Страница:
– А вы как думаете, Сэм?
Отогнав прочь горькие мысли, она заметила, что Натан и Клара вопросительно смотрят на нее. Она поняла, что ей задали какой-то вопрос, но ответить не могла, поскольку не слышала его, поглощенная собственными мыслями.
– Да, день и вправду замечательный, – вышла она из положения и услышала громкий хохот своих спутников, заставивший ее вздрогнуть. Парочка так развеселилась, что вызвала любопытные взгляды прохожих. Даже Мэдисон, занятый своими собачьими делами, радостно залаял.
– Что смешного? – улыбнулась Сэм простодушно. – Вы меня разыграли?
У Клары на глазах выступили слезы. Она обеими руками зажимала рот, стараясь подавить смех, но это у нее плохо получалось.
– Вы уже трижды нам сказали, что сегодня замечательный день, мисс, – пробормотала горничная.
– Вы витаете в облаках, Сэм, – добавил Натан, широко улыбаясь. – Если бы Клара не присоединилась к нам во время прогулки, я бы чувствовал себя одиноким, как хорек.
– Прошу прощения, – извинилась Сэм. – Я плохая собеседница, правда?
– Ему пришлось разговаривать со мной, мисс, – пояснила Клара. – Вы не поверите, он заставляет меня рассказывать о себе. После двух дней бесконечной болтовни бедняга, должно быть, умирает от скуки.
– Ничего подобного, – возразил Натан, улыбаясь прелестной служанке. – Твои рассказы о братьях и сестрах очень напоминают наши семейные истории. А твой отец очень похож на моего отца. Такой же деспот. Папа держал детей в ежовых рукавицах.
– Только мой отец – дворецкий, а ваш – сельский дворянин. Короче говоря, ваша семья богатая, а я – из семьи слуг, – напомнила ему Клара, ничуть не смущаясь.
– Но мы не всегда были состоятельными, – сообщил Натан.
– Только три последних поколения, – уточнила девушка.
– При чем тут деньги?
– В Англии деньги – это все.
– На Англии свет клином не сошелся. Не все, что здесь делается, идеально, – сухо заметил Натан.
– Не дай Бог, услышит отец, – смеясь сказала Клара. – Он считает Англию единственной цивилизованной страной в мире. А американцев – «грубыми колонистами». А поскольку Мэдисон отгрыз у двух подушек в библиотеке кисточки и постоянно таскает на кухню из конюшни навоз, то папа и о нем не очень высокого мнения.
Слушая непринужденную болтовню Натана и Клары с бесконечными подшучиваниями, Сэм поняла, что ее рассеянность сыграла положительную роль. Вот и теперь эти двое ворковали между собой так, словно ее здесь не было и в помине. Это могло означать лишь одно – они чувствовали взаимное расположение.
Сэм, романтичная по натуре, тотчас ухватилась за идею сосватать Натана и Клару… причем сделать это с выгодой для себя. Ей не терпелось поделиться своим планом с Кларой.
Вечером того же дня, когда горничная помогала ей облачиться в вечерний наряд для театра, Саманта заговорила на интересующую ее тему:
– Клара, что ты думаешь по поводу Натана Форда?
Горничная сидела на корточках и поправляла отороченный золотом подол светлого шелкового платья Сэм. Когда девушка поднялась, лицо ее пылало.
– Что вы имеете в виду, мисс? – пробормотала она, отводя глаза.
– Он тебе нравится?
Карие глаза Клары стали серьезными, и она уставилась в зеркало через плечо Сэм.
– В качестве вашего кавалера, мисс? Вы хотите знать, что я думаю по поводу ваших ухажеров, кого из них выбрать?
– Клара! – остановила Саманта подругу. – Ты хорошо знаешь, что я выйду замуж только за Джулиана.
Клара прикусила губу.
– Я подумала, может, вы изменили свое решение, видя, как…
– Видя, как Джулиан ухаживает за Шарлоттой Бэтсфорд и все вокруг ждут, что он на ней женится? – договорила за горничную Сэм.
Клара пожала плечами и виновато посмотрела на хозяйку.
– Ничего у вас не выйдет, мисс. Не думаю, что более глубокое декольте или замысловатая прическа способны что-либо изменить в отношении его милости к вам.
Сэм взглянула на бледные холмики своей маленькой груди, возвышавшейся над золотой каймой выреза вечернего наряда. Никогда еще она не чувствовала себя такой раздетой.
– Но и не помешают, – возразила она, зардевшись.
Клара покачала головой и направилась к туалетному столику, где стояла шкатулка с украшениями.
– Может быть, стоит дать кому-то из кавалеров шанс завоевать ваше сердце? – начала она тихо и озабоченно. – А если вы спросите, кто из троих молодых людей мне нравится больше, я отвечу: мистер Форд… Он лучше всех.
– Конечно, тебе не могло не понравиться его общество во время наших прогулок, – заметила Сэм, поворачиваясь к Кларе. Та все еще рылась в шкатулке, выбирая наиболее подходящие для светлого платья драгоценности и аксессуары.
Клара бросила свое занятие и повернулась к хозяйке:
– Я осознаю, мисс, что вела себя неправильно. Была чересчур болтлива и раскованна с мистером Фордом. Но он был так добр ко мне, так искренне интересовался моим мнением, вкусами, чувствами, хотя я всего-навсего служанка, что я не могла не раскрыть ему сердца!
– Не будь дурой, Клара! – Сэм подошла к ней и обняла за плечи. – Я отлично понимаю, почему тебе нравится общаться с мистером Фордом. Более того, уверена, что он тоже наслаждался твоим обществом. По-моему, он в тебя влюбился.
– Мисс! – Клара выронила жемчужные серьги в виде подвесок, которые держала, и прижала руки к груди. – Что вы такое говорите? Мистер Форд – джентльмен, а я всего лишь горничная!
– Но для мистера Форда не существует этих различий. За что он мне и симпатичен.
– Вы ему нравитесь, мисс. Он никогда не предпочтет меня вам. Потому и приходит сюда каждый день.
– Мне кажется, мистер Форд пока сам не знает, чего хочет. Но если мы продолжим наши встречи втроем, все вскоре встанет на свои места. А Джулиан тем временем решит, что я симпатизирую Натану, и будет сходить с ума от ревности. Он опасается, как бы Натан не увез меня в Виргинию, на другой конец света.
– Право, не знаю, мисс. – Клара покачала головой. Вид у нее был расстроенный. – Боюсь, что все это плохо кончится.
– Не беспокойся, Клара. – Сэм обняла подругу. – Я не дам тебя в обиду.
– Я беспокоюсь о вас, мисс, – пробормотала Клара, уткнувшись носом в газовый рукав Саманты.
