Автор Неустановленный. Музейная ценность

   ? Юра, пожалуйста..., ? антиквар сделал предлагающий жест, что скорее всего означало «клади булавку на стол». Я так и сделал. С каким-то удивительным трепетом, как в первый раз, он провел по ней корявыми пальцами.
   ? Великолепная вещь!
   ? Вы правы, Генрих Модестович. Но нельзя ли выяснить ее стоимость? ? не унимался я.
   ? Боюсь, Юра, что это будет сделать довольно-таки сложно.
   Несколько щекотливый вопрос. Быть может, вы будете столь любезны, что позволите мне не торопиться?
   ? Конечно-конечно, ? смутился я.
   Теперь старикашка мне даже нравился. Не знаю почему, может, оттого, что он стал серьезнее к нам относиться. Это было достаточно заметно и, конечно, приятно.
   В этот раз он не доставал никаких реактивов, просто сверял цвет камней, стучал по ним разными приспособлениями, измерял, просвечивал. Мне все эти операции были жутко непонятны, но спрашивать я не решался, мало ли, вдруг ругаться начнет.
   Так мы просидели или простояли, у меня же места не было, достаточно долго. Потом старикашка потер ладони, посмотрел на нас всех и выдал:
   ? Ну что же? Должен вам сказать, молодые люди, что вы и ваши родители обладаете весьма дорогостоящей вещью. То, что камни ? великолепной чистоты, сомнений нет, сам же металл ? ничто иное, как платина. Не знаю, вправе ли вы принимать такие решения, но я предлагаю приобрести у вас эту булавку.
   Я чуть не сел. Конечно, можно было предположить, что старикашка захочет ее купить, все-таки антиквар. Но то, что он сделает это так быстро я, признаться, не ожидал.
   ? Юра, я вижу, что вы растеряны. Не стоит так переживать, поверьте, это совершенно закономерное предложение от антиквара. Если вы боитесь, что я предложу вам низкую цену, то как раз этого-то и не стоит опасаться. Я разложу вам все листы цен, которые у меня только есть. Вы получите оценку каждого камня в отдельности и затем я назову цену изделия.
   Ну, сколько времени вам нужно, чтобы решиться?
   У меня сел голос. Я боялся, что не смогу произнести ни слова, потому что они буквально застревали в горле. Но все же я выдавил из себя:
   ? Генрих Модестович, а нельзя ли сначала посмотреть каталоги, как вы предлагали?
   ? Ну что ж? Пожалуй, что можно. Не вижу никакого смысла противиться и возражать.
   Антиквар отодвинул один из шкафчиков, за которым находилась ниша внушительных размеров. В стене ниши была дверь, старикашка повернул ручку и открыл ее.
   ? Помогите мне, пожалуйста, ? обратился он к нам.
   Ева и я сразу подошли к нему, и Генрих Модестович подал нам несколько больших каталогов с глянцевыми страницами. У Журавлевой был один большой и у меня два поменьше. Но весили они прилично. Мы вернулись к столу, положили журналы.
   ? А теперь самое время для того, чтобы найти вашу драгоценную булавочку на этих страницах. Давайте приступим.
   Вещь эта редкая, листочков в каталоге много, поэтому давайте возьмем каждый по одному и будем искать.
   Мы согласно кивнули. Генрих Модестович написал нам что-то на голубых очень плотных листочках, потом объяснил значение цифр и по каким правилам нужно соотносить их с теми числами, которые даны в каталоге. Все понятно и ужасно интересно.
   ? А теперь внимательно посмотрите на булавку, ? сказал он, поднимая со стола кипу журналов.
   НО БУЛАВКИ ПОД НИМИ НЕ ОКАЗАЛОСЬ!
   ? Где же она?! ? антиквар аж взвизгнул.
   И это с его-то скрипучим голосом! Хотя не знаю, что случилось бы с моим. Я молчал. Просто слов не было. Совсем.
   Как молния ударила. Быть такого не может. Упасть она не могла. На полу мы бы ее сразу же заметили.
   Ева стояла как каменная. Красильников побледнел, только щеки пылали. Именно пылали. Как флаги на демонстрации.
