Страница:
Джеральд Шухман и Эрнст Дж.Берджи публиковали в 1971 году статью, в которой отмечали, что положение нижней челюсти оказывает сильное воздействие на слух. Изменяя положение нижней челюстной кости, можно увеличить чувствительность к тональным сигналам. Например, пороговую чувствительность удавалось увеличить в среднем в 1,5 дБ. Для психотерапевта из сказанного ясно, что, изменяя положение нижней челюсти пациента, он может улучшить его способность слышать. Обращая пристальное внимание на положение нижней челюсти пациента, психотерапевт может определить, когда он нас слышит, а когда — нет.
Альтшуллер и Комалли сообщали о результатах, касающихся взаимосвязи между наклоном тела и способностью к локализации источника звука. Исследований такого рода произведено множество.
Знакомясь с подобными результатами, мы, психотерапевты, должны пытаться каждый по-новому взглянуть на собственный опыт. Вот, попробуйте, например, такое: попросите кого-нибудь, чтобы он вам о чем-нибудь рассказал. Когда разговор не требует от вас ответа, попытайтесь изменить положение нижней челюсти, обращая внимание : на то, как это отразится на вашей способности слышать.
Всем нам довелось испытать чувство, что голос собеседника как бы затихает. Но обращали ли вы когда-нибудь внимание на то, каким образом вы изменили положение собственного тела, чтобы придти к такому результату? Тут имеется возможность узнать что-либо новое не только о самом себе, но и том, как ваши пациенты используют различные позы для того, чтобы регулировать слух— Вы можете испытать различные сочетания движения головы справа налево, наклонив тело, поднимания плеч — в общем самые разные сочетания, какие только придут вам в голову. Вы бы могли испытать, например, позу одного из ваших пациентов, который как вам кажется, прекрасно вас слышит, и посмотреть, как изменение позы повлияло на ваш слух.
Изменение способности слышать будет представлено в ваших пациентах в акцентировании ситуации стрессов или при обсуждении проблем с эмоциональным зарядом. В этих ситуациях многое может дать ваше вмешательство. Вы можете помочь им сохранить правильное дыхание, обрести такое положение тела, которое позволит им хорошо вас слышать. Однажды Вирджиния Сейтер заметила одному из своих пациентов: «Легко испытывать подавленность, придавливая собственный взгляд к земле». Рекомендуем вам испытать в течение часа, какова жизнь с постоянно устремленным в землю взглядом, и вы убедитесь в истинности ее слов. Имеется множество приемов создания хорошего настроения с помощью изменения положения тела, которыми мы пользуемся в своей работе. О них мы подробно и точнее расскажем в одной из своих следующих книг. Большую часть этих методик вы можете обнаружить при желании сами, занявшись исследованием на самом себе, как это делаем мы. Люди, привыкшие постоянно щуриться, жалуются, что у них большие трудности со зрением (слухом). Часто они просто заявляют: «Я не вижу, что вы говорите».
РЕЗЮМЕ ЧАСТИ 3
ПРИМЕЧАНИЕ К ЧАСТИ 3
Часть 4. ПСИХОТЕРАПИЯ СЕМЬИ НЕЖНЫЙ ЦВЕТОК
Общая стратегия: как помочь семье изменить себя
ИДЕНТИФИКАЦИЯ НЫНЕШНЕГО СОСТОЯНИЯ СЕМЬИ И ЕЕ ЖЕЛАЕМОГО СОСТОЯНИЯ
Альтшуллер и Комалли сообщали о результатах, касающихся взаимосвязи между наклоном тела и способностью к локализации источника звука. Исследований такого рода произведено множество.
Знакомясь с подобными результатами, мы, психотерапевты, должны пытаться каждый по-новому взглянуть на собственный опыт. Вот, попробуйте, например, такое: попросите кого-нибудь, чтобы он вам о чем-нибудь рассказал. Когда разговор не требует от вас ответа, попытайтесь изменить положение нижней челюсти, обращая внимание : на то, как это отразится на вашей способности слышать.
Всем нам довелось испытать чувство, что голос собеседника как бы затихает. Но обращали ли вы когда-нибудь внимание на то, каким образом вы изменили положение собственного тела, чтобы придти к такому результату? Тут имеется возможность узнать что-либо новое не только о самом себе, но и том, как ваши пациенты используют различные позы для того, чтобы регулировать слух— Вы можете испытать различные сочетания движения головы справа налево, наклонив тело, поднимания плеч — в общем самые разные сочетания, какие только придут вам в голову. Вы бы могли испытать, например, позу одного из ваших пациентов, который как вам кажется, прекрасно вас слышит, и посмотреть, как изменение позы повлияло на ваш слух.
Изменение способности слышать будет представлено в ваших пациентах в акцентировании ситуации стрессов или при обсуждении проблем с эмоциональным зарядом. В этих ситуациях многое может дать ваше вмешательство. Вы можете помочь им сохранить правильное дыхание, обрести такое положение тела, которое позволит им хорошо вас слышать. Однажды Вирджиния Сейтер заметила одному из своих пациентов: «Легко испытывать подавленность, придавливая собственный взгляд к земле». Рекомендуем вам испытать в течение часа, какова жизнь с постоянно устремленным в землю взглядом, и вы убедитесь в истинности ее слов. Имеется множество приемов создания хорошего настроения с помощью изменения положения тела, которыми мы пользуемся в своей работе. О них мы подробно и точнее расскажем в одной из своих следующих книг. Большую часть этих методик вы можете обнаружить при желании сами, занявшись исследованием на самом себе, как это делаем мы. Люди, привыкшие постоянно щуриться, жалуются, что у них большие трудности со зрением (слухом). Часто они просто заявляют: «Я не вижу, что вы говорите».
