— Возможно, это всего-навсего фермат, — предположил Хакандра.
— Аппарат действительно несколько напоминает фермат, хотя его устройство явно сложнее.
На мгновение Хакандра задумался.
— Я прибыл, чтобы принять решение, стоят ли проводить исследования дальше, — сообщил он Уишому. — Принять положительное решение я могу только в том случае, если появится неопровержимое свидетельство, что аппарат возможно применять в военных целях.
— Вы имеете в виду управление процессом рождения звезд? — уточнил Уишом.
— Вот именно.
— Все не так просто, — с сомнением сказал Уишом. — Я не готов с уверенностью заявить, будто туземцы были близки к цели или хотя бы знали то, чего не знаем мы. — Взгляд ученого затуманился. — Как скоро вы планируете принять решение?
— Немедленно.
Уишом фыркнул. В этот момент возившиеся с преобразователем техники подали ему какой-то знак.
— Вам лучше отойти, — предупредил ученый гостя. — Мы начинаем эксперимент.
Преобразователь загудел, посылая в проржавевший «барабан» энергетическую волну, которую, по расчетам Уишома, машина могла бы воспринять. Плоская хрустальная поверхность неожиданно заискрилась и засияла, разбрасывая во все стороны пучки света.
Уишом и его помощники, казалось, даже не обратили внимания на полученный эффект. Ученый снова подошел к преобразователю и занялся записывающими устройствами.
— Интересно, — пробормотал он, указывая на что-то техникам.
Неожиданно Шейн разразился испуганными воплями. Отскочив от искрившего аппарата, он заметался по павильону с побелевшим от ужаса лицом и перекошенным ртом.
— Прекратите! — заорал он. — Прекратите!
Хакандра кинулся к молодому человеку.
— Шейн, в чем дело? — рявкнул он.
— Неуправляемо… — промямлил юноша и понес какую-то бессмыслицу.
По знаку Кермана техники отключили преобразователь. Жужжание сменилось напряженной тишиной. Хакандра схватил Шейна за плечи и с тревогой заглянул ему в лицо.
— Теперь все в порядке? — спросил он.
Шейн слабо кивнул.
— Напряжение, — пробормотал он. — Напряжение в воздухе, в звездах — но неуправляемое. Неуправляемое.
Хакандра выпрямился, пристально глядя на Шейна, а затем перевел взгляд на злополучную машину.
— Господа, — наконец объявил он. — Проект будет продолжен.
ГЛАВА 8
ГЛАВА 9
— Аппарат действительно несколько напоминает фермат, хотя его устройство явно сложнее.
На мгновение Хакандра задумался.
— Я прибыл, чтобы принять решение, стоят ли проводить исследования дальше, — сообщил он Уишому. — Принять положительное решение я могу только в том случае, если появится неопровержимое свидетельство, что аппарат возможно применять в военных целях.
— Вы имеете в виду управление процессом рождения звезд? — уточнил Уишом.
— Вот именно.
— Все не так просто, — с сомнением сказал Уишом. — Я не готов с уверенностью заявить, будто туземцы были близки к цели или хотя бы знали то, чего не знаем мы. — Взгляд ученого затуманился. — Как скоро вы планируете принять решение?
— Немедленно.
Уишом фыркнул. В этот момент возившиеся с преобразователем техники подали ему какой-то знак.
— Вам лучше отойти, — предупредил ученый гостя. — Мы начинаем эксперимент.
Преобразователь загудел, посылая в проржавевший «барабан» энергетическую волну, которую, по расчетам Уишома, машина могла бы воспринять. Плоская хрустальная поверхность неожиданно заискрилась и засияла, разбрасывая во все стороны пучки света.
Уишом и его помощники, казалось, даже не обратили внимания на полученный эффект. Ученый снова подошел к преобразователю и занялся записывающими устройствами.
— Интересно, — пробормотал он, указывая на что-то техникам.
Неожиданно Шейн разразился испуганными воплями. Отскочив от искрившего аппарата, он заметался по павильону с побелевшим от ужаса лицом и перекошенным ртом.
— Прекратите! — заорал он. — Прекратите!
Хакандра кинулся к молодому человеку.
— Шейн, в чем дело? — рявкнул он.
— Неуправляемо… — промямлил юноша и понес какую-то бессмыслицу.
По знаку Кермана техники отключили преобразователь. Жужжание сменилось напряженной тишиной. Хакандра схватил Шейна за плечи и с тревогой заглянул ему в лицо.
— Теперь все в порядке? — спросил он.
Шейн слабо кивнул.
— Напряжение, — пробормотал он. — Напряжение в воздухе, в звездах — но неуправляемое. Неуправляемое.
Хакандра выпрямился, пристально глядя на Шейна, а затем перевел взгляд на злополучную машину.
— Господа, — наконец объявил он. — Проект будет продолжен.
ГЛАВА 8
Озирая переполненную народом платформу, Чейн Скарн решил, что пришла пора действовать. Он повернулся к одному из сопровождающих.
— Мне нужно отойти по нужде, — сказал он.
— Ладно, мы подождем здесь. — Сопровождающие явно расслабились. Недоверие к Скарну уже давно исчезло.
Туалетная комната оказалась в самом конце платформы, рядом с главным вестибюлем вокзала. Едва закрыв за собою дверь, Скарн устремился к видеофону, висевшему на стене, и быстро набрал номер, которым его снабдил Магдан.
— Да? — раздался женский голос.
Делая вид, будто потирает щеку, Скарн поднес ко рту сложенную ковшиком ладонь, чтобы приглушить слова.
— Говорит профессор Скарн, — еле слышно произнес он. — Я нахожусь на Санфранской силовой станции. У меня есть то, что вам нужно. Вы заберете меня?
В трубке послышался щелчок, затем — треск, сменившийся жужжанием. И снова раздался голос, по интонации которого Чейн понял, что на сей раз в беседу вступил компьютер:
— Где вы находитесь?
— В туалетной комнате на шестнадцатой платформе.
— Вы один?
Перед тем как ответить, рандоматик помолчал — мимо проскользнул вышедший из кабинки незнакомец.
— Со мной два соглядатая из «Колеса». В данный момент ждут на платформе.
— Запритесь в ячейке номер девять и ждите, когда с вами выйдут на связь.
В трубке наступила тишина. Скарн тотчас выполнил полученные указания. Запершись в кабинке, беглец опустился на унитаз, ощущая одновременно волнение и усталость.
Минут через пять кто-то снаружи резко постучал. Скарн открыл, и в кабину быстро протиснулся, захлопнув за собой дверь, строго одетый молодой человек. Туалетная кабинка не была рассчитана на двоих, так что Скарну снова пришлось сесть на унитаз; правительственный чиновник возвышался над ним, словно башня. Агент раскрыл принесенный с собой чемоданчик-«атташе» и негромко проговорил:
— Снимите верхнюю одежду.
Скарн неуклюже принялся стаскивать куртку. Агент попался нетерпеливый.
— Скорее, — бормотал он, — а то ваши друзья начнут беспокоиться.
Затем он достал из чемоданчика приготовленную одежду — коричневый костюм в полоску и маленькую плоскую шляпу, которую Скарн при других обстоятельствах ни за что не надел бы.
Когда профессор переоделся, переложив в новый костюм содержимое своих карманов, молодой человек затолкал его старую одежду в чемоданчик.
— Теперь позаботимся о лице, — сообщил он.
Скарну снова пришлось сесть и терпеливо дожидаться, пока агент натянет ему на лицо нечто вроде резиновой маски. Эта штуковина будто слилась воедино с кожей беглеца и напоминала о себе только легким жжением.
Открыв глаза, Скарн обнаружил, что его внимательно осматривают. Молодой человек осторожно наклонил голову Скарна набок:
— Неплохо. Даже лучше, чем могло быть. Ладно, в путь. В главный вестибюль войдете через другую дверь, чтобы люди из «Колеса» не увидели вас, ясно? Я пойду следом за вами.
Скарн кивнул. Выбравшись из кабинки, он задержался в умывальной комнате, чтобы посмотреть на себя в зеркало. Выглядела маскировка очень убедительно.
Направляясь к главному вестибюлю вокзала, рандоматик не смог заставить себя миновать шестнадцатую платформу, и уж тем более не мог, проходя мимо, удержаться от короткого взгляда в сторону своих соглядатаев. Сопровождающие из «Колеса», смекнув, что подопечный слишком долго сидит в туалете, уже двинулись на поиски.
— Идите же, — донесся сзади тихий оклик. — Направляйтесь к мобильным ячейкам — быстро, но не показывая нервозности. Эти головорезы вот-вот обнаружат, что их обставили. От них можно ожидать чего угодно.
Скарн не заставил себя уговаривать и прибавил шагу. Наконец он и агент оказались в мобильной ячейке. Агент набрал код на пульте управления, а когда ячейка тронулась, с дружелюбной улыбкой повернулся к Скарну.
— Кажется, вес оказалось не слишком сложно, верно? Можете снимать эту физиономию. Постойте, я помогу!
Маска сползла с легким треском. Беглец пальцами коснулся щек — они оказались теплыми.
— Куда мы едем? — полюбопытствовал он.
— Не беспокойтесь, обо всем позаботятся.
В углу кабинки висел видеофон. Ученый попросил:
— Соедините меня, пожалуйста, с Магданом.
— Кто такой Магдан?
— Мой контролер — до недавнего времени, — терпеливо пояснил Скарн. — Соедините меня с ним.
— Это невозможно, — отрезал агент.
Скарн отвел глаза, избегая взгляда спасителя. Возможно, агент прав, подумал рандоматик. Все недоразумения разрешатся, когда начнется допрос.
Попутчики умолкли, а мобильная ячейка вскоре начала притормаживать. На регистраторе адреса агент тотчас набрал нужный код, благодаря чему ячейка беспрепятственно доставила пассажиров через секретные подъездные ворота нужного здания и остановилась.
Покинув транспортное средство, Скарн оказался в длинном коридоре и сразу сообразил, что уже бывал здесь. Да, именно здесь его допрашивали, здесь ему вводили наркотики, создавая устойчивую зависимость. По какой-то галерее Скарна провели в боковую комнату, где ему тоже явно доводилось бывать. Мебель и прочие детали интерьера выглядели знакомо.
За столом восседал какой-то верзила — бледный, точно смерть. Он поднял голову и направил свет лампы Скарну прямо в лицо.
— Садитесь, — распорядился здоровяк.
Чейн послушно сел и попросил:
— Нельзя ли выключить свет? Лампа мешает сосредоточиться.
Яркость света немного уменьшилась, так что теперь Чейн мог разглядеть силуэт огромной головы чиновника.
— Побывали на Луне, как я понимаю? — В голосе незнакомца звучали иронические интонации. — Узнали что-нибудь?
— Я посетил владения Маргариты Дома и встретился там с главными математиками «Колеса».
— И они отдали вам уравнения? — Ирония в голосе верзилы незаметно превратилась в презрение.
— На самом деле все оказалось не так уж трудно. — Скарн облизнул пересохшие губы. — Я видел кое-какие секретные документы. В «Колесе» мне доверяют — они считают, будто у меня талант. — Ученый наконец сумел справиться с голосом. — Но я не стал ничего копировать. Я все держу в голове. Перед тем как все рассказать, я хотел бы, чтобы вы выполнили свою часть договоренности: мне нужен антидот.
Чиновник издал странный звук — полурычание-полусмешок:
— Я распоряжусь доставить сюда рандоматика, с ним и побеседуете. А потом посмотрим.
— Нет. Говорить я не стану. Сначала антидот.
— Неужели вы не понимаете, что мы способны вытянуть из вас все, что пожелаем?
— Проще снабдить меня антидотом. — Беглец подался вперед. — Если не ошибаюсь, мне приходилось бывать в этом здании. Где-то здесь у вас имеется лаборатория. Отведите меня туда и выдайте антидот. Тогда я начну говорить. — В голосе Скарна звучали плаксивые нотки. — У меня три дня не было дозы!
Распахнулась дверь, и на пороге возник силуэт высокого стройного человека, очертания которого в глазах Чейна казались расплывчатыми.
— Неужели так легко запомнить эти уравнения? — спросил он. — Невозможно поверить.
— Нет, запомнить их совсем нелегко. Если бы я их не записал, они просто изгладились бы из моей памяти в течение нескольких часов. Да и собрал я не все — но достаточно, чтобы прояснить главное.
Вошедший вздохнул и обернулся к сидевшему в кресле офицеру:
— Ладно, давайте его материал — нечего терять время.
Скарн энергично тряхнул головой, понимая, что чаша весов начинает клониться в его сторону:
— Не пойдет. Ведь вы можете подсунуть что угодно — даже обыкновенную воду. Я лучше сам пойду туда, сам спущусь в лабораторию. Я своими глазами хочу увидеть флакон с антидотом, хочу видеть, как противоядие набирают в инъектор. Лишь тогда я буду уверен, что все идет как надо.
— И как же вы определите, что вас не обманывают?
— Определю.
Высокий чиновник подался вперед и выключил свет.
— Господин Скарн, вы просто невыносимы. Играете с нами в какие-то шпионские игры. Ладно, идемте.
Как только перед глазами Чейна перестали плавать зеленые круги, он разглядел гладкое и круглое лицо второго офицера, его длинную, нескладную шею Блестящие глаза правительственного чиновника напоминали отполированную гальку. Но заблуждаться насчет его умственных способностей не стоило: Скарн приметил его деловитые, уверенные движения, когда он направился к двери в коридор.
Беглец покорно двинулся следом.
Фармацевтическая лаборатория располагалась несколькими этажами ниже, и Скарн еще больше уверился в предположении, что попал в главный центр секретной службы, откуда руководили всеми операциями на Земле. Едва Скарн переступил порог лаборатории, как в памяти тотчас воскресли воспоминания — длинные стеллажи, уставленные лабораторной посудой. Кругом чистота и порядок. У профессора тотчас возникла ассоциация с многократно повторяющимся кошмаром.
Навстречу ему шагнул луноликий биохимик в белом халате.
— Очередной клиент? — с улыбкой осведомился он, озирая Скарна с головы до ног. — Сейчас мы подберем вам подходящее средство, — и хохотнул.
Спутник Чейна покачал головой, пояснив, что прибывшего необходимо «нормализовать». Рандоматик с жадностью ловил каждое слово, каждый жест — как и положено человеку, знающему, что для подлога достаточно одной секунды. Как только принесли флакон с нужным препаратом, ученый схватил его и взглянул на указанный на стенке номер: Аш-Джей-30795/Эн. Все совпадало: этот номер красовался также на сосуде, зависимость к содержимому которого ему когда-то привили. Только вот откуда появилось еще и «Эн»?
— Эн — для нормализации, — успокоил биохимик. Улыбка, точно приклеенная, ни на секунду не покидала его лица.
Скарна взяло сомнение — уж слишком легко, слишком складно все выходило. Однако он попытался успокоить себя: наверняка им не терпится заполучить уравнения. «И я пока что отсюда не выбрался, — размышлял рандоматик. — Мне все еще, предстоит убедить этих людей, что у них на руках действительно кое-что стоящее. И возвращаться в „Великое колесо“. Только им под силу защитить меня теперь».
Инъектор с шипением впрыснул ему под кожу дозу снадобья.
— Как долго будет продолжаться процедура? — полюбопытствовал беглец.
— Всего несколько минут. Этот материал представляет собой соединение, родственное вашему наркотику. Его молекулы образуют пару с каждой молекулой вещества, зависимость от которого выработалась в организме. Таким образом получается новое вещество, но уже более сложное. Оно расслабляет, подобно привычному вам наркотику, однако при этом ликвидирует зависимость, предотвращает рецидивы. День-два вы будете ощущать слабость, возможно, легкое головокружение, а потом почувствуете себя так, будто заново родились.
— Теперь вы довольны, господин Скарн? — презрительно бросил следователь. — Прошу следовать за мной. — Он открыл боковую дверь. За дверью оказалась крохотная комнатка для допросов. Усевшись, офицер положил на стол звукозаписывающее устройство.
— Вообще-то я тоже рандоматик, хоть и не столь высокого класса, как вы, — сообщил он Скарну. — Теперь вы соблаговолите поделиться с нами соответствующей информацией?
Скарн вытащил авторучку:
— Должен признаться, все это время я морочил вам голову. Боялся, что вы не дадите мне антидот. Всю информацию я перефотографировал этой вот штуковиной. Просто времени у меня было в обрез — не более двух минут. Но товар настоящий, без обмана.
Высокий нахмурился, принимая ручку.
— Понятно, — неодобрительно бросил он. — Надеюсь, что это — не очередной трюк. Подождите, пожалуйста, — обработка данных не займет много времени.
Офицер вышел, а через несколько минут в комнате появился луноликий биохимик.
— Как самочувствие? — осведомился он.
— Что-то подташнивает, — пожаловался пациент, проводя пальцами по лбу.
— Так и должно быть, — хохотнул биохимик. — Пожалуй, сделаю вам несколько очистительных инъекций, иначе будет совсем худо.
— Каких еще «очистительных»? О чем вы? Ведь вы только что дали мне противоядие.
— Верно, противоядие — но только не ваше.
Скарн попытался подняться, но не сумел, поскольку совсем ослаб.
— Я же видел номер…
Луноликий вкрадчиво сообщил:
— У нас общая, а не специальная система классификации. Один номер означает целую группу соединений. Тот, что ввели вам в кровеносную систему, в состоянии подавить некоторые молекулы наркотика, но в остальном он только ослабит вас.
— Вы обманули меня! — возмутился Скарн.
— Вам следовало доверять нам. Мы не любим недоверчивых. — Врач наклонился, всматриваясь рандоматику в лицо. — Слушайте, вы совсем неважно выглядите. Идемте, сделаю инъекцию.
И Скарн пошел.
Пошел, хотя не понял куда. Пространство вокруг него окуталось грохочущей и шипящей серой мглой, причем шумы фиксировались скорее разумом, нежели органами чувств. Серая мгла казалась агрессивной и грозила растворить Скарна без остатка.
Смутно игрок сознавал, что оказался в знакомой стихии — во всеобщей неопределенности, которая служит основой вселенского бытия. В конечном итоге именно из неопределенности проистекают число, структура и все остальные основополагающие понятия существования.
Потенциально неопределенность — все, но реально — ничто. Море беспричинности бесформенно…
Скарн осознавал, что не мог оказаться там на самом деле, ибо попасть туда невозможно. То была просто галлюцинация, возникшая в его воспаленном воображении на основе а специальных математических познаний. Словно подтверждая Я эту догадку, серость заколебалась, как туман, принимая квазиформы, распыляясь на миллиарды частичек, беспорядочно носящихся здесь и там и не признающих пространственных измерений.
Потом в пространстве вдруг появились какие-то полупрозрачные силуэты — появились и заметались на грани видимости. Один даже приблизился к Скарну, материализовавшись из туманной пелены; то был плотно сбитый мужчина с жесткими глазами на широком плоском лице.
— Вы тоже прошли через машину? — хрипло прошептал он. — Дом добрался и до вас?
— Кто вы? — запинаясь, спросил Скарн.
— Меня зовут Поэрс. Если Дом проверял вас на машине, вы должны были запомнить меня. Не могу утверждать, будто помню вас. Хотя, кажется, вы из Солнечной системы? Видно по одежде. — Он судорожно озирался в непроглядном тумане. — Лимб. Здесь никогда ничего не происходит. На самом деле даже нас нет здесь. Мы с вами — всего-навсего призраки.
Скарн молчал. Поэрс снова повернулся к нему:
— Позвольте поведать вам кое-что о Маргарите Доме. Он — сущий маньяк, помешанный на азартных играх. Когда начинают делать ставки, Маргарита не считается ни с чем — он готов принести в жертву что угодно и кого угодно, хоть само Солнце. Поставит на кон даже родную мать…
Силуэт Поэрса начал растворяться, меркнуть. В течение нескольких секунд призрак растаял в тумане.
Грохот и шипение стихли, когда Скарна затянуло в черный тоннель. Откуда-то появилось круглое лицо с глазами-камушками — это был следователь.
— Скарн, вы очень ухудшили свое положение, — сообщил офицер. — Подумать только, как по-детски вы пытались одурачить нас! Теперь вам предстоит снова внедриться в «Колесо» — уже своими силами. И если в скором времени не раздобудете что-нибудь стоящее…
— Но они же там! — застонал Скарн. — Клянусь богами, уравнения нужно искать на Луне…
Кошмарное видение рассыпалось калейдоскопом неясных впечатлений, тревожных бормотаний и нескончаемых падений, сопровождаемых тошнотой.
Очнувшись, рандоматик понял, что лежит на скамье. Над ним нависали своды Санфранского вокзала; Скарн некоторое время тупо разглядывал их, не находя в себе сил пошевелиться. В конце концов ценой невероятных усилий ему удалось сесть. Голова гудела.
Посмотрев на часы, ученый заметил, что снова облачен в свою прежнюю одежду. Оказалось, что с того момента, как он вошел в умывальную комнату на шестнадцатой платформе, прошел лишь час с небольшим. С трудом волоча будто свинцом налитое тело, рандоматик добрался до будки голо-графической связи и, отыскав в справочнике нужный номер, позвонил в Клуб.
На звонок ответила Кэденс. Ее голографическое изображение скользнуло на стул, что стоял по другую сторону стола в крохотной будке. Глаза у нее расширились при виде Скарна.
— Чейн, что стряслось? Куда вы запропастились? Джерри просто вне себя от ярости…
— У меня случилось кратковременное помутнение рассудка, — сказал игрок. — Сам не знаю, что произошло. Когда пришел в себя, то понял, что лежу на скамейке на вокзале.
— Ясно. Теперь все в порядке?
— Кажется, да, — кивнул Скарн.
— А нам уже позвонили и сообщили, что вы исчезли. Вас повсюду разыскивают. Мы уже почти списали вас… — Она нахмурилась. — Постойте, как же они не смогли найти вас на вокзале? Или вы забрели куда-то еще?
— Понятия не имею.
— Вам лучше немедленно выехать к нам. Мало ли что. Я пока передам все это Джерри. Только поторопитесь.
— Кэденс… — начал было Скарн, но та уже отключилась. Голографическое пространство исчезло, и беглец снова оказался в обычной пластиковой будке, тупо глядя на сканирующее табло.
Выйдя из будки, Скарн констатировал, что спецслужбы снова переиграли его. В конце концов, можно было продать им другую, менее важную информацию — о Пендрагоне, о галактических связях Дома. Впрочем, теперь об этом нечего было и думать. Теперь ему ни за что не поверят.
И вдруг вспомнилось: наркотик! Все чувственные галлюцинации произошли по вине наркотика — возможно, ослабленный им мозг неадекватно отреагировал на импульс, полученный при джекпоте. Пожалуй, это стоит учесть на будущее.
Скарн поплелся на шестнадцатую платформу.
— Вы кто — интеллектуальный инвалид? — напустился на Скарна Сома, едва беглец переступил порог его кабинета. — Может, вам нянька нужна?
Скарну стало неловко.
— Прошу прощения, — пробормотал он.
Сома то ли не мог, то ли не желал уделить ему более нескольких минут. Он оказался страшно загружен работой — просматривал пленки и бумаги, которые стопками громоздились у него на рабочем столе. Просмотренные материалы ожидало либо уничтожение в специальном аппарате, либо перекладывание в другую стопку. Сортируя материалы, Сома умудрялся отдавать отрывистые команды то и дело заглядывавшим в кабинет подчиненным.
— Итак, Скарн, — наконец объявил Джерри, разобравшись с бумагами, — мы перебазируемся. Только что поступило сообщение: власти организовали нападение на резиденцию Дома. Клянусь Госпожой — за этот трюк ублюдки заплатят сполна! Впрочем, мы уходим вовсе не поэтому — просто у нас свои планы. Дом и его свита убывают в Провал. В том числе я и вы.
— Провал, — задумчиво проговорил Скарн. — Это очень далеко.
— Правительство там до нас не доберется, — пояснил Сома. — Нам все равно пришлось бы отправляться в Провал — там планировалось организовать встречу. Просто пришлось немного ускорить уже намеченные события, вот и все.
— А что, отправляемся только мы с вами? Как насчет остальных? — деликатно поинтересовался Скарн.
Сома поднял голову и хищно улыбнулся:
— Что, соскучились по подружке? Не стоит беспокоиться — Кэденс тоже в списке, хотя бы из-за необходимости поддерживать вас в хорошем настроении. Вам следует гордиться, как-никак вы — один из облеченных особым доверием Дома.
Скарн неожиданно вспомнил об экипировке, которой его снабдили в секретной службе.
— У меня есть время собрать вещи?
— Не больше пяти минут.
Выйдя от Сомы, рандоматик столкнулся с Кэденс — та нервно улыбнулась. Вихрем ворвавшись к себе в квартиру, Скарн поспешно собрал самое необходимое. Несколько минут спустя он присоединился к ожидающим его Кэденс, Соме и трем другим работникам Клуба. Они быстро погрузились в подъемник, который доставил их на крышу города-башни.
Выйдя из кабины подъемника, Скарн огляделся. Высота здесь оказалась такой, что пейзаж внизу терялся в туманной дымке. Сам город закрывала платформа крыши; можно было видеть лишь некоторые корпуса и выступы — строения будто парили в воздухе прямо под ногами беглецов.
К Скарну подошла Кэденс и указала в небо:
— А вот и он — точно по расписанию.
Скарн проследил за взглядом спутницы. К башне приближался корабль-челнок. Судя по всему, воздушным судном управлял опытный пилот — челнок завис всего в нескольких футах над крышей, пока люди «Великого колеса» поспешно запрыгивали в салон.
Когда погрузились все, челнок снова взмыл в небо. Через десять минут Земля превратилась в маленький диск, разглядеть который можно было в пассажирские иллюминаторы. В это время с Луны взлетел еще один корабль средних размеров — межзвездного класса, — чтобы забрать не только их, но и пассажиров дюжины других челноков, одновременно стартовавших с материнской планеты. Корабль также принадлежал «Великому колесу».
Как только пассажиры челноков перешли на борт межпланетного судна, а сами челноки отстыковались, корабль «Колеса» понесся к цели, которая лежала на расстоянии пятидесяти световых лет.
Межпланетный корабль летел в черной пустоте, а где-то в его чреве Маргарита Дом пристально следил за экранами. На них было отчетливо видно, как судно секретной службы подбирается к его опустевшему поместью, вздымая тучи лунной пыли. На лице Маргариты не дрогнул ни один мускул, когда с корабля начали выпрыгивать и исчезать в дверях его дома десантники секретной службы. Вдоволь насладившись зрелищем, Дом отключил аппарат, откинулся на спинку кресла и вздохнул.
— Мне нужно отойти по нужде, — сказал он.
— Ладно, мы подождем здесь. — Сопровождающие явно расслабились. Недоверие к Скарну уже давно исчезло.
Туалетная комната оказалась в самом конце платформы, рядом с главным вестибюлем вокзала. Едва закрыв за собою дверь, Скарн устремился к видеофону, висевшему на стене, и быстро набрал номер, которым его снабдил Магдан.
— Да? — раздался женский голос.
Делая вид, будто потирает щеку, Скарн поднес ко рту сложенную ковшиком ладонь, чтобы приглушить слова.
— Говорит профессор Скарн, — еле слышно произнес он. — Я нахожусь на Санфранской силовой станции. У меня есть то, что вам нужно. Вы заберете меня?
В трубке послышался щелчок, затем — треск, сменившийся жужжанием. И снова раздался голос, по интонации которого Чейн понял, что на сей раз в беседу вступил компьютер:
— Где вы находитесь?
— В туалетной комнате на шестнадцатой платформе.
— Вы один?
Перед тем как ответить, рандоматик помолчал — мимо проскользнул вышедший из кабинки незнакомец.
— Со мной два соглядатая из «Колеса». В данный момент ждут на платформе.
— Запритесь в ячейке номер девять и ждите, когда с вами выйдут на связь.
В трубке наступила тишина. Скарн тотчас выполнил полученные указания. Запершись в кабинке, беглец опустился на унитаз, ощущая одновременно волнение и усталость.
Минут через пять кто-то снаружи резко постучал. Скарн открыл, и в кабину быстро протиснулся, захлопнув за собой дверь, строго одетый молодой человек. Туалетная кабинка не была рассчитана на двоих, так что Скарну снова пришлось сесть на унитаз; правительственный чиновник возвышался над ним, словно башня. Агент раскрыл принесенный с собой чемоданчик-«атташе» и негромко проговорил:
— Снимите верхнюю одежду.
Скарн неуклюже принялся стаскивать куртку. Агент попался нетерпеливый.
— Скорее, — бормотал он, — а то ваши друзья начнут беспокоиться.
Затем он достал из чемоданчика приготовленную одежду — коричневый костюм в полоску и маленькую плоскую шляпу, которую Скарн при других обстоятельствах ни за что не надел бы.
Когда профессор переоделся, переложив в новый костюм содержимое своих карманов, молодой человек затолкал его старую одежду в чемоданчик.
— Теперь позаботимся о лице, — сообщил он.
Скарну снова пришлось сесть и терпеливо дожидаться, пока агент натянет ему на лицо нечто вроде резиновой маски. Эта штуковина будто слилась воедино с кожей беглеца и напоминала о себе только легким жжением.
Открыв глаза, Скарн обнаружил, что его внимательно осматривают. Молодой человек осторожно наклонил голову Скарна набок:
— Неплохо. Даже лучше, чем могло быть. Ладно, в путь. В главный вестибюль войдете через другую дверь, чтобы люди из «Колеса» не увидели вас, ясно? Я пойду следом за вами.
Скарн кивнул. Выбравшись из кабинки, он задержался в умывальной комнате, чтобы посмотреть на себя в зеркало. Выглядела маскировка очень убедительно.
Направляясь к главному вестибюлю вокзала, рандоматик не смог заставить себя миновать шестнадцатую платформу, и уж тем более не мог, проходя мимо, удержаться от короткого взгляда в сторону своих соглядатаев. Сопровождающие из «Колеса», смекнув, что подопечный слишком долго сидит в туалете, уже двинулись на поиски.
— Идите же, — донесся сзади тихий оклик. — Направляйтесь к мобильным ячейкам — быстро, но не показывая нервозности. Эти головорезы вот-вот обнаружат, что их обставили. От них можно ожидать чего угодно.
Скарн не заставил себя уговаривать и прибавил шагу. Наконец он и агент оказались в мобильной ячейке. Агент набрал код на пульте управления, а когда ячейка тронулась, с дружелюбной улыбкой повернулся к Скарну.
— Кажется, вес оказалось не слишком сложно, верно? Можете снимать эту физиономию. Постойте, я помогу!
Маска сползла с легким треском. Беглец пальцами коснулся щек — они оказались теплыми.
— Куда мы едем? — полюбопытствовал он.
— Не беспокойтесь, обо всем позаботятся.
В углу кабинки висел видеофон. Ученый попросил:
— Соедините меня, пожалуйста, с Магданом.
— Кто такой Магдан?
— Мой контролер — до недавнего времени, — терпеливо пояснил Скарн. — Соедините меня с ним.
— Это невозможно, — отрезал агент.
Скарн отвел глаза, избегая взгляда спасителя. Возможно, агент прав, подумал рандоматик. Все недоразумения разрешатся, когда начнется допрос.
Попутчики умолкли, а мобильная ячейка вскоре начала притормаживать. На регистраторе адреса агент тотчас набрал нужный код, благодаря чему ячейка беспрепятственно доставила пассажиров через секретные подъездные ворота нужного здания и остановилась.
Покинув транспортное средство, Скарн оказался в длинном коридоре и сразу сообразил, что уже бывал здесь. Да, именно здесь его допрашивали, здесь ему вводили наркотики, создавая устойчивую зависимость. По какой-то галерее Скарна провели в боковую комнату, где ему тоже явно доводилось бывать. Мебель и прочие детали интерьера выглядели знакомо.
За столом восседал какой-то верзила — бледный, точно смерть. Он поднял голову и направил свет лампы Скарну прямо в лицо.
— Садитесь, — распорядился здоровяк.
Чейн послушно сел и попросил:
— Нельзя ли выключить свет? Лампа мешает сосредоточиться.
Яркость света немного уменьшилась, так что теперь Чейн мог разглядеть силуэт огромной головы чиновника.
— Побывали на Луне, как я понимаю? — В голосе незнакомца звучали иронические интонации. — Узнали что-нибудь?
— Я посетил владения Маргариты Дома и встретился там с главными математиками «Колеса».
— И они отдали вам уравнения? — Ирония в голосе верзилы незаметно превратилась в презрение.
— На самом деле все оказалось не так уж трудно. — Скарн облизнул пересохшие губы. — Я видел кое-какие секретные документы. В «Колесе» мне доверяют — они считают, будто у меня талант. — Ученый наконец сумел справиться с голосом. — Но я не стал ничего копировать. Я все держу в голове. Перед тем как все рассказать, я хотел бы, чтобы вы выполнили свою часть договоренности: мне нужен антидот.
Чиновник издал странный звук — полурычание-полусмешок:
— Я распоряжусь доставить сюда рандоматика, с ним и побеседуете. А потом посмотрим.
— Нет. Говорить я не стану. Сначала антидот.
— Неужели вы не понимаете, что мы способны вытянуть из вас все, что пожелаем?
— Проще снабдить меня антидотом. — Беглец подался вперед. — Если не ошибаюсь, мне приходилось бывать в этом здании. Где-то здесь у вас имеется лаборатория. Отведите меня туда и выдайте антидот. Тогда я начну говорить. — В голосе Скарна звучали плаксивые нотки. — У меня три дня не было дозы!
Распахнулась дверь, и на пороге возник силуэт высокого стройного человека, очертания которого в глазах Чейна казались расплывчатыми.
— Неужели так легко запомнить эти уравнения? — спросил он. — Невозможно поверить.
— Нет, запомнить их совсем нелегко. Если бы я их не записал, они просто изгладились бы из моей памяти в течение нескольких часов. Да и собрал я не все — но достаточно, чтобы прояснить главное.
Вошедший вздохнул и обернулся к сидевшему в кресле офицеру:
— Ладно, давайте его материал — нечего терять время.
Скарн энергично тряхнул головой, понимая, что чаша весов начинает клониться в его сторону:
— Не пойдет. Ведь вы можете подсунуть что угодно — даже обыкновенную воду. Я лучше сам пойду туда, сам спущусь в лабораторию. Я своими глазами хочу увидеть флакон с антидотом, хочу видеть, как противоядие набирают в инъектор. Лишь тогда я буду уверен, что все идет как надо.
— И как же вы определите, что вас не обманывают?
— Определю.
Высокий чиновник подался вперед и выключил свет.
— Господин Скарн, вы просто невыносимы. Играете с нами в какие-то шпионские игры. Ладно, идемте.
Как только перед глазами Чейна перестали плавать зеленые круги, он разглядел гладкое и круглое лицо второго офицера, его длинную, нескладную шею Блестящие глаза правительственного чиновника напоминали отполированную гальку. Но заблуждаться насчет его умственных способностей не стоило: Скарн приметил его деловитые, уверенные движения, когда он направился к двери в коридор.
Беглец покорно двинулся следом.
Фармацевтическая лаборатория располагалась несколькими этажами ниже, и Скарн еще больше уверился в предположении, что попал в главный центр секретной службы, откуда руководили всеми операциями на Земле. Едва Скарн переступил порог лаборатории, как в памяти тотчас воскресли воспоминания — длинные стеллажи, уставленные лабораторной посудой. Кругом чистота и порядок. У профессора тотчас возникла ассоциация с многократно повторяющимся кошмаром.
Навстречу ему шагнул луноликий биохимик в белом халате.
— Очередной клиент? — с улыбкой осведомился он, озирая Скарна с головы до ног. — Сейчас мы подберем вам подходящее средство, — и хохотнул.
Спутник Чейна покачал головой, пояснив, что прибывшего необходимо «нормализовать». Рандоматик с жадностью ловил каждое слово, каждый жест — как и положено человеку, знающему, что для подлога достаточно одной секунды. Как только принесли флакон с нужным препаратом, ученый схватил его и взглянул на указанный на стенке номер: Аш-Джей-30795/Эн. Все совпадало: этот номер красовался также на сосуде, зависимость к содержимому которого ему когда-то привили. Только вот откуда появилось еще и «Эн»?
— Эн — для нормализации, — успокоил биохимик. Улыбка, точно приклеенная, ни на секунду не покидала его лица.
Скарна взяло сомнение — уж слишком легко, слишком складно все выходило. Однако он попытался успокоить себя: наверняка им не терпится заполучить уравнения. «И я пока что отсюда не выбрался, — размышлял рандоматик. — Мне все еще, предстоит убедить этих людей, что у них на руках действительно кое-что стоящее. И возвращаться в „Великое колесо“. Только им под силу защитить меня теперь».
Инъектор с шипением впрыснул ему под кожу дозу снадобья.
— Как долго будет продолжаться процедура? — полюбопытствовал беглец.
— Всего несколько минут. Этот материал представляет собой соединение, родственное вашему наркотику. Его молекулы образуют пару с каждой молекулой вещества, зависимость от которого выработалась в организме. Таким образом получается новое вещество, но уже более сложное. Оно расслабляет, подобно привычному вам наркотику, однако при этом ликвидирует зависимость, предотвращает рецидивы. День-два вы будете ощущать слабость, возможно, легкое головокружение, а потом почувствуете себя так, будто заново родились.
— Теперь вы довольны, господин Скарн? — презрительно бросил следователь. — Прошу следовать за мной. — Он открыл боковую дверь. За дверью оказалась крохотная комнатка для допросов. Усевшись, офицер положил на стол звукозаписывающее устройство.
— Вообще-то я тоже рандоматик, хоть и не столь высокого класса, как вы, — сообщил он Скарну. — Теперь вы соблаговолите поделиться с нами соответствующей информацией?
Скарн вытащил авторучку:
— Должен признаться, все это время я морочил вам голову. Боялся, что вы не дадите мне антидот. Всю информацию я перефотографировал этой вот штуковиной. Просто времени у меня было в обрез — не более двух минут. Но товар настоящий, без обмана.
Высокий нахмурился, принимая ручку.
— Понятно, — неодобрительно бросил он. — Надеюсь, что это — не очередной трюк. Подождите, пожалуйста, — обработка данных не займет много времени.
Офицер вышел, а через несколько минут в комнате появился луноликий биохимик.
— Как самочувствие? — осведомился он.
— Что-то подташнивает, — пожаловался пациент, проводя пальцами по лбу.
— Так и должно быть, — хохотнул биохимик. — Пожалуй, сделаю вам несколько очистительных инъекций, иначе будет совсем худо.
— Каких еще «очистительных»? О чем вы? Ведь вы только что дали мне противоядие.
— Верно, противоядие — но только не ваше.
Скарн попытался подняться, но не сумел, поскольку совсем ослаб.
— Я же видел номер…
Луноликий вкрадчиво сообщил:
— У нас общая, а не специальная система классификации. Один номер означает целую группу соединений. Тот, что ввели вам в кровеносную систему, в состоянии подавить некоторые молекулы наркотика, но в остальном он только ослабит вас.
— Вы обманули меня! — возмутился Скарн.
— Вам следовало доверять нам. Мы не любим недоверчивых. — Врач наклонился, всматриваясь рандоматику в лицо. — Слушайте, вы совсем неважно выглядите. Идемте, сделаю инъекцию.
И Скарн пошел.
Пошел, хотя не понял куда. Пространство вокруг него окуталось грохочущей и шипящей серой мглой, причем шумы фиксировались скорее разумом, нежели органами чувств. Серая мгла казалась агрессивной и грозила растворить Скарна без остатка.
Смутно игрок сознавал, что оказался в знакомой стихии — во всеобщей неопределенности, которая служит основой вселенского бытия. В конечном итоге именно из неопределенности проистекают число, структура и все остальные основополагающие понятия существования.
Потенциально неопределенность — все, но реально — ничто. Море беспричинности бесформенно…
Скарн осознавал, что не мог оказаться там на самом деле, ибо попасть туда невозможно. То была просто галлюцинация, возникшая в его воспаленном воображении на основе а специальных математических познаний. Словно подтверждая Я эту догадку, серость заколебалась, как туман, принимая квазиформы, распыляясь на миллиарды частичек, беспорядочно носящихся здесь и там и не признающих пространственных измерений.
Потом в пространстве вдруг появились какие-то полупрозрачные силуэты — появились и заметались на грани видимости. Один даже приблизился к Скарну, материализовавшись из туманной пелены; то был плотно сбитый мужчина с жесткими глазами на широком плоском лице.
— Вы тоже прошли через машину? — хрипло прошептал он. — Дом добрался и до вас?
— Кто вы? — запинаясь, спросил Скарн.
— Меня зовут Поэрс. Если Дом проверял вас на машине, вы должны были запомнить меня. Не могу утверждать, будто помню вас. Хотя, кажется, вы из Солнечной системы? Видно по одежде. — Он судорожно озирался в непроглядном тумане. — Лимб. Здесь никогда ничего не происходит. На самом деле даже нас нет здесь. Мы с вами — всего-навсего призраки.
Скарн молчал. Поэрс снова повернулся к нему:
— Позвольте поведать вам кое-что о Маргарите Доме. Он — сущий маньяк, помешанный на азартных играх. Когда начинают делать ставки, Маргарита не считается ни с чем — он готов принести в жертву что угодно и кого угодно, хоть само Солнце. Поставит на кон даже родную мать…
Силуэт Поэрса начал растворяться, меркнуть. В течение нескольких секунд призрак растаял в тумане.
Грохот и шипение стихли, когда Скарна затянуло в черный тоннель. Откуда-то появилось круглое лицо с глазами-камушками — это был следователь.
— Скарн, вы очень ухудшили свое положение, — сообщил офицер. — Подумать только, как по-детски вы пытались одурачить нас! Теперь вам предстоит снова внедриться в «Колесо» — уже своими силами. И если в скором времени не раздобудете что-нибудь стоящее…
— Но они же там! — застонал Скарн. — Клянусь богами, уравнения нужно искать на Луне…
Кошмарное видение рассыпалось калейдоскопом неясных впечатлений, тревожных бормотаний и нескончаемых падений, сопровождаемых тошнотой.
Очнувшись, рандоматик понял, что лежит на скамье. Над ним нависали своды Санфранского вокзала; Скарн некоторое время тупо разглядывал их, не находя в себе сил пошевелиться. В конце концов ценой невероятных усилий ему удалось сесть. Голова гудела.
Посмотрев на часы, ученый заметил, что снова облачен в свою прежнюю одежду. Оказалось, что с того момента, как он вошел в умывальную комнату на шестнадцатой платформе, прошел лишь час с небольшим. С трудом волоча будто свинцом налитое тело, рандоматик добрался до будки голо-графической связи и, отыскав в справочнике нужный номер, позвонил в Клуб.
На звонок ответила Кэденс. Ее голографическое изображение скользнуло на стул, что стоял по другую сторону стола в крохотной будке. Глаза у нее расширились при виде Скарна.
— Чейн, что стряслось? Куда вы запропастились? Джерри просто вне себя от ярости…
— У меня случилось кратковременное помутнение рассудка, — сказал игрок. — Сам не знаю, что произошло. Когда пришел в себя, то понял, что лежу на скамейке на вокзале.
— Ясно. Теперь все в порядке?
— Кажется, да, — кивнул Скарн.
— А нам уже позвонили и сообщили, что вы исчезли. Вас повсюду разыскивают. Мы уже почти списали вас… — Она нахмурилась. — Постойте, как же они не смогли найти вас на вокзале? Или вы забрели куда-то еще?
— Понятия не имею.
— Вам лучше немедленно выехать к нам. Мало ли что. Я пока передам все это Джерри. Только поторопитесь.
— Кэденс… — начал было Скарн, но та уже отключилась. Голографическое пространство исчезло, и беглец снова оказался в обычной пластиковой будке, тупо глядя на сканирующее табло.
Выйдя из будки, Скарн констатировал, что спецслужбы снова переиграли его. В конце концов, можно было продать им другую, менее важную информацию — о Пендрагоне, о галактических связях Дома. Впрочем, теперь об этом нечего было и думать. Теперь ему ни за что не поверят.
