Александр Александрович Блок. Лирика. Поэмы

Александр Блок
Лирика. Поэмы

СТИХОТВОРЕНИЯ

КНИГА ПЕРВАЯ
(1898—1904)

ANTE LUCEM^[1]
(1898—1900)

* * *

   Пусть светит месяц – ночь темна.
   Пусть жизнь приносит людям счастье, —
   В моей душе любви весна
   Не сменит бурного ненастья.
   Ночь распростерлась надо мной
   И отвечает мертвым взглядом
   На тусклый взор души больной,
   Облитой острым, сладким ядом.
   И тщетно, страсти затая,
   В холодной мгле передрассветной
   Среди толпы блуждаю я
   С одной лишь думою заветной:
   Пусть светит месяц – ночь темна.
   Пусть жизнь приносит людям счастье, —
   В моей душе любви весна
   Не сменит бурного ненастья.
   Январь 1898. С.-Петербург

* * *

   Н. Гуну
   Ты много жил, я больше пел…
   Ты испытал и жизнь и горе,
   Ко мне незримый дух слетел,
   Открывший полных звуков море…
 
   Твоя душа уже в цепях;
   Ее коснулись вихрь и бури;
   Моя – вольна: так тонкий прах
   По ветру носится в лазури.
 
   Мой друг, я чувствую давно,
   Что скоро жизнь меня коснется…
   Но сердце в землю снесено
   И никогда не встрепенется!
 
   Когда устанем на пути,
   И нас покроет смрад туманный,
   Ты отдохнуть ко мне приди,
   А я – к тебе, мой друг желанный!
   Весна 1898

* * *

   Муза в уборе весны постучалась к поэту,
   Сумраком ночи покрыта, шептала неясные речи;
   Благоухали цветов лепестки, занесенные ветром
   К ложу земного царя и посланницы неба;
   С первой денницей взлетев, положила она, отлетая,
   Желтую розу на темных кудрях человека:
   Пусть разрушается тело – душа пролетит над пустыней,
   Будешь навеки печален и юн, обрученный с богиней.
   Май 1898

* * *

   Я ношусь во мраке, в ледяной пустыне.
   Где-то месяц светит? Где-то светит солнце?
   Вон вдали блеснула ясная зарница,
   Вспыхнула – погасла, не видать во мраке,
   Только сердце чует дальний отголосок
   Грянувшего грома, лишь в глазах мелькает
   Дальний свет угасший, вспыхнувший мгновенно,
   Как в ночном тумане вспыхивают звезды…
   И опять – во мраке, в ледяной пустыне…
   Где-то светит месяц? Где-то солнце светит?
   Только месяц выйдет – выйдет, не обманет,
   Только солнце встанет – сердце солнце встретит!..
   Июль 1898

* * *

   Полный месяц встал над лугом
   Неизменным дивным кругом,
   Светит и молчит.
   Бледный, бледный луг цветущий,
   Мрак ночной, по нем ползущий,
   Отдыхает, спит.
   Жутко выйти на дорогу:
   Непонятная тревога
   Под луной царит.
   Хоть и знаешь: утром рано
   Солнце выйдет из тумана,
   Поле озарит,
   И тогда пройдешь тропинкой,
   Где под каждою былинкой
   Жизнь кипит.
   21 июля 1898. С. Шахматово

МОЕЙ МАТЕРИ

   Друг, посмотри, как в равнине небесной
   Дымные тучки плывут под луной,
   Видишь, прорезал эфир бестелесный
   Свет ее бледный, бездушный, пустой?
 
   Полно смотреть в это звездное море,
   Полно стремиться к холодной луне!
   Мало ли счастья в житейском просторе?
   Мало ли жару в сердечном огне?
 
