Андерссон Дин. Воительница - Жажда мести

   Внезапно вспыхнувший клинок раскроил черный плащ и кости, но и этот вроде бы смертельный удар не стал роковым для воина Хель. Он успел развернуться и с размаху попытался разрубить Ялну наискосок, от плеча до пояса. На этот раз и Тирульф не сплоховал.
   Возмездие настигло воина-скелета.
   Тирульф, успевший взять меч обеими руками, нанес вертикальный разламывающий кости удар сверху. Бил от души, с выдохом. Черный шлем, развалившийся на две половинки, со звоном упал на каменные ступени, туда же посыпались осколки разбитого черепа. Следом остов, прикрытый плащом, сжался, и на камень бесформенной грудой волнами рухнула кольчуга, на нее лег пояс с ножнами. Вороненый меч отлетел в сторону.
   Не говоря ни слова, не делая паузу, Хальд побежала вверх по лестнице. Песнь Крови, другие воины бросились следом. Ялна и Тирульф переглянулись. Мужчина был не в состоянии скрыть радости. Он подмигнул девушке и тоже помчался вверх.
   Отряд ворвался в просторный проход, здесь уже отчетливо были слышны крики, вопли умиравших воинов Ковны, дикий звериный вой и наводящее ужас рычание, звон оружия. Битва была в самом разгаре.
   Трое обезумевших от страха солдат вбежали в коридор и оказались лицом к лицу с чужаками. Первыми их встретили Песнь Крови и Гримнир. Рыжебородый великан двумя взмахами боевого топора снес головы двум противникам. Третьего добила Песнь Крови.
   Они пробежали по истекающим кровью телам - кровь действительно тут же растеклась огромной лужей. Внизу, в двух отходящих от главного проходах, продолжалась бойня. Ульфбьернов было значительно меньше, чем воинов Ковны, однако ужас, охвативший солдат, позволял оборотням легко выбирать и уничтожать противника. Только всадник Смерти, посланный на помощь Ковне, представлял для них опасность. Он рубил молниеносно, и у его ног уже лежало несколько звериных трупов.
   Ялна и Тирульф, не сговариваясь, решительно атаковали врага, а Песнь Крови и сопровождавшие ее бойцы, ведомые Хальд, бегом бросились в храм Хель.
   - Она рядом! - торжествующе объявила молодая колдунья.
   Еще несколько поворотов, и вот отряд оказался у огромных двустворчатых дверей, на которых были вырезаны самые жуткие сцены умерщвления людей.
   Вафтруднир сверху вниз заглянул в глаза Гутрун. Она сдержала слово и почти мгновенно залечила плечо великана.
   - Спасибо, маленькая женщина, - поблагодарил ётун и вновь повернулся к стене огня, защищавшей их от наседавших всадников Смерти.
   Те все еще возвышались по другую сторону огненного занавеса. Их осталось четверо, они ждали момента, когда можно будет броситься в атаку. Локит тем временем пытался с помощью магии ослабить пламя. Ему мешая гнев, внезапно проснувшаяся в нем неуправляемая ненависть. Кто бы мог подумать, что кто-то посмеет оказать ему сопротивление. Это еще полбеды. Другое лишало мысль ясности - он просто не понимал, что творится в замке! Вот что самое страшное!.. Он то и дело окидывал мысленным взглядом помещения замка, внутренний двор. Опасность, которая вдруг сокрушила войско Ковны, была совершенно неожиданной. Откуда взялось это зверье, в чью сущность не мог проникнуть даже его могучий взор. Что-то черное клубилось перед очами, когда он пытался разглядеть сердце исполинской волчицы или медведя. Гибель, причем быстрая и внезапная, всадника Смерти, настигшая его на лестнице, вконец ошеломила Локита. Откуда взялись эти людишки, приближавшиеся к кумирне? До огненной ли завеси перед алтарем тут было, хотя подспудно Локит понимал, что корень всех бед таится в его так называемой сестре. С ней и с этой сучкой Тёкк требовалось разделаться как можно быстрее. Но эти, поднявшиеся из подземелья, уже совсем близко! Он подозвал двух всадников Смерти и приказал им разделаться с чужаками. В следующий момент они появились в проеме, ведущем в храм Хель.
