Блум Ева. В новой роли

   Эмили почувствовала, как ее лицо обдало жаром.
   – Все ждут этого. Уверяю, только этого и ждут, моя дорогая миссис Спиллинг! – Джералд попытался придать больше убедительности тону своего голоса. – Я устал от того, что кто-то постоянно пялится на мою жену, поэтому готов исчезнуть прямо сейчас. Принимай решение, Эмили.
   – Уже приняла. И оно совпадает с твоим.
   Танец закончился. Они подошли к Гарри и поблагодарили за чудесный прием. Мистер Купер попрощался с ними, как хороший хозяин и душевный человек. Шерон увидела, что Эмили с Джералдом собираются уходить, и поспешила к ним. Она обняла подругу и пожала руку Джералду.
   – Спасибо тебе еще раз, Шерон! – сказала Эмили.
   – И тебя благодарю за то, что показала всем нам, как надо выходить из сложных ситуаций. Вы оба – прекрасная пара. Пусть у вас все будет хорошо! Я позвоню тебе как-нибудь, Эмили.
   – Да. На следующей неделе.
   Всю дорогу к дому они опять молчали. И вновь каждый думал о своем. Эмили размышляла о том, как сильно изменилась Шерон. А Джералд набирался сил для того, чтобы сделать Эмили признание.
   Несмотря на посторонние мысли, крутившиеся в ее очаровательной головке, Эмили испытывала радость от сегодняшнего вечера.
   Ее приняли в прежний круг, и она вновь стала частью того общества, к которому принадлежала всегда. Главное, руку помощи так вовремя протянули ей Куперы. Эмили никогда не забудет столь благородного поступка, она умеет помнить и ценить добро. Этому научил ее дядя Фрэнк.
   Неожиданно Эмили вспомнила те слова, которые услышала, навещая его могилу. Голос советовал ей показать другим, что она из себя представляет. Эмили до сих пор не знала, что это могло означать. Вероятно, она чего-то не учла и Джералд до сих пор ей не доверяет…
   Она посмотрела на мужа. Тот сосредоточенно вел машину, глядя лишь на дорогу. Ей так захотелось сказать ему, что она его любит. Но что-то ее останавливало. Наверное, боязнь не того ответа…
   Да, Эмили сдержалась и на этот раз.
   Когда они подъехали к дому, Джералд открыл дверцу машины, помог жене выйти, а затем, неожиданно наклонившись, подхватил ее и закружил словно пушинку.
   – Я задолжал тебе это, моя дорогая! Ведь собирался носить тебя на руках всю жизнь.
   Эмили обвила его шею руками и поцеловала.
   – Прекрасная мысль, мистер Спиллинг.
   Мне это нравится.
   Джералд донес Эмили до самого порога и легко открыл дверь, не выпуская жену из объятий. Он манерно подождал, пока дверь за ними закроется, и продолжил путь в заветную спальню, прижимая к себе драгоценную ношу.
   С каждым шагом, который приближал их к семейному ложу, Эмили чувствовала, как ее захлестывает сильнейшее волнение. У нее не было сексуального опыта с другими мужчинами. Поэтому она не могла сравнивать чужие способности с тем, что получала от собственного мужа. Однако, в понимании Эмили, Джералд был самым восхитительным любовником, которого только может пожелать женщина. Он был с ней удивительно нежен и чуток.
   Он занимался с ней любовью так виртуозно, что само предвкушение этого события заставляло Эмили таять от желания. Она также заметила одну особенность. Чем чаще Джералд прикасался к ней, тем большего она от него хотела, пытаясь пережить сразу всю гамму чувств и эмоций.
   Эмили крепко обняла мужа за плечи, околдованная крепостью его мышц.
   Джералд отпустил ее, ослабив плен своих рук, и Эмили тут же выскользнула из его объятий.
   Он пересек спальню уверенной походкой завоевателя, перед которым рушатся любые преграды, и присел на низкую прикроватную тумбочку. Затем устроил Эмили у себя на коленях. Одной рукой он надежно поддерживал ее за талию, чтобы она не соскользнула на пол, а другой попытался забраться под ее платье. Его сильная ладонь начала гладить обнаженные бедра Эмили, лаская ее самые чувствительные места. Она ощущала, как дрожат от волнения и сексуального возбуждения его пальцы. И эта лихорадочная дрожь страсти мгновенно передалась ей самой.
   Прикосновения становились более настойчивыми. И Эмили ощущала, как увеличивается ее собственное возбуждение. Когда руки Джералда коснулись ее нежной груди, он издал тихий стон, затем выпустил ее из объятий и ловко подсадил на кровать.
   – Дорогая, прости, что прервал эту трепетную сцену, но я все-таки хочу снять ботинки. Иначе ты имеешь реальный шанс заняться любовью с человеком в грязной обуви.
   Я думаю, тебе это не очень понравится. После разберемся с твоими туфлями, платьем, чулками и всем остальным. Давай разденем друг друга медленно. – Голос Джералда был низким и прерывистым, поэтому Эмили догадалась, что он хочет ее так же сильно, как и она его.
   Соблазнительные обещания Джералда действовали на Эмили, словно любовный напиток. Они бодрили и дурманили в равной степени. Ей хотелось кричать от восторга и стонать от наслаждения.
   – Итак, с кого начнем? Может, с тебя? – прошептала она сбивчиво и потянулась к вороту его рубашки, чтобы развязать галстук и расстегнуть пуговицы.
   Но Джералд перехватил ее руки и с силой сжал в своих ладонях. Затем наклонился и стал целовать каждый ее пальчик по очереди.
   Озноб возбуждения пронизал Эмили с головы до ног. Она посмотрела Джералду прямо в глаза.
   Он оторвался от ее рук и прошептал:
   – Говорят, любовь находится не в сердце и даже не в душе, а на кончиках наших пальцев. Но я готов прочертить губами сотни и тысячи новых дорожек по всей твоей атласной коже, милая!
   Его хрипловатый голос сводил Эмили с ума.
   Смысл сказанных Джералдом слов дошел до нее лишь через несколько секунд. Но она ничего не ответила, а лишь плавно опустилась коленями на пол.
   Он замер, ожидая дальнейших действий с ее стороны.
   Эмили начала расстегивать ремень на его брюках. Джералд проглотил подступивший к горлу комок. А она нащупала молнию, мягким движением расстегнула ее и тут же ощутила, что Джералд очень возбужден.
   Он вдруг нагнулся к Эмили, подхватил ее под локти, затем резким движением поднял и поставил перед собой. Дальше все было как во сне: ее платье упало на пол, за ним последовало и все остальное.
   Ее совершенное тело теперь ничто не прикрывало.
   – Прости, я не смог раздеть тебя медленно, потому что слишком тебя хочу, Эмили! – жарко дыша, произнес Джералд.
   Она не смогла сказать в ответ ни слова, потому что эмоции переполнили все ее существо. Джералд был с ней так нежен. Теперь любовь к этому мужчине стала смыслом ее жизни. С того самого момента, как они занялись любовью в первый раз, огонь, пылающий в ее сердце, разгорался все сильнее и сильнее, пока пламя не прогрело ее душу и не выжгло все сомнения, превратив их в горстку пепла.
   А что произойдет, если она признается ему в любви здесь и сейчас?
   Джералд заметил, что Эмили задумалась о чем-то своем. Он притянул ее к себе.
   – В чем дело, дорогая?
   Эмили поняла, что больше не может ждать ни секунды. Такому человеку, как ее муж, она могла смело доверить все, что касалось области ее чувств. Какой же она была дурой, что так долго ждала!
   Эмили приблизилась вплотную к Джералду и тихо произнесла:
   – Пойдем в постель, прошу тебя!
   Джералд подхватил жену на руки и нежно опустил на кровать. Эмили прикоснулась ладонью к его груди, почувствовала биение сердца и произнесла:
   – Джералд, я люблю тебя! – Ее переполняли эмоции, поэтому ей хотелось прокричать это признание много-много раз подряд. – Я очень люблю тебя! Одно время мне казалось, что все прошло. Знаешь, так иногда бывает. Первая влюбленность остается в прошлом и постепенно забывается. Но тут все вышло иначе. Моя любовь вдруг разгорелась с новой силой. И мне так сильно захотелось сказать тебе об этом, что я не смогла сдержаться. В сущности, для меня не имеет значения то, что ты пока не отвечаешь мне взаимностью…
   Большая спальня наполнилась тишиной, и слышалось лишь учащенное биение их сердец.
   Наконец Джералд нарушил молчание.
   – А кто сказал, что я тебя не люблю, Эмили?!
   Это вряд ли можно было считать классическим признанием героя-любовника, но ей оно очень понравилось. Неописуемая радость наполнила все существо Эмили, но она не осмеливалась даже вздохнуть, ожидая продолжения. И лежала, затаив дыхание. Предчувствие не обмануло ее.
   Джералд медленно произнес:
   – Я сразу сказал Фрэнку о том, что хочу встречаться с тобой и мечтаю на тебе жениться.
   – Но почему ты не поделился всем этим со мной? – спросила Эмили с обидой в голосе.
   – Не знаю, любимая. Мне казалось, что такие вопросы должны решать мужчины. Но я ошибался, теперь это знаю точно. Я просил Фрэнка дать его согласие на наш брак. Свой ответ на мою просьбу он записал в завещании.
   Прости. Я должен был сам признаться тебе.
   – Признаться в чем?
   – Ну… Честно рассказать о своих намерениях.
   – А еще?
   Джералд посмотрел на нее своими выразительными глазами и смущенно сказал:
   – В том, что я люблю тебя, Эмили! – После этих слов он поцеловал ее в губы.
