Страница:
Косматый.
- Значит, мы все здесь в первый раз, - подвела итог Дороти. -
Интересно, какие они из себя, эти Вырезалки?
- Скоро увидим, - лукаво усмехнулся Волшебник, - я слышал, они ужасные
недотроги.
Фермы по сторонам стали встречаться все реже и реже, дорога становилась
все более неровной, и Коню поневоле пришлось замедлить ход. Наконец экипаж
подкатил к высокой голубой стене, украшенной розовым орнаментом. Стена
огораживала довольно большое пространство, но рассмотреть, что скрывалось за
ней, было совершенно невозможно. Из-за стены виднелись только верхушки
деревьев и больше ничего. Едва заметная тропка вела к маленькой железной
калитке в стене, а над калиткой помещалась голубая вывеска с золотыми
буквами: "Убедительно просим посетителей не чихать, быть внимательными,
двигаться медленно и осторожно, избегать резких движений".
- "Не чихать, избегать резких движений", - вслух прочитал Косматый. -
Что бы это значило? Да кто они такие, эти Вырезалки?
- Бумажные куклы, кто же еще! - отозвалась Дороти. - А вы не знали?
- Бумажные куклы? - изумился дядя Генри. - Тогда нам сюда ни к чему, мы
слишком стары, чтобы играть в куклы.
- Но это не простые куклы, - возразила девочка, - они живые!
- Живые? Ну и ну! - У тетушки глаза округлились от удивления.
- Ну пожалуйста, давайте заедем! - попросила Дороти.
Друзья согласились и стали выбираться из экипажа, потому что проехать в
узенькую калитку было невозможно.
- А ты, Тотошка, - строго приказала песику девочка, - останешься здесь.
Тебе туда нельзя - ты слишком быстро бегаешь!
Тотошка обиженно поджал хвост, но не решился перечить хозяйке.
Волшебник отворил калитку, и друзья с любопытством заглянули внутрь:
прямо напротив входа выстроились в шеренгу ярко раскрашенные бумажные
солдатики. Путешественники вошли, калитка хлопнула, и легкий порыв ветра
разом повалил весь строй на землю.
- Эй, полегче! - крикнул один из бумажных воинов. - Что вы себе
позволяете!
- Простите, пожалуйста, - заизвинялся Волшебник, - я не знал, что вы
такие неженки!
- Мы вовсе не неженки! - возмутился бумажный вояка. - Мы сильные и
смелые! Просто мы терпеть не можем сквозняков!
- Позвольте я вас подниму? -- спросила Дороти.
- Будьте так любезны, барышня, - отвечал крайний солдатик, - только
умоляю, не разорвите нас!
Дороти бережно подняла солдатиков, заботливо отряхнула их и поставила
на место. Солдаты тотчас же выпрямились и отдали честь гостям, вскинув на
плечи свои бумажные мушкеты.
- У меня рекомендательное письмо к Барышне-Вырезалыцице, - объявила
Дороти.
- Прекрасно, - крайний солдатик дунул в бумажный свисток, висевший у
него на груди, и тотчас же из стоявшего неподалеку бумажного домика вышел
бумажный офицер и, пошатываясь на бумажных ногах, направился к
путешественникам. Роста он был небольшого, и на вид скорее добрый, чем
сердитый. Подойдя поближе, офицер так низко поклонился, что едва не потерял
равновесие. Дороти не удержалась и фыркнула от смеха. Офицер еще сильнее
закачался, но, взмахнув руками, все же устоял.
- Осторожнее! Вы нарушаете правила! Смеяться строго запрещено!
- Простите, пожалуйста, я не знала, - оправдывалась Дороти, - у входа
написано, что только чихать запрещено.
- Смех не менее опасен! - насупил нарисованные брови офицер. -
Предупреждаю последний раз: дышите как можно осторожней!
- Мы постараемся, - пообещала девочка, - а сейчас проведите нас,
пожалуйста, к Барышне-Вырезалыцице.
- Хорошо. Следуйте за мной. Вам повезло - у нее сегодня приемный день.
Друзья с любопытством озирались вокруг, медленно двигаясь вслед за
бумажным воином. Здесь было чему удивляться! Вдоль дороги, по которой они
шли, стояли аккуратно вырезанные и раскрашенные бумажные деревья, за ними -
ряд картонных домиков всех цветов радуги, но обязательно с голубыми
ставнями. Перед домиками красовались клумбы с бумажными цветами, а крылечки
увивал бумажный виноград.
Из окошек и с крылечек домиков выглядывали самые разные бумажные куклы.
Были здесь и толстые и тоненькие, совсем маленькие и побольше. Видно, им не
терпелось посмотреть на неожиданных гостей. Все куклы были одеты в платьица
и костюмчики из разноцветной папиросной бумаги.
И прохожие на улице тоже были бумажные. Они чинно прогуливались,
поодиночке или парами, но, завидев путешественников, тут же прятались в дома
или за деревьями и с любопытством выглядывали оттуда.
Друзья подошли к небольшому возвышению. Здесь их провожатый остановился
и повернулся к ним лицом:
- Если позволите, я пойду боком. Так я смогу двигаться гораздо быстрее.
- Пожалуйста, как вам удобнее, - вежливо отвечала Дороти.
На углу улицы, неподалеку от места, где они остановились, бумажный
мальчик набирал бумажную воду в бумажное ведро из бумажного колодца. Желтая
Курица неосторожно шевельнула крылом, и бедняга взлетел на самую верхушку
бумажного дерева. Волшебник осторожно снял бумажного мальчика и поставил на
землю, но при этом в воздух взлетело бумажное ведро, и бумажные брызги
разлетелись во все стороны.
- Вот так дела! - чуть слышно закудахтала перепуганная Биллина. - Да
стоит мне взмахнуть крыльями, как от этой деревушки и лоскутка бумаги не
останется!
- Поосторожнее с крыльями! - забеспокоился бумажный офицер. -
Барышня-Вырезалыцица очень огорчится, если с ее деревней случится несчастье!
- Я буду очень-очень осторожна! - пообещала Курица.
- А разве все эти бумажные девочки - не барышни-вырезальщицы? - Омби
Эмби кивнул в сторону картонных домиков, откуда выглядывали кукольные
головки.
- Ни в коем случае! - отвечал офицер. - Барышня-Вырезалыцица только
одна! И она одна вырезала нас всех. Все остальные девушки, все эти Пегги,
Полли, Бетси, Бетти и так далее - Вырезалки, а не Вырезальщицы!
- Чудеса, да и только! - воскликнула тетушка Эм. - Я сама когда-то
любила поиграть с бумажными куклами, но живые бумажные куклы мне и не
снились!
- А говорящая курица тебе снилась? - съязвил дядя Генри.
- В Стране Оз огромное множество чудес, сэр, - обратился к дяде Генри
Волшебник, - но если не научится удивляться, их можно просто не заметить.
- Вот мы и пришли! - Бумажный офицер остановился у невысокой
бревенчатой хижины. В Изумрудном Городе давно таких не строили, но здесь,
среди картонных домишек, она казалась прямо-таки дворцом. Рядом с хижиной
росли самые настоящие деревья, в траве пестрели цветы. Над дверью висела
табличка: "Барышня-Вырезальщица".
