---------------------------------------------------------------
OCR & spellcheck by HarryFan, 26 July 2000
----------------------------------------------------------------------
-----------------------------------------------------------------------
Сборник "Иные миры, иные времена". Пер. - Н.Ермакова.
OCR & spellcheck by HarryFan, 21 August 2000
-----------------------------------------------------------------------
Утопия Мора была изолирована - отрезана от
мрачного внешнего мира. Все утопии таковы...
Нельсон и девушка увидели друг друга одновременно. Он только что
обогнул горную жилу, выступающую на поверхности скалы, и сейчас находился
в десяти милях от Мавзолея Восточного побережья. Между ним и девушкой,
остановившейся напротив него, было футов двадцать; оба замерли, готовые
защищаться, и внимательно следили друг за другом. Девушка была белокурая и
очень худая, почти тощая, наверное от того, что жила под открытым небом.
Ее нельзя было назвать красавицей, это была привлекательная молодая
девушка, которой, возможно, не исполнилось и двадцати. С правильными,
гладкими чертами лица, в полинявших коричневых шортах из грубого
домотканого материала. Нельсон не ожидал здесь никого увидеть, она, судя
по всему, тоже. Так они стояли и смотрели друг на друга довольно долго,
сколько именно, Нельсон потом вспомнить не мог. И тут Нельсону пришла
довольно нелепая идея что-нибудь предпринять.
- Я Хэл Нельсон, - сказал он.
Он уже давно ни с кем не разговаривал, и его голос странно прозвучал в
этой глуши. Девушка сделала нервное движение, но к Нельсону не
приблизилась. Она не спускала с него глаз, и он чувствовал, что она готова
отреагировать на малейший шорох, который предупредил бы ее о ловушке.
Нельсон шагнул было к ней, но сразу же остановился, ругая себя за
совершенную от нетерпения ошибку. Девушка быстро отошла назад, как зверек,
который еще не знает, угрожают ему или нет.
- Я такой же, как ты. "Неспящий". Видишь, у меня вся одежда рваная.
Нельсон сказал правду, но девушка лишь нахмурилась. И все так же была
настороже.
- Я убежал десять или двенадцать лет назад. Из Таннервильской Коммуны.
Я тогда был на старшем курсе. Им не удалось упрятать меня в гроб. Я уже
тебе сказал - я "неспящий", - он говорил спокойно и медленно и, как ему
казалось, ласково. - Не бойся меня. Скажи, кто ты.
Тыльной стороной ладони девушка откинула с глаз прядь почти выгоревших
волос - и только этот жест мог свидетельствовать, что ее напряжение
немного спало. Она была сильная и легкая, ростом гораздо ниже его.
Вероятно, среди этой дикой природы она чувствовала себя так же уверенно,
как и он. Их окружали густой кустарник, сосны и скалы. И если бы Нельсон
ее напугал, а для этого было достаточно одного неосторожного движения, ей
бы ничего не стоило убежать. Слишком много воды утекло, и Нельсон стал
забывать тех, с кем он когда-то был вместе, и теперь ему так не хватало
компании, особенно женской. Патруль, который схватил Сэмми, Джин и старину
Гарднера, поймал и Эдну и чуть было не поймал его самого. Девушка была
одна, а это означало, что у нее тоже нет близких. Поэтому они нужны друг
другу. И Нельсон старался ее не напугать.
Он сел на землю, прислонившись к скале, и стал искать в рюкзаке
консервы.
- Ты голодная? - спросил он, взглянув на девушку.
На таком расстоянии было трудно разглядеть, но ему показалось, что
глаза у нее карие. Карие и большие, как у жеребенка. Нельсон поднял банку,
чтобы девушке было видно. Она повторила свой жест - откинула прядь
выгоревших волос, но даже на расстоянии двадцати футов было заметно, что
выражение ее лица слегка изменилось, и Нельсон заметил, что в ней
появилось что-то новое.
- Ты, наверное, очень голодная? - повторил он.
Он хотел кинуть ей консервы, но вовремя догадался, что девушка убежит.
Тогда, подумав, протянул их ей. Она перевела на них взгляд, и в этот
момент Нельсон мог бы поймать ее - она бы не успела убежать. Но у него
хватило сообразительности этого не делать.
Вместо этого Нельсон продолжал наблюдать, как от противоречивых чувств
меняются ее лицо и облик. Девушка едва шевельнулась, в ее движении
сквозила нерешительность и растерянность. Все же она не подошла.
Но ведь и не убежала. Нельсон был уверен, что хоть в чем-то поколебал
ее подозрительность. Он нащупал место, где открывается банка, и нажал на
него большим пальцем. Послышался свист, банка открылась, и в воздухе
запахло подогреваемой с шипением пищей. Нельсон посмотрел на девушку и
улыбнулся.
Может быть, он выдавал желаемое за действительное, но, казалось, теперь
она стояла на шаг или два ближе, чем когда он смотрел на нее последний раз
- до того, как начал открывать банку. Точно определить он не мог. Понюхал
консервы, чтобы девушка поняла, как это вкусно, и сказал:
- Свинина с фасолью, - он вновь протянул ей банку. - Я украл ее на
патрульном складе несколько недель назад. Правда, вкусно пахнет? Нравится,
а?
Но девушка все еще боялась, что это ловушка патрульных, что он схватит
ее и отправит назад в Мавзолей. Нельзя было ее винить. Нельсон медленно
встал и отошел футов на десять в сторону, но так, чтобы между ними было
по-прежнему футов двадцать, и аккуратно поставил банку на землю. Потом
повернулся и сел за прежнее место у скалы, предоставив девушке решать, что
делать.
Ему не пришлось долго ждать. Не сводя с него глаз, она, как зверек,
приблизилась к еде, медленно нагнулась, готовая отреагировать на любое
резкое движение с его стороны, и взяла банку. Выпрямилась и отошла на
несколько шагов.
Она ела руками, доставая из банки горячую пищу и явно не боялась
обжечься. Отправляла свинину в рот и тщательно облизывала пальцы. Ела
быстро, как будто впервые за несколько недель. И все время смотрела на
него.
Нельсон успокоился. Теперь, даже если бы она потеряла бдительность, он
уже не бросился бы к ней. Не сделал бы ничего такого, что могло ее
напугать. Он подождал, пока она поест, и, встретившись с ней взглядом,
улыбнулся. В одной руке она держала пустую банку, а другой вытирала рот.
Около полминуты девушка смотрела на него, и он медленно сказал:
- Тебе понравилось? Да?
Девушка молчала. Посмотрела сначала на него, потом на пустую банку.
Нельсон догадывался, о чем она сейчас думает, и надеялся, что она ему
поверит.
- Мы оба нужны друг другу, понимаешь?
В ответ она лишь неуверенно на него посмотрела.