РЕЗЮМЕ ЧАСТИ 3
Нечеткие функции — это процессы представления мира, лежащие в основе Семантической неправильности в тех случаях, когда у наших пациентов отсутствует выбор того, что они видят-чувствуют, слышат-чувствуют и т.д. Так как семантическая неправильность — это источник
сильного страдания, которое мы видим и слышим в нашей психотерапевтической деятельности, мы бы хотели представить в свободном виде возможности нечетких функций и их результаты. Вход Репрезентация Тип семантической неправильности
Визуальный Кинестетическая « Причина-Следствие (Вы делаете меня печальным) (Вы печалите меня)
Аудиальный Кинестетическая = Причина-Следствие = С.Е. (пример тот же)
Кинестетический Визуальная = Чтение мыслей (Я не могу видеть, когда он боится)
Кинестетический Аудиальная =МК (Я знаю, что он думает)
Визуальный Аудиальная =MR
Аудиальный Визуальная =MR
Все функции, связанные с чтением мыслей [м] LR Утраченный Перформатив (Он знает, что это неверно)
сильного страдания, которое мы видим и слышим в нашей психотерапевтической деятельности, мы бы хотели представить в свободном виде возможности нечетких функций и их результаты. Вход Репрезентация Тип семантической неправильности
Визуальный Кинестетическая « Причина-Следствие (Вы делаете меня печальным) (Вы печалите меня)
Аудиальный Кинестетическая = Причина-Следствие = С.Е. (пример тот же)
Кинестетический Визуальная = Чтение мыслей (Я не могу видеть, когда он боится)
Кинестетический Аудиальная =МК (Я знаю, что он думает)
Визуальный Аудиальная =MR
Аудиальный Визуальная =MR
Все функции, связанные с чтением мыслей [м] LR Утраченный Перформатив (Он знает, что это неверно)
ПРИМЕЧАНИЕ К ЧАСТИ 3
1. В первом томе «Структуры магии» мы идентифицировали три типа семантической неправильности: Причина-Следствие Чтение мыслей Утраченный Перформатив
В качестве примеров третьего типа (Утраченный Перформатив) можно привести следующие предложения: Все курильщики ненормальные. Это верно, что без денег нету счастья. Хорошие девочки мальчиков не бьют.
В случае Утраченного Перформатива человек исходит из предположения, что его модель мира и есть сам мир, или, по крайней мере, она должна быть моделью любого другого человека. По сути это нарушение связано с неспособностью отличить карту от территории. Как говорилось в «Структуре магии I», — это явление представляет собой частный случаи опущения, когда опускается перформативный глагол, в котором выражено отличие карты от территории. Семантическую неправильность, связанную с Утратой Перформатива, можно рассматривать также как особый случай чтения мыслей, когда говорящий распространяет свою модель мира не только на того человека, с которым он разговаривает, но и на весь мир: как это имеет место в предложении: вам, должно быть, скучно слушать о моих проблемах. Скучно слушать, как люди рассказывают о своих проблемах.
2. Здесь мы называем и обсуждаем только две наиболее распространенные нечеткие функции, инициируемые стимулами, находящимися вне пациента, испытывающего это явление. Мы сталкиваемся, однако, и с другими логическими возможностями, а именно:
а) когда пациент репрезентирует аудиальную информацию, воспринятую им визуально. Например, пациент наблюдает другого человека, который машет рукой, напоминая жест, напоминающий по смыслу «пошел вон», и одновременно издает какой-то звук, но не в словах. В этом случае пациент может впоследствии утверждать, что слышал, как этот другой человек заявил ему: «Пошел вон»! (Это пример нечеткой функции вижу-слышу).
. б) когда пациент воспринимает информацию, поступающую по аудиальному каналу, и репрезентирует ее визуально. Например, один человек слышит, как другой кричит: «Вон с дороги, не мешай!», и одновременно бросает свой свитер на стул, находящийся между ними. В этом случае первый человек утверждает, что второй бросил в него свитером. Это пример нечеткой функции не вижу-слышу, а слышу-вижу.
3. В данном случае мы также упоминаем и обсуждаем лишь две наиболее распространенные нечеткие функции, связанные с семантической неправильностью Чтение Мыслей. Мы встречали и другие логически возможные случаи, например:
а) когда пациент берет информацию, которую он хранил визуально и искажает материал, поступающий через его аудиальный канал, чтобы тот согласовывался с уже
имеющимся визуальным материалом. Например, люди, согласно своему собственному образу самих себя, никчемны и некудышны, склонны слышать в похвалах других выражение иронии или сарказма, то есть здесь мы имеем вижу-слышание;
б) когда пациент берет информацию, хранящуюся у него аудиально, и так искажает информацию, поступающую через визуальный вход, чтобы она согласовывалась с аудиальной. Например, человек, который, как известно нашей пациентке, всегда относился к ней с иронией. Оба они стоят с другими членами группы, и пациентка при этом описывает какой-то случай, который с ней произошел, рассказывая этот в общем-то забавный случай (слушатели смеются, слушая рассказ), она замечает улыбку на лице этого человека. Она интерпретирует эту поступающую к ней информацию так, чтобы она согласовывалась с ее прежней аудиальной информацией, хранящейся в ее памяти. Она истолковывает эту улыбку как ироническую, насмешливую по отношению к ее нынешнему поведению, в отличие от того, что он проявляет удовольствие, слушая ее рассказ. Это пример слышу-видения.
