Бейкер Мэдлин. Запретное пламя

   – Что-то не так? – спросил Скотт.
   – Нет Кэтлин.
   – Нет? – воскликнул Нейт. – Где же она?
   – Не знаю, – Рэйф провел рукой по воло­сам. – А где Поли?
   – Он уехал утром вместе с миссис Галлахер к пруду, – вспомнил Расти.
   – Видели, как они возвращались?
   – Нет. Я ездил проверять северное пастби­ще. Вернулся, когда стемнело.
   – Консуэло, а ты?
   – Я ее не видела, сеньор Галлахер. Я уехала в город к сестре сразу после завтрака. Меня не было целый день.
   – Черт, – Рэйф повернулся, выскочил из дома, побежал к конюшне и накинул седло на жеребца.
   – Подожди! – крикнул вдогонку Скотт. – Мы с тобой.
   Но Рэйф не мог ждать.
   – Догоняйте! – крикнул он и выехал из ко­нюшни. Погоняя лошадь, он галопом поска­кал к пруду на дальнем конце долины. Мысли об индейцах не давали ему покоя. Только бы она осталась жива. Он скакал в звездной ночи, твердя молитву.
   Жеребец заржал и приостановился. Рэйф услышал ответное ржание справа. Поворачи­вая в этом направлении, Рэйф увидел силуэт лошади на фоне звездного неба и лежащее на земле тело.
   – Нет, – только и смог он выдавить из себя.
   Но это была не Кэтлин. Это был Поли. Пра­вая сторона его головы была залита чем-то чер­ным, дышал он с трудом.
   – Галлахер!
   – Я тут, Скотт, – отозвался Рэйф, и через секунду все работники «Сэкл Си» были рядом с ним.
   Нейт спешился и, присев на корточки, осмотрел голову Поли.
   – Босс, он опасно ранен.
   – Да.
   – Придется накладывать швы.
   – Давай положим его на лошадь, – сказал Рэйф. – Скотт, неси его перед собой.
   Поли застонал, его веки приподнялись, ког­да Рэйф и Нейт подняли его.
   – Уайли… – выдавил он и обмяк.
   – Он мертв? – спросил Скотт дрожащим го­лосом.
   Рэйф покачал головой.
   – Нет, без сознания. Скотт, Нейт отвезите его домой. Расти, найди врача. И поспешите!
   – А ты куда? – спросил Нейт.
   – Искать Кэтлин.
   – Но ты не можешь искать след в темноте.
   – Могу, черт меня побери.
   – Да, иди и найди Кэтлин, – сказал Скотт, взглядом показывая Нейту и Расти замол­чать. – Мы тут за всем присмотрим, не бес­покойся.
   Через минуту Рэйф остался один в лунном свете. Стреножив коня, он принялся осматри­вать землю и искать отпечатки. Возможно, бе­лый человек и не может выслеживать в темно­те, но он не был белым. Он был наполовину чероки, воин из племени лакота, и его женщи­на была в опасности. Он не мог ждать до рас­света в то время, как жизнь Кэтлин была в опасности. Рэйф почувствовал растущую нена­висть к Абнеру Уайли, она, как нож, вреза­лась в его тело. Если что-нибудь случится с Кэтлин, Уайли сто раз пожелает умереть еще до самой смерти.
   Усилием воли он подавил в себе желание убивать: сейчас не это главное. Он вниматель­но осматривал землю, захватывая все большее пространство, и вдруг заметил след. Две под­кованные лошади поскакали на восток. Они ехали вместе, но первая лошадь несла более тяжелую ношу. Вскочив на жеребца, Рэйф по­скакал по следу. Его губы сжались в тонкую линию, а глаза мерцали, как у хищника при запахе добычи или крови.

ГЛАВА 22

   Кэтлин рывком освободила руку и негром­ко вскрикнула от боли, оставив на веревке боль­шой лоскут кожи.
   На миг она закрыла глаза, пытаясь справить­ся со жгучей болью. Она изо всех сил пыталась развязать веревку на правой руке, когда вне­запно услышала, как в замке поворачивается ключ. Через секунду в комнату вошел Абнер, а за ним – высокий смуглый человек с черной повязкой на левом глазу.
   Абнер оскалился.
   – Да, Мануэль, кажется, мы пришли вовре­мя.
