Асприн Роберт Линн. Шуттовская рота

отвращения с его стороны к влиянию "отдельных заинтересованных групп" или
результатом поддержки лозунга, выражающего основу одного философского
направления: "Честный политик - это тот, кто будучи куплен раз, остается
купленным навсегда!" Скорее это проистекало из его постоянной убежденности
в том, что власти, избранные путем голосования, не должны получать "свыше"
того, что положено за их работу.
Вот как он сам излагает это: "Официанты и обслуга получают
минимальную плату, заниженную заранее в расчете на то, что их итоговый
доход увеличивается за счет чаевых, а отсюда следует, что если кто-то
чаевых им не платит, он, фактически, грабит этих людей, отбирая у них
средства к существованию. С другой стороны, предполагается, что
должностные лица живут в рамках своего жалованья, и любая попытка с их
стороны получить дополнительный заработок за самые простые действия,
определяемые их обязанностями, есть вымогательство, если не хуже, и должна
считаться наказуемым законом поступком!"
Нечего и говорить, что подобное отношение никак не способствовало
росту его популярности среди встречавшихся с ним политиков."
Дневник, запись номер 112

Губернатор Лякот, или Слякоть, как его называли политические
противники, никак не мог выйти из состояния самодовольного возбуждения с
тех самых пор, как капитан попал в поле его зрения. Уже в тот момент,
когда он только прочитал в новостях, что в их колонии появился
мегамиллионер, губернатор, пораскинув мозгами, соблазнился очередным
походом за жирными "пожертвованиями", которые решил получить за счет сей
достопримечательности. Однако все приглашения на вечера и ленчи оставались
со стороны легионера без внимания, как бы давая понять о его отношении к
личной просьбе губернатора о дополнительных вложениях и смутных намеках на
"благотворительное законодательство".
Сейчас, наконец-то, он не только получил шанс встретиться с
наследником "Мьюнишн", но и провести эту встречу в обстановке, которую
можно рассматривать как "благоприятную для переговоров". Говоря языком
непрофессионала, с двумя легионерами под замком он делал их командира
абсолютно беспомощным, и при этом абсолютно не имел намерений ни
продешевить, ни отпустить их просто так.
- Итак, вот мы и встретились, мистер Шутт... или я должен называть
вас капитан Шутник? - Губернатор улыбнулся, откинувшись в кожаном кресле,
пока командир легионеров усаживался на стул для гостей.
- Называйте меня капитан Шутник, - сказал Шутт, так и не возвратив
ему улыбку. - Это не светский визит. Я здесь официально, по делам Легиона.
- Вот уж верно. - Губернатор кивнул, наслаждаясь ситуацией. - Вы не
из тех, кто принимает приглашения на светские приемы. Хорошо, тогда, может
быть, перейдем прямо к делу? Чем могу помочь... считайте, что я не в курсе
ваших дел. Говоря откровенно, я рассчитывал увидеть вас сегодня гораздо
раньше.
- У меня было несколько дел, которые требовалось сделать в первую
очередь, - спокойно ответил ему капитан. - А относительно того, чем вы
можете помочь мне, - я прошу вас отозвать дело против двух легионеров,
находящихся сейчас в городской тюрьме.
Губернатор покачал головой.
- Этого я не могу сделать. Эти люди преступники. Я поймал их сам, вот
у этого самого окна. Нет, сэр, я не могу позволить им выйти на свободу,
чтобы они вновь занялись воровством... если, конечно, вы не предоставите
мне - можем мы сказать так? - _п_р_и_ч_и_н_у_ для такой снисходительности.
- Я могу предоставить их вам целых две, губернатор, - процедил Шутт
сквозь стиснутые зубы, - хотя, думаю, вполне достаточно будет и одной.
Прежде всего, эти люди не забирались в ваш дом...
- Может быть, вы не расслышали меня, капитан. - Губернатор улыбнулся.
- Я сам поймал их!
-... а выбирались _и_з_ вашего дома, - закончил Шутт, словно не
хотел, чтобы его перебивали. - Видите ли, мои легионеры стремятся
использовать любой шанс, чтобы получить работу по патрулированию, которую
вы предпочли отдать частям регулярной армии, и те два человека, Рвач и
Суси, проникли сюда, пытаясь найти нечто, что я мог бы использовать в
качестве средства принудить вас дать нам этот шанс.
Шутт сделал паузу, чтобы покачать головой.
