Стиц Джон. Число погибших

   Это заявление вызвало очередной взрыв возмущения, а я тем временем поискал глазами Джанет. Лоб ее охватывал обруч с укрепленной на нем камерой, поэтому она старалась поменьше трясти головой и выглядела еще более сонной, чем рыжеволосая представительница администрации.
   Толку от этой пресс-конференции было мало, во всяком случае, на мой взгляд. Вскоре женщине уже нечего было сказать, да и репортеры, похоже, исчерпали все свои вопросы. Толпясь в дверях, они как ошалелые устремились наружу, торопясь, вероятно, передать в свои компании основные положения того, что им только что сообщили. Я же мог побиться об заклад, что камера Джанет передавала всю конференцию целиком, а МНБС показывала ее живьем или по крайней мере с весьма незначительными сокращениями.
   Усталый и замерзший, я медленно поплелся за своими начальниками. Честно говоря, за минувшую ночь их общество мне слегка опротивело. В холле мне попался давешний руководитель команды спасателей. Очевидно, у него было время поразмыслить о втором взрыве, потому что, проходя мимо, он бросил мне короткое:
   - Спасибо.
   Я слегка улыбнулся ему, кивнул и только потом заметил, что с другого конца холла за мной наблюдает Джанет. Впрочем, даже если она и разглядела на таком расстоянии мой жест, что все равно не поняла его значения.
   * * *
   Обратный полет отнял у меня последние силы. Но хотя теперь мне уже было глубоко плевать, что скажут мои пассажиры, я снова не стал включать автопилот, предпочитая самому отвечать за свои действия. Оба репортера наверняка тоже устали как собаки, но тем не менее в зеркальце заднего обзора я постоянно ловил на себе испытующий взгляд Джанет. И при любых других обстоятельствах это мне, вероятно, понравилось бы.
   На взлетной площадке МНБС Шон даже не сказал мне "спасибо". Они упорхнули, оставив меня крепить джампер, но, честно говоря, я был рад поскорее избавиться от их общества.
   И только дома, уже раздеваясь, я обнаружил на манжетах своих брюк засохшие пятна крови. Интересно, подумал я, заметил ли их кто-нибудь еще?
   4. ШПИОН
   Я спал всего четыре часа и проснулся с ощущением, будто всю дорогу от Эдома шел пешком. После того несчастного случая я совсем потерял форму. "Черт с ним, с альпинизмом,- подумал я, залезая под душ, - но нельзя же превращаться в старую развалину!"
   Уняв с грехом пополам резь в глазах и промыв свалявшиеся от пыли волосы, я, кряхтя, вышел из ванной. МНБС как раз передавала подробности вчерашних событий, и я прилип к телевизору. Первый взрыв Шон поймал уже ближе к концу, но потом он, должно быть, закрепил камеру, потому что второй взрыв предстал во всей красе.
   - Прошлой ночью в Эдоме от этих взрывов погибло пять человек, лаконично напомнил ведущий, и на экране появилась злополучная станция, снятая Шоном две недели назад. Раскаленный воздух дрожал, искажая контуры ближайших зданий, и я порадовался тому, что мы побывали там ночью. Тем временем репортаж закончился, и диктор объявил:
   - Оставайтесь с нами и послушайте сообщение о возможных причинах инцидента.
   Несмотря на весь свой репортерский опыт, я не мог не поразиться тому, как из нашего длиннющего репортажа удалось состряпать столь короткий сюжет.
   После пары роликов, рекламирующих товары для каких-то чудаков, диктор появился опять:
   - Недавно мы получили сведения, что ответственность за вчерашние взрывы приписывается организации "Марсиане против репрессий", которой, как считалось, давно уже не существует. В своем послании руководство общества заявляет, что, пока Марс не отменит все иммиграционные ограничения, подобные инциденты неизбежны. Больше диктору сказать было нечего, а его место занял какой-то коновал, который, путая божий дар с яичницей, напомнил аудитории о необходимости вести здоровый образ жизни. Потом МНБС показала интервью с двумя пожилыми политиками. Оба они претендовали на одну из самых престижных должностей в Гелиуме. Ни один из них так и не сумел сказать о катастрофе ничего вразумительного, но второй раздражал почему-то больше он явно чего-то не договаривал.
