Александра Первухина. Охотники на богов

   Девушка, тут же забыв обо всем, взяла мальчика из рук женщины и в первый раз взглянула в алые глаза без зрачков и белков, так похожие на глаза Адрина. Загонщица осторожно прикоснулась к нежной щечке и улыбнулась. У нее на руках был ее ребенок, ее сын! Яна медленно осторожно позволила своему первозданному холоду выбраться за пределы ее тела и окутать маленький живой комочек. Мальчик, несмотря на все произошедшее, родился крепким, и загонщица очень надеялась - здоровым. Однако она понимала, что сможет в этом удостовериться не раньше, чем вернется Адрин с Мади. Ребенок, почувствовав рядом родной первозданный холод, завозился в пеленках, недовольно шипя.
   Яна осторожно прижала сына к себе, не позволяя ему превратиться в туман, Адрин утверждал, что дети лет до семи-восьми редко на такое способны, но характерное мерцание вокруг маленького тельца явно свидетельствовало о том, что мальчик такой способностью обладает. И загонщица категорически не хотела, чтобы об этом узнали. Хватит и того, что врачи ломают голову над тем, как ребенок выживает при температуре тела, соответствующей температуре замерзания воды.
   Девушка благодарила всех богов хотя бы за то, что охотник до четырнадцати лет, или до своего первого уничтожения безумного бога не имеет способности выпускать наружу свой первозданный холод и убивать прикосновением, а солнечный свет его не обжигает. В противном случае в больнице не обошлось бы без неприятностей, да и ее сын обязательно бы пострадал. Однако ребенка пора кормить, загонщица прекрасно помнила наставления Адрина на эту тему.
   Маленькие охотники предпочитали не материнское молоко, а энергию, передаваемую им вместе с отрицательными эмоциями, что, в общем-то, было вполне разумно с точки зрения выживания - трудно себе представить, как бы в противном случае кормили детей существа, усыновляющие их сразу после рождения. По странному капризу судьбы за всю историю существования этого рода настоящие матери не отказались пока только от двух охотников, и одной из этих матерей была Яна.
   Девушка сосредоточилась, передавая своему сыну все отрицательные эмоции, которые она испытала с того момента как очнулась в больнице, ребенок довольно зачмокал, получая так необходимую ему сейчас энергию, а на загонщицу снова накатила волна слабости, но она продолжала подпитывать мальчика, не обращая внимания на круги перед глазами. Яна была счастлива, что с ее сыном ничего не случилось за то время, пока она не могла его защищать и теперь обдумывала серьезную задачу: какое именно имя дать ребенку. Девушка сомневалась в том, что мальчик будет чувствовать себя комфортно, если его назвать на манер его старших сородичей, а современное имя…
   Загонщица устало вздохнула, интересно и почему она не вспомнила об этом важном выборе раньше? А теперь и посоветоваться не с кем! В конце концов, Яна решила не ломать себе голову, а дать мальчику имя своего отца, погибшего при невыясненных обстоятельствах семь лет назад - Данил. Оставалось надеяться, что когда юный охотник подрастет, он останется доволен ее выбором. Женщины опасливо перешептывались, рассматривая ребенка, мало напоминающего нормальное человеческое дитя, но загонщицу это не волновало. Мнение посторонних с некоторых пор не имело для нее никакого значения. Яну беспокоило другое: Адрин должен был ощутить, что с ней случилось и вернуться.
   По какой причине он мог задержаться в такой момент, девушка не представляла, но подозревала, что без Нилитена здесь не обошлось, а значит, велика вероятность повторной попытки напасть на нее и ее ребенка. Оставалось надеяться, что у нее хватит сил уничтожить любую опасность, которая будет угрожать ее сыну. А пока следовало отдохнуть.