   !!!!!а нынешние дети знают, что такое демонстрация? или половинки зрелого арбуза. Хоть пожарную вызывай, чтобы их тушить.
   ? Куда она могла деться? Ведь тут же лежала... ? разводила руками Ева.
   Сам знаю, что тут лежала, а теперь вот не лежит! Но ведь она не могла так просто испариться, значит, она где-то есть.
   Осталось только узнать, где это «где-то».
   ? Юрка, ну чего же ты стоишь, как истукан? ? теребила меня за рукав Журавлева.
   ? Ее нужно найти, ? проговорил я.
   Как Америку открыл. Само собой, что найти надо. Только как это сделать?
   Антон бухнулся на колени и начал возиться на полу. Ищет. Я смотрел на это, как сторонний наблюдатель. Удивительно, ну ведь ничегошеньки не делал! Пришел я в себя благодаря истерике, которая началась у антиквара. Он мне всегда очень сдержанным казался, а тут такая энергия. Я вообще не думал, что взрослые люди так умеют с ума сходить и расстраиваться.
   И повод-то вроде: исчезла чужая булавка для галстука, ну, пусть дорогая, ну, пусть ценная. Но ведь это еще не означает, что она его, не факт, что я продал бы ее. И вообще, он даже цену толком не сказал. «Дорогая!» А я откуда знаю, что для него дорого?
   ? Да будешь ты искать или нет?! ? Ева так дернула меня за рукав, что джинсовая рубашка по швам затрещала, еще бы чуть-чуть, и рукав остался бы у нее в руке.
   ? Я... Я просто не знаю, куда она могла деться, ? я совершенно безвольно развел руками.
   ? Надо искать, все равно надо, ? тараторила Журавлева, перекладывая что-то на столе.
   Старикашка гневно потрясал кулаками в чей-то адрес. А потом меня вдруг осенило: время, когда пропала булавка, что каждый из нас всех делал в это время?
   ? Подождите! ? почти закричал я, ? Подождите! Когда она исчезла и откуда? ? спросил я, обводя взглядом присутствующих в комнате.
   ? Когда я закончил работу и сделал вам предложение относительно покупки, булавка лежала на этом вот столе, ? сказал антиквар срывающимся голосом.
   Судя по всему, она действительно ему приглянулась. И вроде бы он не прикидывался, хотя откуда мне знать, может, у него театральное училище за плечами, он же не будет об этом рассказывать. Так что подозрения на нем остаются.
   ? Дальше! ? я напоминал себе следователя.
   ? Потом я попросил вас помочь принести каталоги. Вы, Юра, сами настаивали на том, чтобы на них посмотреть. Вы и ваша спутница помогли мне принести из смежной комнаты. Все было именно так, как я рассказываю? ? спросил он, глядя на Еву.
   ? Да, так. Я пошла следом за вами, потом в нишу вошел Юра, и вы начали доставать с полок журналы.
   ? Антон!
   ? Я сидел здесь! Я даже вставал! Не было смысла идти за журналами третьим! Не будете же вы меня из-за этого обвинять?!
   Я начал вспоминать, видел ли я булавку, когда пошел за антикваром. Да, видел. Точно видел. Потому что стоял у стола и опирался о него правой рукой. У меня давно эта привычка обо что-то опираться. Поэтому я видел все, что тогда на столе лежало, и булавка там была абсолютно точно.
   ? Антон, я пока не говорю, что это ты взял булавку, но когда я пошел следом за Евой, она продолжала оставаться на столе. А поскольку тут ты остался один, то совершенно логично...
   ? Подумать на меня?
   Я многозначительно промолчал.
   ? Я никогда бы не позволил взять себе чужую вещь. Как бы в ней не нуждался. Тем более, что я знаю, насколько она ценная!
   ? Я же говорила, что не нужно сюда ходить! Я предупреждала вас обоих, я отговаривала! ? почти простонала Ева. ? Так и получилось! Мои сны никогда меня не обманывали. Ну зачем мы так сделали?!
