Страница:
– Ладно. – Мне не хотелось провоцировать очередной конфликт, итог которого сложно предугадать. – Притяжение будет несколько меньше привычного тебе, – осторожно продолжил я, – а концентрация кислорода и озона несколько выше, поэтому прошу не совершать высоких прыжков в состоянии эйфории. Закрепи, пожалуйста, обруч номер шестнадцать на шейном отделе позвоночника.
Я открыл заслонку отделения для контроля за симбионтами. Вика заинтересованно прервала свое занятие, встала и перенесла все внимание на ошейники. Всего их было двадцать три – для симбионта любого размера.
– Зачем? – выдала она привычный запрос.
Но я уже был готов к таким поворотам.
– В ином случае я не вправе выпустить вас… – Черт, когда же я привыкну! – Тебя на станцию.
– Но он же некрасивый! – Вика повертела в руках обруч номер шестнадцать.
– Но ты же носишь эти кольца… «сережки» в улавливателях звука?
– Это муранское стекло!
Даже определив по базе, что такое остров Мурано, я не смог найти достойных аргументов, чтобы возразить. Оставалось только поставить самку перед фактом:
– Без обруча я тебя не выпущу – это нарушение нескольких законов Федерации.
Стыковка прошла в гнетущем молчании. Я ждал, пока посадочный отсек станции заполнится воздухом. Вика сидела, подобрав биподы и отвернувшись к стене.
– Макс, – наконец позвала она примирительно.
– Что?
– Можно я надену тот, поменьше, на щиколотку, чтобы его не было видно?
– Как же ты услышишь мои команды?
– Он говорит?
– Он генерирует переданные звуковые колебания.
– Давай тогда на руку надену, будет слышно. Просто тот, который на шею, совсем уродливый.
Я задумался. В истории бывали ситуации, когда земной симбионт убегал от корабля, отрезав себе руку и даже ногу. Правда, с подвидом Б такого никогда не случалось.
– Соглашайся, – попросила Вика.
Вроде ничего страшного нет. Ну куда денется симбионт со станции?
– Ладно, – сдался я, – номер четыре на запястье.
– Ты хороший! – возбужденно воскликнула самка. – И денег немного дай. Тут же есть рестораны?
– Думаю, есть. Но чем тебе не нравится мой кормопровод?
– Я лучше умру, чем буду это есть. – И неожиданно, достав «блокнотик» из «сумочка», мой симбионт процитировал: – Параграф семь контракта с симбионтом, пункт семнадцать: «Корабль обязан заботиться о физическом состоянии симбионта и делать все, чтобы ни при каких обстоятельствах не допустить его смерть».
– Но твой баланс всего лишь 0,0027 кредита на данный момент!
– «Не допустить его смерть», – повторила Вика. – А ведь я тут умру, точно умру…
В результате сложных вычислений мой процессор выдал следующее заключение: «Учитывая ожидаемую прибыль от торговой операции по продаже сплава, мы в состоянии спонсировать симбионта авансом в один-два кредита для закупки необходимых для жизнедеятельности веществ».
Да кем он себя возомнил! Что-то с ним явно не так, нужно его срочно менять.
«Оснований для гарантийной замены нет, – буркнул компьютер обиженно, – текущая замена обойдется в пятьдесят один кредит».
Первое задание симбионту – купить в квартале техники один грамм антиматерии. Что может быть проще? Самый захудалый дроид может совершить такую операцию. Но мои прекрасные, исключительные БТ-82 будут в ближайшие минуты заняты. Поэтому я решил совместить «первый выход в свет» моей Вики подвида Б с таким несложным заданием.
Пока отодвигался внешний шлюз, я продолжал инструктировать гуманоида на предмет правил поведения на территориях Федерации:
– …Также не следует выражать граничные степени каких-либо чувств, что бы ни происходило; не делать резких движений; не производить слишком громких звуковых колебаний…
Кажется, мои указания Вика воспринимала только периферийной нервной системой. Она стояла у трапа, нетерпеливо поправляя то сумочку, то волокна на голове. Я решил завершить наставления и громко проинформировал:
– Выход на станцию через четыре секунды, переключаю излучатель на ошейн… на браслет. Проверить связь! Как слышно? Раз-раз… Ау? «Поехали!» – вспомнил я первый позывной землян.
– Не ори на меня! Нормально слышно, – ответил симбионт и начал спуск по трапу.
Я включил монитор на браслете. Самка уже совершила движение в сторону открытого шлюза дока. Но спустя секунду микрофон на ее руке буквально чуть не взорвался от ужасающе мощных высокочастотных колебаний. Я только и смог распознать страшный визг Вики, смешанный со стуком ее сапог по моей обшивке. Камера на браслете выдавала смазанные хаотические кадры стыковочного отсека.
– А-а-а, та-ра-ка-а-ан, а-а-а-а-а! – вещал в эфир мой симбионт так, что слышно было, наверное, на всей палубе восемь.
Я не знал, что предпринять. В конце концов Вика укрылась в углу моего трюма за контейнером с запчастями, сжавшись в комок, обхватив голову обоими манипуляторами и периодически «скуля» (галактический аналог не найден):
– Ты… ты… ты видел?! Там огромный таракан!.. Мама… мама… Он огромный… он…
Я переключился на внешние корабельные камеры. У входа в док стоял обычный инсектоид, слегка растерянный, судя по положению антенн. Он повибрировал крыльями, передав на универсальном:
– У вас что-то случилось?
– Ничего, спасибо, – ответил я.
– Значит, это была непочтительная реакция… или даже расизм? – вежливо поинтересовался он и добавил: – Мне подать заявку в полицию или вы подадите, как вам удобно?
Этого только мне не хватало! Мой симбионт все еще пребывал в состоянии, определяемом на земном как «паника». Сгруппировал конечности в позицию личинки гуманоида в чреве материнской особи, учащенно раздувал грудной отсек, едва слышно всхлипывал и тыкал пальцем в переборку: «Убей его… убей лазером, есть у тебя лазер?»
– Минутку, – обратился я к инсектоиду. Тот учтиво кивнул. – Лазер есть, но убить им невозможно.
– Тогда пушкой, нейтронной пушкой! – выкрикнула моя самка.
Какие мы слова знаем!
– Пушки нет, я – торговый корабль, – пояснил я, не имея представления, что делать дальше.
– Ви-и-ка, – осторожно позвал я через минуту, – Ви-и-ик?
– Чего? – спросил гуманоид, собирая выделения носовых датчиков.
– Необходимо привести оправдательные аргументы.
– Чего-о?
