Страница:
– Значит, селедочных женщин ты не любишь?
– Даша, я их уважаю. (Смеется.)
– Говорят, ты любил в молодости выяснять отношения кулаками.
– Неправда, я могу дать пощечину, но ведь это не кулачный бой. Пощечина – это даже иногда красиво бывает.
– Но ты можешь ударить женщину?
– Если она вынудит меня. Но лучше не надо. Я пианист, у меня удар такой, что человек упасть может. Представь себе такой случай. Я сижу в такси, говорю женщине "до свидания" и хочу от нее убежать, уехать навсегда. Она цепляется за ручку двери и вопит диким голосом. А машина трогается и, конечно, волочит женщину за собой. Что я мог сделать в такой ситуации? Выйти из машины, дать женщине пощечину и быстро уехать.
– Это был случайный роман?
– Нет, с той женщиной я прожил 13 лет в гражданском браке. Я решил уйти тихо и незаметно. Позвонил ей из Баку и велел забыть номер моего телефона. Уходить надо, вообще, стараясь не хлопать дверью.
– У тебя были романы с иностранками?
– Конечно, с француженкой и итальянкой.
– А как ты их завоевывал?
– А никак. Они сами искали встреч со мной. Они знали, кто я такой, были на моих концертах в Москве и в парижской "Олимпии".
– Я смотрю, ты не любишь напрягаться насчет женщин.
– А зачем?
– Ты часто даешь повод для ревности своей жене?
– Раньше давал. Это нормально, когда в семьях люди, что называется, "ходят налево". Унизительно другое – шпионство друг за другом Можно делать что угодно, но чтоб никто ничего не знал. Это лучше, чем калечить души людей излишней правдой тоже ревнивый, но для меня главное – не застать. Я никогда не возвращался домой без предварительного звонка. Зачем устраивать себе сюрпризы? И потом, Тамара выходила за меня замуж, зная, что я уже не мальчик. У моей бабушки в Баку был большой кованый сундук с письмами от женщин, и мое знакомство с Тамарой началось с того, что она села их читать. После я все эти письма сжег.
– Ты нарушал когда-нибудь заповедь "Не пожелай жены ближнего своего"?
– Нарушал. Так случилось с Тамарой. Когда я влюбился в нее, она была замужем за известным балеруном.
– Как вы познакомились?
– Это смешно, Тамара уверяет, что мы знакомились несколько раз, но я ее все время не узнавал. И каждый раз торжественно говорил: "Здравствуйте, я Муслим Магомаев". Как будто и без того не было видно, кто я такой. Но окончательно мы познакомились в Баку, куда она приехала с российской культурной делегацией. Гейдар Алиев (он тогда был первым секретарем ЦК партии Азербайджана) решил устроить колоссальный банкет на острове. В один день все погрузились на паром и долго ждали нас, а мы не пришли. Гейдар Алиев спрашивает: "Где Муслим?" Ему говорят:
"Нет Магомаева и нет Синявской". А он в ответ: "Ну, тогда все в порядке".
– А где же вы были?
– Мы исчезли, растворились во времени и пространстве, называй как угодно.
Свадьбу мы праздновали в Москве, в ресторане "Баку" – сто человек в зале и двести человек на улице. Для меня было потрясением, что мы поженились. Я ведь так сильно обжегся на первом, слишком раннем браке (мне было тогда 19 лет), что дал себе зарок – никогда больше не жениться. И целых десять лет я держался.
– Ты столько лет прожил неокольцованным. Не жалко было расставаться с холостяцкой вольностью?
– Нет, я ведь никогда не был одиноким. Были женщины, с которыми я поддерживал постоянные отношения, были и случайные подруги.
– А как ты выкручивался, когда постоянные пассии ловили тебя на изменах?
– А я не попадался. Я неуловимый.
– Ты был легкомысленным в юности?
– Я был молодым, горячим, зарабатывающим Деньги, любил выпить и погулять.
Сумасбродство – это кормить каждый день ораву гостей, устраивать бесконечные приемы с шампанским. Завтракать садилось двадцать человек, обедать – пятьдесят, а на ужин и сто набиралось. А гонорары мои были небольшие. Кроме того, гульба требовала здоровья. Если листать память, так и вспомнить нечего – сплошные банкеты и гости.
– Ты предпочитаешь крепкие напитки?
– Да, я люблю водку и коньяк. Слабые напитки меня не берут, мне от них скучно, я засыпаю. Грузины на меня всегда обижаются. Я выпью в компании с ними рог вина и скучаю. Они пристают с расспросами: "Что ты, генацвале, такой трезвый сидишь?" А я им говорю: "Налейте мне лучше водки".
– Есть ли в вашей семье ласкательные прозвища друг для друга?
– Кутя и Тяпа – Кутя от слова "кутенок", а Тяпу взяли из "Спокойной ночи, малыши".
– Лучший подарок в твоей жизни?
– Подзатыльник от любимого дяди.
– А что за причудливый золотой перстень у. тебя на руке?
– Это подарок иранского шаха. Как-то в 70-е годы в Баку приехала по приглашению правительства иранская шахиня, и я был на приеме в ее честь. Я попел, ей безумно понравилось. Шахиня оказалась эффектной женщиной, свойской в доску. Я потом друзьям сказал: "Шахиня приедет домой, не успеет чемоданы распаковать, как тут же шаху заявит: "Приглашай Магомаева личным гостем". Все посмеялись и забыли. Вдруг в Баку переполох – шах приглашает на день коронации Магомаева. Меня провожал Госконцерт, который тут же выдвинул условие: "Если шах во дворце заплатит за концерт, можешь оставить себе 20 долларов, остальное вернешь государству". Я взбесился: "Шах меня приглашает в гости.
Какие деньги?!" Мне и моему пианисту в дорогу ни копейки не дали. "Езжайте, – говорят, – там вас встретят и накормят". Когда ко мне в гостинице подошел швейцар взять мои чемоданы, я мог дать ему вместо чаевых только бутылку водки.
Был указ шаха поселить нас в прекрасной гостинице и все, что мы ни попросим, нести к нам в номер. Но мы-то этого не знали! И два дня голодали, потому что у нас ни цента не было! Зато на приеме по случаю коронации набросились на еду. Я был первым советским человеком, которого шах принимал у себя во дворце, и первым, кто пошел к нему спиной, что является серьезным нарушением этикета. Я пел, шах кричал "браво". Шахиня выпила, сняла туфли и стала плясать. Мы с шахом тоже выпили шампанского. На следующий день я выступил по иранскому телевидению, и мне принесли пакет денег. Я решил сделать бяку Госконцерту и гордо отказался со словами: "На Кавказе в гостях денег не берут".
– А много ли денег там было?