И вдруг вспомнилось: наркотик! Все чувственные галлюцинации произошли по вине наркотика — возможно, ослабленный им мозг неадекватно отреагировал на импульс, полученный при джекпоте. Пожалуй, это стоит учесть на будущее.
Скарн поплелся на шестнадцатую платформу.
— Вы кто — интеллектуальный инвалид? — напустился на Скарна Сома, едва беглец переступил порог его кабинета. — Может, вам нянька нужна?
Скарну стало неловко.
— Прошу прощения, — пробормотал он.
Сома то ли не мог, то ли не желал уделить ему более нескольких минут. Он оказался страшно загружен работой — просматривал пленки и бумаги, которые стопками громоздились у него на рабочем столе. Просмотренные материалы ожидало либо уничтожение в специальном аппарате, либо перекладывание в другую стопку. Сортируя материалы, Сома умудрялся отдавать отрывистые команды то и дело заглядывавшим в кабинет подчиненным.
— Итак, Скарн, — наконец объявил Джерри, разобравшись с бумагами, — мы перебазируемся. Только что поступило сообщение: власти организовали нападение на резиденцию Дома. Клянусь Госпожой — за этот трюк ублюдки заплатят сполна! Впрочем, мы уходим вовсе не поэтому — просто у нас свои планы. Дом и его свита убывают в Провал. В том числе я и вы.
— Провал, — задумчиво проговорил Скарн. — Это очень далеко.
— Правительство там до нас не доберется, — пояснил Сома. — Нам все равно пришлось бы отправляться в Провал — там планировалось организовать встречу. Просто пришлось немного ускорить уже намеченные события, вот и все.
— А что, отправляемся только мы с вами? Как насчет остальных? — деликатно поинтересовался Скарн.
Сома поднял голову и хищно улыбнулся:
— Что, соскучились по подружке? Не стоит беспокоиться — Кэденс тоже в списке, хотя бы из-за необходимости поддерживать вас в хорошем настроении. Вам следует гордиться, как-никак вы — один из облеченных особым доверием Дома.
Скарн неожиданно вспомнил об экипировке, которой его снабдили в секретной службе.
— У меня есть время собрать вещи?
— Не больше пяти минут.
Выйдя от Сомы, рандоматик столкнулся с Кэденс — та нервно улыбнулась. Вихрем ворвавшись к себе в квартиру, Скарн поспешно собрал самое необходимое. Несколько минут спустя он присоединился к ожидающим его Кэденс, Соме и трем другим работникам Клуба. Они быстро погрузились в подъемник, который доставил их на крышу города-башни.
Выйдя из кабины подъемника, Скарн огляделся. Высота здесь оказалась такой, что пейзаж внизу терялся в туманной дымке. Сам город закрывала платформа крыши; можно было видеть лишь некоторые корпуса и выступы — строения будто парили в воздухе прямо под ногами беглецов.
К Скарну подошла Кэденс и указала в небо:
— А вот и он — точно по расписанию.
Скарн проследил за взглядом спутницы. К башне приближался корабль-челнок. Судя по всему, воздушным судном управлял опытный пилот — челнок завис всего в нескольких футах над крышей, пока люди «Великого колеса» поспешно запрыгивали в салон.
Когда погрузились все, челнок снова взмыл в небо. Через десять минут Земля превратилась в маленький диск, разглядеть который можно было в пассажирские иллюминаторы. В это время с Луны взлетел еще один корабль средних размеров — межзвездного класса, — чтобы забрать не только их, но и пассажиров дюжины других челноков, одновременно стартовавших с материнской планеты. Корабль также принадлежал «Великому колесу».
Как только пассажиры челноков перешли на борт межпланетного судна, а сами челноки отстыковались, корабль «Колеса» понесся к цели, которая лежала на расстоянии пятидесяти световых лет.
Межпланетный корабль летел в черной пустоте, а где-то в его чреве Маргарита Дом пристально следил за экранами. На них было отчетливо видно, как судно секретной службы подбирается к его опустевшему поместью, вздымая тучи лунной пыли. На лице Маргариты не дрогнул ни один мускул, когда с корабля начали выпрыгивать и исчезать в дверях его дома десантники секретной службы. Вдоволь насладившись зрелищем, Дом отключил аппарат, откинулся на спинку кресла и вздохнул.
ГЛАВА 9
Провал являлся планетой «Великого колеса» — Легитимное правительство не имело здесь даже намека на власть. Впрочем, правительство не слишком переживало на сей счет, ибо на планете имелся только один город, тоже носивший название Провал и пользовавшийся той же репутацией, что и Лас-Вегас когда-то: город считался центром всевозможных азартных игр и прочих увеселений.
Наркоманы и искатели удовольствий слетались сюда со всех уголков обитаемого космоса. В многоцветные пещеры Провала можно было явиться с единственным грошом в кармане, а улететь богачом; с тем же успехом здесь можно было оставить целое состояние. Только здесь играли в азартные игры, в какие больше не играли нигде: игры, где безумные выигрыши соседствовали с серьезным риском для жизни — с болезнями, наркоманией, многолетней хронической зависимостью. Здесь правило «Колесо», здесь не было никаких законов, кроме закона выигрыша и проигрыша.
Уже одно название — Провал — способно было поведать о городе многое. Город был врезан в стены огромной образовавшейся естественным путем пропасти, которая являлась единственным убежищем от беспрерывных ветров, обдувавших безжизненную каменистую поверхность планеты со скоростью сотни миль в час. Именно с таким ветром боролся сейчас корабль, направляясь к Провалу.
Наркоманы и искатели удовольствий слетались сюда со всех уголков обитаемого космоса. В многоцветные пещеры Провала можно было явиться с единственным грошом в кармане, а улететь богачом; с тем же успехом здесь можно было оставить целое состояние. Только здесь играли в азартные игры, в какие больше не играли нигде: игры, где безумные выигрыши соседствовали с серьезным риском для жизни — с болезнями, наркоманией, многолетней хронической зависимостью. Здесь правило «Колесо», здесь не было никаких законов, кроме закона выигрыша и проигрыша.
Уже одно название — Провал — способно было поведать о городе многое. Город был врезан в стены огромной образовавшейся естественным путем пропасти, которая являлась единственным убежищем от беспрерывных ветров, обдувавших безжизненную каменистую поверхность планеты со скоростью сотни миль в час. Именно с таким ветром боролся сейчас корабль, направляясь к Провалу.