Андреева Софья. 77 бантиков на одной голове

   Словно по волшебству стали появляться деликатесы, напитки. Стол украшал великолепный букет. Вдохнув аромат диковинных бутонов, госпожа Ядигида засмеялась:
   - Тебе бы не в зоопарке служить, а в ботаническом саду деньги зарабатывать. Ты ж по образованию биолог-зоолог. Ну, девочки, прошу к столу. Это вам не за Кедровыми орешками лазить.
   - А откуда вы знаете? - удивилась Элис.
   - Сорока на хвосте принесла...
   - У неё везде видеокамеры стоят, - скривив в сторону Элис губы, прошептала Кикирилла. - Только ты никому не говори. Хотя все об этом знают.
   Повернувшись к толстяку, баба Яга крикнула:
   - Слышь, зоолог-биолог, позови петуха, подавай его к столу.
   - Что, есть будем? - подпрыгнула Элис.
   - Конечно, будем, - сказала Яга, развалившись в мягком кресле и стряхивая пепел с сигареты.
   - А может, не будем? - робко попросила Элис.
   - Чего не будем? - удивилась Госпожа Яга.
   - Петуха есть не будем...
   - Ха, пусть только попробует! - вдруг раздался кукарекающий голос.
   На крыльце стоял роскошный Красный Петух. Перья его переливались разноцветными красками: от нежно-розовых до ярко-багряных. Они играли и искрились всеми оттенками праздничного фейерверка.
   - Ишь, вырядился, заблестел! На моих-то харчах, бесплатных зернах.
   Петух гордо прошествовал к столу и устроился в удобном кресле.
   - Вот вы не видели, каким я его вытащила из грязи - ободранного, общипанного. Притащила, помыла, накормила...
   - И в суп положила, - закончил за Ядигиду Петух. - Вот благодетельница нашлась. Ты лучше им расскажи, для чего ты меня притащила? Лапки ей мои понадобились! Набила дом тяжеленной дубовой мебелью. Старые лапы угробила - не выдержали тяжести, надорвались, подкосились! Решила меня использовать! А я не дурак! - весело подмигнул Петух девочкам. - У меня бумага есть с печатью, от общества по защите красных петухов, а у биолога-зоолога нет. Хотела иметь опору? Вот ты её и получила.
   - Да тебя давно пора съесть за все твои гадости, правдолюб!
   - О чем это ты? - удивилась Кикирилла.
   - Ну как же! В прошлом году по всему лесу ходила легенда о петухе, который на красной заре всем правду кукарекает: кто враг, кто вор, кто лгун.
   - Вот за правду и пострадал! - возмутился Петух. - Я им правду, а они мне кулаком по клюву.
   - Это за что?
   - А за то, что правда нужна одному, а неправда - остальным, так всем удобнее, - закончила баба Яга.
   - Ко мне многие приходили за правдой, - закукарекал Петух.
   - Ну, узнала Пчела, что её мед Бурми таскает. Дальше что? Пчелка расстроилась, а ты у Бурми в лапах полхвоста оставил.
   - Мир жесток, - потягивая кофе, простонал Петушок.
   - Лучше бы на флюгере качался, больше толку. Съесть бы тебя!
   - Может биолога тоже пригласить на чашку чая? - предложила Элис.
   - Да у него в запасе, ещё 116 нерастраченных калорий, - подсчитав что-то на калькуляторе, отрицательно покачала головой Ядигида.
   - Эксплуататор, - покраснел Петух, испугавшись собственной правды.
   - Вот люблю я тебя за это, что краснеть ещё не разучился.
   Наевшись вдоволь пирожных и наслушавшись философских бесед, девочки переглянулись.
   - Мы, наверное, пойдем, не будем вам мешать спорить.
   Поблагодарив гостеприимную хозяйку и откланявшись, Элис с правнучкой Кикиморы болотной направились вглубь леса.
   - Привет прабабушке и бабушке! - прощаясь, крикнула госпожа Ядигида. - Жду их в гости.
   - Обязательно передам, - ответила Кикирилла, вступая в темень леса. Тут их догнал громкий вопрос Ядигиды.
   - Вы зачем приходили-то?