   Месяц холодный тебе не ответит,
   Звезд отдаленных достигнуть нет сил…
   Холод могильный везде тебя встретит
   В дальней стране безотрадных светил…
   Июль 1898

* * *

   Она молода и прекрасна была
   И чистой мадонной осталась,
   Как зеркало речки спокойной, светла.
   Как сердце мое разрывалось!..
 
   Она беззаботна, как синяя даль,
   Как лебедь уснувший, казалась;
   Кто знает, быть может, была и печаль…
   Как сердце мое разрывалось!..
 
   Когда же мне пела она про любовь,
   То песня в душе отзывалась,
   Но страсти не ведала пылкая кровь…
   Как сердце мое разрывалось!..
   27 июля 1898

* * *

   Тоску и грусть, страданья, самый ад —
   Всё в красоту она преобразила.

Гамлет

   Я шел во тьме к заботам и веселью,
   Вверху сверкал незримый мир духов.
   За думой вслед лилися трель за трелью
   Напевы звонкие пернатых соловьев.
 
   И вдруг звезда полночная упала,
   И ум опять ужалила змея…
   Я шел во тьме, и эхо повторяло:
   «Зачем дитя Офелия моя?»
   2 августа 1898

* * *

   Там один и был цветок,
   Ароматный, несравненный…

Жуковский

   Я стремлюсь к роскошной воле,
   Мчусь к прекрасной стороне,
   Где в широком чистом поле
   Хорошо, как в чудном сне.
   Там цветут и клевер пышный,
   И невинный василек,
   Вечно шелест легкий слышно:
   Колос клонит… Путь далек!
   Есть одно лишь в океане,
   Клонит лишь одно траву…
   Ты не видишь там, в тумане,
   Я увидел – и сорву!
   7 августа 1898

* * *

   Как мучительно думать о счастьи былом,
   Невозвратном, но ярком когда-то,
   Что туманная вечность холодным крылом
   Унесла, унесла без возврата.
 
   Это счастье сулил мне изнеженный Лель,
   Это счастье сулило мне лето.
   О, обманчивый голос! певучая трель!
   Ты поешь и не просишь ответа!
 
   Я любил и люблю, не устану любить,
   Я по-прежнему стану молиться,
   Ты, прекрасная, можешь поэта забыть
   И своей красотой веселиться!
 
   А когда твои песни польются вдали
   Беспокойной, обманчивой клятвой,
   Вспомню я, как кричали тогда журавли
   Над осенней темнеющей жатвой.
   23 сентября 1898

* * *

   В ночи, когда уснет тревога,
   И город скроется во мгле —
   О, сколько музыки у бога,
   Какие звуки на земле!
 
   Что буря жизни, если розы
   Твои цветут мне и горят!
   Что человеческие слезы,
   Когда румянится закат!
   Прими, Владычица вселенной,
   Сквозь кровь, сквозь муки, сквозь гроба —
   Последней страсти кубок пенный
   От недостойного раба!
   Сентябрь (?) 1898

* * *

   Усталый от дневных блужданий
   Уйду порой от суеты
   Воспомнить язвы тех страданий,
   Встревожить прежние мечты…
 
   Когда б я мог дохнуть ей в душу
   Весенним счастьем в зимний день!
   О нет, зачем, зачем разрушу
   Ее младенческую лень?
 
   Довольно мне нестись душою
   К ее небесным высотам,
   Где счастье брежжит нам порою,
   Но предназначено не нам.
   30 октября 1898

* * *

   Жизнь – как море, она всегда исполнена бури.
   Зорко смотри, человек: буря бросает корабль.
   Если спустится мрачная ночь – управляй им тревожно,
   Якорь спасенья ищи – якорь спасенья найдешь…
   Если же ты, человек, не видишь конца этой ночи,
   Если без якоря ты в море блуждаешь глухом,
   Ну, без мысли тогда бросайся в холодное море!
   Пусть потонет корабль – вынесут волны тебя!
   30 октября 1898