- Одному здесь долго не протянуть. Рано или поздно одиночество тебя
доканывает. Ты или сходишь с ума, или перестаешь быть осторожным, и тебя
ловит патруль.
Девушка приоткрыла рот, быстро оглянулась и снова посмотрела на
Нельсона. Не отрывая от него взгляда, нагнулась и поставила банку на
землю. Нащупывая под ногами дорогу с отведенной назад рукой, чтобы не
наткнуться на дерево или скалу, она стала отступать к краю полянки.
Подошла почти вплотную к деревьям, остановилась и снова пристально
посмотрела на него. Сгущались тени, была уже почти ночь, а ночи в этом
краю наступают быстро. Лица девушки не было видно. Вдруг она повернулась и
скрылась за деревьями. Нельсон не пытался ни остановить, ни позвать ее. И
то и другое не имело смысла и могло нарушить все его планы. Ничего
подобного вовсе не требовалось.
Ночь он провел укрывшись среди валунов, хорошо выспался и на следующее
утро встал отдохнувший.
Поблизости он нашел ручеек и умылся, чтобы стряхнуть остатки ночного
сна. Утро было ясное, солнце припекало, дул прохладный легкий ветерок.
Нельсон чувствовал себя прекрасно. Он был жив и был готов встретить
наступающий день. А прежде всего позавтракать.
Из рюкзака он достал еще одну банку со свининой и фасолью и открыл ее.
Консервов, как он заметил, почти не осталось. Запасы подходили к концу.
Завтракая, он не торопясь обдумывал, что предпринять.
Выход, конечно, оставался только один. Добывать пищу можно охотой, но
это, в лучшем случае, занятие временное, ведь охотник вынужден находиться
в какой-то ограниченной местности. Того же требует и сельское хозяйство,
только еще в большей степени. Ферма занимает территорию гораздо меньшую,
чем охотничий участок, и с нее уж тем более никуда не уйти. Кроме того, на
ферме должны быть какие-то постройки - держать запасы на зиму. А все это
значит, что тебя неизбежно - и наверняка очень быстро - найдет патруль.
Нет, из всех вариантов приемлем был только один, его подсказывал Нельсону
многолетний опыт: найти патрульный склад и украсть еду оттуда.
Весь вопрос, конечно, сводился к тому, где и когда это сделать. Один
патрульный пост был недалеко от того места, где сейчас остановился
Нельсон, поэтому естественно было ограбить его. У Нельсона было несколько
лучевых пистолетов - точнее, три, - а поскольку патруль может улавливать
образующиеся при выстреле продукты сгорания на расстоянии мили, даже если
стрелять не на полную мощность, безопаснее всего стрелять по самим
патрульным. Честно говоря, ему даже нравились эти стычки. Патрульные, так
же как и он, были "неспящими", они никогда не видели электронных снов,
уготованных, за небольшим исключением, всем жителям Земли. Они не спали,
погруженные с семнадцати лет в ванны с питательным раствором, и не жили
воображаемой жизнью, созданной по потребностям каждого "спящего". Из
миллиардов землян таких "неспящих" было лишь несколько сотен. В основном,
конечно, патрульные, но в том числе и бунтовщики.
Бунтовщиком был Нельсон, так же как и та девушка, которую он встретил
вчера. Бунтовщиками были Эдна, Сэмми, Джин, Гарднер и, может быть, десяток
других, кто встречался ему с тех пор, как он, совсем мальчишкой,
почувствовав опасность, бежал из коммуны.
Вот уже около двух с половиной веков почти все жители Земли
воспитывались в коммунах, ничего не ведая о своих родителях. В коммунах
людей растили, обрабатывали их сознание, соединяли в пары, а потом
отправляли "спать". Скорее всего, родители Нельсона еще находились там,
погруженные в забытье и давно позабывшие друг друга и своего сына, - все
это принадлежало грубой действительности, которой они не могли управлять.
Во "сне" же человек создавал себе желаемый мир. Хоть и искусственный. Да,
это была утопия, в высшей степени индивидуализированная и лишенная
конфликтов - она их попросту исключала. Но все-таки искусственная. А раз
вселенная настоящая, думал Нельсон, значит, ничто искусственное не сможет
ей долго противостоять. Поэтому он и убежал из коммуны, не дал поместить
себя в питательный раствор, в котором "спящие" доживали свои бессмысленные
жизни. Само существование Нельсона опровергало их псевдоутопию, и он
должен был ее уничтожить. Они видели в ней индивидуальность. Он же -
бесхребетность.
Над его головой до самого горизонта простиралось голубое небо, уходящее
к далеким голубоватым звездам. Нельсона охватила тоска, когда он, закинув
голову и глядя в дневное небо, пытался разглядеть эти звезды. Ему
следовало быть там, далеко-далеко, вместе с первопроходцами,
преобразователями Вселенной, с теми, кто прокладывает новые пути людям
развивающейся цивилизации, которым давно уже нет дела до "спящих" на
родной Земле. Но нет, решил он. Находясь там, он не мог бы служить
человечеству так же, как оставаясь сейчас здесь. Да, "спящие" отрешены от
мира, но Нельсон помнил, что это все-таки люди. И он знал, что должен
как-то победить их "сон". Пока с теми, кто лежит в своих гробах и видит
бесконечные сны, не случилось несчастья, пока на них не обрушилась грубая
реальность.
А что, если космические путешественники вернутся? Что, если иная
цивилизация возникнет в какой-нибудь системе, подобной Солнечной, сумеет
выйти в Космос и отправит своих посланцев в неизведанные миры, подобные
нашему, и они обнаружат Землю и ее "спящих" в неведении жителей? Смогут ли
они спасти Землю тогда?
Нельсон поежился под бременем возложенного на него долга и
почувствовал, что проголодался. Он вытащил из рюкзака банку консервов и
начал ее открывать, но тут вспомнил про девушку и вынул еще одну банку.
Нажал на обе крышки, и они отлетели - послышался запах подогреваемой пищи.
Нельсон нагнулся вперед и, дотянувшись до плоского камня, поставил на
него одну из банок, потом откинулся и стал руками есть свой завтрак.
Полуобернувшись, краем глаза он заметил девушку футах в пятнадцати от
него, она стояла в напряженном ожидании, готовая отскочить в сторону при
малейшей опасности. Нельсон отвернулся и с увлечением принялся за еду.
- Приятно утром поесть, - сказал он немного спустя, демонстративно
проглатывая большой кусок тушенки и слизывая с пальцев соус. В ее сторону
он не смотрел.
- Меня зовут Глиннис, - вдруг услышал он.
Голос был неуверенный, с еле заметным оттенком враждебности, но все же
он показался Нельсону нежным, мелодичным и звонким, только вряд ли он мог
об этом судить, ведь ему так давно не приходилось слышать женского голоса.
- Глиннис, - медленно повторил он. - Хорошее имя. А меня Хэл Нельсон. Я
вчера тебе говорил.