– Ну «извиниться» по-вашему, – пояснил я.
– Чего-о?
Это меня начинало раздражать, но, памятуя рекомендации форума, я как можно логичнее пояснил:
– Он подаст жалобу в федеральную службу, это будет стоить десять кредитов в лучшем случае.
– Ты только о себе думаешь! А я что же, не человек?! – воскликнула Вика, втягивая остатки жидкости в носовые впадины.
– Человек, определенно, – подтвердил я.
Вообще, аксиома как бы доказательств не требует. Но к таким логическим загадкам землян я уже привык. Сейчас я был удовлетворен, что пульс симбионта приходит в норму, да и вдыхать он стал не так часто. Я перешел в наступление.
– Извинись, пожалуйста, – попросил я как можно приветливее, – иначе я вычту штраф из твоей зарплаты.
– А если нет? – всхлипнула Вика.
Мой процессор прикинул возможные варианты.
– Тогда придется отправить тебя домой и нанять другого симбионта, – ответил я.
– Симбионт – так вот кто я для тебя?!
Мне показалось, что эта фраза сопровождалась неким неуловимым всплеском эмоциональной функции. Но сама конструкция в комментариях не нуждалась. Вика, похоже, это понимала и просчитывала альтернативные комбинации.
– Подумай, если ты так реагируешь на первую жизнь, встретившуюся тебе, как же ты сможешь существовать в пределах всей Федерации? – Я неплохо усвоил традицию обитателей Сол-3 отвечать вопросом на вопрос.
– Ничего себе «первая жизнь»!
– Ну, технически его цивилизация как раз происходит с Альдебаран-8, куда ты недавно так стремилась попасть, так что…
– Иди ты…
Я промолчал, так как давно сообразил, что по земному протоколу любой обмен мнениями должен обязательно завершаться репликой особи подвида Б. И не имеет значения, несет ли ее последняя фраза хоть какой-то смысл. В ином случае алгоритм обмена информацией просто зацикливается, угрожая перевести обоих собеседников в невменяемое состояние.
– Простите меня, мистер тара… мистер инсектоид, – выдавила из себя Вика, «зажмурившись», и протянула манипулятор в приветственном жесте.
Целых пять минут до этого момента я лишь смотрел, как симбионт пытается приблизиться к инсектоиду мелкими шажками и отворачиваясь. Такое созерцание мне стоило немалого самообладания. Впрочем, Вике и подавно – она с огромным трудом превозмогала свое нежелание контактировать с инопланетянином. Так что тот даже встал на третью пару конечностей и вложил щупальце Вике в ладонь, когда она подошла вплотную.
– Ты новичок, да? – спросил он. – Могу показать тебе тут все, – прожужжал «таракан» закрылками.
Я перевел с универсального.
– Не пойду-у-у, – закрыв глаза, промямлила Вика.
– Давай, будь «хорошей девочкой», – уговаривал я, – он тебе любезность оказывает, а ты ведешь себя как ребенок.
– Не маши так манипулятором при ходьбе – я не могу сфокусировать камеру, – рекомендовал я Вике.
От синусоидальных телодвижений щупальца самки мне было не по себе. Я видел только фрагменты потолка и периодически попадающий в мое поле зрения хитиновый панцирь инсектоида, который уверенно маячил впереди моего симбионта на всех шести конечностях.
– Тут как в метро, – заявил гуманоид, вращая головой, – куча рекламы! Только ничего не понятно.
– Хочешь изучить универсальный галактический? – спросил я.
– Возможно, позже, Макс, позже…
Вика подвида Б с нескрываемым любопытством сканировала визуальными датчиками проходящих мимо существ.
– Ой, смотри – улиточка!
– Тише, тише… ш-ш-ш… – Я отправил в динамики белый шум. – Существо с 61 Лебедя, по-вашему. «Улиточка», возможно, понимает земной. Не нарывайся на новый штраф, пожалуйста.
– А вот смотри – рыбки! – Вика меня совсем не слушала. Она прислонилась головой к разделительному стеклу палубы семь. – Смотри! Они мне машут плавниками!
– Это не рыбки! – выкрикнул я. – Это разумные ихтиоиды, обитающие на сигме Дракона. Им сконструировали параллельную палубу, чтобы не умалять их самоуважение.
– То есть?
– Ну как бы ты себя чувствовала, будучи «рыбкой», если бы поверх тебя ходили сухопутные?
– Ясно. – Мой симбионт усиленно тряс кистью в ответ ихтиоидам, растянув ротовые мембраны до предела.
– Ну, чуть пришла в себя?
– Ага, – бодро рапортовала самка, – тут такая тусня! Но немного мешают эти снующие птички и та хрень, карабкающаяся по потолку.
– «Рыбки», «птички»… – добродушно дублировал я. Кажется, она быстро адаптировалась. Даже «таракан» уже не вводил ее в ступор. – «Птички» на самом деле крылатые пресмыкающиеся, сходные с вашим археоптериксом, а та, как ты выразилась, «хрень» под сводом – катранг на пятой стадии развития. Такой же симбионт, как и ты.
– Быстро он шныряет! – заметил гуманоид. – А что, есть еще какие-то стадии?
Мне льстило, что самка наконец заинтересовалась моими познаниями в сфере галактического этногенеза.
– Есть: скоро он заключит себя в кокон, после чего переродится в крылатую восьмилапую форму.
– Хотелось бы на это посмотреть!
– Не получится – для такого преобразования требуются особые условия, которые существуют только на его родной планете… – Я остановился, так как процессор определил «скуку», проступившую на лице симбионта. Я не понимал, зачем сперва проявлять интерес, чтобы тут же выдать стандартную конструкцию:
– Какой ты нудный…
«Ж-ж-ж» – раздалось неподалеку. Инсектоид шевелил антеннами и лапками.
– Что он говорит? – спросила Вика.
– Он сказал: «Двигайтесь вдоль радиуса – механический рынок через восемьсот метров, второй поворот направо».
– Рынок! – воскликнул симбионт радостно и побежал в указанном направлении.
Меня это несколько насторожило. Я перевел на счет инсектоида сотую кредита для уверенности, что тот не заявит в полицию, и вежливо пожелал ему провести как можно больше спекулятивных торговых сделок.
После первоначального провала с первым контактом уровень счастья Вики был определенно выше среднего. Мне показалось, что даже ее глаза стали сильнее отражать свет.
По дороге к рынку нам повстречалась группа землян подвида А. Мое настроение повысилось еще больше – появился реальный шанс произвести потомство от моего симбионта! Для привлечения внимания я послал в динамик громкое сообщение тембром Вики: «Привет, ребята!»
