Поттер Патриция. Железное сердце

   — Тот рейнджер… который хотел сдать Ника, — начал Дэниэл, — должно быть, его близнец. Я никогда не видел такого идеального сходства.
   Флер тихо покачивалась в своем кресле, пристально глядя на языки пламени.
   — У него родимое пятно на правой ступне, — оживленно продолжал Дэниэл. — Точь-в-точь как у Ника на левой.
   Кресло Флер замерло на месте.
   — Его зовут Дэвис, Морган Дэвис, и он родился примерно там же, где нашел вас тогда Джонатан. Он родился в том же году, что и Ник. И месяц тот же.
   Дэниэл посмотрел на Флер и увидел, что она застыла в кресле и лицо ее напоминает отмытый добела камень.
   — Нет, — шепнула она. — Не может быть.
   Дэниэл тяжело проглотил ком в горле.
   — Когда вы лежали в лихорадке, я помню, вы говорили что-то о «бедных малышах». Был ли еще один младенец, Флер? Скажите мне, был?
   Он знал, что Флер нянчила младенца, а следовательно, она — его мать. И еще карлик понял из разговоров с Морганом Дэвисом и между Дэвисом и Ником, что рейнджер, по-видимому, влюблен в Лори, в свою сводную сестру.
   При свете пламени на лице Флер отразились мучительные переживания, и Дэниэл заметил, что в глубине ее души рождаются воспоминания. Но им мешал страх, нежелание очутиться в их власти.
   — Огонь, — шепотом произнесла Флер. — Я видела огонь. Он не мог выжить.
   — Но он выжил, — мягко возразил Дэниэл, не зная, о чем именно она говорит, но понимая необходимость заставлять ее говорить и вспоминать. Флер часто уходила в свой недосягаемый мир. Может, причина как раз в этом? Потому что она считала себя виновной в гибели ребенка в пожаре?
   Она вытянула руку и вцепилась в руку Дэниэла.
   — Что случилось? — тихонько спросил карлик.
   — Николас мой сын, — сказала она.
   — Ну конечно, — успокоил ее Дэниэл.
   Глаза женщины устремились в неведомую даль.
   — Тогда он все-таки не умер от лихорадки. Господь взял и вернул его мне.
   У Дэниэла похолодела кровь в жилах.
   — Но как смог Господь вернуть его?
   Флер снова закачалась в кресле.
   — Флер, — настаивал Дэниэл. — Скажите, как Он вернул вашего сына?
   Флер запела колыбельную, и Дэниэл терпеливо ждал, пока она допоет песенку, а затем попросил рассказать ему вначале о Николасе.
   — Он умер… как и мой муж, от холеры, — сказала Флер.
   Дэниэл закрыл глаза. Он и Джонатан всегда чувствовали глубокую печаль в душе Флер. Это было одной из причин особенной заботы о ней Джонатана: ведь она была так беззащитна и подвержена приступам таинственной грусти, что зачастую мысленно уединялась в ином мире.
   — Где вы нашли Николаса? — настаивал он, сомневаясь в том, стоит ли это делать. Но ответ слишком важен для Ника. И для Лори.
   Если только рейнджер останется в живых. Если нет, то, быть может, для всех будет лучше не знать этого. Для всех, кроме Дэниэла. Он должен знать.
   — Дилижанс… Я ехала на нем домой, в Канзас, после того как… умерли мой ребенок и муж… и дилижанс остановился сменить лошадей. У этой женщины начались родовые схватки, и я осталась. Мне не хотелось оставаться, я никогда не принимала роды и еще не оправилась от потери моих родных. Но муж женщины… он так волновался, так упрашивал.
   — И что дальше? — спросил Дэниэл, надеясь, что она успеет рассказать все, прежде чем уйдет в себя.
   — Она родила двух младенцев… двух мальчиков. Нас предупредили о команчах, и мы собирались бежать. Я уже укладывала одного младенца в фургон, когда… — Ее глаза затуманились слезами.
   — Продолжайте! — настаивал карлик.
   Она моргнула и снова стиснула в ладони руку Дэниэла.
   — Лошади понесли. Я не знаю, сколько времени они мчались, но фургон перевернулся, и тут я увидела…
   — Что?
