С русалками связывали и поминальные дни в честь предков, т. к. они – наиболее архаичные матриархальные предки, – посещали живых из др. мира. Как правило, у вост. слав. это четверг (русалчин четверг, русалочин великдень, мавский великдень) русальной недели. А в Македонии, Воеводино – русальна стреда, рус’лна среда, средоруса, руса среда, в Сербии, Далмации, Истрии – русальни петак, петка русальна (пятница) – связанные с богинями судьбы дни. Рыбаков писал (Рус. 677): «Русалии – это «сбор великий» большого количества людей, одетых в яркие праздничные одежды, «упестренных».
Рыбаков описывал мн. русальных браслетов-наручей, найденных в Киеве, Терехове, с. Городище Хмельницкой обл., Старой Рязани, Твери, Владимире на Клязьме, в прикарпатской Галицкой земле и др. регионах, которые надевали женщины-плясуньи на длинные, почти до пола, рукава ритуальных, вышитых прорастающими ростками, цветами и стеблями растений, танцевальных рубах. Браслета должно быть два – на два рукава. Но рисунки в них не идентичны. На одном браслете были символы воды, земли, корней (корни – резервы жизненной силы!), растений-«леторослей» – молодых растений этого г. В русск. сказке о Царевне-Лягушке Василиса Прекрасная при пляске «вертелась-вертелась – всем на диво! Махнула правой рукой – стали леса и воды». На др. – вилы-русалки, диковинные птицы – грифоны, танцующие журавли, лебеди, Семарглы-Переплуты, китоврасы. Гусляры, танцоры в вышитых рубахах, волхвы – мужчины и женщины – с ритуальными чашами или ножами, беседующие или поющие люди и проч.
Китоврас (вариант кентавра русских) среди леса в короне и держит дикое лесное животное (зайца); выглядит как предок – покровитель леса. Георгиевский собор в Юрьеве-Польском. XII в.
В той же сказке: «Махнула левой – стали летать разные птицы». Для всех браслетов характерны арочки над звеньями рисунков, что символизировало свод небес, как и «завивание березки», связывание двух березок ветвями во время весенне-летних ритуалов образовывало символическую арку небосвода и попытку отображения макрокосма. Обряды, пляски, хороводы проводились в весенне-летние праздники в рощах под такой моделью небосвода. Сам небосвод был крышей храма. В таких шедеврах др. – русск. мастеров было важно мистическое и эстетическое значение растительного орнамента. Рыбаков обратил внимание на то, что русальные пляски проходили после прилета журавлей («журавль прилетел и теплынь принес») и после их ритуальных «токов»-«плясок», на которые так походили русальные (а также посвященные Яриле, Ладе) пляски людей. Рыбаков цитировал статью А.М. Судиловской «Журавли» («Птицы Советского Союза», М., 1951, т. II): «Для «плясок» выбирается ровная сухая площадка, и на ней на утренней и в особенности на вечерней заре собираются все гнездящиеся поблизости птицы. Собравшись, журавли образуют круг, иногда в 2 или 3 ряда, оставляя середину свободной. На середину круга выходят несколько птиц и начинают подпрыгивать, распускать крылья, вытягивать шею, наклоняться, приседать, распуская перья зоба и издавая при этом трубные звуки. Утомившиеся птицы возвращаются на свои места в кругу зрителей, а на их места, на середину круга, выходят новые и снова начинаются танцы. Затем красавки всей стаей поднимаются, описывая круги в воздухе, и улетают». Интерес слав. к брачным танцам журавлей, безусловно, отразился в их собственных танцах во время весенне-летних праздников, связанных с прославлением вегетативной силы природы, отражением динамики расцвета всего живого с целью воздействия своими обрядами на этот расцвет.
Во время русалий проводились т. н. «похороны русалки», и после Купалы уже запрещалось купание в открытых водоемах. Местами весь июнь называли «русальным месяцем». В южнорусских и поволжских обл. известен ритуал «вождения русалки». Мифол. смысл проводов русалок заключался в том, что в период, когда взошедшие колосья уже достаточно окрепли, созрели травы, – давшие влагу русалки не были так уж необходимы, как в начале вегетативного периода, их можно было «похоронить». Напротив, излишняя влажность могла повредить травы, посевы, не дать без потерь убрать урожай. Во время проводов русалок водили хороводы вокруг колодцев, на берегу р. Женщины рядились в мужскую одежду, а мужчины – в женскую, рядились козлами, свиньями, конями – животными, воплощавшими плодородие. С песнями, плясками, громкими бубенчиками-колокольчиками носили чучело коня (олицетворявшее буйство природы). Когда чучело выносили за околицу – его разрывали и разбрасывали останки по полям. Или наряжали девушку с распущенными волосами в венке – русалку – с особыми песнями несли на веревочно-соломенных носилках в поле (изображая «похоронную» процессию), где девушка сбегала, пряталась во ржи (что считалось моментом окончания русалий), а носилки и украшения разрывали и разбрасывали по полям «к хорошему урожаю». Иногда русалку делали из соломы, снопа или тростника, все остальное повторялось. С русалками связывали поминание предков, т. к. они – наиболее архаичные матриархальные предки – посещали живых из др. мира.
