Андерсон Кэтрин. Дикое сердце

   — У него перерезано горло! Господи, спаси и помилуй, ему перерезали глотку!
   Алиса Крентон начала причитать, и эти тихие скорбные звуки проникали в душу Свифта, как ледяные пальцы. Он едва заметил, что к толпе присоединилась Лоретта, а рядом с ней стояли Индиго и Чейз. Лицо у Лоретты было смертельна бледным, ее большие глаза полны недоверия и ужаса. Она оставила детей и сделала несколько шагов к Охотнику, не отрывая взгляда от Свифта.
   — Я не делал этого, — повторил он.
   — Если ты не делал, то кто сделал? — спросил кто-то. — Никто из нас не смог бы снять скальп.
   По толпе прокатился гул согласия. Лоретта бросила испуганный взгляд на скальп. Она ничего не сказала, но неожиданная тень сомнения, пробежавшая по ее лицу, говорила лучше всяких слов. Уязвленная гордость поднялась в душе Свифта. Он расправил плечи и вскинул голову. На его совести было много всякого, но он никогда не лгал. И если Охотник не знал этого, тогда больше говорить было не о чем.
   Эми как раз кончала возиться со своей прической, когда раздался нетерпеливый стук во входную дверь. На мгновение она испугалась, что могла проспать. Она взглянула на часы. Нет, все было в порядке. До утреннего кофе у Лоретты перед началом работы еще было время. Удивленная, она широко распахнула дверь. На пороге стояла Индиго с залитым слезами лицом, свежие царапины горели, рыжие волосы растрепались от быстрого бега.
   — Тетя Эми, отец хочет, чтобы вы побыстрее пришли к нам домой. Случилось что-то ужасное!
   Дрожь страха пробежала по спине Эми.
   — Что именно?
   Индиго облизнула губы, сглотнула и выпалила:
   — Дядя Свифт прошлой ночью убил Эйба Крентона! Перерезал ему глотку и снял с него скальп!
   У Эми подкосились ноги. Она вцепилась в дверь, чтобы удержаться.
   — Что?!
   — Вы же слышали! Эйб Крентон мертв! И все думают, что это сделал дядя Свифт. Мистер Блейк посадил его в тюрьму за убийство.
   — О Господи! — Эми выбежала на крыльцо. Она посмотрела в сторону города, потом на школу. — Индиго, ты можешь сбегать и повесить на дверь школы записку, что уроков сегодня не будет?
   — Конечно. У вас найдется листок бумаги? Эми уже спускалась по ступенькам.
   — В моей спальне, в верхнем ящике бюро, — бросила она через плечо.
   Эми бросилась бежать. Ее каблуки стучали по камням, и стук толчками отдавался в ее теле. Свифт — в тюрьме? За убийство? Нет! Ей казалось, что главная улица городка стала длиннее на многие мили. Она подобрала юбки и помчалась дальше еще быстрее.
   Впереди она увидела большую толпу мужчин, собравшихся у здания тюрьмы. Эми перебежала на другую сторону улицы. Но когда она оказалась рядом с ними, они встали перед ней плотной стеной, плечом к плечу, загораживая ей дорогу в тюрьму.
   — Никто не войдет внутрь, пока не вернется шериф Хилтон, — прошипел мистер Джонсон.
   В глазах мужчин сверкала ненависть. Эми знала, что люди в таком состоянии могут легко превратиться в стадо животных. Маленькая, сложенная из тонких деревянных брусьев тюрьма была, конечно, не крепость. Если эти люди решат ворваться в нее, остановить их никто не сможет. Братья Лаудри стояли немного в стороне, справа от толпы. Их сходство в очередной раз поразило Эми.
   Она прижала руки к груди, с ужасом осознавая, что сделала большую ошибку, придя сюда. Если она скажет этим мужчинам что-нибудь не то, она рассердит их еще больше, чем сейчас…
   — Я, м-м-м… — Ноги ее ослабели. — Я не собиралась никуда входить. Я просто услышала шум и хотела узнать, что произошло.
   Хэнк Лаудри выплюнул табачную жвачку. Коричневая струя пролетела в опасной близости от юбок Эми.