   Незнакомец кивнул. Осмотрев Кэтлин с ног до головы, он снова скривил губы в ухмылке. Она была замечательной находкой.
   – Подойдет, – сказал он хриплым голосом. – Сколько за нее хочешь?
   – Тысячу. Золотом.
   Незнакомец опять кивнул.
   – Деньги дам, когда получу ее.
   – Одно условие, Рамос, – сказал Абнер. – Я хочу переспать с ней до того, как ее заберет Мальдонадо.
   Незнакомец пожал плечами.
   – Тебе придется обсудить это с Хуаном, – он посмотрел через плечо, услышав шаги в ко­ридоре. – Пошли.
   Абнер достал нож и обрезал веревку на руке Кэтлин.
   – Веди себя хорошо, – пригрозил он, – и не пытайся схитрить. Ни с кем не разговаривай, и не делай ничего, что может привлечь внима­ние, поняла?
   – Зачем ты это делаешь? – запричитала Кэт­лин, когда Абнер стал подталкивать ее к две­ри. – Абнер, отпусти меня, пожалуйста!
   – Нет. Я предложил тебе помощь, а ты от­вергла меня. Итак, миссис Галлахер, если вы не можете быть моей, то не будете принадле­жать и этому индейцу. А когда «Сэкл Си» пой­дет с молотка, я куплю его. Помни об этом, когда будешь лежать под кем-нибудь в деше­вом борделе.
   – Абнер, не делай этого, пожалуйста.
   – Спокойно, женщина.
   Кэтлин вышла из комнаты и спустилась по лестнице в холл. Абнер и незнакомец конвои­ровали ее с двух сторон. Надеясь на помощь, она осмотрелась вокруг, но улица была совер­шенно пустынна.
   Абнер помог ей сесть в седло и взял поводья ее лошади.
   Через пять минут они уже выезжали из Седар Крика.
   Как только они отъехали на расстояние, достаточное, чтобы их не увидели из города, Абнер остановил лошадь. Достав из седельной сумки моток веревки, он привязал руки Кэтлин к седлу, и они поскакали дальше, причем Мануэль Рамос задал быстрый темп.
   Они ехали очень долго. Время от времени Рамос возвращался назад, чтобы убедиться, что их не преследуют.
   Кэтлин видела, как он спешивается, чтобы замести следы, и ею овладело ощущение безы­сходности. Когда наступила ночь, Кэтлин на­чала бить дрожь, но это было не от холода, а от сознания того, что она зависит от милости Абнера.
   Они двигались в темноте. Ее спутники ка­зались неутомимыми. Кэтлин вцепилась в сед­ло, голова упала на грудь, а веки налились свинцом.
   Было уже далеко за полночь, когда Рамос приказал остановиться. Кэтлин осмотрелась и, к своему удивлению, обнаружила, что они были в Гринуотере, небольшом фермерском городке в тридцати милях от Седар Крика.
   – Эту ночь мы проведем здесь, – объявил Рамос. – А завтра Мальдонадо встретит нас за рекой.
   – Ты думаешь, оставаться здесь разумно? – спросил Абнер.
   – Это тихий городок, – усмехнулся Рамос.
   – Хорошо, хорошо, – пробормотал Абнер.
   – Мы снимем две комнаты и по очереди бу­дем сторожить девчонку.
   – Ты будешь первым, – сказал Абнер, ис­коса взглянув на Кэтлин. – Я хочу немного поспать. Для начала.
   Рамос кивнул, соглашаясь.
   – Это мне подходит, – он провел ладонью по руке Кэтлин и засмеялся, когда она отпря­нула от него.
   – Эй, Мануэль, не трогай ее, – сказал Абнер, пристально глядя бледно-голубыми глаза­ми в лицо своего спутника. – Никто к ней не притронется до меня.
   – Ладно, ладно, – раздраженно пробормо­тал Рамос. – Я могу и подождать. Думаю, она будет достойна этого ожидания.
   Он похотливо ухмыльнулся.
   Ледяной страх сжал сердце Кэтлин, она буд­то оцепенела. Все казалось таким нереальным. Нет, этого не могло быть на самом деле.
   Она вошла в гостиницу вслед за Абнером и стояла рядом с ним, пока он записывал в кни­гу имена мистера и миссис Браун из Небраски. Поднимаясь по лестнице, Абнер крепко дер­жал ее за руку.
   Комната оказалась небольшой, с одним ок­ном, двуспальной кроватью и комодом с че­тырьмя выдвижными ящиками. Потревожен­ный таракан кинулся спасаться бегством, когда Абнер зажег лампу.
   Рамос вошел через несколько минут. Он сел на кровать и начал стаскивать сапоги.
   – Запомни, – строго сказал Абнер. – Я пер­вый.
   – Да, да, иди поспи немного.
   Абнер в последний раз окинул Кэтлин про­должительным взглядом и вышел из комнаты. «Скоро, – думал он, – скоро она будет моей».
   Кэтлин неподвижно стояла посреди комна­ты, разум отказывался понимать происходя­щее. «Все это сон, – думала она, – дурной сон». Скоро она проснется в объятиях Рэйфа, и они вместе посмеются над этим.
   – Эй, девочка, – позвал ее Рамос, – раздень­ся, подойди сюда и будь нежной с Мануэлем.
   Кэтлин продолжала неподвижно стоять на своем месте. Она услышала голос, но не поня­ла слов. Она ушла в себя, в мир, где ничего не существовало, кроме Рэйфа и их еще не родив­шегося ребенка. Там было прекрасно, тихо и безмятежно.
   Рамос закинул сапоги под кровать и встал.
   – Эй, ты что – глухая?
   Бормоча себе под нос ругательства, он подо­шел к девушке и уставился на нее.
   – Эй, – он нахмурился, когда она не ответила.
   Его терпение лопнуло, и он ударил ее. Ку­лак попал в подбородок и отбросил Кэтлин на кровать.
   – Отлично, – с нарочитой медлительностью произнес Рамос и взгромоздился на нее.
   Горячее отвратительное дыхание, жадные руки, сжимающие ее груди, ужасные губы и слюнявый язык – и все усиливающийся жар мужского вожделения. С отчаянным криком Кэтлин стала сопротивляться, готовая умереть, но не позволить ему осквернить себя. Страх за нерожденное дитя придал ей сил, и она вырва­лась, но Рамос только ухмыльнулся.
   – Я люблю горячих женщин. Давай, крош­ка, поборись со мной еще немного.
   Он лениво протянул руку и дал ей поще­чину.
   Увидев руку, тянувшуюся к ней снова, она отшатнулась. Потом быстрым отчаянным дви­жением наклонилась к нему и выхватила из его кобуры пистолет. Револьвер был слишком тяжелым для ее слабых рук.
   Рамос засмеялся. Он все еще смеялся, ког­да она нажала на курок.
   Звук выстрела разбудил Абнера. Он спрыг­нул с кровати и выбежал в коридор. Дверь была заперта, и он ударил по ней. Подогнув ноги, Кэтлин сидела на кровати с револьвером в руке. Из дула все еще вился дымок.
   Абнер выругался, увидев Рамоса, неуклю­же растянувшегося на кровати. Кэтлин мед­ленно повернулась к нему, ее лицо было блед­ным, как только что выпавший снег, а глаза светились неестественным светом. Выражение ее лица не изменилось, когда она подняла пис­толет и направила его на Абнера.
   Его глаза округлились, он выбрался из тол­пы, собравшейся в коридоре, скатился вниз по лестнице и выбежал из гостиницы.
 
   Луна закатилась, и Рэйф потерял в темноте след. Обеспокоенный неожиданным препят­ствием, он стал мерить шагами землю. Следы, кажется, вели в сторону Седар Крика, но он не был в этом уверен, кроме того, маловероятно, что Уайли повез Кэтлин к себе домой. Рэйф, обдумывая положение, расседлал жеребца и вы­чистил его пучком травы.
   Казалось, ночь никогда не кончится. Растя­нувшись на жесткой земле, он закрыл глаза, и образ Кэтлин тотчас возник перед ним: Кэти готовит завтрак, улыбаясь ему с другого конца стола; Кэти штопает ему рубашку, сидя перед огнем… и вырывается из рук Уайли.
   Он встал, приглушенно выругался.
   – Кэти, Кэти, я иду к тебе.
   Сон исчез. Достав из седельной сумки ку­сок вяленого мяса, он рассеянно жевал его и смотрел в темноту, желая, чтобы время шло быстрее.
   С первыми лучами солнца Рэйф снова взял след. Его взгляд был полон решимости; все, что он хотел – это найти Кэтлин. Найдя ее, он разделается с Абнером Уайли. Уайли умрет.
   Когда Рэйф въехал в Седар Крик, город еще не проснулся. Рэйф направился в гостиницу, так как знал, что это единственное открытое в этот час заведение.
   Когда он вошел, Уилл Стэйли подметал пол.
   – Д-доброе утро, – сказал Уилл, голос выда­вал его удивление при виде Рэйфа.
   – Уилл, ты видел Кэтлин?
   – Вообще-то, да. Она была тут вчера. При­ехала с Абнером Уайли. Они приехали пример­но… да, примерно в обед.
   – Она уехала с Уайли?
   – Ага, – Уилл Стэйли кивнул, подтверждая свои слова. – Был еще какой-то незнакомец. Смуглый, с черными волосами. На левом глазу – повязка. Раньше я его никогда не ви­дел, – Уилл провел рукой по усам. – Они вы­ехали из города вместе.
   – Ты разговаривал с Кэтлин?
   – Нет. Она уехала с этими двумя мужчина­ми. Думаю, она меня вообще не заметила.
   – Спасибо, Уилл. Ты видел, куда они по­ехали?
   – Думаю, на запад, – Стэйли кивнул. – Да, на запад.
   Не успел Стэйли договорить, как Рэйф был уже на улице. Он вскочил в седло и направил жеребца на запад. Следы тут были менее чет­кими, но у лошади Уайли был особый шаг, и через двадцать минут быстрой езды Рэйф сно­ва напал на след.
   Идти по следу днем было значительно лег­че, и он неустанно подгонял лошадь, жалея о тех минутах, когда приходилось останавливать­ся и давать жеребцу отдых. В полдень он дал коню попастись полчаса, зная, что если он не сделает этого, скоро вообще не сможет двигать­ся дальше.
   Сам он был слишком напряжен, чтобы рас­слабиться и отдохнуть.
   После пяти часов бешеной скачки следы исчезли. Рэйф спешился и стал внимательно осматривать землю. Он слишком многое пре­одолел, чтобы потерять ее сейчас.
   Рэйф стал ходить кругами, увеличивая ра­диус. Довольная улыбка вскоре заиграла на его губах. Немногие белые могли замести след и не оставить новый, и этот человек не был ис­ключением.
   Вскочив в седло, Рэйф поскакал дальше. Он больше не чувствовал усталости, забыл о голо­де и жажде – он приближался к человеку, по­хитившему его женщину.

ГЛАВА 23

   Кэтлин очутилась в маленькой каменной камере без окон и с крепкой дубовой дверью. Воздух и свет проникали через единственную узкую щель, прорезанную в стене высоко под потолком. Железная кровать и эмалированной горшок составляли всю обстановку.
   Опершись руками на колени и обхватив го­лову ладонями, Кэтлин присела на край кро­вати и закрыла глаза.
   Она убила человека. Выстрелила в него не один раз, а целых четыре. Она знала, что спо­собна убить еще раз, – и это было хуже всего.
   Что он за человек? Ведь она всегда ненави­дела насилие в любом виде, питала отвраще­ние к кровопролитию, жестокость вызывала у нее тошноту. А сейчас она убила человека. Почему же она не сожалеет о содеянном?
   Она ничего не чувствовала: ни печали, ни сожаления, ни грусти. Как будто все ее чувст­ва умерли вместе с Мануэлем Рамосом.
   Время тянулось медленно. Солнце взбира­лось по небу все выше и выше, и свет, прони­кающий в камеру через отверстие, постепенно становился все ярче. Кэтлин подумала, увидит ли она когда-нибудь солнечный свет снова.
   После полудня в камеру принесли миску овощного супа, два куска хлеба с маслом и чашку горячего черного кофе, но есть Кэтлин не могла. У еды был вкус пепла.
   Лежа на кровати, она рассматривала неболь­шой кусочек неба. Она убила человека. А за убийство вешают. Ее, конечно, не повесят сей­час, когда она носит в себе новую жизнь. Да, закон милосерден, и исполнение приговора бу­дет отложено до рождения ребенка. Ребенка Рэйфа.
   Рэйф. Кэтлин почувствовала, как ее глаза наполнились слезами, а в горле запершило, и только всеподавляющее оцепенение удержало ее от слез.
   Бедный Рэйф. Он никогда не узнает, что с ней случилось. Рамос замел следы так, что ни­кто не сможет узнать истину.
   Кэтлин положила руки на живот. Бедный малыш. Может, он вообще не родится, а если и увидит свет, то никогда не узнает свою мать. Люди скажут: «Ее повесили за убийство», – и ребенок будет носить этот позор всю жизнь.
   Усталость паутиной окутала Кэтлин, и, пре­жде чем уснуть, она пожалела, что не убила Абнера Уайли. В конце концов, повесить ее можно только один раз.
 
   Когда Рэйф въехал в Гринуотер, уже смер­калось. Своего взмыленного гнедого жеребца Рэйф оставил в конюшне, дав слуге указания почистить и накормить его сеном и хорошим зерном. А сам медленно пошел по улице, вы­сматривая какой-либо признак присутствия Кэти, Уайли или брюнета с перевязанным гла­зом.
   Гринуотер – небольшой городок, и в нем немного интересного. В городе были конюш­ня, маленькая гостиница, крохотный ресторан­чик и коммерческий магазин. Ни почты, ни шерифа, ни телеграфа.
   Гостиница показалась Рэйфу наиболее до­стойным внимания местом, и он сначала на­правился туда. За столом сидел лысеющий мужчина средних лет и читал каталог заказов по почте. Он посмотрел на вошедшего Рэйфа.
   – Чем могу служить?
   – Я ищу женщину.
   – Извините, это гостиница, а не бордель.
   – Не такую женщину, – ответил Рэйф.
   – Не важно, какую женщину вы ищете. У нас тут женщин нет. Даже горничной.
   – Я ищу свою жену, – с раздражением ска­зал Рэйф. – Она должна была остановиться тут этой ночью или утром.
   – Блондинка? – спросил клерк. – Такая симпатичная с зелеными глазами?
   – Вы ее видели?
   Мужчина помолчал.
   – Да. Ночью она убила человека. Выстрели­ла в него четыре раза.
   – Где она сейчас?
   – За магазином. У нас там имеется место для заключенных.
   – А юрист у вас в городе есть?
   – Уэнделл Монро, начальник полиции.
   – Где он?
   – Он уехал в город за судьей Гастингсом. Вернется завтра.
   – Я хочу видеть свою жену.
   – Боюсь, я не могу вам ничем помочь, – клерк пожал плечами.
   – И на том спасибо, – пробормотал Рэйф и вышел из гостиницы.
   Ярдах в двадцати за магазином он обнару­жил небольшую каменную постройку. При мысли, что Кэтлин заперта внутри, как зверь в клетке, по спине побежали мурашки.
   – Кэти? – позвал он через массивную дверь. Изнутри ничего не послышалось.
   – Кэти? – снова позвал он ее, на это раз громче.
   Кэтлин очнулась, услышав свое имя. Наверное, ей померещилось. Она посмотрела на окно и увидела, что уже наступила ночь. И вдруг она снова услышала голос Рэйфа, зовущий ее.
   Она спрыгнула с кровати и подошла к двери.
   – Рэйф?
   – Это я, милая. С тобой все в порядке?
   – Да.
   Рэйф прислонился лбом к холодной дубо­вой двери.
   – Рэйф, ты еще здесь?
   – Да, Кэти. Что случилось?
   – Я убила человека. О, Боже, помоги мне! Рэйф, я убила человека.
   – Милая, успокойся. Все будет хорошо, не волнуйся, я… – он замолчал, услышав сзади шаги.
   Повернувшись, Рэйф увидел здоровяка с подносом в одной ручище и с пистолетом в дру­гой.
   – Ты кто такой, черт возьми? – рявкнул ги­гант. – Что ты здесь делаешь?
   – Меня зовут Галлахер, – с вызовом отве­тил Рэйф, – и я разговариваю со своей женой.
   – Твоя жена! – воскликнул Лем Муди. – Черт меня побери, я не знал, что она замужем.
   – А ты кто? – спросил Рэйф, не отрывая взгляда от пистолета в руке здоровяка.
   – Я – кузнец, Лем Муди. Монро оставил меня присматривать за заключенной, пока его нет.
   – Можно ее увидеть?
   Муди сдвинул черные густые брови.
   – Я не знаю.
   – Пожалуйста.
   Муди поджал губы. Было очевидно, что этот полукровка не привык упрашивать.
   – Сними кобуру, нож, и я тебя впущу, – решил он. – Сколько ты там пробудешь?
   – Столько же, сколько и она.
   – Точно?
   – Да.
   – Ну, я не знаю.
   – Она беременна, – сказал Рэйф. – Я не хочу, чтобы она оставалась одна.
   Сомнение на лице Муди сменилось сочув­ствием.
   – Хорошо. Снимай оружие.
   Здоровяк сделал шаг назад, когда Рэйф сни­мал кобуру и нож, потом вручил Рэйфу под­нос.
   – И не пытайся ничего предпринять, – пред­упредил он. – Я хороший стрелок.
   Рэйф кивнул. Муди шагнул к двери, с ре­вольвером, все еще нацеленным на Рэйфа, ко­торый в это время вставлял ключ в замок. На секунду у Рэйфа возник соблазн кинуться к револьверу, но он поборол его. Не было смысла спешить, пока он не узнал, что случилось с Кэтлин.
   Дверь открылась. Рэйф колебался некото­рое время, прежде чем войти. Он не любил маленькие помещения, а эта комната была не больше туалета. Потом он увидел Кэтлин. По­ставив поднос на пол, он обнял ее.
   – Эй, Муди, – позвал он через плечо. – Как насчет чего-нибудь поесть и для меня? Я за­плачу.
   – Хорошо, – здоровяк посмотрел на Рэйфа и Кэтлин, а потом закрыл дверь.
   Рэйф вздохнул, когда услышал, как ключ повернулся в замке. Камера угнетала его. Она была темная и маленькая. Очень маленькая.
   – Рэйф…
   Голос был полон боли. Он взглянул на нее и заметил в глазах отчаяние.
   – Все хорошо, Кэти, я здесь, – он подтолк­нул ее к кровати, сел сам и посадил ее на коле­ни.
   – Расскажи мне, что случилось. Все по по­рядку.
   – Я отправилась с Поли на рыбалку, Рэйф. Он ходил вокруг пруда, а я сидела одна, когда подъехал Абнер. Он сказал, что даст деньги, чтобы оплатить заем банку, если я разведусь с тобой и выйду замуж за него. Я сказала ему, что не брошу тебя, и он разозлился. Он достал револьвер, и я думала, что он убьет меня, но когда вернулся Поли, он застрелил его.
   – Он жив, Кэти, – сказал Рэйф.
   – Ты уверен?
   – Да, – ответил Рэйф, умолчав, что Поли сильно ранен и, может быть, уже скончался. – Продолжай. Что случилось потом?
   – Абнер привез меня в город. Он запер меня в гостиничном номере, привязал к кровати и, ког­да вернулся, привел с собой другого мужчину.
   – Кого?
   – Мануэля Рамоса. Тот спросил у Абнера, сколько он хочет за меня, и Абнер назвал цену в тысячу долларов. Рамос согласился, мы ос­тавили гостиницу и приехали сюда, чтобы встретиться с каким-то человеком по имени Мальдонадо.
   – Хуан Мальдонадо?
   – Думаю, да.
   Рэйф выругался.
   – Когда они собирались встретиться?
   – Сегодня вечером. За рекой.
   – Кэти, ты убила Рамоса?
   – Да, – прошептала она испуганным голо­сом. – Он… он хотел… Он обещал Абнеру, что не тронет меня, но как только мы остались вдвоем, он приказал мне раздеться. Потом ударил меня. Не помню, как я выхватила у него пистолет, но помню, как нажала на спусковой крючок. Я стреляла в него еще и еще.
   Слезы наполнили глаза и потекли по щекам.
   – Вокруг была кровь, а я все продолжала нажимать на курок.
   – Все нормально, Кэти, – сказал Рэйф. Он гладил ее по голове и утешал, как мог, хотя внутри у него нарастал гнев. Уайли умрет, и умрет страшной смертью.
   Кэтлин уткнулась лицом ему в шею. Она не спросила, как он ее нашел, это было уже не важно. Он здесь, и этого достаточно. Кэтлин свернулась калачиком рядом с ним, как бы признавая его силу, и тепло, исходящее от него, заставило ее позабыть о холодной камере.
