Альбано Питер. Испытание седьмого авианосца (Седьмой авианосец - 6)

   - Этого мало! - крикнул Ивата. - Мы ведем за вас войну! - Горящие черные глаза метнулись от Дэйл к Бренту и Реджинальду, потом возвратились к ней. - Вы нам поставляете нефти едва-едва, чтоб мы не подохли, снабжаете нас негодным оружием и хотите, чтобы мы клали за вас головы!
   В глазах Фудзиты зажглось любопытство болельщика. Женщину надо испытать - поставить на место. Брент понял, что старик ни под каким видом не станет вмешиваться.
   Глаза Дэйл впились в пилота, как лазерные лучи. Ее реакция потрясла всех присутствующих, кроме Брента.
   - Мы ничего от вас не хотим. Вы добровольно взяли на себя эту миссию, точно так же, как я - мою. - Указка просвистела в воздухе, точно хлыст, так что все подскочили. - С нефтяным эмбарго мы сами сидим на строжайшем рационе, и тем не менее вы получаете всю нефть, добываемую нами на Аляске. - Резиновый наконечник снова взметнулся вверх, указывая на Брента и Реджинальда. - Это американцы кладут за вас головы!
   - Но именно мы несем на себе всю тяжесть войны, и смертей было бы меньше, будь у нас хорошее оборудование, - не унимался Ивата.
   - Но тогда и русские не дадут в обиду своих арабских прихвостней.
   Она положила руки на стал и наклонилась к японцу, отчего юбка обтянула упругие ягодицы и вздернулась, еще больше обнажив точеные ноги. Все глаза были прикованы к этому зрелищу; Кацубе трясущейся рукой утер подбородок.
   - Мне очень жаль, джентльмены, но мы делаем все, что можем. А не хотите - как хотите. - Она выпрямилась и начала убирать документы обратно в чемоданчик.
   Фудзита отчаянным жестом вскинул руки, поняв, что допустил промах, что надо было вмешаться раньше.
   - Мисс Макинтайр, - сказал он, метнув жгучий взгляд в сторону Иваты. Продолжайте, пожалуйста.
   Дэйл помедлила, взглянула на старого моряка, перевела глаза на летчика.
   - Простите, адмирал, - гортанным голосом проговорила она, буравя Ивату зелеными глазами и наставив на него палец подобно кинжалу, - но я подобные выпады терпеть не намерена. - И спокойно продолжала собирать бумаги.
   Японцы возбужденно загомонили. Никогда еще не видели они в женщине такой силы и дерзости, не слышали таких слов из женских уст. Лицо подполковника Иваты окрасилось в цвет закатного солнца, а Брент не удержался и хмыкнул, прикрыв рот ладонью.
   Фудзита сжал тонкие губы в ниточку и указал на карту.
   - Прошу вас, мисс Макинтайр. Нам нужны ваши данные. Судьба нашего и вашего народа находятся на одной чаше весов. - Он обвел глазами весь свой штаб и остановился на Ивате. - Больше инцидентов не будет.
   Брент ушам своим не поверил. Старик просит женщину, держится с нею на равных! Что поделаешь: существование "Йонаги" зависит от сведений ЦРУ, а "Йонага" - это все.
   Дэйл вздохнула, прервала свое занятие, подняла глаза.
   - Гарантируете?
   Старик с трудом сглотнул комок, словно в кадыке засела вся его гордость, и он наступил ей на горло.
   - Гарантирую, - выдохнул он и снова указал на карту.
   Дэйл легонько постучала по столу костяшками пальцев. Она победила, и мужчины это понимают.
   - Хорошо, сэр. Попробуем еще раз. - Она вернулась к карте и ткнула указкой в западную часть Каролинских островов. Голос звучал на удивление спокойно, как будто она описывала обстановку в своей квартире, красивый пейзаж или заказывала ужин. - Авианосец "Рамли эль-Кабир" стоит на якоре вот здесь вместе с крейсерами "Бабур" и "Умар Фаруз", танкером, тремя самоходными баржами и тремя "Джирингами".
