— Пливет! Майкл ведет себя холошо! — объявила она, заговорщицки поглядывая на брата.
   — Здравствуйте, — сдержанно проговорил Саша. — Вы, как всегда, спешите?
   Глеб кивнул.
   — Сумасшедший день. Но скоро я к тебе забегу и… может, сходим с тобой погуляем, потреплемся. Если, конечно, у тебя найдется время. Договорились?
   Но Танька не дала брату ответить.
   — А Майкл вообще ни с кем не лазговаливает, — ввернула она, тиская медвежонка.
   Бабушка кивнула на нее с улыбкой:
   — Не расстается с ним. Буквально из рук не выпускает. И как вам удалось его отмыть?
   Глеб широко улыбнулся:
   — Мылом, Варвара Львовна. Самым обыкновенным мылом. Ну все, побегу! — Он взялся за ручку двери.
   — Глеб, — тихо сказал Саша, — а я стихотворение написал. Новое. Хотите прочесть?
   Глеб обернулся:
   — Еще как. Ну-ка давай.
   Саша протянул ему тетрадный листок, исписанный крупным детским почерком. Мальчик заметно волновался.
   — А мне не показал, — ревниво проговорила бабушка.
   — Может, сам прочтешь? — предложил Глеб, беря листок. Саша мотнул головой:
   — Я плохо читаю. Лучше вы.
   — Прочтите вслух, — попросила Варвара Львовна.
   И Глеб стал читать:
 
   Мальчишка плачет в ночную тьму,
   как будто в беду попал:
   волшебник в гости зашел к нему,
   а мальчик его проспал.
   Луна в окошко глядит с небес,
   роняя печальный свет.
   Зашел волшебник и вмиг исчез,
   и даже записки нет.
   Но, может, утром он вновь придет
   с кулечком простых сластей?
   Ведь утро доброе где-то ждет
   волшебников и детей.
 
   Закончив читать, Глеб сперва выровнял дыхание, потом попросил:
   — Можно я это заберу?
   Саша кивнул:
   — Я переписал это для вас.
   Глеб присел перед ним на корточки.
   — А что касается волшебника… знаешь, я терпеть таких не могу, которые исчезают. Подумаешь цаца какая! Мог бы и посидеть-подождать, пока мальчик проснется.
   Саша порывисто обнял его за шею.
   — А ты не исчезнешь? — проговорил он чуть слышно.
   — Ну прямо! — буркнул Глеб. — Только по срочным делам и ненадолго.
   — А Майкл никогда не вледничает! — невпопад объявила Танька.
   Глеб резко выпрямился.
   — Всё, девочки-мальчики. Горю, как швед под Полтавой.
   Варвара Львовна вздохнула:
   — Хоть когда-нибудь я напою вас чаем? Или не судьба?
   — Скоро целое ведро выпью! Целый бассейн! — пообещал Глеб, выскакивая за дверь.
   Дверь за ним захлопнулась.
   Бабушка извлекла из кармана деньги и укоризненно покачала головой.
   — Ну разве что за счет налогов… Интересно, какие же у них налоги?
   — Никакие, — улыбнулся Саша, уходя к себе в комнату. — Налоги здесь ни при чем.
   К нему вошла сестра с медвежонком.
   — Глеб сколо плидет? — спросила она.
   — Скоро, — ответил Саша. — Закрой дверь.
   Таня послушно выполнила команду. Бабушка из-за двери крикнула:
   — По-моему тоже, налоги ни при чем. Ну, что с ним делать?
   — Ничего с ним не поделаешь! — откликнулся мальчик и, понизив голос, обратился к медвежонку: — Скажи, Майкл.
   — Факт, — авторитетно кивнул медвежонок. — Если Глеб что-то вобьет в голову…
   — Ой, Майкл! — обрадовалась Танька. — Давай поиглаем!
   — Тихо ты! — прикрикнул на нее Саша. Медвежонок заерзал у девочки на коленях.
   — Что за балаболка! — проворчал он. — Ей-богу, она всех нас заложит!
   Прикрыв рот ладошкой, Танька захихикала.