– Это… это что такое? Кто это сказал? – Самка встала как вкопанная.
Гы-гы. Я! Только не признаюсь! Вскоре моя стратегия окупится!
Троица гуманоидов успешно засекла Вику своими радарами и незамедлительно двинулась в ее сторону со значительным ускорением. Торсы людей были без защитных тканей, а нижнюю часть скелета прикрывали только урезанные версии «штанов» (на земном «шорты» или «бермуды» – столь тонкое различие недоступно моему пониманию).
«Смотри, как лоси ломанулись!» – прокомментировал мой процессор.
Действительно, подскочив к моей самке, гуманоиды хором начали активно убеждать ее вступить с ними в половой контакт.
– Девушка, девушка! Как вас зовут, девушка? Давайте знакомиться! Идем в мою каюту, я тебе кое-что покажу… – наперебой вещали люди, хватая Вику за манипуляторы.
Как верно я все рассчитал! Определенно, вскоре они «кое-что покажут» моему симбионту, если не все, то минимум тот, что покрупнее. Менее чем через пятую темпа у меня будет уже две человеческие единицы на борту!
– Отцепись, урод! Сволочь! – почему-то верещала Вика, пытаясь оттеснить сразу трех гуманоидов. – Козел! Отвали!
Многообещающая встреча грозила обернуться конфликтом. «Да, заварил ты кашу», – прояснил мой электронный мозг. Ситуация явно выходила из-под контроля – об этом свидетельствовало количество табуированных земных изречений, которые употребила Вика всего за минуту. За все время, проведенное с ней до этого, я слышал из ее уст только один подобный оборот.
– Гад, отпусти! – орал мой симбионт, отгоняя сумочкой потенциальных оплодотворителей. – Гондон дырявый! Макс, помоги!
«Найти оптимальное решение!» – приказал я процессору. Но тот лишь лениво выдал: «Ща драка будет!» «Ты что себе позволяешь? Выкину на фиг!» – попытался я урезонить его доступным его новому мироощущению аргументом. «Входящий буфер переполнен, проанализировать поток данных возможным не представляется», – кротко ответил компьютер.
Действительно: камера на браслете показывала только случайные кадры, а в микрофоне царил полный хаос – удары, шум, крики Вики, смешанные со звуковыми колебаниями симбионтов подвида А и еще более громкими командами их кораблей из ошейников. В общем, полный и несомненный хаос.
– Прекратить насилие! – Голос полицейского дроида перекрыл все в округе. – Опустить манипуляторы! Занять исходные позиции! В противном случае ваше тело будет подвержено незамедлительной дезинтеграции.
Все, кроме моей Вики, подчинились. Та лишь растерянно пыталась определить световыми датчиками источник звука. Пока дроид не подлетел к ней вплотную.
– Это что такое? – шепотом спросил мой симбионт, уставившись на зеленую сферу, висящую у ее лба.
– Тсс, полицейский дроид, – сказал я.
– Этот маленький светлячок?
– Тише, тише! – цыкнул я. – Этот «маленький светлячок» оснащен дезинтегратором пространства и обладает безоговорочным правом на его применение.
Полицейский просканировал всех существ в округе и громогласно объявил:
– Оценка ситуации произведена. Трибунал Федерации определит меру вашей вины и вынесет вердикт в соответствии с уставом. Ожидайте.
– Что он пищит? – тихонько произнес мой симбионт, поднеся запястье к ротовой впадине.
– Тсс, просто стой на месте и жди.
– Виктор Костышевских, вы приговорены к уплате штрафа в размере двадцати кредитов. Один процент этой суммы будет выплачен в качестве компенсации кораблю, владеющему симбионтом с идентификатором «Виктория Иванова», – провозгласил полицейский. – Мыкола Загоруйко, вы приговорены к уплате штрафа в размере десяти кредитов. Один процент этой суммы будет выплачен в качестве компенсации кораблю, владеющему симбионтом с идентификатором «Виктория Иванова». Роберт Фишер, вы приговорены к уплате штрафа в размере пяти кредитов. Один процент этой суммы будет выплачен в качестве компенсации кораблю, владеющему симбионтом с идентификатором «Виктория Иванова».
– But I did nothing! Nothing![1] – возбужденно воскликнул Боб Фишер.
– Shut up, fat pig![2] – донеслось из его ошейника.
– Виктория Иванова, принимая во внимание психическую неустойчивость и недостаток опыта, вы признаны судом пострадавшей стороной, оправданно использовавшей насилие в экстремальной ситуации. Разойтись! – скомандовал дроид.
Так я стал богаче на 0,35 кредита. «Не мытьем, так катаньем», – поддержал меня процессор. Я все равно не мог осознать: что пошло не так? Вика необычно широкими шагами проследовала дальше по маршруту, удаляясь от особей подвида А. Дыхание ее было учащенным.
– Шлюха! – бросил ей в спину гуманоид «Виктор Костышевских».
Вика зачем-то пнула сапогом в бок проползающего рядом четырехметрового кольчужного червя, выдохнув:
– Скотина!
Червь удивленно повернул головной сегмент, но, запечатлев моего симбионта, тут же потерял интерес, передав мне: «Сожалею». Даже не сделал попытки подать жалобу. Похоже, он лучше меня разбирался в особенностях характера землян.
– Вика. Вика? – Я ненавязчиво пробовал установить причинно-следственную связь между моим провалившимся планом и поведением симбионта.
– Чего? – буркнула самка, продолжая остервенело стучать биподами по палубе восемь.
– Неужели ты не восприняла никого из встреченных землян на ментальном уровне? Ладно тот, мощный. Но этот «Загоруйко» вроде бы ничего… то есть он, конечно, совсем не соответствует, не так ли? – Вот где рекомендации свободных найдут себе применение!
– Эта волосатая обезьяна, которая меня лапала?
Я смутился.
– Э-э-э… ну густота шерстяного покрова на его теле немного превышает аналогичный рудимент среднестатистического гуманоида, э-э-э… – Я не мог составить список предпочтений моей Вики. – Зато он энергично ощупывал тебя… то есть «лапал» практически каждый отсек твоего тела в соответствии с обрядом. Я видел в ваших фильмах – чем настойчивее прикосновения, тем больше вероятность зачатия личинки…
Вика молчала.
– А что скажешь о Бобе?
– Толстая мразь!
Только сейчас я обратил внимание, что длина окружности гуманоида «Роберт Фишер» в месте стыка с биподами действительно выбивается из общепринятых на Сол-3 норм в сторону увеличения. А полость системы пищеварения даже вываливается из «брюк». Хм, как же я мог забыть? Т-Икс ведь предупреждал о талии! Но первый гуманоид, кажется, соответствовал критериям отбора.