   Кикирилла хлопнула себя по лбу, стыдясь собственной несобранности, повернула обратно. Она абсолютно забыла, что у неё было важное дело к Ядигиде.
   - Ветер сказал, что вы знаете, где находится Золли, сестра Белли?
   Ядигида кивнула. Ткнув пальцем в сторону биолога-зоолога, она произнесла.
   - У его брата в зверинце.
   Кикирилла вопросительно уставилась на толстяка. Тот заерзал, вжал голову в плечи и извиняющимся голосом забормотал.
   - Я не такой, я не такой...это все он.
   - А где ваш зверинец? - немного подумав, спросила Кикирилла.
   Вредный толстяк не спешил с ответом. Элис очень не понравился елейный голосок, которым толстяк не говорил, а противно ныл.
   - Я могу показать, но вы должны знать, что я в корне не согласен с методами моего брата, лисичку жалко. Бедняжка, - тут он так честно скуксил плаксивую гримасу, что все поверили.
   Ядигида нервно приподнялась со своего кресла.
   - У меня вредный характер. Я не могу за свой счет совершать красивые поступки. Кто будет мне прислуживать? Я все прекрасно понимаю, но бизнес погибает в атмосфере одностороннего благородства. Кошмар, как красиво сказала!!!
   - Хорошо, я его выкуплю, - ответила Кикирилла, и развернувшись, направилась в сторону леса. Элис проследила, как она скрылась в ветвях, но через минуту, спохватившись, вприпрыжку бросилась догонять подругу. Подбегая, Элис уловила обрывки фраз, Кикирилла делилась с ней своими мыслями.
   - ... надо помочь. Не дело человека держать в рабстве...Я знаю слабое место Ядигиды, на него и надавим. Алмазами надавим, она не устоит, - это она сказала, резко повернувшись лицом к Элис. Элис чуть не наскочила на подругу.
   - А где взять алмазы?
   - Да у Лысой горы их полно. Пошли к ней, попросим!
   Идти было легко. Рябиновый лесок источал аромат цветов. Немного кружилась голова от горьковатого запаха черемухи, земля светилась белизной от опавших лепестков. Становилось теплее, но Элис было грустно, она все думала о биологе-зоологе.
   Гора дремала, постанывая, посвистывая всеми своими тоннелями. Ветер пел ей колыбельную, носился под вековыми каменными сводами, шуршал осыпавшейся породой, нарушая дневной сон летучих мышей, мешочками висевших под потолком. Наконец его терпение окончательно выветрилось, и он закрутился песчаной воронкой перед Горой.
   - Эй, Гора, просыпайся! Скучно...
   - Сейчас станцую, не скуки ради, а веселья для... - недовольно, сквозь сон, прогудела она.
   - Так и жизнь пролетит, не заметишь, - обиделся Ветер, Потом прокрутился ещё немного и умчался прочь.
   Гора как раз проснулась, когда появилась Кикирилла и поздоровалась с ней.
   - О, Кикирилла, здравствуй, детка, а я тут пригрелась. Шапочка кстати пришлась. Только неладно с настроением.
   - А ветерок где? - поинтересовалась Кикирилла.
   - Гуляет где-то, в роще молоденьких березок щекочет, ивушкам косы путает, с травкой заигрывает. Озорник...
   - Гора, а мы к тебе по делу пришли. Дай нам алмазов, человека надо выкупить у Ядигиды.
   - Опять за свое взялась?
   - Да она и не переставала.
   - Бери, не жалко.
   - Что прямо сразу и "бери"! А покапризничать?
   - Это обязательно?
   - Ну, для приличия хотя бы, может тебе веселее станет.
   - Надоело, знаешь, я вдруг страсть как разохотилась сплясать. Как горяча была в молодости, аж земля ходуном ходила, от поступи моей вздрагивала. Бывало, как в пляс пойду - горит все пламенем, прожигает удалью...
   Девочки переглянулись, не понимая чудачества скальной громады. Вздохнув ещё раз от огорчения и ещё полраза для приличия, Гора пробормотала:
   - Три раза крутнешься, шесть в квадрате - повернешься, два раза крикнешь "Владимир", сальто-мортале и ты у цели. Красота, а не самородок.
