За дверью стоял мужчина. На его лице застыло удивленное выражение, которое, однако, быстро исчезло. Он вошел в номер, держа обе руки над головой и повернув ладони в сторону Джошуа. Джошуа вновь взмахнул рукой, и дверь закрылась.
– К тебе по-прежнему трудно подобраться незаметно, Джошуа.
– А тебе следует дать своему человеку, дежурящему внизу, несколько уроков по развитию периферийного зрения, – сухо сказал Джошуа.
– Трудно найти хорошего оперативника, когда весь мир расколот на части. Еще сложней удержать его на службе в разведке после того, как он пройдет полный курс подготовки. Могу я присесть?
– Сначала налей себе выпить. В третьем графине слева ты найдешь свой любимый сорт виски.
Джошуа положил пистолет на стол, но оставил руку на подлокотнике кушетки.
Мужчина подошел к бару, нашел стакан и наполнил его на одну четверть. Он не стал добавлять лед.
– Хочешь чего-нибудь?
– Я налью себе сам. Через несколько минут.
– Не слишком ли ты подозрителен? По-прежнему двигаясь медленно и держа руки на виду, посетитель сел напротив Джошуа. В облике этого человека не было ничего характерного. Любой забыл бы его лицо через час после встречи. Он мог раствориться в толпе на улице любого из миров, и никто не обратил бы на него внимания. На нем был надет неброский костюм спокойной расцветки. Его имя, которое он назвал Джошуа пятнадцать лет назад, было Циско.
– Я жертва привычки, – сказал Джошуа. – Каждый раз, когда ты появляешься в Отверженных Мирах, жизнь становится интересней.
Циско изобразил легкую улыбку, а затем убрал ее с лица.
– У меня есть для тебя нечто особенное. Джошуа ничего не ответил. Циско сделал маленький глоток.
– Я слышал, недавно ты провалил контракт. Или ты сделал это намеренно, по причине, о которой мой информатор не был осведомлен?
– Тебя информировали верно. Я поскользнулся. Что у тебя есть?
– Я сказал, что приготовил для тебя нечто особенное, и это на самом деле так, – продолжил Циско. – Сначала сообщу условия. Секретная Служба Федерации гарантирует оплату всех расходов, без проблем. Сто тысяч кредитов выплачивают сразу после выполнения задания, даже если ты предъявишь нам холодный труп. В том случае, если ты возьмешь клиента живым, мы платим миллион. Доставить клиента можно сюда, на Карлтон, или в любое другое удобное для тебя место в каком угодно виде. Но – никаких вопросов.
– Так ты сказал, здесь есть нечто особенное, не так ли?
– Да. И ты будешь единственным, кому предложат контракт.
– Я слышал это и раньше, верил твоим словам, отправлялся на операцию и вдруг узнавал, что целая толпа охотников-любителей и половина твоих one-ративников играют в жмурки в тумане, который они сами же вокруг себя напустили.
– Ты не должен предъявлять мне подобных обвинений. Ты сам знаешь: когда отправляешь оперативника на задание, не всегда можешь предоставить ему полную информацию. Ты сам так делал, когда командовал своими подчиненными.
– Это было на войне.
– Может быть, моя война еще не закончилась.
– Может быть, – согласился Джошуа, устав от словесной дуэли. – Ну давай, Циско. Выкладывай свое предложение.
Циско подался вперед всем телом.
– Один эльяр остался в живых. Он где-то здесь, в Отверженных Мирах.
Дождь заметно усилился. Глаза Циско блестели.
Глава 5
Глава 6
– К тебе по-прежнему трудно подобраться незаметно, Джошуа.
– А тебе следует дать своему человеку, дежурящему внизу, несколько уроков по развитию периферийного зрения, – сухо сказал Джошуа.
– Трудно найти хорошего оперативника, когда весь мир расколот на части. Еще сложней удержать его на службе в разведке после того, как он пройдет полный курс подготовки. Могу я присесть?
– Сначала налей себе выпить. В третьем графине слева ты найдешь свой любимый сорт виски.
Джошуа положил пистолет на стол, но оставил руку на подлокотнике кушетки.
Мужчина подошел к бару, нашел стакан и наполнил его на одну четверть. Он не стал добавлять лед.
– Хочешь чего-нибудь?
– Я налью себе сам. Через несколько минут.
– Не слишком ли ты подозрителен? По-прежнему двигаясь медленно и держа руки на виду, посетитель сел напротив Джошуа. В облике этого человека не было ничего характерного. Любой забыл бы его лицо через час после встречи. Он мог раствориться в толпе на улице любого из миров, и никто не обратил бы на него внимания. На нем был надет неброский костюм спокойной расцветки. Его имя, которое он назвал Джошуа пятнадцать лет назад, было Циско.
– Я жертва привычки, – сказал Джошуа. – Каждый раз, когда ты появляешься в Отверженных Мирах, жизнь становится интересней.
Циско изобразил легкую улыбку, а затем убрал ее с лица.
– У меня есть для тебя нечто особенное. Джошуа ничего не ответил. Циско сделал маленький глоток.
– Я слышал, недавно ты провалил контракт. Или ты сделал это намеренно, по причине, о которой мой информатор не был осведомлен?
– Тебя информировали верно. Я поскользнулся. Что у тебя есть?
– Я сказал, что приготовил для тебя нечто особенное, и это на самом деле так, – продолжил Циско. – Сначала сообщу условия. Секретная Служба Федерации гарантирует оплату всех расходов, без проблем. Сто тысяч кредитов выплачивают сразу после выполнения задания, даже если ты предъявишь нам холодный труп. В том случае, если ты возьмешь клиента живым, мы платим миллион. Доставить клиента можно сюда, на Карлтон, или в любое другое удобное для тебя место в каком угодно виде. Но – никаких вопросов.
– Так ты сказал, здесь есть нечто особенное, не так ли?
– Да. И ты будешь единственным, кому предложат контракт.
– Я слышал это и раньше, верил твоим словам, отправлялся на операцию и вдруг узнавал, что целая толпа охотников-любителей и половина твоих one-ративников играют в жмурки в тумане, который они сами же вокруг себя напустили.
– Ты не должен предъявлять мне подобных обвинений. Ты сам знаешь: когда отправляешь оперативника на задание, не всегда можешь предоставить ему полную информацию. Ты сам так делал, когда командовал своими подчиненными.
– Это было на войне.
– Может быть, моя война еще не закончилась.
– Может быть, – согласился Джошуа, устав от словесной дуэли. – Ну давай, Циско. Выкладывай свое предложение.