 
   Сидя с Глебом в “жигуленке”, Илья зудел, как электропила:
   — Полдня торчу дома и жду, пока ты нарисуешься. Ничего себе отпуск! Потом, когда занятия в школах давно закончились, тебя черт знает где носит. А я почему-то должен проявлять терпение. И все зачем? Затем, чтобы изложить тебе то, что я наработал еще вчера. Ничего себе борьба со Змеем!
   Глеб вздохнул:
   — Старик, я не прав. Зато у меня новости.
   Покосившись на него, Илья погладил бородку.
   — Начинай с плохих, — потребовал он. “Жигуленок” мчался к заходящему солнцу, будто собираясь его протаранить. И солнце медленно пятилось.
   — Плохая новость в том, — виновато проговорил Глеб, — что все твои вчерашние наработки — псу под хвост. А хорошая… Старик, мы уже всех героев знаем поимённо.
   И он рассказал Илье про Дашин так называемый ночной кошмар и о действующих в нем лицах.
   Илья молчал ошеломленный. Затем вздохнул и признался:
   — После твоего шкафа я думал, меня уже ничем не удивить. И вот опять — здрасьте! Бедная Дашка… Ладно, — он извлек из кармана блокнот, — давай подведем итоги.
   — Давай, — кивнул Глеб.
   Илья достал авторучку и почеркал ею в блокноте.
   — Что у нас получается? Получается у нас следующее. В четверку “клыков Змея” входят: наш дядя Виталик, звезда французского экрана Элен Вилье, московская домохозяйка Марья Шлыкова и японский бизнесмен Сато Абэ. Так?.. Далее двойка: директор твоей школы и американский сенатор Рой Колмен. Это “глаза Змея”. В итальянской мафии, кстати, они бы назывались просто “капо”. И наконец, гвоздь программы: президент Международного фонда поддержки талантов… Как ты его назвал?
   — Хуан Родригес.
   — Н-да, колоритный тип. Старик, а ты вполне уверен?
   — На все сто. Пинать ногами Черного призрака может только Змей. Больше никто.
   Илья задумчиво кивнул.
   — В принципе логично. Итак, на манеже Хуан Родригес под псевдонимом Змей… Старик, и что теперь?
   — Теперь, — усмехнулся Глеб, сворачивая на свою улицу, — приедем домой, пообедаем и разработаем план ликвидации преступной группировки. За недельку, думаю, мы с ней разделаемся.
   Илья взглянул недоверчиво:
   — Не круто ли берешь?
   — Просто выхода нет, — объяснил Глеб. — Если промедлим, Змей уползет в такую нору… Ищи-свищи его потом триста лет. К тому же, спугнув его, я засвечусь, и будь уверен, он хорошо подготовится к следующей битве с Мангустом. Что, Илюха, боязно?
   Илья зябко передернул плечами:
   — Да как-то… Если за неделю, то я вроде еще в отпуске.
   — Однако биться с ними тебе никто не позволит, — сказал Глеб, тормозя у своего дома. — Поэтому сиди тихо и не высовывайся.
   Они вышли из машины и направились к подъезду.
   — По-твоему, они не знают, что мы в одной команде? — спросил Илья.
   — Думаю, догадываются, — Глеб открыл дверь подъезда, — но это мало что им дает. Главное, не высовывайся. Остальное предоставь мне.
   Они поднялись в лифте, и Глеб открыл ключом дверь квартиры. Оттуда не раздалось ни звука.
   Даши в прихожей не было. У Глеба ёкнуло сердце.
   — Даш, ты где?! — встревоженно позвал он. Никто не отозвался.
   Снимая пальто, Илья предположил:
   — У графини небось загорает.
   — Ну прямо! — буркнул Глеб. Он зачем-то заглянул в комнату, потом прошел на кухню и оттуда раздался его стон: — Идио-о-тка!
   — Открыл Америку, — поддакнул Илья, также входя на кухню. — Что за гвалт?
   Глеб протянул ему записку: “Ушла в библиотеку. Питайтесь без меня”. Затем опустился на табурет и сгорбил плечи.
   — Не представляю, куда рыпнуться. Сколько в Москве библиотек… Не знаешь, в которую она записана?