– И обо мне не волнуйся, – улыбнулась девушка. – Я сама могу о себе позаботиться. А поскольку перед походом в театр у меня есть еще несколько минут, пойду-ка я в библиотеку.
– В библиотеку? – удивилась служанка. – Зачем?
– Кое-что почитать, – бросила Сэм, торопливо вышла из комнаты и направилась к лестнице. Она действительно собиралась почитать, но не что попало, а нечто вполне определенное. У Джулиана была превосходная библиотека. Безусловно, среди обилия книг должны быть те, которые позволили бы ей разобраться в вопросах пола. Она устала гадать, как мужчина и женщина занимаются любовью и заводят детей. Пора бы ей это знать. Она уже взрослая.
– Сегодня первый выход в оперу Саманты, – произнесла Присс и посмотрела на Нэн. – Думаю, она хочет выглядеть наилучшим образом и все еще прихорашивается перед зеркалом.
– Да, Присс, вероятно, ты права, – согласилась Нэн.
Потеряв терпение, Джулиан повернулся к Хедли.
– Приведите Клару, – приказал он дворецкому.
Хедли поклонился и сделал едва заметный жест ближайшему лакею, который проворно поднялся по ступенькам. Менее чем через минуту Клара склонилась перед Джулианом в реверансе.
– Да, милорд?
– Почему Саманта до сих пор не готова?
– Но она была готова еще полчаса назад, милорд. – Клара округлила глаза.
– В таком случае где она? – Джулиан старался говорить спокойно, хотя был сильно раздражен. Последнее время он постоянно ощущал внутреннее беспокойство и напряжение. Вероятно, сказывалось его стремление избегать общества воспитанницы.
– В библиотеке, милорд.
– В библиотеке?
– Мне пригласить ее, милорд?
– Нет, – бросил он коротко и устремился в библиотеку.
Сэм сидела в кресле у канделябра и что-то читала. Еще несколько книг валялись у ее ног. Поглощенная чтением, Сэм не заметила маркиза.
Девушка выглядела обворожительно. Ее белокурые локоны были стянуты на затылке в тугой узел, открывая стройную шею. Скромная прическа подчеркивала нежные черты лица. Платье из светлого шелка удивительно гармонировало с цветом ее кожи. От внимания Джулиана не ускользнул и чрезмерно глубокий вырез платья, из которого видна была ее маленькая круглая грудь. Саманта сидела, подавшись вперед, и Джулиан подумал, что если она наклонится ниже, грудь вывалится наружу.
– О! – испугалась девушка, увидев в дверях своего наставника и вскочила на ноги. Том, который она читала, соскользнул на пол. Маркиз заметил, что многие страницы загнуты.
– Так нельзя обращаться с хорошей книгой, сорванец. – Джулиан шагнул вперед и наклонился, чтобы подобрать растрепанный том. Сэм тоже наклонилась за книгой, и их руки соприкоснулись. Она смотрела на него в упор, он – на нее.
Потом взгляд Джулиана упал на ее декольте. С этого расстояния и под таким углом не нужно было обладать живым воображением, чтобы представить, что за ним скрывалось. Платье обнажало больше, чем скрывало. Маркиз почувствовал, как прилила кровь к чреслам, и выронил книгу, но тут внимание его привлекла картинка на странице с загнутым углом. На ней схематично и очень подробно были изображены мужские половые органы со стрелками и надписями.
– Что ты читаешь?
Сэм спрятала фолиант за спину и попятилась. Ее глаза округлились от страха.
– Н-ничего, Джулиан, – пролепетала она.
– Ничего? – прорычал он и, наклонившись, подобрал несколько книг с пола. Его лицо все больше мрачнело, по мере того как он вслух читал названия: «Основы супружеского соития»! «Руководство по обучению скромной, но почтительной жены»! «Плотские утехи» доктора Дональда Фермрода!.. – Господи Боже мой! Почему, Сэм, ты читаешь эту чушь? – Маркиз недоуменно уставился на девушку.
– Почему чушь? – Девушка гордо вскинула подбородок. – Я нашла эти книги здесь, в твоей библиотеке, Джулиан… хотя их засунули на верхнюю полку, и мне пришлось брать лестницу, чтобы добраться до них. Все эти труды написаны учеными господами, с научным подходом к предмету. – Щеки девушки нежно порозовели, она опустила ресницы и уставилась в пол. – Хотя, возможно, доктор Фермрод обошелся и без научного подхода, потому что его книга пестрит картинками.
– Могу себе представить, – проворчал Джулиан, с трудом сдерживая гнев. – А что за книгу ты прячешь за спиной? В ней тоже одни картинки?
Саманта нервно облизнула губы, но взгляда от пола не оторвала.
– Да… э-э, в ней тоже в основном картинки.
– Как она называется, Сэм? – спросил Джулиан, стараясь говорить спокойно.
Изящным мыском туфли Сэм описала на ковре окружность.
– Э-э… она называется «Анатомия мужчины».
– Понятно. – Джулиан нетерпеливо кивнул. – А тебе не приходило в голову, что молодой леди неприлично интересоваться подобным предметом?
Рыжеватые брови Сэм сошлись на переносице, и она наконец подняла глаза, чтобы встретиться с неодобрительным взглядом маркиза.
– Но как еще могла я узнать о том, что мне необходимо? – В ее глазах светились непокорные огоньки.
– С чего ты взяла, что тебе нужно знать о таких вещах? – Маркиз с трудом сохранял самообладание.
– Я полагала, что, выйдя замуж, буду заниматься сексом, о котором до сих пор ничего не знаю.
– Господи Боже мой, Сэм! – укоризненно произнес Джулиан и провел рукой по волосам. – Тебе все объяснит муж. Но до свадьбы ты должна оставаться совершенно… – Он сделал паузу, подыскивая подходящее слово.
– Несведущей? – подсказала девушка.
– Невинной, – уточнил Джулиан. – Мужчина предпочитает, чтобы невеста была абсолютно несведущей и невинной.
– Но это не мешает мужчинам бежать к своим любовницам прямо из-под венца, – пробормотала Сэм и снова опустила глаза.
Джулиан приблизился к ней, схватил ее за руки и заставил поднять голову. Их взгляды встретились. Гнев уступил место тревоге.
– С кем ты разговаривала? Что ты знаешь о любовницах?
– Моя мать была одной из них, не так ли? – Ее глаза полыхнули голубым огнем.
Джулиану нечего было возразить. Его мысли и чувства смешались. Учитывая прошлое Саманты, просто смешно говорить о невинности или неосведомленности. Однако неосведомленность, полагал Джулиан, при надлежащем присмотре гарантирует определенную безопасность. Но Сэм была особенная, не такая, как все. Совсем не такая.
