Страница:
— Милорд, не нужно…
— Черт подери! — Он вырвал руку, вжимаясь в стену. Она качнулась к нему, приоткрывая губы. — Милостивая государыня!..
— Я никогда не претендовала на такой титул, — прошептала она теплым, густым и хрипловатым голосом. Ее тело мягко прижалось к нему.
— Женщина, пожалуйста. — Род сделал мужественную попытку втиснуться в камень. — Я не могу представить себе менее эстетичной атмосферы.
— Ни время, ни место не имеет для меня значения, — выдохнула она ему в ухо и мягко куснула его.
«Я-то думал, что знаю пару-другую цитат», — сказал себе Род.
— Слушай, детка, вытащи только нас отсюда, и я в твоем распоряжении!
Она перевела дух и отступила назад ровно настолько, чтобы посмотреть ему в глаза.
— Правда, милорд?
— Ну, э… — Род бешено закрутил педали обратно. — На двадцать четыре часа, во всяком случае.
— Это подойдет, — надменно произнесла она с улыбкой.
С миг он сердито глядел на нее, потом проворчал.
— Сотри с губ сметану, кошка, и вытащи нас отсюда.
— Да, милорд! — Она закружилась, вихрем взметнув юбки, и побежала вниз по мшистой лестнице.
С миг он смотрел ей вслед, в глазах его появился блеск.
Он догнал ее в три прыжка и развернул лицом к себе. Она в удивлении посмотрела на него, затем снова включила страстный взгляд.
— Милорд, мы не должны задерживаться…
— Это не займет много времени, — ответил он и крепко прижал ее к себе. Губы у нее были влажными, теплыми и открытыми.
Она испустила счастливый вздох и оттолкнула его.
— Ну! И для чего это было?
— Долговое обязательство, — усмехнулся он.
Она хихикнула, затем резко повернулась, увлекая его за собой по коридору.
— Мы должны спешить!
Он высвободил руку и посмотрел ей вслед.
За его спиной раздался глухой, теплый смешок.
Род бросил на Логайра негодующий взгляд.
— Старый козел! — пробурчал он и побежал вслед за Гвендайлон.
Скользкие камни хода тянулись по обеим сторонам, едва в трех дюймах от каждого плеча. Вверх по лестнице, поворот, еще один пролет. Камни сырые и скользкие от капающей воды, просачивающейся из озера наверху. На стенах росли, словно болячки, клочья мха. С низкого потолка свисала старая паутина.
Стоя на последней ступени двенадцатой лестницы, Род услышал журчащую где-то наверху воду.
— Выход к озеру, — проинформировала его Гвендайлон. — Мы пойдем вдоль его края.
Она бросила быстрый взгляд на Рода.
— Твое плечо, милорд?
— О, оно подождет, — проворчал Род.
— Оно еще кровоточит?
— Нет, камзол, кажется, остановил кровотечение. Будет, однако, жуткий счет из прачечной.
— Гмм. — Она повернулась, заспешив дальше. — Тогда оно выдержит, пока мы выйдем к берегу реки. Поторопитесь, милорды, мы должны убраться раньше, чем они додумаются поискать в стойлах.
Род нахмурился.
— Почему? Разве мы выйдем к конюшне?
— Нет, у реки, но когда они взглянут в стойла, то увидят, что твой черный и серый жеребец герцога убежали.
— Да что ты говоришь? — Он прочистил горло и спросил немного громче необходимого. — И где же будет мой конь?
— На берегу реки, Род, — ответил голос Векса. — С Большим Томом и двумя настоящими клячами.
Гвендайлон начала было отвечать, но Род оборвал ее.
— Да, да, они на берегу реки, я знаю.
Гвендайлон выглядела слегка удивленной.
— Но откуда, — продолжал Род, — Большой Том узнал, что нам понадобятся лошади?
С миг она глядела на него, нахмурив брови, а затем отвернулась.
— То случилось по моему побуждению, милорд. То была только мысль, и она не могла причинить большого вреда. Мне мнилось, что нам понадобятся лошади.
— Мнилось, — повторил словно эхо Род. Она была ясновидящей к тому же?
— Да, милорд, мнилось. — Она вдруг замедлила шаги. — Идите осторожнее, милорды.
Она заботливо перешагнула через что-то, лежащее в проходе.
Это был миниатюрный человеческий скелет, дюймов восемнадцати длиной, но с пропорциями взрослого человека, а не ребенка. Он позеленел от плесени.
Род посмотрел на Гвендайлон.
— Этот был здесь не так уж и долго, — сказал он. — Что это?
— Один из Крошечного Народа, — был ее ответ, губы ее отвердели. — Последнее время в этом замке были злые чары.
Род поднял глаза, удивленный тоном ее голоса, игнорируя изумленное восклицание Логайра.
Лицо ее было как кремень, застывшее в отливке злости.
— Бедный малыш, — прошептала она, — и мы не смеем остановиться и похоронить его.
Она повернулась и поспешила дальше.
Род осторожно перешагнул через крошечный скелет и поспешил за ней.
— Какого рода чары? — спросил он, догнав ее.
— То было своего рода… пение… в воздухе, милорд, хотя и не для уха, а для разума. Если бы вы или я попытались двигаться против него, оно бы только остановило нас, как стена, но Крошечный Народ оно убивает.
Род нахмурился.
— Пение, говоришь?
— Да, милорд, и все же не для уха, как я говорила.
Силовое поле! Но это было невозможно! Спроси любого физика, и он скажет тебе…
— Давно оно здесь?
— Оно было налажено пять лет назад, милорд. Оно длилось не больше месяца, ибо его хозяин не заметил, что я прекратила его, и не наложил вновь.
Род остановился так резко, что Логайр врезался в него. Он уставился на спешащую впереди по тайному ходу нежную, очень женственную фигурку. Затем он закрыл рот, сглотнул и последовал за ней. Силовое поле! И пять лет назад, именно тогда, когда появился Дюрер. Род снова подумал о циферблате на предполагаемой машине времени.
Затем он уставился на длинные рыжие волосы Гвен, колышущиеся при каждом ее шаге. И она ее остановила? Машина из будущего, и она ее остановила?
Он поглядел на свою сельскую девушку с новым уважением.
— Э, Гвен, милая…
— Да, милорд. — Она оглянулась на него с выражением приятного удивления и легкой краской на лице.
Он нахмурился. Что?.. А, он назвал ее «Гвен», да еще «милая».
— Да, милорд, изгнала его, но Крошечный Народ сюда больше не приходит, и я тоже думаю, что это мудро.
«Да, — мысленно произнес Род, — очень мудро». Дюрер и К° не стали бы добродушно смотреть на маленьких шпионов и могли бы, вероятно, изобрести какие-нибудь неприятные предупредительные меры.
Он устремил взгляд на удаляющуюся спину Гвендайлон, она просто-таки полна сюрпризов, эта…
— Мы уже близко, милорды!