   Погладив бородку, Илья подумал и пробормотал:
   — Убей меня Бог. Старик, только не драматизируй. Она вполне способна за себя…
   — Ты что, не понимаешь, с кем мы имеем дело?! — взорвался Глеб. — Я прошу у вас неделю — и гуляйте, где хотите! Только неделю, засранцы! Разве это так много?!
   Илья уперся взглядом в пол.
   — Старик, что я должен сделать? Скажи конкретно.
   Глеб смотрел на него, быстро приходя в себя.
   — Извини. — Он положил руку Илье на плечо. — Начинаю уже валить с больной головы на здоровую. Прокачусь-ка я по библиотекам. Вот что надо сделать в первую очередь! — Глеб ринулся в прихожую.
   Илья вышел вслед за ним.
   — Старик, это полный кретинизм. Даже если ты найдешь библиотеку, в которую она отправилась, черта с два ты ее там застанешь.
   — Но может, кто-то ее видел! Может, кто-то с ней говорил!.. У тебя есть предложение получше?!
   Илья промолчал. Глеб потянулся к куртке.
   В этот момент в замке повернулся ключ, дверь отворилась, и вошла Даша.
   Глеб медленно опустился на пол и воззрился на нее, обхватив руками колени.
   — Браво, — буркнул он. — Публика в восторге.
   А Илья заорал:
   — Что ты вытворяешь, морда?! Ты нас чуть до инфаркта не довела!
   — Ша, бояре! — раздраженно отозвалась Даша, вешая куртку на крючок. — Не падайте в обморок заранее: всему свое время. Идите-ка сюда оба.
   Она стремительно прошла в комнату. Переглянувшись, Глеб с Ильей вошли вслед за ней.
   — Может, удостоишь нас объяснения… — сухо проговорил Глеб, но Даша его прервала:
   — Удостою, любовь моя! Так удостою, что мало не покажется! — Она резко обернулась к Илье. — Сядь на диван и не дыши. У меня с этим Мангустом разборка будет.
   Глеб промолчал. Его фиолетовые глаза гневно сверкали. Но Даша не отвела взгляда. Щеки ее пылали, а изумрудные глаза блестели, будто в лихорадке. Она была прекрасна, как ведьма в полнолуние.
   Садясь на диван, Илья проворчал:
   — Дуська, в твоей родне психов не было?
   — Ни одного, — серьезно ответила Даша. — Имеется, правда, один “клык Змея” по отцовской линии… но об этом в анкете указано.
   Глеб криво усмехнулся:
   — Вступление затянулось, Дарья Николаевна. Публика ждет.
   Казалось, Даша вот-вот заплачет.
   — Эй, публика! — обернулась она к сидящему на диване Илье. — Смотри в оба! И шевели мозгами, если они у тебя еще сохранились! — Даша вновь обернулась к Глебу. — Если сильный боец ударом кулака попадет тебе… допустим, в висок, он сможет тебя убить?
   Илья с шумом выдохнул воздух.
   Глеб ответил, насмешливо прищуриваясь:
   — Безусловно. У меня обыкновенная голова. Но вряд ли кто-то сумеет в нее попасть: ни пулей, ни снарядом, ни тем более кулаком. Никакой ниндзя не сможет меня даже коснуться. Извини, если я тебя разочаровал.
   Чтобы не заплакать, Даша закусила губу.
   — А можно, я попробую? — спросила она после молчания.
   — Ты уже пробовала.
   — Ну еще разок. Можно?
   — Валяй. Если уж тебе так приспичило.
   Даша резко махнула рукой, потом — другой, целя Глебу в физиономию. Разумеется, оба раза она ударила лишь воздух. И, как обычно, движение Глеба неуловимо было для глаз: казалось, он просто продолжает стоять, заложив руки за спину.
   Даша обернулась к Илье:
   — Видел?
   Илья заерзал на диване.
   — Лосева, у меня сейчас крыша поедет…
   — Попридержи ее, Гольдберг: она еще всем нам очень пригодится! — отчеканила Даша и вновь посмотрела на Глеба. — Ладно, Мангуст. Теперь ответь: почему ты отдал Сашу и Таню Колесниковых на растерзание бандитам?
   Брови Глеба взлетели вверх, глаза будто увеличились.