* * *

   Есть в дикой роще, у оврага,
   Зеленый холм. Там вечно тень.
   Вокруг – ручья живая влага
   Журчаньем нагоняет лень.
   Цветы и травы покрывают
   Зеленый холм, и никогда
   Сюда лучи не проникают,
   Лишь тихо катится вода.
   Любовники, таясь, не станут
   Заглядывать в прохладный мрак.
   Сказать, зачем цветы не вянут,
   Зачем источник не иссяк? —
   Там, там, глубоко, под корнями
   Лежат страдания мои,
   Питая вечными слезами,
   Офелия, цветы твои!
   3 ноября 1898

* * *

   Мне снилось, что ты умерла.

Гейне

   Мне снилась смерть любимого созданья:
   Высоко, весь в цветах, угрюмый гроб стоял,
   Толпа теснилась вкруг, и речи состраданья
   Мне каждый так участливо шептал.
   А я смотрел вокруг без думы, без участья,
   Встречая свысока желавших мне помочь;
   Я чувствовал вверху незыблемое счастье,
   Вокруг себя – безжалостную ночь.
   Я всех благодарил за слово утешенья
   И руки жал, и пела мысль в крови:
   «Блаженный, вечный дух унес твое мученье!
   Блажен утративший создание любви!»
   10 ноября 1898

* * *

   Офелия в цветах, в уборе
   Из майских роз и нимф речных
   В кудрях, с безумием во взоре,
   Внимала звукам дум своих.
 
   Я видел: ива молодая
   Томилась, в озеро клонясь,
   А девушка, венки сплетая,
   Всё пела, плача и смеясь.
 
   Я видел принца над потоком,
   В его глазах была печаль.
   В оцепенении глубоком
   Он наблюдал речную сталь.
 
   А мимо тихо проплывало
   Под ветками плакучих ив
   Ее девичье покрывало
   В сплетеньи майских роз и нимф.
   30 ноября1898

ЛЕТНИЙ ВЕЧЕР

   Последние лучи заката
   Лежат на поле сжатой ржи.
   Дремотой розовой объята
   Трава некошеной межи.
 
   Ни ветерка, ни крика птицы,
   Над рощей – красный диск луны,
   И замирает песня жницы
   Среди вечерней тишины.
 
   Забудь заботы и печали,
   Умчись без цели на коне
   В туман и в луговые дали,
   Навстречу ночи и луне!
   13 декабря 1898

* * *

   К. М. С.
   Луна проснулась. Город шумный
   Гремит вдали и льет огни,
   Здесь всё так тихо, там безумно,
   Там всё звенит, – а мы одни…
   Но если б пламень этой встречи
   Был пламень вечный и святой,
   Не так лились бы наши речи,
   Не так звучал бы голос твой!..
   Ужель живут еще страданья,
   И счастье может унести?
   В час равнодушного свиданья
   Мы вспомним грустное прости^[2]…
   14 декабря 1898

НА ВЕЧЕРЕ В ЧЕСТЬ Л. ТОЛСТОГО

   В толпе, родной по вдохновенью,
   В тумане, наполнявшем зал,
   Средь блеска славы, средь волненья
   Я роковой минуты ждал…
 
   Но прежним холодом могилы
   Дышали мне Твои уста,
   Как прежде, гибли жизни силы,
   Любовь, надежда и мечта.
   И мне хотелось блеском славы
   Зажечь любовь в Тебе на миг,
   Как этот старец величавый
   Себя кумиром здесь воздвиг!..
   20 декабря 1898

* * *

   Мне снилась снова ты, в цветах, на шумной сцене,
   Безумная, как страсть, спокойная, как сон,
   А я, повергнутый, склонял свои колени
   И думал: «Счастье там, я снова покорен!»
   Но ты, Офелия, смотрела на Гамлета
   Без счастья, без любви, богиня красоты,
   А розы сыпались на бедного поэта
   И с розами лились, лились его мечты…
   Ты умерла, вся в розовом сияньи,
   С цветами на груди, с цветами на кудрях,
   А я стоял в твоем благоуханьи,
   С цветами на груди, на голове, в руках…
   23 декабря 1898

