Страница:
– Интересуются ли меченые астрологией? – Голос из-под маски звучал приглушенно.
– Меченые интересуются всем, что привлекает внимание благородных дам, – не сразу нашелся Ара, имевший весьма смутные представления об астрологии.
– А благородный владетель Тор, столь искусно сражавшийся на арене, не пожелает ли он узнать свою судьбу?
Аре упоминание о Торе не понравилось, он насторожился и бросил несколько подозрительных взглядов по сторонам. В наступивших вечерних сумерках улица выглядела особенно пустынной. Лишь два-три неосторожных горожанина спешили до наступления темноты укрыться за стенами своих домов. Ночные грабежи и убийства не были редкостью в Бурге. Незнакомка в маске все более казалась меченому подозрительной, но прервать опасное свидание мешало самолюбие.
– Одна благородная дама, моя подруга, пожелала просветить Тора Нидрасского на этот счет.
– Хорошо, – легкомысленно согласился Ара, несмотря на все свои сомнения, – если эта дама гадает по таким же звездам, что сияют на твоем лице, прекрасная незнакомка, то владетель Тор, я думаю, не откажется испытать судьбу.
Меченый предпринял попытку обнять женщину, но та ловко уклонилась от его объятий и тут же исчезла, словно растаяла во внезапно подступившей темноте, оставив в руках растерявшегося молодого человека записку. Приглушенный расстоянием шум отъезжающего экипажа показал меченому, что он имел дело не с призраком, а с вполне реальной женщиной. Ара бросился было на шум, но через десяток метров остановился – экипаж, запряженный парой резвых лошадей, удалялся с такой скоростью, что нечего было и думать настичь его. С минуту меченый в растерянности стоял посреди опустевшей улицы, а потом резко развернулся и зашагал своей дорогой, благо, до дома владетеля Нидрасского было рукой подать.
– Какая еще дама? – вскинул Тор глаза на своего легкомысленного товарища.
Ара протянул ему записку. Тор повертел ее в руках, несколько раз перечитал, но так ничего и не понял.
– Что все это значит? Какая астрология?
Ара многозначительно вскинул к небу глаза и хитро подмигнул при этом товарищу, чем привел того в смущение и задумчивость.
– Что мы теряем? – настаивал Ара, в котором глаза незнакомки пробудили неистовую тягу к знаниям. – Если звезды будут недостаточно яркими, то ничто не помешает нам уйти.
– А если это ловушка?
– Узнаем, кто ее расставил.
Тор не стал больше возражать – в конце концов, они могут вдвоем постоять и друг за друга, и каждый за себя.
Дом, в который пригласили меченых, находился на окраине Бурга, в тени подступающего к городу леса. Два друга медленно объехали вокруг каменной ограды, пристально вглядываясь в темноту, но ничего подозрительного не обнаружили. Дом вполне типичный для Бурга. Он мог принадлежать и обедневшему владетелю, и зажиточному торговцу. Правда, ни те ни другие не селились в подобных глухих местах, предпочитая держаться поближе к центру города. Требовалась незаурядная смелость или беспредельная вера в свое могущество, чтобы решиться обосноваться На отшибе, в месте глухом и пустынном, словно бы провоцирующем нестойкие души на преступные действия. Даже высокая каменная ограда вряд ли спасла бы его обитателей от насилия отчаянных головорезов, недостатка в которых Бург никогда не испытывал.
Для охраны дома требовалось немалое количество вооруженных людей, а между тем не было никаких признаков присутствия там хотя бы одной живой души. Ворота бесшумно распахнулись, как только друзья приблизились к ним, – наверняка кто-то невидимый внимательно наблюдал за перемещениями гостей. Тор пожал плечами и решительно двинулся вперед, Ара последовал за ним, положив на всякий случай руку на арбалет. Однако ничего неожиданного не произошло – двор был пуст, никто не вышел им навстречу. Зато все так же бесшумно распахнулась слабо освещенная светильниками дверь дома, приглашая меченых войти.
– Чертовщина какая-то, – негромко сказал Ара, поглаживая по шее своего беспокойного коня.
Следовало либо войти в дом, либо немедленно убираться отсюда, пока ловушка не захлопнулась. Меченые переглянулись и почти одновременно спрыгнули с коней на землю, отшвырнув в сторону догорающие факелы.
Входная дверь за их спинами неслышно захлопнулась. Тор попробовал, как вынимаются из ножен мечи.
– Таинственное место, – прошептал Ара.
– Слишком даже таинственное.
Слабый огонек мелькнул впереди, и меченые, то и дело натыкаясь в темноте на острые углы, двинулись на свет, как мотыльки, рискуя обжечься в конце пути. Деревянная лестница заскрипела под их ногами, но в ответ, как ни прислушивались друзья, не донеслось ни звука. Слабый свет луны проникал сквозь узкие окна, и привыкшие к темноте глаза уже могли различать неясные очертания предметов, стоящих вдоль стен коридора второго этажа. Ара нащупал рукой огромный сундук и осторожно постучал по крышке, если судить по звуку, сундук был пуст. Комната, куда они наконец попали, была довольно слабо освещена, но и тусклый свет нескольких свечей позволил меченым убедиться, что в ней нет ни одной живой души. Посредине комнаты стоял стол с вином и закусками. За роскошным пологом пряталось широкое ложе, явно рассчитанное на двоих.
– Во всяком случае, нас не собираются убивать, – произнес Ара, не понижая голоса.
Тор не был в этом уверен и потому промолчал. Внезапно часть стены сдвинулась в сторону, и две неясные тени скользнули внутрь комнаты. Меченые схватились было за мечи, но, похоже, поторопились. Фигуры, закутанные в длинные плащи, были явно женские, хотя лиц из-за масок и надвинутых на самые глаза капюшонов разглядеть было нельзя. Смутно знакомый Тору голос произнес:
– Благородные господа интересуются астрологией?
Друзья вздохнули с облегчением. Ара без труда узнал свою недавнюю собеседницу, хотя лицо ее по-прежнему оставалось под маской. Открыты у красавицы были только руки, да глубокий вырез платья позволял увидеть вздымающуюся от волнения грудь. Вторая женщина, которую Ара видел впервые, жестом пригласила меченых к столу. Дамы так и не сняли плащей, хотя в комнате было довольно жарко. Маски по-прежнему скрывали их лица. Тору подобная таинственность стала уже надоедать. К тому же он мог поклясться, что уже видел однажды эти глаза – насмешливые глаза женщины, привыкшей повелевать.
– Я думаю, дамам известны наши имена, а потому нет необходимости их называть?
– Лицо благородного Тора я храню в памяти со дня нашей первой встречи.
