Аддамс Петтер. Королева красоты

   Несколько кварталов они ехали молча, а потом Мейсон сказал:
   - Вы очень расчетливая женщина, Элен.
   - Я не расчетливая, просто действую под влиянием обстоятельств. Правда, я все время пытаюсь контролировать свои поступки.
   - Я это и имел в в виду, - ответил Мейсон. - И самоконтроль у вас отличный.
   - Вам это не нравится?
   - Не знаю... Но ведь всего несколько минут назад вы были в истерике.
   - Я справилась со своей истерикой. А после нервного потрясения чувства обычно притупляются.
   - И вы становитесь холодной и равнодушной ко всему?
   - Конечно, именно это и происходит.
   - Тем не менее, когда был обнаружен труп, вы действовали наперекор своему характеру, - заметил Мейсон. - Я просил вас ни к чему не притрагиваться, а вы, словно пьяная, начали бродить по комнате, хватаясь то за шкаф, то за ручки двери, а потом вырвались из рук Деллы и натолкнулись на стену, чтобы и там остался след... Да, и еще. Когда я заглядывал в окно, вы подошли и тоже оставили свои отпечатки на стекле.
   - Ну и что? - удивилась она. - Разве можно меня в этом упрекать?
   - Вы везде оставили отпечатки пальцев.
   - Мне очень жаль...
   - Вы пожалеете еще больше, столкнувшись с лейтенантом Трэггом. Он не любит такие трюки. Когда он найдет все эти отпечатки, непременно придет к выводу, что их слишком много. Лейтенант Трэгг - опытный офицер, и ему давно известны подобные штучки.
   - Но ведь он должен понимать, мистер Мейсон, что женщина - это не бездушная машина. Временами она чересчур логична, а временами непоследовательна.
   - Все это понятно, - сказал Мейсон. - Но я уже сделал соответствующие выводы для себя, и мне было бы интересно узнать, придет ли к таким же выводам и лейтенант Трэгг.
   - К каким же выводам вы пришли, мистер Мейсон? - спросила Элен Эддар.
   - Что вы уже знали о смерти Агнес Берлингтон, явившись сегодня в мой офис.
   - Что вы такое говорите! - воскликнула Элен Эддар. - Никогда в жизни я не слышала ничего подобного! Вы обвиняете меня в двуличии и лжи?!
   - Я ни в чем вас не обвиняю, - спокойно ответил Мейсон. - Просто высказал свою точку зрения. А теперь позвольте задать вам вопрос: вы знали о смерти Агнес Берлингтон, когда пришли в мою контору?
   - Конечно, нет.
   - Я даю вам немного времени подумать над моим вопросом, Элен, сказал Мейсон. - Если вы уже знали раньше, что Агнес Берлингтон мертва, у вас будет ровно столько же неприятностей, как если бы вы сами вошли в ее дом с револьвером в руке и нажали на курок, послав пулю в женщину, которая шантажировала вас.
   - Я же сказала вам, что ничего не знала о ее смерти! Откуда мне было знать?! Я думала, что мы найдем ее живой и невредимой, и вы сможете поговорить с ней.
   - Странно... - задумчиво сказал Мейсон. - На подъездной дорожке были видны следы автомобильных шин. Вода из оросительной системы затопила не только газон, но и дорожку.
   - Ну и что? - спросила она.
   - Вам очень хотелось, чтобы я проехал на машине до самого дома.
   - Я думала, что так будет удобнее...
   - Почему?
   - Ну, потому что... потому что... Ну, не знаю. Поближе к самому дому.
   - И тем не менее, мне бы хотелось знать, не было ли причиной тому желание, чтобы я колесами своей машины затер имеющиеся следы. Мне хотелось бы знать, не въезжали ли вы сегодня на эту подъездную дорожку и не оставили там следы от машины. Не входили ли вы в дом через черный ход и не видели ли труп Агнес Берлингтон, лежащей на полу. Хотелось бы узнать и о том, не искали ли вы что-нибудь в ее доме: какие-нибудь бумаги, дневник или что-нибудь в этом роде и не оставили ли вы еще где-нибудь отпечатки своих пальцев. Затем я хотел бы знать, зачем вы пришли ко мне, если собираетесь сами выкручиваться из этой ситуации? Только для того, чтобы я обнаружил труп Агнес Берлингтон и потом смог подтвердить лейтенанту Трэггу, что отпечатки пальцев были сделаны в моем присутствии?