   Потом снова пошла реклама; на сей раз нас призывали покупать автомобили. Главным действующим лицом была юная леди, на которой не было ничего, кроме загара. В Эдоме она наверняка чувствовала бы себя прекрасно. Ее сменил умильного вида школьный учитель, который хвастался тем, что позволяет своим ученикам самим судить о том, как хорошо он их учит.
   Затем нас осчастливили рекламным выступлениям первого из тех двух политиков, которых МНБС только что интервьюировала. Звали его Ньютон Олсоп. Этот Олсоп успел уже изрядно полысеть, но кое-где на его черепе еще торчали редкие кустики. Он производил впечатление человека властного, и этот ролик заинтересовал меня больше, чем предыдущее интервью.
   Впечатление было такое, что Олсоп брал уроки у методистских проповедников, но перенял у них лишь беспроигрышные харизматические приемы, а откровенно эмоциональное воздействие игнорировал. Голос его звучал уравновешенно, а спокойный прямой взгляд обещал уверенность и надежность. Содержание его речи показалось, мне, правда, довольно скудным, но в целом воздействие на умы было достаточно эффективным.
   За завтраком я немного пробежался по другим каналам. По части освещения вчерашнего инцидента ни один из них и в подметки не годился МНБС. У них даже не было ни одного кадра взрывов.
   На работу я доехал, не пользуясь навигационным оборудованием. Может, все это вообще впустую? Пока что мне гораздо лучше удавалась роль водителя, а не детектива.
   Ни Шона, ни Джанет еще не было, и я воспользовался случаем, чтобы кое-что уточнить. Если я понадоблюсь, они всегда смогут со мной связаться.
   Первым делом я отправился в архив.
   И вновь поразился возможностям МНБС. Как любой гражданин, я, конечно, имел доступ к нескольким общественным информационным системам, но здешняя была гораздо полнее. У них на каждую компанию имелась не просто парочка разрозненных фактов, а целый Олимп всякой грязи.
   Поэтому я быстро нашел то, что мне было нужно. "Дублинская автомобильная компания", по-видимому, занималась теми же трюками, что и в бытность мою репортером. Получить данные оказалось проще простого. И везде говорилось одно и то же: "Дублинская" по-прежнему тратит гораздо больше средств на рекламу, чем на то, чтобы сделать свои автомобили более безопасными в эксплуатации. Во мне вновь вспыхнула старая обида: в свое время я бросил дело незаконченным, и, как оказалось, этот факт беспокоил меня гораздо больше, чем я предполагал.
   Тяжело вздохнув, я поднял голову. Дверь в архив была открыта и хотя терминал почти полностью загораживал ее, я заметил проходящего по коридору Шона.
   Я быстро вскочил и выключил терминал. Первой моей мыслью было убраться отсюда подальше, но явная целеустремленность Шона возбудила мое любопытство.
   Когда я высунул голову в коридор, он заворачивал за угол. Еще не зная зачем, я пустился вдогонку. Он шел не оглядываясь и, судя по всему, направлялся в ту часть здания, которую я еще не обследовал.
   Мы петляли по коридорам, но вскоре навстречу начали попадаться люди, и я утратил возможность выглядывать из-за поворота, не привлекая к себе нежелательного внимания. Собравшись с духом, я повернул за угол и в двух шагах перед собой увидел Шона.
   Он стоял посередине коридора и отсутствующим взглядом смотрел прямо на меня. Как раз в тот момент, когда Шон должен был меня узнать, он с досадой щелкнул пальцами и пошел обратно в мою сторону, к мужскому туалету. Он поднял голову и, по всей видимости, только сейчас заметил меня.
   - А, доброе утро, Билл. Что-нибудь случилось?
