Страница:
— То есть в Жороте «зерна» нет?
— Абсолютно. Так вот, его должны были отпустить, как я уже сказал. Но Магистр попался излишне активный. Он заинтересовался новым типом магии, которым обладает Жорот. Этот тип не внесен ни в один каталог, и формально хорошо было бы договориться — хотя бы составить описание. Магистр с самого начала повел себя по-дурацки, Жорот встал на дыбы. Магистр ужесточал и ужесточал методы воздействия, до тех пор, пока они не перешли все разумные пределы. Я узнал про арест Жорота, когда Главе сообщили о пленении его давнего врага.
— В смысле, Главе Сообщества?
— О нем. Они с твоим «серым» вечно что-то поделить не могли. Я выяснил, с чем его взяли — и устроил скандал. Жорот умирал — мало того, что его пытали, его еще и не лечили как следует! Арестовавший его Магистр старался все держать в относительной тайне, а в его окружении не было ни одного порядочного лекаря.
Арика слушала Дана со все возрастающим возмущением и наконец не выдержала:
— Чудненько. То есть если бы его пытали и нормально лечили — это ничего, в порядке вещей, да?
— Я объясняю тебе, на чем смог раздуть скандал. Конечно, твой друг мне весьма неприятен, но даже с ним надо поступать по закону, иначе начнется такое… К тому же была угроза его жизни.
— И что?
— Он на Карте.
В ответ на недоуменный взгляд Арики, Магистр пояснил:
— Если коротко, с Жоротом можно делать все, что угодно, но нельзя убить. То есть убить можно, но тогда у тех, кто это сделает, будут крупные неприятности — Клан мстит за своих очень серьезно.
— И Карты связаны с Кланом? — быстро спросила Арика.
— Да. Значит, про Клан ты слышала?
— Он упоминал.
— Я настоял, чтобы самому лечить твоего друга. Если у кого и были сомнения по поводу моей лояльности — они предпочли молчать, потому что лекарей моего уровня не очень много, а брать на себя ответственность за смерть члена Клана не хотел никто. И в один из лечебных сеансов вызвал тебя.
— И зачем? — в тоне Арики слышался сарказм. — Вылечил бы, и пусть пытали дальше!
— Не из любви к твоему колдуну, — в тон ответил Дан. — А потому, что ситуация была тупиковая — для Сообщества. И это был единственный нормальный выход.
— А что было идиоту-Магистру, который поставил Сообщество в эту ситуацию? И, к тому же, нарушил закон?
— Было, было. Не Магистр он больше. Навсегда. И не потому, что закон нарушил — у нас это бывает, что греха таить, а потому, что дурак.
— По-моему, ты заимел себе врага, — медленно заметила Арика. — И не одного. Он не дурак — он просто проиграл. Ведь сломай он Жорота… Победителей не судят, ведь так? Подумаешь, еще одно животное у вас в застенках — Жорот бы жил, как существо, много лет. Или даже умер — ладно, оправдаетесь, найдете виноватого — пусть этого же разжалованного Магистра! Зато вы имели бы в своей полной власти новый тип магии, и какие открываются возможности!
— Об этом-то все и думают, — кивнул Дан. — Пока молча. И именно поэтому я рисковал. Я не хотел создавать прецедент, понимаешь?
— В конце концов, тебя просто съедят, — печально заметила женщина.
Дан пожал плечами:
— Посмотрим. Новый вид магии — это, случайно, не Зона?
— Она. Жорот с отцом заключили договор. Знаешь, как это бывает.
Глаза Магистра остро сверкнули:
— Тгону понадобились жертвоприношения?
— Э-э, — Арика слегка растерянно взглянула на собеседника, — я как-то не задумывалась. И не спрашивала. Но вряд ли. По-моему, он просто разрешил Жороту пользоваться Зоной за то, что тот помог мне.
— Свиток?
— А ты откуда знаешь?
— Магия есть магия. Мне говорили, волны тогда шли порядочные.
— Понятно. Да, еще вопрос можно?
— Ну?
— Тогда, в камере, ты говорил, что-то вроде «еще немного, и ты не уйдешь». Что, Магистры действительно могут ставить мне заслоны?
— Не знаю. Нужно будет нам с тобой как-нибудь попробовать. Но подобный шанс был, согласись.
— А давай сейчас! — загорелась Арика.
— Подожди. Сначала я тебе кое-что хочу предложить, — Дан положил на столик тонкий, как из проволоки, браслет с камнем цвета морской волны. — Цепочки и кольца ты не любишь, верно?
— Ага.
— Я поэтому сделал браслет. Если не захочешь носить, просто держи его под рукой.
— Для чего?
— Вдруг я тебе понадоблюсь — согласись, как врач я кое-чего стою. Или ты мне будешь срочно нужна.
Арика с настороженным выражением покачала головой. Дан усмехнулся:
— Да не смогу я определить по нему, где ты находишься, честное слово! И никто не сможет, обещаю. Но, согласись, нам с тобой лучше поддерживать какую-никакую связь. Кто знает, что за ситуации возникнут в будущем. Тот же Свиток — будь у тебя этот браслет, может, я тебе что-нибудь и посоветовал бы. Да и в теперешнем случае был определенный риск — придешь ты домой или нет, прочтешь письмо или оно попадет в другие руки. Я, конечно, вытащил бы его и сам, но это было бы сложнее.
— Насчет связи — я «за». Но, Дан, я не могу быть уверена, что браслет не служит «маяком». Не обижайся, пожалуйста, против тебя я ничего не имею, но ты сам говорил — политика! Извини, но раз я уже попалась и больше не хочется.
— Ты о чем?
— Как ты думаешь, мне очень приятно было оказаться в ловушке с Роджером у Жорота?
Дан вздохнул:
— Я понимаю, что ты мне не поверишь, но…
— Как раз поверю. Тебя использовали. Почему ты считаешь, что они не могут делать это — сейчас?
— Потому что я из-за того случая крупно поскандалил с начальством и усилил защиту. Ладно. Возможно, ты и права. Пусть браслет проверит твой «серый» — он-то в этом понимает. Или просто оставь дома — ты же тут будешь появляться. Давай я его немного переделаю, — Дан подержал браслет в руках и вновь положил его на стол. — Теперь, если я вдруг захочу тебя видеть, камень станет желтым. Возьмешь?
Арика подумала и кивнула.
— А теперь, если хочешь, давай попробуем проверить.
Арика не только показала Дану, как она выходит в Зону, но и вывела его самого. Впрочем, Дан в Зоне не задержался — он начал почему-то задыхаться. Арика быстренько вытянула его обратно, и Магистр, придя в себя, только покачал головой:
— Кажется, Тгон дает мне понять, что не хочет моего присутствия в своих владениях. Одно хорошо, наши действительно не смогут воспрепятствовать тебе. Разве через несколько сотен лет, и то если у Жорота будут ученики, и магия Зоны распространится.