Род вскинул голову и увидел впереди точку тусклого света. Шарик света на ладони Гвендайлон замерцал и погас.
Миг спустя они вышли через обветренную, заросшую сорняками пасть туннеля в освещенную лунами ночь. В нескольких дюжинах ярдов текла река, обрамленная ивами и кипарисами. После влажности туннеля ветер был холодным, Логайр задрожал.
— Мастер, — раздался тихий приглушенный крик, и из тени речного берега шагнул Большой Том, ведя трех лошадей.
Род схватил Гвендайлон за руку и побежал к лошадям… и был остановлен резким крайне неженственным рывком за здоровую, к счастью, руку.
— Нет, милорд, — твердо сказала она, — сперва мы должны осмотреть твою руку.
— Которую? — проворчал Род, ворочая здоровым плечом, в котором при этом возникла неожиданная боль. — Слушай, у нас нет времени…
— Это раньше или позже замедлит нашу скачку, — строго сказала она. — Лучше позаботиться о нем сейчас, когда это займет у нас только минуту.
Род вздохнул и капитулировал. Он с интересом знатока смотрел, как она побежала к берегу, и гадал, что бы это значило — странное ощущение у него внутри.
— Тут она права, — проворчал Логайр, разворачивая Рода лицом к себе. — Стисни зубы.
Он расстегнул камзол Рода, нарождающийся протест Рода был прерван оханьем от боли, когда Логайр рывком распахнул камзол, отодрав по ходу дела струпья засохшей крови.
— Пускай малость покровоточит свободно, — проворчал Логайр, срывая камзол с раненого плеча.
Затем подошла Гвендайлон с пригоршней каких-то трав и бурдюком. «Положись на Большого Тома, — подумал Род. — Он без него никуда». И наверное минут пять спустя Род посадил ее в седло Векса и вскочил позади нее. Он вонзил каблуки в бока Векса. Гвендайлон поразилась глухому лязганью, и когда Векс перешел в галоп, она повернулась и, нахмурив брови и озадаченно глядя на Рода, спросила:
— Почему такой звук?
— Вот потому-то я и называю его «Старина Железнобокий» [24], — объяснил Род. — Только расслабься и обопрись на меня, скачка будет долгой.
— Но, милорд, мне не нужно…
— Есть только три лошади, Гвен. Кому-то нужно скакать вместе. Не беспокойся, Векс даже не заметит разницы.
— Но, милорд, я…
— Шш. Милорд Логайр! — сказал он через плечо. — Ведите нас, милорд. Вы лучше всех знаете эту землю.
Логайр молча кивнул и пришпорил рослого коня, тот малость прибавил и обошел Рода. Род последовал за ним, слушая дробь копыт коня Тома позади.
— Поверь мне, милорд, нет никакой нужды для…
— Потом хватит времени на разговоры, — проворчал он. — Мы оставляем такой же четкий след, как «Поларис» [25]. Мы должны убраться достаточно далеко и достаточно быстро, чтобы не имело значения, последуют они за нами или нет.
Гвендайлон вздохнула.
— Оглянитесь, милорд.
Род обернулся и увидел толпу, по меньшей мере, в сотню эльфов, выстроившихся вдоль их следа с миниатюрными вениками, подметая все следы позади их проезда, даже выпрямляя траву, помятую конями.
Род зажмурил глаза. «Нет, о, нет. Почему я, господи, почему я?»
Он повернул обратно к Гвендайлон.
— Гвен, ты позвала этих… Гвен!
Седло было пустым, она исчезла.
— Гвен, — закричал он и натянул поводья.
— В самом деле, Род, — запротестовал шепот в его ухе, — я должен просить тебя держать себя в руках.
— Гвендайлон, — заорал Род.
С неба донесся звук, похожий на крик чайки.
Род поднял взгляд.
Скопа. Та самая. Он готов был поклясться в этом.
Птица опустилась пониже и закружилась над головой Рода, настойчиво крича.
И как это, черт возьми, она могла заставить рыбоястреба казаться таким женственным?
Скопа устремилась впереди него, паря низко над землей, следом за конем Логайра.
Затем она завернула обратно, снова закружилась у него над головой и полетела вперед.
— Да, да, — проворчал Род, — сообщение принял. Мне следует бросить командование отрядом. Векс, следуй за этой птицей! Векс? Векс!
Конь стоял с покачивающейся между бабок головой на негнущихся ногах.
А, ладно, для нервов Рода это тоже было напряжением. Он хлопнул по кнопке обратного включения.
Они скакали до захода луны, перейдя на рысь после первого получаса. Логайр кренился в седле, слишком измотанный для того, чтобы держаться прямо. К тому времени, как воздух с рассветом посвежел, Род, честно говоря, был в ненамного лучшем состоянии. Он подъехал к герцогу.
— Вон там, в том поле, есть стога сена, милорд. Мы должны остановиться на отдых. Скоро рассвет, а мы не смеем путешествовать днем.
Логайр поднял голову, моргая.
— Да, да, разумеется.
Он направил коня на поле. Род с Томом последовали его примеру.
Они проломились через колючую изгородь вдоль дороги и последовали к ближайшему стогу. Род спешился и подхватил Логайра, когда тот почти вывалился из седла. Большой Том расседлал коней и послал их прочь от поля шлепком по крупу, после того как Род полуотнес-полуотвел старого вельможу на вершину стога.
Он опустил Логайра на сено, отступил на шаг и прошептал:
— Векс.
— Да, Род.
— Убери этих кляч отсюда куда-нибудь подальше, где они будут не слишком заметны, хорошо? И приведи обратно на закате.
— Ладно, Род.
Род постоял с минуту, слушая затихающую дробь копыт.
Он посмотрел на Логайра: старик начисто отключился. Напряжение и долгая ночная скачка, не говоря уже о том, сколько времени прошло с тех пор, как он спал в последний раз.
Род набросал сена на спящего лорда, чтобы спрятать его. Поискав Большого Тома, он увидел исчезающие в стоге голени и ступни. Седла и упряжь уже исчезли.
Тем временем стопы совсем пропали из поля зрения. Затем послышался длительный шорох, и румяное лицо Тома высунулось из норы.
— Ты должен по-быстрому убраться с глаз долой, мастер. Скоро рассвет, а крестьяне не должны нас видеть.
— А они не подойдут слишком близко к этому стогу?
— Нет. Это поле далеко от замка, так что пройдет еще немало дней, прежде чем они доберутся до этого сена.
Род кивнул. Он вскинул руки вверх и прыгнул, соскользнув по стогу сена. Он оглянулся и увидел быстро закрывающуюся нору Тома.
— Спокойной ночи, Большой Том.
— Доброе утро, мастер, — ответил изнутри приглушенный голос. Род рассмеялся, мотая головой, когда направился к ближайшему стогу сена. Он влез наверх, намял в сене углубление, вытянулся в нем с блаженным вздохом.