   - Нет-нет, - ответил я, подходя поближе. Правда, план, который мне выдали, немного устарел, так что я пока осматриваюсь.
   - Прекрасно, прекрасно. Вы уже нашли свой кабинет?
   - Кабинет? А разве у меня есть кабинет?
   - Разумеется. Если вы подождете минутку, я провожу вас.
   Шон скрылся в туалете, а я остался ломать голову над его загадочным поведением. Я уж хотел было подойти туда, где он только что стоял, но вовремя передумал.
   Шон не пробыл в туалете и минуты. По-моему, за это время невозможно даже сполоснуть руки. Он выскочил оттуда как ошпаренный и повел меня обратно в центральную часть здания.
   - Вы рано встали, - как бы между делом сказал он.
   - Не мог уснуть, - пояснил я. - Так увлекательно работать на настоящей телевизионной станции. Я даже посмотрел утренний выпуск.
   Шон кивнул.
   - Всегда приятно первым узнать что-нибудь не так ли? - За минувшую ночь его настроение явно улучшилось. А может, он просто был жаворонком.
   - Вчера вы, без сомнения, опередили всех. Это было просто потрясающе!
   Шон скромно улыбнулся:
   - Увы, чаще всего мы просто понапрасну теряем время. Но приходится гоняться за любыми мелочами, потому что при этом можно наткнуться на что-нибудь необычное.
   Пять трупов и на пару миллионов ущерба, на мой взгляд, требовали другого определения, но я ничего не сказал, а только решительно кивнул головой.
   Мы вошли в небольшую клетушку размером примерно в треть кабинета Джанет. Шон театрально раз вел руками:
   - Ну вот и ваше новое пристанище.
   Я оглядел глухие стены, потертое кресло, колченогий стол без ящиков и сказал:
   - Мой собственный кабинет! Это потрясающе!
   Шон кинул на меня подозрительный взгляд, но видимо, решил, что я говорю искренне.
   - Если не случится ничего непредвиденного, у меня для вас будет несколько поручений, а пока устраивайтесь. Я свяжусь с вами попозже.
   Устраиваться особенно было нечего. Настольный компьютер, судя по всему, застал еще Великое Оледенение: даже его экран был двумерным. Кресло, правда, оказалось неожиданно удобным, но, расположившись в нем, я увидел, что ошибся: компьютер был еще древнее, чем кажется. Компании, выпустившей его, давно уже не существовало, а ее представления об эргономике сводились к тому, что у этого монстра вместо веселеньких индикаторов на выключателе стояли скупые цифры "0" и "1".
   Я включил компьютер и бегло посмотрел меню. Ну что ж, по крайней мере я могу пользоваться всей текущей информацией, начиная от последнего издания Книги Гиннесса и кончая программой передач МНБС.
   Я поискал тряпку и вытер со стола пыль. Не успел я как следует вступить во владение своим новым кабинетом, как дверь отворилась, и в комнату вошла Джанет.
   - А, вот вы где, - сказала она. - Как дела? На ней был свежий бледно-голубой костюмчик, очень идущий к ее светлым волосам. Она улыбалась мне так, словно вчерашние недоразумения были уже забыты.
   Я открыл было рот, чтобы поздороваться и даже немного привстал, но вовремя опомнился. Нельзя выходить из образа!
   - Замечательно, просто замечательно! - ответил я. - Настольный компьютер и все такое. Ей-богу, шикарно! - Тут я остановился: с ней переигрывать было нельзя. Шон был достаточно наблюдателен, но я уже убедился, что у Джанет интуиция развита лучше.
   - Откуда вы столько знаете о самолетах? - внезапно спросила она.
   - Не так уж и много. - Я пожал плечами. - Основную работу делает автопилот.
   - Я не о том. Насчет скорости и расхода горючего.
   Пожалуй, она действительно имела в виду именно это, и я ответил:
   - Трудно сказать. Просто мне это интересно. Ну, вроде как спорт.
   Джанет уже не улыбалась, но выглядела по-прежнему дружелюбно.