   ? Теперь поздно жалеть, единственное, что мы можем сейчас ? это искать булавку. Просто искать. Перевернуть все, что только можно.
   ? Абсолютно согласен с вами, Юра, нужно полностью поднять все вещи. Но позвольте мне задать вам некорректный вопрос, Антон, но без этого никак не обойтись... Ведь мы все стояли к вам спиной, и, логически рассуждая, есть все основания подумать на вас. Ведь чисто теоретически вы имели возможность подойти к столу и взять булавку. Я даже думаю, что вставать вам не пришлось бы. Поскольку стол совсем рядом с вашим местом.
   А старик не дурак, далеко не дурак. И как точно все представил. Я почему-то не мог точно решить, виноват Красильников в исчезновении булавки, или все-таки нет. Но что-то внутри не давало мне его просто обвинить в краже.
   И злость, которая просто душила меня утром, до сих пор не появлялась. Странно. Ведь почти все время последние дни я на него злюсь. Злюсь на друга. А теперь вот наполовину обвинил его в краже. Краже! Это же страшно подумать! Обвинить друга в краже!
   ? У тебя есть возможность доказать, что ты не брал булавку только одним способом ? помочь ее найти сейчас, ? как можно серьезнее сказал я.
   ? Давайте прекращать разговоры, а лучше искать начнем! ? Ева оказалась самой здравомыслящей среди нас.
   Мы долго ползали по полу на коленках, передвинули все, что только можно, поднимали ковер, просматривали страницы каталогов, Антон даже вытряхнул перед нами карманы и предложил его обыскать, если нужно. Мне этого почему-то очень не хотелось делать. К тому же мы друзья. Именно друзья. Я как-то забыл об этом. А теперь, когда пропала эта злосчастная булавка, вдруг вспомнил. И очень обрадовался этому. Но старикашка, видимо, очень дорожил этой своей булавкой, и поэтому старательно осмотрел Красильникова. И убедился, что у Антона ее нет. Но, тем не менее, Генрих Модестович продолжал настаивать на том, будто это еще ничего не доказывает. Мы покорно согласились, в том числе и сам Антон. Я восхитился его выдержкой, и мне стало стыдно за свое поведение ? ведь все эти дни я так на него напускался.
   Логично и совершенно неудивительно, что наши старательные поиски ни к чему не привели. Я в этом, честно говоря, абсолютно не сомневался. Мне даже все равно было ? найдется булавка или нет. Конечно, жалко, но совсем чуть-чуть. А старикашка продолжал потрясать в воздухе сухими кулачками и сыпать угрозами в адрес того, кто осмелился украсть историческую ценность.
   ? А чего вы взяли, что это историческая ценность? ? поинтересовался я.
   ? Юноша, быть может, вам кажется, что я некомпетентен? ? он искоса посмотрел на меня, как будто неверя собственным ушам, ? в его профессионализме кто-то сомневается? ? Насколько мне позволило время, я изучил камни и с точностью могу сказать: такая технология огранки сейчас не применяется. На этом основании я и утверждаю, что булавка для галстука, принесенная вами является ни чем иным, как исторической ценностью.
   ? Да мы верим вам! ? поспешила Ева успокоить неугомонного старикашку.
   А тот все смотрел и смотрел на Антона, словно еще раз собирался обыскать его.
   ? Антон мой брат, ? не ожидал я, что в голосе у меня будет столько твердости. ? Ему нет смысла брать булавку, ведь она в равной степени принадлежит нам обоим.
   Почему-то от всей этой нервотрепки у меня так голова заболела, что аж в глазах стало темно. Я поспешил распрощаться с Генрихом Модестовичем, пожелал ему успехов в нахождении булавки и потянул за собой Журавлеву и Красильникова. Они, в принципе, не очень-то сопротивлялись.
   Мы вышли и решили, что для начала нам надо перекусить.
   ? Пойдем на зуб чего-нибудь положим, ? предложил Антон.
   ? Я тоже проголодалась, ? призналась Ева.
   ? А я, наверное, сейчас даже мамонта целиком слопал бы! ? подвел я итог голосования по поводу кафе, ? но с вами я бы обязательно поделился.