   - Мистер Мейсон, - холодно сказала Элен Эддар, - я полагаю, что при сложившихся обстоятельствах вы вряд ли сможете быть моим адвокатом.
   - Это ваше дело, - ответил Мейсон. - Но хочу вас предупредить, что времени на размышление у нас осталось совсем мало. Если все, что я вам сказал, правда, вам предъявят обвинение в предумышленном убийстве. И не ведите себя как ребенок, ведь лейтенант Трэгг предъявит вам это обвинение в ближайшие двадцать четыре часа. А теперь думайте, что вам делать.
   Элен Эддар молчала.
   - Ну? - спросил Мейсон. - Что вы скажете? И куда исчезла ваша холодная величавость?
   Внезапно Элен Эддар положила руку на плечо Деллы Стрит.
   - Все, что вы сказали - правда, - ответила она.
   Как только Мейсон услышал это признание, он тотчас же свернул с магистрали, по которой они ехали.
   - Куда вы? - спросила Элен.
   - Туда, где никто не сможет вас найти, - ответил Мейсон. - И вы там будете до тех пор, пока я не узнаю всей правды.
   12
   - Я же рассказала вам всю правду, - сказала Элен Эддар. - И вам нет необходимости куда-либо ездить.
   - Вы совсем не понимаете создавшегося положения и ведете себя как несмышленая девчонка, - ответил Мейсон. - Вы не только сами попали в пренеприятную историю, но и меня втянули в нее. Ни в коем случае нельзя недооценивать полицию. Они наверняка обнаружат следы шин на мокрой подъездной дороге и захотят узнать, что вам там было нужно. Ваше имя и адрес им известны из водительских прав, так что найти вашу машину не составит труда. Сравнив следы с покрышками на вашей машине, они придут к выводу, что Агнес Берлингтон убили вы, а потом приехали в мой офис, рассказали, что вы наделали, и я поехал с вами, чтобы уничтожить улики, если таковые остались, а после уничтожения улик вызвал полицию.
   - Я бы могла поменять покрышки до того, как...
   - Не говорите глупостей, - перебил Мейсон. - Это приведет вас прямо в тюрьму. Что вы сделали с револьвером?
   - С каким револьвером?
   - Я полагаю, что Агнес Берлингтон была застрелена. Там, у трупа, должен был лежать револьвер.
   - Никакого револьвера не было.
   Адвокат резко повернул влево и подвел машину к небольшому мотелю, там он снял два смежных помещения, провел Деллу Стрит и Элен Эддар в одно из них и открыл внутренние двери.
   - Отлично, - сказал он. - Можно присесть и поговорить часок, пока не началась вся эта катавасия.
   Элен Эддар сказала:
   - Я считаю, что не имею права вас обманывать, так что я...
   - Все это пустяки, - перебил ее Мейсон. - Я хочу знать другое. Вы убили Агнес Берлингтон?
   - О, Господи, мистер Мейсон! Я вообще не в состоянии убить кого-либо! Нет, я ее не убивала...
   - Когда вы там были?
   - Сразу после полудня.
   - И что же вы там увидели?
   - То же, что и вы.
   - А теперь я хочу, чтобы вы ответили мне правду, - сказал Мейсон. Валялся ли там где-нибудь револьвер?
   - Нет, не было никакого револьвера.
   - Как вы отреагировали на увиденное?
   - Сперва испугалась, а потом подумала, что смогу порыться в ее бумагах.
   - Вы что-нибудь нашли?
   - Дневник.
   - Что вы с ним сделали?
   - Читать там я побоялась и захватила его с собой. А потом подумала, что совершила ужасную глупость и...
   - Вы читали дневник хотя бы частично?
   - Да. Большую часть я прочла.
   - Обнаружили что-нибудь интересное?
   - Мне кажется, там много зашифровано. То есть она писала условными фразами: "Позвонила тому-то, назначила встречу" или "Встреча прошла удовлетворительно". Слово "удовлетворительно" подчеркнуто.
   - Знакомые имена встречались?
   - Никаких имен не было вообще, - ответила она, - были только инициалы... Но была там одна фраза, которая ужасно меня обеспокоила.
   - Что за фраза?
   - "Я подписалась на "Гловервиллскую газету".
   - Где этот дневник сейчас?
   - Я его спрятала.
   - Где?
   - Где его никто не сможет найти.
   - Мне бы вашу уверенность, - бросил Мейсон. - В полиции люди дотошные.
   - А я очень изобретательна.
   - Вы еще очень и очень неопытная женщина... Но не будем об этом. Я уехал оттуда вместе с вами. И если полиция сможет доказать, что вы побывали там два раза и к тому же похитили дневник, она сразу же предъявит вам обвинение в убийстве.
   - Что же мне делать? - спросила она.
   - Пока ничего, - ответы Мейсон. - Самое главное - сохранять спокойствие. А когда полиция начнет задавать вам вопросы, заявить, что на все вопросы будет отвечать ваш адвокат.
   - А от этого я не буду выглядеть более виноватой?
   - Если вы начнете отвечать на их вопросы, - ответил Мейсон, - то н_а_в_е_р_н_я_к_а_ будете выглядеть виноватой. Они поймают вас на противоречиях и лжи, подстроят вам ловушку, и вы легко в нее попадете.
   - Но если я не стану ничего говорить, они тоже посчитают меня виноватой.
   - Если вы будете держаться спокойно, ваши шансы увеличатся, - ответил Мейсон. - Да, они сочтут вас виновной, арестуют и предъявят обвинение в предумышленном убийстве. Но нужно будет еще доказать, что именно вы убили Агнес Берлингтон и что у вас имелись причины для этого.
   - Но тот кто ее убил... у того ведь были основания.
   - Да, и тем не менее, вам придется примириться с необходимостью предстать перед Судом и выслушать обвинение. А мы, со своей стороны, должны разбить обвинения. Сложность заключается только в том, что полиция всегда держит в тайне свои вещественные доказательства и представляет их Суду в последнюю минуту.
   - Может быть, вам дать этот дневник, если он вам поможет? - спросила Элен Эддар.
   - Я являюсь на суде официальным лицом, - ответил Мейсон. - И не имею права скрывать улики. Я вынужден буду сообщить об этом дневнике Суду, если он хоть несколько секунд побудет у меня в руках. С другой стороны, опять-таки являясь официальным лицом, я должен сохранять тайны своего клиента. Вы, например, сказали мне, что у вас имеется дневник Агнес Берлингтон. Я могу посоветовать вам сдать его полиции. Но если вы не захотите последовать моему совету, я не имею права предпринимать какие-либо шаги в этом направлении. У меня имеется профессиональная привилегия сохранять все разговоры с клиентом в тайне. Теперь насчет вашего сына...
   - Что именно, мистер Мейсон?
   - Полиция наверняка будет наводить о нем справки. Какое впечатление он произведет на полицию?
   - Самое хорошее. Это милый молодой человек с хорошими манерами.
   - Где он живет?
   - В старом доме Байрдов. После того, как Белинда и Август погибли в автомобильной катастрофе, он унаследовал все, что осталось после них, и остался жить в том же доме.
   - Хорошо, - сказал Мейсон, поднимаясь. - Мы нанесем визит вашему сыну, и будем надеяться, что в этом отношении опередим полицию. - Он сделал знак Делле Стрит. - Поедем, Делла.
   13
   Элен Эддар сидела в машине рядом с Мейсоном и показывала дорогу.
   - На ближайшем перекрестке сверните направо. Дом стоит как раз посередине квартала.
   - Вы думаете, он дома? - спросил адвокат.
   - Должен быть дома.
   - И он знает, что вы...
   - Сейчас он уже знает правду, но в течение многих лет он считал меня только другом дома, в какой-то мере связанным с семьей Байрдов. И никогда не расспрашивал ни о чем. Просто принимал это как факт и называл меня "тетя Элен".
   - Хорошо, - сказал Мейсон. - Будем надеяться, что он дома.
   - Должен быть дома. Он занимается. Скоро у него начнутся экзамены... Вот мы и приехали.
   Адвокат подвел машину к тротуару.
   - Пойдемте, - сказал он. - И запомните: вы абсолютно ничего не будете говорить о том, что могло бы подсказать ему, что вы видели сегодня Агнес Берлингтон, причем дважды. И вы никогда и ни при каких обстоятельствах не расскажете ни одному живому существу о том, что рассказали нам. Ну, а теперь пойдемте и посмотрим на вашего мальчика.
   Они вышли из машины и направились к дому по цементированной дорожке, с обеих сторон которой находился хорошо ухоженный газон.
   - Кто здесь занимается хозяйством? - спросил Мейсон. - Сам сын?
   - Кажется, он нанимает человека. Работы тут довольно много, а Уайт сейчас очень занят учебой.
   Элен Эддар подошла к двери и дала целую серию звонков: несколько коротких и отрывистых, затем - один долгий, а потом еще два коротких - и с улыбкой посмотрела на Мейсона:
   - Я звоню определенным образом. Так он знает, кто стоит за дверью.
   Последовала продолжительная пауза.
   - Странно... Ведь он должен быть дома. И его машина стоит на дорожке.
   - Это его машина? - спросил Мейсон, показывая на спортивный автомобиль вытянутой формы.
   - Да.
   - Дорогая машина.
   - И очень современная, мистер Мейсон. Байрды оставили ему кое-какие деньги, и он... Не могу понять, почему он не открывает?
   Она снова повторила всю серию коротких и длинных звонков.
   Делла Стрит обменялась взглядом с Мейсоном.
   Внезапно из глубины дома донесся мужской голос: "Иду, иду!", а через несколько секунд дверь отворилась и на пороге появился стройный и красивый юноша.
   - Тетя Элен... Мама... Ты почему так поздно?
   - Я хочу, Уайт, чтобы ты познакомился с Перри Мейсоном, известным адвокатом, - сказала Элен Эддар. - А это - его секретарша, мисс Делла Стрит.
   Уайт Байрд удивленно посмотрел на неожиданных посетителей.
   - Известный адвокат? А в чем, собственно, дело?
   - Давай войдем в дом, Уайт, - сказала Элен Эддар. - Мы должны поговорить с тобой по очень важному делу.
   - Это все насчет наследства?
   - Да.
   - И мистер Мейсон представляет наши интересы?
   - Он готов представлять наши интересы, - ответила Элен Эддар, - но для этого есть много препятствий.
   - Ну, это понятно, - ответил Уайт. - Когда речь идет о миллионах, всегда появляются трудности. Входите, пожалуйста.
   Они прошли в гостиную.
   - Нам пришлось довольно долго звонить, - заметили Элен Эддар.
   - Я крикнул сразу, как только услышал звонок.
   - Значит, ты не слышал первого звонка.
   - Ты хочешь сказать, что звонила дважды?
   - Да.
   - Прости, тетя Элен... мама. Наверное, не слышал.
   Со стороны подъездной дороги послышался шум мотора.
   Уайт сказал несколько поспешно:
   - Грыз основы науки. Весь день и весь вечер. Так что прости, если я буду несколько рассеянный. Итак, какие новости, тетя... мама? Почему вы пришли в такой поздний час с мистером Мейсоном и его секретаршей?
   - Мы навестили одну свидетельницу... Женщину уже в летах, она знает кое-какие вещи, представляющие известную ценность... Мистер Мейсон хотел поговорить с ней.
   - Да, все показания нужно собрать, - согласился Уайт.
   - Только мы пришли туда слишком поздно, - ответила Элен Эддар. - Эта женщина умерла.
   - Умерла?
   - Да.
   - Как же так?
   - Более того, она была убита, - заметил Мейсон.
   - Убита! - воскликнул Уайт. - Скажите... Вы что, разыгрываете меня? Нет, не может этого быть! О, Боже праведный!
   - Уайт, - сказала Элен Эддар, - мистер Мейсон считает, что нас могут расспрашивать о всяких подробностях, вот я и захотела предупредить тебя и все объяснить, и мистер Мейсон пожелал поехать вместе со мной.
   - А кто была эта женщина? - спросил Уайт. - Я знал ее?
   - Нет, ты не знал ее, - ответила Элен Эддар. - Она работала сестрой в больнице Сан-Франциско, когда ты появился на свет, и...
   - Минутку, минутку! - перебил ее Уайт. - Уж не Агнес ли Берлингтон ты имеешь в виду?
   - Агнес Берлингтон! - воскликнула его мать. - Ты ее знал?
   - Конечно!
   - Как вы с ней познакомились? - спросил Мейсон.
   - Она преследовала меня, - ответил Уайт.
   - С какого момента?
   - Первый раз она появилась почти сразу после гибели Байрдов. Она рассказала мне, что я не сын Августа Байрда, что миссис Байрд обманула его, выдав меня за своего родного сына. Она также сказала, что если эти факты станут известны, я останусь без единого цента. И добавила, что для меня это будет очень неприятно, поскольку моей вины тут нет. Еще она сообщила, что моя настоящая мать - ты, мама, и много всякого другого.
   - Сколько вы согласились заплатить ей? - спросил Мейсон.
   - Десять процентов с того, что я получу после Байрдов, - ответил Уайт.
   - Вот так! И ты мне ничего об этом не сказал! - воскликнула Элен Эддар.
   - Она приказала мне не говорить об этом никому. Иначе, сказала она, я лишусь всего.
   - И вы выплатили ей десять процентов? - спросил Мейсон.
   - Да.
   - После этого вы виделись еще?
   - Да, буквально несколько дней назад.
   - Что она хотела?
   - Она сообщила мне, что я, возможно, получу еще изрядную сумму денег, и снова заговорила о процентах, которые я должен...
   - Почему же ты не рассказал мне обо всем этом, Уайт! - воскликнула Элен Эддар.
   - Я так и собирался поступить, мама, но мы и виделись-то с тобой после этого лишь мельком. А этой мисс Берлингтон я сказал, что она получит свое, если ее предположения оправдаются.
   - Она говорила, о какой сумме идет речь?
   - Нет. Сказала только, что сумма очень большая.
   - Вы знали, что раньше она работала в больнице в Сан-Франциско?
   - Да, она рассказала мне об этом еще в свой первый визит. Тогда же она сказала, что присутствовала при моем рождении и могла бы рассказать подробности, но сообщила мне очень и очень немногое.
   - Вы сейчас один живете в этом доме? - спросил Мейсон.
   - Да.
   - Прислуга приходит?
   - Каждый день.
   - И вы все время дома?
   - Да... Грызу науку.
   - А у Элен Эддар есть ключи от дома?
   - Да, конечно, ключ у нее есть, но она всегда звонит условным образом, когда приходит. Если же меня нет, открывает дверь ключом.
   - А если бы ей захотелось спрятать в вашем доме какую-нибудь вещь, нашлось бы для этого подходящее место?
   - Сколько угодно, - ответил Уайт.
   - Вы не возражаете, если я осмотрю ваш дом?
   - Я и не думала оставлять дневник здесь, мистер Мейсон, - сказала Элен Эддар.
   - Я и не утверждаю это. Всего лишь задал вопрос.
   Адвокат поднялся и открыл дверь в коридор, куда выходили еще две двери.
   - Которая из них ваша? - спросил он молодого человека.
   - Та, что справа от вас, - ответил Уайт.
   Мейсон вошел в спальню, какое-то время принюхивался к воздуху, а потом прошел в туалет.
   На полу стояло несколько бутылок из-под виски, ведерочко со льдом и два бокала с еще не растаявшими кубиками льда. На одном из бокалов виднелись следы помады.
   - И совсем вы не занимались науками, Уайт, - сказал Мейсон, - а наслаждались чьим-то милым обществом. Когда ваша матушка позвонила в первый раз, вы выпроводили вашу подругу через черный ход, а после того, как мы вошли через парадное, она села в вашу машину и укатила.
   - Вы ставите меня в неловкое положение, господин адвокат, - сказал Уайт.
   - Я просто пытаюсь разобраться в деле, которое представляется мне довольно сложным, - сухо ответил Мейсон.
   - Хорошо, - сказал Уайт. - Я такой же человек, как и все. Это что, противоречит закону?
   - Нет, закону это не противоречит, - ответил Мейсон. - Но мне не нравятся люди, способные лгать прямо в глаза. И когда вы с необсохшим вином на губах пытались уверить меня, что целый день "грызли науку", а потом я услышал, как кто-то уезжает на вашей машине, то я сказал себе, что в этом надо разобраться.
   - Теперь вы разобрались... Что дальше?
   - Ничего, - ответил Мейсон. - Я просто проверил, насколько вы правдивы.
   - Уайт - хороший мальчик, - вмешалась Элен Эддар. - Но у юности так много искушений, и вы не должны корить его за это. Не понимаю, о чем думают девушки!
   Мейсон повернулся к Уайту:
   - У вас есть адрес Агнес Берлингтон?
   - Кажется, где-то был. Меня это никогда особенно не интересовало, ответил Уайт.
   Мейсон внезапно схватил Уайта за плечи. Юноша попытался освободиться от крепко державших его рук.
   - Оставьте меня! Я вам не солгал...
   - Нет, вы лжете! - сказал Мейсон. - И своей ложью вы можете доставить много неприятностей и себе, и другим. Что она хотела?
   - Денег.
   - Сколько?
   - Десять процентов от всего гловервиллского наследства.
   - И вы пришли с ней к какой-нибудь договоренности?
   - Я не знал...
   - Пришли или нет?
   - Да, пришли, - ответил Уайт.
   - Что-нибудь было зафиксировано письменно?
   - Нет, она сказала, что лучше ничего не писать, но если я попытаюсь ее обмануть, у меня будут серьезные неприятности...
   - О, Господи! - вздохнул Мейсон. - Хоть бы кто-нибудь где-нибудь сказал мне правду!
   - Вы и так выжали из меня всю правду, - буркнул Уайт.
   - А что мне оставалось делать, если я имею дело с такой семейкой, ответил адвокат. - Вы когда-нибудь бывали у Агнес Берлингтон?
   - Нет.
   - И вы не знаете, где она живет?
   - Она оставляла мне свой адрес - вот и все.
   - А другие связи у вас с ней были?
   - Что вы подразумеваете под другими связями?.. О, небо! Ведь эта женщина мне в матери годится! А мне нравятся молоденькие и хорошенькие девушки... Нет, у нас с ней были только деловые связи.
   - Вы часто ее видели?
   - За последний месяц только один раз. Она пришла сюда и...
   - Почему вы не рассказали об этом своей матери?
   - Она запретила мне делать это. Она сказала, что мать моя слишком прямолинейна и старомодна, и если сделка будет совершена через нее, то адвокаты смогут понять, в чем тут дело, и тогда ситуация будет плачевной для нас обоих. Кроме того, она дала понять, что деньги буду наследовать я, а не моя мать...
   - Она сказала, о какой сумме идет речь?
   - Сказала, что речь идет о миллионах.
   - И вы согласились дать ей десять процентов?
   - Да, согласился, учитывая...
   - Учитывая что?
   - Что от ее показаний зависит очень многое.
   - Действуя таким образом, вы навредили бы себе еще больше, - заметил Мейсон. - Ну, а как насчет бумаги?
   - Какой бумаги?
   - Ну, нечто вроде договора, обязательства или соглашения, - пояснил адвокат.
   - Я же говорил вам - такой бумаги нет. Она сказала, что никаких обязательств давать друг другу не будем...
   - Но она должна была иметь какую-нибудь бумагу от вас, - сухо сказал Мейсон. - Она нуждалась в такой бумаге для своей защиты. Перестаньте лгать!
   - Ну, записку я ей дал, - ответил Уайт, смущено глядя на свои ноги. Но это не обязательство. Это просто записка.
   - И вы подписали эту записку?
   - Да.
   - Копия есть?
   - Нет. Она сказала, что копию иметь опасно. Достаточно одного оригинала, чтобы я не мог отказаться от своего обещания. И еще она сказала, что спрячет эту записку в такое место, где ее никто не найдет.
   Мейсон устало вздохнул:
   - У нас был тяжелый разговор, Уайт, и за это время вы так много раз пытались мне солгать, что я...
   - А вы чего ожидали? - перебил его Уайт. - Что я сразу выложу вам все о нашем соглашении? Ведь я поклялся, что никому об этом не скажу.
   Мейсон повернулся к Делле Стрит:
   - Думаю, мы можем ехать домой, Делла.
   - А как же я? - спросила Элен Эддар.
   - Вы возьмете такси и тоже поедете домой. И не будете предпринимать ничего, что можно было бы рассматривать как сокрытие вещественных доказательств. И ни в коем случае не пытайтесь поменять покрышки на своей машине. Понятно?
   - Но если меня прижмут к стенке, я должна буду сознаться, что...
   - Вы ни в чем не будете сознаваться, - перебил ее Мейсон. - Как только вас заберут в полицию, я разрешаю вам говорить только одно: вы не будете говорить ничего, пока не вызовут меня. А когда там появлюсь я, то скажу вам, чтобы вы вообще не давали ни письменных, ни устных показаний. Понятно?
   - Мне кажется, это поставит меня в ложное положение перед общественностью.
   - Конечно! - уверил ее Мейсон. - Но это гораздо лучше, чем...
   - А в чем дело, мама? - перебил Мейсона Уайт. - Не позволяй запугать себя такому человеку. Если ты хочешь рассказать полиции правду, то иди и расскажи.
   - Нет, нет, ты ничего не понимаешь! - воскликнула Элен Эддар.
   - Ваша подруга собирается вернуться сегодня попозже на вашей машине? - спросил Мейсон Уайта.
   - Да, вернется! - раздраженно бросил тот. - Вернется, если уж вам обязательно нужно знать это.
   - Хорошо, - сказал Мейсон. - И если вы хотите проявить хоть какую-нибудь вежливость, вызовите такси для матери.
   Мейсон сделал знак Делле Стрит и они направились к двери.
   14
   Около полудня лейтенант Трэгг вошел в кабинет Мейсона, предварительно дав возможность Герти сообщить о своем появлении серией условных звонков телефона.
   - Добрый день, Мейсон! Здравствуйте, Делла! - поздоровался он. Чудесная сегодня погода, не правда ли? Как вы себя чувствуете?
   - Отлично! - ответил Мейсон. - У вас были основания сообщить о своем визите через Герти, лейтенант? Не хотели ждать в приемной?
   - Не хотел, - ответил лейтенант Трэгг. - Налогоплательщики скептически смотрят на полицейского, который сидит в приемной адвоката и ждет, пока тот соберется с мыслями или выпроводит клиента через черный ход.
   Лейтенант Трэгг дружелюбно улыбнулся.
   - Никакого клиента я через черный ход не выпроваживал, - ответил Мейсон.
   - Совершенно верно, не выпроваживали... Дело в том, что мы собираемся арестовать вашу клиентку. И боюсь, что ей будет предъявлено обвинение в убийстве. Она наверняка захочет видеть своего адвоката, вот я и подумал, что будет неплохо, если вы отправитесь вместе со мной. Это будет выглядеть как-то по-семейному, что ли, и сэкономит нам время.
   - Где вы собираетесь ее арестовывать?
   - В магазине, где она работает. Это, конечно, не очень приятно, но вы сами понимаете: закон есть закон.
   - Надеюсь, у вас есть доказательства ее вины? - спросил Мейсон.
   - Доказательства? - переспросил Трэгг. - Ну, конечно, у нас есть доказательства. Мы не имеем права арестовывать человека, не имея доказательств, тем более, если он занимает известное общественное положение.
   Мейсон повернулся к Делле Стрит:
   - Ты останешься здесь, Делла, а я отправлюсь с лейтенантом Трэггом. Составлю ему компанию.
   - Очень любезно с вашей стороны, Мейсон, - ответил лейтенант. - А то сперва арестовываешь подозреваемого, потом звонишь его адвокату, который заставляет себя ждать час или два и тем самым дает возможность арестованному обдумать свои ответы и заготовить хорошую версию.