- Я помню. Это мне? - она, конечно, имела в виду консервы.
Хэл Нельсон повернулся и взглянул на нее. Девушка все еще стояла у
дерева и пыталась казаться непринужденной, хоть это выходило довольно
неловко.
- Тебе, - ответил он.
Она сделала шаг вперед, остановилась и посмотрела на него. Нельсон
снова принялся за завтрак.
- Не надо бояться, Глиннис. Я не сделаю тебе ничего плохого.
Было неприятно, что она не называет его по имени, а ему так этого
хотелось.
- Я знаю, - ответила она и замолчала. Затем сказала: - Я отвыкла от
людей.
- Одной быть плохо - вокруг звери, еду достать трудно, и патруль ловит
"неспящих". У тебе когда-нибудь были с ним стычки?
Девушка уже сидела рядом и ела.
- Они меня не заметили. А то поймали бы и забрали с собой.
- А сама-то ты откуда? Как здесь очутилась?
Сначала ему показалось, что девушка не услышала его вопрос. Ока была
вся поглощена едой, по-видимому окончательно убедившись, что он ей друг.
Наконец ответила:
- Тут жила наша семья. Мои родители были фермерами. Я родилась здесь,
но мы все время переезжали. А потом папа устал переезжать, и мы построили
ферму. Там, в долине, - она показала куда-то на юг, - родители посеяли
хлеб, посадили картошку, пытались держать скот. В основном это были козы.
Но нас нашел патруль.
Нельсон кивнул. Ему стало горько - он понял, что произошла Ее отец шел
сколько мог, пока наконец жизнь не сломила его; он махнул на все рукой и
сделал свой последний роковой привал. Скорее всего, он был уже почти готов
сдаться и держался только, чтобы не поссориться с семьей и не признать
себя побежденным.
- Спаслась ты одна? - спросил Нельсон.
- Угу. Всех остальных увезли. - Она говорила спокойно, заглядывая в
банку: не осталось ли там еще консервов. - Я была в поле и вдруг увидела
патруль. Я спряталась в высоких колосьях, а потом удрала в лес - и меня не
нашли. - Она снова заглянула в банку и, удостоверившись, что там ничего
нет, поставила ее.
- Ты знаешь, что они делают с теми, кого поймают? - спросил Нельсон.
- Да.
- Отец рассказал? Что он тебе рассказывал?
- Он говорил, что их забирают в Мавзолей и кладут спать в гробы.
Глиннис взглянула на Нельсона. У нее было открытое лицо, словно оно и
не могло быть другим. Он понял, что она простодушная девушка, как ему и
показалось вначале. Он задумался об этом и на некоторое время ушел в свои
мысли.
Подул легкий ветерок, и воздух наполнился запахами леса. Нельсон любил
терпкий запах сосны, пряный аромат ягод и кустов аронии, затхлый дух
лесной чащи, где земля покрыта коричневым ковром опавших сосновых иголок.
Бывало, он бродил по лесу, находил какой-нибудь куст или дерево и растирал
в руках листья и ягоды только затем, чтобы вдохнуть их благоухание. Но в
то утро он этого не сделал.
Нельсон встал и протянул руку, чтобы взять пустую жестянку Глиннис. Она
отпрянула и вся напряглась, готовая отпрыгнуть и убежать. Он остановился,
на мгновение замер и отошел назад.
- Я не хотел тебя пугать, - сказал он. - Но нам нельзя тут оставаться,
потому что, когда долго находишься на одном месте, могут поймать. И
жестянки бросать нельзя - если их найдут, будет легко напасть на наш след.
Глиннис смутилась, и Нельсон снова протянул руку с тем, чтобы отдернуть
ее, если заметит, что девушка испугалась. Она прикусила нижнюю губу, глядя
на него своими огромными глазами, но на ноги не вскочила. Нельсон
чувствовал, что ей самой очень нужна чья-нибудь поддержка. Неожиданно она
сделала резкое движение правой рукой, и на какую-то долю секунды он
испугался, что все-таки проиграл. Но Глиннис дотянулась до пустой
жестянки, подняла ее и дала Нельсону. Он взял ее не сразу, но, беря,
улыбнулся. На мгновение их руки встретились, Глиннис отдернула свою, и
тотчас же ей стало за себя стыдно. Нельсон продолжал улыбаться, и она
немного натянуто улыбнулась в ответ. Он положил жестянку вместе с другими
в рюкзак и продел руки в лямки. Глиннис ему помогла.
В тот день они целый час шли молча. Глиннис была рядом, и Нельсон все
время ощущал ее близость. Ему давно не было так хорошо. И когда наконец
пришло время прервать молчание, первым заговорил он. Они как раз
поднимались на небольшой холм, возвышавшийся среди дикой природы, лес на
этом участке был довольно редкий, и солнце грело Нельсону лицо. Он
раздумывал целое утро и теперь спросил:
- Тебе не приходилось делать налет на патрульный пункт?
- Нет, - с тревогой ответила она.
Поднявшись на холм, они стали спускаться с другой стороны.
- Когда там никого нет, это пара пустяков. А иногда чертовски трудно.
Патрульные только и думают, как поймать "неспящих", и очень внимательно
охраняют подступы к пункту. Значит, если нам не повезет, придется драться.
А если на пункте, который мы будем брать, много патрульных...
- Что значит "который мы будем брать"?
- У нас мало еды. Остается или охотиться, или разводить скот, или
красть.
- А, - сказала она, но в ее голосе звучала тревога.
- У нас нет выбора. Подождем до наступления темноты. Если на пункте
слишком большая охрана или по каким-то причинам им добавили на ночь людей,
то нам придется туго. Нужно разыграть все как по нотам. Слушайся меня, и
все будет в порядке.
Он сунул руку за спину в боковой карман рюкзака.
- Ты умеешь с ним обращаться? Держи.
И он бросил ей свой второй лучевой пистолет. Глиннис чуть его не
уронила. Неловко схватив, она осторожно держала пистолет обеими руками и
смотрела то на него, то на Нельсона. Потом все так же осторожно, но более
решительно взялась за рукоятку и, зажмурив глаза, опустила пистолет дулом
вниз. Неожиданно выражение ее лица изменилось, она озабоченно посмотрела
на Нельсона.
- Ты сказал, они узнают, если кто-нибудь из нас выстрелит.
- Не бойся, - успокоил он ее. - Пистолет на предохранителе. Давай
покажу.
Нельсон взял пистолет и объяснил, как нужно с ним обращаться.
- Так вот, - закончил он, - когда подойдем к патрульному пункту, ты
останешься за пределами системы сигнализации. Я пойду дальше, а ты будешь
начеку. Стреляй только в крайнем случае. Но если без этого не обойтись,
долго не рассуждай. Твой выстрел я услышу. Моя задача - проскочить мимо
сигнализаторов и найти, где хранится продовольствие. Твой выстрел будет
означать, что тебя обнаружила охрана и надо удирать.