– Вернемся к «Виктор Костышевских»… – предложил я.
– Макс! – оборвала меня самка. Остановилась и поднесла браслет к лицу. – Слушай внимательно!
– Да?
– Ты – конченый урод! – сказала Вика, почти касаясь микрофона губами.
Вот так мой симбионт впал сразу в два состояния: «обида» и «злость». Это было неожиданно.
«Сделай переоценку ситуации на основании новых исходных данных», – дал я задачу процессору.
«Доиграешься ты со своими планами, – меланхолично ответил тот. – Учти, слова «преданность» и «предательство» очень похожи в русском диалекте».
«Ты, просохший конденсатор, ты работать будешь или философствовать? Что делать-то?» – раздраженно спросил я.
«Заткнись! – нахально ответил мой мозг и добавил: – Я имел в виду: сейчас тебе лучше помолчать».
– Вика, ты перекресток пропустила, нам направо вообще-то, – пискнул я из динамика.
Симбионт молча развернулся и выправил курс. Самка подвида Б двигалась в быстром темпе, едва не расталкивая других существ. Мне показалось, что она вот-вот стукнет ногой еще кого-нибудь, тогда от штрафа мне точно не отвертеться.
Ее самочувствие чуть улучшилось, когда вокруг замелькали торговые ряды. Камеру на запястье стало меньше болтать. Вика все еще сопела, но уже тише.
– Ну вот твои железяки! – рявкнула она. – Что покупать?
– Антиматерию, полмоля.
– По-человечески поясни.
– Один грамм.
– Да поняла я! – раздраженно процедила Вика. – Как она выглядит?
– Вон у альтарианина на прилавке лежит, блестящий такой металлический контейнер, продолговатый.
Вика решительно свернула к магазинчику и выдохнула прямо в лицо гуманоиду:
– Почем антиматерия?!
– Тысяча шестьсот кредитов за моль, – ответило в ретранслятор несколько растерявшееся от такого напора существо.
– Зачем ты спрашиваешь? – поинтересовался я. – Цены у всех одинаковые – бери первый попавшийся, и пойдем.
– Как это одинаковые? Это же рынок! – удивилась Вика и снова обратилась к альтарианину: – Покажите!
– Пожалуйста. – Тот протянул контейнер моему симбионту.
– Рабочий? Где тут срок годности? – спросила самка, вращая в руках капсулу с насечками на поверхности.
– Бери, и пойдем! – повторил я настойчивее.
– Подожди, сейчас еще посмотрим. – Вика вернула антиматерию продавцу со словами: – Спасибо, мы еще вернемся, если что.
– Так, где тут еще эти тюбики продают? – Мой симбионт заглядывал уже в восьмую по счету лавку.
– Это не тюбик, это вакуумная капсула с магнитным полем, которое удерживает антидейтроны.
– Какой ты нудный, ужас просто!
– Но мы же абсолютно бесцельно тратим время, – заметил я, – цена грамма в этом секторе восемьсот кредитов.
– Сейчас-сейчас, сейчас дешевле найдем! – уверенно выдала Вика, забегая в следующий магазин.
Я вздохнул.
– Смотри, Макс! – Симбионт подошел к прилавку, озираясь. – Вот твои ампулы!
«Ампулы… капсулы… – какая разница?» – подумал я, уже не пытаясь поправить Вику.
– И продавца нет! Давай возьмем одну и убежим, заодно прихватим с собой этот цветок! – указала самка.
Даже не могу сказать, что меня поразило больше: готовность Виктории так вот запросто лишить другое существо его имущества или то, что это было сказано в присутствии того самого существа, в которое Виктория как раз тыкала пальцем.
– Э-э-э… – пролепетал я. – Но этот «цветок» и есть хозяин магазина…
– Ой! – Мой симбионт отдернул конечность.
– Чем могу помочь? – вежливо спросил «цветок» из динамиков универсального переводчика.
– Ой, – повторила Вика, – ой… Простите, мистер…
– Родонтин, – шепотом подсказал я, – это разумное растение.
– Простите, мистер родонтин, я не знала. – Мой симбионт часто захлопал ресницами.
Я тем временем в радиодиапазоне приносил существу самые унизительно-корректные извинения, на которые только был способен.
– Ничего, – невозмутимо ответил «цветок», – я уже привык, что нашу расу не замечают. Вы-то, земляне, хотя бы не пытаетесь меня съесть. Так что вам угодно?
– Антиматерия, один грамм, пожалуйста, – попросил я. В такой ситуации, казалось, мы с самкой просто обязаны купить топливо именно здесь.
– Подожди ты! – зашипела на меня Вика. – Куда торопишься?
– Парковка заканчивается через двадцать пять минут, – почему-то тоже шепотом ответил я, – ты же еще собиралась купить себе корм?
– Успеем… – Она повернулась к родонтину. – Как вас зовут?
– Мой идентификатор: Гршари’ваар, – ответил тот.
– Очень приятно, Гриша, а меня – Вика.
Мне показалось или она пытается задействовать оружие земного подвида Б под названием «кокетство»? Даже если так, я не мог взять в толк, как бы это могло сработать в случае настолько отдаленного родства цивилизаций.
– Гриша, – вкрадчиво продолжил мой симбионт, – у вас очень красивые желтые лепестки, и густые листья, и стебель такой изящный… Не уступите девушке пару кредитов?
Ну все! Пиши пропало – сейчас он точно подаст жалобу за домогательства в извращенной форме. Я себе уже четко представлял следующую ветку форума свободных: «Как один корабль купил грамм антиматерии за тысячу кредитов на Сириус-6». И все эти шуточки и комментарии в мой адрес так и стояли перед глазами. Родонтин, однако, почему-то медлил. Радиосигналов я не засек. А мой симбионт как ни в чем не бывало вещал:
– У вас такой уютный магазин со всеми этими вещами. Как он называется, кстати?
– «У цветка», – ответил родонтин. – Я подумал, что так будет доступнее.
Вика отвернулась и поднесла браслет к ротовому отверстию:
– Макс, ты почему вывеску не прочитал?
– Я прочитал. Ты что сейчас творишь, блин?!
– Почему мне не сказал? – не обратила внимания на мое замечание самка.
– Ты так бежала, что…
– Ладно, с тобой потом разберусь, – снова проигнорировала она мои пояснения.