В качестве примеров третьего типа (Утраченный Перформатив) можно привести следующие предложения: Все курильщики ненормальные. Это верно, что без денег нету счастья. Хорошие девочки мальчиков не бьют.
В случае Утраченного Перформатива человек исходит из предположения, что его модель мира и есть сам мир, или, по крайней мере, она должна быть моделью любого другого человека. По сути это нарушение связано с неспособностью отличить карту от территории. Как говорилось в «Структуре магии I», — это явление представляет собой частный случаи опущения, когда опускается перформативный глагол, в котором выражено отличие карты от территории. Семантическую неправильность, связанную с Утратой Перформатива, можно рассматривать также как особый случай чтения мыслей, когда говорящий распространяет свою модель мира не только на того человека, с которым он разговаривает, но и на весь мир: как это имеет место в предложении: вам, должно быть, скучно слушать о моих проблемах. Скучно слушать, как люди рассказывают о своих проблемах.
2. Здесь мы называем и обсуждаем только две наиболее распространенные нечеткие функции, инициируемые стимулами, находящимися вне пациента, испытывающего это явление. Мы сталкиваемся, однако, и с другими логическими возможностями, а именно:
а) когда пациент репрезентирует аудиальную информацию, воспринятую им визуально. Например, пациент наблюдает другого человека, который машет рукой, напоминая жест, напоминающий по смыслу «пошел вон», и одновременно издает какой-то звук, но не в словах. В этом случае пациент может впоследствии утверждать, что слышал, как этот другой человек заявил ему: «Пошел вон»! (Это пример нечеткой функции вижу-слышу).
. б) когда пациент воспринимает информацию, поступающую по аудиальному каналу, и репрезентирует ее визуально. Например, один человек слышит, как другой кричит: «Вон с дороги, не мешай!», и одновременно бросает свой свитер на стул, находящийся между ними. В этом случае первый человек утверждает, что второй бросил в него свитером. Это пример нечеткой функции не вижу-слышу, а слышу-вижу.
3. В данном случае мы также упоминаем и обсуждаем лишь две наиболее распространенные нечеткие функции, связанные с семантической неправильностью Чтение Мыслей. Мы встречали и другие логически возможные случаи, например:
а) когда пациент берет информацию, которую он хранил визуально и искажает материал, поступающий через его аудиальный канал, чтобы тот согласовывался с уже
имеющимся визуальным материалом. Например, люди, согласно своему собственному образу самих себя, никчемны и некудышны, склонны слышать в похвалах других выражение иронии или сарказма, то есть здесь мы имеем вижу-слышание;
б) когда пациент берет информацию, хранящуюся у него аудиально, и так искажает информацию, поступающую через визуальный вход, чтобы она согласовывалась с аудиальной. Например, человек, который, как известно нашей пациентке, всегда относился к ней с иронией. Оба они стоят с другими членами группы, и пациентка при этом описывает какой-то случай, который с ней произошел, рассказывая этот в общем-то забавный случай (слушатели смеются, слушая рассказ), она замечает улыбку на лице этого человека. Она интерпретирует эту поступающую к ней информацию так, чтобы она согласовывалась с ее прежней аудиальной информацией, хранящейся в ее памяти. Она истолковывает эту улыбку как ироническую, насмешливую по отношению к ее нынешнему поведению, в отличие от того, что он проявляет удовольствие, слушая ее рассказ. Это пример слышу-видения.
Часть 4. ПСИХОТЕРАПИЯ СЕМЬИ НЕЖНЫЙ ЦВЕТОК
Если работая с семьей в целом, мы всего лишь создали для них возможность по-настоящему взглянуть друг на друга, действительно прикоснуться друг к другу, прислушаться друг к другу, этого уже достаточно, чтобы маятник пошел в другую сторону, в сторону нового начала.
(В.Сеитер (р.б1, Ch. IV Inlervenlion for Congeuence in Aclping Families to Change— Ed. by Tiffanyetal)
Любой цветок — чудесное произведение жизни. Мы можем посадить в землю семя, мы можем помочь процессу роста, но не способны создать живой цветок. Мы можем , скрещивать их между собой, пересаживать, возделывать, опекать цветы, но не можем создать ни одного цветка с самого начала, если он уже не содержит в себе жизни, если он сделан всего лишь из бумаги или ткани. Другая особенность цветов и прочих растений в том, что лучше всего они растут в родной среде обитания. Они могут расти и в других местах, но для того, чтобы они были крепкими и могли полностью реализовать свои внутренние возможности, как у себя на родине, требуется положить гораздо больше усилий. Но иногда даже в своей родной среде обитания, которая могла бы позволить им достаточно полное развитие жизненного цикла, цветок чахнет, на нем видны лишь одиночные бутоны. Иногда эти дикие цветы оказываются в таком положении, что им тесно друг с другом, они теснят друг друга, начинают болеть и гибнуть. Своего полного роста и расцвета достигают лишь в том случае, когда за ними умело ухаживают в их родной среде, когда у них достаточно пространства и роста. Мы полагаем, что этот процесс, описанный нами для цветов, во многом похож на то, что происходит с людьми. В предлагаемой главе, посвященной психотерапии семьи, мы хотим доказать эту мысль.
Психотерапия семьи — это, пожалуй, самая трудная форма психотерапии, в ней труднее всего стать настоящим
мастером. В то же время, это, вероятно, наиболее благородное и обогащающее явление в психотерапии, если заниматься этим делом с умением и любовью.