   Устроившись на своей кровати, Яна невольно улыбалась, глядя в алые глаза Данила, она уже представляла себе каким он станет, когда немного подрастет, и очень надеялась, что мальчик ничего не унаследует от своего человеческого отца. Алексея все-таки не нашли, правда в основном потому, что у Адрина после смерти его загонщика было слишком много более важных дел, чем отлов какого-то мошенника, пусть и чересчур наглого. Охотник наверняка согласился бы возместить
   Лектору похищенное только для того, чтобы не отвлекаться от решения главной проблемы на разборки с местными братками, которые до сих пор числили Яну в должниках. Но вмешалась судьба: дочку Лектора похитили сектанты, и тот пришел просить у Адрина помощи, в качестве аванса простив Яне все долги, ему, как и охотнику, сейчас было не до мелкого афериста… Загонщица однако собиралась при первой же возможности отловить своего бывшего любовника и пристукнуть… в профилактических целях. В настоящий момент он не представляет для ее новой семьи никакой опасности, а в будущем, кто знает? В конце концов, он биологический отец ее сына, и Яна не настолько хорошо знала семейное законодательство, чтобы предположить какие права и преимущества ему это дает в отношении ребенка.
 
   Ольга Жданова краем глаза наблюдала за Яной и не могла избавиться от ощущения опасности, исходящего от этой хрупкой бледной девушки.
   Слишком много странного было во всем, что ее окружало. Яну поместили к ним в палату по требованию капитана ФСБ, который лично сопровождал девушку в машине скорой помощи, медсестры шептались о странных мерах безопасности предпринятых во время перевозки и последующего оказания медицинской помощи. Сама девушка перепугала врачей крайне низкой температурой тела, а ее ребенок вообще заставил их усомниться в его человеческом происхождении. Мальчик напоминал призрака, по какой-то шутке судьбы обретшего плоть, однако, судя по всему молодую мать, это совсем не волновало, словно она и ожидала чего-нибудь подобного.
   Больница полнилась слухами и домыслами еще до того момента, как Яна пришла в себя, а уж теперь… Поведение девушки наверняка перебаламутило весь персонал и пациентов, ну а оперативник, ворвавшийся в палату к роженицам, - вообще дело немыслимое! Все это вызывало у Ольги интерес вперемешку со здоровой настороженностью потому, что странностей с каждой минутой становилось все больше.
   Например, вот уже в течение нескольких часов Яна находится вместе со своим ребенком, однако до сих пор даже не пытается его кормить, при этом мальчик не выказывает признаков неудовольствия, а девушка побледнела еще больше, хотя казалось бы не с чего. Выработанное многолетним хождением по краю чутье на опасность никак не желало успокаиваться, заставляя Ольгу постоянно наблюдать за странной соседкой. Собственно и койку она предложила передвинуть для того, чтобы иметь возможность не терять девушку из вида ни на минуту.
   В детской кроватке захныкал маленький Станислав, и Ольга, отвлеклась от своих размышлений, наклонившись к сыну. На нее сонно смотрели невероятно красивые светло-голубые глаза, сердце пронзила ставшая уже привычной боль. Тарас погиб на войне. Погиб, так и не узнав, что у него будет ребенок. В день, когда она поняла, что беременна, Ольга подала рапорт об увольнении из Вооруженных сил. Ее отговаривали, старший лейтенант Жданова была на хорошем счету, и начальство не хотело ее терять, но что-то в ней надломилось после смерти Тараса. Ольга ушла на гражданку, не очень представляя себе, чем будет там заниматься. Она происходила из семьи потомственных военных, все мужчины в которой служили Родине, еще со времен первых
   Романовых. Ее отец надеялся, что у него родится мальчик, который продолжит семейную традицию, а на свет появилась Ольга. Она оказалась единственным ребенком в семье, так как после ее рождения врачи запретили ее матери иметь детей. Отец смирился… и отдал девочку в Суворовское училище. С тех пор Ольга всегда была на военной службе, и теперь чувствовала себя не очень комфортно в новом статусе. Родителей давно уже не было в живых, и знакомые отговаривали ее рожать, утверждая, что одной ей ребенка не вырастить, но она настояла на своем. Сын был единственным, что осталось у нее от дорогого ей человека… Убедившись что со
   Станиславом все в порядке, женщина легла на кровать и попыталась уснуть, организм требовал отдыха.
   Ольга проснулась как от толчка и инстинктивно повернулась к кроватке Станислава. В следующую секунду у нее перехватило дыхание от ужаса - над ее сыном склонилась исковерканная человеческая фигура, глаза которой в свете ночника отливали красным. Длинные то ли ножи, то ли когти были в нескольких миллиметрах от шеи ребенка!