   - Добро пожаловать, матушка! - понизив голос, почти шипя, злобно проговорил Локит. - Уничтожьте! - приказал он всадникам Смерти, указывая на Песнь Крови.
   Воительница, увидев Локита, на миг оцепенела - настолько тот был похож на ее покойного мужа Эрика. Казалось, что сам Эрик явился в это зловещее место с того света.
   Два воина Хель направились в сторону Песни Крови. Она решила принять бой, выхватила меч.
   - Остановись, Песнь Крови! - воскликнул Гримнир. - Хватит одного прикосновения. Немедленно смени облик, иначе тебе с ними не справиться.
   Однако воительница словно не слышала его. Увидев Гутрун, она забыла обо всем на свете. Сердце ее рвалось к алтарю. Удар, нанесенный воином-скелетом, она отбила вороненым мечом.
   И не рухнула на землю!
   - Чары Одина защищают ее! - изумленно воскликнула Хальд, затем вытащила из подвешенной на поясном ремне сумки покрывало с кровью Тора и быстро скатала его в подобие шара.
   Песнь Крови подставила щит, затем уклонилась от молниеносного удара, нанесенного ей вторым всадником Смерти. На ходу она вонзила клинок в бесплотный, прикрытый черным плащом и черной кольчугой остов воина Тьмы. Тот на мгновение замер, потом рухнул на пол. Воспользовавшись замешательством второго противника, Песнь Крови успела с размаху отделить левую ногу поверженного врага. Тот задергался, однако вложенная в него Владычицей Смерти сила все еще толкала его на бой. К тому же его напарник успел прийти в себя, в его глазницах заиграло бешеное багровое пламя.
   Песнь Крови отразила его наскок, но теперь сражаться с двумя противниками, пусть даже один из них лежал на полу, стало труднее. Она споткнулась о него и сама растянулась на полу. Второй воин-скелет тут же занес меч.
   В следующее мгновение что-то бесформенное угодило ему в череп. Блеснула белая, с голубоватым отливом молния, ударил гром. Всадник Смерти уронил меч и принялся лихорадочно протирать пустые глазницы. Песнь Крови вскочила на ноги и ловким ударом снесла ему голову. Враг упал, какая-то зловонная, гнойного цвета жижа потекла из вмиг опустевших кольчуги, кожаных штанов, намочив черный плащ.
   Песнь Крови не дала врагу время опомниться и следующим точным ударом отрубила голову лежавшему на полу. Та же гадость потекла и из него.
   Хальд подхватила покрывало с кровью Тора, вновь свернула его и взяла в правую руку, готовясь в любую секунду пустить его в дело.
   Локит, увидев, как погибли два его воина, буквально оцепенел, однако оторопь быстро прошла. Он бросился к Тёкк и закричал:
   - Прости меня, Тёкк! Убей их, иначе никому из нас не выжить! Всадники Смерти, - обратился он к воинам, - не подпускайте их к огненной завесе.
   Оставшиеся воины Тьмы повернулись лицом к нападавшим.
   - Гутрун! - позвала Песнь Крови, увидев дочь даже через завесу огня.
   Их глаза встретились. Пустой еще взгляд девушки вдруг осмыслился, явь вернулась к ней с окликом Песни Крови.
   - Мама! - закричала она.
   Локит вскинул кулак и багровая молния ударила сквозь огонь в направлении Песни Крови. Хальд, находившаяся впереди воительницы, успела развернуть покрывало с кровью Тора. С громоподобным грохотом багровая вспышка угодила в чудесный щит и тут же рассыпалась бело-голубыми искрами.
   Тёкк схватила Гутрун и приставила к ее горлу кинжал с черным, испещренным рунами лезвием.
   - Оружие на пол, - крикнула она, - или девчонка умрет.