   — Ваш дружок, мистер Лопес, убил Эйба Крентона, вот что. Перерезал ему глотку и снял с него скальп.
   Эти слова пришибли Эми. Отступив на шаг назад, она спросила:
   — Почему вы так уверены, что это сделал мистер Лопес?
   — Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться. Мы в этом уверены, — вмешался кто-то еще.
   Эми старалась сообразить, кто же это сказал. Она остановила взгляд на Джо Шипли, отце Джереми. В одной руке у него была свернутая кольцами веревка. Пресвятая Богородица! Где же Охотник? Она бросила взгляд через плечо. Знает ли он, как близко были эти люди к тому, чтобы линчевать его лучшего друга?
   — Но конечно же решать, виновен человек или нет, — это дело шерифа Хилтона или суда присяжных, — дрожащим голосом произнесла она.
   Джо Шипли выступил вперед.
   — Вы что думаете, Хилтон — Господь Бог? Мы платим ему деньги, чтобы в этом городе было безопасно жить. А он допускает, чтобы здесь произошло дикое убийство: а значит, он не хрена не лучше любого из нас. А может быть, еще и хуже. Мы-то все с самого начала знали, что приезд сюда Лопеса обернется неприятностями.
   Эми знала Джо Шипли, да и почти всех остальных, уже многие годы. Дети большинства из них ходили в ее школу. Она была в приятельских отношениях с их женами. Но сегодня они все казались ей чужими, их дикие глаза, перекошенные от ярости лица пугали ее. Если кто-нибудь их не успокоит, они вполне могут совершить что-нибудь ужасное.
   Вскинув подбородок, Эми окинула Джо Шипли своим самым холодным учительским взглядом, какой только могла изобразить.
   — Ни, — поправила она. Брови Шипли полезли вверх.
   — Что?
   — В данном случае говорить «не» неправильно, — объяснила она. — Если в фразе содержатся два отрицания, одно должно быть «не», а другое — «ни».
   У Шипли налились кровью глаза.
   Эми замерла и провела несколько ужасных секунд, молясь про себя, чтобы Шипли не бросился душить ее. Вены у него на висках так набухли, что, казалось, вот-вот лопнут. Неудивительно, что Джереми в школе вечно цитировал своего отца. От этого человека и правда исходила сила.
   Собрав всю свою храбрость, Эми добавила:
   — И еще я хочу вам напомнить, чтобы вы следили за своим языком, мистер Шипли. Перед вами дама.
   Шея у Шипли стала багровой. Она продолжала смотреть на него. Он неуверенно переступил с ноги на ногу, потом откашлялся.
   — Прошу прощения.
   Эми чуть заметно кивнула, принимая извинения.
   — Я понимаю, что все взвинчены. Но не надо забываться даже в самые напряженные моменты. Уроки в школе сегодня отменены, так что дети скоро пойдут по домам как раз мимо вас. И наша обязанность как взрослых — не подавать им дурного примера.
   Изо всех сил стараясь сохранить на лице суровое выражение, Эми провела взглядом по остальным собравшимся. Большинство теперь явно избегало ее взгляда.
   Приободрившись, она обратилась к Майклу Бронсону.
   — Думаю, Теодора и маленький Майкл уже выздоровели, мистер Бронсон. Вам не мешало бы передать Тесс, что уроков сегодня не будет.
   Майкл поскреб голову. Выглядел он глуповато. Эми облегченно вздохнула. Напомнив этим людям об их домашних делах, она увела ветер из их парусов, по крайней мере на данный момент. Правда, она сомневалась, что им понадобится много времени, чтобы опять надуть их.
   — Хорошо. — Она сложила руки на груди, надеясь, что выглядит достойно, как настоящая леди. — Коли шериф Хилтон еще не вернулся, я думаю, что подожду его у Вульфов. — Она наклонила голову. — Доброго вам дня, джентльмены.
   С этими словами Эми повернулась и направилась через дорогу. Ей пришлось собрать всю свою силу воли, чтобы не бежать, а спокойно подняться по ступеням дома Лоретты. У нее дрожала рука, когда она взялась за ручку входной двери и открыла ее.