Раздался тихий крик, и скопа упала на сено рядом с ним. Она рухнула на бок, контуры ее расплылись и вытянулись — рядом с ним лежала Гвендайлон.
Она озорно улыбнулась и начала развязывать шнуровку лифа.
— Двадцать четыре часа, милорд. От восхода до восхода. Ты сказал, что столько будешь подчиняться моим приказаниям.
— Но-но-но… — Род выпучил глаза и сглотнул, когда лиф распахнулся и был отброшен прочь. Блузка начала ползти вверх. Он снова сглотнул и выдавил, заикаясь: — Но-но, кто-то должен стоять на страже!
— Не бойся, — прошептала она, блузка полетела прочь. — Это сделают мои друзья.
— Твои друзья? — Род несколько рассеянно отметил, что в данной культуре концепция бюстгальтера еще не развилась.
Гвендайлон, напротив, развилась, да еще как.
— Да, Крошечный Народ.
Одним плавным гибким движением юбка и туфли присоединились к куче отброшенной одежды.
Заходящее солнце превратило солому в кроваво-золотую, когда голова Рода высунулась из стога.
Он огляделся, потянул носом прохладный свежий нектар вечернего бриза и издал вздох огромного удовольствия.
Он чувствовал себя чрезвычайно хорошо.
Одним взмахом руки он откинул в сторону покров из сена и принялся размышлять о том, что день выдался хлопотливым, когда его глаза не спеша и с любовью прошлись по контурам Гвен.
Он нагнулся вперед и коснулся губами ее губ долгим глубоким поцелуем. Он почувствовал, что она пробуждается под ним.
Род отодвинулся, ее глаза приоткрылись. Губы изогнулись в медленной страстной улыбке.
Она потянулась — неторопливо, по-кошачьи. Род был удивлен, почувствовав учащение пульса. Его мнение о себе поднялось на одно деление, а мнение о ней и так уже было чересчур высоким. С уколом тревоги Род подумал о том, что он, к сожалению, человек странствующий. Он также понял, что что-то грызет основу его совести. Она посмотрела ему в глаза и посерьезнела.
— Что печалит тебя, милорд?
— А разве тебя никогда не беспокоит, что тобой пользуются, Гвен?
Она лениво улыбнулась:
— А тебя, милорд?
— Ну, нет… — Род, нахмурясь, смотрел на ладони. — Но это другое дело. Я же мужчина.
— Вот бы никогда не догадалась, — прошептала она, покусывая его по ходу дела за мочку уха.
Он усмехнулся и завертелся, пытаясь ответить тем же, но она еще не кончила с его ухом.
— Мужчины — дураки, — прошептала она между укусами. — Вечно вы говорите о том, чего нет, вместо того, чтобы говорить о том, что есть. Покончил с ночью и живи вечером, пока живется.
Затем она посмотрела на него сквозь полуопущенные веки с несколько собственническим удовольствием, медленно оглядывая его с ног до головы.
«А, ладно, — подумал Род, — вот и весь толк от моей единственной попытки быть честным». В конце концов, был только один способ стереть с ее лица эту надменную улыбку. Большой Том выбрал именно этот момент, чтобы позвать:
— Мастер, солнце зашло, мы должны убираться!
Род с негодующим рычанием выпустил Гвен.
— У этого парня определенно великолепное чувство своевременности. — Он принялся натягивать рейтузы. — Подъем, милая.
— Должны ли мы, милорд, — надулась она.
— Должны, — ответил он. — Долг зовет или, по крайней мере, Большой Том. Вперед, во славу Франции, [26]или что-то в этом роде…
Две ночи постоянной скачки, переходы с рыси на шаг привели их обратно в столицу.
Когда они подъехали к мосту через огибавшую город реку, Род с удивлением увидел двух солдат-пехотинцев с алебардами при пылающих по бокам от них в темноте факелах.
— Я расчищу дорогу, — пробурчал Большой Том, пришпоривая коня, и выехал вперед, опередив Рода и Логайра. — Посторонитесь! — крикнул он часовым. — Ибо мои господа желают въехать.
Алебарды с треском скрестились, перекрывая мост.
— А кто твои господа? — огрызнулся один из них. — Они мятежники? Или воины королевы?
— Мятежники? — нахмурился Том. — Что произошло в королевском граде, пока мы были на юге?
— На юге? — сузил глаза часовой. — Вот лорды юга-то и взбунтовались.
— Да, да! — нетерпеливо отмахнулся от возражений Большой Том. — Мы были там по приказу королевы, шпионами, если по правде, и мы-то и несем известие, что лорды юга взбунтовались и в какой именно день они выступят. Но как эта новость попала раньше нас?
— Что это за шутки, — вмешался Логайр, подъезжая вместе с Родом. — Посторонитесь, смерды, чтобы мог проехать человек благородной крови!
Головы часовых повернулись, и они уставились на Логайра, затем обе алебарды ринулись вперед, и их острия остановились в дюйме от его груди.
— Спешьтесь и станьте, милорд герцог Логайр! — Голос первого часового был твердым, но почтительным. — Мы должны держать вас под арестом по приказу Ее Величества королевы!
А другой часовой заорал:
— Капитан! Капитан Гвардии!
Логайр в недоверии уставился на них. Род протиснулся мимо него и прожег часового гневным взглядом.
— Назови преступление, за которое королева держит милорда Логайра под арестом!
Глаза часового переметнулись с лица Логайра на Рода и обратно, затем он с сомнением сказал:
— За государственную измену особе Ее Величества королевы!
У Логайра отвисла челюсть, затем его губы сжались, а брови сошлись, пряча глаза в темных пещерах. Лицо его казалось при свете факелов залитым кровью.
— Я строжайше верен Ее Величеству королеве! — взорвался он. — Кончайте свои дерзости и посторонитесь!
Часовой сглотнул, но не уступил дороги.
— Говорят, что Логайр возглавляет мятежников, милорд!
— Солдат, — спокойно проговорил Род, но тоном строгого боевого сержанта.
Глаза часового скакнули к нему, но алебарда не дрогнула.
— Ты меня знаешь. — Голос Рода содержал завуалированную угрозу власти младшего командира.
Он произвел больший эффект, чем все надменные фразы Логайра. Солдат провел языком по губам и согласился.
— Да, мастер.
— Кто я?
— Ты мастер Род Гэллоуглас, бывший гвардеец королевы.
— Все еще гвардеец королевы, — по-прежнему мягко поправил Род. — Отправленный на юг неделю назад, чтобы охранять милорда Логайра.
Логайр вскинул голову и блеснул глазами на Рода.
— Мы считали, что вы пропали, — промямлил солдат.