   - Всего три сопровождающих судна?!
   - Да, адмирал. Одно потопил "Блэкфин". Еще три либо подбили ваши самолеты, либо они сами вышли из строя. Так или иначе, они сейчас на ремонте в Сурабае.
   Все загомонили.
   - Они безумцы, если выйдут в море без надлежащего эскорта, - задумчиво проговорил Фудзита и в упор поглядел на Дэйл. - У вас нет сведений, когда примерно может быть закончен ремонт?
   Женщина сощурилась, прикидывая.
   - Недель через шесть, я думаю. Наши агенты сообщают, что один эсминец шел на буксире. Но учтите: их "Эссекс", то есть "Эль-Куфра", движется к Малаккскому проливу с тремя эсминцами.
   - Недостаточно, - заявил Фудзита под общие кивки. - Когда оперативное соединение выходит в море, они обязаны оставить по меньшей мере два эсминца в качестве прикрытия по обеим сторонам атолла. Прежде чем будет нанесен удар, необходимо отремонтировать эсминцы в Сурабае. - Он глянул через стол на командира своего авиаотряда. - Подполковник Мацухара, боги благосклонны к нам.
   - Да, сэр, - ответил Мацухара. - За шесть недель наши авиагруппы войдут в полную силу.
   Адмирал Фудзита с трудом поднялся.
   - И тогда мы разделаемся с червями, которые угрожают нашей священной земле. - Он вытянул руку к карте позади Дэйл Макинтайр. - Мы сделаем ложный выпад на Марианских островах, выбьем их с Томонуто и уничтожим всех разом!
   Крики "Банзай!" и "Тенно хейко банзай!" вновь наполнили помещение. Брент присоединился к ним, и Дэйл растерянно уставилась на него.
   Фудзита взглянул на медные часы.
   - Уже поздно, господа и... - он покосился на женщину, - дамы. А дел у нас много. - Он стал лицом к алтарю и дважды хлопнул в ладоши.
   Офицеры поднялись и повторили его жест. Брент вместе со всеми. Теперь на него с любопытством смотрела не только Дэйл, но и Уильямс, и англичане. Фудзита заговорил тихо, мешая буддистские и синтоистские молитвы:
   - О Благословенный, дай нам встретить врага без жалости, как будто мы уже мертвы и следуем за богом войны с неугасимой верой в сердцах. Укрепи наши кармы на поле брани, а если посчастливится отдать душу за Сына Неба, позволь обрести вечное упокоение там, где нет возникновения и нет причины. Иначе не было бы пристанища для нас, ибо то, что рождено, что явилось, создано, обусловлено, умирает на поле и стремится в нирвану. Сохраним же в сердцах своих заверение бессмертного императора Акихито в том, что век его станет эпохой достижения мира, который мы найдем в океане вражеской крови. - Сморщенные губы удовлетворенно скривились. - Заседание объявляю закрытым.
   - Банзай! Тенно хейко банзай!
   - Но сэр! - воскликнула Дэйл, перекрикивая царящий гвалт. - Я еще не закончила!
   Фудзита взмахнул рукой, требуя тишины.
   - Я знаю, мисс Макинтайр. Вы останетесь.
   - Адмирал, - вмешался Брент. - Мы с мистером Уильямсом приготовили подробный рапорт о состоянии подводной лодки.
   - Да-да, конечно.
   - А еще двое пленных ожидают в коридоре.
   - Пленных? - Старик смутился. Видно, годы все-таки берут свое, память подводит.
   - Да, адмирал. Вы приказали...
   - Я допрошу их позже. Надеть наручники и отвести в арестантскую. - Он кивнул на дверь. - Возвращайтесь к своим обязанностям.
   Офицеры молча потянулись к выходу.