- Разве это не выдаст нас так же, как охота?
- Выдаст. Но зато мы раздобудем больше еды и, может, кое-что еще.
Главное - заряды для лучевых пистолетов. А если повезет, уложим всех
патрульных. И еще одно, Глиннис, - добавил он, - ты уверена, что сможешь
убить человека?
- А это трудно? - наивно спросила она.
- Нет, не трудно. Но возможно, что от тоже захочет убить.
- Я охотилась вот с этим.
Она вынула охотничий нож, и лезвие сверкнуло на солнце.
Нож был чистый и острый, но Нельсон заметил, что кое-где лезвие покрыто
зазубринами.
- Ну, может, никого убивать и не придется, - немного быстрее, чем
хотелось, сказал он. - Думаю, ты справишься, Глиннис, да и я буду
чувствовать себя гораздо спокойнее, зная, что ты меня ждешь.
Он будет чувствовать себя так же, как в те времена, когда брать
патрульные пункты с ним вместе ходила Эдна.
К вечеру они подошли к намеченному Нельсоном патрульному пункту. Он
находился в четверти мили от них и был хорошо виден с высокого, но
пологого холма, по гребню которого росли деревья. Еще было довольно
светло, но в небе уже начинали сгущаться сумерки. Последние два-три часа
Нельсон снова и снова объяснял Глиннис ее действия. Ничего сложного в них
не было, и Глиннис уже выучила все наизусть, но по просьбе Нельсона
терпеливо повторяла свою задачу - то ли из уважения к его превосходству,
то ли понимая, какое нервное напряжение он испытывал перед операцией.
Наконец, он заставил ее повторить все сначала последний раз. Девушка
говорила тихо, почти шепотом. Мир вокруг затихал в наступающих сумерках.
Нельсон подождал, пока станет еще темнее, дотронулся до ее плеча, сжал его
и начал спускаться к пункту.
Он прошел как можно дальше, прячась за кустарник, а потом пригибаясь к
земле, хоть и знал, что в такой темноте в обычные оптические приборы его
не разглядеть. В рюкзаке лежал поглотитель, нейтрализующий действие всех
излучений и детекторов, мимо которых ему предстояло пройти, и, если за
сигналами не ведется особенно пристального наблюдения, его вряд ли заметят
на контрольном табло. Ведь невозможно изо дня в день так уж внимательно
следить за табло. Особенно когда сигнализация срабатывает в основном на
животных или упавшую ветку. Прежде всего надо было опасаться контактной
сигнализации и ловушек. Ловкий вор и опытный взломщик, Нельсон очутился у
забора, окружавшего патрульный пункт.
В кустах под забором он спрятал пустые банки - теперь не придется их
закапывать и не будет мешать лишний груз.
Вынув из рюкзака маленькую пластмассовую коробочку, Нельсон большим
пальцем нажал на клавишу в центре. Бесшумно и плавно с концов коробочки
стали выдвигаться два стержня и достигли фута в длину На поверхности
коробочки был сделан желобок, и Нельсон прицепил ее к нижнему ряду
проволочных заграждений. Он отпустил прибор, и коробочка начала
раскачиваться сама по себе, антенна вибрировала так, что очертания
стержней стерлись. Когда прибор пришел в равновесие, вибрация антенны
прекратилась. Нельсон лег на спину, натянул перчатки, взялся за проволоку
и поднял ее, чтобы пролезть снизу. Оказавшись с той стороны, взял прибор
за - одну из антенн, снял его с заграждения и выключил. Оба стержня ушли
внутрь. Прибор смастерил еще Гарднер, он был мастер по части таких штук. И
если его потерять, другого такого не будет. Нельсон старался не оставлять
прибор там, где его могли бы найти, и не бросать даже в самом крайнем
случае, спасая свою шею.
Теперь предстояло пройти открытое поле. Радиационные детекторы едва ли
его обнаружат - в рюкзаке поглотитель. Но если задеть контактную
сигнализацию, Нельсона заметят. Правда, контактная сигнализация в основном
присыпана землей. А значит, нужно держаться поближе к кустам и не
волноваться. Корни запутывают детекторные приборы, если они оказываются
рядом. Он продвигался, выверяя каждый шаг, и наконец добрался до двери.
Теперь уже совсем стемнело. В темном безоблачном небе сияли звезды.
Показалось, они стали еще ярче. Порывшись в рюкзаке, Нельсон нащупал
другой прибор, сейчас ему нужный. Этот приборчик был меньше и компактнее,
но намного сложнее того, с помощью которого он перебрался через забор. На
дверной раме Нельсон нашарил выключатель сигнализации. Установил рядом
свой приборчик и включил его. Раздался короткий тихий жужжащий звук -
приборчик делал свое дело. Нельсон взволнованно огляделся, как бы кто не
услышал. Щелкнул дверной замок, и Нельсон вздохнул с облегчением. Толкнул
дверь и оказался в темноте.
Перед ним тянулся коридор, а по его сторонам он разглядел двери. Из-за
двух дверей пробивался свет - это означало, что там патрульные. Нельсон
осторожно прошел мимо этих двух дверей, одна из которых располагалась
почти напротив другой, и приблизился к третьей, в конце коридора. Взявшись
за ручку, он открыл ее, слишком поздно сообразив, что дверь, которую он
ищет, должна быть заперта.
Между тем дверь была уже открыта. Он схватился за лежавший в кобуре
лучевой пистолет и снял с предохранителя. В комнате было почти совсем
темно, но он услышал, как кто-то ворочается на койке и тихо и невнятно
бормочет во сне. Нельсон немного подождал, но человек не проснулся.
Тогда Нельсон закрыл дверь.
Попробовал открыть другую. На этот раз она была заперта. Но замок
поддался легко, не прошло и минуты, как Нельсон вошел, прикрыл дверь за
собой. Здесь-то и был склад. В комнате лежали груды коробок, в основном
запечатанных. По этикеткам Нельсон находил те, в которых были еда и
заряды. В одной распакованной коробке в углу он нашел новый рюкзак и
сложил в него все то, что было в его собственном. Или почти все, ведь он
знал, что, к сожалению, никогда не сможет продублировать или заменить
созданные Гарднером приборы. Он разыскал боеприпасы и набрал столько
капсюлей для лучевого пистолета, сколько мог унести; Подошел к двери, но,
прежде чем ее открыть, вынул из кобуры лучевой пистолет.
В коридоре было все так же темно. Нельсон шагнул вперед, настороженно
прислушиваясь к малейшему звуку или движению, предупреждающим об опасности
или говорящим о том, что его могут обнаружить. Нервное напряжение
сменилось холодной, трезвой решимостью. Он почти дошел до входной двери,
как вдруг услышал шаги.