— Это ничего не даст. У Жорота совсем другие приемы — я ведь не колдую, а просто реализую свое право крови.
— То есть он не может, как ты, перемещаться с помощью Зоны?
— Я не говорила, что он может, а что нет. Я всего лишь сказала о разных приемах, — Арика с невинным видом пожала плечами.
— Ох, извини, — спохватился Дан. — Проклятое любопытство, — он мягко улыбнулся. — Я не хотел выпытывать у тебя его секреты. И, с твоего позволения, мне пора.
Вечером этого же дня Арика вернулась в дом Жорота. Очутившись в своей комнате, она активировала передатчик:
— Роджер? Подойди ко мне, если ты не занят, конечно.
— Хорошо. Подожди, не отключайся, — через микрофон послышались голоса, и вскоре Роджер добавил, — Жорот тоже хотел бы тебя видеть.
— Тогда я к вам. Спроси, он никакого капкана не установил у двери моей комнаты? На случай, если я приведу «хвост»?
Из передатчика послышался голос колдуна:
— Сразу чувствуется, с кем ты общалась в последнее время. Ничего я не устанавливал. И мысли такой не было.
— Что говорит не в твою пользу, — ехидно заметила Арика.
— Ты считаешь? — отозвался тот.
— Учиться интригам надо, а не в благородство играть. А то вымрешь, как неприспособившийся. Ладно, я иду, все, что тебе пришло в голову, выскажешь лично.
Войдя в комнату, Арика бросила быстрый взгляд на колдуна. Тот выглядел гораздо лучше, опухоль на руке исчезла.
Женщина улыбнулась Роджеру, весело сказала:
— Здравствуйте. Как ты? — вопрос адресовался Жороту.
— Хорошо, — пока колдун отвечал, она с облегчением увидела, что с зубами у него уже все в порядке.
— Это радует, — оглядевшись, она плюхнулась в понравившееся ей кресло. — С кем я виделась, вы уже поняли. Мне стало интересно, чего ради Дан вздумал помочь. Я его даже попросить не успела, он сам — понимаешь?!
Жорот пожал плечами:
— Не из любви ко мне и не из благородства. Собственно, это все, что я хочу знать, и обязанным себя не считаю.
— И тебе совсем-совсем не интересно?..
— Совсем. Наверняка внутренняя грызня. Отпустив меня, Дан наступил кому-то на хвост, упрочил свое положение, ну или своей фракции. И с тобой нормальные отношения поддержал.
— Циник, — вздохнула Арика. — Как ты им попался-то? Если не хочешь вспоминать, так и скажи, — торопливо добавила она.
— Коган при встрече дал мне несколько амулетов, чтобы повысить мои шансы в драке с «черным». Помощь от них, кстати, была ощутимая — иначе я вряд ли справился бы. Амулеты, естественно, были с наводкой — после использования примчалась команда «белых» и закольцевала меня в противомагические кандалы. Расчет прост: или «черный» убивает меня, но в драке я сильно порчу ему здоровье, и добить его не составит труда, или побеждаю я, тогда очень удобно задержать меня под предлогом проверки «на зерно».
— Дан говорил, что ты сам проверялся какой-то Картой, поэтому тебя так легко и взяли.
Жорот кивнул:
— Хочешь знать про Карты? Видишь ли, я родился в Клане. Это две солнечные системы с семью обитаемыми планетами. Был период, когда колдунов не жаловали практически повсеместно. Даже сейчас встречаются подобные звездные области, хотя, конечно, в настоящее время все гораздо демократичнее. Чтобы выжить, колдуны собрались на этих самых семи планетах. И назвали себя Кланом. В нем строгая вертикальная иерархия, очень жесткие обычаи и предписания, но взамен он дает полную безопасность своим членам.
— Только тем, у кого колдовские способности?
— Всем. Главное условие — чтобы твои родители принадлежали Клану, или, если ты чужак и хочешь по каким-либо причинам присоединиться, полное подчинение законам и обычаям. Как ни странно, соблюдение обычаев превалирует даже над законопослушанием. В тех редких случаях, когда они вступают в противоречие. То есть, важна как бы не буква закона, а его дух. Лучше я объяснить вряд ли смогу.
— Значит, принадлежность Клану определяется местожительством?
— Да.
— И, уезжая, ты автоматически лишаешься…
— Не совсем. В случае если ты просто уезжаешь, именно это и происходит. Но можно уехать с разрешения, выполнив определенные формальности. Тогда Клан по-прежнему считает тебя своим и отвечает за тебя. Не так, как за тех, кто живет на его территории — это просто невозможно. Но, в случае, если тебя убивают, Клан мстит. Любым способом — либо по официальным каналам, буде такое возможно, либо посылает убийц — такое тоже случалось.
— И как они узнают?..
— Я к этому подхожу. Одним из условий согласия Клана на отъезд является создание Карты. Кто-нибудь из членов Клана должен согласиться «держать твою Карту». То есть ты оставляешь на этом человеке свой «живой» отпечаток, и в случае твоей смерти, до него доходит твой посмертный отпечаток, со всей информацией, которой ты обладал на момент смерти — вплоть до последней мысли.
— А если несчастный случай?
Жорот пожал плечами:
— Тогда вопрос снимается. Так же как и если смерть наступила в результате честного поединка, казни за нарушение закона, либо справедливой мести ну и так далее.
— А если подделка?
— До сих пор подобное не удавалось. Видишь ли, Клан весьма дорожит своей репутацией, — даже содержит специальную организацию, выявляющую причины смерти «отпускников». Вкупе с «картой» это исключает ошибку почти на сто процентов. За несколько тысячелетий было два или три случая, но, когда все выяснялось, Клан мстил потомкам убийц — колено значения не имело.
Арика невольно передернулась:
— Веселенькое дело. Стоп, а если тот, кто «держит карту», умрет первым?
— Это маловероятно, так как согласившийся «держать Карту» автоматически принимает на себя обязательства «невыездного» из Клана, а там даже вероятность несчастного случая очень мала, не говоря еще о чем-нибудь. Если все же это случается, «держащий Карту» не умирает полностью. Остается некая его часть, что-то вроде привидения. Причем, чем больше Карт «держит» человек, тем более материальным привидение становится. Поэтому сейчас не разрешается «держать» больше трех Карт. После приема последнего, «смертного», отпечатка и передачи требуемой информации привидение развоплощается.
— А эти Карты только для колдунов?
— Для всех «выездных». Хэлот, например, тоже на Карте сидит.
— О-ой! Так он, значит… Вы были знакомы раньше?
— Нет.
— Стоп. Но он же колдун? Или нет?