   Зрелище, представшее ее глазам в гостиной, заставило ее остановиться как вкопанную. На обеденном столе лежали ружья. Охотник стоял рядом, проверяя и заряжая оружие и одновременно отдавая распоряжения. Лоретта сновала взад-вперед между чуланом, где хранилось оружие, и столом. Индиго уже вернулась. И она, и Чейз были заняты тем же самым. Эми захлопнула дверь и привалилась к ней спиной.
   Охотник взглянул на нее.
   — Ты еще не разучилась пользоваться ружьем?
   — Нет.
   Охотник коротко кивнул.
   — Если дела выйдут из-под контроля, мы можем оказаться последней надеждой Свифта. Виноват он или нет, но заслуживает справедливого суда, как и любой другой.
   — Ты думаешь, он виноват?
   Плотно сжав губы, Охотник взял свой винчестер, открыл затвор, потом закрыл, досылая патрон в ствол.
   — Отвечай мне! Свифт признался? Наверняка он что-то говорил.
   Лоретта высыпала на стол горсть патронов.
   — Эйб мертв, и все выглядит так, что это сделал Свифт. А со всей этой толпой, вертящейся там с веревками наготове, у нас нет времени на подробные обсуждения.
   У Эми перехватило горло.
   — Ч-что сказал Свифт?
   — Что он этого не делал, — тихо ответила Лоретта. — Но все свидетельствует об обратном.
   — Но если он говорит, что не делал этого… Лоретта взяла тряпку и начала протирать ружейный ствол. Потом взглянула на своего сына.
   — Чейз Келли, ступай на чердак и отодвинь от окон мебель.
   — Зачем? — спросил Чейз.
   — Если начнется заварушка, нам удобнее будет прикрывать твоего отца со второго этажа. Когда передвинешь мебель, оставайся там и следи за тюрьмой. Если кто-нибудь из этих идиотов полезет внутрь, крикни нам.
   Чейз кинулся выполнять распоряжения матери. Лоретта повернулась к Индиго.
   — А ты пока можешь запереть ставни на окнах в задней части дома. И не забудь закрыть на засов заднюю дверь. Если что-нибудь начнется, нам совсем ни к чему визитеры с тыла.
   Все выглядело так, как будто Вульфы готовятся к войне. До Эми неожиданно дошло, что в опасности может оказаться не только жизнь Свифта.
   — Ох, Охотник. Тебе одному не справиться с целым городом. Это сумасшествие!
   Охотник поднял со стола следующее ружье.
   — Сумасшествие происходит вон там, на улице. — Он встретился с ней взглядом. — Молись Богу, чтобы шериф Хилтон вернулся вовремя и утихомирил этих парней. Сейчас они ничего не соображают.
   — Они что, все потеряли головы? Свифт, может быть, и не виноват. Как же они собираются убить человека, если не уверены в его вине?
   Губы Охотника сжались.
   — Для Свифта все выглядит плохо, Эми. Очень плохо. Даже я… — Он оборвал себя и вытер пот со лба тыльной стороной ладони. — Он уверяет, что он не делал этого. Но если не он, то кто? Все было бы проще, если бы он накануне не угрожал Эйбу.
   — Но он же не говорил ничего особенного.
   Чувствуя себя бесполезной, Эми начала отбирать патроны калибра 44-40 и класть их рядом с винчестером Охотника.
   — Речь не о том, что Свифт говорил после драки. — Охотник зарядил магазин своей семизарядной винтовки. Вставив магазин на место, он поднял «спенсер» к плечу и прицелился. — От него слышали и другие угрозы, о которых мы ничего не знали. — Не отрывая щеки от ложа винтовки, он взглянул на нее. — В салуне, еще до того как началась драка.
   Мучительное выражение в глазах Охотника наполнило Эми страхом.
   — К-какие угрозы?
   Охотник отложил заряженное ружье в сторону и почесал горбинку носа. Судя по его явному нежеланию отвечать, Эми понимала, что ей надо готовиться к худшему.