   Как здорово было идти втроем, всем вместе, как раньше.
   Теперь я понимаю, что такое настоящие друзья. Я шел и краем глаза смотрел на Антона. Он точно так же смотрел на меня. Не косился, а осторожно посматривал. Я даже догадываюсь, а может, и точно знаю почему. Он просто не мог поверить в то, что я к нему не придираюсь. Совсем. Неужели я так испортился со времени находки? Быть такого не может.
   Ярославль совсем маленький в центре, там почти негде побродить, но мы были готовы шататься где угодно. Мы чувствовали такую легкость, что все окружающее нас не было важным. Так мы бродили и бродили, выбирая кафе, причем оказались большими привередами и где попало питаться не собирались. Наконец, под фиолетовыми зонтиками, мы заметили то, что всем одинаково понравилось. Белые пластиковые столики были свободны, поэтому выбор у нас был большой.
   Антон, как повар, хоть и временно в отставке, пошел делать заказ. Я даже хотел поспорить с Евой, что он возьмет «хот-доги» ? ведь он любит сардельки и сосиски, к тому же если на них вылить тройные порции горчицы, кетчупа и майонеза. Но Журавлева сама оказалась девочкой сообразительной и даже добавила, что Антон еще затребует засыпать горячие булки с сосисками невероятным количеством петрушки. Я его некоторое время травоядным дразнил. Он везде всякой зелени накладывать любит: то базилик, то мелиссу, то укроп, а петрушка ? для него любовь всей жизни в кулинарии.
   ? Я еще мороженое хочу, ? сказала Ева, ? подожди, сейчас принесу.
   ? Как насчет «горячих собак»? ? спросил Антон, передразнивая меня, потому что только я так называл хот-доги.
   Он улыбался и выглядел очень довольным. Я тоже засиял. А говорят, только дурной пример заразителен. Как раз-таки нет, что-то хорошее передается гораздо быстрее.
   ? Спасибо, я не думал, что все так закончится, ? сказал Красильников, почти заикаясь.
   ? За что спасибо? И что «так закончилось»? ? не понял я.
   ? За то, что у антиквара все так получилось, я правда ее не брал. Булавку.
   ? Знаю, ? спокойно ответил я.
   Краем глаза я видел, что Журавлева уже купила мороженое и коктейль, но, преоставляя нам возможность поговорить, не спешила возвращаться к столику. Все-таки она умница. Не то, что наша Кирсанова ? везде нос сует. Нигде от нее нет спасения.
   ? Последнее время я часто и без повода срывался, сам не знаю почему. Извини...
   ? Ерунда, ? улыбнулся Красильников, ? если бы не ты, там, у антиквара, то я не знаю, чем бы это все закончилось.
   ? Да в порядке все было бы. Зря переживаешь.
   Мы постоянно перебивали друг друга, как будто не могли выговорить накопившееся за последние пару дней. Даже после той потасовке в гостинице не так было. Что-то мешало, стояло между нами. А теперь ушло. Такую легкость чувствуешь после экзаменов, когда все угнетавшее проходит.
   Наконец, пришла Ева.
   ? Ты зря так долго там стояла, нам хватило пары фраз, чтобы все выяснить, ? сказал я ей.
   ? Вот и чудненько, а то ходите и дуетесь друг на друга. Ты, Юрка, говоришь, будто Антон какой-то странный и все время вперед тебя лезет, не в свои дела вмешивается. А Красильников жалуется, мол, он для тебя враг номер один, ты его за человека не считаешь и вообще, так изменился, что от прежнего Юрки ничего не осталось.
   Она еще долго читала нам нотацию по поводу нашего отвратительного поведения, как вдруг прозрела:
   ? Ничего себе, я на них тут ругаюсь, а они едят и никак не реагируют! Совести у вас нет! Все слопали! А я думала, у вас мозгов прибавилось, а оказалось, только аппетита. Могли бы не уничтожать все с такой скоростью!
   Ее слова возымели реакцию, и мы начали смеяться, а когда хохочешь, много не съешь, и тут-то Журавлева начала отыгрывать очки ? не думал, что полу-килограммовое мороженое можно за две минуты слопать. Шустрая девчонка!