   Гутрун ударила ее пяткой по подъему ноги, ударила изо всех сил, как учила мать. Ведьма вскрикнула от боли и ярости, выпустив девушку. Гутрун тут же нанесла удар локтем в солнечное сплетение Тёкк. Она вырвалась из объятий хозяйки замка, развернулась и, захватив запястье ведьмы, вывернула руку и попыталась вырвать у Тёкк кинжал.
   Песнь Крови бросилась к Локиту и двум оставшимся в живых всадникам Смерти. Рядом с ней мчалась Хальд. Позади Гримнир, вопящий от ярости, - до сих пор ему так и не довелось принять участие в схватке. И пусть ему грозило смертью лишь прикосновение к воинам Хель, он уже не мог сдержать рвущуюся наружу жажду боя.
   Между тем в дверной проем было видно, как Магнус и его люди схватились с отступавшими во внутренние помещения замка солдатами Ковны. Теперь в сражении появились новые действующие лица - одетые в черное и красное слуги Тёкк. Некоторые из них пытались с помощью магии защититься от навалившихся со всех сторон зверей-оборотней.
   Ялна и Тирульф, сражавшиеся против двоих всадников Смерти, бились успешно уже двое против одного. Неподалеку валялись черная кольчуга и кожаные штаны, накрытые плащом. Досталось и их последнему противнику. Отвлекаемый Тирульфом, он пропустил выпад Ялны, неуловимым движением срезавшей врагу череп. Этот момент и уловил Гримнир, сумевший взять себя в руки и оценить обстановку. Он бросился к дверям, крича:
   - Ялна, Тирульф! Сюда! Здесь без вас не обойтись.
   Те сразу бросились к кумирне. Позади них неторопливо трусил гигантский медведь.
   Гримнир крикнул кормчему:
   - Магнус, помоги ульфбьернам!
   Тот тут же построил свой отряд клином и врезался в толпу солдат.
   Между тем Песнь Крови продолжала сражаться с двумя всадниками Смерти. Пока ей хватало умения увертываться и бить врага, однако силы были явно неравны. Хальд, державшаяся у нее за спиной, выбирала момент, когда можно будет пустить в ход покрывало с кровью Тора и, главное, защитить воительницу от попыток Локита уничтожить ее с помощью магии.
   Огненный занавес к тому моменту уже совсем погас. Тёкк, боровшаяся с Гутрун, уже не могла поддерживать колдовское пламя. Открылся путь к алтарю. Вафтруднир прижал руки Гутрун к ее бокам. Лицо Тёкк перекосилось от гнева,
   - Ты изменила не только мне, - воскликнула она, - но и истине, возродившейся в тебе! Я сразу поняла, что ты не наша, с первого взгляда. Теперь ты знаешь, что все, рассказанное мною тебе, сущая правда. Встань на нашу сторону, помоги справиться с этими смутьянами! Они ведь и твои враги тоже.
   - Ты только что собиралась убить меня! - в ответ выкрикнула Гутрун, по-прежнему отчаянно бившаяся в тисках ётуна.
   - Это только для того, чтобы остановить чужаков. Я не хотела причинять тебе вред.
   - Ты уже столько раз причиняла мне вред, что не стоило бы упоминать об этом.
   - Только, чтобы открыть тебе правду.
   Ялна и Тирульф ворвались в кумирню, следом за ними в святилище продрался исполинский медведь. Здесь он встал на задние лапы и заревел, потрясая рыком стены замка. Тирульф и Ялна оттеснили Песнь Крови и приняли на себя удары всадников Смерти. Между тем медведь заметил ётуна, и в его рыке вдруг прорезались торжествующие нотки. Он косолапя ринулся на врага.
   Хримтурс тут же выпустил Гутрун и, издав боевой клич ётунов, схватился с ульфбьерном.
   Гримнир оценил обстановку и решил, что в храме ему делать нечего. Он побежал в сторону лестницы, ведущей во внутренний двор замка. В этот момент он и заметил человека, при виде которого его сердце тут же ожгло ненавистью и гневом. Он давно искал с ним встречи, мечтал отомстить ему за смерть жены и малых детей.