Циско подался вперед всем телом.
– Один эльяр остался в живых. Он где-то здесь, в Отверженных Мирах.
Дождь заметно усилился. Глаза Циско блестели.
Глава 5
Джошуа быстро взял себя в руки.
– Это не самая свежая сплетня, Циско. Меня только удивляет, что ее распространяешь именно ты.
– Это не сплетня.
– Послушай, – начал Джошуа, стараясь, чтобы его голос звучал спокойно, – со времени окончания войны, с тех пор как эльяры… исчезли, ходят слухи, что они по-прежнему где-то здесь. Скрываются в розовом облаке или где-то еще, выжидая подходящий момент, чтобы свершить свою страшную месть.
– Я слышал эти истории. Я говорю совсем о другом, что и докажу тебе через несколько секунд. Но позволь мне сначала задать тебе один вопрос, – сказал агент Федерации. – Они должны были куда-то уйти, верно? Мы крепко их прижали, но, насколько мне известно, это был их собственный выбор. Я никогда не верил в сказки о массовом самоубийстве. А дверь открывается в обе стороны.
– Только не эта, – возразил Вольф.
– Хорошо, – произнес Циско рассудительным тоном. – Ты жил с ними. Ты был первым пленником, которому удалось от них сбежать. Ты наш главный консультант по психологии эльяров. Но откуда ты можешь знать, что они ушли, не замышляя однажды вернуться и отомстить?
Немного поколебавшись, Джошуа решил сказать правду.
– Я чувствую это.
– Объясни.
Вольф задумался над тем, почему он уже сказал так много, и решил, что, вероятно, иногда просто нужно выговориться, а Циско подходил на роль собеседника не хуже любого другого жителя Отверженных Миров.
– Чувство выше эмоций, но его нельзя объяснить логически, или, вернее, оно включает в себя логику и наряду с ней использует другие способы восприятия.
– Способы эльяров?
– Да. Или те из них, которые я узнал.
– Вот почему тебя так трудно застать врасплох? Вольф пожал плечами.
Циско хмыкнул:
– Я всегда знал, что ты обладаешь некоторой… черт, «сила» не совсем правильное слово. Способностью, может быть. Чем-то таким, чего лишены все остальные. Короче говоря, у тебя есть это самое чувство. Но я не могу – разведка не может – опираться в своей работе на такие расплывчатые понятия. Мы должны быть готовы ко всему. Черт возьми, да у нас наверняка до сих пор где-то хранятся планы ответных действий в случае, если Луна нападет на Землю. Это была слабая попытка пошутить, и Джошуа позволил себе улыбнуться в знак того, что он оценил усилия агента.
– Ну ладно, шутки в сторону, – продолжил Циско. – Нас подтолкнуло к действию положение дел на рынке предметов, оставшихся от цивилизации эльяров. Ты знаешь, что существует огромное количество людей, которые собирают все имеющее хоть какое-то отношение к эльярам.
– Такое случается после каждой войны, – сказал Вольф. – Победители собирают вещи побежденных, и наоборот. Ничего удивительного.
Циско протянул руку к карману, но остановился, увидев, как ладонь Вольфа легла на пистолет. Через несколько мгновений Вольф кивнул. Очень медленно Циско извлек из кармана камень яйцевидной формы с прожилками на поверхности.
– Вот самая большая редкость. Стартовая продажная цена начинается с миллиона. Это…
– Я знаю, что это такое, – прервал его Джошуа. Циско передал ему камень.
Когда камень оказался в руках Джошуа, он вспыхнул, окрасив стены гостиной во все цвета радуги. Джошуа подержал камень на ладони, а затем вернул его Циско.
– Он фальшивый.
Циско удивленно замигал.
– Вероятно, ты единственный, кроме эльяров, кто способен это определить. В наших лабораториях было изготовлено около двух десятков таких камней. Мы используем их в качестве приманки.
– Успешно?
– Не слишком. Все, кто на них клюнул, оказались настоящими коллекционерами, которые желали получить Лумину, чтобы пополнить свои коллекции. Но эльяр, используя посредника, тоже может на них выйти.
– Почему вас беспокоят люди, желающие приобрести такой камень, чем бы ни объяснялось их стремление? Каким образом их интересы пересекаются с интересами Федерации?
– Не знаю. Таков приказ. Проверять всех, кого интересует Лумина.
– А что, если тот, кого твой шеф на самом деле ищет, обладает той же способностью, что и я, – отличать поддельную Лумину? В таком случае вы не поймаете в свои сети никого, кроме обычных охотников за сувенирами.
Циско, казалось, был озадачен.
– Я еще об этом не думал, – признался он. – Я забыл… ты всегда был хорош в системном анализе.
– Так значит, вы тянете одеяло за один конец и ждете, что мифический эльяр появится с другой стороны, и тут вам нужен я. Откуда мне знать, где искать, если я возьмусь за это задание?
– Я предоставлю тебе все, чем располагает разведка.
Снова очень медленно Циско поднес руку к карману, достал микрофишу и передал ее через стол Вольфу.
– Здесь резюме. Если хочешь, я могу предоставить тебе необработанные данные.
– Хочу. Что вам удалось узнать?
– Мы разрабатывали несколько направлений. Единственное, которое нам что-то дало, было связано с камнями Лумина. Пока мы обнаружили четыре таких камня, и что важно, все они появились в течение одного временного интервала в логической последовательности, так, словно кто-то путешествовал из мира в мир и продавал эти камни или же распространял их через уже созданную сеть.
– Весьма зыбкое предположение. Но допустим, оно правильное. Почему я? Для кропотливой работы подобного рода гораздо лучше подходят твои бумагомаратели и порогообиватели.
– Верно, – сказал Циско. В его обычно монотонном голосе появился сарказм. – Какая замечательная идея! Послать целую группу людей, в которых рано или поздно опознают сотрудников Секретной Службы Федерации, бродить по Отверженным Мирам, спрашивая всех встречных: никто не видел эльяра? Как ты думаешь, какого рода слухи это породит?
– Возражение принято, – согласился Джошуа. – Но я по-прежнему не вижу достаточно оснований привлекать к этому делу меня.
– Сейчас я хочу показать тебе один фильм. Я не могу оставить его тебе или даже позволить взять в свои руки, поскольку боюсь, что выйду отсюда с подменой. Где твой проектор?
Джошуа встал, подошел к стене и дотронулся до сенсора. Из стены выдвинулась полка с видеопроектором. Он нажал несколько кнопок.
– Готово.
– Прежде чем я покажу тебе, что у нас есть, необходимо сделать небольшое вступление. Возможно, ты этого не знаешь, но мы держим под постоянным наблюдением все главные миры эльяров, включая и Саурос, место твоего заключения. Если бы это не привлекло ненужного внимания, мы бы блокировали их из космоса – конечно, если предположить, что в нашем распоряжении еще достаточно боевых кораблей, чтобы поддерживать блокаду.
– Я этого не знал.
– Даже собственным агентам мы говорим, что ведем наблюдение для того, чтобы воспрепятствовать разграблению планет до тех пор, пока Федерация не решит, что с ними делать. Эльяры оставили оружие, принцип действия которого мы не можем разгадать до сих пор, после десяти лет, потраченных на его изучение. Но не в этом заключается главная причина. Мы держим планеты под прикрытием из-за этих проклятых слухов о живом эльяре. Наблюдение осуществляется при помощи как пассивных, так и активных средств контроля. Материал, который ты сейчас увидишь, снят камерой, установленной на подвижной птице. Внепланетные датчики зарегистрировали корабль, который шел на посадку по очень пологой орбите, явно желая остаться незамеченным. Это вызвало определенный интерес. В тот момент, когда птица прибыла на место посадки, из корабля кто-то вышел. Вот что удалось заснять.
Циско вставил диск в проектор, и большой экран ожил.
Миниатюрный робот, которого Циско называл птицей, летел на малой высоте над улицами города эльяров. Вольфу показалось, что он узнает некоторые здания, хотя время и непогода не щадили их утонченного великолепия. Он подавил нервную дрожь.
– Сейчас птица подлетит к открытому пространству, одному из парков эльяров, – прокомментировал Циско.
– У них не было парков, – произнес Джошуа отсутствующим голосом. – Правильнее называть их… разгрузочные центры.
– Какая разница! Теперь внимательнее – интересующий нас момент длится всего несколько секунд.
На экране появился небольшой звездолет, стоящий на посадочных опорах. Вольф не смог точно определить его модель, но по очертаниям корпуса решил, что это гражданский корабль, скорее всего быстроходная яхта. Люк главного шлюза был открыт. Когда робот подлетел ближе, Вольф успел заметить какое-то движение, и шлюз закрылся. Птица преодолела половину дистанции, когда заработали вспомогательные двигатели звездолета и корабль стартовал на полной тяге. Он с ревом пересек открытое пространство, стремительно наращивая скорость. Вольф увидел, как при переходе через звуковой барьер от носа корабля пошла звуковая волна, разрушившая несколько небольших зданий. Корабль быстро уменьшался в размерах и, уже превратившись в маленькую точку, внезапно исчез с экрана.
– Покинув атмосферу, он вошел в N-пространство прежде, чем мы успели хотя бы подумать о том, чтобы взять на него Э-пеленг.
– У кого-то очень быстрая реакция, – заметил Джошуа.
– Или очень развитые чувства, — сказал Циско сухим тоном. – Теперь увеличим изображение и посмотрим на зону шлюза в замедленном повторе.
При сильном увеличении изображение оказалось очень зернистым. На экране крупным планом был виден корабельный шлюз, и теперь Вольф заметил, как, двигаясь медленно, словно под водой, кто-то поднимается по трапу.
– Слишком поздно, – пробормотал Циско. – Сейчас я перемотаю немного назад.
Фигура спиной вперед спустилась по ступенькам, затем повернулась и прошла несколько футов по открытому пространству.
Циско остановил запись на нужном кадре.
– Ну?
Существо, застывшее на экране, не носило скафандр, а было одето в армейский комбинезон с поясом для оружия. Оно было очень высоким и казалось крайне худым, словно находилось на грани истощения. Его лицо выглядело как голова змеи сверху, глаза – вертикальные щелочки, ноздри – едва видные отверстия.
Джошуа почувствовал, как его охватила нервная дрожь.
Циско выключил проектор.
– Ну а теперь, – сказал он, заметив реакцию Вольфа, – теперь ты согласен поймать для нас этого эльяра?
Так же как и на корабле Вольфа, комната для физических упражнений была сплошь зеркальной. В зеркалах ничего не отражалось.
Близился рассвет, и остатки ночных облаков проносились по посветлевшему небу.
Зеркала слегка помутнели, и в комнате появился Джошуа. Обеими руками он держал перед собой Лу-мину.
Он внимательно посмотрел на свое многократно повторенное отражение. Лицо его было спокойно.
Джошуа бросил взгляд на Лумину, и в тот момент, когда он поднял ногу, чтобы сделать шаг, его отражение вновь стало полупрозрачным. Прежде чем изображение обрело полную четкость, какое-то мгновение в зеркалах не отражалось ничего.
Он удовлетворенно кивнул и пошел в спальню собирать вещи.
– Это не самая свежая сплетня, Циско. Меня только удивляет, что ее распространяешь именно ты.
– Это не сплетня.
– Послушай, – начал Джошуа, стараясь, чтобы его голос звучал спокойно, – со времени окончания войны, с тех пор как эльяры… исчезли, ходят слухи, что они по-прежнему где-то здесь. Скрываются в розовом облаке или где-то еще, выжидая подходящий момент, чтобы свершить свою страшную месть.
– Я слышал эти истории. Я говорю совсем о другом, что и докажу тебе через несколько секунд. Но позволь мне сначала задать тебе один вопрос, – сказал агент Федерации. – Они должны были куда-то уйти, верно? Мы крепко их прижали, но, насколько мне известно, это был их собственный выбор. Я никогда не верил в сказки о массовом самоубийстве. А дверь открывается в обе стороны.
– Только не эта, – возразил Вольф.
– Хорошо, – произнес Циско рассудительным тоном. – Ты жил с ними. Ты был первым пленником, которому удалось от них сбежать. Ты наш главный консультант по психологии эльяров. Но откуда ты можешь знать, что они ушли, не замышляя однажды вернуться и отомстить?
Немного поколебавшись, Джошуа решил сказать правду.
– Я чувствую это.
– Объясни.
Вольф задумался над тем, почему он уже сказал так много, и решил, что, вероятно, иногда просто нужно выговориться, а Циско подходил на роль собеседника не хуже любого другого жителя Отверженных Миров.
– Чувство выше эмоций, но его нельзя объяснить логически, или, вернее, оно включает в себя логику и наряду с ней использует другие способы восприятия.
– Способы эльяров?
– Да. Или те из них, которые я узнал.
– Вот почему тебя так трудно застать врасплох? Вольф пожал плечами.
Циско хмыкнул:
– Я всегда знал, что ты обладаешь некоторой… черт, «сила» не совсем правильное слово. Способностью, может быть. Чем-то таким, чего лишены все остальные. Короче говоря, у тебя есть это самое чувство. Но я не могу – разведка не может – опираться в своей работе на такие расплывчатые понятия. Мы должны быть готовы ко всему. Черт возьми, да у нас наверняка до сих пор где-то хранятся планы ответных действий в случае, если Луна нападет на Землю. Это была слабая попытка пошутить, и Джошуа позволил себе улыбнуться в знак того, что он оценил усилия агента.
– Ну ладно, шутки в сторону, – продолжил Циско. – Нас подтолкнуло к действию положение дел на рынке предметов, оставшихся от цивилизации эльяров. Ты знаешь, что существует огромное количество людей, которые собирают все имеющее хоть какое-то отношение к эльярам.
– Такое случается после каждой войны, – сказал Вольф. – Победители собирают вещи побежденных, и наоборот. Ничего удивительного.
Циско протянул руку к карману, но остановился, увидев, как ладонь Вольфа легла на пистолет. Через несколько мгновений Вольф кивнул. Очень медленно Циско извлек из кармана камень яйцевидной формы с прожилками на поверхности.
– Вот самая большая редкость. Стартовая продажная цена начинается с миллиона. Это…
– Я знаю, что это такое, – прервал его Джошуа. Циско передал ему камень.
Когда камень оказался в руках Джошуа, он вспыхнул, окрасив стены гостиной во все цвета радуги. Джошуа подержал камень на ладони, а затем вернул его Циско.
– Он фальшивый.
Циско удивленно замигал.
– Вероятно, ты единственный, кроме эльяров, кто способен это определить. В наших лабораториях было изготовлено около двух десятков таких камней. Мы используем их в качестве приманки.
– Успешно?
– Не слишком. Все, кто на них клюнул, оказались настоящими коллекционерами, которые желали получить Лумину, чтобы пополнить свои коллекции. Но эльяр, используя посредника, тоже может на них выйти.
– Почему вас беспокоят люди, желающие приобрести такой камень, чем бы ни объяснялось их стремление? Каким образом их интересы пересекаются с интересами Федерации?
– Не знаю. Таков приказ. Проверять всех, кого интересует Лумина.
– А что, если тот, кого твой шеф на самом деле ищет, обладает той же способностью, что и я, – отличать поддельную Лумину? В таком случае вы не поймаете в свои сети никого, кроме обычных охотников за сувенирами.
Циско, казалось, был озадачен.
– Я еще об этом не думал, – признался он. – Я забыл… ты всегда был хорош в системном анализе.
– Так значит, вы тянете одеяло за один конец и ждете, что мифический эльяр появится с другой стороны, и тут вам нужен я. Откуда мне знать, где искать, если я возьмусь за это задание?
– Я предоставлю тебе все, чем располагает разведка.
Снова очень медленно Циско поднес руку к карману, достал микрофишу и передал ее через стол Вольфу.
– Здесь резюме. Если хочешь, я могу предоставить тебе необработанные данные.
– Хочу. Что вам удалось узнать?
– Мы разрабатывали несколько направлений. Единственное, которое нам что-то дало, было связано с камнями Лумина. Пока мы обнаружили четыре таких камня, и что важно, все они появились в течение одного временного интервала в логической последовательности, так, словно кто-то путешествовал из мира в мир и продавал эти камни или же распространял их через уже созданную сеть.
– Весьма зыбкое предположение. Но допустим, оно правильное. Почему я? Для кропотливой работы подобного рода гораздо лучше подходят твои бумагомаратели и порогообиватели.
– Верно, – сказал Циско. В его обычно монотонном голосе появился сарказм. – Какая замечательная идея! Послать целую группу людей, в которых рано или поздно опознают сотрудников Секретной Службы Федерации, бродить по Отверженным Мирам, спрашивая всех встречных: никто не видел эльяра? Как ты думаешь, какого рода слухи это породит?
– Возражение принято, – согласился Джошуа. – Но я по-прежнему не вижу достаточно оснований привлекать к этому делу меня.
– Сейчас я хочу показать тебе один фильм. Я не могу оставить его тебе или даже позволить взять в свои руки, поскольку боюсь, что выйду отсюда с подменой. Где твой проектор?
Джошуа встал, подошел к стене и дотронулся до сенсора. Из стены выдвинулась полка с видеопроектором. Он нажал несколько кнопок.
– Готово.
– Прежде чем я покажу тебе, что у нас есть, необходимо сделать небольшое вступление. Возможно, ты этого не знаешь, но мы держим под постоянным наблюдением все главные миры эльяров, включая и Саурос, место твоего заключения. Если бы это не привлекло ненужного внимания, мы бы блокировали их из космоса – конечно, если предположить, что в нашем распоряжении еще достаточно боевых кораблей, чтобы поддерживать блокаду.
– Я этого не знал.
– Даже собственным агентам мы говорим, что ведем наблюдение для того, чтобы воспрепятствовать разграблению планет до тех пор, пока Федерация не решит, что с ними делать. Эльяры оставили оружие, принцип действия которого мы не можем разгадать до сих пор, после десяти лет, потраченных на его изучение. Но не в этом заключается главная причина. Мы держим планеты под прикрытием из-за этих проклятых слухов о живом эльяре. Наблюдение осуществляется при помощи как пассивных, так и активных средств контроля. Материал, который ты сейчас увидишь, снят камерой, установленной на подвижной птице. Внепланетные датчики зарегистрировали корабль, который шел на посадку по очень пологой орбите, явно желая остаться незамеченным. Это вызвало определенный интерес. В тот момент, когда птица прибыла на место посадки, из корабля кто-то вышел. Вот что удалось заснять.
Циско вставил диск в проектор, и большой экран ожил.
Миниатюрный робот, которого Циско называл птицей, летел на малой высоте над улицами города эльяров. Вольфу показалось, что он узнает некоторые здания, хотя время и непогода не щадили их утонченного великолепия. Он подавил нервную дрожь.
– Сейчас птица подлетит к открытому пространству, одному из парков эльяров, – прокомментировал Циско.
– У них не было парков, – произнес Джошуа отсутствующим голосом. – Правильнее называть их… разгрузочные центры.
– Какая разница! Теперь внимательнее – интересующий нас момент длится всего несколько секунд.
На экране появился небольшой звездолет, стоящий на посадочных опорах. Вольф не смог точно определить его модель, но по очертаниям корпуса решил, что это гражданский корабль, скорее всего быстроходная яхта. Люк главного шлюза был открыт. Когда робот подлетел ближе, Вольф успел заметить какое-то движение, и шлюз закрылся. Птица преодолела половину дистанции, когда заработали вспомогательные двигатели звездолета и корабль стартовал на полной тяге. Он с ревом пересек открытое пространство, стремительно наращивая скорость. Вольф увидел, как при переходе через звуковой барьер от носа корабля пошла звуковая волна, разрушившая несколько небольших зданий. Корабль быстро уменьшался в размерах и, уже превратившись в маленькую точку, внезапно исчез с экрана.
– Покинув атмосферу, он вошел в N-пространство прежде, чем мы успели хотя бы подумать о том, чтобы взять на него Э-пеленг.
– У кого-то очень быстрая реакция, – заметил Джошуа.
– Или очень развитые чувства, — сказал Циско сухим тоном. – Теперь увеличим изображение и посмотрим на зону шлюза в замедленном повторе.
При сильном увеличении изображение оказалось очень зернистым. На экране крупным планом был виден корабельный шлюз, и теперь Вольф заметил, как, двигаясь медленно, словно под водой, кто-то поднимается по трапу.
– Слишком поздно, – пробормотал Циско. – Сейчас я перемотаю немного назад.
Фигура спиной вперед спустилась по ступенькам, затем повернулась и прошла несколько футов по открытому пространству.
Циско остановил запись на нужном кадре.
– Ну?
Существо, застывшее на экране, не носило скафандр, а было одето в армейский комбинезон с поясом для оружия. Оно было очень высоким и казалось крайне худым, словно находилось на грани истощения. Его лицо выглядело как голова змеи сверху, глаза – вертикальные щелочки, ноздри – едва видные отверстия.
Джошуа почувствовал, как его охватила нервная дрожь.
Циско выключил проектор.
– Ну а теперь, – сказал он, заметив реакцию Вольфа, – теперь ты согласен поймать для нас этого эльяра?
Так же как и на корабле Вольфа, комната для физических упражнений была сплошь зеркальной. В зеркалах ничего не отражалось.
Близился рассвет, и остатки ночных облаков проносились по посветлевшему небу.
Зеркала слегка помутнели, и в комнате появился Джошуа. Обеими руками он держал перед собой Лу-мину.
Он внимательно посмотрел на свое многократно повторенное отражение. Лицо его было спокойно.
Джошуа бросил взгляд на Лумину, и в тот момент, когда он поднял ногу, чтобы сделать шаг, его отражение вновь стало полупрозрачным. Прежде чем изображение обрело полную четкость, какое-то мгновение в зеркалах не отражалось ничего.
Он удовлетворенно кивнул и пошел в спальню собирать вещи.
Глава 6
– Есть у вас что-нибудь для внесения в декларацию?
Джошуа отрицательно покачал головой. Таможенный офицер с улыбкой готовящейся к атаке акулы произнес:
– Добро пожаловать на Мадодари III, – и впился глазами в экран контрольного устройства, мимо которого в этот момент проходил Джошуа.
Вольф нашел стоянку такси и скользнул на заднее сиденье первого же свободного лифтера, положив рядом с собой черную нейлоновую сумку.
– Куда?
– Отель «Акрополис», – сказал Джошуа. Он выбрал его из списка в рекламном буклете, который ему дал стюард межзвездного лайнера. Когда лифтер поднялся, он обернулся и посмотрел назад. Это была старая привычка.
Согласно рекламе, отель, предназначавшийся для состоятельных бизнесменов, был большим и роскошным, и маловероятно, что здесь кто-то будет обращать внимание на Джошуа. Его построили сразу же после войны в предвкушении послевоенного бума, который так и не пришел на Мадодари.
Приняв душ и переодевшись, Джошуа сделал звонок по видеофону, затем вышел на улицу и, остановив лифтер, назвал водителю адрес ресторана. В ресторане, воспользовавшись комом, предоставленным в его распоряжение метрдотелем, он вызвал второй лифтер и назвал таксисту адрес, который был ему нужен.
Оказалось, что водитель расположен к разговору не более Вольфа, и Джошуа сконцентрировал свое внимание на городских улицах.
Мадодари III нельзя было назвать умирающей планетой, но в то же время вряд ли кто-нибудь назвал бы ее процветающей. Из-за близкого местоположения к секторам эльяров во время войны здесь размещалась одна из крупнейших баз флота Федерации. Мадодари дважды подвергалась вражеским атакам, и Вольф мог различить вдали оплавленные руины в том месте, где когда-то стояло какое-то крупное сооружение.
После окончания войны и начала демобилизации на Мадодари III пришло запустение. На грязных улицах виднелись выбоины в дорожном покрытии, окна зданий были заколочены или просто смотрели черными пустыми глазницами, их владельцы не потрудились снять последние отчаянные объявления: «Ликвидационная продажа», и облезлые полотнища развевались на ветру, несущем грязь и мусор через весь город. Люди, которых он встречал до сих пор, были одеты по моде прошлого года или даже прошлого десятилетия, и все они были заняты собственными делами, хотя не слишком спешили их закончить.
Лифтер приблизился к цепи холмов, опоясывающей город, и теперь пролетал мимо частных особняков, отдельные из которых были еще обитаемы. Лифтер опустился на землю возле одного из таких строений, и Вольф расплатился с водителем.
Это было поместье с большим садом, окруженное высокой стеной и снабженное охранной сигнализацией. За решеткой ворот мощенная булыжником подъездная аллея вела к белому зданию с колоннами, которое было достаточно большим, чтобы вместить целый институт.
Дотронувшись до панели кома, Вольф известил о своем прибытии. Послышалось слабое шипение, и ворота открылись. Когда Вольф шел по подъездной аллее, то краем глаза заметил какое-то движение. Оказалось, что за его передвижением следят стволы двух автоматических пушек.
Дверь открыла женщина, предложившая ему войти.
– Я леди Пенруддок, – представилась она. – Мистер Вольф?
Джошуа кивнул.
Женщина была примерно на десять лет моложе Джошуа и отличалась холодной красотой. Ее костюм состоял из дорогой юбки, серого жилета и темно-красной блузки с застежкой у горла.
– Вы не похожи на обычного посетителя, – сказала она.
– Да? А как выглядят обычные?
– Есть такое забытое слово – коммивояжер. Оно означает…
– Мне знаком его смысл.
– Это люди, отхватившие кусок крупнее, чем они способны проглотить, – продолжила леди Пенруддок, – и спешащие его продать прежде, чем он потеряет свою стоимость.
Губы Джошуа дрогнули, изобразив подобие улыбки.
– Я собиралась уходить, – сказала женщина, – но вы можете оказаться… интересны. Пожалуй, я останусь. Меня зовут Ариадна. Подождите здесь. Я позову Малькольма.
Ее каблуки застучали по мраморному полу. Фойе особняка казалось огромным. Одна стена была увешана головами животных, являющихся ценными охотничьими трофеями. Джошуа узнал некоторых из них: медведь с Кодиака, фракт из системы Альтаира, зверь Джеймсона с Неккара IX. В другой стене имелась ниша, которую целиком занимал стоящий на задних лапах двадцатифутовый шестиногий монстр, никогда прежде не виданный Вольфом. Джошуа подошел ближе, чтобы оценить качество работы таксидермиста. Он заметил в воздухе похожий на голограмму едва различимый квадрат, флюоресцирующий зеленым светом. Он дотронулся до него.
Чудовище издало разъяренный рев и, брызгая слюной, бросилось на Джошуа. У него на плече появилось тяжелое ружье, и, чуть не упав на зеленые скользкие камни планетоида, он отступил назад… и зверь опять застыл на месте, а Джошуа вернулся в фойе особняка.
– Впечатляет, – тихо сказал он, затем нахмурился и еще раз дотронулся до сенсора.
Снова монстр бросился вперед, но Джошуа не обратил внимания ни на него, ни на ружье, которое вновь предоставила ему диорама. Он улыбнулся и, сделав шаг назад, перенесся в особняк Пенруддоков.
Судья как раз входил в фойе, и его жена следовала за ним. Это был крупный мужчина с грубовато-простодушной внешностью, шестидесяти с небольшим лет. Его седые волосы были аккуратно уложены, а тело поддерживалось в хорошей форме. Он носил костюм, напоминавший о его бывшей профессии.
– Мистер Вольф, – сказал он, – я искренне рад встретиться с вами.
– Судья, – приветствовал его Джошуа.
– Я вижу, вы побывали «внутри» моего маленького аттракциона, – продолжил Пенруддок. – В доме установлено еще около полудюжины диорам, но это моя любимая. Я шагал по тропе, а этот ублюдок притаился в засаде. Он уже почти схватил меня, когда в последнее мгновение я всадил в него разрывной заряд.
– Надо же, – произнес Джошуа, и на его губах появилась легкая улыбка.
– Ариадна, – сказал судья, – мистер Вольф один из героев войны с эльярами, правда, не из тех, о которых хорошо известно широкой публике. И еще он тот самый человек, который вернул драгоценности, украденные у нас тем мерзавцем.
– Ах! – Взгляд леди Пенруддок пронзал насквозь. – Я чувствовала, что в нем есть нечто… особенное.
– Это хорошее слово для того, чтобы охарактеризовать нашего гостя, и мы счастливы принять вас в своем доме, сэр. Пройдемте в мой кабинет. Мы сможем там поговорить.
Все трое направились к двери, ведущей во внутренние помещения.
– Я думал, ты собираешься в город, дорогая.
– Я собиралась, но затем решила, что могу остаться. В чем бы ни заключалось дело мистера Вольфа, я уверена, мне будет интересно послушать.
– Не хочу портить тебе удовольствие, но это дело сугубо личного плана. То, что мы намерены обсудить, должно оставаться строго между нами. Ты не против?
Ариадна Пенруддок посмотрела на мужа.
– Нет. Я совсем не против. Значит, увидимся позже, дорогой. Была рада познакомиться с вами, мистер Вольф. – Ее голос звучал почти монотонно.
Пенруддок проводил ее взглядом, а затем оглушительно рассмеялся.
– Женщины! Они всегда хотят быть поблизости, даже когда знают, что им будет скучно.
Ничего не сказав, Джошуа последовал за судьей.
Кабинет оказался в точности таким, каким он себе его и представлял, – черное дерево, кожа, стены завешаны картами, оружием и охотничьими трофеями.
– Что-нибудь выпьете, сэр?
– Нет, благодарю, – ответил Джошуа. – Может быть, позже.
– Одно из преимуществ, которые я получил, уйдя в отставку, – сказал судья, – заключается в возможности делать все, что мне захочется, в любое удобное для меня время. Я обнаружил, что перед обедом очень полезно пить бренди с молоком.
Он подошел к серванту, налил себе бренди из почти пустого хрустального графина со слишком большим количеством граней, добавил молока из холодильника и отпил половину.
– Я счастлив, сэр, – продолжил он, – что вам удалось сполна отплатить этому негодяю Ходьяну. За долгие годы я уяснил для себя, что есть только один способ иметь дело с такими выродками, как он. Именно так вы и поступили.
– Полагаю, – сказал Джошуа, – работая судьей, вы вполне могли испытывать подобные чувства. Но кажется, я еще не заслужил, чтобы вы были так откровенны со мной.
– Откровенность здесь ни при чем, Джошуа, я был бы рад иметь возможность так вас называть. В том, что я сказал, нет ничего, кроме обычного здравого смысла. – Пенруддок опорожнил стакан и наполнил его вновь. – Вы знаете, когда Маршал Сектора сообщила о том, что произошло, я подумал, не тот ли это Джошуа Вольф, о котором мне рассказывали друзья во время войны. Я навел справки, и мое предположение подтвердилось. Чертовски рад вас видеть, сэр. Вы проделали хорошую работу, повернув то, чему вас учили, против этих ублюдков эльяров. То, что вы совершили для Федерации, имеет огромное, неоценимое значение. – Голос Пенруддока постепенно набирал силу, словно он упражнялся в ораторском искусстве. – Почему вы не остались на службе, позвольте узнать?
– Война закончилась, – ответил Джошуа.
– Но Федерация всегда найдет применение таким людям, как вы, даже в мирное время. Большая потеря, сэр. Большая потеря. Бог свидетель, я сам пытался поступить на военную службу, присоединиться к рядам защитников человечества, но, знаете, мое сердце… в общем, оказалось, что этой мечте сбыться не суждено. Но смею вас заверить, даже несмотря на то, что моя деятельность целиком принадлежала мирной области, я сделал для победы все, что мог. Я основал Комитеты Лояльности, чтобы на Мадодари не появилось и малейшего намека на недовольство.
Пенруддок посмотрел на Джошуа, ожидая выражения признательности, и был разочарован, когда его не услышал. Джошуа подошел к одной из книжных полок.
– Здесь хранится ваша коллекция драгоценных камней?
Пенруддок был ошеломлен.
– Да… Но… как вы узнали?
– Не могли бы вы мне ее показать?
Джошуа внимательно следил за тем, как Пенруддок дотронулся пальцем до сенсора и фальшивая полка поднялась вверх, открыв за собой сейф. Пенруддок нажал на несколько ничем не примечательных точек на дверце сейфа, затем повернул ручку, и тяжелая дверь, сбалансированная противовесом, медленно открылась. Внутри находились ряды полок. Джошуа выдвинул одну из них, и драгоценные камни засверкали перед ним многоцветными гранями.
– Сколько еще людей знают, где хранилище? В полицейском протоколе, составленном после ограбления, сказано, что вор или воры…
– Воры, сэр, – сказал Пенруддок. – Здесь явно действовал не один человек. Они прихватили с собой с полдюжины лотков, а я никогда не слышал, чтобы у взломщика хватило наглости сделать несколько заходов. Но я не ответил на ваш вопрос. Я сам. Моя жена. Один… возможно, двое слуг. Они старые, преданные работники, служащие нам много лет. Но все это теперь не важно, не так ли? Вы вернули все, что смогли, и я вам за это крайне признателен, а Иннокентий Ходьян получил по заслугам, отчего я испытываю еще большее удовлетворение.
Джошуа отрицательно покачал головой. Таможенный офицер с улыбкой готовящейся к атаке акулы произнес:
– Добро пожаловать на Мадодари III, – и впился глазами в экран контрольного устройства, мимо которого в этот момент проходил Джошуа.
Вольф нашел стоянку такси и скользнул на заднее сиденье первого же свободного лифтера, положив рядом с собой черную нейлоновую сумку.
– Куда?
– Отель «Акрополис», – сказал Джошуа. Он выбрал его из списка в рекламном буклете, который ему дал стюард межзвездного лайнера. Когда лифтер поднялся, он обернулся и посмотрел назад. Это была старая привычка.
Согласно рекламе, отель, предназначавшийся для состоятельных бизнесменов, был большим и роскошным, и маловероятно, что здесь кто-то будет обращать внимание на Джошуа. Его построили сразу же после войны в предвкушении послевоенного бума, который так и не пришел на Мадодари.
Приняв душ и переодевшись, Джошуа сделал звонок по видеофону, затем вышел на улицу и, остановив лифтер, назвал водителю адрес ресторана. В ресторане, воспользовавшись комом, предоставленным в его распоряжение метрдотелем, он вызвал второй лифтер и назвал таксисту адрес, который был ему нужен.
Оказалось, что водитель расположен к разговору не более Вольфа, и Джошуа сконцентрировал свое внимание на городских улицах.
Мадодари III нельзя было назвать умирающей планетой, но в то же время вряд ли кто-нибудь назвал бы ее процветающей. Из-за близкого местоположения к секторам эльяров во время войны здесь размещалась одна из крупнейших баз флота Федерации. Мадодари дважды подвергалась вражеским атакам, и Вольф мог различить вдали оплавленные руины в том месте, где когда-то стояло какое-то крупное сооружение.
После окончания войны и начала демобилизации на Мадодари III пришло запустение. На грязных улицах виднелись выбоины в дорожном покрытии, окна зданий были заколочены или просто смотрели черными пустыми глазницами, их владельцы не потрудились снять последние отчаянные объявления: «Ликвидационная продажа», и облезлые полотнища развевались на ветру, несущем грязь и мусор через весь город. Люди, которых он встречал до сих пор, были одеты по моде прошлого года или даже прошлого десятилетия, и все они были заняты собственными делами, хотя не слишком спешили их закончить.
Лифтер приблизился к цепи холмов, опоясывающей город, и теперь пролетал мимо частных особняков, отдельные из которых были еще обитаемы. Лифтер опустился на землю возле одного из таких строений, и Вольф расплатился с водителем.
Это было поместье с большим садом, окруженное высокой стеной и снабженное охранной сигнализацией. За решеткой ворот мощенная булыжником подъездная аллея вела к белому зданию с колоннами, которое было достаточно большим, чтобы вместить целый институт.
Дотронувшись до панели кома, Вольф известил о своем прибытии. Послышалось слабое шипение, и ворота открылись. Когда Вольф шел по подъездной аллее, то краем глаза заметил какое-то движение. Оказалось, что за его передвижением следят стволы двух автоматических пушек.
Дверь открыла женщина, предложившая ему войти.
– Я леди Пенруддок, – представилась она. – Мистер Вольф?
Джошуа кивнул.
Женщина была примерно на десять лет моложе Джошуа и отличалась холодной красотой. Ее костюм состоял из дорогой юбки, серого жилета и темно-красной блузки с застежкой у горла.
– Вы не похожи на обычного посетителя, – сказала она.
– Да? А как выглядят обычные?
– Есть такое забытое слово – коммивояжер. Оно означает…
– Мне знаком его смысл.
– Это люди, отхватившие кусок крупнее, чем они способны проглотить, – продолжила леди Пенруддок, – и спешащие его продать прежде, чем он потеряет свою стоимость.
Губы Джошуа дрогнули, изобразив подобие улыбки.
– Я собиралась уходить, – сказала женщина, – но вы можете оказаться… интересны. Пожалуй, я останусь. Меня зовут Ариадна. Подождите здесь. Я позову Малькольма.
Ее каблуки застучали по мраморному полу. Фойе особняка казалось огромным. Одна стена была увешана головами животных, являющихся ценными охотничьими трофеями. Джошуа узнал некоторых из них: медведь с Кодиака, фракт из системы Альтаира, зверь Джеймсона с Неккара IX. В другой стене имелась ниша, которую целиком занимал стоящий на задних лапах двадцатифутовый шестиногий монстр, никогда прежде не виданный Вольфом. Джошуа подошел ближе, чтобы оценить качество работы таксидермиста. Он заметил в воздухе похожий на голограмму едва различимый квадрат, флюоресцирующий зеленым светом. Он дотронулся до него.
Чудовище издало разъяренный рев и, брызгая слюной, бросилось на Джошуа. У него на плече появилось тяжелое ружье, и, чуть не упав на зеленые скользкие камни планетоида, он отступил назад… и зверь опять застыл на месте, а Джошуа вернулся в фойе особняка.
– Впечатляет, – тихо сказал он, затем нахмурился и еще раз дотронулся до сенсора.
Снова монстр бросился вперед, но Джошуа не обратил внимания ни на него, ни на ружье, которое вновь предоставила ему диорама. Он улыбнулся и, сделав шаг назад, перенесся в особняк Пенруддоков.
Судья как раз входил в фойе, и его жена следовала за ним. Это был крупный мужчина с грубовато-простодушной внешностью, шестидесяти с небольшим лет. Его седые волосы были аккуратно уложены, а тело поддерживалось в хорошей форме. Он носил костюм, напоминавший о его бывшей профессии.
– Мистер Вольф, – сказал он, – я искренне рад встретиться с вами.
– Судья, – приветствовал его Джошуа.
– Я вижу, вы побывали «внутри» моего маленького аттракциона, – продолжил Пенруддок. – В доме установлено еще около полудюжины диорам, но это моя любимая. Я шагал по тропе, а этот ублюдок притаился в засаде. Он уже почти схватил меня, когда в последнее мгновение я всадил в него разрывной заряд.
– Надо же, – произнес Джошуа, и на его губах появилась легкая улыбка.
– Ариадна, – сказал судья, – мистер Вольф один из героев войны с эльярами, правда, не из тех, о которых хорошо известно широкой публике. И еще он тот самый человек, который вернул драгоценности, украденные у нас тем мерзавцем.
– Ах! – Взгляд леди Пенруддок пронзал насквозь. – Я чувствовала, что в нем есть нечто… особенное.
– Это хорошее слово для того, чтобы охарактеризовать нашего гостя, и мы счастливы принять вас в своем доме, сэр. Пройдемте в мой кабинет. Мы сможем там поговорить.
Все трое направились к двери, ведущей во внутренние помещения.
– Я думал, ты собираешься в город, дорогая.
– Я собиралась, но затем решила, что могу остаться. В чем бы ни заключалось дело мистера Вольфа, я уверена, мне будет интересно послушать.
– Не хочу портить тебе удовольствие, но это дело сугубо личного плана. То, что мы намерены обсудить, должно оставаться строго между нами. Ты не против?
Ариадна Пенруддок посмотрела на мужа.
– Нет. Я совсем не против. Значит, увидимся позже, дорогой. Была рада познакомиться с вами, мистер Вольф. – Ее голос звучал почти монотонно.
Пенруддок проводил ее взглядом, а затем оглушительно рассмеялся.
– Женщины! Они всегда хотят быть поблизости, даже когда знают, что им будет скучно.
Ничего не сказав, Джошуа последовал за судьей.
Кабинет оказался в точности таким, каким он себе его и представлял, – черное дерево, кожа, стены завешаны картами, оружием и охотничьими трофеями.
– Что-нибудь выпьете, сэр?
– Нет, благодарю, – ответил Джошуа. – Может быть, позже.
– Одно из преимуществ, которые я получил, уйдя в отставку, – сказал судья, – заключается в возможности делать все, что мне захочется, в любое удобное для меня время. Я обнаружил, что перед обедом очень полезно пить бренди с молоком.
Он подошел к серванту, налил себе бренди из почти пустого хрустального графина со слишком большим количеством граней, добавил молока из холодильника и отпил половину.
– Я счастлив, сэр, – продолжил он, – что вам удалось сполна отплатить этому негодяю Ходьяну. За долгие годы я уяснил для себя, что есть только один способ иметь дело с такими выродками, как он. Именно так вы и поступили.
– Полагаю, – сказал Джошуа, – работая судьей, вы вполне могли испытывать подобные чувства. Но кажется, я еще не заслужил, чтобы вы были так откровенны со мной.
– Откровенность здесь ни при чем, Джошуа, я был бы рад иметь возможность так вас называть. В том, что я сказал, нет ничего, кроме обычного здравого смысла. – Пенруддок опорожнил стакан и наполнил его вновь. – Вы знаете, когда Маршал Сектора сообщила о том, что произошло, я подумал, не тот ли это Джошуа Вольф, о котором мне рассказывали друзья во время войны. Я навел справки, и мое предположение подтвердилось. Чертовски рад вас видеть, сэр. Вы проделали хорошую работу, повернув то, чему вас учили, против этих ублюдков эльяров. То, что вы совершили для Федерации, имеет огромное, неоценимое значение. – Голос Пенруддока постепенно набирал силу, словно он упражнялся в ораторском искусстве. – Почему вы не остались на службе, позвольте узнать?
– Война закончилась, – ответил Джошуа.
– Но Федерация всегда найдет применение таким людям, как вы, даже в мирное время. Большая потеря, сэр. Большая потеря. Бог свидетель, я сам пытался поступить на военную службу, присоединиться к рядам защитников человечества, но, знаете, мое сердце… в общем, оказалось, что этой мечте сбыться не суждено. Но смею вас заверить, даже несмотря на то, что моя деятельность целиком принадлежала мирной области, я сделал для победы все, что мог. Я основал Комитеты Лояльности, чтобы на Мадодари не появилось и малейшего намека на недовольство.
Пенруддок посмотрел на Джошуа, ожидая выражения признательности, и был разочарован, когда его не услышал. Джошуа подошел к одной из книжных полок.
– Здесь хранится ваша коллекция драгоценных камней?
Пенруддок был ошеломлен.
– Да… Но… как вы узнали?
– Не могли бы вы мне ее показать?
Джошуа внимательно следил за тем, как Пенруддок дотронулся пальцем до сенсора и фальшивая полка поднялась вверх, открыв за собой сейф. Пенруддок нажал на несколько ничем не примечательных точек на дверце сейфа, затем повернул ручку, и тяжелая дверь, сбалансированная противовесом, медленно открылась. Внутри находились ряды полок. Джошуа выдвинул одну из них, и драгоценные камни засверкали перед ним многоцветными гранями.
– Сколько еще людей знают, где хранилище? В полицейском протоколе, составленном после ограбления, сказано, что вор или воры…
– Воры, сэр, – сказал Пенруддок. – Здесь явно действовал не один человек. Они прихватили с собой с полдюжины лотков, а я никогда не слышал, чтобы у взломщика хватило наглости сделать несколько заходов. Но я не ответил на ваш вопрос. Я сам. Моя жена. Один… возможно, двое слуг. Они старые, преданные работники, служащие нам много лет. Но все это теперь не важно, не так ли? Вы вернули все, что смогли, и я вам за это крайне признателен, а Иннокентий Ходьян получил по заслугам, отчего я испытываю еще большее удовлетворение.