Страница:
– На североирландском.
– Как ты догадался?
– Он упомянул Ливерпуль, там много выходцев из Ирландии, и я решил попробовать.
– Я сообщу об этом в Вашингтон.
Маршалл устал после долгой езды и, извинившись, ушел спать. Раздеваясь, он подошел к окну и стал смотреть вниз, на автовокзал. За десять минут наблюдения он отметил три сделки с наркотиками. Их всегда можно определить, если знать, что искать.
Очень тяжело беспомощно наблюдать, как свободно торгуют этим зельем. В такие минуты он начинал сомневаться в смысле своей работы. Действительно ли он способен сделать что-нибудь стоящее, как-то повлиять на то, что происходит на улицах?
Вспомнились родные места.
Он лег в постель, закрыл глаза и попытался уснуть. Сон не приходил. Всякий раз, когда вспоминалось прошлое, уснуть не удавалось. Он лежал на спине, скрестив руки под головой, и смотрел в окно на чистое небо Техаса, горбатый силуэт Франклинских гор.
Там это и началось
1970 год
Сайгон
Призыв в армию застал его в Лос-Анджелесе. Когда пришла повестка, он сидел на мели – без денег, голодный, раздетый-разутый. Это было выходом из положения, и он пошел на призывной пункт. Он исчез из своей квартиры, не заплатив давно уже просроченной арендной платы. Маршалл усмехнулся, вспомнив толстого хозяина-поляка, без конца пристававшего к нему по этому поводу. Интересно, как старик воспринял исчезновение своего жильца? Это был его единственный неоплаченный долг. Хотя нет, был еще один, но это произошло еще до Лос-Анджелеса.
На военной базе в Бут-Кэмпе он прошел через все издевательства, которым подвергались новобранцы. Наконец, получив звание рядового первого класса, он был готов для отправки на войну, которая шла где-то далеко в Юго-Восточной Азии.
– Хочешь вступить в военную полицию? – спросил его однажды сержант. Сержанту нравился этот высокий и сильный новобранец, способный предложить армии нечто большее, чем просто окончить жизнь в окопе со снайперской пулей в голове.
– Да, – инстинктивно ответил он и подумал: а не будет ли это снова возвращением к занятиям?
29 января 1970 года он прибыл в Сайгон.
А два дня спустя, одетый в новую отутюженную униформу, уже приступил к исполнению обязанностей. Маршалл охранял Американское посольство, здание повышенной прочности, обнесенное высокой толстой стеной. Вдруг на одной из ближайших улиц раздался взрыв. Двое военных полицейских погибли, случайно наткнувшись на партизан. Еще двое, на джипе, пытались прийти на помощь, но были сражены сильным огнем. Маршалл выхватил пистолет и начал стрелять, однако в панике никак не мог попасть в цель. По нему открыли рассеянную винтовочную стрельбу. Неожиданно с крыши одного из домов огнем из легкого пулемета «М-60» его поддержал морской пехотинец. Укрывшись, Маршалл ждал поддержки. Вскоре она подошла, и через шесть часов с нападающими было покончено.
В течение нескольких последующих дней, когда вьетконговцы обстреливали город 122-миллиметровыми ракетами и засылали группы смертников, Маршалл впервые лицом к лицу столкнулся с ужасами войны. Увидел убитых детей, лишившиеся крова семьи, солдат, погибающих в сражении с невидимым противником.
Наконец наступление было отбито. К тому времени Маршалл уже превратился в закаленного ветерана – научился остерегаться нападения сзади, быть всегда начеку и не доверять никому, кроме самого себя. Это стало уроком на всю жизнь.
Однажды он был свидетелем жуткой сцены. У бара возле группы солдат крутился мальчишка лет двенадцати. С противоположной стороны улицы Маршалл наблюдал, как он просил у них что-то, а те, не обращая на него внимания, продолжали разговаривать. Обычная картина на улицах Сайгона. Проявляя настойчивость, мальчик протиснулся в середину группы. Солдат развеселила такая прыть, и один из них полез в карман за мелочью, чтобы дать мальчишке. Это было последним его движением: мальчишка, оказавшийся миной-сюрпризом, взорвался, уничтожив при этом четверых солдат. Так Маршалл впервые увидел, насколько сильна власть наркотиков. Дело в том, что этому мальчику-наркоману пообещали порцию героина, если он подойдет к солдатам. Вьетконговцы сунули ему за пояс сверток и сказали, что там микрофон, с помощью которого можно подслушать, о чем говорят американские солдаты. Стремясь получить обещанное, тот не стал задавать лишних вопросов.
Два года спустя Маршалл вернулся в Штаты сержантом, теперь это был уже не мальчик, а взрослый мужчина. К тому времени страна старалась не замечать своих героев и относилась к ветеранам вьетнамской войны, как к кошмарному сну, который как можно скорее надо забыть.
В Вашингтоне он уволился из армии и подал заявление в столичную полицию. Ему предложили на выбор: патрулировать улицы или служить в охране Белого дома. После двух лет Вьетнама сражаться на улицах Вашингтона совершенно не тянуло. Он предпочел наблюдать за белками на знаменитой лужайке и проверять пропуска у посетителей правительственной резиденции.
Вскоре, однако, Маршалл почувствовал скуку. Жаль было проводить жизнь впустую, и через четыре года он поступил в Бюро наркотиков и опасных препаратов. Позже, когда наркомания и наркобизнес превратились в серьезную проблему, власти объединили все ведающие этими вопросами организации в единое Управление по борьбе с наркотиками. Найдя применение своему опыту, Маршалл вдруг почувствовал себя на месте. Он был удачливым тайным агентом, ему доверяли наиболее опасные задания. Именно такая жизнь была ему по нутру. Его никогда не беспокоила опасность, он обладал прирожденной способностью к выживанию.
Только однажды Маршалл испытал страх и почувствовал свою уязвимость. Его послали на короткий срок в учебный центр ФБР в Куантико, Виргиния. Куантико использовался УБН в качестве полигона и базы боевой подготовки.
Это был первый и единственный раз, когда он влюбился. Убежденному сорокалетнему холостяку трудно было общаться с нормальными женщинами, и он предпочитал проституток, к которым привык еще в юности. Чем грубее они были, тем свободнее он с ними себя чувствовал. Они ничего не требовали и ничего не давали. Секс в обмен на деньги. Но почему-то чем больше времени он с ними проводил, тем скорее они ему надоедали. Возможно, потому, что общение с ними лишь еще сильнее высвечивало его одиночество и его слабости. Смерть, борьба с наркотиками, война и, наконец, женщины, приносящие ему удовлетворение в своих рабочих постелях, где до него побывали сотни мужчин, – эти четыре вещи составляли всю сущность его жизни, ничего другого он не знал.