(В.Сеитер (р.б1, Ch. IV Inlervenlion for Congeuence in Aclping Families to Change— Ed. by Tiffanyetal)
Любой цветок — чудесное произведение жизни. Мы можем посадить в землю семя, мы можем помочь процессу роста, но не способны создать живой цветок. Мы можем , скрещивать их между собой, пересаживать, возделывать, опекать цветы, но не можем создать ни одного цветка с самого начала, если он уже не содержит в себе жизни, если он сделан всего лишь из бумаги или ткани. Другая особенность цветов и прочих растений в том, что лучше всего они растут в родной среде обитания. Они могут расти и в других местах, но для того, чтобы они были крепкими и могли полностью реализовать свои внутренние возможности, как у себя на родине, требуется положить гораздо больше усилий. Но иногда даже в своей родной среде обитания, которая могла бы позволить им достаточно полное развитие жизненного цикла, цветок чахнет, на нем видны лишь одиночные бутоны. Иногда эти дикие цветы оказываются в таком положении, что им тесно друг с другом, они теснят друг друга, начинают болеть и гибнуть. Своего полного роста и расцвета достигают лишь в том случае, когда за ними умело ухаживают в их родной среде, когда у них достаточно пространства и роста. Мы полагаем, что этот процесс, описанный нами для цветов, во многом похож на то, что происходит с людьми. В предлагаемой главе, посвященной психотерапии семьи, мы хотим доказать эту мысль.
Психотерапия семьи — это, пожалуй, самая трудная форма психотерапии, в ней труднее всего стать настоящим
мастером. В то же время, это, вероятно, наиболее благородное и обогащающее явление в психотерапии, если заниматься этим делом с умением и любовью.
Общая стратегия: как помочь семье изменить себя
Техники, занимающие в психотерапии семьи важное место, сами по себе не отличаются от методов индивидуальной психотерапии. Их особенность в том, что они иначе организованы и объединены между собой. Это значит, что хотя в качестве ключевых принципов по-прежнему выступают вопросы по Метамодели, репрезентативной системы, полярности, они организованы иначе и по-иному применяются на практике. Эти принципы реорганизованы вокруг семьи как системы. Понимать семью, как системную единицу — с точки зрения психотерапии — значит применять в работе с ней такую глобальную стратегию, как если бы семья была единым живым организмом, а каждый из ее членов — ее существенной частью и ресурсом, играя, следовательно, решающую роль в достижении удовлетворительного поведения всего организма как целого. Значит, поведение всех частей или членов живого организма будет одинаково влиять на всех членов семья — противоречивые или непротиворечивые части одного человека, модели мира одного человека будут сказываться на его поведении я его способности адекватно действовать в различных ситуациях. Из всего сказанного для психотерапии семьи вытекает следующий вывод: подобно тому, как противоречивые пара-сообщения создают инконгруэнтность, подавляя способность к адекватному поведении, вызывают страдание и безнадежность в одном человеке, точно так же противоречивые модели мира в одном семейном организме могут породить хаос, привести к возникновению правил, создающих застой и невозможность движения так, что в конечном итоге члены семьи не могут установить друг с другом такие связи, которые бы были плодотворны для всех членов семьи.
В чем же состоят конкретные различия между индивидуальной и семейной терапией, психотерапией? Индивидуальная психотерапия описывалась в общих чертах в двух томах «Структуры магии» как процесс, в котором с помощью различении Метамодели, репрезентированных систем, вопросов, связанных с инконгруэнтностью у пациента, выявляется часть его модели мирз, которая так или иначе была обеднена, в результате этого обеднения модели мира пациент не имел возможности выбора, он был неспособен справиться со своими проблемами и получать от жизни то, что хотел и мог бы от вес получить. Выявив эту часть модели и определив предпосылки, из которых строилась репрезентация пациента, психотерапевт получает возможность вонять его поведение. В результате психотерапевт мог выбрать одну из множества возможностей дальнейшего поведения. В «Структуре магии I» говорилось, что, каким бы странным ни было, причудливым и совершенно непонятным не казалось поведение человека, не следует думать, что он порочен, болен или психически ненормален. Так и в семейной терапии мы не считаем, что причиной трудностей в семье является кто-либо из .ее членов, и ни одного из членов семьи мы не выделяем в качестве плохого больного или психически неполноценного человека. Мы всходим из убеждения, что в семейном организме как в целом, в этой системе имеется некоторая часть общей модели мира, и эта часть обеднена в, следовательно, мешает плодотворному развитию процессов в данной семье.