   — Хижину. Дым. Огонь. Никто бы не смог пережить такого пожара. Я знаю, что все они умерли. Тогда я пошла пешком. Не знаю, сколько я прошла, но Господь дал мне еще один шанс, чтобы я спасла этого ребенка. — Флер глянула на Дэниэла. — Я думала, все они погибли, но…
   Дэниэл терпеливо ждал. Теперь она оживилась, и туман в ее глазах рассеялся.
   — У них были родинки. Полусердечки на ступнях, они составили бы вместе одно сердце, — шепнула она. — Так мне тогда казалось. Я старалась отвлечь Ника от тоски по второй половинке. — По лицу ее заструились слезы. — Но он тосковал, — продолжала она. — Я знаю: он часто гулял в одиночестве, и я всегда чувствовала, что ему кого-то очень недостает. — Она погрузила лицо в ладони:
   — Что я наделала?
   — Вы спасли младенца, — мягко успокоил ее Дэниэл. — И вы с Джонатаном дали ему чудесную жизнь и много любви. Он отличный парень, Флер.
   — А тот… другой?
   Дэниэл кивнул:
   — Пожалуй, другой тоже.
   — Они… не знают об этом?
   — Рейнджер подозревает. Нет, черт побери, скорее знает. В глубине души он знает. Я подозреваю, что именно поэтому он занял место Ника.
   — А Ник?
   — Он совершенно не догадывается.
   — А что если… рейнджера убьют?
   — Тогда, наверное, нам лучше будет держать это в тайне, — тихо сказал Дэниэл. — Но мне кажется, он очень опытен. Поверьте, очень опытен…

* * *

   Морган мысленно выругался. Ключ к наручникам в шляпе, и достать его нет ни малейшей возможности, пока руки у него привязаны к седельной луке. Уайти оказался хитрее, чем он полагал.
   Но Ник хорошо сыграл свою роль. Его последнее требование, чтобы охотник оставил арестанта в живых, попало в точку. Уайти по крайней мере подождет, пока Ник не отъедет достаточно далеко, чтобы не услышать выстрела.
   Интересно, вернется ли за ним Ник? Хотя Брэдену, вероятно, придется прежде привязать Лори к лошади, чтобы она не вмешалась. Морган улыбнулся при этой мысли. Лори — лихая девчонка, но он, как и Ник, не хочет ее помощи. Да и Ник наверняка не станет выручать человека, силой тащившего его через Колорадо.
   Нет, сейчас он сам по себе. Как было всегда и как он планировал. Он мечтал именно об этом, и это вколачивали в него с самого детства. «Никогда не полагайся ни на кого, кроме собрата рейнджера».
   Брат. И Лори. Прошло всего лишь несколько недель, и это непреложное правило перестало быть таковым. Он понял, что сердцу не прикажешь, кого любить и чего желать.
   И еще он обнаружил глубину своего одиночества я то, что ему недостает частицы себя. Он уже много лет отбрасывал эту мысль как никчемную причуду — идею о недостающей частице. Но даже когда они с Ником враждовали, им удавалось действовать слаженно. Ни один из них не нуждался в подсказках — они просто все знали.
   Лори с ее золотистыми глазами, смотрящими на него с таким гневом и желанием. Лори, плачущая из-за него. Никто и никогда еще не плакал из-за него.
   Он так и не заставил ее рассмеяться и сейчас сожалел об этом. Он даже не знал, как этого добиться. Но если будет у него шанс, он попробует. Он хочет увидеть ее улыбку, только не печальную, а радостную; хочет научиться делиться этой радостью.
   Проклятье, теперь ему хотелось слишком многого, как будто он никогда не жил по-настоящему.
   Наконец Уайти остановился.
   — Мы подождем здесь Форда, — проговорил он, отвязывая Моргана от седельной луки и сталкивая с седла прежде, чем тот смог бы соскользнуть на землю сам. Рейнджер упал на бок, и Уайти тут же принялся связывать ему ноги веревкой.
   Потом он связал Моргану локти за спиной, натягивая цепь наручников как можно сильнее, так что рейнджер едва мог шевельнуться.
