Бабкин Борис Николаевич. Кровь на золоте

   – А ты философ, – удивленно заметил Яков.
   – Я киллер, – поправил его Стаc. – Знаю несколько способов, как отнять жизнь у человека. И поневоле ищу себе оправдания, отправляя к праотцам какого-нибудь банкира или авторитета. Ведь и тот, и другой делают себе деньги за счет других. Но ты снова перевел разговор. Так…
   – Во-первых, – улыбнулся Яков, – ты мой пусть и не любимый, но все же брат. А во-вторых… – Замолчав, всмотрелся в лицо Стаса. – У меня есть кое-какие планы. И в их осуществлении ты со своим опытом мне можешь здорово помочь.
   – Вот оно что, – протянул Стаc. – Интересно, – пробормотал он, – что же это за планы такие.
   – Всему свое время, – отрезал Яков. – К тому же это только мое предположение. Я имею в виду твою помощь.
   «Что-то ты крутишь, – подумал Стаc. – Впрочем, главное, некоторое время я могу рассчитывать на то, что ты не сдашь меня Софке, черт бы ее побрал! Надо что-то за это время придумать».
   «Зря я ляпнул про дело, – мысленно упрекнул себя Яков Павлович. – Впрочем, это ему ничего не дает. К тому же Стасу сейчас не до размышлений. Он явно перепуган. Но если дело действительно обстоит так, как он сказал, то Софья знает, что ее парни были в Курске. И, значит, встречались со мной. То есть, – поправил он себя, – что они в Курске. Значит, она может начать искать их».
   – Послушай, – сказал он Стасу, – то, что Софья послала парней ко мне, ясно. Они должны сообщить ей результат сразу или по возвращении?
   – Скорее всего, сразу, – кивнул Стаc. Яков Павлович хотел спросить еще что-то, но заглянувший в дверь рослый парень показал ему сотовый телефон.
   – Извини, – поднимаясь, развел руками Бобров, – дела.
   – Понятно, – хмуро согласился Стаc. Проводив вышедшего брата тяжелым взглядом, криво улыбнулся. – Задумался Яшенька, – пробормотал он. – Теперь вполне может подыграть Софке. Хотя нет, – вспомнил он слова Якова о деле.
   – Что? – поразился Яков Павлович. Выслушав ответ, удивленно покачал головой. – Еду, – бросил он и отдал телефон «горилле». Почти сбежав по ступеням вниз, на ходу бросил стоявшему у входа Титову: – Григорий! Найди уголовника, который приезжал из Орла. Выбей имя того, кто его послал! Сразу сообщи мне!
   – Понял, – кивнул тот и, опередив хозяина, рванулся к машине. Открыл дверцу.
   С неожиданным проворством Бобров забрался на заднее сиденье «мерседеса». Закрыв дверцу, Титов махнул рукой машине сопровождения и метнулся к «ауди».
   – В Орел! – кратко приказал он водителю.
   Проводив машины хмурым взглядом, Стаc некоторое время стоял у окна. Затем выщелкнул до половины выкуренную сигарету, вернулся к столу. Взял записную книжку, полистал. Найдя нужную запись, положил книжку и задумчиво уставился на нее. Мысленно соглашаясь с собой, кивнул, потянулся к телефонной трубке. Набрал номер и тут же положил трубку.
   – Черт бы вас всех на сковородке жарил! – процедил он. – Но чем она могла их всех купить? Что-то у нее есть такое, из-за чего все на меня хрен с присвистом положили. Знать бы, что…
   – Это точно? – Бобров ожег взглядом стоявшего перед ним невысокого стройного мужчину в спортивном костюме.
   – Сегодня бумага пришла, – сказал тот. – Заключение однозначно: на повороте не справился с управлением. Канистра с бензином, видимо, была в салоне, вот и полыхнуло. Да он и так вряд ли бы жив остался. У меня там знакомый работает. Спуск к реке сначала пологий. Потом…
   – Хватит! – резко прервал его Бобров. Коротким взмахом руки выпроводил из кабинета. Когда тот вышел, Бобров прижал ладонь к сердцу, нажал кнопку внутренней связи. – Валидолу мне, – не дожидаясь ответа, просипел он. – Ленка, – со вздохом выдавил Яков Павлович, – что с тобой? Птицын не мог сам разбиться! Подожди-ка, Птицын разбился по дороге к районному центру. Значит, он ехал из деревни. Вообще ничего не понимаю… – Он помотал головой. – Значит, с Леной что-то случилось, вот он и гнал. Но если бы что-то произошло с Леной или Славкой, я непременно узнал бы. Выходит, Ленка отправила Птицына. Но почему он разбился? – вслух, словно обращаясь к кому-то, спросил Бобров.