Она была офицером полиции, проходила курс обучения по владению оружием. На четырнадцать лет моложе его. В отличие от других женщин, она привлекала Маршалла своей изысканностью и какой-то беззащитностью. Она терпеть не могла оружия, а он пытался привить ей мысль о том, что в один прекрасный день оружие может спасти ей жизнь. Она стала доверять ему, и это было приятно. Он вдруг почувствовал себя желанным, совершенно другим человеком. У них установились дружеские отношения, он приглашал ее в рестораны, выслушивал ее откровения. После недавнего развода она много общалась. Но отношения с мужчинами оставались кратковременными, глубокой связи, ведущей к любви, не возникало. Позже он понял, что она никому по-настоящему не доверяла, жила в мире ложных эмоций, которые вводили мужчин в заблуждение, заставляя их думать, будто она ими увлечена. Однако, когда, поддавшись иллюзии, они пытались покорить ее душу, она тут же отстранялась и не знала, как себя вести. Это огорчало ее любовников, огорчало ее мужа и теперь вызывало огорчение у Маршалла.
Когда между ними возникла близость, он обнаружил в себе нежность, о которой прежде не подозревал. Однако при всей ее искренности в постели он не был уверен в абсолютной взаимности своей любви. Ее современные взгляды, в соответствии с которыми секс являлся таким же естественным продолжением вечерней прогулки, как чашка кофе после обеда, огорчали его и наводили на мысль о ее равнодушии. Самым неприятным ему казалось то, что она заставляет его чувствовать себя стариком: разница в возрасте ощущалась не только физически, но и духовно. Человек, привыкший не давать ничего, он теперь отдавал все и мучился мыслью о том, что почти ничего не получал взамен. Часами он расспрашивал ее о бывших любовниках, выпытывал подробности и оставлял ее в покое только тогда, когда, вынужденная защищать свое прошлое, она доходила до полного изнеможения. Хотя сам он почти всю свою жизнь общался только с женщинами, для которых секс был лишь средством к существованию. Эти его навязчивые идеи перемежались со страстью, которой оба они никогда прежде не испытывали. Она увлекала их в пучину эмоций, вздымала к высшей точке сексуального наслаждения, после чего шло падение в пропасть, так как следом за кульминацией в нем вспыхивала ревность. Затем огорчение внезапно перерастало в еще более неистовое, отчаянное желание, страсть, казалось, достигала еще более высокой точки, чем когда-либо раньше. Она была совершенно неуправляема, и они не желали ничего иного.
Это была любовь со всеми ее достоинствами и недостатками.
Горечь взаимных упреков возрастала. Через восемнадцать недель она улетела из Вашингтона домой. Он привез ее в аэропорт Даллес, и на этом их связь прервалась, так как в дальнейшем на телефонные звонки она не отвечала. Маршалл чувствовал себя полностью опустошенным. В ту же ночь он вызвал по телефону двух проституток и, сидя в углу комнаты, оплакивал свою утрату, пока женщины резвились на постели, которую он делил с ней и на которой теперь будет спать один.
Глядя остановившимся взглядом в потолок гостиничного номера, он отчетливо представил себе ее лицо. Где ты, лишая? Кто сейчас смотрит в твои глаза, кто слушает твои возбуждающие вздохи, которые я до сих пор каждый день вспоминаю?
К черту! Сейчас не время. Он заставил себя подумать о предстоящей опасности. Сейчас ему нужны силы и энергия. Отбросив мысли о девушке, он вернулся к реальности.
Рамон Кортес, пленник Форт-Блисса, упоминал, что в Хуаресе он околачивался в баре «Ла Посада-дель-Индио». Вот с чего надо начать завтра.
Наконец он повернулся и закрыл глаза. Как всегда, он спал, прижав подушку к животу, представляя, что держит в объятиях любимую. Засыпая, он вспоминал запах ее волос, ее шею, ее плечи.
Неуправляемая ракета была близка к тому, чтобы обнаружить цель.
Приграничные города – это рай для покупателей, желающих приобрести товары подешевле. Маршалл начал с магазина «Каса Опенгейм», выбрав среди изделий из серебра пряжку для ковбойского пояса. Через двадцать минут он вышел на улицу и вошел в следующий магазин.
Хуарес – поблекший город с облупившимися зданиями. Если Эль-Пасо чистый и по-американски уютный, то его заграничный брат – обветшалый, бедный и грязный. Местные жители живут за счет туристов, и вскоре Маршаллу уже предлагали женщин, открытки, керамику, прогулки на осле и вообще все, что он Пожелает. Прогуляв почти два часа по магазинам на Авенида-Хуарес и Авенида-Линкольн, он свернул на Авенида-де-лас-Америкас и укрылся в ресторане «Шангри-Ла». Он никогда не доверял мексиканской кухне и здесь, в одном из лучших китайских ресторанов на американском континенте, чувствовал себя вполне уютно. На обед ушел час, и он снова был на улице.
Маршалл знал, что за ним следят. В Хуаресе это нормальное явление. Вряд ли его узнают, ведь со времени его последнего приезда сюда прошло почти двенадцать лет. Шагая по тенистой аллее Серенхети в своей шляпе «Стетсон», ковбойской рубахе, хрустящих, сшитых по заказу джинсах, он выглядел натуральным техасцем, приехавшим погулять. Он направился к Игнасио-Мехия, где находился бар «Ла Посада-дель-Индио». Сидящий на деревянном ящике продавец газет проводил его взглядом. «Еще один жулик», – подумал Маршалл, входя в бар.
Фасад был выложен фиолетовой плиткой, узкие высокие окна зарешечены, двустворчатые деревянные двери свободно открывались вовнутрь и наружу. Он вошел в темный бар и направился к столику у стойки. Звучала музыка, которая после сравнительно тихой улицы показалась оглушительной.
Клиентов обслуживали официантки с голой грудью. Одна из них подошла к Маршаллу. Да, при такой фигуре ей лучше бы прикрыться. Но он вел себя так, как от него и ожидали: улыбнулся и заказал пива. Когда она ушла, он снял шляпу и положил на стол. Девушка у стойки, черноволосая проститутка-мексиканка, пыталась поймать его взгляд. Улыбнувшись, он поманил ее к себе.
– Хочешь выпить, малышка? – спросил он, растягивая слова. Будь осторожен, Маршалл, начинай действовать. Прежде чем она успела ответить, он пододвинул стул. – Садись, дорогуша. Скажи-ка, где в этом городе можно хорошенько повеселиться?
Улыбнувшись, девушка села.
– Я Хульетта.
– Очень приятно, зови меня Майк.
– Привет, Майк.
– Что будешь пить?