   — Несколько человек слышало, как Свифт рассказывал Эйбу историю о команче, который перерезал глотку парню, постоянно бившему свою жену, и повесил его скальп на воротный столб, чтобы все видели.
   Страх холодной волной накрыл Эми, но в следующую секунду она резко рассмеялась дрожащим голосом.
   — Но это же безумие! С какой бы стати Свифту рассказывать ему подобную историю?
   — Чтобы попугать его, я так понимаю.
   — Но только полный идиот станет рассказывать кому-нибудь такую историю, а потом претворять ее в жизнь.
   — Идиот, да. Или человек, потерявший голову от ярости.
   У Эми перехватило горло. Чтобы не упасть, она ухватилась за спинку стула. Неужели Свифт вчера, уйдя от нее, пошел в салун? Неужели он опять ввязался в ссору с Эйбом Крентоном?
   — Я не думаю, чтобы Свифт был таким идиотом. И не думаю, что он человек, который может действовать сгоряча. Кроме того, он всего лишь рассказал историю. Это же ведь не прямая угроза?
   Охотник провел рукой по ложу «спенсера».
   — Но как всем это видится, Эми? Свифт сказал слова, а теперь они обернулись делом. Кто еще в этом городе может перерезать человеку глотку, а потом снять с него скальп? Я? Белый человек не станет снимать скальп.
   — Но Свифт же сказал, что не делал этого!
   — Так он говорит.
   — Мне надо поговорить с ним, — прошептала она.
   — Не прежде чем вернется шериф Хилтон. Когда он возьмет этих ребят под контроль, мы пойдем и посмотрим, что можно сделать. Если мы сейчас покажем, что поддерживаем Свифта, это может сорвать их с тормозов. — Он кивнул ей, чтобы она села. — Все, что мы можем сейчас, — это смотреть и ждать… — Он пощелкал курком «спенсера». — Я учил тебя, как стрелять из этого. Ты еще помнишь?
   Эми кивнула и села поглубже в кресло.
   — Ты вправду думаешь, что мне придется применить это? Что они попробуют линчевать его?
   Лоретта отложила в сторону ружье, которое протирала. Глубоко вздохнув, она подняла испуганный взгляд на Эми.
   — Сейчас нам важно не перейти черту. В отсутствие шерифа Хилтона любое противостояние сопряжено с риском. Все очень взвинчены.
   Эми посмотрела на Охотника.
   — Если… они выйдут из подчинения, мы сможем остановить их?
   Лицо Охотника потемнело.
   — Мы должны.
   Эми представила себе, как Свифта волокут к суку с веревкой. Если придется, сможет ли она застрелить Джо Шипли или Майкла Бронсона? Она вся покрылась холодным потом и закрыла глаза, ей было плохо.
   — Вы оба уверены, что это сделал он? Лоретта протянула руку через стол, чтобы тронуть ее за плечо.
   — Есть кое-что еще, чего не упомянул Охотник. Свифта не было здесь прошлой ночью. Я вставала где-то после часа, чтобы выпить глоток воды, и его койка была пуста.
   Эми откинулась на спинку кресла.
   — Ты же знаешь, что он был со мной.
   — До какого времени?
   — Он ушел где-то около двух.
   Лоретта бросила полный надежды взгляд на Охотника:
   — Судя по состоянию тела, мистер Блейк заключил, что Эйб умер где-то между полуночью и двумя часами ночи, плюс-минус час. Это значит, что Свифт был у Эми во время убийства.
   Охотник поднял руку.
   — Ты забыла плюс-минус. Кто знает, где был Свифт после того, как ушел от Эми? Разве что она присягнет, что Свифт оставался у нее всю ночь…
   Больше ему не надо было говорить ничего. Эми крепко зажмурила глаза.
   — Только что подъехал шериф Хилтон, — крикнул Чейз с чердака. — И с ним этот Брендон Маршалл со своими приятелями. Все направляются в салун.
   Охотник подошел к окну гостиной и выглянул наружу.
   — Что там происходит? — спросила Эми.