   - И что же еще входит в круг ваших интересов?
   - О, масса вещей! Деньги, острые ощущения, горы, красивые женщины. Джанет становилась чересчур дотошной, и я решил, что, если смутить ее, она отстанет.
   Она действительно слегка покраснела, но тут же ухватилась за невольно вырвавшееся у меня признание:
   - А горы - в каком смысле?
   Этого вопроса я никак не ожидал. Собственно, он напрашивался сам собой, но почему-то в обществе Джанет мне было трудно сосредоточиться, и поэтому пришлось сказать правду, но не всю.
   - Альпинизм. Я спускался в Большой Каньон, но это все не то. Какой смысл опять подниматься, после того, как спустился на какую-то глубину? И потом, совсем не тот вид.
   - И ваша нога?..
   - Да. Я неудачно упал. - Собственно говоря, если учесть высоту, я упал необыкновенно удачно, иначе сейчас не рассказывал бы об этом. Песчаный склон оказался достаточно мягким, но, к сожалению, не смог помешать острому выступу скалы разорвать мне ногу, да причем так, что полное восстановление оказалось невозможным. С тех пор ни о каком альпинизме не могло быть и речи, но я часто вспоминал о том времени.
   - Я не хотела вас обидеть. - Голос Джанет вывел меня из задумчивости. Она вопросительно смотрела на меня, и я впервые увидел, что глаза у нее цвета бирюзы.
   - О, ничего страшного, - быстро сказал я. - Я просто задумался. Извините.
   Джанет резко взглянула на свой комп:
   - Ну что ж, пора за работу. Я уверена, вы сегодня понадобитесь. Увидимся позже.
   И она ушла, оставив меня с ощущением того, что это был какой-то тест, но я так и не понял, прошел я его или нет.
   Через час, так и не дождавшись обещанных поручений, я вернулся в коридор, где утром видел Шона. Насколько Я МОГ судить, его привлекла дверь, на которой было написано "СПЕЦИАЛЬНЫЕ ЭФФЕКТЫ".
   В пятницу вечером меня ждал очередной сюрприз: послание от Кэролайн.
   - Извини Дэн, - гласило оно. - Я старалась найти кого-нибудь, кто мог бы взять Брэда на уик-энд, но не смогла. Так что, когда ты получишь это послание, он, вероятно, будет уже у тебя. Надеюсь, он тебе не помешает. Уверена, что ты меня поймешь. Заранее благодарю и высоко ценю твою доброту. И может быть, ты расскажешь ему о Сэме? Мне ужасно жаль. Обещаю в следующий раз предупредить тебя заранее.
   Черт побери! Какой там следующий раз! Испытывая растущее раздражение, я безрезультатно попытался дозвониться до нее, и когда компьютер спросил меня, не желаю ли я оставить сообщение, я был уже настолько зол, что не рискнул этого сделать.
   Итак, сейчас Брэд сидит у меня дома в Библосе? Оставлять его там одного, безусловно, нельзя, а знакомых, которым я мог бы доверить сына, у меня не было. Проклиная все на свете, я сел в автомобиль и помчался в аэропорт. По дороге у меня было, над чем подумать.
   В свое время я всерьез надеялся приучить Кэролайн сознательно употреблять слово "обещаю", но ни одна моя попытка не увенчалась успехом. В последний момент она всегда заявляла, что никогда не говорила ничего подобного или что я ее неправильно понял.
   Вспоминая ее послание, я внезапно удивился тому, как быстро отвык от своего настоящего имени.
   Стюардом в самолете оказался бесцеремонный мужчина пенсионного возраста. Когда последние опаздывающие заняли свои места, он сухо объявил:
   - Мы отправляемся в Библос, откуда можно добраться до Мезого и дальше на запад. Тем, кому Библос не нужен, самое время убраться отсюда.
   Он мне понравился, ибо не сказал "покинуть самолет".
   Потом он в доходчивых выражениях объяснил туристам, привыкшим к большому тяготению, что им все равно следует пристегнуть ремни, и в завершение своей речи позаботился о том, чтобы каждый мог отличить дверь туалета от двери рубки.
