Страница:
– Он что, держал ее в плену?
– Я постарался как можно тактичнее задать тот же самый вопрос. Пришлось принять во внимание, что тамошние жители очень привязаны к лэрду, – довольно странно, если учесть, что они видят его крайне редко.
– Может быть, именно поэтому к нему так хорошо и относятся, – сухо заметил Линк. – Гораздо легче восхищаться идеализированным лордом, живущим в замке, чем аристократом из плоти и крови.
– В твоих словах наверняка большая доля истины, – кивнул Драм. – Все единодушно заявили, что леди Доннерджек болела и приехала в замок, чтобы окончательно поправиться. Позднее она забеременела и, будучи весьма хрупкого здоровья, предпочитала держаться поближе к дому.
– Забеременела? – Глаза Липка сияли, потому что след, оставленный таинственным Джеем Макдугалом, начал становиться яснее.
– Да, на сей счет ни у кого нет никаких сомнений. Пара местных рыбаков работала в замке до тех пор, пока все не взяли в свои руки роботы и эйоны. В деревне с упоением рассказывают об удивительных событиях, происшедших чуть больше пятнадцати лет назад, когда с гор вдруг послышалось восхитительное пение волынки и был устроен неофициальный праздник по случаю рождения сына лэрда, праздник, на котором бесплатно раздавали выпивку и закуски.
– Значит, он и в самом деле существует!
– Или существовал, – поправил Драм. – Через несколько месяцев после праздника в замке начали происходить изменения. Среди обслуживающего персонала осталось только двое слуг-людей – Ангус и Дункан, причем в их обязанности входит следить за садом и внешним состоянием строений. Ни один из них не видел ни леди, ни лэрда – и никто не помнит, чтобы ему на глаза попадался ребенок.
– Фу, как-то мне становится не по себе от вашего рассказа!
– Я поговорил с Ангусом и Дунканом. Оба знакомы с Дэком – тот выдает им зарплату и определяет объем работ. По их мнению, он весьма добродушный, готов принимать разумные предложения, временами дарит им подарки и повышает плату. Похоже, оба думают, будто Джон Д'Арси Доннерджек использует робота, чтобы общаться с ними. Я полагаю, ни тот ни другой ни разу не видели лорда лично.
– Что-нибудь еще?
– Целая куча сказок – главным образом о том, что в замке водятся привидения. Чем больше было выпито виски, тем больше историй мне рассказывали. Почти все утверждают, будто видели, как шевелились горгульи, или слышали пронзительные стоны женщины. Обычная чепуха.
Линк подобрал с тарелку соус кусочком хлеба, дождался, когда Драм закончит есть.
– Думаю, стучать в дверь замка бессмысленно, вряд ли нам удастся узнать что-нибудь новое.
– Уж конечно. Я попытаюсь еще покопаться в этой загадке. Теперь, когда у меня есть кое-какие свидетельства – хоть и весьма ненадежные – того, что у Джона Д'Арси Доннерджека имелся сын, возможно, я смогу убедить кого-нибудь в Институте Доннерджека передать ему сообщение.
– Объясните, что мы не причиним ему никакого вреда – только хотим поблагодарить за то, что он нам помог во время тех беспорядков.
– Естественно.
Драм отставил тарелку в сторону и включил меню десертов на поверхности стола.
– Такой обед обязательно требует десерта.
– Я думал, у меня уже не осталось места, но пирожные выглядят ужасно соблазнительно.
Драм поднял бокал с остатками вина:
– Я пью за разгаданные тайны!
– Как в Вирту, так и в Веритэ, – добавил Линк. Их бокалы весело зазвенели.
Глава 9
– Я постарался как можно тактичнее задать тот же самый вопрос. Пришлось принять во внимание, что тамошние жители очень привязаны к лэрду, – довольно странно, если учесть, что они видят его крайне редко.
– Может быть, именно поэтому к нему так хорошо и относятся, – сухо заметил Линк. – Гораздо легче восхищаться идеализированным лордом, живущим в замке, чем аристократом из плоти и крови.
– В твоих словах наверняка большая доля истины, – кивнул Драм. – Все единодушно заявили, что леди Доннерджек болела и приехала в замок, чтобы окончательно поправиться. Позднее она забеременела и, будучи весьма хрупкого здоровья, предпочитала держаться поближе к дому.
– Забеременела? – Глаза Липка сияли, потому что след, оставленный таинственным Джеем Макдугалом, начал становиться яснее.
– Да, на сей счет ни у кого нет никаких сомнений. Пара местных рыбаков работала в замке до тех пор, пока все не взяли в свои руки роботы и эйоны. В деревне с упоением рассказывают об удивительных событиях, происшедших чуть больше пятнадцати лет назад, когда с гор вдруг послышалось восхитительное пение волынки и был устроен неофициальный праздник по случаю рождения сына лэрда, праздник, на котором бесплатно раздавали выпивку и закуски.
– Значит, он и в самом деле существует!
– Или существовал, – поправил Драм. – Через несколько месяцев после праздника в замке начали происходить изменения. Среди обслуживающего персонала осталось только двое слуг-людей – Ангус и Дункан, причем в их обязанности входит следить за садом и внешним состоянием строений. Ни один из них не видел ни леди, ни лэрда – и никто не помнит, чтобы ему на глаза попадался ребенок.
– Фу, как-то мне становится не по себе от вашего рассказа!
– Я поговорил с Ангусом и Дунканом. Оба знакомы с Дэком – тот выдает им зарплату и определяет объем работ. По их мнению, он весьма добродушный, готов принимать разумные предложения, временами дарит им подарки и повышает плату. Похоже, оба думают, будто Джон Д'Арси Доннерджек использует робота, чтобы общаться с ними. Я полагаю, ни тот ни другой ни разу не видели лорда лично.
– Что-нибудь еще?
– Целая куча сказок – главным образом о том, что в замке водятся привидения. Чем больше было выпито виски, тем больше историй мне рассказывали. Почти все утверждают, будто видели, как шевелились горгульи, или слышали пронзительные стоны женщины. Обычная чепуха.
Линк подобрал с тарелку соус кусочком хлеба, дождался, когда Драм закончит есть.
– Думаю, стучать в дверь замка бессмысленно, вряд ли нам удастся узнать что-нибудь новое.
– Уж конечно. Я попытаюсь еще покопаться в этой загадке. Теперь, когда у меня есть кое-какие свидетельства – хоть и весьма ненадежные – того, что у Джона Д'Арси Доннерджека имелся сын, возможно, я смогу убедить кого-нибудь в Институте Доннерджека передать ему сообщение.