— Он телепат. То есть чувствует настроение, читает образы, иногда мысли. Но Карты в Клане оставляют даже те, кто вообще не имеет никаких паранормальных способностей. Единственное, колдуны могут, при необходимости, посылать свои Карты на проверку, как это сделал я. Но неколдунам, это, собственно, и не нужно.
— А твои дети будут членами Клана?
— Если я их не отправлю на воспитание в Клан до того, как им исполнится три года — нет. Могут быть исключения, конечно.
— Как если бы их привезла я, да?
Жорот кивнул:
— Или, повзрослев, они вполне могут попроситься в Клан, если уж так захочется.
— В Клан принимают всех?
— Почти.
— А в каких отношениях Клан и Сообщество?
— В натянуто-дипломатических, — усмехнулся Жорот. — Делят сферы влияния. Клан древнее, а Сообщество стало забирать большую силу в последнее время. Но, собственно, все крупные основатели Сообщества вышли из Клана, а сейчас так вообще на планетах Клана, говорят, построили два обучающих монастыря Сообщества.
— Да, а какие колдуны входят в Клан?
— Все, кроме «черных». Клан не хочет покрывать человеческие жертвоприношения. Кстати, древние гонения на колдунов основывались на их использовании ритуального каннибализма, человеческих жертвоприношений и тому подобного. Если это действительно будет иметь место, Клан, несмотря на его могущество, просто сметут. Поэтому следят за подобным очень строго.
— Спасибо за информацию. Маленькие спят? А то я по ним соскучилась.
— Пойдем посмотрим, — предложил Жорот, поднимаясь. — Я у них вчера был. Рони уже ходит, а Фест пока ленится.
— Мальчишки — они всегда такие, — ехидно заметила Арика. — Они тебя не забыли?
— Помнят, — улыбнулся Жорот. — Роджер нашел им няню — Лонг беспокоился, что детям не хватает общения с людьми.
— Им видней, — пожала плечами Арика.
Когда они вошли в детскую, Арика, увидев няню, на несколько секунд впала в ступор. Казалось, в ней не было ничего особенного — в меру симпатичная женщина, чуть младше Арики, с рыжеватыми густыми волосами, уложенными в косу хитрого плетения. Но Арика никогда не видела, чтобы от человека исходило такое сильное ощущение уюта, счастья, что ли. Как будто волнами во все стороны.
Сообразив, что она не слишком вежливо вытаращилась на человека, Арика перевела взгляд на детей, ползающих по ковру, цепляя попадающиеся на пути игрушки. Жорот, уже сидя на полу, возился с Рони, которая довольно хихикала и гукала, что-то объясняя непонятливым взрослым. Но взгляд женщины, почти против воли, возвращался к няне. Утянув Роджера в сторону, Арика шепотом спросила:
— Где ты выкопал это чудо?
— В бюро для найма.
— Как ее зовут?
— Ника. Познакомить?
— Попозже. Охохонюшки. Ты специально, да, чтоб во мне комплексы взыграли? Ладно, шучу. Пошла я. Черная зависть и ничего больше, — бросив последний сожалеющий взгляд на няню, склонившуюся над Фестом, Арика ускользнула к себе.
Постаравшись воплотить в жизнь «с глаз долой — из сердца вон», Арика зарылась в книги. Говоря про «черную зависть», Арика шутила только наполовину. Подобные встречи уже бывали, и она постепенно привыкала к вопиющему превосходству над ней очередной женщины, но на это нужно было время.
В отличие от старого дома колдуна, этот находился в столичном городе, в одном из престижных кварталов. И пару часов спустя Жорот, уложив детей, пришел к Арике и предложил вместе сходить в город, попросив провести его по тем букинистическим лавкам, которые она успела отыскать.
К вечеру Арика, проведшая почти весь день с Жоротом, ощущала смутное беспокойство. Что-то с колдуном было не так. Но что? Перед сном она позвала к себе Роджера под предлогом массажа.
Тот, закончив сеанс, вздохнул и сел на пол, оказавшись, таким образом, с Арикой лицом к лицу.
— Я слушаю.
Арика, положив подбородок на скрещенные руки, приподняла брови:
— Что слушаешь?
— Ты не любишь массаж и прибегаешь к нему только в крайнем случае. Сейчас в нем не было никакой необходимости. Следовательно, это только предлог.
Слегка смущенная, она заметила:
— Неправда. Массаж я люблю.
— Извини, я не точно выразился. Ты любишь массаж, но тебе почему-то неудобно использовать меня в качестве массажиста, что, конечно, глупо. Так в чем дело?
Арика, «проглотив» его ироничный упрек, тревожно спросила:
— Мне кажется, или с Жоротом что-то… плохо?
— Мне тоже так кажется. Но он настолько тщательно это скрывает, что я могу судить только по косвенным признакам.
— Каким именно?
— Их очень мало. Во-первых, каждый день он закрывается на несколько часов в кабинете, никого туда не допуская. Во-вторых, исходя из ежедневных наблюдений, я могу со стопроцентной уверенностью заявить, что он стареет.
— Ч-что? — растеряно переспросила женщина.
— Каждый день его лицо меняется, словно для него проходит не тридцать часов, а несколько недель или даже месяцев.
— Ч-черт, — энергично вырвалось у Арики. — Черт и черт! — она вскочила, в спешке натягивая одежду, — А я-то не могла сообразить, что мне кажется странным!
Роджер, тоже поднявшийся на ноги, заметил:
— Я не думаю, что Жорот будет рад тебя сейчас видеть. Сегодня он не уединялся. Поэтому, чем бы он ни занимался в одиночестве, он делает это сейчас. Он тебя не впустит. Разве что ты выломаешь его дверь.
Арика остановилась, как наткнувшись на стену.
— Ох. запросто. Упрямства ему не занимать. А ссориться…
Тревога начинала перехлестывать через край и Арика машинально подключила Умение, вводя себя в состояние спокойствия. И вдруг по телу волной прошла невыносимая боль — словно заживо сдирали кожу. Не удержавшись на ногах, женщина упала на колени, сжавшись в комок, дыхание перехватило. Роджер бросился к ней, пытаясь помочь встать, но сведенное конвульсией тело не слушалось.
Очухавшись от неожиданности, Арика торопливо выстроила антиболевой блок и сумела наконец, с помощью Роджера, сесть. Усилив блок еще одним, добилась, что боль ослабла до полунамека. Мускулы потихоньку расслаблялись.
— Ничего себе, — Прошептала она скорее себе, чем роботу.
Тот был уже на полпути к двери.
— Куда?! — выдохнула она, далеко не так громко, как хотелось бы, но Роджер услышал и отозвался:
— За врачом.
— Не вздумай! Это моя магия.
Роджер замер явно в нерешительности. Вернувшись, сел рядом на пол.
— Ты всерьез?
Арика усмехнулась и вздрогнула — боль внезапно прекратилась, блок упал.