   Выпив чашечку чая с пакетиком арахиса, я прикинул, какое извинение придумает Кэролайн на этот раз. Несомненно, оно будет весьма убедительным. Извинения Кэролайн всегда чертовски убедительны. Я машинально сжевал съедобную чашку. Полет проходил очень шумно, в основном из-за постоянно снующих по проходу детишек. Особенно старался белокурый мальчик с надписью на спине "Мои предки улетели на Ганимед, и у меня осталась только эта дешевая рубашка".
   Я взял напрокат машину, и когда подъехал к дому, уже начало темнеть. Уткнувшись в коленки Брэд сиротливо сидел у наружной двери. Свет лампы над его головой сливался со светом уходящего дня. Когда я остановил машину, Брэд поднял голову. Было видно, что он сильно замерз. На всякий случай я не стал выходить и окликнул его из кабины:
   - Эй, Брэд! Садись в машину. По дороге я тебе все объясню.
   Я открыл противоположную дверцу, а когда снова обернулся, то увидел, что он даже не пошевелился.
   - Давай же.
   Брэд скрестил руки на груди.
   - Мои родители не разрешают мне садиться в машины к незнакомым людям, - мрачно заявил он.
   - Но... - начал было я, но тут же замолчал и вышел из машины. Брэд сжался в комочек, и чем ближе я подходил, тем больше он съеживался, не говоря при этом ни слова. Шагах в пяти от него я опустился на корточки и тихо сказал:
   - Я твой отец, Брэд. Это же я, Дэн. Залезай в машину, и я тебе все объясню.
   Он посмотрел на меня своими темными глазами и пару раз моргнул:
   - У моего папы другая машина. Если вы подойдете еще ближе, я закричу. - Голос его слегка дрожал.
   - Это просто маскарад. Брэд, это действительно я. Посмотри внимательнее.
   На сей раз он молчал немного дольше.
   - Ладно. Я вам верю. Но мне надо дождаться матери. Она приедет через несколько минут.
   Отлично. Мальчик хорошо усвоил правила поведения с незнакомцами.
   - Твоя мать не приедет через несколько минут. Она отправила тебя на выходные ко мне. И больше не проси меня снова сойтись с ней, потому что это невозможно. Если ты через три минуты не ляжешь в кровать, я отдам тебя на съедение кошкам. И выключи этот чертов телевизор, пока я не истратил твои карманные деньги на то, чтобы кто-нибудь его увез!
   - Папа? - Брэд опять заморгал. - Это действительно ты?
   - Да, черт побери! А теперь поехали. Давай свои вещи.
   - Угу. - Брэд с трудом поднялся на ноги и поковылял к машине. Похоже, он принял решение так же быстро, как это иногда делаю я.
   - Ты что - взял с собой всю коллекцию камней? - спросил я, пораженный весом его сумки.
   - Ага.
   Я покачал головой и сел за руль.
   - А почему ты не зашел в дом?
   - Я пробовал. Но замок не открылся.
   Черт побери. Изготовитель клялся, что с растущими пальчиками Брэда проблем не будет, но это случалось уже не в первый раз. Когда я вернусь, придется что-то предпринимать.
   Всю дорогу до аэропорта он неотрывно смотрел на меня, и вид у него, естественно, был крайне озадаченный. Наконец он решился:
   - Ты не хочешь рассказать мне, в чем дело, папа?
   - Ты имеешь в виду мое лицо?
   - Да. И почему ты так странно одет?
   Я помолчал. Обычно мальчики его возраста не славятся умением хранить секреты.
   - Один мой друг в Гелиуме попросил оказать ему услугу. А он не хочет, чтобы кто-нибудь знал, кто я такой на самом деле, поэтому я и замаскировался.
   Несколько минут Брэд угрюмо молчал.
   - Может быть, когда-нибудь ты скажешь мне правду.
   От неожиданности я едва не пропустил поворот.