– Объясните, что мы не причиним ему никакого вреда – только хотим поблагодарить за то, что он нам помог во время тех беспорядков.
– Естественно.
Драм отставил тарелку в сторону и включил меню десертов на поверхности стола.
– Такой обед обязательно требует десерта.
– Я думал, у меня уже не осталось места, но пирожные выглядят ужасно соблазнительно.
Драм поднял бокал с остатками вина:
– Я пью за разгаданные тайны!
– Как в Вирту, так и в Веритэ, – добавил Линк. Их бокалы весело зазвенели.
Глава 9
Прокладывая перед собой рельсы, Медный Бабуин вылетел из сада, где росли чудесные магниты. Деревья с кривыми сучковатыми стволами, которые слишком много знали о том, на что способны эти плоды, нашептывали предостережения в уши сборщикам урожая.
– Куда теперь, Джей? – поинтересовался Медный Бабуин.
– В Непостижимые Поля! – ответил Джей, изо всех сил стараясь, чтобы его голос звучал уверенно.
Пока Дьюби и Транто собирали чудесные магниты, срывая их пальцами и хоботом, Джей изучал панель управления поездом, построенного его отцом. Вскоре он уже не сомневался, что сможет достаточно уверенно работать с экранами, манипулировать острыми как бритва ножницами и самыми разнообразными устройствами для запуска.
– У тебя есть идеи насчет того, какую дорогу следует выбрать? – спросил Медный Бабуин. – Или ты надеешься получить приглашение?
Последние слова он произнес таким язвительным тоном, что Джей с трудом удержался от ответа: мол, у него уже есть приглашение, причем получено оно давным-давно. Он знал: смутить или напугать этот поезд практически невозможно. Впрочем, напоминание о том, что Танатос ждет его Пассажира, могло бы – кто знает? – повергнуть Медного Бабуина в трепет.
– А как мой отец туда попал?
– Кажется, он считал, что начало или конец времени вполне можно рассматривать в качестве нужной дороги. Мы пустились в путь в начале времени. – Вспомнив свое путешествие с Джоном Доннерджеком-старшим, Медный Бабуин дико расхохотался.
– Интересно, а нам такой маршрут сгодится?
– Властелин Энтропии, наверное, принял меры против случайного вторжения в его царство. – И снова раздался гомерический хохот. – Впрочем, я ведь совсем не случайный.
– Конечно.
– Знаешь, конец времени к нам ближе, – заявил Транто, который снова занял свое место на платформе и принялся жевать чудесные магниты.
– Правда? – Джей так удивился, что повернулся, чтобы посмотреть, не подшучивает ли над ним фант.
– А ты разве не слышал, что говорил сад? Он предостерегал. Те, что живут на Меру, снова грезят о своих огромных армиях. Кто-то видел Мастера, а теперь еще безумная машина Инженера служит его сыну.
Глаза фанта были широко раскрыты, а голос звучал задумчиво, точно во сне. Потоки энергии, переливающиеся всеми цветами радуги, какие-то вязкие на вид, обтекали шрамы на его морщинистой серой шкуре.
Джей не знал, что ему ответить, и потому обратился к Медному Бабуину:
– Конец времени ближе, чем начало?
– В каком-то смысле да. Он менее четкий, но для наших целей послужит гораздо лучше. Обитатели Меру и в самом деле видят сны, а их сны могут сделать начало времени более агрессивным, чем когда мы с Дж. Д, выбрали тот путь.
Джей посмотрел на Дьюби. Обезьяна перестала есть чудесные магниты и переключилась на банан.
– А я откуда знаю, – заявила она и швырнула кожуру в Транто. – Тебе выбирать.
– В таком случае отправляемся в конец времени, – объявил Джей и дернул за свисток.
– А ты музыку с собой взял? – спросил Медный Бабуин.
– Что?
– Когда мы путешествовали с твоим отцом, он включал разные записи. Я думал, и ты догадаешься. Властелин Ушедших любит музыку и может на время прекратить атаку, чтобы насладиться каким-нибудь пассажем.
Джей отметил про себя, что совсем не подготовился к встрече с противником.
– Нет, не догадался. А у тебя что-нибудь есть?
– Только то, что Дж. Д, внес в мою базовую систему. Сыграть?
– Конечно.
И вот Медный Бабуин набрал скорость под джазовую вариацию «Дикси», которая звучала все отчаяннее и безумнее по мере того, как поезд промчался мимо знакомых Джею мест и выскочил на территорию, где законы геометрии и физики погрузились в самое себя и снова вышли – только уже в искаженном виде, причем их основные принципы были понятны лишь тем, кто обладал особым даром.
Почти, почти… Джей, казалось, вот-вот начнет понимать то, что видит. Происходящее давило, пытаясь проникнуть в самые глубины его сознания; возникало чувство, что от этого давления извилины в голове сейчас разгладятся, превратятся в прямые линии, ничем не отличающиеся от рельсов, которые Медный Бабуин выплевывал из своей смеющейся пасти…
Когда границы и стены Вирту начали истончаться, Джей разглядел множество базовых программ и древнюю Мировую Сеть. За верстаком стоял какой-то человек, и вдруг Джей узнал своего отца. Тот чуть повернул голову и заговорил с мужчиной в длинном голубом одеянии, расшитом мистическими символами. Ноги собеседника Джона Д'Арси Доннерджека покоились на облаке. Когда Медный Бабуин пронесся мимо них, Джей вдруг сообразил, что это Рис Джордан.
Между облаком и верстаком на парашюте висел третий мужчина, который нажимал кнопки на каком-то устройстве, прикрепленном к поясу. Его веселье резко контрастировало с серьезностью Джона Доннерджека и Риса Джордана.
Впрочем, необычные картины промелькнули в одно короткое мгновение, и Джей увидел муар – возникло облако черных, словно сажа из трубы, хлопьев, потом повалил настоящий агатовый снегопад, затем откуда-то примчались тучи летучих мышей, и пейзаж начал меняться. Проги рассыпались на части, попадая в зловещую тень; муар опускался и пожирал их.
– Включи экраны, Джей! – заверещала Дьюби прямо ему в ухо.
Словно загипнотизированный, Джей с трудом оторвал взгляд от окна и понял, что обезьянка уже некоторое время пытается до него докричаться. Он потянулся вперед и нажал на нужную кнопку. Фиолетовое сияние окружило кабину, потекло дальше, окутав спасительным облаком платформу, на которой ехали Транто и Мизар.