   — Дэвис купил тебе немного времени, — пояснил Уайти. — Я не вожу с собой железо, как он. Оно ни к чему для покойников, а ты уже можешь считать себя покойником. Можешь даже поблагодарить меня — получить пулю несравнимо лучше, чем болтаться в петле.
   Не дожидаясь ответа, охотник подошел к своей лошади и снял с седла флягу. Он крепко приложился к ней, и Морган уловил запах виски. Он молча лежал на земле, надеясь, что Уайти поверит словам Ника, что пленник уже не представляет угрозы.
   Это будет одним из тяжелейших его подвигов, но ему придется сейчас измучить свое тело, если он хочет достать ключ к наручникам. Его шляпа упала за спину и держалась на кожаном шнуре вокруг шеи. Ему придется изогнуть шею, перебросить шляпу через голову и добраться до подкладки, хотя он еле мог пошевелить руками.
   Надолго ли задержится Бэйли? Морган подозревал, что как только он вернется, охотники не будут терять времени и мигом прикончат своего пленника.
   Господи, как больно. Путы врезались и в лодыжки и в предплечья. Думай о Лори! Думай о ее робкой улыбке. Но он мог думать только о ее слезах. Если ему суждено выпутаться из этой переделки, он поклянется, что никогда больше не вызовет у нее ни единой слезинки. Уайти снова приложился к фляге. Валяй, Старк, пей вволю, — думал Морган. Уайти нетерпеливо прошел туда, откуда хорошо мог видеть дорогу, давая Моргану шанс попытаться справиться со шляпой.
   Неожиданно бандит обернулся, и Морган замер.
   — Должно быть, у твоей сестры добра хоть отбавляй, коли Дэвис решил отдать тебя, — промолвил Уайти.
   Морган сдержался: ведь он — Ник Брэден. Если Уайти хоть на миг заподозрит в нем рейнджера, то, Морган знал это, он умрет немедленно. Уайти подошел ближе и пнул его вбок:
   — Тебе нечего сказать? Я и сам побаловался с ней, пока мы вас ждали.
   — Ублюдок! — выплюнул Морган.
   — Я как раз гадал, чем можно досадить тебе, — самодовольно произнес Уайти, и Морган закрыл рот. Он знал, что Уайти готовит из него «наживку» — под стать мальчишке, отрывающему крылышки мухе. Но он не доставит ему этого удовольствия и лишнего повода к немедленному убийству.
   — Пожалуй, Дэвис прав, — продолжал Уайти. — У тебя напрочь отсутствует малейшая смекалка. — Он нанес Моргану удар по ребрам, затем повторил его. — Тот рейнджер, случайно, не нарвался на одного из моих партнеров, а?
   Морган простонал. Ему казалось, будто грудь его вбита внутрь тела, но стон предназначался в награду заслугам Уайти. Нога охотника снова обрушилась на него.
   — Отвечай!
   — Я не знаю, о чем ты говоришь, — с трудом пробормотал Морган.
   — Ты случайно не встречал здоровенного парня, черноволосого и с бородой?
   — Не видел никого… с тех пор, как выехал из Джорджтауна.
   Уайти, заскучав, вернулся к своему наблюдательному посту на дороге.
   Морган потерял счет времени. Ребра саднило, и каждое движение отзывалось мучительной болью, но он все-таки ухитрился стащить шнурок с шеи и освободить шляпу. Он начал было изгибать шею, но тут до него донесся звук, похожий на фырканье лошади. Земля здесь слишком мягкая, чтобы можно было уловить стук копыт. Должно быть, Бэйли. Будь это лошадь Ника, она бы приветствовала его гнедого, едва почуяв знакомый запах, — значит, это Бэйли. Морган вдруг почувствовал себя покинутым и несчастным, хотя и знал, что у Ника Брэдена нет особого повода возвращаться.
   Он склонил шею еще сильнее, зная, что внимание Уайти приковано к дороге. Наконец шляпа упала на дорогу перед его лицом. Невзирая на усиливающуюся боль в груди, Морган на этот раз изогнул тело, и ему удалось достать ключ пальцами правой руки. Морган поднял голову и увидел появившегося из темноты всадника. На нем были пыльник и шляпа Бэйли, и он ехал на гнедой лошади Бэйли, но чем-то неуловимо отличался от него.