   - Но это правда. Просто пока я не могу рассказать тебе все. Но когда-нибудь ты обязательно это узнаешь. Обещаю тебе.
   - Мама говорит, что у тебя вечно какие-то секреты. - В сумерках было трудно разглядеть его глаза, и даже волосы его сейчас казались черными как у Кэролайн, хотя я знал, что на самом деле они темнокаштановые.
   - Может быть, и так. Но это действительно важно. И я хочу, чтобы ты никому ничего не рассказывал. В том числе и своей матери. Обещаешь?
   - Ладно.
   Интересно, он относится к своим обещаниям так же, как и Кэролайн? Впрочем, я уже все равно ничего не мог поделать.
   До самолета оставалось еще полчаса, и мы с Брэдом обстоятельно изучили все закоулки аэропорта. Ему не так уж часто доводилось летать, и путешествие немного отвлекло его внимание. Несмотря на дополнительные сложности, я все же рад был увидеться с сыном, но уже в Гелиуме, по дороге домой, на меня вдруг навалилась невероятная усталость.
   - Мама отправилась на вечеринку, - неожиданно сказал Брэд. - Может, ты когда-нибудь тоже ее пригласишь?
   - Этого не будет, Брэд, - мягко ответил я.
   - Почему?
   - Ты прекрасно знаешь, почему. Мы с твоей матерью просто не подходим друг другу, и ты должен с этим смириться. Я знаю, тебе нелегко, но другого выхода нет.
   Брэд насупился и погрузился в сердитое молчание. Такие разговоры бывали уже неоднократно, и я не знал, что лучше - это молчание или нескончаемые бесполезные пререкания. Однако дальнейшее развитие этой темы ничего хорошего не сулило, и я тоже решил не продолжать.
   За изгородью, сделанной из старых тракторных гусениц, мы свернули. Когда машина остановилась, Брэд снова обрел дар речи:
   - Где это мы?
   - Дома, - ответил я и, прихватив его сумку, вылез из машины. Брэд приложил большой палец к замку и зарегистрировал отпечаток. Мы вошли в дом.
   Брэд снова замолчал, но ненадолго. Он потрясенно осмотрелся и возмущенно заявил:
   - Папа! В чем дело? Тут скукотища. У тебя очень тесно, а телевизор даже меньше, чем я. И на кухне беспорядок - даже у меня в комнате такого не бывает.
   Я усадил его в кресло и сам сел напротив.
   - Все в порядке. Скоро я вернусь в Библос и снова буду жить в нормальном доме. И лицо мое станет прежним. Я не имею права рассказывать тебе, зачем все это, но так надо. Честно. - Я очень надеялся, что мои слова соответствуют истине.
   Не знаю, поверил мне Брэд или нет, но все же он слегка успокоился. Перед сном мы еще немного поговорили, и я заснул с чувством выполненного долга.
   Я как раз мыл посуду после завтрака, стараясь не наступать на камни, которые Брэд разложил по всему полу, когда раздался сигнал компьютера. На всякий случай я убрал Брэда за пределы видимости, и слава Богу. Звонил Шон Франке.
   У меня есть для вас поручение, Билл, - сказал он. Услышав имя "Билл", Брэд удивленно вытаращил глаза.
   Черт бы побрал этих телевизионных придурков, подумал я, а вслух спросил:
   - Хорошо. Но разве я обязан работать в выходные дни? - Я знал, что обязан, но мой персонаж сталкивался с этим впервые.
   - Разумеется. Вы готовы?
   Я переключил компьютер на запись и сказал:
   - Давайте.
   - В деловой части города, на улице Стендаля, в фирме под названием "Юнайтед репейр" нам ремонтировали камеру. Заберите ее и оставьте у меня в кабинете Вы все поняли?
   - Понял - Я отключился и полез в стенной шкаф посмотреть, нет ли там куртки полегче. - Я ненадолго, Брэд. У тебя есть что-нибудь почитать или ты будешь заниматься своей коллекцией?