– Не знаю, даже не вскрыл пакет. Когда я вернулся, на таможне у меня решили отобрать все подарки шаха – перстень, дорогой иранский ковер, шкатулку с вензелем, дорогие часы. Но меня встречал иранский консул, и я заявил таможенникам: "Если не пропустите, все отправлю шаху назад. Будет международный скандал". Подарки мне оставили. Зато когда шах во второй раз пригласил меня, ему ответили, что я занят на правительственных концертах и выехать не могу.
– Ты ощущаешь свой возраст?
– Я чувствую себя молодым. Я могу выпить литр коньяка – это ведь о чем-то говорит? Правда, мне потом будет плохо, но вот 0,75 – это прекрасно пойдет. У меня есть любимое словечко – "недоперепил". Это значит, выпил больше, чем мог, но меньше, чем хотел.
– Лучшая пора в твоей жизни?
– Есть такой анекдот. Мужика спрашивают: "Когда тебе лучше жилось, сейчас или при Хрущеве?" Он говорит: "При Хрущеве". – "Почему?" – "Бабы были моложе".
Вопросы дрянной девчонки: Валерию Золотухину
Валерий Золотухин. Актер и писатель, блестящая личность, давно уже ставшая легендой, осколок иной, сумбурной и романтической, эпохи. Бурная душа и одержимое окаянной страстью к Женщине тело. Не чужд русской потребности к самоистреблению и блуду. Любит сводить счеты с самим собой. Для него не существует понятия греха. Любимый вид спорта – секс. По его собственному признанию, может провести в постели с желанной женщиной трое суток. Собиратель и ценитель матерных частушек. Автор эротико-театрального романа "Божий дар и яичница".
– Валерий, вы родились в алтайской деревне. И мне всегда казалось, что ваш типаж женщины – это дебелые крестьянки, кровь с молоком, с русой косой до пят и грудями, как дыни.
– Дойные, так и хочется сказать. Такие женщины ценятся не только в деревне. Но лично мне, Валерию Золотухину, свойственно разнообразие, увлечение разным калибром и разными мастями.
– И даже худые красотки в вашем вкусе?
– Худой бывает только корова. Или лошадь. Женщина худой быть не может. Только тонкой и грациозной. Это в детстве мальчики влюбляются в большую попу и грудь – то бишь в то, что у девочек другой формы. Я пацаном влюблялся в хорошеньких медсестер в нашем санатории, где я лежал с ошибочным диагнозом костный туберкулез, упал в детсадике со второго этажа, ушиб колено и не смог ходить. Три года, с 7 до 10 лет, пролежал, не вставая в больничной койке. Меня заковали в гипс. Под гипсом карандашами и палочками я расчесал опухоль, так как внутри завелись вши. Гной вытек. И это меня спасло, врачам пришлось снять гипс. Так бы остался калекой на всю жизнь. Мне вытянули ногу на шесть сантиметров, и я ходил на костылях до девятого класса. Меня много и разнообразно дразнили. И мужчиной я стал поздно, в 16 лет.
– Вы считаете, это поздно?
– Конечно! Иван Грозный познал женщину в 13 лет. На селе первое удовлетворение инстинкта происходит в грубой, примитивной форме. Ничего романтичного – несколько мальчиков и одна грязная женщина. Омерзительное воспоминание. Все выстраиваются в очередь. И отказаться нельзя: компания все равно заставит.
– А какой термин используют на селе для занятий любовью?
– Ебля, разумеется.
– Ваши любимые частушки на эту тему?
– Их много. Вот, например: "Я на Севере жила, бочки трафаретила, сзади выебли меня, я и не заметила". Или вот еще: "Полосатая рубаха, полосатые портки, а в портках такая штука, хоть картошку ей толки". Но самая любимая такая: "Сидит Клава у ворот, она не пляшет, не поет. Она сидит ни бе ни ме, одна ебля на уме". Я так живо представляю себе эту Клаву. Я в школе был влюблен в одну такую – пышногрудую, ядреную, рубенсовскую девицу. Но ничего у нас тог-! да не вышло. А переспал я с ней много лет спустя, когда она уже бабкой стала. Все случилось в огороде, в картошке, под звездами.
– То, что вы ходили на костылях, не создало вам комплексов в детстве?
– Нет, абсолютно. Один мой герой говорит своему сопернику: "Ты пойми, я победитель". У меня всегда было чувство счастливой уверенности в себе. Знаешь, в восьмидесятом году, когда еще жив был Володя Высоцкий, я ездил на "Запорожце", а Володя подъезжал к театру на "Мерседесе". Помнишь анекдот: "Какое сходство между "Запорожцем" и беременной девятиклассницей? И то, и другое позор семьи". Так вот, я никогда не завидовал материальному благополучию Володи, я не попадал в психологическую мышеловку ущербности. Я и на "Запорожце" корону на голове ощущал.
У меня еще с детства чувство уверенности том, что все, что я захочу и кого захочу, будет моим. Пусть не сегодня, но завтра непременно. Мальчишкой я точно знал, что покорю Москву, прославлюсь и женюсь на первой красавице, на Элизабет Тейлор, если надо. Когда мы учились в институте и ходили на танцы в ВТО, со мной ни одна девочка не соглашалась танцевать, потому Что у меня брюки были короткие. Но я плевал на это, так как твердо знал, что стану знаменитым и все женщины будут моими. Так и случилось. Моя первая жена, Нина Шацкая, входила в сотню самых красивых актрис мира. Это американцы проводили такое исследование. Нина была где-то во втором десятке.
– Говоря о вашем первом браке: кто от кого ушел?
– На все мои романы у Шацкой сил не хватило, они пошатнули нашу семейную жизнь.
Но Нина женщина, пусть думает, что она от меня ушла. Когда она уже вышла замуж за Леню Филатова, я даже ночевал у них, и странное дело – ревность меня не мучила.
– Были в вашей жизни случаи, когда, проснувшись утром с женщиной, вы не помнили ее имя?
– Были. В таких ситуациях главное сохранять хорошую мину при плохой игре. Надо дать женщине возможность не уронить своего достоинства, поставить ее над собой. Тут важный момент, на чьей территории тебя застало пробуждение. Если на твоей и женщине нужно уходить, необходимо все красиво закончить, достойно Расстаться. Создать у дамы чувство, что сегодня ты ее хочешь так же, как и вчера. Даже если это неправда.
– Вы когда-нибудь били женщину?
– Конечно, случалось. Бил за то, что пьяная.
Бил из ревности. Так, пустяки, пара затрещин, у нас в деревне это не называют битьем. Там за измену настоящий "Тихий Дон" происходит.
– А в постели вы любите делать больно?