ОДИНОЧЕСТВО

   Река несла по ветру льдины,
   Была весна, и ветер выл.
   Из отпылавшего камина
   Неясный мрак вечерний плыл.
   И он сидел перед камином,
   Он отгорел и отстрадал
   И взглядом, некогда орлиным,
   Остывший пепел наблюдал.
   В вечернем сумраке всплывали
   Пред ним виденья прошлых дней,
   Будя старинные печали
   Игрой бесплотною теней.
   Один, один, забытый миром,
   Безвластный, но еще живой,
   Из сумрака былым кумирам
   Кивал усталой головой…
   Друзей бывалых вереница,
   Врагов жестокие черты,
   Любивших и любимых лица
   Плывут из серой темноты…
   Все бросили, забыли всюду,
   Не надо мучиться и ждать,
   Осталось только пепла груду
   Потухшим взглядом наблюдать…
   Куда неслись его мечтанья?
   Пред чем склонялся бедный ум?
   Он вспоминал свои метанья,
   Будил тревоги прежних дум…
   И было сладко быть усталым,
   Отрадно так, как никогда,
   Что сердце больше не желало
   Ни потрясений, ни труда,
   Ни лести, ни любви, ни славы,
   Ни просветлений, ни утрат…
   Воспоминанья величаво,
   Как тучи, обняли закат,
   Нагромоздили груду башен,
   Воздвигли стены, города,
   Где небосклон был желт и страшен,
   И грозен в юные года…
   Из отпылавшего камина
   Неясный сумрак плыл и плыл,
   Река несла по ветру льдины,
   Была весна, и ветер выл.
   25 января 1899

* * *

   Окрай небес – звезда омега,
   Весь в искрах, Сириус цветной.
   Над головой – немая Вега
   Из царства сумрака и снега
   Оледенела над землей.
 
   Так ты, холодная богиня,
   Над вечно пламенной душой
   Царишь и властвуешь поныне,
   Как та холодная святыня
   Над вечно пламенной звездой!
   27 января 1899

* * *

   Милый друг! Ты юною душою
   Так чиста!
   Спи пока! Душа моя с тобою,
   Красота!
   Ты проснешься, будет ночь и вьюга
   Холодна.
   Ты тогда с душой надежной друга
   Не одна.
   Пусть вокруг зима и ветер воет —
   Я с тобой!
   Друг тебя от зимних бурь укроет
   Всей душой!
   8февраля 1899

ПЕСНЯ ОФЕЛИИ

   Разлучаясь с девой милой,
   Друг, ты клялся мне любить!..
   Уезжая в край постылый,
   Клятву данную хранить!..
 
   Там, за Данией счастливой,
   Берега твои во мгле…
   Вал сердитый, говорливый
   Моет слезы на скале…
 
   Милый воин не вернется,
   Весь одетый в серебро…
   В гробе тяжко всколыхнется
   Бант и черное перо…
   8 февраля 1899

* * *

   Ночной туман застал меня в дороге.
   Сквозь чащу леса глянул лунный лик.
   Усталый конь копытом бил в тревоге —
   Спокойный днем, он к ночи не привык.
   Угрюмый, неподвижный, полусонный
   Знакомый лес был страшен для меня,
   И я в просвет, луной осеребренный,
   Направил шаг храпящего коня.
   Туман болотный стелется равниной,
   Но церковь серебрится на холме.
   Там – за холмом, за рощей, за долиной —
   Мой дом родной скрывается во тьме.
   Усталый конь быстрее скачет к цели,
   В чужом селе мерцают огоньки.
   По сторонам дороги заалели
   Костры пастушьи, точно маяки.
   10 февраля 1899

* * *

   К добру и злу постыдно равнодушны,
   В начале поприща мы вянем без борьбы.

Лермонтов

   Когда толпа вокруг кумирам рукоплещет,
   Свергает одного, другого создает,
   И для меня, слепого, где-то блещет
   Святой огонь и младости восход!
   К нему стремлюсь болезненной душою,
   Стремлюсь и рвусь, насколько хватит сил…
   Но, видно, я тяжелою тоскою
   Корабль надежды потопил!
   Затянут в бездну гибели сердечной,
   Я – равнодушный серый нелюдим…
   Толпа кричит – я хладен бесконечно,
   Толпа зовет – я нем и недвижим.
   23 февраля 1899

ГАМАЮН, ПТИЦА ВЕЩАЯ

   На гладях бесконечных вод,
   Закатом в пурпур облеченных,
   Она вещает и поет,
   Не в силах крыл поднять смятенных…
   Вещает иго злых татар,
   Вещает казней ряд кровавых,
   И трус, и голод, и пожар,
   Злодеев силу, гибель правых…
   Предвечным ужасом объят,
   Прекрасный лик горит любовью,
   Но вещей правдою звучат
   Уста, запекшиеся кровью!..
   23 февраля 1899

* * *

   Мы были вместе, помню я…
   Ночь волновалась, скрипка пела…
   Ты в эти дни была – моя,
   Ты с каждым часом хорошела…
   Сквозь тихое журчанье струй,
   Сквозь тайну женственной улыбки
   К устам просился поцелуй,
   Просились в сердце звуки скрипки…
   9марта 1899

* * *

   Я шел к блаженству. Путь блестел
   Росы вечерней красным светом,
   А в сердце, замирая, пел
   Далекий голос песнь рассвета.
   Рассвета песнь, когда заря
   Стремилась гаснуть, звезды рдели,
   И неба вышние моря
   Вечерним пурпуром горели!..
   Душа горела, голос пел,
   В вечерний час звуча рассветом.
   Я шел к блаженству. Путь блестел
   Росы вечерней красным светом.
   18 мая 1899

* * *

   Сама судьба мне завещала
   С благоговением святым
   Светить в преддверьи Идеала
   Туманным факелом моим.
   И только вечер – до Благого
   Стремлюсь моим земным умом,
   И полный страха неземного
   Горю Поэзии огнем.
   26 мая 1899

ПОСЛЕ ДОЖДЯ

   Сирени бледные дождем к земле прибиты…
   Замолкла песня соловья;
   Немолчно говор слышится сердитый
   Разлитого ручья…
 
   Природа ждет лучей обетованных:
   Цветы поднимут влажный лик,
   И вновь в моих садах благоуханных
   Раздастся птичий крик…
   1 июня 1899

* * *

   Там, за далью бесконечной
   Дышит счастье прошлых дней…
   Отголосок ли сердечный?
   Сочетанье ли теней?
 
   Это – звезды светят вечно
   Над землею без теней.
   В их сияньи бесконечном
   Вижу счастье прошлых дней.
   3—8 июня 1899

* * *

   Когда я был ребенком, – лес ночной
   Внушал мне страх; до боли я боялся
   Ночных равнин, болот, одетых белой мглой,
   Когда мой конь усталый спотыкался.
 
   Теперь – прошло немного лет с тех пор,
   И жизнь сломила дух; я пережил довольно;
   Когда опять въезжаю в темный бор
   Ночной порой, – мне радостно и больно.
   18 июня 1899

ПЕРЕД ГРОЗОЙ

   Закат горел в последний раз.
   Светило дня спустилось в тучи,
   И их края в прощальный час
   Горели пламенем могучим.
 
   А там, в неведомой дали,
   Где небо мрачно и зловеще,
   Немые грозы с вихрем шли,
   Блестя порой зеницей вещей.
 
   Земля немела и ждала,
   Прошло глухое рокотанье,
   И по деревьям пронесла
   Гроза невольное дрожанье.
 
   Казалось, мир – добыча гроз,
   Зеницы вскрылись огневые,
   И ветер ночи к нам донес
   Впервые – слезы грозовые.
   31 июля 1899

* * *

   Дышит утро в окошко твое,
   Вдохновенное сердце мое,
   Пролетают забытые сны,
   Воскресают виденья весны,
   И на розовом облаке грез
   В вышине чью-то душу пронес
   Молодой, народившийся бог…
   Покидай же тлетворный чертог,
   Улетай в бесконечную высь,
   За крылатым виденьем гонись,
   Утро знает стремленье твое,
   Вдохновенное сердце мое!
   5 августа 1899

* * *

   К. М. С.
   Помнишь ли город тревожный,
   Синюю дымку вдали?
   Этой дорогою ложной
   Молча с тобою мы шли…
   Шли мы – луна поднималась
   Выше из темных оград,
   Ложной дорога казалась —
   Я не вернулся назад.
   Наша любовь обманулась,
   Или стезя увлекла —
   Только во мне шевельнулась
   Синяя города мгла…
   Помнишь ли город тревожный,
   Синюю дымку вдали?
   Этой дорогою ложной
   Мы безрассудно пошли…
   23 августа 1899

* * *

   Город спит, окутан мглою,
   Чуть мерцают фонари…
   Там далёко, за Невою,
   Вижу отблески зари.
   В этом дальнем отраженьи,
   В этих отблесках огня
   Притаилось пробужденье
   Дней тоскливых для меня…
   23 августа 1899

* * *

   Вы, бедные, нагие несчастливцы.

Лир

   О, как безумно за окном
   Ревет, бушует буря злая,
   Несутся тучи, льют дождем,
   И ветер воет, замирая!
   Ужасна ночь! В такую ночь
   Мне жаль людей, лишенных крова,
   И сожаленье гонит прочь —
   В объятья холода сырого!..
   Бороться с мраком и дождем,
   Страдальцев участь разделяя…
   О, как безумно за окном
   Бушует ветер, изнывая!
   24 августа 1899

* * *

   Не легли еще тени вечерние,
   А луна уж блестит на воде.
   Всё туманнее, всё суевернее
   На душе и на сердце – везде…
   Суеверье рождает желания,
   И в туманном и чистом везде
   Чует сердце блаженство свидания,
   Бледный месяц блестит на воде…
   Кто-то шепчет, поет и любуется,
   Я дыханье мое затаил, —
   В этом блеске великое чуется,
   Но великое я пережил…
   И теперь лишь, как тени вечерние
   Начинают ложиться смелей,
   Возникают на миг суевернее
   Вдохновенья обманутых дней…
   5 октября 1899

SERVUS – REGINAE^[3]

   Не призывай. И без призыва
   Приду во храм.
   Склонюсь главою молчаливо
   К твоим ногам.
 
   И буду слушать приказанья
   И робко ждать.
   Ловить мгновенные свиданья
   И вновь желать.
 
   Твоих страстей повержен силой,
   Под игом слаб.
   Порой – слуга; порою – милый;
   И вечно – раб.
   14 октября 1899

* * *

   О, наконец! Былой тревоге
   Отдаться мыслью и душой!
   Вздыхать у милой на пороге
   И слушать песню за стеной…
   Но в этой песне одинокой,
   Что звонко плачет за стеной, —
   Один мучительный, глубокий
   Тоскливый призрак молодой…
   О, кто ужасному поверит
   И кто услышит стон живой,
   Когда душа внимает, верит, —
   А песня смолкла за стеной!..
   9 ноября 1899

* * *

   За краткий сон, что нынче снится,
   А завтра – нет,
   Готов и смерти покориться
   Младой поэт.
 
   Я не таков: пусть буду снами
   Заворожен —
   В мятежный час взмахну крылами
   И сброшу сон.
 