– Быть может, дамы откроют нам свои лица, дабы и в нашей памяти их облик сохранился навечно!
– Всему свое время, благородный Тор.
– Здесь довольно жарко, – издалека начал деликатный Ара, – позвольте, я помогу вам снять плащ, благородная госпожа.
И прежде чем его соседка успела возразить, проворный меченый сорвал плащ с ее плеч. Тугая волна темно-русых волос хлынула на засверкавшие белизной плечи и почти полностью укрыла их от нескромных взглядов. Ара охнул от восхищения. Незнакомка вскрикнула от неожиданности и схватилась руками за маску.
– Однако, – проговорила ее более осторожная подруга, плотнее запахивая плащ, – меченые не слишком церемонятся с женщинами.
– Прошу прощения у прекрасной дамы, – улыбнулся Ара, – но мои неловкие действия были продиктованы лишь заботой о ее удобствах.
– А благородный Тор менее заботлив или менее решителен?
– Возможно, я не столь решителен в поступках, как мой друг, но я не уступлю ему прилежанием в науках.
– Кстати, о науках, – встрепенулся Ара, – быть может, моя прекрасная соседка познакомит меня хотя бы с азами замечательной науки астрологии? Я всегда мечтал научиться гадать по звездам.
– Терпение, мой друг. – Узкая рука легла в его широкую ладонь, а синие глаза засмеялись в узких прорезях маски.
Ара, подчиняясь зову, поднялся из-за стола и, словно зачарованный, шагнул вслед за женщиной. Тор с беспокойством следил за таинственным исчезновением своего товарища. Стена с глухим стуком возвратилась на место, и он вздрогнул от неожиданного смеха, прозвучавшего в наступившей тишине.
– Успокойся, благородный владетель, ничего с твоим другом не случится. Просто занятия науками требует уединения.
– Какую судьбу предскажет мне прекрасная гадалка?
– Тебя интересует день твоей смерти?
– О нет, меня больше интересует, как я проведу сегодняшнюю ночь.
– Попробуй прочитать ответ в моих глазах, – незнакомка придвинулась к Тору и положила руки ему на плечи, – это будет наш первый урок.
Губы ее приоткрылись, и Тор приник губами к ее губам, руки его скользнули вдоль ее тела, путаясь в складках широкого плаща.
– Ты старательный ученик, владетель Нидрасский, только слишком уж торопливый.
Плащ медленно сполз с плеч женщины, но прежде чем Тор успел разглядеть цвет ее волос, незнакомка решительно отбросила тяжелый полог, закрывающий широкое ложе, и погасила уже догорающие свечи.
– Урок будет долгим, владетель, – простонала она.
Солнечный лучик, проникший сквозь узкую щель, разбудил Тора. С удивлением он оглядел комнату и наконец вспомнил все, что случилось с ним этой ночью. К сожалению, незнакомка уже исчезла, и вопросы, которые он хотел бы ей задать, так и остались без ответа. Стена напротив Хора дрогнула и медленно сдвинулась в сторону. Ара, ступая как привидение, появился в комнате. Он на ощупь приблизился к окну и резким движением сорвал портьеру. Яркий свет ударил Тора по глазам, и он торопливо прикрыл их рукою.
– С ума сошел.
Ара, разглядевший наконец товарища, облегченно рассмеялся:
– Я вижу, урок был нелегким.
Тор усмехнулся и покосился на пустующее место рядом с собой – постель еще хранила тепло и очертания ее тела.
– Ты разглядел лицо своей подружки?
Ара с досадой махнул рукой:
– Она исчезла раньше, чем рассвело.
– Странное приключение, но жаловаться нам не приходится – увлекательная наука эта астрология.
Глава 6
– Меченые интересуются всем, что привлекает внимание благородных дам, – не сразу нашелся Ара, имевший весьма смутные представления об астрологии.
– А благородный владетель Тор, столь искусно сражавшийся на арене, не пожелает ли он узнать свою судьбу?
Аре упоминание о Торе не понравилось, он насторожился и бросил несколько подозрительных взглядов по сторонам. В наступивших вечерних сумерках улица выглядела особенно пустынной. Лишь два-три неосторожных горожанина спешили до наступления темноты укрыться за стенами своих домов. Ночные грабежи и убийства не были редкостью в Бурге. Незнакомка в маске все более казалась меченому подозрительной, но прервать опасное свидание мешало самолюбие.
– Одна благородная дама, моя подруга, пожелала просветить Тора Нидрасского на этот счет.
– Хорошо, – легкомысленно согласился Ара, несмотря на все свои сомнения, – если эта дама гадает по таким же звездам, что сияют на твоем лице, прекрасная незнакомка, то владетель Тор, я думаю, не откажется испытать судьбу.
Меченый предпринял попытку обнять женщину, но та ловко уклонилась от его объятий и тут же исчезла, словно растаяла во внезапно подступившей темноте, оставив в руках растерявшегося молодого человека записку. Приглушенный расстоянием шум отъезжающего экипажа показал меченому, что он имел дело не с призраком, а с вполне реальной женщиной. Ара бросился было на шум, но через десяток метров остановился – экипаж, запряженный парой резвых лошадей, удалялся с такой скоростью, что нечего было и думать настичь его. С минуту меченый в растерянности стоял посреди опустевшей улицы, а потом резко развернулся и зашагал своей дорогой, благо, до дома владетеля Нидрасского было рукой подать.
– Какая еще дама? – вскинул Тор глаза на своего легкомысленного товарища.
Ара протянул ему записку. Тор повертел ее в руках, несколько раз перечитал, но так ничего и не понял.
– Что все это значит? Какая астрология?
Ара многозначительно вскинул к небу глаза и хитро подмигнул при этом товарищу, чем привел того в смущение и задумчивость.
– Что мы теряем? – настаивал Ара, в котором глаза незнакомки пробудили неистовую тягу к знаниям. – Если звезды будут недостаточно яркими, то ничто не помешает нам уйти.
– А если это ловушка?
– Узнаем, кто ее расставил.
Тор не стал больше возражать – в конце концов, они могут вдвоем постоять и друг за друга, и каждый за себя.
Дом, в который пригласили меченых, находился на окраине Бурга, в тени подступающего к городу леса. Два друга медленно объехали вокруг каменной ограды, пристально вглядываясь в темноту, но ничего подозрительного не обнаружили. Дом вполне типичный для Бурга. Он мог принадлежать и обедневшему владетелю, и зажиточному торговцу. Правда, ни те ни другие не селились в подобных глухих местах, предпочитая держаться поближе к центру города. Требовалась незаурядная смелость или беспредельная вера в свое могущество, чтобы решиться обосноваться На отшибе, в месте глухом и пустынном, словно бы провоцирующем нестойкие души на преступные действия. Даже высокая каменная ограда вряд ли спасла бы его обитателей от насилия отчаянных головорезов, недостатка в которых Бург никогда не испытывал.