Одно из наиболее резких отличий психотерапии в семье от индивидуальной психотерапии состоит в том, что паттерны поведения, которые в контексте индивидуальной психотерапии поначалу кажутся психотерапевту странными, производят впечатление гораздо большей осмысленности в контексте психотерапии семьи. Семья сама по себе представляет собой один из самых важных контекстов, к содержанию которого пациент вынужден адаптироваться, поэтому особенности поведения, кажущиеся странными в отсутствие других членов семьи, в контексте семейных паттернов становятся гораздо более понятными. Другими словами: психотерапевт получает доступ к наиболее важным контекстам данного индивида — контекст, содержание которого более чем какое-либо другое способствовало формированию генерализаций в его модели мира и жизни. Это, разумеется, оказывает значительное влияние на выбор психотерапевтом тех или иных психотерапевтических техник. Возьмем, например, технику инсценизации. Одной из ценных черт данной техники является то, что психотерапевт может видеть и слышать, каким образом его пациент моделирует собственный опыт. Предлагая пациенту пережить заново ту или иную ситуацию (опыт прошлого), а затем сравнивая способность пациента осмыслить этот опыт со способностью психотерапевта осмыслить тo же, последний располагает отличным примером того, какие виды процессов моделирования пациент, как правило, применяет, конструируя модель своего опыта. Применяя технику инсценизации в индивидуальной психотерапии, он получает возможность идентифицировать конкретные способы применения пациентом трех универсалий моделирования, ведущих к успеху, или, напротив, к неудаче в решении жизненных проблем. Применяя технику инсценизации в индивидуальной психотерапии, психотерапевт получает возможность обнаружить, что пациент систематически не воспринимает того материала, который другие участники инсценизации предъявляют аудиально, он просто не слышит того, что ему говорят. В контексте же семейной психотерапии у него нет необходимости полагаться на воссоздание какой-либо сцены из прошлого, потому что он имеет дела с действительным процессом коммуникации, разворачивающимся у него на глазах. Он наблюдает процесс, лежащий в основе моделирования, осуществленного пациентом здесь и сейчас.
Внимательно присматриваясь к процессу коммуникации, к наличию инконгруэнтности в коммуникации между различными членами семьи или ее отсутствием, к систематическому избежанию или использованию определенных типов сообщений — а значит, с помощью вопросов определяя для себя, что из этого процесса общения осознается каждым членом семьи, психотерапевт может выявить опущения, искажения, генерализации, препятствующие членам семьи достичь взаимодействия комфорта, к которому они стремятся.
Второе резкое различие психотерапии семьи от индивидуальной психотерапии заключается в том, что в последней индивид, каким бы инконгруэнтным и расщепленным он ни был, какое бы множество различных частей он не выражал, как бы ни противоречили эти части одна другой, этот индивид пребывает в одном и том же теле, В психотерапии семьи участвуют несколько индивидов, занимающих разные тела, а это значит, что имеется возможность, что в результате вмешательства терапии семейная система изменится таким образом, что ее члены решат растворить семью как организм. В последующем изложении мы будем исходить из допущения, что распад семьи — это наименее приемлемое решение или исход для психотерапевта. В индивидуальной психотерапии подобных дилемм не возникает.
Допущение, что распад семьи — это наименее приемлемый исход психотерапии, налагает на психотерапевта определенные ограничения. Во-первых, мы рекомендуем первым делом выяснить у членов семьи, какие цели ставят они сами перед собой. Это позволяет психотерапевту решить, стоит ли пытаться работать с этой семьей, стремясь достигнуть преследуемых ею целей, оставаясь в рамках ограничений, налагаемых спецификой психотерапии семьи. Психотерапевт может, например, решить, что не хочет работать в рамках семейной терапии с соответствующими ограничениями, и может вместо этого предложить поработать с отдельными членами семьи в условиях индивидуальной психотерапии 1).
Итак, исходя из допущения, что распад семейной системы — наименее желательный исход, попытаемся конкретно определить, в чем именно заключается своеобразие поведения психотерапевта в рамках психотерапии семьи и в отличие от индивидуальной. В нашей работе нам всегда, в любой семье, и любой семейной паре удавалось выявить конкретную форму семантической неправильности, известной как семантическая неправильность Причина-Следствие: ситуацию, когда один из членов семьи представляет другого члена семьи в качестве причины того, что первый член семьи испытывает какое-то чувство или эмоцию. Например, такие высказывания, как: Мой муж заставляет меня чувствовать себя чудесно всегда, когда он смотрит на меня таким образом.
Стоит моему мужу посмотреть на меня вот так, у меня на душе так чудесно. или: Она сильно огорчает меня, когда совсем не слушает меня.
В обоих процитированных случаях человек, произнесший предложения, принимает такую репрезентацию собственного опыта, согласно которой его чувства определены действиями другого человека. Отобразившись на мир говорящего, языковая репрезентация семантической неправильности Причина-Следствие транслируется в конкретные схемы «вижу-чувствую» или «слышу-чувствую», о чем говорилось в части III данного тома. Таким образом, один из путей сохранения семейных отношений состоит в сохранении положительных нечетких функций, которые ценятся очень высоко. Так как основное ограничение, налагаемое на психотерапию семьи, состоит в том, чтобы сохранить семью как организм, поскольку психотерапевт, если начинает работать над разрушением семантической неправильности Причина-Следствие или нечетких функций, лежащих в ее основе, — он начинает подрывать самые основы семейной системы. Здесь-то происходит основное различие семейной психотерапии от индивидуальной. В индивидуальной — положительную ценность представляет собой разрушение, постановка под вопрос всех и всяческих выражений семантической неправильности Причина-Следствие, другое дело — семейная терапия, когда психотерапевт должен принять сознательное решение о том, к чему может привести разрушение семантической неправильности Причина-Следствие с точки зрения сохранения семейной системы. Чуткость, проявляемая психотерапевтом при отборе решений, конкретных отношений Причина-Следствие, с которыми он будет работать эксплицитно, лежит в основе быстрой и эффективной психотерапии семьи. Ниже мы подскажем основные ориентиры, которые могут помочь психотерапевту принимать действенные меры и решения относительно того, какие формы семантической неправильности Причина-Следствие он может поставить под вопрос с пользой для дела.
С учетом своеобразия семейной психотерапии терапевт применяет известный трехэтапный процесс, пользуясь которым, он помогает семье в ее процессе изменения и роста:
(1) Определение того, к чему семья стремится как целое, так и того, какими ресурсами она в данный момент времени располагает для этого.