   - Ковна! - закричал он и, бросив последний взгляд на сражение в кумирне, помчался в сторону генерала. Он не мог смотреть на него. Сразу перед глазами вставала картина, как этот негодяй расправился с его женой и детьми, каким пыткам их подверг, что натворил в Долине Эрика. Гримнир с неукротимой яростью набросился на солдат, охранявших негодяя. Двумя ударами длинной двуручной секиры он снес головы солдатам и набросился на Ковну.
   Вырвавшаяся из лап чудовища Гутрун увидала поднявшую руки Тёкк. Колдунья решила пустить в ход магию. Девушка метнулась к ней, ударила головой в живот и подхватила выпавший из рук колдуньи кинжал с черным лезвием.
   Тёкк разразилась проклятиями. Она попыталась с помощью чар обездвижить Гутрун, овладеть ее сознанием, однако перед ней была иная Гутрун - могучая чаровница, ощутившая в душе всесильный магический дар. Она успела произнести защищающее заклинание.
   - Поверь себе! - закричала Тёкк. Она никак не ожидала, что ее магия уже теперь не действовала на дочь воительницы. - Зачем ты сражаешься со мной и новой истиной?!
   - За Песнь Крови и свободу! - воскликнула Гутрун, и этот боевой клич подхватили все, кто находился в храме Хель.
   Между тем Песнь Крови, вытесненная из поединка с всадниками Смерти, отыскала Локита.
   Тот поднял меч.
   - Зачем тебе сражаться с родной матерью, сынок? - умоляюще спросила воительница.
   Сходство мертвеца с ее мужем буквально лишило ее разума.
   Локит опустил оружие.
   - Конечно, матушка, - кивнул он и улыбнулся. - Если бы ты знала, как я рад, что ты наконец пришла. Теперь мы с сестрой вновь станем свободными.
   Песнь Крови насторожилась, держа меч наготове. Мгновенная ностальгическая пелена спала. Перед ней был не Эрик и не сын Эрика, а странное и чудовищное существо, взращенное колдовской силой Тёкк.
   - Брось оружие, - предложила воительница и бросила взгляд в ту сторону, где в последний раз приметила Гутрун.
   Там ее не было, и Песнь Крови на мгновение отвлеклась, чтобы отыскать в этой свалке дочь. Та тем временем боролась с Тёкк за алтарем, куда они обе упали.
   Этим воспользовался Локит и попытался нанести удар воительнице в шею. Краем глаза, но более звериным чутьем, которым в ночь испытания наградил ее Один, Песнь Крови уловила взмах мертвеца и успела отбить удар.
   - Я не хочу убивать тебя! - воскликнула она, раз за разом отражая удары обезумевшего чудовища.
   В это время Вельгерт и Торфинн, подвешенные на цепях, с ужасом следили за разворачивающейся в кумирне схваткой. Наибольший ужас у них вызвало то, что Тёкк удалось подмять Гутрун под себя. Девушка извернулась и скинула колдунью. Та перекатилась по полу и вскочила на ноги, сумев вырвать кинжал. Гутрун вновь бросилась на хозяйку замка. Тёкк успела выкрикнуть колдовское слово. Луч багрового огня вырвался из ее левой руки и ударил в Гутрун, отбросив ее. Даже пробудившаяся в дочери воительницы сила не смогла защитить ее от полновесного удара, нанесенного ей служительницей Хель.
   Гутрун отбросило к стене, она сильно ударилась спиной, на миг все поплыло перед глазами. Она напряглась, пытаясь удержаться на ногах, в следующее мгновение различила, как Тёкк вновь подняла руку. На этот раз она хотела направить луч в сторону Песни Крови, Гутрун вновь бросилась на колдунью.
   Хальд тоже заметила, как Тёкк повернулась в их сторону, и подняла руку.
   - За Фрейю и Фолькванг! - воскликнула она и развернула покрывало с кровью Тора.