Его реакция была непроизвольной и молниеносной. Он обернулся и направил
OCR & spellcheck by HarryFan, 26 July 2000
----------------------------------------------------------------------
-----------------------------------------------------------------------
Сборник "Иные миры, иные времена". Пер. - Н.Ермакова.
OCR & spellcheck by HarryFan, 21 August 2000
-----------------------------------------------------------------------
Утопия Мора была изолирована - отрезана от
мрачного внешнего мира. Все утопии таковы...
Нельсон и девушка увидели друг друга одновременно. Он только что
обогнул горную жилу, выступающую на поверхности скалы, и сейчас находился
в десяти милях от Мавзолея Восточного побережья. Между ним и девушкой,
остановившейся напротив него, было футов двадцать; оба замерли, готовые
защищаться, и внимательно следили друг за другом. Девушка была белокурая и
очень худая, почти тощая, наверное от того, что жила под открытым небом.
Ее нельзя было назвать красавицей, это была привлекательная молодая
девушка, которой, возможно, не исполнилось и двадцати. С правильными,
гладкими чертами лица, в полинявших коричневых шортах из грубого
домотканого материала. Нельсон не ожидал здесь никого увидеть, она, судя
по всему, тоже. Так они стояли и смотрели друг на друга довольно долго,
сколько именно, Нельсон потом вспомнить не мог. И тут Нельсону пришла
довольно нелепая идея что-нибудь предпринять.
- Я Хэл Нельсон, - сказал он.
Он уже давно ни с кем не разговаривал, и его голос странно прозвучал в
этой глуши. Девушка сделала нервное движение, но к Нельсону не
приблизилась. Она не спускала с него глаз, и он чувствовал, что она готова
отреагировать на малейший шорох, который предупредил бы ее о ловушке.
Нельсон шагнул было к ней, но сразу же остановился, ругая себя за
совершенную от нетерпения ошибку. Девушка быстро отошла назад, как зверек,
который еще не знает, угрожают ему или нет.
- Я такой же, как ты. "Неспящий". Видишь, у меня вся одежда рваная.
Нельсон сказал правду, но девушка лишь нахмурилась. И все так же была
настороже.
- Я убежал десять или двенадцать лет назад. Из Таннервильской Коммуны.
Я тогда был на старшем курсе. Им не удалось упрятать меня в гроб. Я уже
тебе сказал - я "неспящий", - он говорил спокойно и медленно и, как ему
казалось, ласково. - Не бойся меня. Скажи, кто ты.
Тыльной стороной ладони девушка откинула с глаз прядь почти выгоревших
волос - и только этот жест мог свидетельствовать, что ее напряжение
немного спало. Она была сильная и легкая, ростом гораздо ниже его.
Вероятно, среди этой дикой природы она чувствовала себя так же уверенно,
как и он. Их окружали густой кустарник, сосны и скалы. И если бы Нельсон
ее напугал, а для этого было достаточно одного неосторожного движения, ей
бы ничего не стоило убежать. Слишком много воды утекло, и Нельсон стал
забывать тех, с кем он когда-то был вместе, и теперь ему так не хватало
компании, особенно женской. Патруль, который схватил Сэмми, Джин и старину
Гарднера, поймал и Эдну и чуть было не поймал его самого. Девушка была
одна, а это означало, что у нее тоже нет близких. Поэтому они нужны друг
другу. И Нельсон старался ее не напугать.
Он сел на землю, прислонившись к скале, и стал искать в рюкзаке
консервы.
- Ты голодная? - спросил он, взглянув на девушку.
На таком расстоянии было трудно разглядеть, но ему показалось, что
глаза у нее карие. Карие и большие, как у жеребенка. Нельсон поднял банку,
чтобы девушке было видно. Она повторила свой жест - откинула прядь
выгоревших волос, но даже на расстоянии двадцати футов было заметно, что
выражение ее лица слегка изменилось, и Нельсон заметил, что в ней
появилось что-то новое.
- Ты, наверное, очень голодная? - повторил он.
Он хотел кинуть ей консервы, но вовремя догадался, что девушка убежит.
Тогда, подумав, протянул их ей. Она перевела на них взгляд, и в этот
момент Нельсон мог бы поймать ее - она бы не успела убежать. Но у него
хватило сообразительности этого не делать.
Вместо этого Нельсон продолжал наблюдать, как от противоречивых чувств
меняются ее лицо и облик. Девушка едва шевельнулась, в ее движении
сквозила нерешительность и растерянность. Все же она не подошла.
Но ведь и не убежала. Нельсон был уверен, что хоть в чем-то поколебал
ее подозрительность. Он нащупал место, где открывается банка, и нажал на
него большим пальцем. Послышался свист, банка открылась, и в воздухе
запахло подогреваемой с шипением пищей. Нельсон посмотрел на девушку и
улыбнулся.
Может быть, он выдавал желаемое за действительное, но, казалось, теперь
она стояла на шаг или два ближе, чем когда он смотрел на нее последний раз
- до того, как начал открывать банку. Точно определить он не мог. Понюхал
консервы, чтобы девушка поняла, как это вкусно, и сказал:
- Свинина с фасолью, - он вновь протянул ей банку. - Я украл ее на
патрульном складе несколько недель назад. Правда, вкусно пахнет? Нравится,
а?
Но девушка все еще боялась, что это ловушка патрульных, что он схватит
ее и отправит назад в Мавзолей. Нельзя было ее винить. Нельсон медленно
встал и отошел футов на десять в сторону, но так, чтобы между ними было
по-прежнему футов двадцать, и аккуратно поставил банку на землю. Потом
повернулся и сел за прежнее место у скалы, предоставив девушке решать, что
делать.
Ему не пришлось долго ждать. Не сводя с него глаз, она, как зверек,
приблизилась к еде, медленно нагнулась, готовая отреагировать на любое
резкое движение с его стороны, и взяла банку. Выпрямилась и отошла на
несколько шагов.
Она ела руками, доставая из банки горячую пищу и явно не боялась
обжечься. Отправляла свинину в рот и тщательно облизывала пальцы. Ела
быстро, как будто впервые за несколько недель. И все время смотрела на
него.
Нельсон успокоился. Теперь, даже если бы она потеряла бдительность, он
уже не бросился бы к ней. Не сделал бы ничего такого, что могло ее
напугать. Он подождал, пока она поест, и, встретившись с ней взглядом,
улыбнулся. В одной руке она держала пустую банку, а другой вытирала рот.
Около полминуты девушка смотрела на него, и он медленно сказал:
- Тебе понравилось? Да?
Девушка молчала. Посмотрела сначала на него, потом на пустую банку.
Нельсон догадывался, о чем она сейчас думает, и надеялся, что она ему
поверит.
- Мы оба нужны друг другу, понимаешь?
В ответ она лишь неуверенно на него посмотрела.