   Морган лихорадочно пытался отомкнуть наручник на левом запястье, но стягивающие локти путы туго натянули цепь, не давая ему запаса. Он потянул цепь, и веревки врезались в кожу.
   Он снова поднял голову: теперь всадника удалось разглядеть. Сомнений не было — Ник Брэден. Но Ник не ровня Старку. Морган снова дернулся, но почувствовал на плече успокаивающую руку. Он быстро оглянулся. Джонатан Брэден! Старик ножом живо рассек веревки за спиной у Моргана, и тот отомкнул наручники. Старик исчез в темноте, а Морган нагнулся, извлек из-под повязки на лодыжке револьвер и поднялся на ноги.
   В этот миг рейнджер услышал громкое проклятье Уайти, обнаружившего, что всадник вовсе не Бэйли, и заметил, как Старк потянулся к шестизаряднику в кобуре.
   — Уайти!
   При звуке резкого оклика Моргана Уайти стремительно обернулся, и его револьвер уже целил в рейнджера. Техасец выстрелил, Уайти распростерся на земле, тело его дрогнуло и замерло.
   Морган наклонился над ним и пощупал пульс на шее. Пульса не было. Он мучительно разогнулся и медленно подошел к Нику, молча, не в силах говорить от переполнявших его чувств. Морган просто протянул руку, и Ник, секунду помедлив, наклонился я седла и пожал ее.
   — Я вернулся бы раньше, — сказал Ник. — Но отцу пришлось сделать круг пешком. Мы не знали… какой будет ситуация, но прикинули, что лишняя пара рук не помешает.
   — Лори?
   — Держит того, второго, на мушке дробовика на дороге. Это было единственным способом удержать ее от возвращения с нами сюда.
   Губы Моргана непроизвольно растянулись в глуповатой улыбке: он был рад, что ее скрывала темнота.
   — Я твой должник, — произнес он наконец.
   — Нет, ничуть — возразил Ник. — Это мы… Лори и я в долгу перед тобой. Ты не обязан был меняться со мной местами.
   Морган почему-то чувствовал себя неловким и покорным… покорным. Ей-богу, что-то новенькое. Его друзья рейнджеры от души высмеяли бы его за это.
   К ним подошел Джонатан Брэден. Морган вспомнил его сидящим в баре в начале своей слежки за Ником.
   — Сэр, — произнес он. — Благодарю вас.
   Было слишком темно, чтобы можно было разглядеть лицо старика, но Моргану показалось, будто его изучают как особо интересный экземпляр. Этот человек отец Лори, и Ник тоже считает его своим отцом. Морган вспомнил свое первое впечатление о Джонатане Брэдене — самый заурядный мошенник и чистейшей воды шарлатан. Но шарлатан не способен на такой поступок, не смог бы вырастить Лори и Ника преданными друг другу не на жизнь, а на смерть и не подружился бы с человеком, которого большинство считало просто уродцем. Морган снова дал себе клятву никогда не делать поспешных выводов.
   — Вы — человек, во что бы то ни стало решивший доставить моего сына на виселицу, — промолвил Джонатан недружелюбно и не замечая протянутой руки Моргана.
   Губы Моргана дрогнули в полуулыбке — он понял, где Лори и Ник научились упрямству.
   — Я был им, — подтвердил он.
   — А теперь? — осведомился Джонатан.
   Морган взглянул на Ника, спешившегося с лошади:
   — Думаю, ему лучше всего вернуться на мой рейнджерский пост и положиться на то, что я улажу это дело. Иначе он попадет в гораздо худшую переделку. — Это было одной из самых длинных речей Моргана, прочувствованных и умоляющих.
   Джонатан поднял глаза на Ника, и техасец понял, что этот выручивший его старик не задумываясь убил бы его ради спасения сына.
   — Он прав, черт побери, — медленно согласился Ник, ненавидя каждое произнесенное им слово. — Я не хочу подвергать вас всех опасности.
   — А ты доверяешь ему? — с сомнением спросил Джонатан, и Моргану ужасно захотелось, чтобы они не разговаривали друг с другом так, будто его здесь нет.