– Извини, Дьюби.
Обезьянка молча жевала кончик своего хвоста. Муар стал таким густым, что теперь сквозь двойное искажение – экранов и самого муара – можно было только иногда увидеть базовую программу.
– Нам нужен свет, – заявил Джей и нажал на кнопку, под которой стояла надпись «Огни».
Впереди разлилось яркое фиолетовое сияние. Медный Бабуин с грохотом и скрежетом мчался сквозь бесформенное мельтешение и круговорот образов, становившихся с каждой секундой все более и более непонятными. Пейзаж за границей фиолетового облака был тошнотворно удручающим, цвета и оттенки сменяли друга с такой головокружительной скоростью, что в конце концов сливались в один единственный – белый.
Мизар и Транто пришли в неописуемый восторг от происходящего: один пронзительно выл, другой радостно топал ногами. Медный Бабуин прокричал что-то оглушительно громкое и исключительно непристойное, но непонятное. Подозревая, что производимый шум придаст им нечто вроде плотности – или прочности, – пока они несутся сквозь эти дикие земли, Джей потянулся к свистку и изо всех сил дернул за веревку. Вариация на тему «Дикси» закончилась, зазвучала новая песня. Дьюби повисла, раскачиваясь на хвосте, и принялась размахивать лапками, изображая дирижера оркестра. Музыка несла поезд вперед по дороге, проложенной от конца времени до усеянных обломками и развалинами огромных пространств Непостижимых Полей.
Над безжизненной долиной возвышался величественный замок с множеством башенок.
Нужно возвести сказочный дворец безумного короля Людвига Баварского, взяв вместо строительных материалов кошмарные сновидения и серовато-бежевый мрамор, затем распилить все это на части, а потом собрать их, не обращая ни малейшего внимания на порядок и форму. И вы получите Костяной Дворец, созданный Джоном Д'Арси Доннерджеком-старшим.
Джею дворец понравился, и он восхитился очередным проявлением гениальности своего отца.
– Дж. Д, заставил меня промчаться сквозь стены, – завопил Медный Бабуин. – Повторим?
– Нет! – ответил Джей. – Я хочу, чтобы ты приблизился к дворцу на максимальной скорости, в последний момент отвернул в сторону, а затем взял его в кольцо. Тебе длины хватит?
– Хватит, – заверил Медный Бабуин.
– Давай. Когда остановишься, мы выпустим целую тучу чудесных магнитов... ну, вроде праздничного салюта. Если Транто съел не слишком много, нам должно хватить, и еще останется.
Фант икнул с важным видом.
– Я употребил всего несколько штук и уверен, что сей продукт ускорил процесс заживления моих ран.
Джей оглянулся на фанта. Шкуру Транто все так же обтекали диковинные потоки энергии, но фант явно чувствовал себя намного лучше. Больше раздумывать на эту тему Джею было некогда – Медный Бабуин с пронзительным визгом завернул за угол, чтобы выполнить его просьбу.
– Хо-о-о! Ха-а-а! – орал Джей, наслаждаясь скоростью и новыми впечатлениями. – Охо-хо-хо!
Дыоби, которая продолжала висеть на хвосте на потолке кабины, покачала головой, однако не вызывало сомнений – и ее охватило радостное возбуждение. Ведь они бросают вызов всему, от чего разумные существа стараются и должны держаться подальше!
– Можно я буду отвечать за фейерверк, Джей?
– Валяй. Только подожди, когда МБ остановится. Я хочу устроить салют, чтобы наши ракеты взмыли в воздух над башнями – военные действия в мои планы не входят.
– Хорошо!
В тот самый момент, когда Медный Бабуин с диким скрежетом и нахальной улыбкой на морде замер на месте, Дыоби сделала первый залп.
Возможно, потому что Джею так хотелось, чудесные магниты превратились в сверкающие белые полосы и унеслись ввысь. В небе они неожиданно начали наталкиваться друг на друга, потом взорвались яркими ослепительными вспышками – золотистые всполохи сменили зеленые, затем радужно-голубые, которые постепенно потускнели и серебряным дождем пролились на мраморные башни, окатили горгульи, блистающим покрывалом накрыли барельефы на колоннах и портиках. Короткий миг восхитительного представления!..
Когда последняя из серебряных искр погасла, из главных ворот замка выехал Танатос.
Властелин Ушедших создал своего коня из материалов, которые собрал в Непостижимых Полях, рассчитывая напугать и привести в трепет каждого, у кого чудовище встанет на пути. Получилось нечто среднее между драконом, конем и орлом. Краски Танатос взял у ясного дня и черной ночи исчезнувших царств виртуальной реальности.
Когда конь вылетел из сводчатых ворот замка, неся на спине Господина в развевающемся на ветру одеянии, Джей Д'Арси Доннерджек вдруг понял, что желал бы владеть этим необычным существом, как ничем другим на свете.
Вокруг шеи скакуна обвилась Фекда – что-то вроде уздечки и венка одновременно; когда Танатос остановился возле кабины Медного Бабуина, она подняла голову и приветственно зашипела:
– Итак, ты пришел в Непостижимые Поля, Джей Доннерджек. Знай, что тебя здесь ждут.
– Спасибо, Фекда, – ответил Джей. Затем, поклонился Властелину Энтропии:
– Я благодарю вас, сэр.
Танатос ухмыльнулся, его скрытое в глубине черного капюшона лицо казалось особенно белым.
– Твой отец побывал у меня дважды, теперь пришел ты. Что ты хочешь попросить?
– Ничего.
– Вряд ли ты проделал столь долгий путь исключительно ради удовольствия.
– Мне посчастливилось повидать поразительные картины, я и представить себе не мог, что такое вообще бывает. Но вы правы, сэр, я предпринял это путешествие вовсе не ради удовольствия.
– И в то же время тебе ничего от меня не нужно. Я заинтригован. Скажи, зачем ты здесь?
Джей поправил полосатую фуражку отца. Сердце отчаянно колотилось в груди, он едва держался на ногах, во рту все пересохло. Юноша вдруг понял, что напуган до потери сознания, и постарался скрыть свой страх.
– Я узнал о сделке, которую заключил мой отец, сэр. И чем больше я о ней думал, тем больше убеждался в том, что с вами поступили несправедливо.
– Верно. – Голос Танатоса неожиданно дрогнул.
– И я пришел, чтобы... спросить, для чего вы потребовали меня у Джона Доннерджека.
– Ты же сказал, что тебе от меня ничего не нужно, однако желаешь получить ответ на вопрос.