– Не сердись на меня, Джулиан, – попросила она жалобным голоском и провела рукой по лацкану его сюртука. – Ты же меня знаешь. Я слишком любопытна. Я хочу знать все, чтобы быть хорошей женой.
– Я уже сказал, тебе все объяснит будущий муж, как только вы обвенчаетесь. – Он устало вздохнул, поймав себя на том, что невольно любуется изящной формой ушных мочек девушки.
– А что, если он не столь терпелив, как ты, Джулиан? – спросила она с вызовом. – Может, ему не захочется ничего объяснять или демонстрировать… и прочее.
«Любой мужчина будет с трепетом в сердце обучать тебя премудростям любви, Сэм», – подумал Джулиан, но вслух ничего не сказал. Вдруг он представил себе, как покусывает ее изящные мочки…
К счастью, Сэм снова заговорила, прервав полет его фантазии.
– Выходя замуж, надо знать хоть что-то! – упорствовала она. – Аманды рядом нет. Тетушки никогда не были замужем, так что рассчитывать на них не приходится. Единственным источником сведений для меня могут служить книги.
Джулиан все еще держал Саманту за руки. Сначала он страшно рассердился на нее, но теперь его гнев бесследно исчез, рассеялся как дым. Однако напряжение не спало, он ощущал его почти физически. С Джулианом творилось что-то непонятное. Да, его очаровали ее ушные мочки. Но стоит ли этому придавать значение?
– Надеюсь, ты удовлетворила свое любопытство, – произнес он решительно, желая закончить этот неловкий разговор. – Но я не хочу, чтобы ты и дальше читала книги на… – у него пересохло в горле, – на сексуальную тему. Понятно?
– Говоря по правде, меня нисколько не огорчило, что ты запретил мне читать эти дурацкие книги. Я не нашла в них ответа на свои вопросы, наоборот, еще больше запуталась. Механику полового акта я поняла, но не думаю, что занятия любовью ограничиваются тем, что что-то куда-то засовывают! Должно быть еще что-то.
– Сэм… – Джулиан сжал руки девушки.
– Я так и не поняла, во время полового акта раздеваются или нет?
– Сэм, не думаю, что тебе следует размышлять на эту тему, – произнес Джулиан.
– А мужчина целует женщину только в губы или еще в другие места? Положено ли женщине отвечать ласками на мужские ласки… действительно ли мужчина ласкает женщину? Или он просто совершает акт, и на этом все кончается? А женщина, получает ли она удовольствие? Как ты думаешь, нужно скрывать от мужа свои эмоции? Ты же знаешь, Джулиан, что я не стану заниматься таким интимным делом с мужчиной, которого люблю, не получая при этом удовольствия. Просто не смогу.
Джулиан выпустил ее руки и отошел на шаг. Воображение нарисовало ему образ Сэм нагой и возбужденной.
Глава 6
Отогнав прочь горькие мысли, она заметила, что Натан и Клара вопросительно смотрят на нее. Она поняла, что ей задали какой-то вопрос, но ответить не могла, поскольку не слышала его, поглощенная собственными мыслями.
– Да, день и вправду замечательный, – вышла она из положения и услышала громкий хохот своих спутников, заставивший ее вздрогнуть. Парочка так развеселилась, что вызвала любопытные взгляды прохожих. Даже Мэдисон, занятый своими собачьими делами, радостно залаял.
– Что смешного? – улыбнулась Сэм простодушно. – Вы меня разыграли?
У Клары на глазах выступили слезы. Она обеими руками зажимала рот, стараясь подавить смех, но это у нее плохо получалось.
– Вы уже трижды нам сказали, что сегодня замечательный день, мисс, – пробормотала горничная.
– Вы витаете в облаках, Сэм, – добавил Натан, широко улыбаясь. – Если бы Клара не присоединилась к нам во время прогулки, я бы чувствовал себя одиноким, как хорек.
– Прошу прощения, – извинилась Сэм. – Я плохая собеседница, правда?
– Ему пришлось разговаривать со мной, мисс, – пояснила Клара. – Вы не поверите, он заставляет меня рассказывать о себе. После двух дней бесконечной болтовни бедняга, должно быть, умирает от скуки.
– Ничего подобного, – возразил Натан, улыбаясь прелестной служанке. – Твои рассказы о братьях и сестрах очень напоминают наши семейные истории. А твой отец очень похож на моего отца. Такой же деспот. Папа держал детей в ежовых рукавицах.
– Только мой отец – дворецкий, а ваш – сельский дворянин. Короче говоря, ваша семья богатая, а я – из семьи слуг, – напомнила ему Клара, ничуть не смущаясь.
– Но мы не всегда были состоятельными, – сообщил Натан.
– Только три последних поколения, – уточнила девушка.
– При чем тут деньги?
– В Англии деньги – это все.
– На Англии свет клином не сошелся. Не все, что здесь делается, идеально, – сухо заметил Натан.
– Не дай Бог, услышит отец, – смеясь сказала Клара. – Он считает Англию единственной цивилизованной страной в мире. А американцев – «грубыми колонистами». А поскольку Мэдисон отгрыз у двух подушек в библиотеке кисточки и постоянно таскает на кухню из конюшни навоз, то папа и о нем не очень высокого мнения.
Слушая непринужденную болтовню Натана и Клары с бесконечными подшучиваниями, Сэм поняла, что ее рассеянность сыграла положительную роль. Вот и теперь эти двое ворковали между собой так, словно ее здесь не было и в помине. Это могло означать лишь одно – они чувствовали взаимное расположение.
Сэм, романтичная по натуре, тотчас ухватилась за идею сосватать Натана и Клару… причем сделать это с выгодой для себя. Ей не терпелось поделиться своим планом с Кларой.
Вечером того же дня, когда горничная помогала ей облачиться в вечерний наряд для театра, Саманта заговорила на интересующую ее тему:
– Клара, что ты думаешь по поводу Натана Форда?
Горничная сидела на корточках и поправляла отороченный золотом подол светлого шелкового платья Сэм. Когда девушка поднялась, лицо ее пылало.
– Что вы имеете в виду, мисс? – пробормотала она, отводя глаза.
– Он тебе нравится?
Карие глаза Клары стали серьезными, и она уставилась в зеркало через плечо Сэм.
– В качестве вашего кавалера, мисс? Вы хотите знать, что я думаю по поводу ваших ухажеров, кого из них выбрать?
– Клара! – остановила Саманта подругу. – Ты хорошо знаешь, что я выйду замуж только за Джулиана.
Клара прикусила губу.
– Я подумала, может, вы изменили свое решение, видя, как…
– Видя, как Джулиан ухаживает за Шарлоттой Бэтсфорд и все вокруг ждут, что он на ней женится? – договорила за горничную Сэм.
Клара пожала плечами и виновато посмотрела на хозяйку.
– Ничего у вас не выйдет, мисс. Не думаю, что более глубокое декольте или замысловатая прическа способны что-либо изменить в отношении его милости к вам.
Сэм взглянула на бледные холмики своей маленькой груди, возвышавшейся над золотой каймой выреза вечернего наряда. Никогда еще она не чувствовала себя такой раздетой.
– Но и не помешают, – возразила она, зардевшись.
Клара покачала головой и направилась к туалетному столику, где стояла шкатулка с украшениями.
– Может быть, стоит дать кому-то из кавалеров шанс завоевать ваше сердце? – начала она тихо и озабоченно. – А если вы спросите, кто из троих молодых людей мне нравится больше, я отвечу: мистер Форд… Он лучше всех.
– Конечно, тебе не могло не понравиться его общество во время наших прогулок, – заметила Сэм, поворачиваясь к Кларе. Та все еще рылась в шкатулке, выбирая наиболее подходящие для светлого платья драгоценности и аксессуары.
Клара бросила свое занятие и повернулась к хозяйке:
– Я осознаю, мисс, что вела себя неправильно. Была чересчур болтлива и раскованна с мистером Фордом. Но он был так добр ко мне, так искренне интересовался моим мнением, вкусами, чувствами, хотя я всего-навсего служанка, что я не могла не раскрыть ему сердца!
– Не будь дурой, Клара! – Сэм подошла к ней и обняла за плечи. – Я отлично понимаю, почему тебе нравится общаться с мистером Фордом. Более того, уверена, что он тоже наслаждался твоим обществом. По-моему, он в тебя влюбился.
– Мисс! – Клара выронила жемчужные серьги в виде подвесок, которые держала, и прижала руки к груди. – Что вы такое говорите? Мистер Форд – джентльмен, а я всего лишь горничная!
– Но для мистера Форда не существует этих различий. За что он мне и симпатичен.
– Вы ему нравитесь, мисс. Он никогда не предпочтет меня вам. Потому и приходит сюда каждый день.
– Мне кажется, мистер Форд пока сам не знает, чего хочет. Но если мы продолжим наши встречи втроем, все вскоре встанет на свои места. А Джулиан тем временем решит, что я симпатизирую Натану, и будет сходить с ума от ревности. Он опасается, как бы Натан не увез меня в Виргинию, на другой конец света.
– Право, не знаю, мисс. – Клара покачала головой. Вид у нее был расстроенный. – Боюсь, что все это плохо кончится.
– Не беспокойся, Клара. – Сэм обняла подругу. – Я не дам тебя в обиду.
– Я беспокоюсь о вас, мисс, – пробормотала Клара, уткнувшись носом в газовый рукав Саманты.
– И обо мне не волнуйся, – улыбнулась девушка. – Я сама могу о себе позаботиться. А поскольку перед походом в театр у меня есть еще несколько минут, пойду-ка я в библиотеку.
– В библиотеку? – удивилась служанка. – Зачем?
– Кое-что почитать, – бросила Сэм, торопливо вышла из комнаты и направилась к лестнице. Она действительно собиралась почитать, но не что попало, а нечто вполне определенное. У Джулиана была превосходная библиотека. Безусловно, среди обилия книг должны быть те, которые позволили бы ей разобраться в вопросах пола. Она устала гадать, как мужчина и женщина занимаются любовью и заводят детей. Пора бы ей это знать. Она уже взрослая.
* * *
– Где она? – Джулиан в третий раз вынул из кармана часы, хмуро поглядывая на лестницу. – Мы ждем ее уже пятнадцать минут.– Сегодня первый выход в оперу Саманты, – произнесла Присс и посмотрела на Нэн. – Думаю, она хочет выглядеть наилучшим образом и все еще прихорашивается перед зеркалом.
– Да, Присс, вероятно, ты права, – согласилась Нэн.
Потеряв терпение, Джулиан повернулся к Хедли.
– Приведите Клару, – приказал он дворецкому.
Хедли поклонился и сделал едва заметный жест ближайшему лакею, который проворно поднялся по ступенькам. Менее чем через минуту Клара склонилась перед Джулианом в реверансе.
– Да, милорд?
– Почему Саманта до сих пор не готова?
– Но она была готова еще полчаса назад, милорд. – Клара округлила глаза.
– В таком случае где она? – Джулиан старался говорить спокойно, хотя был сильно раздражен. Последнее время он постоянно ощущал внутреннее беспокойство и напряжение. Вероятно, сказывалось его стремление избегать общества воспитанницы.
– В библиотеке, милорд.
– В библиотеке?
– Мне пригласить ее, милорд?
– Нет, – бросил он коротко и устремился в библиотеку.
Сэм сидела в кресле у канделябра и что-то читала. Еще несколько книг валялись у ее ног. Поглощенная чтением, Сэм не заметила маркиза.
Девушка выглядела обворожительно. Ее белокурые локоны были стянуты на затылке в тугой узел, открывая стройную шею. Скромная прическа подчеркивала нежные черты лица. Платье из светлого шелка удивительно гармонировало с цветом ее кожи. От внимания Джулиана не ускользнул и чрезмерно глубокий вырез платья, из которого видна была ее маленькая круглая грудь. Саманта сидела, подавшись вперед, и Джулиан подумал, что если она наклонится ниже, грудь вывалится наружу.
– О! – испугалась девушка, увидев в дверях своего наставника и вскочила на ноги. Том, который она читала, соскользнул на пол. Маркиз заметил, что многие страницы загнуты.
– Так нельзя обращаться с хорошей книгой, сорванец. – Джулиан шагнул вперед и наклонился, чтобы подобрать растрепанный том. Сэм тоже наклонилась за книгой, и их руки соприкоснулись. Она смотрела на него в упор, он – на нее.
Потом взгляд Джулиана упал на ее декольте. С этого расстояния и под таким углом не нужно было обладать живым воображением, чтобы представить, что за ним скрывалось. Платье обнажало больше, чем скрывало. Маркиз почувствовал, как прилила кровь к чреслам, и выронил книгу, но тут внимание его привлекла картинка на странице с загнутым углом. На ней схематично и очень подробно были изображены мужские половые органы со стрелками и надписями.
– Что ты читаешь?
Сэм спрятала фолиант за спину и попятилась. Ее глаза округлились от страха.
– Н-ничего, Джулиан, – пролепетала она.
– Ничего? – прорычал он и, наклонившись, подобрал несколько книг с пола. Его лицо все больше мрачнело, по мере того как он вслух читал названия: «Основы супружеского соития»! «Руководство по обучению скромной, но почтительной жены»! «Плотские утехи» доктора Дональда Фермрода!.. – Господи Боже мой! Почему, Сэм, ты читаешь эту чушь? – Маркиз недоуменно уставился на девушку.