- В некотором смысле, это была моя ошибка. Я говорил о подобных
средствах в их присутствии, они слышали это и попытались добыть их для
меня самостоятельно. В общем, то, что нашли, они принесли мне, а я
приказал вернуть это на место. Они положили это обратно, тут-то вы их и
поймали, когда они уже _п_о_к_и_д_а_л_и_ ваш дом. Короче говоря, здесь нет
состава преступления, оправдывающего ваше требование провести
расследование.
- Нет преступления?! - рявкнул губернатор. - Если бы даже я поверил в
эту вашу небылицу, капитан, а я не верю в нее, они _в_с_е _ж_е_ проникли в
мой дом. Дважды, если судить по вашим словам.
Шутт расплылся в несколько натянутой улыбке, первой с тех пор, как он
вошел в эту комнату.
- Подумайте, губернатор. Или вы верите мне, или нет. Однако в том
случае, если вы хотите путем ваших умозаключений получить неприятности,
то... - Он вытянул руку, указывая на стол, за которым сидел губернатор. -
Нижний ящик слева, папка с надписью "Старые дела". _В_о_т _ч_т_о_ они
положили на место. Убедились?
Улыбка моментально исчезла с лица губернатора, словно группа
поддержки после проигранных выборов.
- Если вы имеете в виду...
- Говоря откровенно, губернатор, - продолжил Шутт, - меня не
интересуют ваши сексуальные предпочтения и то, с кем или с чем вы это
удовлетворяете, хотя сам я обычно ограничиваю свои наклонности
человеческим родом, и еще меньше меня интересует, держите вы или нет
подобные картинки в качестве сувениров. Все, что я хочу, так это вернуть
своих людей. Разумеется, если их дело окажется в суде, я буду просто
обязан давать свидетельские показания в их пользу, включая и описание в
мрачных тонах этих фотографий. Представляете, как ухватятся средства
массовой информации за возможность узнать все подробности этого дела.
- Вы не сможете это доказать, - выплюнул губернатор, бледнея на
глазах. - Если только... мне не послышалось - вы сказали, что у вас есть
их копии?
- Я мог бы обмануть вас, и сказать, что действительно сделал копии, -
сказал Шутт, - но правда в том, что я их не делал. Как я уже сказал,
губернатор, у меня нет никаких намерений использовать эту информацию,
почему я и велел им отнести все это назад. Однако, согласитесь, репутация
политика - вещь очень деликатная. Малейшая тень скандала может погубить
ее, а доказаны факты или нет - не имеет никакого значения. Вопрос, как это
представляется мне, состоит в том, что лучше: преследование в судебном
порядке моих людей или угроза вашей политической карьере?
Лякот некоторое время не отрываясь глядел на Шутта, затем схватился
за телефон и в раздражении начал набирать номер.
- Пожалуйста, шефа Готца. Говорит губернатор Лякот... Шеф? Это
губернатор. Шеф, я решил снять обвинение с двух легионеров, которых вы у
себя держите... Именно так. Отпустите их... Ох, да не забивайте голову
причинами! Просто сделайте это, и все!
Он с грохотом швырнул телефонную трубку и уставился в окно, желая
немного остыть, прежде чем снова повернулся к собеседнику.
- Все в порядке, капитан Шутник, с этим улажено. А теперь, если у вас
нет ко мне других дел, я просил бы извинить меня. Мне хотелось бы сейчас
заняться тем, чтобы сжечь кое-какие фотографии.
К его удивлению, легионер и не думал подниматься.
- На самом деле, раз уж я здесь, у меня _е_с_т_ь_ еще одно дело,
которое я хотел бы обсудить с вами, губернатор.
- Есть дело?
- Совершенно верно. Помните, в самом начале разговора я упоминал
работу по патрулированию.
- Да, конечно. Именно для этого вы и хотели использовать эти самые
фотографии.
Невероятно, но губернатор моментально подавил весь свой гнев. В
политике нет места тем, кто не может быстро приспосабливаться к
обстановке, или тем, кто склонен поддаваться собственным слабостям и
держать зло против того, кто может быть потенциальным союзником. И в конце
концов, на какую-то минуту Лякот вновь позволил себе подумать о возможном
дополнительном финансировании!
- Точно, губернатор Лякот, - сказал Шутт, - и думаю, это позволит нам
извлечь взаимную выгоду из создавшейся ситуации.