(2) Развитие семейной системы от ее нынешнего состояния к ее желанному состоянию.
(3) Интеграция новых возможностей выбора и паттернов взаимодействия, созданных в семьей психотерапевтом в ходе психотерапевтических сеансов.
Эти три этапа параллельны трем этапам работы с инконгруэнтностью, которые были названы нами: Идентификация инконгруэнтностей. Сортировка инконгруэнтностей на полярности и Интеграция инконгруэнтностей. По мере изложения принципов семейной психотерапии эти параллели будут все более очевидны.
В чем же состоят конкретные различия между индивидуальной и семейной терапией, психотерапией? Индивидуальная психотерапия описывалась в общих чертах в двух томах «Структуры магии» как процесс, в котором с помощью различении Метамодели, репрезентированных систем, вопросов, связанных с инконгруэнтностью у пациента, выявляется часть его модели мирз, которая так или иначе была обеднена, в результате этого обеднения модели мира пациент не имел возможности выбора, он был неспособен справиться со своими проблемами и получать от жизни то, что хотел и мог бы от вес получить. Выявив эту часть модели и определив предпосылки, из которых строилась репрезентация пациента, психотерапевт получает возможность вонять его поведение. В результате психотерапевт мог выбрать одну из множества возможностей дальнейшего поведения. В «Структуре магии I» говорилось, что, каким бы странным ни было, причудливым и совершенно непонятным не казалось поведение человека, не следует думать, что он порочен, болен или психически ненормален. Так и в семейной терапии мы не считаем, что причиной трудностей в семье является кто-либо из .ее членов, и ни одного из членов семьи мы не выделяем в качестве плохого больного или психически неполноценного человека. Мы всходим из убеждения, что в семейном организме как в целом, в этой системе имеется некоторая часть общей модели мира, и эта часть обеднена в, следовательно, мешает плодотворному развитию процессов в данной семье.
Одно из наиболее резких отличий психотерапии в семье от индивидуальной психотерапии состоит в том, что паттерны поведения, которые в контексте индивидуальной психотерапии поначалу кажутся психотерапевту странными, производят впечатление гораздо большей осмысленности в контексте психотерапии семьи. Семья сама по себе представляет собой один из самых важных контекстов, к содержанию которого пациент вынужден адаптироваться, поэтому особенности поведения, кажущиеся странными в отсутствие других членов семьи, в контексте семейных паттернов становятся гораздо более понятными. Другими словами: психотерапевт получает доступ к наиболее важным контекстам данного индивида — контекст, содержание которого более чем какое-либо другое способствовало формированию генерализаций в его модели мира и жизни. Это, разумеется, оказывает значительное влияние на выбор психотерапевтом тех или иных психотерапевтических техник. Возьмем, например, технику инсценизации. Одной из ценных черт данной техники является то, что психотерапевт может видеть и слышать, каким образом его пациент моделирует собственный опыт. Предлагая пациенту пережить заново ту или иную ситуацию (опыт прошлого), а затем сравнивая способность пациента осмыслить этот опыт со способностью психотерапевта осмыслить тo же, последний располагает отличным примером того, какие виды процессов моделирования пациент, как правило, применяет, конструируя модель своего опыта. Применяя технику инсценизации в индивидуальной психотерапии, он получает возможность идентифицировать конкретные способы применения пациентом трех универсалий моделирования, ведущих к успеху, или, напротив, к неудаче в решении жизненных проблем. Применяя технику инсценизации в индивидуальной психотерапии, психотерапевт получает возможность обнаружить, что пациент систематически не воспринимает того материала, который другие участники инсценизации предъявляют аудиально, он просто не слышит того, что ему говорят. В контексте же семейной психотерапии у него нет необходимости полагаться на воссоздание какой-либо сцены из прошлого, потому что он имеет дела с действительным процессом коммуникации, разворачивающимся у него на глазах. Он наблюдает процесс, лежащий в основе моделирования, осуществленного пациентом здесь и сейчас.
Внимательно присматриваясь к процессу коммуникации, к наличию инконгруэнтности в коммуникации между различными членами семьи или ее отсутствием, к систематическому избежанию или использованию определенных типов сообщений — а значит, с помощью вопросов определяя для себя, что из этого процесса общения осознается каждым членом семьи, психотерапевт может выявить опущения, искажения, генерализации, препятствующие членам семьи достичь взаимодействия комфорта, к которому они стремятся.
Второе резкое различие психотерапии семьи от индивидуальной психотерапии заключается в том, что в последней индивид, каким бы инконгруэнтным и расщепленным он ни был, какое бы множество различных частей он не выражал, как бы ни противоречили эти части одна другой, этот индивид пребывает в одном и том же теле, В психотерапии семьи участвуют несколько индивидов, занимающих разные тела, а это значит, что имеется возможность, что в результате вмешательства терапии семейная система изменится таким образом, что ее члены решат растворить семью как организм. В последующем изложении мы будем исходить из допущения, что распад семьи — это наименее приемлемое решение или исход для психотерапевта. В индивидуальной психотерапии подобных дилемм не возникает.
Допущение, что распад семьи — это наименее приемлемый исход психотерапии, налагает на психотерапевта определенные ограничения. Во-первых, мы рекомендуем первым делом выяснить у членов семьи, какие цели ставят они сами перед собой. Это позволяет психотерапевту решить, стоит ли пытаться работать с этой семьей, стремясь достигнуть преследуемых ею целей, оставаясь в рамках ограничений, налагаемых спецификой психотерапии семьи. Психотерапевт может, например, решить, что не хочет работать в рамках семейной терапии с соответствующими ограничениями, и может вместо этого предложить поработать с отдельными членами семьи в условиях индивидуальной психотерапии 1).