– Возможно, мне следовало сказать, что я не прошу ничего материального. – Джей положил ладонь на ручку двери. – Прежде чем сдаться, должен признать, что меня мучает любопытство на предмет ваших планов относительно моей участи.
– Прежде? – Внутри капюшона возникла короткая вспышка – улыбка? или просто от голых костей черепа отразился свет? – Так ты намерен сдаться?
– При определенных обстоятельствах сдаться добровольно гораздо честнее и почетнее, чем стать пленником. Полагаю, это тот самый случай. Если бы мой отец оставил после себя денежный долг или какое-нибудь обязательство, я постарался бы сделать все, чтобы расплатиться. Должен признать, мне не очень нравятся условия данной сделки; тем не менее я считаю, что должен их выполнить.
Смех Танатоса прозвучал так резко, что Транто захлопал ушами, а Мизар протестующе завыл.
– Ты говоришь красиво, Джей Доннерджек, хотя голос у тебя дрожит. А как ты поступишь, если я скажу, что ты мне нужен лишь в качестве источника запасных частей для одного задуманного мной проекта?
Джей вспомнил предположение Риса Джордана, но не дрогнул.
– В таком случае я попросил бы у вас разрешения попрощаться с Дэком, поскольку он заменил мне родителей, а потом снова вернулся бы в Непостижимые Поля. Или, возможно, вы позволили бы мне послать ему сообщение.
– А если бы я сказал, что мне нужна предательница, которая в данную минуту висит на потолке кабины Медного Бабуина?
– Тут я ничем не смог бы вам помочь, сэр. Я не имею права распоряжаться жизнью своих друзей.
– Спасибо, Джей, – прошептала Дьюби.
– Даже если бы я потребовал, чтобы ты отдал ее мне?
– Конечно. Я считаю, что вы дурно поступили с Дьюби и остальными, когда отправили их следить за мной.
– Возможно, я просто хотел, чтобы они присматривали за тобой и охраняли тебя.
– Такая мысль приходила мне в голову, но вам следовало объяснить им свои намерения.
– Итак, мы снова вернулись к моим намерениям, верно? Отлично. У меня нет ни малейшего желания разбирать тебя на части. Здесь, в Непостижимых Полях, запасных частей – самых разных – предостаточно. По правде говоря, это единственное, чем я владею. Ты нужен мне живой и дееспособный. Если бы твой отец отдал тебя тогда, когда я потребовал, ты получил бы лучшее образование. Я пошел у него на поводу; боюсь, теперь ты хуже подготовлен к заданию, которое должен для меня выполнить.
– Заданию?
– Здесь неподходящее место для обсуждения подобных вещей. Пойдем со мной, если ты и в самом деле намерен ответить по обязательствам своего отца. Поговорим во дворце.
– А Дьюби?
– Она стала твоей союзницей. Ты принял решение служить мне. Следовательно, она снова – косвенным образом – поступила в мое распоряжение. Меня такое положение вещей вполне устраивает. То же самое относится к Мизару и тем, кого ты привел с собой.
Джей открыл дверь кабины. Безмолвие Непостижимых Полей давило, заглушая даже фырканье Медного Бабуина и шаги приблизившихся Транто и Мизара.
– Тебя подождать, Джей? – спросил Медный Бабуин.
– Никакой необходимости, – ответил Танатос, – Он покинет Непостижимые Поля тихо и незаметно.
– В таком случае, пожалуй, я проложу себе путь домой. Оставь сообщение на любой из моих станций, Джей, и я тут же к тебе прилечу.
Джей погладил ухмыляющуюся морду:
– Спасибо, МБ. Я не забуду.
С пронзительным воем, который заставил останки прогов пуститься в Пляску Смерти, Медный Бабуин покинул Непостижимые Поля. Всем, кто смотрел ему вслед, показалось, что поезд мгновенно оказался вдали, а потом и вовсе исчез из виду.
– Идем, – повернув коня, позвал Танатос. Транто поднял Джея, на плече которого видела Дьюби, на спину и в сопровождении Мизара последовал за Властелином Энтропии. Неподвижный воздух вдруг разорвала какофония звуков – смех или аплодисменты, понять было невозможно.
– Сегодня началась продажа билетов, – заявил Небопа. На встречу он решил явиться с длинными волосами цвета бледно-голубого холодного дня. Несмотря на нависшие лохматые брови и суровое выражение лица, он производил впечатление существа кроткого и добродушного. В глубине души Небопа считал, что столь приличная виртуальная внешность должна устыдить его собеседника, который – как, впрочем, и всегда – выглядел чрезвычайно неряшливо.
– И они пользуются огромным спросом, – сказал Иерофант из Церкви Элиш.
Сегодня на его футболке (с пятнами пота под мышками) красовались надпись «Мардук-охальник» и картинка, великий победитель Тиамат мочится на поднятые лица людей, собравшихся в огромную толпу. Слишком узкая футболка задралась наверх, открыв волосатый живот над мешковатыми шортами. Иерофант прекрасно знал, что его вид жутко раздражает Небопу, и всегда обеспечивал представителя Верховных обитателей Меру поводом для возмущения.
– Мы сможем генерировать достаточно маны, чтобы поддержать переход, – продолжал Небопа.
– Вот именно, приятель. Как дела у ваших воинов?
– С боевым духом все в порядке. Удалось заключить союзы со многими Хранителями, кое-кто из них даже помогает в подготовке и координации. Другие просто обеспечивают армию охраняемой территорией, где мы проводим учения; таким образом, я имею возможность скрыть размеры своих войск.
– Вы полагаете, что, когда шоу начнется, кто-нибудь захочет оказать сопротивление?
– Морепа будет недоволен, поскольку успех моего плана навсегда утвердит меня в роли главного в Высшей Тройке. Как поведет себя Террама, предвидеть невозможно.
– Мне казалось, вы говорили, что она вам помогает.
– Именно это меня и беспокоит.
Иерофант взмахнул рукой, и в воздухе немедленно появилась бутылка с пивом. Он снял с нее крышку, воспользовавшись открывалкой, вделанной в нижнюю часть стола.
– Хотите? – спросил Иерофант после того, как сделал большой глоток и удовлетворенно рыгнул. – Очень хорошее пиво.
– Нет, спасибо, – сдержанно поблагодарил его Небопа.
– Самое лучшее в Веритэ – так мне по крайней мере сказали.
