Асприн Роберт Линн. Разведчики времени (Вокзал времени - 1)

   Кит заговорил по-португальски. Малькольм переводил на английский.
   - Тебя судят по обвинению в колдовстве, девочка. Как тебя зовут?
   Среди публики был по крайней мере один человек, кое-как понимавший по-английски. Марго подняла голову:
   - Марго Смит.
   - И ты англичанка?
   - Да.
   Малькольм коротко перевел это Киту на португальский. Тот нацарапал что-то на своем пергаменте. Затем начал обвинительную речь. Малькольм переводил список обвинений, который начинался словами: "Ты обвиняешься в сговоре с дьяволом, научившим тебя и твоих сообщников летать по воздуху с помощью магии", - и так далее, еще на полчаса, а заканчивался так: "И наконец, ты обвиняешься в том, что, расчесывая свои волосы, вызвала шторм, который послужил причиной гибели португальского корабля и всех людей на борту. Что ты скажешь в свое оправдание по этим серьезнейшим обвинениям?"
   Марго повернулась так, чтобы смотреть прямо в глаза сидящему напротив губернатору. Презрительно скривив губы, она отвечала:
   - Даже если бы я и была ведьмой, я бы не стала тратить столь мощную магию на этих людей. Они того не стоят. Я невиновна, а вот они - лжецы, убийцы и насильники.
   Малькольм перевел ее ответ. Губернатор с ревом вскочил и замахнулся на Марго кулаком. Малькольм что-то быстро сказал ему, заставив снова опуститься на стул.
   "Суд" шел дальше, как удивительное представление. От Марго потребовали повторять за судьей фразы по-латыни. Каждый раз, когда она делала ошибку или запиналась, это аккуратно фиксировалось в протоколе и встречало мрачные комментарии зрителей. Затем ее раздели догола и стали внимательно осматривать. Были выявлены и занесены в протокол все родимые пятна и мельчайшие родинки.
   По окончании процедуры Малькольм приказал:
   - Надень свои одежды, англичанка. Своей наготой ты оскорбляешь Господа.
   - Ну уж не больше вашего! - парировала Марго.
   Кит остановил ее грозным взглядом.
   Потом под конвоем подсудимую отвели на берег бухты. Найдя место, где сразу начиналась глубокая вода, два солдата подхватили девушку и швырнули с берега. Марго с воплем и плеском погрузилась в пучину. Там было действительно глубоко. Она вынырнула на поверхность, судорожно вздохнула и бросила свирепый взгляд на солдат. Столпившиеся на берегу люди озабоченно переговаривались. Когда наконец Малькольм выудил ее на сушу, она злобно бросила:
   - Что вы хотите со мной сделать? Утопить?
   - Ведьмы плавают, - сухо ответил Малькольм. - А невинные люди тонут.
   - Ого! Отличный способ решить проблему! Утопить человека, если он невиновен, и сжечь, если он и вправду колдун!
   Только к полудню Марго доставили обратно в форт. Кит стал задавать ей уж совсем бессмысленные вопросы. На большинство из них она совсем не знала, что ответить. Кит мрачно качал головой и записывал все в своем пергаменте. Уже становилось темно, когда они наконец отвели ее обратно в камеру и дали ей хлеба, похлебки и вина.
   Кит объяснил вчера четко и ясно - для осуществления их плана нужно признать ее "виновной". Если бы она этого не знала, то испытывала бы сейчас смертельный страх. Но и так ее била дрожь. А что, если что-нибудь пойдет не по плану? Что, если казнь начнется, а Кит как раз в это время попадет в затенение и исчезнет? Тогда погибнет не только Кит, но и она, да и Малькольм с Кайнаном вряд ли уцелеют. При мысли о том, что она может погибнуть на костре, холодный пот прошиб ее под грубой вонючей рубашкой. Марго взяла себя в руки и попробовала помолиться, затем стала мерить шагами камеру. Нет, им наверняка удастся выкарабкаться, несмотря ни на что. Кит свое дело знает.