Надежды губернатора начали приобретать черты реальности. Он был
мастером по части политических спекуляций и с легкостью распознавал
ситуации, могущие принести немалую выгоду. Как ни странно, но люди редко
умели дать правильный ход своим суждениям... или предложениям. Поэтому
нужно было лишь терпеливо ждать, пока они сами не подведут себя к конечной
цели своего визита. При этом его интересовал только один вопрос, а именно,
каков был размер тех вложений, которые собирался предложить ему Шутт. И
еще, пожалуй, то, как долго потребуется подводить его к этой главной теме.
- Это все чистая политика, - сказал он уклончиво.
Капитан внимательно оглядывал комнату, задерживая взгляд на книгах в
кожаных переплетах и оригиналах картин, украшавших стены.
- У вас здесь действительно чудесное гнездышко, губернатор.
- Спасибо. Мы...
- Хотя, пожалуй, не такое прелестное, как дом на Альтаире, в котором
живет ваша жена.
Вопреки решению быть терпеливым, губернатор почувствовал приступ
раздражения при упоминании о его личном домовладении... и о его жене.
- Да, да. А теперь, позвольте узнать, сколь велики планируемые вами
капиталовложения в мероприятие, которое мы собираемся обсудить?
- Капиталовложения? - Шутт нахмурился. - Мне кажется, здесь какая-то
ошибка, губернатор. Я не планировал обсуждать, а тем более делать
какие-либо капиталовложения при решении вопроса о патрулировании. Думаю,
вы и без того живете явно не по средствам.
Лякот мгновенно побагровел.
- То есть как это - живу не по средствам? - попытался уточнить он.
- Дополнительные капиталовложения при этом просто неуместны,
губернатор, - сказал командир. - Особенно если учесть ваши текущие долги
по кредитам. Говоря откровенно, если вы не погасите их, я буду очень
удивлен, если вы не окажетесь банкротом на весь оставшийся год.
- Это всего лишь объединенный заем, так что я могу... Эй! Минуточку!
Эта информация считается конфиденциальной! Какое вы имеете право копаться
в моих личных финансовых делах?
- О, информация эта действительно конфиденциальная, не спорю, -
заверил его Шутт. - Но, совершенно случайно, я - один из членов правления
банка, которому поручено произвести оценку вашей состоятельности, и в этой
своей ипостаси я вполне могу воспользоваться своим правом вето на крупные
займы, сопряженные с определенным риском, к коим, боюсь, может быть
отнесен и ваш.
Губернатор рухнул в кресло, словно сраженный апоплексическим ударом.
- Вы хотите сказать мне, что если я не заключу с Легионом контракт на
несение патрульной службы, вы наложите вето на мою просьбу о займе?
- Считайте, что мне будет трудно не учесть этот фактор при оценке
вашей кредитоспособности. - Капитан улыбнулся.
- Я понимаю.
- Однако хочу прояснить один момент. Я не прошу вас поднести Легиону
этот контракт на блюдечке. Я прошу только дать ему равные шансы с ротой
регулярной армии _з_а_с_л_у_ж_и_т_ь_ это назначение.
Лякот склонил голову набок и взглянул на Шутта сквозь прищуренные
глаза.
- Если не возражаете, капитан, мне хотелось бы знать, почему вы не
настаиваете на том, чтобы просто заключить этот контракт? Ведь я сейчас не
в таком положении, чтобы спорить с вами.
- Справедливый вопрос, губернатор, - заметил Шутт. - Видите ли, я
пытаюсь вселить в свою роту уверенность. Если они заслужат этот контракт в
честном соревновании с подразделением регулярной армии или хотя бы получат
вполне достаточное доказательство собственных сил, это будет несомненной
удачей. А покупая контракт или принуждая вас отдать его им, я могу
получить прямо противоположный эффект. Это лишь укажет каждому из них, что
единственная возможность получить - только если я куплю ее им. Все дело в
том, что я уверен, мои солдаты смогут проявить себя в открытом честном
соревновании не хуже, а может быть и лучше любой роты регулярной армии.
- Интересно, - задумчиво пробормотал губернатор. Он долго смотрел в
окно, затем покачал головой. - Нет. Я не могу сделать это. С того момента,
как вы приставили пистолет к моей голове, капитан, я с вами честен.
Конечно же, я мог бы согласиться и принять ваши деньги, а затем через
какое-то время сказать, что пересмотрел свое решение. Вы в таком случае
могли бы принять это за двойную игру и давить на меня через мою
кредитоспособность. Но истинное положение дел таково, что я уже _н_е
м_о_г_у_ помочь вашим парням, не могу помочь даже в том, чтобы
предоставить им этот шанс. Я уже подписал контракт с регулярной армией на
эту работу и не могу отказаться от него, если бы даже и хотел.