Для охраны дома требовалось немалое количество вооруженных людей, а между тем не было никаких признаков присутствия там хотя бы одной живой души. Ворота бесшумно распахнулись, как только друзья приблизились к ним, – наверняка кто-то невидимый внимательно наблюдал за перемещениями гостей. Тор пожал плечами и решительно двинулся вперед, Ара последовал за ним, положив на всякий случай руку на арбалет. Однако ничего неожиданного не произошло – двор был пуст, никто не вышел им навстречу. Зато все так же бесшумно распахнулась слабо освещенная светильниками дверь дома, приглашая меченых войти.
– Чертовщина какая-то, – негромко сказал Ара, поглаживая по шее своего беспокойного коня.
Следовало либо войти в дом, либо немедленно убираться отсюда, пока ловушка не захлопнулась. Меченые переглянулись и почти одновременно спрыгнули с коней на землю, отшвырнув в сторону догорающие факелы.
Входная дверь за их спинами неслышно захлопнулась. Тор попробовал, как вынимаются из ножен мечи.
– Таинственное место, – прошептал Ара.
– Слишком даже таинственное.
Слабый огонек мелькнул впереди, и меченые, то и дело натыкаясь в темноте на острые углы, двинулись на свет, как мотыльки, рискуя обжечься в конце пути. Деревянная лестница заскрипела под их ногами, но в ответ, как ни прислушивались друзья, не донеслось ни звука. Слабый свет луны проникал сквозь узкие окна, и привыкшие к темноте глаза уже могли различать неясные очертания предметов, стоящих вдоль стен коридора второго этажа. Ара нащупал рукой огромный сундук и осторожно постучал по крышке, если судить по звуку, сундук был пуст. Комната, куда они наконец попали, была довольно слабо освещена, но и тусклый свет нескольких свечей позволил меченым убедиться, что в ней нет ни одной живой души. Посредине комнаты стоял стол с вином и закусками. За роскошным пологом пряталось широкое ложе, явно рассчитанное на двоих.
– Во всяком случае, нас не собираются убивать, – произнес Ара, не понижая голоса.
Тор не был в этом уверен и потому промолчал. Внезапно часть стены сдвинулась в сторону, и две неясные тени скользнули внутрь комнаты. Меченые схватились было за мечи, но, похоже, поторопились. Фигуры, закутанные в длинные плащи, были явно женские, хотя лиц из-за масок и надвинутых на самые глаза капюшонов разглядеть было нельзя. Смутно знакомый Тору голос произнес:
– Благородные господа интересуются астрологией?
Друзья вздохнули с облегчением. Ара без труда узнал свою недавнюю собеседницу, хотя лицо ее по-прежнему оставалось под маской. Открыты у красавицы были только руки, да глубокий вырез платья позволял увидеть вздымающуюся от волнения грудь. Вторая женщина, которую Ара видел впервые, жестом пригласила меченых к столу. Дамы так и не сняли плащей, хотя в комнате было довольно жарко. Маски по-прежнему скрывали их лица. Тору подобная таинственность стала уже надоедать. К тому же он мог поклясться, что уже видел однажды эти глаза – насмешливые глаза женщины, привыкшей повелевать.
– Я думаю, дамам известны наши имена, а потому нет необходимости их называть?
– Лицо благородного Тора я храню в памяти со дня нашей первой встречи.
– Быть может, дамы откроют нам свои лица, дабы и в нашей памяти их облик сохранился навечно!
– Всему свое время, благородный Тор.
– Здесь довольно жарко, – издалека начал деликатный Ара, – позвольте, я помогу вам снять плащ, благородная госпожа.
И прежде чем его соседка успела возразить, проворный меченый сорвал плащ с ее плеч. Тугая волна темно-русых волос хлынула на засверкавшие белизной плечи и почти полностью укрыла их от нескромных взглядов. Ара охнул от восхищения. Незнакомка вскрикнула от неожиданности и схватилась руками за маску.
– Однако, – проговорила ее более осторожная подруга, плотнее запахивая плащ, – меченые не слишком церемонятся с женщинами.
– Прошу прощения у прекрасной дамы, – улыбнулся Ара, – но мои неловкие действия были продиктованы лишь заботой о ее удобствах.
– А благородный Тор менее заботлив или менее решителен?
– Возможно, я не столь решителен в поступках, как мой друг, но я не уступлю ему прилежанием в науках.
– Кстати, о науках, – встрепенулся Ара, – быть может, моя прекрасная соседка познакомит меня хотя бы с азами замечательной науки астрологии? Я всегда мечтал научиться гадать по звездам.
– Терпение, мой друг. – Узкая рука легла в его широкую ладонь, а синие глаза засмеялись в узких прорезях маски.
Ара, подчиняясь зову, поднялся из-за стола и, словно зачарованный, шагнул вслед за женщиной. Тор с беспокойством следил за таинственным исчезновением своего товарища. Стена с глухим стуком возвратилась на место, и он вздрогнул от неожиданного смеха, прозвучавшего в наступившей тишине.
– Успокойся, благородный владетель, ничего с твоим другом не случится. Просто занятия науками требует уединения.
– Какую судьбу предскажет мне прекрасная гадалка?
– Тебя интересует день твоей смерти?
– О нет, меня больше интересует, как я проведу сегодняшнюю ночь.
– Попробуй прочитать ответ в моих глазах, – незнакомка придвинулась к Тору и положила руки ему на плечи, – это будет наш первый урок.
Губы ее приоткрылись, и Тор приник губами к ее губам, руки его скользнули вдоль ее тела, путаясь в складках широкого плаща.
– Ты старательный ученик, владетель Нидрасский, только слишком уж торопливый.
Плащ медленно сполз с плеч женщины, но прежде чем Тор успел разглядеть цвет ее волос, незнакомка решительно отбросила тяжелый полог, закрывающий широкое ложе, и погасила уже догорающие свечи.
– Урок будет долгим, владетель, – простонала она.
Солнечный лучик, проникший сквозь узкую щель, разбудил Тора. С удивлением он оглядел комнату и наконец вспомнил все, что случилось с ним этой ночью. К сожалению, незнакомка уже исчезла, и вопросы, которые он хотел бы ей задать, так и остались без ответа. Стена напротив Хора дрогнула и медленно сдвинулась в сторону. Ара, ступая как привидение, появился в комнате. Он на ощупь приблизился к окну и резким движением сорвал портьеру. Яркий свет ударил Тора по глазам, и он торопливо прикрыл их рукою.
– С ума сошел.
Ара, разглядевший наконец товарища, облегченно рассмеялся:
– Я вижу, урок был нелегким.
Тор усмехнулся и покосился на пустующее место рядом с собой – постель еще хранила тепло и очертания ее тела.
– Ты разглядел лицо своей подружки?
Ара с досадой махнул рукой:
– Она исчезла раньше, чем рассвело.
– Странное приключение, но жаловаться нам не приходится – увлекательная наука эта астрология.
Глава 6
КОРОЛЕВСКАЯ ОХОТА
Труффинн Унглинский вздрогнул от неожиданности и поднял седую голову. Рекин Лаудсвильский застыл в почтительной позе в трех шагах от своего патрона, лицо его морщилось от незаслуженной обиды. Генерал приблизился к расстроенному владетелю и ободряюще похлопал его по плечу:
– Не огорчайся, благородный Рекин, орден не забудет твоих услуг.
Губы владетеля Лаудсвильского обиженно дрогнули:
– Они смеются мне вслед, но никто из благородных владетелей не осмелился бы принять вызов Тора Нидрасского.
– Ты поступил правильно, друг мой, – машинально произнес Труффинн, но мысли его были далеко.
Лаудсвильский огорченно вздохнул:
– Орден может рассчитывать и на большие жертвы с моей стороны.
Генерал равнодушно кивнул и вернулся к своему массивному, похожему на трон креслу. Власть генерала ордена мало чем уступала королевской, даже Лаудсвильский, не последний человек в иерархии ордена, мог лишь догадываться о ее объеме. Невидимые щупальца ордена проникали в самые отдаленные уголки Лэнда, да и не только Лэнда, как стал подозревать в последнее время владетель. Несколько случайных встреч в цитадели ордена, две-три случайно услышанные фразы заставили его призадуматься и встревожиться не на шутку. Но выбор был уже сделан: с той ступени, на которую поднялся Рекин, не поворачивают назад, а если поворачивают, то летят вниз со страшной скоростью, теряя при этом голову. Да и какой путь еще оставался открытым для вконец разорившегося владетеля? Только орден давал ему возможность возвыситься. Лаудсвильский был честолюбив и верил, что пробьет наконец и его час. Труффинн Унглинский, в конце концов, не вечен… Строгий взгляд генерала остановил поток сладких мыслей, Рекин спохватился и весь обратился вслух.
– Король одобрил план наших действий в Приграничье. Ярл Гоонский должен сойти со сцены. – Слова Унглинского прозвучали негромко, но весомо.
Рекин с нарастающим напряжением вслушивался в этот тихий бесцветный голос.
– Его место займет Бьерн Брандомский.
– Владетель Брандомский ненадежен, – рискнул заметить Лаудсвильский.
– Рядом с владетелем будет наш человек, глаза и уши ордена, готовый, если понадобится, подхватить власть из рук благородного Бьерна, а если возникнут сомнения в его верности нашему делу, то вырвать власть у предателя из рук. Мне бы хотелось, мой мальчик, чтобы на месте Брандомского был ты, – голос Труффинна сделался мягким, как воск, – но, увы, мы еще не настолько сильны, чтобы пренебречь мнением спесивых приграничных владетелей.
– Еще один человек способен помешать нашему делу в Приграничье. – Голос Лаудсвильского предательски дрогнул.
– Если ты имеешь в виду Тора Нидрасского, то напрасно: он никогда больше не вернется в Приграничье.
Не успела закрыться дверь за владетелем Лаудсвильским, как из-за широкой портьеры высунулось встревоженное лицо Бента Хаслумского. Бент слышал окончание разговора и с любопытством уставился на генерала. Труффинн промолчал – то ли не расслышал вопроса, то ли не счел нужным ответить.
– События, связанные с поединком, не послужили славе ордена. – Хаслумский не преминул уколоть надменного Унглинского.
– Это твоя вина, благородный Бент, – отрезал Унглинский.
– Помилуй, благородный Труффинн, уж не думаешь ли ты, что первый министр королевства сам должен стрелять из арбалета в мальчишку?
Генерал ордена счел ниже своего достоинства препираться по столь незначительному поводу.
– Я разговаривал с королем Рагнвальдом: государь готов развязать нам руки в отношении этого самозванца, но требует веских доказательств.
– Тора Нидрасского не так-то просто заманить в ловушку.
– Ты полагаешь? – В глазах генерала неожиданно для Бента загорелись веселые огоньки. – А вот Брандомский думает иначе.
– Бьерн – предатель, – возмутился министр, – это он предупредил Тора о покушении, я уверен.
– Теперь это уже неважно.
– Брандомский играет в свою игру и пытается втянуть в эту игру королеву. – Хаслумский побагровел от гнева, ему не понравилось сегодняшнее поведение Труффинна: с первым министром обращались как с несмышленым мальчишкой, откровенно третируя.
– Кажется, государыню не приходится подгонять, – Усмехнулся Унглинский.
Он явно что-то знал, этот старый надутый индюк, но не спешил делиться своими знаниями со старым соратником. Хаслумский взял себя в руки: рано или поздно он все узнает, но и Труффинну теперь не следует рассчитывать на полную откровенность. Впрочем, а когда она была в их отношениях, эта самая откровенность?
Возвращение Тора и Ары после ночного приключения прошло, кажется, вполне гладко. Рыжий, правда, ухмыльнулся в пробивающиеся усы, но этим все и ограничилось. Хотя Тор чувствовал себя немного виноватым. Он первым нарушил те самые инструкции, которыми предлагал руководствоваться меченым. В конце концов, не ради девочек они сюда приехали.
– Лебедь неплохо устроился под крылышком у Бента, но, – Сурок строго посмотрел на Тора, – если мы в ближайшие два дня не освободим Лося…
Тор обрадованно вскочил на ноги:
– Значит, Лось все-таки там?!
– Погоди радоваться, – остановил его Сурок. – Дом Хаслумского – настоящая крепость: нечего и думать взять его штурмом теми силами, что у нас есть. Даже если мы прорвемся через ворота, Лося прикончат раньше, чем мы достигнем подвала.
– Лебедь не сможет долго продержаться один, – подтвердил Соболь, – в самом подземелье полтора десятка охранников.
– По городу ползут слухи: меченых обвиняют в колдовстве, пожирании младенцев и еще черт знает в чем.
– Подобные слухи ходили и раньше, – возразил Ара.
– Сурок прав, – Рыжий хлопнул ладонью по колену, – слухи распространяются не случайно. Жох и Зуб вчера едва отбились от разъяренной толпы. Если мы не хотим, чтобы нас здесь прихлопнули, как в мышеловке, то нужно что-то предпринять.
– Почему бы Тору не обратиться к королю, – наивно предложил Зуб, – Лось ведь дрался честно. А все обвинения после Божьего суда с нас сняты.
Ара засмеялся:
– Плевать они хотели на любой суд, и Божеский, и человеческий. Серые не выпустят меченого из рук, а король встанет на сторону ордена в любом случае.
– Почему бы не обратиться за помощью к королеве? – спокойно предложил Рыжий. – Бент Хаслумский, как говорят, неравнодушен к ее глазам.
– И не только Бент, – не удержался Чиж.
Должна же королева Ингрид отблагодарить меченых за доставленное удовольствие. – Рыжий не скрывал насмешки.
– Следил все-таки, – возмутился Ара.
– Мое дело – обеспечить безопасность Тора.
Тор не высказал своего неудовольствия вслух, но взгляд его, брошенный на товарища, был достаточно красноречив. Рыжий небрежно поигрывал кинжалом и отнюдь не выглядел смущенным.
– Хорошо, я повидаюсь с королевой, но вряд ли от этого будет какой-нибудь толк, – сдался Тор.
– Кое-какой толк все-таки будет, – неожиданно развеселился Ара. – А кто была вторая, ты не разглядел?
Рыжий в ответ только загадочно ухмыльнулся и подмигнул товарищу.
– Нам бы с ее помощью попасть к Бенту в гости, а там мы сможем с ним договориться сами, – жестко сказал Су рок.
Несмотря на молчание Рыжего, Ара не терял надежды узнать имя своей таинственной подружки. Он с удовольствием взял письмо, написанное Тором, и отправился в королевский замок. Меченый не сомневался, что именно там он найдет ответ на мучивший его вторые сутки вопрос. Письмо Тора было составлено в осторожных выражениях, где не имелось даже намека на вчерашнюю встречу. Аре были даны строгие инструкции: держать язык за зубами и ни словом, ни жестом не выказывать близкого знакомства с любыми особами, которых он увидит в замке. К некоторому удивлению меченого, его без задержек пропустили в замок, хотя он готов был к долгим препирательствам с королевской стражей. Но оказалось, что письмо владетеля Нидрасского к королеве – пропуск вполне надежный. У Ары создалось впечатление, что его здесь ждали, во всяком случае, стража была предупреждена на его счет. Еще более любопытным сюрпризом была встреча с Бьерном Брандомским в одном из темных переходов замка. Бьерн слегка поклонился меченому и молча прошел мимо. Ара не предполагал, что приграничный владетель находится в столь дружеских отношениях с королевой Ингрид. А чем еще можно было объяснить его присутствие вблизи ее покоев? Здесь крылась какая-то тайна, и Ара решил во что бы то ни стало ее разгадать.
– Государыня примет тебя, благородный воин. – Слуга согнулся в почтительном поклоне, приглашая меченого войти.
Королева Ингрид с легким недоумением взглянула на раннего посетителя. Уверенность Ары в том, что он гость желанный и ожидаемый, несколько поблекла, Даже закралось сомнение: уж не ошибся ли Рыжий в своих ночных наблюдениях? Тем не менее меченый сдержанно поклонился королеве и, передавая письмо, взглянул на нее со значением. Равнодушное лицо благородной Ингрид, вероятно, окончательно сбило бы Ару с толку, если бы как раз в этот момент взгляд его не скользнул чуть в сторону, а глаза не встретились бы с удивительно знакомыми, блестевшими от едва сдерживаемого смеха глазами. Но теперь маска уже не скрывала этого прекрасного лица, и меченый, мысленно обругав себя дураком, узнал жену Фрэя Ингуальдского Кристин.
– Что нужно от меня благородному Тору?
– Владетель Нидрасский желал бы засвидетельствовать свое почтение королеве, прежде чем покинет ее гостеприимную столицу.
– Благородный Тор не только сведущ в науках, но, как видно, отменно вежлив, – постным голосом произнесла Кристин Ингуальдская.
Ара едва не расхохотался, что было бы, разумеется, невежливо. Пухлые губы королевы Ингрид дрогнули в улыбке, но она тут же овладела собой, бросив в сторону подруги укоризненный взгляд. На минуту воцарилось неловкое молчание.
– Я рада буду видеть благородного Тора в королевском замке, – наконец произнесла Ингрид.
Ара спохватился и отвел глаза от краснеющей в смущении Кристин. Королева Ингрид терпеливо ждала, пока меченый овладеет собой и рассыплется в благодарностях. Ара не ударил в грязь лицом, доведя, хоть и с большим трудом, свою миссию до конца. Отвесив поклон королеве и бросив на Кристин весьма откровенный взгляд, он почти выскочил в коридор, давясь смехом.
– Итак, нам не удалось сохранить нашу тайну? – В голосе Ингрид было скорее утверждение, чем вопрос.
– В этом нет никакого сомнения. – Кристин была взволнованна, но отнюдь не огорчена. – Мальчики из глухого края оказались умнее, чем это могли предположить просвещенные уроженки Остлэнда.
Кристин была уверена, что это она втравила свою давнюю подругу, ставшую королевой Нордлэнда, в интересное приключение, но сегодня ей показалось, что дело здесь не только в любовной интрижке. Ее заставил насторожиться Бьерн Брандомский, побывавший у королевы Ингрид сегодня утром. То, что этот визит не случаен, она поняла из нескольких фраз, услышанных у порога королевских покоев. И теперь Кристин пребывала в затруднении: стоит ли продолжать любовное приключение, которое все больше переходит в политическую интригу, или устраниться, дабы избежать крупных неприятностей, весьма обременительных для репутации замужней женщины.
– Пожалуй, будет лучше, если я встречусь с Тором Нидрасским где-нибудь на нейтральной территории. – Ингрид улыбнулась и вопросительно взглянула на подругу.
Застигнутая врасплох, Кристин только растерянно кивнула. Похоже, ей не так просто будет отвертеться от роли наперсницы в этой рискованной авантюре.
Тор ждал от этой встречи многого, но действительность превзошла его ожидания во многих отношениях. Ингрид была откровенна и в любви, и в политике. В какой-то момент ему даже показалось, что любовные игры для этой красавицы лишь подспорье в играх политических. И от этого ему стало грустно. Все-таки лучше иметь дело с просто женщиной, чем с королевой, озабоченной государственными проблемами.
– Ты хочешь, чтобы я стал серым монахом?
Ослепительное тело Ингрид в тусклом свете свечей казалось особенно желанным, но Тор сдержал себя.
– Почему бы нет, – она провела ладонью по его груди, – лучше быть серым, чем мертвым.
– Орден выбрал подходящее место для вербовки, – Губы Тора презрительно скривились.
Мягкая ладонь шлепнула его по лицу, но это была скорее ласка, чем месть за грубоватую фразу.
– Королевы не вербуют, королевы приглашают. И если благородная Ингрид спит сейчас в одной постели с Тором Нидрасским, то это ее воля, а не воля ордена.
– Я полагал, что и мое желание имеет кое-какое значение, но, видимо, ошибся.
– Деревенщина! – Ингрид рассердилась и от этого стала еще желаннее.
– Не стоит мешать любовь с политикой. – Рука Тора осторожно скользнула по ее бедру.
– Речь идет о твоей жизни, дурачок. – Ингрид сделала вид, что сопротивляется его ласкам, но вскоре сдалась.
Некоторое время Ее Величеству было не до политики. Тору хотелось, чтобы это состояние длилось вечно, но так уж устроен этот мир, что все хорошее в нем рано или поздно кончается.
– Все-таки астрология мне нравится гораздо больше, чем политика, – заметил владетель Нидрасский, задумчиво разглядывая потолок.
Ингрид только сладко вздохнула в ответ. Очень может быть, что она согласилась с любовником, но не рискнула высказать это согласие вслух.
Тор поднялся с постели и присел к столу, наполнив серебряный кубок красным, как кровь, заморским вином. Нежные руки обвились вокруг его шеи, а упругие груди коснулись заросшего мягкими вьющимися волосами затылка. Тор, закрыв глаза, с наслаждением потягивал вино. Ингрид была куда убедительнее, когда действовала руками, нежели когда пыталась воздействовать на владетеля словом.
– Я хочу, чтобы ты жил.
– Я не собираюсь умирать, – возразил Тор.
– Я хочу, чтобы ты всегда был рядом со мной.
– Вряд ли королю Рагнвальду понравится такое соседство.
– Король Рагнвальд не вечен. – В голосе Ингрид зазвучали новые для Тора интонации.
– Я меченый, вряд ли серому ордену это понравится.
– Им это известно, – вырвалось у Ингрид.
Тор засмеялся:
– Я даже догадываюсь от кого.
Ингрид отшатнулась и растерянно посмотрела на любовника. Владетель Нидрасский улыбался одними губами, а в глазах его появился холодок.
– Они обещали, что сохранят тебе жизнь. Ты мог бы стать первым человеком в ордене. Труффинн Унглинский всего лишь вздорный старик, а Бент Хаслумский просто ничтожество. Весь Лэнд был бы у наших ног.
– Ты придумала это сама, или кто-то помог?
Ингрид вспыхнула:
– У тебя веревка на шее – неужели ты этого еще не понял? И в любую минуту эта веревка может затянуться. Я предлагаю тебе свою помощь, я предлагаю тебе помощь Брандомского…
– Понятно, – протянул Тор странным замороженным голосом. – Без этого любителя давать дружеские советы здесь не обошлось. Тор Нидрасский вместе с благородной Ингрид заваривают кашу в Нордлэнде, а Брандомский коронуется в Приграничье. И требуется для этого совсем пустяки: предать друзей, с которыми вырос, Чуба, который дважды спасал мне жизнь, ярла Гоонского, которого я не люблю, но который всегда приходил мне на помощь в трудную минуту. Что еще я должен сделать, Ингрид? Убить короля Рагнвальда? Человек он, безусловно, вздорный, но он законный властитель этой страны, и его смерть вызовет потоки крови в Нордлэнде. Тебе не жалко своей страны, государыня? Ты готова бросить ее в пучину гражданской войны только для того, чтобы нынешний твой любовник в будущем стал законным мужем и королем? А нет ли у тебя другой кандидатуры в запасе, благородная Ингрид?
– Не огорчайся, благородный Рекин, орден не забудет твоих услуг.
Губы владетеля Лаудсвильского обиженно дрогнули:
– Они смеются мне вслед, но никто из благородных владетелей не осмелился бы принять вызов Тора Нидрасского.
– Ты поступил правильно, друг мой, – машинально произнес Труффинн, но мысли его были далеко.
Лаудсвильский огорченно вздохнул:
– Орден может рассчитывать и на большие жертвы с моей стороны.
Генерал равнодушно кивнул и вернулся к своему массивному, похожему на трон креслу. Власть генерала ордена мало чем уступала королевской, даже Лаудсвильский, не последний человек в иерархии ордена, мог лишь догадываться о ее объеме. Невидимые щупальца ордена проникали в самые отдаленные уголки Лэнда, да и не только Лэнда, как стал подозревать в последнее время владетель. Несколько случайных встреч в цитадели ордена, две-три случайно услышанные фразы заставили его призадуматься и встревожиться не на шутку. Но выбор был уже сделан: с той ступени, на которую поднялся Рекин, не поворачивают назад, а если поворачивают, то летят вниз со страшной скоростью, теряя при этом голову. Да и какой путь еще оставался открытым для вконец разорившегося владетеля? Только орден давал ему возможность возвыситься. Лаудсвильский был честолюбив и верил, что пробьет наконец и его час. Труффинн Унглинский, в конце концов, не вечен… Строгий взгляд генерала остановил поток сладких мыслей, Рекин спохватился и весь обратился вслух.
– Король одобрил план наших действий в Приграничье. Ярл Гоонский должен сойти со сцены. – Слова Унглинского прозвучали негромко, но весомо.
Рекин с нарастающим напряжением вслушивался в этот тихий бесцветный голос.
– Его место займет Бьерн Брандомский.
– Владетель Брандомский ненадежен, – рискнул заметить Лаудсвильский.
– Рядом с владетелем будет наш человек, глаза и уши ордена, готовый, если понадобится, подхватить власть из рук благородного Бьерна, а если возникнут сомнения в его верности нашему делу, то вырвать власть у предателя из рук. Мне бы хотелось, мой мальчик, чтобы на месте Брандомского был ты, – голос Труффинна сделался мягким, как воск, – но, увы, мы еще не настолько сильны, чтобы пренебречь мнением спесивых приграничных владетелей.
– Еще один человек способен помешать нашему делу в Приграничье. – Голос Лаудсвильского предательски дрогнул.
– Если ты имеешь в виду Тора Нидрасского, то напрасно: он никогда больше не вернется в Приграничье.
Не успела закрыться дверь за владетелем Лаудсвильским, как из-за широкой портьеры высунулось встревоженное лицо Бента Хаслумского. Бент слышал окончание разговора и с любопытством уставился на генерала. Труффинн промолчал – то ли не расслышал вопроса, то ли не счел нужным ответить.