Дверь скрипнула, и на крылечке появилась девочка, ровесница Дороти.
- Добро пожаловать! - ласково улыбнулась она гостям.
Путешественники облегченно вздохнули, увидев наконец настоящую, а не
кукольную барышню. И, надо сказать, весьма симпатичную: золотистые волосы
рассыпались по ее плечам, щеки горели румянцем, голубые глаза радостно
сияли. Поверх простого батистового платьица на девочке был аккуратный фартук
в белую и розовую клетку, в руках она держала ножницы.
- Скажите, пожалуйста, - обратилась к незнакомке Дороти, - где нам
найти Барышню-Вырезальщицу?
- Это я, - отвечала девочка, - пожалуйста, заходите.
Гости осторожно прошли в уютную гостиную, пестревшую кипами цветной
бумаги, лежавшей повсюду. На столе кроме картона и бумаги всех мастей лежало
с дюжину ножниц разной величины, а также краски, кисти и клей.
- Пожалуйста, садитесь, - предложила хозяйка, сметая со стульев
бумажные обрезки. - Извините за беспорядок, но у меня всего одна комната,
она же гостиная, она же мастерская.
- Так это ты одна вырезала всех этих бумажных кукол? - изумилась
Дороти.
- Да, я! Вот этими ножницами. И лица им раскрасила, и костюмы сделала.
Я очень люблю вырезать.
- Но как же ты их оживила? - заинтересовалась тетушка Эм.
- Самые первые Вырезалки были неживые, - объяснила Вырезальщица, - но
однажды Добрая Волшебница Глинда увидела моих кукол, они ей понравились, тут
я и попросила фею их оживить. Глинда улыбнулась, а на следующий день
принесла мне оживительную бумагу. Если из такой бумаги вырезать куклу, кукла
сразу же оживает. Глинда пообещала, что, как только бумага кончится, она
принесет мне еще сколько угодно. Я тут же вырезала несколько кукол, они
стали ходить, разговаривать; вот только самый слабый ветерок их сразу же
сдувал. Я пожаловалась Волшебнице, и она нашла для меня это укромное
местечко, построила стену и назначила меня королевой бумажного королевства.
Пока что мое королевство и не королевство вовсе, а крохотная деревня, но оно
растет; каждый день вот уже много лет я вырезаю новые домики и новых
жителей.
- Много лет?! - воскликнула тетя Эм. - А сколько же тебе лет, девочка?
- Мне? Понятия не имею! - рассмеялась юная королева. - Я не считаю
года. Возможно, я старше вас, мадам, но я осталась такой, какой была в
детстве.
- А что будет с вашими куклами, если вдруг пойдет дождь? - обеспокоенно
спросил Волшебник.
- Здесь дождя не бывает. Глинда так заколдовала это место, что тучи
обходят его стороной. Хотите, я покажу вам свое королевство? Только очень
прошу - осторожнее! Им опасен малейший ветерок!
Путешественники во главе с хозяйкой вышли из дома и отправились на
прогулку по картонным улицам. Кроме картонных домиков здесь на каждой улице
имелись картонные торговые лавки, полные товаров, из картонных хлевов
доносилось мычание коров и блеяние овец, в курятниках квохтали куры, на
грядках зрели овощи - и все это было вырезано из бумаги!
На главной площади гостей встретили бумажные девушки с пестрыми
бумажными флажками. Был исполнен гимн королевства "Взвейся ввысь, бумажный
стяг! ". Собравшийся на площади народ приветствовал гостей криками "Ура!",
но путешественникам и пение, и крики казались лишь нестройным шелестом
бумаги - голоса бумажных кукол были тише самого тихого шепота.
Только Барышня-Вырезальщица собралась прошептать речь своим подданным,
как Косматый, у которого уже давно свербило в носу, не выдержал и
оглушительно чихнул. Десятки бумажных кукол взвились в воздух, остальные в
ужасе кинулись кто куда. Вырезальщица бросилась на помощь своим помятым и
перепуганным подданным.
- Как тебе не совестно! - пристыдила Косматого Дороти.
- Я старался сдержаться, - смущенно оправдывался тот, - но что я мог
поделать? Это от меня не зависит. Я ведь только чуть-чуть...
- Чуть-чуть! Да это похлеще урагана в Канзасе! - отрезала Дороти. -
Смотри, не чихни еще раз!
Чтобы не испытывать судьбу, друзья решили поскорее удалиться.
Барышня-Вырезальщица, не выпуская из рук наиболее поврежденных своих
подданных, проводила путешественников до калитки в стене. Из окон картонных
домиков выглядывали испуганные бумажные куклы. Дороти и Волшебник извинились
перед хозяйкой за столь разрушительные последствия своего визита.
- Ну что вы, - отвечала Барышня, - я всегда рада гостям, особенно если
это друзья Озмы, - тут она сурово посмотрела на покрасневшего от стыда
Косматого, - только в следующий раз попрошу не чихать! - и, улыбнувшись,
добавила: - Или хотя бы закрывать нос платком!
И опять бедняге Гуфу пришлось пробираться Волнистым плоскогорьем -
другой дороги от Драчунов не было. Поднимаясь и опускаясь на каменных
волнах, он проклинал в душе всех Драчунов, вместе взятых, а тюремщика в
особенности. Лишь одно утешало генерала - вот захватит он Страну Оз, тогда и
отомстит обидчикам.
Но то ли каменные волны были повыше, чем прежде, то ли жестокие
испытания в Стране Драчунов утомили Гуфа, только на этот раз его укачало.
Едва живой добрался он до твердой земли, но, отдышавшись, почувствовал себя
лучше и, вместо того чтобы направиться домой, повернул на восток. Напрасно
цокала белка с верхушки ближайшей сосны, он не обратил внимания; даже орел
спустился из поднебесья, чтобы крикнуть Гному: "Вернись!" - все напрасно:
Гуф упрямо шел на восток, к страшной горе Фантастике, где обитало племя
ужасных Фанфазмов, злых духов из рода Эрбов. Из страха перед жестокими
злодеями никто не селился в окрестностях этой горы, но Гуф так страстно
желал захватить Страну Оз, что забыл всякий страх.
Гуф знал, что Фанфазмы - заклятые враги не только Гномов, но и всех
живых существ, однако хитроумный Гном надеялся перехитрить злодеев. Успех
переговоров с Драчунами и Пестроголовыми вскружил ему голову.
По узкой тропке Гуф добрался почти до середины горы, как вдруг на его
пути возникла огромная пропасть, наполненная кипящей лавой. В
кроваво-красном, отвратительно пахнущем месиве копошились огнедышащие
драконы и ядовитые саламандры. Даже птицы не решались пролетать над
пропастью, все живое держалось отсюда подальше.
Гуф знал о пропасти, ограждающей владения Фанфазмов, знал и о том, что
где-то поблизости должен быть мост над раскаленной лавой. Пройдя несколько
шагов вдоль смердящей бездны, он наткнулся на узкую гранитную арку,
соединявшую оба берега. Но на арке, багровой от отсветов адского пламени,
развалился огромный аллигатор. На звук шагов аллигатор приоткрыл
огненно-красный глаз и вновь погрузился в дремоту.
Пройти через мост, не потревожив мерзкое животное, было невозможно, и
Гуф обратился к чудовищу:
- Здравствуйте, уважаемый. Простите за беспокойство, не подумайте,
пожалуйста, что я вас тороплю, будьте так любезны, скажите, вам в какую
сторону? Туда или оттуда?
- А никуда! - клацнул зубами хищник.
Генерал растерялся.
- И долго вы собираетесь здесь лежать?
- Лет сотню-другую еще полежу.
Гном почесал в затылке и, не придумав ничего лучшего, спросил:
- Не скажете, дома ли его величество вождь Фанфазмов?
- Этот всегда на месте, - сквозь зубы процедило чудовище.
- А кто там спускается с горы? - махнул рукой Гном, указывая на
вершину.
Аллигатор медленно повернул голову, а коварный Гном мигом вскочил
чудовищу на спину и перебежал на противоположную сторону пропасти.
- Моя взяла! - радостно захихикал Гуф, отбежав на безопасное
расстояние. - Ловко я тебя надул!
- Глупец! Ты еще пожалеешь! Попадешься в лапы Самому Главному Злодею,
тогда узнаешь!
- Его-то мне и надо! - решительно отвечал Гном и бодро зашагал вверх по
горной тропинке.
Окружающий пейзаж становился все мрачнее, огромные скалы, словно
окаменевшие чудища, повисали над ущельем, по которому вилась тропинка,
поваленные деревья извивались поперек пути, словно ядовитые змеи, но Гуф,
окрыленный первым успехом, не смотрел по сторонам.
Вдруг, словно из-под земли, прямо перед ним выросло странное существо с
телом обезьяны и головой совы. Кроме ярко-алого шарфа на шее, ничто не
прикрывало гадкий мохнатый торс и кривые волосатые ноги Совиноголового.
Страшилище взмахнуло громадной дубиной прямо над головой Гнома и грозно
уставилось на пришельца глазами-блюдцами:
- Зачем пришел?
- Хочу видеть его величество Самого Главного Злодея! - смело отвечал
Гуф.
- Ха-ха-ха! - раздался гомерический хохот. - Ты увидишь его! Он покажет
тебе, как врываться без спроса!
- Я пришел по важному делу, - хладнокровно продолжал Гном, - веди меня
к хозяину, да поскорее! Время не ждет!
Мохнатый монстр угрожающе поднял дубину:
- Смотри не вздумай бежать, не то я живо...
- Не трать понапрасну слов, - прервал его генерал, - веди к хозяину, не
то он свернет тебе шею за промедление!
Старый мошенник прекрасно понимал, куда он попал; показать здесь свой
страх означало бы верную гибель, потому-то он и вел себя так нахально, чтобы
никто не обнаружил, будто он боится. Расчет оказался верным - Совиноголовый,
не произнося ни слова, провел его на самую вершину горы. Там на продуваемой
всеми ветрами плоской площадке высились ряды каменных столбов. Подойдя
поближе, Гуф обнаружил, что столбы эти, по всей вероятности, служили
жилищами ужасным Фанфазмам, потому что внизу, у основания каждого столба,
имелось по отверстию.
Ни один звук не нарушал зловещую тишину. Совиноголовый подвел Гуфа к
одному из столбов, ничем не отличавшемуся от других, остановился снаружи и
прорычал хриплым басом что-то вроде "Ли-уу-аа! ".
Из входного отверстия показалась свирепая медвежья морда и грозно
рявкнула на Совиноголового:
- Какого черта ты притащил сюда этого болвана?
- Я и не тащил, - испуганно оправдывался тот, - он сам напросился, сам
перебрался через мост на нашу сторону.
- Вот как? Ему что, жить надоело?
Одним движением мохнатой лапы медведе втянул Гуфа в свою мрачную
пещеру. Привыкнув к темноте и оглядевшись, Гном с ужасом обнаружил, что
медвежья морда принадлежит Самому Главному Злодею. Гуф узнал его по
бронзовому волшебному обручу, зажатому в кулаке чудовища.
- Ну, выкладывай, зачем пришел? - рявкнул медвежьеголовый злодей.
- Сядь, если у тебя есть на чем сидеть, и выслушай меня внимательно, -
набравшись наглости, начал Гуф. - Я из племени Гномов, более того, я -
главнокомандующий великой подземной армии...
Старый Гном и не подозревал, что монстр с медвежьей головой, вперивший
в него свой дикий взгляд, на самом деле вовсе не нуждается в словах, потому
что Самый Главный Злодей умел читать самые тайные мысли. Не знал Гуф и о
том, что мрачная пещера и угрюмые скалы вокруг - всего лишь видимость, на
самом деле он стоит в самом центре огромного колдовского города, созданного
чарами Фанфазмов, и на него направлены взгляды тысяч и тысяч злых духов,
собравшихся на главной площади.
Гуф дал волю своему красноречию: рассказал о планах Короля Гномов -
разорить Страну Оз и угнать в рабство ее жителей; рассказал о туннеле,
который Гномы намерены проложить под пустыней; описал несметные сокровища
Изумрудного Города и закончил предложением вступить с ним в союз и вместе
отправиться за богатой добычей.
Дикий хохот злодея был ему ответом. Казалось, хохотало все вокруг,
зловонное дыхание тысяч и тысяч злых духов обдало жаром перепуганного Гнома,
разом вспыхнули и погасли тысячи и тысячи злобных взглядов. У бедняги Гуфа
душа ушла в пятки.
- Кому еще ты предложил союз? - прорычала медвежья голова.
- Пе-пе-пестроголовым, - заикаясь от страха, пробормотал Гуф.
Новый взрыв злобного хохота потряс пещеру.
- Еще кому?
- Д-драчунам. Б-больше н-никому.
- И что мы с этого будем иметь?
- Все, что хотите, кроме волшебного пояса нашего Короля.
Главный Злодей зашелся от смеха, ему вторил дикий хохот невидимого
хора. Наконец Медвежьеголовый перестал хохотать и возвысил голос:
- Ты хоть понимаешь, с кем говоришь, козявка?
Злодей воздел лапы к небу, в мгновение ока лохматая шкура свалилась к
его ногам, и на глазах у изумленного Гнома лохматое чудовище превратилось в
черноокую красавицу-колдунью в развевающемся розовом одеянии.
Черный блеск волос водопадом струился по ее плечам, в волосах горели
живые розы. Невидимые прежде Фанфазмы вдруг обернулись стаей злобных волков,
и их вой, казалось, заполнил собой всю пещеру, которая внезапно расширилась
до огромных размеров. Колдунья воздела руки к небу - и волки обратились в
отвратительных, скользких ящериц, а сама колдунья растворилась в воздухе, и
на ее месте возникла гигантская розовая бабочка с огромными черными глазами
на крыльях.
Туф в ужасе попятился, как вдруг медвежья голова и волосатое обезьянье
тело Главного Злодея снова показались перед ним, и вождь Фанфазмов хрипло
вопросил:
- Ну? Все еще хочешь союза с нами?