- О, к этому я был готов, губернатор, - с легкостью сказал Шутт. -
Уверен, у вас всегда есть _о_д_н_а_ лазейка, которую вы можете
использовать... если захотите, конечно.
- Что вы имеете в виду?
- Ну, например, устав колонии, который запрещает односторонние
контракты со службами при отсутствии конкурентной основы.
- Сожалею, но я не помню никакого...
- В таком случае очень кстати, сэр, что совершенно случайно у меня
есть с собой копия этого документа.
Капитан достал из кармана лист бумаги и положил его на стол перед
губернатором.
- Прошу обратить внимание, что он подписан членами Совета Колонии и
датирован _н_е_д_е_л_е_й _р_а_н_ь_ш_е_, чем вы подписали контракт с
регулярной армией... сэр.
Лякот даже не шелохнулся, чтобы глянуть на документ. Вместо этого он
прищурил глаза и c подозрением уставился на Шутта.
- Капитан... мне почему-то кажется, что если я пошлю за оригиналом
этого документа, то обнаружу, что некоторые подписи на нем еще не
просохли...
- Как вы помните, придя сюда, я сразу сказал вам о том, что
задержался, чтобы сделать пару дополнительных визитов, - спокойным тоном
ответил Шутт.
Губернатор театральным жестом вскинул руки вверх.
- Хорошо! Сдаюсь! Когда армия прибудет сюда, мы устроим соревнование,
на котором вы и ваши головорезы получат шанс на этот контракт! Это все,
или вам нужна еще и моя собака? Сообщаю вам также, что у меня нет и
дочери.
- Вот теперь все, губернатор Лякот, - сказал Шутт, поднимаясь со
стула и забирая бумагу с губернаторского стола. - Нечего и говорить, как я
рад, что мы провели эту маленькую беседу. Я был уверен, что мы найдем путь
разрешить эти проблемы.
- Капитан Шутник! - остановил его губернатор, когда Шутт уже взялся
за ручку двери.
- Да, сэр?
- Вас когда-нибудь выгоняли из государственного учреждения?
- Меня, сэр? Нет.
- Это хорошо.

12

"Просматривая свои записи, я заметил, что по ним может сложиться
впечатление, будто мой шеф всегда брал верх во всех ситуациях и старался
предусмотреть все случайности. На деле это было совсем не так. Он
определенно мог служить примером, когда дело касалось быстрой адаптации к
меняющимся обстоятельствам или принимало неожиданный оборот, но
сталкивался он с этим гораздо чаще, чем мог предвидеть.
Я вполне могу поручиться за это, поскольку привилегированность моего
положения позволяла мне неоднократно быть свидетелем таких ситуаций, когда
было совершенно очевидно (для меня), что он оказывался буквально захвачен
врасплох".
Дневник, запись номер 121

Новые помещения роты, или "Клуб", как стали их называть легионеры,
определенно не уступали по комфортабельности тем апартаментам, которые они
занимали во время пребывания в отеле "Плаза". Кроме уже упомянутых полосы
препятствий и стрельбища, там были бассейн, сауна, вполне приличных
размеров гимнастический зал и достаточное количество комнат, где можно
было собраться поговорить. Но так уж сложилось, что основным местом, где
собирались легионеры, стало большое помещение, служившее одновременно
столовой, комнатой для собраний и коктейль-баром. Удобные диваны, камины,
свободно расставленные стулья - все это располагало к тому, что легионеры
с удовольствием собирались тут в свободные от дежурства часы. Не случайно
именно здесь вращалась всяческая информация, да и просто слухи, которые
распространялись, минуя официальные каналы.

Шутт задержался немного, прежде чем приняться за завтрак, наблюдая
очередной взрыв неожиданной суеты, царившей в столовой. Одного брошенного
взгляда было достаточно, чтобы заметить необычное оживление. Легионеры
собирались группами за отдельными столами, их головы смыкались в тесные
кружки, пока они тихо, но очень увлеченно о чем-то переговаривались друг с
другом. Кое-где были слышны взрывы неудержимого смеха, при этом в сторону
командира бросалось значительное количество игривых взглядов, и
наблюдалось подталкивание соседей локтями, когда легионеры замечали его
присутствие. О том, что он нашел все это занимательным и более чем
любопытным, нечего было и говорить. Манеры его солдат напоминали поведение
детей, украдкой следящих за лягушкой, которую тайком притащили в класс, и
теперь все озабочены одним и тем же вопросом: "А что же будет делать
учитель, когда обнаружит ее?" Вся сложность данной ситуации заключалась в
том, что он, хоть убей, но не мог представить себе, чем же могло быть
вызвано такое поведение этой пестрой компании. Наконец Шутт отказался от
попыток разгадать это и присел за стол, где расположился его дворецкий.