– События, связанные с поединком, не послужили славе ордена. – Хаслумский не преминул уколоть надменного Унглинского.
– Это твоя вина, благородный Бент, – отрезал Унглинский.
– Помилуй, благородный Труффинн, уж не думаешь ли ты, что первый министр королевства сам должен стрелять из арбалета в мальчишку?
Генерал ордена счел ниже своего достоинства препираться по столь незначительному поводу.
– Я разговаривал с королем Рагнвальдом: государь готов развязать нам руки в отношении этого самозванца, но требует веских доказательств.
– Тора Нидрасского не так-то просто заманить в ловушку.
– Ты полагаешь? – В глазах генерала неожиданно для Бента загорелись веселые огоньки. – А вот Брандомский думает иначе.
– Бьерн – предатель, – возмутился министр, – это он предупредил Тора о покушении, я уверен.
– Теперь это уже неважно.
– Брандомский играет в свою игру и пытается втянуть в эту игру королеву. – Хаслумский побагровел от гнева, ему не понравилось сегодняшнее поведение Труффинна: с первым министром обращались как с несмышленым мальчишкой, откровенно третируя.
– Кажется, государыню не приходится подгонять, – Усмехнулся Унглинский.
Он явно что-то знал, этот старый надутый индюк, но не спешил делиться своими знаниями со старым соратником. Хаслумский взял себя в руки: рано или поздно он все узнает, но и Труффинну теперь не следует рассчитывать на полную откровенность. Впрочем, а когда она была в их отношениях, эта самая откровенность?
Возвращение Тора и Ары после ночного приключения прошло, кажется, вполне гладко. Рыжий, правда, ухмыльнулся в пробивающиеся усы, но этим все и ограничилось. Хотя Тор чувствовал себя немного виноватым. Он первым нарушил те самые инструкции, которыми предлагал руководствоваться меченым. В конце концов, не ради девочек они сюда приехали.
– Лебедь неплохо устроился под крылышком у Бента, но, – Сурок строго посмотрел на Тора, – если мы в ближайшие два дня не освободим Лося…
Тор обрадованно вскочил на ноги:
– Значит, Лось все-таки там?!
– Погоди радоваться, – остановил его Сурок. – Дом Хаслумского – настоящая крепость: нечего и думать взять его штурмом теми силами, что у нас есть. Даже если мы прорвемся через ворота, Лося прикончат раньше, чем мы достигнем подвала.
– Лебедь не сможет долго продержаться один, – подтвердил Соболь, – в самом подземелье полтора десятка охранников.
– По городу ползут слухи: меченых обвиняют в колдовстве, пожирании младенцев и еще черт знает в чем.
– Подобные слухи ходили и раньше, – возразил Ара.
– Сурок прав, – Рыжий хлопнул ладонью по колену, – слухи распространяются не случайно. Жох и Зуб вчера едва отбились от разъяренной толпы. Если мы не хотим, чтобы нас здесь прихлопнули, как в мышеловке, то нужно что-то предпринять.
– Почему бы Тору не обратиться к королю, – наивно предложил Зуб, – Лось ведь дрался честно. А все обвинения после Божьего суда с нас сняты.
Ара засмеялся:
– Плевать они хотели на любой суд, и Божеский, и человеческий. Серые не выпустят меченого из рук, а король встанет на сторону ордена в любом случае.
– Почему бы не обратиться за помощью к королеве? – спокойно предложил Рыжий. – Бент Хаслумский, как говорят, неравнодушен к ее глазам.
– И не только Бент, – не удержался Чиж.
Должна же королева Ингрид отблагодарить меченых за доставленное удовольствие. – Рыжий не скрывал насмешки.
– Следил все-таки, – возмутился Ара.
– Мое дело – обеспечить безопасность Тора.
Тор не высказал своего неудовольствия вслух, но взгляд его, брошенный на товарища, был достаточно красноречив. Рыжий небрежно поигрывал кинжалом и отнюдь не выглядел смущенным.
– Хорошо, я повидаюсь с королевой, но вряд ли от этого будет какой-нибудь толк, – сдался Тор.
– Кое-какой толк все-таки будет, – неожиданно развеселился Ара. – А кто была вторая, ты не разглядел?
Рыжий в ответ только загадочно ухмыльнулся и подмигнул товарищу.
– Нам бы с ее помощью попасть к Бенту в гости, а там мы сможем с ним договориться сами, – жестко сказал Су рок.
Несмотря на молчание Рыжего, Ара не терял надежды узнать имя своей таинственной подружки. Он с удовольствием взял письмо, написанное Тором, и отправился в королевский замок. Меченый не сомневался, что именно там он найдет ответ на мучивший его вторые сутки вопрос. Письмо Тора было составлено в осторожных выражениях, где не имелось даже намека на вчерашнюю встречу. Аре были даны строгие инструкции: держать язык за зубами и ни словом, ни жестом не выказывать близкого знакомства с любыми особами, которых он увидит в замке. К некоторому удивлению меченого, его без задержек пропустили в замок, хотя он готов был к долгим препирательствам с королевской стражей. Но оказалось, что письмо владетеля Нидрасского к королеве – пропуск вполне надежный. У Ары создалось впечатление, что его здесь ждали, во всяком случае, стража была предупреждена на его счет. Еще более любопытным сюрпризом была встреча с Бьерном Брандомским в одном из темных переходов замка. Бьерн слегка поклонился меченому и молча прошел мимо. Ара не предполагал, что приграничный владетель находится в столь дружеских отношениях с королевой Ингрид. А чем еще можно было объяснить его присутствие вблизи ее покоев? Здесь крылась какая-то тайна, и Ара решил во что бы то ни стало ее разгадать.
– Государыня примет тебя, благородный воин. – Слуга согнулся в почтительном поклоне, приглашая меченого войти.
Королева Ингрид с легким недоумением взглянула на раннего посетителя. Уверенность Ары в том, что он гость желанный и ожидаемый, несколько поблекла, Даже закралось сомнение: уж не ошибся ли Рыжий в своих ночных наблюдениях? Тем не менее меченый сдержанно поклонился королеве и, передавая письмо, взглянул на нее со значением. Равнодушное лицо благородной Ингрид, вероятно, окончательно сбило бы Ару с толку, если бы как раз в этот момент взгляд его не скользнул чуть в сторону, а глаза не встретились бы с удивительно знакомыми, блестевшими от едва сдерживаемого смеха глазами. Но теперь маска уже не скрывала этого прекрасного лица, и меченый, мысленно обругав себя дураком, узнал жену Фрэя Ингуальдского Кристин.
– Что нужно от меня благородному Тору?
