Пик Мервин. Титус Гроун (Горменгаст - 1)

   Гость постучал кончиком пальца по краю раковины:
   - А как насчет мыла? Сударыня, боюсь, что без мыла мне не смыть с себя всю эту гниль!
   - Посмотри вон в том ящике, - осторожно отозвалась девочка, глядя на дверь, - но только пошевеливайся! Ополоснешься - и уходи! Не забывай, что ты не у себя дома. Я вообще не люблю, когда кто-нибудь заходит ко мне. Кроме няньки, конечно... Ну давай, давай, чего застыл?
   - Да, да, конечно, - забормотал Стирпайк, бросаясь к комоду и выдвигая указанный ящик. С минуту паренек копался в содержимом ящика, вороша там кружева и ленты. В конце концов кусок мыла все-таки нашелся, и он принялся спешно намыливаться. Потом он снова напомнил о своей просьбе:
   - Сударыня, вы не забыли, что пообещали показать меня человеку, который подыщет мне достойное занятие?
   - Я обещала? - изумилась Фуксия. - Как не стыдно врать? И кому - мне!
   Полная лишений и мытарств жизнь научила Стирпайка общаться с разными людьми, потому сейчас, когда в голосе девочки зазвучало плохо скрытое раздражение, он понял, что настаивать дальше опасно, и потому поспешил сменить тему разговора. Нужно было сделать что-то такое, что помогло бы расположить к нему Фуксию. Кое-как смыв с лица и шеи остатки посеревшей от грязи мыльной пены, беглый поваренок отскочил к двери, одновременно прижав палец к губам. Еще с первой минуты встречи с Фуксией он смекнул, что только напустив на себя таинственный вид можно произвести впечатление на несговорчивую девчонку. Впрочем, это было не так просто. И сейчас, изобразив из себя шута, испуганного и вместе с тем обладающего настоящими тайнами, Стирпайк заметил, как глаза хозяйки чердака и прекрасной комнаты заблестели от любопытства. Фуксия смотрела на гостя, как на вещь - точно таким же заинтересованным взглядом она обычно смотрела и в книгу стихов, и на развешанные по стенам картины.
   - Отлично! - от восторга она зааплодировала и бросилась с размаху на кровать. - Во даешь! Ну, форменный клоун!
   В душе Стирпайка все пело - клюнула! Только бы не переиграть... Продолжая кривляться, юноша тем не менее внимательно наблюдал за Фуксией - она явно ждала от него продолжения спектакля. Вообще-то беглецу еще никогда в жизни не приходилось бывать в роли клоуна, но страх быть выгнанным в коридор возможно, даже на милость Флея - заставлял его импровизировать на ходу. О клоунах он твердо знал одно - они, веселя публику, проделывают самые необычные вещи, чем и привлекают к себе всеобщий интерес. И теперь паренек старался вовсю - корчил рожи, приплясывал на одной ноге, изображал на своем лице то испуг, то, наоборот, безумную радость, ходил на руках и делал "мост", как делали это приезжие гимнасты в прошлом месяце. Фуксия наблюдала за доморощенным клоуном с полуоткрытым ртом.
   Некоторое время Стирпайк еще прыгал, скакал, крутился волчком, показал несколько фокусов с шелковым носовым платком хозяйки, а в заключение растянулся в шпагате, покорно ожидая решения своей судьбы.
   Фуксия пошевелилась и раскрыла рот, чтобы что-то сказать, как вдруг послышался осторожный стук в дверь, а потом голос нянюшки Слэгг просительно поинтересовался: "Мое сокровище, ты у себя? Спишь, Фуксия?"
   - Нет, нянюшка, меня нет дома, то есть я хотела сказать, что я тут, но я не могу открыть, то есть я... - испуганно забормотала девочка, а потом, опомнившись, приникла губами к замочной скважине. - Нянюшка, чего ты хочешь?
   - Но, дорогая, я, право, не понимаю? Что там у тебя случилось?
   - Ничего, ровным счетом ничего! Чего ты пришла-то? - упорствовала Фуксия.
