Бэгуэлл Стелла. Побежденные любовью

Стелла Бэгуэлл
Побежденные любовью

Глава ПЕРВАЯ

   Анна Мердок Сандерс погрозила пальцем нервничавшей кобыле.
   — Джинджер, чувствую, что этот жеребец не доведет тебя до добра. Он получит то, что хочет, и был таков. Поверь мне, уж я-то знаю. Я зареклась иметь с мужчинами дело.
   Кобыла продолжала призывно смотреть на жеребца, гарцующего от нее невдалеке.
   Слова девушки услышал Мигель Чейз. Обернувшись, он увидел, как она устраивала седло на спине своей кобылы. Высокая и худенькая, с рыжими волосами.
   Наверное, это дочь хозяина. Хотя Мигель никогда не видел ее, но часто слышал, как Хло и Виатт Сандерс говорили о ней. Анну и Адама, ее брата-близнеца, Хло и Виатт усыновили в младенческом возрасте. Их родителями были отец Хло и сестра Виатта. Оба они умерли вскоре после рождения близнецов.
   Адам был занят в нефтяном и газовом бизнесе своего отца. Анна была пианисткой, много путешествовала по Штатам и за границей в составе большого симфонического оркестра. Ей нравились аплодисменты, восхищение публики и сверкание сценических огней.
   Мигель не знал, что она вернулась домой. Наверное, ей что-то потребовалось от родителей. Такие девушки, как она, всегда избалованны. Это он знал по собственному опыту.
   Покашляв, чтобы дать понять девушке, что она не одна, Мигель подошел к ней. Анна вскинула на него глаза.
   — Привет, — холодно сказала она, изучающе оглядев его с головы до ног. Перед ней стоял незнакомый высокий ковбой. Она не встречала его раньше, такой мужчина ей бы запомнился. — Вы один из ковбоев моей матери? — спросила она.
   Он протянул ей руку и с легким мексиканским акцентом произнес:
   — Я Мигель Чейз, старший на этом ранчо. Мне кажется, вы не убедили Джинджер в том, что все мужчины плохи. Она все еще интересуется тем жеребцом.
   Анна покачала головой и неохотно пожала протянутую руку.
   — У нее это увлечение скоро пройдет.
   Мигель ничего не ответил, только удивленно поднял брови. Несомненно, у этой женщины бывали увлечения, но всякий раз проходили. С такой внешностью у нее наверняка от поклонников отбоя нет.
   Непрошеная мысль заставила его быстро отпустить ее руку, но отвести взгляд от ее лица он не смог.
   Гладкая кожа цвета слоновой кости свидетельствовала о молодости и о той заботе, с которой ее оберегали от загара. Уголки полных розовых губ чуть подняты. Прямой аристократический нос и светло-зеленые глаза — цвета весеннего осинового листа. Мигель видел женщин и красивее, но что-то в ней возбудило его мужской интерес. Однако холодный взгляд ее глаз недвусмысленно дал ему понять, что она не для него, как, впрочем, и не для кого-то другого.
   Каштановые брови Анны непроизвольно сдвинулись, когда она заметила, как цинично изогнулись его губы. Неизвестно, о чем думал этот мужчина, но если он думал о ней, то явно что-то не слишком приятное.
   — Я не знала, что мама наняла нового старшего, — сказала она.
   — Я работаю здесь почти год, — ответил он.
   Легкий румянец окрасил ее щеки с высокими скулами.
   — В последние месяцы я приезжаю домой только по праздникам, — призналась она.
   Концерт за концертом постоянно заставляли ее откладывать поездки домой. А тут еще встреча со Скоттом вскружила ей голову. Слава богу, что ей удалось преодолеть это увлечение и отменить свадьбу до того, как отец истратил бы огромные деньги на свадебную церемонию. Она чуть не загубила свою жизнь из-за человека, который никогда на самом деле не любил ее.
   — Мне не нужны объяснения, мисс Сандерс, — ответил Мигель. — Я и не думал, что вам известно о моем существовании. Я просто ваш работник.