Итак, исходя из допущения, что распад семейной системы — наименее желательный исход, попытаемся конкретно определить, в чем именно заключается своеобразие поведения психотерапевта в рамках психотерапии семьи и в отличие от индивидуальной. В нашей работе нам всегда, в любой семье, и любой семейной паре удавалось выявить конкретную форму семантической неправильности, известной как семантическая неправильность Причина-Следствие: ситуацию, когда один из членов семьи представляет другого члена семьи в качестве причины того, что первый член семьи испытывает какое-то чувство или эмоцию. Например, такие высказывания, как: Мой муж заставляет меня чувствовать себя чудесно всегда, когда он смотрит на меня таким образом.
Стоит моему мужу посмотреть на меня вот так, у меня на душе так чудесно. или: Она сильно огорчает меня, когда совсем не слушает меня.
В обоих процитированных случаях человек, произнесший предложения, принимает такую репрезентацию собственного опыта, согласно которой его чувства определены действиями другого человека. Отобразившись на мир говорящего, языковая репрезентация семантической неправильности Причина-Следствие транслируется в конкретные схемы «вижу-чувствую» или «слышу-чувствую», о чем говорилось в части III данного тома. Таким образом, один из путей сохранения семейных отношений состоит в сохранении положительных нечетких функций, которые ценятся очень высоко. Так как основное ограничение, налагаемое на психотерапию семьи, состоит в том, чтобы сохранить семью как организм, поскольку психотерапевт, если начинает работать над разрушением семантической неправильности Причина-Следствие или нечетких функций, лежащих в ее основе, — он начинает подрывать самые основы семейной системы. Здесь-то происходит основное различие семейной психотерапии от индивидуальной. В индивидуальной — положительную ценность представляет собой разрушение, постановка под вопрос всех и всяческих выражений семантической неправильности Причина-Следствие, другое дело — семейная терапия, когда психотерапевт должен принять сознательное решение о том, к чему может привести разрушение семантической неправильности Причина-Следствие с точки зрения сохранения семейной системы. Чуткость, проявляемая психотерапевтом при отборе решений, конкретных отношений Причина-Следствие, с которыми он будет работать эксплицитно, лежит в основе быстрой и эффективной психотерапии семьи. Ниже мы подскажем основные ориентиры, которые могут помочь психотерапевту принимать действенные меры и решения относительно того, какие формы семантической неправильности Причина-Следствие он может поставить под вопрос с пользой для дела.
С учетом своеобразия семейной психотерапии терапевт применяет известный трехэтапный процесс, пользуясь которым, он помогает семье в ее процессе изменения и роста:
(1) Определение того, к чему семья стремится как целое, так и того, какими ресурсами она в данный момент времени располагает для этого.
(2) Развитие семейной системы от ее нынешнего состояния к ее желанному состоянию.
(3) Интеграция новых возможностей выбора и паттернов взаимодействия, созданных в семьей психотерапевтом в ходе психотерапевтических сеансов.
Эти три этапа параллельны трем этапам работы с инконгруэнтностью, которые были названы нами: Идентификация инконгруэнтностей. Сортировка инконгруэнтностей на полярности и Интеграция инконгруэнтностей. По мере изложения принципов семейной психотерапии эти параллели будут все более очевидны.
ИДЕНТИФИКАЦИЯ НЫНЕШНЕГО СОСТОЯНИЯ СЕМЬИ И ЕЕ ЖЕЛАЕМОГО СОСТОЯНИЯ
В любой форме психотерапии психотерапевт выступает всегда в качестве модели коммуникации. Начиная работу с какой-то семьей, особенно важно и полезно, как показывает наша практика, прямо определить цели психотерапевтической работы. Конкретно, мы обнаружили, что большую пользу приносит прямое обращение к членам семьи с просьбой сказать, что он хочет иметь в результате психотерапевтических сеансов. Это можно осуществить с помощью любого из следующих вопросов:
Что вы надеетесь получить для себя и для своей семьи в результате психотерапевтических занятий? Каким образом вы хотели бы изменить себя и свою семью? Что вы хотите для себя и своей семьи?
Если бы вы могли изменить себя и свою семью, как вам хочется, чтобы она изменилась (какие изменения вы бы осуществили)?
Какие различия возникали бы в вас и в вашей семье, если бы вы изменились самым желанным для вас образом?
В ответ на любой из этих вопросов психотерапевт получит, разумеется, поверхностную структуру английского языка — ПС, которую можно проверить на соответствие всем требованиям психотерапевтической правильности. Кроме того, при ответе каждый из членов семьи будут неосознанно выбирать определенные предикаты, которые подскажут внимательному психотерапевту, какими репрезентативными системами он пользуется. Здесь можно обратиться к различениям Метамодели, что дает психотерапевту возможность ясной коммуникации с каждым из членов семьи с самого начала, уже при уяснении как для самого себя, так и для членов семьи согласованных целей психотерапевтической работы. Результатом этой работы будет ряд психотерапевтических целей, в отношении которых имеется взаимное согласие всех сторон. Они определяют то состояние жизни, к которому стремится семья, которого она хочет достичь в конечном итоге.