   — Что ты городишь? Я недавно от них и…
   — Так ты у них был?! — закричала Даша. — Был да сплыл! А эта сволочь к ним вломилась, и никто не защитил! Они все мертвы!
   Глеб стал белее полотна.
   — Нет, — замотал он головой, — этого быть не может.
   Из Дашиных глаз наконец покатились слезы.
   — Знаешь, что они с ними сделали?! — продолжала кричать она. — С Танькой, Сашей, бабушкой?! Тебе рассказать?! Хочешь подробностей?!
   — Нет! — закричал Глеб. — Нет! Нет!
   Даша сделала к нему шаг и каждой рукой, по очереди, хлестнула его по искаженному болью лицу. Пощечины прозвучали как выстрелы. Даша обернулась к Илье:
   — А теперь видел? Ниндзя его не коснется, пуля в него не попадет… — Дашу сотрясали рыдания. — Илюшка, я… я никому… слышишь… угробить его не дам…
   Раскачиваясь на диване, Илья обхватил руками голову.
   — Боже мой!.. Боже мой!..
   Между тем Глеб, на щеках которого багровели две Дашиных пятерни, вдруг тихо рассмеялся.
   Перестав рыдать, Даша воззрилась на него в изумлении неописуемом.
   — Как?.. И ты меня не прибьешь?
   Следы от пощечин на лице Глеба рассосались.
   — За что, родная? — вздохнул он. — За то, что ты своей жестокой выдумкой преподала мне урок?.. Спасибо, впредь буду умней. Не понимаю только, зачем надо было для этого ходить в библиотеку.
   Слезы вновь потекли по щекам Даши.
   — Фантастика! Он говорит мне “спасибо”!.. О'кей! Надеюсь, всё остальное пройдет легче. Сядь-ка на диван рядом с Ильей.
   Глеб сел.
   — Что еще ты приготовила? — усмехнулся он.
   — Ничего хорошего, — буркнул Илья. Даша нервно прошлась по комнате.
   — Вы уже определили верхушку змеиной Пирамиды? — спросила она.
   Илья достал из кармана блокнот, раскрыл на нужной странице и протянул ей.
   — Смотри сама.
   Даша внимательно изучила начерченную в блокноте схему. Вверху странички — Змей (Хуан Родригес, президент фонда). От него две стрелки вниз: “глаза Змея” (директор школы Иван Зотов и сенатор Рой Колмен). От каждого “глаза” — еще две стрелки вниз: “клыки Змея” (Виталий Лосев, Марья Шлыкова, Элен Вилье и Сато Абэ). Даша вернула блокнот Илье.
   — Двоих не знаю, — сказала она. И Глеб объяснил:
   — Хуан Родригес (Змей) — господин в смокинге из твоего кошмара. А Черный призрак — это сенатор Колмен.
   Даша задумчиво кивнула:
   — Значит, всех расставили по местам.
   — У тебя возражения? — насторожился Илья.
   — Один пустячок, — отмахнулась Даша, — о нем после. Только что я была в библиотеке и прочла там любопытную книжицу… не книгу даже, а брошюру под названием “Легенда о Мангустах и Змеях”. Автор — некто Григорий Сидоров. Там и телефон его контактный указан. Так вот, милый, в брошюрке этой описано все, что ты нам рассказывал: и о Мангустах, и о Змеях, и о двоичной змеиной Пирамиде…
   — Даш, мне это осточертело! — раздраженно перебил Глеб. — О чем только люди не пишут! О чудесах Бермудского треугольника, о космическом скафандре в рисунках пещерного человека…
   — То есть легенда эта — не более чем совпадение фантазии с действительностью? Правильно я тебя поняла?
   — Нечто в этом роде. Во всяком случае, обсуждать сей опус я не собираюсь.
   Даша достала из кармана джинсов сложенный вчетверо листок.
   — Тогда что ты скажешь об этом? Я кое-что выписала… Вот. “Семь заповедей Одиноких Мангустов, — прочла она громко. — Первая: найди Змея и убей его. Вторая: храни в тайне свою Сущность. Третья: используй свою Силу. Четвертая: не вмешивайся в дела Человечества. Пятая: не принимай от людей помощи. Шестая: воспитай ученика. Седьмая: если устал — уйди”. Ну как, милый, стало интересней?
   Глеб был просто ошеломлен. Он молчал несколько минут. Илья и Даша не сводили с него глаз. Наконец он встал с дивана.
   — Черт побери… — пробормотал он. — Ты записала телефон этого Сидорова?
   — Само собой. Но прежде чем звонить, скажи: не заметил ли ты в этих семи заповедях какой-нибудь ошибки?
   От удивления у Глеба аж рот приоткрылся.
   — Да, — кивнул он, — ошибка в третьей заповеди. Ты прочла: используй свою Силу. А надо “не используй свою Силу без необходимости”. Почти наоборот.
   Даша подошла к нему вплотную и заглянула в глаза.
   — И ты собрался позвонить Сидорову и на эту ошибку указать?
   Глеб с Ильей переглянулись.
   — Ловушка! — воскликнули они одновременно. Даша нервно рассмеялась.
   — Какие умные! Упражняетесь, наверное?!
   Глеб подошел к окну и уставился в густеющие сумерки. Илья задумчиво гладил бородку.
   — Выходит, Змей знает о существовании Мангуста?
   — Неужели? — съязвила Даша. — И как же ты до этого допер?
   Не обратив внимания на ее выпад, Илья продолжал рассуждать:
   — Значит, Змей, по идее, должен был распространить подобные брошюры по всему свету.
   Даша кивнула:
   — Естественно. Только в одних странах она подписана именем, скажем, Джон Смит, а в других, к примеру, Шарль Дюбуа. Молодчина, Гольдберг, продолжай.
   Илья покосился на Глеба.
   — Что ж получается? Они знают о существовании Мангуста и пытаются его вычислить?.. Ничего себе хохмочка! Мангуст охотится на Змея, Змей охотится на Мангуста.
   — Причем заметь, — ввернула Даша, — Змей знает, что Мангуст о нем знает. А наш Мангуст между тем убежден, что Змей в полном неведении. У кого из них, по-твоему, преимущество?
   Глеб застыл, прижавшись лбом к стеклу. Глядя на его напряженную спину, Илья спросил:
   — Но знают ли они, что Мангуст — именно Глеб? Вряд ли, — ответил он сам себе. — Уверены они быть не могут.
   — Но сильно подозревают, — подчеркнула Даша. — Подумай сам: какой отличительный признак Мангуста на первом уровне?
   Илья погладил бородку.
   — Ну… если без всяких там чудес, то… его феноменальная реакция. Особенно в драках.
   — Вот! — Даша подняла вверх указательный палец. — Как по-твоему, дал ли им этот учитель французского пищу для размышлений? Допустим даже, у них в данный момент несколько подозреваемых. Можешь не сомневаться, сэр Майкл Грин среди них лидирует.
   — Погоди, погоди! — Илья вновь покосился на неподвижно застывшего Глеба. — Откуда все же они могли узнать? Если сведения о Мангусте веками держались в секрете и передавались от учителя непосредственно ученику… Где же могла произойти утечка?
   Даша грустно усмехнулась.
   — Спроси у Глеба, он объяснит.
   — Как это? — уставился на нее Илья.
   — Спорить могу, — сказала Даша, — он догадался. Только признаваться себе не хочет.
   Не оборачиваясь, Глеб произнес:
   — Она имеет в виду пропавшего Мангуста — Неудержимого, исчезнувшего после битвы с предшествующим Змеем. Стив предполагал, что оба они погибли…
   — Он тебе так говорил! — выкрикнула Даша. — Он врал!
   Глеб отвернулся наконец от окна. Вместо усмешки у него получилась гримаса.
   — Оригинальная версия. Весьма.
   И вновь по Дашиной щеке покатилась слеза. Даша с досадой смахнула ее ладонью.
   — Это не версия, милый. Ты сам это знаешь.
   Илья перевел недоумевающий взгляд с нее на Глеба.
   — Может, вы и мне, тупице, объясните?
   — Я такой же тупица, — холодно заметил Глеб. — За всеми разъяснениями — к Дарье Николаевне.
   Дашины глаза блеснули сквозь слезы.
   — Конечно, милый. Как скажешь… Ты не задумывался, почему все-таки Стивен Пирс не добил Змея сам, а послал ученика?
   — Даш, мы это уже обсуждали. Он послал Неудержимого, чтобы тот возмужал в бою. Учитель потом горько сожалел об этом и корил себя…
   — Чушь собачья! — крикнула Даша. — Тошнит просто!
   Глеб посмотрел на нее, как на больного ребенка.
   — Ладно. Какую же другую причину ты предполагаешь?
   — Я предполагаю, — кричала Даша, — что твой разлюбезный учитель не убивал Змея ни в прошлый, ни в позапрошлый раз! Я предполагаю, что сегодня мы имеем не возрожденного, а очень старого Змея, живущего уже черт-те сколько лет!
   Глеб хмыкнул:
   — Допустим. Но почему, по-твоему, Стив его не убивал? Силенок не хватило, струсил?.. В таком случае почему Змей оставил в живых Мангуста? Из гуманности?.. И почему Неудержимый выложил Змею нашу подноготную? Под пытками? Или Змей его купил?.. Но пытки Мангусту не страшны, а купить… Скажи, родная, чем Змей может прельстить Мангуста, могущество которого столь велико, что… — Глеб со вздохом махнул рукой. — Видишь, сколько вопросов. А у тебя одни фантазии.
   — Да, Лосева-Грин, — кивнул Илья, — тебя просто понесло.
   Дашины слезы высохли.
   — Слушайте, умники! — Она в досаде притопнула ногой. — Еще одна моя фантазия — и вопросы снимутся сами собой! Твой учитель, милый, не убил Змея ни в прошлый, ни в позапрошлый раз не потому, что струсил, а потому что он этого Змея пожалел! Погоди возражать! Допустим на минуту, что Змей этот был женщиной! Очень красивой женщиной! Ну-ка задавай теперь свои вопросы!.. Дважды Стив Пирс не решался убить Змею, а в третий раз послал ученика, надеясь, что тот окажется более стойким к ее чарам. Как тебе моя фантазия?.. Неудержимый ваш просто-напросто сбежал с красавицей Змеей, и плодом их страсти явилась вот эта самая брошюра. Неудержимый ведь знал, что ты лежишь в колыбельке, и терпеливо ждал, пока умрет ваш учитель. Ныне ты единственный, кто мешает им построить идеальную змеиную империю. Так не хочешь ли позвонить по указанному телефону и произнести: “Здравствуйте, я Мангуст. У вас там ошибка в третьей заповеди”. Они так рассчитывают на твой идиотизм!
   Даша умолкла, тяжело дыша.
   Илья обалдело привстал на диване.
   На губах Глеба проступила слабая улыбка.
   — Ты не хочешь ко мне подойти? — тихо проговорил он.
   — А можно? — Даша бросилась к нему. Они обнялись и замерли.
   И Глеб задумчиво произнес:
   — Перед уходом Стив сказал: опасайся женщин. Это наставление еще тогда показалось мне… несколько неуместным.
   — Только жалкий намек, — всхлипнула Даша. — Твой учитель классно тебя подставил. Разбирайся, мол, как хочешь, а я из этой жизни линяю.
   Глеб со вздохом пожал плечами:
   — Стив был очень самолюбив. Представляю, какой ад он в себе носил.
   Даша заколотила кулачками по спине Глеба.
   — Нет! Нет! Нет! Ад он приготовил для тебя! Он был обязан…
   — Ладно, оставим это, — прервал ее Глеб. — Теперь многое прояснилось, можно и пообедать.
   Отстранившись, Даша бросила на него удивленный взгляд.
   — У тебя есть аппетит?
   — Зверский. Дашка, я тобой горжусь.
   Даша вновь к нему прижалась. Сидящий на диване Илья деликатно покашлял.
   — Старик, если не секрет, — решился встрять он, — что у тебя там прояснилось?
   Обнимая Дашу, Глеб загнул за ее спиной палец.
   — Первое: стало понятно их поведение — суматошное, агрессивное и непоследовательное. Они охотятся, выслеживают и в то же время боятся. Второе, — Глеб загнул еще палец, — теперь ясно, почему Виктория Бланш не поддалась на провокацию с пожаром.
   — Она слишком хитра и осторожна, — ввернула Даша. — Интересно, сколько ей лет?
