Страница:
И тут Александра вспомнила. Ей снился Джейк, и она машинально позвала его.
– Ты поняла? – завопил Стен, хватая ее за плечи и начиная трясти.
Наконец он немного успокоился, и Александра прошептала:
– Да. Да, Стен.
– Прекрасно. А теперь хватит валяться. Шкипер хочет отплыть на рассвете, и мы должны быть на борту.
Александре показалось, будто тысячи булавок впиваются в тело, однако она с трудом поднялась, спустила ноги, но тут же опять упала на подушки. Стен презрительно хмыкнул и, схватив бутылку, наполнил стакан почти до краев.
– Пей! Дешевое виски – лучшее лекарство! До дна, Александра!
Она послушно взяла стакан трясущимися руками и попыталась поднести к губам. Стен отнял стакан и стал лить виски ей в горло. Девушка захлебывалась жгучей жидкостью, но Стен был неумолим. Только когда все было выпито, он налил порцию и себе, залпом осушил стакан и, вернувшись к Александре, рывком поднял ее на ноги. Комната закружилась перед глазами, но через мгновение она почувствовала себя бодрее.
– Слава Богу, очнулась, – проворчал мужчина, беря ее за руку и ведя к выходу. – Не смей откровенничать с другими пассажирами, Александра. Притворись, что больна. Не хватало мне еще неприятностей.
– X – хорошо, Стен, – пообещала пленница и на ватных ногах последовала за своим спутником.
Внизу Стен швырнул на стойку ключ от номера и, не глядя по сторонам, потащил Александру вперед. Она едва поспевала за ним. Наконец они добрались до пристани, а потом начался непрерывный кошмар, подробности которого совершенно изгладились из памяти девушки. Стен устроил ее в каюте с тремя спящими женщинами; они лишь сонно бормотали что-то, когда она, ударяясь об их койки, спешила добраться к своей. Не позаботившись раздеться, Александра прилегла и провалилась в глубокий сон, продолжавшийся почти все путешествие, за исключением тех моментов, когда приступы морской болезни одолевали ее. Она практически ничего не ела, и Стену пришлось вынести ее на руках по сходням. Они отправились в лучшую новоорлеанскую гостиницу, и Стен внес ее в вестибюль. Александра стыдилась своего вида, грязного платья, спутанных немытых волос. После всего случившегося повезло, что она еще жива. Только очутившись в огромном просторном номере, девушка удивленно огляделась, поняв, что совершенно отвыкла от подобной роскоши.
– Я ухожу, Александра. Надо купить билеты и какую-нибудь одежду. Я велю прислать тебе обед и горячую воду для ванны. Вернусь, когда смогу. Не вздумай убежать. – Он помедлил, взглянул в белое осунувшееся лицо и добавил: – Правда, я тебе не доверяю, но сейчас волноваться не из-за чего – ты просто не сможешь подняться.
Александра молча уставилась на него, ничего не чувствуя и не понимая. Ей хотелось только лежать, и тогда, возможно, тошнота немного пройдет. Она не заметила, как Стен покинул комнату, – ее сразу же одолела дремота.
Разбудила Александру горничная, внесшая поднос. За ней явились слуги с ведрами горячей воды. Горничная подошла к Александре и нерешительно спросила:
– Что еще будет угодно, мэм? Александра медленно открыла глаза и долго смотрела на девушку, прежде чем осознала, где находится.
– О нет, нет, спасибо. Все в порядке. Горничная присела и торопливо вышла. Как ни удивительно, Александра чувствовала себя довольно хорошо. Неприятное ощущение в желудке исчезло. Ее заветная мечта – горячая ванна – вот-вот сбудется.
Александра принялась неспешно снимать порванную, покрытую пылью амазонку. Сапожки никак не хотели слезать с распухших ног. Огромным усилием справившись с ними, она подошла к зеркалу и отшатнулась.
От нее остались лишь кожа да кости. Глаза казались неестественно огромными на личике с кулачок.
Девушка придвинула поднос к ванне, опустилась в теплую воду и долго наслаждалась, чередуя еду с купанием, пока вода не остыла, а поднос не опустел.
Она промыла волосы, обернула их полотенцем, не зная, что делать дальше, – щетки у нее не было. Как следует вытершись, Александра легла в кровать и снова закрыла глаза. Сон преобразил ее черты, превратив в былую невинную девочку.
Когда она снова проснулась, было темно, и Стен зажигал лампы.
– Тебе лучше, Александра? – спросил он, увидев, что она не спит.
– Да.
Стен сел на край кровати, и Александра отодвинулась как можно дальше, натягивая одеяло до самого подбородка.
– Мне удалось взять билеты на пароход, отплывающий в Нью-Йорк завтра утром.
– Завтра? – прошептала она.
Серые глаза Стена угрожающе потемнели.
– Нет смысла задерживаться здесь, Александра. Морские путешествия полезны для здоровья. Ты скоро поправишься. А мне надо побыстрее попасть в Нью-Йорк. Я и так потерял достаточно времени. Кроме того, мне удалось купить необходимые вещи. Ты сумеешь сама одеться?
Александра кивнула.
– Прекрасно. У меня отдельная каюта. Мы будем путешествовать под своими именами, и я не желаю, чтобы репутация моей будущей жены была опорочена. К сожалению... – Он погладил ее по обнаженной руке. – ...это трагически противоречит моим желаниям, но думаю, что смогу потерпеть, пока мы не окажемся в Нью-Йорке.
Александра с ужасом взглянула на него. На тонких губах играет жестокая ухмылка, волчьи глаза жадно шарят по ее телу, прикрытому одеялом. Он подался вперед, но она вытянула руки, чтобы помешать ему. Сама мысль о том, что другой мужчина, кроме Джейка, коснется ее, была омерзительна.
Стен презрительно пожал плечами.
– Вот оно, значит, как? Ну что же, дорогая, всему свое время, но предупреждаю, в Нью-Йорке тебе придется делить со мной постель.
Александра молча отвернулась, и он вышел, заперев за собой дверь. Она встала, порылась в вещах, принесенных Стеном, отыскала щетку и принялась расчесывать волосы.
Потребовалось часа два, чтобы привести их в прежний вид, зато теперь она больше напоминала ту полную энергии и сил девушку, что когда-то решилась отправиться в далекое путешествие. Только лицо, смотревшее на нее из зеркала, уже не было детским. И глаза. Суровые зеленые глаза. Глаза человека, слишком хорошо узнавшего, что такое жизнь. Эта нынешняя Александра получит то, чего хочет. Она станет хозяйкой своей судьбы. Выйдет за Стена и даст имя ребенку Джейка, а потом отомстит.