   Вообще-то нянюшка не удивилась необычному поведению подопечной: подобные причуды находили время от времени на Фуксию как следствие дурного расположения духа. И потому нянька невозмутимо сообщила:
   - Деточка, доктор говорит, что приготовил для тебя подарок. Только попросил привести тебя к нему. Вот я и пришла.
   До слуха девочки тут же донеслось предостерегающее "Ш-ш-ш". Обернувшись, Фуксия увидела, как ее гость беспрерывно кивает и тычет пальцем в дверь видимо, прося ее принять приглашение няньки.
   - Ладно! - закричала Фуксия в замочную скважину. - Я сейчас приду, только ты иди к себе. Подожди немного, я причешусь и умоюсь.
   - Только прошу, поторопись, ягодка моя, - закудахтала старуха, - а то доктор обидится, что мы заставили его ждать.
   Как только шаги нянюшки затихли, Фуксия изумленно спросила:
   - Что же такое он собирается мне подарить? Вот уж никогда не думала!
   Но ответ на этот вопрос могла дать только нянюшка, которая теперь дожидалась воспитанницу в своей комнате.
   Между тем Стирпайк уже деловито чистил куртку найденной на комоде щеткой из конского волоса. За время беседы Фуксии с госпожой Слэгг он успел аккуратно расчесать свои жидкие волосы.
   Девочка недоуменно смотрела на него - что он теперь собирается делать? Поймав на себе взгляд хозяйки комнаты, Стирпайк спросил:
   - Может, и мне пойти с вами?
   - Что? - опешила Фуксия.
   - Это было бы разумно, - затараторил юноша. - Ведь не собираетесь же вы держать меня здесь всю ночь?
   Это был железный аргумент. "Конечно, конечно, - забормотала Фуксия, натянуто улыбаясь. - В самом деле, почему бы тебе не пойти? Но погоди - а как тогда быть с нянюшкой? Что она скажет?"
   - Подумаешь, это уже я возьму на себя! - пообещал Стирпайк великодушно.
   Внезапно Фуксия испытала сильный прилив злости - вломился на ее чердак, как последний вор, а теперь еще распоряжается, как у себя дома - просто нахал.
   - Ну ладно, - встрепенулась Фуксия, - ты как, готов? Ишь, расселся! девочка отодвинула засов и раскрыла дверь. Испуганно озираясь по сторонам, они вышли в коридор. Стукнула дверь, потом заскрежетал поворачиваемый в замке ключ.
   В ГОСТЯХ У ПРУНСКВАЛЛЕРА
   Господа Слэгг впала в настоящую прострацию, увидев воспитанницу в компании какого-то оборванца. Старуху приводили в чувство никак не меньше пяти минут. Когда нянюшка наконец более-менее пришла в себя, Фуксия и Стирпайк, то и дело перебивая друг друга, принялась излагать ей суть происшедшего. Однако нянюшка только растерянно хлопала глазами и переводила взор с Фуксии на поваренка и обратно - возможно, еще и потому, что каждый из них излагал ей свою версию недавних событий, так что вычленить из них золотую середину было очень сложно. Наконец Фуксия, смекнув, в чем дело, предоставила право рассказывать своему гостю.
   - Сударыня, - почтительно заговорил юноша, - меня зовут Стирпайком, я сразу приношу тысячу извинений за то замешательство, в которое привело вас мое появление. Ваши чувства вполне естественны и даже уместны. - Он низко поклонился, но тем не менее ловил каждое движение пожилой женщины, чтобы предугадать ее возможную реакцию на свое вторжение.
   Госпожа Слэгг, пошатываясь, подошла к Фуксии и требовательно взяла ее за руку:
   - Что он такое плетет? Дитя мое, расскажи уж все сразу - как он проник сюда, что с тобой сотворил? Расскажи, не стесняйся, а то мое бедное сердце разорвется на тысячу кусочков. Ах, я этого не переживу!