   Удар служительницы Хель пришелся в чудесный талисман. Покрывало покрылось облачком пара и отразило багровый луч. Хальд бросилась к Тёкк, на ходу выкрикивая заклинания. Тончайший луч ослепляющего золотистого света вырвался из ее левой руки. Тёкк небрежным движением отвела лучик в сторону.
   Заметив, что колдовство хозяйки замка едва не повергло Гутрун, Песнь Крови издала яростный боевой клич и начала сражаться с Локитом по-настоящему. Если ей придется выбирать между дочерью и этим новоявленным сыночком, конечно, она отдаст предпочтение Гутрун.
   Лезвие ее вороненого меча наткнулось на клинок Локита. Посыпались багровые искры. Она нырнула влево и напала на мертвеца сбоку. Оказалось, что ловкости Локиту не занимать. Он сражался столь же умело, как и его всадники Смерти, однако отсутствие боевого опыта ничем не восполнить, и мертвец на мгновение потерял равновесие. Этим воспользовалась Песнь Крови и принялась наседать на врага, не давая тому ни секунды передышки.
   Гутрун между тем полностью пришла в себя и вновь попыталась вырвать у Тёкк ритуальный нож. Моментом позже до них добралась Хальд и набросила волшебное покрывало с кровью Тора вокруг шеи колдуньи.
   Тёкк страшно вскрикнула, а в тех местах, где талисман коснулся ее кожи, вздулись огромные волдыри. Хальд изо всех сил прижимала и прижимала покрывало. Колдунья выпустила кинжал и схватилась за чудесный амулет. Гутрун подхватила кинжал и с размаху вонзила его в сердце Тёкк.
   Служительница Хель продолжала кричать. Гутрун вырвала кинжал, и из раны начала сочиться отвратительная черная жижа. Хальд все еще удерживала покрывало, и крупные волдыри покрыли прекрасное лицо Тёкк.
   Гутрун повернулась в сторону матери, ведущей отчаянную борьбу с Локитом, а Хальд еще сильнее прижала волшебный талисман к голове ведьмы. По телу Тёкк побежал озноб, она вздрагивала все сильнее и сильнее.
   Тем временем мастерство владения оружием, которым обладала Песнь Крови, взяло верх, и она вновь сумела поставить мертвеца в безвыходное положение. Отбив его удар, воительница сумела зайти сбоку и с размаху рубанула его по руке. На этот раз Локит не сумел парировать удар. Черная жижа потекла из предплечья. Он пронзительно и жалко запричитал, и Песнь Крови опять не смогла устоять.
   - Брось оружие! - приказала Песнь Крови.
   В глазах Локита был виден испуг, лицо скривилось от боли, однако, отрицательно покачав головой, он вновь набросился на воительницу.
   Гутрун метнула ритуальный нож, целясь Локиту в шею, туда, где заканчивался верхний край кольчуги. Она промахнулась, и кинжал пролетел справа от головы мертвеца. Он вздрогнул и на мгновение отвлекся. Песнь Крови ударила его по шее. Голова Локита почти отделилась от туловища. Во взгляде его застыла ненависть, и он упал на пол, здесь и замерев. Все та же отвратительная влага обильно хлынула из огромной раны.
   Песнь Крови страшно вскрикнула, с ужасом наблюдая за тем, что она сделала с сыном. Выпрямившись, она увидала Гутрун, бегущую к ней. Воительница раскрыла руки и обняла дочь.
   Вафтруднир и Харбард продолжали бороться. Оба изрыгали проклятия и пытались подмять один другого. Ялна и Тирульф сражались со всадниками Смерти.
   Гутрун вырвалась из объятий воительницы и бросилась к открытым дверям. Она схватила один из вороненых мечей, валявшихся возле кучи, оставшейся от погибшего воина Хель, и вернулась к матери, став с ней бок о бок.
   - Ялне и Тирульфу нужна помощь.
   Песнь Крови кивнула и поспешила в другой угол. Тирульф громко поблагодарил воительницу, та в свою очередь приказала дочери:
   - Спрячься за алтарем!