   – Рэйф, мне так страшно.
   – Не бойся, я здесь и никому не позволю обидеть тебя.
   – Я убила человека. За это вешают.
   – Кэти, ты защищала себя.
   – Нет, я не сражалась за свою жизнь, я про­сто хотела, чтобы Рамос меня не трогал. Он не заслужил смерти.
   – Черт возьми, если бы ты не убила его, это сделал бы я.
   – А что, если суд решит, что я виновна? Они ведь не повесят меня до рождения ребенка?
   Кэтлин подалась назад, чтобы увидеть лицо Рэйфа. Умирать не хотелось, но она убила чело­века, и заплатит ту цену, которую требует за это закон. Но она не могла вынести мысли, что ее поступок станет причиной смерти ее ребенка.
   – Черт возьми, Кэти, ты не сделала ничего плохого! У каждого есть право защищать свою честь так же, как и жизнь. Ну, а если суд это­го не поймет, то к дьяволу их всех. Я не позво­лю им повесить тебя.
   Она обняла его и расплакалась.
   Рэйф крепко прижал ее к себе, зная, что ей нужно дать выплакать весь свой страх, вину и угрызения совести. Он убивал людей по раз­ным причинам, но независимо от причины, ноша убийства всегда очень тяжела.
   Он шептал ей слова любви, гладил длинные волосы и просто обнимал. Раньше он думал, что останется с ней до приезда судьи, но сей­час изменил решение. Он уйдет после того, как Муди принесет ужин. Сегодня Уайли встреча­ется с Мальдонадо, и Рэйф намеревался тоже быть там. Нужно было разобраться с Уайли, и Рэйф хотел опередить в этом судью.
   Рэйф лежал рядом с Кэтлин на узкой кой­ке. Она спала, и ее ресницы веером прикрыва­ли глаза на бледном, измученном лице. Он на­стоял, чтобы она поела, а потом стал укачивать ее на руках, пока она не уснула. Он перевел взгляд на ее живот, нежно положил на него руку, и сердце его наполнилось любовью к бу­дущему ребенку и его матери.
   Время шло медленно. На улице похолода­ло, и Рэйф накрыл Кэтлин одеялом. Как оста­вить ее здесь одну?
   Он услышал, как в замке поворачивается ключ, и спрыгнул с кровати.
   – Галлахер, – позвал Муди, – я принес тебе ужин. Отойди от двери. У меня револьвер, так что и не думай что-нибудь учинить.
   – Понятно, – ответил Рэйф.
   Дверь медленно открылась, и Рэйф увидел силуэт Лема Муди.
   – Я ухожу, – сказал Рэйф.
   Муди нахмурился.
   – Я думал, ты останешься на ночь.
   – Я передумал.
   – Рэйф! – отозвалась с кровати Кэтлин. – Не уходи!
   – Мне нужно идти, Кэти. Я вернусь сразу же, как только смогу.
   – Куда ты идешь?
   Он повернулся и дал знак помолчать.
   – Я приду к тебе сразу же, как во всем раз­берусь.
   Она кивнула, но взглядом умоляла остаться. Рэйф пошел за Абнером. Она боялась за него. Рэйф не был равным противником Абнеру.
   – Пожалуйста, не уходи.
   – Кэти, так надо.
   Он положил руку ей на голову и прижался губами к ее губам.
   – Я вернусь.
   Он обнял ее на прощание и ушел.

ГЛАВА 24

   Рэйф тихо двигался в темноте, пробира­ясь вдоль реки. Босые ноги ступали бесшум­но. Он снял обувь, рубашку, шляпу – а вмес­те с ними и налет цивилизации. Он снова был индейским воином, Крадущимся Вол­ком. Вооруженный кольтом и ножом, он ос­танавливался, чтобы вслушаться и понюхать воздух.
   До этого он вернулся к гостинице, чтобы взять след Уайли, но потерял его на окраине города, где земля была твердой и усыпанной гравием. Вероятность, что он снова нападет на след, была невелика, но он был уверен, что Уайли придет на встречу и не допустит, чтобы Хуан Мальдонадо сам искал его.
   Рэйф остановился, пальцы сжали рукоятку кольта. Он что-то учуял и пошел на острый запах.