   - Три раза крутнешься, - стала повторять Элис, - а в какую сторону?
   - Не важно.
   Элис повторив в уме словесную закавыку, снова спросила:
   - А с какой скоростью повернуться, после шесть в квадрате?
   - Не важно.
   Только она это сказала, как из тоннеля стремглав вылетела летучая мышь и со всего размаху, смачно ударилась о Кикириллу. Тихонько пискнув, мышь шлепнулась на землю.
   - Бедненькая! - подняла её Элис.
   - Я с этим плеером когда-нибудь убьюсь! - стягивая наушники и мотая головой, простонала мышка.
   - Ну, ты просто летающий анекдот, - расхохоталась Кикирилла. - И чем это мы так заслушались?
   - Я не знаю, чем мы, а я "тащусь" от рока, - и мышка стукнула себя по голове перепончатым крылом, видимо, пытаясь навести порядок, в возникшем от удара хаосе нот и звуков. Из правого уха выпали две ноты - до и ре.
   - Роковая мышка, - констатировала Гора. Насмеявшись, она вдруг с грустью заметила:
   - Вообще-то, мне пора обидеться, - ты, Кикирилла, с самого утра, напоминаешь мне о возрасте.
   Вздохнув, Гора добавила:
   - Самородок лежит в шестом тоннеле, правом крыле, на уровне глаз. Ядигиде понравится, я её вкусы за пятьсот лет изучила. Тележку возьми, иначе не унесешь. А теперь я выполню свой долг и обижусь.
   - Пошли, - схватив Кикирилла за руку Элис, и потащила её к пещере.
   - Я боюсь! - взвизгнула Элис.
   - Чего? Мышей?
   - Горы, - тихо произнесла Элис, взглянув на плечо, где притулилась падшая мышка.
   - И всего то?
   - Нет, а вдруг Гора действительно танцевать вздумает.
   - Слышишь, Гора, она тебя боится, - заулыбалась Кикирилла, обращаясь к той.
   - Ха, ха! Ох-хо, хо! Хи-пчхи! - затряслась Гора, пошла легкой дрожью, грозя неминуемым обвалом. Зашуршали осыпающиеся камни, заструился песок, отдаваясь эхом в бесконечных пещерах. Молоденькие стройные березки, испугавшись за свое будущее, покрепче уцепились за почву
   - Ой! - взвизгнула Элис, отскочив на один шаг назад.
   - Мне тебя засыпать не за чем, хотя есть чем. Иди уж, танцевать не буду, песни петь буду. Прошу пожаловать... в горную...народн...у...ю... Оружей...ную палату... - утробно запела Гора, припоминая мотив подаренной песни. Вскоре к ней присоединился Ветер, и они надрывно затянули дуэтом.
   Что такое Оружейная палата Элис не знала. Она знала, что такое оружие. Бывала в папиной палате, когда папа лежал в больнице.
   "Это, наверное, белая комната с кроватями и всякими пистолетами, автоматами, развешанными на стене", - представляла девочка. Не увидев в этом ничего странного, она смело шагнула в пещеру, дыхнувшую на неё вековой сыростью.
   Девочки долго плутали по лабиринтам тоннелей, это напоминало Элис аттракцион в парке Победы: свернуть направо, налево, а потом ещё налево, вернуться назад и выйти к папе с мамой...
   Но здесь в этих живых пещерах и лабиринтах, все было абсолютно по-другому. Даже капля живительной влаги, копившаяся годами и вдруг сорвавшаяся в секундный полет, казалась шуткой доброй феи. Элис испуганно вздрогнула от звонкого эха упавшей капли, оно прокатилось по тоннелям громом воды, несущейся в бездну водопада.
   На уроках географии учительница показывала это чудо природы на слайдах. Хоть девочка и жила у подножья гор, но ей ещё ни разу не приходилось бывать в пещерах. Теперь она впервые увидела сказочное богатство земли. Сталактиты, сталагмиты, подсвеченные лучами сквозь старые трещины в породе, поражали фантастической красотой.