– Шампанское.
– Брось, крошка, я не собираюсь платить за лимонад. Хочешь пива?
– Конечно. – Может, она не такая дура, какой выглядит.
Он пофлиртовал с ней полчаса, выпил две порции пива и подхватил еще одну проститутку. Эту звали Роса. Крашеная блондинка, в еще более короткой юбке, чем ее подруга, она тоже пыталась раскошелить Маршалла на свой дурацкий лимонад.
Еще через час он наклонился и, понизив голос, поинтересовался, могут ли они достать нечто особенное.
– Что именно? – спросила Роса.
– Ну что, не понимаешь?
– Наркотики, что ли?
– Да. Мы могли бы здорово повеселиться.
Она улыбнулась и показала глазами в сторону бара. Там, опершись на стойку, стоял мужчина средних лет с бокалом пива в руке. Коренастый, но высокий мексиканец, с челкой, словно хвост пони. Крутой мужик. Маршалл сразу обратил внимание на оттопыривающийся задний карман его джинсов, вероятно, там лежал кастет или небольшой револьвер.
– Этот? – спросил Маршалл.
– Si. Хочешь, я приглашу его?
– Давай.
Она пошла к стойке, а Маршалл, откинувшись на спинку стула, обнял Хульетту, поцеловал ее в шею и крепко сжал ее грудь. Та поощряюще засмеялась, взяла его руку и снова положила себе на талию. Краем глаза он наблюдал за Росой, разговаривающей с торговцем наркотиками. Вот они направились к столику. Мужчина оказался хромым, его левую ногу поддерживало нечто вроде автомобильного парковочного зажима – красного и восьмиугольного. Когда он подошел поближе, Маршалл разглядел, что это был, приспособленный для опоры под его конечность дорожный знак, на котором еще читалось слово «ALTO!»[11]. Добро пожаловать в «третий мир».
Не отводя взгляда от Маршалла, обнимающегося с Хульеттой, мужчина опустился на стул Росы, та осталась стоять сзади.
– Вы хотели меня видеть?
Маршалл оторвался от девушки и моргнул, как бы пытаясь сфокусироваться.
– Ты кто? – спросил он наконец.
– Карлос, – ответил тот. – Чего вы хотите?
– Девочки и я хотим получить удовольствие.
– Меня не касается то, чем они занимаются.
– Знаю. Но мы хотим настоящего удовольствия.
– Ну и обращайтесь к ним.
Увлекая за собой Хульетту, Маршалл с видом заговорщика склонился над столом.
– Нам нужен порошок. Для лучшего возбуждения.
– А при чем тут я?
– Слушай! – Не выпуская девушку из объятий, Маршалл откинулся на спинку стула. – Или помоги нам, или отвали.
– Я должен знать, кто вы, – спокойно произнес Карлос.
– Легавый, – засмеялся Маршалл. – Пришел вас переловить.
– Весьма возможно.
– Слушай, приятель. Я просто хочу повеселиться. Знаешь что? Я дам девочке деньги, а ты передашь ей это в туалете, и никто ничего не узнает.
Карлос подумал.
– Я не могу вам помочь, senor. Но... я знаю людей, которые могут.
– Ну так давай.
– Как мне им сказать, что вы хотите?
– Порошка. Чтобы хватило для нас троих.
– Придется подождать.
– У меня мало времени. То, что я сейчас пью, может погасить мой интерес к этим двум малышкам. – Полегче, Маршалл, не перегни палку с этим туристом.
– Ну, ждать не так уж долго, – проговорил Карлос. – Они запросят триста долларов.
– Много. Сто.
– Нет. – Карлос собрался уходить. Он знал, как надо обращаться с фраерами.
– Сто пятьдесят, – пытался торговаться фраер.
– Двести.
– Хорошо.
– Отдайте деньги девчонке.
– А если она не вернется?
– Возможно. Но вы сами так захотели.
Пожав плечами, Маршалл извлек из бумажника двести долларов и передал Росе. Наверняка все успели заметить толстую пачку денег. Глаза Росы сверкнули: в городе появился крутой гуляка.
– Лучше возвращайся, малышка. Иначе ты здорово подведешь свою подружку.
Роса одарила его теплой улыбкой и пошла за пушером в заднюю часть бара.
Маршалл снова прижался к Хульетте.
– Куда мы идем, малышка?
– Есть местечко неподалеку. Там большая кровать, как раз для нас.
– К черту. Нам не нужна большая кровать для того, что я задумал.
Уткнувшись лицом в волосы девушки и продолжая ласкать ее, Маршалл ожидал. Роса и Карлос исчезли из виду. Бар уже заполнился туристами, бездельниками, идущими домой рабочими и дешево пахнущими, дешево одетыми проститутками. Посетители расположились вдоль стойки, некоторые сидели за столиками. Среди дыма и гомона толпы сновали официантки, тряся обнаженными грудями всех форм и размеров. Вечер в баре «Ла Посада-дель-Индио» был в полном разгаре.
Через пять минут Роса вернулась к столику и села, пушер все еще был с ней. Улыбнувшись, она кивнула Маршаллу.
– Вам нравится Хуарес? – спросил Карлос.
– Прекрасный город, – солгал Маршалл. – Хочешь выпить?
– Si. О'кей, – ответил тот, садясь на свободный стул и поудобнее устраивая свою покалеченную ногу.
– Только не шампанское, – засмеялся Маршалл.
Обратившись к ближайшей официантке, Карлос заказал пива.
– Хороши девочки, а? – сказал он, бросив хитрый взгляд на Маршалла.
– Эти две, которые со мной, – несомненно. Ты сам-то местный?
– Si. Из Хуареса.
– А я из Сан-Антонио. Самый настоящий Техас.
– Бывали здесь прежде?
– Нет. Несколько раз в Эль-Пасо, но никогда не пересекал границу. Правда, ездил однажды по делу в Пьедрас-Неграс. – Глаза мексиканца оставались спокойными. Ни тени тревоги. – Ты знаешь где это? – продолжал Маршалл.
– Si. Это маленький городок, – последовал равнодушный ответ.
– Ты бывал там?
– А что там делать? Там нет богатых туристов, нет больших денег.
– Ты занимаешься еще чем-нибудь, кроме этого?
Мексиканец пожал плечами:
– А вы чем занимаетесь?
– Химикатами.
– Что это такое?
– Промышленные химические препараты. Обработанные и очищенные. Продаю.
– Вы коммивояжер?
– Да. И очень неплохой.
– Много зарабатываете?
– Больше, чем многие. У меня хорошие районы – Техас, Аризона вплоть до Каролины и Флориды. Много работы, немного ловкости и приличные деньги.
– Здорово.
– Это твои девушки?