   — Теперь доверяю. Мы все верим ему, — сказал Ник и посмотрел на Моргана:
   — Лори сойдет с ума, если мы не доставим тебя к ней срочно целым и невредимым. Ты не ранен?
   Морган даже не помнил, когда чувствовал себя лучше. Тело ужасно болело, но он испытывал небывалое воодушевление. Лори ждет его. Человек, которого он считает своим братом, рискнул ради него всем, включая свою жизнь и будущее. Техасцу хотелось сказать им все, и немедленно, но он должен сначала удостовериться. Вначале он поговорит с Джонатаном и Флер. Он должен быть абсолютно уверен.
   Морган запоздало кивнул Нику в ответ.
   — Мы отвезем Уайти и Бэйли в шерифскую контору, и я прослежу, чтобы они задержали Бэйли за похищение.
   — Служебный долг прежде всего, — проговорил Ник с каплей горечи и равнодушия. Он подъехал к стоявшему на дороге Джонатану и помог ему сесть в седло позади себя. — Лори и па должны возвратиться в лагерь. Там, наверное, ужасно волнуются.
   — Ты поезжай тоже, — посоветовал Морган. — Видно, миссис Эндрюс и малютка считают минуты до твоего возвращения.
   — Ты что, доверяешь мне? — не смог скрыть удивления Ник.
   Морган отошел и поднял брошенные неподалеку наручники. Когда он вернулся, то заметил, что Нику не по себе.
   — Я надену их на Бэйли, — пояснил он, навешивая наручники на пояс. Затем подошел к Уайти и начал было поднимать тело, но вынужден был оставить попытку из-за боли в ребрах. С губ его сорвался сдавленный стон, и Ник вопросительно взглянул на него.
   Морган пожал плечами, как бы не придавая этому значения, но Ник наклонился и с помощью Джонатана уложил тело Уайти поперек седла лошади Моргана, а затем привязал его. Морган с благодарностью наблюдал за его работой, затем оседлал лошадь, а Ник снова сел на гнедую Бэйли и помог Джонатану примоститься у себя за спиной. Морган повернулся к Нику:
   — Ты действительно хотел выступить против него один на один?
   — У меня не было другого выхода, — ответил Ник. — Но я верил в тебя. Ведь ты слишком хитер, чтобы умереть.
   Морган усмехнулся:
   — Поэтому ты и спас мою шкуру?
   Ник улыбнулся в ответ:
   — Не напоминай мне.
   Морган кивнул, и все трое отправились назад в Пуэбло.

* * *

   Когда Морган подъехал, Лори держала ружье направленным на связанного, с кляпом во рту, Форда Бэйли. Техасец соскользнул с коня, она бросилась к нему в объятия, и он крепко прижал ее к себе.
   — Ах, Лори, — шепнул он. — Боже мой, как я волновался за тебя. Как ты себя чувствуешь? Он не поранил тебя?
   — Нет, — тоже прошептала она. — А ты?
   — Твой брат говорит, я слишком хитер, чтобы умереть. — Лори на миг отстранилась и впилась в него взглядом. — Мы некоторым образом помирились, — мягко пояснил Морган. — Он возвращается вместе с твоим отцом в лагерь. Я же отвезу Уайти и… Форда в город.
   Взор Лори упал на привязанного к лошади человека.
   — Убит?
   Морган кивнул.
   — Ты или Ник?
   — Я, но мне было бы не справиться без помощи Ника или твоего отца.
   — Знаешь… когда я увидела тебя на месте Ника…
   — Тш-шш, — шепнул он, и губы его прижались к ее губам, наслаждаясь ими и восхищаясь их покорностью. Ему хотелось углубить поцелуй, чтобы рассеять испытанный за девушку страх, но нельзя было забывать о ее ранах. Он неохотно оторвался от ее губ и нежно коснулся пальцем распухшей и покрытой синяками скулы девушки.
   — Хорошо, что он уже умер, — пробормотал Морган, — иначе я убил бы его прямо сейчас.
   — Со мной все в порядке, — успокоила Лори нарочито легко, но Морган уже заметил засохшую кровь на ее кистях и изорванное платье. Его снова охватил приступ ярости.
   — Я отвезу тебя к доктору, — сказал он, и она, к его удивлению, согласилась.