   - Да ничего он не сделал, просто пришел! - воскликнула Фуксия. - И тоже хочет повидать доктора Прунскваллера. Ну хватит, хватит об этом - ты что-то говорила насчет подарка. Что он там мне приготовил? И с чего бы, а? Ну ладно, пошли скорее к нему, а то я уже спать собиралась. Так устала за день!
   Как только Фуксия упомянула об усталости, старуха окончательно пришла в себя: по-видимому, она вспомнила, что пока что не сложила с себя обязанности няньки.
   - Конечно, конечно, ягодка, - залебезила нянюшка, - ты скоро ляжешь в свою кроватку, как всегда. Я сама уложу тебя, погашу лампу и подоткну тебе одеяло. А утром я приготовлю тебе вкусный завтрак. Скоро ляжешь - только побудь несколько минуточек у доктора, моя ласточка...
   Все трое быстро направились по коридору, причем госпожа Слэгг то и дело бросала на Стирпайка подозрительные взгляды. Однако сказать что-нибудь она не решилась - чтобы не раздражать воспитанницу. Так, ни слова не говоря, все трое поднялись на три пролета лестницы вверх и вошли в просторный зал, стены которого были увешаны рыцарскими доспехами всех времен и народов. Здесь же находилась большая коллекция оружия - все это в разное время собирали хозяева Горменгаста. Нянюшка и ее спутники постарались поскорее пройти громадное помещение - тут было неуютно, на стенах серебрились капельки влаги и вдобавок ко всему сквозил ветер.
   Стирпайк то и дело вертел головой, созерцая развешенное по стенам богатство - как и всякого мужчину, его инстинктивно тянуло к оружию. Все эти алебарды, ятаганы, сабли, секиры и булавы подспудно внушали мысль о далеких странах и головокружительных приключениях. Назначение некоторых предметов и вовсе не было понятно пареньку, и это обстоятельство еще больше подзадоривало Стирпайка. Ему хотелось когда-нибудь в жизни стать, например, владельцем вон той булавы с золотой насечкой. На мгновение юноша даже остановился, но, услышав недовольное сопение госпожи Слэгг, заторопился дальше.
   Пройдя весь зал, они снова взошли на лестницу и поднялись на один пролет. Отсюда "зал оружия", как его окрестил поваренок, казался еще более внушительным. С лестницы путь пролегал по длинному скупо освещенному коридору, стены которого украшали потускневшие от времени гравюры. Некоторые из них были заключены в рамки и упрятаны под стекло - должно быть, самые ценные, смекнул Стирпайк. Нянюшка и Фуксия совершенно не обращали на гравюры внимания - должно быть, они проходили тут десятки раз. Но мужчин всегда отличает любопытство проходя мимо одной из картинок, изображавших какой-то замок (а может, и сам Горменгаст?), юноша не удержался и провел пальцем по гравюре. Смущенно поцокав языком, он принялся отряхивать толстый слой пыли с пальцев - по-видимому, это всё были второстепенные помещения, раз прислуга не проявляла интереса к чистоте...
   Коридор кончился неожиданно - во всяком случае, Стирпайк не заметил, как они оказались у большой двери, окованной медными чеканными бляшками. Фуксия схватилась за начищенное до блеска кольцо, которое держал в пасти стилизованный лев, и с трудом потянула дверь на себя. Вообще-то беглец ожидал войти в какой-нибудь очередной скучный коридор, но это, как оказалось, был выход на улицу. После душных комнат и галерей замка свежий воздух казался невероятно холодным. Стирпайк поднял голову - ему весело подмигивали звезды. "Стемнело-то как быстро!" - удивилась нянюшка. Ответом ей было только молчание.
   Однако нянька не успокоилась:
   - Фуксия, деточка, видишь, как поздно? Нам нужно будет поскорее управиться с этим делом. Одна нога здесь - другая там, как говорится... Мне ведь еще нужно успеть заскочить к твоей маме. Она просила принести ей попить. Так что задерживаться нельзя.