   Кикирилла крепко держала руку Элис, пока та вертела головой, разглядывала нагромождение известковых изваяний, созданных руками древнейшего скульптора по имени Время. Притягивали взгляд холодные, серые пещерные стены, доведенные до совершенства трудом великого мастера - Природы.
   - Это золото, гранит, малахит, уголь, - поясняла Кикирилла, шествуя впереди. Зеленый с темными прожилками камень сменял желтый, а черный искрился капельками росы сквозь вековую пыль.
   - Это целые сокровища! - восхитилась Элис. - А где оружие?
   - Какое оружие?
   - Но Гора говорила про Оружейную палату.
   - А ты про это. Оружейная палата - это государственный музей, где хранятся все богатства и достояние народа.
   - А почему гора назвала свою пещеру - Оружейной палатой?
   - Ну... Если подумать, то она права. Вот мы пришли. Что ты скажешь на это? - и Кикирилла указала на огромный прозрачный булыжник лежавший на выступе горной породы.
   - А что это?
   - Это и есть алмаз.
   В старом городе, где раньше жила Элис тоже был магазин "Алмаз", где продавались всякие колечки, цепочки и прочие безделушки. Но девочка никогда не видела на прилавке такого камня, похожего на булыжник, но из прозрачного стекла. А впрочем, нет! Элис припомнила сувенир, который она однажды видела в магазине. Это была черная отполированная до глянца плитка, на которой был прикреплен прозрачный камень и маленькая шахтерская кирка, а может кайло.
   "Ничего такого, просто сувенирчик, неужели Ядигида за эту стекляшку освободит пленника", - засомневалась Элис, носком кроссовки отковыривая прилипшие к камню продукты жизнедеятельности летучих мышей.
   Мышка сидевшая на плече Элис, вдруг вскочила и сделала пируэт. Не удержавшись от охвативших её эмоций, она вновь шлепнулась наземь. Распластав паруса кожистых крыльев, мышка застонала, но не от боли, а в восторге от ритмов тяжелого рока.
   Заталкивая камень на тележку, Элис поинтересовалась у Кикириллы:
   - Как ты думаешь, а за него могут дать мороженное?
   - Не знаю, - запыхтела Кикирилла, помогая, она стала спиной подталкивать находку.
   - А ты не знаешь, за что здесь могут дать мороженое? - Отряхнув ладони, обвела взглядом пещерное богатство Элис.
   - Да ладно, у меня в холодильнике есть мороженое, Желми угостил.
   - И оно до сих пор там лежит? - Не поверила своим ушам девочка. - У неё мороженое в холодильнике, а она какие-то камни таскает...
   Очень пригодилась найденная шахтерская тележка, девочки с трудом толкали выкуп за биолога-зоолога. Старая одноколесная тележка грузно подпрыгивала. Колесо от непомерной тяжести алмаза поскрипывало и моталось из стороны в сторону, пытаясь сбросить непосильную ношу.
   - Жаль добро переводить на... зоолога-биолога, - скрипнула Гора, увидев раскрасневшихся от усердия подруг. - Смотрите, не надорвитесь.
   Элис толкала тележку и тихо размышляла, почему бы им не воспользоваться услугами тропинки-эскалатора? Или на крайний случай подошел бы и пенек. После подъема в гору Элис стало жарко. Она прислонилась к рябине и поделилась с Кикириллой своими мыслями. Лицо Кикириллы расплылось в радостной улыбке. Она вскочила на ноги:
   - Тропинка не выдержит тяжести, а пенек подойдет! - закричала она и два раза хлопнула в ладоши.
   Мгновенно появились три пенька, по маленькой змейке трещинке сбоку Элис узнала свой. Аккуратно укрепив Алмаз ремнями на одном из пней, девочки оседлали двух остальных. Элис предусмотрительно закрыла глаза, но тут же почувствовала, как кто-то затряс её за плечи. Элис очень удивилась, когда обнаружила, что они уже находятся во дворе Ядигиды.
   Реакция госпожи Ядигиды оправдала их труды.
   - О, что за чудо! - восхитилась она, подпрыгнув от восторга. - Что хотите за это сокровище? Отдаю весь свой дом с красным петухом.
   - Живым не дамся, - вскочив на конёк дома, предупредил Петух.