   'Как, черт побери, она могла проворонить эту тварь! - крутилось в голове у Ольги, - нужно ее отвлечь…' В стоящей рядом кроватке проснулся сын Яны и громко зашипел. Человек резко повернул голову, и когтистая рука дернулась к мальчику… В следующую секунду размытый силуэт метнулся к наклонившемуся над детьми чудовищу и со всего размаха врезался в него. Они еще падали, а Ольга уже схватила младенцев и бросилась мимо сцепившихся бойцов к двери в надежде позвать на помощь и вывести детей из под угрозы… Но едва она толкнула полуоткрытую створку, как из-за нее выхлестнуло шипастое щупальце с присоской на конце, только реакция, отточенная годами тренировок, позволила ей уклониться. Ольга упала на колени и метнулась в сторону, уходя с линии атаки. Щупальце пробороздило по стене, оставив на ней длинный след, в коридоре кто-то разочарованно взвыл, и в дверном проеме показалось что-то невероятное… Если первый из нападавших хотя бы отдаленно напоминал человека, то этого иначе как монстром назвать было сложно: из непропорционально широких плеч вместо рук росли пучки толстых щупалец! Ольга заставила себя сосредоточиться на выживании, отложив вопрос: из какого пьяного бреда выбралось это чудовище, на потом. Вскочив на ноги, она начала осторожно пятиться, не сводя глаз с твари, застывшей в проеме двери и следящей за ней россыпью маленьких налитых кровью глазок. Женщина уже оценила скорость реакции напавшего на нее монстра и прекрасно понимала, что от второй атаки она сможет увернуться только чудом.
   Сын Яны с неожиданной силой начал вывертываться у нее из рук, мальчика охватывало странное свечение, его очертания словно размывались… Тварь тут же перевела взгляд на ребенка и издала странный клекочущий крик. Ольга стиснула зубы, готовясь к безнадежной схватке, прекрасно понимая, что справиться с этим порождением ночных кошмаров ей не удастся. 'Нужно спрятать детей! - крутилось у нее в голове. - Может быть, мне удастся задержать этого монстра до прихода помощи!' Однако в следующий момент женщина удивилась так, как не удивлялась никогда в жизни. Внезапно на нее повеяло холодом, и каким-то образом между ней и нападавшим оказалась
   Яна! Девушка уверенно стояла в непосредственно близи от твари, и та не спешила нападать. В руках у Яны, Ольга разглядела кусок металлического ограждения от детской кроватки. Полая трубка около метра в длину странно, как-то неровно светилась… Внезапно монстр атаковал, девушка пригнулась, пропуская щупальце над головой, и тут же вогнала в его основание свое импровизированное оружие, тварь пронзительно заклекотала и дернулась, вырвав трубку у нее из рук.
   Яна прорычала какое-то ругательство и, видимо почувствовав, что
   Ольга все еще находится у нее за спиной, выдохнула:
   - Беги в глубь палаты! И не подходи к окнам!
   Жданова молча согласилась с разумностью подобного требования и начала осторожно отступать, стараясь не выпускать из виду страшную картину: огромная уродливая тварь с длинными щупальцами и хрупкая девушка едва вышедшая из подросткового возраста в коротеньком больничном халате, застыли друг напротив друга, готовые сцепиться в любой момент. Сын Яны снова зашипел и попытался вывернуться у нее из рук. Ольга насторожилась, она уже успела заметить, что этот странный ребенок таким образом реагирует на приближение монстров. Женщина быстро огляделась по сторонам, пытаясь обнаружить новую угрозу. Со стороны детских кроваток раздалось странное сипение, и в свете ночника Ольга разглядела первого из нападавших, замершего у стены.
   Женщина одним прыжком отскочила с линии предполагаемой атаки и развернулась к монстру боком, стараясь прикрыть от него детей… Но в следующее мгновение облегченно выдохнула: тварь извивалась возле стены в тщетной попытке вырваться. Она была пришпилена к ее поверхности гнутой металлической палкой, в которой с трудом угадывалась еще одна деталь от сломанной кроватки. 'Н-да у этой девчонки просто нечеловеческая сила! - мелькнула у Ольги в голове, когда она согласно инструкции Яна пробиралась мимо впавших в столбняк женщин к дальней стене палаты. - Не хотела бы я сойтись с ней на узкой дорожке!' Жданова снова бросила взгляд на парочку у двери и тихо чертыхнулась, тварь мгновение назад занятая воткнувшимся в ее тело металлическим прутом, внезапно заклекотала и бросилась на Яну, которая или не успела или не пожелала уклониться.