   Со стороны всех троих можно было принять за гуляющих. Спустившись с полукруглого порога, они ступили на вымощенный булыжником двор. Госпожа Слэгг провела молодых людей к трехэтажному дому, чуть косо прилипившемуся к серой громаде замка. Между прочим, дом был выстроен из желто-розового камня, и потому даже в темноте отличался от замка светлыми тонами.
   Фуксия еле передвигала ноги - прошедший день был слишком насыщен самыми разными событиями. Девочка вдруг поймала себя на мысли, что она предпочла бы жизнь без приключений - или пусть они будут только выдуманными.
   - Кто это там? - испуганно проговорила госпожа Слэгг, останавливаясь и инстинктивно обнимая Фуксию за плечи. - В такую темень разве только недобрые люди бродят...
   - Да это всего лишь Флей! - раздраженно воскликнула Фуксия. - Ну идемте же, я так устала!
   - Кто? - раздался знакомый резкий голос. По всей видимости, камердинер герцога тоже считал, что в такое время весь честной народ уже спит.
   - Господин Флей, что вам нужно? - закричала нянька неожиданно для самой себя.
   - Слэгг? - уже спокойнее проговорил слуга и тут же добавил. - О, и пропащая душа тут!
   - В чем дело? - холодно осведомилась нянька. Она не поняла суть высказываний камердинера, но давно знала одно - Флей не слишком хорошо относится к ней. И потому нужно было быть начеку.
   - Кто это с тобой? - развязно поинтересовался Флей. - Я погляжу, вас тут трое! Ну, кое-кого я, положим, знаю... Постойте, но где же этот ваш третий? Только что тут стоял, так ведь? Э-э-э...
   Фуксия, с раннего детства научившаяся расшифровывать жесты и гримасы отцовского камердинера, тут же огляделась по сторонам и с радостью убедилась, что ее догадка верна: Стирпайка словно ветром сдуло.
   - А теперь их стало двое, - проворчал недовольно Флей.
   Госпожа Слэгг тоже успела заметить исчезновение юноши, и потому поведение Флея показалось ей в высшей степени странным. "Кого ты еще тут видишь?", недовольно прошипела нянька.
   Фуксия тряхнула головой и уставилась выжидательно на Флея, выражение лица которого невозможно было разобрать из-за темноты. Неожиданно девочку охватил гнев - он давно накапливался в ней, еще с момента, когда она обнаружила Стирпайка нахально развалившимся в ее убежище, а потом бесцеремонно потребовавшего вести его вниз через весь чердак. Но теперь-то она отыграется!
   - Слушай, ты! - закричала юная герцогиня вне себя. - Пошел вон! Кто тебя звал сюда? Почему ты вечно суешь нос в чужие дела? Кстати, давно хотела тебе сказать: ходишь, во все вмешиваешься, кем ты вообще себя возомнил? Думаешь, чрезвычайно важное лицо? Да ты просто жалкий старикан, вот ты кто! Твое место - возле папы, вот и торчи там сколько угодно, а нас, пожалуйста, оставь в покое...
   Видя, что камердинер ошеломленно застыл и не собирается трогаться с места, Фуксия вне себя затопала ногами, подскочила к старику и принялась дергать его за широкий пояс. Слезы ручьем лились из ее глаз.
   Флей готов был сквозь землю провалиться - он давно не попадал в столь дурацкую ситуацию. Старый слуга положительно не знал, что должен теперь делать. Девчонка ведет себя неподобающе - были бы тут ее родители, они сразу поставили бы ее на место. Но их сиятельство легли почивать, а сам он не имеет права даже одернуть расходившуюся Фуксию - потому что он всего лишь слуга, хоть и самый главный слуга во всем Горменгасте...
   Однако все обошлось благополучно - Фуксия успокоилась сама. Все еще всхлипывая, она пробормотала:
   - Ну что ты стоишь? Я сказала - уходи!
   - Но сударыня, - нашелся наконец Флей, - я ведь не шатаюсь по двору праздно, да еще в такое время! Его сиятельство желают видеть ее, - и кивнул в сторону госпожи Слэгг.