- Одному здесь долго не протянуть. Рано или поздно одиночество тебя
доканывает. Ты или сходишь с ума, или перестаешь быть осторожным, и тебя
ловит патруль.
Девушка приоткрыла рот, быстро оглянулась и снова посмотрела на
Нельсона. Не отрывая от него взгляда, нагнулась и поставила банку на
землю. Нащупывая под ногами дорогу с отведенной назад рукой, чтобы не
наткнуться на дерево или скалу, она стала отступать к краю полянки.
Подошла почти вплотную к деревьям, остановилась и снова пристально
посмотрела на него. Сгущались тени, была уже почти ночь, а ночи в этом
краю наступают быстро. Лица девушки не было видно. Вдруг она повернулась и
скрылась за деревьями. Нельсон не пытался ни остановить, ни позвать ее. И
то и другое не имело смысла и могло нарушить все его планы. Ничего
подобного вовсе не требовалось.
Ночь он провел укрывшись среди валунов, хорошо выспался и на следующее
утро встал отдохнувший.
Поблизости он нашел ручеек и умылся, чтобы стряхнуть остатки ночного
сна. Утро было ясное, солнце припекало, дул прохладный легкий ветерок.
Нельсон чувствовал себя прекрасно. Он был жив и был готов встретить
наступающий день. А прежде всего позавтракать.
Из рюкзака он достал еще одну банку со свининой и фасолью и открыл ее.
Консервов, как он заметил, почти не осталось. Запасы подходили к концу.
Завтракая, он не торопясь обдумывал, что предпринять.
Выход, конечно, оставался только один. Добывать пищу можно охотой, но
это, в лучшем случае, занятие временное, ведь охотник вынужден находиться
в какой-то ограниченной местности. Того же требует и сельское хозяйство,
только еще в большей степени. Ферма занимает территорию гораздо меньшую,
чем охотничий участок, и с нее уж тем более никуда не уйти. Кроме того, на
ферме должны быть какие-то постройки - держать запасы на зиму. А все это
значит, что тебя неизбежно - и наверняка очень быстро - найдет патруль.
Нет, из всех вариантов приемлем был только один, его подсказывал Нельсону
многолетний опыт: найти патрульный склад и украсть еду оттуда.
Весь вопрос, конечно, сводился к тому, где и когда это сделать. Один
патрульный пост был недалеко от того места, где сейчас остановился
Нельсон, поэтому естественно было ограбить его. У Нельсона было несколько
лучевых пистолетов - точнее, три, - а поскольку патруль может улавливать
образующиеся при выстреле продукты сгорания на расстоянии мили, даже если
стрелять не на полную мощность, безопаснее всего стрелять по самим
патрульным. Честно говоря, ему даже нравились эти стычки. Патрульные, так
же как и он, были "неспящими", они никогда не видели электронных снов,
уготованных, за небольшим исключением, всем жителям Земли. Они не спали,
погруженные с семнадцати лет в ванны с питательным раствором, и не жили
воображаемой жизнью, созданной по потребностям каждого "спящего". Из
миллиардов землян таких "неспящих" было лишь несколько сотен. В основном,
конечно, патрульные, но в том числе и бунтовщики.
Бунтовщиком был Нельсон, так же как и та девушка, которую он встретил
вчера. Бунтовщиками были Эдна, Сэмми, Джин, Гарднер и, может быть, десяток
других, кто встречался ему с тех пор, как он, совсем мальчишкой,
почувствовав опасность, бежал из коммуны.
Вот уже около двух с половиной веков почти все жители Земли
воспитывались в коммунах, ничего не ведая о своих родителях. В коммунах
людей растили, обрабатывали их сознание, соединяли в пары, а потом
отправляли "спать". Скорее всего, родители Нельсона еще находились там,
погруженные в забытье и давно позабывшие друг друга и своего сына, - все
это принадлежало грубой действительности, которой они не могли управлять.
Во "сне" же человек создавал себе желаемый мир. Хоть и искусственный. Да,
это была утопия, в высшей степени индивидуализированная и лишенная
конфликтов - она их попросту исключала. Но все-таки искусственная. А раз
вселенная настоящая, думал Нельсон, значит, ничто искусственное не сможет
ей долго противостоять. Поэтому он и убежал из коммуны, не дал поместить
себя в питательный раствор, в котором "спящие" доживали свои бессмысленные
жизни. Само существование Нельсона опровергало их псевдоутопию, и он
должен был ее уничтожить. Они видели в ней индивидуальность. Он же -
бесхребетность.
Над его головой до самого горизонта простиралось голубое небо, уходящее
к далеким голубоватым звездам. Нельсона охватила тоска, когда он, закинув
голову и глядя в дневное небо, пытался разглядеть эти звезды. Ему
следовало быть там, далеко-далеко, вместе с первопроходцами,
преобразователями Вселенной, с теми, кто прокладывает новые пути людям
развивающейся цивилизации, которым давно уже нет дела до "спящих" на
родной Земле. Но нет, решил он. Находясь там, он не мог бы служить
человечеству так же, как оставаясь сейчас здесь. Да, "спящие" отрешены от
мира, но Нельсон помнил, что это все-таки люди. И он знал, что должен
как-то победить их "сон". Пока с теми, кто лежит в своих гробах и видит
бесконечные сны, не случилось несчастья, пока на них не обрушилась грубая
реальность.
А что, если космические путешественники вернутся? Что, если иная
цивилизация возникнет в какой-нибудь системе, подобной Солнечной, сумеет
выйти в Космос и отправит своих посланцев в неизведанные миры, подобные
нашему, и они обнаружат Землю и ее "спящих" в неведении жителей? Смогут ли
они спасти Землю тогда?
Нельсон поежился под бременем возложенного на него долга и
почувствовал, что проголодался. Он вытащил из рюкзака банку консервов и
начал ее открывать, но тут вспомнил про девушку и вынул еще одну банку.
Нажал на обе крышки, и они отлетели - послышался запах подогреваемой пищи.
Нельсон нагнулся вперед и, дотянувшись до плоского камня, поставил на
него одну из банок, потом откинулся и стал руками есть свой завтрак.
Полуобернувшись, краем глаза он заметил девушку футах в пятнадцати от
него, она стояла в напряженном ожидании, готовая отскочить в сторону при
малейшей опасности. Нельсон отвернулся и с увлечением принялся за еду.
- Приятно утром поесть, - сказал он немного спустя, демонстративно
проглатывая большой кусок тушенки и слизывая с пальцев соус. В ее сторону
он не смотрел.
- Меня зовут Глиннис, - вдруг услышал он.
Голос был неуверенный, с еле заметным оттенком враждебности, но все же
он показался Нельсону нежным, мелодичным и звонким, только вряд ли он мог
об этом судить, ведь ему так давно не приходилось слышать женского голоса.
- Глиннис, - медленно повторил он. - Хорошее имя. А меня Хэл Нельсон. Я
вчера тебе говорил.