   Сцепившись, они рухнули на пол, и женщина увидела, что из коридора к месту событий спешит еще один монстр. Да сколько же их, в конце концов?!! В пору было сомневаться в своей собственной вменяемости.
   Дерущиеся внезапно отскочили в стороны и замерли, яростно глядя друг на друга. Второй монстр выдвинулся вперед, заняв место рядом со своим товарищем. Ольга с тревогой рассматривала глубокие рваные раны на теле Яны, из которых текло что-то странное, что-то, что явно не было кровью. Женщина тихо выругалась про себя, после таких повреждений девчонка вряд ли сможет полноценно сражаться, а это значит, что если не придет помощь - жить им всем осталось не долго.
   В следующее мгновение, словно прочитав ее мысли, в палату ворвался оперативник ФСБ с пистолетом наготове, увидев, что происходит, он замысловато выругался и выстрелил в спину одного из монстров, замерших напротив Яны. Но тот не обратил на впившуюся в него пулю никакого внимания, продолжая следить за стоящей перед ним девушкой, второе чудовище, глухо рыча, решило обойти ее с боку, но осуществить его замысел ему мешала волочащаяся по полу нога.
   - Где мой меч?! - рявкнула Яна, не отрывая взгляда от своих противников. Оперативник чертыхнулся и, развернувшись на каблуках, куда-то умчался. Ольга очень надеялась, что все-таки за помощью.
   Однако этот ненормальный появился буквально через мгновение, в полном одиночестве! Женщина стиснула зубы, проклиная про себя этого горе-вояку. Ситуация явно приобретала похоронный оборот. Однако следующие действия оперативника заставили Ольгу усомниться уже в своем собственном рассудке. Фэсбэшник вытащил из каких-то грязных тряпок длинный узкий сверток и резким движением метнул в сторону девушки… самый настоящий меч! Мир определенно сходил с ума и не собирался останавливаться на достигнутом! К безграничному удивлению
   Ольги Яна ловко перехватила клинок в воздухе и, увернувшись от щелкнувших в сантиметре от ее руки клыков, полосонула лезвием по шее монстра, пытавшегося ее обойти. Тварь завизжала и рухнула на пол, заливая его своей кровью, а в следующую секунду в палате появились еще два действующих лица…
   Ольга ошарашено наблюдала за тем, как между ней и местом схватки прямо из воздуха материализовались мужчина и женщина и стремительно атаковали чудовищ чем-то вроде метровых кинжалов прикрепленных каким-то образом прямо к пальцам. Через мгновение все было кончено.
   Пришельцы ударными темпами свели поголовье монстров к нулю, после чего невозмутимо вытащили из каждой твари что-то вроде небольшого камня, и переключили внимание на ее и Яну. На пришедших в себя и поэтому истошно визжащих других обитательниц палаты они никак не реагировали, как впрочем, и на туши тварей, которые вопреки всем законам природы просто растворились. Причем одна из них умудрилась сгореть, не оставив после себя даже пепла, вторая - растеклась мгновенно испарившейся лужей, а третья просто растворилась в воздухе… Ольга уже в который раз за эту безумную ночь усомнилась в собственном рассудке. Но потрясения для нее на этом не закончились.
   Яна восприняла появление незнакомцев без удивления, она позволила мужчине подхватить ее на руки и, устало прикрыв глаза, раздраженно поинтересовалась:
   - Ну и где тебя черти носили? - Визг женщин как по команде перешел в тихое поскуливание (странная реакция на голос!), а Ольга едва не рассмеялась, насколько обыденно прозвучал этот вопрос, так она сама могла бы спросить Тараса, задержавшегося после работы с друзьями…
   - Прости, я никак не мог тебя отыскать. Только когда рядом с тобой оказались безумные боги, мне удалось выяснить твое место положение.
   - Голос мужчины был настолько безжизненным, что Ольге стало не по себе. Казалось, говорит бездушный автомат, а не живое существо. Яна между тем, понимающе кивнула и тихо попросила:
   - Посмотрите как там Данил.
   - Данил? - мужчина наклонил голову на бок, словно прислушиваясь к звучанию имени.