   - Меня? - изумилась старуха.
   - Именно так! - пылко подтвердил Флей, довольный, что скандал прекратился.
   - О, Боже ты мой! Что же он хочет? Почему меня-то? Что хоть стряслось?
   - Его сиятельство желают переговорить с вами завтра поутру, - отчеканил Флей сухо и, резко повернувшись, зашагал прочь. Через две минуты стук его каблуков затих.
   Первой опомнилась нянька - подхватив за руку Фуксию, все еще вытиравшую слезы, она потащила воспитанницу к дому доктора. Дом был в двух шагах, так что очень скоро госпожа Слэгг властно стучала в дверь специально ввинченным для этой цели большим медным кольцом.
   Но двери никто не открыл - из здания доносились приглушенные звуки скрипки.
   Фуксия постучала в дверь сильнее. Музыка разом прекратилась, с той стороны послышались шаркающие шаги. Шаги замерли как раз у двери. Стукнула откидываемая задвижка, дверь распахнулась и в ярко освещенном проеме возник силуэт доктора. Несколько мгновений Прунскваллер всматривался в посетительниц - видимо, после яркого света он не мог рассмотреть их в темноте. Наконец, убедившись, что все в порядке, врач махнул рукой, приглашая их войти. Госпожа Слэгг дернула Фуксию за руку, и обе переступили через порог. Дверь захлопнулась, проворная рука эскулапа мигом вернула задвижку на прежнее место. Фуксия с удивлением обнаружила, что вместе с ними в дом доктора вошел и Стирпайк. А она-то подумала, что поваренок наконец оставил их в покое!
   - О! Ха-ха! Браво! - закричал доктор, снимая с рукава своего бархатного камзола волос и обнажая ровные сахарно-белые зубы. - Я вижу, молодая госпожа, что вы привели с собой друга. Да, друга, э-э-э... который... э-э-э... - Тут врач замялся, как следует разглядев Стирпайка. Очевидно, он не мог связать оборванца-поваренка и одетую в дорогое платье заморской выделки хозяйскую дочь. Но кто их знает, этих господ...
   Фуксия и нянька с неудовольствием посмотрели на Стирпайка. Обеим было неприятно зубоскальство доктора, однако претензий к нему предъявить было нельзя - каждый человек имеет право полюбопытствовать, кто пришел к нему в гости, если этот гость не был приглашен.
   Поваренок же не растерялся: церемонно поклонившись Прунскваллеру, он вежливо проговорил:
   - Всегда к вашим услугам!
   - Ха-ха! Не нужно мне никаких слуг! Да! - темперамент эскулапа снова дал знать о себе. - Молодой человек, вам бы чуть пораньше прийти... Впрочем, вряд ли я рискнул бы принять на службу столь продувного молодого человека, ха-ха, который заходит в дом без приглашения, ха-ха-ха! Но, скажу вам - вы далеко пойдете, ха-ха!
   - Вообще-то, - вмешалась Фуксия, - это я привела его. Он говорит, что он хочет найти себе хорошую работу. Парень умный, я сама в этом убедилась.
   - Даже так! - снова закричал Прунскваллер. - Всегда уважал людей, желающих работать! От таких людей заряжаешься энергией, что немаловажно для врача, который обычно расточает энергию на своих многочисленных пациентов. Ой, да что это я держу вас в передней! Простите, ваше сиятельство, проходите, проходите же в комнаты! Прошу! Госпожа Слэгг, вы с каждым днем все хорошеете - не сочтите за подхалимство! Проходите, садитесь, кому где больше нравится. Не стойте, не стойте в дверях, проходите, дорогие гостьи... хм, и гость!