– Иногда. Мне нравится причинять боль членом. В этот момент ты владеешь женщиной до конца, хотя это может быть только твоя фантазия.
– Самое необычное место, в котором вы занимались любовью?
– Тамбур в поезде, в студенческие годы.
– Но ведь там же люди ходят! Может быть,проще в туалете?
– Туалет? Это далеко ходить не надо. Неинтересно. А вот в тамбуре мне пришлось рукой разбить плафон, чтобы свет погас. А плафоны в поездах крепкие. Но я разбил его, достиг своей цели. Такая рана была, что шрам до сих пор остался. Кровь вовсю хлестала, все наши вещи были перепачканы. Но это только подогревало ситуацию. Самый возбуждающий секс – в театре, за кулисами.
– Но ведь не во время спектакля?
– Именно во время. В костюмах, в гриме, когда зрители в зале волнуются и дышат.
Это принцип Казановы – чем больше препятствий на пути к достижению цели, тем интереснее где Опасность, что тебя застукают, пробуждает азарт.
– А в самолете было?
– Конечно, много раз во время дальних перелетов. Задние сиденья практически свободны, резвись сколько хочешь. Но самое интересное – в междугородном автобусе ночью, когда все темно и непонятно. У тебя на коленях сидит девочка, а тряска создает дополнительный эффект.
– Насколько я поняла, ваш роман "Божий дар и яичница" – автобиографический и все персонажи в нем – реальные люди. Кто та женщина, которую вы зовете Ирбис, снежный барс?
– Это героиня моего сердца. Уже восемь лет длится эта болезненная, чувственная страсть. Ирбис моложе меня на двадцать лет.
– А сколько лет вам?
– Я нахожусь в возрасте Федора Карамазова – 55 лет. Этакий сладострастник с распущенной слюной. Мне даже интервью давать на такую фривольную тему неудобно. Но вы женщина умная, поймете.
Дело тут не в молодости Ирбис. У меня и моложе были, когда я искал лекарство от этой страсти. Знаете, когда пытаешься клин клином вышибить. И ничего не помогало.
– Что значит "Евина сущность" Ирбис, о которой вы пишете?
– Когда на первом месте у женщины стоят ее чувственные ощущения. Когда все ее поступки Аиктуются ее сексуальной приполой. Пня обречена на измены. И ничего с этим нельзя поделать Такой женщине не интересен один мужчина ей нужны все сразу. Я не имею в ввиду групповой секс, как хочется попробовать плоть и душу мужчин.
– Жить с такой женщиной трудно?
– Невозможно.
– Но вы живете?
– Живу и мучаюсь. Но в этих мучениях наслаждение. Иногда думаешь: "Все, наступил предел". Но он не наступает вот уже восемь лет. Вы же сами как-то написали: "Чем можно погасить гнев мужчины? Это отдать ему свое тело". Если это то тело, от которого ты заводишься, отношения длятся бесконечно. Чем связаны Ирбис и я? Мы связаны пороком.
– Она вам изменяет?
– Конечно. И я ловил ее на этом не раз. Прошлым летом провел у нее ночь, уехал и позвонил ей потом. По ее голосу понял, что в чем-то лжет. Решил нагрянуть внезапно, без предупреждения. Заезжаю к ней, а она мне с порога пощечину дает:
"Как ты посмел явиться без звонка?" А я кричу: "Василий, выходи". (Есть у нее такой дружок.) А он мне из спальни отвечает: "Сейчас. Только штаны надену". Вышел он ко мне, а я ему говорю: "Василий, знаешь, что такое танковая атака? Я тебе ее устрою".
– А что это?
– Когда танк против танка в лоб. Но я предлагал ему автомобильную дуэль – у нас обоих "Москвичи".
– Ну что, устроили?
– Нет, только пообещал.
– Вы собираетесь жениться на Ирбис?
– Не знаю, я уже женат. И, как ты понимаешь, второй раз. Ну, что ты уставилась на меня безумными глазами?
– А вы не запутались в своих женах и любовницах?
– Может быть. Это сложная ситуация. Настоящий "жестокий романс".
– А мне кажется, вам нравятся "жестокие романсы", вы любите вариться в котле страстей.
– Это идет от недостатка воображения. Моя фантазия бедна, мне нужны реальные страсти. И я испытываю их на себе и близких.
– Что ж там такое из золота есть у Ирбис, если ваша страсть к ней с годами лишь разгорается?
– Это необъяснимо и таинственно. Акушерка, которая принимала роды у матери одной моей знакомой, осмотрев половые органы новорожденной, сказала: "Тот мужчина, который будет с ней, счастливец". Быть может, с Ирбис тот же случай.
– Не понимаю. Нутро у всех женщин одинаково. Это у мужчин члены могут быть разными – большими и маленькими, упругими и вялыми.
– Ты ошибаешься. Когда проходишь самый короткий путь сближения с женщиной (по выражению Романа Виктюка, это расстояние члена), начинаешь понимать, что есть мужчины и женщины, которые подходят друг к другу по размеру, как болт и гайка.
– Никто не знает, что произойдет с вами и вашей возлюбленной Ирбис в реальной жизни. Но чем закончится ваш роман на бумаге?
– Герой умирает в сумасшедшем доме, перед смертью гримируясь собственными испражнениями. Роман начинается и заканчивается историей с бритвой, которая происходила на самом Деле, но не со мной. Мне рассказал ее знакомый Криминалист.
Дело было так. Муж, глава добропорядочного семейства, уезжает в командировку. Решив сделать жене сюрприз, он возвращается до срока без предупреждения. Он вернулся и за-' стал следующую картину: жена нежится в постели, а ее любовник в халате мужа стоит перед трюмо и бреется хозяйской опасной бритвой. Сцена всеобщего оцепенения. В романе рассматривается вопрос, как ведут себя люди в экстремальных ситуациях. Либо мужья лезут в драку – неважно, кого они бьют, жену или любовника, либо они давят на жалость: "Ах ты, моя милая,'ведь я так тебя люблю, а ты…" Как по анекдоту: "Перестаньте трахаться, когда с вами разговаривают". В нашем случае оскорбленный муж спокойно сказал любовнику: "Не бойтесь, ничего особенного не произойдет, только я вас добрею". Муж взял опасную бритву и брил своего обидчика сорок минут, иногда останавливая лезвие на сонной артерии. После такого стресса любовник' загремел в психиатрическую больницу, а выписавшись оттуда, подал в суд на мужа за садизм. А что же происходило с женой-изменницей? День прошел, два, а муж все молчал. Тогда она не выдержала: "Ну, ударь меня, только не молчи". Он ей ответил: "А что, собственно, произошло? Я знал, что жены мужьям изменяют, но по отношению к себе я этого не допускал. Теперь я в общей куче".