   Брэд не ответил. Я вылез из шкафа и увидел, что он с обиженным видом сидит в неудобном кресле.
   - Я уже говорил тебе о надутых губах, - сказал я. - Этим ты ничего не добьешься. Скажи толком, чего ты хочешь, и мы вместе подумаем, как быть.
   Глаза Брэда блестели.
   - Сперва мама сплавила меня тебе, а теперь ты едешь в город и даже не берешь меня с собой. Это нечестно.
   - Все не так просто. Извини, но то, чем я занимаюсь, может оказаться опасным. Я скоро вернусь.
   - Папа, ну пожалуйста. Я останусь в машине и буду делать все, что ты скажешь.
   Он говорил серьезно, не хныча, поэтому полагалось уделить внимание этой просьбе.
   - Ты действительно обещаешь? Действительно будешь сидеть в машине?
   На его губах мелькнула довольная улыбка.
   - Конечно, обещаю.
   Не успели мы дойти до машины, как я уже начал раскаиваться в своей уступчивости, но у Брэда была такая довольная мордашка, что у меня не хватило духу отправить его обратно.
   Ремонтную мастерскую я отыскал в два счета. Едва взглянув на мой пропуск, мне тут же выдали камеру, и не прошло и часа после звонка Шона, как я остановил машину возле здания МНБС.
   - Папа, ты не сказал, что мы едем на телестудию, - упрекнул меня Брэд. - Но разве репортеры носят такую одежду?
   - Я не репортер, - резко ответил я. - И не вздумай кому-нибудь сказать, что я им был.
   - Конечно, папа, конечно, - удивленно промямлил Брэд.
   - Ладно, - сказал я, стараясь успокоиться. - Я вернусь через несколько минут. Из машины никуда, понял? - С этими словами я подхватил отремонтированную камеру и поспешил в здание.
   Кабинет Шона был открыт. Я положил камеру на стол и подумал, не обыскать ли комнату. Но что, если за мной следят? Может, Шон специально подстроил эту поездку, чтобы посмотреть, как я буду себя вести, и в этот момент видит и слышит все, что делается в кабинете?
   Я резко повернулся и вышел вон. Не стоит рисковать, тем более что в машине у меня сидит Брэд. Я торопливо спустился вниз и вышел на улицу.
   Но Брэда в машине не оказалось.
   Что случилось? Я в панике огляделся. Стоянка была пуста. Я заметался и вдруг увидел его. На второй этаж снизу вел декоративный пандус, и почти на самом верху над перилами торчала его голова. Но Брэд был не один, и я с ужасом понял, что узнаю эти белокурые волосы.
   Я едва не бросился наутек, но вовремя опомнился и заторопился наверх, по пути прикидывая, что успел наговорить ей Брэд. Даже вполне невинная фраза типа "Мы остановились в таком дешевом доме" может стать основанием для настоящего допроса. В голове у меня вертелись десятки всевозможных ответов, но ни один из них никуда не годился.
   Когда я подошел к ним, мне было не до вежливости. Даже не поздоровавшись с Джанет, я набросился на Брэда:
   - Мне кажется, ты обещал оставаться в машине?
   - Извини.
   - Ладно! - резко оборвал я его, уверенный, что он собирается добавить "папа". - Доброе утро, мисс Винсент. Надеюсь, мой племянник был не слишком надоедлив?
   - Вовсе нет, - улыбнулась она. - Он просто хотел посмотреть на город. А сегодня такой чудесный денек, что я решила присоединиться. - Вместо привычного делового костюма на ней были простая блузка и широкие брюки. Усилием воли я отвел глаза и сделал вид, что любуюсь пейзажем.
   Надо сказать, вид отсюда действительно был великолепен. На горизонте отчетливо вырисовывался Южный Пик, и в прозрачном воздухе можно было даже разглядеть облака, окутывающие Центральный Пик.
   К счастью, Брэд, должно быть, принял к сведению мое замечание о "племяннике", потому что молчал как рыба. Если бы еще знать, что он успел наболтать...