В христ. времена русалки, как и др. боги и духи дохристианской веры, были демонизированы, представлялись страшными ведьмами-колдуньями, вредящими человеку.
БЕРЕЗАНЬ – легендарная райская местность, в которой из неба (на горе Березайти; Хара-Березайти – одной из райских гор «Авесты») «растет солнечная береза вниз ветвями, вверх корнями» – мировое древо (один из вариантов). Легендарная местность никогда не была локализована. На Руси известна детская песенка при счастливой пляске детей под дождем, с лицом, подставленным под дождь и повернутым в небо: «дождик, дождик, перестань, мы поедем в Березань». Это обращение к небесам.
БИАРМИЯ – легендарная страна в Приуралье, известная по русск., сканд. преданиям IX–XIII вв., славилась мехами, слоновой костью.
БИЧ (в ритуальном смысле) – плетка, кнут, верба, кропило – предметы для передачи энергии, охранительных действий. В ведах Ашвины, олицетворявшие утреннюю и вечернюю зарю, а также зарю восходящего и уходящего г., имели кнутики. Бичи или кропила, капающие медом благодати солнца, удар которых, символическое прикосновение приносили всяческие блага. В РВ говорится:
Символическое битье как ритуальное магическое действие, имеющее преимущественно продуцирующую и отгонную функции, сохранилось в памяти народа даже тогда, когда имена Ашвинов были забыты. Осталось представление о том, что это действие (битье, удар, прикосновение, направление брызг) дарует энергию рождаемости, плодородия. Появление детей, приплод скота; вызывание дождя, обеспечение хорошего урожая; рост, здоровье, благополучие. Б. в разных регионах слав. мира могли служить всяческие предметы: палка, розги, ветки вербы, березы, вишни, орешника, кизила, початок кукурузы, крапива, метла, бадняк (или ч. его), пояс, хлебная лопата и т. д. Во время календарных обрядов на зеленые святки болгары хлестали детей зелеными ветками, «чтобы они были здоровы». У македонцев перед Велесовым днем (20. XII по ст. ст.) старшая из женщин символически била лежащих в постели детей, чтобы они росли, потому что «день начинает расти». Сербы весной бьют друг друга расцветшими вишневыми ветками, заранее поставленными в воду, «чтобы передать людям жизненную силу». В Сочельник в районе Суботицы, Воеводина сербы бьют зажженным бадняком о порог дома, коров бьют веткой от бадняка, «чтобы скот лучше водился». Сербы в Груже хлещут детей по ушам кизиловыми ветками, чтобы они были здоровы, «как кизил». В окрестностях сербской Чачки, в Черногории, у поляков, словаков били рогом неплодоносящие деревья, приговаривая «Ja тебе рогом, ти мене родом!». В Боснии это делалось, «чтобы скот не болел». У поляков во время колядок колядовщики разносили ореховые прутья – ими нужно было похлестать яловых коров, «чтобы они отелились». У юж. слав. на Новый г. сурвакары, суровары (от Сурья – бог солнца) били прутиками всех домашних, скот, оставляли в каждом доме прутик «на урожай». В Болгарии дети-колядовщики били кизиловыми ветками по порогу. Когда выходила хозяйка, посыпала их зерном, кричали: «Тук, тук, тук! Пусть уродится, где пашут ралом и где не пашут!». В Чехии в Липенском Загорье били подростков арапником, «чтобы росли и не были ленивы». Весной в Сербии, Хорватии, Польше, Полесье, Поморье, Валахии, Герцеговине, на Руси били друг друга вербой. Сербы в Косове били палками обрядовое чучело (или деревце) – Масленицу, Купалу, Марену, Смерть. Во мн. слав. землях ритуальное битье применялось в свадебных обрядах. Били участников коло – свадебного хоровода; невесту бил свекор; жениха и невесту били (сват, посаженый отец) поясом перед брачным ложе. Все эти действа должны были передать особую брачную энергию молодым, способствовать их счастью, удачливости в семейной жизни.
Рыбаков описывал мн. русальных браслетов-наручей, найденных в Киеве, Терехове, с. Городище Хмельницкой обл., Старой Рязани, Твери, Владимире на Клязьме, в прикарпатской Галицкой земле и др. регионах, которые надевали женщины-плясуньи на длинные, почти до пола, рукава ритуальных, вышитых прорастающими ростками, цветами и стеблями растений, танцевальных рубах. Браслета должно быть два – на два рукава. Но рисунки в них не идентичны. На одном браслете были символы воды, земли, корней (корни – резервы жизненной силы!), растений-«леторослей» – молодых растений этого г. В русск. сказке о Царевне-Лягушке Василиса Прекрасная при пляске «вертелась-вертелась – всем на диво! Махнула правой рукой – стали леса и воды». На др. – вилы-русалки, диковинные птицы – грифоны, танцующие журавли, лебеди, Семарглы-Переплуты, китоврасы. Гусляры, танцоры в вышитых рубахах, волхвы – мужчины и женщины – с ритуальными чашами или ножами, беседующие или поющие люди и проч.
В той же сказке: «Махнула левой – стали летать разные птицы». Для всех браслетов характерны арочки над звеньями рисунков, что символизировало свод небес, как и «завивание березки», связывание двух березок ветвями во время весенне-летних ритуалов образовывало символическую арку небосвода и попытку отображения макрокосма. Обряды, пляски, хороводы проводились в весенне-летние праздники в рощах под такой моделью небосвода. Сам небосвод был крышей храма. В таких шедеврах др. – русск. мастеров было важно мистическое и эстетическое значение растительного орнамента. Рыбаков обратил внимание на то, что русальные пляски проходили после прилета журавлей («журавль прилетел и теплынь принес») и после их ритуальных «токов»-«плясок», на которые так походили русальные (а также посвященные Яриле, Ладе) пляски людей. Рыбаков цитировал статью А.М. Судиловской «Журавли» («Птицы Советского Союза», М., 1951, т. II): «Для «плясок» выбирается ровная сухая площадка, и на ней на утренней и в особенности на вечерней заре собираются все гнездящиеся поблизости птицы. Собравшись, журавли образуют круг, иногда в 2 или 3 ряда, оставляя середину свободной. На середину круга выходят несколько птиц и начинают подпрыгивать, распускать крылья, вытягивать шею, наклоняться, приседать, распуская перья зоба и издавая при этом трубные звуки. Утомившиеся птицы возвращаются на свои места в кругу зрителей, а на их места, на середину круга, выходят новые и снова начинаются танцы. Затем красавки всей стаей поднимаются, описывая круги в воздухе, и улетают». Интерес слав. к брачным танцам журавлей, безусловно, отразился в их собственных танцах во время весенне-летних праздников, связанных с прославлением вегетативной силы природы, отражением динамики расцвета всего живого с целью воздействия своими обрядами на этот расцвет.
Во время русалий проводились т. н. «похороны русалки», и после Купалы уже запрещалось купание в открытых водоемах. Местами весь июнь называли «русальным месяцем». В южнорусских и поволжских обл. известен ритуал «вождения русалки». Мифол. смысл проводов русалок заключался в том, что в период, когда взошедшие колосья уже достаточно окрепли, созрели травы, – давшие влагу русалки не были так уж необходимы, как в начале вегетативного периода, их можно было «похоронить». Напротив, излишняя влажность могла повредить травы, посевы, не дать без потерь убрать урожай. Во время проводов русалок водили хороводы вокруг колодцев, на берегу р. Женщины рядились в мужскую одежду, а мужчины – в женскую, рядились козлами, свиньями, конями – животными, воплощавшими плодородие. С песнями, плясками, громкими бубенчиками-колокольчиками носили чучело коня (олицетворявшее буйство природы). Когда чучело выносили за околицу – его разрывали и разбрасывали останки по полям. Или наряжали девушку с распущенными волосами в венке – русалку – с особыми песнями несли на веревочно-соломенных носилках в поле (изображая «похоронную» процессию), где девушка сбегала, пряталась во ржи (что считалось моментом окончания русалий), а носилки и украшения разрывали и разбрасывали по полям «к хорошему урожаю». Иногда русалку делали из соломы, снопа или тростника, все остальное повторялось. С русалками связывали поминание предков, т. к. они – наиболее архаичные матриархальные предки – посещали живых из др. мира.