– Вас возбуждает в любовной игре с женщиной соперничество с мужчиной?
– Конечно. У меня есть нечто вроде рассказа "Как мы завоевывали Марину Влади". В тот вечер, когда Высоцкий познакомился с Влади, мы все сидели в гостях у французского журналиста Макса Леона. Я был со своей первой женой Щацкой. Помню шкуру медведя на полу и множество всяких экзотических по тем временам напитков.
– Вам понравилась Марина?
– Она не могла не нравиться. Представь себе, кем была для нас тогда французская актриса! Существом с другой планеты. Мы с Высоцким начали кобелировать. Я пел русские народные песни, зная, что Марина их очень любит. Потом гитару брал Володя. Это была музыкальная дуэль из-за женщины. Но Шацкая тоже не фунт изюму. Умная женщина по интонации голоса, по взглядам угадывает, куда мужик встает.
Нина увела меня домой и долго потом выговаривала.
– Скажите откровенно, вы блядун?
– Да, говорят. Да я и не скрываю. Когда твою жену называют блядью, это ужасно, а когда чужую, и ты к этому имеешь отношение, это щекочет. Мужчин победы на любовном фронте только возвышают. Джон Кеннеди, у которого было тысяча шестьсот любовниц, говорил: "Секс мне необходим каждый день, иначе у меня очень болит голова".
Вопросы дрянной девчонки: Александру Розенбауму
Александр Розенбаум. Композитор, поэт, исполнитель. Мужчина в сильной степени. Хищный взгляд кошачьих желтых глаз и профессиональная поза боксера, всегда готового к нападению. Привычка смотреть собеседнику прямо в глаза, втягивая его в свою орбиту. Чертовски возбуждающий голос. Работал врачом-реаниматологом на "Скорой помощи". Двенадцать лет занимался боксом. Был на афганской и таджикской ' войне. Видел людей во всех состояниях перехода от жизни к смерти. Взрывной характер, опасен в гневе. Принадлежит к тем мужчинам, которым не приходится долго уламывать женщин. Вообще не пьет, так как считает, что выпил уже столько, что другим хватит на пять жизней. Прошел по жизни так, как мало кто умеет.
– Это вы, что ли, акула секса?
– А что, похожа?
– Вы похожи на маленькую нашкодившую ' девчонку.
– А вот вы как раз на акулу.
– Вот вы мне на зуб и не попадайтесь.
– Вы выглядите сейчас, как браток, – бритая голова, золотые цепи, крутые бицепсы. Вы сменили имидж?
– Ничего я не менял. Бритых людей сейчас полмира – что, они все братки? Два года назад в; Нью-Йорке я увидел негров, бреющих головы. Мне это страшно понравилось, и я побрился. Это просто мода, если хотите.
– Мне кажется, вы принадлежите к поколению, которое привыкло заниматься любовью по-простому – завалил в кровать и взял. А вот молодая поросль сейчас поднимается, воспитанная на эротических фильмах, – так они такие затейники!
– А у них одни затеи, без основы. Техника общей массы примерно одинакова. Есть, конечно, весельчаки, которые в постели на головах стоят, – но это их личные проблемы. Я не индиец в любви, Даша, если вы это имеете в виду. Это у восточных народов Камасутра и прочие вещи в крови, нашему мужику это не свойственно.
– Но ведь ласки языком приятны каждой женщине. Мужики за сорок не жалуют это дело, а вот молодежь отлично с ним справляется.
– Я вообще-то больше люблю язык говяжий в качестве закуски. И потом, Даша, почему вы говорите о нашем поколении как о единой массе? Есть среди нас деревенские мужики, но есть и такие затейники, что сто очков форы дадут двадцатилетним. Кроме того, не всякая женщина вызывает на затейничество. Сейчас женщинам дай Бог мужика нормального найти, какие уж там затейники! Ведь импотенция сейчас серьезная проблема.
– Кстати, о потенции. Скажите мне как доктор, что случилось с мужиками в этой стране? Сейчас встретить крепко стоящий член – большая редкость.
– Импотенция идет от безысходности, от поголовного пьянства, которое тоже результат безысходности. И проникновение всяких ваших затейников тоже вредно воздействует на психику. Мужики стали сравнивать себя с западными образцами. Чтобы женщину удовлетворить после всех видеофильмов, нужно обязательно на уши вставать. А русский мужик не приспособлен к этому по своему генотипу, перед встречей с молодой девушкой он начинает комплексовать. Нельзя русского человека делать французом. Посмотрев "Эммануэль", он может напугаться на жизнь.
– Так, что уже ничего не встанет?
– Совершенно верно. Кроме того, мужчину отпугивает повышенная самостоятельность женщины, не дающей ему почувствовать, что она его подчиненная. Посмотрите на животных: у них самочка и прижимается, и заигрывает.
– Но ведь и убегает.
– Но убегает слабо – так, чтоб догнали А наша женщина идет гордой павой, вся из себя! самодостаточная. Все это бьет по физиологии мужчин. Недаром в селах, где женщина выполняет свою изначальную роль самки, мужики-крестьяне гораздо закаленнее в сексуальном смысле, чем избалованные городские жители.
– А вы считаете, что главная роль женщины – это роль самки?
– Безусловно. Давайте сразу расставим все точки над "i". Я за самцовость и самковость. Я считаю, что мы не должны высокомерно отдаляться от животных. Мы себя слишком высоко ценим, когда называем их братьями нашими меньшими. Мы нормальные млекопитающие. Я в мужчине уважаю самца, а в женщине – самку. Основные обязанности самца – охранять логово и тащить туда добычу, основные обязанности самки – воспитывать детенышей и облизывать самца.
– Однажды я была свидетельницей вашего спора с женщиной. Вы говорили, что есть огромная разница между мужским и женским блядством. Мужчина ополоснулся после случайного секса и пошел по жизни дальше. А женщина и в прямом, и в переносном смысле отмыть себя от грязи не может.
– Так считаю не только я, так считает Библия. Женский грех тяжелее мужского.
– В таком случае, как бы вы определили слово "шлюха"?
– Шлюха для меня более моральное понятие, чем физическое. Она может жить с одним мужчиной и быть при этом шлюхой. Шлюха – это женщина, которая не уважает любовь к ней близкого человека, топчет ее в грязи.
– Значит, можно менять мужчин, как перчатки, и при этом оставаться порядочной женщиной?
– Я не видел нормальных женщин, которые бросаются от одного мужчины к другому.
– Может быть, они просто ищут любовь?
– Так искать могут только шлюхи или больные женщины.
– А разве вы не признаете девственность в философском смысле этого слова, когда женщина лишь в физическом смысле женщина, а в душе остается девушкой?
– Даша, я их уважаю. (Смеется.)
– Говорят, ты любил в молодости выяснять отношения кулаками.
– Неправда, я могу дать пощечину, но ведь это не кулачный бой. Пощечина – это даже иногда красиво бывает.
– Но ты можешь ударить женщину?
– Если она вынудит меня. Но лучше не надо. Я пианист, у меня удар такой, что человек упасть может. Представь себе такой случай. Я сижу в такси, говорю женщине "до свидания" и хочу от нее убежать, уехать навсегда. Она цепляется за ручку двери и вопит диким голосом. А машина трогается и, конечно, волочит женщину за собой. Что я мог сделать в такой ситуации? Выйти из машины, дать женщине пощечину и быстро уехать.
– Это был случайный роман?
– Нет, с той женщиной я прожил 13 лет в гражданском браке. Я решил уйти тихо и незаметно. Позвонил ей из Баку и велел забыть номер моего телефона. Уходить надо, вообще, стараясь не хлопать дверью.
– У тебя были романы с иностранками?
– Конечно, с француженкой и итальянкой.
– А как ты их завоевывал?
– А никак. Они сами искали встреч со мной. Они знали, кто я такой, были на моих концертах в Москве и в парижской "Олимпии".
– Я смотрю, ты не любишь напрягаться насчет женщин.
– А зачем?
– Ты часто даешь повод для ревности своей жене?
– Раньше давал. Это нормально, когда в семьях люди, что называется, "ходят налево". Унизительно другое – шпионство друг за другом Можно делать что угодно, но чтоб никто ничего не знал. Это лучше, чем калечить души людей излишней правдой тоже ревнивый, но для меня главное – не застать. Я никогда не возвращался домой без предварительного звонка. Зачем устраивать себе сюрпризы? И потом, Тамара выходила за меня замуж, зная, что я уже не мальчик. У моей бабушки в Баку был большой кованый сундук с письмами от женщин, и мое знакомство с Тамарой началось с того, что она села их читать. После я все эти письма сжег.
– Ты нарушал когда-нибудь заповедь "Не пожелай жены ближнего своего"?
– Нарушал. Так случилось с Тамарой. Когда я влюбился в нее, она была замужем за известным балеруном.
– Как вы познакомились?
– Это смешно, Тамара уверяет, что мы знакомились несколько раз, но я ее все время не узнавал. И каждый раз торжественно говорил: "Здравствуйте, я Муслим Магомаев". Как будто и без того не было видно, кто я такой. Но окончательно мы познакомились в Баку, куда она приехала с российской культурной делегацией. Гейдар Алиев (он тогда был первым секретарем ЦК партии Азербайджана) решил устроить колоссальный банкет на острове. В один день все погрузились на паром и долго ждали нас, а мы не пришли. Гейдар Алиев спрашивает: "Где Муслим?" Ему говорят:
"Нет Магомаева и нет Синявской". А он в ответ: "Ну, тогда все в порядке".
– А где же вы были?
– Мы исчезли, растворились во времени и пространстве, называй как угодно.
Свадьбу мы праздновали в Москве, в ресторане "Баку" – сто человек в зале и двести человек на улице. Для меня было потрясением, что мы поженились. Я ведь так сильно обжегся на первом, слишком раннем браке (мне было тогда 19 лет), что дал себе зарок – никогда больше не жениться. И целых десять лет я держался.
– Ты столько лет прожил неокольцованным. Не жалко было расставаться с холостяцкой вольностью?
– Нет, я ведь никогда не был одиноким. Были женщины, с которыми я поддерживал постоянные отношения, были и случайные подруги.
– А как ты выкручивался, когда постоянные пассии ловили тебя на изменах?
– А я не попадался. Я неуловимый.
– Ты был легкомысленным в юности?
– Я был молодым, горячим, зарабатывающим Деньги, любил выпить и погулять.
Сумасбродство – это кормить каждый день ораву гостей, устраивать бесконечные приемы с шампанским. Завтракать садилось двадцать человек, обедать – пятьдесят, а на ужин и сто набиралось. А гонорары мои были небольшие. Кроме того, гульба требовала здоровья. Если листать память, так и вспомнить нечего – сплошные банкеты и гости.
– Ты предпочитаешь крепкие напитки?
– Да, я люблю водку и коньяк. Слабые напитки меня не берут, мне от них скучно, я засыпаю. Грузины на меня всегда обижаются. Я выпью в компании с ними рог вина и скучаю. Они пристают с расспросами: "Что ты, генацвале, такой трезвый сидишь?" А я им говорю: "Налейте мне лучше водки".
– Есть ли в вашей семье ласкательные прозвища друг для друга?
– Кутя и Тяпа – Кутя от слова "кутенок", а Тяпу взяли из "Спокойной ночи, малыши".
– Лучший подарок в твоей жизни?
– Подзатыльник от любимого дяди.
– А что за причудливый золотой перстень у. тебя на руке?
– Это подарок иранского шаха. Как-то в 70-е годы в Баку приехала по приглашению правительства иранская шахиня, и я был на приеме в ее честь. Я попел, ей безумно понравилось. Шахиня оказалась эффектной женщиной, свойской в доску. Я потом друзьям сказал: "Шахиня приедет домой, не успеет чемоданы распаковать, как тут же шаху заявит: "Приглашай Магомаева личным гостем". Все посмеялись и забыли. Вдруг в Баку переполох – шах приглашает на день коронации Магомаева. Меня провожал Госконцерт, который тут же выдвинул условие: "Если шах во дворце заплатит за концерт, можешь оставить себе 20 долларов, остальное вернешь государству". Я взбесился: "Шах меня приглашает в гости.
Какие деньги?!" Мне и моему пианисту в дорогу ни копейки не дали. "Езжайте, – говорят, – там вас встретят и накормят". Когда ко мне в гостинице подошел швейцар взять мои чемоданы, я мог дать ему вместо чаевых только бутылку водки.
Был указ шаха поселить нас в прекрасной гостинице и все, что мы ни попросим, нести к нам в номер. Но мы-то этого не знали! И два дня голодали, потому что у нас ни цента не было! Зато на приеме по случаю коронации набросились на еду. Я был первым советским человеком, которого шах принимал у себя во дворце, и первым, кто пошел к нему спиной, что является серьезным нарушением этикета. Я пел, шах кричал "браво". Шахиня выпила, сняла туфли и стала плясать. Мы с шахом тоже выпили шампанского. На следующий день я выступил по иранскому телевидению, и мне принесли пакет денег. Я решил сделать бяку Госконцерту и гордо отказался со словами: "На Кавказе в гостях денег не берут".
– А много ли денег там было?
– Не знаю, даже не вскрыл пакет. Когда я вернулся, на таможне у меня решили отобрать все подарки шаха – перстень, дорогой иранский ковер, шкатулку с вензелем, дорогие часы. Но меня встречал иранский консул, и я заявил таможенникам: "Если не пропустите, все отправлю шаху назад. Будет международный скандал". Подарки мне оставили. Зато когда шах во второй раз пригласил меня, ему ответили, что я занят на правительственных концертах и выехать не могу.
– Ты ощущаешь свой возраст?
– Я чувствую себя молодым. Я могу выпить литр коньяка – это ведь о чем-то говорит? Правда, мне потом будет плохо, но вот 0,75 – это прекрасно пойдет. У меня есть любимое словечко – "недоперепил". Это значит, выпил больше, чем мог, но меньше, чем хотел.
– Лучшая пора в твоей жизни?
– Есть такой анекдот. Мужика спрашивают: "Когда тебе лучше жилось, сейчас или при Хрущеве?" Он говорит: "При Хрущеве". – "Почему?" – "Бабы были моложе".
Вопросы дрянной девчонки: Валерию Золотухину
Валерий Золотухин. Актер и писатель, блестящая личность, давно уже ставшая легендой, осколок иной, сумбурной и романтической, эпохи. Бурная душа и одержимое окаянной страстью к Женщине тело. Не чужд русской потребности к самоистреблению и блуду. Любит сводить счеты с самим собой. Для него не существует понятия греха. Любимый вид спорта – секс. По его собственному признанию, может провести в постели с желанной женщиной трое суток. Собиратель и ценитель матерных частушек. Автор эротико-театрального романа "Божий дар и яичница".
– Валерий, вы родились в алтайской деревне. И мне всегда казалось, что ваш типаж женщины – это дебелые крестьянки, кровь с молоком, с русой косой до пят и грудями, как дыни.
– Дойные, так и хочется сказать. Такие женщины ценятся не только в деревне. Но лично мне, Валерию Золотухину, свойственно разнообразие, увлечение разным калибром и разными мастями.
– И даже худые красотки в вашем вкусе?
– Худой бывает только корова. Или лошадь. Женщина худой быть не может. Только тонкой и грациозной. Это в детстве мальчики влюбляются в большую попу и грудь – то бишь в то, что у девочек другой формы. Я пацаном влюблялся в хорошеньких медсестер в нашем санатории, где я лежал с ошибочным диагнозом костный туберкулез, упал в детсадике со второго этажа, ушиб колено и не смог ходить. Три года, с 7 до 10 лет, пролежал, не вставая в больничной койке. Меня заковали в гипс. Под гипсом карандашами и палочками я расчесал опухоль, так как внутри завелись вши. Гной вытек. И это меня спасло, врачам пришлось снять гипс. Так бы остался калекой на всю жизнь. Мне вытянули ногу на шесть сантиметров, и я ходил на костылях до девятого класса. Меня много и разнообразно дразнили. И мужчиной я стал поздно, в 16 лет.
– Вы считаете, это поздно?
– Конечно! Иван Грозный познал женщину в 13 лет. На селе первое удовлетворение инстинкта происходит в грубой, примитивной форме. Ничего романтичного – несколько мальчиков и одна грязная женщина. Омерзительное воспоминание. Все выстраиваются в очередь. И отказаться нельзя: компания все равно заставит.
– А какой термин используют на селе для занятий любовью?
– Ебля, разумеется.
– Ваши любимые частушки на эту тему?
– Их много. Вот, например: "Я на Севере жила, бочки трафаретила, сзади выебли меня, я и не заметила". Или вот еще: "Полосатая рубаха, полосатые портки, а в портках такая штука, хоть картошку ей толки". Но самая любимая такая: "Сидит Клава у ворот, она не пляшет, не поет. Она сидит ни бе ни ме, одна ебля на уме". Я так живо представляю себе эту Клаву. Я в школе был влюблен в одну такую – пышногрудую, ядреную, рубенсовскую девицу. Но ничего у нас тог-! да не вышло. А переспал я с ней много лет спустя, когда она уже бабкой стала. Все случилось в огороде, в картошке, под звездами.
– То, что вы ходили на костылях, не создало вам комплексов в детстве?
– Нет, абсолютно. Один мой герой говорит своему сопернику: "Ты пойми, я победитель". У меня всегда было чувство счастливой уверенности в себе. Знаешь, в восьмидесятом году, когда еще жив был Володя Высоцкий, я ездил на "Запорожце", а Володя подъезжал к театру на "Мерседесе". Помнишь анекдот: "Какое сходство между "Запорожцем" и беременной девятиклассницей? И то, и другое позор семьи". Так вот, я никогда не завидовал материальному благополучию Володи, я не попадал в психологическую мышеловку ущербности. Я и на "Запорожце" корону на голове ощущал.
У меня еще с детства чувство уверенности том, что все, что я захочу и кого захочу, будет моим. Пусть не сегодня, но завтра непременно. Мальчишкой я точно знал, что покорю Москву, прославлюсь и женюсь на первой красавице, на Элизабет Тейлор, если надо. Когда мы учились в институте и ходили на танцы в ВТО, со мной ни одна девочка не соглашалась танцевать, потому Что у меня брюки были короткие. Но я плевал на это, так как твердо знал, что стану знаменитым и все женщины будут моими. Так и случилось. Моя первая жена, Нина Шацкая, входила в сотню самых красивых актрис мира. Это американцы проводили такое исследование. Нина была где-то во втором десятке.
– Говоря о вашем первом браке: кто от кого ушел?
– На все мои романы у Шацкой сил не хватило, они пошатнули нашу семейную жизнь.
Но Нина женщина, пусть думает, что она от меня ушла. Когда она уже вышла замуж за Леню Филатова, я даже ночевал у них, и странное дело – ревность меня не мучила.
– Были в вашей жизни случаи, когда, проснувшись утром с женщиной, вы не помнили ее имя?
– Были. В таких ситуациях главное сохранять хорошую мину при плохой игре. Надо дать женщине возможность не уронить своего достоинства, поставить ее над собой. Тут важный момент, на чьей территории тебя застало пробуждение. Если на твоей и женщине нужно уходить, необходимо все красиво закончить, достойно Расстаться. Создать у дамы чувство, что сегодня ты ее хочешь так же, как и вчера. Даже если это неправда.
– Вы когда-нибудь били женщину?
– Конечно, случалось. Бил за то, что пьяная.
Бил из ревности. Так, пустяки, пара затрещин, у нас в деревне это не называют битьем. Там за измену настоящий "Тихий Дон" происходит.
– А в постели вы любите делать больно?
– Иногда. Мне нравится причинять боль членом. В этот момент ты владеешь женщиной до конца, хотя это может быть только твоя фантазия.
– Самое необычное место, в котором вы занимались любовью?
– Тамбур в поезде, в студенческие годы.
– Но ведь там же люди ходят! Может быть,проще в туалете?
– Туалет? Это далеко ходить не надо. Неинтересно. А вот в тамбуре мне пришлось рукой разбить плафон, чтобы свет погас. А плафоны в поездах крепкие. Но я разбил его, достиг своей цели. Такая рана была, что шрам до сих пор остался. Кровь вовсю хлестала, все наши вещи были перепачканы. Но это только подогревало ситуацию. Самый возбуждающий секс – в театре, за кулисами.
– Но ведь не во время спектакля?
– Именно во время. В костюмах, в гриме, когда зрители в зале волнуются и дышат.
Это принцип Казановы – чем больше препятствий на пути к достижению цели, тем интереснее где Опасность, что тебя застукают, пробуждает азарт.
– А в самолете было?
– Конечно, много раз во время дальних перелетов. Задние сиденья практически свободны, резвись сколько хочешь. Но самое интересное – в междугородном автобусе ночью, когда все темно и непонятно. У тебя на коленях сидит девочка, а тряска создает дополнительный эффект.
– Насколько я поняла, ваш роман "Божий дар и яичница" – автобиографический и все персонажи в нем – реальные люди. Кто та женщина, которую вы зовете Ирбис, снежный барс?
– Это героиня моего сердца. Уже восемь лет длится эта болезненная, чувственная страсть. Ирбис моложе меня на двадцать лет.
– А сколько лет вам?
– Я нахожусь в возрасте Федора Карамазова – 55 лет. Этакий сладострастник с распущенной слюной. Мне даже интервью давать на такую фривольную тему неудобно. Но вы женщина умная, поймете.
Дело тут не в молодости Ирбис. У меня и моложе были, когда я искал лекарство от этой страсти. Знаете, когда пытаешься клин клином вышибить. И ничего не помогало.
– Что значит "Евина сущность" Ирбис, о которой вы пишете?
– Когда на первом месте у женщины стоят ее чувственные ощущения. Когда все ее поступки Аиктуются ее сексуальной приполой. Пня обречена на измены. И ничего с этим нельзя поделать Такой женщине не интересен один мужчина ей нужны все сразу. Я не имею в ввиду групповой секс, как хочется попробовать плоть и душу мужчин.
– Жить с такой женщиной трудно?
– Невозможно.
– Но вы живете?
– Живу и мучаюсь. Но в этих мучениях наслаждение. Иногда думаешь: "Все, наступил предел". Но он не наступает вот уже восемь лет. Вы же сами как-то написали: "Чем можно погасить гнев мужчины? Это отдать ему свое тело". Если это то тело, от которого ты заводишься, отношения длятся бесконечно. Чем связаны Ирбис и я? Мы связаны пороком.
– Она вам изменяет?
– Конечно. И я ловил ее на этом не раз. Прошлым летом провел у нее ночь, уехал и позвонил ей потом. По ее голосу понял, что в чем-то лжет. Решил нагрянуть внезапно, без предупреждения. Заезжаю к ней, а она мне с порога пощечину дает:
"Как ты посмел явиться без звонка?" А я кричу: "Василий, выходи". (Есть у нее такой дружок.) А он мне из спальни отвечает: "Сейчас. Только штаны надену". Вышел он ко мне, а я ему говорю: "Василий, знаешь, что такое танковая атака? Я тебе ее устрою".
– А что это?
– Когда танк против танка в лоб. Но я предлагал ему автомобильную дуэль – у нас обоих "Москвичи".
– Ну что, устроили?
– Нет, только пообещал.
– Вы собираетесь жениться на Ирбис?
– Не знаю, я уже женат. И, как ты понимаешь, второй раз. Ну, что ты уставилась на меня безумными глазами?
– А вы не запутались в своих женах и любовницах?
– Может быть. Это сложная ситуация. Настоящий "жестокий романс".
– А мне кажется, вам нравятся "жестокие романсы", вы любите вариться в котле страстей.
– Это идет от недостатка воображения. Моя фантазия бедна, мне нужны реальные страсти. И я испытываю их на себе и близких.
– Что ж там такое из золота есть у Ирбис, если ваша страсть к ней с годами лишь разгорается?
– Это необъяснимо и таинственно. Акушерка, которая принимала роды у матери одной моей знакомой, осмотрев половые органы новорожденной, сказала: "Тот мужчина, который будет с ней, счастливец". Быть может, с Ирбис тот же случай.
– Не понимаю. Нутро у всех женщин одинаково. Это у мужчин члены могут быть разными – большими и маленькими, упругими и вялыми.
– Ты ошибаешься. Когда проходишь самый короткий путь сближения с женщиной (по выражению Романа Виктюка, это расстояние члена), начинаешь понимать, что есть мужчины и женщины, которые подходят друг к другу по размеру, как болт и гайка.
– Никто не знает, что произойдет с вами и вашей возлюбленной Ирбис в реальной жизни. Но чем закончится ваш роман на бумаге?
– Герой умирает в сумасшедшем доме, перед смертью гримируясь собственными испражнениями. Роман начинается и заканчивается историей с бритвой, которая происходила на самом Деле, но не со мной. Мне рассказал ее знакомый Криминалист.
Дело было так. Муж, глава добропорядочного семейства, уезжает в командировку. Решив сделать жене сюрприз, он возвращается до срока без предупреждения. Он вернулся и за-' стал следующую картину: жена нежится в постели, а ее любовник в халате мужа стоит перед трюмо и бреется хозяйской опасной бритвой. Сцена всеобщего оцепенения. В романе рассматривается вопрос, как ведут себя люди в экстремальных ситуациях. Либо мужья лезут в драку – неважно, кого они бьют, жену или любовника, либо они давят на жалость: "Ах ты, моя милая,'ведь я так тебя люблю, а ты…" Как по анекдоту: "Перестаньте трахаться, когда с вами разговаривают". В нашем случае оскорбленный муж спокойно сказал любовнику: "Не бойтесь, ничего особенного не произойдет, только я вас добрею". Муж взял опасную бритву и брил своего обидчика сорок минут, иногда останавливая лезвие на сонной артерии. После такого стресса любовник' загремел в психиатрическую больницу, а выписавшись оттуда, подал в суд на мужа за садизм. А что же происходило с женой-изменницей? День прошел, два, а муж все молчал. Тогда она не выдержала: "Ну, ударь меня, только не молчи". Он ей ответил: "А что, собственно, произошло? Я знал, что жены мужьям изменяют, но по отношению к себе я этого не допускал. Теперь я в общей куче".