   - Это выкуп за биолога-зоолога.
   - А, - махнула рукой Госпожа Яга, - забирайте, все равно вчера в лесу появилась новая банда браконьеров.
   - Эй, слышишь, биолог-зоолог, - обратилась она к толстяку. Заметив, что тот лежит на земле без чувств, засмеялась.
   - Это он от счастья.
   Плеснув ему в лицо воды из кувшина, Ядигида потрепала зоолога по щеке.
   - Вставай, покажи им где находится Золли. Тебя выкупили. Всех бы так выкупали. Тебе, друг, повезло, даю слово не трогать твоих детей и внуков. Ты веришь мне?
   Биолог-зоолог, открыв глаза, приподнял голову. Увидев огромный алмаз, он вновь потерял сознание. Голова его гулко ударилась об асфальтовую дорожку.
   - А-а, расчувствовался, - пожалела толстяка Ядигида. Тут же забыв о пленнике, она закружила вокруг тележки с алмазом. - Эй, Петушок, приготовь девочкам компотик, тортик.
   - А у вас есть мороженое? - дерзнула Элис
   - Ух, бриллиантовая моя, у меня для тебя все есть, - весело расхохоталась Яга, сверкнув голубыми линзами. Пальчики её пробежались в массаже по лицу.
   Подружки за обе щеки уплетали угощение. Элис впервые ела мороженое без предостережений, ей никто не говорил, что она простудит горло, заболеет. Наоборот Ядигида постоянно твердила:
   - Угощайтесь милые, славные, а у вас нет желания ещё кого нибудь выкупить?
   - Кого? - облизнувшись, поинтересовалась Элис.
   - Ну, Петушка, например.
   - Не надо, мне и здесь хорошо, - снова вскочил на козырек крыши петушок.
   - Хорошо, - тут же согласилась Яга, - тогда выкупите меня.
   - Откуда? - поперхнулись угощением подруги.
   Увидев заинтересованность девочек, Яга гордо произнесла:
   - Выкупите меня из плена алчности, омута жадности, силков ненасытности.
   - Неужели есть такое? - искренне удивилась Элис.
   - Раз говорит, значит, есть, - кивнул головой Петушок, - я ей верю!!!
   - Есть, есть, ещё как есть. Между прочим, в этом плену не только я нахожусь. Ну, так что? Выкупите?
   - Мы подумаем, - поблагодарив гостеприимную хозяйку, стали прощаться с ней подруги.
   Но тут, словно вспомнив о жизни, зашевелился биолог-зоолог.
   - Очнулся, родимый. Иди домой! - крикнула ему Ядигида.
   Подойдя к толстяку сзади и схватив за шиворот, она потащила его в лес, в сторону горы.
   - Совсем мужик обалдел от счастья, - приговаривала она, пыхтя и отдуваясь, волоча по земле биолога-зоолога, который как завороженный смотрел только в одну точку. Точкой этой был огромный Алмаз, прозрачный, как слеза.
   Затащив потерявшего дар речи пленника на вершину горы, госпожа Ядигида стала, словно немому, жестами показывать куда идти, и как это делать, пальцами изображая походку.
   - Иди за ними и покажи им, где находится зверинец.
   Видя его бессмысленный пустой взгляд, Ядигида понимала, что её слова толстяк не слышит.
   - Ну и люди, ни поймать, ни выгнать!
   Махнув на толстяка рукой, она стала спускаться со склона горы. Казалось бы, наступила минута, когда можно порадоваться удачной сделке, но толстяк, словно помешанный, неотступно следовал за Ядигидой.
   Ядигида приоткрыла рот от изумления. Она вновь схватила его за шиворот. У неё зачесались руки. Ей безумно хотелось вышвырнуть толстяка за тридевять земель. Но она опасалась, что тогда его никто ни за что не найдет. Элис с Кикириллой весело хохотали, наблюдая за бесполезными попытками Ядигиды избавиться от пленника. Вскоре все поняли, что пока его лучше оставить у Ядигиды. Кикирилла в это время сходит за Желми и Белли и отправит их в город вместе с биологом-зоологом.
   Глава 11
   Золотой корень
   Летние вечера не торопились опускаться над городом. Словно чувствуя, как люди соскучились по теплому воздуху, солнечные лучи прогоняли сумерки и властвовали над природой. Воздух звенел от детских голосов...
   Учебный год закончился. Элис была свободна, но побывать на даче не удавалось. Пришло письмо от старшего брата из армии. В нем сообщалось, что он ходил в плавание до Австралии, и может быть скоро приедет в отпуск. Мама уже, наверное, сто раз перечитала письмо. От слез и рук бумага сильно помялась и истерлась на изгибах.
   Элис заглянула в атлас по географии. По линейке до Австралии получалось чуть более двадцати сантиметров. Приложив линейку к своей стопе, Элис поняла, что до Австралии получается ровно шаг. Теперь понятно, почему Антон пишет, что он ходил, а не плавал. Только непонятно, зачем тогда служить на корабле.
   Элис очень хотелось увидеть брата, она скучала по нему, но она также скучала и по Кикирилле. Элис села и написала Антону письмо. Она поведала ему, что мама ходит каждый день на вокзал и встречает поезд, она так сильно его ждет, что даже перестала думать о даче. Элис тоже ждет Антона, но её беспокоит, что все-таки там творится (это она писала о даче), вдруг тля или гусеницы напали на смородину.
   Элис дала почитать письмо маме, но хитрость не удалась. Мама продолжала упорствовать, пока однажды, недели через две, папа ни позвал их на дачу. Они решили, что мама останется дома, а Элис с папой пойдут и проверят смородину.
   Никогда ещё дорога не казалась такой длинной. Когда показался любимый маленький домик, Элис галопом промчалась сквозь кусты смородины, сбила с ветвей тлю, потерявшую бдительность, и поскакала в глубину сада. В это время папа втащил раскладушку в единственную комнату, которая служила и спальной и гостиной, и столовой, и установил её у одной из стен.
   - Можешь погулять, я отдохну немного, - сказал он, отворачиваясь к стене.
   Уговаривать не пришлось. Элис помчалась по знакомой тропинке в лес.
   Когда до крыльца Кикириллы оставалось метров пять, дверь дома неожиданно распахнулась. Но появилась не Кикирилла, на порог размашистым шагом вышел Кедр. Вид у него был явно недовольный. Но, увидев Элис, он расцвел.
   - Куда вы запропали! Заходите, заходите! А впрочем, заходить необязательно. - Кедр отвернулся и вытащил из-за дверей упирающегося Вьюна. Вы случайно не знаете, где сейчас Кикирилла? - спросил он у Элис.
   Элис не знала.
   - Твое счастье, что не знает, - схватил он за шиворот Вьюна. - Давай тряси свои паршивые книжонки, подлая твоя душа.
   Вьюн вздернулся, на его побледневшем лице проступили капли пота.
   - Я, я, я... Да у меня медаль за заслуги... - нервно заморгал он, его усы штопором взметнулись ввысь. - Вы гнусно обзываетесь!
   - Да мне для тебя даже таких слов жалко! - сквозь зубы презрительно заскрипел Кедр. - Представляешь, что он натворил? Он продал наш золотой корень!
   - Как продал? - удивилась Элис. - Разве возможно его продать?
   - Отвечаю - невозможно!!! А этот негодяй умудрился продать. В старом городе...
   Кедр тяжело вздохнул и сплюнул в сторону. Побагровев от ярости, он схватил Вьюна за грудки и затряс. Казалось, он приложил всю свою богатырскую силу и Вьюну пришел конец... Но вдруг Кедр жалобно всхлипнул и простонал:
   - Миленький, хорошенький, ты хоть вспомни, где он расцвел...
   Вьюн сполз на ступень, но та прогнулась и отшвырнула седока. Перевернувшись в воздухе, Вьюн плашмя шлепнулся на землю. Еще бы немного и он опустился бы в кресло, но кресло предусмотрительно отодвинулось в сторону.
   Вьюн жалобно застонал, и дрожащими руками стал перелистывать станицы своего блокнота. Он стал тыкать пальцем, с обгрызенным ногтем, в исписанный листочек.