   - Данил! - девушка сердито нахмурилась. - Что тебе не нравится?
   - Все нравится. - Мужчина осторожно уложил Яну на кровать и принялся аккуратно осматривать ее раны. - Мади, ты не могла бы…
   - Уже. - Раздался совсем рядом с Ольгой точно такой же мертвенный голос, однако на этот раз несомненно женский. Жданова с трудом сдержала нервную дрожь и обернулась, удивляясь про себя, как это она умудрилась выпустить из виду такую колоритную фигуру как Мади.
   Высокая, стройная до худобы, с бледной слегка фосфорицирующей кожей, алыми глазами без зрачков и белков и белыми с каким-то голубоватым отливом волосами до талии - эта женщина не могла не оказаться в центре внимания в любом человеческом обществе.
   - Позволь мне взять ребенка. - Мади совершенно спокойно отнеслась к тому, что ее так беззастенчиво разглядывали и протянула руки к сыну Яны. - Я должна убедиться, что он здоров. Ольга покорно отдала этой странной женщине ребенка и с удивлением огляделась по сторонам.
   Пока она была занята общением с пришельцами, в палате успела установиться странная выжидающая тишина. Впрочем, ничего удивительного, ее причина маячила в дверях палаты: трое милиционеров в небрежно накинутых на форму халатах и с пистолетами на изготовку.
   Н-да-а, и как быть со стерильностью помещений? Вновь прибывшие мрачно разглядывали столпотворение, царившее в палате, и явно пытались решить, кого же им все-таки арестовывать. Странные пришельцы не обратили на милиционеров никакого внимания. Мади осторожно держала ребенка на руках, вглядываясь во что-то видимое только ей, мужчина заканчивал обследование многочисленных повреждений Яны. Один из милиционеров, наконец, решил заявить о себе и поинтересовался:
   - Что здесь происходит? - ответом ему было гробовое молчание.
   Ольга с интересом наблюдала за блюстителями порядка, гадая, каким образом они выйдут из создавшегося положения? Две женщины находящиеся на стадии истерики в информаторы явно не годились, она сама не собирался объяснять то, чего просто не понимала, а остальные обитатели платы либо не могли ничего сказать в силу своего юного возраста, либо воспринимали милиционеров как деталь интерьера и не обращали на них никакого внимания. Н-да, парни попали в затруднительную ситуацию! В тот момент, когда милиционер собирался повторить свой вопрос, у него за спиной раздался решительный требовательный голос:
   - Пропустите! - отодвинув растерявшегося стража порядка в палату, стремительно вошла заведующая отделением, Нина Георгиевна. Ольга вежливо улыбнулась женщине, которая принимала у нее роды и шагнула вперед, собираясь… Однако именно этот момент выбрала Мади, чтобы выйти из задумчивости и констатировать:
   - С мальчиком все в порядке. Он абсолютно здоров. - Нина
   Георгиевна повернулась к ней и удивленно приподняла бровь.
   - Да? Смелое заявление.
   - Хорошо. - Одновременно с ней откликнулся мужчина, оторвавшись на мгновение от обследования Яны. - Тогда помоги мне с моей загонщицей, у нее серьезное истощение.
   К изумлению Ольги, Мади спокойно протянула ей ребенка, и как только она неловко взяла его одной рукой, торопливо направилась к
   Яне. Когда мужчина подвинулся, освобождая своей спутнице место рядом с собой, Ольга успела увидеть нереальную картину: многочисленные раны девушки покрывала тонкая корочка льда, прямо на глазах она таяла, открывая чистую слегка блестящую кожу. Нина Георгиевна, тоже наблюдающая этот антинаучный феномен, покачала головой и задумчиво заметила:
   - Хотелось бы мне знать: кто вы и что делаете в моей больнице?
   - Мы не причиним никому вреда. - Ответила Мади, осторожно кладя одну руку Яне на голову, а вторую в район сердца. - Девушке понадобится покой, по крайней мере, до завтрашнего утра. Потом мы заберем отсюда и ее и ее ребенка.
   - Нет, не заберете! - подал голос один из милиционеров, наконец, обретший дар речи. Ольга подивилась про себя тому, что страж порядка вообще так долго молчал, обычно представители правоохранительных органов не настолько терпеливы, но видимо непривычность обстановки на месте происшествия выбила их из колеи. Однако следующие слова милиционера заставили ее поежиться: - В коридоре семь растерзанных трупов и никто из возможных свидетелей произошедшего не покинет это здание, пока я их не опрошу!