– Похоже, тебя вполне устраивает жизнь в Вирту, – проговорил Небопа, стараясь не обидеть своего собеседника бестактной фразой, поскольку нуждался в этом союзнике. – Почему же ты пришел ко мне с идеей создания Церкви Элиш, если не веришь в необходимость вернуть божественной власти в Вирту ее прежнее высокое положение?
– Вы первым увидели потенциальную возможность организации переходов, – напомнил ему Иерофант. – Я же только хотел положить начало новому религиозному учению и считал, что мне не повредит ваша помощь в привлечении к делу нескольких второстепенных богов.
– Да, а зачем тебе новое религиозное учение? Вне всякого сомнения, ты же не хочешь, чтобы люди узнали правду про Вирту?
Эйон, которого когда-то звали Искусственный Интеллект Эйлс, первый комик среди эйонов, хихикнул, осушил бутылку и взревел – так корова призывает своего теленка.
– Правду? Ну конечно же, я считаю, что они должны ее знать.
– Ты считаешь?
– Естественно. – И. И. Эйлс так развеселился, что огромное брюхо начало колыхаться в такт его хохоту. – Многие из них не верят, не верят так, как полагается верить – всей душой и сердцем. Даже чудеса и виртуальные способности не убеждают скептиков. Они просто играют в нашу игру.
– Я по-прежнему не пойму, почему ты это поощряешь.
– А вы можете придумать более остроумную шутку над человечеством? – фыркнул И. И.
Эйлс. – Мы рассказываем дурачью про древних богов и древнее могущество, ждущее в Вирту. Они помогают нам строить декорации для спектакля, во время которого сбудутся их мечты – иными словами, к ним вернутся древние боги... ну и все такое прочее.
– Тебе это кажется забавным?
– Настоящий фарс! – И. И. Эйлс смеялся до тех пор, пока из глаз у него не потекли слезы. – Я не видел ничего забавнее.
Небопа вежливо улыбнулся. Выражение его лица вызвало новый приступ веселья у Иерофанта.
– Классно все получается, Небопа, дружище. Просто классно!
– Как дела, милая?
– Неплохо. Я обедала с Драмом в итальянском ресторане – и съела огромную порцию разных даров моря. Обязательно сходим туда вместе, когда ты вернешься.
– С удовольствием.
– А как у тебя дела, мама?
– Я ужасно занята. Тут все несколько... усложнилось.
– Нам нельзя поговорить по каналу реального времени?
– Боюсь, что нет.
– Ты вернешься ко дню рождения, мама? – кивнув, спросила Алиса.
– Я... он и в самом деле приближается, да? Никак не даешь своей бедной мамочке забыть, что она еще на год постарела, верно?
Алиса рассмеялась:
– Ну, ты не такая старая, мамочка. А я твердо намерена пригласить тебя в ресторан!
– Если я к тому времени вернусь домой.
– Мама, у тебя все в порядке?
– Со мной все в порядке, честное слово.
– Речь идет о твоем пациенте?
– Я же сказала, что не могу обсуждать эту тему.
– Извини.
– И ты меня извини, дорогая.
– Может быть, если ты не сумеешь вернуться вовремя, я сама тебя навещу и поздравлю с днем рождения. Я продала еще одну статью.
– Здорово! Кому?
– «Виртрополису». Под псевдонимом «Алиса в Зазеркалье». Статья посвящена новым модным футболкам.
– Чудесно! Дорогая, мы подробно все обсудим, когда я расправлюсь с делами. Так и быть, приглашай меня в итальянский ресторан, о котором ты говорила, и можешь оставить там весь свой гонорар.
– Куда теперь, Джей? – поинтересовался Медный Бабуин.
– В Непостижимые Поля! – ответил Джей, изо всех сил стараясь, чтобы его голос звучал уверенно.
Пока Дьюби и Транто собирали чудесные магниты, срывая их пальцами и хоботом, Джей изучал панель управления поездом, построенного его отцом. Вскоре он уже не сомневался, что сможет достаточно уверенно работать с экранами, манипулировать острыми как бритва ножницами и самыми разнообразными устройствами для запуска.
– У тебя есть идеи насчет того, какую дорогу следует выбрать? – спросил Медный Бабуин. – Или ты надеешься получить приглашение?
Последние слова он произнес таким язвительным тоном, что Джей с трудом удержался от ответа: мол, у него уже есть приглашение, причем получено оно давным-давно. Он знал: смутить или напугать этот поезд практически невозможно. Впрочем, напоминание о том, что Танатос ждет его Пассажира, могло бы – кто знает? – повергнуть Медного Бабуина в трепет.
– А как мой отец туда попал?
– Кажется, он считал, что начало или конец времени вполне можно рассматривать в качестве нужной дороги. Мы пустились в путь в начале времени. – Вспомнив свое путешествие с Джоном Доннерджеком-старшим, Медный Бабуин дико расхохотался.
– Интересно, а нам такой маршрут сгодится?
– Властелин Энтропии, наверное, принял меры против случайного вторжения в его царство. – И снова раздался гомерический хохот. – Впрочем, я ведь совсем не случайный.
– Конечно.
– Знаешь, конец времени к нам ближе, – заявил Транто, который снова занял свое место на платформе и принялся жевать чудесные магниты.
– Правда? – Джей так удивился, что повернулся, чтобы посмотреть, не подшучивает ли над ним фант.
– А ты разве не слышал, что говорил сад? Он предостерегал. Те, что живут на Меру, снова грезят о своих огромных армиях. Кто-то видел Мастера, а теперь еще безумная машина Инженера служит его сыну.
Глаза фанта были широко раскрыты, а голос звучал задумчиво, точно во сне. Потоки энергии, переливающиеся всеми цветами радуги, какие-то вязкие на вид, обтекали шрамы на его морщинистой серой шкуре.
Джей не знал, что ему ответить, и потому обратился к Медному Бабуину:
– Конец времени ближе, чем начало?
– В каком-то смысле да. Он менее четкий, но для наших целей послужит гораздо лучше. Обитатели Меру и в самом деле видят сны, а их сны могут сделать начало времени более агрессивным, чем когда мы с Дж. Д, выбрали тот путь.
Джей посмотрел на Дьюби. Обезьяна перестала есть чудесные магниты и переключилась на банан.
– А я откуда знаю, – заявила она и швырнула кожуру в Транто. – Тебе выбирать.
– В таком случае отправляемся в конец времени, – объявил Джей и дернул за свисток.
– А ты музыку с собой взял? – спросил Медный Бабуин.
– Что?