   Правда, тот же Кит не раз ее предупреждал, что даже самые опытные разведчики прошлого порой совершали роковые ошибки.
   На следующее утро они забрали Кайнана. Он отсутствовал весь день, подвергаемый тем же испытаниям, которые вчера пережила она. К вечеру заскрежетал замок, дверь отворилась, и в камеру втолкнули бледного Кайнана. Он сообщил ей на своем убогом английском:
   - Плохо. Проклятые португальцы. Сумасшедшие. Плохие.
   - Да. Плохо. Мне... - Она чуть помедлила, потом все же решилась: - Мне страшно.
   Кайнан мягко взял ее за руку:
   - Да. Марго храбрая. Храбрые боятся. Правда.
   Она взволнованно подтвердила:
   - Правильно. Очень правильно.
   Валлиец через силу улыбнулся:
   - В Орлеане Кайнан бояться. Бояться французов. Бояться Марго. Правда.
   Марго разобрал смех, закончившийся плачем. Если это и принизило ее в его глазах, вида Кайнан не подал.
   Этой ночью снова была стрельба и вопли. Марго проснулась, сообразила, что происходит, и пробормотала:
   - Хорошо! - В ответ послышалось одобрительное хмыканье Кайнана. На этот раз Кита с Малькольмом никто не призывал, значит, обошлось без смертоубийства.
   На следующий день - а в этот день должны были снова раскрыться Врата португальцы вытащили их обоих наружу для оглашения приговора. Правда, это оказалось издевательской процедурой - приговор произносился по-португальски. Но кое-какую пользу они для себя все же извлекли. По раздраженным, сумрачным и усталым лицам португальцев они поняли, что задуманный Малькольмом и Китом сценарий "войны на истощение" претворяется в жизнь.
   Судя по перебранке и новой кулачной драке, разгоревшимся пополудни, португальцы начали обвинять друг друга уже и в колдовстве. Когда среди солдат вспыхнула новая, еще более жестокая драка, уже с ударами прикладами аркебуз, священники распорядились снова запереть пленников. "Когда же Кит сделает решающий шаг?" - мучилась Марго. Ведь осталось так мало времени! Врата откроются всего через несколько часов - если откроются вообще!
   Чем дольше длилось ожидание, тем туже натягивались ее нервы. Что-то пошло не так. Где-то они допустили ошибку, их хитрость разгадана, или Кит уже исчез, оставив Малькольма лицом к лицу со всей этой шайкой суеверных убийц...
   Солнце уже клонилось к закату, когда дверь камеры отворилась в последний раз. Марго медленно встала, сердце билось так, что, казалось, сейчас сломает ей ребра. Кайнан тоже поднялся, готовый встретить лицом к лицу сержанта, который отпер дверь. Сержант не смотрел им в глаза. Он быстро перекрестился и отступил в сторону. За ним стоял Малькольм. Холодно оглядев камеру, он грубо оповестил:
   - Ты признана виновной в колдовстве, Марго Смит. Тебя отведут подальше от Лоренцу-Маркеша и предадут казни через сожжение на костре. Да помилует Господь твою душу!
   Марго уставилась на него, с трудом узнавая человека, который был так нежен с нею в Риме. Затем, вспомнив о своей роли, она издала отчаянный вопль и осела на землю. Этот театральный обморок оказался убедительным Кайнан бросился подхватить ее. Из-за спины Малькольма показался Кит и что-то произнес по-валлийски. Кайнан не ответил. Он только рычал, как загнанный в ловушку волк.
   "О Господи! - думала Марго с колотящимся сердцем. - Пусть у нас получится!"
   Солдаты выгнали осужденных наружу. Их повели через площадь, и стоящие там зеваки крестились и отводили глаза. Кайнан невозмутимо шел под конвоем четырех солдат, поддерживая Марго за талию.