   Теперь мы ели все вместе и казалось, аппетит утроился. Я понял ? нужно сделать очередной набег на кафе и унести что-то более существенное, чем «собаки» и мороженое.
   ? Хотите пиццы? ? крикнул я ребятам.
   Они одобрительно замотали головами в ответ. Решение было принято, и через несколько минут ароматную дымящуюся пиццу и добавку к мороженому нам принесла официантка. Мы тут же на нее накинулись, на пиццу, само собой, а трусливая работница ярославского общепита спаслась бегством ? видимо, опасалась, что ее постигнет участь итальянского кушания.
   Однако аппетитно она не выглядела, и вообще, к канибалам мы не относимся, к тому же когда есть вещи повкуснее официанток.
   Наевшись и расставшись с деньгами на указанную в счете сумму, мы пошли по направлению к гостинице, собираясь хоть что-то посмотреть в этом городе. Когда мы почти добрались до места, нам на встречу попался Женька. Салин несся, как говорится, называется, на всех парусах.
   ? Где вы все время пропадаете? Почему вас никогда нельзя найти? Вас все ищут. А ты, Ева, что с ними делаешь? Я понимаю, Гислер кого угодно за собой утянет, но не тебя же...
   ? Подожди-подожди, ? во-первых, ты нас нашел, во-вторых, почему все нас ищут? Им что, больше заняться нечем? И в-третьих, почему ты думаешь, что я не могу утянуть за собой Журавлеву? Может, она сама пошла? С чего это ты взял, что мы такая плохая компания? ? начал я напускаться на Женьку.
   ? Эй, эй, ты опять начинаешь? ? тянул меня за рукав Антон.
   И чего это Антон с Евой все время за мои рукава цепляются?
   Так не долго и совсем без рук человека оставить. И на Женьку я не напускался, а только поинтересовался, чего это он таким командным тоном, «ни здрасьте, тебе, ни до свидания», начал придираться к нам.
   Вдруг Журавлева начала хохотать, ни с того, ни с сего.
   ? Чего это ты? ? спросил Антон, который спокойно ждал, когда мы выясним отношения.
   ? Юрка такой длинный и такой худой, стоит с нами и руками машет, как семафор. На дядю Степу очень похож, ? смеясь, пояснила Ева.
   Антон посмотрел на меня как бы со стороны и тоже расхохотался. Салин умудрился просто подавить смешок. Мне стало и обидно и забавно одновременно, потому что мама меня всегда дядей Степой называла, я с детства на макаронину похож, но зато в баскетбольной команде мне нет равных.
   ? Смейтесь, смейтесь, ? как будто обидевшись, сказал я.
   ? Юрка, да не обижайся ты, я же шутя! ? просила прощения Журавлева.
   ? Не только шутя, но и любя, ? добавил Антон и широко улыбнулся.
   ? И чего смеются? ? развел руками Женька, ? вам сейчас Лидия Васильевна так посмеется! А что с булавкой? Вы были еще раз у антиквара?
   Мы переглянулись. Просто потому, что не знали, рассказывать Салину про исчезновение моей находки или не надо. С одной стороны ? мы уже успели подружиться, а с другой... Но, судя по всему, он был неплохой парень, ведь мы же доверились ему однажды, и он не подвел нас. Значит, и сейчас рассказать стоит. Вдруг Женька что-то дельное посоветует. Голова у него работает неплохо.
   Я посмотрел на Антона. Никаких жестов или знаков, которые бы говорили о том, что он против посвящения Евгения в продолжение истории, Красильников не сделал.
   ? Пойдем куда-нибудь, ? предложил я Салину.
   ? Куда пойдем? Вы еще вернуться не успели!
   ? Пойдем с нами, ? Ева всегда имела какую-то удивительную способность влиять на Женьку.
   ? Ну хорошо, ? легко согласился он после слов Журавлевой.
   За гостиницей был симпатичный сквер, мы его уже давно приметили, и теперь направлялись как раз туда. Главное, чтобы никто из однокласников нас сейчас не встретил, а то от них так просто не отвяжешься. Все они неплохие ребята, только пока не до них. А так, мы всегда вместе, как команда.
   Между кустами сирени стояла удобная лавочка, к ней направлялись двое романтично настоенных местных жителя ? наши конкуренты в борьбе за место. Все остальные были уже заняты. Но я заметно ускорил шаг, а потом и вовсе перешел на спортивную хотьбу и плюхнулся прямо на середину скамейки.
   Молодой человек опоздал буквально на доли секунды и хотел было попросить меня встать, но Ева удобно устроилась рядом со мной. Следом подошли Салин и Красильников.
   ? Ну что? Туристы одолевают местных жителей? ? поинтересовался у Женьки Антон.
   ? Ну не так уж серьезно. Но без вас, конечно, лучше, ? пошутил он.
   ? Да без нас тут с тоски помрешь! ? заявил я. Вы нам должны приплачивать за то, что мы к вам в гости приезжаем!
   ? Да на тебя, Гислер, и всей городской казны не хватит, ? видно, Женька решил всерьез отстаивать честь родного города.
   Хватит, лучше про булавку расскажите, а то всегда вы так: к антиквару отведи, Стрижевой наври, а сами ничего потом не рассказываете...
   ? Ничего подобного! ? запротестовала Ева. ? Мы не просили тебя врать Лидии Васильевне, просто не хотели, чтобы она за нас лишний раз переживала, а ты нас выручил. И по поводу того, что мы тебе ничего не рассказываем...
   ? Булавка пропала! ? перебил я Журавлеву, а у Женьки глаза чуть из орбит не выскочили.
   ? Как пропала?!
   ? Самым таинственным образом, ? загадочно сказал я.
   ? Быть не может! Не испарилась же она?
   ? Точно, испарилась, ? почти бесстрастно подтвердил Красильников.
   Мы втроем начали рассказывать Салину, как дело было. С самого начала не получилось ? какой смысл говорить ему, как мы ругались дорогой, что творил с булавкой Генрих Модестович, про предупреждение Евы тоже забыли. Вернее, я забыл, а она-то помнила. И, конечно, рассказала об этом Женьке. Он от удивления таращил глаза и повторял:
   ? Так не бывает, так не бывает...
   Все бывает. Не могли же мы все это выдумать. К тому же с такими подробностями, которые мы поведали ему.
   ? И что вы теперь будете делать? ? спросил он, совершенно потрясенный нашим рассказом.
   ? Будем смотреть город, пойдем в театр, на Волгу, только она тут совсем крошечная, не то, что в Волгограде, ? Антон почти лениво потягивался на скамейке, и от этого наше равнодушее к булавке казалось просто нереальным и немножко наигранным.
   ? Я даже думаю, что это все к лучшему, ? заметил я очень серьезно.
   ? Согласна. Ведь ничего не появляется просто так. Да и все мои сны и предчувствия говорят о том, что с этой булавкой было связано много недоброго.
   ? Какие сны и предчувствия? ? Женька, судя по всему, был готов слушать все, что Ева ни скажет.
   ? Если вам интересно, могу рассказать. Я гадала на Таро, причем только на старших арканах, и там вышли такие ужасы, что и подумать страшно. Разрушения, роковые факторы, предопределение, фатальность. И все у Юры. Я представить себе не могла, что же он такого натворит, что на него такие несчастья обрушатся. Но все обошлось. С одной стороны, я не могу сказать, что булавка виновата...
   ? Да причем тут булавка? Это же просто украшение, ? перебил Еву Антон. ? Она могла стать его талисманом, а можно было ее просто продать и купить мотоцикл. Юрка им же буквально бредит.
   Я молчал. На самом деле, не ясно, виновата ли булавка в чем-то. Но как украшение может быть виновато? А если бы я нашел бусы? Они были бы виноваты в том, что я ругаюсь с Красильниковым и в том, что они ? бусы? Ерунда. Пожалуй, Антон прав, и булавку нужно поискать. Теперь мы смело можем идти в музей и не бояться, что ее с нас потребуют, так как показывать нечего ? ведь булавка пропала.
   Я рассказал Женьке о планах пойти в музей и расспросить у кого-нибудь из служителей о булавке.
   ? Мне кажется, этого не стоит делать. Понимаешь, ты сам говорил о том, что ее мог потерять кто-то из посетителей.
   Если же она принадлежит кому-нибудь из служителей, то тебя спросят, откуда ты про нее знаешь. Логично, что хотя бы Юра видел эту булавку и, возможно, знает о том, где она. Ты хотя бы понимаешь, сколько неприятностей наживешь?
   Женька убедил меня в том, что музей отпадает. Антон согласился с ним ? дескать, веские доводы. Ева вообще радовалась исчезновению находки. Опять начинала заводить разговор о своих плохих предчувствиях, страшных снах и ужасных предсказаниях на Таро.
   Странно то, что мой характер стал каким-то мягким. Я легко соглашался почти со всеми. И все казалось хорошим и правильным. Раньше такого никогда не было.
   ? Ладно, ? сказал я, вставая со скамейки, ? давайте вернемся в гостиницу, Лидия Васильевна переживает. А мы совсем совесть потеряли и пользуемся ее доверием. И вообще, я сюда приехал отдохнуть, а не бегать по антикварам с дурацкой булавкой.
   ? То, что Стрижева волнуется, ты прав. А относительно дурацкой булавки ? не забывай, сколько она стоит, ? напомнил мне Красильников.
   ? Пойдемте в лес. Сегодня у нас по программе пикник, ? обрадовал нас Женька, и Ева, как по команде, вскочила с лавочки.
   ? Хорошо, а вечером пойдем к антиквару узнать, нашлась булавка или нет, ? подвел я итог нашей посиделки.
   ? Только обидно, если этот Генрих Модестович сам ее найдет.
   Не думаю, что он вернет ее в этом случае. Да и зачем мы наврали ему, будто мы братья, теперь вообще ничего не докажешь, ? сказал Красильников.
   ? Хватит, сказали же, что едем на пикник с ребятами, ? Ева пошла из парка и потянула за собой Женьку. Мы с Антоном переглянулись и пошли их догонять.
   Мы вернулись в гостиницу. Все собирались тихо-тихо. Раньше такого никогда не было. Та часть коридора, где располагались наши номера, была самой шумной. Кто-то хлопал дверями, кого-то не пускали, как мы Макса, например, еще кого-нибудь звали или просто какой-нибудь умник заходил не в ту дверь, как на вокзале. Администратор даже ругаться не стал, не потому, что такой добрый, просто понял ? бесполезно. Мы, конечно, старались не выводить его из себя лишний раз, но чтобы наш класс собирался в такой тишине было поистине невероятным.
   Может, кто-то поругался со Стрижевой, и теперь все ходят тише воды, ниже травы? Оказалось, ничего подобного ? просто в гостинице свирепствовала Анна Павловна ? медсестра со второго этажа. Эта страшная женщина выяснила, что мы приехали без прививок против грызунов, и сейчас собиралась переловить весь класс и повсаживать в наши юные организмы толстые иголки.
   Я спросил у Женьки, можно ли ее как-то о безвредить? Такое издевательство прощать нельзя. То клизмы, то уколы. Она что, в гестапо стажировку проходила?
   ? Смотри, как бы тебе не влетело за это, ? предупредил меня Женька. ? Ты представляешь себе, какой она может скандал устроить? Потом сам будешь с администрацией объясняться или классную даму отправишь?
   ? Но ведь это нельзя так оставлять! Она же просто издевается над нами! Эта медичка думает, будто я сам добровольно пойду и суну палец крысе, чтобы она меня уксила? ? я не унимался и требовал справедливости.
   Нет, это просто невероятно! И после такого снова решиться приехать в этот город? Я думал, чем же и как же бороться с вреднючей медсестрой. Так это оставить я не мог. И если Женька не хочет мне помогать, не страшно. Еще есть Антон и Ева, может быть, даже Пашка Синев и Макс. Все вместе мы обязательно что-нибудь придумаем. Как это говорится? «Потому что мы ? банда!» Да, именно банда.