Приняв решение, Александра снова легла и мирно проспала до утра. Никакие ужасные сновидения не тревожили ее.
На следующее утро Стен без стука открыл дверь. Он был одет в обычный строгий деловой костюм и рассердился, увидев, что она еще не готова. Осыпав Александру упреками, он оставил ее одеваться, а сам пошел заказывать завтрак.
Девушка поспешно натянула белье и простое темное платье, стянула волосы узлом на затылке и надела скромную шляпку без украшений. Она задыхалась в слишком тяжелой, не по сезону, уродливой одежде и чувствовала себя настоящим чучелом! Спрятав остальные вещи в саквояж, Александра бросила его на кровать и спустилась вниз, чтобы позавтракать. Стен выбрал маленький столик у окна, и официант как раз подавал блюда. Критически осмотрев Александру, Стен одобрительно кивнул.
Она положила себе на тарелку гору еды. Стен нахмурился, но тут же улыбнулся; серые глаза радостно сверкнули.
– Можно подумать, дорогая, что ты ешь за двоих, – многозначительно заметил он.
Девушка вспыхнула и потупилась.
– Я заподозрил это еще на шхуне – ни у кого, кроме тебя, не было морской болезни. Тогда мне показалось, что ты просто устала и измучена, но сейчас все ясно. Это ребенок Джейка, Александра?
Та трясущейся рукой поднесла ко рту чашку шоколада.
– Такое случается, сам знаешь, – пробормотала она.
Стен, по-прежнему улыбаясь, снова кивнул.
– Признаться, я счастлив, Александра, пусть это и удивляет тебя! Видишь ли, теперь ты должна выйти за меня по доброй воле, если не желаешь, чтобы твой ребенок носил клеймо ублюдка! А мы оба хорошо знаем, что это такое, верно? Вряд ли благородное семейство Кларк потерпит еще одного!
Александра ответила таким же жестким взглядом. Он играет ей на руку, считая при этом, что теперь-то уж его планы осуществятся!
– Тут ты прав.
– Надеюсь, ты выйдешь за меня хотя бы для того, чтобы дать имя своему ребенку?
– Вероятно, – обронила она как можно равнодушнее.
– Запомни, Александра, ни один респектабельный мужчина не женится на тебе, зная, что ты носишь дитя от другого.
Она опустила глаза, но тут же посмотрела на него, думая о том, как сладка будет месть.
– Пообещай, что станешь моей женой, Александра.
– Но я не люблю тебя, Стен.
– Дьявол! И что из того? Мне совершенно безразличны твои чувства! Но ты во мне нуждаешься. Да, клянусь Богом, теперь именно я тебе нужен. Ты должна бы умолять меня на коленях. Но я поступлю благородно, попросив тебя обвенчаться со мной. Что скажешь, Александра?
Девушка, тяжело вздохнув, спокойно ответила:
– Да, Стен Льюис, думаю, что мы все-таки поженимся.
Стен торжествующе улыбнулся и поднял вилку.
– Ешь, дорогая. Нью-Йорк ждет нас.
Они доели завтрак в молчании, а потом Стен проводил ее к стоявшей у входа коляске. Посыльный уже принес их багаж.
Ранним утром Александра прощалась с Новым Орлеаном. Сейчас он выглядел куда более романтичным. На этот раз ее никто не преследовал, не унижал, она не была голодна, зато лишилась силы духа и оптимизма, так долго бывших ее спутниками. Они исчезли вместе с юностью...
Стюард почтительно проводил их в каюты. Это путешествие разительно отличалось от предыдущего. Оказавшись в чисто прибранном просторном помещении, Александра уселась на койку, с горечью думая о невозвратном. Джейк! Она встретила его во время первого плавания, и никто не сможет заставить ее забыть его и все, что они делили.
Часть четвертая
Глава 25
– Ты поняла? – завопил Стен, хватая ее за плечи и начиная трясти.
Наконец он немного успокоился, и Александра прошептала:
– Да. Да, Стен.
– Прекрасно. А теперь хватит валяться. Шкипер хочет отплыть на рассвете, и мы должны быть на борту.
Александре показалось, будто тысячи булавок впиваются в тело, однако она с трудом поднялась, спустила ноги, но тут же опять упала на подушки. Стен презрительно хмыкнул и, схватив бутылку, наполнил стакан почти до краев.
– Пей! Дешевое виски – лучшее лекарство! До дна, Александра!
Она послушно взяла стакан трясущимися руками и попыталась поднести к губам. Стен отнял стакан и стал лить виски ей в горло. Девушка захлебывалась жгучей жидкостью, но Стен был неумолим. Только когда все было выпито, он налил порцию и себе, залпом осушил стакан и, вернувшись к Александре, рывком поднял ее на ноги. Комната закружилась перед глазами, но через мгновение она почувствовала себя бодрее.
– Слава Богу, очнулась, – проворчал мужчина, беря ее за руку и ведя к выходу. – Не смей откровенничать с другими пассажирами, Александра. Притворись, что больна. Не хватало мне еще неприятностей.
– X – хорошо, Стен, – пообещала пленница и на ватных ногах последовала за своим спутником.
Внизу Стен швырнул на стойку ключ от номера и, не глядя по сторонам, потащил Александру вперед. Она едва поспевала за ним. Наконец они добрались до пристани, а потом начался непрерывный кошмар, подробности которого совершенно изгладились из памяти девушки. Стен устроил ее в каюте с тремя спящими женщинами; они лишь сонно бормотали что-то, когда она, ударяясь об их койки, спешила добраться к своей. Не позаботившись раздеться, Александра прилегла и провалилась в глубокий сон, продолжавшийся почти все путешествие, за исключением тех моментов, когда приступы морской болезни одолевали ее. Она практически ничего не ела, и Стену пришлось вынести ее на руках по сходням. Они отправились в лучшую новоорлеанскую гостиницу, и Стен внес ее в вестибюль. Александра стыдилась своего вида, грязного платья, спутанных немытых волос. После всего случившегося повезло, что она еще жива. Только очутившись в огромном просторном номере, девушка удивленно огляделась, поняв, что совершенно отвыкла от подобной роскоши.
– Я ухожу, Александра. Надо купить билеты и какую-нибудь одежду. Я велю прислать тебе обед и горячую воду для ванны. Вернусь, когда смогу. Не вздумай убежать. – Он помедлил, взглянул в белое осунувшееся лицо и добавил: – Правда, я тебе не доверяю, но сейчас волноваться не из-за чего – ты просто не сможешь подняться.