   Кит и Малькольм следовали за процессией, негромко переговариваясь на латыни. У обоих сумки с АПВО висели через плечо. И это было единственным добрым знаком, который сумела заметить Марго. Они прошли мимо телеги, запряженной тощей лошадью. На телегу были свалены остатки поливинилхлоридного плота, фильмаровой оболочки надувного крыла и все прочие колдовские штучки, оставшиеся после крушения. Еще там была огромная зловещая груда дров и хвороста и два длинных толстых бревна. У телеги стояли несколько португальцев с пиками и зажженными факелами. Марго притворилась, что у нее заплетаются ноги, а потом и вовсе упала на колени, всхлипывая. Учитывая ее искренний страх, что что-то может сорваться, пойти не по плану, слезы были вполне искренние. Кайнан помог ей подняться и встал рядом, пожирая глазами палачей.
   Ожидая их, поодаль стоял губернатор вместе с остальным своим немытым воинством. Все были вооружены: ружья, арбалеты, шпаги, длинные копья и кинжалы. Марго пыталась отогнать отчаяние, но не представляла себе, как Кит сумеет организовать побег при такой многочисленной и хорошо вооруженной охране.
   Вся процессия покинула пределы поселка и двинулась вдоль берегового изгиба, направляясь на юг. Марго помнила топографию местности. Кит вел их к Вратам. Они шествовали по вылизанному волнами пляжу молчаливо и мрачно. Только скрип телеги и потрескивание факелов слышались на фоне шума ветра и волн. Кит двигался во главе колонны, словно определяя по одному ему известным признакам подходящее для казни место. Видно было, что он никак не может его найти. Марго знала, что Врата откроются где-то поблизости, но где именно, не могла вспомнить.
   Наконец Кит поднял руку и что-то прокричал по-португальски. Телега подъехала к нему и стала. Грубо одетые крестьяне стали разгружать ее. Самый высокий и сильный из них укрепил оба бревна в земле вертикально, а моряки навалили вокруг столбов дрова и хворост. После этого Кит стал рьяно молиться на латыни, казалось, совсем забыв о Марго и Кайнане. Все вещи, найденные после крушения, уложили на костер сверху. Марго смотрела на пламенеющий закат.
   Вот сейчас, в любую минуту...
   Если только Врата откроются.
   И если Кит не умрет из-за затенения, что может произойти когда угодно.
   Если, если, если...
   Она заметила, что по его лицу стекают капельки пота, и снова задрожала, заразившись его волнением. У Малькольма лицо было мертвенно-бледным. Вытащив моток веревки, он тщательно привязал ее конец к кисти Марго.
   - Когда встанешь у столба, сделай вид, что у тебя обе кисти связаны сзади, - прошипел он ей в ухо и потащил ее к костру.
   Марго вопила и упиралась. Он схватил ее за кисти и приподнял над землей, над сложенными дровами, к столбу. Несчастная молила о прощении, упав на колени и цепляясь за его сутану. Но Малькольм неумолимо завел ей руки назад, вокруг столба. Марго снова закричала. Публика завороженно следила за этой сценой, как футбольные болельщики за пенальти. Марго сделала вид, что потеряла сознание. Малькольм энергично накрутил веревку ей на руку, не привязывая к другой, свободной руке. Девушка обвисла у столба.
   Кайнана Риса Гойера приволок к столбу Кит. Все происходило рядом с Марго, и ей хорошо было видно, что с его кистями был проделан тот же трюк. Лицо Кайнана было бело как снег. Но он высоко держал голову и что-то громко говорил на своем родном языке. То ли проклинал португальцев, то ли молился за успех их безумного плана.
   Кит слез с костра, обернулся к приговоренным и воздел руки к небу. В одной из них было распятие. Со значением оглядев публику, он начал какое-то латинское песнопение. Что бы это ни было, но конца этому речитативу не было видно. Капельки пота скапливались на его верхней губе и стекали по подбородку. Малькольм украдкой бросал тревожные взгляды все в одну и ту же сторону, где, как подумала Марго, должны были открыться Врата.
   Но Врата не открывались.