– Почему чушь? – Девушка гордо вскинула подбородок. – Я нашла эти книги здесь, в твоей библиотеке, Джулиан… хотя их засунули на верхнюю полку, и мне пришлось брать лестницу, чтобы добраться до них. Все эти труды написаны учеными господами, с научным подходом к предмету. – Щеки девушки нежно порозовели, она опустила ресницы и уставилась в пол. – Хотя, возможно, доктор Фермрод обошелся и без научного подхода, потому что его книга пестрит картинками.
– Могу себе представить, – проворчал Джулиан, с трудом сдерживая гнев. – А что за книгу ты прячешь за спиной? В ней тоже одни картинки?
Саманта нервно облизнула губы, но взгляда от пола не оторвала.
– Да… э-э, в ней тоже в основном картинки.
– Как она называется, Сэм? – спросил Джулиан, стараясь говорить спокойно.
Изящным мыском туфли Сэм описала на ковре окружность.
– Э-э… она называется «Анатомия мужчины».
– Понятно. – Джулиан нетерпеливо кивнул. – А тебе не приходило в голову, что молодой леди неприлично интересоваться подобным предметом?
Рыжеватые брови Сэм сошлись на переносице, и она наконец подняла глаза, чтобы встретиться с неодобрительным взглядом маркиза.
– Но как еще могла я узнать о том, что мне необходимо? – В ее глазах светились непокорные огоньки.
– С чего ты взяла, что тебе нужно знать о таких вещах? – Маркиз с трудом сохранял самообладание.
– Я полагала, что, выйдя замуж, буду заниматься сексом, о котором до сих пор ничего не знаю.
– Господи Боже мой, Сэм! – укоризненно произнес Джулиан и провел рукой по волосам. – Тебе все объяснит муж. Но до свадьбы ты должна оставаться совершенно… – Он сделал паузу, подыскивая подходящее слово.
– Несведущей? – подсказала девушка.
– Невинной, – уточнил Джулиан. – Мужчина предпочитает, чтобы невеста была абсолютно несведущей и невинной.
– Но это не мешает мужчинам бежать к своим любовницам прямо из-под венца, – пробормотала Сэм и снова опустила глаза.
Джулиан приблизился к ней, схватил ее за руки и заставил поднять голову. Их взгляды встретились. Гнев уступил место тревоге.
– С кем ты разговаривала? Что ты знаешь о любовницах?
– Моя мать была одной из них, не так ли? – Ее глаза полыхнули голубым огнем.
Джулиану нечего было возразить. Его мысли и чувства смешались. Учитывая прошлое Саманты, просто смешно говорить о невинности или неосведомленности. Однако неосведомленность, полагал Джулиан, при надлежащем присмотре гарантирует определенную безопасность. Но Сэм была особенная, не такая, как все. Совсем не такая.
– Не сердись на меня, Джулиан, – попросила она жалобным голоском и провела рукой по лацкану его сюртука. – Ты же меня знаешь. Я слишком любопытна. Я хочу знать все, чтобы быть хорошей женой.
– Я уже сказал, тебе все объяснит будущий муж, как только вы обвенчаетесь. – Он устало вздохнул, поймав себя на том, что невольно любуется изящной формой ушных мочек девушки.
– А что, если он не столь терпелив, как ты, Джулиан? – спросила она с вызовом. – Может, ему не захочется ничего объяснять или демонстрировать… и прочее.
«Любой мужчина будет с трепетом в сердце обучать тебя премудростям любви, Сэм», – подумал Джулиан, но вслух ничего не сказал. Вдруг он представил себе, как покусывает ее изящные мочки…
К счастью, Сэм снова заговорила, прервав полет его фантазии.
– Выходя замуж, надо знать хоть что-то! – упорствовала она. – Аманды рядом нет. Тетушки никогда не были замужем, так что рассчитывать на них не приходится. Единственным источником сведений для меня могут служить книги.
Джулиан все еще держал Саманту за руки. Сначала он страшно рассердился на нее, но теперь его гнев бесследно исчез, рассеялся как дым. Однако напряжение не спало, он ощущал его почти физически. С Джулианом творилось что-то непонятное. Да, его очаровали ее ушные мочки. Но стоит ли этому придавать значение?
– Надеюсь, ты удовлетворила свое любопытство, – произнес он решительно, желая закончить этот неловкий разговор. – Но я не хочу, чтобы ты и дальше читала книги на… – у него пересохло в горле, – на сексуальную тему. Понятно?
– Говоря по правде, меня нисколько не огорчило, что ты запретил мне читать эти дурацкие книги. Я не нашла в них ответа на свои вопросы, наоборот, еще больше запуталась. Механику полового акта я поняла, но не думаю, что занятия любовью ограничиваются тем, что что-то куда-то засовывают! Должно быть еще что-то.
– Сэм… – Джулиан сжал руки девушки.
– Я так и не поняла, во время полового акта раздеваются или нет?
– Сэм, не думаю, что тебе следует размышлять на эту тему, – произнес Джулиан.
– А мужчина целует женщину только в губы или еще в другие места? Положено ли женщине отвечать ласками на мужские ласки… действительно ли мужчина ласкает женщину? Или он просто совершает акт, и на этом все кончается? А женщина, получает ли она удовольствие? Как ты думаешь, нужно скрывать от мужа свои эмоции? Ты же знаешь, Джулиан, что я не стану заниматься таким интимным делом с мужчиной, которого люблю, не получая при этом удовольствия. Просто не смогу.
Джулиан выпустил ее руки и отошел на шаг. Воображение нарисовало ему образ Сэм нагой и возбужденной.
Глава 6
– «Ковент-Гарден» – самый красивый театр в Англии, Саманта, – объявила Присс, выглядывая в окно, когда они медленно двигались по запруженной транспортом Боу-стрит. Создавалось впечатление, будто все экипажи города стремятся попасть в одно и то же место. – Ты будешь поражена, когда увидишь все собственными глазами, правда, Джулиан?
Маркиз нехотя оторвался от окна. Сэм сразу определила по выражению его лица, что он чем-то озабочен и не расположен к разговору. Сэм тоже не испытывала ни малейшего желания беседовать с ним. Ее раздражали покровительственный тон Джулиана и его снисходительное к ней отношение.
– Во время пожара в 1808 году театр сгорел и уже в 1809 был восстановлен, – пояснил Джулиан назидательным тоном, каким обычно разговаривал с Сэм. Голос у него был усталым, а глаза какими-то безжизненными.
Джулиан, видимо, все еще сердился на девушку, посмевшую искать ответы на интересовавшие ее вопросы в книгах, не входивших в список литературы, рекомендуемой для чтения невинной молодой леди. Хотя Сэм полагала, что слово «несведущая» наиболее точно характеризовало, требования, предъявляемые большинством мужчин к своим невестам.