   Гутрун кивнула, перескочила на другую сторону возвышения, здесь приготовилась встретить всадника Смерти, направлявшегося к ней. Моментом позже к ней присоединилась Песнь Крови. Пользуясь тем, что находились выше врага, они атаковали его с двух сторон.
   В этот момент Тирульф и Ялна вдруг обнаружили, что всадник Смерти, на которого они теперь напали вдвоем, не желает продолжать бой. Скелет опустил меч и быстро завертел головой, словно прислушиваясь к чему-то, доносившемуся то слева, то справа. Затем он метнулся в сторону и побежал к телу Локита. Здесь он подхватил мертвеца, взвалив на плечо. С этой ношей он направился к Ялне и Тирульфу. Успел отбить удар, как внезапно багровое пламя омыло его с ног до головы. Его движения стали куда проворнее, чем раньше. Тирульф и Ялна были вынуждены отступить.
   - Я не могу сдержать его натиск! - закричал Тирульф.
   Он заметно устал и уже не нападал, а только отбивался от наседавшего скелета, к тому же удерживавшего на плече тело Локита.
   Неожиданно всадник Смерти бросился к выходу и выскочил из храма Хель.
   Возле алтаря Песни Крови удалось срезать голову последнего воина Хель. Кольчуга рухнула на пол, откатился шлем.
   Песнь Крови похлопала дочь по плечу:
   - Ты хорошо сражаешься, дочка. Мне вдруг открылось, что ты погибла.
   Она еще раз обняла Гутрун, затем оглядела поле боя - не было ли какой другой опасности?
   В этот момент в кумирне вновь раздался пронзительный вопль. Это Хальд продолжала сжимать горло Тёкк скрученным в жгут священным покрывалом Тора.
   Служительница Фрейи прижала коленями к полу вздрагивающую в предсмертной агонии хозяйку замка. Теперь все тело колдуньи покрылось страшными пузырями, там и здесь проступали жуткие ожоги, обнажившие плоть. Тёкк начала дымиться, ее голова превратилось во что-то подобное огромному куску раскаленного угля. Волосы давным-давно слезли. Однако ведьма продолжала бороться, все еще пытаясь вырваться из тисков обжигающего талисмана. Она прожила столетия и очень не хотела уходить из жизни.
   Тогда Хальд начала напевать заклинания Фрейи, в ее глазах загорелись ненависть и жажда мести. Сопротивление Тёкк ослабевало, ее тело неожиданно выгнулось дугой, и ей чуть было не удалось сбросить с себя девушку. Обгорелые тощие руки ведьмы потянулись в горлу Хальд.
   - Не позволяй схватить себя за горло! - закричала Гутрун. Открывшаяся в ней сила подсказала, каким образом Тёкк пыталась продлить существование. - Убей ее! - исступленно закричала Гутрун и бросилась к подруге. - Хватит с нее!
   Хальд глянула на Гутрун. Лицо служительницы Фрейи обратилось в маску ненависти. Взгляды девушек встретились, и Хальд постепенно начала приходить в себя. Наконец она кивнула и прочитала последнюю - решающую! - руну заклинания.
   Покрывало вспыхнуло бело-голубым пламенем, обнявшим голову и плечи Тёкк.
   Хальд вскочила и отпрыгнула в сторону. Уже оттуда смотрела, как извивалась колдунья, слушала ее вопли. Затем хозяйка замка замолчала, и на том месте, где только что корчилось в агонии ее тело, осталась лишь кучка пепла. Откуда-то издали донеслись рыдания, скоро стихли и они.
   Глава тридцать шестая СЛУЖИТЕЛЬНИЦА ТЬМЫ
   Все стихло в кумирне богини Смерти. Останки Тёкк лежали у ног Хальд. Молодая колдунья наклонилась и подняла покрывало, вернее, то, что от него осталось.
   Тирульф и Ялна стояли возле выхода, тяжело дыша. Поединок с обезумевшим всадником, умчавшимся куца-то с телом Локита, отнял у них последние силы. Гигантский медведь сумел перегрызть горло инеистому великану, но и сам погиб в тисках его лап, ётун сломал ему хребет.