Александра молча уставилась на него, ничего не чувствуя и не понимая. Ей хотелось только лежать, и тогда, возможно, тошнота немного пройдет. Она не заметила, как Стен покинул комнату, – ее сразу же одолела дремота.
Разбудила Александру горничная, внесшая поднос. За ней явились слуги с ведрами горячей воды. Горничная подошла к Александре и нерешительно спросила:
– Что еще будет угодно, мэм? Александра медленно открыла глаза и долго смотрела на девушку, прежде чем осознала, где находится.
– О нет, нет, спасибо. Все в порядке. Горничная присела и торопливо вышла. Как ни удивительно, Александра чувствовала себя довольно хорошо. Неприятное ощущение в желудке исчезло. Ее заветная мечта – горячая ванна – вот-вот сбудется.
Александра принялась неспешно снимать порванную, покрытую пылью амазонку. Сапожки никак не хотели слезать с распухших ног. Огромным усилием справившись с ними, она подошла к зеркалу и отшатнулась.
От нее остались лишь кожа да кости. Глаза казались неестественно огромными на личике с кулачок.
Девушка придвинула поднос к ванне, опустилась в теплую воду и долго наслаждалась, чередуя еду с купанием, пока вода не остыла, а поднос не опустел.
Она промыла волосы, обернула их полотенцем, не зная, что делать дальше, – щетки у нее не было. Как следует вытершись, Александра легла в кровать и снова закрыла глаза. Сон преобразил ее черты, превратив в былую невинную девочку.
Когда она снова проснулась, было темно, и Стен зажигал лампы.
– Тебе лучше, Александра? – спросил он, увидев, что она не спит.
– Да.
Стен сел на край кровати, и Александра отодвинулась как можно дальше, натягивая одеяло до самого подбородка.
– Мне удалось взять билеты на пароход, отплывающий в Нью-Йорк завтра утром.
– Завтра? – прошептала она.
Серые глаза Стена угрожающе потемнели.
– Нет смысла задерживаться здесь, Александра. Морские путешествия полезны для здоровья. Ты скоро поправишься. А мне надо побыстрее попасть в Нью-Йорк. Я и так потерял достаточно времени. Кроме того, мне удалось купить необходимые вещи. Ты сумеешь сама одеться?
Александра кивнула.
– Прекрасно. У меня отдельная каюта. Мы будем путешествовать под своими именами, и я не желаю, чтобы репутация моей будущей жены была опорочена. К сожалению... – Он погладил ее по обнаженной руке. – ...это трагически противоречит моим желаниям, но думаю, что смогу потерпеть, пока мы не окажемся в Нью-Йорке.
Александра с ужасом взглянула на него. На тонких губах играет жестокая ухмылка, волчьи глаза жадно шарят по ее телу, прикрытому одеялом. Он подался вперед, но она вытянула руки, чтобы помешать ему. Сама мысль о том, что другой мужчина, кроме Джейка, коснется ее, была омерзительна.
Стен презрительно пожал плечами.
– Вот оно, значит, как? Ну что же, дорогая, всему свое время, но предупреждаю, в Нью-Йорке тебе придется делить со мной постель.
Александра молча отвернулась, и он вышел, заперев за собой дверь. Она встала, порылась в вещах, принесенных Стеном, отыскала щетку и принялась расчесывать волосы.
Потребовалось часа два, чтобы привести их в прежний вид, зато теперь она больше напоминала ту полную энергии и сил девушку, что когда-то решилась отправиться в далекое путешествие. Только лицо, смотревшее на нее из зеркала, уже не было детским. И глаза. Суровые зеленые глаза. Глаза человека, слишком хорошо узнавшего, что такое жизнь. Эта нынешняя Александра получит то, чего хочет. Она станет хозяйкой своей судьбы. Выйдет за Стена и даст имя ребенку Джейка, а потом отомстит.
Приняв решение, Александра снова легла и мирно проспала до утра. Никакие ужасные сновидения не тревожили ее.
На следующее утро Стен без стука открыл дверь. Он был одет в обычный строгий деловой костюм и рассердился, увидев, что она еще не готова. Осыпав Александру упреками, он оставил ее одеваться, а сам пошел заказывать завтрак.
Девушка поспешно натянула белье и простое темное платье, стянула волосы узлом на затылке и надела скромную шляпку без украшений. Она задыхалась в слишком тяжелой, не по сезону, уродливой одежде и чувствовала себя настоящим чучелом! Спрятав остальные вещи в саквояж, Александра бросила его на кровать и спустилась вниз, чтобы позавтракать. Стен выбрал маленький столик у окна, и официант как раз подавал блюда. Критически осмотрев Александру, Стен одобрительно кивнул.
Она положила себе на тарелку гору еды. Стен нахмурился, но тут же улыбнулся; серые глаза радостно сверкнули.
– Можно подумать, дорогая, что ты ешь за двоих, – многозначительно заметил он.
Девушка вспыхнула и потупилась.
– Я заподозрил это еще на шхуне – ни у кого, кроме тебя, не было морской болезни. Тогда мне показалось, что ты просто устала и измучена, но сейчас все ясно. Это ребенок Джейка, Александра?
Та трясущейся рукой поднесла ко рту чашку шоколада.
– Такое случается, сам знаешь, – пробормотала она.
Стен, по-прежнему улыбаясь, снова кивнул.
– Признаться, я счастлив, Александра, пусть это и удивляет тебя! Видишь ли, теперь ты должна выйти за меня по доброй воле, если не желаешь, чтобы твой ребенок носил клеймо ублюдка! А мы оба хорошо знаем, что это такое, верно? Вряд ли благородное семейство Кларк потерпит еще одного!
Александра ответила таким же жестким взглядом. Он играет ей на руку, считая при этом, что теперь-то уж его планы осуществятся!
– Тут ты прав.
– Надеюсь, ты выйдешь за меня хотя бы для того, чтобы дать имя своему ребенку?
– Вероятно, – обронила она как можно равнодушнее.
– Запомни, Александра, ни один респектабельный мужчина не женится на тебе, зная, что ты носишь дитя от другого.
Она опустила глаза, но тут же посмотрела на него, думая о том, как сладка будет месть.
– Пообещай, что станешь моей женой, Александра.
– Но я не люблю тебя, Стен.
– Дьявол! И что из того? Мне совершенно безразличны твои чувства! Но ты во мне нуждаешься. Да, клянусь Богом, теперь именно я тебе нужен. Ты должна бы умолять меня на коленях. Но я поступлю благородно, попросив тебя обвенчаться со мной. Что скажешь, Александра?
Девушка, тяжело вздохнув, спокойно ответила:
– Да, Стен Льюис, думаю, что мы все-таки поженимся.
Стен торжествующе улыбнулся и поднял вилку.
– Ешь, дорогая. Нью-Йорк ждет нас.
Они доели завтрак в молчании, а потом Стен проводил ее к стоявшей у входа коляске. Посыльный уже принес их багаж.
Ранним утром Александра прощалась с Новым Орлеаном. Сейчас он выглядел куда более романтичным. На этот раз ее никто не преследовал, не унижал, она не была голодна, зато лишилась силы духа и оптимизма, так долго бывших ее спутниками. Они исчезли вместе с юностью...
Стюард почтительно проводил их в каюты. Это путешествие разительно отличалось от предыдущего. Оказавшись в чисто прибранном просторном помещении, Александра уселась на койку, с горечью думая о невозвратном. Джейк! Она встретила его во время первого плавания, и никто не сможет заставить ее забыть его и все, что они делили.
Часть четвертая
ТРОТУАРЫ НЬЮ-ЙОРКА
Глава 25
Ночной ветерок, почти такой же горячий, как днем, гулял по комнатам особняка Александры, не принося прохлады. Девушка стояла у окна спальни, прислушиваясь к звукам летнего Нью-Йорка. Однако и шум никогда не засыпающего города, и жаркий влажный бриз лишь усиливали ее раздражение.
Она опустила гардины и подошла к огромному, от потолка до пола зеркалу, с тоской вспоминая о сухом воздухе Техаса, бескрайних прериях, мустангах, бесчисленных стадах скота. Как это непохоже на здешнюю унылую действительность! Она считала, что все забудет, как только окажется дома, в привычной обстановке, но этого не произошло.
Александра постоянно думала об асиенде, ковбоях, той свободной, хотя и полной опасностей жизни. И о Джейке. Он всегда был рядом. По ночам Александра томилась в ожидании его ласк, близости, страстных поцелуев, но утешала себя мыслями о ребенке, в котором возродится погибший отец.
Девушка критически оглядела в зеркале свой живот. Пока еще ничего не заметно. Правда, Александра немного поправилась после отъезда из Нового Орлеана, и груди налились – все время, проведенное на борту парохода, она отдыхала и наслаждалась вкусной едой. Судя по жадным взглядам Стена, тот находил ее неотразимой, но сама девушка совсем не сознавала себя привлекательной. Только в присутствии Джейка она становилась оживленной, обольстительной, чувственной, только для него была первой красавицей мира. Теперь же все в прошлом. Ей безразлично, как она выглядит.
Низкий вырез светло-зеленого атласного платья наполовину обнажал груди. Модный наряд обтягивал тонкую талию, юбка изящно ниспадала до пола. В этом платье глаза казались еще ярче, а волосы отливали золотом. Александра решила надеть к вечернему туалету принадлежавшие матери изумруды. Сегодня она впервые покажется в обществе. Стен везет ее на премьеру модной пьесы. Последнее время он пользовался ею как новой лошадью или экипажем, для того чтобы произвести впечатление на влиятельных лиц города. Ну что ж, пусть, это даже к лучшему, поскольку поможет ее ребенку занять подобающее место в свете.
Вернувшись две недели назад, она обнаружила, что в доме почти ничего не изменилось – ее экономка была достаточно опытной, чтобы содержать хозяйство в порядке. Дядюшки приехали навестить ее вместе со своими гнусными сыночками. Все уже были помолвлены и привезли с собой глупеньких, жеманных невест. Александра терпеливо вынесла не только их присутствие, но даже по-хозяйски властное обращение Стена, явно гордившегося своим завоеванием. Он сразу же объявил об их помолвке при полном одобрении семейства. Александра старательно играла покорную, во всем послушную будущему мужу девицу. Они не должны раньше времени узнать о ее планах! Стен еще увидит, на что она способна, как только родится ребенок!
Ну а пока она продолжала притворяться. Стен настаивал на скорой свадьбе, но Александра откладывала день венчания. Ей становилось противно при мысли о том, что он будет жить в ее доме и делить с ней постель. Как она вынесет его ласки?
Но Стен твердил, что, если они немедленно не поженятся, беременность станет заметна и тогда будет нелегко объяснить преждевременное рождение ребенка!
Он, конечно, был прав, но Александра все еще любила Джейка. Именно его женой она должна была стать, делить с ним радости и невзгоды. Александра не могла думать о Джейке как о мертвом. Для нее он по-прежнему жив. Она ощущала прикосновения его рук, слышала голос, словно он звал ее, окликал через океан. Но нет, это невозможно. Она сама видела, как Стен застрелил Джейка. Надо идти своей дорогой и воспитывать его ребенка – это все, что ей оставалось.
Александра снова взглянула в зеркало. Лицо побледнело, а в глазах светится нежность, как всегда, стоит ей лишь подумать о Джейке. Она тряхнула головой, боясь, что расплачется. Это все ни к чему хорошему не приведет! Она просто потеряет рассудок, если не прекратит грезить о Джейке.
Девушка поспешила покинуть спальню, словно стараясь убежать от неотступных воспоминаний. Иногда Александра просыпалась ночью, мокрая от пота, уверенная, что Джейк только сейчас держал ее в объятиях, так крепко сжимая, что девушка вскакивала с его именем на устах. Она не вынесет жизни без него...
Александра спустилась вниз. Стен уже ожидал в вестибюле. При виде девушки взгляд серых глаз неожиданно смягчился. Едва она оказалась внизу, он подошел и нежно прижал ее к груди. Александра постаралась все вытерпеть, твердя себе, что этот человек скоро станет ее мужем.
Он слегка приподнял ее подбородок и взглянул в холодные суровые глаза.
– Ты великолепна, дорогая. Платье изумительно тебе идет, а изумруды... ни одна женщина не сравнится с тобой!
– Спасибо, – сухо пробормотала Александра и, отстранившись, отошла. Стен нахмурился, но последовал за ней. Девушка направилась к гостиную и задумчиво уставилась в окно. Стен, держась поодаль, наблюдал за Александрой. С самого возвращения в Нью-Йорк она была такой – отчужденной, нелюдимой. Тот огонь, что пылал в ней раньше, давно погас, неукротимый дух сломлен. Он хотел вернуть прежнюю Александру, ту, что не уставала противиться ему. Эта женщина была неприступной. Что бы он ни говорил, что бы ни делал, все оставляло ее равнодушной. Лишь сверхчеловеческим усилием воли он не обращал внимания на пронизывающие осуждающие взгляды! Сколько раз ему хотелось грубо швырнуть ее на пол, взять, как в тот, первый раз и убедиться, что под ледяной маской прячется горячая, страстная любовница. Но теперь, когда до свадьбы оставались считанные дни, Стен боялся потерять Александру. Он до сих пор не доверял ей, возможно, еще меньше, чем раньше, – она превратилась в лишенную страхов и тревог женщину, смиренно ждущую, когда закончится ее земной путь. Кто знает, сумел бы он уговорить ее выйти за него замуж, не будь ребенка? Она так ушла в себя, что вернуть былое почти невозможно.
– Мы едем, Стен? – спросила она, наконец.
– Да, конечно, дорогая. Я идеально рассчитал время. Ты произведешь настоящий фурор, и завтра твое имя будет у всех на устах.
– Как мило, – бесстрастно отозвалась Александра.
Стен помог девушке сесть в изящную открытую коляску, гордясь тем, что может позволить себе такую роскошь, но она лишь безразлично оглядела экипаж. Ей и вправду все равно. Последнее время Александра считала Нью-Йорк огромным грязным сараем, скопищем куда-то вечно спешащих озабоченных людишек. Подумать только, так говорить о драгоценном венце Америки! По сравнению с этим городом остальная страна находится поистине в первобытном состоянии. Разве он сам не наблюдал безнадежный упадок Юга, варварские условия жизни в Техасе?
Наклонившись ближе, Стен тихо, чтобы не слышал кучер, сказал:
– Александра, я нашел прелестную маленькую церковь. Думаю, тебе захочется венчаться именно там. Нам ни к чему пышная свадьба! Позже мы дадим роскошный бал в честь твоего вступления в общество и пригласим весь Нью-Йорк. Я взял на себя смелость договориться со пастором о том, что церемония состоится через неделю.
– Что? – прошептала она с тревожно заколотившимся сердцем.
– Но, дорогая, ты, кажется, никак не можешь решиться, хотя больше тянуть нельзя. Доктор...
– Знаю. Знаю, но...
– Никаких «но», Александра. Как по-твоему, подвенечное платье будет готово через неделю?
Александра судорожно стиснула кулаки, так что ногти впились в ладони. Стен прав – надо как можно скорее стать миссис Льюис. Джейк мертв. Мертв. Почему, ну почему она продолжает противиться?
– Александра?
– Да, – пробормотала она.
– Ты согласна... через неделю? – с облегчением переспросил он.
– Да, – повторила Александра громче. – Через неделю. Ты прав, Стен, нельзя бесконечно откладывать. Я должна думать о ребенке.
Стен сжал ее руки.
– Ты не пожалеешь, Александра. Я буду тебе хорошим мужем. Лучшим на свете. Клянусь, я люблю тебя! Знаю, ты не веришь мне, но это правда. Как можно не любить тебя? Это выше моих сил.
Александра по-прежнему молча глядела на проплывающие мимо здания. Чего еще ему от нее нужно?
– Надеюсь, что когда-нибудь ты тоже полюбишь меня, – с робкой надеждой выдохнул он.
Александра повернулась к Стену, стараясь, чтобы он не увидел ненависти в ее глазах.
– Еще рано говорить об этом, Стен. Мы поженимся, а потом будет видно.
Стен кивнул, наконец-то осознав, что придется довольствоваться обещаниями. Она даст ему лишь то, что сама пожелает. Он мог бы взять Александру силой, но ее душа останется навеки для него закрыта, и, если она не захочет, он не найдет туда дороги.
Остаток пути они проделали в молчании, каждый был погружен в свои мысли.
Вскоре экипаж остановился перед величественным зданием. Александре почему-то стало весело при мысли о том, как бы выглядел театр, перенесенный на просторы Техаса, и какими бы смешными казались нарядно одетые люди. Стен помог ей сойти на землю, крепко взял под руку и с горделивым видом собственника повел сквозь толпу, кивая бесчисленным знакомым, но не останавливался и ни с кем не заговаривал. Пусть все гадают, кто эта неизвестная красавица. Завтра газеты будут заполнены описаниями ее внешности и туалета, но сегодня пусть эти люди лопаются от зависти. Незнакомка останется тайной! Они смогут увидеть ее лишь после свадьбы, в огромной бальной зале роскошного особняка. Только тогда первый шаг к далеко идущим целям будет завершен.
Стен был честолюбив и амбициозен, возможно, из-за обстоятельств своего рождения, но хотел гораздо большего, чем деньги. Стремился очутиться на самом верху. И заняться политикой. Только в этом случае он сумеет заполучить реальное могущество и деньги, которых так добивался. Рядом с ослепительной красавицей Александрой Кларк он осуществит все свои мечты. И скоро, очень скоро она будет принадлежать ему, ему одному.
Оказавшись в театре, Александра не могла не сравнивать позолоту, плюш и лепнину с простой обстановкой техасской асиенды. Вероятно, когда-нибудь и там воцарятся роскошь и удобства. Правда, она по достоинству оценила красоту здания, пока Стен вел ее по широкой, устланной ковром лестнице к ложе, которую нанял на сегодняшний спектакль. Это обошлось ему недешево, но для такой жемчужины, как Александра, необходима драгоценная оправа.
Стен проводил девушку в ложу и оглядел зал, довольный тем, что почти вся публика зачарованно смотрит на них. Нежно улыбнувшись, Стен взял Александру за руку, прекрасно представляя, как идиллически они выглядят в глазах собравшихся.
– Тебе удобно, дорогая? – заботливо спросил он. Александра окинула его ледяным взором.
– Места превосходны. Надеюсь, пьеса так же хороша, как о ней говорят.
– Совершенно согласен, дорогая. Александра кивнула и принялась рассматривать зрителей. Она никогда еще не чувствовала себя столь одинокой, чужой, нелюбимой, как сейчас, в лучшей ложе театра, на премьере знаменитого драматурга. Ее изумруды стоили целое состояние, платье сшито лучшей модисткой, она сама прекрасна как никогда. Но в этот момент Александре были безразличны ее красота, богатство и сам театр. Скольких голодающих в южных штатах можно было бы накормить на деньги, вырученные от продажи украшений, сверкавших на дамах! Она никогда не сблизится с этими людьми – ее сердце навеки осталось в Техасе, где поселенцы день и ночь упорно борются за выживание. Вспоминая об их постоянной, зачастую безнадежной борьбе с силами природы, индейцами и угонщиками скота, Александра не испытывала к этим сливкам нью-йоркского общества ничего, кроме отвращения. Их лица были бледны, мускулы дряблы – такие люди в Техасе не протянули бы и дня. Здесь же они, сами того не зная, влачили жалкое существование, называемое жизнью. Там, на ранчо, на тракте, во время перегона скота мужчину поддерживают лишь сила воли и дух, без этого ему просто не выстоять.
Там ценились лишь мощь, смекалка и решимость. Здесь мужчина не задумываясь тратил деньги, нажитые отцом или принесенные женой в приданое. Александра поняла, что не желает больше жить в Нью-Йорке. Ей здесь не место.
Занавес поднялся, и спектакль начался. Александра пыталась сосредоточиться, но снова и снова возвращалась мыслями к тому, что было для нее реальным и важным. Во время антракта Стен не позволил ей выйти из ложи и, едва представление закончилось, поспешно повел в фойе. Он махал рукой знакомым, улыбался, кивал направо и налево, но не делал попытки остановиться и представить Александру.
Тонкий серп луны взошел на небе, слабое сияние фонарей почти не освещало улицы, но Александра радовалась темноте, позволявшей избавиться от пристального взгляда Стена.
Кучер погонял лошадей, те мчались во весь опор, и когда пожилая женщина ступила на мостовую перед самой коляской, Александра дико вскрикнула. Экипаж свернул в сторону, но было слишком поздно. Женщина без сознания лежала на брусчатке.
– Стен! Останови коляску! Мы кого-то сбили! – с тревогой вскричала Александра. – Неужели не видишь? Надо вернуться.
– Ночной сторож позаботится о ней. К чему нам лишние неприятности? Порядочные люди не бродят по улицам в такое время. Это какая-то пьянчужка.
– Стен, мы должны вернуться, – заявила Александра, больше не удивляясь его бесчеловечности.
– Но, Александра...
– Прошу, Стен, ради меня, – прошептала она, сжимая его руку.
– Хорошо, раз ты так хочешь, – согласился он, не в силах противиться исходившему от нее нежному аромату и мягким ладошкам, сжимавшим его пальцы. Рядом с ней он мгновенно теряет самообладание!
Стен окликнул кучера, и вскоре они уже были около несчастной. Она по-прежнему лежала там, где ее оставили, – груда грязных, дурно пахнущих лохмотьев. Александра попыталась сойти на землю.
– Что ты делаешь? – удивился Стен, останавливая ее.
– Я хочу знать, жива ли она и не нуждается ли в докторе.
Застонав, Стен велел кучеру заняться женщиной. Тот подошел ближе, поднял ее и положил на сиденье экипажа, напротив Стена и Александры.
– Поехали, – приказал Стен.
Когда лошади снова тронули, Александра наклонилась над неподвижным телом, пощупала пульс и торжествующе взглянула на Стена.
– Она жива. Я забираю ее с собой. Как только приедем, ты пошлешь за доктором, Стен. Мы не можем ее покинуть.
Стен недоуменно уставился на Александру и решил, что, вероятно, причина всему – ее беременность. Она готова приютить любую бродяжку и бездомного пса.
– Хорошо, Александра, – устало согласился он, – но тебе придется заботиться о ней.
– Вот и прекрасно! Всю дорогу Александра обеспокоено следила за женщиной, а Стен с сожалением думал о том, как плохо кончился этот чудесный вечер. Он мечтал, что проведет ночь в постели Александры, а вместо этого приходится ухаживать за каким-то отребьем! Ну что ж, если так угодно Александре, он пойдет на все. Стен просто не может себе позволить сердить ее!
Кучер внес женщину в дом, и Александра сразу же позвонила горничной. Когда та явилась, хозяйка велела ей уложить незнакомку в комнате рядом с господскими покоями, раздеть, вымыть и найти для нее подходящую одежду.
Горничная пошла вперед, показывая кучеру дорогу, а Стену пришлось силой удерживать Александру, желавшую немедленно последовать за ними. Он повел ее в гостиную, пытаясь уговорить:
– Дорогая, ты не должна так волноваться. Твоя горничная сделает все, что необходимо для старушки. Я тотчас же пошлю за доктором. Вот увидишь, с женщиной ничего страшного не случилось.
Александра кивнула, думая совсем о другом. Она не могла дождаться, пока Стен уйдет.
Она опустила гардины и подошла к огромному, от потолка до пола зеркалу, с тоской вспоминая о сухом воздухе Техаса, бескрайних прериях, мустангах, бесчисленных стадах скота. Как это непохоже на здешнюю унылую действительность! Она считала, что все забудет, как только окажется дома, в привычной обстановке, но этого не произошло.
Александра постоянно думала об асиенде, ковбоях, той свободной, хотя и полной опасностей жизни. И о Джейке. Он всегда был рядом. По ночам Александра томилась в ожидании его ласк, близости, страстных поцелуев, но утешала себя мыслями о ребенке, в котором возродится погибший отец.
Девушка критически оглядела в зеркале свой живот. Пока еще ничего не заметно. Правда, Александра немного поправилась после отъезда из Нового Орлеана, и груди налились – все время, проведенное на борту парохода, она отдыхала и наслаждалась вкусной едой. Судя по жадным взглядам Стена, тот находил ее неотразимой, но сама девушка совсем не сознавала себя привлекательной. Только в присутствии Джейка она становилась оживленной, обольстительной, чувственной, только для него была первой красавицей мира. Теперь же все в прошлом. Ей безразлично, как она выглядит.
Низкий вырез светло-зеленого атласного платья наполовину обнажал груди. Модный наряд обтягивал тонкую талию, юбка изящно ниспадала до пола. В этом платье глаза казались еще ярче, а волосы отливали золотом. Александра решила надеть к вечернему туалету принадлежавшие матери изумруды. Сегодня она впервые покажется в обществе. Стен везет ее на премьеру модной пьесы. Последнее время он пользовался ею как новой лошадью или экипажем, для того чтобы произвести впечатление на влиятельных лиц города. Ну что ж, пусть, это даже к лучшему, поскольку поможет ее ребенку занять подобающее место в свете.
Вернувшись две недели назад, она обнаружила, что в доме почти ничего не изменилось – ее экономка была достаточно опытной, чтобы содержать хозяйство в порядке. Дядюшки приехали навестить ее вместе со своими гнусными сыночками. Все уже были помолвлены и привезли с собой глупеньких, жеманных невест. Александра терпеливо вынесла не только их присутствие, но даже по-хозяйски властное обращение Стена, явно гордившегося своим завоеванием. Он сразу же объявил об их помолвке при полном одобрении семейства. Александра старательно играла покорную, во всем послушную будущему мужу девицу. Они не должны раньше времени узнать о ее планах! Стен еще увидит, на что она способна, как только родится ребенок!
Ну а пока она продолжала притворяться. Стен настаивал на скорой свадьбе, но Александра откладывала день венчания. Ей становилось противно при мысли о том, что он будет жить в ее доме и делить с ней постель. Как она вынесет его ласки?
