Баррет Мария. Обесчещенные

   – Поражен? – Джейн уставилась на нее.
   – Да! Филипп! Думаешь, это ему не понравилось? – Клэр принялась мерить шагами комнату, ухватив себя за нос.
   – Если мы поспешим и подберем тебе что-нибудь надеть…
   – Клэр! – Джейн подняла руки. – Остановись, пожалуйста! – Она села на кровать, сняла чулки, потерла лодыжки и откинулась, задрав ноги вверх. – Во-первых, кто такой Филипп, во-вторых, не надо мне никаких нарядов и косметики! Поняла?
   Клэр удивленно кивнула.
   – И, в-третьих, что все это значит?
   Клэр уселась перед сестрой.
   – Филипп – это майор Филипп Милз, – настойчиво сказала она, – конюший графа Кумберлендского. Ему тридцать пять, служит в Шотландской гвардии, учился вместе с Тэдди, и он не женат! – Последнее слово она произнесла с восторгом, но Джейн только пожала плечами. – О, Джейн, он просто для тебя! Я с трудом могу поверить! Мы выйдем пообедать вечером, все четверо! Выпьем немного…
   – Клэр… – Джейн покачала головой.
   – Он как раз сказал Тэдди, что ему надо взбодриться, он чувствует себя неуютно в Индии, какая-то служба на магараджу, и он сказал…
   – Клэр!
   – У него восхитительная внешность, тебе не кажется? И он больше подходит тебе по возрасту, чем другие, кому мы тебя представляли.
   – Клэр! Уймись! – Джейн встала. Она понимала, что у Клэр были самые лучшие намерения, но она не была уверена, что ей нравится эта идея. Она устала, голова начинала болеть, и с нее хватит безрассудных выходок Клэр, обернувшихся потерей времени. – Послушай, – сказала она как можно ласковее, – почему бы вам, не пойти с этим приятелем, а я останусь. Ты можешь позвать одну из подружек, и вас будет четверо. – Джейн улыбнулась, как подобает разумной старшей сестре, и оправила юбку. – Эбби, например? – предложила она, но увидела, что лицо Клэр вытянулось. – Может быть, и не Эбби, – добавила она невпопад.
   Клэр встала и направилась к двери.
   – Хорошо, я скажу им, что ты не идешь, – несчастным голосом ответила она.
   Джейн уловила слезу в голосе сестры и услышала тихое всхлипывание.
   – Ну ладно, – выдавила она из себя, когда Клэр потянула дверь. – Если это так много значит для тебя, я пойду!
   Клэр резко обернулась:
   – Правда? Пойдешь?
   – Да. – Джейн через силу улыбнулась. – Дай мне несколько минут, чтобы привести себя в порядок. Но предупреждаю: я не ношу модных вещей!
   – Нет, конечно, нет! – Клэр была весьма довольна собой. Она была уверена, что наконец-то точно нашла мужчину для сестры. По ее убеждениям, быть незамужней в двадцать шесть – равноценно греху. – Ты скоро?
   – Да, несколько минут. – Когда Клэр закрыла за собой дверь, Джейн тяжело вздохнула. – Нет у меня ничего модного, – пробормотала она, глядя в зеркало и поправляя прическу. – А если бы и было, это ничего бы ни на капельку не изменило, – громко сказала она своему отражению.
   Бар в отеле «Ритц» был полон. Филипп в молчании сидел за столиком напротив Джейн. От несмолкаемых разговоров и шума вокруг он становился все несчастнее. Этот вечер был ошибкой, он был в плохом настроении, подавлен, он не должен был соглашаться идти с Тэдди.
   Филипп взглянул на Клэр и Тэдди, которые стояли у бара, живо болтая и смеясь. Клэр тайком посматривала на сестру, проверяя, как у той идут дела. «Она прелестна», – подумал Филипп, наблюдая, как она взобралась на высокий стул у стойки, явив взорам длинные, стройные ножки. И вела себя Клэр наилучшим образом: оставила их вдвоем, давая время узнать друг друга поближе. Он вновь перевел взгляд на Джейн и выдавил из себя улыбку. К своему стыду, он не мог развлечь даже себя.
   – Хотите закурить? – попытался он начать разговор.
   – Да, пожалуйста.
   Филипп подал ей портсигар, и Джейн взяла сигарету. Она подождала, пока он поднес огонь, а затем сказала:
   – Весьма неприятно, не так ли?
   – Что? – Филипп выпрямился.
   – Этот вечер. Клэр намеренно оставила нас вдвоем и каждые пять секунд смотрит, все ли у нас хорошо. – Она улыбнулась, удивленная искренним смущением Филиппа. – Да все в порядке, я уже привыкла к этому. Клэр всегда занята сватовством!
   Филипп улыбнулся в ответ:
   – А вы не против?
   – Да нет, наверное. Каждый раз я говорю себе – никогда больше, но затем… – Джейн пожала плечами. – Я стараюсь не воспринимать этого всерьез.
   – Вы очень терпимы.
   – Да, да… Я считаю, что должна быть такой. – Они оба улыбнулись. – Посмотрите, – сказала она, заметив, что Клэр опять на них смотрит. – Пожалуй, я больше не выдержу этой муки. Я должна рано встать, поэтому мне надо рано лечь. Если бы у меня разболелась голова, вы согласились бы проводить меня домой? – Она улыбнулась. – И Клэр не будет разочарована.
   На лице Филиппа ясно читалось облегчение. Джейн подобрала сумочку с пола.
   – Хорошо, – сказала она, – значит, решено.
   Филипп допил свой бокал.
   – Спасибо, Джейн, я благодарю…
   Она пожала плечами и прервала его:
   – Мы идем? Можем удрать и сказать им по пути.
   – Хорошо.
   Он встал, подал ей руку, и она оперлась на нее. Вместе они подошли к Тэдди и Клер и сообщили, что уходят.
   Когда на улице они ждали, пока швейцар поймает такси, он глядел на ее легкий костюм, туфли на низком каблуке и непритязательную сумочку и думал, что она привлекательна и благоразумна. Подошло такси, и Джейн села в машину.
   – Надеюсь, вам станет лучше.
   – Спасибо. Рада была познакомиться, Филипп.
   – И я. – Он захлопнул за ней дверцу и помахал через окно. – Спасибо! – крикнул он, когда машина тронулась, но Джейн уже не слышала.
   Она глядела прямо перед собой. Такие натуры, как майор Филипп Милз, обворожительные, тонкие, были не для нее. Она всегда об этом знала, так было и так будет.
   – Простушка Джейн, – пробормотала она без горечи и сожаления и откинулась на сиденье.

Глава 8

   Филипп потянулся и включил лампу в изголовье. Свет за окном только начинал брезжить.
   – Проснулась? – Он присел в кровати.
   – Нет. – Сюзанна перекатилась на свою половину и протерла глаза. – Пока нет.
   Филипп улыбнулся.
   – Полседьмого, пора вставать. – Он наклонился и поцеловал ее в щеку.
   – О Боже, уже?
   – Да. – Филипп встал и взял сигареты. – Поставлю чайник, – сказал он и пошел на кухню. Протирая глаза, Сюзанна смотрела, как Филипп расхаживает голым. Она сознавала, что пора вставать и убегать, но сил не было. Не надо было ей приходить сюда – слишком опасно. Она чувствовала себя скованной и несчастной.
   – Я не должна была приходить, – заявила она, когда Филипп вернулся в спальню и потянулся за брюками. – Нужно было остаться дома, ведь Мишель, я уверена, обнаружит мое отсутствие. Это было ошибкой.
   Филипп застегнул брюки и подошел к постели:
   – Сюзанна, прекрати! Ты сошла с ума, это вовсе не было ошибкой! – Он наклонился и поцеловал ее. – Я мечтал о тебе, я не мог остаться в одиночестве у Бертрама, мне просто необходимо было по-настоящему пожелать тебе спокойной ночи. – Он стал целовать ее грудь, и у нее перехватило дыхание.
   – Филипп, не надо, пожалуйста, я должна одеться и идти.
   – О'кей. – Резко отстранившись, он полностью оделся, натянув рубашку через голову и сунув галстук в карман пиджака.
   – Когда придет машина? – спросил Филипп, не глядя на нее, он возился с манжетами. Он ничего не хотел знать о другой стороне ее жизни, но чувствовал, что легкая беседа могла бы рассеять неловкость.
   Сюзи встала и набросила халат.
   – В полвосьмого, но Маргарет будет дома к семи. Она должна передать бумаги для Мишеля.
   – Ясно. – Взгляд Филиппа остановился на отражении своего расстроенного лица в зеркале трюмо, потом он перевел его на отражение Сюзи, резко повернулся и схватил ее за руки: – Бог мой, Сюзанна. – Он прижал ее к себе, вдыхая ее запах, запах их любовных игр, ее духов, все это пробуждало в нем желание. – Я люблю тебя, Сюзи, – прошептал он, – мне невыносима мысль о жизни без тебя.
   Она вжалась в него. Ее пальцы врезались в его плечи, и тело, тесно прижатое к нему, казалось одновременно нежным и сильным. Филипп не мог обходиться без нее.
   – Что мы будем делать? – пробормотала она. Он отстранился и взглянул ей в лицо:
   – Я не знаю, но что-нибудь придумаю, обещаю тебе…
   Она кивнула, не веря ему, и он это знал. Подойдя к постели, она небрежно поправила покрывало – просто, чтобы занять время.
   – Я, пожалуй, пойду. – Филипп направился к двери.
   – Не уходи.
   – Надо. Не хочу оставаться здесь, когда ты уйдешь, я хочу сохранить в памяти эту квартиру с тобой. – Он заметил, что Сюзи упала духом, и на секунду прикрыл глаза. Когда он открыл их, Сюзи уже овладела собой и, побледнев, посмотрела на него. – Позвонишь мне из дома? Дай знать, что все в порядке. – Она кивнула. – Я оставил телефон Бертрама на бюваре. – Он повернулся.
   – Филипп?
   – Да?
   Она не знала, что сказать, просто хотела посмотреть на него, запечатлеть в памяти его образ.
   – Будь осторожен.
   – И ты, – улыбнулся Филипп и, не говоря больше ни слова, вышел.
   Она услышала, как хлопнула дверь, и, бросившись на постель, дала волю слезам.
   Было холодное ветреное утро, и Филипп поднял воротник пиджака. Делать ему было нечего. Было слишком рано для чего-нибудь дельного и слишком поздно, чтобы лечь в постель. Он чувствовал себя несчастным, мысль об одиночестве, о жизни без Сюзи повергала его в отчаяние. Филипп решил прогуляться и пошел к Парк-лейн через Гайд-парк. Утреннюю тишину нарушал только стук его каблуков.
   Джейн вышла из квартиры на Куин-Гейтоколо к семи. Она несла складной стул, мольберт и акварели. В громадной сумке через плечо лежали термос с кофе и любимые сандвичи – ветчина с яйцом. В уме она составляла представление о пейзаже, который хотела бы писать, и теперь искала его. Чтобы согреться, она шла быстрым шагом. Шарф не помешал бы в это холодное утро. Джейн вышагивала, размахивая руками и громко и фальшиво напевая: «Не пускай ты дочь на сцену…»
   Сидя на скамье, Филипп наблюдал за утками. Он плотно запахнул пиджак и погрузился в свои переживания. Он чувствовал себя глубоко несчастным. Тишина вокруг нарушалась только ударами крыльев по воде и кряканьем. Филипп вспоминал Сюзи, тепло ее тела в постели и ощущал себя раздавленным одиночеством.
   Таким, с понурой головой, и увидала его Джейн.
   Проходя через парк, Джейн наткнулась на желанный пейзаж, и даже скамейка была к ее услугам. Она промочила ноги в росе, когда через кустарник пролезала к берегу. Но ее скамейка была занята. Она водрузила на нос очки и стала разглядывать помеху. Лицо было видно плохо, но сжавшаяся фигура изображала отчаяние. Не сдержав возгласа досады, она стала осматривать озеро в поисках другого подходящего места, одним глазом следя за скамейкой – не собирается ли захватчик убраться. В этот момент Филипп взглянул на нее. Некоторое время Джейн и Филипп ошарашено смотрели друг на друга.
   Джейн первая улыбнулась:
   – Привет, я Джейн Бенет! Мы встречались прошлым вечером.
   Она сняла шляпу и тряхнула головой так, что волосы рассыпались по плечам.
   – Да, я помню. – Филипп распрямился, пока она подходила. – Как голова?
   – Боль чудесным образом исчезла по дороге домой. Это совершенно необычно, правда?
   Филипп улыбнулся:
   – Да, абсолютно необычно. – Откинувшись, он растер лицо и взглянул на Джейн. – Что же вы делаете в Гайд-парке в семь утра? – Его взгляд остановился на вещах в ее руках.
   – Живопись, – пояснила она. – Акварельный кружок, этюды земли и неба.
   – Как интересно.
   – Неособенно. – Джейн пожала плечами. – На самом деле довольно скучно. Раз в неделю я веду занятия в группе, где средний возраст под семьдесят, и если к концу вечера не все спят, то занятие можно считать удачным.
   Филипп снова улыбнулся и встал.
   – В таком случае я, пожалуй, пойду. – Он сунул руки в карманы. Улыбка на его бледном лице не скрывала выражения несчастья. Заметив это, Джейн предложила:
   – Хотите кофе? У меня с собой термос. Похоже, вы не откажетесь от чашечки.
   Она нахмурила брови, морщинки на лбу придали ей чрезвычайно озабоченный вид. Филипп смягчился.
   – Да, – ответил он, – пожалуй, я бы не отказался.
   Джейн вытащила из сумки громадный термос и пакет с сандвичами.
   – Вот, – сказала она, протягивая сверток в фольге, – ветчина с яйцом. Если не это, то ничто вас не спасет.
   Он взял пакет, не чувствуя голода, и развернул.
   – Хотите?
   – Нет еще, свой я оставлю на потом. Давайте, не смущайтесь!
   Джейн налила кофе и протянула Филиппу. Он откусил от бутерброда и одобрительно промычал.
   – Это действует таким образом, – прокомментировала Джейн, когда Филипп потянулся за вторым сандвичем, – что сначала голода не ощущаешь, а потом глядь – и ничего нет.
   С набитым ртом он посмотрел на Джейн, а затем заглянул в пакет.
   – Вы всегда правы? – пробормотал он, дожевывая кусок.
   – Да нет, конечно! Но когда я не права, я молчу. – Неожиданно она спросила: – Не хотите ли о чем-нибудь поговорить?
   Филипп прекратил жевать и уставился в землю.
   – Нет, – ответил он коротко. Они едва знакомы, что она себе позволяет?
   Когда он поднял глаза, Джейн рассматривала его в упор.
   – Вы выглядите таким несчастным… Иногда разговор приносит облегчение. – Пожав плечами, она встала и взялась за крышку термоса. – Закончили?
   – Да. – Филипп принялся заворачивать оставшиеся сандвичи, но внезапно передумал и взглянул на нее. – Я имел в виду – нет. Найдется еще на чашку?
   Он улыбнулся, когда лицо Джейн смягчилось.
   – Наверное, – ответила она.
   Он подвинулся, освобождая место на скамейке, и она села рядом, налив вторую порцию в крышку термоса.
   – Джейн?
   Она остановилась и взглянула на него.
   – Что бы вы ощутили, если бы потеряли единственную необходимую вам вещь? – Задавая вопрос, он отвел глаза, чтобы она не разглядела в них боли.
   Джейн помолчала.
   – Не знаю. Наверное, если это действительно так значимо, я бы сделала все, чтобы ее сохранить.
   Филипп взглянул на нее:
   – Все?
   – Да, мне кажется, я бы сделала все. – Она улыбнулась, и ее улыбка показалась Филиппу грустной. – Впрочем, я никогда не была в таком положении, я имею в виду, когда кто-либо или что-либо значимы более всего, – добавила она спокойно.
   Филипп коснулся ее руки. Это было чрезвычайно честное утверждение, и он уважал ее мужество.
   – Спасибо, Джейн.
   – Боже милостивый! – Она смущенно засмеялась. – За что? – Она встала и принялась собирать сумку. – Лучше я пойду, пока сюда не набежали американские туристы!
   Филипп встал вслед за Джейн, выплеснул недопитый кофе, навернул крышку на термос и протянул ей оставшиеся сандвичи. Он спрятал руки в карманы.
   – Надо бы как-нибудь вместе выпить или еще что-нибудь, – сказал он больше из вежливости, и Джейн кивнула, понимая это. – Спасибо за кофе, Джейн.
   Она улыбнулась в ответ:
   – Мне было приятно, Филипп.
   – И спасибо за… – Но Джейн надела шляпу и наклонилась за стулом, и он не закончил предложения. – До свидания, мисс Джейн Бенет.
   Она взглянула на него. Пожалуй, на фоне всех ее знакомых мужчин он выглядел блестяще.
   Джейн попрощалась и, глядя ему вслед, вздохнула с сожалением и облегчением.
   Этим же утром, когда Джейн уже закончила первую картину, Филипп вошел в квартиру Бертрама в Челси, всю дорогу по Гайд-парку он шел пешком. Он включил отопление, задернул занавески в гостиной и открыл фрамугу, чтобы проветрить помещение. Затем направился на кухню сварить кофе. Он надеялся в холодильнике увидеть что-нибудь съестное, но обнаружил только лимон и пиво. Если бы не назначенный ленч, он принялся бы за пиво.
   Филипп поставил чайник и стал рыться в поисках кофе и сахара. Он не привык беспокоиться о таких вещах, в квартире Сюзи обо всем заботилась прислуга, даже о его марке зубной пасты. Наконец в жестянке нашлось пол-ложки растворимого кофе. Он отнес чашку в спальню, уселся на скромную двуспальную кровать с одним одеялом и стал с отчаянием смотреть на свой багаж. У него было шесть чемоданов и четыре коробки – громадное количество вещей, которые скопились на квартире Сюзанны. Их следовало разобрать. Мысль об этом приводила Филиппа в ужас. Найдя сумку с умывальными принадлежностями, он решил для начала искупаться и переодеться к завтраку, затем найти портфель с бумагами. После возвращения в Королевство ему предстояла первая встреча с графом, на которой он должен проинформировать Эдварда о работе в Байджуре. Оставив отвратительный кофе, он встал и начал рыться в рубашках и галстуках; всю одежду он привез из Индии. Затем отправился в ванную.
   Через двадцать минут, лежа по подбородок в горячей воде и вспоминая разговор с Джейн, Филипп почувствовал себя лучше. Конечно, у Бертрама не такая комфортабельная квартира, как у Сюзанны, но пока и это было хорошо.
   Именно беседа с Джейн улучшила его состояние, прояснив как-то ситуацию. Дело было даже не в том, что ее слова звучали как откровение, просто она сказала то, что он считал правдой, произнесла вслух его мысли. В результате его надежды стали казаться более реальными. У него еще не было ответов, он не знал выхода, но знал, что наверняка найдет.
   Нажав на рычаг ногой, Филипп долил воды в ванну, погрузился в нее с головой, затем встал и растерся досуха. Запахнув халат, он выглянул в окно, послал воздушный поцелуй Сюзи, летевшей в Малагу, и отправился в спальню одеваться. Было полдвенадцатого, до назначенного ленча оставался час.
   Такси довезло Филиппа до Кэнсингтонского дворца. Он выскочил, протянул шоферу деньги и велел оставить себе сдачу. Затем предъявил пропуск дежурному полицейскому и направился в апартаменты графа, поправляя на ходу галстук.
   – Привет, Филипп. – Атташе графа сэр Дэвид Пулинг уже ждал его, они пожали друг другу руки. – Как дела? Как Байджур?
   – Прекрасно, спасибо, Дэвид. А у тебя как дела?
   – Очень хорошо, все в порядке.
   – Как Лаура?
   – Прекрасно. По горло в детях, школах, комитетах и так далее. – Он рассмеялся. – Беспорядок семейной жизни!
   – Представляю себе! – Филипп вежливо улыбнулся в ответ.
   – Сегодня завтракаем у Эдварда в комнате, – сказал сэр Дэвид, открывая дверь в конце коридора. – Сюда. – Он отступил, и Филипп прошел вперед.
   – Будем только мы, – сообщил он Филиппу, пока они шли к частным апартаментам графа.
   – Понимаю. – Филипп старался скрыть удивление, он не ожидал этого.
   – Ленч втроем! – хохотнул сэр Дэвид. – Вперед, Филипп, Эдвард ждет нас.
   – Хорошо, просто прекрасно. – Филипп прочистил горло перед входом в комнату графа и приготовил улыбку.
   – Филипп! – Эдвард вышел навстречу, как только услышал скрип открываемой двери. – Рад тебя видеть! Как дела? Ты выглядишь замечательно! – Он пожал Филиппу руку.
   – Здравствуйте, сэр. Я в порядке, спасибо, все очень хорошо.
   – Хорошо! У тебя прекрасный загар! – Он добродушно рассмеялся, и Филипп слегка расслабился. – Надеюсь, ты там работал, а не плескался и играл в поло целыми днями!
   Филипп улыбнулся:
   – На досуге мне приходилось играть в поло с магараджей, сэр.
   – Ага! Я же говорил тебе, Дэвид! Проходи, Филипп, выпьем. – Граф взглянул на часы. – В Индии, если я правильно помню, Филипп, в четверть первого ты принимаешь вторую порцию виски с содовой! – Он провел Филиппа в гостиную и предложил сесть. – Джин? Виски?
   – Джин с тоником, сэр.
   – Хорошо. А ты, Дэвид?
   – Мне то же самое, пожалуйста.
   Граф распорядился о напитках и сел на диван напротив Филиппа. Стены были затянуты парчой. Филипп отметил, что граф смотрится очень органично в этом интерьере.
   – Филипп, я попросил тебя прийти сегодня, так как у меня есть несколько вопросов для обсуждения, в том числе, конечно, тайные приготовления магараджи к свадьбе.
   Филипп кивнул. Граф замолчал – им подали напитки.
   – Но это не главный вопрос, я прервал твой уик-энд не из-за этого. – Он поднял бокал. – И Дэвид тоже.
   Отпив глоток вслед за графом, Филипп почувствовал, что вернулась прежняя напряженность.
   – Филипп, ты, я полагаю, простишь мне мою прямоту, если мы сразу перейдем к основному вопросу, не тратя времени на обходные маневры.
   Крепко сжимая бокал, Филипп кивнул.
   – Хорошо. – Граф бросил быстрый взгляд на Дэвида и начал говорить: – Филипп, в начале недели мне доложили об отставке одного из моих старших служащих, очень важного человека в моем окружении, я сильно этим расстроен.
   Филипп снова кивнул.
   – Это было для всех большим сюрпризом, не так ли, Дэвид?
   – Да, это было весьма неожиданно.
   – Да, неожиданно, именно так. – Граф допил бокал и взял другой. – В отставку ушел мой личный секретарь, лорд Бальфонт. – Граф опустил бокал с виски в емкость со льдом. – Он не смог больше делить свою привязанность между мной и тяжелобольной женой. Я полагаю, что его место должно быть возле супруги.
   – Конечно, целиком с вами согласен. – Филипп почувствовал, что его грудь как бы сдавило обручем.
   – Итак, я вынужден найти ему замену, не обязательно немедленно, но и не затягивая. Мне подсказали, что на этот раз следует рассматривать кандидатуры более молодые, в некотором роде более яркие. – Граф улыбнулся. – Чуть больше жизни!
   Филипп не осмеливался заговорить. Он сжал бокал и кивнул, краем глаза кося на сэра Дэвида.
   – Букингемский дворец очень озабочен общественным мнением, Филипп, – заговорил сэр Дэвид, – народ все больше интересуется королевской фамилией, и мы должны следить за производимым впечатлением. Молодой семейный человек вполне подошел бы для домочадцев Эдварда. Это поможет сдерживать давление.
   Филипп отпил глоток. Он понимал, что холостяк не подходит, это только усилило бы уже циркулирующие слухи о частной жизни графа.
   – Конечно, очень немногие подходят для этой должности, – продолжил Дэвид, – и мы не можем надеяться, что нужный человек окажется женатым. – Дэвид наклонился вперед. – Однако в недалеком будущем это может стать необходимым. – Он поставил бокал на стол и посмотрел на графа.
   – Филипп, я поинтересовался твоей карьерой за последние два года, – сказал граф, – у тебя хорошая репутация в наших кругах. – Он улыбнулся. – На этой неделе я обсуждал дело со своими советниками и, если ты согласен, я хотел бы предложить тебе должность личного секретаря, когда лорд Бальфонт сдаст дела в конце года. – Он следил за выражением лица Филиппа и увидел крайнее изумление. – Конечно, есть еще масса вещей, о которых ты хотел бы узнать и которые нам следует обсудить. Полагаю, что для тебя все это – большой сюрприз?
   – Да, сэр, именно так. Я… – Филипп кашлянул, – я даже не знаю, что сказать.
   – Не говори ничего, Филипп, – прервал его Дэвид, – идемте завтракать и обсудим дело до конца. Уверен, у тебя множество вопросов.
   Филипп поставил бокал на стол и быстро сунул руки в карманы, чтобы скрыть их дрожь. Конечно, ответственное место в королевской семье всегда было его заветной мечтой. Но, чтобы это случилось сейчас, в его возрасте, такой взлет карьеры – это лишило его дара речи! Он прочистил горло.
   – Вы сказали, лорд Бальфонт уходит в конце года?
   – Да, это так. Конечно, ты должен завершить работу в Индии, Филипп, и сделать личные приготовления… – Граф посмотрел на Дэвида.
   – Семейные покои для тебя здесь, во дворце, будут готовы, скажем, к первому января, – озадачил Филиппа Дэвид.
   Филипп кивнул и глубоко вздохнул.
   – Хорошо, я думаю, что завтрак уже подан. – Граф встал. – Почему бы не продолжить обсуждение за столом?
   – Годится. – Сэр Дэвид пропустил Филиппа вперед и последовал за ними. Они перешли в столовую, двери закрылись, и дальнейшие детали королевского назначения обсуждались в полной секретности.
   Филипп стоял на мостовой и глядел на свое отражение в витрине. Было четыре часа дня. Он вышел из дворца в три и уже час гулял, дойдя через Кенсингтон-Гарден до Гайд-парка, в надежде увидеть Джейн за рисованием. Когда он достиг Найтсбриджа, то вспомнил о Сюзи – ему нужен был кто-нибудь, чтобы поделиться ошеломляющей новостью.
   Он поправил форменный галстук и зачесал волосы назад. Эдвард был прав, загар у него приятный. «Эдвард», – произнес он про себя. Он обращался к графу по имени, и, скорее всего, когда он примет назначение, так будет и с другими членами королевской семьи. Когда он займет должность! Место было уже его, Филипп иначе не мог и подумать. Он упустил детали – женитьба, семья, – они были незначительны, утонули в теперешнем возбуждении.
   Внезапно Филипп вскрикнул, и пожилая леди испуганно взглянула на него. Он бросился в магазин. Следовало немедленно отметить сегодняшний день покупками, и он стал пробираться через толпу в мужскую секцию. Пожалуй, он купит костюм или спортивный пиджак и другую одежду, даже плащ. Задержавшись возле шерстяных курток, он стал щупать ткань.
   – Джейн! – внезапно произнес он громко.
   – Простите, сэр? – Продавец поправил куртку на вешалке и улыбнулся Филиппу. – Могу я чем-нибудь помочь?
   – Нет, нет, благодарю. – Филипп мгновенно передумал. Отметить событие надо не пиджаком – одежды и так навалом. Нужно устроить превосходный обед, заказать бутылку дорогого вина и провести чертовски приятную ночь. «Надо позвонить Джейн, – думал он, спеша к телефону, – это лучший выбор». Кому еще можно было позвонить в субботу во второй половине дня в уверенности, что субботний вечер будет свободным?