   — А что потом, Морган? — тихо спросила она.
   — Мы остановимся на ночь в городе. Ты сможешь отдохнуть и подлечиться, а я займусь этими двумя приятелями. Тут быстро не управиться.
   — Ник?
   Брат устало потянулся в седле и суховато сказал:
   — Я вернусь с ним в… — Он запнулся. — Кажется, Эль-Пасо?
   Морган кивнул, и Лори замерла, прижимаясь к нему. Рейнджера кольнуло чувство, похожее на ревность.
   — Это был мой выбор, — просто пояснил Ник. — Он прав, я не могу удирать всю оставшуюся жизнь. Я должен довериться ему. У меня просто нет иного выхода.
   — Я поеду с тобой! — перебила Лори.
   — Я так и думал, — мрачно и с ноткой равнодушия бросил Морган. — Видно, ты не изменишь своего решения, что бы я ни говорил, да?
   — Да. Я просто поеду следом за вами, как раньше…
   Моргану не хотелось задавать мучивший его вопрос: «Ради меня или Ника?» Он даже сомневался, что хочет знать ответ. Иметь Лори рядом будет одновременно раем и адом. Он помог ей сесть на Клементину и оседлал свою лошадь. Ник тоже переменил лошадей и помог взвалить связанного Форда Бэйли на его гнедую, а сам взял своего Дикенса.
   На окраинах Пуэбло их пути разошлись: Ник и Джонатан отправились одной дорогой, а Лори и Морган — другой, вместе со своим пленником и трупом Уайти Старка. На этот раз они не обменялись ни единым словом. Слова уже были сказаны, и оба знали, что их ждет впереди. Но подозрительность витала в воздухе. Морган чувствовал ее в Нике и старике, а может, и в Лори. Он говорил себе, что это естественно и потребуется еще немало времени, чтобы окончательно добиться доверия Ника.
   Возможно, через несколько часов он полностью убедится в том, что его догадка верна и Ник его родной брат.
 
   Глава двадцать восьмая
 
   Ник и отец достигли лагеря Брэденов поздно ночью. Почти весь путь они проехали в молчании, не считая нескольких слов о Лори и пары вопросов о Моргане Дэвисе.
   — Он и впрямь чертовски похож на тебя, — сказал Джонатан.
   Ника все больше раздражала эта очевидная истина. Он кивнул.
   — Кажется, он полюбил Лори.
   Ник снова кивнул. Сейчас он уже не знал, как ему к этому относиться. Когда он впервые заметил склонность рейнджера к Лори, его охватила ярость. Теперь она угасла, но он был уверен, что жизнерадостная и энергичная Лори не будет счастлива со скучным блюстителем закона.
   — А Лори — его, — зашел чуть дальше отец. Ник лишь пожал плечами.
   — Черт возьми, паренек, ты не слишком разговорчив.
   — Угу, — пробурчал Ник, чувствуя, что его манера все более напоминает поведение Моргана Дэвиса — можно было сказать многое лишь парой слов.
   Несмотря на поздний час, у фургона весело потрескивало пламя костра, и Ник различил вокруг него четыре фигуры. Его мать. Бет. Энди. Дэниэл. Вот Энди вскочил, чтобы встретить их.
   — Как дела?
   Ник молча спешился и подошел к огню, прежде чем ответить. Он улыбнулся Бет, и та просияла ответной улыбкой.
   — С Лори и Морганом Дэвисом все хорошо, — произнес он. — Только обоим не мешает подлечиться, а Моргану нужно поговорить с властями насчет мертвого тела. — Ник вдруг понял, что назвал Дэвиса по имени.
   — Лори? — переспросила Флер. — А что с ней случилось?
   — Ничего, кроме нескольких ушибов и порезов. — Он снова улыбнулся Бет. — Вообще-то мне показалось, что ей хотелось остаться с Морганом.
   — С «Морганом»? — подняла брови Бет.
   — Он спас мне жизнь, а я… отплатил ему тем же. Пожалуй, это позволяет нам называть друг друга по имени.
   — Так, значит, он отпускает тебя?
   Бет уже стояла рядом, и он заключил ее в объятия.