   «Он дерзит или говорит искренне?» — подумала Анна, изучающе всматриваясь в загорелое лицо под полями соломенной шляпы. Возраст Мигеля определить не удалось, на вид ей показалось, что ему лет 35. Худощавое, угловатое лицо и напряженный взгляд темно-карих глаз с зелеными и коричневыми искорками под густыми черными ресницами не обращали так на себя внимание, как его губы. Тонкая и жесткая верхняя и полная, чувственная нижняя. Губы настоящего мужчины. У Анны вдруг промелькнула мысль: сколько женщин целовало их?
   Она с трудом оторвала от них взгляд. Что это на нее нашло? Она никогда так не рассматривала мужчин, а подобные мысли и вовсе не приходили ей в голову.
   — Можете называть меня Анной, — коротко сказала она. — Думаю, что мою мать вы зовете Хло. Она не любит, когда к ней обращаются по-другому. Я тоже, когда я дома.
   Однако при общении с коллегами-музыкантами она требовала официального обращения. Хотя она не произнесла это вслух, Мигель прочитал ее мысли.
   — Тогда вы больше привыкли к тому, что вас называют мисс Сандерс, — сказал он.
   — Вы всегда такой дерзкий? — гневно спросила она.
   Значит, она все-таки сделана не из одного льда, подумал Мигель, внимательно глядя на нее.
   — Нет, я не дерзкий. Я констатирую факт. Вы редко бываете дома. Иначе знали бы обо мне. А я о вас.
   Откинув назад копну медных волос, она ответила:
   — Вы очень самоуверенны, мистер Чейз.
   Он пожал плечами и улыбнулся. Она неожиданно почувствовала, как напряглась спина, и постаралась отвести от него глаза.
   — Вы, наверное, сейчас думаете о том, чтобы уволить меня?
   Она вскинула голову.
   — Я никогда не вмешиваюсь в дела моей матери. Наверное, она хочет, чтобы вы здесь работали. Видимо, вы ее устраиваете.
   Любую другую женщину Мигель тут же поставил бы на место. Но она была дочерью Хло и Виатта, этих замечательных, добрых людей, и он не мог обидеть их. Кроме того, Анна принадлежала другому миру.
   — О, вы бы удивились, узнав, чем я могу устраивать людей, мисс Сандерс.
   Она отвернулась, но Мигель успел заметить, что ее губы сжались. Без сомнения, она посчитала его вульгарным и неприятным человеком, но это ничего. Он вполне может прожить без таких женщин, как Анна Сандерс. И может быть, для них обоих будет лучше, если она поймет это прямо сейчас.
   — Вы планируете долго пробыть на этом ранчо?
   Она ответила не сразу, начала прилаживать сбрую. У нее были удивительно маленькие руки. Наблюдая за их грациозными движениями, Мигель поймал себя на мысли, что так же ласково они могли бы находить эрогенные зоны на мужской груди. Он постарался отогнать от себя эти мысли.
   — Я еще не знаю. Многое будет зависеть от моей работы. Может быть, недель шесть.
   — Значит, вы не останетесь дома?
   Мигель злился на себя, что задал этот вопрос. Какое ему дело, сколько времени пробудет здесь эта женщина? Даже если он ее не увидит никогда, то не расстроится.
   Мигель не представлял, что значит для Анны быть дома. Многие годы она потратила на музыку, и все близкие были горды ее успехами. Безусловно, они очень расстроились бы, если бы она вдруг отказалась от своей карьеры.
   — Нет, я здесь только на время отпуска. — Окончив оседлывать лошадь, она вскочила в седло.
   Мигель отступил на несколько шагов и отсалютовал ей.
   — До свидания, Анна. Может быть, до конца отпуска вам все-таки удастся переубедить Джинджер в отношении к мужскому полу.
   Анна надеялась, что он не заметит легкого румянца на ее щеках. Она не помнила, чтобы кто-то заставлял ее краснеть. А этому мужчине такое удалось дважды за пять минут. Черт бы его побрал!
   — Если Джинджер умная, то я заставлю ее не замечать этого жеребца!
   — Бедная Джинджер!