   Солнце уже окончательно скрылось за далекими вершинами Драконовых гор. В ушах девушки отдавался грохот прибоя. Над головой пронзительно вскрикивали чайки. "Они не открываются, Боже мой, они не открываются..." Молящийся перед костром Кит опустился на колени и склонил голову. Малькольм последовал его примеру. За ним опустились на колени и все остальные. Факелы трещали в сгущающихся сумерках. А Врата все не открывались. Киту нельзя было дальше затягивать развязку. Губернатор пристально, с подозрением глядел то на него, то на сложенный и давно просящий огня костер. На темном небе зажглись первые звезды.
   И тут Марго почувствовала сверлящую боль у височной кости. Она замерла и испустила пронзительный крик.
   У Малькольма при первых признаках раскрытия Врат голова пошла кругом от волнения и счастья. Потом закричала Марго. Гид вздрогнул и повернулся к ней. Даже Кит вскочил.
   - Слушайте меня! - вскричала Марго с пафосом. - Я призываю силы Зла!
   Малькольм поднялся и простер к ней распятие. В это время солдат, понимавший английский, заорал, что ведьма призывает самого сатану.
   Кит подбежал к костру и вырвал факел из рук ошарашенного фермера.
   - Ты, адово отродье! - вскричал он. - Прекрати! Приказываю тебе именем Христа!
   Марго, чтобы поддержать представление, что-то проорала ему в ответ. А затем начала декламировать уже для всей публики.
   - Вы все умрете ужасной смертью, если только попытаетесь зажечь этот костер! Приди, Вельзевул! Приди, сатана! Люцифер! Святой Ник...
   "Святой Ник?"
   Малькольм увидел вблизи, что при этих словах Кит чуть не сорвался. Огромных трудов стоило ему превратить невольно вырвавшийся смех в крик боли и ярости. Для пущей убедительности разведчик упал на колени, задыхаясь и раздирая сутану на груди, как будто эти проклятия и вправду доставляли ему невыносимую боль. В мозгу Малькольма пронеслись полуистерические видения, он и сам едва удерживался от смеха.
   Марго продолжала выкрикивать проклятия.
   А ближайшие к ней солдаты, потея от ужаса, уже начали нацеливать на нее арбалеты.
   - О, черт... - Малькольм ринулся между ними и костром. - Нет! Вам нельзя вмешиваться в Божье Дело!
   Вибрация открывающихся Врат Времени стала столь болезненной, что кто-то из моряков и крестьян выронил свое оружие. Обеими руками они зажимали уши, дико озираясь в ожидании обещанных демонов. Малькольм, подняв перед собой распятие, двинулся к костру. Кит превзошел самого себя. Он корчился на земле, ползал на коленях, безуспешно пытаясь встать и защититься распятием.
   Голосом, севшим от ужаса, разведчик восклицал:
   - Именем Господа, повелеваю: изыди, сатана!
   - Сатана сожрет твою требуху на обед! - цинично возражала ему Марго.
   Какой-то перепуганный крестьянин с истерическим воплем швырнул свой факел прямо в костер. Наваленные сверху стружки занялись ярким пламенем. Марго взвизгнула, но нашла, как ответить бедняге:
   - Святой Ник наделает сосисок из твоих кишок!
   Кит, не давая себя превзойти в актерском мастерстве, поднялся, шатаясь, на ноги и воздел к небу руки. При этом он так содрогался, что даже Малькольм не был уверен, а не свалится ли он снова.
   - Иисусе Христе! Открой врата ада и низвергни этих прислужников сатаны в преисподнюю!
   И с этими словами Кит метнул, как дротик, свой факел туда, откуда исходил ужасающий звук, который не был звуком.
   В двадцати метрах от них в ткани пространства возникла трещина. И факел попал точно в нее. Кто-то, стоящий позади Малькольма, вскрикнул. Другой быстро зашептал молитву. Третий зарыдал. Половина отряда не выдержала и с воплями ужаса бросилась бежать по направлению к поселку. А Врата расширялись, пульсируя в диком ритме нестабильности.
