К полудню джунгли поредели, и мы вышли на край большой проталины. Перед нами было поселение Дома Прола Мстителя, его огибал неширокий рукав черной речки. Слава Свету, если дальнейший путь будет по реке.
Деревянные домики варнов скрывались за высоким мощным частоколом из цельных, остро заточенных на конце бревен. Перед частоколом широкий и глубокий ров, утыканный острыми кольями, среди них кое-где желтели кости. Ветхий мостик из лиан нависал над этим рвом, его ширина составляла метров шесть, глубина - четыре. Неплохо они потрудились.
- Василиск не пройдет, - прокомментировала Виста.
Навстречу нам высыпала встречать ватага детей, взрослые держались с достоинством в сторонке. Наши варны - Донк и Виста растворились среди них. Я, дядька Андрей и Белый остались стоять в одиночестве, на небольшой площади, осыпаемые насмешками детей, в плотном кольце любопытных.
Я с интересом рассматривал Дом Прола Мстителя, до этого никто не был в Домах варнов. Во время войн дружина выходила к пепелищам, варны сжигали свои Дома, прятались в джунглях; они никогда не выглядели такими укрепленными и неприступными. Очевидно, с возвращением старых заложников, варны решили перенять и кое-что у нас.
Площадь окружали небольшие, легкие бревенчатые дома, с обмазанной глиной крышей или покрытые большими мясистыми листьями. Они глазели квадратами окон и темными прямоугольниками дверей, рядом с ними небольшие навесы, под которыми висела рыба и вялилось мясо, шесты, увенчанные кувшинами местного производства. Отдельно от всех стояли два больших дома. Один из них был отделан замысловатой резьбой и раскрашен красной и черной краской. Второй ничем не отличался от остальных, кроме своих размеров. Дверь черно-красного дома раскрылась и из нее показался высокий худой старик. На его костлявом теле болтался, не доставая до колен, какой-то пестрый, несуразный балахон. На коротко стриженной голове сидел шлем из алых и черных перьев. В руках он держал черную толстую книгу. Варны молча, с благоговением расступились перед ним.
"Вот они какие - Учителя," - подумал я.
Глава 5
"...Один брат остался, чтобы вновь возвести города и проложить меж ними дороги, взрастить на возделываемых полях остатки даров Исчезнувших. Он строил свой мир в новом мире и думал, что прав.
Другой брат ушел в джунгли, он был славным охотником, он не хотел ничего менять, навсегда запомнив время Черной Зимы, ведь новый мир уже был совершенен, тогда зачем его менять? Он также думал, что прав.
Так между братьями встало непонимание, позже пришла вражда. И каждый верил, что прав..."
(Старая притча, записанная Вит-Алом Двуглавым к труду "Становление".)
Учитель неприязненно рассматривал нас. Мне показалось, что он борется с соблазном отдать приказ убить нас. Вот его взгляд впился в меня. Безумный взгляд крестовика. Я представил огромную липкую паутину, а в центре висит, покачиваясь, с белым крестом на панцире безжалостная серая тварь. И тут я почувствовал, как что-то холодное и скользкое коснулось моего разума.
"Зачем вы пришли? Вы умрете," - прозвучали в голове слова Учителя.
Образ серого паука сменился в моей голове мечом. Я попытался дружески улыбнуться, но улыбка вышла слабой и неискренней.
"Мы пришли с миром, - мысленно отозвался я. - Нам надо пройти через ваши земли к болотам Гидры."
Учитель холодно улыбнулся, крестовики не улыбаются, значит, этот страшен вдвойне. Учителя - это что-то среднее между нашими Темными и Светлыми жрецами. Я вспомнил притчу о двух родных братьях, когда-то их дорожки круто разошлись, они превратились во врагов и именно Учителя, Великие и Непогрешимые, продолжали натравливать на нас варнов. Что это, ненависть или инерция старой вражды?
Учитель "показал" мне образ сломанного меча, похожего на "Гордого" и оскаленный череп. Наша связь прервалась. Паузу нарушил Донк. Он подошел к Учителю и, показывая на нас, произнес:
- Они наши друзья, больше они не будут брать заложников.
Учитель молчал, его колючие глазки переместились с меня на дядю Андрея, за него я мог быть спокоен, на него где сядешь, там и слезешь. Донк поднял руки, обращаясь к деревне.
- Я сын вождя, говорю вам, что надо готовиться к битве. Я поведу вас в бой. Все дружно закричали, воины подбросили вверх копья.
- Мы поломаем хребет человеко-обезьянам, - прокричал кто-то.
От ворот прибежал посыльный, крича:
- Они там! Они выходят! Их много!
Все с криками побежали к стенам. Я вздохнул и посмотрел на своих спутников.
- Видно, кормить нас здесь не будут, - дал мрачный комментарий Белый.
- И отдыха тоже не будет, - дополнил я.
- Придется драться, будем надеяться, что это не затяжная компания, сказал дядя Андрей.
Когда я обнажил меч, он ярко заблестел, поймав лучи солнца, но мне казалось, что этим пламенем наполнен он сам. Рядом с нами оказалась Виста.
- Вам лучше уйти в дом - это наши дела.
- Ошибаешься, девушка, от этого зависит и наш поход: кто победит в этой драке, - ответил я, поглаживая лезвие и оценивая его заточку. - Слишком много поставлено на карту, а ты предлагаешь нам где-то прятаться.
- Хо-хо! Это будет неплохая разминка перед болотами, - прогудел, вращая палицей Белый.
Виста провела нас к дому Прола Мстителя, стоящего рядом с домом Учителя, там мы оставили свои вещи, а затем поднялись по шатким деревянным ступенькам на узенькие мостки крепостной стены. В воздухе начинали посвистывать стрелы, успевая пропеть короткую и печальную песнь смерти.
Наступавшие были одеты в темно-зеленые шкуры человеко-обеязьян. Они размахивали короткими копьями и размалеванными круглыми щитами. Каждый имел огромные смертоносные луки и по два колчана стрел за плечами, на поясах висели длинные кривые ножи. Нападающие группировались по краям лесной вырубки, их лысые головы возбужденно вертелись по сторонам, разрисованные черной и красной краской. До нас доносились их гортанные крики. Нас, если учитывать мой небольшой отряд, было чуть больше тридцати воинов, но женщины варнов стали рядом с мужчинами. Нападавших было не менее трех сотен.
- Будет потеха. Давно я не пускал в дело свою любимицу, - Белый взмахнул черной палицей.
Дядька Андрей хмурился, не разделяя его оптимизма.
- Пока мы союзники, что будет, когда мы выиграем бой?
- Станем друзьями, нас свяжет кровь, - уверенно ответил я.
- Ну-ну, тебе понравилось, как смотрел на нас Учитель? Его слово для варнов закон.
Виста остановилась возле меня, проверяя, как натянута тетива лука.
- Из-за чего весь этот шум? - поинтересовался я.
- Наши воины столкнулись на охоте, добыча была спорной.
- И?
- Было убито двое человеко-обезьян. Сейчас они решили отомстить, выбрав удачный момент, когда вождь и почти все охотники ушли на большую охоту. Виста нахмурилась. - Почему ты так смотришь на меня все время?
- Ты мне нравишься, я не подозревал, что девушки варнов так хороши.
Виста отвернулась, показывая всем видом, как она возмущена, мочки ее ушей покраснели. Я боролся с искушением обнять ее.
Ворота крепости были подняты. Мы сидели за высоким внушительным частоколом, огороженные рвом и считали себя в полной безопасности.
- Погомонят и успокоятся, - предположил я.
- Может, мы действительно превратимся из врагов в друзей. - Виста вскинула лук и выстрелила.
Человеко-обезьяны перешли в наступление, из джунглей они выкатили огромные деревянные щиты, за которыми спрятались. Впереди они двигали большие вязанки зеленого кустарника, которыми хотели наполнить ров. В ответ со стен раздались яростные вопли и взвились тучи стрел. Несколько неосторожных человеко-обезьян остались лежать на открытом пространстве, стрелы прошили их насквозь. Я громко зааплодировал. Белый предостерегающе закричал. Мы укрылись за частоколом, было слышно, как глухо застучали стрелы по внешней стене частокола, откалывая длинные щепки. Двое воинов и женщина упали со стены - поднялся жуткий вой и крики.
Наступавшие варны, не скупясь, засыпали нас стрелами, не давая высунуться, остальные мчались ко рву, таща на плечах вязанки с хворостом. Рядом истошно закричала женщина. Я оглянулся, она падала вниз, из глазницы торчал конец оперенной стрелы.
Воины Дома Прола отвечали редкими, но верными выстрелами. Виста выпрямилась и тут же присела на корточки, успев выпустить стрелу.
- Я убила уже троих, - гордо сообщила кровожадная девушка.
Где-то что-то звонко шлепнуло и крупная щепка пролетела над ее головой. Сочувственно кивнув ей, я погладил "Гордого":
- Думаю, он скоро сравняет счет.
Крики нападавших были слышны под самыми стенами, раздавался шорох скатившихся в ров шаров кустов. Несколько десятков лиан обвили своими петлями острые концы бревен. Я обрубил ближайший. Вой внизу перешел в торжествующий рев. Донк что-то крикнул своим. Все резко вскочили и метнули короткие копья. Три человека сорвались в ров. Я заглянул в ров, там метались вопящие фигуры в темно-зеленых шкурах, но ров был слишком глубок.
Виста хотела поменять позицию, но я поймал ее за локоть. Она возмущенно оглянулась.
- Отпусти, - прошипела девушка.
- Я хотел сказать, - смущенно пробормотал я, - если у вас есть в домах горящие головешки, то сейчас самое время сбросить их в ров.
Мгновение она смотрела на меня., затем неожиданно поцеловала в подбородок, какая глупая, и побежала к Донку. Донк посмотрел в мою сторону, кивнул, соглашаясь и весело поднял вверх большой палец. "Молодец, быстро соображает." Он уже отдавал распоряжения, женщины и дети стали быстро спускаться вниз и скоро бежали обратно с дымящимися горшками и зажженными факелами. Дядя Андрей одобрительно похлопал меня по спине.
- Соображаешь!
Я направился к Донку.
- Пусть кидают все вместе, и прикажи принести воду, много воды, чтобы не загорелся ваш деревянный забор.
Донк согласно закивал головой и кивнул за частокол.
- Эти зеленые обезьяны предусмотрели все, но не это.
Я показал в сторону ворот, закрытых зелеными матами из лиан.
- Там нападающих больше всего, они могут прорваться. Мы пойдем туда, все-таки в рукопашной мы будем посильнее, - я махнул друзьям рукой и стал спускаться вниз.
В это время в ров полетели горящие факела и горшки с углями. В небо устремились вопли ярости, боли и страха. Я представил, что там сейчас творилось. Меня обогнал Белый, взмахивая черной палицей, около десятка обезьяно-человек уже перелезали через ворота, воины Донка ожесточенно дрались с ними, сбрасывая вниз, распарывая животы длинными кривыми ножами. Белые клубы дыма взошли над частоколом.
- Вода, - закричал я, напоминая Донку.
Он меня не слышал. Я мысленно представил огромную кадку с водой и голову Донка, тот вздрогнул и посмотрел в мою сторону, затем что-то крикнул толпящимся возле забора детям. Я побежал вслед за Белым, раскручивая над головой серебряную сталь "Гордого", начавшего петь военную песню. Темно-зеленые кишели за матами ворот, над ними стлался едкий белый туман дыма, слышались крики, стук ножей, перерубающих сплетения лиан, треск бревен, в них молотили огромными топорами. За спиной ругался, спеша за мной, дядя Андрей, посылая всех к Темному.
Я закричал, варны расступились, и я влетел в темно-зеленую массу нападавших. Мой меч впился в черно-красный череп одного, ткнул в меховую грудь другого. Рядом свистела палица Белого, сокрушая все на своем пути, с ней лучше не встречаться. Со всех сторон доносились крики проклятия и боли, дым ел глаза, забивался в легкие. Мне ничего не мешало, я растворился в схватке, экстаз битвы овладел мной, а разум подчинился инстинктам и рефлексам, привитым дядей Андреем.
За короткое время мы откинули нападающих обратно к вырубленному в воротах проходу, в нем едва могли пройти двое человек, но и этого достаточно. Я и Белый успели втиснуться в этот проход. Пару раз мне здорово ударили в грудь, хвала нашим кузнецам, кольчужная рубашка выдержала. Что впереди, не разобрать, из рва поднимался густой белый дым, крики заглушил треск пламени и, словно из пасти Темного, появлялись воины Дома Человеко-Обезьяны, с воплями они кидались на нас и тут же падали обратно в ров, перерубленные мечом или перемолотые палицей Белого. Мои плечи обвила тонкая лиана и кто-то, невидимый из-за дыма, сильно дернул. Я оступился и полетел в ров, навстречу размахивающим кривыми ножами, визжащим варнам. Словно камень-валун, я зацепил целую толпу и мы покатились вниз, на дно рва. Мне повезло, я упал между копьями, должно быть, сам Светлый обратил на меня внимание. Рядом кто-то хрипел, пронзенный насквозь деревянным колом. Я присмотрелся - на этом колу висело уже двое. На дне рва дым был еще гуще: тлели колья, нанизанные на них вязанки кустов, тела убитых. Кто-то упал на меня и яростно стал молотить в спину и бок, неудоумевая, почему я еще шевелюсь. Я достал "Казанову" и, извернувшись, вонзил его во что-то мягкое. Над головой взметнулось пламя, кто-то пронзительно и жалобно закричал. Ударила волна вони от паленой шерсти. Я закашлялся и медленно стал пятиться к стене рва. Сверху обрушилась спасительная волна воды и сбила с меня темно-зеленое тело мертвого варна.
- Проклятье, - я с трудом поднялся, прикрывая лицо от дыма.
- Князь Алый! - донесся встревоженный рев Белого.
Я сплюнул землю, воду, пепел и что есть мочи заорал.
- Живой! Ползу! - и я полез вверх, иногда соскальзывая на мокрых крутых откосах, бороздя носом землю, тогда не так чувствуется дым.
Огонь угрожающе запел и попытался укусить меня за ногу, это загорелся один из шариков-кустов, повисших на копьях. Огонь придал мне прыти, я стал карабкаться быстрее, пользуясь услугами "Казановы". Белый ухватил меня за шиворот и потащил наверх.
Рассмотрев меня как следует, я это или не я, мое черное, перепачканное лицо, Белый расхохотался:
- Жив!
Рядом с ним стояла, улыбаясь, Виста. Ее волосы разметались и растрепались, она сейчас очень была похожа на одну из служительниц Темного, красивую ведьмочку. Что-то от ее взгляда отозвалось во мне эхом серебряных струн. Я послал ей воздушный поцелуй. Она рассмеялась - согласен, сейчас я не в лучшей форме.
К нам подбежал Донк, он радостно кричал:
- Мы разбили их. Они бегут!
От колодца с ведрами наперевес к нам спешили женщины и дети, огонь вот-вот собирался попробовать ворота. Дядька Андрей грязным платочком устало размазывал грязь по лицу.
- Что скажешь, дядя Андрей?
- Неплохо, могло быть и хуже, - пробурчал он и, неожиданно охнув, схватился за бок, там торчала оперенная стрела.
Стреляли сзади. На крыльце своего дома стоял Учитель и улыбался, в руках он держал лук. Донк недоумевающе посмотрел на него.
- Зачем ты сделал это?
- Убейте их! - хрипло закричал Учитель. - Они - Темные, они - источник смуты! Убейте их, воины, иначе вы будете прокляты и Свет покинет ваши дома! - призывал жрец, размахивая луком.
Я посмотрел на Белого, он стоял на коленях и поддерживал голову дядьки Андрея. Варны смущенно прятали глаза, отворачиваясь, но оружие не спешили поднимать... Учитель безумно хохотал, размахивая руками, лук он отбросил в сторону. Его глаза отражали пустоту.
- Убейте их! Убейте! - пел он, - Убейте чужаков, они - зло!
Я поднял меч и пошел на безумца. Один из воинов нерешительно встал передо мной, я отбросил его в сторону, он хрюкнул, зарываясь лицом в песок.
- Подожди! - закричал Белый, хватаясь за палицу.
- Не лезь, это мое дело, - зло отозвался я.
- Иди, иди! - закричал Учитель. - Иди, я сам убью тебя, раз не могут они, - он протянул скрюченные пальцы в сторону варнов, те не двигались с места.
Учитель был без оружия, и я догадывался какой бой он мне предлагает. Ничего страшного, я жаждал его смерти...
Учитель вперил в меня свои огромные совиные глаза. Мой череп раскололся от дикой боли, завязывающей нервы в узлы. Весь мир закачался перед глазами, подернулся мутной рябью, словно я смотрел на него из воды. Меч выпал из рук, я готов был упасть и умереть. Раскачиваясь, словно пьяный, я стоял перед ухмыляющимся Учителем, но неожиданно что-то сильное и необычное проснулось внутри меня, превращая из человека в зверя, взбунтовались все мои инстинкты, заставляя выжить и делая из меня безжалостного монстра. Учитель послал еще один мысленный удар, намереваясь закончить поединок. Странно, я увидел нас со стороны, в это время я превратился в зеркало огромного алого пламени. Я рассмеялся, это был не мой смех, так смеется Темный, вселившийся в меня. Я перестал быть самим собой, просто безучастный зритель. Я видел безумные округлившиеся от страха глаза Учителя и ужас на лицах варнов. Я видел, как корчится и трясется Учитель, танцуя странный танец, у смерти так много разных лиц. Я потянулся к жрецу, это просто мысленное желание и волна нестерпимого жара выплеснулась из меня, а из моей глотки вырвался полухохот, полурык нового существа, испытавшего нечеловеческую боль и ярость. Учитель дернулся, пронзительно закричал и вдруг превратился в факел... Он долго кричал, танцуя внутри алого ореола пламени...
Что-то ярко-красное заполонило мой разум, окутало, словно плащом, тело. Я увидел, как стремительно приближается ко мне земля, и от нее в разные стороны бегут ручейки алого пламени. В этот миг я потерял сознание.
Глава 6
"Во времена Черной Зимы, во времена Темного, люди получили множество даров, дающих силу и дающих смерть. Эти дары стали отличать их от Ушедших. Многие изменились и даже не подозревали, что обрели дар. Те, кто его имел, приобрели власть и силу, их стали бояться, многих преследовали, их считали отмеченными печатью Темного..."
"...мысленный контакт - тоже дар. Чей он? От Тьмы или от Света? ... Нет, это дар той жизни, которую вели наследники Ушедших, сражаясь и умирая в Лабиринтах-Хранилищах. Этот дар и все остальные люди заслужили не у богов, они вырастили в себе их сами."
("Становление" философ Вит-Ал Двуглавый)
Очнулся я в небольшой деревянной комнатке, широко раскинувшись на мягких шкурах, разложенных на широкой лавке, на такой лавке можно спать пятерым. Рядом стоял небольшой столик с кувшином. Неужели вино? Перед глазами - распахнутое окно. Из него тянуло приятной вечерней свежестью, ароматом незнакомых трав и... мои ноздри затрепетали: где-то жарили мясо. Запах гари и дыма отсутствовали. Интересно, сколько времени мне пришлось проваляться? Я прислушался: за окном кто-то разговаривал, кто-то рассмеялся, зажимая рот ладонью.
Я лениво потянулся, скинул с себя тонкое льняное одеяло, с удивлением посмотрел на свое обнаженное тело - чистое, умытое, смазанное каким-то ароматным маслом, на ранах и ушибах лежала розовая, приятно пахнущая мазь. Отлично, на моем лице появилась улыбка, все-таки приятно чувствовать себя живым и невредимым. Покой, блаженство, я хотел, чтобы они продолжались целую вечность. Пусть прочь уходит бренная суета мира. Я расслабленно потянулся к кувшину и... резко вскочил на ноги.
- Идиот, - громко прокричал я. - Действительно сколько времени прошло? Что с дядькой Андреем? - Я выглянул в окно, но никого не увидел.
Тихо открылась дверь и в комнату осторожно вошел Донк, неся в руках мою одежду.
- Слава Свету! - прокричал я, выхватывая из его рук одежду, -Уже поздний вечер, как долго я проспал?
- Сутки, - ответил Донк.
Я замер, события прошедшего дня вихрем закружились в голове.
- Не может быть.
- Сутки, - повторил Донк, - Ты находился без сознания чуть больше суток.
- Как дядя Андрей? - я быстро одевался.
- Будет жить.
- Что, совсем плохо?
- Нет, гораздо лучше, - Донк улыбнулся. - Стрела была отравлена, но наш знахарь знает, как спасти от такого яда.
- Где он лежит? - я пристегнул к рыцарскому поясу "Гордого".
- Рядом, в другой комнате.
Из комнаты мы попали в небольшой коридор, там я увидел сидящего на лавочке, грустно вздыхающего Белого. Увидев меня, он подскочил и сжал в крепких объятьях:
- Живой!
- Почему я должен быть мертвым?
- Я и говорю - живой!
Я освободился от его объятий:
- Что со мной сделается.
- Он здесь? - Я кивнул на дверь в соседнюю комнату.
- Здесь.
Тихо приоткрыв дверь, я заглянул в комнату. Дядя Андрей лежал на точно таком же ложе, с которого я недавно поднялся. Это не на смертном одре. Глаза его были закрыты, но грудь ровно вздымалась - так, будто он был погружен в глубокий сон. Рядом с ним сидела пожилая женщина варнов, держала его обе руки в своих, что-то шептала над ними и раскачивалась от незримого ветра.
- Она уводит его от смерти, им лучше не мешать, - прошептал за спиной Донк.
Я посмотрел на лицо дядьки Андрея - бледное, запавшее, с обтянутыми скулами и заострившимся носом - действительно побывал в гостях у костлявой старухи. Но раз Донк сказал, а я верю ему - значит, будет жить. Женщина-знахарь поможет душе дядьки выйти из сада смерти.
Я осторожно прикрыл дверь.
- Пойдем на свежий воздух. Который день мы в пути? Белый, нам надо спешить.
- Надо, только это не дело терять членов своей команды. Нас с тобой осталось двое среди этих проклятых джунглей.
- Это ни о чем не говорит, - самоуверенно заявил я. - Мы сделаем свое дело и вернемся.
Холодный озноб пробежал по телу, я вспомнил, как шел на Учителя. Что случилось со мной? Неужели Темный может вселиться в человека? Жрецы Светлого утверждали, что может.
Я и раньше подозревал о своих способностях - дар огня, умение его вызвать. Они достались мне от отца, недаром его прозвали - князь Алый, а меня - несущий факел - князь Огненосный. Согласно правил и этикета об этом мало говорят, считается, что такие дары - это подарки от Темного, значит, он может вселиться в нас. Темный стал одаривать своими способностями во времена Хранилищ, когда только начинали писать Хронику-Хроник. Во времена Черной Зимы человек, обладавший сильным "даром", становился главным жрецом Темного, гораздо позже, в Светлые времена, таких людей распинали на деревьях, вешали, топили, сжигали. Люди, обладающие даром, перестали афишировать свое умение. Князь Владимир Победитель прекратил гонения на людей с дарами Темного, но сам их никогда не любил, их по-прежнему продолжали бояться и ненавидеть.
Я помню слова отца: "Ты - князь Алый, наш дар достался нам от деда, он был у прадеда. Говорят, что он от Темного. Я не верю, но люди теперь видят Свет, они не хотят вспоминать о времени Темного, поэтому мы для них прокляты, отмечены печатью Темного. Людей, обладающих дарами, меньшинство, нам приходится скрывать свои способности, но когда-нибудь нас станет больше. Уже сейчас в основном рождаются дети, умеющие пользоваться мыслеречью. Во времена Светлого. Значит, эти дары не от Света или Тьмы, они наши, нам пришлось овладеть ими, чтобы пережить время Черной Зимы. Осторожно пользуйся тем, что имеешь, это сильное оружие может обратиться и против тебя самого. Никогда не хвастайся своими способностями, люди не любят тех, кто сильнее или умнее их, таких они изгоняют, стремятся уничтожить. Современные люди любят стандарты, не удивлюсь, если скоро объявят эпоху великого стандарта."
Мы прошли через улицу к Дому Прола Мстителя. Всю дорогу Донк что-то объяснял мне, но я его не слышал, думая о своем. Я резко остановился, Белый налетел мне на спину, упомянув Темного.
- Что ты сказал?
- Я сказал тебе, что вернулись охотники с моим отцом. Сегодня будет торжественный пир по случаю удачной охоты, а главное - победы над Домом человека-обезьяны. Через несколько дней мы вместе с Домом Древесного Червяка нанесем ответный удар.
- Это меня не касается, нам надо продолжить путь к болотам, мы и так потеряли много времени.
- Я понимаю, но сегодня уже поздно, вас приглашает к столу Прол Мститель. Завтра рано утром я поведу вас на боевых каноэ к Черному озеру, теперь у нас не будет никаких препятствий. Через два дня мы будет на месте.
- Два дня?
- К середине второго дня.
- Это много.
- Это гораздо быстрее, чем путь по морю, - раздался незнакомый голос.
Передо мной появился высокий мужчина. Его большие зеленые глаза с интересом разглядывали меня. Длинные черные волосы были зачесаны назад и скреплены на затылке простой деревянной пряжкой. На нем была длинная, ниже колен, свободная белая рубашка, расшитая изумрудными листьями, красными цветами и порхающими над ними разноцветными птицами. На узком золотом поясе висел небольшой золотой топорик - символ власти.
Прол Мститель протянул мне руку, мы обменялись крепким рукопожатием. Великий Темный, путь Света воистину неисповедим. Вистоб и варн жмут друг другу руки. Несколько дней назад, встретив меня в лесу, вождь с удовольствием лишил бы меня скальпа.
- Благодарим вас за помощь, оказанную в сражении и за то, что вы избавили нас от позора давать заложников. Мы поможем вам, - у него был густой сильный голос. - Мои воины вас быстро доставят к Черному озеру. Но сегодня, - Прол весело подмигнул, - люди вистоба - мои самые лучшие гости. Прол широко развел руки и громко провозгласил последние слова для собравшихся на площади варнов.
Те ответили веселыми криками. Странно, но про участь Учителя мне тактично не напоминали.
Пир в честь победы и удачной охоты был устроен на славу. На центральной площади поселка были накрыты огромные деревянные столы. По кругу площади и возле столов расставили шесты, украшенные гирляндами розовых фосфорицирующих цветов. По краям площади горели несколько больших костров, импровизированных очагов, залитых жиром, вертящихся над ними, нанизанными на огромные вертела, тушами животных. Столы, расставленные по кругу, были заставлены большим количеством экзотических и диковинных блюд. Мясо неизвестных мне птиц, рыб, зверей разных видов: тушенное, пареное, сырое, поджаренное на огне. Стояли большие блюда голов древесного питона, фаршированных лесными ягодами, тарелки с грибами, солеными и сырыми, всевозможные соусы, фиолетовая печень самца человека-обезьяны, фрукты, ягоды, большие хлебные лепешки и многое-многое другое. Я понял одно, что эти варны были не дураки вкусно перекусить. Пир был замечательным, Их вино, его стоит попробовать, оно отличается в лучшую сторону от тех, что делают у нас в Вистбаде.
Деревянные домики варнов скрывались за высоким мощным частоколом из цельных, остро заточенных на конце бревен. Перед частоколом широкий и глубокий ров, утыканный острыми кольями, среди них кое-где желтели кости. Ветхий мостик из лиан нависал над этим рвом, его ширина составляла метров шесть, глубина - четыре. Неплохо они потрудились.
- Василиск не пройдет, - прокомментировала Виста.
Навстречу нам высыпала встречать ватага детей, взрослые держались с достоинством в сторонке. Наши варны - Донк и Виста растворились среди них. Я, дядька Андрей и Белый остались стоять в одиночестве, на небольшой площади, осыпаемые насмешками детей, в плотном кольце любопытных.
Я с интересом рассматривал Дом Прола Мстителя, до этого никто не был в Домах варнов. Во время войн дружина выходила к пепелищам, варны сжигали свои Дома, прятались в джунглях; они никогда не выглядели такими укрепленными и неприступными. Очевидно, с возвращением старых заложников, варны решили перенять и кое-что у нас.
Площадь окружали небольшие, легкие бревенчатые дома, с обмазанной глиной крышей или покрытые большими мясистыми листьями. Они глазели квадратами окон и темными прямоугольниками дверей, рядом с ними небольшие навесы, под которыми висела рыба и вялилось мясо, шесты, увенчанные кувшинами местного производства. Отдельно от всех стояли два больших дома. Один из них был отделан замысловатой резьбой и раскрашен красной и черной краской. Второй ничем не отличался от остальных, кроме своих размеров. Дверь черно-красного дома раскрылась и из нее показался высокий худой старик. На его костлявом теле болтался, не доставая до колен, какой-то пестрый, несуразный балахон. На коротко стриженной голове сидел шлем из алых и черных перьев. В руках он держал черную толстую книгу. Варны молча, с благоговением расступились перед ним.
"Вот они какие - Учителя," - подумал я.
Глава 5
"...Один брат остался, чтобы вновь возвести города и проложить меж ними дороги, взрастить на возделываемых полях остатки даров Исчезнувших. Он строил свой мир в новом мире и думал, что прав.
Другой брат ушел в джунгли, он был славным охотником, он не хотел ничего менять, навсегда запомнив время Черной Зимы, ведь новый мир уже был совершенен, тогда зачем его менять? Он также думал, что прав.
Так между братьями встало непонимание, позже пришла вражда. И каждый верил, что прав..."
(Старая притча, записанная Вит-Алом Двуглавым к труду "Становление".)
Учитель неприязненно рассматривал нас. Мне показалось, что он борется с соблазном отдать приказ убить нас. Вот его взгляд впился в меня. Безумный взгляд крестовика. Я представил огромную липкую паутину, а в центре висит, покачиваясь, с белым крестом на панцире безжалостная серая тварь. И тут я почувствовал, как что-то холодное и скользкое коснулось моего разума.
"Зачем вы пришли? Вы умрете," - прозвучали в голове слова Учителя.
Образ серого паука сменился в моей голове мечом. Я попытался дружески улыбнуться, но улыбка вышла слабой и неискренней.
"Мы пришли с миром, - мысленно отозвался я. - Нам надо пройти через ваши земли к болотам Гидры."
Учитель холодно улыбнулся, крестовики не улыбаются, значит, этот страшен вдвойне. Учителя - это что-то среднее между нашими Темными и Светлыми жрецами. Я вспомнил притчу о двух родных братьях, когда-то их дорожки круто разошлись, они превратились во врагов и именно Учителя, Великие и Непогрешимые, продолжали натравливать на нас варнов. Что это, ненависть или инерция старой вражды?
Учитель "показал" мне образ сломанного меча, похожего на "Гордого" и оскаленный череп. Наша связь прервалась. Паузу нарушил Донк. Он подошел к Учителю и, показывая на нас, произнес:
- Они наши друзья, больше они не будут брать заложников.
Учитель молчал, его колючие глазки переместились с меня на дядю Андрея, за него я мог быть спокоен, на него где сядешь, там и слезешь. Донк поднял руки, обращаясь к деревне.
- Я сын вождя, говорю вам, что надо готовиться к битве. Я поведу вас в бой. Все дружно закричали, воины подбросили вверх копья.
- Мы поломаем хребет человеко-обезьянам, - прокричал кто-то.
От ворот прибежал посыльный, крича:
- Они там! Они выходят! Их много!
Все с криками побежали к стенам. Я вздохнул и посмотрел на своих спутников.
- Видно, кормить нас здесь не будут, - дал мрачный комментарий Белый.
- И отдыха тоже не будет, - дополнил я.
- Придется драться, будем надеяться, что это не затяжная компания, сказал дядя Андрей.
Когда я обнажил меч, он ярко заблестел, поймав лучи солнца, но мне казалось, что этим пламенем наполнен он сам. Рядом с нами оказалась Виста.
- Вам лучше уйти в дом - это наши дела.
- Ошибаешься, девушка, от этого зависит и наш поход: кто победит в этой драке, - ответил я, поглаживая лезвие и оценивая его заточку. - Слишком много поставлено на карту, а ты предлагаешь нам где-то прятаться.
- Хо-хо! Это будет неплохая разминка перед болотами, - прогудел, вращая палицей Белый.
Виста провела нас к дому Прола Мстителя, стоящего рядом с домом Учителя, там мы оставили свои вещи, а затем поднялись по шатким деревянным ступенькам на узенькие мостки крепостной стены. В воздухе начинали посвистывать стрелы, успевая пропеть короткую и печальную песнь смерти.
Наступавшие были одеты в темно-зеленые шкуры человеко-обеязьян. Они размахивали короткими копьями и размалеванными круглыми щитами. Каждый имел огромные смертоносные луки и по два колчана стрел за плечами, на поясах висели длинные кривые ножи. Нападающие группировались по краям лесной вырубки, их лысые головы возбужденно вертелись по сторонам, разрисованные черной и красной краской. До нас доносились их гортанные крики. Нас, если учитывать мой небольшой отряд, было чуть больше тридцати воинов, но женщины варнов стали рядом с мужчинами. Нападавших было не менее трех сотен.
- Будет потеха. Давно я не пускал в дело свою любимицу, - Белый взмахнул черной палицей.
Дядька Андрей хмурился, не разделяя его оптимизма.
- Пока мы союзники, что будет, когда мы выиграем бой?
- Станем друзьями, нас свяжет кровь, - уверенно ответил я.
- Ну-ну, тебе понравилось, как смотрел на нас Учитель? Его слово для варнов закон.
Виста остановилась возле меня, проверяя, как натянута тетива лука.
- Из-за чего весь этот шум? - поинтересовался я.
- Наши воины столкнулись на охоте, добыча была спорной.
- И?
- Было убито двое человеко-обезьян. Сейчас они решили отомстить, выбрав удачный момент, когда вождь и почти все охотники ушли на большую охоту. Виста нахмурилась. - Почему ты так смотришь на меня все время?
- Ты мне нравишься, я не подозревал, что девушки варнов так хороши.
Виста отвернулась, показывая всем видом, как она возмущена, мочки ее ушей покраснели. Я боролся с искушением обнять ее.
Ворота крепости были подняты. Мы сидели за высоким внушительным частоколом, огороженные рвом и считали себя в полной безопасности.
- Погомонят и успокоятся, - предположил я.
- Может, мы действительно превратимся из врагов в друзей. - Виста вскинула лук и выстрелила.
Человеко-обезьяны перешли в наступление, из джунглей они выкатили огромные деревянные щиты, за которыми спрятались. Впереди они двигали большие вязанки зеленого кустарника, которыми хотели наполнить ров. В ответ со стен раздались яростные вопли и взвились тучи стрел. Несколько неосторожных человеко-обезьян остались лежать на открытом пространстве, стрелы прошили их насквозь. Я громко зааплодировал. Белый предостерегающе закричал. Мы укрылись за частоколом, было слышно, как глухо застучали стрелы по внешней стене частокола, откалывая длинные щепки. Двое воинов и женщина упали со стены - поднялся жуткий вой и крики.
Наступавшие варны, не скупясь, засыпали нас стрелами, не давая высунуться, остальные мчались ко рву, таща на плечах вязанки с хворостом. Рядом истошно закричала женщина. Я оглянулся, она падала вниз, из глазницы торчал конец оперенной стрелы.
Воины Дома Прола отвечали редкими, но верными выстрелами. Виста выпрямилась и тут же присела на корточки, успев выпустить стрелу.
- Я убила уже троих, - гордо сообщила кровожадная девушка.
Где-то что-то звонко шлепнуло и крупная щепка пролетела над ее головой. Сочувственно кивнув ей, я погладил "Гордого":
- Думаю, он скоро сравняет счет.
Крики нападавших были слышны под самыми стенами, раздавался шорох скатившихся в ров шаров кустов. Несколько десятков лиан обвили своими петлями острые концы бревен. Я обрубил ближайший. Вой внизу перешел в торжествующий рев. Донк что-то крикнул своим. Все резко вскочили и метнули короткие копья. Три человека сорвались в ров. Я заглянул в ров, там метались вопящие фигуры в темно-зеленых шкурах, но ров был слишком глубок.
Виста хотела поменять позицию, но я поймал ее за локоть. Она возмущенно оглянулась.
- Отпусти, - прошипела девушка.
- Я хотел сказать, - смущенно пробормотал я, - если у вас есть в домах горящие головешки, то сейчас самое время сбросить их в ров.
Мгновение она смотрела на меня., затем неожиданно поцеловала в подбородок, какая глупая, и побежала к Донку. Донк посмотрел в мою сторону, кивнул, соглашаясь и весело поднял вверх большой палец. "Молодец, быстро соображает." Он уже отдавал распоряжения, женщины и дети стали быстро спускаться вниз и скоро бежали обратно с дымящимися горшками и зажженными факелами. Дядя Андрей одобрительно похлопал меня по спине.
- Соображаешь!
Я направился к Донку.
- Пусть кидают все вместе, и прикажи принести воду, много воды, чтобы не загорелся ваш деревянный забор.
Донк согласно закивал головой и кивнул за частокол.
- Эти зеленые обезьяны предусмотрели все, но не это.
Я показал в сторону ворот, закрытых зелеными матами из лиан.
- Там нападающих больше всего, они могут прорваться. Мы пойдем туда, все-таки в рукопашной мы будем посильнее, - я махнул друзьям рукой и стал спускаться вниз.
В это время в ров полетели горящие факела и горшки с углями. В небо устремились вопли ярости, боли и страха. Я представил, что там сейчас творилось. Меня обогнал Белый, взмахивая черной палицей, около десятка обезьяно-человек уже перелезали через ворота, воины Донка ожесточенно дрались с ними, сбрасывая вниз, распарывая животы длинными кривыми ножами. Белые клубы дыма взошли над частоколом.
- Вода, - закричал я, напоминая Донку.
Он меня не слышал. Я мысленно представил огромную кадку с водой и голову Донка, тот вздрогнул и посмотрел в мою сторону, затем что-то крикнул толпящимся возле забора детям. Я побежал вслед за Белым, раскручивая над головой серебряную сталь "Гордого", начавшего петь военную песню. Темно-зеленые кишели за матами ворот, над ними стлался едкий белый туман дыма, слышались крики, стук ножей, перерубающих сплетения лиан, треск бревен, в них молотили огромными топорами. За спиной ругался, спеша за мной, дядя Андрей, посылая всех к Темному.
Я закричал, варны расступились, и я влетел в темно-зеленую массу нападавших. Мой меч впился в черно-красный череп одного, ткнул в меховую грудь другого. Рядом свистела палица Белого, сокрушая все на своем пути, с ней лучше не встречаться. Со всех сторон доносились крики проклятия и боли, дым ел глаза, забивался в легкие. Мне ничего не мешало, я растворился в схватке, экстаз битвы овладел мной, а разум подчинился инстинктам и рефлексам, привитым дядей Андреем.
За короткое время мы откинули нападающих обратно к вырубленному в воротах проходу, в нем едва могли пройти двое человек, но и этого достаточно. Я и Белый успели втиснуться в этот проход. Пару раз мне здорово ударили в грудь, хвала нашим кузнецам, кольчужная рубашка выдержала. Что впереди, не разобрать, из рва поднимался густой белый дым, крики заглушил треск пламени и, словно из пасти Темного, появлялись воины Дома Человеко-Обезьяны, с воплями они кидались на нас и тут же падали обратно в ров, перерубленные мечом или перемолотые палицей Белого. Мои плечи обвила тонкая лиана и кто-то, невидимый из-за дыма, сильно дернул. Я оступился и полетел в ров, навстречу размахивающим кривыми ножами, визжащим варнам. Словно камень-валун, я зацепил целую толпу и мы покатились вниз, на дно рва. Мне повезло, я упал между копьями, должно быть, сам Светлый обратил на меня внимание. Рядом кто-то хрипел, пронзенный насквозь деревянным колом. Я присмотрелся - на этом колу висело уже двое. На дне рва дым был еще гуще: тлели колья, нанизанные на них вязанки кустов, тела убитых. Кто-то упал на меня и яростно стал молотить в спину и бок, неудоумевая, почему я еще шевелюсь. Я достал "Казанову" и, извернувшись, вонзил его во что-то мягкое. Над головой взметнулось пламя, кто-то пронзительно и жалобно закричал. Ударила волна вони от паленой шерсти. Я закашлялся и медленно стал пятиться к стене рва. Сверху обрушилась спасительная волна воды и сбила с меня темно-зеленое тело мертвого варна.
- Проклятье, - я с трудом поднялся, прикрывая лицо от дыма.
- Князь Алый! - донесся встревоженный рев Белого.
Я сплюнул землю, воду, пепел и что есть мочи заорал.
- Живой! Ползу! - и я полез вверх, иногда соскальзывая на мокрых крутых откосах, бороздя носом землю, тогда не так чувствуется дым.
Огонь угрожающе запел и попытался укусить меня за ногу, это загорелся один из шариков-кустов, повисших на копьях. Огонь придал мне прыти, я стал карабкаться быстрее, пользуясь услугами "Казановы". Белый ухватил меня за шиворот и потащил наверх.
Рассмотрев меня как следует, я это или не я, мое черное, перепачканное лицо, Белый расхохотался:
- Жив!
Рядом с ним стояла, улыбаясь, Виста. Ее волосы разметались и растрепались, она сейчас очень была похожа на одну из служительниц Темного, красивую ведьмочку. Что-то от ее взгляда отозвалось во мне эхом серебряных струн. Я послал ей воздушный поцелуй. Она рассмеялась - согласен, сейчас я не в лучшей форме.
К нам подбежал Донк, он радостно кричал:
- Мы разбили их. Они бегут!
От колодца с ведрами наперевес к нам спешили женщины и дети, огонь вот-вот собирался попробовать ворота. Дядька Андрей грязным платочком устало размазывал грязь по лицу.
- Что скажешь, дядя Андрей?
- Неплохо, могло быть и хуже, - пробурчал он и, неожиданно охнув, схватился за бок, там торчала оперенная стрела.
Стреляли сзади. На крыльце своего дома стоял Учитель и улыбался, в руках он держал лук. Донк недоумевающе посмотрел на него.
- Зачем ты сделал это?
- Убейте их! - хрипло закричал Учитель. - Они - Темные, они - источник смуты! Убейте их, воины, иначе вы будете прокляты и Свет покинет ваши дома! - призывал жрец, размахивая луком.
Я посмотрел на Белого, он стоял на коленях и поддерживал голову дядьки Андрея. Варны смущенно прятали глаза, отворачиваясь, но оружие не спешили поднимать... Учитель безумно хохотал, размахивая руками, лук он отбросил в сторону. Его глаза отражали пустоту.
- Убейте их! Убейте! - пел он, - Убейте чужаков, они - зло!
Я поднял меч и пошел на безумца. Один из воинов нерешительно встал передо мной, я отбросил его в сторону, он хрюкнул, зарываясь лицом в песок.
- Подожди! - закричал Белый, хватаясь за палицу.
- Не лезь, это мое дело, - зло отозвался я.
- Иди, иди! - закричал Учитель. - Иди, я сам убью тебя, раз не могут они, - он протянул скрюченные пальцы в сторону варнов, те не двигались с места.
Учитель был без оружия, и я догадывался какой бой он мне предлагает. Ничего страшного, я жаждал его смерти...
Учитель вперил в меня свои огромные совиные глаза. Мой череп раскололся от дикой боли, завязывающей нервы в узлы. Весь мир закачался перед глазами, подернулся мутной рябью, словно я смотрел на него из воды. Меч выпал из рук, я готов был упасть и умереть. Раскачиваясь, словно пьяный, я стоял перед ухмыляющимся Учителем, но неожиданно что-то сильное и необычное проснулось внутри меня, превращая из человека в зверя, взбунтовались все мои инстинкты, заставляя выжить и делая из меня безжалостного монстра. Учитель послал еще один мысленный удар, намереваясь закончить поединок. Странно, я увидел нас со стороны, в это время я превратился в зеркало огромного алого пламени. Я рассмеялся, это был не мой смех, так смеется Темный, вселившийся в меня. Я перестал быть самим собой, просто безучастный зритель. Я видел безумные округлившиеся от страха глаза Учителя и ужас на лицах варнов. Я видел, как корчится и трясется Учитель, танцуя странный танец, у смерти так много разных лиц. Я потянулся к жрецу, это просто мысленное желание и волна нестерпимого жара выплеснулась из меня, а из моей глотки вырвался полухохот, полурык нового существа, испытавшего нечеловеческую боль и ярость. Учитель дернулся, пронзительно закричал и вдруг превратился в факел... Он долго кричал, танцуя внутри алого ореола пламени...
Что-то ярко-красное заполонило мой разум, окутало, словно плащом, тело. Я увидел, как стремительно приближается ко мне земля, и от нее в разные стороны бегут ручейки алого пламени. В этот миг я потерял сознание.
Глава 6
"Во времена Черной Зимы, во времена Темного, люди получили множество даров, дающих силу и дающих смерть. Эти дары стали отличать их от Ушедших. Многие изменились и даже не подозревали, что обрели дар. Те, кто его имел, приобрели власть и силу, их стали бояться, многих преследовали, их считали отмеченными печатью Темного..."
"...мысленный контакт - тоже дар. Чей он? От Тьмы или от Света? ... Нет, это дар той жизни, которую вели наследники Ушедших, сражаясь и умирая в Лабиринтах-Хранилищах. Этот дар и все остальные люди заслужили не у богов, они вырастили в себе их сами."
("Становление" философ Вит-Ал Двуглавый)
Очнулся я в небольшой деревянной комнатке, широко раскинувшись на мягких шкурах, разложенных на широкой лавке, на такой лавке можно спать пятерым. Рядом стоял небольшой столик с кувшином. Неужели вино? Перед глазами - распахнутое окно. Из него тянуло приятной вечерней свежестью, ароматом незнакомых трав и... мои ноздри затрепетали: где-то жарили мясо. Запах гари и дыма отсутствовали. Интересно, сколько времени мне пришлось проваляться? Я прислушался: за окном кто-то разговаривал, кто-то рассмеялся, зажимая рот ладонью.
Я лениво потянулся, скинул с себя тонкое льняное одеяло, с удивлением посмотрел на свое обнаженное тело - чистое, умытое, смазанное каким-то ароматным маслом, на ранах и ушибах лежала розовая, приятно пахнущая мазь. Отлично, на моем лице появилась улыбка, все-таки приятно чувствовать себя живым и невредимым. Покой, блаженство, я хотел, чтобы они продолжались целую вечность. Пусть прочь уходит бренная суета мира. Я расслабленно потянулся к кувшину и... резко вскочил на ноги.
- Идиот, - громко прокричал я. - Действительно сколько времени прошло? Что с дядькой Андреем? - Я выглянул в окно, но никого не увидел.
Тихо открылась дверь и в комнату осторожно вошел Донк, неся в руках мою одежду.
- Слава Свету! - прокричал я, выхватывая из его рук одежду, -Уже поздний вечер, как долго я проспал?
- Сутки, - ответил Донк.
Я замер, события прошедшего дня вихрем закружились в голове.
- Не может быть.
- Сутки, - повторил Донк, - Ты находился без сознания чуть больше суток.
- Как дядя Андрей? - я быстро одевался.
- Будет жить.
- Что, совсем плохо?
- Нет, гораздо лучше, - Донк улыбнулся. - Стрела была отравлена, но наш знахарь знает, как спасти от такого яда.
- Где он лежит? - я пристегнул к рыцарскому поясу "Гордого".
- Рядом, в другой комнате.
Из комнаты мы попали в небольшой коридор, там я увидел сидящего на лавочке, грустно вздыхающего Белого. Увидев меня, он подскочил и сжал в крепких объятьях:
- Живой!
- Почему я должен быть мертвым?
- Я и говорю - живой!
Я освободился от его объятий:
- Что со мной сделается.
- Он здесь? - Я кивнул на дверь в соседнюю комнату.
- Здесь.
Тихо приоткрыв дверь, я заглянул в комнату. Дядя Андрей лежал на точно таком же ложе, с которого я недавно поднялся. Это не на смертном одре. Глаза его были закрыты, но грудь ровно вздымалась - так, будто он был погружен в глубокий сон. Рядом с ним сидела пожилая женщина варнов, держала его обе руки в своих, что-то шептала над ними и раскачивалась от незримого ветра.
- Она уводит его от смерти, им лучше не мешать, - прошептал за спиной Донк.
Я посмотрел на лицо дядьки Андрея - бледное, запавшее, с обтянутыми скулами и заострившимся носом - действительно побывал в гостях у костлявой старухи. Но раз Донк сказал, а я верю ему - значит, будет жить. Женщина-знахарь поможет душе дядьки выйти из сада смерти.
Я осторожно прикрыл дверь.
- Пойдем на свежий воздух. Который день мы в пути? Белый, нам надо спешить.
- Надо, только это не дело терять членов своей команды. Нас с тобой осталось двое среди этих проклятых джунглей.
- Это ни о чем не говорит, - самоуверенно заявил я. - Мы сделаем свое дело и вернемся.
Холодный озноб пробежал по телу, я вспомнил, как шел на Учителя. Что случилось со мной? Неужели Темный может вселиться в человека? Жрецы Светлого утверждали, что может.
Я и раньше подозревал о своих способностях - дар огня, умение его вызвать. Они достались мне от отца, недаром его прозвали - князь Алый, а меня - несущий факел - князь Огненосный. Согласно правил и этикета об этом мало говорят, считается, что такие дары - это подарки от Темного, значит, он может вселиться в нас. Темный стал одаривать своими способностями во времена Хранилищ, когда только начинали писать Хронику-Хроник. Во времена Черной Зимы человек, обладавший сильным "даром", становился главным жрецом Темного, гораздо позже, в Светлые времена, таких людей распинали на деревьях, вешали, топили, сжигали. Люди, обладающие даром, перестали афишировать свое умение. Князь Владимир Победитель прекратил гонения на людей с дарами Темного, но сам их никогда не любил, их по-прежнему продолжали бояться и ненавидеть.
Я помню слова отца: "Ты - князь Алый, наш дар достался нам от деда, он был у прадеда. Говорят, что он от Темного. Я не верю, но люди теперь видят Свет, они не хотят вспоминать о времени Темного, поэтому мы для них прокляты, отмечены печатью Темного. Людей, обладающих дарами, меньшинство, нам приходится скрывать свои способности, но когда-нибудь нас станет больше. Уже сейчас в основном рождаются дети, умеющие пользоваться мыслеречью. Во времена Светлого. Значит, эти дары не от Света или Тьмы, они наши, нам пришлось овладеть ими, чтобы пережить время Черной Зимы. Осторожно пользуйся тем, что имеешь, это сильное оружие может обратиться и против тебя самого. Никогда не хвастайся своими способностями, люди не любят тех, кто сильнее или умнее их, таких они изгоняют, стремятся уничтожить. Современные люди любят стандарты, не удивлюсь, если скоро объявят эпоху великого стандарта."
Мы прошли через улицу к Дому Прола Мстителя. Всю дорогу Донк что-то объяснял мне, но я его не слышал, думая о своем. Я резко остановился, Белый налетел мне на спину, упомянув Темного.
- Что ты сказал?
- Я сказал тебе, что вернулись охотники с моим отцом. Сегодня будет торжественный пир по случаю удачной охоты, а главное - победы над Домом человека-обезьяны. Через несколько дней мы вместе с Домом Древесного Червяка нанесем ответный удар.
- Это меня не касается, нам надо продолжить путь к болотам, мы и так потеряли много времени.
- Я понимаю, но сегодня уже поздно, вас приглашает к столу Прол Мститель. Завтра рано утром я поведу вас на боевых каноэ к Черному озеру, теперь у нас не будет никаких препятствий. Через два дня мы будет на месте.
- Два дня?
- К середине второго дня.
- Это много.
- Это гораздо быстрее, чем путь по морю, - раздался незнакомый голос.
Передо мной появился высокий мужчина. Его большие зеленые глаза с интересом разглядывали меня. Длинные черные волосы были зачесаны назад и скреплены на затылке простой деревянной пряжкой. На нем была длинная, ниже колен, свободная белая рубашка, расшитая изумрудными листьями, красными цветами и порхающими над ними разноцветными птицами. На узком золотом поясе висел небольшой золотой топорик - символ власти.
Прол Мститель протянул мне руку, мы обменялись крепким рукопожатием. Великий Темный, путь Света воистину неисповедим. Вистоб и варн жмут друг другу руки. Несколько дней назад, встретив меня в лесу, вождь с удовольствием лишил бы меня скальпа.
- Благодарим вас за помощь, оказанную в сражении и за то, что вы избавили нас от позора давать заложников. Мы поможем вам, - у него был густой сильный голос. - Мои воины вас быстро доставят к Черному озеру. Но сегодня, - Прол весело подмигнул, - люди вистоба - мои самые лучшие гости. Прол широко развел руки и громко провозгласил последние слова для собравшихся на площади варнов.
Те ответили веселыми криками. Странно, но про участь Учителя мне тактично не напоминали.
Пир в честь победы и удачной охоты был устроен на славу. На центральной площади поселка были накрыты огромные деревянные столы. По кругу площади и возле столов расставили шесты, украшенные гирляндами розовых фосфорицирующих цветов. По краям площади горели несколько больших костров, импровизированных очагов, залитых жиром, вертящихся над ними, нанизанными на огромные вертела, тушами животных. Столы, расставленные по кругу, были заставлены большим количеством экзотических и диковинных блюд. Мясо неизвестных мне птиц, рыб, зверей разных видов: тушенное, пареное, сырое, поджаренное на огне. Стояли большие блюда голов древесного питона, фаршированных лесными ягодами, тарелки с грибами, солеными и сырыми, всевозможные соусы, фиолетовая печень самца человека-обезьяны, фрукты, ягоды, большие хлебные лепешки и многое-многое другое. Я понял одно, что эти варны были не дураки вкусно перекусить. Пир был замечательным, Их вино, его стоит попробовать, оно отличается в лучшую сторону от тех, что делают у нас в Вистбаде.