   Глеб чуть подумал.
   — Ну, если прикинуть… Стиву было 1647, а ей… вероятно, плюс-минус сотня.
   Илья присвистнул.
   — Неслабо! Но почему вы оба так уверены?
   — А больше просто некому, — ответила Даша. — Она Змея, а Хуан Родригес, директор фонда, исчезнувший Мангуст.
   Глеб кивнул:
   — Схема наша в принципе сохраняется. Только Родригес в ней не Змей, а Неудержимый в роли Змея. Таланты поддерживает, каналья. А фотомодель Виктория всегда на виду: надежней не спрячешься. Ловко придумано.
   — С доказательствами у нас слабовато, — посетовал Илья. — Как-то все слишком лихо.
   Глеб усмехнулся:
   — Не для суда работаем. Невинные не пострадают, гарантирую. И последнее, — он загнул третий палец, — стало понятно, почему они так взялись за Дашку. Дело тут, конечно, не в детском ее расследовании. Просто она со своей красотой для Змеи — точно кость в горле. И в смысле стратегии, и чисто по-женски.
   Даша деловито уточнила:
   — То есть я как бы встала между Змеей и последним Мангустом, которого она в случае поражения могла бы нейтрализовать уже испытанным способом. Хрен ей в нос!
   — Я ей сочувствую, — хихикнул Илья. — Бедная Змея.
   — В общем, так, — подытожил Глеб, — быстренько обедаем и составляем план операции, состоящей из двух этапов: переполох в стане врага, затем мой звонок по номеру телефона, указанного в брошюре.
   Даша показала ему кукиш:
   — Вот тебе звонок!
   — Полный кретинизм, — поддержал ее Илья. Отмахнувшись, Глеб устремился на кухню.
   — Идите к чертям, я есть хочу! — С этим словами он распахнул холодильник и стал решительно метать продукты на стол.
 
 
 
 

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
МАНГУСТ

 
Глава первая
   Полночи продежурил Глеб у постели Даши. Свет от настольной лампы по-прежнему образовывал на полу круг, но в круге этом на сей раз никакой нечисти не появлялось. Спокойно спящая Даша открыла вдруг глаза и спросила:
   — Ты, что ли, мне снишься?
   Глеб качнул головой.
   — Нет, я в увольнительной.
   Даша обдумала это заявление.
   — То есть в самоволке, — поправила его она. — Ложись, тебе надо выспаться.
   — Успею: мне к четвертому уроку.
   — Хватит меня охранять. Мы им так врезали — больше не сунутся.
   Глеб взглянул на часы: время перевалило за три с четвертью.
   — Пожалуй, — сказал он, выключил лампу и лег. Даша моментально к нему прижалась.
   — Не смей от меня отходить дальше, чем вот так.
   Глеб вздохнул:
   — Молчала бы. Вчерашний твой поход в библиотеку чуть меня в психушку не отправил.
   — А Мангустов в психушки принимают?
   — У нас свои, специализированные.
   Приподнявшись на локте, Даша посмотрела на него блестящими в темноте глазами.
   — Прости, любовь моя. Я больше никогда-никогда?.. А здорово я все это раскрутила?
   — Умница. — Глеб поцеловал ее в нос. — Прими поклон от всего человечества.
   — Ну да… — зевнула Даша, — дождешься от него поклона.
   Проспали они до девяти утра. В половину десятого должны были явиться Стас, Илья и Такэру. Оперативное совещание Глеб намеревался провести в течение часа: в пол-одиннадцатого ему надо было отправляться в школу, к четвертому уроку по расписанию.
   Ребята пришли без опоздания. Крохотная прихожая Глеба впервые вместила столько народу сразу.
   — Шолом! — сказал Илья.
   — Шолом! — эхом повторил Такэру. — Какое чудесное утро!
   — Ни хрена себе чудесное, — проворчал Стас. — На улице дождь со снегом и… квартирка у тебя, шеф, тоже, прямо скажем…
   — Зато шкаф что надо, — ввернул Илья.
   — Приятно, что ты оценил, — усмехнулась Даша. Рыжий взглянул на нее недоверчиво.
   — Что за дела с этим шкафом? Илья всю дорогу на что-то намекает, намекает…