Работая с семьей над уяснением психотерапевтических целей, психотерапевт одновременно внимательно смотрит и слушает, отмечая для себя, как различные члены семьи выражают себя, как они через свое восприятие выражают свои надежды, опасения и нужды. Мы обнаружили, что полезно в качестве естественной и неотъемлемой части этого процесса обращаться к различным членам с просьбой рассказать, каким образом они переживают, испытывают процесс психотерапии в его развитии. Попросив их сделать это, а затем внимательно наблюдая их реакции, мы можем узнать об используемых ими принципах моделирования, с помощью которых они строят модель своего опыта. В качестве примера мы приведем несколько небольших отрывков разговоров, происходящих на начальных этапах психотерапевтического процесса.
Психотерапевт: А вы, Бэтти, как жена и мать, какие надежды вы питаете для самой себя и для своей семьи? Какие изменения вы хотели бы ввести? Что вы хотели бы изменить?
Бэтти: Знаете, я вижу в семье столько обидного и горького… Я не могу ни на секунду расслабиться. Вот, посмотрите только на моего мужа, как он сидит и не обращает на меня внимания, и так все время.
Психотерапевт: Откуда вы знаете. Бэтти, что ваш муж Джим не обращает на вас внимания?
Бэтти: Что вы хотите сказать, говоря: «Откуда вы знаете, что он не обращает на меня внимание?» Да любому ясно, что он… Он даже не взглянул на меня, пока я разговариваю. Я даже…
Обратите внимание, что даже в этих нескольких строках психотерапевт может уже установить ряд важных паттернов. Бэтти употребляет, главным образом, визуальные предикаты (видеть, смотреть, ясно, взглянуть), кванторы общности (никогда, всегда, любой, ни разу, все время), визуальный материал, поступающий на вход, лежит в основе Чтения Мыслей (сложная эквивалентность: «Он не обращает на меня внимание» = «Он даже не взглянул на меня»). Употребление как визуальных предикатов, так и кванторов общности (синтаксический коррелят Сейтер-категории 2 — блзмер) вписывается в распространенный паттерн, который обсуждался нами « части II данного тома, а именно: конгруэнтное сочетание позиции Бламера с употреблением визуальных предикатов.
Что вы надеетесь получить для себя и для своей семьи в результате психотерапевтических занятий? Каким образом вы хотели бы изменить себя и свою семью? Что вы хотите для себя и своей семьи?
Если бы вы могли изменить себя и свою семью, как вам хочется, чтобы она изменилась (какие изменения вы бы осуществили)?
Какие различия возникали бы в вас и в вашей семье, если бы вы изменились самым желанным для вас образом?
В ответ на любой из этих вопросов психотерапевт получит, разумеется, поверхностную структуру английского языка — ПС, которую можно проверить на соответствие всем требованиям психотерапевтической правильности. Кроме того, при ответе каждый из членов семьи будут неосознанно выбирать определенные предикаты, которые подскажут внимательному психотерапевту, какими репрезентативными системами он пользуется. Здесь можно обратиться к различениям Метамодели, что дает психотерапевту возможность ясной коммуникации с каждым из членов семьи с самого начала, уже при уяснении как для самого себя, так и для членов семьи согласованных целей психотерапевтической работы. Результатом этой работы будет ряд психотерапевтических целей, в отношении которых имеется взаимное согласие всех сторон. Они определяют то состояние жизни, к которому стремится семья, которого она хочет достичь в конечном итоге.
Работая с семьей над уяснением психотерапевтических целей, психотерапевт одновременно внимательно смотрит и слушает, отмечая для себя, как различные члены семьи выражают себя, как они через свое восприятие выражают свои надежды, опасения и нужды. Мы обнаружили, что полезно в качестве естественной и неотъемлемой части этого процесса обращаться к различным членам с просьбой рассказать, каким образом они переживают, испытывают процесс психотерапии в его развитии. Попросив их сделать это, а затем внимательно наблюдая их реакции, мы можем узнать об используемых ими принципах моделирования, с помощью которых они строят модель своего опыта. В качестве примера мы приведем несколько небольших отрывков разговоров, происходящих на начальных этапах психотерапевтического процесса.
Психотерапевт: А вы, Бэтти, как жена и мать, какие надежды вы питаете для самой себя и для своей семьи? Какие изменения вы хотели бы ввести? Что вы хотели бы изменить?
Бэтти: Знаете, я вижу в семье столько обидного и горького… Я не могу ни на секунду расслабиться. Вот, посмотрите только на моего мужа, как он сидит и не обращает на меня внимания, и так все время.
Психотерапевт: Откуда вы знаете. Бэтти, что ваш муж Джим не обращает на вас внимания?
Бэтти: Что вы хотите сказать, говоря: «Откуда вы знаете, что он не обращает на меня внимание?» Да любому ясно, что он… Он даже не взглянул на меня, пока я разговариваю. Я даже…
Обратите внимание, что даже в этих нескольких строках психотерапевт может уже установить ряд важных паттернов. Бэтти употребляет, главным образом, визуальные предикаты (видеть, смотреть, ясно, взглянуть), кванторы общности (никогда, всегда, любой, ни разу, все время), визуальный материал, поступающий на вход, лежит в основе Чтения Мыслей (сложная эквивалентность: «Он не обращает на меня внимание» = «Он даже не взглянул на меня»). Употребление как визуальных предикатов, так и кванторов общности (синтаксический коррелят Сейтер-категории 2 — блзмер) вписывается в распространенный паттерн, который обсуждался нами « части II данного тома, а именно: конгруэнтное сочетание позиции Бламера с употреблением визуальных предикатов.