- Доброе утро, Бикер, - сказал он рассеянно, все еще продолжая
оглядывать комнату. Несмотря на то, что его внимание было поглощено залом,
Шутт заметил, что дворецкий почти не отрывал глаз от экрана своего
компьютера.
-... утро, сэр.
- Скажи мне, Бик... Ведь солдаты рассказывают тебе порой такое, чего
не осмелятся сказать мне, и если это не нарушает конфиденциальности... Что
ты можешь сказать по поводу того, что сегодня утром все выглядят какими-то
озабоченными?
- Уверен, что могу объяснить вам это абсолютно точно.
Шутт прекратил рассматривать зал и обратил взгляд к Бикеру - как
оказалось, только для того, чтобы созерцать макушку его замечательной
головы.
- Ну, так что? - поторопил он его.
Дворецкий оторвался от компьютера, поднял глаза и с еле сдерживаемым
смехом встретил выжидающий взгляд шефа.
- Уверен, что это объяснит и происхождение тех значительных сумм,
которые Бренди внесла в общий фонд роты... тех самых, что вызвали у вас
недоумение.
- Послушай, Бик, расскажешь ты мне наконец или...
- Я думаю, вы сами можете посмотреть... сэр, - с невозмутимым видом
произнес Бикер, поворачивая экран компьютера, чтобы в него мог заглянуть и
командир.
На экране отображалась страница из журнала, но даже значительно
уменьшенный масштаб изображения не мог ослабить впечатления от заголовка,
венчавшего страницу:

Ш У Т Т О В С К И Е К Р А С А В И Ц Ы
В МОДУ ВХОДЯТ ДЕВУШКИ ИЗ ШУТТОВСКОЙ РОТЫ
МАЛЕНЬКИЕ, СРЕДНИЕ И (ОЧЕНЬ) БОЛЬШИЕ!!!!

Всю страницу занимали, как говорится, во всей своей "естественной
красе" три слишком хорошо знакомые фигуры: Бренди, Супермалявка и...
Мамочка!
Бикер внимательно наблюдал за лицом своего шефа, стараясь обнаружить
признаки тревоги или удивления, но выражение лица Шутта было безразличным,
словно он рассматривал статьи доходов-расходов роты. Необычным было только
время, которое он потратил на изучение экрана, но лишь Бикер и мог
заметить эту деталь. Вообще говоря, Шутт был способен усваивать информацию
и принимать решения в одно мгновение, но на этот раз, однако, он уставился
на экран так, будто перед ним открыли пять карт одной масти и он пытался
изменить расклад за счет одной только силы воли.
- Я мог бы загрузить это в память и отпечатать для вас увеличенную
копию, если хотите... сэр, - сказал наконец дворецкий, пытаясь вывести
Шутта из состояния оцепенения.
- Я уже полностью ознакомился с этим, Бикер, - последовал спокойный
ответ, хотя Шутт по-прежнему не сводил глаз с экрана.
- Мне это не составит труда, сэр, - продолжал безжалостно наступать
Бикер. - Все равно у меня уже есть несколько заказов от ваших легионеров,
так что одной копией больше, одной меньше...
- Это местный журнал или общегалактический?
- Что вы имеете в виду... сэр?
Наконец Шутт оторвался от экрана и, прежде чем ответить, некоторое
время невидящим взором смотрел на дальнюю стену.
- Я думаю...
- О! Вы уже видели это! Привет, Бикер!
Дворецкий вежливо привстал, чтобы поприветствовать старшего сержанта.
- Доброе утро, Бренди. Да, капитан и я как раз обсуждали это.
- В самом деле? И что вы думаете, сэр? Нет так уж и плохо для такой
старушки, как я, верно?
- Это... вы выглядите прекрасно, Бренди, - сумел выговорить Шутт
сквозь натужную улыбку. - Вы все прекрасно выглядите.
- Я тоже так думаю. - Старший сержант сияла. - Должна сказать, что
поначалу я немного боялась показывать такую гору старья рядом с новейшими
моделями... - она слегка покачалась, чтобы проиллюстрировать свои слова, -
но пробы оказались совсем неплохими, так что я дала этому зеленый свет.
Дворецкий понимающе кивнул.