Вернувшись к прилавку, Вика продолжила:
– Вы такой хороший! Разрыхлить вам почву? Я всем-всем друзьям расскажу, какой вы хороший, а они расскажут своим друзьям, что покупать железки нужно только в вашем магазине! А те – своим знакомым расскажут…
Я открыл заслонку отделения для контроля за симбионтами. Вика заинтересованно прервала свое занятие, встала и перенесла все внимание на ошейники. Всего их было двадцать три – для симбионта любого размера.
– Зачем? – выдала она привычный запрос.
Но я уже был готов к таким поворотам.
– В ином случае я не вправе выпустить вас… – Черт, когда же я привыкну! – Тебя на станцию.
– Но он же некрасивый! – Вика повертела в руках обруч номер шестнадцать.
– Но ты же носишь эти кольца… «сережки» в улавливателях звука?
– Это муранское стекло!
Даже определив по базе, что такое остров Мурано, я не смог найти достойных аргументов, чтобы возразить. Оставалось только поставить самку перед фактом:
– Без обруча я тебя не выпущу – это нарушение нескольких законов Федерации.
Стыковка прошла в гнетущем молчании. Я ждал, пока посадочный отсек станции заполнится воздухом. Вика сидела, подобрав биподы и отвернувшись к стене.
– Макс, – наконец позвала она примирительно.
– Что?
– Можно я надену тот, поменьше, на щиколотку, чтобы его не было видно?
– Как же ты услышишь мои команды?
– Он говорит?
– Он генерирует переданные звуковые колебания.
– Давай тогда на руку надену, будет слышно. Просто тот, который на шею, совсем уродливый.
Я задумался. В истории бывали ситуации, когда земной симбионт убегал от корабля, отрезав себе руку и даже ногу. Правда, с подвидом Б такого никогда не случалось.
– Соглашайся, – попросила Вика.
Вроде ничего страшного нет. Ну куда денется симбионт со станции?
– Ладно, – сдался я, – номер четыре на запястье.
– Ты хороший! – возбужденно воскликнула самка. – И денег немного дай. Тут же есть рестораны?
– Думаю, есть. Но чем тебе не нравится мой кормопровод?
– Я лучше умру, чем буду это есть. – И неожиданно, достав «блокнотик» из «сумочка», мой симбионт процитировал: – Параграф семь контракта с симбионтом, пункт семнадцать: «Корабль обязан заботиться о физическом состоянии симбионта и делать все, чтобы ни при каких обстоятельствах не допустить его смерть».
– Но твой баланс всего лишь 0,0027 кредита на данный момент!
– «Не допустить его смерть», – повторила Вика. – А ведь я тут умру, точно умру…
В результате сложных вычислений мой процессор выдал следующее заключение: «Учитывая ожидаемую прибыль от торговой операции по продаже сплава, мы в состоянии спонсировать симбионта авансом в один-два кредита для закупки необходимых для жизнедеятельности веществ».
Да кем он себя возомнил! Что-то с ним явно не так, нужно его срочно менять.
«Оснований для гарантийной замены нет, – буркнул компьютер обиженно, – текущая замена обойдется в пятьдесят один кредит».
Первое задание симбионту – купить в квартале техники один грамм антиматерии. Что может быть проще? Самый захудалый дроид может совершить такую операцию. Но мои прекрасные, исключительные БТ-82 будут в ближайшие минуты заняты. Поэтому я решил совместить «первый выход в свет» моей Вики подвида Б с таким несложным заданием.
Пока отодвигался внешний шлюз, я продолжал инструктировать гуманоида на предмет правил поведения на территориях Федерации:
– …Также не следует выражать граничные степени каких-либо чувств, что бы ни происходило; не делать резких движений; не производить слишком громких звуковых колебаний…
Кажется, мои указания Вика воспринимала только периферийной нервной системой. Она стояла у трапа, нетерпеливо поправляя то сумочку, то волокна на голове. Я решил завершить наставления и громко проинформировал:
– Выход на станцию через четыре секунды, переключаю излучатель на ошейн… на браслет. Проверить связь! Как слышно? Раз-раз… Ау? «Поехали!» – вспомнил я первый позывной землян.
– Не ори на меня! Нормально слышно, – ответил симбионт и начал спуск по трапу.
Я включил монитор на браслете. Самка уже совершила движение в сторону открытого шлюза дока. Но спустя секунду микрофон на ее руке буквально чуть не взорвался от ужасающе мощных высокочастотных колебаний. Я только и смог распознать страшный визг Вики, смешанный со стуком ее сапог по моей обшивке. Камера на браслете выдавала смазанные хаотические кадры стыковочного отсека.
– А-а-а, та-ра-ка-а-ан, а-а-а-а-а! – вещал в эфир мой симбионт так, что слышно было, наверное, на всей палубе восемь.
Я не знал, что предпринять. В конце концов Вика укрылась в углу моего трюма за контейнером с запчастями, сжавшись в комок, обхватив голову обоими манипуляторами и периодически «скуля» (галактический аналог не найден):
– Ты… ты… ты видел?! Там огромный таракан!.. Мама… мама… Он огромный… он…
Я переключился на внешние корабельные камеры. У входа в док стоял обычный инсектоид, слегка растерянный, судя по положению антенн. Он повибрировал крыльями, передав на универсальном:
– У вас что-то случилось?
– Ничего, спасибо, – ответил я.
– Значит, это была непочтительная реакция… или даже расизм? – вежливо поинтересовался он и добавил: – Мне подать заявку в полицию или вы подадите, как вам удобно?
Этого только мне не хватало! Мой симбионт все еще пребывал в состоянии, определяемом на земном как «паника». Сгруппировал конечности в позицию личинки гуманоида в чреве материнской особи, учащенно раздувал грудной отсек, едва слышно всхлипывал и тыкал пальцем в переборку: «Убей его… убей лазером, есть у тебя лазер?»
– Минутку, – обратился я к инсектоиду. Тот учтиво кивнул. – Лазер есть, но убить им невозможно.
– Тогда пушкой, нейтронной пушкой! – выкрикнула моя самка.
Какие мы слова знаем!
– Пушки нет, я – торговый корабль, – пояснил я, не имея представления, что делать дальше.
– Ви-и-ка, – осторожно позвал я через минуту, – Ви-и-ик?
– Чего? – спросил гуманоид, собирая выделения носовых датчиков.
– Необходимо привести оправдательные аргументы.
– Чего-о?
– Ну «извиниться» по-вашему, – пояснил я.
– Чего-о?
Это меня начинало раздражать, но, памятуя рекомендации форума, я как можно логичнее пояснил:
– Он подаст жалобу в федеральную службу, это будет стоить десять кредитов в лучшем случае.