– Вас возбуждает в любовной игре с женщиной соперничество с мужчиной?
– Конечно. У меня есть нечто вроде рассказа "Как мы завоевывали Марину Влади". В тот вечер, когда Высоцкий познакомился с Влади, мы все сидели в гостях у французского журналиста Макса Леона. Я был со своей первой женой Щацкой. Помню шкуру медведя на полу и множество всяких экзотических по тем временам напитков.
– Вам понравилась Марина?
– Она не могла не нравиться. Представь себе, кем была для нас тогда французская актриса! Существом с другой планеты. Мы с Высоцким начали кобелировать. Я пел русские народные песни, зная, что Марина их очень любит. Потом гитару брал Володя. Это была музыкальная дуэль из-за женщины. Но Шацкая тоже не фунт изюму. Умная женщина по интонации голоса, по взглядам угадывает, куда мужик встает.
Нина увела меня домой и долго потом выговаривала.
– Скажите откровенно, вы блядун?
– Да, говорят. Да я и не скрываю. Когда твою жену называют блядью, это ужасно, а когда чужую, и ты к этому имеешь отношение, это щекочет. Мужчин победы на любовном фронте только возвышают. Джон Кеннеди, у которого было тысяча шестьсот любовниц, говорил: "Секс мне необходим каждый день, иначе у меня очень болит голова".
Вопросы дрянной девчонки: Александру Розенбауму
Александр Розенбаум. Композитор, поэт, исполнитель. Мужчина в сильной степени. Хищный взгляд кошачьих желтых глаз и профессиональная поза боксера, всегда готового к нападению. Привычка смотреть собеседнику прямо в глаза, втягивая его в свою орбиту. Чертовски возбуждающий голос. Работал врачом-реаниматологом на "Скорой помощи". Двенадцать лет занимался боксом. Был на афганской и таджикской ' войне. Видел людей во всех состояниях перехода от жизни к смерти. Взрывной характер, опасен в гневе. Принадлежит к тем мужчинам, которым не приходится долго уламывать женщин. Вообще не пьет, так как считает, что выпил уже столько, что другим хватит на пять жизней. Прошел по жизни так, как мало кто умеет.
– Это вы, что ли, акула секса?
– А что, похожа?
– Вы похожи на маленькую нашкодившую ' девчонку.
– А вот вы как раз на акулу.
– Вот вы мне на зуб и не попадайтесь.
– Вы выглядите сейчас, как браток, – бритая голова, золотые цепи, крутые бицепсы. Вы сменили имидж?
– Ничего я не менял. Бритых людей сейчас полмира – что, они все братки? Два года назад в; Нью-Йорке я увидел негров, бреющих головы. Мне это страшно понравилось, и я побрился. Это просто мода, если хотите.
– Мне кажется, вы принадлежите к поколению, которое привыкло заниматься любовью по-простому – завалил в кровать и взял. А вот молодая поросль сейчас поднимается, воспитанная на эротических фильмах, – так они такие затейники!
– А у них одни затеи, без основы. Техника общей массы примерно одинакова. Есть, конечно, весельчаки, которые в постели на головах стоят, – но это их личные проблемы. Я не индиец в любви, Даша, если вы это имеете в виду. Это у восточных народов Камасутра и прочие вещи в крови, нашему мужику это не свойственно.
– Но ведь ласки языком приятны каждой женщине. Мужики за сорок не жалуют это дело, а вот молодежь отлично с ним справляется.
– Я вообще-то больше люблю язык говяжий в качестве закуски. И потом, Даша, почему вы говорите о нашем поколении как о единой массе? Есть среди нас деревенские мужики, но есть и такие затейники, что сто очков форы дадут двадцатилетним. Кроме того, не всякая женщина вызывает на затейничество. Сейчас женщинам дай Бог мужика нормального найти, какие уж там затейники! Ведь импотенция сейчас серьезная проблема.
– Кстати, о потенции. Скажите мне как доктор, что случилось с мужиками в этой стране? Сейчас встретить крепко стоящий член – большая редкость.
– Импотенция идет от безысходности, от поголовного пьянства, которое тоже результат безысходности. И проникновение всяких ваших затейников тоже вредно воздействует на психику. Мужики стали сравнивать себя с западными образцами. Чтобы женщину удовлетворить после всех видеофильмов, нужно обязательно на уши вставать. А русский мужик не приспособлен к этому по своему генотипу, перед встречей с молодой девушкой он начинает комплексовать. Нельзя русского человека делать французом. Посмотрев "Эммануэль", он может напугаться на жизнь.
– Так, что уже ничего не встанет?
– Совершенно верно. Кроме того, мужчину отпугивает повышенная самостоятельность женщины, не дающей ему почувствовать, что она его подчиненная. Посмотрите на животных: у них самочка и прижимается, и заигрывает.
– Но ведь и убегает.
– Но убегает слабо – так, чтоб догнали А наша женщина идет гордой павой, вся из себя! самодостаточная. Все это бьет по физиологии мужчин. Недаром в селах, где женщина выполняет свою изначальную роль самки, мужики-крестьяне гораздо закаленнее в сексуальном смысле, чем избалованные городские жители.
– А вы считаете, что главная роль женщины – это роль самки?
– Безусловно. Давайте сразу расставим все точки над "i". Я за самцовость и самковость. Я считаю, что мы не должны высокомерно отдаляться от животных. Мы себя слишком высоко ценим, когда называем их братьями нашими меньшими. Мы нормальные млекопитающие. Я в мужчине уважаю самца, а в женщине – самку. Основные обязанности самца – охранять логово и тащить туда добычу, основные обязанности самки – воспитывать детенышей и облизывать самца.
– Однажды я была свидетельницей вашего спора с женщиной. Вы говорили, что есть огромная разница между мужским и женским блядством. Мужчина ополоснулся после случайного секса и пошел по жизни дальше. А женщина и в прямом, и в переносном смысле отмыть себя от грязи не может.
– Так считаю не только я, так считает Библия. Женский грех тяжелее мужского.
– В таком случае, как бы вы определили слово "шлюха"?
– Шлюха для меня более моральное понятие, чем физическое. Она может жить с одним мужчиной и быть при этом шлюхой. Шлюха – это женщина, которая не уважает любовь к ней близкого человека, топчет ее в грязи.
– Значит, можно менять мужчин, как перчатки, и при этом оставаться порядочной женщиной?
– Я не видел нормальных женщин, которые бросаются от одного мужчины к другому.
– Может быть, они просто ищут любовь?
– Так искать могут только шлюхи или больные женщины.
– А разве вы не признаете девственность в философском смысле этого слова, когда женщина лишь в физическом смысле женщина, а в душе остается девушкой?