   Наконец, оторвав от Стирпайка подозрительный взгляд, Прунскваллеру шаром вкатился в просторную комнату, служившую, по-видимому, гостиной. Из этой комнаты вели в разные стороны несколько дверей, одна из которых была открыта. Судя по скорости, с которой и без того подвижный лекарь захлопнул дверь, там располагалась спальня. После чего Прунскваллер чуть ли не силой усадил оробевшую няньку в пышное кресло винно-красного цвета с высокой спинкой. Фуксии досталось кресло того же колера, но не столь роскошное. Усаживая молодую госпожу, доктор одновременно правой ногой пододвинул Стирпайку резной дубовый стул. Наконец гости расселись по местам, и врач стремглав бросился к огромному буфету - с башенками и воротцами, чем-то напоминавшему Горменгаст в миниатюре, - и, отворив одну из резных дверок, зазвенел стаканами и графинами.
   - Ну, как настроение? Как чувствуете себя, спрашиваю? Фуксия, чего ты сейчас хочешь? - бормотал доктор, продолжая колдовать над напитками.
   - Спасибо, вообще-то сейчас мне чертовски хочется спать! - призналась девочка.
   - Ага! Я так и думал! Разумеется, тебе нужно дать нечто бодрящее. Чтобы потом тебе и спалось крепче. Я верно угадал?
   - Даже не знаю, доктор...
   - Значит, верно! Врач безошибочно определяет состояния пациентов, а значит, и их скрытые желания. А еще... - договорить эскулап не успел, потому как внезапно насторожился и медленно, несколько даже картинно, начал подкрадываться на цыпочках к двери. Присутствующие затаили дыхание. Подойдя к двери, Прунскваллер распахнул ее - на пороге стояло странное существо: коротышка в ливрее с поднятой рукой, точно в момент, когда хозяин отворил дверь, этот человек собирался постучать.
   Госпожа Слэгг чувствовала себя неудобно. Она решила, что пора уходить отсюда - нужно только найти подходящий предлог. И, наклонившись к воспитаннице, старуха зашептала: "Ты ведь больше всего любишь вино из бузины, так? Вот и скажи ему об этом. А он пытается дать тебе что-то бодрящее? Зачем! Откажись!"
   Однако доктор услышал эти слова. И потому отдал приказ своему лакею принести и бутылку вина из бузины, а также "порошки и все прочее". Наконец слуга повернулся и вышел.
   - Ну вот и чудненько! - вновь задребезжал доктор, поворачиваясь к гостям. - Не стоит напрягаться, расслабьтесь! Фуксия, дорогая, представь каждую из своих рук этакой медузой - ты ведь видела в книжке медуз, да? - представь, что твои руки желеобразны, что они не хотят двигаться. Все будет хорошо неожиданно ты ощутишь в себе такой заряд бодрости, что сможешь добежать до Дремучего леса, не переводя дух.
   Прервав поток обещаний, доктор вновь белозубо улыбнулся и теперь перенес внимание на няньку:
   - Ну, а вы что скажете, уважаемая госпожа Слэгг? Чем прикажете угощать вас? Может, немного портвейна?
   Нянька чувствовала себя ужасно неловко - напористость доктора была столь неожиданной, что у старухи даже язык словно прилип к гортани. Само собой, ее молчание было воспринято как согласие, и Прунскваллер тут же повернулся к буфету и зазвенел посудой с новой силой.
   Через минуту эскулап поднес няньке пузатую рюмку на серебряном подносе. Она неловко приняла ее, больше всего на свете боясь расплескать содержимое и выглядеть неловкой дурой в глазах окружающих.
   Прунскваллер тут же подскочил к Фуксии:
   - Дорогая, у меня есть для вас кое-что.
   Он тут же возвел глаза к потолку, давая понять, что приготовил очень ценный подарок.
   Фуксия вся подалась вперед, вцепившись руками в подлокотники кресла:
   - Доктор, прошу, не томите душу! Выкладывайте, что там такое?
   - Ха-ха-ха! Я так и думал! Ладно, намекну - носимая вещь, ха-ха-ха! Она будет твоей при соблюдении двух, ха-ха, условий: если она тебе понравится и если не покажется слишком тяжелой. Предупреждаю - я, как доктор, обязан заботиться о твоем здоровье, в том числе и о твоих шейных позвонках, а потому... В общем, надеюсь, что ты всегда будешь осторожна!