– Ты только о себе думаешь! А я что же, не человек?! – воскликнула Вика, втягивая остатки жидкости в носовые впадины.
– Человек, определенно, – подтвердил я.
Вообще, аксиома как бы доказательств не требует. Но к таким логическим загадкам землян я уже привык. Сейчас я был удовлетворен, что пульс симбионта приходит в норму, да и вдыхать он стал не так часто. Я перешел в наступление.
– Извинись, пожалуйста, – попросил я как можно приветливее, – иначе я вычту штраф из твоей зарплаты.
– А если нет? – всхлипнула Вика.
Мой процессор прикинул возможные варианты.
– Тогда придется отправить тебя домой и нанять другого симбионта, – ответил я.
– Симбионт – так вот кто я для тебя?!
Мне показалось, что эта фраза сопровождалась неким неуловимым всплеском эмоциональной функции. Но сама конструкция в комментариях не нуждалась. Вика, похоже, это понимала и просчитывала альтернативные комбинации.
– Подумай, если ты так реагируешь на первую жизнь, встретившуюся тебе, как же ты сможешь существовать в пределах всей Федерации? – Я неплохо усвоил традицию обитателей Сол-3 отвечать вопросом на вопрос.
– Ничего себе «первая жизнь»!
– Ну, технически его цивилизация как раз происходит с Альдебаран-8, куда ты недавно так стремилась попасть, так что…
– Иди ты…
Я промолчал, так как давно сообразил, что по земному протоколу любой обмен мнениями должен обязательно завершаться репликой особи подвида Б. И не имеет значения, несет ли ее последняя фраза хоть какой-то смысл. В ином случае алгоритм обмена информацией просто зацикливается, угрожая перевести обоих собеседников в невменяемое состояние.
– Простите меня, мистер тара… мистер инсектоид, – выдавила из себя Вика, «зажмурившись», и протянула манипулятор в приветственном жесте.
Целых пять минут до этого момента я лишь смотрел, как симбионт пытается приблизиться к инсектоиду мелкими шажками и отворачиваясь. Такое созерцание мне стоило немалого самообладания. Впрочем, Вике и подавно – она с огромным трудом превозмогала свое нежелание контактировать с инопланетянином. Так что тот даже встал на третью пару конечностей и вложил щупальце Вике в ладонь, когда она подошла вплотную.
– Ты новичок, да? – спросил он. – Могу показать тебе тут все, – прожужжал «таракан» закрылками.
Я перевел с универсального.
– Не пойду-у-у, – закрыв глаза, промямлила Вика.
– Давай, будь «хорошей девочкой», – уговаривал я, – он тебе любезность оказывает, а ты ведешь себя как ребенок.
– Не маши так манипулятором при ходьбе – я не могу сфокусировать камеру, – рекомендовал я Вике.
От синусоидальных телодвижений щупальца самки мне было не по себе. Я видел только фрагменты потолка и периодически попадающий в мое поле зрения хитиновый панцирь инсектоида, который уверенно маячил впереди моего симбионта на всех шести конечностях.
– Тут как в метро, – заявил гуманоид, вращая головой, – куча рекламы! Только ничего не понятно.
– Хочешь изучить универсальный галактический? – спросил я.
– Возможно, позже, Макс, позже…
Вика подвида Б с нескрываемым любопытством сканировала визуальными датчиками проходящих мимо существ.
– Ой, смотри – улиточка!
– Тише, тише… ш-ш-ш… – Я отправил в динамики белый шум. – Существо с 61 Лебедя, по-вашему. «Улиточка», возможно, понимает земной. Не нарывайся на новый штраф, пожалуйста.
– А вот смотри – рыбки! – Вика меня совсем не слушала. Она прислонилась головой к разделительному стеклу палубы семь. – Смотри! Они мне машут плавниками!
– Это не рыбки! – выкрикнул я. – Это разумные ихтиоиды, обитающие на сигме Дракона. Им сконструировали параллельную палубу, чтобы не умалять их самоуважение.
– То есть?
– Ну как бы ты себя чувствовала, будучи «рыбкой», если бы поверх тебя ходили сухопутные?
– Ясно. – Мой симбионт усиленно тряс кистью в ответ ихтиоидам, растянув ротовые мембраны до предела.
– Ну, чуть пришла в себя?
– Ага, – бодро рапортовала самка, – тут такая тусня! Но немного мешают эти снующие птички и та хрень, карабкающаяся по потолку.
– «Рыбки», «птички»… – добродушно дублировал я. Кажется, она быстро адаптировалась. Даже «таракан» уже не вводил ее в ступор. – «Птички» на самом деле крылатые пресмыкающиеся, сходные с вашим археоптериксом, а та, как ты выразилась, «хрень» под сводом – катранг на пятой стадии развития. Такой же симбионт, как и ты.
– Быстро он шныряет! – заметил гуманоид. – А что, есть еще какие-то стадии?
Мне льстило, что самка наконец заинтересовалась моими познаниями в сфере галактического этногенеза.
– Есть: скоро он заключит себя в кокон, после чего переродится в крылатую восьмилапую форму.
– Хотелось бы на это посмотреть!
– Не получится – для такого преобразования требуются особые условия, которые существуют только на его родной планете… – Я остановился, так как процессор определил «скуку», проступившую на лице симбионта. Я не понимал, зачем сперва проявлять интерес, чтобы тут же выдать стандартную конструкцию:
– Какой ты нудный…
«Ж-ж-ж» – раздалось неподалеку. Инсектоид шевелил антеннами и лапками.
– Что он говорит? – спросила Вика.
– Он сказал: «Двигайтесь вдоль радиуса – механический рынок через восемьсот метров, второй поворот направо».
– Рынок! – воскликнул симбионт радостно и побежал в указанном направлении.
Меня это несколько насторожило. Я перевел на счет инсектоида сотую кредита для уверенности, что тот не заявит в полицию, и вежливо пожелал ему провести как можно больше спекулятивных торговых сделок.
После первоначального провала с первым контактом уровень счастья Вики был определенно выше среднего. Мне показалось, что даже ее глаза стали сильнее отражать свет.
По дороге к рынку нам повстречалась группа землян подвида А. Мое настроение повысилось еще больше – появился реальный шанс произвести потомство от моего симбионта! Для привлечения внимания я послал в динамик громкое сообщение тембром Вики: «Привет, ребята!»
– Это… это что такое? Кто это сказал? – Самка встала как вкопанная.
Гы-гы. Я! Только не признаюсь! Вскоре моя стратегия окупится!