— Подожди, — торопливо сказала она. — Если это то, что я думаю, сейчас начнется опять.
Действительно, боль возобновилась почти сразу. Но на сей раз Арика, будучи наготове, быстро прикрылась и смогла расслабиться. Взглянув на Роджера, она объяснила:
— Жорот, похоже, занимается жертвоприношениями. А я, по типу своей магии, чувствую чужую боль. Вот и прихватила. Я к себе домой. Если вдруг ты понадобишься Жороту ночью, делай вид, что ничего не произошло. Я сама с ним поговорю — потом. Хорошо?
Роджер кивнул.
Женщина, стремительно перейдя через Зону, вышла в своей комнате. Торопливо вытащила из ящика браслет, оставленный Даном, и нажала на камень.
Наконец раздался сонный голос Магистра:
— Арика, ты? Что стряслось?
Она сообщила о стремительном старении «одного знакомого» и спросила, что это может быть.
— Та-ак, — судя по голосу, Дан проснулся окончательно. — Ты дома?
— Да.
— Я подъеду так быстро, как смогу. Жди.
Арика придремала в кресле, и звонок в дверь заставил ее подскочить. Когда она открывала Дану, то увидела, что небо на востоке начало сереть — вот-вот должен был наступить рассвет. Магистр добирался до нее почти пять часов.
Дан, входя в комнату, бросил:
— Жорота, как я понимаю, здесь нет.
— Я его приведу за несколько минут. Ты помочь-то сможешь?
— Да. И чем быстрее начну, тем лучше.
Арика кивнула:
— Подожди пока, хорошо? — и, не дожидаясь ответа, вышла в Зону.
В доме Жорота уже сновали слуги. Арика, остановив пробегающую мимо женщину, спросила, где спальня Жорота. Та слегка вытаращила глаза, но промолчала и быстренько повела Арику куда надо. По дороге Арике пришла в голову мысль, и она, на всякий случай, небрежно поинтересовалась:
— Он не один, что ли?
— Один, — машинально ответила служанка, но тут же покраснела и добавила, — наверное. Я же не могу точно.
Арика только хмыкнула. Система оповещения слуг работала как часы, и если бы у Жорота был кто-нибудь, они бы об этом знали. Ей, в общем-то, было все равно, но при общении с колдуном она старалась соблюдать какие-никакие приличия. И, спи он с кем-то, пришлось бы запускать первой служанку. Или слугу. С просьбой одеться и прийти в библиотеку, например. Чтоб не показаться слишком уж наглой. А сейчас сойдет и так.
Арика, не дожидаясь, пока служанка отойдет, толкнула дверь, которая оказалась открытой, и вошла. Неверный сероватый рассвет позволял видеть Жорота, спящего на широкой кровати. Женщина бесцеремонно потрясла его за плечо. Он приподнялся на локте, сказал сонным голосом:
— Доброе утро. Или еще не утро?
Арика, присев рядом на кровать, спросила — что называется, в лоб:
— Лечиться будешь?
— Ч-что? — он потер повязку на глазах и зевнул. — От чего?
— Сам знаешь.
— Понятно, — колдун помолчал. — Ты Дана привела сюда?
— Я, по-твоему, совсем? — оскорбилась Арика. — Он у меня дома ждет. Идем, а?
Жорот подумал и осторожно спросил:
— Он сказал, что поможет наверняка или попытается?
— Наверняка. Но чем быстрей — тем лучше.
— Что ж. Сейчас оденусь, — он потянулся и стал выбираться из-под одеяла.
— Я подожду тебя в коридоре, — торопливо сказала Арика.
— Если тебе не трудно.
Дан ждал их, меряя шагами комнату. Увидев материализовавшуюся пару, он кивком указал колдуну на кресло. Когда тот сел, Дан положил руки ему на голову (Жорот вздрогнул), и замер. Время шло, наконец Магистр убрал руки и спросил:
— Кандалы захватить не догадались?
Женщина растерялась:
— Н-нет.
Колдун негромко сказал:
— Они у меня в левом верхнем ящике стола, в кабинете. Принеси, пожалуйста.
Арика подозрительно глянула на мужчин, предполагая, что это только предлог, чтобы они смогли остаться одни. Но, пожав плечами, «вышла». Когда она вернулась, оба мага находились там же, где она их оставила.
Дан взял у нее кандалы, зажал их в пальцах. Потом небрежно бросил на стол, кивнул, и, подойдя к колдуну, снова положил ему руки на голову. Арика напряженно ждала и, когда Дан опустил руки, спросила:
— И что?
— Терпимо. Еще б пораньше.
Арика фыркнула:
— Ага. С вами получится пораньше. Один стоически молчал, другой… кстати, а ты сам-то, когда кости сращивал?
Дан самокритично пожал плечами:
— А я глупый. Спешил залечить открытые раны, переломы и не догадался проверить магическое поле.
Арика, внезапно смутившись, почувствовала себя виноватой:
— Извини, Дан. Я прекрасно понимаю, что ты сделал…
Но Магистр, усмехнувшись, махнул рукой.
Жорот чуть улыбнулся:
— Если уж мы стали оправдываться перед дамой. Теоретически я должен был известить тюремщиков о моем плохом самочувствии.
— Но из-за своего «обета молчания» ты это делать не стал, — заметил Дан.
— Какого еще обета? — влезла Арика.
— Он отказался разговаривать до тех пор, пока его не освободят, — ответил Дан.
— Согласись, мое задержание было незаконно, — заметил Жорот. — Да и вряд ли они обратили бы на мои жалобы внимание.
— «За» по обоим пунктам, — кивнул Дан, но тут же добавил. — Ладно, черт с этими палачами, но почему ты мне ничего не сказал — я-то тебя только лечил! И, кстати, ломал голову, почему так плохо получается.
— Я сам не понял, что к чему, — признался Жорот. — После того, как мне надели эти проклятые кандалы, я почувствовал себя плохо, но все, что произошло потом, заставило меня забыть об этом.
— Короче, — подытожил Дан. — Ты потратил чертовски много магической энергии на убийство «черного». Она должна была восстанавливаться, но после того, как тебя заковали, произошел как бы «разрыв». То есть, вместо того, чтоб накапливаться и поддерживать тебя, как обычно, колдовская сила уходила «в никуда». А если учесть, что из-за возраста твое тело практически существует за счет колдовства, то, естественно, сразу после «разрыва» ты почувствовал себя неважно. Когда тебя начали пытать, у тебя вылетело это из головы, а свое постоянно ухудшающееся состояние ты списывал на ослабленность от пыток. Я видел, что твое тело не справляется с ранами и болью и, не мудрствуя лукаво, старался залечить это простым механическим вмешательством. Да и вообще решил, что тебя надо быстро вытаскивать, тогда ты придешь в себя, а другой причины не искал.
— Абсолютно. Так вот, его должны были отпустить, как я уже сказал. Но Магистр попался излишне активный. Он заинтересовался новым типом магии, которым обладает Жорот. Этот тип не внесен ни в один каталог, и формально хорошо было бы договориться — хотя бы составить описание. Магистр с самого начала повел себя по-дурацки, Жорот встал на дыбы. Магистр ужесточал и ужесточал методы воздействия, до тех пор, пока они не перешли все разумные пределы. Я узнал про арест Жорота, когда Главе сообщили о пленении его давнего врага.
— В смысле, Главе Сообщества?
— О нем. Они с твоим «серым» вечно что-то поделить не могли. Я выяснил, с чем его взяли — и устроил скандал. Жорот умирал — мало того, что его пытали, его еще и не лечили как следует! Арестовавший его Магистр старался все держать в относительной тайне, а в его окружении не было ни одного порядочного лекаря.
Арика слушала Дана со все возрастающим возмущением и наконец не выдержала:
— Чудненько. То есть если бы его пытали и нормально лечили — это ничего, в порядке вещей, да?
— Я объясняю тебе, на чем смог раздуть скандал. Конечно, твой друг мне весьма неприятен, но даже с ним надо поступать по закону, иначе начнется такое… К тому же была угроза его жизни.
— И что?
— Он на Карте.
В ответ на недоуменный взгляд Арики, Магистр пояснил:
— Если коротко, с Жоротом можно делать все, что угодно, но нельзя убить. То есть убить можно, но тогда у тех, кто это сделает, будут крупные неприятности — Клан мстит за своих очень серьезно.
— И Карты связаны с Кланом? — быстро спросила Арика.
— Да. Значит, про Клан ты слышала?
— Он упоминал.
— Я настоял, чтобы самому лечить твоего друга. Если у кого и были сомнения по поводу моей лояльности — они предпочли молчать, потому что лекарей моего уровня не очень много, а брать на себя ответственность за смерть члена Клана не хотел никто. И в один из лечебных сеансов вызвал тебя.
— И зачем? — в тоне Арики слышался сарказм. — Вылечил бы, и пусть пытали дальше!
— Не из любви к твоему колдуну, — в тон ответил Дан. — А потому, что ситуация была тупиковая — для Сообщества. И это был единственный нормальный выход.
— А что было идиоту-Магистру, который поставил Сообщество в эту ситуацию? И, к тому же, нарушил закон?
— Было, было. Не Магистр он больше. Навсегда. И не потому, что закон нарушил — у нас это бывает, что греха таить, а потому, что дурак.
— По-моему, ты заимел себе врага, — медленно заметила Арика. — И не одного. Он не дурак — он просто проиграл. Ведь сломай он Жорота… Победителей не судят, ведь так? Подумаешь, еще одно животное у вас в застенках — Жорот бы жил, как существо, много лет. Или даже умер — ладно, оправдаетесь, найдете виноватого — пусть этого же разжалованного Магистра! Зато вы имели бы в своей полной власти новый тип магии, и какие открываются возможности!
— Об этом-то все и думают, — кивнул Дан. — Пока молча. И именно поэтому я рисковал. Я не хотел создавать прецедент, понимаешь?
— В конце концов, тебя просто съедят, — печально заметила женщина.
Дан пожал плечами:
— Посмотрим. Новый вид магии — это, случайно, не Зона?
— Она. Жорот с отцом заключили договор. Знаешь, как это бывает.
Глаза Магистра остро сверкнули:
— Тгону понадобились жертвоприношения?
— Э-э, — Арика слегка растерянно взглянула на собеседника, — я как-то не задумывалась. И не спрашивала. Но вряд ли. По-моему, он просто разрешил Жороту пользоваться Зоной за то, что тот помог мне.
— Свиток?
— А ты откуда знаешь?
— Магия есть магия. Мне говорили, волны тогда шли порядочные.
— Понятно. Да, еще вопрос можно?
— Ну?
— Тогда, в камере, ты говорил, что-то вроде «еще немного, и ты не уйдешь». Что, Магистры действительно могут ставить мне заслоны?
— Не знаю. Нужно будет нам с тобой как-нибудь попробовать. Но подобный шанс был, согласись.
— А давай сейчас! — загорелась Арика.
— Подожди. Сначала я тебе кое-что хочу предложить, — Дан положил на столик тонкий, как из проволоки, браслет с камнем цвета морской волны. — Цепочки и кольца ты не любишь, верно?
— Ага.
— Я поэтому сделал браслет. Если не захочешь носить, просто держи его под рукой.
— Для чего?
— Вдруг я тебе понадоблюсь — согласись, как врач я кое-чего стою. Или ты мне будешь срочно нужна.
Арика с настороженным выражением покачала головой. Дан усмехнулся:
— Да не смогу я определить по нему, где ты находишься, честное слово! И никто не сможет, обещаю. Но, согласись, нам с тобой лучше поддерживать какую-никакую связь. Кто знает, что за ситуации возникнут в будущем. Тот же Свиток — будь у тебя этот браслет, может, я тебе что-нибудь и посоветовал бы. Да и в теперешнем случае был определенный риск — придешь ты домой или нет, прочтешь письмо или оно попадет в другие руки. Я, конечно, вытащил бы его и сам, но это было бы сложнее.
— Насчет связи — я «за». Но, Дан, я не могу быть уверена, что браслет не служит «маяком». Не обижайся, пожалуйста, против тебя я ничего не имею, но ты сам говорил — политика! Извини, но раз я уже попалась и больше не хочется.
— Ты о чем?
— Как ты думаешь, мне очень приятно было оказаться в ловушке с Роджером у Жорота?
Дан вздохнул:
— Я понимаю, что ты мне не поверишь, но…
— Как раз поверю. Тебя использовали. Почему ты считаешь, что они не могут делать это — сейчас?
— Потому что я из-за того случая крупно поскандалил с начальством и усилил защиту. Ладно. Возможно, ты и права. Пусть браслет проверит твой «серый» — он-то в этом понимает. Или просто оставь дома — ты же тут будешь появляться. Давай я его немного переделаю, — Дан подержал браслет в руках и вновь положил его на стол. — Теперь, если я вдруг захочу тебя видеть, камень станет желтым. Возьмешь?
Арика подумала и кивнула.
— А теперь, если хочешь, давай попробуем проверить.
Арика не только показала Дану, как она выходит в Зону, но и вывела его самого. Впрочем, Дан в Зоне не задержался — он начал почему-то задыхаться. Арика быстренько вытянула его обратно, и Магистр, придя в себя, только покачал головой:
— Кажется, Тгон дает мне понять, что не хочет моего присутствия в своих владениях. Одно хорошо, наши действительно не смогут воспрепятствовать тебе. Разве через несколько сотен лет, и то если у Жорота будут ученики, и магия Зоны распространится.
— Это ничего не даст. У Жорота совсем другие приемы — я ведь не колдую, а просто реализую свое право крови.
— То есть он не может, как ты, перемещаться с помощью Зоны?
— Я не говорила, что он может, а что нет. Я всего лишь сказала о разных приемах, — Арика с невинным видом пожала плечами.
— Ох, извини, — спохватился Дан. — Проклятое любопытство, — он мягко улыбнулся. — Я не хотел выпытывать у тебя его секреты. И, с твоего позволения, мне пора.
Вечером этого же дня Арика вернулась в дом Жорота. Очутившись в своей комнате, она активировала передатчик:
— Роджер? Подойди ко мне, если ты не занят, конечно.
— Хорошо. Подожди, не отключайся, — через микрофон послышались голоса, и вскоре Роджер добавил, — Жорот тоже хотел бы тебя видеть.
— Тогда я к вам. Спроси, он никакого капкана не установил у двери моей комнаты? На случай, если я приведу «хвост»?
Из передатчика послышался голос колдуна:
— Сразу чувствуется, с кем ты общалась в последнее время. Ничего я не устанавливал. И мысли такой не было.
— Что говорит не в твою пользу, — ехидно заметила Арика.
— Ты считаешь? — отозвался тот.
— Учиться интригам надо, а не в благородство играть. А то вымрешь, как неприспособившийся. Ладно, я иду, все, что тебе пришло в голову, выскажешь лично.
Войдя в комнату, Арика бросила быстрый взгляд на колдуна. Тот выглядел гораздо лучше, опухоль на руке исчезла.
Женщина улыбнулась Роджеру, весело сказала:
— Здравствуйте. Как ты? — вопрос адресовался Жороту.
— Хорошо, — пока колдун отвечал, она с облегчением увидела, что с зубами у него уже все в порядке.
— Это радует, — оглядевшись, она плюхнулась в понравившееся ей кресло. — С кем я виделась, вы уже поняли. Мне стало интересно, чего ради Дан вздумал помочь. Я его даже попросить не успела, он сам — понимаешь?!
Жорот пожал плечами:
— Не из любви ко мне и не из благородства. Собственно, это все, что я хочу знать, и обязанным себя не считаю.
— И тебе совсем-совсем не интересно?..
— Совсем. Наверняка внутренняя грызня. Отпустив меня, Дан наступил кому-то на хвост, упрочил свое положение, ну или своей фракции. И с тобой нормальные отношения поддержал.
— Циник, — вздохнула Арика. — Как ты им попался-то? Если не хочешь вспоминать, так и скажи, — торопливо добавила она.
— Коган при встрече дал мне несколько амулетов, чтобы повысить мои шансы в драке с «черным». Помощь от них, кстати, была ощутимая — иначе я вряд ли справился бы. Амулеты, естественно, были с наводкой — после использования примчалась команда «белых» и закольцевала меня в противомагические кандалы. Расчет прост: или «черный» убивает меня, но в драке я сильно порчу ему здоровье, и добить его не составит труда, или побеждаю я, тогда очень удобно задержать меня под предлогом проверки «на зерно».
— Дан говорил, что ты сам проверялся какой-то Картой, поэтому тебя так легко и взяли.
Жорот кивнул:
— Хочешь знать про Карты? Видишь ли, я родился в Клане. Это две солнечные системы с семью обитаемыми планетами. Был период, когда колдунов не жаловали практически повсеместно. Даже сейчас встречаются подобные звездные области, хотя, конечно, в настоящее время все гораздо демократичнее. Чтобы выжить, колдуны собрались на этих самых семи планетах. И назвали себя Кланом. В нем строгая вертикальная иерархия, очень жесткие обычаи и предписания, но взамен он дает полную безопасность своим членам.
— Только тем, у кого колдовские способности?
— Всем. Главное условие — чтобы твои родители принадлежали Клану, или, если ты чужак и хочешь по каким-либо причинам присоединиться, полное подчинение законам и обычаям. Как ни странно, соблюдение обычаев превалирует даже над законопослушанием. В тех редких случаях, когда они вступают в противоречие. То есть, важна как бы не буква закона, а его дух. Лучше я объяснить вряд ли смогу.
— Значит, принадлежность Клану определяется местожительством?
— Да.
— И, уезжая, ты автоматически лишаешься…
— Не совсем. В случае если ты просто уезжаешь, именно это и происходит. Но можно уехать с разрешения, выполнив определенные формальности. Тогда Клан по-прежнему считает тебя своим и отвечает за тебя. Не так, как за тех, кто живет на его территории — это просто невозможно. Но, в случае, если тебя убивают, Клан мстит. Любым способом — либо по официальным каналам, буде такое возможно, либо посылает убийц — такое тоже случалось.
— И как они узнают?..
— Я к этому подхожу. Одним из условий согласия Клана на отъезд является создание Карты. Кто-нибудь из членов Клана должен согласиться «держать твою Карту». То есть ты оставляешь на этом человеке свой «живой» отпечаток, и в случае твоей смерти, до него доходит твой посмертный отпечаток, со всей информацией, которой ты обладал на момент смерти — вплоть до последней мысли.
— А если несчастный случай?
Жорот пожал плечами:
— Тогда вопрос снимается. Так же как и если смерть наступила в результате честного поединка, казни за нарушение закона, либо справедливой мести ну и так далее.
— А если подделка?
— До сих пор подобное не удавалось. Видишь ли, Клан весьма дорожит своей репутацией, — даже содержит специальную организацию, выявляющую причины смерти «отпускников». Вкупе с «картой» это исключает ошибку почти на сто процентов. За несколько тысячелетий было два или три случая, но, когда все выяснялось, Клан мстил потомкам убийц — колено значения не имело.
Арика невольно передернулась:
— Веселенькое дело. Стоп, а если тот, кто «держит карту», умрет первым?
— Это маловероятно, так как согласившийся «держать Карту» автоматически принимает на себя обязательства «невыездного» из Клана, а там даже вероятность несчастного случая очень мала, не говоря еще о чем-нибудь. Если все же это случается, «держащий Карту» не умирает полностью. Остается некая его часть, что-то вроде привидения. Причем, чем больше Карт «держит» человек, тем более материальным привидение становится. Поэтому сейчас не разрешается «держать» больше трех Карт. После приема последнего, «смертного», отпечатка и передачи требуемой информации привидение развоплощается.
— А эти Карты только для колдунов?
— Для всех «выездных». Хэлот, например, тоже на Карте сидит.
— О-ой! Так он, значит… Вы были знакомы раньше?
— Нет.
— Стоп. Но он же колдун? Или нет?