   — Пока что сплошные разговоры. Брендон и его компания к тюрьме не пошли. Их лошади привязаны у Лаки Наггета. Это может быть хорошим знаком. Пусть поговорят и ни во что не вмешиваются. А вот если Брендон выйдет из себя, он получит свое — ему придется объяснять, что произошло вчера.
   — А тебе слышно, что остальные говорят шерифу Хилтону? — спросила Лоретта.
   Охотник поднял занавеску еще выше и сделал им знак молчать.
   — Они просто рассказывают ему, что случилось. Понаблюдав еще немного, он бросил занавеску и повернулся к ним.
   — Ну что же, они хотя, бы не пытаются идти за ним следом в тюрьму. Это хороший знак. Пусть он поговорит со Свифтом наедине. А потом туда пойдем мы и попробуем выяснить обстановку.
   Лоретта откинула волосы, упавшие ей на лоб.
   — Если кто-то и может урезонить этих людей, то это шериф Хилтон. У него это хорошо получается.
   Эми взялась рукой за горло, представив себе, как в него впивается веревка, лишая способности дышать. Она не могла позволить, чтобы это случилось со Свифтом. Просто не могла.
 
   Хотя лязг металла почти утонул в гуле яростных голосов, доносившихся снаружи, Свифт все-таки услышал, как открылась и закрылась дверь его тюрьмы. Тяжелые, размеренные шаги приближались к его камере. Он узнал эту поступь и не стал открывать глаз.
   — Ну и что, Лопес? — не торопясь, спросил шериф Хилтон. — Как я понимаю, ты хорошо вляпался. Ты, конечно, можешь делать вид, что спишь, но мне хотелось бы задать тебе несколько вопросов и по возможности получить на них ответы.
   У Свифта по шее потекла струйка пота. В горле у него пересохло.
   — Да уж, в чертовскую передрягу я попал. У этих ребят там, снаружи, уже готова веревка для меня?
   Хилтон вздохнул.
   — Поговорить — еще не значит повесить. До Свифта доносились крики снаружи:
   — Повесить подлеца!
   Не сказать, чтобы это его очень обнадеживало. Хилтон вздохнул еще раз. — Ну и что?
   — Что ну и что?
   — Не будь идиотом! Не время играть в гордость, когда такое кричат снаружи. Ты это сделал или нет?
   — Нет.
   — Полагаю, что этого мне достаточно.
   Это заявление заставило Свифта открыть глаза. Он поднял голову.
   — Вы верите мне? Хилтон пожевал губами.
   — Кое-кто очень старался, лишь бы убрать меня отсюда. Сколько я помню, ты не был одним из них.
   С задумчивой улыбкой он прислонился плечом к решетке, напомнив Свифту, как в другое утро он стоял точно так же и выпускал его на волю. Но на этот раз, однако, одного слова Эми будет недостаточно, чтобы даровать ему свободу.
   Улыбка Хилтона погасла, и он нахмурил брови.
   — Если не ты снял скальп с этого подлеца, то кто? Ведь сделать это не так просто. Насколько мне говорили, это трудная работа.
   — Ли сам не смог бы сделать лучше.
   — Не надо мне напоминать. Ты самый подходящий парень на эту роль.
   — Точно, И вы сумасшедший, если верите мне. Остальные не верят. Черт побери, я и сам бы не поверил.
   Хилтон ухмыльнулся.
   — Что мне в тебе нравится, это что ты всегда говоришь, как оно есть. А я-то думал, что ты начнешь спорить и предлагать мне кучу подозреваемых.
   Свифт взбил подушку и лег поудобнее.
   — По правде сказать, не могу даже представить, кто еще мог сотворить такое с Эйбом. — В воздухе опять повисло тяжелое молчание. Голоса снаружи моментально замерли. — Нет никого, о ком я мог бы подумать, кроме…
   — Кроме кого? Свифт нахмурил брови.
   — Может быть, Алиса Крентон… — Он тяжело вздохнул и потряс головой. — Она думает, что это сделал я. Похоже, я лаю не на то дерево. Но мне кажется, что она должна знать что-то. Что-то, важности чего она даже сама не понимает. Может быть, Эйб кому-то перебежал дорогу, может быть, он кому-то задолжал деньги. Должен быть кто-то, кто ненавидел его. В конце концов, глотку-то ему перерезали.