– Владетель Нидрасский желал бы засвидетельствовать свое почтение королеве, прежде чем покинет ее гостеприимную столицу.
– Благородный Тор не только сведущ в науках, но, как видно, отменно вежлив, – постным голосом произнесла Кристин Ингуальдская.
Ара едва не расхохотался, что было бы, разумеется, невежливо. Пухлые губы королевы Ингрид дрогнули в улыбке, но она тут же овладела собой, бросив в сторону подруги укоризненный взгляд. На минуту воцарилось неловкое молчание.
– Я рада буду видеть благородного Тора в королевском замке, – наконец произнесла Ингрид.
Ара спохватился и отвел глаза от краснеющей в смущении Кристин. Королева Ингрид терпеливо ждала, пока меченый овладеет собой и рассыплется в благодарностях. Ара не ударил в грязь лицом, доведя, хоть и с большим трудом, свою миссию до конца. Отвесив поклон королеве и бросив на Кристин весьма откровенный взгляд, он почти выскочил в коридор, давясь смехом.
– Итак, нам не удалось сохранить нашу тайну? – В голосе Ингрид было скорее утверждение, чем вопрос.
– В этом нет никакого сомнения. – Кристин была взволнованна, но отнюдь не огорчена. – Мальчики из глухого края оказались умнее, чем это могли предположить просвещенные уроженки Остлэнда.
Кристин была уверена, что это она втравила свою давнюю подругу, ставшую королевой Нордлэнда, в интересное приключение, но сегодня ей показалось, что дело здесь не только в любовной интрижке. Ее заставил насторожиться Бьерн Брандомский, побывавший у королевы Ингрид сегодня утром. То, что этот визит не случаен, она поняла из нескольких фраз, услышанных у порога королевских покоев. И теперь Кристин пребывала в затруднении: стоит ли продолжать любовное приключение, которое все больше переходит в политическую интригу, или устраниться, дабы избежать крупных неприятностей, весьма обременительных для репутации замужней женщины.
– Пожалуй, будет лучше, если я встречусь с Тором Нидрасским где-нибудь на нейтральной территории. – Ингрид улыбнулась и вопросительно взглянула на подругу.
Застигнутая врасплох, Кристин только растерянно кивнула. Похоже, ей не так просто будет отвертеться от роли наперсницы в этой рискованной авантюре.
Тор ждал от этой встречи многого, но действительность превзошла его ожидания во многих отношениях. Ингрид была откровенна и в любви, и в политике. В какой-то момент ему даже показалось, что любовные игры для этой красавицы лишь подспорье в играх политических. И от этого ему стало грустно. Все-таки лучше иметь дело с просто женщиной, чем с королевой, озабоченной государственными проблемами.
– Ты хочешь, чтобы я стал серым монахом?
Ослепительное тело Ингрид в тусклом свете свечей казалось особенно желанным, но Тор сдержал себя.
– Почему бы нет, – она провела ладонью по его груди, – лучше быть серым, чем мертвым.
– Орден выбрал подходящее место для вербовки, – Губы Тора презрительно скривились.
Мягкая ладонь шлепнула его по лицу, но это была скорее ласка, чем месть за грубоватую фразу.
– Королевы не вербуют, королевы приглашают. И если благородная Ингрид спит сейчас в одной постели с Тором Нидрасским, то это ее воля, а не воля ордена.
– Я полагал, что и мое желание имеет кое-какое значение, но, видимо, ошибся.
– Деревенщина! – Ингрид рассердилась и от этого стала еще желаннее.
– Не стоит мешать любовь с политикой. – Рука Тора осторожно скользнула по ее бедру.
– Речь идет о твоей жизни, дурачок. – Ингрид сделала вид, что сопротивляется его ласкам, но вскоре сдалась.
Некоторое время Ее Величеству было не до политики. Тору хотелось, чтобы это состояние длилось вечно, но так уж устроен этот мир, что все хорошее в нем рано или поздно кончается.
– Все-таки астрология мне нравится гораздо больше, чем политика, – заметил владетель Нидрасский, задумчиво разглядывая потолок.
Ингрид только сладко вздохнула в ответ. Очень может быть, что она согласилась с любовником, но не рискнула высказать это согласие вслух.
Тор поднялся с постели и присел к столу, наполнив серебряный кубок красным, как кровь, заморским вином. Нежные руки обвились вокруг его шеи, а упругие груди коснулись заросшего мягкими вьющимися волосами затылка. Тор, закрыв глаза, с наслаждением потягивал вино. Ингрид была куда убедительнее, когда действовала руками, нежели когда пыталась воздействовать на владетеля словом.
– Я хочу, чтобы ты жил.
– Я не собираюсь умирать, – возразил Тор.
– Я хочу, чтобы ты всегда был рядом со мной.
– Вряд ли королю Рагнвальду понравится такое соседство.
– Король Рагнвальд не вечен. – В голосе Ингрид зазвучали новые для Тора интонации.
– Я меченый, вряд ли серому ордену это понравится.
– Им это известно, – вырвалось у Ингрид.
Тор засмеялся:
– Я даже догадываюсь от кого.
Ингрид отшатнулась и растерянно посмотрела на любовника. Владетель Нидрасский улыбался одними губами, а в глазах его появился холодок.
– Они обещали, что сохранят тебе жизнь. Ты мог бы стать первым человеком в ордене. Труффинн Унглинский всего лишь вздорный старик, а Бент Хаслумский просто ничтожество. Весь Лэнд был бы у наших ног.
– Ты придумала это сама, или кто-то помог?
Ингрид вспыхнула:
– У тебя веревка на шее – неужели ты этого еще не понял? И в любую минуту эта веревка может затянуться. Я предлагаю тебе свою помощь, я предлагаю тебе помощь Брандомского…
– Понятно, – протянул Тор странным замороженным голосом. – Без этого любителя давать дружеские советы здесь не обошлось. Тор Нидрасский вместе с благородной Ингрид заваривают кашу в Нордлэнде, а Брандомский коронуется в Приграничье. И требуется для этого совсем пустяки: предать друзей, с которыми вырос, Чуба, который дважды спасал мне жизнь, ярла Гоонского, которого я не люблю, но который всегда приходил мне на помощь в трудную минуту. Что еще я должен сделать, Ингрид? Убить короля Рагнвальда? Человек он, безусловно, вздорный, но он законный властитель этой страны, и его смерть вызовет потоки крови в Нордлэнде. Тебе не жалко своей страны, государыня? Ты готова бросить ее в пучину гражданской войны только для того, чтобы нынешний твой любовник в будущем стал законным мужем и королем? А нет ли у тебя другой кандидатуры в запасе, благородная Ингрид?