   – Яков Павлович! – В кабинет заглянула полная рыжеволосая женщина. – Я вам…
   – Ничего не надо, – отмахнулся он.
   – Елена Яковлевна прислала телеграмму. Держа в одной руке упаковку валидола, женщина осторожно подошла к столу и положила бланк телеграммы. Он схватил.
   – «Птицын погиб в автокатастрофе, – вслух прочитал Яков Павлович. – Я приеду через два дня. Лена». – Облегченно вздохнув, улыбнулся. – Клава, – попросил он женщину, – сделай кофе, да покрепче, – шутливо погрозил пальцем.
   – Но у вас только что… – нерешительно начала она.
   – Я отец, – спокойно сказал Бобров, – а ты принесла мне прекрасное лекарство. – Положив на стол бланк телеграммы, бережно пригладил его ладонью. Затем с мягкой улыбкой сказал: – Теперь оставь меня одного. Мне нужно подумать.
   Удивленная его тоном женщина растерянно улыбнулась и поспешно вышла.
   «Значит, Птицын погиб, – снова вчитался в текст телеграммы Бобров, – в автокатастрофе. Если бы в этом было хоть какое-то сомнение, Ленка бы не написала. Но почему она отправила его? – попытался понять Яков Павлович. – Впрочем, ответ я скоро узнаю. – Он засмеялся, но, мгновенно оборвав смех, зло блеснул глазами. – Не Трофимов ли присылал знакомого Григория? – Немного подумав, помотал головой. – Исключено. То, что он завидует, а следовательно, ненавидит меня, допустимо. Но даже в самом малом он ничего не станет предпринимать против меня. По той простой причине, что деньги Федька зарабатывает благодаря моим поставкам».
   – Я говорил уже, – раздраженно напомнил Адам, – и повторяю: Бобров не вечен. Тем более что сейчас его братца усердно разыскивает Вишневская. Тебе эта фамилия ни о чем не говорит?
   – То, что она – дочь Вишневского, – пожал плечами Трофимов, – еще ничего не значит. У Андрея были…
   – Все, что у него было, – перебил его Жигун, – досталось Софке. Так сказать, по наследству. Софка – умная и решительная женщина. Согласись, – усмехнулся он, – не всякий мужик будет добираться до горла Стаса. Ты думаешь, он только ее сыночка на тот свет спровадил? Но Софья…
   – Ее сына убил не Стаc, – возразил Трофимов. – Почему же она не ведет разборок с питерскими? Да потому, что ей там быстро зубки обломают. А Стаc – просто наемный убийца. Точнее, был им и сумел создать свою, так сказать, школу киллеров. Но он несколько раз засветился, и только поэтому на него…
   – Извини, Федор, – засмеялся Жигун, – но ты говоришь, как несмышленый юнец. У Вишневской остались связи отца. А это, – алчно блеснул глазами Адам, – благородный металл. Только золото и камешки не падают в цене. Так что те, кто поставил на Софку, поступили правильно. И знаешь… – Понизив голос, он наклонился над столом. – Я бы на твоем месте поступил так же. В конце концов…
   – Об этом мы говорили, – прервал его Трофимов, – поэтому я повторяюсь, но, – развел он руками, – я действительно ничего не знаю о том, где может быть Стае. Конечно, не исключено, что он сейчас у Якова. Но у меня нет ни малейшего желания копаться в этом. Мне все равно, что будет со Стасом. Я твердо знаю одно: Бобров не положит свою голову за кого-то. А уж за брата, – рассмеялся Федор, – как это ни парадоксально звучит, тем более. И знаешь что, Адам, – уже серьезно закончил он, – прими добрый совет: не суйся в это, довольствуйся тем, что имеешь. Иначе можешь потерять все, даже голову.
   – Не понял, – откинулся на спинку кресла Жигун. – Ты пугаешь меня?
   – Предупреждаю, – поправил Трофимов.
   Воробей довольно потер ладони, достал из-под стола бутылку армянского коньяка и широко улыбнулся. Откупорил, налил стопку. Выпить помешал звонок.
   – Кого еще принесло?
   Недовольно оглянувшись, поставил рюмку и вышел в прихожую.
   – Вот что, – усевшись на заднее сиденье «мерседеса», буркнул Жигун, – сейчас же навести Воробья. Черт бы меня побрал, – обругал он себя, – нашел гонца, идиот.
   – Его того? – чиркнул себя по горлу невысокий худощавый мужчина.
   – Привезешь на дачу, – немного помолчав, решил Адам. – А там видно будет. Мне нужно узнать, с кем именно и что он говорил. И кому еще заикнулся об этом. Воробей – еще та штучка.
   – Воробышек! – войдя в прихожую, весело позвал невысокий человек. – У тебя что, день открытых дверей? – Смеясь, он закрыл дверь. – Сейчас отметим мой выигрыш. Сколько лет в спортлото мылил, и вдруг подвезло. Да где ты? – Войдя в комнату, замер с открытым ртом: у дивана на полу лицом вниз лежал Воробей. – Ты что? – прошептал вошедший. Сделав вперед осторожный шаг, увидел под левой лопаткой Воробья тонкий прорез и струйку крови, застыл. – Ты что? – прошептал он снова.
   Развернувшись, рванулся обратно. Подскочил к двери, резко дернул ее на себя и от сильного удара в живот согнулся. Двое в камуфляже завернули ему руки за спину, защелкнули наручники.
   Увидев, как из подъезда вывели невысокого мужчину и запихали в машину, Григорий улыбнулся и тронул водителя за плечо.
   – Покатили домой.
   – Так, – держа у уха сотовый телефон, кивнул Трофимов, – значит, Адам решил ускорить события.
   – Я видел около дома машину с курским номером, – услышал он в трубке.
   – Что? – нахмурившись, переспросил Федор Матвеевич.
   – Там была тачка с курским номером, – повторил голос, – Какого-то мужика вывели, машина сразу уехала. Что мне говорить Адаму?
   – То, – нахмурившись, буркнул Трофимов, – что видел. – Отключившись, задумчиво посмотрел в окно. – Значит, Бобров, – пробормотал он. – Интересно получается. Почему этого карманника, а не Адама? – Со вздохом покачал головой.
   – Федор Матвеевич!
   В распахнувшуюся дверь стремительно вошел Грач.
   – Ну? – недовольно покосился на него Трофимов.
   – Мне только что сказал Огурец, – возбужденно начал Юрий, – что Кощея ищут! На него объявлен федеральный розыск! Вот.
   Он достал из кармана сложенный вдвое листок. Трофимов жадно схватил и развернул.
   – Вот это да, – пораженно прошептал он. – Почему Огурцов не позвонил мне? – спросил он. Грач усмехнулся.
   – Сейчас, перед выборами, чистка в милиции. Вот он и опасается. Но жить хочет. Ведь…
   – Так… – не слушая его, буркнул Трофимов. – Значит, по отпечаткам установили двоих. Колька Лугин и Влас Котов. Сидели в одно время в колонии в Брянске. А третий по отпечаткам не установлен. Вот это Колька, – вновь удивился он. – Четыре трупа. Выходит, это они мои деньги взяли. – Немного помолчав, Трофимов сказал: – Они вполне могут появиться здесь. Так что смотри, Грач, не прозевай их! Я с них лично шкуру снимать буду!
   – Вряд ли они сюда прикатят, – возразил Грач, – ведь…
   – Я сказал! – повысил голос Федор Матвеевич. – Появятся – не проворонь!
   – Ну что же, – криво улыбнулся Маршал, – это очень интересно. Она о подробностях ничего не сказала? – спросил он Белого.
   – Только, что можно взять очень большие деньги, а что и как, объяснят в Курске. – Он ухмыльнулся. – Она, может, и больше сказала бы. Но тут гаишник тормознул. И про того козла сказал. Мол, номер тоже курский. Но она – чува без нервов, – с невольным одобрением вспомнил Белый реакцию Елены. – Сказала, что не знает никакого Птицына.
   – Большего она все равно не сказала бы, – буркнул Маршал. – Она и приехала сюда для того, чтобы с тобой переговорить. Вот, значит, для чего Бобр в это Дело влез. Только зачем мы ему понадобились?
   – Я думаю, что предложит какое-то дело на Колыме, – предположил Белый. – Он там от Москвы в СВЗ пахал.
   – СВЗ, – повторил Маршал. – Что это за контора?
   – «Северовостокзолото» – пояснил Белый. – Правда, как сейчас там, я не в курсе. Да и Бобр вроде пушниной занимается. Так что, может…
   – Скорее всего, ты прав насчет Колымы. Но тут дело не в мехах, – сказал Маршал.
   – Думаешь, Бобр решил металл выхватить? – понял Белый.
   – Когда ты должен быть в Курске? – спросил Маршал.
   – Да мы базар не закончили, – ответил Белый. – Гаишник помешал. А назад ехали, она молчала.
   – Значит, подойдет еще, – улыбнулся Маршал. – В общем, для вида поломайся. Мол, давай конкретно. Что за дело? Где? Сколько получу? И кто именно заказчик. Хотя мы знаем, кто, – засмеялся он. – Но поиграй в дурачка. Они же уголовников такими считают.
   – Ну как съездила? – спросила Ника симпатичную девушку с короткими черными волосами.
   – Ты не представляешь, – засмеялась девушка.
   – Что с тобой, Таня? – Улыбаясь, Ника покачала головой. – Ты на себя не похожа. Влюбилась, что ли?
   – Я приехала в Тамбов, – вздохнула Таня, – пошла…
   – Танька! – укоризненно воскликнула Ника. – Ты мне еще расскажи, как из Марьинки уезжала!
   – Помнишь, я тебе о парне рассказывала? – смущенно взглянула на нее Таня. – Его потом арестовали.
   – Конечно, помню, – кивнула Ника.
   – Я на автовокзале в Тамбове его встретила, – вздохнула Таня. – Он с двумя парнями где-то на заработках был. Строили что-то.
   – И что? – спросила Ника.
   – Он сейчас у Тольки, – окончательно смутившись, тихо сказала Татьяна.
   – Доброе утро, – с кокетливой улыбкой сказала Елена.
   – Привет, – буркнул Белый.
   – Ну? – тихо спросила она. – Ты не надумал?..
   – Давай-ка уединимся, – прервал ее он, – а то твои песики уши навострили, – кивнул он на трех парней.
   – Уединимся мы с тобой, – многозначительно проговорила она, – немного позже. Ты мне ответь: согласен ехать в Курск?
   – Ты сначала разжевала бы, что почем, – усмехнулся он, – хотя бы в общих чертах. Может, вы меня на покушение на Ельцина фаловать будете. Или Алмазный фонд с налету брать.
   – Конкретно обо всем будем говорить в Курске, – прекращая дальнейшие вопросы, отрезала Елена. – Надеюсь, ты понимаешь, что сказать что-то по существу я сейчас не могу. Хотя бы потому, – заметив его ухмылку, добавила она, – что сама не все знаю. К тому же меня просто просили переговорить с тобой, то есть…
   – Въехал, – прервал ее Белый. – Не пацан. Лады. Когда мне в Курск прикатить?
   – Ты где была? – поцеловав Ирину, спросил Маршал.
   – В магазин ходила, – улыбнулась она. – Толику хлеба да масла купила. Да, – поставив сумку на стол, сказала она, – у него друзья. Таня, которая перекись давала, друга старого встретила. Чай будешь? – Не услышав ответа, обернулась.
   По-прежнему держа у конца сигареты зажженную зажигалку, Маршал широко раскрытыми глазами смотрел в окно.
   – Что ты там увидел? – Ирина шагнула к нему. – Я тебе сказала, – улыбнулась она, увидев на крыльце дома Анатолия и троих парней.
   Один из них, положив вытянутую ногу на чурбан для колки дров, сидел на второй ступеньке.
   – Это они приехали с Таней. Вон тот, смуглолицый, Николай, ее давний знакомый. Двоих других не знаю, как зовут.
   – Понятно, – выдохнул Маршал. – Как они у Толика очутились?
   – Таня привела, – засмеялась Ирина. – Не у нее же им жить. Здесь деревня, а не город, все на виду.
   – Вообще-то да, – думая о своем, кивнул Маршал.
   – Чай пить будешь? Она вернулась к столу.
   – Конечно, – бросив яростный взгляд на окно, сказал Маршал.
   – Я скоро уеду, – вздохнул Толик, – примерно на неделю. Может, чуть больше. Так что можете пожить здесь. Правда, – смущенно улыбнулся он, – кур кормить придется. Но это нетрудно, – заметив, как, переглянувшись, парни усмехнулись, добавил он. – А просить кого-то…
   – Не ломай уши, – заверил его Кощей, – прокормим мы твоих кур. Только это… – Не зная, как объяснить свои слова, кашлянул. – Ну, короче. Ты чтоскажешь соседям? А то тут, наверное, все знают друг друга. Да и участковый…
   – Участковый – нормальный мужик, – успокоил его Толик. – Я скажу, что мои приятели по армии погостить приехали. Я, мол, позвал. Ведь сам на недельку уеду, стариков навестить надо.
   – Тогда ништяк, – обрадовался Кощей.
   – Где мы служили? – спросил Зверобой.
   – Толик! – услышали они женский голос. – Извини, ты не мог бы дать мне немного картошки? Хочу щи сварить, – вздохнула подошедшая Ирина.
   – Да. Конечно. – Анатолий вскочил. – Сейчас из погреба достану.
   Ирина, виновато улыбнувшись глядящим на нее парням, пошла за ним.
   – Ничего бабец, – оценил Влас. Он хотел сказать еще что-то, но замер с открытым ртом.
   – Ты что? – покосился на него Кощей.
   – Какого дьявола вы сюда приперлись? – зло прошептал Маршал.
   – Да мы это… – начал удивленный Зверобой. – В…
   – Мы не знакомы, – торопливо перебил его Маршал. – Поговорим вечером. Белого вы тоже не знаете. – Он стремительно повернулся и ушел к сараю.
   – Вот это да, – прошептал Кощей. – Маршал-то что здесь делает?
   – Тихо, – увидев возвращающуюся Ирину, предупредил Зверобой.
   – Спасибо, – поблагодарила она Анатолия.
   – Не за что, – отмахнулся тот.
   – Слышь, Толян, – подождав, пока Ирина не вошла в сарай, равнодушно поинтересовался Кощей, – кто эта телка?
   – Да так, – неопределенно ответил тот, – знакомые. Снимают у меня комнату. В сарае у меня комната отделана, – увидев усмешки парней, объяснил Толик. – Там здорово, – добавил он.
   – А Таньку ты откуда знаешь? – спросил Зверобой.
   – Ты, Ванек, с ногой совсем больной стал, – сказал Влас. – Танька же говорила, что Толик – парень ее подруги.
   – Вы чего? – строго спросила подошедшая к снимавшим палатку парням Елена.
   – Ваш муж сказал, что уезжаем, – ответил один.
   – Завтра утром, – немного помолчав, уточнила она, – так что палатку не трогайте.
   Поискав взглядом мужа, увидела его под цветущей яблоней.
   – Ты решил уехать? – подойдя, спросила она.
   – Тебе, по-моему, и здесь хорошо, – раздраженно ответил он. – Мало хахалей в Курске, так решила с моим братом в любовь…
   – Заткнись! – гневно прервала его Елена. – Как ты смеешь?! – Шагнув вперед, резко хлестнула его по щеке.
   Вячеслав поспешно отступил.
   – Вот, значит, как ты заговорил, – презрительно улыбнулась жена. – Ну, хорошо, мы с тобой побеседуем на эту тему при отце.
   Не урпел явно испуганный Вячеслав что-то сказать, как oнa пошла к дому.
   – Стерва, – чуть слышно бросил он вслед.
   – Ну что? – насмешливо поинтересовался от палатки рослый парень. – Продолжать?
   – Заткнись! – заорал Вячеслав.
   – Слушай, ты, – угрожающе протянул парень, – особо пасть не разевай. Ты кто есть-то? – шагнул он к Вячеславу. – Никто, и звать никак. Ставьте палатку, – повернулся он к выжидательно смотревшим на него четверым парням.
   Вячеслав покраснел, судорожно сжал кулаки, потом тряхнул головой и медленно побрел к дому.
   – Лихо ты муженька бреешь, – услышал он насмешливый голос брата.
   – У нас иногда возникают разногласия, – спокойно ответила Елена, – но в основном мы живем дружно.
   Белый усмехнулся.
   – Ты это для него говорила? – повернувшись к стоявшей у двери женщине, спросил он.
   Она кивнула и, приложив к губам палец, громко удивилась:
   – Для кого? Я тебе отвечаю. Белый рассмеялся.
   – Пойду поброжу. Эти деревенские прелести вот где сидят. – Он провел ребром ладони по кадыку. – Но матери надо девять дней справить, – сказал он и вышел.
   Елена шагнула следом. Проводив взглядом Белого, крикнула:
   – Славик!
   – Чего тебе? – хмуро спросил тот из-за угла.
   – Ты думаешь, что делаешь? Какого черта собрался уезжать? Ведь надо девять дней справлять. К тому же твои оскорбительные слова! Ты выставляешь меня дешевой шлюхой! Вот что, милый… – Едена понизила голос. – Не мешай мне, понял?
   – Ладно, – немного помолчав, сказал Маршал. – Отдыхайте. Потом решим, что дальше. Только особо не рисуйтесь. Кто спросит, в деревне любопытных полно, говорите, как Толька сказал: служили вместе.
   Он вышел.
   – Ну вот, – посмотрел на Зверобоя Кощей, – а ты говорил, что Маршал в ярости будет. Он мужик башковитый. Что нам еще делать оставалось?
   Войдя в сарай, Маршал с коротким выдохом впечатал кулак в дрогнувшую стену.
   – Сволочи, – прошипел он. – Ведь там отпечатков полно. Значит, о Кощее и Власе милиция уже знает. Сейчас они в розыске. Кретины! – Бросившись на кровать, рывком перевернулся и сел. Достал сигареты.
   В открытую дверь вошел Белый.
   – Короче, она сказала, чтобы я приехал в Курск двадцатого, – сообщил он. Всмотревшись в перекошенное яростью лицо подельника, удивленно спросил: – Ты что?
   – Да эти щенки приехали! – рявкнул тот. – Кощей Таньку, здешнюю медичку, знает. А они, – затянувшись, выматерился, – в деревне под Воронежем ментов постреляли!
   – Ни хрена себе, – выдавил Белый. – Значит, сейчас их шарят.
   – Конечно! – подтвердил Маршал. – Они пальчики в доме, гдe были, не вытерли. Кощей и Влас сидели, так что милиция их ищет.
   – И что теперь? – немного помолчав, спросил Белый.
   – А что ты предлагаешь? – вопросительно взглянул на него Маршал.
   – Что тут предлагать? – Алексей ухмыльнулся. – Если их хапнут, то и нам лапти свяжут. Валить их надо. Хотя, – сразу продолжил он, – об Орле мусора не знают. Но то, что они с нами, – для мусоров повод, чтобы нас к делу примазать. А за ментов, тем более я их не шмалял, мне торчать на хрен не надо..
   – Но Кощей к Таньке приехал! – бросил Маршал. – Значит, сразу не уедет. А уезжать вместе и сразу – это и дураку станет понятно, что мы знакомы, Тем более я с Иринкой. Она и так поняла, что я парней знаю. Вот влипли! Что их убивать надо, это понятно. Но как? Эта фельдшерица глазки Кощею строит. Он ей что-то про стройку наболтал. Вот она и рада. Не удивлюсь, если завтра в сельсовет пойдут расписываться.
   Удивленно посмотрев на него, Белый громко рассмеялся.
   – Зря, – буркнул Маршал. – Хорошо еще, что их по дороге не взяли. Они доехали до Грязей. Оттуда в восемь вечера автобусом до Тамбова. Около автовокзала сняли комнату на ночь у какой-то бабуси. Днем пришли на автовокзал, чтобы куда-нибудь уехать, и Кощей увидел свою давнюю любовь. Так что, с одной стороны, даже хорошо, что они сюда приехали. Гораздо хуже было бы, если бы их взяли и они о нас следователю говорить начали. Мне подобная известность ни к чему.
   – Даже если они мусорам что-нибудь и напели бы, – пожал плечами Белый, – то только про Трофима. А для мусоров это блевотина. Заявы по тому делу нет.
   – А Зверобой? – кратко напомнил Маршал.
   – Ванька – парень ништяк, – по-своему охарактеризовал его Алексей. – Да и эти двое вряд ли раскололись бы. Но с ними сейчас стремно. Мы пока нигде не засветились. Так что, – кивнул он, – на счет того, что валить надо, ты прав. Но сейчас не в жилу. А время…
   – Вообще-то здесь их, наверное, не нащупают, – задумчиво перебил его Маршал. – Если мы правы и Бобр хочет нам предложить какое-то крупное дело, парни пригодятся. А там видно будет. Когда в Курск поедешь?
   – Через два дня девять дней матери, – хмуро проговорил Алексей. – Сразу и рвану. Она сказала – двадцатого. Заскочу пораньше. С Бобром нужно нос по ветру держать. Как ты думаешь, – без перехода спросил он, – на кой мы ему понадобились?
   – Насчет «мы», – усмехнулся Маршал, – ты правильно сказал. А вот зачем? – Он пожал плечами. – Не знаю. Но, скорее всего, наше предположение насчет Колымы правильно. Поэтому с парнями торопиться не будем. Конечно, если им на хвост плотно сядут… – Маршал с деланным сожалением развел руками. – Тут уж на опережение работать надо.
   – А ты не думаешь, что кто-то из них про тебя Иринке ляпнуть может? – немного помолчав, предположил Алексей.
   – Это может сказать только Ванька, – вздохнул Маршал, – и то только 0 своей сестре. Ведь я с ней почти месяц жил. Это не смертельно, но определенные неприятности возникнуть могут. Я имею в виду наши отношения с Ириной. B oбщем, так… – Маршал в упор посмотрел на Белого. – Ника и Толька – местные. Если что, они узнают.
   – Ты имеешь в виду, если участковый начнет интересоваться парнями? У капитана стажер есть, – не дожидаясь ответа, продолжил Алексей, – он с Толяном в хороших. Так что…
   – Но Толик говорит, что парни служили с ним вместе, – перебил его Маршал, – значит, он может и стажеру так сказать.
   – Вряд ли, – ухмыльнулся Белый. – Толян не дурик с сельсовета.
   – Мне тоже так показалось, – согласился Маршал. – Сельский учитель. А это в наше время говорит о многом. Интересно, – чуть слышно добавил он, – что Бобров предложить хочет?
   – Тормози, – удивился Белый. – Разжуй, что ты имеешь против сельского учителя?
   – Все просто, – весело ответил Маршал. – Парни вроде него либо рэкетом занимаются, либо коммерцией. И те, и другие хотят красиво жить. Толик, конечно, тоже этого хочет. – Заметив, что Белый хочет что-то сказать, опередил его: – И тем не менее преподает в школе географию. В сельской школе. И, заметь, по уши влюблен в твою сестру. Готов пасти коров, разводить кроликов. И все это только для того, чтобы сделать Нику счастливой. Знаешь, – покачал он головой, – я не пойму президента с его командой. Они сами отдают козыри коммунистам. Создается впечатление: поиграли в демократию, и хватит. На выборах вполне могут победить коммунисты. А это гражданская война. Потому что те, кто сумел создать себе капитал, просто так с ним не расстанутся. Я не имею в виду людей типа печально знаменитого Мавроди или ему подобных. Не говоря уж о мафии. Ведь много таких, кто в это время сумел своим трудом и умом заработать приличные деньги. И не думаю, что они просто так отдадут нажитое потом, а то и своей кровью. Впрочем… – заметив удивление в глазах Белого, улыбнулся он, – сие к нам не относится. Хотя свой выбор делать придется.