   - Ну, теперь давайте! - скомандовал Кит.
   Марго ринулась вниз с костра, пробиваясь сквозь пламя.
   Кайнан Рис Гойер с воплем последовал за ней.
   Краем глаза Малькольм поймал какое-то движение. Гигант-кузнец целил из аркебузы в спину Марго. Малькольм прыгнул. Ему удалось отбить ствол оружия вверх уже в самый момент выстрела. Кузнец взревел. Малькольм отскочил и изо всех сил ударил гиганта ногой, свалив его навзничь. Затем бросился пробиваться через ошеломленную толпу с криком:
   - Кит, беги!
   Но вместо того чтобы бежать, разведчик нырнул в костер и что-то выхватил оттуда. Он вовремя повернулся, чтобы успеть сбить с ног солдата за мгновение до того, как его аркебуза выстрелила с адским грохотом. Свинцовая пуля размером почти с ядро вошла в песок в футе от бегущей Марго. Солдат бросился на Кита и сразу же был сбит с ног. Потом он взвыл и захрипел. В свете костра Малькольм уловил блеск кинжала.
   Что может быть лучше айкидо и доброго кинжала?
   Кто-то целил в спину Кита из арбалета.
   Малькольм в прыжке лягнул его, сбив на песок, а сам припустил к Вратам.
   - Кит! - орал он. - Они закрываются!
   Когда Марго первой достигла Врат, они уже уменьшились до размера теннисного мяча. Кайнан еле сумел остановиться, чтобы не врезаться в девушку. И тут Врата с ревом расширились снова. Кайнан оглянулся назад и вскрикнул. Малькольм тоже оглянулся на бегу. Позади него Амаро остановился и аккуратно целился из арбалета в Марго. Малькольм никак не успевал погасить свою инерцию и развернуться, Кит тоже был далеко.
   И тут Кайнан ринулся между арбалетчиком и девушкой. Размашистым ударом он сбил ее на землю. Звук спущенной стальной тетивы парализовал Малькольма. Кайнан вскрикнул и свалился на землю, как проткнутый воздушный шар. Стальная стрела толщиной с большой палец, предназначенная Марго, с чмоканьем прошила его насквозь.
   Марго всхлипнула и склонилась над другом, пытаясь остановить ладонями кровь. Малькольм преодолел последний метр, отделяющий его от Врат.
   - Пошла!
   Он с ходу втолкнул ее во Врата. С хриплым воплем девушка упала на пол лавки Фила Джонса. Малькольм подхватил на руки раненого валлийца. Тот застонал и потерял сознание. Малькольм впрыгнул, споткнувшись о Марго и роняя Кайнана на бетонный пол. Марго взвыла от боли и выкарабкалась из-под него. Вскочил и Малькольм.
   - Кит!
   Разведчик уже подбегал к Вратам. Задохнувшись от отчаянного усилия, из последних сил нырнул вперед. Он свалился на Малькольма как раз в тот момент, когда Врата закрывались с ревом товарного поезда. Тут уж Малькольм не удержался и упал на твердый бетон. Кит злобно выругался и схватился за поврежденную в прыжке руку. Треск огня и густой едкий дым привели Малькольма в чувство. Один из тотемных столбов в лавке Фила Джонса загорелся от брошенного Китом факела. А из другого торчала короткая арбалетная стрела, вся в крови и кусочках плоти Кайнана.
   И тут Врата закрылись, как будто их никогда и не было.
   Глава 20
   Через мгновение автоматически включилась система пожаротушения. Комната заполнилась густым облаком четыреххлористого углерода.
   - Скорее! Уходим! - закричал Кит.
   Они с Малькольмом бегом перенесли Кайнана в кабинет Фила Джонса. Марго бросилась к телефону вызывать "скорую помощь". По пути ей пришлось преодолеть препятствие в лице самого Фила Джонса. Тот поднял крик, что они погубили его мебель и интерьер, его бизнес и саму его жизнь. Поскольку он никак не замолкал, ей пришлось вытолкать его в его собственный демонстрационный зал. Последнее, что успел заметить Малькольм, - она стояла на нем.
   В кабинете Кит сорвал с Кайнана рубаху и пытался остановить кровотечение, пережимая артерию. Малькольм стащил с себя шерстяную сутану и вырезал из нее широкую полосу.
   - Вот, держи!
   Они наложили повязку и продолжали пережимать артерию рукой. Кайнан застонал. Его веки вздрогнули и приоткрылись. Остекленевшим взглядом он с трудом поймал взгляд Кита:
   - Мой господин... Я... умираю...
   Слабым движением он стал искать руку Кита.
   - Нет, - произнес Кит решительно. - Ты не умрешь, Кайнан Рис Гойер. Я не позволяю тебе умереть.
   - Уф, - обессилено выдохнул Кайнан, и глаза его снова прикрылись. Моя жизнь... принадлежит тебе...
   Кит подумал, что, похоже, нашел самые подходящие слова. Возможно... Конечно, это только предположение... Но ведь Кайнан искренне верит, что его суверен способен творить чудеса! А вдруг благодаря своей вере он сможет выжить? Ну хотя бы до прибытия "скорой помощи"...
   Вой сирены "скорой помощи" показался Малькольму самым желанным звуком с тех пор, как недавним африканским вечером он услышал рев открывающихся Врат. И через минуту в комнату влетела запыхавшаяся Рэчел Айзенштайн со своим напарником.
   - Арбалетная стрела, - сообщил кратко Кит.
   Рэчел споро и ловко взялась за дело, наложила тугие повязки, поставила капельницу и сделала противошоковый укол.
   - Приготовьтесь к операции на грудной клетке, - произнесла она в радиотелефон. - Случай тяжелый!
   - Вас поняли, готовим, - немедленно ответили из больницы.
   Они осторожно уложили Кайнана на каталку и быстро, но аккуратно доставили его к машине.
   Когда мужчины вернулись в пропахший дымом магазин, там воцарилась непривычная и какая-то гнетущая тишина. Кит тщательно вытирал лоб тыльной стороной окровавленной ладони. Малькольм прислонился к столу Фила и массировал ребра, которые болезненно ныли в том месте, где на них приземлился Кит в своем отчаянном последнем прыжке через Врата. Никто не решался прервать молчание.
   Наконец начал Кит:
   - Малькольм...
   Гид поднял глаза. Знаменитый жесткий и бескомпромиссный взгляд Кита, который он использовал очень редко и которого боялись все, сейчас был направлен прямо на него. Малькольм мигнул. "Ну, ты ведь сам этого ждал".
   - Ну, - спокойно предложил Кит, - давай рассказывай.
   - Что ты хочешь от меня услышать, Кит? Я... конечно, я чувствую себя страшно виноватым, никогда еще так себя не чувствовал. Я обманул доверие друга... Мне нет оправданий, Кит. Поэтому я даже не стану их искать. Но ты знаешь, может, это звучит смешно и неуместно, но я был уверен, что ей перевалило за девятнадцать... а вовсе не семнадцать. И... и черт побери, эта упрямая маленькая идиотка что-то со мной сделала, не знаю...
   Кит фыркнул.
   Малькольм в растерянности переступил с ноги на ногу и снова прислонился к жесткому краю стола.
   - Ты знаешь, она была обижена кем-то. Страшно обижена. Если я когда-нибудь узнаю, кто ее обидел, я прикончу его. Понимаешь, за всеми ее драками что-то стоит. Это не просто так. Не знаю что, но есть какая-то общая причина. Я видел это каждый раз... Первый раз в Лондоне, потом в Брайтоне. Затем в Риме... - Он чертыхнулся. - Мы оба были слегка под газом. А она так хорошо себя вела, и я был так горд ею, и потом...
   - Хватит. - Кит поднял руку. - Пожалуйста. Малькольм замолчал. Затем продолжил еле слышно:
   - Это, может быть, и не имеет для тебя значения, но у меня и в мыслях ничего такого не было. Кит, прости меня, черт побери! Я вовсе не собираюсь тебе обещать, что откажусь от моих чувств к ней. Но я страшно сожалею, кАк я все это сделал... Если только это может кого-то утешить... Ты знаешь, я прожил девять дней в настоящем аду, думая, что убил ее. - Он пытался найти еще какие-то слова, но лишь повторил то, что уже говорил: - Я виноват, Кит.
   - И я тоже, - тихо вздохнул его бывший друг.
   - Я... наверное, мне лучше уехать на другую станцию...
   - Малькольм.
   Гид запнулся, готовый выслушать любой упрек.
   - Малькольм, исходя из моих правил, я должен бы свернуть тебе шею, сам знаешь. Но, по правде говоря, меня подбивает наказать тебя еще хуже. Засунуть тебя в "Новый Эдо", менеджером! Ведь наказание должно быть соразмерно преступлению в конце концов. Ты действительно заслужил такую работу - всю эту писанину, аудиторов, ревизоров и...
   Малькольм вздрогнул, абсолютно ничего не понимая:
   - Но...
   Кит слабо усмехнулся и продолжил:
   - Я немало думал и решил, что во всей этой истории есть и положительная сторона. Неплохо уже одно то, что у нее все-таки хватило ума выбрать такого, как ты...
   Малькольм просто не знал, что ему на это сказать.
   - Ведь на твоем месте мог оказаться и Скитер Джексон в конце концов, закончил мысль Кит.
   И тут Малькольм обрел наконец дар речи. Он ругался без передышки минут пять. Кит был искренне и глубоко потрясен.
   - Откуда ты такого набрался, парень?
   Малькольм выдавил бледную улыбку, беря себя в руки:
   - Поверишь мне или нет, подслушал у одного преторианского гвардейца в день убийства Калигулы!
   - Правда? Когда-нибудь ты обязательно расскажешь мне, и подробно, во всех деталях, как это было.
   Взгляд Малькольма ушел куда-то вдаль, за пределы маленькой лавки Фила Джонса.
   - Может быть, и расскажу. Правда, я не уверен, что когда-нибудь смогу рассказать кому-нибудь всю эту историю.
   Кит прочистил горло.
   - Я знаю это ощущение, - пробормотал он. Он вытер запачканные кровью ладони о свою безнадежно испорченную рясу иезуита. Снова прочистил горло и медленно и торжественно протянул гиду руку.
   - Не так уж много у меня друзей, чтобы терять хоть одного из них. Даже по такому серьезному поводу.
   Малькольм, помедлив мгновение, крепко и прочувствованно пожал протянутую ему руку:
   - Я твой должник, Кит. Разведчик ухмыльнулся:
   - И ты мне заплатишь. А уж если она окажется беременна...
   На это Малькольм мог только застонать.
   В этот момент дверь кабинета распахнулась. Мужчины повернули головы и увидели Марго, пристально разглядывающую их с порога. Она была одета в драное португальское рубище. На лице и руках оставались многочисленные следы крови и сажи. Но в глазах девушки появилось какое-то новое, совсем незнакомое выражение. События последних дней оставили свой неизгладимый отпечаток - она повзрослела.
   - Я смотрю, кости у вас целы, - спокойно заметила она. - Хорошо. Потому что во всем, что случилось в Риме, есть и моя вина. Честно говоря, это главным образом моя вина.
   Малькольм был настолько поражен происшедшей в ней переменой, что просто не знал, что сказать. Кит тоже.
   - Я только хочу заявить для протокола, - продолжала девушка, - я не заслуживаю ни одного из вас. Но я получила хороший урок. Это вы были во всем правы, а я - нет. Я подставила вас под удар и чуть не погубила. Боюсь, из меня не выйдет разведчика. Я почти готова вернуться в Миннесоту...
   Ее голос прервался...
   - Знаешь, - произнес Малькольм небрежно, - кое-что тебе действительно следует усвоить перед следующей разведывательной миссией.