   Огромная, покрытая рыжеватой шерстью волчица вошла в храм. Она увидела мертвого супруга и, принюхиваясь, двинулась в его сторону. Она высвободила медведя, села возле него и тихо завыла.
   Между тем Песнь Крови, обхватив Гутрун за плечи, бросила взгляд в ту сторону, где должен был валяться Локит.
   - Всадник Смерти уволок его тело. Мы пытались остановить его, но в него словно сама Смерть вселилась, - ответила на немой вопрос воительницы Ялна.
   Песнь Крови не смогла сдержать гневный возглас и бросилась из часовни, пытаясь по следу отыскать, куда скелет уволок останки мертвеца. Ульфхильда, Хальд, Ялна и Тирульф бросились следом
   - Вам не найти его! - попыталась остановить их Гутрун, однако ее никто не послушал.
   Девушка на мгновение глянула на останки Тёкк, затем перевела взгляд на Вельгерт и Торфинна и бросилась к ним.
   - О, милостивая Скади, ты наконец вспомнила о нас, - засмеялась Вельгерт и подергала цепи.
   - По замыслу ведьмы после оживления я должна была убить вас, - тихо сказала дочь воительницы, потом, указав на то место, где находилась горка пепла, добавила: - Но в этом теперь нет необходимости.
   - Конечно нет! - согласился Торфинн. - Освободи нас скорее из этих проклятых кандалов, мы должны найти детей. Поторопись, Гутрун.
   Гутрун немного помедлила, попыталась взломать кандалы с помощью меча. Ничего не получилось, она выругалась, отшвырнула меч и, протянув к цепям руки, заговорила низким глухим голосом. Замки на кандалах открылись сами собой. Торфинн и Вельгерт бросились вон из кумирни.
   Гутрун осталась в святилище одна.
   Она приблизилась к горке пепла, постояла над ней, затем собрала, что можно, и высыпала на алтарь Хель. Опять же постояла с минуту в молчании, затем направилась к выходу из часовни.
   Песнь Крови этаж за этажом осматривала замок Тёкк. Ульфхильда бежала рядом с ней. Обе тщательно принюхивались к зловонию, распространяемому всадником Смерти. От них не отставали Ялна, Тирульф и Хальд. Повсюду лежали мертвые солдаты Ковны и наряженные в красно-черные наряды обитатели логова Тёкк. Там и тут рыскали страшные звери, пытаясь отыскать тех, кто еще оставался в живых. Гримнира нигде не было видно.
   Песнь Крови и Ульфхильда, ведомые запахом врага, вбежали в конюшню, здесь отыскали люк. Воительница откинула крышку. Внизу густела непроницаемая мгла, жуткое зловоние смерти поднималось оттуда, и не было слышно ни единого звука.
   - Хальд, - позвала Песнь Крови.
   Служительница Фрейи попыталась пронзить тьму колдовским взглядом, в ее глазах заиграли золотистые огоньки. Она наклонилась ниже, исследовала открывшееся внизу небольшое помещение.
   - Пусто, - объявила она.
   Появившаяся в дверях Гутрун тихим голосом проговорила:
   - Всадник Смерти, Аксель Железная Рука, унес Локита в Нифльхейм.
   Все повернулись в ее сторону. Гутрун была одета в черное, запятнанное кровью платье служительницы Хель.
   - Я слышала, как Властительница Смерти приказала Акселю спасти тело господина. Она же вдохнула во всадника неодолимую силу и открыла путь в подземный мир.
   - Ты слышала? - спросила Песнь Крови. - Как?..
   Девушка не ответила.
   - Гутрун, тот, кого ты назвала Локитом, был твоим братом Торбьёрном. Разве ты не знала об этом?
   - Знала. Но теперь его зовут Локит. Придет день, и я уничтожу его. Я отомщу за все, что он сотворил со мной, мама, но он не живой. Его нельзя причислять к нашему миру. Для него смерть вовсе не то же самое, что для большинства живущих на земле.