— И теперь знаешь, почему. — Род старательно держал свой голос под контролем, сумев дать понять, что на несчастную голову часового падет Личный Гнев королевы, если он не подчинится. — Милорд Логайр просит убежища у своей родственницы и сюзерена, Ее Величества королевы. Она будет разгневана, если узнает, что его задерживают. Пропустите нас.
Часовой еще тверже вцепился в алебарду, сглотнув и упрямо выпятив подбородок.
— Был отдан приказ содержать милорда Логайра в тюрьме под арестом. Больше я ничего не знаю.
— В тюрьме! — проревел Логайр, побагровев. — Что я, двухгрошовый бродяга, чтобы меня поворачивали от ограды к тюрьме? Разве так королева признает своего вассала? Нет, нет! Кровь Плантагенетов не пала так низко! Негодяй, я вырву тебе твой лживый язык!
Его рука потянулась к кинжалу, и солдат отпрыгнул, но рука Рода остановила вельможу.
— Успокойтесь, милорд, — прошептал он. — Это Дюрер послал сюда вперед нас известие. Королева может не знать о вашей верности.
Логайр огромным усилием взял себя в руки, переходя в своего рода тихую ярость. Род нагнулся и шепнул Тому:
— Том, ты можешь найти такое место, чтобы спрятать старика в безопасности?
— Да, мастер, — нахмурясь, посмотрел на него Том. — У его сына, на зачем?
— В Доме Хлодвига?
— Да, мастер. Чтобы вытащить их из Дома Хлодвига, потребуется вся королевская рать и большие бомбарды.
— Я бы сказал, что с этим справится хороший сильный ветер, — пробормотал Род. — Но, полагаю, это самое лучшее, что мы можем сделать. Так что…
— Говори так, чтобы все могли слышать! — крикнул новый голос.
— Вроде знакомый звон, — пробормотал Род, оглянувшись.
Сэр Мэрис прошел между двух гвардейцев, испытавших огромное облегчение.
— Отлично, Род Гэллоуглас! Ты привел в наш надежный оплот самого вредоносного из всех мятежников.
Сузившиеся глаза Логайра пронзили Рода ненавистью.
— Не говорите между собой, — продолжал сэр Мэрис. — Я запрещаю сие. И хорошенько слушайтесь моих приказаний, ибо тут есть двенадцать хороших арбалетчиков, нацеливших стрелы в ваши сердца.
Логайр откинулся в седле, высокий и гордый, застывший в граните фатализма.
— Двенадцать? — Род подарил сэру Мэрису кривую насмешливую улыбку. — Только двенадцать стрел, чтобы убить Логайра? Дорогой сэр Мэрис, я вынужден подумать, что ты становишься на старости лет опрометчивым.
Гранитная маска треснула — Логайр бросил на Рода озадаченный взгляд. Род спешился и зашагал к мосту прочь от лошадей. Он горестно покачал головой.
— Ах, сэр Мэрис, сэр Мэрис! Мой дорогой сэр Мэрис, думать, что…
Вдруг он стремительно развернулся и с высоким пронзительным криком шлепнул лошадей по груди.
— Разворачивайтесь и скачите! — завизжал он. — Скачите!
Сэр Мэрис и его воины стояли, замерев от удивления, когда кони встали на дыбы, повернулись и скакнули прочь. Миг спустя двенадцать арбалетных стрел ударились в землю в том месте, где они только что были. Один стрелок был немного порасторопнее своих коллег: его стрела со звоном ударила по крупу Векса и срикошетировала в реку.
Возникла пауза потрясенного молчания. Затем по рядам пробежал, набухая, шепот:
— Колдовской конь! Колдовской конь!
— Замети след, Векс! — прошептал Род, и огромный черный конь встал на дыбы, молотя в воздухе копытами и испуская боевое ржание, а затем повернулся и исчез, пропал в ночи, только затихала вдали дробь копыт.
Род мрачно улыбнулся, уверенный, что след Векса будет вновь и вновь пересекать след Тома и Логайра до тех пор, пока его не сможет распутать даже любящий спагетти повар-итальянец.
Он посмотрел на небо, и хотя он не мог ничего разглядеть за пределами круга факелов, но все же решил, что слабый крик ему не почудился.
Он снова улыбнулся, на этот раз немного искреннее. Пусть Катарина попробует бросить его в тюрьму. Пусть только попробует.
Затем улыбка застыла и скисла, когда он обратил лицо к сэру Мэрису. Старый рыцарь мужественно боролся за то, чтобы выглядеть разгневанным, но страх в его глазах трубил столь же громко, как телереклама. Голос его дрожал.
— Род Гэллоуглас, ты содействовал побегу мятежника.
Род молча стоял, сверкая глазами.
Сэр Мэрис с трудом сглотнул и продолжал:
— За государственную измену особе Ее Величества королевы всего Грамария, Род Гэллоуглас, я должен взять тебя под арест.
Род вежливо склонил голову.
— Вы можете попробовать.
Солдаты в страхе забормотали что-то и отступили. Никто не желал скрестить оружие с чародеем.
Глаза сэра Мэриса в тревоге расширились, затем он развернулся и схватил за руку одного из солдат.
— Вот ты! Солдат! Солдат! — прошипел он. — Беги вперед и доставь известие королеве. Скажи, что здесь обнаружилось.
Солдат так и припустил, жутко обрадованный возможностью выйти из боя.
Сэр Мэрис повернулся обратно к Роду.
— Теперь ты должен явиться на суд королевы, мастер Гэллоуглас.
«Ого! — подумал Род. — Так я теперь мастер, да?»
— Ты пойдешь по своей воле? — озабоченно спросил сэр Мэрис. — Или я должен принудить тебя?
Род боролся с искушением дать плечам затрястись от смеха над страхом в голосе старого вояки. Его репутация имела решающее значение.
— Я пойду по своей воле, сэр Мэрис, — сказал он, ступая вперед. — Идем?
Глаза сэра Мэриса прямо-таки запылали от благодарности.
Внезапно он отрезвел.
— Не хотел бы я быть на твоем месте, даже за замок и герцогство, Род Гэллоуглас. Теперь тебе придется выстоять одному пред языком нашей королевы.
— Ну да, — согласился Род. — Но, впрочем, я тоже должен ей пару ласковых, не так ли. Идем же тогда, сэр Мэрис.
К несчастью, марш к замку дал Роду время поразмыслить над последними грубыми выходками Катарины, так что к ому времени, как они подошли к дверям ее покоев, челюсти Рода были сжаты и он дрожал от ярости. И, равно к несчастью, там уже был готов комитет по приему высокого гостя, состоящий из двух часовых, солдата, посланного вперед гонцом, и двух алебард, нацеленных прямо в живот Роду.
Процессия остановилась.
— И что, — осведомился Род с холодной улыбкой, — это предположительно значит?
Гонец, задыхаясь, выдавил ответ:
— Ко-королева за-запретила, чтобы ча-чародея приводили к ней неско-кованным.