– Новое здание было построено по проекту архитектора Роберта Смерка, который также создал храм Миневры в Афинах, – продолжал маркиз. – Фасад театра украшает греческий портик с дорическими колоннами, резной фриз с литературными персонажами выполнен английским скульптором Джоном Флейменом. Но для тебя куда важнее знать другое, что «Ковент-Гарден» является местом, куда регулярно съезжаются сливки высшего общества. Даже у принца-регента здесь есть своя ложа.
– Ты слышала, Саманта? – воскликнула Нэн с энтузиазмом, похлопав девушку по руке. – У принца здесь есть ложа!
– Говорят, что годовой абонемент в ложу стоит две тысячи фунтов, – вставила Присс.
– Саманта, только вчера ты обмолвилась, что никогда не видела принца-регента, – продолжила Нэн, бросив на сестру уничтожающий взгляд за то, что та посмела перебить ее столь несущественной подробностью. – Сегодня тебе предоставляется шанс увидеть его собственными глазами.
Сэм поймала себя на мысли, что дуется на Джулиана и что это написано у нее на лбу, и решила исправить положение. Не появляться же ей на людях с кислой миной. Она выпрямилась и прогнала прочь дурное настроение. Несколько обескураживающих фраз не испортят ей вечер. Тем более что она никогда не была в театре и давно мечтала об этом торжественном событии. Вечер только начинается, и у нее будет немало возможностей показать ему, что она не маленькая девочка, «вырядившаяся в маменькино платье», как он сказал ей однажды.
Гордо вскинув голову и ослепительно улыбаясь, Сэм громко сказала:
– Мне бы очень хотелось увидеть принца, но ничего, если не удастся. Главное – посмотреть на Женевьев Дюбуа в «Клеопатре, королеве Нила». Жан-Люк сказал, что она – звезда Лондона.
– Я бы предпочел, чтобы ты начала свое знакомство с театром с оперы Моцарта или чего-нибудь в этом роде, – холодно вставил Джулиан. – Хотя мадам Дюбуа, как мне кажется, – прирожденная Клеопатра. Говорят, играет выше всяких похвал, а вот музыка не на должном уровне.
Более чем холодный тон маркиза, которым он произнес столь теплую похвалу в адрес актрисы, явно свидетельствовал о том, что его что-то тяготит. Саманта не знала, в чем дело, но искренне надеялась, что в этот вечер ее ментор не собирается сделать Шарлотте официальное предложение. Сэм прикусила губу и нахмурилась. У нее оставалось слишком мало времени для претворения своей мечты в жизнь.
Когда карета наконец остановилась у театра, Джулиан подал девушке руку. Глазам Сэм предстало зрелище, заставившее ее забыть о своих печалях. Пораженная великолепием фасада здания, Сэм с широко раскрытыми глазами вошла в вестибюль. Наверх вела роскошная лестница между двумя рядами ионических колонн. Между колоннами висели изысканные греческие светильники. У подножия, на пьедестале из желтого мрамора, стояла скульптура Уильяма Шекспира. Сэм пришла в неописуемый восторг!
Раскланиваясь со знакомыми, они шли по вестибюлю со сводчатыми нишами, в каждой висела картина на сюжет той или иной пьесы великого Шекспира. Наконец они вошли в ложу. Удобные кресла были накрыты легкой голубой тканью.
Сэм устроилась в кресле и принялась оглядывать зал. Он состоял из пяти ярусов лож и полукруглого балкона и был до отказа набит зрителями. Сияние люстр, канделябров, блеск бриллиантов и других драгоценных камней на руках, шеях и в ушах благородных дам из высшего света слепили глаза. Сэм напряженно всматривалась в лица жен-шин, задаваясь вопросом, нет ли среди них ее матери. Но тут же прогнала эту тягостную мысль прочь, устремив взор на сцену с опушенным темно-красным занавесом.
– Уверена, мне понравится, – шепнула она Присей.
Тетушки сидели по обе стороны от нее. Саманта ничуть не сомневалась, что время, проведенное в театре, доставит ей истинную радость, несмотря на легкое раздражение, которое она испытывала из-за того, что Джулиан стоял у входа в ложу в ожидании семьи Бэтсфорд.
– Наслаждайся, – прошептала Присс, прикрывшись веером. – На тебя все смотрят.
– Что? – Саманта перевела взгляд на полукружия ярусов и, к своему изумлению, обнаружила, что она и впрямь является объектом внимания не одного десятка пар глаз. Некоторые даже вооружились биноклями. Она почувствовала, как ее шеки заливает краска, и пожалела, что вырез ее платья слишком глубокий.
– В антракте нахлынут визитеры, – предупредила Нэн. – Если захочешь, чтобы кто-то из них сел рядом с тобой, незаметно толкни меня в бок, и я пересяду.
В этот момент оркестр заиграл увертюру. В зале воцарилась тишина, и занавес медленно пополз вверх. Сэм обернулась. Места сзади были свободны. Джулиан все еще стоял в коридоре в ожидании Шарлотты и ее родителей. Девушку это задело.
Но стоило появиться на сцене Женевьев Дюбуа, как Саманта забыла обо всем на свете. Королева Нила плыла на барже с рабами по деревянному настилу, выкрашенному в синий цвет с причудливыми завитками волн.
На мадам Дюбуа был иссиня-черный парик, большие выразительные глаза подведены. Одета она была в платье типа тоги из полупрозрачной ткани, до самых щиколоток. На руках – золотые браслеты в виде змей. На лбу – корона в виде кобры. Ее дивная красота завораживала. Под стать красоте был и талант. Не только великолепный голос, но и потрясающая игра.
Когда закончился первый акт, Сэм не сразу вернулась к реальности. Час пролетел как одно мгновение. Ошеломленная, она с удивлением увидела Шарлотту Бэтсфорд с родителями, которые сидели в их ложе. Она даже не заметила, когда они появились. Сэм вежливо поздоровалась и завела светский разговор, всем сердцем желая сидеть на месте Шарлотты рядом с Джулианом. В антракте к ним в ложу наведалось несколько молодых людей, с которыми Сэм отчаянно кокетничала, желая продемонстрировать Джулиану, что она уже взрослая женщина.
Саманта то и дело прикрывала веером лицо, расточала улыбки и, скромно потупившись, принимала комплименты. Поклонникам понравилась ее манера держаться. Раньше она вела себя по-другому. Глубокий вырез платья явно произвел впечатление. Мужчины не могли отвести от него глаз. Сэм чувствовала себя неловко, но все же решила, что это ей на пользу. Джулиан наверняка заметит, что мужчины пялятся на ее грудь, и, возможно, наконец признает факт ее существования.
Саманта то и дело тайком оглядывалась, чтобы посмотреть, как маркиз реагирует на ее популярность. Но всякий раз убеждалась, что он поглощен разговором с Шарлоттой. Раз или два она ловила на себе его взгляды, но не обнаружила в них ни гнева, ни ревности. Выражение его лица оставалось невозмутимым, и Сэм это огорчало.
Когда первый антракт подошел к концу и звонок возвестил о начале следующего акта, мужчины постепенно разошлись. Остался один, стоявший несколько в стороне. Он подошел к Саманте, низко поклонился и поцеловал ей руку.
– Жан-Люк! – радостно воскликнула Сэм. – Я вас не заметила. – Она и впрямь была счастлива его видеть. Все еще надеясь вызвать ревность Джулиана, Сэм придала голосу чуточку больше тепла и чувств. – Мой Бог! Почему вы не подошли ко мне раньше? Вот-вот начнется представление.
Жан-Люк выпрямился и улыбнулся. Его темные глаза искрились лукавыми огоньками, словно он знал, что плутовка задумала возбудить в Джулиане ревность, и был с ней заодно.
– Я никогда не спешу, мисс Дарлингтон, и уж тем более не стал бы пробиваться сквозь толпу ваших чокнутых поклонников. – Он криво усмехнулся. – Ведь того и гляди наступят на ногу или помнут галстук.
Девушка хмыкнула, оценив чувство юмора молодого человека.
– Но разве я могу винить их в том, что они вьются вокруг вас, – продолжал он бархатным голосом. – Мисс Дарлингтон, вы самая красивая женщина в театре. Ваша красота подобна чистой воды бриллианту.
Сэм просияла. Она очень надеялась, что Жан-Люк говорил достаточно громко, чтобы Джулиан мог слышать расточаемые в ее адрес похвалы, несмотря на болтовню мисс Бэтсфорд, жаждущей заполучить маркиза в мужья.
– Как вам нравится мое платье? Не кажется ли оно вам чрезмерно изысканным?
– Оно вам идет и сидит безукоризненно, – заверил Жан-Люк Саманту.
Сэм, очень довольная, улыбнулась и искоса взглянула на Джулиана. Но по его виду трудно было определить, реагирует ли он вообще на происходящее вокруг.
– Благодарю вас, месье Бувье.
– Я знаю, что пьеса с минуты на минуту начнется, – сказал француз, – но я должен был вас увидеть, мисс Дарлингтон. Может быть, ваша тетушка… Добрый вечер, мадам. – Он вежливо кивнул Нэн.
– Добрый вечер, – ответила женщина с улыбкой.
– Может быть, ваша тетушка, – повторил он, – позволит мне присесть рядом с вами. Мы смогли бы посмотреть второй акт вместе… если, конечно, вы не возражаете…
– Конечно, не возражаю, – подхватила Сэм с энтузиазмом и легонько толкнула Нэн локтем в бок. Условный сигнал мгновенно сработал, и тетушка пересела. Жан-Люк поздоровался со всеми, кто был в ложе, и занял место рядом с Самантой.
Маркиз нехотя оторвался от окна. Сэм сразу определила по выражению его лица, что он чем-то озабочен и не расположен к разговору. Сэм тоже не испытывала ни малейшего желания беседовать с ним. Ее раздражали покровительственный тон Джулиана и его снисходительное к ней отношение.
– Во время пожара в 1808 году театр сгорел и уже в 1809 был восстановлен, – пояснил Джулиан назидательным тоном, каким обычно разговаривал с Сэм. Голос у него был усталым, а глаза какими-то безжизненными.
Джулиан, видимо, все еще сердился на девушку, посмевшую искать ответы на интересовавшие ее вопросы в книгах, не входивших в список литературы, рекомендуемой для чтения невинной молодой леди. Хотя Сэм полагала, что слово «несведущая» наиболее точно характеризовало, требования, предъявляемые большинством мужчин к своим невестам.
– Новое здание было построено по проекту архитектора Роберта Смерка, который также создал храм Миневры в Афинах, – продолжал маркиз. – Фасад театра украшает греческий портик с дорическими колоннами, резной фриз с литературными персонажами выполнен английским скульптором Джоном Флейменом. Но для тебя куда важнее знать другое, что «Ковент-Гарден» является местом, куда регулярно съезжаются сливки высшего общества. Даже у принца-регента здесь есть своя ложа.
– Ты слышала, Саманта? – воскликнула Нэн с энтузиазмом, похлопав девушку по руке. – У принца здесь есть ложа!
– Говорят, что годовой абонемент в ложу стоит две тысячи фунтов, – вставила Присс.
– Саманта, только вчера ты обмолвилась, что никогда не видела принца-регента, – продолжила Нэн, бросив на сестру уничтожающий взгляд за то, что та посмела перебить ее столь несущественной подробностью. – Сегодня тебе предоставляется шанс увидеть его собственными глазами.
Сэм поймала себя на мысли, что дуется на Джулиана и что это написано у нее на лбу, и решила исправить положение. Не появляться же ей на людях с кислой миной. Она выпрямилась и прогнала прочь дурное настроение. Несколько обескураживающих фраз не испортят ей вечер. Тем более что она никогда не была в театре и давно мечтала об этом торжественном событии. Вечер только начинается, и у нее будет немало возможностей показать ему, что она не маленькая девочка, «вырядившаяся в маменькино платье», как он сказал ей однажды.
Гордо вскинув голову и ослепительно улыбаясь, Сэм громко сказала:
– Мне бы очень хотелось увидеть принца, но ничего, если не удастся. Главное – посмотреть на Женевьев Дюбуа в «Клеопатре, королеве Нила». Жан-Люк сказал, что она – звезда Лондона.
– Я бы предпочел, чтобы ты начала свое знакомство с театром с оперы Моцарта или чего-нибудь в этом роде, – холодно вставил Джулиан. – Хотя мадам Дюбуа, как мне кажется, – прирожденная Клеопатра. Говорят, играет выше всяких похвал, а вот музыка не на должном уровне.
Более чем холодный тон маркиза, которым он произнес столь теплую похвалу в адрес актрисы, явно свидетельствовал о том, что его что-то тяготит. Саманта не знала, в чем дело, но искренне надеялась, что в этот вечер ее ментор не собирается сделать Шарлотте официальное предложение. Сэм прикусила губу и нахмурилась. У нее оставалось слишком мало времени для претворения своей мечты в жизнь.
Когда карета наконец остановилась у театра, Джулиан подал девушке руку. Глазам Сэм предстало зрелище, заставившее ее забыть о своих печалях. Пораженная великолепием фасада здания, Сэм с широко раскрытыми глазами вошла в вестибюль. Наверх вела роскошная лестница между двумя рядами ионических колонн. Между колоннами висели изысканные греческие светильники. У подножия, на пьедестале из желтого мрамора, стояла скульптура Уильяма Шекспира. Сэм пришла в неописуемый восторг!