— Он телепат. То есть чувствует настроение, читает образы, иногда мысли. Но Карты в Клане оставляют даже те, кто вообще не имеет никаких паранормальных способностей. Единственное, колдуны могут, при необходимости, посылать свои Карты на проверку, как это сделал я. Но неколдунам, это, собственно, и не нужно.
— А твои дети будут членами Клана?
— Если я их не отправлю на воспитание в Клан до того, как им исполнится три года — нет. Могут быть исключения, конечно.
— Как если бы их привезла я, да?
Жорот кивнул:
— Или, повзрослев, они вполне могут попроситься в Клан, если уж так захочется.
— В Клан принимают всех?
— Почти.
— А в каких отношениях Клан и Сообщество?
— В натянуто-дипломатических, — усмехнулся Жорот. — Делят сферы влияния. Клан древнее, а Сообщество стало забирать большую силу в последнее время. Но, собственно, все крупные основатели Сообщества вышли из Клана, а сейчас так вообще на планетах Клана, говорят, построили два обучающих монастыря Сообщества.
— Да, а какие колдуны входят в Клан?
— Все, кроме «черных». Клан не хочет покрывать человеческие жертвоприношения. Кстати, древние гонения на колдунов основывались на их использовании ритуального каннибализма, человеческих жертвоприношений и тому подобного. Если это действительно будет иметь место, Клан, несмотря на его могущество, просто сметут. Поэтому следят за подобным очень строго.
— Спасибо за информацию. Маленькие спят? А то я по ним соскучилась.
— Пойдем посмотрим, — предложил Жорот, поднимаясь. — Я у них вчера был. Рони уже ходит, а Фест пока ленится.
— Мальчишки — они всегда такие, — ехидно заметила Арика. — Они тебя не забыли?
— Помнят, — улыбнулся Жорот. — Роджер нашел им няню — Лонг беспокоился, что детям не хватает общения с людьми.
— Им видней, — пожала плечами Арика.
Когда они вошли в детскую, Арика, увидев няню, на несколько секунд впала в ступор. Казалось, в ней не было ничего особенного — в меру симпатичная женщина, чуть младше Арики, с рыжеватыми густыми волосами, уложенными в косу хитрого плетения. Но Арика никогда не видела, чтобы от человека исходило такое сильное ощущение уюта, счастья, что ли. Как будто волнами во все стороны.
Сообразив, что она не слишком вежливо вытаращилась на человека, Арика перевела взгляд на детей, ползающих по ковру, цепляя попадающиеся на пути игрушки. Жорот, уже сидя на полу, возился с Рони, которая довольно хихикала и гукала, что-то объясняя непонятливым взрослым. Но взгляд женщины, почти против воли, возвращался к няне. Утянув Роджера в сторону, Арика шепотом спросила:
— Где ты выкопал это чудо?
— В бюро для найма.
— Как ее зовут?
— Ника. Познакомить?
— Попозже. Охохонюшки. Ты специально, да, чтоб во мне комплексы взыграли? Ладно, шучу. Пошла я. Черная зависть и ничего больше, — бросив последний сожалеющий взгляд на няню, склонившуюся над Фестом, Арика ускользнула к себе.
Постаравшись воплотить в жизнь «с глаз долой — из сердца вон», Арика зарылась в книги. Говоря про «черную зависть», Арика шутила только наполовину. Подобные встречи уже бывали, и она постепенно привыкала к вопиющему превосходству над ней очередной женщины, но на это нужно было время.
В отличие от старого дома колдуна, этот находился в столичном городе, в одном из престижных кварталов. И пару часов спустя Жорот, уложив детей, пришел к Арике и предложил вместе сходить в город, попросив провести его по тем букинистическим лавкам, которые она успела отыскать.
К вечеру Арика, проведшая почти весь день с Жоротом, ощущала смутное беспокойство. Что-то с колдуном было не так. Но что? Перед сном она позвала к себе Роджера под предлогом массажа.
Тот, закончив сеанс, вздохнул и сел на пол, оказавшись, таким образом, с Арикой лицом к лицу.
— Я слушаю.
Арика, положив подбородок на скрещенные руки, приподняла брови:
— Что слушаешь?
— Ты не любишь массаж и прибегаешь к нему только в крайнем случае. Сейчас в нем не было никакой необходимости. Следовательно, это только предлог.
Слегка смущенная, она заметила:
— Неправда. Массаж я люблю.
— Извини, я не точно выразился. Ты любишь массаж, но тебе почему-то неудобно использовать меня в качестве массажиста, что, конечно, глупо. Так в чем дело?
Арика, «проглотив» его ироничный упрек, тревожно спросила:
— Мне кажется, или с Жоротом что-то… плохо?
— Мне тоже так кажется. Но он настолько тщательно это скрывает, что я могу судить только по косвенным признакам.
— Каким именно?
— Их очень мало. Во-первых, каждый день он закрывается на несколько часов в кабинете, никого туда не допуская. Во-вторых, исходя из ежедневных наблюдений, я могу со стопроцентной уверенностью заявить, что он стареет.
— Ч-что? — растеряно переспросила женщина.
— Каждый день его лицо меняется, словно для него проходит не тридцать часов, а несколько недель или даже месяцев.
— Ч-черт, — энергично вырвалось у Арики. — Черт и черт! — она вскочила, в спешке натягивая одежду, — А я-то не могла сообразить, что мне кажется странным!
Роджер, тоже поднявшийся на ноги, заметил:
— Я не думаю, что Жорот будет рад тебя сейчас видеть. Сегодня он не уединялся. Поэтому, чем бы он ни занимался в одиночестве, он делает это сейчас. Он тебя не впустит. Разве что ты выломаешь его дверь.
Арика остановилась, как наткнувшись на стену.
— Ох. запросто. Упрямства ему не занимать. А ссориться…
Тревога начинала перехлестывать через край и Арика машинально подключила Умение, вводя себя в состояние спокойствия. И вдруг по телу волной прошла невыносимая боль — словно заживо сдирали кожу. Не удержавшись на ногах, женщина упала на колени, сжавшись в комок, дыхание перехватило. Роджер бросился к ней, пытаясь помочь встать, но сведенное конвульсией тело не слушалось.
Очухавшись от неожиданности, Арика торопливо выстроила антиболевой блок и сумела наконец, с помощью Роджера, сесть. Усилив блок еще одним, добилась, что боль ослабла до полунамека. Мускулы потихоньку расслаблялись.
— Ничего себе, — Прошептала она скорее себе, чем роботу.
Тот был уже на полпути к двери.
— Куда?! — выдохнула она, далеко не так громко, как хотелось бы, но Роджер услышал и отозвался:
— За врачом.
— Не вздумай! Это моя магия.
Роджер замер явно в нерешительности. Вернувшись, сел рядом на пол.
— Ты всерьез?
Арика усмехнулась и вздрогнула — боль внезапно прекратилась, блок упал.