   — Многие не любили его, но я сомневаюсь, чтобы они пошли на убийство. Но поговорить с Алисой будет не вредно в любом случае.
   — Вы найдете подход к Алисе Крентон? Хилтон улыбнулся.
   — Если бы я мог хоть на мгновение помыслить, что могу убедить ее развестись с Эйбом, я бы забрал ее и ее детей к себе быстрее, чем он смог бы моргнуть, и никогда не пожалел бы об этом. Когда ты вбивал ему мозги, это был счастливейший день в моей жизни. Если бы не мой значок, я давно сделал бы это сам.
   Хилтон проговорил это столь горячо, что заставил Свифта посмотреть на него новыми глазами. Ведь он был еще далеко не стар и сохранил прекрасную фигуру. Свифту даже подумалось, что его волевой подбородок и проницательные серо-голубые глаза наверняка нравились женщинам.
   — Вам надо будет отнестись к ней с должным вниманием. Все-таки пятеро детей — это не шутка.
   Хилтон кивнул и повел плечами.
   — Это другой вопрос. А вот кто убил Эйба?
   — Это вопрос без ответа. — Свифт еще раз обдумал ситуацию. — Должен сказать вам, шериф, что даже у Охотника есть на этот раз сомнения насчет меня. И коль скоро вы собираетесь баллотироваться на новый срок, местная публика вряд ли поддержит вас, если вы примете мою сторону.
   Хилтон улыбнулся еще раз.
   — Опять тебя понесло туда же. Иногда, Лопес, человеку надо отходить от политики.
   — Я в этом ничего не понимаю.
   — Да уж, конечно, я бы не был на своем посту, если бы считал себя краснобаем. — Он потыкал пальцем на восток. — У меня была ферма в пяти милях отсюда. Когда умерла Роуз, я пошел в шерифы, потому что заниматься фермерством было чертовски одиноко. Но уж коли мне приспичит, я всегда могу вернуться назад. Так что количество голосов меня мало волнует.
   Свифт приподнялся на локте.
   — Хорошо, когда есть независимость. Хилтон прислушался к гулу голосов снаружи.
   — Моя независимость не станет тебе надежным убежищем в этой халупе. Ответы, вот что нам нужно. Ты можешь сказать, где ты был вчера ночью, и присягнуть в этом?
   Свифт напрягся.
   — Не за всю ночь. Я спал у камина, но и все остальные были в постелях. Они не смогут поклясться, что я был дома и никуда не уходил.
   — Ты говоришь, не за всю ночь. Значит, ты выходил из дома, так я понимаю?
   — С полуночи и до двух утра. Хилтон выругался.
   — Как раз то время, когда, как говорит коронер, произошло убийство: между одиннадцатью и тремя, или что-то вроде этого. И куда же ты пошел?
   — В гости.
   — Не надо этих игр, Лопес. Куда ты пошел?
   — К приятелю.
   Хилтон взялся за решетку и наклонился ближе.
   — Значит, женщина. Но теперь не время заботиться, чтобы никто не узнал о поцелуях и нежных разговорах. Кто это был — мисс Эми? Или тебе так приспичило, что ты пошел навещать Мей Белле? У кого ты был?
   Свифт промолчал.
   — Ты собираешься мне отвечать или нет?
   — Я не могу. Даже если эти придурки вздернут меня, у нее хотя бы останется ее добропорядочная репутация.
   — Так, значит, Мей Белле исключается. Остается мисс Эми.
   Свифт стиснул зубы.
   — Если она хоть немного беспокоится о тебе, она сама все расскажет. Ведь речь идет о твоей жизни.
   — Даже если она расскажет, где я был до двух часов ночи, это все равно ничего не изменит.
   — Бывают такие времена, когда ложная гордость оказывается той лопатой, которой ты сам роешь себе могилу. Ее свидетельство может оказаться решающим.
   Свифт сел, сложившись пополам.