   - Трупы? - мужчина, соизволил, наконец, обратить внимание на происходящее рядом с ним. Он поднял голову, несколько секунд рассматривал опешивших милиционеров своими нечеловеческими глазами, а затем повернулся к своей спутнице и бесстрастно поинтересовался: -
   Мади, с каких это пор безумные боги, охотясь на одного из нас, начали убивать всех подряд? Что это еще за новости?
   - Понятия не имею. - Женщина сосредоточенно ощупывала виски Яны. -
   Возможно, дело в том, что люди препятствовали им… Хотя это вряд ли. Странная аномалия. Потом нужно будет с этим разобраться. Но это терпит. Меня больше волнует то, что источник ментального фона по-прежнему двоится.
   - Что?! До сих пор? - мужчина обеспокоено нахмурился. - Я думал все дело в том, что у Яны тоже в организме…
   - Нет. Яна здесь не при чем. Кстати, второй эпицентр хаотично передвигается по городу. Не чувствуешь, Адрин? - мужчина на несколько секунд прикрыл глаза, словно прислушиваясь к чему-то и кивнул.
   - Да, такое ощущение, что он передвигается и очень быстро. Пойду, разберусь, в чем дело. - Адрин проигнорировал возмущенный возглас, вырвавшийся у кого-то из стражей порядка, и просто растаял, превратившись в густой туман, который стремительно просочился сквозь закрытое окно и исчез. Милиционеры замерли с открытыми ртами, видимо таким способом от них еще никто не убегал, а Ольга с интересом покосилась на Нину Георгиевну, которая на протяжении всего разыгравшегося в палате представления стояла с задумчивым видом исследователя, наткнувшегося на новый вид какой-нибудь паукообразной пакости и что-то помечала в своем блокноте. Тут на сцене появилось новое действующее лицо - в палату вошел оперативник ФСБ, присматривающий за Яной, и холодно поинтересовался у растерянных представителей правоохранительных органов, одновременно демонстрируя им свое собственное удостоверение:
   - Что вы тут делаете?
   - Прибыли на вызов, товарищ капитан. - Чувствовалось что милиционеру (явно старший в группе бедолага отметила про себя Ольга, а значит и отдуваться за всех будет он, не повезло парню) сильно не по себе. - А тут такое! - парень не выдержал и тихо как-то потеряно спросил: - Что здесь происходит? Эти трупы в коридоре… их словно звери рвали.
   - Это дело ФСБ. - капитан окинул следственно-оперативную группу тяжелым взглядом и мрачно добавил. - Очень надеюсь, что о том, что вы здесь увидели, не узнает ни одна живая душа, с вашим начальством я сам договорюсь. А теперь покиньте палату. Здесь посторонним не место.
   Милиционеры, окончательно запутавшиеся в происходящем, покорно повиновались, а Ольга злорадно усмехнулась про себя, ментов она, как и все армейские традиционно не любила. Фэсбэшник молча глянул на
   Яну, над которой по-прежнему что-то колдовала Мади, и тоже вышел из палаты. Наверное, пошел договариваться с начальством.
   Как только за капитаном ФСБ закрылась дверь, Ольга с облегчением вздохнула и, покосившись на сломанные детские кроватки, осторожно положила младенцев на свою кровать и присела с ними рядом. Теперь можно было перевести дух, все посторонние ушли. Поймав себя на мысли, что уже не считает Мади посторонней, Жданова нахмурилась. Это было более чем странно: ожидать неприятностей от представителей служб охраны правопорядка и чувствовать себя в безопасности рядом с существом, которое и на человека-то не было похоже. Хотя может быть в этом все и дело, по специфике своей прежней работы Ольга ждала неприятностей как раз в основном от людей. К тому же пришелица не выказывала никаких признаков враждебности. Словно решив подтвердить ее мысли, Мади наконец оставила Яну в покое и, поднявшись с ее кровати одним размытым движением, обернулась к Нине Георгиевне, до сих пор наблюдающей за ней с откровенным любопытством. Несколько секунд она задумчиво рассматривала врача, а затем непринужденно совершенно по-человечески протянула ей свою тонкую руку: