Страница:
отрыжкой. - Я бы с удовольствием пообедал с тобою и поговорил
бы тоже с не меньшим удовольствием, но... как-нибудь в другой
раз, ладно? Честно говоря, мы тут празднуем... отмечаем новую
пьесу, которую мне заказали... Черт побери, а где мои гости?
Куда все подевались? Небось уже разбились на парочки и
разошлись по спальням. Ну что ж, раз так, то я от них не
отстану!
Аретино повернулся и сделал несколько нетвердых шагов к
двери.
- Одну минуточку, дорогой маэстро! Могу ли я
поинтересоваться, что за новый божественный замысел созрел у
вас? Поклонники ждут с нетерпением!
Аретино остановился в дверях. Подумав с минутку, он вернулся
в комнату и забрал рукопись со столика. Засунув бумаги под
мышку, он пробормотал себе под нос:
- Нет, нет. Этого никто не должен знать. Я поклялся хранить
тайну. Но когда пьеса будет написана... О, я удивлю этот мир!
Масштабы моего нового произведения... Но ни слова больше. Я
обещал хранить тайну.
С этими словами он вышел из комнаты, стараясь держаться
прямо и гордо.
Добыв, таким образом, вполне определенную информацию, Ангел
Гавриил тотчас же вознесся на небеса, сразу же попав в ту
загородную местность, где у Архангела Михаила был трехэтажный
каменный особняк. Он влетел в комнату как раз тогда, когда
Михаил разбирал свою коллекцию марок, склонившись с лупой в
руках над резным столиком розового дерева. Марки, подхваченные
сквозняком, закружились, словно бабочки. Гавриил ловко схватил
одну, которая уже собиралась упорхнуть в приоткрытое окно, -
это оказался Кейптаунский Треугольник. На всякий случай
придавив злосчастную марку тяжелым пресс-папье, Гавриил
смущенно пробормотал:
- Я очень извиняюсь...
- Просто будь сдержаннее в следующий раз, - произнес Михаил
недовольным тоном. - Ты даже не представляешь себе, как трудно
бывает иной раз вывезти из Подлунного Мира редкие экземпляры,
и на сколько глупейших вопросов приходится при этом отвечать.
Ну, какие у нас новости? Как я понимаю, твои поиски увенчались
успехом?
Гавриил, слегка путаясь от волнения, рассказал Архангелу
Михаилу о рукописи, найденной им в доме у Аретино, и о первых
строчках, которые ему удалось прочитать.
- Аретино устроил пирушку по случаю получения нового заказа
как раз в тот день, когда я нанес ему визит. Судя по всему,
ему неплохо заплатили.
- "Семь золотых подсвечников", - задумчиво произнес Архангел
Михаил. - Мне это название ничего не говорит. Пойдем-ка сядем
за компьютер - может быть, он даст нам ключ к разгадке. По
милости Всерайского департамента по допущению Наиболее
Привлекательных Ересей на Небеса у нас наконец-то появился
доступ к глобальной земно-небесной сети.
Гавриил прошел следом за своим начальником по просторному и
светлому коридору в рабочий кабинет, где за рядом офисных
шкафов, оформленных в готическом стиле, на огромном дубовом
письменном столе опалесцировал огромный экран нового
суперсовременного компьютера. Опустившись в просторное кожаное
кресло, архангел водрузил на кончик носа очки в роговой
оправе. Пальцы его забарабанили по клавиатуре со скоростью,
которая сделала бы честь любому выдающемуся земному пианисту.
Он вводил пароли, дожидался ответа - и снова нажимал на
клавиши, затем, получив доступ к базе данных, ввел ключевые
слова и откинулся на спинку кресла в ожидании результатов.
Данные строчка за строчкой замелькали по экрану. Гавриил,
стоявший рядом, часто-часто заморгал глазами: он не мог
считывать информацию с дисплея с такой скоростью, как его
начальник. Для Архангела Михаила же это, наоборот, было
привычным делом. Бегая глазами по строчкам, он то хмурил
брови, то довольно кивал, и наконец, когда последняя строчка
пробежала по экрану, он выключил дисплей и оглянулся на
подопечного, замершего за спинкой его кресла.
По поводу применения компьютеров в Небесных Сферах велись
долгие дебаты. Главным аргументом в пользу этих последних
изобретений техники было то, что по своей внутренней сущности
они мало чем отличались от глиняных табличек, на которых в
древности писали заостренными палочками. Глиняные же таблички
были рекомендованы к употреблению в Высших Сферах: они были
практически вечными, и потому Скрижали было решено изготовить
из подобного материала. Компьютеры, не слишком далеко ушедшие
от примитивных технологий письма, имели перед глиняными
табличками по крайней мере одно бесспорное преимущество: они
занимали меньше места. Хранение глиняных табличек было
сопряжено с дополнительными трудностями; в огромных
хранилищах, доверху забитых записями, приходилось укреплять
полы и стены, чтобы они не рухнули под страшной тяжестью.
Конечно, неоднократно раздавались голоса, призывавшие перейти
от глиняных табличек к более прогрессивным технологиям -
папирусным свиткам, однако папирус не отличался долговечностью
и вдобавок требовал особых условий хранения.
- Что выдал компьютер? - спросил Гавриил с нескрываемым
любопытством.
- Похоже, это древняя гностическая легенда о Сатане, давшем
Адаму семь волшебных золотых подсвечников, с помощью которых
он мог попасть обратно в Эдем.
- И что, ему это удалось? - полюбопытствовал Гавриил.
- Ты что, с луны свалился? Нет, конечно! - ответил Михаил. -
Сам подумай, если бы он все-таки попал туда, неужели бы ты до
сих пор не узнал об этом? История всего человечества основана
на том простом факте, что Адаму так и не удалось войти в
потерянный рай. Люди до сих пор тоскуют об Эдеме, куда им
никогда более не попасть.
- Да, сэр. Я как-то не подумал...
- Да... - размышлял вслух Архангел Михаил. - Значит, Враг
пытается играть с этой древнейшей из легенд, написанной еще в
те времена, когда могучие Духи и люди жили в одном мире,
управляемом едиными законами... Эти сведения представляют для
нас величайший интерес. Семь золотых подсвечников!
- А существовали ли они на самом деле? - задал вопрос
Гавриил.
- Может быть, да, но скорее всего, нет.
- Если так, нам не о чем беспокоиться. Ведь подсвечников
нет, значит, они ничем не могут быть опасны для нас.
- Я бы на твоем месте не был столь спокоен, - усмехнулся
Михаил. - Мифы - вещь весьма опасная. Если волшебные золотые
подсвечники все-таки существуют, то, попав в худые руки, они
могут наделать немало бед. Риск слишком велик, и у меня нет
иного выхода, кроме как предположить, что золотые подсвечники
существовали - до тех пор, разумеется, пока не будет доказано
обратное. Нам следует быть начеку...
- Да, сэр. Но что Аззи собирается делать с этими
подсвечниками?
- Это пока еще скрыто от меня, - покачал головой Архангел. -
Однако долго морочить нам голову этому хитрому лису не
удастся. Я займусь этим делом сам. Лично.
- А что мне делать, сэр? - спросил Гавриил. - Отправляться
обратно в Венецию шпионить за Аззи?
Архангел кивнул:
- Именно так. Кажется, ты начинаешь кое-что соображать.
И Гавриил снова спустился на Землю. Но, сколько бы времени и
сил он ни тратил на розыски Аззи, ему так и не удалось напасть
на след рыжего демона. Аззи попросту покинул Венецию.
Аззи в буквальном смысле слова выдернули из Венеции и
отозвали обратно в Ад. Когда демон, окончательно придя в себя
после головокружительного полета, огляделся кругом, он понял,
что находится в прихожей самого Сатаны, в загородном домике,
где адский босс любил заниматься делами, требующими не спешки,
а вдумчивого подхода. Голова у Аззи еще слегка кружилась, в
глазах было темно, а в ушах нестерпимо звенело.
В дверях появился молодой демон в скромной голубой униформе
и скромном однотонном галстучке.
- Его превосходительство готов принять вас.
И Аззи тотчас очутился во внутренних покоях. Сатанинская
приемная была оформлена в том стиле, в котором отделывались
гостиные элегантнейших домов на Лонг-Айленде. На первый
взгляд, в этом обыкновенном загородном доме не было ничего
сатанинского - кубки гольф-клуба, охотничьи трофеи, строгие
старинные гравюры с изображениями псовой и соколиной охоты,
запах старой дорогой кожи.
Конечно, у Сатаны имелся полный набор дьявольских
приспособлений. Орудия пыток, записи черных месс, маски
ужаса - все эти изысканные дорогие безделушки, выдававшие
страстного коллекционера, хранились в другой половине дома,
куда обычно приглашали гостей. Аззи же провели в западное
крыло, отведенное хозяином для деловых встреч.
Сатана - а точнее, одна из личин, которые он мог с легкостью
менять, когда и как ему заблагорассудится, - был мал ростом.
Высокий лоб казался еще более высоким из-за того, что Сатана
начинал лысеть. У него было узкое, бледное лицо с правильными
мелкими чертами. Имидж этакого невзрачного джентльмена -
заурядного выпускника Оксфорда или Кембриджа - как нельзя
лучше дополняли очки, сидевшие высоко на переносице. Казалось,
Сатана вообще очень мало заботился о том, как он выглядит -
это объяснялось его чисто аристократической нелюбовью ко всему
показному и претенциозному. Одет он был просто - в желтый
халат. На шее был повязан кашемировый платок.
- Ах, Аззи! Давно не виделись! - приветствовал Сатана
молодого демона. - Мне кажется, не один век прошел с тех пор,
как я вел в вашем университете этику Зла. Как быстро летит
время!
- Да, сэр, то были золотые времена, - вежливо ответил Аззи.
Он всегда восхищался своим учителем. Сатана был одним из
светил теории Злодейства и кумиром золотой молодежи Ада,
достойным примером для подражания.
- Ну, что ж, - сказал Сатана, - перейдем к делу. Ходят
слухи, что ты задумал поставить пьесу. Так ли это?
- Да, сэр, это правда, - подтвердил Аззи. Он был уверен, что
его бывший учитель не будет возражать против такого проявления
инициативы с его стороны. Ведь Сатана всегда советовал молодым
демонам не сидеть сложа руки, а использовать каждую
возможность творить зло, выходя на поверхность земли.
- Идея поставить безнравственную пьесу пришла мне в голову
во время спектакля, на котором я присутствовал. Это
театральное действо было превращено в сплошное нравоучение, и
я подумал, как хорошо было бы сделать все наоборот. Видите ли,
сэр, наши небесные конкуренты все время пытаются доказать, что
единственный путь к успеху лежит через добродетель и разумное
поведение. Это чистейшая пропаганда, и на самом деле все
совсем не так. Вот я и решил показать им, как это бывает на
самом деле.
Сатана рассмеялся, но очень невесело:
- Что ж, я горжусь тобой, мой мальчик, однако лично я не
стал бы делать столь далеко идущих выводов. Ведь Добро не
всегда противоположно Злу. Если ты помнишь, я упоминал об этом
парадоксе в своих лекциях по инфернальной логике.
- Да, сэр. Но разрешите обратить ваше внимание на то, что я
не собираюсь попросту заменить Добро Злом и таким образом
вывести противоположную мораль. Я хочу заставить моих актеров
поработать для того, чтобы получить желаемую награду. Однако
они получат ее совсем не за то, что вступили на путь Зла.
- Правильно, - одобрил Сатана. - К слову сказать, наши
оппоненты придерживаются противоположной точки зрения. Я же
всегда говорил, что это твое личное дело, хороший ты или
плохой, и твой жизненный успех отнюдь не связан со служением
одной из этих могущественных сил. Каждый выбирает для себя, по
какой дороге идти.
- Конечно, сэр. Однако я вижу эту проблему несколько по-
иному. Я хочу сказать, разве мне нельзя поставить пьесу,
которая выставляла бы Зло в выигрышном свете?
- Разумеется, можно! Но почему бы не пойти еще дальше?
Почему бы не показать смертным, что со злом прекрасно
уживаются такие вещи, как ум и изящество? Почему бы не сказать
им, что Зло вполне современно?
- Разве?.. О, да, сэр, разумеется, вы правы! Я как-то не
задумывался над этим. Я просто хотел поставить безнравственную
пьесу. Попросту говоря, фарс. Мне показалось, что это будет
забавно. В конце концов, там, на Небесах, все настроены так
серьезно...
- Надеюсь, ты не считаешь, что мы здесь, в Преисподней,
настроены чересчур легкомысленно? - перебил Сатана. - Если это
так, то ты сильно ошибаешься.
- О, нет, сэр, я совсем не то имел в виду!
- Знаешь, я бы на твоем месте трижды подумал, прежде чем
браться за эту затею. Не хочу принуждать тебя, просто даю
совет не играть в подобные игры. Послушай, почему бы тебе не
подождать немного? Я бы нашел тебе другое дело...
- Но свернуть этот проект уже невозможно, сэр. Он находится
в работе. Я нанял людей. Я связал себя определенными
обещаниями. Мне отнюдь не хотелось бы идти на попятный.
Конечно, если только мне не прикажут...
- Ну что ты, конечно, нет, - усмехнулся Сатана. - Я ни в
коем случае не стану препятствовать твоей дальнейшей работе
над этим проектом. Да надо мной просто смеяться станут, если я
запрещу своему демону ставить пьесу в защиту Зла! Но помни: с
этой минуты ты несешь полную ответственность за все
последствия своей довольно глупой затеи. Так что действуй на
свой страх и риск. Правда, мы советуем тебе отложить
окончательное решение и подумать еще немного.
Аззи был настолько потрясен только что услышанным, что
покинул резиденцию Сатаны, даже не спросив, правду ли говорит
старинная легенда о семи золотых подсвечниках или же это
только красивая выдумка. Но к чести нашего демона нужно
сказать, что он нисколько не колебался и не думал отказываться
от своей затеи. Он решил отправиться к тому, кто мог бы помочь
добыть семь золотых подсвечников - неважно, существовали они
на самом деле или нет.
Аззи покинул приемную Сатаны с твердым намерением выяснить,
существовали ли на самом деле семь золотых подсвечников или же
это всего лишь красивая выдумка. И на тот, и на другой случай
у него уже имелся достаточно четкий план: если подсвечники -
не вымысел, то он, конечно, использует их в качестве реквизита
для своей пьесы, поставленной в назидание смертным и могучим
духам, если же в материальном мире никаких волшебных
подсвечников нет, то Аззи найдет искусного мастера, способного
изготовить их по чертежу.
Однако чутье подсказывало демону, что подсвечники в
действительности существовали.
Каждый чертенок в преисподней знает, что если тебе как можно
скорее нужно получить ответ на трудный вопрос, следует
обращаться к Человеку - Корнелию Агриппе. Ему не было равных в
минувшие времена, хотя с началом эпохи Возрождения его земная
слава несколько поблекла и репутация уже не была столь
блестящей. Корнелий Агриппа, выдающийся маг, отгородился от
мира идеальной сферой, имеющей не вполне материальную, но и не
совсем духовную природу - сферой, созданной им самим и
вызывавшей среди исследователей тех времен долгие споры
относительно материала, из которого она была изготовлена.
Самое забавное было то, что и сам Корнелий Агриппа не смог бы
разрешить их спор, обратись они к нему с вопросом о природе
сего загадочного объекта. Эта сфера возникла внезапно в
результате одного из многочисленных экспериментов Корнелия
Агриппы, однако вследствие природной рассеянности он никак не
мог вспомнить, откуда она взялась, а за недостатком времени
никак не мог проникнуть в тайну ее сотворения. Но что более
всего огорчало великого мага, так это невозможность вписать
окружавшую его сферу в построенную им систему мироздания.
Система, построенная им после глубоких размышлений, была
довольно проста и основывалась на вполне очевидном
утверждении, что все компоненты Космоса тесно связаны между
собой и, следовательно, могут взаимопревращаться. Однако
применение этой универсальной теории превращений на практике
оказалось делом гораздо более сложным, чем предполагалось
вначале. Корнелий Агриппа, проявлявший логический склад ума,
когда речь шла о теории, на практике предпочитал действовать
вслепую. Воздействуя на множество веществ и предметов при
помощи других предметов и веществ, он приходил к совершенно
неожиданным результатам. Вероятно, он никак не мог учесть
воздействие случайного фактора, зачастую проваливавшего самый
блестящий из экспериментов бедного ученого. К чести сего
ученого мужа нужно сказать, что иногда результаты его опытов
все-таки укладывались в имевшуюся у него картину мира, но чаще
Корнелий Агриппа попросту творил чудеса, сам удивляясь, как
такое могло получиться.
Аззи проник сквозь полуматериальную светящуюся сферу,
окружавшую старинный дом с островерхой крышей, где жил маг, и
объявился в рабочем кабинете Корнелия Агриппы.
Великий магистр Белой и Черной магии был одет в подобающую
его сану длинную мантию и высокий колпак, к которому зачем-то
была прикреплена оловянная пряжка. Внешне ничем не
примечательный сухонький человечек неопределенного возраста,
Корнелий Агриппа, как полагается всякому древнему философу,
носил окладистую бороду и усы. Однако прическа у него была
весьма странная: подражая хасидским раввинам, с которыми он
любил поговорить о жизни в адских притонах, Корнелий Агриппа
отпустил себе пейсы, смешно торчавшие из-под колпака.
- Аззи! Рад тебя видеть! - воскликнул маг, оторвавшись от
пузатой колбы с бурлящей в ней жидкостью. - Ты как раз
вовремя, потому что мне ужасно не хватает лишней пары рук. Ну-
ка подержи вот это. Знаешь, я нахожусь на пороге великого
открытия. Мне почти удалось превратить золото в черный дым.
- В черный дым? - переспросил Аззи, с опаской принимая колбу
из рук мага. - А зачем?
- Как зачем? Чтобы потом превратить черный дым обратно в
золото.
- Странно. Если тебе нужно золото, зачем же превращать его
во что-то, а затем это что-то превращать обратно в золото?
В колбе, которую держал Аззи, забулькало, прозрачная
жидкость слегка помутнела, сначала окрасившись в грязновато-
зеленый, затем в охристый цвет, и начала густеть.
- Что это? - спросил Аззи, наблюдая за переливами цвета
кипящей массы.
- Лекарство от насморка, - ответил Корнелий Агриппа.
- Что я слышу! - изумился Аззи. - Неужели вам, с вашим
выдающимся интеллектом, не жаль размениваться на подобные
пустяки?
- Ну, я просто стараюсь не отстать от жизни, - пожал плечами
маг. - Для волшебника практика значит очень много. Если в ходе
важнейшего эксперимента у тебя получится, скажем, средство для
выведения тараканов, ты вполне можешь заняться этим на досуге.
Иногда на этом можно создать весьма прибыльный бизнес. Вот,
например, мой последний замысел - Великое Превращение Грязи в
Золото. Я уже почти осуществил его, превращая золото в грязь
путем последовательных трансформаций. Схема проста: я беру
кусок чистого золота, превращаю его в черный дым, затем
осаждаю полученную субстанцию и превращаю ее в жидкую грязь,
затем упариваю эту грязь до нужной консистенции, и -
пожалуйста - получается великолепная густая грязь, грязь
самого высокого качества! Таким образом, ты видишь, проблема в
принципе решена, и остается пустяк - осуществить обратное
превращение грязи в золото.
- Сколько же золота можно получить, обладая секретом
подобного превращения! - вздохнул Аззи, думая о том, сколько
грязи ему довелось видеть в своей жизни.
- Много, - согласился Корнелий Агриппа. - Именно это меня и
привлекает. Я хочу поставить алхимию на службу человечеству. А
людям нужно золото. Да, кстати, если уж мы заговорили о
службе, чем я могу быть полезен тебе?
- Ну, вообще-то у меня есть один забавный пустячок, - сказал
Аззи довольно небрежным тоном. Меня интересуют семь золотых
подсвечников, которые Сатана дал праотцу Адаму, чтобы помочь
бедняге найти дорогу в потерянный Рай. Не слыхали ли вы об
этом чего-нибудь, уважаемый мастер?
- Кажется, слышал. Ну-ка, где моя сова?
Большая полярная сова, во время разговора неподвижно
сидевшая на шкафу, почти под самым потолком, захлопала
крыльями и слетела вниз.
- Сова, сова, принеси-ка мне словарь, - проговорил маг
нараспев.
Сделав широкий круг по комнате, сова вылетела в раскрытое
окно. Агриппа несколько озадаченно поглядел ей вслед, затем
снова забегал вокруг стола, заставленного алхимической
посудой.
- Подай-ка вот это сюда! - приказал он Аззи, заметив, что
тот все еще держит в руках колбу с мутноватой кашицеобразной
субстанцией. - Чудесно! Если эта штука не будет излечивать
насморк, то вполне сгодится от чесотки. Вообще, очень скоро я
синтезирую универсальное лекарство. Панацею. Ну, а теперь
посмотрим, что там у нас творится с грязью.
Он заглянул в маленький горн, где плавилось золото, и
нахмурился:
- Так и есть! Передержал. Получилось чересчур густо.
Придется восстанавливать по памяти. Я ведь придерживаюсь
теории взаимосвязи всего со всем Вселенной, и значит, если
что-либо было придумано, это никак не может быть утрачено.
Впрочем, с этим будет слишком много возни. Лучше начать все
сначала. А, вот и моя сова! Привет, сова! Где мой словарь?
Сова, державшая в клюве толстый свиток пергамента,
перевязанный ленточкой, опустилась на плечо мага. Агриппа
осторожно вынул свиток у нее из клюва, и сова вернулась на
свое любимое место на высоком шкафу под крутым сводом потолка.
Глаза Агриппы тем временем забегали по строчкам.
- К... кобры яд... так... М... мышь, летучая... О...
оборотень, соответствует древненемецкому "вервольф"... -
бормотал он себе под нос. - Посмотрим, что у нас на "П".
Парки, или Властительницы судьбы... Так-так... повешенного,
язык. Не то. Посмотрим дальше. Подсвечники, золотые, семь
штук... Ага! Нашел! Нашел! - воскликнул Агриппа, потрясая
пергаментом и теряя при этом очки. - Семь золотых подсвечников
и в самом деле существовали! Сейчас они хранятся вместе с
остальными малоизвестными древними легендами в замке Крак
Геррениум, последнем оплоте манихеев.
- А где это? - спросил Аззи.
- В Лимбе, к югу от нулевого меридиана Чистилища. Знаешь
туда дорогу?
- Конечно, - ответил Аззи. - Огромное спасибо вам за помощь!
И он вихрем помчался прочь, впопыхах сметя со стола краем
своего плаща одну-две колбы с остатками выпаренной грязи на
донышке.
А тем временем Гавриил все еще оставался в Венеции и
старался не пропустить возвращения Аззи, раз уж он прозевал
его отлет. Он нанял квартирку неподалеку от особняка Аретино -
крохотную и скромную, однако ангелу, как аскету, большего и не
нужно было. Еще Гавриил нанял служанку по имени Агата, бойкую
старушку со впалым беззубым ртом и круглыми черными глазками,
так и шнырявшими по сторонам. Эта старуха стряпала ему - пекла
простой честный хлеб грубого помола, который Гавриил, как
настоящий ангел, предпочитал всяким сдобным булкам и
рогаликам. Она отмывала его кисти от краски, когда он
возвращался с этюдов, обстирывала его и всячески заботилась о
нем.
Помощь доброй старушки не ограничивалась одним домашним
хозяйством. Если бы Гавриил полагался только на свои
собственные силы, он, несомненно, пропустил бы возвращение
Аззи, ярким метеором сверкнувшего в небе и приземлившегося
прямо на крыльце своего приятеля-драматурга. Но вместе с ним
круглосуточные наблюдения вели домочадцы Агаты. Престарелый
отец служанки, Менелай, первым заметил необычайно яркую
зарницу в западном полушарии небесной сферы и сообщил об этом
дочери. Засветив лампу, Агата темными коридорами прошла к
комнате, которую занимал Гавриил, и, постучавшись, приоткрыла
дверь:
- Господин! Тот, кого вы ожидаете, только что прибыл в
Венецию.
- Наконец-то! - вскричал Ангел Гавриил.
Он заметался по комнате, стараясь подыскать подходящую
одежду. Сорвав с вешалки свой самый темный плащ (нужно
сказать, что даже самые темные одежды, которые носил служитель
Светлых Сил, были не темнее крыльев светло-серого ночного
мотылька), Гавриил выскользнул из дома.
Решив прибегнуть к хитрости, о которой он успел немало
наслушаться за время своего пребывания на земле, Гавриил начал
взбираться по стене особняка Аретино, держась за стебли плюща,
густо разросшегося перед домом и поднимавшегося почти до самой
крыши. Добравшись до маленького балкончика, он притаился в
тени колонны, решив немного передохнуть. Из комнаты до него
доносились обрывки разговора; один голос несомненно
принадлежал его знакомому рыжему демону, но слов Гавриил не
мог разобрать.
На счастье, мимо пролетал маленький светлячок. Услышав
тоненький голос, произнесший прямо у него над ухом: "Могу ли я
чем-нибудь вам помочь, сударь?", Гавриил обернулся и увидел
мерцающую светлую точку, кружащуюся над его головой.
- Можешь, - обрадовался Ангел. - Мне необходимо знать, о чем
они там говорят.
- Положитесь на меня. Я все узнаю.
И светлячок полетел прямо к приоткрытой оконной раме, проник
в узкую щель и очутился в комнате, где Аззи и Аретино вели
разговор. Однако помощник посланца небес несколько опоздал, и
ему удалось подслушать лишь конец разговора.
- Не знаю, что ты там придумал, Аретино, но мы непременно
попробуем это. Начнем сию же минуту!
Затем сверкнуло ослепительно-яркое пламя, раздался грохот,
повалил черный дым, и Аззи бесследно исчез. Очевидно, он
прихватил с собою Пьетро Аретино, так как, когда дым немного
рассеялся, хозяина особняка в комнате не оказалось.
Светлячок вернулся на балкон и поведал Ангелу Гавриилу обо
всем, что он слышал и видел. Гавриил, как можно догадаться,
ничего не понял, однако из последней фразы Аззи он сделал
вывод, что ситуация заметно усложняется.
А вот что происходило в доме Аретино за несколько минут до
того, как светлячок проник в кабинет, где беседовали демон и
бы тоже с не меньшим удовольствием, но... как-нибудь в другой
раз, ладно? Честно говоря, мы тут празднуем... отмечаем новую
пьесу, которую мне заказали... Черт побери, а где мои гости?
Куда все подевались? Небось уже разбились на парочки и
разошлись по спальням. Ну что ж, раз так, то я от них не
отстану!
Аретино повернулся и сделал несколько нетвердых шагов к
двери.
- Одну минуточку, дорогой маэстро! Могу ли я
поинтересоваться, что за новый божественный замысел созрел у
вас? Поклонники ждут с нетерпением!
Аретино остановился в дверях. Подумав с минутку, он вернулся
в комнату и забрал рукопись со столика. Засунув бумаги под
мышку, он пробормотал себе под нос:
- Нет, нет. Этого никто не должен знать. Я поклялся хранить
тайну. Но когда пьеса будет написана... О, я удивлю этот мир!
Масштабы моего нового произведения... Но ни слова больше. Я
обещал хранить тайну.
С этими словами он вышел из комнаты, стараясь держаться
прямо и гордо.
Добыв, таким образом, вполне определенную информацию, Ангел
Гавриил тотчас же вознесся на небеса, сразу же попав в ту
загородную местность, где у Архангела Михаила был трехэтажный
каменный особняк. Он влетел в комнату как раз тогда, когда
Михаил разбирал свою коллекцию марок, склонившись с лупой в
руках над резным столиком розового дерева. Марки, подхваченные
сквозняком, закружились, словно бабочки. Гавриил ловко схватил
одну, которая уже собиралась упорхнуть в приоткрытое окно, -
это оказался Кейптаунский Треугольник. На всякий случай
придавив злосчастную марку тяжелым пресс-папье, Гавриил
смущенно пробормотал:
- Я очень извиняюсь...
- Просто будь сдержаннее в следующий раз, - произнес Михаил
недовольным тоном. - Ты даже не представляешь себе, как трудно
бывает иной раз вывезти из Подлунного Мира редкие экземпляры,
и на сколько глупейших вопросов приходится при этом отвечать.
Ну, какие у нас новости? Как я понимаю, твои поиски увенчались
успехом?
Гавриил, слегка путаясь от волнения, рассказал Архангелу
Михаилу о рукописи, найденной им в доме у Аретино, и о первых
строчках, которые ему удалось прочитать.
- Аретино устроил пирушку по случаю получения нового заказа
как раз в тот день, когда я нанес ему визит. Судя по всему,
ему неплохо заплатили.
- "Семь золотых подсвечников", - задумчиво произнес Архангел
Михаил. - Мне это название ничего не говорит. Пойдем-ка сядем
за компьютер - может быть, он даст нам ключ к разгадке. По
милости Всерайского департамента по допущению Наиболее
Привлекательных Ересей на Небеса у нас наконец-то появился
доступ к глобальной земно-небесной сети.
Гавриил прошел следом за своим начальником по просторному и
светлому коридору в рабочий кабинет, где за рядом офисных
шкафов, оформленных в готическом стиле, на огромном дубовом
письменном столе опалесцировал огромный экран нового
суперсовременного компьютера. Опустившись в просторное кожаное
кресло, архангел водрузил на кончик носа очки в роговой
оправе. Пальцы его забарабанили по клавиатуре со скоростью,
которая сделала бы честь любому выдающемуся земному пианисту.
Он вводил пароли, дожидался ответа - и снова нажимал на
клавиши, затем, получив доступ к базе данных, ввел ключевые
слова и откинулся на спинку кресла в ожидании результатов.
Данные строчка за строчкой замелькали по экрану. Гавриил,
стоявший рядом, часто-часто заморгал глазами: он не мог
считывать информацию с дисплея с такой скоростью, как его
начальник. Для Архангела Михаила же это, наоборот, было
привычным делом. Бегая глазами по строчкам, он то хмурил
брови, то довольно кивал, и наконец, когда последняя строчка
пробежала по экрану, он выключил дисплей и оглянулся на
подопечного, замершего за спинкой его кресла.
По поводу применения компьютеров в Небесных Сферах велись
долгие дебаты. Главным аргументом в пользу этих последних
изобретений техники было то, что по своей внутренней сущности
они мало чем отличались от глиняных табличек, на которых в
древности писали заостренными палочками. Глиняные же таблички
были рекомендованы к употреблению в Высших Сферах: они были
практически вечными, и потому Скрижали было решено изготовить
из подобного материала. Компьютеры, не слишком далеко ушедшие
от примитивных технологий письма, имели перед глиняными
табличками по крайней мере одно бесспорное преимущество: они
занимали меньше места. Хранение глиняных табличек было
сопряжено с дополнительными трудностями; в огромных
хранилищах, доверху забитых записями, приходилось укреплять
полы и стены, чтобы они не рухнули под страшной тяжестью.
Конечно, неоднократно раздавались голоса, призывавшие перейти
от глиняных табличек к более прогрессивным технологиям -
папирусным свиткам, однако папирус не отличался долговечностью
и вдобавок требовал особых условий хранения.
- Что выдал компьютер? - спросил Гавриил с нескрываемым
любопытством.
- Похоже, это древняя гностическая легенда о Сатане, давшем
Адаму семь волшебных золотых подсвечников, с помощью которых
он мог попасть обратно в Эдем.
- И что, ему это удалось? - полюбопытствовал Гавриил.
- Ты что, с луны свалился? Нет, конечно! - ответил Михаил. -
Сам подумай, если бы он все-таки попал туда, неужели бы ты до
сих пор не узнал об этом? История всего человечества основана
на том простом факте, что Адаму так и не удалось войти в
потерянный рай. Люди до сих пор тоскуют об Эдеме, куда им
никогда более не попасть.
- Да, сэр. Я как-то не подумал...
- Да... - размышлял вслух Архангел Михаил. - Значит, Враг
пытается играть с этой древнейшей из легенд, написанной еще в
те времена, когда могучие Духи и люди жили в одном мире,
управляемом едиными законами... Эти сведения представляют для
нас величайший интерес. Семь золотых подсвечников!
- А существовали ли они на самом деле? - задал вопрос
Гавриил.
- Может быть, да, но скорее всего, нет.
- Если так, нам не о чем беспокоиться. Ведь подсвечников
нет, значит, они ничем не могут быть опасны для нас.
- Я бы на твоем месте не был столь спокоен, - усмехнулся
Михаил. - Мифы - вещь весьма опасная. Если волшебные золотые
подсвечники все-таки существуют, то, попав в худые руки, они
могут наделать немало бед. Риск слишком велик, и у меня нет
иного выхода, кроме как предположить, что золотые подсвечники
существовали - до тех пор, разумеется, пока не будет доказано
обратное. Нам следует быть начеку...
- Да, сэр. Но что Аззи собирается делать с этими
подсвечниками?
- Это пока еще скрыто от меня, - покачал головой Архангел. -
Однако долго морочить нам голову этому хитрому лису не
удастся. Я займусь этим делом сам. Лично.
- А что мне делать, сэр? - спросил Гавриил. - Отправляться
обратно в Венецию шпионить за Аззи?
Архангел кивнул:
- Именно так. Кажется, ты начинаешь кое-что соображать.
И Гавриил снова спустился на Землю. Но, сколько бы времени и
сил он ни тратил на розыски Аззи, ему так и не удалось напасть
на след рыжего демона. Аззи попросту покинул Венецию.
Аззи в буквальном смысле слова выдернули из Венеции и
отозвали обратно в Ад. Когда демон, окончательно придя в себя
после головокружительного полета, огляделся кругом, он понял,
что находится в прихожей самого Сатаны, в загородном домике,
где адский босс любил заниматься делами, требующими не спешки,
а вдумчивого подхода. Голова у Аззи еще слегка кружилась, в
глазах было темно, а в ушах нестерпимо звенело.
В дверях появился молодой демон в скромной голубой униформе
и скромном однотонном галстучке.
- Его превосходительство готов принять вас.
И Аззи тотчас очутился во внутренних покоях. Сатанинская
приемная была оформлена в том стиле, в котором отделывались
гостиные элегантнейших домов на Лонг-Айленде. На первый
взгляд, в этом обыкновенном загородном доме не было ничего
сатанинского - кубки гольф-клуба, охотничьи трофеи, строгие
старинные гравюры с изображениями псовой и соколиной охоты,
запах старой дорогой кожи.
Конечно, у Сатаны имелся полный набор дьявольских
приспособлений. Орудия пыток, записи черных месс, маски
ужаса - все эти изысканные дорогие безделушки, выдававшие
страстного коллекционера, хранились в другой половине дома,
куда обычно приглашали гостей. Аззи же провели в западное
крыло, отведенное хозяином для деловых встреч.
Сатана - а точнее, одна из личин, которые он мог с легкостью
менять, когда и как ему заблагорассудится, - был мал ростом.
Высокий лоб казался еще более высоким из-за того, что Сатана
начинал лысеть. У него было узкое, бледное лицо с правильными
мелкими чертами. Имидж этакого невзрачного джентльмена -
заурядного выпускника Оксфорда или Кембриджа - как нельзя
лучше дополняли очки, сидевшие высоко на переносице. Казалось,
Сатана вообще очень мало заботился о том, как он выглядит -
это объяснялось его чисто аристократической нелюбовью ко всему
показному и претенциозному. Одет он был просто - в желтый
халат. На шее был повязан кашемировый платок.
- Ах, Аззи! Давно не виделись! - приветствовал Сатана
молодого демона. - Мне кажется, не один век прошел с тех пор,
как я вел в вашем университете этику Зла. Как быстро летит
время!
- Да, сэр, то были золотые времена, - вежливо ответил Аззи.
Он всегда восхищался своим учителем. Сатана был одним из
светил теории Злодейства и кумиром золотой молодежи Ада,
достойным примером для подражания.
- Ну, что ж, - сказал Сатана, - перейдем к делу. Ходят
слухи, что ты задумал поставить пьесу. Так ли это?
- Да, сэр, это правда, - подтвердил Аззи. Он был уверен, что
его бывший учитель не будет возражать против такого проявления
инициативы с его стороны. Ведь Сатана всегда советовал молодым
демонам не сидеть сложа руки, а использовать каждую
возможность творить зло, выходя на поверхность земли.
- Идея поставить безнравственную пьесу пришла мне в голову
во время спектакля, на котором я присутствовал. Это
театральное действо было превращено в сплошное нравоучение, и
я подумал, как хорошо было бы сделать все наоборот. Видите ли,
сэр, наши небесные конкуренты все время пытаются доказать, что
единственный путь к успеху лежит через добродетель и разумное
поведение. Это чистейшая пропаганда, и на самом деле все
совсем не так. Вот я и решил показать им, как это бывает на
самом деле.
Сатана рассмеялся, но очень невесело:
- Что ж, я горжусь тобой, мой мальчик, однако лично я не
стал бы делать столь далеко идущих выводов. Ведь Добро не
всегда противоположно Злу. Если ты помнишь, я упоминал об этом
парадоксе в своих лекциях по инфернальной логике.
- Да, сэр. Но разрешите обратить ваше внимание на то, что я
не собираюсь попросту заменить Добро Злом и таким образом
вывести противоположную мораль. Я хочу заставить моих актеров
поработать для того, чтобы получить желаемую награду. Однако
они получат ее совсем не за то, что вступили на путь Зла.
- Правильно, - одобрил Сатана. - К слову сказать, наши
оппоненты придерживаются противоположной точки зрения. Я же
всегда говорил, что это твое личное дело, хороший ты или
плохой, и твой жизненный успех отнюдь не связан со служением
одной из этих могущественных сил. Каждый выбирает для себя, по
какой дороге идти.
- Конечно, сэр. Однако я вижу эту проблему несколько по-
иному. Я хочу сказать, разве мне нельзя поставить пьесу,
которая выставляла бы Зло в выигрышном свете?
- Разумеется, можно! Но почему бы не пойти еще дальше?
Почему бы не показать смертным, что со злом прекрасно
уживаются такие вещи, как ум и изящество? Почему бы не сказать
им, что Зло вполне современно?
- Разве?.. О, да, сэр, разумеется, вы правы! Я как-то не
задумывался над этим. Я просто хотел поставить безнравственную
пьесу. Попросту говоря, фарс. Мне показалось, что это будет
забавно. В конце концов, там, на Небесах, все настроены так
серьезно...
- Надеюсь, ты не считаешь, что мы здесь, в Преисподней,
настроены чересчур легкомысленно? - перебил Сатана. - Если это
так, то ты сильно ошибаешься.
- О, нет, сэр, я совсем не то имел в виду!
- Знаешь, я бы на твоем месте трижды подумал, прежде чем
браться за эту затею. Не хочу принуждать тебя, просто даю
совет не играть в подобные игры. Послушай, почему бы тебе не
подождать немного? Я бы нашел тебе другое дело...
- Но свернуть этот проект уже невозможно, сэр. Он находится
в работе. Я нанял людей. Я связал себя определенными
обещаниями. Мне отнюдь не хотелось бы идти на попятный.
Конечно, если только мне не прикажут...
- Ну что ты, конечно, нет, - усмехнулся Сатана. - Я ни в
коем случае не стану препятствовать твоей дальнейшей работе
над этим проектом. Да надо мной просто смеяться станут, если я
запрещу своему демону ставить пьесу в защиту Зла! Но помни: с
этой минуты ты несешь полную ответственность за все
последствия своей довольно глупой затеи. Так что действуй на
свой страх и риск. Правда, мы советуем тебе отложить
окончательное решение и подумать еще немного.
Аззи был настолько потрясен только что услышанным, что
покинул резиденцию Сатаны, даже не спросив, правду ли говорит
старинная легенда о семи золотых подсвечниках или же это
только красивая выдумка. Но к чести нашего демона нужно
сказать, что он нисколько не колебался и не думал отказываться
от своей затеи. Он решил отправиться к тому, кто мог бы помочь
добыть семь золотых подсвечников - неважно, существовали они
на самом деле или нет.
Аззи покинул приемную Сатаны с твердым намерением выяснить,
существовали ли на самом деле семь золотых подсвечников или же
это всего лишь красивая выдумка. И на тот, и на другой случай
у него уже имелся достаточно четкий план: если подсвечники -
не вымысел, то он, конечно, использует их в качестве реквизита
для своей пьесы, поставленной в назидание смертным и могучим
духам, если же в материальном мире никаких волшебных
подсвечников нет, то Аззи найдет искусного мастера, способного
изготовить их по чертежу.
Однако чутье подсказывало демону, что подсвечники в
действительности существовали.
Каждый чертенок в преисподней знает, что если тебе как можно
скорее нужно получить ответ на трудный вопрос, следует
обращаться к Человеку - Корнелию Агриппе. Ему не было равных в
минувшие времена, хотя с началом эпохи Возрождения его земная
слава несколько поблекла и репутация уже не была столь
блестящей. Корнелий Агриппа, выдающийся маг, отгородился от
мира идеальной сферой, имеющей не вполне материальную, но и не
совсем духовную природу - сферой, созданной им самим и
вызывавшей среди исследователей тех времен долгие споры
относительно материала, из которого она была изготовлена.
Самое забавное было то, что и сам Корнелий Агриппа не смог бы
разрешить их спор, обратись они к нему с вопросом о природе
сего загадочного объекта. Эта сфера возникла внезапно в
результате одного из многочисленных экспериментов Корнелия
Агриппы, однако вследствие природной рассеянности он никак не
мог вспомнить, откуда она взялась, а за недостатком времени
никак не мог проникнуть в тайну ее сотворения. Но что более
всего огорчало великого мага, так это невозможность вписать
окружавшую его сферу в построенную им систему мироздания.
Система, построенная им после глубоких размышлений, была
довольно проста и основывалась на вполне очевидном
утверждении, что все компоненты Космоса тесно связаны между
собой и, следовательно, могут взаимопревращаться. Однако
применение этой универсальной теории превращений на практике
оказалось делом гораздо более сложным, чем предполагалось
вначале. Корнелий Агриппа, проявлявший логический склад ума,
когда речь шла о теории, на практике предпочитал действовать
вслепую. Воздействуя на множество веществ и предметов при
помощи других предметов и веществ, он приходил к совершенно
неожиданным результатам. Вероятно, он никак не мог учесть
воздействие случайного фактора, зачастую проваливавшего самый
блестящий из экспериментов бедного ученого. К чести сего
ученого мужа нужно сказать, что иногда результаты его опытов
все-таки укладывались в имевшуюся у него картину мира, но чаще
Корнелий Агриппа попросту творил чудеса, сам удивляясь, как
такое могло получиться.
Аззи проник сквозь полуматериальную светящуюся сферу,
окружавшую старинный дом с островерхой крышей, где жил маг, и
объявился в рабочем кабинете Корнелия Агриппы.
Великий магистр Белой и Черной магии был одет в подобающую
его сану длинную мантию и высокий колпак, к которому зачем-то
была прикреплена оловянная пряжка. Внешне ничем не
примечательный сухонький человечек неопределенного возраста,
Корнелий Агриппа, как полагается всякому древнему философу,
носил окладистую бороду и усы. Однако прическа у него была
весьма странная: подражая хасидским раввинам, с которыми он
любил поговорить о жизни в адских притонах, Корнелий Агриппа
отпустил себе пейсы, смешно торчавшие из-под колпака.
- Аззи! Рад тебя видеть! - воскликнул маг, оторвавшись от
пузатой колбы с бурлящей в ней жидкостью. - Ты как раз
вовремя, потому что мне ужасно не хватает лишней пары рук. Ну-
ка подержи вот это. Знаешь, я нахожусь на пороге великого
открытия. Мне почти удалось превратить золото в черный дым.
- В черный дым? - переспросил Аззи, с опаской принимая колбу
из рук мага. - А зачем?
- Как зачем? Чтобы потом превратить черный дым обратно в
золото.
- Странно. Если тебе нужно золото, зачем же превращать его
во что-то, а затем это что-то превращать обратно в золото?
В колбе, которую держал Аззи, забулькало, прозрачная
жидкость слегка помутнела, сначала окрасившись в грязновато-
зеленый, затем в охристый цвет, и начала густеть.
- Что это? - спросил Аззи, наблюдая за переливами цвета
кипящей массы.
- Лекарство от насморка, - ответил Корнелий Агриппа.
- Что я слышу! - изумился Аззи. - Неужели вам, с вашим
выдающимся интеллектом, не жаль размениваться на подобные
пустяки?
- Ну, я просто стараюсь не отстать от жизни, - пожал плечами
маг. - Для волшебника практика значит очень много. Если в ходе
важнейшего эксперимента у тебя получится, скажем, средство для
выведения тараканов, ты вполне можешь заняться этим на досуге.
Иногда на этом можно создать весьма прибыльный бизнес. Вот,
например, мой последний замысел - Великое Превращение Грязи в
Золото. Я уже почти осуществил его, превращая золото в грязь
путем последовательных трансформаций. Схема проста: я беру
кусок чистого золота, превращаю его в черный дым, затем
осаждаю полученную субстанцию и превращаю ее в жидкую грязь,
затем упариваю эту грязь до нужной консистенции, и -
пожалуйста - получается великолепная густая грязь, грязь
самого высокого качества! Таким образом, ты видишь, проблема в
принципе решена, и остается пустяк - осуществить обратное
превращение грязи в золото.
- Сколько же золота можно получить, обладая секретом
подобного превращения! - вздохнул Аззи, думая о том, сколько
грязи ему довелось видеть в своей жизни.
- Много, - согласился Корнелий Агриппа. - Именно это меня и
привлекает. Я хочу поставить алхимию на службу человечеству. А
людям нужно золото. Да, кстати, если уж мы заговорили о
службе, чем я могу быть полезен тебе?
- Ну, вообще-то у меня есть один забавный пустячок, - сказал
Аззи довольно небрежным тоном. Меня интересуют семь золотых
подсвечников, которые Сатана дал праотцу Адаму, чтобы помочь
бедняге найти дорогу в потерянный Рай. Не слыхали ли вы об
этом чего-нибудь, уважаемый мастер?
- Кажется, слышал. Ну-ка, где моя сова?
Большая полярная сова, во время разговора неподвижно
сидевшая на шкафу, почти под самым потолком, захлопала
крыльями и слетела вниз.
- Сова, сова, принеси-ка мне словарь, - проговорил маг
нараспев.
Сделав широкий круг по комнате, сова вылетела в раскрытое
окно. Агриппа несколько озадаченно поглядел ей вслед, затем
снова забегал вокруг стола, заставленного алхимической
посудой.
- Подай-ка вот это сюда! - приказал он Аззи, заметив, что
тот все еще держит в руках колбу с мутноватой кашицеобразной
субстанцией. - Чудесно! Если эта штука не будет излечивать
насморк, то вполне сгодится от чесотки. Вообще, очень скоро я
синтезирую универсальное лекарство. Панацею. Ну, а теперь
посмотрим, что там у нас творится с грязью.
Он заглянул в маленький горн, где плавилось золото, и
нахмурился:
- Так и есть! Передержал. Получилось чересчур густо.
Придется восстанавливать по памяти. Я ведь придерживаюсь
теории взаимосвязи всего со всем Вселенной, и значит, если
что-либо было придумано, это никак не может быть утрачено.
Впрочем, с этим будет слишком много возни. Лучше начать все
сначала. А, вот и моя сова! Привет, сова! Где мой словарь?
Сова, державшая в клюве толстый свиток пергамента,
перевязанный ленточкой, опустилась на плечо мага. Агриппа
осторожно вынул свиток у нее из клюва, и сова вернулась на
свое любимое место на высоком шкафу под крутым сводом потолка.
Глаза Агриппы тем временем забегали по строчкам.
- К... кобры яд... так... М... мышь, летучая... О...
оборотень, соответствует древненемецкому "вервольф"... -
бормотал он себе под нос. - Посмотрим, что у нас на "П".
Парки, или Властительницы судьбы... Так-так... повешенного,
язык. Не то. Посмотрим дальше. Подсвечники, золотые, семь
штук... Ага! Нашел! Нашел! - воскликнул Агриппа, потрясая
пергаментом и теряя при этом очки. - Семь золотых подсвечников
и в самом деле существовали! Сейчас они хранятся вместе с
остальными малоизвестными древними легендами в замке Крак
Геррениум, последнем оплоте манихеев.
- А где это? - спросил Аззи.
- В Лимбе, к югу от нулевого меридиана Чистилища. Знаешь
туда дорогу?
- Конечно, - ответил Аззи. - Огромное спасибо вам за помощь!
И он вихрем помчался прочь, впопыхах сметя со стола краем
своего плаща одну-две колбы с остатками выпаренной грязи на
донышке.
А тем временем Гавриил все еще оставался в Венеции и
старался не пропустить возвращения Аззи, раз уж он прозевал
его отлет. Он нанял квартирку неподалеку от особняка Аретино -
крохотную и скромную, однако ангелу, как аскету, большего и не
нужно было. Еще Гавриил нанял служанку по имени Агата, бойкую
старушку со впалым беззубым ртом и круглыми черными глазками,
так и шнырявшими по сторонам. Эта старуха стряпала ему - пекла
простой честный хлеб грубого помола, который Гавриил, как
настоящий ангел, предпочитал всяким сдобным булкам и
рогаликам. Она отмывала его кисти от краски, когда он
возвращался с этюдов, обстирывала его и всячески заботилась о
нем.
Помощь доброй старушки не ограничивалась одним домашним
хозяйством. Если бы Гавриил полагался только на свои
собственные силы, он, несомненно, пропустил бы возвращение
Аззи, ярким метеором сверкнувшего в небе и приземлившегося
прямо на крыльце своего приятеля-драматурга. Но вместе с ним
круглосуточные наблюдения вели домочадцы Агаты. Престарелый
отец служанки, Менелай, первым заметил необычайно яркую
зарницу в западном полушарии небесной сферы и сообщил об этом
дочери. Засветив лампу, Агата темными коридорами прошла к
комнате, которую занимал Гавриил, и, постучавшись, приоткрыла
дверь:
- Господин! Тот, кого вы ожидаете, только что прибыл в
Венецию.
- Наконец-то! - вскричал Ангел Гавриил.
Он заметался по комнате, стараясь подыскать подходящую
одежду. Сорвав с вешалки свой самый темный плащ (нужно
сказать, что даже самые темные одежды, которые носил служитель
Светлых Сил, были не темнее крыльев светло-серого ночного
мотылька), Гавриил выскользнул из дома.
Решив прибегнуть к хитрости, о которой он успел немало
наслушаться за время своего пребывания на земле, Гавриил начал
взбираться по стене особняка Аретино, держась за стебли плюща,
густо разросшегося перед домом и поднимавшегося почти до самой
крыши. Добравшись до маленького балкончика, он притаился в
тени колонны, решив немного передохнуть. Из комнаты до него
доносились обрывки разговора; один голос несомненно
принадлежал его знакомому рыжему демону, но слов Гавриил не
мог разобрать.
На счастье, мимо пролетал маленький светлячок. Услышав
тоненький голос, произнесший прямо у него над ухом: "Могу ли я
чем-нибудь вам помочь, сударь?", Гавриил обернулся и увидел
мерцающую светлую точку, кружащуюся над его головой.
- Можешь, - обрадовался Ангел. - Мне необходимо знать, о чем
они там говорят.
- Положитесь на меня. Я все узнаю.
И светлячок полетел прямо к приоткрытой оконной раме, проник
в узкую щель и очутился в комнате, где Аззи и Аретино вели
разговор. Однако помощник посланца небес несколько опоздал, и
ему удалось подслушать лишь конец разговора.
- Не знаю, что ты там придумал, Аретино, но мы непременно
попробуем это. Начнем сию же минуту!
Затем сверкнуло ослепительно-яркое пламя, раздался грохот,
повалил черный дым, и Аззи бесследно исчез. Очевидно, он
прихватил с собою Пьетро Аретино, так как, когда дым немного
рассеялся, хозяина особняка в комнате не оказалось.
Светлячок вернулся на балкон и поведал Ангелу Гавриилу обо
всем, что он слышал и видел. Гавриил, как можно догадаться,
ничего не понял, однако из последней фразы Аззи он сделал
вывод, что ситуация заметно усложняется.
А вот что происходило в доме Аретино за несколько минут до
того, как светлячок проник в кабинет, где беседовали демон и