   - Да, да, разумеется! - поспешила пообещать Фуксия.
   Прунскваллер наклонился к девочке:
   - Я знаю, что твой братец действует тебе на нервы. Знаю-знаю, не отрицай! Я приготовил для тебя камешек - не простой... Я видел, как ты плакала горючими слезами. Слезы твои были похожи на бриллианты, но чтобы они не казались большой ценностью, я подарю тебе камень - он будет покоиться на твоей груди. Слезы будут выглядеть на его фоне неброско, и ты сама поймешь, что огорчаться по любому поводу стыдно! Ха-ха!
   Доктор замолчал и внимательно посмотрел Фуксии в глаза.
   Девочка подняла взор на эскулапа и задумчиво сказала:
   - Да, доктор, большое вам спасибо!
   - Ха-ха! - взревел лекарь восторженно. - Я так и полагал! В общем, я решил преподнести тебе в подарок камень, доставленный из одной очень далекой страны.
   Прунскваллеру запустил правую руку в карман, но, внезапно взглянув через плечо, застыл от удивления на месте.
   - Фуксия, послушай, - заговорил наконец эскулап, - кто этот твой новый друг? Ты хорошо знакома с ним?
   В ответ девчонка только отчаянно завертела головой и издала нечленораздельное мычание.
   Доктор удивленно посмотрел на Фуксию и прикрыл глаза:
   - В таком случае придется действовать чуть позже, ха-ха. Потянем немножко время, а там все встанет на свои места.
   Госпожа Слэгг не понимала, что происходит. Прунскваллер говорил какими-то загадками. Зачем он все-таки позвал их сюда на ночь глядя?
   Теперь внимание лекаря переключилось на Стирпайка:
   - А скажите-ка мне, молодой человек, во что это вы облачились? Что за странное одеяние на вас?
   Паренек тут же вскочил на ноги:
   - Я не могу похвастаться большим гардеробом - ношу то, что мне выдают. Я понимаю, что за время скитаний моя и без того жалкая одежда вообще превратилась в жалкие лохмотья. Господин! Если бы вы были бы так добры предложить и мне чего-нибудь выпить, я попросил бы немного бренди.
   Кажется, многословие доктора шокировало всех - Стирпайк ожидал ответа эскулапа на свою скромную просьбу, госпожа Слэгг обдумывала, как бы побыстрее выбраться из дома врача под благовидным предлогом, а Фуксия старалась догадаться, что за подарок приготовил ей Прунскваллер. Врач всегда относился к дочери герцога так, как она того сама желала - без излишнего раболепия, но и без наигранного панибратства. Однако подарков до сих пор он не дарил. Кажется, он обещал преподнести ей какой-то камень. Вроде бы даже тяжелый. Интересно, какого цвета? Может, даже лечебный?
   Сам доктор Прунскваллер был несколько озадачен самоуверенностью юноши, но виду не показал. Однако решил осадить нахала:
   - А скажите мне, милостивый государь, что за одежда-то на вас? Я задал вопрос с самого начала, а вы так и не пожелали на него ответить? По-моему, это некое подобие кухонного халата. Разумеется, только по покрою можно определить, потому что с белым цветом не все благополучно...
   - Верно, - не моргнув глазом, зачастил Стирпайк, который решил играть ва-банк, - и не только кухонный халат. На мне вы можете лицезреть также и кухонные брюки, когда-то снежно-белые, кухонные носки и кухонные башмаки. Только вот колпака нет - с ним неудобно передвигаться вне пределов кухни. Так что, сударь, ваше зрение и опыт нисколько вас не подвели, смею заметить.
   - Да, кстати, - не отставал Прунскваллер, - вы-то сами кто будете? Ваша поварская одежда выглядит несколько... э-э-э... негигиенично даже для кухни Свелтера. Итак, вопрос ребром - кто вы такой? А? Аферист? Прохиндей, каких мало? Или просто молодой хлыщ без цели в жизни и с ветром в ушах? Отвечайте, ха-ха!