Но Стен твердил, что, если они немедленно не поженятся, беременность станет заметна и тогда будет нелегко объяснить преждевременное рождение ребенка!
Он, конечно, был прав, но Александра все еще любила Джейка. Именно его женой она должна была стать, делить с ним радости и невзгоды. Александра не могла думать о Джейке как о мертвом. Для нее он по-прежнему жив. Она ощущала прикосновения его рук, слышала голос, словно он звал ее, окликал через океан. Но нет, это невозможно. Она сама видела, как Стен застрелил Джейка. Надо идти своей дорогой и воспитывать его ребенка – это все, что ей оставалось.
Александра снова взглянула в зеркало. Лицо побледнело, а в глазах светится нежность, как всегда, стоит ей лишь подумать о Джейке. Она тряхнула головой, боясь, что расплачется. Это все ни к чему хорошему не приведет! Она просто потеряет рассудок, если не прекратит грезить о Джейке.
Девушка поспешила покинуть спальню, словно стараясь убежать от неотступных воспоминаний. Иногда Александра просыпалась ночью, мокрая от пота, уверенная, что Джейк только сейчас держал ее в объятиях, так крепко сжимая, что девушка вскакивала с его именем на устах. Она не вынесет жизни без него...
Александра спустилась вниз. Стен уже ожидал в вестибюле. При виде девушки взгляд серых глаз неожиданно смягчился. Едва она оказалась внизу, он подошел и нежно прижал ее к груди. Александра постаралась все вытерпеть, твердя себе, что этот человек скоро станет ее мужем.
Он слегка приподнял ее подбородок и взглянул в холодные суровые глаза.
– Ты великолепна, дорогая. Платье изумительно тебе идет, а изумруды... ни одна женщина не сравнится с тобой!
– Спасибо, – сухо пробормотала Александра и, отстранившись, отошла. Стен нахмурился, но последовал за ней. Девушка направилась к гостиную и задумчиво уставилась в окно. Стен, держась поодаль, наблюдал за Александрой. С самого возвращения в Нью-Йорк она была такой – отчужденной, нелюдимой. Тот огонь, что пылал в ней раньше, давно погас, неукротимый дух сломлен. Он хотел вернуть прежнюю Александру, ту, что не уставала противиться ему. Эта женщина была неприступной. Что бы он ни говорил, что бы ни делал, все оставляло ее равнодушной. Лишь сверхчеловеческим усилием воли он не обращал внимания на пронизывающие осуждающие взгляды! Сколько раз ему хотелось грубо швырнуть ее на пол, взять, как в тот, первый раз и убедиться, что под ледяной маской прячется горячая, страстная любовница. Но теперь, когда до свадьбы оставались считанные дни, Стен боялся потерять Александру. Он до сих пор не доверял ей, возможно, еще меньше, чем раньше, – она превратилась в лишенную страхов и тревог женщину, смиренно ждущую, когда закончится ее земной путь. Кто знает, сумел бы он уговорить ее выйти за него замуж, не будь ребенка? Она так ушла в себя, что вернуть былое почти невозможно.
– Мы едем, Стен? – спросила она, наконец.
– Да, конечно, дорогая. Я идеально рассчитал время. Ты произведешь настоящий фурор, и завтра твое имя будет у всех на устах.
– Как мило, – бесстрастно отозвалась Александра.
Стен помог девушке сесть в изящную открытую коляску, гордясь тем, что может позволить себе такую роскошь, но она лишь безразлично оглядела экипаж. Ей и вправду все равно. Последнее время Александра считала Нью-Йорк огромным грязным сараем, скопищем куда-то вечно спешащих озабоченных людишек. Подумать только, так говорить о драгоценном венце Америки! По сравнению с этим городом остальная страна находится поистине в первобытном состоянии. Разве он сам не наблюдал безнадежный упадок Юга, варварские условия жизни в Техасе?
Наклонившись ближе, Стен тихо, чтобы не слышал кучер, сказал:
– Александра, я нашел прелестную маленькую церковь. Думаю, тебе захочется венчаться именно там. Нам ни к чему пышная свадьба! Позже мы дадим роскошный бал в честь твоего вступления в общество и пригласим весь Нью-Йорк. Я взял на себя смелость договориться со пастором о том, что церемония состоится через неделю.
– Что? – прошептала она с тревожно заколотившимся сердцем.
– Но, дорогая, ты, кажется, никак не можешь решиться, хотя больше тянуть нельзя. Доктор...
– Знаю. Знаю, но...
– Никаких «но», Александра. Как по-твоему, подвенечное платье будет готово через неделю?
Александра судорожно стиснула кулаки, так что ногти впились в ладони. Стен прав – надо как можно скорее стать миссис Льюис. Джейк мертв. Мертв. Почему, ну почему она продолжает противиться?
– Александра?
– Да, – пробормотала она.
– Ты согласна... через неделю? – с облегчением переспросил он.
– Да, – повторила Александра громче. – Через неделю. Ты прав, Стен, нельзя бесконечно откладывать. Я должна думать о ребенке.
Стен сжал ее руки.
– Ты не пожалеешь, Александра. Я буду тебе хорошим мужем. Лучшим на свете. Клянусь, я люблю тебя! Знаю, ты не веришь мне, но это правда. Как можно не любить тебя? Это выше моих сил.
Александра по-прежнему молча глядела на проплывающие мимо здания. Чего еще ему от нее нужно?
– Надеюсь, что когда-нибудь ты тоже полюбишь меня, – с робкой надеждой выдохнул он.
Александра повернулась к Стену, стараясь, чтобы он не увидел ненависти в ее глазах.
– Еще рано говорить об этом, Стен. Мы поженимся, а потом будет видно.
Стен кивнул, наконец-то осознав, что придется довольствоваться обещаниями. Она даст ему лишь то, что сама пожелает. Он мог бы взять Александру силой, но ее душа останется навеки для него закрыта, и, если она не захочет, он не найдет туда дороги.
Остаток пути они проделали в молчании, каждый был погружен в свои мысли.
Вскоре экипаж остановился перед величественным зданием. Александре почему-то стало весело при мысли о том, как бы выглядел театр, перенесенный на просторы Техаса, и какими бы смешными казались нарядно одетые люди. Стен помог ей сойти на землю, крепко взял под руку и с горделивым видом собственника повел сквозь толпу, кивая бесчисленным знакомым, но не останавливался и ни с кем не заговаривал. Пусть все гадают, кто эта неизвестная красавица. Завтра газеты будут заполнены описаниями ее внешности и туалета, но сегодня пусть эти люди лопаются от зависти. Незнакомка останется тайной! Они смогут увидеть ее лишь после свадьбы, в огромной бальной зале роскошного особняка. Только тогда первый шаг к далеко идущим целям будет завершен.