   — Да, если бы я захотел этого. — Он прижал женщину к себе покрепче. — Но я решил вернуться с ним и уладить дело раз и навсегда. Иначе я никогда не смогу осуществить свои мечты о ранчо и… семейной жизни. Недавно я обнаружил, что это для меня очень важно. — Их взгляды встретились в свете пламени. Надежды и обещания молниями промелькнули между ними. Он тяжело глотнул. Она как будто принадлежала ему, доверчиво прижимаясь всем телом.
   Он отвел взор от ее серьезного лица и посмотрел на мать. Она плакала, и рядом с ней был Дэниэл, хмурое лицо которого казалось постаревшим как никогда.
   — Не беспокойся, — сказал ей Ник. — Теперь я определенно доверяю Дэвису, несмотря на то что…
   Дэниэл поднялся, и в его торжественном лице было что-то царственно-важное. Ник знал его с детства, но никогда не видел ничего подобного.
   — Я помогу тебе с лошадьми, — объявил Дэниэл.
   Его предложение явно заключало в себе нечто большее и было необычно для никогда не вмешивающегося в дела карлика. Но он хотел что-то сказать, и Ник почему-то боялся этого. Ник не собирался откладывать возвращение в Техас, не желал рисковать Лори и Энди и лишиться последней надежды. Этой последней надеждой был Дэвис. Быть может, у Ника один шанс из десяти, но это, черт побери, лучше его положения в последние месяцы.
   Ник неохотно выпустил руку Бет. Энди хотел было встать и помочь ему, но Дэниэл покачал головой, и Энди снова сел с мрачной гримасой.
   — Тут неподалеку есть ручей, — заметил Дэниэл. — Похоже, лошади устали.
   — Еще как, — согласился Ник. — Они работали с самого рассвета, да и в прошлые дни им доставалось от рассвета до заката.
   — Рейнджер не дает спуску, а? — проговорил Дэниэл. Ник усмехнулся:
   — Тут ты прав как никогда.
   Они подошли к ручью и принялись молча поить лошадей. Ник ожидал, зная, что у Дэниэла на уме что-то очень важное.
   — Что ты думаешь о Дэвисе? — спросил наконец карлик.
   — Не знаю, — просто сказал Ник. — Ей-богу, я так долго ненавидел его, но в последнее время… в общем, мы не будем друзьями, но я научился уважать его. — Поднятая бровь Ника требовала от Дэниэла объяснений.
   Дэниэл вонзил каблук в землю:
   — Флер просила меня поговорить с тобой. Сама она… не может.
   — Поговорить со мной? — окончательно смутился Ник. — Но о чем?
   — Может, ты присядешь?
   Ника все больше одолевали тяжелые предчувствия.
   — Пожалуй, я постою, Дэниэл, а ты выпаливай. Ну как всегда.
   — Флер и я… в общем, мы думаем, что рейнджер… может быть… твоим братом-близнецом.
   Нику показалось, что его ударили обухом по голове. Или ткнули ножом прямо в нутро. Земля словно закачалась у него под ногами.
   — Я не понимаю.
   — Она рассказала мне вечером, Ник. Я и сам не знал. Я знал только, что Джонатан не твой отец. Я был… там, в Техасе, возле нынешнего Эль-Пасо, когда он нашел ее в пустыне с новорожденным младенцем на руках. Она кормила ребенка, и мы предположили, что она его мать. Когда Джонатан и Флер поженились, они просто объявили тебя своим.
   Ник пожалел, что не присел. Он едва не рухнул наземь, и поводья выскользнули у него из рук.
   — Но как же…
   — Я узнал об этом лишь вечером. Рейнджер… Он начал догадываться и показал мне свою ступню. Ник, у него родинка точь-в-точь как у тебя. Поэтому я и спросил Флер. — Дэниэл опустил глаза. — Она рассказала мне, что много лет назад похоронила своего мальчика по имени Николас, отправилась в дорогу и на одной из станций помогла незнакомой роженице. У той родились близнецы. Потом напали команчи. Флер укладывала в фургоне одного из младенцев, когда лошади вдруг понесли. Когда она оглянулась, то увидела горящую хижину. Флер подумала, что все погибли, и тогда ты стал ее Николасом.