   Анна поймала себя на мысли, что ей хочется немедленно слезть со своей кобылы, ткнуть пальцем в грудь Мигеля Чейза и сказать все, что она о нем думает. Но она не доставит ему удовольствия тем, что покажет, как его слова задели ее. Несколько лет Анна потратила на то, чтобы казаться сдержанной и искушенной в жизни женщиной. Она поддерживала этот образ перед знакомыми и даже перед родственниками. И сейчас вовсе не собиралась терять контроль над собой перед незнакомым мужчиной.
   — До свидания, мистер Чейз, — коротко бросила она и тронула поводья.
   Она поскакала на юг. Сначала ее путь лежал по долине Хондо, затем начались горы, заросшие соснами; ковер из иголок полностью заглушал шаги лошади.
   Хондо — самое любимое место Анны на земле. Санта-Фе, где она праздновала свое обручение, привлекает собранием культурных и художественных ценностей, но истинное сердце Нью-Мексико именно здесь, в долине Хондо. Чего здесь только нет, но самое главное — здесь ее дом. Ничего лучше этого нет на свете.
   Джинджер помотала головой, отгоняя комаров. Анна ласково потрепала ее по шее, почему-то сразу вспомнив о Мигеле Чейзе.
   Этот человек несказанно удивил ее. Не то чтобы присутствие на ранчо американца мексиканского происхождения было необычным явлением. Наоборот, родители всегда предпочитали нанимать именно их, а не англосаксов. Нет, о его происхождении она думала меньше всего.
   В нем самом заключалось что-то такое, что заставило ее ощущать себя женщиной. А его сексуальная улыбка только подтвердила возникшее острое ощущение: она женщина, а он мужчина.
   Зачем ей думать об этом грубом ковбое, который лет на десять старше ее и наверняка женат? Ей есть о чем подумать. Надо срочно проветрить мозги, иначе через шесть недель отпуска она не в состоянии будет заставить себя уехать отсюда.
   Анна чувствовала, что уже устает от кочевой артистической жизни и необходимости постоянно играть перед огромной аудиторией. Работа начала сказываться на здоровье, она уже не могла вспомнить, когда спала всю ночь без пробуждения. Усталость стала ее постоянной спутницей, а некогда прекрасный аппетит совсем исчез.
   Уступив настойчивым просьбам родителей, на прошлой неделе она прошла полную диспансеризацию. Когда доктор подтвердил, что со здоровьем у нее все в порядке, родители решили, что она просто не вполне оправилась после разрыва со Скоттом. А Анна не стала их разубеждать.
   На самом деле Анна неожиданно для самой себя, когда прошел первый шок от измены Скотта, ясно поняла, что никогда не чувствовала к нему такой безумной любви, которая существовала между ее родителями. Ей не было больно расставаться со Скоттом. Мало того, она почувствовала облегчение. Но это огорчило ее. Она боялась, что будет похожа на свою родную мать, которая легко переходила от одного мужчины к другому.
   Тяжело вздохнув, Анна решила вернуться в конюшню. Солнце клонилось все ближе к закату, скоро отец вернется домой ужинать. Только ради него она переоденется, будет бодрой и съест все, что ни подадут.
   Мигеля Чейза не было видно. Анна спешилась, сама вычистила и накормила лошадь. Ей не хотелось, чтобы Мигелю кто-нибудь сказал о ней, что она избалованная девушка. Этот парень и так слишком самоуверен, нечего давать ему повод ехидничать.
   Поздним вечером после ужина Анна помогла матери убрать грязную посуду, потом Хло принесла на веранду кофе.
   Только отец сделал два глотка, как ему на пейджер пришло сообщение. Раздраженно пробормотав что-то, он поднялся.
   — Боюсь, мне придется оставить своих прекрасных дам.
   — Несколько минут мы без тебя проживем, дорогой, — сказала Хло.
   Анна посмотрела ему вслед и поглубже забралась в кресло.
   — Тебе холодно, дорогая? Может быть, пойдешь в дом? — спросила ее Хло.
   Вечер был прохладным, но Анна перед ужином надела теплый свитер.
   — Нет, мне хорошо. Сегодня прекрасный вечер.
   Она не помнила, когда проводила время вот так беспечно.
   Хло исподтишка наблюдала за дочерью.
   — Мне бы хотелось, чтобы ты больше радовалась жизни. Ты приехала три дня назад, а мы еще ни разу не слышали твоего смеха. Анна ответила, обернувшись к ней:
   — Мне очень хорошо, мама. Ты же знаешь, как я скучала по дому.
   Но ее слова вовсе не убедили Хло.
   — Да, но теперь, когда ты здесь, я вовсе не уверена, что именно это тебе нужно.
   Анна поднялась и направилась к бассейну.
   — Мама, неужели ты думаешь, что я буду счастлива, гоняясь за мужчинами?
   Хло рассмеялась и тут же извинилась:
   — Извини, дорогая, я не над тобой. Но слышать от тебя, что с любовью покончено… смешно.
   Наклонившись к краю бассейна, Анна опустила пальцы в воду.
   — Я именно это и имею в виду, мама. Мужчины для меня не существуют. Та история со Скоттом доказывает, что верить им нельзя.
   Она вернулась к матери, которая с беспокойством наблюдала за ней.
   — Поверь мне, Анна, я чувствовала то же самое, пока не встретила твоего отца. Ты же знаешь, что и меня бросил жених буквально накануне свадьбы.
   Да, Анна помнила, Хло рассказывала ей об этом несколько лет назад.
   — Да, ты сказала ему, что не можешь иметь детей, и он сбежал от тебя. И как только ты собралась выходить замуж за такого негодяя?
   Хло усмехнулась.
   — То же самое я могла бы спросить у тебя.
   Вздохнув, Анна посмотрела на небо. Ночь была ясной, мириады звезд ярко сверкали над горами. Анна всем сердцем ощутила, как хорошо ей здесь.
   — Поверь мне, мама, Скотт открыл мне глаза. Если бы я сама не видела, как вы с отцом обожаете друг друга, я бы вообще перестала верить в любовь.
   — Анна! Ты рассержена. Неужели ты не помнишь своих теток, Роуз и Джастин? Они обе прожили долгую и счастливую семейную жизнь. И твои кузены Эмили и Чарлз тоже счастливы в браке.
   Хло была права. Большинству родственников повезло в любви, чего нельзя сказать о ее родных матери и отце, Белинде и Томасе. Они были по-настоящему несчастны.
   — Мама… думаю, пора сказать тебе… я была не до конца откровенна с вами.
   Хло удивленно подняла брови.
   — Что ты хочешь сказать? О тебе и Скотте? Ты беременна, дорогая? Поэтому ничего не ешь?
   Анна быстро замотала головой.
   — Нет, я не беременна. Скотт и я никогда… думаю, что-то удержало меня от близости с ним. Что касается ребенка, я мечтаю иметь его. Но только не от Скотта. Мне хотелось бы уважать отца своего ребенка. Хло испуганно сдвинула брови.
   — Но если ты не беременна, тогда почему…
   — Почему такая меланхолия? Нет, я вовсе не страдаю из-за разрыва со Скоттом. Это уже в прошлом. Я просто очень устала.
   Лицо Хло расслабилось.
   — Конечно, дорогая. Поэтому ты здесь. Отдыхай, развлекайся.
   Анна вздохнула.
   — Я не уверена, что вообще хочу уезжать отсюда, мама. Не уверена, что хочу продолжать профессионально играть на фортепьяно.
   Несколько минут прошло в полном молчании. Потом внезапно Хло улыбнулась.
   — А почему ты раньше никогда об этом не говорила?
   — Потому что не хотела огорчать тебя и папу. Вы бы решили, что я сошла с ума.
   Хло покачала головой.
   — Анна, ты должна жить так, как хочешь. Это твоя жизнь. Ты совсем не обязана подчиняться нашим желаниям.
   Безусловно, именно так и должна была ответить ее мать. И отец тоже. Они постараются обязательно скрыть разочарование, чтобы не огорчать свою дочь.
   — Я знала, что ты так скажешь, — пробормотала Анна.
   — Но разве я или отец когда-нибудь лгали тебе?
   Анна покачала головой.
   — Нет, я такого не помню. Но я прекрасно понимаю, что вы всегда гордились моей карьерой.
   — Да, конечно, мы счастливы твоими успехами. Радовались, что ты имела возможность посмотреть мир, много зарабатывала. Но если ты, Анна, несчастна из-за своей работы, остановись и спроси себя, чего ты хочешь на самом деле.
   Анна подошла к креслу матери, встала на колени у ее ног.
   — Я думаю, что согласилась выйти замуж за Скотта вовсе не потому, что полюбила его, а потому, что хотела иметь семью, дом, ребенка.
   Хло улыбнулась ей мягкой, понимающей улыбкой.
   — И все это ты хочешь гораздо больше, чем путешествовать и играть на фортепьяно.
   Анна кивнула.
   — Я ненормальная, да?
   Хло мягко рассмеялась и потрепала дочь по щеке.
   — Если это так, то я тоже ненормальная, и уже двадцать пять лет.
   На самом деле Анна вовсе не собиралась заводить этот разговор, но теперь была даже рада, что он состоялся.
   — Я понимаю, что женщине нужен мужчина, чтобы иметь семью, детей. А так как я не хочу никаких мужчин, мне надо обратить внимание на другие вещи.
   — Какие другие вещи?
   Анна пожала плечами.
   — Я не знаю. Может быть, опять вплотную займусь музыкой. Вполне возможно, что через шесть недель отдыха мне будет это только в радость. А пока буду наслаждаться домашним уютом. Знаешь, как было приятно скакать на Джинджер сегодня утром! Общество лошадей всегда мне на пользу.
   — Я очень рада.
   — Кстати, там я встретила вашего нового управляющего. Я не знала, что Лестер ушел.
   Хло кивнула.
   — Лестер достиг пенсионного возраста, и они с женой решили попутешествовать.
   Лестер служил у них 20 лет. Это был кривоногий, поджарый человек с неизменной трубкой во рту. К Анне он относился так, словно она была его внучкой. Безусловно, Мигель Чейз не сможет его заменить.
   — Где вы нашли мистера Чейза?
   — Его знает твой дядя Рой. Мигель несколько лет жил в Каризозо, а до этого в Альбукерке. Как он тебе показался?
   Анна вспомнила о его улыбке, о своих ощущениях.
   — Наверное, он сильный и способный человек, иначе вы бы его не наняли.
   — Мигель и вправду хороший парень, но мало что смыслит в скаковых лошадях. Он у нас больше занимается скотом.
   Анна удивленно подняла брови.
   — Он ничего не понимает в лошадях? Я никогда этому не поверю.
   Хло встала с кресла и потянулась.
   — Нет, безусловно, понимает. О нем можно сказать, что он родился в седле. Но я говорю о тонкостях содержания скаковых лошадей.
   — А он… Мигель живет в доме Лестера?
   Дом Лестера находился в миле от ранчо по дороге к горам. Анне всегда нравился этот деревянный коттедж. Место было тихое и спокойное, к тому же открывался прекрасный вид на Сьерра-Бланка.
   Хло кивнула, потом с озорным блеском в глазах добавила:
   — И он холост. Думаю, что когда-то был женат. Не знаю точно, что там произошло. Видимо, его бывшая жена поступила плохо. И он, как и ты, решил навсегда порвать с противоположным полом. С тех пор как Мигель у нас, я никогда не видела, чтобы он поглядывал на кого-нибудь, не говоря уж о том, чтобы с кем-либо встречаться.
   Почему-то Анне было неловко обсуждать личную жизнь Мигеля Чейза. Может быть, потому, что он показался ей скрытным человеком, прячущим переживания глубоко внутри себя. Она уважала такое поведение, да и какое ей дело до того, женат он или нет. У нее есть много собственных проблем.
   — Я уверена, что у него есть на это причины, — сказала она, хотя с трудом могла представить себе, чтобы какая-то женщина могла заставить его горевать. Кроме того, вообще не похоже, чтобы у него могло быть разбитое сердце.
   — Да, конечно, причины есть, — согласилась ее мать со вздохом. — Но все равно нельзя быть таким одиноким.
   Мать говорила с такой сердечностью, с которой могла бы говорить о неприятностях Адама или Анны. Но это не удивляло ее. Она знала, что Хло хотелось, чтобы все были счастливы вокруг нее. А в глазах Хло любовь и счастье были синонимами.
   — Может быть, Мигель Чейз вполне удовлетворен собственной компанией, — сказала Анна, обнимая мать за плечи. — Пойдем в дом. Ветер уже стал холодным.
   Хло взяла со стола кофейник и присоединилась к дочери.
   — Думаю, что Мигель сам не знает, чего хочет. Он так давно живет один, что совершенно забыл, что такое женское общество.
   — Мама, я думаю, что обычный мужчина за всю жизнь не узнает о женщинах столько, сколько уже забыл о них Мигель Чейз.
   Хло расхохоталась. Анна недоуменно посмотрела на нее.
   — Что здесь такого смешного?
   Хло перестала смеяться, на ее лице появилась широкая улыбка.
   — Ничего, дорогая. Я просто рада, что ты это заметила.

Глава ВТОРАЯ

   На следующее утро Анна проснулась рано, села в кровати, откинула с лица длинные спутанные волосы. В окно доносилось щебетанье птиц, хотя рассвет только занимался. Мать наверняка уже в конюшне, подумала Анна. Она знала, что Хло с самых ранних лет усвоила правило своего отца: лошадей надо кормить до собственного завтрака.
   Анна улыбнулась при этой мысли. Репутация Хло как тренера и коннозаводчика перешагнула границы штата. Покупатели теперь приезжали из таких удаленных штатов, как Луизиана, Арканзас и Кентукки.
   Анна очень гордилась своей матерью. Так же, как и отцом, завоевавшим известность в мире газового и нефтяного бизнеса. А теперь и ее брат Адам делает себе имя на том же поприще, что и отец. Их младшая сестра Айви в настоящее время успешно осваивает профессию врача. Можно сказать, что у всех членов семьи карьера сложилась весьма успешно. Если, конечно, Анна не решит расстаться с профессией пианистки.
   Но портить утро такими размышлениями ей не хотелось. Во всяком случае, сегодня ей не придется тренировать пальцы или выслушивать предложения импресарио, сегодня она будет помогать матери в конюшне. Этого оказалось довольно, чтобы поднять настроение.
   К половине восьмого она покончила с завтраком и поспешила с матерью на конюшню. Первый, кого она там встретила, был Мигель Чейз.
   Несмотря на решение не обращать внимания на мужчин, Анна снова отметила поразившую ее вчера мужскую красоту Мигеля. Дело было не только в приятных чертах лица, но и в том ощущении мужественности, которое производили широкие плечи, узкие бедра и мускулистые ноги. Когда они с матерью подошли ближе к нему, она ощутила в груди непонятное волнение. Почему — она и сама не поняла. Анна только чувствовала, что этот мужчина затронул в ее душе такие струны, о существовании которых она и не подозревала.
   — Доброе утро, Мигель, — тепло поздоровалась с ним Хло.
   Он повернулся к ним от лошади, которую в этот момент седлал.
   — Доброе утро.
   — Я вижу, ты собираешься выводить сегодня Римрока, — заметила Хло. — Как его щиколотка?
   — Опухоль спала, два дня у него был полный отдых, поэтому я решил попробовать вывести его сегодня.
   Хло взглянула на Анну.
   — Дорогая, почему бы тебе не оседлать Джинджер и не проехаться с Мигелем? Вдруг ему понадобится какая-то помощь?
   Ехать с Мигелем? — удивилась Анна.
   — Мама! Не надо мешать Мигелю. У него же работа.
   Хло повернулась к Мигелю.
   — Мигель, уверяю тебя, Анна — прекрасная наездница. Она обскачет половину наших ковбоев.
   Анна поймала на себе его изучающий взгляд.
   — Это правда, Анна? — спросил он. Тон, которым он произнес ее имя, заставил ее всю задрожать. Не глядя ему в глаза, она произнесла:
   — Матери всегда преувеличивают заслуги своих детей.
   Хло тут же возразила:
   — Нет, Мигель прекрасно знает, что я никогда не преувеличиваю. Но если ты не хочешь ехать, можешь помочь мне выгулять молодняк.
   Выгулять молодых лошадей? Анна очень хорошо представляла, что это такое. Быть искусанной, избитой веревкой — нет уж, спасибо!
   — Лучше я все-таки поеду на Джинджер, — ответила она.
   Она украдкой взглянула на Мигеля, который, как оказалось, продолжал смотреть на нее с легким скептицизмом.
   — Но ты можешь не ждать меня, Мигель. Просто скажи мне, куда скакать, и я догоню.
   — Я не спешу. Кроме того, у меня еще есть дела до отъезда. Я найду тебя, когда буду готов ехать.
   Она решила, что было бы слишком грубо настаивать на своем. И потом, видно было, что он из кожи вон лезет, чтобы угодить ее матери. О господи, во что она втягивается?
   — Отлично. Оседлать Джинджер не займет у меня много времени.
   Когда они с матерью отошли на достаточное расстояние, Хло усмехнулась.
   — Я так и знала, что, стоит мне предложить тебе заняться жеребятами, ты быстренько согласишься ехать с Мигелем.
   — Мама! Зачем ты это сделала?
   Хло совершенно невинно посмотрела на нее.
   — Сделала что, дорогая?
   Анна в ответ только простонала:
   — Ты прекрасно знаешь что! Ты практически подтолкнула меня к нему! Мама, он же не Лестер!
   — Нет, конечно. Он гораздо моложе и привлекательней, не правда ли?
   Тяжело вздохнув, Анна покачала головой.
   — Если ты пытаешься заняться сводничеством, мамочка, имей в виду, что Мигель Чейз лет на десять старше меня. А может быть, и больше.
   Хло бросила на дочь непонимающий взгляд.
   — А при чем здесь возраст? И никаким сводничеством я не занимаюсь. Зачем мне это надо, если ты предупредила меня, что не хочешь иметь с мужчинами никакого дела?
   Они подошли к стойлу Джинджер.
   — Анна, ты слишком уж чувствительна. Я просто подумала, что тебе будет приятно совершить прогулку верхом. Это твоя первая неделя дома. Я хочу, чтобы ты расслабилась и забыла о всех своих проблемах и неприятностях.
   Да уж! Она не позволит какому-либо мужчине испортить ей долгожданный отпуск.
   Спустя двадцать минут Анна стояла во дворе с уже оседланной кобылой. Она надела сапоги, которые показались ей тесными. Чтобы хоть немного растянуть кожу, она походила, потом даже попрыгала. Внезапно рядом раздался мужской голос:
   — Это утренняя аэробика или вы пытаетесь обучить Джинджер новому трюку?
   Вздрогнув от неожиданности, Анна обернулась и увидела улыбающегося Мигеля с лошадью в поводу.
   — Да нет, просто пытаюсь привыкнуть к сапогам, которые стали мне немного малы.
   Он улыбнулся еще шире, и Анна почувствовала, что краснеет. Она вовсе не так собиралась начать этот день.
   — Наверное, вы были совсем худышкой, — заметил он, оглядывая ее с головы до ног.
   Анне показалось, что она стоит перед ним совершенно обнаженная. Такого чувства она не испытывала никогда в жизни. Какая ерунда, на ней надето несколько слоев всякой одежды! Чтобы скрыть замешательство, она легко вспрыгнула в седло.
   — Не беспокойтесь, ветром меня не сдует, когда я пущу лошадь галопом.
   Но Мигелю было трудно поверить в то, что эта худощавая девушка может еще что-то, кроме музицирования. Но способна мисс Анна Сандерс скакать на лошади как настоящий ковбой или нет, он не проронит ни слова по этому поводу и будет сопровождать ее весь сегодняшний день. Ради Хло. А уж завтра пусть делает что хочет. Он, в конце концов, управляющий, а не нянька.