Раскланиваясь со знакомыми, они шли по вестибюлю со сводчатыми нишами, в каждой висела картина на сюжет той или иной пьесы великого Шекспира. Наконец они вошли в ложу. Удобные кресла были накрыты легкой голубой тканью.
Сэм устроилась в кресле и принялась оглядывать зал. Он состоял из пяти ярусов лож и полукруглого балкона и был до отказа набит зрителями. Сияние люстр, канделябров, блеск бриллиантов и других драгоценных камней на руках, шеях и в ушах благородных дам из высшего света слепили глаза. Сэм напряженно всматривалась в лица жен-шин, задаваясь вопросом, нет ли среди них ее матери. Но тут же прогнала эту тягостную мысль прочь, устремив взор на сцену с опушенным темно-красным занавесом.
– Уверена, мне понравится, – шепнула она Присей.
Тетушки сидели по обе стороны от нее. Саманта ничуть не сомневалась, что время, проведенное в театре, доставит ей истинную радость, несмотря на легкое раздражение, которое она испытывала из-за того, что Джулиан стоял у входа в ложу в ожидании семьи Бэтсфорд.
– Наслаждайся, – прошептала Присс, прикрывшись веером. – На тебя все смотрят.
– Что? – Саманта перевела взгляд на полукружия ярусов и, к своему изумлению, обнаружила, что она и впрямь является объектом внимания не одного десятка пар глаз. Некоторые даже вооружились биноклями. Она почувствовала, как ее шеки заливает краска, и пожалела, что вырез ее платья слишком глубокий.
– В антракте нахлынут визитеры, – предупредила Нэн. – Если захочешь, чтобы кто-то из них сел рядом с тобой, незаметно толкни меня в бок, и я пересяду.
В этот момент оркестр заиграл увертюру. В зале воцарилась тишина, и занавес медленно пополз вверх. Сэм обернулась. Места сзади были свободны. Джулиан все еще стоял в коридоре в ожидании Шарлотты и ее родителей. Девушку это задело.
Но стоило появиться на сцене Женевьев Дюбуа, как Саманта забыла обо всем на свете. Королева Нила плыла на барже с рабами по деревянному настилу, выкрашенному в синий цвет с причудливыми завитками волн.
На мадам Дюбуа был иссиня-черный парик, большие выразительные глаза подведены. Одета она была в платье типа тоги из полупрозрачной ткани, до самых щиколоток. На руках – золотые браслеты в виде змей. На лбу – корона в виде кобры. Ее дивная красота завораживала. Под стать красоте был и талант. Не только великолепный голос, но и потрясающая игра.
Когда закончился первый акт, Сэм не сразу вернулась к реальности. Час пролетел как одно мгновение. Ошеломленная, она с удивлением увидела Шарлотту Бэтсфорд с родителями, которые сидели в их ложе. Она даже не заметила, когда они появились. Сэм вежливо поздоровалась и завела светский разговор, всем сердцем желая сидеть на месте Шарлотты рядом с Джулианом. В антракте к ним в ложу наведалось несколько молодых людей, с которыми Сэм отчаянно кокетничала, желая продемонстрировать Джулиану, что она уже взрослая женщина.
Саманта то и дело прикрывала веером лицо, расточала улыбки и, скромно потупившись, принимала комплименты. Поклонникам понравилась ее манера держаться. Раньше она вела себя по-другому. Глубокий вырез платья явно произвел впечатление. Мужчины не могли отвести от него глаз. Сэм чувствовала себя неловко, но все же решила, что это ей на пользу. Джулиан наверняка заметит, что мужчины пялятся на ее грудь, и, возможно, наконец признает факт ее существования.
Саманта то и дело тайком оглядывалась, чтобы посмотреть, как маркиз реагирует на ее популярность. Но всякий раз убеждалась, что он поглощен разговором с Шарлоттой. Раз или два она ловила на себе его взгляды, но не обнаружила в них ни гнева, ни ревности. Выражение его лица оставалось невозмутимым, и Сэм это огорчало.
Когда первый антракт подошел к концу и звонок возвестил о начале следующего акта, мужчины постепенно разошлись. Остался один, стоявший несколько в стороне. Он подошел к Саманте, низко поклонился и поцеловал ей руку.
– Жан-Люк! – радостно воскликнула Сэм. – Я вас не заметила. – Она и впрямь была счастлива его видеть. Все еще надеясь вызвать ревность Джулиана, Сэм придала голосу чуточку больше тепла и чувств. – Мой Бог! Почему вы не подошли ко мне раньше? Вот-вот начнется представление.
Жан-Люк выпрямился и улыбнулся. Его темные глаза искрились лукавыми огоньками, словно он знал, что плутовка задумала возбудить в Джулиане ревность, и был с ней заодно.
– Я никогда не спешу, мисс Дарлингтон, и уж тем более не стал бы пробиваться сквозь толпу ваших чокнутых поклонников. – Он криво усмехнулся. – Ведь того и гляди наступят на ногу или помнут галстук.
Девушка хмыкнула, оценив чувство юмора молодого человека.
– Но разве я могу винить их в том, что они вьются вокруг вас, – продолжал он бархатным голосом. – Мисс Дарлингтон, вы самая красивая женщина в театре. Ваша красота подобна чистой воды бриллианту.
Сэм просияла. Она очень надеялась, что Жан-Люк говорил достаточно громко, чтобы Джулиан мог слышать расточаемые в ее адрес похвалы, несмотря на болтовню мисс Бэтсфорд, жаждущей заполучить маркиза в мужья.
– Как вам нравится мое платье? Не кажется ли оно вам чрезмерно изысканным?
– Оно вам идет и сидит безукоризненно, – заверил Жан-Люк Саманту.
Сэм, очень довольная, улыбнулась и искоса взглянула на Джулиана. Но по его виду трудно было определить, реагирует ли он вообще на происходящее вокруг.
– Благодарю вас, месье Бувье.
– Я знаю, что пьеса с минуты на минуту начнется, – сказал француз, – но я должен был вас увидеть, мисс Дарлингтон. Может быть, ваша тетушка… Добрый вечер, мадам. – Он вежливо кивнул Нэн.
– Добрый вечер, – ответила женщина с улыбкой.
– Может быть, ваша тетушка, – повторил он, – позволит мне присесть рядом с вами. Мы смогли бы посмотреть второй акт вместе… если, конечно, вы не возражаете…
– Конечно, не возражаю, – подхватила Сэм с энтузиазмом и легонько толкнула Нэн локтем в бок. Условный сигнал мгновенно сработал, и тетушка пересела. Жан-Люк поздоровался со всеми, кто был в ложе, и занял место рядом с Самантой.