   6
   Обстановка в каюте адмирала Фудзиты была столь же строгой, но Брент чувствовал себя здесь гораздо раскованнее, чем в командном пункте. По площади каюта совсем немного уступала ему. Старик прошествовал к полированному столу и знаком пригласил Брента, Дэйл, Йоси Мацухару и Реджинальда Уильямса садиться. Уильямс настоял на своем присутствии, а Фудзита согласился лишь после того, как Брент пообещал ему потом лично доставить лейтенанта в лазарет.
   У него вдруг мелькнула мысль, что в плавании он тосковал по всему, что связано с этой каютой. За спиной адмирала неотъемлемый портрет Акихито, только на нем император в штатском, и в чертах лица никакой воинственности. Рядом с портретом здесь также висит алтарь. Вдоль каждой переборки тянутся полки с книгами, а под ними карты. Одна дверь ведет в личные покои адмирала, другая сообщается с каютой давно умершего флаг-адъютанта, теперь переоборудованной под библиотеку. Там Фудзита собрал тысячи томов, посвященных Второй мировой войне. И как старику удается переваривать столько информации? Он до сих пор нет-нет да поразит собеседника своими энциклопедическими знаниями.
   Столешница сверкает, как зеркало; на столе царит идеальный порядок. С краю плетенка из двух отделений с пометками: "входящая почта", "исходящая почта". В ящичке полированного эбенового дерева блокнот, карандаш, кисточка. Три телефона в ряд. Неизменный экземпляр "Хага-куре". Пол устлан ковром. Вокруг стола принайтованы к палубе пять обитых кожей стульев. Еще шесть втиснуты между книжными полками; два перед угловым столиком с установкой связи, за которой, мало чем отличаясь от предмета мебели, сидит писарь. Когда обсуждаются вопросы особой секретности, адмирал обычно отсылает его.
   Брент уселся напротив адмирала; Дэйл, Йоси и Реджинальд разместились по бокам от него. Женщина откинулась на мягкую спинку, скрестила ноги, выставив на всеобщее обозрение изящные икры и лодыжки. Поскольку атмосфера адмиральской каюты не располагает к женскому присутствию, Дэйл выглядит здесь какой-то экзотической птицей. Скованные ее присутствием мужчины кроме Фудзиты - ерзают на стульях.
   Опять накатили воспоминания о ее нью-йоркской квартире. Господи, бывает же такое сильное влечение к женщине! Он реагирует на нее всеми внутренностями; в паху мгновенно образуется тугой узел. Сердце бешено стучит в клетке ребер. Пытаясь освободиться от наваждения, Брент упорно рассматривал портрет императора: отменно сшитый костюм, шелковый галстук, добродушно-снисходительное выражение лица. Сумятица в душе немного улеглась, а потом его отвлек голос Фудзиты.
   Старик начал с обращения к Реджинальду Уильямсу:
   - Как я уже говорил, лодки Сил самообороны потоплены. Весь наш подводный флот - это "Блэкфин".
   Прежде чем лейтенант успел ответить, в дверь постучали. Вошел человек средних лет, одетый в мундир Сил береговой самообороны. Толстый, ростом чуть-чуть выше адмирала Фудзиты, он казался почти квадратным, такое впечатление, что высокого человека ударили чем-то тяжелым по голове и сплющили. Он выпирал из формы, точно поджаренная сарделька с лопнувшей оболочкой. Вразвалочку, боясь зацепить что-нибудь обширными ляжками, он промерил шагами всю длину каюту. Вытянулся в струнку перед адмиралом и посмотрел на него взором приговоренного к расстрелу, которому забыли завязать глаза.
   - Вы не явились на совещание, лейтенант Кога, - коротко бросил ему Фудзита.
   Брент сразу вспомнил этого человека. Восемь месяцев назад лейтенант Тадайоси Кога присутствовал на заседании штаба. И тогда, так же как теперь, на бедного толстяка вылилась вся неприязнь адмирала к Силам береговой самообороны.
   - Прошу прощения, адмирал, - дрожащим голосом откликнулся он. - Дело в том, что экстремисты "Ренго Секигун" устроили демонстрацию... я имею в виду беспорядки... перед входом в док.
   - Помните? - прошептал Брент на ухо Реджинальду. - Японская Красная Армия.
   Уильямс кивнул.
   - Писарь Накамура, - обратился Фудзита к рядовому, сидящему за угловым столиком, - свяжитесь с капитаном первого ранга Митаке Араи. Пусть поставит цепь охранников по периметру судна и вышлет роту для очистки прилежащих улиц от коммунистической заразы. В случае необходимости разрешаю стрелять.
   - Адмирал, - произнес Кога с удивившей всех твердостью. - Наша рота уже на месте происшествия. Наряды токийской полиции тоже работают. Вы не можете самолично вершить правосудие.
   - Прошу не диктовать мне, что я могу, а чего не могу, лейтенант! Фудзита выбросил руку к портрету императора. - Меня поддерживает высшая власть - микадо. А токийская полиция и парламент пусть катятся к черту! Узкие глаза немигающе уставились на лейтенанта. - Надеюсь, вы знаете, что такое ямато?
   - Конечно, адмирал. Дух Японии.
   - А "Йонага" - это и есть Япония.
   - Да, но надо же быть благоразумными, надо подходить избирательно!..
   Фудзита взял кисточку, быстро начертил в блокноте иероглиф и предъявил всем рисунок.
   - Что это?
   Дэйл и Уильямс обратили взгляд к Бренту, а тот вместе с Йоси и Когой изучал написанное. Он уже неплохо овладел японским, но иероглиф был ему незнаком.
   - "Трусость", - перевел Йоси Мацухара.
   Кога неуклюже потоптался на месте.
   - Да, трусость. Но это китайский иероглиф, адмирал.
   Продолжая буравить взглядом Когу, Фудзита взял со стола "Хага-куре".
   - Об этом сказано здесь, в нашей священной книге. - Старик уронил том и сложил скрюченные пальцы пирамидой. - Китайский иероглиф, обозначающий "трусость", состоит из иероглифа, обозначающего "избирательность", в сочетании с иероглифом, обозначающим "ум". - Он ударил кулачком по кожаному переплету. - Так что если прибавить избирательность к природному уму, станешь трусом.
   У лейтенанта дрогнула нижняя губа, но он тут же овладел собой.
   - Я не предлагаю становиться трусами и поворачиваться спиной к своему долгу. Я тоже самурай и чту наши обычаи.
   - Если вы чтите наши обычаи, никогда не поступайтесь честью и преданностью Сыну Неба.
   Кога потупился.
   - Прошу прощения, адмирал.
   Фудзита перешел к официальным представлениям. При виде Дэйл Макинтайр брови толстяка взлетели кверху, и он невольно облизнулся. А когда разглядел Уильямса, глаза его чуть не вылезли из орбит.
   - Вы - командир "Блэкфейс"? [black face - черное лицо (англ.)] рассеянно переспросил он, даже не заметив собственного ляпа.
   - "Блэкфин", а не "Блэкфейс"! - вспыхнул Уильямс, приподнимаясь.
   Брент силой усадил его обратно.
   Кога сделался фиолетовым. На широком лбу выступили капли пота. Никто из присутствующих и не подумал прийти ему на выручку.
   - О-ах! - задохнулся он, осознав свою бестактность. - Простите, лейтенант Уильямс, я оговорился. Такое с каждым может случиться. - Он поднял руки, словно защищаясь, и еще более усугубил положение: - У меня много друзей... у меня даже горничная пакистанка.
   Дыхание Уильямса напоминало рев канзасского торнадо.
   - Я негр, а не пакистанец! И в горничных не служу. Выбирайте выражения, лейтенант, в следующий раз я вам этого не спущу!
   - Ну да, ну да! - забормотал Кога, радуясь, что все обошлось, и поспешно сменил тему: - Адмирал, я к вам с доброй вестью от начальника нашего штаба, адмирала Суитийо Хигасямы. - Он вытащил из внутреннего кармана бумаги. - Когда в прошлом году ваше соединение было у берегов Северной Кореи, налет арабской палубной авиации нанес большой ущерб Силам береговой самообороны... Так вот, дамы и господа, теперь мы привели в исправность один фрегат и один эсминец. - Он заглянул в документы. Фрегат называется "Аясе", типа "Тикуго", а эсминец - "Ямагири", типа "Асагири".
   - Груда лома, напичканная ненужными ракетами! - раздраженно буркнул Фудзита.
   - Но, адмирал, - заторопился Кога, - на "Ямагири" имеется орудие "Мелара" калибра семьдесят шесть миллиметров, делающее восемьдесят пять залпов в минуту. На "Аясе" два таких орудия да вдобавок два шестиствольных "Гатлинга" производства "Дженерал электрик". Оба оснащены электроникой, способной не только следить за противником, но и управлять огнем. Три тысячи снарядов в минуту, с компьютерным наведением! На такой установке человек вовсе не нужен.
   Пока он взахлеб рассказывал, Фудзита отыскал в столе какую-то брошюру и принялся ее листать, нацепив на нос очки в металлической оправе с выпуклыми линзами.
   - Слыхал я про эти чудеса, - раздался наконец его язвительный голос. Он стал зачитывать: - "Многоцелевая орудийная система, состоящая из шести основных агрегатов, снабженная высокоскоростным сервоприводом и ЦВМ. Устройство управления огнем автоматически производит поиск цели, вычисляет дальность, скорость и угол, а также рассчитывает скорость и угол своих снарядов".
   - Вот-вот! - подхватил Кога. - Полное самообслуживание.
   Фудзита, сняв очки, поднял на него глаза.
   - Я разговаривал с офицерами, которые имели дело с новым оружием. Фудзита положил обе ладони на столешницу, и на пергаментной коже проступили голубые жилки. - Оно действительно полностью автоматизированно и потому совершенно ненадежно.
   Лейтенант растерянно заморгал. Бренту стало жаль его.
   - Ваши транзисторы, компьютеры, пресловутые схемы только и делают, что ломаются. Великобритания лишилась множества судов на Фолклендах именно из-за ненадежности электронного оборудования. Ракета не летает, компьютер не считает! Англичане плакали и молились, чтоб Господь послал им хоть один старый пулемет, стреляющий обычными пулями и наводящийся живыми людьми. Да-да, я читал их донесения, и у меня даже есть очевидец, капитан авиации Уиллард-Смит. Великобритания потеряла много судов, самолетов, а этого могло бы и не быть. Их принесли в жертву богу современной техники, восседающему на бумажном троне. Одним словом, вооружение ваших эсминцев можно хоть сейчас отправить на свалку. Пятидюймовая артиллерия моих "Флетчеров" делает сто двадцать пять залпов в минуту по пяти различным целям. И все орудия заряжаются вручную. А кроме того, у нас есть двадцатипяти-, двадцати- и сорокамиллиметровые пулеметы - чего еще желать? Запомните: лучшее средство управления огнем - глаз самурая, глядящий в прицел. - Фудзита ненадолго умолк, и его цепкий ум совершил новый стремительный поворот. - Радары... "Ямагири" и "Аясе" имеют хорошие радары.
   - Да, разумеется, адмирал, - заторопился Кога. - На обоих судах установлены радиолокационные системы "Фурудзо" воздушного и надводного поиска.
   - Так вот, ваши эсминцы мы используем для дозора. Как сопровождение они чересчур уязвимы.
   - А вы получили добро сверху, лейтенант? - спросил Мацухара. - Ведь официально Япония не воюет с арабами, и левое крыло парламента настроено против нас.
   Кога расплылся в улыбке.
   - Министр обороны Цутоми Кавара не только добился разрешения на использование "Ямагири" и "Аясе", но и выбил новые дотации для Департамента национальных мемориалов.
   Фудзита пояснил специально для Дэйл Макинтайр:
   - "Йонаге" присвоен статус мемориала, равно как и старому линкору "Микаса". Это единственный способ получать субсидии, не нарушая Конституции.
   - Девятая статья? Ненаступательные вооружения?
   - Так точно, мисс Макинтайр.
   Уильямс покрутил головой.
   - Что за девятая статья?
   - Адмирал Марк Аллен написал ее в сорок седьмом году, - сказал Брент и процитировал: - "Искренне стремясь к законности, правопорядку и миру во всем мире, японский народ навсегда отказывается от войны как суверенного права нации и от угрозы применения силы как средства разрешения международных конфликтов".
   - У вас хорошая память, - похвалил Фудзита и вновь повернулся к Дэйл. Так вы не закончили свой отчет...
   Американка открыла было рот, но ее опередил лейтенант Кога:
   - С вашего разрешения, адмирал, я вернусь к своим обязанностям.
   - Мне нужен полный реестр личного состава "Аясе" и "Ямагири" с послужным списком командиров.
   - Сегодня после обеда вам их доставит курьер по особым поручениям.
   - Вы свободны.
   Кога поклонился адмиралу, кивнул остальным и пулей вылетел в дверь.
   Дэйл извлекла листок из пачки бумаг.
   - У меня тут уточненные спецификации ливийских крейсеров, стоящих на Томонуто. Один - тип "Лондон" - арабы купили у Пакистана и переименовали в "Бабур". Водоизмещение семь тысяч четыреста тонн, длина пятьсот семьдесят футов, главная батарея калибра пять и две десятых дюйма, три парные установки универсальных скорострельных орудий "Винкерс". Второй - "Умар Фаруз", бывший крейсер английского королевского флота "Лландафф". Каддафи перекупил его у Бангладеш. Длина триста шестьдесят футов, главная батарея из четырех орудий "Виккерс" третьей модели калибра четыре и пять дюйма, тоже универсальных. На обоих судах новые паровые турбины производства "Дженерал электрик" с зубчатой передачей и котлы "Фостер-Уилер". Скорость превышает тридцать два узла.
   - Все это нам известно. - Фудзита нетерпеливо забарабанил пальцами по столу.
   - Да, адмирал, эти сведения я вам сообщила во время первого визита. Но теперь крейсеры оборудованы новыми радарами и сонарами.
   Все навострили уши. Дэйл еще раз пробежала глазами бумагу.
   - Радары воздушного поиска "Маркони 965М" и "Маркони 992Q". Дальность поиска до двухсот пятидесяти миль.
   - А сонары? - с тревогой спросил Уильямс.
   - "Грейсби". Тип G-750.
   - Последняя новинка, - заметил Брент. - Откуда они у них?
   - От индийских друзей, естественно.
   - Что еще? - осведомился Фудзита.
   - Новый "Грейсби" весьма совершенная машина. Осуществляет круговой обзор, может пеленговать одновременно две подводные лодки и предупреждать торпедную атаку. Есть сведения, что "семьсот пятидесятый" связан с компьютерной станцией ПЛО. Действует в условиях интенсивных фоновых шумов, сильной ряби, использует и пассивный и активный режимы. Полученные данные автоматически передаются судам сопровождения.
   Уильямс, до этого сидевший мрачнее тучи, облегченно откинулся на стуле.
   - То есть у "Джирингов" таких сонаров нет?
   - Нет.
   - Но мы же договорились с ними в Женеве, что все это оборудование останется под запретом, - вставил Брент. - Почему тогда "Блэкфин" и наши "Флетчеры" до сих пор оснащены сонарами времен Второй мировой войны?
   - Действия индийского правительства никто не в силах контролировать, вздохнула Дэйл.
   - Вы предполагаете, что они могут установить "Грейсби" и на эсминцах?
   Дэйл мотнула головой.
   - У нас нет оснований для такого предположения.
   - А как насчет радаров управления оружием? - поинтересовался Брент.
   - Запрещены. Ни один из арабских кораблей их не имеет.
   Офицеры заметно приободрились. Все командиры мечтают иметь такой радар на своих судах и боятся, что он окажется у противника.
   - Ну вот, - сказала женщина. - А теперь плохие новости.
   - Плохие?! - эхом откликнулись Брент и Йоси.
   Даже Фудзита несколько растерялся.
   Дэйл покосилась на рядового.
   - Писарь Накамура, выйдите в коридор, - мгновенно отреагировал старик.
   - Слушаюсь, господин адмирал!
   Дэйл обвела взглядом троих мужчин.
   - Эта информация строго засекречена, потому я умолчала о ней на совещании вашего штаба. Ее голос вдруг сделался до неприятного резким. Речь идет об отравляющих газах.
   Потрясенное молчание.
   - Предприятие в Рабте производит иприт и нервно-паралитический газ.
   - Это что, возле Триполи?
   - Да, сэр. Около шестидесяти миль к югу от Триполи.
   - Чтобы арабы сами построили и пустили химический завод! - усомнился Йоси.
   - Не сами - с помощью западногерманского концерна "Имхаузен Хеми".
   - Фудзита снова поразил всех своей острой проницательностью:
   - Вероятно, Каддафи провел его под вывеской фармацевтической фирмы. Верно, мисс Макинтайр?
   - Вы догадливы, адмирал. Но завод охраняют отборная бригада и тяжелые зенитные установки. Для производства аспирина такие меры излишни.
   - Что вы можете сказать об их продукции - нахмурился Йоси.
   - Я ведь сказала: иприт и газ нервно-паралитического действия.
   - Иприт, кажется, уже применялся.
   - Немцами в Первую мировую, - уточнил Фудзита.
   - Правильно, - подтвердила Дэйл. - Он оказывает разрушительное воздействие на кожу, а при вдыхании обжигает легкие и вызывает внутреннее кровоизлияние. Нервно-паралитический газ также открыли немцы, уже во Вторую мировую, но до использования дело не дошло. - Она помедлила, должно быть собираясь с духом. - Он невидим, не имеет запаха и, следовательно, застигает человека врасплох.
   - И много они уже произвели? - быстро спросил Брент.
   - По расчетам у них имеется в наличии около пятидесяти тонн иприта и тридцать пять тонн нервно-паралитического газа. По действию это равно примерно тысяче артиллерийских снарядов или четыремстам пятисоткилограммовым бомбам.
   - Всю Японию этим не разрушить, - заметил Йоси.
   - Но на крупный промышленный центр вполне хватит.
   - На море такое оружие им без пользы, - подытожил Фудзита.
   Остальные закивали. Старик потянул себя за свисающий с подбородка волос, что являлось у него признаком глубокой задумчивости. Затем обратился к Бренту:
   - Разыщите полковника Бернштейна. Пусть немедленно явится сюда.
   Брент подошел к установке связи, взял микрофон. Металлический звук его голоса разнесся по всему кораблю.
   - Полковника Бернштейна просят немедленно явиться в каюту адмирала Фудзиты!
   Адмирал внимательно изучал обращенные к нему лица.
   - Если дело касается густонаселенного промышленного города, то под угрозой прежде всего Тель-Авив.
   - Да, сэр, - кивнула Дэйл. - Я собиралась встретиться с полковником Бернштейном в американском посольстве сразу же после нашего совещания. Кроме того, вся информация уже передана в штаб израильской разведки.
   Раздался стук в дверь, и вошел полковник Бернштейн. Фудзита кивком указал ему на стул. Дэйл вкратце сообщила ему про отравляющие газы.
   Израильтянин вздохнул.
   - Да. Я уже получил сведения по "Синему Альфа". Только что закончил дешифровку.
   - Я решила не обсуждать этот вопрос в присутствии всего штаба, пояснила ему Дэйл.
   - Понятно.
   - Ваши города в большей опасности, чем наши, - сказал Фудзита.
   - Безусловно, сэр.
   Адмирал прошел к карте Средиземного моря.
   - От Израиля до предприятия в Рабте около двух тысяч четырехсот километров.