- Я помню. Это мне? - она, конечно, имела в виду консервы.
Хэл Нельсон повернулся и взглянул на нее. Девушка все еще стояла у
дерева и пыталась казаться непринужденной, хоть это выходило довольно
неловко.
- Тебе, - ответил он.
Она сделала шаг вперед, остановилась и посмотрела на него. Нельсон
снова принялся за завтрак.
- Не надо бояться, Глиннис. Я не сделаю тебе ничего плохого.
Было неприятно, что она не называет его по имени, а ему так этого
хотелось.
- Я знаю, - ответила она и замолчала. Затем сказала: - Я отвыкла от
людей.
- Одной быть плохо - вокруг звери, еду достать трудно, и патруль ловит
"неспящих". У тебе когда-нибудь были с ним стычки?
Девушка уже сидела рядом и ела.
- Они меня не заметили. А то поймали бы и забрали с собой.
- А сама-то ты откуда? Как здесь очутилась?
Сначала ему показалось, что девушка не услышала его вопрос. Ока была
вся поглощена едой, по-видимому окончательно убедившись, что он ей друг.
Наконец ответила:
- Тут жила наша семья. Мои родители были фермерами. Я родилась здесь,
но мы все время переезжали. А потом папа устал переезжать, и мы построили
ферму. Там, в долине, - она показала куда-то на юг, - родители посеяли
хлеб, посадили картошку, пытались держать скот. В основном это были козы.
Но нас нашел патруль.
Нельсон кивнул. Ему стало горько - он понял, что произошла Ее отец шел
сколько мог, пока наконец жизнь не сломила его; он махнул на все рукой и
сделал свой последний роковой привал. Скорее всего, он был уже почти готов
сдаться и держался только, чтобы не поссориться с семьей и не признать
себя побежденным.
- Спаслась ты одна? - спросил Нельсон.
- Угу. Всех остальных увезли. - Она говорила спокойно, заглядывая в
банку: не осталось ли там еще консервов. - Я была в поле и вдруг увидела
патруль. Я спряталась в высоких колосьях, а потом удрала в лес - и меня не
нашли. - Она снова заглянула в банку и, удостоверившись, что там ничего
нет, поставила ее.
- Ты знаешь, что они делают с теми, кого поймают? - спросил Нельсон.
- Да.
- Отец рассказал? Что он тебе рассказывал?
- Он говорил, что их забирают в Мавзолей и кладут спать в гробы.
Глиннис взглянула на Нельсона. У нее было открытое лицо, словно оно и
не могло быть другим. Он понял, что она простодушная девушка, как ему и
показалось вначале. Он задумался об этом и на некоторое время ушел в свои
мысли.
Подул легкий ветерок, и воздух наполнился запахами леса. Нельсон любил
терпкий запах сосны, пряный аромат ягод и кустов аронии, затхлый дух
лесной чащи, где земля покрыта коричневым ковром опавших сосновых иголок.
Бывало, он бродил по лесу, находил какой-нибудь куст или дерево и растирал
в руках листья и ягоды только затем, чтобы вдохнуть их благоухание. Но в
то утро он этого не сделал.
Нельсон встал и протянул руку, чтобы взять пустую жестянку Глиннис. Она
отпрянула и вся напряглась, готовая отпрыгнуть и убежать. Он остановился,
на мгновение замер и отошел назад.
- Я не хотел тебя пугать, - сказал он. - Но нам нельзя тут оставаться,
потому что, когда долго находишься на одном месте, могут поймать. И
жестянки бросать нельзя - если их найдут, будет легко напасть на наш след.
Глиннис смутилась, и Нельсон снова протянул руку с тем, чтобы отдернуть
ее, если заметит, что девушка испугалась. Она прикусила нижнюю губу, глядя
на него своими огромными глазами, но на ноги не вскочила. Нельсон
чувствовал, что ей самой очень нужна чья-нибудь поддержка. Неожиданно она
сделала резкое движение правой рукой, и на какую-то долю секунды он
испугался, что все-таки проиграл. Но Глиннис дотянулась до пустой
жестянки, подняла ее и дала Нельсону. Он взял ее не сразу, но, беря,
улыбнулся. На мгновение их руки встретились, Глиннис отдернула свою, и
тотчас же ей стало за себя стыдно. Нельсон продолжал улыбаться, и она
немного натянуто улыбнулась в ответ. Он положил жестянку вместе с другими
в рюкзак и продел руки в лямки. Глиннис ему помогла.
В тот день они целый час шли молча. Глиннис была рядом, и Нельсон все
время ощущал ее близость. Ему давно не было так хорошо. И когда наконец
пришло время прервать молчание, первым заговорил он. Они как раз
поднимались на небольшой холм, возвышавшийся среди дикой природы, лес на
этом участке был довольно редкий, и солнце грело Нельсону лицо. Он
раздумывал целое утро и теперь спросил:
- Тебе не приходилось делать налет на патрульный пункт?
- Нет, - с тревогой ответила она.
Поднявшись на холм, они стали спускаться с другой стороны.
- Когда там никого нет, это пара пустяков. А иногда чертовски трудно.
Патрульные только и думают, как поймать "неспящих", и очень внимательно
охраняют подступы к пункту. Значит, если нам не повезет, придется драться.
А если на пункте, который мы будем брать, много патрульных...
- Что значит "который мы будем брать"?
- У нас мало еды. Остается или охотиться, или разводить скот, или
красть.
- А, - сказала она, но в ее голосе звучала тревога.
- У нас нет выбора. Подождем до наступления темноты. Если на пункте
слишком большая охрана или по каким-то причинам им добавили на ночь людей,
то нам придется туго. Нужно разыграть все как по нотам. Слушайся меня, и
все будет в порядке.
Он сунул руку за спину в боковой карман рюкзака.
- Ты умеешь с ним обращаться? Держи.
И он бросил ей свой второй лучевой пистолет. Глиннис чуть его не
уронила. Неловко схватив, она осторожно держала пистолет обеими руками и
смотрела то на него, то на Нельсона. Потом все так же осторожно, но более
решительно взялась за рукоятку и, зажмурив глаза, опустила пистолет дулом
вниз. Неожиданно выражение ее лица изменилось, она озабоченно посмотрела
на Нельсона.
- Ты сказал, они узнают, если кто-нибудь из нас выстрелит.
- Не бойся, - успокоил он ее. - Пистолет на предохранителе. Давай
покажу.
Нельсон взял пистолет и объяснил, как нужно с ним обращаться.
- Так вот, - закончил он, - когда подойдем к патрульному пункту, ты
останешься за пределами системы сигнализации. Я пойду дальше, а ты будешь
начеку. Стреляй только в крайнем случае. Но если без этого не обойтись,
долго не рассуждай. Твой выстрел я услышу. Моя задача - проскочить мимо
сигнализаторов и найти, где хранится продовольствие. Твой выстрел будет
означать, что тебя обнаружила охрана и надо удирать.