Карлос улыбнулся и покачал головой.
– Сколько они хотят? – продолжал Маршалл.
– Спроси ее. – Карлос кивнул в сторону Росы.
– Двадцать долларов.
– За двоих? – спросил Маршалл.
– Нет, каждой. Всего – сорок.
– Ладно. Сорок баксов. Хорошо поработаете ночью и можете стать миллионерами, – пошутил он. Но шутку не оценили.
– Ну что, пойдем? – предложила Хульетта.
– Пусть сперва парень допьет свое пиво, крошка, – произнес Маршалл, глядя на приближающуюся официантку. – Пусть допьет пиво. – Он обратил внимание, что за ними наблюдает мужчина, который прежде стоял рядом с Карлосом, и понял – они из одной команды. Вытащив несколько купюр, он расплатился. – Настоящая ловушка для туристов, а? – обратился он к мексиканцу, жадно глотающему пиво.
– Много туристов. Si, – ответил тот, облизывая пену с губ.
– И для тебя хороший бизнес. С туристами-то.
– Зачем столько вопросов? – насторожился Карлос.
– А может, я хочу заработать.
– Как?
– Вот ты бы и подсказал. То, чем ты торгуешь... неужели ваши ребята не ищут возможности развернуться?
– Вы говорите опасные вещи.
– Послушай, я разъезжаю по всем южным штатам. Мой бизнес абсолютно легален... и я...
– Si.
– Я могу развозить ваш товар.
– Зачем?
– Я люблю делать деньги.
Карлос усмехнулся.
– Вы – любитель. А я... не поставщик. Ничем не могу помочь. У меня хватает неприятностей со своим делом. – Карлос встал, поднял бокал, как бы чокаясь с Маршаллом, и допил пиво. Поставив бокал на стол, повернулся, и пошел к стойке. Маршалл увидел, как к Карлосу присоединился второй мужчина, тоже мексиканец с одутловатым лицом наемного убийцы.
– Ну что, идем? – настаивала Роса. Ей хотелось поскорее покончить с этим трюком и снова вернуться к толпе. Посетители были активны, и она ожидала лихорадочной ночи.
Маршалл не желал уходить, но и вызывать подозрений тоже не следует. Черт с ними, через полчаса он снова будет на улице. Изобразит пьяного или импотента и расплатится с девицами.
Они вышли из бара и направились к небольшому запущенному зданию, которое находилось тут же за углом. Роса провела Маршалла и Хульетту наверх по каменным ступенькам без перил. Первый этаж занимал магазин, а второй, с балконом вдоль фасада, использовался под жилье. Три двери вели в отдельные комнаты с зашторенными окнами. Когда Роса открывала дверь, он заметил движение на улице. Мужчина с покалеченной ногой скользнул в тень. Маршалл усмехнулся: все-таки клюнули на приманку.
В маленькой комнате стояла металлическая кровать с тонким матрасом, покрытым простыней. Остальная мебель столь же примитивна – два деревянных стула, раковина для умывания и дверь, ведущая то ли в шкаф, то ли в туалет.
Девушки немедля принялись за дело. Пока Хульетта раздевала его, Роса бесцеремонно сбросила с себя одежду. Ее тело оставляло желать лучшего, на бедрах и животе синяки. Маршаллу были неприятны женщины с бледной кожей и синяками.
– У тебя есть деньги? – протягивая руку, спросила голая Роса.
– Конечно есть, детка.
Маршалл отвлекся от Хульетты. Он уже бывал здесь прежде. Одна возбуждает клиента, вторая ложится в постель. Таким образом тот кончает на одной из них, а не на обеих, затем все подтираются и расходятся по своим делам. Он полез в бумажник и вытащил сорок долларов. Не успел их протянуть, как деньги исчезли в сумке Росы. Отстранившись от Хульетты, Маршалл сам снял свою куртку и положил на кровать: им ни к чему знать, что он вооружен.
– Раздевайся, малышка, – велел он Хульетте и начал стаскивать с себя рубашку. Женщины переглянулись: дело затягивалось.
Он указал им на постель. Заскучавшие и голые, они легли, терпеливо ожидая, что будет дальше.
– Начинайте без меня, девочки. Я полюбуюсь. А потом мы примем порошок и словим настоящий кайф.
Женщины посмотрели друг на друга, склонившись над Хульеттой, Роса стала притворяться, будто целует ее грудь. Маршалл наблюдал, не испытывая никакого возбуждения от этого лишенного блеска представления.
– Ну давай, давай, – подзадоривал он. – Покажи, на что ты способна!
Но это не помогало. Роса водила рукой между ног своей подруги, лаская ее теплую и мягкую промежность, Хульетта, как и полагается, стонала. «Черт, они недостаточно хороши даже для того, чтобы сниматься в кино», – раздраженно подумал Маршалл. Он подошел к кровати, закипая от злости: небрежно и вяло разыгрывая свой спектакль, они как бы насмехались над ним, игнорировали его как мужчину. Роса улыбнулась ему, но улыбка получилась фальшивой. Он вдруг забыл, зачем здесь находится, и с силой ударил ее по лицу. Хульетта застыла, испуганная его внезапной агрессивностью. Роса пронзительно закричала, в этот момент резко распахнулась дверь.
Маршалл выругался: эмоции подвели его. Перекатившись через кровать к своей куртке, он сунул руку в карман и нащупал металл револьвера. Послышался смех Карлоса.
Не вынимая оружия, он посмотрел в сторону двери. Их было двое – Карлос и его приятель из бара.
– Привет, – сказал Маршалл, улыбаясь. – Передумали насчет сделки?
– Si. Передумали.
– И что же?
Из заднего кармана Карлос вытащил толстый металлический стержень. Маршалл по крайней мере убедился, что у того не было револьвера. Стоящий сзади него приятель держал нож с длинным тонким лезвием, которым можно проткнуть человека насквозь. Женщины отодвинулись подальше от Маршалла и начали одеваться. Посмотрев на всхлипывающую Росу, на ее распухшее лицо, он пожалел о своей несдержанности. Теперь ко всем остальным синякам прибавится еще один.
– Мы хотим сделки с вашим кошельком, senor, – пошутил Карлос.
Так они, оказывается, воры! Всего лишь мелкие торговцы кокаином и воры. Маршалл выругался. Следовало бы догадаться об этом раньше.
Торопливо натягивая платья, женщины уже подошли к двери. Второй мужчина открыл дверь и вытолкнул их. Они обругали его, а тот засмеялся.
– Как ты догадался?
– Он упомянул Ливерпуль, там много выходцев из Ирландии, и я решил попробовать.
– Я сообщу об этом в Вашингтон.
Маршалл устал после долгой езды и, извинившись, ушел спать. Раздеваясь, он подошел к окну и стал смотреть вниз, на автовокзал. За десять минут наблюдения он отметил три сделки с наркотиками. Их всегда можно определить, если знать, что искать.
Очень тяжело беспомощно наблюдать, как свободно торгуют этим зельем. В такие минуты он начинал сомневаться в смысле своей работы. Действительно ли он способен сделать что-нибудь стоящее, как-то повлиять на то, что происходит на улицах?
Вспомнились родные места.
Он лег в постель, закрыл глаза и попытался уснуть. Сон не приходил. Всякий раз, когда вспоминалось прошлое, уснуть не удавалось. Он лежал на спине, скрестив руки под головой, и смотрел в окно на чистое небо Техаса, горбатый силуэт Франклинских гор.
* * *
ВьетнамТам это и началось
1970 год
Сайгон
Призыв в армию застал его в Лос-Анджелесе. Когда пришла повестка, он сидел на мели – без денег, голодный, раздетый-разутый. Это было выходом из положения, и он пошел на призывной пункт. Он исчез из своей квартиры, не заплатив давно уже просроченной арендной платы. Маршалл усмехнулся, вспомнив толстого хозяина-поляка, без конца пристававшего к нему по этому поводу. Интересно, как старик воспринял исчезновение своего жильца? Это был его единственный неоплаченный долг. Хотя нет, был еще один, но это произошло еще до Лос-Анджелеса.
На военной базе в Бут-Кэмпе он прошел через все издевательства, которым подвергались новобранцы. Наконец, получив звание рядового первого класса, он был готов для отправки на войну, которая шла где-то далеко в Юго-Восточной Азии.
– Хочешь вступить в военную полицию? – спросил его однажды сержант. Сержанту нравился этот высокий и сильный новобранец, способный предложить армии нечто большее, чем просто окончить жизнь в окопе со снайперской пулей в голове.
– Да, – инстинктивно ответил он и подумал: а не будет ли это снова возвращением к занятиям?
29 января 1970 года он прибыл в Сайгон.
А два дня спустя, одетый в новую отутюженную униформу, уже приступил к исполнению обязанностей. Маршалл охранял Американское посольство, здание повышенной прочности, обнесенное высокой толстой стеной. Вдруг на одной из ближайших улиц раздался взрыв. Двое военных полицейских погибли, случайно наткнувшись на партизан. Еще двое, на джипе, пытались прийти на помощь, но были сражены сильным огнем. Маршалл выхватил пистолет и начал стрелять, однако в панике никак не мог попасть в цель. По нему открыли рассеянную винтовочную стрельбу. Неожиданно с крыши одного из домов огнем из легкого пулемета «М-60» его поддержал морской пехотинец. Укрывшись, Маршалл ждал поддержки. Вскоре она подошла, и через шесть часов с нападающими было покончено.
В течение нескольких последующих дней, когда вьетконговцы обстреливали город 122-миллиметровыми ракетами и засылали группы смертников, Маршалл впервые лицом к лицу столкнулся с ужасами войны. Увидел убитых детей, лишившиеся крова семьи, солдат, погибающих в сражении с невидимым противником.
Наконец наступление было отбито. К тому времени Маршалл уже превратился в закаленного ветерана – научился остерегаться нападения сзади, быть всегда начеку и не доверять никому, кроме самого себя. Это стало уроком на всю жизнь.
Однажды он был свидетелем жуткой сцены. У бара возле группы солдат крутился мальчишка лет двенадцати. С противоположной стороны улицы Маршалл наблюдал, как он просил у них что-то, а те, не обращая на него внимания, продолжали разговаривать. Обычная картина на улицах Сайгона. Проявляя настойчивость, мальчик протиснулся в середину группы. Солдат развеселила такая прыть, и один из них полез в карман за мелочью, чтобы дать мальчишке. Это было последним его движением: мальчишка, оказавшийся миной-сюрпризом, взорвался, уничтожив при этом четверых солдат. Так Маршалл впервые увидел, насколько сильна власть наркотиков. Дело в том, что этому мальчику-наркоману пообещали порцию героина, если он подойдет к солдатам. Вьетконговцы сунули ему за пояс сверток и сказали, что там микрофон, с помощью которого можно подслушать, о чем говорят американские солдаты. Стремясь получить обещанное, тот не стал задавать лишних вопросов.
Два года спустя Маршалл вернулся в Штаты сержантом, теперь это был уже не мальчик, а взрослый мужчина. К тому времени страна старалась не замечать своих героев и относилась к ветеранам вьетнамской войны, как к кошмарному сну, который как можно скорее надо забыть.
В Вашингтоне он уволился из армии и подал заявление в столичную полицию. Ему предложили на выбор: патрулировать улицы или служить в охране Белого дома. После двух лет Вьетнама сражаться на улицах Вашингтона совершенно не тянуло. Он предпочел наблюдать за белками на знаменитой лужайке и проверять пропуска у посетителей правительственной резиденции.
Вскоре, однако, Маршалл почувствовал скуку. Жаль было проводить жизнь впустую, и через четыре года он поступил в Бюро наркотиков и опасных препаратов. Позже, когда наркомания и наркобизнес превратились в серьезную проблему, власти объединили все ведающие этими вопросами организации в единое Управление по борьбе с наркотиками. Найдя применение своему опыту, Маршалл вдруг почувствовал себя на месте. Он был удачливым тайным агентом, ему доверяли наиболее опасные задания. Именно такая жизнь была ему по нутру. Его никогда не беспокоила опасность, он обладал прирожденной способностью к выживанию.
Только однажды Маршалл испытал страх и почувствовал свою уязвимость. Его послали на короткий срок в учебный центр ФБР в Куантико, Виргиния. Куантико использовался УБН в качестве полигона и базы боевой подготовки.
Это был первый и единственный раз, когда он влюбился. Убежденному сорокалетнему холостяку трудно было общаться с нормальными женщинами, и он предпочитал проституток, к которым привык еще в юности. Чем грубее они были, тем свободнее он с ними себя чувствовал. Они ничего не требовали и ничего не давали. Секс в обмен на деньги. Но почему-то чем больше времени он с ними проводил, тем скорее они ему надоедали. Возможно, потому, что общение с ними лишь еще сильнее высвечивало его одиночество и его слабости. Смерть, борьба с наркотиками, война и, наконец, женщины, приносящие ему удовлетворение в своих рабочих постелях, где до него побывали сотни мужчин, – эти четыре вещи составляли всю сущность его жизни, ничего другого он не знал.
Она была офицером полиции, проходила курс обучения по владению оружием. На четырнадцать лет моложе его. В отличие от других женщин, она привлекала Маршалла своей изысканностью и какой-то беззащитностью. Она терпеть не могла оружия, а он пытался привить ей мысль о том, что в один прекрасный день оружие может спасти ей жизнь. Она стала доверять ему, и это было приятно. Он вдруг почувствовал себя желанным, совершенно другим человеком. У них установились дружеские отношения, он приглашал ее в рестораны, выслушивал ее откровения. После недавнего развода она много общалась. Но отношения с мужчинами оставались кратковременными, глубокой связи, ведущей к любви, не возникало. Позже он понял, что она никому по-настоящему не доверяла, жила в мире ложных эмоций, которые вводили мужчин в заблуждение, заставляя их думать, будто она ими увлечена. Однако, когда, поддавшись иллюзии, они пытались покорить ее душу, она тут же отстранялась и не знала, как себя вести. Это огорчало ее любовников, огорчало ее мужа и теперь вызывало огорчение у Маршалла.
Когда между ними возникла близость, он обнаружил в себе нежность, о которой прежде не подозревал. Однако при всей ее искренности в постели он не был уверен в абсолютной взаимности своей любви. Ее современные взгляды, в соответствии с которыми секс являлся таким же естественным продолжением вечерней прогулки, как чашка кофе после обеда, огорчали его и наводили на мысль о ее равнодушии. Самым неприятным ему казалось то, что она заставляет его чувствовать себя стариком: разница в возрасте ощущалась не только физически, но и духовно. Человек, привыкший не давать ничего, он теперь отдавал все и мучился мыслью о том, что почти ничего не получал взамен. Часами он расспрашивал ее о бывших любовниках, выпытывал подробности и оставлял ее в покое только тогда, когда, вынужденная защищать свое прошлое, она доходила до полного изнеможения. Хотя сам он почти всю свою жизнь общался только с женщинами, для которых секс был лишь средством к существованию. Эти его навязчивые идеи перемежались со страстью, которой оба они никогда прежде не испытывали. Она увлекала их в пучину эмоций, вздымала к высшей точке сексуального наслаждения, после чего шло падение в пропасть, так как следом за кульминацией в нем вспыхивала ревность. Затем огорчение внезапно перерастало в еще более неистовое, отчаянное желание, страсть, казалось, достигала еще более высокой точки, чем когда-либо раньше. Она была совершенно неуправляема, и они не желали ничего иного.
Это была любовь со всеми ее достоинствами и недостатками.
Горечь взаимных упреков возрастала. Через восемнадцать недель она улетела из Вашингтона домой. Он привез ее в аэропорт Даллес, и на этом их связь прервалась, так как в дальнейшем на телефонные звонки она не отвечала. Маршалл чувствовал себя полностью опустошенным. В ту же ночь он вызвал по телефону двух проституток и, сидя в углу комнаты, оплакивал свою утрату, пока женщины резвились на постели, которую он делил с ней и на которой теперь будет спать один.
Глядя остановившимся взглядом в потолок гостиничного номера, он отчетливо представил себе ее лицо. Где ты, лишая? Кто сейчас смотрит в твои глаза, кто слушает твои возбуждающие вздохи, которые я до сих пор каждый день вспоминаю?
К черту! Сейчас не время. Он заставил себя подумать о предстоящей опасности. Сейчас ему нужны силы и энергия. Отбросив мысли о девушке, он вернулся к реальности.
Рамон Кортес, пленник Форт-Блисса, упоминал, что в Хуаресе он околачивался в баре «Ла Посада-дель-Индио». Вот с чего надо начать завтра.
Наконец он повернулся и закрыл глаза. Как всегда, он спал, прижав подушку к животу, представляя, что держит в объятиях любимую. Засыпая, он вспоминал запах ее волос, ее шею, ее плечи.
Неуправляемая ракета была близка к тому, чтобы обнаружить цель.
* * *
В полдень Маршалл вышел из отеля и направился в Хуарес. Перешел мост Санта-Фе и взял такси. Торговые ряды находились всего в нескольких кварталах отсюда, но, играя роль туриста-техасца, он позволил шоферу, с первого взгляда определившему в нем фраера, повозить себя по городу. Езда заняла десять минут вместо двух. Маршалл расплатился с таксистом, дав ему большие чаевые, и пошел по лавкам, которые мексиканцы гордо называли торговой аллеей.Приграничные города – это рай для покупателей, желающих приобрести товары подешевле. Маршалл начал с магазина «Каса Опенгейм», выбрав среди изделий из серебра пряжку для ковбойского пояса. Через двадцать минут он вышел на улицу и вошел в следующий магазин.
Хуарес – поблекший город с облупившимися зданиями. Если Эль-Пасо чистый и по-американски уютный, то его заграничный брат – обветшалый, бедный и грязный. Местные жители живут за счет туристов, и вскоре Маршаллу уже предлагали женщин, открытки, керамику, прогулки на осле и вообще все, что он Пожелает. Прогуляв почти два часа по магазинам на Авенида-Хуарес и Авенида-Линкольн, он свернул на Авенида-де-лас-Америкас и укрылся в ресторане «Шангри-Ла». Он никогда не доверял мексиканской кухне и здесь, в одном из лучших китайских ресторанов на американском континенте, чувствовал себя вполне уютно. На обед ушел час, и он снова был на улице.
Маршалл знал, что за ним следят. В Хуаресе это нормальное явление. Вряд ли его узнают, ведь со времени его последнего приезда сюда прошло почти двенадцать лет. Шагая по тенистой аллее Серенхети в своей шляпе «Стетсон», ковбойской рубахе, хрустящих, сшитых по заказу джинсах, он выглядел натуральным техасцем, приехавшим погулять. Он направился к Игнасио-Мехия, где находился бар «Ла Посада-дель-Индио». Сидящий на деревянном ящике продавец газет проводил его взглядом. «Еще один жулик», – подумал Маршалл, входя в бар.
Фасад был выложен фиолетовой плиткой, узкие высокие окна зарешечены, двустворчатые деревянные двери свободно открывались вовнутрь и наружу. Он вошел в темный бар и направился к столику у стойки. Звучала музыка, которая после сравнительно тихой улицы показалась оглушительной.
Клиентов обслуживали официантки с голой грудью. Одна из них подошла к Маршаллу. Да, при такой фигуре ей лучше бы прикрыться. Но он вел себя так, как от него и ожидали: улыбнулся и заказал пива. Когда она ушла, он снял шляпу и положил на стол. Девушка у стойки, черноволосая проститутка-мексиканка, пыталась поймать его взгляд. Улыбнувшись, он поманил ее к себе.
– Хочешь выпить, малышка? – спросил он, растягивая слова. Будь осторожен, Маршалл, начинай действовать. Прежде чем она успела ответить, он пододвинул стул. – Садись, дорогуша. Скажи-ка, где в этом городе можно хорошенько повеселиться?
Улыбнувшись, девушка села.
– Я Хульетта.
– Очень приятно, зови меня Майк.
– Привет, Майк.
– Что будешь пить?
– Шампанское.
– Брось, крошка, я не собираюсь платить за лимонад. Хочешь пива?
– Конечно. – Может, она не такая дура, какой выглядит.
Он пофлиртовал с ней полчаса, выпил две порции пива и подхватил еще одну проститутку. Эту звали Роса. Крашеная блондинка, в еще более короткой юбке, чем ее подруга, она тоже пыталась раскошелить Маршалла на свой дурацкий лимонад.
Еще через час он наклонился и, понизив голос, поинтересовался, могут ли они достать нечто особенное.
– Что именно? – спросила Роса.
– Ну что, не понимаешь?
– Наркотики, что ли?
– Да. Мы могли бы здорово повеселиться.
Она улыбнулась и показала глазами в сторону бара. Там, опершись на стойку, стоял мужчина средних лет с бокалом пива в руке. Коренастый, но высокий мексиканец, с челкой, словно хвост пони. Крутой мужик. Маршалл сразу обратил внимание на оттопыривающийся задний карман его джинсов, вероятно, там лежал кастет или небольшой револьвер.
– Этот? – спросил Маршалл.
– Si. Хочешь, я приглашу его?
– Давай.
Она пошла к стойке, а Маршалл, откинувшись на спинку стула, обнял Хульетту, поцеловал ее в шею и крепко сжал ее грудь. Та поощряюще засмеялась, взяла его руку и снова положила себе на талию. Краем глаза он наблюдал за Росой, разговаривающей с торговцем наркотиками. Вот они направились к столику. Мужчина оказался хромым, его левую ногу поддерживало нечто вроде автомобильного парковочного зажима – красного и восьмиугольного. Когда он подошел поближе, Маршалл разглядел, что это был, приспособленный для опоры под его конечность дорожный знак, на котором еще читалось слово «ALTO!»[11]. Добро пожаловать в «третий мир».
Не отводя взгляда от Маршалла, обнимающегося с Хульеттой, мужчина опустился на стул Росы, та осталась стоять сзади.
– Вы хотели меня видеть?
Маршалл оторвался от девушки и моргнул, как бы пытаясь сфокусироваться.
– Ты кто? – спросил он наконец.
– Карлос, – ответил тот. – Чего вы хотите?
– Девочки и я хотим получить удовольствие.
– Меня не касается то, чем они занимаются.
– Знаю. Но мы хотим настоящего удовольствия.
– Ну и обращайтесь к ним.
Увлекая за собой Хульетту, Маршалл с видом заговорщика склонился над столом.
– Нам нужен порошок. Для лучшего возбуждения.
– А при чем тут я?
– Слушай! – Не выпуская девушку из объятий, Маршалл откинулся на спинку стула. – Или помоги нам, или отвали.
– Я должен знать, кто вы, – спокойно произнес Карлос.
– Легавый, – засмеялся Маршалл. – Пришел вас переловить.
– Весьма возможно.
– Слушай, приятель. Я просто хочу повеселиться. Знаешь что? Я дам девочке деньги, а ты передашь ей это в туалете, и никто ничего не узнает.
Карлос подумал.
– Я не могу вам помочь, senor. Но... я знаю людей, которые могут.
– Ну так давай.
– Как мне им сказать, что вы хотите?
– Порошка. Чтобы хватило для нас троих.
– Придется подождать.
– У меня мало времени. То, что я сейчас пью, может погасить мой интерес к этим двум малышкам. – Полегче, Маршалл, не перегни палку с этим туристом.
– Ну, ждать не так уж долго, – проговорил Карлос. – Они запросят триста долларов.
– Много. Сто.
– Нет. – Карлос собрался уходить. Он знал, как надо обращаться с фраерами.
– Сто пятьдесят, – пытался торговаться фраер.
– Двести.
– Хорошо.
– Отдайте деньги девчонке.
– А если она не вернется?
– Возможно. Но вы сами так захотели.
Пожав плечами, Маршалл извлек из бумажника двести долларов и передал Росе. Наверняка все успели заметить толстую пачку денег. Глаза Росы сверкнули: в городе появился крутой гуляка.
– Лучше возвращайся, малышка. Иначе ты здорово подведешь свою подружку.
Роса одарила его теплой улыбкой и пошла за пушером в заднюю часть бара.
Маршалл снова прижался к Хульетте.
– Куда мы идем, малышка?
– Есть местечко неподалеку. Там большая кровать, как раз для нас.
– К черту. Нам не нужна большая кровать для того, что я задумал.
Уткнувшись лицом в волосы девушки и продолжая ласкать ее, Маршалл ожидал. Роса и Карлос исчезли из виду. Бар уже заполнился туристами, бездельниками, идущими домой рабочими и дешево пахнущими, дешево одетыми проститутками. Посетители расположились вдоль стойки, некоторые сидели за столиками. Среди дыма и гомона толпы сновали официантки, тряся обнаженными грудями всех форм и размеров. Вечер в баре «Ла Посада-дель-Индио» был в полном разгаре.
Через пять минут Роса вернулась к столику и села, пушер все еще был с ней. Улыбнувшись, она кивнула Маршаллу.
– Вам нравится Хуарес? – спросил Карлос.
– Прекрасный город, – солгал Маршалл. – Хочешь выпить?
– Si. О'кей, – ответил тот, садясь на свободный стул и поудобнее устраивая свою покалеченную ногу.
– Только не шампанское, – засмеялся Маршалл.
Обратившись к ближайшей официантке, Карлос заказал пива.
– Хороши девочки, а? – сказал он, бросив хитрый взгляд на Маршалла.
– Эти две, которые со мной, – несомненно. Ты сам-то местный?
– Si. Из Хуареса.
– А я из Сан-Антонио. Самый настоящий Техас.
– Бывали здесь прежде?
– Нет. Несколько раз в Эль-Пасо, но никогда не пересекал границу. Правда, ездил однажды по делу в Пьедрас-Неграс. – Глаза мексиканца оставались спокойными. Ни тени тревоги. – Ты знаешь где это? – продолжал Маршалл.
– Si. Это маленький городок, – последовал равнодушный ответ.
– Ты бывал там?
– А что там делать? Там нет богатых туристов, нет больших денег.
– Ты занимаешься еще чем-нибудь, кроме этого?
Мексиканец пожал плечами:
– А вы чем занимаетесь?
– Химикатами.
– Что это такое?
– Промышленные химические препараты. Обработанные и очищенные. Продаю.
– Вы коммивояжер?
– Да. И очень неплохой.