Троица гуманоидов успешно засекла Вику своими радарами и незамедлительно двинулась в ее сторону со значительным ускорением. Торсы людей были без защитных тканей, а нижнюю часть скелета прикрывали только урезанные версии «штанов» (на земном «шорты» или «бермуды» – столь тонкое различие недоступно моему пониманию).
«Смотри, как лоси ломанулись!» – прокомментировал мой процессор.
Действительно, подскочив к моей самке, гуманоиды хором начали активно убеждать ее вступить с ними в половой контакт.
– Девушка, девушка! Как вас зовут, девушка? Давайте знакомиться! Идем в мою каюту, я тебе кое-что покажу… – наперебой вещали люди, хватая Вику за манипуляторы.
Как верно я все рассчитал! Определенно, вскоре они «кое-что покажут» моему симбионту, если не все, то минимум тот, что покрупнее. Менее чем через пятую темпа у меня будет уже две человеческие единицы на борту!
– Отцепись, урод! Сволочь! – почему-то верещала Вика, пытаясь оттеснить сразу трех гуманоидов. – Козел! Отвали!
Многообещающая встреча грозила обернуться конфликтом. «Да, заварил ты кашу», – прояснил мой электронный мозг. Ситуация явно выходила из-под контроля – об этом свидетельствовало количество табуированных земных изречений, которые употребила Вика всего за минуту. За все время, проведенное с ней до этого, я слышал из ее уст только один подобный оборот.
– Гад, отпусти! – орал мой симбионт, отгоняя сумочкой потенциальных оплодотворителей. – Гондон дырявый! Макс, помоги!
«Найти оптимальное решение!» – приказал я процессору. Но тот лишь лениво выдал: «Ща драка будет!» «Ты что себе позволяешь? Выкину на фиг!» – попытался я урезонить его доступным его новому мироощущению аргументом. «Входящий буфер переполнен, проанализировать поток данных возможным не представляется», – кротко ответил компьютер.
Действительно: камера на браслете показывала только случайные кадры, а в микрофоне царил полный хаос – удары, шум, крики Вики, смешанные со звуковыми колебаниями симбионтов подвида А и еще более громкими командами их кораблей из ошейников. В общем, полный и несомненный хаос.
– Прекратить насилие! – Голос полицейского дроида перекрыл все в округе. – Опустить манипуляторы! Занять исходные позиции! В противном случае ваше тело будет подвержено незамедлительной дезинтеграции.
Все, кроме моей Вики, подчинились. Та лишь растерянно пыталась определить световыми датчиками источник звука. Пока дроид не подлетел к ней вплотную.
– Это что такое? – шепотом спросил мой симбионт, уставившись на зеленую сферу, висящую у ее лба.
– Тсс, полицейский дроид, – сказал я.
– Этот маленький светлячок?
– Тише, тише! – цыкнул я. – Этот «маленький светлячок» оснащен дезинтегратором пространства и обладает безоговорочным правом на его применение.
Полицейский просканировал всех существ в округе и громогласно объявил:
– Оценка ситуации произведена. Трибунал Федерации определит меру вашей вины и вынесет вердикт в соответствии с уставом. Ожидайте.
– Что он пищит? – тихонько произнес мой симбионт, поднеся запястье к ротовой впадине.
– Тсс, просто стой на месте и жди.
– Виктор Костышевских, вы приговорены к уплате штрафа в размере двадцати кредитов. Один процент этой суммы будет выплачен в качестве компенсации кораблю, владеющему симбионтом с идентификатором «Виктория Иванова», – провозгласил полицейский. – Мыкола Загоруйко, вы приговорены к уплате штрафа в размере десяти кредитов. Один процент этой суммы будет выплачен в качестве компенсации кораблю, владеющему симбионтом с идентификатором «Виктория Иванова». Роберт Фишер, вы приговорены к уплате штрафа в размере пяти кредитов. Один процент этой суммы будет выплачен в качестве компенсации кораблю, владеющему симбионтом с идентификатором «Виктория Иванова».
– But I did nothing! Nothing![1] – возбужденно воскликнул Боб Фишер.
– Shut up, fat pig![2] – донеслось из его ошейника.
– Виктория Иванова, принимая во внимание психическую неустойчивость и недостаток опыта, вы признаны судом пострадавшей стороной, оправданно использовавшей насилие в экстремальной ситуации. Разойтись! – скомандовал дроид.
Так я стал богаче на 0,35 кредита. «Не мытьем, так катаньем», – поддержал меня процессор. Я все равно не мог осознать: что пошло не так? Вика необычно широкими шагами проследовала дальше по маршруту, удаляясь от особей подвида А. Дыхание ее было учащенным.
– Шлюха! – бросил ей в спину гуманоид «Виктор Костышевских».
Вика зачем-то пнула сапогом в бок проползающего рядом четырехметрового кольчужного червя, выдохнув:
– Скотина!
Червь удивленно повернул головной сегмент, но, запечатлев моего симбионта, тут же потерял интерес, передав мне: «Сожалею». Даже не сделал попытки подать жалобу. Похоже, он лучше меня разбирался в особенностях характера землян.
– Вика. Вика? – Я ненавязчиво пробовал установить причинно-следственную связь между моим провалившимся планом и поведением симбионта.
– Чего? – буркнула самка, продолжая остервенело стучать биподами по палубе восемь.
– Неужели ты не восприняла никого из встреченных землян на ментальном уровне? Ладно тот, мощный. Но этот «Загоруйко» вроде бы ничего… то есть он, конечно, совсем не соответствует, не так ли? – Вот где рекомендации свободных найдут себе применение!
– Эта волосатая обезьяна, которая меня лапала?
Я смутился.
– Э-э-э… ну густота шерстяного покрова на его теле немного превышает аналогичный рудимент среднестатистического гуманоида, э-э-э… – Я не мог составить список предпочтений моей Вики. – Зато он энергично ощупывал тебя… то есть «лапал» практически каждый отсек твоего тела в соответствии с обрядом. Я видел в ваших фильмах – чем настойчивее прикосновения, тем больше вероятность зачатия личинки…
Вика молчала.
– А что скажешь о Бобе?
– Толстая мразь!
Только сейчас я обратил внимание, что длина окружности гуманоида «Роберт Фишер» в месте стыка с биподами действительно выбивается из общепринятых на Сол-3 норм в сторону увеличения. А полость системы пищеварения даже вываливается из «брюк». Хм, как же я мог забыть? Т-Икс ведь предупреждал о талии! Но первый гуманоид, кажется, соответствовал критериям отбора.