   - Вот сюда, сюда, записал, а теперь этого листочка нет. Кто-то поглумился над моей рукописью, истерзал мою собеседницу.
   Вьюн уткнулся лицом в замаранные чернилами листы, и зарыдал. По краям обложки потекли фиолетовые струйки. На лбу отпечаталась буква х, в виде креста.
   - Я никому не рассказывал, где он расцвел... - стонал Вьюн. - Но покупатель был такой вежливый, такой почтительный, он так внимательно меня слушал...
   - Зачем тебя понесло в город? - цыкнул на Вьюна Кедр.
   - Так ведь, за Желми пошел.
   - Тебя кто просил?
   - Так ведь, душа...
   - Еще раз скажешь о душе, разорву на части, - серьезно пообещал Кедр.
   - Во, во, - насупился Вьюн, - вам бы лишь бы разорвать, да гадом оскорбить. А тот слушал, внимательно слушал, хорошие слова говорил. Он мне Вьюн могучий, а вы - Вьюн ползучий
   - Всех нас за красивое словцо продал...
   - А Кикирилла знает? - спросила Элис.
   Кедр отрицательно покачал головой.
   - Даже не представляю, как ей об этом сказать...
   - Я должна была это предвидеть.
   Голос заставил всех вздрогнуть. За разговорами никто не заметил, как подошла Кикирилла. Она невольно подслушала, но сейчас тонкости этикета мало кого волновали - случилось страшное...
   Кикирилла насупилась и вдруг просто, по детски заплакала.
   - Я хочу к прабабушке! - утирая кулаком слезы, всхлипывала она. - Я не хочу быть хозяйкой леса, не надо мне короны.
   - Ну, ну, - Кедр присел на ступень и ласково склонил голову девочки к себе на плечо. Он вытащил из своего дупла платочек, вышитый яркими цветами и вытер слезы правнучке Кикиморы болотной.
   - Провидение не могло ошибиться, выбрав тебя хозяйкой. Хотя я согласен, такие повороты не по плечу даже старожилам тайги. Но ты же справляешься! Все, что в жизни делается, кому-то необходимо.
   - Не хочу! - в голос разрыдалась Кикирилла. - Я маленькая девочка, меня никто не боится и не слушается.
   - Может это главное, - тихо сказал Кедр, и попытался сам поверить в свои слова. - Ну, поплакала? Теперь давай что-то решать.
   Кикирилла вздохнула, вытерла платком остатки слез и улыбнулась.
   - Ты действительно не помнишь, в каком месте расцвел Корень? - обратилась она к Вьюну.
   Вьюн нервно заморгал.
   Да тот тип словно ластиком прошелся по моей памяти. Вот, - Вьюн затряс блокнотиком, - и страницу вырвал, а я все зарисовал. Аккуратно так...
   В аккуратности Вьюна никто не сомневался.
   - Разумеется, надо снаряжать экспедицию в город. Что-нибудь слышно от Желми? - спросил Кедр у Кикириллы. - Отправить - то некого...
   Кикирилла только отрицательно помотала головой. Желми, Белли и Черзи неделю назад ушли в старый город с биологом-зоологом. По всем подсчетам выходило, что им давно пора вернуться. Мысли Кикириллы медленно запутывались в сложный узел. Она никак не могла сосредоточиться и найти хоть какое-то решение. Без Желми она чувствовала себя неуверенно. Он бы точно подсказал, как действовать.
   Кикирилла с надеждой уставилась на Кедра, но тот, только поскрипывал своими ветвистыми руками, скреб разрастающуюся шевелюру. Вид у него был растерянный. Он очень хотел помочь девочке, но опыта не хватало...
   В это самое время в тайге мимо Шиповника проходили неразлучная парочка Крапива с Чертополохом. Они спорили. Крапива уверяла, что обязательно будет дождь. Чертополох, указывая на чистое голубое небо, пытался разубедить.
   Крапива, заметив Шиповника, остановилась, как вкопанная.
   - Что случилась, почему такой увядший вид, ты же всегда радуешься, когда меня видишь?
   Шиповник грустно улыбнулся и промолчал.
   - Я что-то не поняла, что ты говоришь?
   - Молчу я, - сказал Шиповник.