– Когда мы путешествовали с твоим отцом, он включал разные записи. Я думал, и ты догадаешься. Властелин Ушедших любит музыку и может на время прекратить атаку, чтобы насладиться каким-нибудь пассажем.
Джей отметил про себя, что совсем не подготовился к встрече с противником.
– Нет, не догадался. А у тебя что-нибудь есть?
– Только то, что Дж. Д, внес в мою базовую систему. Сыграть?
– Конечно.
И вот Медный Бабуин набрал скорость под джазовую вариацию «Дикси», которая звучала все отчаяннее и безумнее по мере того, как поезд промчался мимо знакомых Джею мест и выскочил на территорию, где законы геометрии и физики погрузились в самое себя и снова вышли – только уже в искаженном виде, причем их основные принципы были понятны лишь тем, кто обладал особым даром.
Почти, почти… Джей, казалось, вот-вот начнет понимать то, что видит. Происходящее давило, пытаясь проникнуть в самые глубины его сознания; возникало чувство, что от этого давления извилины в голове сейчас разгладятся, превратятся в прямые линии, ничем не отличающиеся от рельсов, которые Медный Бабуин выплевывал из своей смеющейся пасти…
Когда границы и стены Вирту начали истончаться, Джей разглядел множество базовых программ и древнюю Мировую Сеть. За верстаком стоял какой-то человек, и вдруг Джей узнал своего отца. Тот чуть повернул голову и заговорил с мужчиной в длинном голубом одеянии, расшитом мистическими символами. Ноги собеседника Джона Д'Арси Доннерджека покоились на облаке. Когда Медный Бабуин пронесся мимо них, Джей вдруг сообразил, что это Рис Джордан.
Между облаком и верстаком на парашюте висел третий мужчина, который нажимал кнопки на каком-то устройстве, прикрепленном к поясу. Его веселье резко контрастировало с серьезностью Джона Доннерджека и Риса Джордана.
Впрочем, необычные картины промелькнули в одно короткое мгновение, и Джей увидел муар – возникло облако черных, словно сажа из трубы, хлопьев, потом повалил настоящий агатовый снегопад, затем откуда-то примчались тучи летучих мышей, и пейзаж начал меняться. Проги рассыпались на части, попадая в зловещую тень; муар опускался и пожирал их.
– Включи экраны, Джей! – заверещала Дьюби прямо ему в ухо.
Словно загипнотизированный, Джей с трудом оторвал взгляд от окна и понял, что обезьянка уже некоторое время пытается до него докричаться. Он потянулся вперед и нажал на нужную кнопку. Фиолетовое сияние окружило кабину, потекло дальше, окутав спасительным облаком платформу, на которой ехали Транто и Мизар.
– Извини, Дьюби.
Обезьянка молча жевала кончик своего хвоста. Муар стал таким густым, что теперь сквозь двойное искажение – экранов и самого муара – можно было только иногда увидеть базовую программу.
– Нам нужен свет, – заявил Джей и нажал на кнопку, под которой стояла надпись «Огни».
Впереди разлилось яркое фиолетовое сияние. Медный Бабуин с грохотом и скрежетом мчался сквозь бесформенное мельтешение и круговорот образов, становившихся с каждой секундой все более и более непонятными. Пейзаж за границей фиолетового облака был тошнотворно удручающим, цвета и оттенки сменяли друга с такой головокружительной скоростью, что в конце концов сливались в один единственный – белый.
Мизар и Транто пришли в неописуемый восторг от происходящего: один пронзительно выл, другой радостно топал ногами. Медный Бабуин прокричал что-то оглушительно громкое и исключительно непристойное, но непонятное. Подозревая, что производимый шум придаст им нечто вроде плотности – или прочности, – пока они несутся сквозь эти дикие земли, Джей потянулся к свистку и изо всех сил дернул за веревку. Вариация на тему «Дикси» закончилась, зазвучала новая песня. Дьюби повисла, раскачиваясь на хвосте, и принялась размахивать лапками, изображая дирижера оркестра. Музыка несла поезд вперед по дороге, проложенной от конца времени до усеянных обломками и развалинами огромных пространств Непостижимых Полей.
Над безжизненной долиной возвышался величественный замок с множеством башенок.
Нужно возвести сказочный дворец безумного короля Людвига Баварского, взяв вместо строительных материалов кошмарные сновидения и серовато-бежевый мрамор, затем распилить все это на части, а потом собрать их, не обращая ни малейшего внимания на порядок и форму. И вы получите Костяной Дворец, созданный Джоном Д'Арси Доннерджеком-старшим.
Джею дворец понравился, и он восхитился очередным проявлением гениальности своего отца.
– Дж. Д, заставил меня промчаться сквозь стены, – завопил Медный Бабуин. – Повторим?
– Нет! – ответил Джей. – Я хочу, чтобы ты приблизился к дворцу на максимальной скорости, в последний момент отвернул в сторону, а затем взял его в кольцо. Тебе длины хватит?
– Хватит, – заверил Медный Бабуин.
– Давай. Когда остановишься, мы выпустим целую тучу чудесных магнитов... ну, вроде праздничного салюта. Если Транто съел не слишком много, нам должно хватить, и еще останется.
Фант икнул с важным видом.
– Я употребил всего несколько штук и уверен, что сей продукт ускорил процесс заживления моих ран.
Джей оглянулся на фанта. Шкуру Транто все так же обтекали диковинные потоки энергии, но фант явно чувствовал себя намного лучше. Больше раздумывать на эту тему Джею было некогда – Медный Бабуин с пронзительным визгом завернул за угол, чтобы выполнить его просьбу.
– Хо-о-о! Ха-а-а! – орал Джей, наслаждаясь скоростью и новыми впечатлениями. – Охо-хо-хо!
Дыоби, которая продолжала висеть на хвосте на потолке кабины, покачала головой, однако не вызывало сомнений – и ее охватило радостное возбуждение. Ведь они бросают вызов всему, от чего разумные существа стараются и должны держаться подальше!
– Можно я буду отвечать за фейерверк, Джей?
– Валяй. Только подожди, когда МБ остановится. Я хочу устроить салют, чтобы наши ракеты взмыли в воздух над башнями – военные действия в мои планы не входят.
– Хорошо!
В тот самый момент, когда Медный Бабуин с диким скрежетом и нахальной улыбкой на морде замер на месте, Дыоби сделала первый залп.