– Вернемся к «Виктор Костышевских»… – предложил я.
– Макс! – оборвала меня самка. Остановилась и поднесла браслет к лицу. – Слушай внимательно!
– Да?
– Ты – конченый урод! – сказала Вика, почти касаясь микрофона губами.
Вот так мой симбионт впал сразу в два состояния: «обида» и «злость». Это было неожиданно.
«Сделай переоценку ситуации на основании новых исходных данных», – дал я задачу процессору.
«Доиграешься ты со своими планами, – меланхолично ответил тот. – Учти, слова «преданность» и «предательство» очень похожи в русском диалекте».
«Ты, просохший конденсатор, ты работать будешь или философствовать? Что делать-то?» – раздраженно спросил я.
«Заткнись! – нахально ответил мой мозг и добавил: – Я имел в виду: сейчас тебе лучше помолчать».
– Вика, ты перекресток пропустила, нам направо вообще-то, – пискнул я из динамика.
Симбионт молча развернулся и выправил курс. Самка подвида Б двигалась в быстром темпе, едва не расталкивая других существ. Мне показалось, что она вот-вот стукнет ногой еще кого-нибудь, тогда от штрафа мне точно не отвертеться.
Ее самочувствие чуть улучшилось, когда вокруг замелькали торговые ряды. Камеру на запястье стало меньше болтать. Вика все еще сопела, но уже тише.
– Ну вот твои железяки! – рявкнула она. – Что покупать?
– Антиматерию, полмоля.
– По-человечески поясни.
– Один грамм.
– Да поняла я! – раздраженно процедила Вика. – Как она выглядит?
– Вон у альтарианина на прилавке лежит, блестящий такой металлический контейнер, продолговатый.
Вика решительно свернула к магазинчику и выдохнула прямо в лицо гуманоиду:
– Почем антиматерия?!
– Тысяча шестьсот кредитов за моль, – ответило в ретранслятор несколько растерявшееся от такого напора существо.
– Зачем ты спрашиваешь? – поинтересовался я. – Цены у всех одинаковые – бери первый попавшийся, и пойдем.
– Как это одинаковые? Это же рынок! – удивилась Вика и снова обратилась к альтарианину: – Покажите!
– Пожалуйста. – Тот протянул контейнер моему симбионту.
– Рабочий? Где тут срок годности? – спросила самка, вращая в руках капсулу с насечками на поверхности.
– Бери, и пойдем! – повторил я настойчивее.
– Подожди, сейчас еще посмотрим. – Вика вернула антиматерию продавцу со словами: – Спасибо, мы еще вернемся, если что.
– Так, где тут еще эти тюбики продают? – Мой симбионт заглядывал уже в восьмую по счету лавку.
– Это не тюбик, это вакуумная капсула с магнитным полем, которое удерживает антидейтроны.
– Какой ты нудный, ужас просто!
– Но мы же абсолютно бесцельно тратим время, – заметил я, – цена грамма в этом секторе восемьсот кредитов.
– Сейчас-сейчас, сейчас дешевле найдем! – уверенно выдала Вика, забегая в следующий магазин.
Я вздохнул.
– Смотри, Макс! – Симбионт подошел к прилавку, озираясь. – Вот твои ампулы!
«Ампулы… капсулы… – какая разница?» – подумал я, уже не пытаясь поправить Вику.
– И продавца нет! Давай возьмем одну и убежим, заодно прихватим с собой этот цветок! – указала самка.
Даже не могу сказать, что меня поразило больше: готовность Виктории так вот запросто лишить другое существо его имущества или то, что это было сказано в присутствии того самого существа, в которое Виктория как раз тыкала пальцем.
– Э-э-э… – пролепетал я. – Но этот «цветок» и есть хозяин магазина…
– Ой! – Мой симбионт отдернул конечность.
– Чем могу помочь? – вежливо спросил «цветок» из динамиков универсального переводчика.
– Ой, – повторила Вика, – ой… Простите, мистер…
– Родонтин, – шепотом подсказал я, – это разумное растение.
– Простите, мистер родонтин, я не знала. – Мой симбионт часто захлопал ресницами.
Я тем временем в радиодиапазоне приносил существу самые унизительно-корректные извинения, на которые только был способен.
– Ничего, – невозмутимо ответил «цветок», – я уже привык, что нашу расу не замечают. Вы-то, земляне, хотя бы не пытаетесь меня съесть. Так что вам угодно?
– Антиматерия, один грамм, пожалуйста, – попросил я. В такой ситуации, казалось, мы с самкой просто обязаны купить топливо именно здесь.
– Подожди ты! – зашипела на меня Вика. – Куда торопишься?
– Парковка заканчивается через двадцать пять минут, – почему-то тоже шепотом ответил я, – ты же еще собиралась купить себе корм?
– Успеем… – Она повернулась к родонтину. – Как вас зовут?
– Мой идентификатор: Гршари’ваар, – ответил тот.
– Очень приятно, Гриша, а меня – Вика.
Мне показалось или она пытается задействовать оружие земного подвида Б под названием «кокетство»? Даже если так, я не мог взять в толк, как бы это могло сработать в случае настолько отдаленного родства цивилизаций.
– Гриша, – вкрадчиво продолжил мой симбионт, – у вас очень красивые желтые лепестки, и густые листья, и стебель такой изящный… Не уступите девушке пару кредитов?
Ну все! Пиши пропало – сейчас он точно подаст жалобу за домогательства в извращенной форме. Я себе уже четко представлял следующую ветку форума свободных: «Как один корабль купил грамм антиматерии за тысячу кредитов на Сириус-6». И все эти шуточки и комментарии в мой адрес так и стояли перед глазами. Родонтин, однако, почему-то медлил. Радиосигналов я не засек. А мой симбионт как ни в чем не бывало вещал:
– У вас такой уютный магазин со всеми этими вещами. Как он называется, кстати?
– «У цветка», – ответил родонтин. – Я подумал, что так будет доступнее.
Вика отвернулась и поднесла браслет к ротовому отверстию:
– Макс, ты почему вывеску не прочитал?
– Я прочитал. Ты что сейчас творишь, блин?!
– Почему мне не сказал? – не обратила внимания на мое замечание самка.
– Ты так бежала, что…
– Ладно, с тобой потом разберусь, – снова проигнорировала она мои пояснения.
Вернувшись к прилавку, Вика продолжила:
– Вы такой хороший! Разрыхлить вам почву? Я всем-всем друзьям расскажу, какой вы хороший, а они расскажут своим друзьям, что покупать железки нужно только в вашем магазине! А те – своим знакомым расскажут…