- Разве это не выдаст нас так же, как охота?
- Выдаст. Но зато мы раздобудем больше еды и, может, кое-что еще.
Главное - заряды для лучевых пистолетов. А если повезет, уложим всех
патрульных. И еще одно, Глиннис, - добавил он, - ты уверена, что сможешь
убить человека?
- А это трудно? - наивно спросила она.
- Нет, не трудно. Но возможно, что от тоже захочет убить.
- Я охотилась вот с этим.
Она вынула охотничий нож, и лезвие сверкнуло на солнце.
Нож был чистый и острый, но Нельсон заметил, что кое-где лезвие покрыто
зазубринами.
- Ну, может, никого убивать и не придется, - немного быстрее, чем
хотелось, сказал он. - Думаю, ты справишься, Глиннис, да и я буду
чувствовать себя гораздо спокойнее, зная, что ты меня ждешь.
Он будет чувствовать себя так же, как в те времена, когда брать
патрульные пункты с ним вместе ходила Эдна.
К вечеру они подошли к намеченному Нельсоном патрульному пункту. Он
находился в четверти мили от них и был хорошо виден с высокого, но
пологого холма, по гребню которого росли деревья. Еще было довольно
светло, но в небе уже начинали сгущаться сумерки. Последние два-три часа
Нельсон снова и снова объяснял Глиннис ее действия. Ничего сложного в них
не было, и Глиннис уже выучила все наизусть, но по просьбе Нельсона
терпеливо повторяла свою задачу - то ли из уважения к его превосходству,
то ли понимая, какое нервное напряжение он испытывал перед операцией.
Наконец, он заставил ее повторить все сначала последний раз. Девушка
говорила тихо, почти шепотом. Мир вокруг затихал в наступающих сумерках.
Нельсон подождал, пока станет еще темнее, дотронулся до ее плеча, сжал его
и начал спускаться к пункту.
Он прошел как можно дальше, прячась за кустарник, а потом пригибаясь к
земле, хоть и знал, что в такой темноте в обычные оптические приборы его
не разглядеть. В рюкзаке лежал поглотитель, нейтрализующий действие всех
излучений и детекторов, мимо которых ему предстояло пройти, и, если за
сигналами не ведется особенно пристального наблюдения, его вряд ли заметят
на контрольном табло. Ведь невозможно изо дня в день так уж внимательно
следить за табло. Особенно когда сигнализация срабатывает в основном на
животных или упавшую ветку. Прежде всего надо было опасаться контактной
сигнализации и ловушек. Ловкий вор и опытный взломщик, Нельсон очутился у
забора, окружавшего патрульный пункт.
В кустах под забором он спрятал пустые банки - теперь не придется их
закапывать и не будет мешать лишний груз.
Вынув из рюкзака маленькую пластмассовую коробочку, Нельсон большим
пальцем нажал на клавишу в центре. Бесшумно и плавно с концов коробочки
стали выдвигаться два стержня и достигли фута в длину На поверхности
коробочки был сделан желобок, и Нельсон прицепил ее к нижнему ряду
проволочных заграждений. Он отпустил прибор, и коробочка начала
раскачиваться сама по себе, антенна вибрировала так, что очертания
стержней стерлись. Когда прибор пришел в равновесие, вибрация антенны
прекратилась. Нельсон лег на спину, натянул перчатки, взялся за проволоку
и поднял ее, чтобы пролезть снизу. Оказавшись с той стороны, взял прибор
за - одну из антенн, снял его с заграждения и выключил. Оба стержня ушли
внутрь. Прибор смастерил еще Гарднер, он был мастер по части таких штук. И
если его потерять, другого такого не будет. Нельсон старался не оставлять
прибор там, где его могли бы найти, и не бросать даже в самом крайнем
случае, спасая свою шею.
Теперь предстояло пройти открытое поле. Радиационные детекторы едва ли
его обнаружат - в рюкзаке поглотитель. Но если задеть контактную
сигнализацию, Нельсона заметят. Правда, контактная сигнализация в основном
присыпана землей. А значит, нужно держаться поближе к кустам и не
волноваться. Корни запутывают детекторные приборы, если они оказываются
рядом. Он продвигался, выверяя каждый шаг, и наконец добрался до двери.
Теперь уже совсем стемнело. В темном безоблачном небе сияли звезды.
Показалось, они стали еще ярче. Порывшись в рюкзаке, Нельсон нащупал
другой прибор, сейчас ему нужный. Этот приборчик был меньше и компактнее,
но намного сложнее того, с помощью которого он перебрался через забор. На
дверной раме Нельсон нашарил выключатель сигнализации. Установил рядом
свой приборчик и включил его. Раздался короткий тихий жужжащий звук -
приборчик делал свое дело. Нельсон взволнованно огляделся, как бы кто не
услышал. Щелкнул дверной замок, и Нельсон вздохнул с облегчением. Толкнул
дверь и оказался в темноте.
Перед ним тянулся коридор, а по его сторонам он разглядел двери. Из-за
двух дверей пробивался свет - это означало, что там патрульные. Нельсон
осторожно прошел мимо этих двух дверей, одна из которых располагалась
почти напротив другой, и приблизился к третьей, в конце коридора. Взявшись
за ручку, он открыл ее, слишком поздно сообразив, что дверь, которую он
ищет, должна быть заперта.
Между тем дверь была уже открыта. Он схватился за лежавший в кобуре
лучевой пистолет и снял с предохранителя. В комнате было почти совсем
темно, но он услышал, как кто-то ворочается на койке и тихо и невнятно
бормочет во сне. Нельсон немного подождал, но человек не проснулся.
Тогда Нельсон закрыл дверь.
Попробовал открыть другую. На этот раз она была заперта. Но замок
поддался легко, не прошло и минуты, как Нельсон вошел, прикрыл дверь за
собой. Здесь-то и был склад. В комнате лежали груды коробок, в основном
запечатанных. По этикеткам Нельсон находил те, в которых были еда и
заряды. В одной распакованной коробке в углу он нашел новый рюкзак и
сложил в него все то, что было в его собственном. Или почти все, ведь он
знал, что, к сожалению, никогда не сможет продублировать или заменить
созданные Гарднером приборы. Он разыскал боеприпасы и набрал столько
капсюлей для лучевого пистолета, сколько мог унести; Подошел к двери, но,
прежде чем ее открыть, вынул из кобуры лучевой пистолет.
В коридоре было все так же темно. Нельсон шагнул вперед, настороженно
прислушиваясь к малейшему звуку или движению, предупреждающим об опасности
или говорящим о том, что его могут обнаружить. Нервное напряжение
сменилось холодной, трезвой решимостью. Он почти дошел до входной двери,
как вдруг услышал шаги.
Его реакция была непроизвольной и молниеносной. Он обернулся и направил