Страница:
А еще Игорь вспомнил, как надо серпенсов убивать.
Меч наемного убийцы сделал короткий полукруг, метя лезвием Игорю в висок; Игорь ушел вбок, присел и, словно танцуя «казачок», ударил серпенса ногой в коленный сустав, изо всей силы. Нога змеечеловека с хрустом подломилась, серпенс всплеснул руками, упустив от боли меч – тот медленно унесся вдаль сверкающим бумерангом, – и стал заваливаться на бок. Игорь небрежно воткнул серпенсу лезвие катаны в живот почти по рукоять: снизу вверх, против чешуи, до горла – неизящно воткнул, по-простому. Как на шампур нанизал. Воткнул, тут же выдернул клинок и, упав, откатился в сторону – удар был нанесен смертельный, верный: сердце у серпенсов находилось там, где у людей располагалось солнечное сплетецие.
Время, словно очнувшись, вернулось к прежнему ритму – наемный убийца кулем упал на землю, скорчился, ухватившись руками за живот.
– Как ты меня нашел?! – крикнул Игорь, торопливо поднимаясь на ноги и подбегая к серпенсу. – Кто тебя послал? Почему ты хотел стать Гонцом? Какой долг?
Змеечеловек смерил Игоря безразличным взглядом, не ответил. И умер.
– Зря ты все это затеял... Извини. – Игорь развернулся, сорвал пук травы и, на ходу обтирая лезвие катаны, пошел вниз, к брошенным велосипедам. На душе у него было смурно: Игорь впервые убил, пусть и не человека, пусть обороняясь, но убил. И то, что до него это делало множество Гонцов, никакого утешения ему не приносило.
Агапа возле велосипедов не было, спрятался где-то, как Игорь и приказал.
– Выходи, – громко сказал Игорь, – отбой воздушной тревоги! – Он убрал меч в ножны за спиной, сел на рюкзачок с консервами и принялся неспешно растирать ноги и руки, массируя мышцы: все тело болело, словно он несколько часов подряд таскал на себе тяжелые мешки. Видимо, сказывалась беготня в ускоренном режиме, да и отсутствие нужной физической подготовки тоже давало себя знать – память о былых тренировках никак не заменяла сами тренировки., Агап крадучись выбрался из-за соседнего холма – живот и грудь у него были в сухой траве, в бороде застрял репей – и, опасливо поглядывая на вершину, где только что закончился поединок, подошел к Игорю.
– Чего там было-то? – громким шепотом спросил он. – Кто в нас стрелой пулял, а? Местные террористы, да?
– Знакомый твой. – Игорь встал, ноги еще болели и предательски дрожали, но стоять было можно. – Оборотень, который полковником милиции прикидывался, помнишь?
– Помню, – обрадовался Агап. – Он должок мне не передавал?
– Забыл, наверное, – усмехнулся Игорь. – Не до того ему было: он как раз убивать меня собрался. Да вот, не получилось у него...
– Эге, – выдирая из бороды репей, догадался Агап. – Ты, стало быть, раньше успел! Ну и ладно, ну и черт с теми деньгами, хотя и жаль. Слушай, а давай я оборотня попробую оживить, вдруг получится? Ты его насчет долга поспрашаешь, он мне деньги вернет, а после ты гада снова зарежешь. Как идея?
– Не очень, – поморщился Игорь. – Совсем не очень! Не хочу я больше никого резать, хватит. Поехали-ка дальше, дел невпроворот. – Игорь посмотрел на велосипеды, с досадой стукнул кулаком по ладони. – Ах да! Ты ж теперь безлошадный, какая незадача...
– А мы пешочком, – бодро предложил Агап. – По-простому, без затей. На целый велик рюкзаки сложим и будем его по очереди вести, делов-то!
– Можно и так. – Игорь переложил рюкзачок с покалеченного велосипеда на исправный, и они отправились в путь дальше.
Холмы постепенно сошли на нет: местность разгладилась, превратившись в равнину; наконец-то поднялся легкий ветер, которого так не хватало среди холмов. Везде, куда ни кинь взгляд, расстилалось травяное море, зеленое, неспокойное от ветра; воздух пах горячей пылью, травой и полевыми цветами. Дорога все так же тянулась вдаль, и не было ей ни конца, ни края.
Агап брел за Игорем, ведя за руль надоевший ему велосипед: одно дело ехать на нем, и совсем другое – вести рядом с собой, тем более с рюкзаками на багажнике. И хотя возились с велосипедом они по очереди, но Агапу уже давным-давно надоело это развлечение и он всерьез подумывал, как бы незаметно для Игоря потерять осточертевшую таратайку.
– Меня терзают смутные сомненья, – приложив ладонь козырьком ко лбу и вглядываясь в травяной простор, огорченно сказал Игорь. – Сомненья по поводу Чертова кладбища... Нигде его не видно! Одна степь да степь, чтоб ее! Хоть бы кого встретить, дорожку расспросить... Вымерли они здесь, что ли?
– Может, холера какая с народом случилась? – озаботился Агап. – Потому и нету на дороге никого, все по домам сидят, аспирином лечатся... О, глянь-ка! – Агап ткнул рукой вперед. – Видишь? Там, на дороге, вроде бы камень здоровенный лежит! Может, указатель какой? Я, слышь, сейчас быстренько к нему смотаюсь, гляну, что к чему, а ты подходи. – И, вскочив на велосипед, резво укатил к тому камню. Игорь и рта раскрыть не успел.
...Действительно, на дороге лежал камень – большой, серый от грязи, с высеченной надписью, классический камень-указатель. Разумеется, дорога в этом месте разделялась на три направления: основное, которое перегораживал тот камень («И хватило же у кого-то ума поставить каменюку именно на проезжей части!» – подивился Игорь), и два широких ответвления, две старые тропы, уходящие влево и вправо от главной дороги.
Возле камня, пригорюнившись, сидел Агап, разглядывая погнутые колеса велосипеда с торчащими из них во все стороны спицами – колеса были изуродованы настолько, что восстановлению в походных условиях не подлежали. В стационарных, впрочем, тоже.
– И чего на этот раз приключилось? – поинтересовался Игорь, останавливаясь перед тоскующим Агапом. – Дорожно-транспортное происшествие? Вижу, вижу... Жертвы есть?
– Оно само! – Агап встал, для убедительности стукнул себя в грудь. – Это камень во всем виноват! Он заколдованный, ей-ей! Такая, знаешь, противовелосипедная магия... Еду я, еду, подъезжаю к камню, а велосипед – хрясть! И нету колес. – Агап посмотрел в глаза Игорю честным, невинным взглядом.
– Бывают такие вредные камни, – сочувственно покивал Игорь, обходя камень по кругу: на обратной стороне указателя белели свежие царапины и вмятины, словно по камню изо всех сил били чем-то тяжелым. – Колдовские камни, само собой! Что ж, ничего не поделаешь, придется дальше рюкзаки на себе нести.
– Я согласен, – быстро ответил Агап. – Все ж лучше, чем с велосипедом тащиться! Надоел он мне хуже паленой водки... Удачно каменюка подвернулась, правда?
– Правда, – задумчиво ответил Игорь, пытаясь разобрать надпись на камне. – И впрямь удачно... Удачно то, что теперь мы знаем направление!
Агап пристроился рядом с Игорем.
На камне было лаконично высечено: «Направо – Чертово кладбище; прямо – поселение кошкоголовых; налево – не ходить!» Агап, оттопырив нижнюю губу от усердия, старательно пытался вникнуть в написанное.
– Хм... и почему налево не ходить? – в раздумье спросил он. – В смысле, вообще налево ни-ни? Вроде как от жены? Или в этом есть некий конкретный смысл? Типа дракон там живет и всех харчит, невзирая на паспорт и прописку...
– А ты сходи, проверь, – между делом посоветовал Игорь, перевешивая меч на пояс и надевая рюкзак. – Так уж и быть, подожду тебя. Только ты не долго – одна нога там, другая здесь!
– Что я, головой больной, что ли? – отмахнулся Агап. – Вот еще! Поди, не зря людьми упреждение на камне накорябано, они, люди, врать не станут... Ежели, конечно, корысти какой не будет, а то наврут, само собой. – Агап надел рюкзак.
– Тогда нам направо, – решил Игорь, и они двинули по старой, местами заросшей колючим сорняком тропе.
...К Чертову кладбищу путники вышли часа через два, сделав по пути короткий привал и пообедав: Агап категорически настоял на обеде, мол, неизвестно, когда еще поесть придется! А разбираться со всякими Чертовыми кладбищами и их обитателями на голодный желудок неинтересно до крайности – с голодухи, поди, и напугаться чересчур можно...
Вначале показалась островерхая крыша небольшой часовенки, потом стали видны и могильные плиты вокруг нее: издалека казалось, что кто-то небрежно разбросал по полю серые костяшки домино, повтыкал их в землю как попало. Некоторые плиты от старости просели до половины, некоторые попадали – никто не ухаживал за позабытым кладбищем, не доглядывал за местом последнего упокоения... То ли не могли доглядывать, то ли не хотели.
Подойдя ближе, Игорь увидел, что кладбище обнесено ржавой колючей проволокой, намотанной на бетонные столбы: проволока во многих местах прогнила и свисала бурыми шматками, ничего не ограждая. Земля на кладбище, как ни странно, оказалась голой и утоптанной – ни травинки, ни былинки, словно тут ежедневно маршировал отряд солдат, аккурат между осевшими могилами.
Игорь остановился перед дырой в гнилом заграждении, внимательно оглядел кладбище: никакой угрозы вроде бы не предвиделось. Да там, похоже, вообще никого не было – ни скорбных посетителей, ни вечно пьяного кладбищенского сторожа... ни кошки, ни собаки. Ни птиц в небе... Даже ветер утих: тишина стояла настолько мертвая, что было слышно, как у Агапа бурчит в животе.
– Не нравится мне тут, – шепотом сказал Агап. – Стра-а-ашно! У меня даже живот прихватило... Ой, не к добру эта тишина! Ой, к беде!
– А куда деваться? – тоже шепотом ответил Игорь. – Раз пришли, надо ж чего-то делать. Идти надо! Вон скоро вечереть начнет, солнце зайдет, и тогда еще страшнее будет... Не собираешься же ты возле покойников ночевать?
– Этого еще не хватало, – заволновался Агап. – Ладно, пошли, коли выбора нету. Рюкзаки с собой берем или здесь оставим?
– Лучше оставим. – Игорь снял рюкзачок с плеч, уронил его на землю. – Что сейчас случится, не знаю, но в любом случае они только мешать будут.
– И то верно. – Агап тоже скинул рюкзак. – Порожняком оно и драпать легче, кто бы сомневался...
Игорь осторожно ступил за ограждение, сделал пару несмелых шагов – и ничего не произошло. Не разверзлась с грохотом земля, не покачнулись серые плиты, и не выскочили из могил скелеты с зубастыми улыбками: все осталось по-прежнему.
– Ну, слава тебе, Господи! – облегченно вздохнул Агап, перешагивая через обрывки проволоки. – Лежат, убогие, не дергаются... Глядишь, ничего страшного и не станется, дойдем мы до часовенки живы-здоровы...
Словно в ответ на эти слова позади него раздалось короткое пронзительное шипение, будто кран на газовом баллоне свернули; Агап прыгнул вперед, а уж потом оглянулся. Игорь замер и тоже посмотрел назад.
Чуть ближе к ним от колючей изгороди, перед редким частоколом бетонных столбов возникла полупрозрачная стена: поднимаясь ввысь, она смыкалась куполом над Чертовым кладбищем, накрывая его непроницаемым колпаком. В стене, словно грозовые молнии, бесшумно полыхали ярко-голубые электрические разряды – пути назад не было.
– А-а! Заборонили, демоны! – в ужасе завопил Агап, отшатываясь от стены; Игорь в два прыжка подскочил к бородачу и оттащил его от опасной преграды. Агап, выпучив глаза и надсадно мыча, потыкал пальцем куда-то за спину Игорю: Игорь резко обернулся.
На могилах стояли люди. Вернее, призраки, откуда здесь людям взяться-то... Но очень и очень вещественные призраки! В богатых старинных одеждах, с золотыми цепями-украшениями на груди, с унизанными драгоценными перстнями пальцами и, что было особенно неприятно, все при оружии. Оружие – кривые пиратские сабли и морские кортики – ничуть не походило на декоративное: клинки сабель, небрежно заткнутых за широкие пояса, были заметно щербаты от частого употребления, а на потертых ножнах кортиков виднелись темные пятна крови.
– Кто это? Кто это?! – заголосил Агап, у которого от страха вся борода встала дыбом. – Гор, разве ж это покойники? Это ж убивцы, бандиты с большой дороги! А где нормальные покойники? Нет, я так не договаривался. – И чуть не кинулся к электрической стене, хорошо что Игорь его на месте удержал.
– Эй, могильные воры! – сложив руки на груди и холодно улыбаясь, сказал ближний из призраков, рыжий как морковь, с безобразным шрамом через все лицо. – Что же вы, воры, а? Прийти – пришли, а на большее кишка тонка? Не ожидали, что все не так уж просто будет, да? Надеялись пошарить в могилах и смыться, салаги... От нас не смоешься. – И хрипло расхохотался. Вместе с ним расхохотались и остальные призраки.
– Мы не могильные воры, – твердо сказал Игорь, придерживая поскуливающего Агапа за плечо. – Мы понятия не имели, что здесь кто-то живет... э-э... вернее, обитает. Не нужны нам ваши драгоценности!
– Все так говорят, – ухмыльнулся призрак. – Дальше ты скажешь, что на самом деле тебе надо в часовню, заупокойную молитву о былых хозяевах этого кладбища прочитать: друг у тебя здесь раньше похоронен был, или брат, или отец... Надо в часовню-то?
– Надо, – не понимая, к чему клонит собеседник, вынужденно согласился Игорь.
– Вот видишь, – вновь расхохотался призрак. – Как по писаному, ни ума, ни фантазии! Ладно, воры, хватит трепаться впустую... У нас закон простой: будешь драться, с кем пожелаешь. Если победишь и отсечешь ему башку, то могильные сокровища побежденного – твои. А не победишь, то останешься у него рабом навсегда! Посмертным рабом, разумеется, – уточнил призрак.
– Да не хочу я ни с кем драться! – взорвался Игорь. – Делать мне больше нечего... Мне нужна часовня, а не ваши клады, черт бы их побрал!
– Эй, ты поосторожнее с такими-то желаниями, – нахмурясь, предупредил Игоря призрак. – А то и впрямь сбудется: морской черт клады поберет, мы освободимся от сдерживающего заклятия и такое тебе устроим за нашу потерю, такое, что рад будешь умереть, но мы тебе не позволим. Мы умеем!
– А кто вы такие, а? – услышав о сдерживающем заклятии, высунулся вперед осмелевший Агап. – Бандиты или просто так, типа для самообороны с саблями погулять вышли?
– Пираты мы, – охотно и гордо ответил призрак, приосаниваясь. – Люди вольного труда, прожигатели жизни!
– Я и вижу, что прожгли уже, – ехидно заметил Игорь. – Вон, на вечную стоянку посреди равнины определились, откуда и моря-то не видно!
– Много себе позволяешь, салага! – зло насупился призрак. – Не твоего ума дело, где мы определились... куда нас определили, – с нажимом сказал он. – Старых постояльцев мы отсюда выкинули, и теперь это наша бухта! И нечего попусту болтать, пришел – действуй! – Призрак выхватил из-за пояса саблю и приглашающе поманил ею Игоря к себе. – Давай-давай, мальчишка, повесели меня дракой! Давненько я не плясал на чужих похоронах. – Он язвительно засмеялся.
– Вот неугомонный, – осерчал Агап. – Тебе же ясно сказали, что нам драка не нужна. Мы хотим всего лишь тихо-мирно зайти в часовню, помолиться там как следует и свалить отсюда, тоже тихо-мирно... Зачем нам разборки? Вовсе ни к чему!
– Запросто, – посмеиваясь, ответил призрак. – Побеждаете всех, кто стоит на пути к часовне, и молитесь там сколько душе угодно. Ну и золотишко из могил заодно забираете, трофеи, за которыми вы и пришли, само собой!
– Понятно. – Игорь демонстративно сложил руки на груди. – А если мы не собираемся драться, что тогда?
– Тогда с голоду здесь подохнете, – сверкнул глазами пират. – Стена никуда не денется, пока вы не победите одного из нас! Если сможете, конечно. А и сдохнете, не беда: мы вас в карты разыграем, к кому в услужение пойдете... Запомни, салага, – это место проклято! И мы его проклятие. – Призрак потрогал пальцем острие сабли, покосился на Игоря и спросил будничным голосом: – С кого начнешь?
– Я не буду с вами драться, – ровным голосом ответил Игорь. – С вами всеми – не буду.
– А с кем будешь? – очень заинтересовался пират, даже вперед подался, насколько могила позволяла.
– Да с кем угодно, только не с вами, – отрезал Игорь.
– С нами, кто стоит перед тобой? – деловито уточнил призрак.
– Д-да... – Игорь почувствовал какой-то подвох, но отступать было некуда. – Именно! Не с вами, стоящими передо мной. И точка!
– Слово сказано, – удовлетворенно сообщил пират остальным призракам. – Все слышали?
– Все! – в восторге заорали пираты, потрясая над собой кривыми саблями. – Ура капитану! Ура! Наконец-то ему свезло!
– Ты сделал выбор, – хихикай, сказал призрак-пират, повернувшись к Игорю. – Капитан, уверен, останется доволен! Он, понимаешь, любит молоденьких салаг и, когда ты станешь его рабом, будет обращаться с тобой весьма нежно. – Загоготав, пират растаял в воздухе; одновременно с ним исчезли и все остальные призраки.
– Едрить твою налево, – только и сказал Агап; Игорь, оглядываясь по сторонам, выхватил меч из ножен.
Воздух над дальней могилой – той, что была почти у входа в часовню, – задрожал, словно нагретый подземным жаром; из марева, как из дверного проема, вышел капитан пиратов. Игорь невольно вздрогнул: капитан был могуч и страшен!
Впрочем, иной бы и не стал пиратским главарем... Громадный, лысый, выбритый до синевы, мускулистый, как чемпион по бодибилдингу, голый по пояс, в алых шароварах и с черной повязкой через левый глаз – капитан пиратов выглядел настоящим Терминатором, машиной для убийств. В руке капитан держал здоровенную секиру на длинном топорище, острую, начищенную до блеска, – легко помахивая секирой, будто она ничего не весила, главный пират с усмешкой посмотрел на Игоря и сошел со своей могилы.
– Нам конец, – убито прошептал Агап. – Отбегались мы, Гор! Ну, прощевай, что ли...
– Агап, – быстро зашептал в ответ Игорь, глядя на неспешно идущего к ним капитана, – драться с этим чудищем бесполезно, у нас только один выход: я удираю, бегаю по кругу, он, конечно, гонится за мной, а ты, улучив момент, кидаешься ему под ноги. Он падает, и тогда...
– Я понял, – с мрачным видом ответил Агап. – Попробую.
Капитан остановился метрах в пяти от Игоря, смерил его жадным взглядом, улыбнулся мрачно:
– О, свежее мясо! Молоденькое! Какой неожиданный сюрприз... Ну-с, птенчик, лети к папочке, – пират нетерпеливо похлопал по лезвию секиры тяжелой ладонью, – обещаю, больно не будет! Чик – и все. Зачем время тянуть-то, когда и так все ясно...
– А хрена тебе! – крикнул Игорь и пустился наутек вдоль стены. Такого поворота событий капитан никак не ожидал: куда здесь убежишь, когда вокруг кладбища надежная колдовская ограда? Бегай не бегай, а сражаться все одно придется. Коротко рыкнув от возмущения, пират трусцой припустил за Игорем.
Бежать было неудобно: вдоль стены повсюду валялся всяческий хлам, постоянно норовивший попасть под ноги – то спутанные обрывки проволоки, то какие-то обломки, то вездесущие консервные банки. Поначалу Игорь бежал изо всех сил, но, оглянувшись и увидев, что капитан в беге особо не надрывается, темп поубавил. Капитан, судя по его неспешности, решил взять парня на измор: убежать тому все равно было некуда, пусть себе резвится до поры до времени! А когда набегается всласть, когда запыхается до того, что меч в руке держать не сможет, – тогда шутки в сторону. Так или не так думал капитан, Игорь не знал. Но то, что после изнурительного марафона – если их затея не удастся – пират уложит его на месте, в этом Игорь не сомневался.
Обежав небольшое кладбище по кругу вдоль электрической стены, Игорь вернулся к тому же месту, откуда и начал свой забег. Агапа на месте не было, пропал куда-то. Игорь бросил взгляд в сторону часовни – бородач, на миг высунувшись из-за могильной плиты, махнул Игорю рукой и опять скрылся.
Резко изменив направление, Игорь кинулся через могилы, напрямик к часовне. Этот маневр капитану не понравился: зарычав не хуже голодного тигра, пират наддал ходу и, высоко перепрыгивая через могильные холмики, помчался за Игорем. Бежал пират быстро, в ярости размахивая секирой над головой, бежал, не глядя по сторонам, и, разумеется, не заметил притаившегося за надгробным камнем Агапа: бородач, пропустив Игоря мимо, ловко нырнул капитану под ноги. Пират споткнулся, уронил секиру и кубарем покатился по земле; Агап, не размышляя, бросился следом за капитаном – рухнув ему на спину, он принялся душить главаря пиратов. Поступок, конечно, был отчаянный и неуместный: мало того что мертвеца вряд ли можно задушить, он и так уже неживой, но к тому же в той неожиданно завязавшейся потасовке Игорь вдруг оказался не у дел – стоя с мечом над дерущимися, он никак не мог нанести решающий удар, потому что Агап и пират катались по земле, сцепившись не хуже двух осатаневших бультерьеров.
– Агап, прочь! – вне себя заорал Игорь, занося меч для удара. – Отвали, я сейчас башку ему рубить буду!
Внезапно громила-капитан перестал сопротивляться и затих, уткнувшись лицом в землю, придавленный тушей Агапа. Бородач полежал еще немного, старательно давя мощную шею пирата, потом встал, брезгливо отряхнул ладони и сказал с отвращением:
– Глянь-ка, придушил-таки я гада! Надо же, ухитрился. – И вытер руки о штаны.
– Погоди рубить, – глухо сказал капитан в землю. – Обещаю, что я вас не трону. – Он медленно повернул голову и взглянул на Игоря снизу вверх. – Обстоятельства сильно изменились... Не буду я вас убивать! Честно, не буду. Даю в этом великую клятву: чтоб мне прахом рассыпаться! Чтоб не найти вечного успокоения... как оно раньше и было.
– Он еще разговоры разговаривает! – изумился Агап. – Знать, недодушил я мерзавца. – И хотел было кинуться на капитана вновь, но Игорь, не опуская меч, остановил распаленного дракой бородача:
– Погоди! Пусть объяснит, в чем дело. Отрубить ему голову я всегда успею. Говори!
Пират медленно, чтобы не вызывать подозрений, сел и осторожно потер шею, на которой уже начали проступать синяки.
– Дело в том, что я снова живой, – с удивленным видом сообщил пират. – Я снова все чувствую, у меня опять бьется сердце... шея болит. Живой я!
– Его благодари, – нетерпеливо кивнул Игорь в сторону Агапа. – Это он тебя воскресил. Дальше что?
– А то, что мне теперь не нужно вас убивать, – пояснил одноглазый пират, вставая на ноги. – Раз я живой, какого дьявола мне делать на этом поганом кладбище! Я свободен, понимаете? Проклятие морского черта больше на меня не действует!
– Понимаю. – Игорь опустил меч. – Значит, мы можем идти в часовню? Преград больше не будет?
– Валите куда хотите, – равнодушно ответил капитан. – Я тоже отсюда сматываюсь, хватит, нагостился вдоволь. Только золотишка у моих ребят на безбедность возьму – оно покойникам все равно ни к чему, а мне нынче сгодится! – и уйду.
– А стена? – Игорь показал мечом. – Со стеной как быть?
– Сама пропадет. – Капитан подобрал с земли секиру. – Как только первую голову для начала снесу, так и пропадет.
– Ты что, своих рубить будешь? – оторопел Агап.
– Ну! – Капитан, примеряясь, помахал секирой. – Просто так они мне свои клады не отдадут, уж я – то их знаю! – Он повернулся и, не оглядываясь, направился к колдовской стене.
– Пошли в часовню, – заторопился Игорь, – пошли скорей! Пока ребятки из могил не повылезали, а то и нам за компанию достанется.
Сунув меч в ножны, Игорь подошел ко входу в часовню, толкнул дощатую, трухлявую от времени дверь: та хоть и туго, со скрипом, но отворилась.
– Посмотреть страсть как хочется, – с сожалением сказал Агап. – Поди не каждый день подобное увидишь... вон, глянь-ка, попер народ из земли-то, тьфу ты, прям как грибы-поганки лезут!
Игорь, ухватив Агапа за штаны, втянул его в часовню и захлопнул дверь.
– Рыжий Пес! – донесся приглушенный расстоянием и дверью клич. – Я заберу твое золото, хочешь ты того или нет! – И вслед за тем раздался звонкий лязг металла: капитан приступил к привычной ему работе, руководствуясь известным принципом всех пиратов и революционеров: «Грабь награбленное!»
– Я, того, у окошка постою, ладно? – заканючил Агап. – Ты сам ту дверь ищи, договорились? Найдешь – свистнешь, – и приник к грязному оконцу возле двери. Игорь развел руками, мол, что поделаешь, и пошел осматривать часовню.
Часовню, по всей видимости, как раз ремонтировали, когда на кладбище заявились новые могильные постояльцы: черепичная крыша зияла дырами, сквозь которые пробивался неяркий вечерний свет, пол был усыпан битой черепицей и строительным мусором, а загрунтованные под окраску стены часовни местами облупились, темнея в проплешинах грунтовки старой кирпичной кладкой. Посреди часовни стоял грубо сколоченный стол-козлы, уставленный железными банками – судя по потекам на крышках, в банках находилась краска; среди банок стояла керосиновая лампа, видимо, сроки поджимали ремонтников и они работали по ночам тоже.
Игорь обошел часовню, внимательно приглядываясь к стенам: нет, никакой обещанной Фибией самодельной двери здесь не было, кроме входной, но ту в расчет брать не стоило, никуда она, кроме как к могилам, не вела...
– Снес башку-то! – притоптывая ногами, в азарте завопил Агап. – Подчистую снес! Ух дает, елки-палки!
– Кто кому? – обернулся Игорь.
– Знамо дело, наш рыжему, – не отрываясь от окна, пояснил Агап. – Вжик, и нету. Вон, к молниевой стене укатилась... Опс, а стена-то пропала!
– Уже «наш», – усмехнулся Игорь. – Болеешь за него, что ли?
– А чего и не поболеть, не мне ж голову чекрьгжат, – рассудительно ответил Агап. – Ого, да он, оказывается, на одном рыжем не остановился...
– Рваное Ухо, теперь твоя очередь! – донеслось снаружи, и вновь раздался частый лязг стали: капитан, похоже, решил основательно подзаработать на своих бывших товарищах.
Меч наемного убийцы сделал короткий полукруг, метя лезвием Игорю в висок; Игорь ушел вбок, присел и, словно танцуя «казачок», ударил серпенса ногой в коленный сустав, изо всей силы. Нога змеечеловека с хрустом подломилась, серпенс всплеснул руками, упустив от боли меч – тот медленно унесся вдаль сверкающим бумерангом, – и стал заваливаться на бок. Игорь небрежно воткнул серпенсу лезвие катаны в живот почти по рукоять: снизу вверх, против чешуи, до горла – неизящно воткнул, по-простому. Как на шампур нанизал. Воткнул, тут же выдернул клинок и, упав, откатился в сторону – удар был нанесен смертельный, верный: сердце у серпенсов находилось там, где у людей располагалось солнечное сплетецие.
Время, словно очнувшись, вернулось к прежнему ритму – наемный убийца кулем упал на землю, скорчился, ухватившись руками за живот.
– Как ты меня нашел?! – крикнул Игорь, торопливо поднимаясь на ноги и подбегая к серпенсу. – Кто тебя послал? Почему ты хотел стать Гонцом? Какой долг?
Змеечеловек смерил Игоря безразличным взглядом, не ответил. И умер.
– Зря ты все это затеял... Извини. – Игорь развернулся, сорвал пук травы и, на ходу обтирая лезвие катаны, пошел вниз, к брошенным велосипедам. На душе у него было смурно: Игорь впервые убил, пусть и не человека, пусть обороняясь, но убил. И то, что до него это делало множество Гонцов, никакого утешения ему не приносило.
Агапа возле велосипедов не было, спрятался где-то, как Игорь и приказал.
– Выходи, – громко сказал Игорь, – отбой воздушной тревоги! – Он убрал меч в ножны за спиной, сел на рюкзачок с консервами и принялся неспешно растирать ноги и руки, массируя мышцы: все тело болело, словно он несколько часов подряд таскал на себе тяжелые мешки. Видимо, сказывалась беготня в ускоренном режиме, да и отсутствие нужной физической подготовки тоже давало себя знать – память о былых тренировках никак не заменяла сами тренировки., Агап крадучись выбрался из-за соседнего холма – живот и грудь у него были в сухой траве, в бороде застрял репей – и, опасливо поглядывая на вершину, где только что закончился поединок, подошел к Игорю.
– Чего там было-то? – громким шепотом спросил он. – Кто в нас стрелой пулял, а? Местные террористы, да?
– Знакомый твой. – Игорь встал, ноги еще болели и предательски дрожали, но стоять было можно. – Оборотень, который полковником милиции прикидывался, помнишь?
– Помню, – обрадовался Агап. – Он должок мне не передавал?
– Забыл, наверное, – усмехнулся Игорь. – Не до того ему было: он как раз убивать меня собрался. Да вот, не получилось у него...
– Эге, – выдирая из бороды репей, догадался Агап. – Ты, стало быть, раньше успел! Ну и ладно, ну и черт с теми деньгами, хотя и жаль. Слушай, а давай я оборотня попробую оживить, вдруг получится? Ты его насчет долга поспрашаешь, он мне деньги вернет, а после ты гада снова зарежешь. Как идея?
– Не очень, – поморщился Игорь. – Совсем не очень! Не хочу я больше никого резать, хватит. Поехали-ка дальше, дел невпроворот. – Игорь посмотрел на велосипеды, с досадой стукнул кулаком по ладони. – Ах да! Ты ж теперь безлошадный, какая незадача...
– А мы пешочком, – бодро предложил Агап. – По-простому, без затей. На целый велик рюкзаки сложим и будем его по очереди вести, делов-то!
– Можно и так. – Игорь переложил рюкзачок с покалеченного велосипеда на исправный, и они отправились в путь дальше.
Холмы постепенно сошли на нет: местность разгладилась, превратившись в равнину; наконец-то поднялся легкий ветер, которого так не хватало среди холмов. Везде, куда ни кинь взгляд, расстилалось травяное море, зеленое, неспокойное от ветра; воздух пах горячей пылью, травой и полевыми цветами. Дорога все так же тянулась вдаль, и не было ей ни конца, ни края.
Агап брел за Игорем, ведя за руль надоевший ему велосипед: одно дело ехать на нем, и совсем другое – вести рядом с собой, тем более с рюкзаками на багажнике. И хотя возились с велосипедом они по очереди, но Агапу уже давным-давно надоело это развлечение и он всерьез подумывал, как бы незаметно для Игоря потерять осточертевшую таратайку.
– Меня терзают смутные сомненья, – приложив ладонь козырьком ко лбу и вглядываясь в травяной простор, огорченно сказал Игорь. – Сомненья по поводу Чертова кладбища... Нигде его не видно! Одна степь да степь, чтоб ее! Хоть бы кого встретить, дорожку расспросить... Вымерли они здесь, что ли?
– Может, холера какая с народом случилась? – озаботился Агап. – Потому и нету на дороге никого, все по домам сидят, аспирином лечатся... О, глянь-ка! – Агап ткнул рукой вперед. – Видишь? Там, на дороге, вроде бы камень здоровенный лежит! Может, указатель какой? Я, слышь, сейчас быстренько к нему смотаюсь, гляну, что к чему, а ты подходи. – И, вскочив на велосипед, резво укатил к тому камню. Игорь и рта раскрыть не успел.
...Действительно, на дороге лежал камень – большой, серый от грязи, с высеченной надписью, классический камень-указатель. Разумеется, дорога в этом месте разделялась на три направления: основное, которое перегораживал тот камень («И хватило же у кого-то ума поставить каменюку именно на проезжей части!» – подивился Игорь), и два широких ответвления, две старые тропы, уходящие влево и вправо от главной дороги.
Возле камня, пригорюнившись, сидел Агап, разглядывая погнутые колеса велосипеда с торчащими из них во все стороны спицами – колеса были изуродованы настолько, что восстановлению в походных условиях не подлежали. В стационарных, впрочем, тоже.
– И чего на этот раз приключилось? – поинтересовался Игорь, останавливаясь перед тоскующим Агапом. – Дорожно-транспортное происшествие? Вижу, вижу... Жертвы есть?
– Оно само! – Агап встал, для убедительности стукнул себя в грудь. – Это камень во всем виноват! Он заколдованный, ей-ей! Такая, знаешь, противовелосипедная магия... Еду я, еду, подъезжаю к камню, а велосипед – хрясть! И нету колес. – Агап посмотрел в глаза Игорю честным, невинным взглядом.
– Бывают такие вредные камни, – сочувственно покивал Игорь, обходя камень по кругу: на обратной стороне указателя белели свежие царапины и вмятины, словно по камню изо всех сил били чем-то тяжелым. – Колдовские камни, само собой! Что ж, ничего не поделаешь, придется дальше рюкзаки на себе нести.
– Я согласен, – быстро ответил Агап. – Все ж лучше, чем с велосипедом тащиться! Надоел он мне хуже паленой водки... Удачно каменюка подвернулась, правда?
– Правда, – задумчиво ответил Игорь, пытаясь разобрать надпись на камне. – И впрямь удачно... Удачно то, что теперь мы знаем направление!
Агап пристроился рядом с Игорем.
На камне было лаконично высечено: «Направо – Чертово кладбище; прямо – поселение кошкоголовых; налево – не ходить!» Агап, оттопырив нижнюю губу от усердия, старательно пытался вникнуть в написанное.
– Хм... и почему налево не ходить? – в раздумье спросил он. – В смысле, вообще налево ни-ни? Вроде как от жены? Или в этом есть некий конкретный смысл? Типа дракон там живет и всех харчит, невзирая на паспорт и прописку...
– А ты сходи, проверь, – между делом посоветовал Игорь, перевешивая меч на пояс и надевая рюкзак. – Так уж и быть, подожду тебя. Только ты не долго – одна нога там, другая здесь!
– Что я, головой больной, что ли? – отмахнулся Агап. – Вот еще! Поди, не зря людьми упреждение на камне накорябано, они, люди, врать не станут... Ежели, конечно, корысти какой не будет, а то наврут, само собой. – Агап надел рюкзак.
– Тогда нам направо, – решил Игорь, и они двинули по старой, местами заросшей колючим сорняком тропе.
...К Чертову кладбищу путники вышли часа через два, сделав по пути короткий привал и пообедав: Агап категорически настоял на обеде, мол, неизвестно, когда еще поесть придется! А разбираться со всякими Чертовыми кладбищами и их обитателями на голодный желудок неинтересно до крайности – с голодухи, поди, и напугаться чересчур можно...
Вначале показалась островерхая крыша небольшой часовенки, потом стали видны и могильные плиты вокруг нее: издалека казалось, что кто-то небрежно разбросал по полю серые костяшки домино, повтыкал их в землю как попало. Некоторые плиты от старости просели до половины, некоторые попадали – никто не ухаживал за позабытым кладбищем, не доглядывал за местом последнего упокоения... То ли не могли доглядывать, то ли не хотели.
Подойдя ближе, Игорь увидел, что кладбище обнесено ржавой колючей проволокой, намотанной на бетонные столбы: проволока во многих местах прогнила и свисала бурыми шматками, ничего не ограждая. Земля на кладбище, как ни странно, оказалась голой и утоптанной – ни травинки, ни былинки, словно тут ежедневно маршировал отряд солдат, аккурат между осевшими могилами.
Игорь остановился перед дырой в гнилом заграждении, внимательно оглядел кладбище: никакой угрозы вроде бы не предвиделось. Да там, похоже, вообще никого не было – ни скорбных посетителей, ни вечно пьяного кладбищенского сторожа... ни кошки, ни собаки. Ни птиц в небе... Даже ветер утих: тишина стояла настолько мертвая, что было слышно, как у Агапа бурчит в животе.
– Не нравится мне тут, – шепотом сказал Агап. – Стра-а-ашно! У меня даже живот прихватило... Ой, не к добру эта тишина! Ой, к беде!
– А куда деваться? – тоже шепотом ответил Игорь. – Раз пришли, надо ж чего-то делать. Идти надо! Вон скоро вечереть начнет, солнце зайдет, и тогда еще страшнее будет... Не собираешься же ты возле покойников ночевать?
– Этого еще не хватало, – заволновался Агап. – Ладно, пошли, коли выбора нету. Рюкзаки с собой берем или здесь оставим?
– Лучше оставим. – Игорь снял рюкзачок с плеч, уронил его на землю. – Что сейчас случится, не знаю, но в любом случае они только мешать будут.
– И то верно. – Агап тоже скинул рюкзак. – Порожняком оно и драпать легче, кто бы сомневался...
Игорь осторожно ступил за ограждение, сделал пару несмелых шагов – и ничего не произошло. Не разверзлась с грохотом земля, не покачнулись серые плиты, и не выскочили из могил скелеты с зубастыми улыбками: все осталось по-прежнему.
– Ну, слава тебе, Господи! – облегченно вздохнул Агап, перешагивая через обрывки проволоки. – Лежат, убогие, не дергаются... Глядишь, ничего страшного и не станется, дойдем мы до часовенки живы-здоровы...
Словно в ответ на эти слова позади него раздалось короткое пронзительное шипение, будто кран на газовом баллоне свернули; Агап прыгнул вперед, а уж потом оглянулся. Игорь замер и тоже посмотрел назад.
Чуть ближе к ним от колючей изгороди, перед редким частоколом бетонных столбов возникла полупрозрачная стена: поднимаясь ввысь, она смыкалась куполом над Чертовым кладбищем, накрывая его непроницаемым колпаком. В стене, словно грозовые молнии, бесшумно полыхали ярко-голубые электрические разряды – пути назад не было.
– А-а! Заборонили, демоны! – в ужасе завопил Агап, отшатываясь от стены; Игорь в два прыжка подскочил к бородачу и оттащил его от опасной преграды. Агап, выпучив глаза и надсадно мыча, потыкал пальцем куда-то за спину Игорю: Игорь резко обернулся.
На могилах стояли люди. Вернее, призраки, откуда здесь людям взяться-то... Но очень и очень вещественные призраки! В богатых старинных одеждах, с золотыми цепями-украшениями на груди, с унизанными драгоценными перстнями пальцами и, что было особенно неприятно, все при оружии. Оружие – кривые пиратские сабли и морские кортики – ничуть не походило на декоративное: клинки сабель, небрежно заткнутых за широкие пояса, были заметно щербаты от частого употребления, а на потертых ножнах кортиков виднелись темные пятна крови.
– Кто это? Кто это?! – заголосил Агап, у которого от страха вся борода встала дыбом. – Гор, разве ж это покойники? Это ж убивцы, бандиты с большой дороги! А где нормальные покойники? Нет, я так не договаривался. – И чуть не кинулся к электрической стене, хорошо что Игорь его на месте удержал.
– Эй, могильные воры! – сложив руки на груди и холодно улыбаясь, сказал ближний из призраков, рыжий как морковь, с безобразным шрамом через все лицо. – Что же вы, воры, а? Прийти – пришли, а на большее кишка тонка? Не ожидали, что все не так уж просто будет, да? Надеялись пошарить в могилах и смыться, салаги... От нас не смоешься. – И хрипло расхохотался. Вместе с ним расхохотались и остальные призраки.
– Мы не могильные воры, – твердо сказал Игорь, придерживая поскуливающего Агапа за плечо. – Мы понятия не имели, что здесь кто-то живет... э-э... вернее, обитает. Не нужны нам ваши драгоценности!
– Все так говорят, – ухмыльнулся призрак. – Дальше ты скажешь, что на самом деле тебе надо в часовню, заупокойную молитву о былых хозяевах этого кладбища прочитать: друг у тебя здесь раньше похоронен был, или брат, или отец... Надо в часовню-то?
– Надо, – не понимая, к чему клонит собеседник, вынужденно согласился Игорь.
– Вот видишь, – вновь расхохотался призрак. – Как по писаному, ни ума, ни фантазии! Ладно, воры, хватит трепаться впустую... У нас закон простой: будешь драться, с кем пожелаешь. Если победишь и отсечешь ему башку, то могильные сокровища побежденного – твои. А не победишь, то останешься у него рабом навсегда! Посмертным рабом, разумеется, – уточнил призрак.
– Да не хочу я ни с кем драться! – взорвался Игорь. – Делать мне больше нечего... Мне нужна часовня, а не ваши клады, черт бы их побрал!
– Эй, ты поосторожнее с такими-то желаниями, – нахмурясь, предупредил Игоря призрак. – А то и впрямь сбудется: морской черт клады поберет, мы освободимся от сдерживающего заклятия и такое тебе устроим за нашу потерю, такое, что рад будешь умереть, но мы тебе не позволим. Мы умеем!
– А кто вы такие, а? – услышав о сдерживающем заклятии, высунулся вперед осмелевший Агап. – Бандиты или просто так, типа для самообороны с саблями погулять вышли?
– Пираты мы, – охотно и гордо ответил призрак, приосаниваясь. – Люди вольного труда, прожигатели жизни!
– Я и вижу, что прожгли уже, – ехидно заметил Игорь. – Вон, на вечную стоянку посреди равнины определились, откуда и моря-то не видно!
– Много себе позволяешь, салага! – зло насупился призрак. – Не твоего ума дело, где мы определились... куда нас определили, – с нажимом сказал он. – Старых постояльцев мы отсюда выкинули, и теперь это наша бухта! И нечего попусту болтать, пришел – действуй! – Призрак выхватил из-за пояса саблю и приглашающе поманил ею Игоря к себе. – Давай-давай, мальчишка, повесели меня дракой! Давненько я не плясал на чужих похоронах. – Он язвительно засмеялся.
– Вот неугомонный, – осерчал Агап. – Тебе же ясно сказали, что нам драка не нужна. Мы хотим всего лишь тихо-мирно зайти в часовню, помолиться там как следует и свалить отсюда, тоже тихо-мирно... Зачем нам разборки? Вовсе ни к чему!
– Запросто, – посмеиваясь, ответил призрак. – Побеждаете всех, кто стоит на пути к часовне, и молитесь там сколько душе угодно. Ну и золотишко из могил заодно забираете, трофеи, за которыми вы и пришли, само собой!
– Понятно. – Игорь демонстративно сложил руки на груди. – А если мы не собираемся драться, что тогда?
– Тогда с голоду здесь подохнете, – сверкнул глазами пират. – Стена никуда не денется, пока вы не победите одного из нас! Если сможете, конечно. А и сдохнете, не беда: мы вас в карты разыграем, к кому в услужение пойдете... Запомни, салага, – это место проклято! И мы его проклятие. – Призрак потрогал пальцем острие сабли, покосился на Игоря и спросил будничным голосом: – С кого начнешь?
– Я не буду с вами драться, – ровным голосом ответил Игорь. – С вами всеми – не буду.
– А с кем будешь? – очень заинтересовался пират, даже вперед подался, насколько могила позволяла.
– Да с кем угодно, только не с вами, – отрезал Игорь.
– С нами, кто стоит перед тобой? – деловито уточнил призрак.
– Д-да... – Игорь почувствовал какой-то подвох, но отступать было некуда. – Именно! Не с вами, стоящими передо мной. И точка!
– Слово сказано, – удовлетворенно сообщил пират остальным призракам. – Все слышали?
– Все! – в восторге заорали пираты, потрясая над собой кривыми саблями. – Ура капитану! Ура! Наконец-то ему свезло!
– Ты сделал выбор, – хихикай, сказал призрак-пират, повернувшись к Игорю. – Капитан, уверен, останется доволен! Он, понимаешь, любит молоденьких салаг и, когда ты станешь его рабом, будет обращаться с тобой весьма нежно. – Загоготав, пират растаял в воздухе; одновременно с ним исчезли и все остальные призраки.
– Едрить твою налево, – только и сказал Агап; Игорь, оглядываясь по сторонам, выхватил меч из ножен.
Воздух над дальней могилой – той, что была почти у входа в часовню, – задрожал, словно нагретый подземным жаром; из марева, как из дверного проема, вышел капитан пиратов. Игорь невольно вздрогнул: капитан был могуч и страшен!
Впрочем, иной бы и не стал пиратским главарем... Громадный, лысый, выбритый до синевы, мускулистый, как чемпион по бодибилдингу, голый по пояс, в алых шароварах и с черной повязкой через левый глаз – капитан пиратов выглядел настоящим Терминатором, машиной для убийств. В руке капитан держал здоровенную секиру на длинном топорище, острую, начищенную до блеска, – легко помахивая секирой, будто она ничего не весила, главный пират с усмешкой посмотрел на Игоря и сошел со своей могилы.
– Нам конец, – убито прошептал Агап. – Отбегались мы, Гор! Ну, прощевай, что ли...
– Агап, – быстро зашептал в ответ Игорь, глядя на неспешно идущего к ним капитана, – драться с этим чудищем бесполезно, у нас только один выход: я удираю, бегаю по кругу, он, конечно, гонится за мной, а ты, улучив момент, кидаешься ему под ноги. Он падает, и тогда...
– Я понял, – с мрачным видом ответил Агап. – Попробую.
Капитан остановился метрах в пяти от Игоря, смерил его жадным взглядом, улыбнулся мрачно:
– О, свежее мясо! Молоденькое! Какой неожиданный сюрприз... Ну-с, птенчик, лети к папочке, – пират нетерпеливо похлопал по лезвию секиры тяжелой ладонью, – обещаю, больно не будет! Чик – и все. Зачем время тянуть-то, когда и так все ясно...
– А хрена тебе! – крикнул Игорь и пустился наутек вдоль стены. Такого поворота событий капитан никак не ожидал: куда здесь убежишь, когда вокруг кладбища надежная колдовская ограда? Бегай не бегай, а сражаться все одно придется. Коротко рыкнув от возмущения, пират трусцой припустил за Игорем.
Бежать было неудобно: вдоль стены повсюду валялся всяческий хлам, постоянно норовивший попасть под ноги – то спутанные обрывки проволоки, то какие-то обломки, то вездесущие консервные банки. Поначалу Игорь бежал изо всех сил, но, оглянувшись и увидев, что капитан в беге особо не надрывается, темп поубавил. Капитан, судя по его неспешности, решил взять парня на измор: убежать тому все равно было некуда, пусть себе резвится до поры до времени! А когда набегается всласть, когда запыхается до того, что меч в руке держать не сможет, – тогда шутки в сторону. Так или не так думал капитан, Игорь не знал. Но то, что после изнурительного марафона – если их затея не удастся – пират уложит его на месте, в этом Игорь не сомневался.
Обежав небольшое кладбище по кругу вдоль электрической стены, Игорь вернулся к тому же месту, откуда и начал свой забег. Агапа на месте не было, пропал куда-то. Игорь бросил взгляд в сторону часовни – бородач, на миг высунувшись из-за могильной плиты, махнул Игорю рукой и опять скрылся.
Резко изменив направление, Игорь кинулся через могилы, напрямик к часовне. Этот маневр капитану не понравился: зарычав не хуже голодного тигра, пират наддал ходу и, высоко перепрыгивая через могильные холмики, помчался за Игорем. Бежал пират быстро, в ярости размахивая секирой над головой, бежал, не глядя по сторонам, и, разумеется, не заметил притаившегося за надгробным камнем Агапа: бородач, пропустив Игоря мимо, ловко нырнул капитану под ноги. Пират споткнулся, уронил секиру и кубарем покатился по земле; Агап, не размышляя, бросился следом за капитаном – рухнув ему на спину, он принялся душить главаря пиратов. Поступок, конечно, был отчаянный и неуместный: мало того что мертвеца вряд ли можно задушить, он и так уже неживой, но к тому же в той неожиданно завязавшейся потасовке Игорь вдруг оказался не у дел – стоя с мечом над дерущимися, он никак не мог нанести решающий удар, потому что Агап и пират катались по земле, сцепившись не хуже двух осатаневших бультерьеров.
– Агап, прочь! – вне себя заорал Игорь, занося меч для удара. – Отвали, я сейчас башку ему рубить буду!
Внезапно громила-капитан перестал сопротивляться и затих, уткнувшись лицом в землю, придавленный тушей Агапа. Бородач полежал еще немного, старательно давя мощную шею пирата, потом встал, брезгливо отряхнул ладони и сказал с отвращением:
– Глянь-ка, придушил-таки я гада! Надо же, ухитрился. – И вытер руки о штаны.
– Погоди рубить, – глухо сказал капитан в землю. – Обещаю, что я вас не трону. – Он медленно повернул голову и взглянул на Игоря снизу вверх. – Обстоятельства сильно изменились... Не буду я вас убивать! Честно, не буду. Даю в этом великую клятву: чтоб мне прахом рассыпаться! Чтоб не найти вечного успокоения... как оно раньше и было.
– Он еще разговоры разговаривает! – изумился Агап. – Знать, недодушил я мерзавца. – И хотел было кинуться на капитана вновь, но Игорь, не опуская меч, остановил распаленного дракой бородача:
– Погоди! Пусть объяснит, в чем дело. Отрубить ему голову я всегда успею. Говори!
Пират медленно, чтобы не вызывать подозрений, сел и осторожно потер шею, на которой уже начали проступать синяки.
– Дело в том, что я снова живой, – с удивленным видом сообщил пират. – Я снова все чувствую, у меня опять бьется сердце... шея болит. Живой я!
– Его благодари, – нетерпеливо кивнул Игорь в сторону Агапа. – Это он тебя воскресил. Дальше что?
– А то, что мне теперь не нужно вас убивать, – пояснил одноглазый пират, вставая на ноги. – Раз я живой, какого дьявола мне делать на этом поганом кладбище! Я свободен, понимаете? Проклятие морского черта больше на меня не действует!
– Понимаю. – Игорь опустил меч. – Значит, мы можем идти в часовню? Преград больше не будет?
– Валите куда хотите, – равнодушно ответил капитан. – Я тоже отсюда сматываюсь, хватит, нагостился вдоволь. Только золотишка у моих ребят на безбедность возьму – оно покойникам все равно ни к чему, а мне нынче сгодится! – и уйду.
– А стена? – Игорь показал мечом. – Со стеной как быть?
– Сама пропадет. – Капитан подобрал с земли секиру. – Как только первую голову для начала снесу, так и пропадет.
– Ты что, своих рубить будешь? – оторопел Агап.
– Ну! – Капитан, примеряясь, помахал секирой. – Просто так они мне свои клады не отдадут, уж я – то их знаю! – Он повернулся и, не оглядываясь, направился к колдовской стене.
– Пошли в часовню, – заторопился Игорь, – пошли скорей! Пока ребятки из могил не повылезали, а то и нам за компанию достанется.
Сунув меч в ножны, Игорь подошел ко входу в часовню, толкнул дощатую, трухлявую от времени дверь: та хоть и туго, со скрипом, но отворилась.
– Посмотреть страсть как хочется, – с сожалением сказал Агап. – Поди не каждый день подобное увидишь... вон, глянь-ка, попер народ из земли-то, тьфу ты, прям как грибы-поганки лезут!
Игорь, ухватив Агапа за штаны, втянул его в часовню и захлопнул дверь.
– Рыжий Пес! – донесся приглушенный расстоянием и дверью клич. – Я заберу твое золото, хочешь ты того или нет! – И вслед за тем раздался звонкий лязг металла: капитан приступил к привычной ему работе, руководствуясь известным принципом всех пиратов и революционеров: «Грабь награбленное!»
– Я, того, у окошка постою, ладно? – заканючил Агап. – Ты сам ту дверь ищи, договорились? Найдешь – свистнешь, – и приник к грязному оконцу возле двери. Игорь развел руками, мол, что поделаешь, и пошел осматривать часовню.
Часовню, по всей видимости, как раз ремонтировали, когда на кладбище заявились новые могильные постояльцы: черепичная крыша зияла дырами, сквозь которые пробивался неяркий вечерний свет, пол был усыпан битой черепицей и строительным мусором, а загрунтованные под окраску стены часовни местами облупились, темнея в проплешинах грунтовки старой кирпичной кладкой. Посреди часовни стоял грубо сколоченный стол-козлы, уставленный железными банками – судя по потекам на крышках, в банках находилась краска; среди банок стояла керосиновая лампа, видимо, сроки поджимали ремонтников и они работали по ночам тоже.
Игорь обошел часовню, внимательно приглядываясь к стенам: нет, никакой обещанной Фибией самодельной двери здесь не было, кроме входной, но ту в расчет брать не стоило, никуда она, кроме как к могилам, не вела...
– Снес башку-то! – притоптывая ногами, в азарте завопил Агап. – Подчистую снес! Ух дает, елки-палки!
– Кто кому? – обернулся Игорь.
– Знамо дело, наш рыжему, – не отрываясь от окна, пояснил Агап. – Вжик, и нету. Вон, к молниевой стене укатилась... Опс, а стена-то пропала!
– Уже «наш», – усмехнулся Игорь. – Болеешь за него, что ли?
– А чего и не поболеть, не мне ж голову чекрьгжат, – рассудительно ответил Агап. – Ого, да он, оказывается, на одном рыжем не остановился...
– Рваное Ухо, теперь твоя очередь! – донеслось снаружи, и вновь раздался частый лязг стали: капитан, похоже, решил основательно подзаработать на своих бывших товарищах.