— Черт подери! — Он вырвал руку, вжимаясь в стену. Она качнулась к нему, приоткрывая губы. — Милостивая государыня!..
— Я никогда не претендовала на такой титул, — прошептала она теплым, густым и хрипловатым голосом. Ее тело мягко прижалось к нему.
— Женщина, пожалуйста. — Род сделал мужественную попытку втиснуться в камень. — Я не могу представить себе менее эстетичной атмосферы.
— Ни время, ни место не имеет для меня значения, — выдохнула она ему в ухо и мягко куснула его.
«Я-то думал, что знаю пару-другую цитат», — сказал себе Род.
— Слушай, детка, вытащи только нас отсюда, и я в твоем распоряжении!
Она перевела дух и отступила назад ровно настолько, чтобы посмотреть ему в глаза.
— Правда, милорд?
— Ну, э… — Род бешено закрутил педали обратно. — На двадцать четыре часа, во всяком случае.
— Это подойдет, — надменно произнесла она с улыбкой.
С миг он сердито глядел на нее, потом проворчал.
— Сотри с губ сметану, кошка, и вытащи нас отсюда.
— Да, милорд! — Она закружилась, вихрем взметнув юбки, и побежала вниз по мшистой лестнице.
С миг он смотрел ей вслед, в глазах его появился блеск.
Он догнал ее в три прыжка и развернул лицом к себе. Она в удивлении посмотрела на него, затем снова включила страстный взгляд.
— Милорд, мы не должны задерживаться…
— Это не займет много времени, — ответил он и крепко прижал ее к себе. Губы у нее были влажными, теплыми и открытыми.
Она испустила счастливый вздох и оттолкнула его.
— Ну! И для чего это было?
— Долговое обязательство, — усмехнулся он.
Она хихикнула, затем резко повернулась, увлекая его за собой по коридору.
— Мы должны спешить!
Он высвободил руку и посмотрел ей вслед.
За его спиной раздался глухой, теплый смешок.
Род бросил на Логайра негодующий взгляд.
— Старый козел! — пробурчал он и побежал вслед за Гвендайлон.
Скользкие камни хода тянулись по обеим сторонам, едва в трех дюймах от каждого плеча. Вверх по лестнице, поворот, еще один пролет. Камни сырые и скользкие от капающей воды, просачивающейся из озера наверху. На стенах росли, словно болячки, клочья мха. С низкого потолка свисала старая паутина.
Стоя на последней ступени двенадцатой лестницы, Род услышал журчащую где-то наверху воду.
— Выход к озеру, — проинформировала его Гвендайлон. — Мы пойдем вдоль его края.
Она бросила быстрый взгляд на Рода.
— Твое плечо, милорд?
— О, оно подождет, — проворчал Род.
— Оно еще кровоточит?
— Нет, камзол, кажется, остановил кровотечение. Будет, однако, жуткий счет из прачечной.
— Гмм. — Она повернулась, заспешив дальше. — Тогда оно выдержит, пока мы выйдем к берегу реки. Поторопитесь, милорды, мы должны убраться раньше, чем они додумаются поискать в стойлах.
Род нахмурился.
— Почему? Разве мы выйдем к конюшне?
— Нет, у реки, но когда они взглянут в стойла, то увидят, что твой черный и серый жеребец герцога убежали.
— Да что ты говоришь? — Он прочистил горло и спросил немного громче необходимого. — И где же будет мой конь?
— На берегу реки, Род, — ответил голос Векса. — С Большим Томом и двумя настоящими клячами.
Гвендайлон начала было отвечать, но Род оборвал ее.
— Да, да, они на берегу реки, я знаю.
Гвендайлон выглядела слегка удивленной.
— Но откуда, — продолжал Род, — Большой Том узнал, что нам понадобятся лошади?
С миг она глядела на него, нахмурив брови, а затем отвернулась.
— То случилось по моему побуждению, милорд. То была только мысль, и она не могла причинить большого вреда. Мне мнилось, что нам понадобятся лошади.
— Мнилось, — повторил словно эхо Род. Она была ясновидящей к тому же?
— Да, милорд, мнилось. — Она вдруг замедлила шаги. — Идите осторожнее, милорды.
Она заботливо перешагнула через что-то, лежащее в проходе.
Это был миниатюрный человеческий скелет, дюймов восемнадцати длиной, но с пропорциями взрослого человека, а не ребенка. Он позеленел от плесени.
Род посмотрел на Гвендайлон.
— Этот был здесь не так уж и долго, — сказал он. — Что это?
— Один из Крошечного Народа, — был ее ответ, губы ее отвердели. — Последнее время в этом замке были злые чары.
Род поднял глаза, удивленный тоном ее голоса, игнорируя изумленное восклицание Логайра.
Лицо ее было как кремень, застывшее в отливке злости.
— Бедный малыш, — прошептала она, — и мы не смеем остановиться и похоронить его.
Она повернулась и поспешила дальше.
Род осторожно перешагнул через крошечный скелет и поспешил за ней.
— Какого рода чары? — спросил он, догнав ее.
— То было своего рода… пение… в воздухе, милорд, хотя и не для уха, а для разума. Если бы вы или я попытались двигаться против него, оно бы только остановило нас, как стена, но Крошечный Народ оно убивает.
Род нахмурился.
— Пение, говоришь?
— Да, милорд, и все же не для уха, как я говорила.
Силовое поле! Но это было невозможно! Спроси любого физика, и он скажет тебе…
— Давно оно здесь?
— Оно было налажено пять лет назад, милорд. Оно длилось не больше месяца, ибо его хозяин не заметил, что я прекратила его, и не наложил вновь.
Род остановился так резко, что Логайр врезался в него. Он уставился на спешащую впереди по тайному ходу нежную, очень женственную фигурку. Затем он закрыл рот, сглотнул и последовал за ней. Силовое поле! И пять лет назад, именно тогда, когда появился Дюрер. Род снова подумал о циферблате на предполагаемой машине времени.
Затем он уставился на длинные рыжие волосы Гвен, колышущиеся при каждом ее шаге. И она ее остановила? Машина из будущего, и она ее остановила?
Он поглядел на свою сельскую девушку с новым уважением.
— Э, Гвен, милая…
— Да, милорд. — Она оглянулась на него с выражением приятного удивления и легкой краской на лице.
Он нахмурился. Что?.. А, он назвал ее «Гвен», да еще «милая».
— Да, милорд, изгнала его, но Крошечный Народ сюда больше не приходит, и я тоже думаю, что это мудро.
«Да, — мысленно произнес Род, — очень мудро». Дюрер и К° не стали бы добродушно смотреть на маленьких шпионов и могли бы, вероятно, изобрести какие-нибудь неприятные предупредительные меры.
Он устремил взгляд на удаляющуюся спину Гвендайлон, она просто-таки полна сюрпризов, эта…
— Мы уже близко, милорды!