– Много зарабатываете?
– Больше, чем многие. У меня хорошие районы – Техас, Аризона вплоть до Каролины и Флориды. Много работы, немного ловкости и приличные деньги.
– Здорово.
– Это твои девушки?
Карлос улыбнулся и покачал головой.
– Сколько они хотят? – продолжал Маршалл.
– Спроси ее. – Карлос кивнул в сторону Росы.
– Двадцать долларов.
– За двоих? – спросил Маршалл.
– Нет, каждой. Всего – сорок.
– Ладно. Сорок баксов. Хорошо поработаете ночью и можете стать миллионерами, – пошутил он. Но шутку не оценили.
– Ну что, пойдем? – предложила Хульетта.
– Пусть сперва парень допьет свое пиво, крошка, – произнес Маршалл, глядя на приближающуюся официантку. – Пусть допьет пиво. – Он обратил внимание, что за ними наблюдает мужчина, который прежде стоял рядом с Карлосом, и понял – они из одной команды. Вытащив несколько купюр, он расплатился. – Настоящая ловушка для туристов, а? – обратился он к мексиканцу, жадно глотающему пиво.
– Много туристов. Si, – ответил тот, облизывая пену с губ.
– И для тебя хороший бизнес. С туристами-то.
– Зачем столько вопросов? – насторожился Карлос.
– А может, я хочу заработать.
– Как?
– Вот ты бы и подсказал. То, чем ты торгуешь... неужели ваши ребята не ищут возможности развернуться?
– Вы говорите опасные вещи.
– Послушай, я разъезжаю по всем южным штатам. Мой бизнес абсолютно легален... и я...
– Si.
– Я могу развозить ваш товар.
– Зачем?
– Я люблю делать деньги.
Карлос усмехнулся.
– Вы – любитель. А я... не поставщик. Ничем не могу помочь. У меня хватает неприятностей со своим делом. – Карлос встал, поднял бокал, как бы чокаясь с Маршаллом, и допил пиво. Поставив бокал на стол, повернулся, и пошел к стойке. Маршалл увидел, как к Карлосу присоединился второй мужчина, тоже мексиканец с одутловатым лицом наемного убийцы.
– Ну что, идем? – настаивала Роса. Ей хотелось поскорее покончить с этим трюком и снова вернуться к толпе. Посетители были активны, и она ожидала лихорадочной ночи.
Маршалл не желал уходить, но и вызывать подозрений тоже не следует. Черт с ними, через полчаса он снова будет на улице. Изобразит пьяного или импотента и расплатится с девицами.
Они вышли из бара и направились к небольшому запущенному зданию, которое находилось тут же за углом. Роса провела Маршалла и Хульетту наверх по каменным ступенькам без перил. Первый этаж занимал магазин, а второй, с балконом вдоль фасада, использовался под жилье. Три двери вели в отдельные комнаты с зашторенными окнами. Когда Роса открывала дверь, он заметил движение на улице. Мужчина с покалеченной ногой скользнул в тень. Маршалл усмехнулся: все-таки клюнули на приманку.
В маленькой комнате стояла металлическая кровать с тонким матрасом, покрытым простыней. Остальная мебель столь же примитивна – два деревянных стула, раковина для умывания и дверь, ведущая то ли в шкаф, то ли в туалет.
Девушки немедля принялись за дело. Пока Хульетта раздевала его, Роса бесцеремонно сбросила с себя одежду. Ее тело оставляло желать лучшего, на бедрах и животе синяки. Маршаллу были неприятны женщины с бледной кожей и синяками.
– У тебя есть деньги? – протягивая руку, спросила голая Роса.
– Конечно есть, детка.
Маршалл отвлекся от Хульетты. Он уже бывал здесь прежде. Одна возбуждает клиента, вторая ложится в постель. Таким образом тот кончает на одной из них, а не на обеих, затем все подтираются и расходятся по своим делам. Он полез в бумажник и вытащил сорок долларов. Не успел их протянуть, как деньги исчезли в сумке Росы. Отстранившись от Хульетты, Маршалл сам снял свою куртку и положил на кровать: им ни к чему знать, что он вооружен.
– Раздевайся, малышка, – велел он Хульетте и начал стаскивать с себя рубашку. Женщины переглянулись: дело затягивалось.
Он указал им на постель. Заскучавшие и голые, они легли, терпеливо ожидая, что будет дальше.
– Начинайте без меня, девочки. Я полюбуюсь. А потом мы примем порошок и словим настоящий кайф.
Женщины посмотрели друг на друга, склонившись над Хульеттой, Роса стала притворяться, будто целует ее грудь. Маршалл наблюдал, не испытывая никакого возбуждения от этого лишенного блеска представления.
– Ну давай, давай, – подзадоривал он. – Покажи, на что ты способна!
Но это не помогало. Роса водила рукой между ног своей подруги, лаская ее теплую и мягкую промежность, Хульетта, как и полагается, стонала. «Черт, они недостаточно хороши даже для того, чтобы сниматься в кино», – раздраженно подумал Маршалл. Он подошел к кровати, закипая от злости: небрежно и вяло разыгрывая свой спектакль, они как бы насмехались над ним, игнорировали его как мужчину. Роса улыбнулась ему, но улыбка получилась фальшивой. Он вдруг забыл, зачем здесь находится, и с силой ударил ее по лицу. Хульетта застыла, испуганная его внезапной агрессивностью. Роса пронзительно закричала, в этот момент резко распахнулась дверь.
Маршалл выругался: эмоции подвели его. Перекатившись через кровать к своей куртке, он сунул руку в карман и нащупал металл револьвера. Послышался смех Карлоса.
Не вынимая оружия, он посмотрел в сторону двери. Их было двое – Карлос и его приятель из бара.
– Привет, – сказал Маршалл, улыбаясь. – Передумали насчет сделки?
– Si. Передумали.
– И что же?
Из заднего кармана Карлос вытащил толстый металлический стержень. Маршалл по крайней мере убедился, что у того не было револьвера. Стоящий сзади него приятель держал нож с длинным тонким лезвием, которым можно проткнуть человека насквозь. Женщины отодвинулись подальше от Маршалла и начали одеваться. Посмотрев на всхлипывающую Росу, на ее распухшее лицо, он пожалел о своей несдержанности. Теперь ко всем остальным синякам прибавится еще один.
– Мы хотим сделки с вашим кошельком, senor, – пошутил Карлос.
Так они, оказывается, воры! Всего лишь мелкие торговцы кокаином и воры. Маршалл выругался. Следовало бы догадаться об этом раньше.
Торопливо натягивая платья, женщины уже подошли к двери. Второй мужчина открыл дверь и вытолкнул их. Они обругали его, а тот засмеялся.