   Опять – тревога, опять – стремленье,
   Опять готов
   Всей битвы жизни я слушать пенье
   До новых снов!
   25 декабря 1899

ОСЕННЯЯ ЭЛЕГИЯ

1

   Медлительной чредой нисходит день осенний,
   Медлительно крутится желтый лист,
   И день прозрачно свеж, и воздух дивно чист —
   Душа не избежит невидимого тленья.
   Так, каждый день стареется она,
   И каждый год, как желтый лист кружится,
   Всё кажется, и помнится, и мнится,
   Что осень прошлых лет была не так грустна.

2

   Как мимолетна тень осенних ранних дней,
   Как хочется сдержать их раннюю тревогу,
   И этот желтый лист, упавший на дорогу,
   И этот чистый день, исполненный теней, —
   Затем, что тени дня – избытки красоты,
   Затем, что эти дни спокойного волненья
   Несут, дарят последним вдохновеньям
   Избыток отлетающей мечты.
   5 января 1900

* * *

   В те дни, когда душа трепещет
   Избытком жизненных тревог,
   В каких-то дальних сферах блещет
   Мне твой, далекая, чертог.
 
   И я стремлюсь душой тревожной
   От бури жизни отдохнуть,
   Но это счастье невозможно,
   К твоим чертогам труден путь.
 
   Оттуда светит луч холодный,
   Сияет купол золотой,
   Доступный лишь душе свободной,
   Не омраченной суетой.
   Ты только ослепишь сверканьем
   Отвыкший от видений взгляд,
   И уязвленная страданьем
   Душа воротится назад
 
   И будет жить, и будет видеть
   Тебя, сквозящую вдали,
   Чтоб только злее ненавидеть
   Пути постылые земли.
   7 февраля 1900

* * *

   Ярким солнцем, синей далью
   В летний полдень любоваться —
   Непонятною печалью
   Дали солнечной терзаться…
 
   Кто поймет, измерит оком,
   Что за этой синей далью?
   Лишь мечтанье о далеком
   С непонятною печалью…
   17 февраля 1900

* * *

   Лениво и тяжко плывут облака
   По синему зною небес.
   Дорога моя тяжела, далека,
   В недвижном томлении лес.
 
   Мой конь утомился, храпит подо мной,
   Когда-то родимый приют?..
   А там, далеко, из-за чащи лесной
   Какую-то песню поют.
 
   И кажется: если бы голос молчал,
   Мне было бы трудно дышать,
   И конь бы, храпя, на дороге упал,
   И я бы не мог доскакать!
 
   Лениво и тяжко плывут облака,
   И лес истомленный вокруг.
   Дорога моя тяжела, далека,
   Но песня – мой спутник и друг.
   27 февраля 1900

* * *

   Шли мы стезею лазурною,
   Только расстались давно…
   В ночь непроглядную, бурную
   Вдруг распахнулось окно…
   Ты ли, виденье неясное?
   Сердце остыло едва…
   Чую дыхание страстное,
   Прежние слышу слова…
   Ветер уносит стенания,
   Слезы мешает с дождем…
   Хочешь обнять на прощание?
   Прошлое вспомнить вдвоем?
   Мимо, виденье лазурное!
   Сердце сжимает тоской
   В ночь непроглядную, бурную
   Ветер, да образ былой!
   28 февраля 1900

* * *

   Ночь теплая одела острова.
   Взошла луна. Весна вернулась.
   Печаль светла. Душа моя жива.
   И вечная холодная Нева
   У ног сурово колыхнулась.
   Ты, счастие! Ты, радость прежних лет!
   Весна моей мечты далекой!
   За годом год… Всё резче темный след,
   И там, где мне сиял когда-то свет,
   Всё гуще мрак… Во мраке – одиноко —
   Иду – иду – душа опять жива,
   Опять весна одела острова.
   11 марта 1900

* * *

   Я шел во тьме дождливой ночи