- Хочу, - твердо отвечал Генерал.
- Но какую плату ты предложишь нам, колдунам и чародеям?
Что мог предложить Гуф? Даже волшебный пояс оказался жалкой игрушкой по
сравнению с колдовскими чарами Фанфазмов. Золото и серебро? Бриллианты и
рубины? Рабы? Зачем все это могущественным злым духам?
"Вот именно - злым. На это они клюнут", - подумал Гуф, а вслух
произнес:
- Грабить и разрушать - разве не удовольствие? Мучить невинных и
безоружных - разве не наслаждение? Вот моя плата - можете тиранствовать в
Стране Оз, казнить и пытать ее жителей сколько хотите.
- Знаешь, чем угодить нам, мошенник! - воскликнул Злодей. - Я ждал
этого ответа. Мы согласны. Передай своему кривоногому Королю, что, как
только туннель будет закончен, нагрянем мы, Фанфазмы, и первыми войдем в
Страну Оз! Только Гибельная пустыня удерживала нас прежде! Иди и дожидайся!
Совиноголовый проводил Гуфа до моста и велел аллигатору пропустить
Гнома.
Как только Гуф, окрыленный успехом своей миссии, удалился на
достаточное расстояние, на вершине горы возник ослепительно роскошный город,
заполненный сонмами пышно разодетых Фанфазмов, и Самый Главный Злодей, в
сверкающей бриллиантовой мантии, обратился к собравшимся с речью:
- Настал наш час выйти в мир и повергнуть его во мрак и хаос. Пока мы
бездействуем здесь, на вершине, в роскоши и богатстве, десятки и сотни
народов наслаждаются мирной жизнью и покоем. И мы терпим это! Мы, Фанфазмы,
злые духи, терпим счастье и довольство жалких людишек, тогда как наше
предназначение сеять рознь и злобу, жестокость и ненависть! Как вовремя
явился к нам посланец Гномов! Хватит бездельничать! Как только презренные
землекопы пророют ход под пустыней, мы тут же хлынем в Страну Оз, разрушим и
уничтожим ее, развеем в прах безмозглых Пестроголовых, истребим слюнтяев
Драчунов, втопчем в землю недомерков-Гномов и тогда обрушимся на весь мир!
Фанфазмы жадно слушали своего вождя и радостно потирали руки в
предвкушении новых злодейств и преступлений.
Покинув бумажное королевство, друзья вернулись на главную дорогу,
откуда они свернули, чтобы заехать к Вырезалкам, и, проехав немного дальше
на юг, остановились на отдых у гостеприимного фермера, а утром, после
сытного завтрака, продолжили путь.
Погода была прекрасной, как всегда в Сттране Оз. Утренняя прохлада
приятно бодрила путешественников, солнце ярко светило, неутомимый Деревянный
Конь весело бежал впереди экипажа, по сторонам расстилались живописные поля
и пастбища. Через час пути друзьям встретился указатель: "Дорога в
Развалибург".
- Поворачивай! - едва успела крикнуть Дороти, и Конь послушно повернул
направо.
- Едем в Развалибург? - удивился Омби Эмби.
- Да. Озма говорит, Развалийцы - славные ребята, - отвечала Дороти.
- По имени не скажешь, - проворчала тетушка Эм. - Кто они такие? Тоже,
небось, бумажные?
- Ну что ты, тетя, - рассмеялась Дороти, - хотя все может быть. Приедем
- узнаем.
- Может, вы знаете? - обернулся к Волшебнику дядя Генри.
- Понятия не имею. Никогда здесь не бывал, хотя весьма наслышан, -
многозначительно отвечал Волшебник.
- Что значит "наслышан"? - осведомился Косматый.
- Слышал, что есть такие, - смущенно признался Волшебник, - а больше
ничего толком не знаю.
Но тут все и думать забыли о загадочных Развалийцах, потому что на
обочине дороги вдруг появилось... кенгуру! Бедное животное громко рыдало,
закрыв морду обеими лапами, а от слез на дороге образовалась огромная лужа.
Конь от удивления остановился как вкопанный, и Дороти участливо спросила:
- Что с вами? Почему вы плачете?
- Я потеряла пе-пе-пе... о! Бедная я, несчастная! Как же я без пе-пе...
ох! Мамочка, милая! - И кенгуру снова зарыдала.
- Наверное, бедняжка потеряла пеленки, и ей не во что завернуть своего
Малыша, которых, я слышал, они носят в сумках на животе, - предположил
Волшебник.
- О нет! - всхлипнула кенгуру. - Нет! Пе-пе... О горе мне!
- Да нет же, - хлопнул себя по лбу Косматый, - она потеряла перстень!
- Нет, нет! Пе-пе... о! Что я скажу дома!
- Я знаю! - догадалась тетушка Эм. - Печенье!
- Или перина! - вставил дядя Генри.
- О нет! Пе-пе-перчатки! - выговорило наконец животное.
- Что ж вы сразу не сказали? И куда, куда они подевались? -
сочувственно закудахтала Биллина.
- О, я бедная, несчастная! - продолжала всхлипывать кенгуру.
- Но зачем тебе перчатки? -- удивилась Дороти. - посмотри, как солнце
палит!
Кенгуру подняла на девочку заплаканные глаза:
- Вот именно, солнцеБез перчаток мои руки почернеют от солнца! Без
перчаток я схвачу насморк!
- Ерунда! - рассердилась Дороти. - Первый раз слышу, чтобы кенгуру
носили перчатки! Я так терпеть не могу перчаток!
- Как? - Кенгуру от удивления даже перестала плакать. - Вы не носите
перчаток?
- Никогда! - отрезала Дороти. - И тебе не советую! А будешь плакать,
так точно заработаешь насморк! Лучше скажи, где ты живешь?
- Недалеко, сразу за Развалибургом, - отвечала кенгуру, - а моя
бабушка, Развалийка, живет в Развалибурге. Это она связала мне перчатки.
- Вот и отправляйся к бабушке, - распорядилась Дороти, - глядишь, она
свяжет тебе новые перчатки. Можешь прыгать рядом с нами, мы как раз едем в
ту сторону.
Экипаж тронулся, и кенгуру весело поскакала рядом, позабыв о своем
несчастье. Волшебник не удержался, чтобы не спросить:
- Мы впервые в ваших краях, не скажете ли, что за люди эти Развалийцы,
можно с ними подружиться?
- О, разумеется, - отвечало животное, - очень милые существа, если их
правильно сложить. Но когда они рассыплются и перепутаются...
- Рассыплются? - переспросила Дороти. - Что вы имеете в виду?
- Понимаете, - пояснила кенгуру, - Развалийцы сделаны из таких
маленьких кусочков, и когда кто-нибудь чужой появляется в их краях, они
просто рассыпаются, а вот сложить их потом не так-то просто.
- И кто же их складывает? - заинтересовался Омби Эмби.
- Да кто угодно. Кому удается, тот и складывает. Свою бабушку я
складывала раз сто, У нее привычка такая - увидит меня и рассыпается.
- Значит, мы все здесь в первый раз, - подвела итог Дороти. -
Интересно, какие они из себя, эти Вырезалки?
- Скоро увидим, - лукаво усмехнулся Волшебник, - я слышал, они ужасные
недотроги.
Фермы по сторонам стали встречаться все реже и реже, дорога становилась
все более неровной, и Коню поневоле пришлось замедлить ход. Наконец экипаж
подкатил к высокой голубой стене, украшенной розовым орнаментом. Стена
огораживала довольно большое пространство, но рассмотреть, что скрывалось за
ней, было совершенно невозможно. Из-за стены виднелись только верхушки
деревьев и больше ничего. Едва заметная тропка вела к маленькой железной
калитке в стене, а над калиткой помещалась голубая вывеска с золотыми
буквами: "Убедительно просим посетителей не чихать, быть внимательными,
двигаться медленно и осторожно, избегать резких движений".
- "Не чихать, избегать резких движений", - вслух прочитал Косматый. -
Что бы это значило? Да кто они такие, эти Вырезалки?
- Бумажные куклы, кто же еще! - отозвалась Дороти. - А вы не знали?
- Бумажные куклы? - изумился дядя Генри. - Тогда нам сюда ни к чему, мы
слишком стары, чтобы играть в куклы.
- Но это не простые куклы, - возразила девочка, - они живые!
- Живые? Ну и ну! - У тетушки глаза округлились от удивления.
- Ну пожалуйста, давайте заедем! - попросила Дороти.
Друзья согласились и стали выбираться из экипажа, потому что проехать в
узенькую калитку было невозможно.
- А ты, Тотошка, - строго приказала песику девочка, - останешься здесь.
Тебе туда нельзя - ты слишком быстро бегаешь!
Тотошка обиженно поджал хвост, но не решился перечить хозяйке.
Волшебник отворил калитку, и друзья с любопытством заглянули внутрь:
прямо напротив входа выстроились в шеренгу ярко раскрашенные бумажные
солдатики. Путешественники вошли, калитка хлопнула, и легкий порыв ветра
разом повалил весь строй на землю.
- Эй, полегче! - крикнул один из бумажных воинов. - Что вы себе
позволяете!
- Простите, пожалуйста, - заизвинялся Волшебник, - я не знал, что вы
такие неженки!
- Мы вовсе не неженки! - возмутился бумажный вояка. - Мы сильные и
смелые! Просто мы терпеть не можем сквозняков!
- Позвольте я вас подниму? -- спросила Дороти.
- Будьте так любезны, барышня, - отвечал крайний солдатик, - только
умоляю, не разорвите нас!
Дороти бережно подняла солдатиков, заботливо отряхнула их и поставила
на место. Солдаты тотчас же выпрямились и отдали честь гостям, вскинув на
плечи свои бумажные мушкеты.
- У меня рекомендательное письмо к Барышне-Вырезалыцице, - объявила
Дороти.
- Прекрасно, - крайний солдатик дунул в бумажный свисток, висевший у
него на груди, и тотчас же из стоявшего неподалеку бумажного домика вышел
бумажный офицер и, пошатываясь на бумажных ногах, направился к
путешественникам. Роста он был небольшого, и на вид скорее добрый, чем
сердитый. Подойдя поближе, офицер так низко поклонился, что едва не потерял
равновесие. Дороти не удержалась и фыркнула от смеха. Офицер еще сильнее
закачался, но, взмахнув руками, все же устоял.
- Осторожнее! Вы нарушаете правила! Смеяться строго запрещено!
- Простите, пожалуйста, я не знала, - оправдывалась Дороти, - у входа
написано, что только чихать запрещено.
- Смех не менее опасен! - насупил нарисованные брови офицер. -
Предупреждаю последний раз: дышите как можно осторожней!
- Мы постараемся, - пообещала девочка, - а сейчас проведите нас,
пожалуйста, к Барышне-Вырезалыцице.
- Хорошо. Следуйте за мной. Вам повезло - у нее сегодня приемный день.
Друзья с любопытством озирались вокруг, медленно двигаясь вслед за
бумажным воином. Здесь было чему удивляться! Вдоль дороги, по которой они
шли, стояли аккуратно вырезанные и раскрашенные бумажные деревья, за ними -
ряд картонных домиков всех цветов радуги, но обязательно с голубыми
ставнями. Перед домиками красовались клумбы с бумажными цветами, а крылечки
увивал бумажный виноград.
Из окошек и с крылечек домиков выглядывали самые разные бумажные куклы.
Были здесь и толстые и тоненькие, совсем маленькие и побольше. Видно, им не
терпелось посмотреть на неожиданных гостей. Все куклы были одеты в платьица
и костюмчики из разноцветной папиросной бумаги.
И прохожие на улице тоже были бумажные. Они чинно прогуливались,
поодиночке или парами, но, завидев путешественников, тут же прятались в дома
или за деревьями и с любопытством выглядывали оттуда.
Друзья подошли к небольшому возвышению. Здесь их провожатый остановился
и повернулся к ним лицом:
- Если позволите, я пойду боком. Так я смогу двигаться гораздо быстрее.
- Пожалуйста, как вам удобнее, - вежливо отвечала Дороти.
На углу улицы, неподалеку от места, где они остановились, бумажный
мальчик набирал бумажную воду в бумажное ведро из бумажного колодца. Желтая
Курица неосторожно шевельнула крылом, и бедняга взлетел на самую верхушку
бумажного дерева. Волшебник осторожно снял бумажного мальчика и поставил на
землю, но при этом в воздух взлетело бумажное ведро, и бумажные брызги
разлетелись во все стороны.
- Вот так дела! - чуть слышно закудахтала перепуганная Биллина. - Да
стоит мне взмахнуть крыльями, как от этой деревушки и лоскутка бумаги не
останется!
- Поосторожнее с крыльями! - забеспокоился бумажный офицер. -
Барышня-Вырезалыцица очень огорчится, если с ее деревней случится несчастье!
- Я буду очень-очень осторожна! - пообещала Курица.
- А разве все эти бумажные девочки - не барышни-вырезальщицы? - Омби
Эмби кивнул в сторону картонных домиков, откуда выглядывали кукольные
головки.
- Ни в коем случае! - отвечал офицер. - Барышня-Вырезалыцица только
одна! И она одна вырезала нас всех. Все остальные девушки, все эти Пегги,
Полли, Бетси, Бетти и так далее - Вырезалки, а не Вырезальщицы!
- Чудеса, да и только! - воскликнула тетушка Эм. - Я сама когда-то
любила поиграть с бумажными куклами, но живые бумажные куклы мне и не
снились!
- А говорящая курица тебе снилась? - съязвил дядя Генри.
- В Стране Оз огромное множество чудес, сэр, - обратился к дяде Генри
Волшебник, - но если не научится удивляться, их можно просто не заметить.
- Вот мы и пришли! - Бумажный офицер остановился у невысокой
бревенчатой хижины. В Изумрудном Городе давно таких не строили, но здесь,
среди картонных домишек, она казалась прямо-таки дворцом. Рядом с хижиной
росли самые настоящие деревья, в траве пестрели цветы. Над дверью висела
табличка: "Барышня-Вырезальщица".
Дверь скрипнула, и на крылечке появилась девочка, ровесница Дороти.
- Добро пожаловать! - ласково улыбнулась она гостям.
Путешественники облегченно вздохнули, увидев наконец настоящую, а не
кукольную барышню. И, надо сказать, весьма симпатичную: золотистые волосы
рассыпались по ее плечам, щеки горели румянцем, голубые глаза радостно
сияли. Поверх простого батистового платьица на девочке был аккуратный фартук
в белую и розовую клетку, в руках она держала ножницы.
- Скажите, пожалуйста, - обратилась к незнакомке Дороти, - где нам
найти Барышню-Вырезальщицу?
- Это я, - отвечала девочка, - пожалуйста, заходите.
Гости осторожно прошли в уютную гостиную, пестревшую кипами цветной
бумаги, лежавшей повсюду. На столе кроме картона и бумаги всех мастей лежало
с дюжину ножниц разной величины, а также краски, кисти и клей.
- Пожалуйста, садитесь, - предложила хозяйка, сметая со стульев
бумажные обрезки. - Извините за беспорядок, но у меня всего одна комната,
она же гостиная, она же мастерская.
- Так это ты одна вырезала всех этих бумажных кукол? - изумилась
Дороти.
- Да, я! Вот этими ножницами. И лица им раскрасила, и костюмы сделала.
Я очень люблю вырезать.
- Но как же ты их оживила? - заинтересовалась тетушка Эм.
- Самые первые Вырезалки были неживые, - объяснила Вырезальщица, - но
однажды Добрая Волшебница Глинда увидела моих кукол, они ей понравились, тут
я и попросила фею их оживить. Глинда улыбнулась, а на следующий день
принесла мне оживительную бумагу. Если из такой бумаги вырезать куклу, кукла
сразу же оживает. Глинда пообещала, что, как только бумага кончится, она
принесет мне еще сколько угодно. Я тут же вырезала несколько кукол, они
стали ходить, разговаривать; вот только самый слабый ветерок их сразу же
сдувал. Я пожаловалась Волшебнице, и она нашла для меня это укромное
местечко, построила стену и назначила меня королевой бумажного королевства.
Пока что мое королевство и не королевство вовсе, а крохотная деревня, но оно
растет; каждый день вот уже много лет я вырезаю новые домики и новых
жителей.
- Много лет?! - воскликнула тетя Эм. - А сколько же тебе лет, девочка?
- Мне? Понятия не имею! - рассмеялась юная королева. - Я не считаю
года. Возможно, я старше вас, мадам, но я осталась такой, какой была в
детстве.
- А что будет с вашими куклами, если вдруг пойдет дождь? - обеспокоенно
спросил Волшебник.
- Здесь дождя не бывает. Глинда так заколдовала это место, что тучи
обходят его стороной. Хотите, я покажу вам свое королевство? Только очень
прошу - осторожнее! Им опасен малейший ветерок!
Путешественники во главе с хозяйкой вышли из дома и отправились на
прогулку по картонным улицам. Кроме картонных домиков здесь на каждой улице
имелись картонные торговые лавки, полные товаров, из картонных хлевов
доносилось мычание коров и блеяние овец, в курятниках квохтали куры, на
грядках зрели овощи - и все это было вырезано из бумаги!
На главной площади гостей встретили бумажные девушки с пестрыми
бумажными флажками. Был исполнен гимн королевства "Взвейся ввысь, бумажный
стяг! ". Собравшийся на площади народ приветствовал гостей криками "Ура!",
но путешественникам и пение, и крики казались лишь нестройным шелестом
бумаги - голоса бумажных кукол были тише самого тихого шепота.
Только Барышня-Вырезальщица собралась прошептать речь своим подданным,
как Косматый, у которого уже давно свербило в носу, не выдержал и
оглушительно чихнул. Десятки бумажных кукол взвились в воздух, остальные в
ужасе кинулись кто куда. Вырезальщица бросилась на помощь своим помятым и
перепуганным подданным.
- Как тебе не совестно! - пристыдила Косматого Дороти.
- Я старался сдержаться, - смущенно оправдывался тот, - но что я мог
поделать? Это от меня не зависит. Я ведь только чуть-чуть...
- Чуть-чуть! Да это похлеще урагана в Канзасе! - отрезала Дороти. -
Смотри, не чихни еще раз!
Чтобы не испытывать судьбу, друзья решили поскорее удалиться.
Барышня-Вырезальщица, не выпуская из рук наиболее поврежденных своих
подданных, проводила путешественников до калитки в стене. Из окон картонных
домиков выглядывали испуганные бумажные куклы. Дороти и Волшебник извинились
перед хозяйкой за столь разрушительные последствия своего визита.
- Ну что вы, - отвечала Барышня, - я всегда рада гостям, особенно если
это друзья Озмы, - тут она сурово посмотрела на покрасневшего от стыда
Косматого, - только в следующий раз попрошу не чихать! - и, улыбнувшись,
добавила: - Или хотя бы закрывать нос платком!
И опять бедняге Гуфу пришлось пробираться Волнистым плоскогорьем -
другой дороги от Драчунов не было. Поднимаясь и опускаясь на каменных
волнах, он проклинал в душе всех Драчунов, вместе взятых, а тюремщика в
особенности. Лишь одно утешало генерала - вот захватит он Страну Оз, тогда и
отомстит обидчикам.
Но то ли каменные волны были повыше, чем прежде, то ли жестокие
испытания в Стране Драчунов утомили Гуфа, только на этот раз его укачало.
Едва живой добрался он до твердой земли, но, отдышавшись, почувствовал себя
лучше и, вместо того чтобы направиться домой, повернул на восток. Напрасно
цокала белка с верхушки ближайшей сосны, он не обратил внимания; даже орел
спустился из поднебесья, чтобы крикнуть Гному: "Вернись!" - все напрасно:
Гуф упрямо шел на восток, к страшной горе Фантастике, где обитало племя
ужасных Фанфазмов, злых духов из рода Эрбов. Из страха перед жестокими
злодеями никто не селился в окрестностях этой горы, но Гуф так страстно
желал захватить Страну Оз, что забыл всякий страх.
Гуф знал, что Фанфазмы - заклятые враги не только Гномов, но и всех
живых существ, однако хитроумный Гном надеялся перехитрить злодеев. Успех
переговоров с Драчунами и Пестроголовыми вскружил ему голову.
По узкой тропке Гуф добрался почти до середины горы, как вдруг на его
пути возникла огромная пропасть, наполненная кипящей лавой. В
кроваво-красном, отвратительно пахнущем месиве копошились огнедышащие
драконы и ядовитые саламандры. Даже птицы не решались пролетать над
пропастью, все живое держалось отсюда подальше.
Гуф знал о пропасти, ограждающей владения Фанфазмов, знал и о том, что
где-то поблизости должен быть мост над раскаленной лавой. Пройдя несколько
шагов вдоль смердящей бездны, он наткнулся на узкую гранитную арку,
соединявшую оба берега. Но на арке, багровой от отсветов адского пламени,
развалился огромный аллигатор. На звук шагов аллигатор приоткрыл
огненно-красный глаз и вновь погрузился в дремоту.
Пройти через мост, не потревожив мерзкое животное, было невозможно, и
Гуф обратился к чудовищу:
- Здравствуйте, уважаемый. Простите за беспокойство, не подумайте,
пожалуйста, что я вас тороплю, будьте так любезны, скажите, вам в какую
сторону? Туда или оттуда?
- А никуда! - клацнул зубами хищник.
Генерал растерялся.
- И долго вы собираетесь здесь лежать?
- Лет сотню-другую еще полежу.
Гном почесал в затылке и, не придумав ничего лучшего, спросил:
- Не скажете, дома ли его величество вождь Фанфазмов?
- Этот всегда на месте, - сквозь зубы процедило чудовище.
- А кто там спускается с горы? - махнул рукой Гном, указывая на
вершину.
Аллигатор медленно повернул голову, а коварный Гном мигом вскочил
чудовищу на спину и перебежал на противоположную сторону пропасти.
- Моя взяла! - радостно захихикал Гуф, отбежав на безопасное
расстояние. - Ловко я тебя надул!
- Глупец! Ты еще пожалеешь! Попадешься в лапы Самому Главному Злодею,
тогда узнаешь!
- Его-то мне и надо! - решительно отвечал Гном и бодро зашагал вверх по
горной тропинке.
Окружающий пейзаж становился все мрачнее, огромные скалы, словно
окаменевшие чудища, повисали над ущельем, по которому вилась тропинка,
поваленные деревья извивались поперек пути, словно ядовитые змеи, но Гуф,
окрыленный первым успехом, не смотрел по сторонам.
Вдруг, словно из-под земли, прямо перед ним выросло странное существо с
телом обезьяны и головой совы. Кроме ярко-алого шарфа на шее, ничто не
прикрывало гадкий мохнатый торс и кривые волосатые ноги Совиноголового.
Страшилище взмахнуло громадной дубиной прямо над головой Гнома и грозно
уставилось на пришельца глазами-блюдцами:
- Зачем пришел?
- Хочу видеть его величество Самого Главного Злодея! - смело отвечал
Гуф.
- Ха-ха-ха! - раздался гомерический хохот. - Ты увидишь его! Он покажет
тебе, как врываться без спроса!
- Я пришел по важному делу, - хладнокровно продолжал Гном, - веди меня
к хозяину, да поскорее! Время не ждет!
Мохнатый монстр угрожающе поднял дубину:
- Смотри не вздумай бежать, не то я живо...
- Не трать понапрасну слов, - прервал его генерал, - веди к хозяину, не
то он свернет тебе шею за промедление!
Старый мошенник прекрасно понимал, куда он попал; показать здесь свой
страх означало бы верную гибель, потому-то он и вел себя так нахально, чтобы
никто не обнаружил, будто он боится. Расчет оказался верным - Совиноголовый,
не произнося ни слова, провел его на самую вершину горы. Там на продуваемой
всеми ветрами плоской площадке высились ряды каменных столбов. Подойдя
поближе, Гуф обнаружил, что столбы эти, по всей вероятности, служили
жилищами ужасным Фанфазмам, потому что внизу, у основания каждого столба,
имелось по отверстию.
Ни один звук не нарушал зловещую тишину. Совиноголовый подвел Гуфа к
одному из столбов, ничем не отличавшемуся от других, остановился снаружи и
прорычал хриплым басом что-то вроде "Ли-уу-аа! ".
Из входного отверстия показалась свирепая медвежья морда и грозно
рявкнула на Совиноголового:
- Какого черта ты притащил сюда этого болвана?
- Я и не тащил, - испуганно оправдывался тот, - он сам напросился, сам
перебрался через мост на нашу сторону.
- Вот как? Ему что, жить надоело?
Одним движением мохнатой лапы медведе втянул Гуфа в свою мрачную
пещеру. Привыкнув к темноте и оглядевшись, Гном с ужасом обнаружил, что
медвежья морда принадлежит Самому Главному Злодею. Гуф узнал его по
бронзовому волшебному обручу, зажатому в кулаке чудовища.
- Ну, выкладывай, зачем пришел? - рявкнул медвежьеголовый злодей.
- Сядь, если у тебя есть на чем сидеть, и выслушай меня внимательно, -
набравшись наглости, начал Гуф. - Я из племени Гномов, более того, я -
главнокомандующий великой подземной армии...
Старый Гном и не подозревал, что монстр с медвежьей головой, вперивший
в него свой дикий взгляд, на самом деле вовсе не нуждается в словах, потому
что Самый Главный Злодей умел читать самые тайные мысли. Не знал Гуф и о
том, что мрачная пещера и угрюмые скалы вокруг - всего лишь видимость, на
самом деле он стоит в самом центре огромного колдовского города, созданного
чарами Фанфазмов, и на него направлены взгляды тысяч и тысяч злых духов,
собравшихся на главной площади.
Гуф дал волю своему красноречию: рассказал о планах Короля Гномов -
разорить Страну Оз и угнать в рабство ее жителей; рассказал о туннеле,
который Гномы намерены проложить под пустыней; описал несметные сокровища
Изумрудного Города и закончил предложением вступить с ним в союз и вместе
отправиться за богатой добычей.
Дикий хохот злодея был ему ответом. Казалось, хохотало все вокруг,
зловонное дыхание тысяч и тысяч злых духов обдало жаром перепуганного Гнома,
разом вспыхнули и погасли тысячи и тысячи злобных взглядов. У бедняги Гуфа
душа ушла в пятки.
- Кому еще ты предложил союз? - прорычала медвежья голова.
- Пе-пе-пестроголовым, - заикаясь от страха, пробормотал Гуф.
Новый взрыв злобного хохота потряс пещеру.
- Еще кому?
- Д-драчунам. Б-больше н-никому.
- И что мы с этого будем иметь?
- Все, что хотите, кроме волшебного пояса нашего Короля.
Главный Злодей зашелся от смеха, ему вторил дикий хохот невидимого
хора. Наконец Медвежьеголовый перестал хохотать и возвысил голос:
- Ты хоть понимаешь, с кем говоришь, козявка?
Злодей воздел лапы к небу, в мгновение ока лохматая шкура свалилась к
его ногам, и на глазах у изумленного Гнома лохматое чудовище превратилось в
черноокую красавицу-колдунью в развевающемся розовом одеянии.
Черный блеск волос водопадом струился по ее плечам, в волосах горели
живые розы. Невидимые прежде Фанфазмы вдруг обернулись стаей злобных волков,
и их вой, казалось, заполнил собой всю пещеру, которая внезапно расширилась
до огромных размеров. Колдунья воздела руки к небу - и волки обратились в
отвратительных, скользких ящериц, а сама колдунья растворилась в воздухе, и
на ее месте возникла гигантская розовая бабочка с огромными черными глазами
на крыльях.
Туф в ужасе попятился, как вдруг медвежья голова и волосатое обезьянье
тело Главного Злодея снова показались перед ним, и вождь Фанфазмов хрипло
вопросил:
- Ну? Все еще хочешь союза с нами?
- Хочу, - твердо отвечал Генерал.
- Но какую плату ты предложишь нам, колдунам и чародеям?
Что мог предложить Гуф? Даже волшебный пояс оказался жалкой игрушкой по
сравнению с колдовскими чарами Фанфазмов. Золото и серебро? Бриллианты и
рубины? Рабы? Зачем все это могущественным злым духам?
"Вот именно - злым. На это они клюнут", - подумал Гуф, а вслух
произнес:
- Грабить и разрушать - разве не удовольствие? Мучить невинных и
безоружных - разве не наслаждение? Вот моя плата - можете тиранствовать в
Стране Оз, казнить и пытать ее жителей сколько хотите.
- Знаешь, чем угодить нам, мошенник! - воскликнул Злодей. - Я ждал
этого ответа. Мы согласны. Передай своему кривоногому Королю, что, как
только туннель будет закончен, нагрянем мы, Фанфазмы, и первыми войдем в
Страну Оз! Только Гибельная пустыня удерживала нас прежде! Иди и дожидайся!
Совиноголовый проводил Гуфа до моста и велел аллигатору пропустить
Гнома.
Как только Гуф, окрыленный успехом своей миссии, удалился на
достаточное расстояние, на вершине горы возник ослепительно роскошный город,
заполненный сонмами пышно разодетых Фанфазмов, и Самый Главный Злодей, в
сверкающей бриллиантовой мантии, обратился к собравшимся с речью:
- Настал наш час выйти в мир и повергнуть его во мрак и хаос. Пока мы
бездействуем здесь, на вершине, в роскоши и богатстве, десятки и сотни
народов наслаждаются мирной жизнью и покоем. И мы терпим это! Мы, Фанфазмы,
злые духи, терпим счастье и довольство жалких людишек, тогда как наше
предназначение сеять рознь и злобу, жестокость и ненависть! Как вовремя
явился к нам посланец Гномов! Хватит бездельничать! Как только презренные
землекопы пророют ход под пустыней, мы тут же хлынем в Страну Оз, разрушим и
уничтожим ее, развеем в прах безмозглых Пестроголовых, истребим слюнтяев
Драчунов, втопчем в землю недомерков-Гномов и тогда обрушимся на весь мир!
Фанфазмы жадно слушали своего вождя и радостно потирали руки в
предвкушении новых злодейств и преступлений.
Покинув бумажное королевство, друзья вернулись на главную дорогу,
откуда они свернули, чтобы заехать к Вырезалкам, и, проехав немного дальше
на юг, остановились на отдых у гостеприимного фермера, а утром, после
сытного завтрака, продолжили путь.
Погода была прекрасной, как всегда в Сттране Оз. Утренняя прохлада
приятно бодрила путешественников, солнце ярко светило, неутомимый Деревянный
Конь весело бежал впереди экипажа, по сторонам расстилались живописные поля
и пастбища. Через час пути друзьям встретился указатель: "Дорога в
Развалибург".
- Поворачивай! - едва успела крикнуть Дороти, и Конь послушно повернул
направо.
- Едем в Развалибург? - удивился Омби Эмби.
- Да. Озма говорит, Развалийцы - славные ребята, - отвечала Дороти.
- По имени не скажешь, - проворчала тетушка Эм. - Кто они такие? Тоже,
небось, бумажные?
- Ну что ты, тетя, - рассмеялась Дороти, - хотя все может быть. Приедем
- узнаем.
- Может, вы знаете? - обернулся к Волшебнику дядя Генри.
- Понятия не имею. Никогда здесь не бывал, хотя весьма наслышан, -
многозначительно отвечал Волшебник.
- Что значит "наслышан"? - осведомился Косматый.
- Слышал, что есть такие, - смущенно признался Волшебник, - а больше
ничего толком не знаю.
Но тут все и думать забыли о загадочных Развалийцах, потому что на
обочине дороги вдруг появилось... кенгуру! Бедное животное громко рыдало,
закрыв морду обеими лапами, а от слез на дороге образовалась огромная лужа.
Конь от удивления остановился как вкопанный, и Дороти участливо спросила:
- Что с вами? Почему вы плачете?
- Я потеряла пе-пе-пе... о! Бедная я, несчастная! Как же я без пе-пе...
ох! Мамочка, милая! - И кенгуру снова зарыдала.
- Наверное, бедняжка потеряла пеленки, и ей не во что завернуть своего
Малыша, которых, я слышал, они носят в сумках на животе, - предположил
Волшебник.
- О нет! - всхлипнула кенгуру. - Нет! Пе-пе... О горе мне!
- Да нет же, - хлопнул себя по лбу Косматый, - она потеряла перстень!
- Нет, нет! Пе-пе... о! Что я скажу дома!
- Я знаю! - догадалась тетушка Эм. - Печенье!
- Или перина! - вставил дядя Генри.
- О нет! Пе-пе-перчатки! - выговорило наконец животное.
- Что ж вы сразу не сказали? И куда, куда они подевались? -
сочувственно закудахтала Биллина.
- О, я бедная, несчастная! - продолжала всхлипывать кенгуру.
- Но зачем тебе перчатки? -- удивилась Дороти. - посмотри, как солнце
палит!
Кенгуру подняла на девочку заплаканные глаза:
- Вот именно, солнцеБез перчаток мои руки почернеют от солнца! Без
перчаток я схвачу насморк!
- Ерунда! - рассердилась Дороти. - Первый раз слышу, чтобы кенгуру
носили перчатки! Я так терпеть не могу перчаток!
- Как? - Кенгуру от удивления даже перестала плакать. - Вы не носите
перчаток?
- Никогда! - отрезала Дороти. - И тебе не советую! А будешь плакать,
так точно заработаешь насморк! Лучше скажи, где ты живешь?
- Недалеко, сразу за Развалибургом, - отвечала кенгуру, - а моя
бабушка, Развалийка, живет в Развалибурге. Это она связала мне перчатки.
- Вот и отправляйся к бабушке, - распорядилась Дороти, - глядишь, она
свяжет тебе новые перчатки. Можешь прыгать рядом с нами, мы как раз едем в
ту сторону.
Экипаж тронулся, и кенгуру весело поскакала рядом, позабыв о своем
несчастье. Волшебник не удержался, чтобы не спросить:
- Мы впервые в ваших краях, не скажете ли, что за люди эти Развалийцы,
можно с ними подружиться?
- О, разумеется, - отвечало животное, - очень милые существа, если их
правильно сложить. Но когда они рассыплются и перепутаются...
- Рассыплются? - переспросила Дороти. - Что вы имеете в виду?
- Понимаете, - пояснила кенгуру, - Развалийцы сделаны из таких
маленьких кусочков, и когда кто-нибудь чужой появляется в их краях, они
просто рассыпаются, а вот сложить их потом не так-то просто.
- И кто же их складывает? - заинтересовался Омби Эмби.
- Да кто угодно. Кому удается, тот и складывает. Свою бабушку я
складывала раз сто, У нее привычка такая - увидит меня и рассыпается.