Род вскинул голову и увидел впереди точку тусклого света. Шарик света на ладони Гвендайлон замерцал и погас.
Миг спустя они вышли через обветренную, заросшую сорняками пасть туннеля в освещенную лунами ночь. В нескольких дюжинах ярдов текла река, обрамленная ивами и кипарисами. После влажности туннеля ветер был холодным, Логайр задрожал.
— Мастер, — раздался тихий приглушенный крик, и из тени речного берега шагнул Большой Том, ведя трех лошадей.
Род схватил Гвендайлон за руку и побежал к лошадям… и был остановлен резким крайне неженственным рывком за здоровую, к счастью, руку.
— Нет, милорд, — твердо сказала она, — сперва мы должны осмотреть твою руку.
— Которую? — проворчал Род, ворочая здоровым плечом, в котором при этом возникла неожиданная боль. — Слушай, у нас нет времени…
— Это раньше или позже замедлит нашу скачку, — строго сказала она. — Лучше позаботиться о нем сейчас, когда это займет у нас только минуту.
Род вздохнул и капитулировал. Он с интересом знатока смотрел, как она побежала к берегу, и гадал, что бы это значило — странное ощущение у него внутри.
— Тут она права, — проворчал Логайр, разворачивая Рода лицом к себе. — Стисни зубы.
Он расстегнул камзол Рода, нарождающийся протест Рода был прерван оханьем от боли, когда Логайр рывком распахнул камзол, отодрав по ходу дела струпья засохшей крови.
— Пускай малость покровоточит свободно, — проворчал Логайр, срывая камзол с раненого плеча.
Затем подошла Гвендайлон с пригоршней каких-то трав и бурдюком. «Положись на Большого Тома, — подумал Род. — Он без него никуда». И наверное минут пять спустя Род посадил ее в седло Векса и вскочил позади нее. Он вонзил каблуки в бока Векса. Гвендайлон поразилась глухому лязганью, и когда Векс перешел в галоп, она повернулась и, нахмурив брови и озадаченно глядя на Рода, спросила:
— Почему такой звук?
— Вот потому-то я и называю его «Старина Железнобокий» [24], — объяснил Род. — Только расслабься и обопрись на меня, скачка будет долгой.
— Но, милорд, мне не нужно…
— Есть только три лошади, Гвен. Кому-то нужно скакать вместе. Не беспокойся, Векс даже не заметит разницы.
— Но, милорд, я…
— Шш. Милорд Логайр! — сказал он через плечо. — Ведите нас, милорд. Вы лучше всех знаете эту землю.
Логайр молча кивнул и пришпорил рослого коня, тот малость прибавил и обошел Рода. Род последовал за ним, слушая дробь копыт коня Тома позади.
— Поверь мне, милорд, нет никакой нужды для…
— Потом хватит времени на разговоры, — проворчал он. — Мы оставляем такой же четкий след, как «Поларис» [25]. Мы должны убраться достаточно далеко и достаточно быстро, чтобы не имело значения, последуют они за нами или нет.
Гвендайлон вздохнула.
— Оглянитесь, милорд.
Род обернулся и увидел толпу, по меньшей мере, в сотню эльфов, выстроившихся вдоль их следа с миниатюрными вениками, подметая все следы позади их проезда, даже выпрямляя траву, помятую конями.
Род зажмурил глаза. «Нет, о, нет. Почему я, господи, почему я?»
Он повернул обратно к Гвендайлон.
— Гвен, ты позвала этих… Гвен!
Седло было пустым, она исчезла.
— Гвен, — закричал он и натянул поводья.
— В самом деле, Род, — запротестовал шепот в его ухе, — я должен просить тебя держать себя в руках.
— Гвендайлон, — заорал Род.
С неба донесся звук, похожий на крик чайки.
Род поднял взгляд.
Скопа. Та самая. Он готов был поклясться в этом.
Птица опустилась пониже и закружилась над головой Рода, настойчиво крича.
И как это, черт возьми, она могла заставить рыбоястреба казаться таким женственным?
Скопа устремилась впереди него, паря низко над землей, следом за конем Логайра.
Затем она завернула обратно, снова закружилась у него над головой и полетела вперед.
— Да, да, — проворчал Род, — сообщение принял. Мне следует бросить командование отрядом. Векс, следуй за этой птицей! Векс? Векс!
Конь стоял с покачивающейся между бабок головой на негнущихся ногах.
А, ладно, для нервов Рода это тоже было напряжением. Он хлопнул по кнопке обратного включения.
Они скакали до захода луны, перейдя на рысь после первого получаса. Логайр кренился в седле, слишком измотанный для того, чтобы держаться прямо. К тому времени, как воздух с рассветом посвежел, Род, честно говоря, был в ненамного лучшем состоянии. Он подъехал к герцогу.
— Вон там, в том поле, есть стога сена, милорд. Мы должны остановиться на отдых. Скоро рассвет, а мы не смеем путешествовать днем.
Логайр поднял голову, моргая.
— Да, да, разумеется.
Он направил коня на поле. Род с Томом последовали его примеру.
Они проломились через колючую изгородь вдоль дороги и последовали к ближайшему стогу. Род спешился и подхватил Логайра, когда тот почти вывалился из седла. Большой Том расседлал коней и послал их прочь от поля шлепком по крупу, после того как Род полуотнес-полуотвел старого вельможу на вершину стога.
Он опустил Логайра на сено, отступил на шаг и прошептал:
— Векс.
— Да, Род.
— Убери этих кляч отсюда куда-нибудь подальше, где они будут не слишком заметны, хорошо? И приведи обратно на закате.
— Ладно, Род.
Род постоял с минуту, слушая затихающую дробь копыт.
Он посмотрел на Логайра: старик начисто отключился. Напряжение и долгая ночная скачка, не говоря уже о том, сколько времени прошло с тех пор, как он спал в последний раз.
Род набросал сена на спящего лорда, чтобы спрятать его. Поискав Большого Тома, он увидел исчезающие в стоге голени и ступни. Седла и упряжь уже исчезли.
Тем временем стопы совсем пропали из поля зрения. Затем послышался длительный шорох, и румяное лицо Тома высунулось из норы.
— Ты должен по-быстрому убраться с глаз долой, мастер. Скоро рассвет, а крестьяне не должны нас видеть.
— А они не подойдут слишком близко к этому стогу?
— Нет. Это поле далеко от замка, так что пройдет еще немало дней, прежде чем они доберутся до этого сена.
Род кивнул. Он вскинул руки вверх и прыгнул, соскользнув по стогу сена. Он оглянулся и увидел быстро закрывающуюся нору Тома.
— Спокойной ночи, Большой Том.
— Доброе утро, мастер, — ответил изнутри приглушенный голос. Род рассмеялся, мотая головой, когда направился к ближайшему стогу сена. Он влез наверх, намял в сене углубление, вытянулся в нем с блаженным вздохом.
Раздался тихий крик, и скопа упала на сено рядом с ним. Она рухнула на бок, контуры ее расплылись и вытянулись — рядом с ним лежала Гвендайлон.
Она озорно улыбнулась и начала развязывать шнуровку лифа.
— Двадцать четыре часа, милорд. От восхода до восхода. Ты сказал, что столько будешь подчиняться моим приказаниям.
— Но-но-но… — Род выпучил глаза и сглотнул, когда лиф распахнулся и был отброшен прочь. Блузка начала ползти вверх. Он снова сглотнул и выдавил, заикаясь: — Но-но, кто-то должен стоять на страже!
— Не бойся, — прошептала она, блузка полетела прочь. — Это сделают мои друзья.
— Твои друзья? — Род несколько рассеянно отметил, что в данной культуре концепция бюстгальтера еще не развилась.
Гвендайлон, напротив, развилась, да еще как.
— Да, Крошечный Народ.
Одним плавным гибким движением юбка и туфли присоединились к куче отброшенной одежды.
Заходящее солнце превратило солому в кроваво-золотую, когда голова Рода высунулась из стога.
Он огляделся, потянул носом прохладный свежий нектар вечернего бриза и издал вздох огромного удовольствия.
Он чувствовал себя чрезвычайно хорошо.
Одним взмахом руки он откинул в сторону покров из сена и принялся размышлять о том, что день выдался хлопотливым, когда его глаза не спеша и с любовью прошлись по контурам Гвен.
Он нагнулся вперед и коснулся губами ее губ долгим глубоким поцелуем. Он почувствовал, что она пробуждается под ним.
Род отодвинулся, ее глаза приоткрылись. Губы изогнулись в медленной страстной улыбке.
Она потянулась — неторопливо, по-кошачьи. Род был удивлен, почувствовав учащение пульса. Его мнение о себе поднялось на одно деление, а мнение о ней и так уже было чересчур высоким. С уколом тревоги Род подумал о том, что он, к сожалению, человек странствующий. Он также понял, что что-то грызет основу его совести. Она посмотрела ему в глаза и посерьезнела.
— Что печалит тебя, милорд?
— А разве тебя никогда не беспокоит, что тобой пользуются, Гвен?
Она лениво улыбнулась:
— А тебя, милорд?
— Ну, нет… — Род, нахмурясь, смотрел на ладони. — Но это другое дело. Я же мужчина.
— Вот бы никогда не догадалась, — прошептала она, покусывая его по ходу дела за мочку уха.
Он усмехнулся и завертелся, пытаясь ответить тем же, но она еще не кончила с его ухом.
— Мужчины — дураки, — прошептала она между укусами. — Вечно вы говорите о том, чего нет, вместо того, чтобы говорить о том, что есть. Покончил с ночью и живи вечером, пока живется.
Затем она посмотрела на него сквозь полуопущенные веки с несколько собственническим удовольствием, медленно оглядывая его с ног до головы.
«А, ладно, — подумал Род, — вот и весь толк от моей единственной попытки быть честным». В конце концов, был только один способ стереть с ее лица эту надменную улыбку. Большой Том выбрал именно этот момент, чтобы позвать:
— Мастер, солнце зашло, мы должны убираться!
Род с негодующим рычанием выпустил Гвен.
— У этого парня определенно великолепное чувство своевременности. — Он принялся натягивать рейтузы. — Подъем, милая.
— Должны ли мы, милорд, — надулась она.
— Должны, — ответил он. — Долг зовет или, по крайней мере, Большой Том. Вперед, во славу Франции, [26]или что-то в этом роде…
Две ночи постоянной скачки, переходы с рыси на шаг привели их обратно в столицу.
Когда они подъехали к мосту через огибавшую город реку, Род с удивлением увидел двух солдат-пехотинцев с алебардами при пылающих по бокам от них в темноте факелах.
— Я расчищу дорогу, — пробурчал Большой Том, пришпоривая коня, и выехал вперед, опередив Рода и Логайра. — Посторонитесь! — крикнул он часовым. — Ибо мои господа желают въехать.
Алебарды с треском скрестились, перекрывая мост.
— А кто твои господа? — огрызнулся один из них. — Они мятежники? Или воины королевы?
— Мятежники? — нахмурился Том. — Что произошло в королевском граде, пока мы были на юге?
— На юге? — сузил глаза часовой. — Вот лорды юга-то и взбунтовались.
— Да, да! — нетерпеливо отмахнулся от возражений Большой Том. — Мы были там по приказу королевы, шпионами, если по правде, и мы-то и несем известие, что лорды юга взбунтовались и в какой именно день они выступят. Но как эта новость попала раньше нас?
— Что это за шутки, — вмешался Логайр, подъезжая вместе с Родом. — Посторонитесь, смерды, чтобы мог проехать человек благородной крови!
Головы часовых повернулись, и они уставились на Логайра, затем обе алебарды ринулись вперед, и их острия остановились в дюйме от его груди.
— Спешьтесь и станьте, милорд герцог Логайр! — Голос первого часового был твердым, но почтительным. — Мы должны держать вас под арестом по приказу Ее Величества королевы!
А другой часовой заорал:
— Капитан! Капитан Гвардии!
Логайр в недоверии уставился на них. Род протиснулся мимо него и прожег часового гневным взглядом.
— Назови преступление, за которое королева держит милорда Логайра под арестом!
Глаза часового переметнулись с лица Логайра на Рода и обратно, затем он с сомнением сказал:
— За государственную измену особе Ее Величества королевы!
У Логайра отвисла челюсть, затем его губы сжались, а брови сошлись, пряча глаза в темных пещерах. Лицо его казалось при свете факелов залитым кровью.
— Я строжайше верен Ее Величеству королеве! — взорвался он. — Кончайте свои дерзости и посторонитесь!
Часовой сглотнул, но не уступил дороги.
— Говорят, что Логайр возглавляет мятежников, милорд!
— Солдат, — спокойно проговорил Род, но тоном строгого боевого сержанта.
Глаза часового скакнули к нему, но алебарда не дрогнула.
— Ты меня знаешь. — Голос Рода содержал завуалированную угрозу власти младшего командира.
Он произвел больший эффект, чем все надменные фразы Логайра. Солдат провел языком по губам и согласился.
— Да, мастер.
— Кто я?
— Ты мастер Род Гэллоуглас, бывший гвардеец королевы.
— Все еще гвардеец королевы, — по-прежнему мягко поправил Род. — Отправленный на юг неделю назад, чтобы охранять милорда Логайра.
Логайр вскинул голову и блеснул глазами на Рода.
— Мы считали, что вы пропали, — промямлил солдат.
— И теперь знаешь, почему. — Род старательно держал свой голос под контролем, сумев дать понять, что на несчастную голову часового падет Личный Гнев королевы, если он не подчинится. — Милорд Логайр просит убежища у своей родственницы и сюзерена, Ее Величества королевы. Она будет разгневана, если узнает, что его задерживают. Пропустите нас.
Часовой еще тверже вцепился в алебарду, сглотнув и упрямо выпятив подбородок.
— Был отдан приказ содержать милорда Логайра в тюрьме под арестом. Больше я ничего не знаю.
— В тюрьме! — проревел Логайр, побагровев. — Что я, двухгрошовый бродяга, чтобы меня поворачивали от ограды к тюрьме? Разве так королева признает своего вассала? Нет, нет! Кровь Плантагенетов не пала так низко! Негодяй, я вырву тебе твой лживый язык!
Его рука потянулась к кинжалу, и солдат отпрыгнул, но рука Рода остановила вельможу.
— Успокойтесь, милорд, — прошептал он. — Это Дюрер послал сюда вперед нас известие. Королева может не знать о вашей верности.
Логайр огромным усилием взял себя в руки, переходя в своего рода тихую ярость. Род нагнулся и шепнул Тому:
— Том, ты можешь найти такое место, чтобы спрятать старика в безопасности?
— Да, мастер, — нахмурясь, посмотрел на него Том. — У его сына, на зачем?
— В Доме Хлодвига?
— Да, мастер. Чтобы вытащить их из Дома Хлодвига, потребуется вся королевская рать и большие бомбарды.
— Я бы сказал, что с этим справится хороший сильный ветер, — пробормотал Род. — Но, полагаю, это самое лучшее, что мы можем сделать. Так что…
— Говори так, чтобы все могли слышать! — крикнул новый голос.
— Вроде знакомый звон, — пробормотал Род, оглянувшись.
Сэр Мэрис прошел между двух гвардейцев, испытавших огромное облегчение.
— Отлично, Род Гэллоуглас! Ты привел в наш надежный оплот самого вредоносного из всех мятежников.
Сузившиеся глаза Логайра пронзили Рода ненавистью.
— Не говорите между собой, — продолжал сэр Мэрис. — Я запрещаю сие. И хорошенько слушайтесь моих приказаний, ибо тут есть двенадцать хороших арбалетчиков, нацеливших стрелы в ваши сердца.
Логайр откинулся в седле, высокий и гордый, застывший в граните фатализма.
— Двенадцать? — Род подарил сэру Мэрису кривую насмешливую улыбку. — Только двенадцать стрел, чтобы убить Логайра? Дорогой сэр Мэрис, я вынужден подумать, что ты становишься на старости лет опрометчивым.
Гранитная маска треснула — Логайр бросил на Рода озадаченный взгляд. Род спешился и зашагал к мосту прочь от лошадей. Он горестно покачал головой.
— Ах, сэр Мэрис, сэр Мэрис! Мой дорогой сэр Мэрис, думать, что…
Вдруг он стремительно развернулся и с высоким пронзительным криком шлепнул лошадей по груди.
— Разворачивайтесь и скачите! — завизжал он. — Скачите!
Сэр Мэрис и его воины стояли, замерев от удивления, когда кони встали на дыбы, повернулись и скакнули прочь. Миг спустя двенадцать арбалетных стрел ударились в землю в том месте, где они только что были. Один стрелок был немного порасторопнее своих коллег: его стрела со звоном ударила по крупу Векса и срикошетировала в реку.
Возникла пауза потрясенного молчания. Затем по рядам пробежал, набухая, шепот:
— Колдовской конь! Колдовской конь!
— Замети след, Векс! — прошептал Род, и огромный черный конь встал на дыбы, молотя в воздухе копытами и испуская боевое ржание, а затем повернулся и исчез, пропал в ночи, только затихала вдали дробь копыт.
Род мрачно улыбнулся, уверенный, что след Векса будет вновь и вновь пересекать след Тома и Логайра до тех пор, пока его не сможет распутать даже любящий спагетти повар-итальянец.
Он посмотрел на небо, и хотя он не мог ничего разглядеть за пределами круга факелов, но все же решил, что слабый крик ему не почудился.
Он снова улыбнулся, на этот раз немного искреннее. Пусть Катарина попробует бросить его в тюрьму. Пусть только попробует.
Затем улыбка застыла и скисла, когда он обратил лицо к сэру Мэрису. Старый рыцарь мужественно боролся за то, чтобы выглядеть разгневанным, но страх в его глазах трубил столь же громко, как телереклама. Голос его дрожал.
— Род Гэллоуглас, ты содействовал побегу мятежника.
Род молча стоял, сверкая глазами.
Сэр Мэрис с трудом сглотнул и продолжал:
— За государственную измену особе Ее Величества королевы всего Грамария, Род Гэллоуглас, я должен взять тебя под арест.
Род вежливо склонил голову.
— Вы можете попробовать.
Солдаты в страхе забормотали что-то и отступили. Никто не желал скрестить оружие с чародеем.
Глаза сэра Мэриса в тревоге расширились, затем он развернулся и схватил за руку одного из солдат.
— Вот ты! Солдат! Солдат! — прошипел он. — Беги вперед и доставь известие королеве. Скажи, что здесь обнаружилось.
Солдат так и припустил, жутко обрадованный возможностью выйти из боя.
Сэр Мэрис повернулся обратно к Роду.
— Теперь ты должен явиться на суд королевы, мастер Гэллоуглас.
«Ого! — подумал Род. — Так я теперь мастер, да?»
— Ты пойдешь по своей воле? — озабоченно спросил сэр Мэрис. — Или я должен принудить тебя?
Род боролся с искушением дать плечам затрястись от смеха над страхом в голосе старого вояки. Его репутация имела решающее значение.
— Я пойду по своей воле, сэр Мэрис, — сказал он, ступая вперед. — Идем?
Глаза сэра Мэриса прямо-таки запылали от благодарности.
Внезапно он отрезвел.
— Не хотел бы я быть на твоем месте, даже за замок и герцогство, Род Гэллоуглас. Теперь тебе придется выстоять одному пред языком нашей королевы.
— Ну да, — согласился Род. — Но, впрочем, я тоже должен ей пару ласковых, не так ли. Идем же тогда, сэр Мэрис.
К несчастью, марш к замку дал Роду время поразмыслить над последними грубыми выходками Катарины, так что к ому времени, как они подошли к дверям ее покоев, челюсти Рода были сжаты и он дрожал от ярости. И, равно к несчастью, там уже был готов комитет по приему высокого гостя, состоящий из двух часовых, солдата, посланного вперед гонцом, и двух алебард, нацеленных прямо в живот Роду.
Процессия остановилась.
— И что, — осведомился Род с холодной улыбкой, — это предположительно значит?
Гонец, задыхаясь, выдавил ответ:
— Ко-королева за-запретила, чтобы ча-чародея приводили к ней неско-кованным.