— Подожди, — торопливо сказала она. — Если это то, что я думаю, сейчас начнется опять.
Действительно, боль возобновилась почти сразу. Но на сей раз Арика, будучи наготове, быстро прикрылась и смогла расслабиться. Взглянув на Роджера, она объяснила:
— Жорот, похоже, занимается жертвоприношениями. А я, по типу своей магии, чувствую чужую боль. Вот и прихватила. Я к себе домой. Если вдруг ты понадобишься Жороту ночью, делай вид, что ничего не произошло. Я сама с ним поговорю — потом. Хорошо?
Роджер кивнул.
Женщина, стремительно перейдя через Зону, вышла в своей комнате. Торопливо вытащила из ящика браслет, оставленный Даном, и нажала на камень.
Наконец раздался сонный голос Магистра:
— Арика, ты? Что стряслось?
Она сообщила о стремительном старении «одного знакомого» и спросила, что это может быть.
— Та-ак, — судя по голосу, Дан проснулся окончательно. — Ты дома?
— Да.
— Я подъеду так быстро, как смогу. Жди.
Арика придремала в кресле, и звонок в дверь заставил ее подскочить. Когда она открывала Дану, то увидела, что небо на востоке начало сереть — вот-вот должен был наступить рассвет. Магистр добирался до нее почти пять часов.
Дан, входя в комнату, бросил:
— Жорота, как я понимаю, здесь нет.
— Я его приведу за несколько минут. Ты помочь-то сможешь?
— Да. И чем быстрее начну, тем лучше.
Арика кивнула:
— Подожди пока, хорошо? — и, не дожидаясь ответа, вышла в Зону.
В доме Жорота уже сновали слуги. Арика, остановив пробегающую мимо женщину, спросила, где спальня Жорота. Та слегка вытаращила глаза, но промолчала и быстренько повела Арику куда надо. По дороге Арике пришла в голову мысль, и она, на всякий случай, небрежно поинтересовалась:
— Он не один, что ли?
— Один, — машинально ответила служанка, но тут же покраснела и добавила, — наверное. Я же не могу точно.
Арика только хмыкнула. Система оповещения слуг работала как часы, и если бы у Жорота был кто-нибудь, они бы об этом знали. Ей, в общем-то, было все равно, но при общении с колдуном она старалась соблюдать какие-никакие приличия. И, спи он с кем-то, пришлось бы запускать первой служанку. Или слугу. С просьбой одеться и прийти в библиотеку, например. Чтоб не показаться слишком уж наглой. А сейчас сойдет и так.
Арика, не дожидаясь, пока служанка отойдет, толкнула дверь, которая оказалась открытой, и вошла. Неверный сероватый рассвет позволял видеть Жорота, спящего на широкой кровати. Женщина бесцеремонно потрясла его за плечо. Он приподнялся на локте, сказал сонным голосом:
— Доброе утро. Или еще не утро?
Арика, присев рядом на кровать, спросила — что называется, в лоб:
— Лечиться будешь?
— Ч-что? — он потер повязку на глазах и зевнул. — От чего?
— Сам знаешь.
— Понятно, — колдун помолчал. — Ты Дана привела сюда?
— Я, по-твоему, совсем? — оскорбилась Арика. — Он у меня дома ждет. Идем, а?
Жорот подумал и осторожно спросил:
— Он сказал, что поможет наверняка или попытается?
— Наверняка. Но чем быстрей — тем лучше.
— Что ж. Сейчас оденусь, — он потянулся и стал выбираться из-под одеяла.
— Я подожду тебя в коридоре, — торопливо сказала Арика.
— Если тебе не трудно.
Дан ждал их, меряя шагами комнату. Увидев материализовавшуюся пару, он кивком указал колдуну на кресло. Когда тот сел, Дан положил руки ему на голову (Жорот вздрогнул), и замер. Время шло, наконец Магистр убрал руки и спросил:
— Кандалы захватить не догадались?
Женщина растерялась:
— Н-нет.
Колдун негромко сказал:
— Они у меня в левом верхнем ящике стола, в кабинете. Принеси, пожалуйста.
Арика подозрительно глянула на мужчин, предполагая, что это только предлог, чтобы они смогли остаться одни. Но, пожав плечами, «вышла». Когда она вернулась, оба мага находились там же, где она их оставила.
Дан взял у нее кандалы, зажал их в пальцах. Потом небрежно бросил на стол, кивнул, и, подойдя к колдуну, снова положил ему руки на голову. Арика напряженно ждала и, когда Дан опустил руки, спросила:
— И что?
— Терпимо. Еще б пораньше.
Арика фыркнула:
— Ага. С вами получится пораньше. Один стоически молчал, другой… кстати, а ты сам-то, когда кости сращивал?
Дан самокритично пожал плечами:
— А я глупый. Спешил залечить открытые раны, переломы и не догадался проверить магическое поле.
Арика, внезапно смутившись, почувствовала себя виноватой:
— Извини, Дан. Я прекрасно понимаю, что ты сделал…
Но Магистр, усмехнувшись, махнул рукой.
Жорот чуть улыбнулся:
— Если уж мы стали оправдываться перед дамой. Теоретически я должен был известить тюремщиков о моем плохом самочувствии.
— Но из-за своего «обета молчания» ты это делать не стал, — заметил Дан.
— Какого еще обета? — влезла Арика.
— Он отказался разговаривать до тех пор, пока его не освободят, — ответил Дан.
— Согласись, мое задержание было незаконно, — заметил Жорот. — Да и вряд ли они обратили бы на мои жалобы внимание.
— «За» по обоим пунктам, — кивнул Дан, но тут же добавил. — Ладно, черт с этими палачами, но почему ты мне ничего не сказал — я-то тебя только лечил! И, кстати, ломал голову, почему так плохо получается.
— Я сам не понял, что к чему, — признался Жорот. — После того, как мне надели эти проклятые кандалы, я почувствовал себя плохо, но все, что произошло потом, заставило меня забыть об этом.
— Короче, — подытожил Дан. — Ты потратил чертовски много магической энергии на убийство «черного». Она должна была восстанавливаться, но после того, как тебя заковали, произошел как бы «разрыв». То есть, вместо того, чтоб накапливаться и поддерживать тебя, как обычно, колдовская сила уходила «в никуда». А если учесть, что из-за возраста твое тело практически существует за счет колдовства, то, естественно, сразу после «разрыва» ты почувствовал себя неважно. Когда тебя начали пытать, у тебя вылетело это из головы, а свое постоянно ухудшающееся состояние ты списывал на ослабленность от пыток. Я видел, что твое тело не справляется с ранами и болью и, не мудрствуя лукаво, старался залечить это простым механическим вмешательством. Да и вообще решил, что тебя надо быстро вытаскивать, тогда ты придешь в себя, а другой причины не искал.