Возможно, потому что Джею так хотелось, чудесные магниты превратились в сверкающие белые полосы и унеслись ввысь. В небе они неожиданно начали наталкиваться друг на друга, потом взорвались яркими ослепительными вспышками – золотистые всполохи сменили зеленые, затем радужно-голубые, которые постепенно потускнели и серебряным дождем пролились на мраморные башни, окатили горгульи, блистающим покрывалом накрыли барельефы на колоннах и портиках. Короткий миг восхитительного представления!..
Когда последняя из серебряных искр погасла, из главных ворот замка выехал Танатос.
Властелин Ушедших создал своего коня из материалов, которые собрал в Непостижимых Полях, рассчитывая напугать и привести в трепет каждого, у кого чудовище встанет на пути. Получилось нечто среднее между драконом, конем и орлом. Краски Танатос взял у ясного дня и черной ночи исчезнувших царств виртуальной реальности.
Когда конь вылетел из сводчатых ворот замка, неся на спине Господина в развевающемся на ветру одеянии, Джей Д'Арси Доннерджек вдруг понял, что желал бы владеть этим необычным существом, как ничем другим на свете.
Вокруг шеи скакуна обвилась Фекда – что-то вроде уздечки и венка одновременно; когда Танатос остановился возле кабины Медного Бабуина, она подняла голову и приветственно зашипела:
– Итак, ты пришел в Непостижимые Поля, Джей Доннерджек. Знай, что тебя здесь ждут.
– Спасибо, Фекда, – ответил Джей. Затем, поклонился Властелину Энтропии:
– Я благодарю вас, сэр.
Танатос ухмыльнулся, его скрытое в глубине черного капюшона лицо казалось особенно белым.
– Твой отец побывал у меня дважды, теперь пришел ты. Что ты хочешь попросить?
– Ничего.
– Вряд ли ты проделал столь долгий путь исключительно ради удовольствия.
– Мне посчастливилось повидать поразительные картины, я и представить себе не мог, что такое вообще бывает. Но вы правы, сэр, я предпринял это путешествие вовсе не ради удовольствия.
– И в то же время тебе ничего от меня не нужно. Я заинтригован. Скажи, зачем ты здесь?
Джей поправил полосатую фуражку отца. Сердце отчаянно колотилось в груди, он едва держался на ногах, во рту все пересохло. Юноша вдруг понял, что напуган до потери сознания, и постарался скрыть свой страх.
– Я узнал о сделке, которую заключил мой отец, сэр. И чем больше я о ней думал, тем больше убеждался в том, что с вами поступили несправедливо.
– Верно. – Голос Танатоса неожиданно дрогнул.
– И я пришел, чтобы... спросить, для чего вы потребовали меня у Джона Доннерджека.
– Ты же сказал, что тебе от меня ничего не нужно, однако желаешь получить ответ на вопрос.
– Возможно, мне следовало сказать, что я не прошу ничего материального. – Джей положил ладонь на ручку двери. – Прежде чем сдаться, должен признать, что меня мучает любопытство на предмет ваших планов относительно моей участи.
– Прежде? – Внутри капюшона возникла короткая вспышка – улыбка? или просто от голых костей черепа отразился свет? – Так ты намерен сдаться?
– При определенных обстоятельствах сдаться добровольно гораздо честнее и почетнее, чем стать пленником. Полагаю, это тот самый случай. Если бы мой отец оставил после себя денежный долг или какое-нибудь обязательство, я постарался бы сделать все, чтобы расплатиться. Должен признать, мне не очень нравятся условия данной сделки; тем не менее я считаю, что должен их выполнить.
Смех Танатоса прозвучал так резко, что Транто захлопал ушами, а Мизар протестующе завыл.
– Ты говоришь красиво, Джей Доннерджек, хотя голос у тебя дрожит. А как ты поступишь, если я скажу, что ты мне нужен лишь в качестве источника запасных частей для одного задуманного мной проекта?
Джей вспомнил предположение Риса Джордана, но не дрогнул.
– В таком случае я попросил бы у вас разрешения попрощаться с Дэком, поскольку он заменил мне родителей, а потом снова вернулся бы в Непостижимые Поля. Или, возможно, вы позволили бы мне послать ему сообщение.
– А если бы я сказал, что мне нужна предательница, которая в данную минуту висит на потолке кабины Медного Бабуина?
– Тут я ничем не смог бы вам помочь, сэр. Я не имею права распоряжаться жизнью своих друзей.
– Спасибо, Джей, – прошептала Дьюби.
– Даже если бы я потребовал, чтобы ты отдал ее мне?
– Конечно. Я считаю, что вы дурно поступили с Дьюби и остальными, когда отправили их следить за мной.
– Возможно, я просто хотел, чтобы они присматривали за тобой и охраняли тебя.
– Такая мысль приходила мне в голову, но вам следовало объяснить им свои намерения.
– Итак, мы снова вернулись к моим намерениям, верно? Отлично. У меня нет ни малейшего желания разбирать тебя на части. Здесь, в Непостижимых Полях, запасных частей – самых разных – предостаточно. По правде говоря, это единственное, чем я владею. Ты нужен мне живой и дееспособный. Если бы твой отец отдал тебя тогда, когда я потребовал, ты получил бы лучшее образование. Я пошел у него на поводу; боюсь, теперь ты хуже подготовлен к заданию, которое должен для меня выполнить.
– Заданию?
– Здесь неподходящее место для обсуждения подобных вещей. Пойдем со мной, если ты и в самом деле намерен ответить по обязательствам своего отца. Поговорим во дворце.
– А Дьюби?
– Она стала твоей союзницей. Ты принял решение служить мне. Следовательно, она снова – косвенным образом – поступила в мое распоряжение. Меня такое положение вещей вполне устраивает. То же самое относится к Мизару и тем, кого ты привел с собой.
Джей открыл дверь кабины. Безмолвие Непостижимых Полей давило, заглушая даже фырканье Медного Бабуина и шаги приблизившихся Транто и Мизара.
– Тебя подождать, Джей? – спросил Медный Бабуин.
– Никакой необходимости, – ответил Танатос, – Он покинет Непостижимые Поля тихо и незаметно.
– В таком случае, пожалуй, я проложу себе путь домой. Оставь сообщение на любой из моих станций, Джей, и я тут же к тебе прилечу.
Джей погладил ухмыляющуюся морду:
– Спасибо, МБ. Я не забуду.
С пронзительным воем, который заставил останки прогов пуститься в Пляску Смерти, Медный Бабуин покинул Непостижимые Поля. Всем, кто смотрел ему вслед, показалось, что поезд мгновенно оказался вдали, а потом и вовсе исчез из виду.