Стен был честолюбив и амбициозен, возможно, из-за обстоятельств своего рождения, но хотел гораздо большего, чем деньги. Стремился очутиться на самом верху. И заняться политикой. Только в этом случае он сумеет заполучить реальное могущество и деньги, которых так добивался. Рядом с ослепительной красавицей Александрой Кларк он осуществит все свои мечты. И скоро, очень скоро она будет принадлежать ему, ему одному.
Оказавшись в театре, Александра не могла не сравнивать позолоту, плюш и лепнину с простой обстановкой техасской асиенды. Вероятно, когда-нибудь и там воцарятся роскошь и удобства. Правда, она по достоинству оценила красоту здания, пока Стен вел ее по широкой, устланной ковром лестнице к ложе, которую нанял на сегодняшний спектакль. Это обошлось ему недешево, но для такой жемчужины, как Александра, необходима драгоценная оправа.
Стен проводил девушку в ложу и оглядел зал, довольный тем, что почти вся публика зачарованно смотрит на них. Нежно улыбнувшись, Стен взял Александру за руку, прекрасно представляя, как идиллически они выглядят в глазах собравшихся.
– Тебе удобно, дорогая? – заботливо спросил он. Александра окинула его ледяным взором.
– Места превосходны. Надеюсь, пьеса так же хороша, как о ней говорят.
– Совершенно согласен, дорогая. Александра кивнула и принялась рассматривать зрителей. Она никогда еще не чувствовала себя столь одинокой, чужой, нелюбимой, как сейчас, в лучшей ложе театра, на премьере знаменитого драматурга. Ее изумруды стоили целое состояние, платье сшито лучшей модисткой, она сама прекрасна как никогда. Но в этот момент Александре были безразличны ее красота, богатство и сам театр. Скольких голодающих в южных штатах можно было бы накормить на деньги, вырученные от продажи украшений, сверкавших на дамах! Она никогда не сблизится с этими людьми – ее сердце навеки осталось в Техасе, где поселенцы день и ночь упорно борются за выживание. Вспоминая об их постоянной, зачастую безнадежной борьбе с силами природы, индейцами и угонщиками скота, Александра не испытывала к этим сливкам нью-йоркского общества ничего, кроме отвращения. Их лица были бледны, мускулы дряблы – такие люди в Техасе не протянули бы и дня. Здесь же они, сами того не зная, влачили жалкое существование, называемое жизнью. Там, на ранчо, на тракте, во время перегона скота мужчину поддерживают лишь сила воли и дух, без этого ему просто не выстоять.
Там ценились лишь мощь, смекалка и решимость. Здесь мужчина не задумываясь тратил деньги, нажитые отцом или принесенные женой в приданое. Александра поняла, что не желает больше жить в Нью-Йорке. Ей здесь не место.
Занавес поднялся, и спектакль начался. Александра пыталась сосредоточиться, но снова и снова возвращалась мыслями к тому, что было для нее реальным и важным. Во время антракта Стен не позволил ей выйти из ложи и, едва представление закончилось, поспешно повел в фойе. Он махал рукой знакомым, улыбался, кивал направо и налево, но не делал попытки остановиться и представить Александру.
Тонкий серп луны взошел на небе, слабое сияние фонарей почти не освещало улицы, но Александра радовалась темноте, позволявшей избавиться от пристального взгляда Стена.
Кучер погонял лошадей, те мчались во весь опор, и когда пожилая женщина ступила на мостовую перед самой коляской, Александра дико вскрикнула. Экипаж свернул в сторону, но было слишком поздно. Женщина без сознания лежала на брусчатке.
– Стен! Останови коляску! Мы кого-то сбили! – с тревогой вскричала Александра. – Неужели не видишь? Надо вернуться.
– Ночной сторож позаботится о ней. К чему нам лишние неприятности? Порядочные люди не бродят по улицам в такое время. Это какая-то пьянчужка.
– Стен, мы должны вернуться, – заявила Александра, больше не удивляясь его бесчеловечности.
– Но, Александра...
– Прошу, Стен, ради меня, – прошептала она, сжимая его руку.
– Хорошо, раз ты так хочешь, – согласился он, не в силах противиться исходившему от нее нежному аромату и мягким ладошкам, сжимавшим его пальцы. Рядом с ней он мгновенно теряет самообладание!
Стен окликнул кучера, и вскоре они уже были около несчастной. Она по-прежнему лежала там, где ее оставили, – груда грязных, дурно пахнущих лохмотьев. Александра попыталась сойти на землю.
– Что ты делаешь? – удивился Стен, останавливая ее.
– Я хочу знать, жива ли она и не нуждается ли в докторе.
Застонав, Стен велел кучеру заняться женщиной. Тот подошел ближе, поднял ее и положил на сиденье экипажа, напротив Стена и Александры.
– Поехали, – приказал Стен.
Когда лошади снова тронули, Александра наклонилась над неподвижным телом, пощупала пульс и торжествующе взглянула на Стена.
– Она жива. Я забираю ее с собой. Как только приедем, ты пошлешь за доктором, Стен. Мы не можем ее покинуть.
Стен недоуменно уставился на Александру и решил, что, вероятно, причина всему – ее беременность. Она готова приютить любую бродяжку и бездомного пса.
– Хорошо, Александра, – устало согласился он, – но тебе придется заботиться о ней.
– Вот и прекрасно! Всю дорогу Александра обеспокоено следила за женщиной, а Стен с сожалением думал о том, как плохо кончился этот чудесный вечер. Он мечтал, что проведет ночь в постели Александры, а вместо этого приходится ухаживать за каким-то отребьем! Ну что ж, если так угодно Александре, он пойдет на все. Стен просто не может себе позволить сердить ее!
Кучер внес женщину в дом, и Александра сразу же позвонила горничной. Когда та явилась, хозяйка велела ей уложить незнакомку в комнате рядом с господскими покоями, раздеть, вымыть и найти для нее подходящую одежду.
Горничная пошла вперед, показывая кучеру дорогу, а Стену пришлось силой удерживать Александру, желавшую немедленно последовать за ними. Он повел ее в гостиную, пытаясь уговорить:
– Дорогая, ты не должна так волноваться. Твоя горничная сделает все, что необходимо для старушки. Я тотчас же пошлю за доктором. Вот увидишь, с женщиной ничего страшного не случилось.
Александра кивнула, думая совсем о другом. Она не могла дождаться, пока Стен уйдет.