В христ. времена русалки, как и др. боги и духи дохристианской веры, были демонизированы, представлялись страшными ведьмами-колдуньями, вредящими человеку.
БЕРЕЗАНЬ – легендарная райская местность, в которой из неба (на горе Березайти; Хара-Березайти – одной из райских гор «Авесты») «растет солнечная береза вниз ветвями, вверх корнями» – мировое древо (один из вариантов). Легендарная местность никогда не была локализована. На Руси известна детская песенка при счастливой пляске детей под дождем, с лицом, подставленным под дождь и повернутым в небо: «дождик, дождик, перестань, мы поедем в Березань». Это обращение к небесам.
БИАРМИЯ – легендарная страна в Приуралье, известная по русск., сканд. преданиям IX–XIII вв., славилась мехами, слоновой костью.
БИЧ (в ритуальном смысле) – плетка, кнут, верба, кропило – предметы для передачи энергии, охранительных действий. В ведах Ашвины, олицетворявшие утреннюю и вечернюю зарю, а также зарю восходящего и уходящего г., имели кнутики. Бичи или кропила, капающие медом благодати солнца, удар которых, символическое прикосновение приносили всяческие блага. В РВ говорится:
Медоточивый Б. – символ лучей солнца, омолаживающих землю, делающих ее производительной. Такое же символическое энергетическое действие исходит от вербы – первого распускающегося весной дерева. Почитание вербных прутиков-б. переняла из дохристианской веры церковь.
О Ашвины! Окропите нас медоточивым бичом,
Продлите наш век, сотрите недуги, удалите врагов
И будьте нам помощниками.
Символическое битье как ритуальное магическое действие, имеющее преимущественно продуцирующую и отгонную функции, сохранилось в памяти народа даже тогда, когда имена Ашвинов были забыты. Осталось представление о том, что это действие (битье, удар, прикосновение, направление брызг) дарует энергию рождаемости, плодородия. Появление детей, приплод скота; вызывание дождя, обеспечение хорошего урожая; рост, здоровье, благополучие. Б. в разных регионах слав. мира могли служить всяческие предметы: палка, розги, ветки вербы, березы, вишни, орешника, кизила, початок кукурузы, крапива, метла, бадняк (или ч. его), пояс, хлебная лопата и т. д. Во время календарных обрядов на зеленые святки болгары хлестали детей зелеными ветками, «чтобы они были здоровы». У македонцев перед Велесовым днем (20. XII по ст. ст.) старшая из женщин символически била лежащих в постели детей, чтобы они росли, потому что «день начинает расти». Сербы весной бьют друг друга расцветшими вишневыми ветками, заранее поставленными в воду, «чтобы передать людям жизненную силу». В Сочельник в районе Суботицы, Воеводина сербы бьют зажженным бадняком о порог дома, коров бьют веткой от бадняка, «чтобы скот лучше водился». Сербы в Груже хлещут детей по ушам кизиловыми ветками, чтобы они были здоровы, «как кизил». В окрестностях сербской Чачки, в Черногории, у поляков, словаков били рогом неплодоносящие деревья, приговаривая «Ja тебе рогом, ти мене родом!». В Боснии это делалось, «чтобы скот не болел». У поляков во время колядок колядовщики разносили ореховые прутья – ими нужно было похлестать яловых коров, «чтобы они отелились». У юж. слав. на Новый г. сурвакары, суровары (от Сурья – бог солнца) били прутиками всех домашних, скот, оставляли в каждом доме прутик «на урожай». В Болгарии дети-колядовщики били кизиловыми ветками по порогу. Когда выходила хозяйка, посыпала их зерном, кричали: «Тук, тук, тук! Пусть уродится, где пашут ралом и где не пашут!». В Чехии в Липенском Загорье били подростков арапником, «чтобы росли и не были ленивы». Весной в Сербии, Хорватии, Польше, Полесье, Поморье, Валахии, Герцеговине, на Руси били друг друга вербой. Сербы в Косове били палками обрядовое чучело (или деревце) – Масленицу, Купалу, Марену, Смерть. Во мн. слав. землях ритуальное битье применялось в свадебных обрядах. Били участников коло – свадебного хоровода; невесту бил свекор; жениха и невесту били (сват, посаженый отец) поясом перед брачным ложе. Все эти действа должны были передать особую брачную энергию молодым, способствовать их счастью, удачливости в семейной жизни.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента