Бенцони Жюльетта. Констанция (Книга 5)

   Судя по всему, эти изделия Бемера и Бассенжа были предназначены для заказчиков самого высокого ранга и титула. К каждому из них прилагалось подробное описание с рисунками, которые заказчик мог захватить с собой, чтобы решить, что наиболее всего подходит именно ему.
   Констанция отобрала несколько описаний, отметив своим вниманием элегантные бриллиантовые серьги, несколько кулонов с необычной формой камнями и брошь в форме маленькой птички с распростертыми крыльями.
   - Я предложу это ее величеству, - сказала Констанция, протягивая описание Бемеру.
   Тот бегло просмотрел бумаги и, свернув их в трубку, протянул их графине де Бодуэн.
   Констанция провела так много времени у Бемера и Бассенжа, что не заметила, как за окнами начало уже темнеть. А ведь ей необходимо было еще раз отправиться в Версаль. Аккуратно сложив бумаги, Констанция уже приготовилась уходить, когда маленький Люсьен Бассенж торопливо произнес:
   - Ваша светлость, если у вас найдется еще одна минута, мы хотели бы продемонстрировать вам еще кое-что.
   - Надеюсь, это нечто необычное? В противном случае, я могу посмотреть на это в другой раз.
   - Нет, нет, - сказал Бемер. - Вы должны увидеть это сейчас же. Наши ювелиры только что закончили работу над этим изделием, которое предназначено - не скрою - для особ, рангом не ниже ее величества. И дело даже не в цене. Наверное, на свете есть еще кто-то, кому будет по карману такое украшение, однако оно достойно принадлежать только королеве. Люсьен, ну где же ты там?
   Маленький Бассенж, возраст которого Констанция так и не смогла угадать за несколько часов, проведенных в этом салоне, с величайшей осторожностью поставил на столик перед Констанцией небольшую коробку, обитую черным бархатом.
   - Что это? - спросила Констанция.
   - Взгляните, - облизывая пересохшие губы, сказал Бассенж. - Могу поклясться чем угодно, даже здоровьем матери, что такой великолепной вещи вы еще никогда не видели.
   Констанция осторожно подняла крышку коробки и едва не вскрикнула от восхищения.
   - Мы сделали это вдвоем с Марселем, торжественно произнес Бассенж. Вообще-то, в последнее время мы сами почти не занимаемся своим ремеслом, больше приходится торговать. А вот на это мы потратили несколько месяцев. Все бриллианты отшлифованы нами вручную, а оправу мы сделали из золота и платины, добытых в Южной Америке. Ну, что скажите?
   Свои последние слова он произнес с явным самодовольством. Однако Констанция, потрясенная увиденным великолепием, не обратила на это внимания.
   В этом ожерелье было не менее сотни великолепно отделанных чистейших камней. В последних лучах февральского солнца ожерелье сверкало и переливалось каким-то ослепительным, неземным блеском. Констанция чувствовала, что просто не в силах отвести от него глаз. Это было поистине королевское ожерелье.
   - Боже мой, - прошептала Констанция, - я никогда не думала, что увижу такое. Неужели вы сделали это сами?
   - Да, - гордо ответил Бемер. - Собственными руками. Вначале мы долго подбирали камни, затем разрабатывали схему оправы, и вот теперь оно готово. Надеюсь, королева узнает о том, какой подарок мы для нее приготовили.
   Констанция положила ожерелье на руку. Оно казалось совсем невесомым, и Констанции на мгновение почудилось, что все это - лишь прекрасный сон. Она даже не предполагала, что такое возможно.
   - Сколько же стоит это великолепие? Бемер и Бассенж переглянулись.
   - По правде говоря, ваша светлость, мы еще не назначили за него цену. Но, наверняка, оно будет стоить не меньше полутора миллиона ливров.
   Констанция медленно поворачивала ожерелье, которое могло ослепить кого угодно.
   - Что ж, - задумчиво сказала она, - ее величество непременно узнает об этом ожерелье. Бассенж услужливо улыбнулся.
   - Позвольте мне сказать, ваша светлость. Ее величество должны не просто узнать об этом ожерелье, но увидеть его собственными глазами. К сожалению, у нас нет описания на эту вещь, ну, и сами понимаете, мы никому не можем его доверить. Мы были бы очень благодарны вам, графиня, если бы вы смогли уговорить королеву посетить наш скромный салон и собственными глазами посмотреть на ожерелье. Мы уверены - это именно то, о чем она давно мечтала. Еще герцогиня де Сен-Пре говорила нам, что ее величеству нужно именно такое ожерелье. Хотя формально нам не поступало заказа на его исполнение, мы на свой страх и риск решили сделать его. Только ее величество способно оценить по достоинству наш скромный труд.
   Констанция не без сожаления положила ожерелье на черный бархат коробки, где оно смотрелось просто умопомрачительно.
   - Я сообщу об этом королеве. Но не могу обещать вам твердо, что она исполнит мою просьбу и лично приедет взглянуть на эту изумительную вещь. Разумеется, у ее величества много других, более важных дел.
   - Да, да, мы понимаем, - засуетился Бассенж. - Мы будем ждать.
   Констанция вышла из салона Бемера и Бассенжа, уселась в карету и приказала кучеру немедленно гнать в Версаль. Она делала это не потому, что торопилась сообщить королеве о прекрасном подарке, подготовленном для нее двумя парижскими ювелирами, хотя и это входило в ее планы. Просто сегодня Констанция хотела чуть пораньше вернуться домой, чтобы перед сном повидаться с сыном. Было уже около пяти часов вечера, и в ее распоряжении оставалось не слишком много времени.
   На сей раз Констанция вошла к Марии-Антуанетте без стука. В королевских покоях вновь сидели чтица и графиня де ла Мотт. Слава богу, хотя бы герцогини д'Айен-Ноайль не было.
   - Мне очень приятно снова видеть вас, ваше величество, - искренне сказала Констанция, входя в покои королевы.
   - А, это вы, дорогая графиня де Бодуэн. Признаться откровенно, я ждала вас. Итак, расскажите мне, где вы побывали и что видели.
   - К сожалению, сегодня мне удалось посетить только Бемера и Бассенжа.
   Констанция протянула королеве бумаги с описаниями драгоценностей.
   - Вот здесь то, что мне показалось достойным вашего внимания. Мария-Антуанетта бегло просмотрела бумаги, обращая особое внимание на цену.
   - Это мне не подходит, это тоже, это слишком дорого, это слишком дешево, а вот на этом я, пожалуй, остановлю свой выбор. Очаровательная брошка, не правда ли, графиня де ла Мотт? Взгляните.
   На лице графини де ла Мотт появилась елейная улыбка, и, даже не удосужившись как следует просмотреть бумаги, она проворковала:
   - Вы, как всегда, сделали правильный выбор, ваше величество. Вещица изящная и не слишком дорогая. Именно то, что вам сейчас нужно. Мария-Антуанетта вздохнула.
   - Да, к сожалению, я не могу себе позволить тратить большие суммы на драгоценности. Сейчас в казне не хватает денег, и каждый ливр на счету... Ну что ж, графиня де Бодуэн, вы хорошо потрудились... Надеюсь, что это занятие и вам самой доставляет удовольствие?
   - Разумеется, ваше величество. Прежде чем уйти...
   - Как, - удивилась королева, - разве вы не останетесь на спиритическом сеансе графа Калиостро? Я пригласила его сегодня вечером ко двору.
   Констанция смутилась.
   - Мне жаль огорчать ваше величество, но боюсь, что я сегодня не располагаю для этого достаточным количеством времени. У меня имеются кое-какие семейные дела. К тому же, вчера я была на спиритическом сеансе графа Калиостро и получила самое полное впечатление о его необыкновенных способностях.
   - Любопытно! - воскликнула королева. - И где же проходил этот сеанс?
   - В салоне госпожи де Сен-Жам, - объяснила Констанция.
   - Я бы хотела услышать об этом более подробный рассказ. Ну, разумеется, если вы заняты, графиня де Бодуэн...
   - Я думаю, что мадам де ла Мотт может предложить вам вполне исчерпывающий рассказ, - сказала Констанция.
   Мария-Антуанетта повернулась к своей фрейлине.
   - Что, вы тоже там были?
   - Да, случайно, - без особой охоты ответила статс-дама. - Просто мне было очень любопытно посмотреть на этого Калиостро.
   - И что же вы скажете?
   Графиня сделала задумчивое лицо, что, впрочем, получилось у нее не очень убедительно.
   - Что ж, это было очень и очень любопытно, - не вдаваясь в особые подробности, ответила она.
   Судя по тому, что было известно Констанции, между графиней де ла Мотт и графом Калиостро существовали довольно тесные дружеские связи. Но графиня совсем не стремилась афишировать их перед королевой. Интересно, почему? Не скрывается ли за этим что-нибудь важное? Необходимо будет непременно разузнать об этом.
   А пока что Констанции хотелось сообщить ее величеству об украшении, которое продемонстрировали ей ювелиры Бемер и Бассенж.
   - Прежде чем уйти, - продолжила она прерванную тему, - я хотела бы сообщить вам о том, что господа Бемер и Бассенж будут счастливы видеть вас у себя в салоне.
   Мария-Антуанетта пожала плечами.
   - Но я вполне доверяю вашему вкусу. Вещи, которые вы сегодня выбрали для меня, оказались очень симпатичными. А в том, чтобы посещать каждый ювелирный салон, я не вижу особого смысла.
   Констанция немного смутилась.
   - Дело в том, ваше величество, что эти ювелиры изготовили одну вещь, которую вам непременно нужно увидеть собственными глазами.
   Мария-Антуанетта пожала рукой.
   - Если им этого так хочется, пусть приезжают ко мне во дворец. Я уделю им несколько минут своего времени. Между прочим, они и раньше так делали, когда хотели чем-нибудь удивить меня. Согласуйте с герцогиней д'Айен-Ноайль время, когда я могу принять их, и пригласите в Версаль. К тому же, в ближайшее время никаких дел в Париже у меня не намечается. Во дворце Трианон сейчас холодно и неуютно.
   Последние слова были произнесены Марией-Антуанеттой с раздражением, и Констанция поняла, что совершила ошибку, когда предложила ее величеству самой отправиться в салон Бемера и Бассенжа. Боже мой, как же ей сразу это не пришло в голову? Неужели она и вправду думала, что королева лично станет навещать какой-то ювелирный салон?
   - Я могу идти, ваше величество?
   - Идите, - безразлично бросила королева. - Герцогиню д'Айен-Ноайль вы можете найти в зимнем саду. Она покажет ваши новые апартаменты.
   Хуже всего для Констанции сейчас было даже не то что королева осталась наедине с графиней де ла Мотт, которая наверняка обольет ее грязью с головы до ног, а то, что первый день службы ее величеству не принес почти никаких результатов. Впрочем, а каких результатов она ожидала? Неужели королева должна была бросить все дела и мчаться в Париж только для того, чтобы взглянуть на какое-то, пусть даже хорошее, бриллиантовое ожерелье? Нет, это же полная чепуха. Нужно успокоиться и не придавать значения таким пустякам. Главный итог этого дня состоял в том, что она вполне компетентно сделала свое дело, и хотя бы уже этим оставила о себе у ее величества благоприятное впечатление. Все придет с опытом, нет смысла проливать слезы над первыми неудачами.
   Спускаясь вниз по ступенькам Версальского дворца, Констанция увидела знакомую карету. Из нее, опираясь на руку слуги, вышел одетый во все черное, по своему обыкновению, граф Калиостро. На сей раз он выглядел не таким усталым, как накануне. Очевидно, визит к королеве налагал свои обязанности. Итальянец был одет в новенький, с иголочки, черный камзол, поверх которого был наброшен длинный черный плащ. Пышный черный галстук и черные туфли с золотыми пряжками венчали его наряд.
   - Здравствуйте, графиня, - вежливо поздоровался он с Констанцией. - Я рад видеть вас во дворце. Но, похоже, вы не будете присутствовать на сегодняшнем вечере?
   - Здравствуйте, граф. К сожалению, меня ведут в Париж семейные дела. Но я не сомневаюсь, что вы встретите во дворце достойный прием. Кстати, там будет присутствовать ваша знакомая, графиня де ла Мотт.
   - И не только она, - уточнил Калиостро.
   - Кто же еще?
   - Кардинал де Роан.
   Констанция не удержалась от довольно едкого замечания:
   - По-моему, кардинал - самый горячий поклонник которого вы нашли во Франции, - сказала она. - Он наверное, присутствует на всех ваших сеансах.
   Калиостро прищурился.
   - Вы не далеки от истины, графиня. Что ж, я не вижу в этом ничего дурного. Кардинал очень живо интересуется моими возможностями. Думаю, что у меня еще не было шанса разочаровать его. Кстати, вы не знаете, будет ли присутствовать на сегодняшнем вечере его величество Людовик?
   - Боюсь, что короля сегодня нет в Версале. Кажется, он собирался на охоту. Впрочем, я могу и ошибаться.
   - Ну что же, я был очень рад встретиться с вами. А сейчас прошу меня простить, я должен быть во дворце.
   - Ну разумеется.
   Констанция заняла место в поданной для нее карете, а граф Калиостро в сопровождении камергера отправился во дворец.
   После встречи с герцогиней д'Айен-Ноайль у Констанции снова испортилось настроение. Первая статс-дама королевы вела себя столь надменно и холодно, что у Констанции не осталось никаких иллюзий по поводу того, как к ней будут относиться при дворе - во всяком случае, в первое время, до тех пор, пока она не сможет завоевать авторитет и доверие.
   За те четверть часа, которые Констанции пришлось провести в компании герцогини, та не проронила почти ни единого слова. Она молча показала Констанции ее новый покой и представила камеристку, юную, слегка легкомысленную, как показалось Констанции, особу по имени Марианна. Марианна постоянно жила во дворце, где служили и ее родители. Констанции она показалась человеком не слишком надежным, что, впрочем, сейчас не имело для нее особого значения, потому что она не собиралась полагаться ни на кого, кроме самой себя.
   Сославшись на необходимость решить какие-то личные дела, графиня де ла Мотт покинула покои королевы и отправилась к себе в ожидании появления графа Александра де Калиостро. И он не заставил себя ждать.
   - Добрый вечер, моя дорогая. Прямо с порога Калиостро бросился к графине, принялся горячо целовать ее руки.
   - Как вы провели сегодняшнюю ночь и день? Надеюсь, что муж не очень досаждал вам своими любовными притязаниями?
   Графиня де ла Мотт жеманно пожала плечами.
   - Ну что вы? Как я могла это позволить ему? После того, что было у нас с вами, мой муж имеет мало шансов на взаимность.
   - Ваши слова звучат усладой для моего слуха, - ответил Калиостро и со всей страстью, на которую только способны итальянцы, прижался к графине.
   Однако госпожа де ла Мотт была не слишком склонна к любовным ласкам.
   - О, граф, ну что вы делаете? Не забывайте, ведь мы находимся в королевском дворце.
   - Но ведь это ваши личные апартаменты. Почему мы не можем хотя бы несколько минут посвятить друг другу?
   Он осыпал поцелуями ее лицо, а графиня де ла Мотт как-то не очень убедительно уварачивалась.
   - За мной могут прислать в любую минуту. Мне удалось лишь ненадолго покинуть королеву. К тому же, не забывайте, что я должна явиться к ней раньше. Простите меня, граф, но сейчас не подходящее время и место для нашей встречи.
   Тяжело дыша, Калиостро отступил на шаг назад и опустил руки.
   - Ну почему, почему вы так жестоко поступаете со мной, графиня? Вы же знаете, какую страсть по отношению к вам я питаю. Я готов заниматься этим целыми днями.
   Госпожа де ла Мотт рассмеялась.
   - У вас еще будет такая возможность. Я надеюсь, что после того, как вы накопите достаточный капитал, мы сможем покинуть этот холодный, промозглый Париж и отправиться на вашу родину, в Италию.
   - А как же ваш муж?
   - А что может статься с моим мужем? Неужели вы думаете, что ему приносит удовлетворение наша семейная жизнь? Позабудьте о нем.
   Калиостро, наконец, отдышался и поправил камзол.
   - Я не могу забыть о нем, во-первых, потому, что он ваш муж. А во-вторых, он еще может пригодиться нам.
   Графиня удивленно посмотрела на итальянца.
   - Интересно, а как же он нам может пригодиться? Это совершенно никчемный, пустой человек.
   - Имеющий, однако, некоторые связи и возможности, которые было бы просто грех не использовать, - уточнил Калиостро. Графиня непонимающе посмотрела на него.
   - Может быть, вы объясните мне, в чем дело? Ибо я не припоминаю за всю нашу совместную жизнь ничего полезного, что сделал бы мой муж.
   - Но ведь он женился на вас, - возразил Калиостро. - После чего вы получили титул и немалое состояние. Кем были ваши родители? Кажется, слугами в каком-то замке, если я не ошибаюсь?
   Графиня де ла Мотт раздраженно отвернулась. Лицо ее вспыхнуло, глаза метали молнии.
   - Зачем вы напоминаете мне об этом? Я прекрасно помню о своем происхождении. Но поверьте, не испытываю ни малейшего чувства благодарности по отношению к своему мужу.
   - Почему же? Ведь он облагодетельствовал вас. Графиня де ла Мотт резко обернулась.
   - Он взял в жены не простолюдинку, а маркизу, - едва не выкрикнула она. Калиостро рассмеялся.
   - Вы такая же маркиза, как я граф. Он тут же поднял вверх руки. Впрочем, давайте не будем об этом. Вы мне очень нравитесь, графиня, и меня не интересуют подробности вашей биографии. Я мог бы рассказать любому, кто этого пожелает, тысячу подобных историй из собственной жизни. Вы спрашивали меня о том, каким образом я собираюсь использовать вашего мужа. Так вот, мне известно, кого он выдает за свою дальнюю родственницу, баронессу де д'0лива.
   Лицо графини де ла Мотт потемнело.
   - Вы знаете баронессу д'0лива? - переспросила она. - Откуда?
   Итальянец снова рассмеялся.
   - Вы еще о многом не догадываетесь, моя дорогая. Неужели вы думаете, что я прибыл в Париж только для того, чтобы вытягивать из легковерных парижских аристократов по сотне тысяч ливров в неделю? Нет, в моих планах крупная игра. И, кажется, я уже нашел партнера для этой игры. Мне хочется лишь одного - чтобы он расстался со своими деньгами с легким сердцем. Для этого мне требуется ваша помощь и помощь вашего мужа.
   - Вы начали говорить о баронессе д'0лива, - холодно произнесла графиня де ла Мотт. Калиостро кивнул:
   - Да. Она никакая не баронесса, а обыкновенная куртизанка. Ее зовут Мари-Николь Легюэ. И известна она, главным образом, тем, что лицом и фигурой безумно похожа на ее величество Марию-Антуанетту Французскую. Среди прочих ее достоинств можно упомянуть лишь одно - она спит с вашим мужем.
   Графиня гордо подняла голову.
   - Мне известно об этом.
   Калиостро неопределенно пожал плечами.
   - Ну что ж, тем лучше. Наверное, вам известно, что вчера, после сеанса у госпожи де Сен-Жам, я разговаривал с кардиналом де Ровном. Вы знаете, о чем был этот разговор?
   На лице графини де ла Мотт появилась блуждающая улыбка. Она стала понемногу приходить в себя.
   - Судя по тому, что мне удалось увидеть и услышать, кардинал рассказывал вам о своей неразделенной страсти по отношению к одной весьма знатной особе.
   - И вы знаете, кто эта особа?
   - Знаю.
   Калиостро немного помолчал.
   - Я уже говорил вам о большой игре, которую собираюсь начать здесь, в Париже, и о том, что уже нашел партнера для этой игры. Графиня усмехнулась.
   - Значит, я знаю, кто ваш партнер. Бедный влюбленный кардинал. Боже мой, как же они смешны, эти страдающие священники. Их страсть столь же нелепа как и они сами. Вы никогда не видели, как кардинал смотрит на ее величество?
   - Нет, - честно признался Калиостро.
   - Только идиот может так смотреть. У него почти отваливается челюсть. Честно говоря, я даже не понимаю, как такие люди могут служить церкви. Ведь он думает не о боге, а о женщинах. - Ну что ж, кардинал отнюдь не одинок среди себе подобных, - заметил Калиостро. - Вспомните Мазарини и Ришелье. Они тоже пылали страстью по отношению к коронованной особе. Но Анна Австрийская умело пользовалась их любовью. - С помощью герцогини де Шеврез, - добавил Калиостро.
   - Между прочим, - прохладно заметила графиня де ла Мотт, - герцогиня де Шеврез является для меня примером во всем. Это была женщина, которая внушила королеве оплачивать королю за его холодность той же монетой и не губить молодость в безотрадном уединении. К сожалению, ее величеству Анне Австрийской не удалось в кругу придворных отыскать себе обажателя, достойного взаимности по своим внешним и внутренним качествам. К сожалению, в то время в ее дворе не было подобного мужчины.
   - А как же Ришелье? - смеясь, спросил Калиостро.
   - Простите меня, граф, - поморщилась госпожа де ла Мотт, - но будь вы на месте такой женщины, как королева Анна, разве вы остановили бы свой выбор на столь непривлекательном внешне мужчине?
   Калиостро хмыкнул:
   - Да, похоже, что у кардинала де Роана тоже нет никаких шансов. Но, признаться откровенно, в разговоре с ним я придерживался совершенно противоположного мнения. Делал я это совершенно искренне, убежденный в том, что каждый человек имеет право на надежду.
   Графиня де ла Мотт неожиданно резко поднесла палец к губам, и Калиостро тут же умолк. Несколько мгновений они провели в напряженном молчании, вслушиваясь в странные звуки за дверью. Это был какой-то неясный шорох, более всего напоминавший шорох платья. Наконец, звуки умолкли, однако на всякий случай графиня увела Калиостро подальше от двери.
   - Подслушивание - не редкость в Версале, - сказала она, опускаясь в кресло. - Между прочим, когда я впервые стала королевской статс-дамой, у меня были другие покои. Я долго не могла понять, почему все, что я говорю в своих частных беседах, спустя несколько мгновений становится известно королеве. И если бы только королеве. Тайная полиция все знала обо мне.
   - Вас подслушивали?
   - Это было нетрудно сделать, потому что за стенной панелью была скрыта слуховая труба. Меня не просто подслушивали, каждое мое слово записывалось. Прежде чем я это поняла, прошло несколько дней. Слава богу, за это время я не успела наговорить глупостей. Конечно, потом мне было проще. А когда герцогиня д'Айен-Ноайль по распоряжению королевы выделила мне эти апартаменты, я первым же делом обследовала их на предмет подслушивания. К счастью, здесь мы с вами в почти полной безопасности. Не стоит только особенно громко разговаривать возле двери. Все лакеи и камергеры обязательно кем-нибудь подкуплены. То же самое можно сказать и о большинстве камеристок, поваров и даже об истопниках.
   Калиостро улыбнулся.
   - Я полагаю, что среди них есть слуги, которых подкупили и вы, графиня?
   - А как же иначе? Если я не буду знать о том, что происходит вокруг, то я не заслуживаю их места, не говоря уже о том, которое занимаю сейчас.
   - Насколько мне известно, вы - второй человек в окружении королевы по степени влияния на ее величество.
   Графиня де ла Мотт притворно отмахнулась.
   - Ну что вы, граф, мое влияние на королеву Марию-Антуанетту весьма ограничено. Сейчас ее главный советчик в делах - герцогиня д'Айен-Ноайль. Правда, мне очень не нравится то, что ее величество пытается приблизить к себе эту пьемонтскую шлюху, графиню де Бодуэн.
   - Каким же образом? - заинтересовался Калиостро. - Она собирается сделать ее своей фавориткой? Графиня де ла Мотт поморщилась.
   - По-моему, она ее уже сделала своей фавориткой. Эта мадам де Бодуэн заняла место герцогини де Сен-Пре.
   Калиостро потер лоб, пытаясь вспомнить, в связи с чем он слышал это имя.
   - Герцогиня де Сен-Пре? - переспросил он. - Та самая, которая скупала для королевской семьи все лучшие драгоценности Европы?
   На лице госпожи де ла Мотт появилась унылая улыбка.
   - Вот именно. Вы представляете - вместо герцогини де Сен-Пре, которая всегда была нашим союзником, королева принимает к себе на службу какую-то грязную потаскуху.
   Калиостро пожал плечами.
   - Но почему? Может быть, графиня де Бодуэн оказала какие-нибудь неоценимые услуги королевскому двору Франции? Или отличается знатностью происхождения?
   Графиня де ла Мотт состроила гримасу и брезгливо махнула рукой.
   - Да о чем вы говорите, милейший граф? Насколько мне известно, его величество король прежде встречал эту графиню единственный раз в жизни. И вот теперь, совсем недавно, на балу в Версале он разговаривал с ней почти два танца. Именно по его просьбе ее величество приняла графиню де Бодуэн в число своих статс-дам. Решение об этом было принято королевой почти немедленно. Мне кажется, что они просто поддались очарованию ее молодости. Впрочем, я надеюсь, что пелена скоро спадет с глаз ее величества, и графиня де Бодуэн снова займет причитающееся ей место.
   - А мы не сможем использовать ее в своих интересах? Ведь игра, которую я начал, требует большого напряжения сил, и мне нужны помощники.
   Графиня де ла Мотт смерила Калиостро пристальным взглядом.
   - При дворе вы можете доверять только мне, - твердо сказала она. Герцогиня д'Айен-Ноайль - строгая моралистка. Ее пониманию вообще недоступны обычные человеческие чувства. А все остальные статс-дамы не имеют сколько-нибудь заметного влияния на ее величество.
   Калиостро задумчиво расхаживал из одного угла комнаты в другой.
   - Что ж, вы меня убедили. Попробуем обойтись собственными силами. Учитывая, что у нас остается совсем немного времени, я хотел бы в двух словах изложить вам свой план. Кардинал де Роан давно и безнадежно влюблен в королеву. С моей помощью он надеется найти путь к ее сердцу. Я намерен обнадежить кардинала каким-либо знаком внимания, полученным якобы в его адрес от Марии-Антуанетты. Мне хотелось бы, чтобы вы, графиня, служили связующим звеном между кардиналом и королевой. Великий капеллан Франции человек, обладающий огромным состоянием. Если мой план удастся, то я навсегда забуду о своем ремесле и уеду с вами в Италию. Вряд ли мы станем так богаты, как король Франции, но вам уже никогда не придется никому служить. Мы купим богатое поместье и дом в Неаполе. Там находится один из самых богатых королевских дворов Европы. Кардинал, вне всякого сомнения, будет оплачивать.расходы, связанные с его делом. Но в моем плане не достает пока главного.