   — Нет! Даже если она подтвердит, что я был с ней, я мог убить Эйба потом. Черт побери, если бы я даже соврал, что был у нее до четырех, это все равно ничего не изменило бы. Все эти научные изыскания мистера Блейка ничего не стоят. Если тело Эйба лежало в холодке, оно закоченело раньше, чем положено. — Свифт потер затылок. — Если мне повезет дожить до суда, что выглядит маловероятным, там все равно всплывет правда. Вы обо всем знаете, я знаю, и… — Он указал пальцем в сторону доносившегося с улицы гула голосов. — Они знают. Если Эми поклянется, что я оставался у нее до утра, может быть, дело и выгорит. Но я не хочу впутывать ее в это.
   Хилтон поднял руки.
   — Хорошо. В конце концов, это твоя шея. Свифт поджал под себя ноги на нарах.
   — Надеюсь, все это останется между нами? Хилтон кивнул и поскреб подбородок.. Лучшего
   обещания, во всяком случае от Хилтона, Свифту не надо было.
   — Кстати, к разговору, — добавил Свифт, — не думайте плохо о мисс Эми. Мы женаты, пусть даже по обычаям моего племени. Мы посчитали, что этого достаточно, пока не приедет священник из Джексон-вилла.
   — Я никогда не подумал бы плохо о мисс Эми, даже если бы она бежала по Мэйн-стрит в исподнем. Это прекрасная молодая леди. — Он потер нос и фыркнул. — Пожалуй, надо навестить Охотника и рассказать ему, что происходит. Меньше всего мне хотелось бы, чтобы он пришел сюда и начал говорить со всеми этими ублюдками. А после него, думается, надо сходить к Крентонам и поговорить с Алисой.
   — Она уверена, что это сделал я. Могу вам сказать заранее.
   — Можешь об этом не волноваться. Если я хорошо к ней отношусь, это еще не значит, что она будет думать за меня. А если разговор с ней ничего не даст, то, может быть, поможет вечерняя встреча в общественном зале. Вдруг кто-нибудь скажет что-то полезное. Нет ничего лучше, чем собрать всех этих пустобрехов вместе и дать им погавкать.
   Свифт встретился с ним взглядом.
   — А мне можно будет там поприсутствовать?
   — Если пожелаешь.
   — Вы сможете справиться со всеми этими кретинами снаружи?
   — Во всяком случае постараюсь.
   После того как шериф Хилтон, поговорив с Охотником, ушел, Эми так и осталась стоять у окна гостиной, глядя ему вслед. Она видела, что все мужское население городка собралось вокруг него, когда он вышел на улицу. Эми прислушалась к возбужденным голосам толпы, пытаясь разобрать, чего они хотят, и тут же пожалела об этом. Хилтон долго говорил им что-то и вроде бы успокоил их, но Эми боялась, что это ненадолго. Она посмотрела на крошечную тюрьму. Там был заперт Свифт, обвиненный в убийстве и, как он, наверное, думал, брошенный всеми своими друзьями.
   Эми переполнял страх за него. Она понимала, что в этой истории он был самым подходящим козлом отпущения. Для этих здравомыслящих обитателей Селения Вульфа он являлся тем человеком, которого они легко могли обвинить во всех грехах, ибо он был чуть ли не команчем, в жилах его текла мексиканская кровь, а прошлое оставляло желать лучшего.
   Надо ли ей пойти к нему? Эми чувствовала себя виноватой уже за то, что задает себе этот вопрос. Если бы они поменялись ролями, Свифт давно уже был бы рядом с ней. Но он сильный, а она, помоги ей Господи, не очень. Если ее кто-нибудь увидит рядом с тюрьмой, это будет равнозначно тому, что она себя публично объявит его любовницей. Тогда можно распрощаться со своей работой и уважением окружающих. Если Свифта повесят, она останется одна, без работы, без дома, без уверенности в будущем.
   Она вцепилась в оконный переплет с такой силой, будто хотела его выломать. Трусиха! Любит ли она его? Вот в чем вопрос. И единственный вопрос. А виновен он или нет, это другое дело. Ответ был единственным — да; она любила его всем своим сердцем. Ее место было рядом с ним, и к чертям собачьим все, что может произойти завтра!