– Идем, – повернув коня, позвал Танатос. Транто поднял Джея, на плече которого видела Дьюби, на спину и в сопровождении Мизара последовал за Властелином Энтропии. Неподвижный воздух вдруг разорвала какофония звуков – смех или аплодисменты, понять было невозможно.
* * *
В одном из районов виртуальной реальности, смоделированном наподобие ночного клуба из начала двадцать первого века, за столом, повисшим в воздухе под углом в тридцать градусов, в двух метрах над полом сидело двое мужчин. Настоящему ночному клубу потребовалась бы сложнейшая конструкция из плексигласа и практически невидимых тросов, чтобы добиться такого эффекта. Естественно, в Вирту подобных проблем не возникало.– Сегодня началась продажа билетов, – заявил Небопа. На встречу он решил явиться с длинными волосами цвета бледно-голубого холодного дня. Несмотря на нависшие лохматые брови и суровое выражение лица, он производил впечатление существа кроткого и добродушного. В глубине души Небопа считал, что столь приличная виртуальная внешность должна устыдить его собеседника, который – как, впрочем, и всегда – выглядел чрезвычайно неряшливо.
– И они пользуются огромным спросом, – сказал Иерофант из Церкви Элиш.
Сегодня на его футболке (с пятнами пота под мышками) красовались надпись «Мардук-охальник» и картинка, великий победитель Тиамат мочится на поднятые лица людей, собравшихся в огромную толпу. Слишком узкая футболка задралась наверх, открыв волосатый живот над мешковатыми шортами. Иерофант прекрасно знал, что его вид жутко раздражает Небопу, и всегда обеспечивал представителя Верховных обитателей Меру поводом для возмущения.
– Мы сможем генерировать достаточно маны, чтобы поддержать переход, – продолжал Небопа.
– Вот именно, приятель. Как дела у ваших воинов?
– С боевым духом все в порядке. Удалось заключить союзы со многими Хранителями, кое-кто из них даже помогает в подготовке и координации. Другие просто обеспечивают армию охраняемой территорией, где мы проводим учения; таким образом, я имею возможность скрыть размеры своих войск.
– Вы полагаете, что, когда шоу начнется, кто-нибудь захочет оказать сопротивление?
– Морепа будет недоволен, поскольку успех моего плана навсегда утвердит меня в роли главного в Высшей Тройке. Как поведет себя Террама, предвидеть невозможно.
– Мне казалось, вы говорили, что она вам помогает.
– Именно это меня и беспокоит.
Иерофант взмахнул рукой, и в воздухе немедленно появилась бутылка с пивом. Он снял с нее крышку, воспользовавшись открывалкой, вделанной в нижнюю часть стола.
– Хотите? – спросил Иерофант после того, как сделал большой глоток и удовлетворенно рыгнул. – Очень хорошее пиво.
– Нет, спасибо, – сдержанно поблагодарил его Небопа.
– Самое лучшее в Веритэ – так мне по крайней мере сказали.
– Похоже, тебя вполне устраивает жизнь в Вирту, – проговорил Небопа, стараясь не обидеть своего собеседника бестактной фразой, поскольку нуждался в этом союзнике. – Почему же ты пришел ко мне с идеей создания Церкви Элиш, если не веришь в необходимость вернуть божественной власти в Вирту ее прежнее высокое положение?
– Вы первым увидели потенциальную возможность организации переходов, – напомнил ему Иерофант. – Я же только хотел положить начало новому религиозному учению и считал, что мне не повредит ваша помощь в привлечении к делу нескольких второстепенных богов.
– Да, а зачем тебе новое религиозное учение? Вне всякого сомнения, ты же не хочешь, чтобы люди узнали правду про Вирту?
Эйон, которого когда-то звали Искусственный Интеллект Эйлс, первый комик среди эйонов, хихикнул, осушил бутылку и взревел – так корова призывает своего теленка.
– Правду? Ну конечно же, я считаю, что они должны ее знать.
– Ты считаешь?
– Естественно. – И. И. Эйлс так развеселился, что огромное брюхо начало колыхаться в такт его хохоту. – Многие из них не верят, не верят так, как полагается верить – всей душой и сердцем. Даже чудеса и виртуальные способности не убеждают скептиков. Они просто играют в нашу игру.
– Я по-прежнему не пойму, почему ты это поощряешь.
– А вы можете придумать более остроумную шутку над человечеством? – фыркнул И. И.
Эйлс. – Мы рассказываем дурачью про древних богов и древнее могущество, ждущее в Вирту. Они помогают нам строить декорации для спектакля, во время которого сбудутся их мечты – иными словами, к ним вернутся древние боги... ну и все такое прочее.
– Тебе это кажется забавным?
– Настоящий фарс! – И. И. Эйлс смеялся до тех пор, пока из глаз у него не потекли слезы. – Я не видел ничего забавнее.
Небопа вежливо улыбнулся. Выражение его лица вызвало новый приступ веселья у Иерофанта.
– Классно все получается, Небопа, дружище. Просто классно!
* * *
Воспользовавшись простым интерфейсом, Лидия связалась с дочерью:– Как дела, милая?
– Неплохо. Я обедала с Драмом в итальянском ресторане – и съела огромную порцию разных даров моря. Обязательно сходим туда вместе, когда ты вернешься.
– С удовольствием.
– А как у тебя дела, мама?
– Я ужасно занята. Тут все несколько... усложнилось.
– Нам нельзя поговорить по каналу реального времени?
– Боюсь, что нет.
– Ты вернешься ко дню рождения, мама? – кивнув, спросила Алиса.
– Я... он и в самом деле приближается, да? Никак не даешь своей бедной мамочке забыть, что она еще на год постарела, верно?
Алиса рассмеялась:
– Ну, ты не такая старая, мамочка. А я твердо намерена пригласить тебя в ресторан!
– Если я к тому времени вернусь домой.
– Мама, у тебя все в порядке?
– Со мной все в порядке, честное слово.
– Речь идет о твоем пациенте?
– Я же сказала, что не могу обсуждать эту тему.
– Извини.
– И ты меня извини, дорогая.
– Может быть, если ты не сумеешь вернуться вовремя, я сама тебя навещу и поздравлю с днем рождения. Я продала еще одну статью.
– Здорово! Кому?
– «Виртрополису». Под псевдонимом «Алиса в Зазеркалье». Статья посвящена новым модным футболкам.
– Чудесно! Дорогая, мы подробно все обсудим, когда я расправлюсь с делами. Так и быть, приглашай меня в итальянский ресторан, о котором ты говорила, и можешь оставить там весь свой гонорар.