- О, да. Копии, которые вы просили, будут готовы после обеда, -
сказал он и улыбнулся.
- Прекрасно! Сколько я буду должна вам за них?
- Ничего. Считайте их моим, а точнее, капитана, подарком. Ведь, в
конце концов, это его принтер, которым я буду пользоваться.
- Хе, спасибо, капитан. Ну, мне нужно идти... моя публика ждет меня.
Наконец Шутт нарушил молчание.
- Э-ээ... Бренди?
- Да, сэр?
Он дважды пытался начать говорить, прежде чем смог сосредоточиться на
одном вопросе.
- Как вам удалось втянуть в это и Мамочку?
- Втянуть? Да это была ее идея! Ну, ладно... пока!
Двое мужчин продолжали смотреть ей в след, когда она направилась
чтобы присоединиться к одной из групп, весело помахивая рукой в ответ на
крики и свист, которые неслись ей навстречу.
- Да, это была идея Мамочки... сэр, - мягко повторил Бикер.
Шутт рассеянно улыбался, оглядывая комнату.
- Черт побери! - сказал он сквозь стиснутые зубы, произнеся это
ругательство, от чего удерживался долгие годы. - Можешь себе
представить...
Сигнал наручного коммуникатора перебил его на середине фразы, словно
крик дежурного черта, приставленного к каждому разумному существу в этой
вселенной, чтобы при первой возможности раздражать его нервы. Шутт
остановил готовый излиться поток слов и включил связь.
- Да, Мамочка?
- Хоть я и презираю себя за то, что мешаю вашему завтраку, Большой
Папочка, но по голографической связи вас срочно требует полковник Секира,
из главной штаб-квартиры. Похоже, у нее очень серьезные намерения.
- Иду, - сказал Шутт, поднимаясь со своего стула. - Шутник закончил.
- Как только что заметила леди, - язвительно заметил Бикер, - ваша
публика ждет вас!

Следуя правилам, установленным еще в то время, когда их штаб
находился в отеле "Плаза", узел связи располагался в комнате,
соседствующей с кабинетом командира. Однако новое помещение не улучшило ни
качества голографической связи, ни содержания самих передач.
- Это что еще за трюки глупых баб, капитан?
Изображение полковника Секиры зависло в нескольких футах над ковром,
а ее рвущийся наружу гнев, похоже, передавался без всяких искажений.
Растрепанный мундир и более чем безумное выражение лица указывали на то,
что она вышла на связь без всякой предварительной подготовки.
- Трюки глупых баб?
- Не притворяйтесь, Шутник! Я говорю о фотографиях ваших девиц в этом
гадком журнале "Ти-Эй"!
- А-а-а... вы об этом! - произнес Шутт, удивляясь про себя столь
быстрому распространению этого журнала. - А что, мэм, здесь есть какая-то
проблема?
- Проблема? Да разве вам не понятно, что это порочит репутацию
Легиона?
- Извините меня, мэм... вы сказали... "репутацию"? Мы говорим об
одном и том же Легионе?
- Вы прекрасно понимаете, что я имею в виду, Шутник!
Многолетняя тренировка сохранять спокойствие пред лицом опасности тут
же пришла на помощь Шутту.
- Не вполне уверен, что понимаю. Я хорошо помню, что сама госпожа
полковник сказала при нашем последнем разговоре, что уже устала читать в
новостях сообщения о тех многочисленных скандалах, которые моя рота
устраивала в баре. Более того, насколько я знаю, легионеры участвовали в
фотосъемке, о которой идет речь, в свободное от дежурств время, а устав
Легиона четко устанавливает те границы, в пределах которых командир имеет
право вмешиваться в жизнь солдат в эти часы... если мне не изменяет
память, это параграфы со 147 по 162.
Изображение полковника продолжало сердито смотреть на него.
- Хорошо, Шутник. Раз уж мы начинаем играть в эти игры, то замечу,
что содержание параграфа 182 запрещает легионерам получать денежные суммы,
принимать подарки и другие формы индивидуальной оплаты за услуги или
работы, производимые ими во время срока контракта, независимо от того, в
какое время это происходило!
- Но параграф 214 совершенно определенно разрешает легионерам
производить работы или оказывать услуги в свободные от несения службы
часы, и плата за такую работу выдается либо непосредственно на руки или
направляется на счет роты и хранится там, как их личные сбережения. Могу
заверить полковника, что плата за фотографии легионеров в обсуждаемом нами
журнале была должным образом переведена на счет роты, как того и требует