   Нежность, переполнявшая их обоих, рвалась наружу.
   Джералд откинул голову назад и повторил:
   – Да, я люблю тебя, Эмили, и любил всегда! – Он прижался губами к ее шее, затем чуть отстранился и прошептал:
   – И пришло время доказать тебе это еще раз.

9

   Эмили даже мечтать не могла о подобном счастье. Теперь у нее был Джералд, ее замечательный муж. Самый красивый, добрый, щедрый, понимающий и совершенный! И он любил ее так же, как и она его.
   Она лежала в его объятиях, улыбаясь так призывно, что Джералд немедленно приник к ее губам.
   – Ты такая сладкая, миссис Спиллинг, словно спелая клубника!
   – Все это для тебя, любимый. Я дарю тебе всю себя.
   – Спасибо, любовь моя. Но что я смогу подарить тебе в ответ?
   – Самого себя и наших будущих детишек. Эмили села в кровати и принялась размышлять вслух:
   – Я хочу, чтобы сначала у нас с тобой появился милый озорник Чарлз. Он будет веселым, добрым и очень умным. И красивым, как ты…
   – Или как его мамочка. Перестань мечтать, Эмили Спиллинг. Не лучше ли заняться делом? Нам нужно хорошо потрудиться для того, чтобы малыш побыстрее появился на свет.
   Эмили с нежностью посмотрела на мужа.
   – Потрудиться? Как смешно ты выразился! Просто люби меня нежно. Твоя искренняя любовь одарит наших будущих детей и красотой, и умом, и всеми остальными достоинствами.
   Джералд посмотрел на Эмили с нескрываемым восхищением.
   – Ты очень мудрая женщина, миссис Спиллинг. И честная. Ответь мне, о чем ты мечтаешь, когда меня нет рядом?
   Эмили задумалась на миг, затем уверенно произнесла:
   – Я мечтаю о том, чтобы ты побыстрее вернулся. И о том, чтобы мы жили в добром согласии, никогда не ссорились и относились друг к другу с уважением и доверием. А еще мне очень хочется, чтобы Роулз Поинт стал прежним. Знаешь, Джералд, там было замечательно, до тех пор пока…
   Эмили запнулась, и Джералд внимательно посмотрел на выражение ее лица. Оно было расстроенным. Эмили нашла в себе силы, чтобы продолжить этот разговор:
   –., пока мать не разорила хозяйство. Она одолжила у дяди Фрэнка крупную сумму, чтобы сделать себе операцию. Но, как выяснилось потом, вовсе не сердце собиралась она лечить, а обратилась к пластическим хирургам, чтобы избавиться от морщин. Ей ни в коем случае нельзя было делать подтяжку лица и шеи, потому что у нее действительно нездоровое сердце. Но она нашла какого-то шарлатана, и тот ее прооперировал. Вскоре мама умерла. Мне жаль их обоих, Джералд, и дядю Фрэнка, и маму. Если бы ты знал, как мне их не хватает! Они не ладили друг с другом, но им просто не хватало взаимопонимания…
   Джералд погладил Эмили по обнаженному плечику.
   – Знаю, любимая. Но так устроена жизнь.
   Признаюсь, я тоже тоскую по своим родителям.
   – Значит, ты понимаешь, что я чувствую?
   Как будто внутри меня образовалась пустота, и ее ничем нельзя заполнить.
   На глазах у Эмили заблестели слезы.
   – То же самое испытывал и я до тех пор, пока не встал на ноги. А потом в моей жизни появилась ты, Эмили. И я обрел свой мир.
   В словах Джералда было столько любви и нежности, что они тронули ее до глубины души.
   – Знаешь, дорогой, мне жаль своих близких еще и потому, что они погрязли в обидах друг на друга и до конца жизни так и не смогли выбраться из этого тупика. Притом дядя Фрэнк очень переживал за маму, зная, что у нее слабое здоровье. Но он не смог простить ей лжи. И не только в деньгах было дело. Всегда грустно, когда человек не считается со своими близкими… – Вздохнув, она замолчала.
   В наступившей тишине Джералд тихо, но требовательно произнес:
   – Обещай мне, что с нами такого не произойдет. И что мы всегда все недоразумения будем выяснять сразу, не откладывая в долгий ящик. Хорошо, Эмили?
   Она внимательно посмотрела в наполненные тревогой глаза мужа и торопливо заверила:
   – Обещаю, дорогой! Ты – единственный мужчина, которого я люблю и невероятно уважаю. Зачем же мне что-то скрывать от тебя?
   Понимаешь, Джералд, в тебе столько благородства, щедрости, силы, что я не могу устоять. Каждый раз, когда ты появляешься передо мной, мне хочется упасть в твои объятия. И целоваться с тобой до бесконечности.
   Джералд одарил Эмили страстным взглядом, потом, зажмурившись от наслаждения, прикоснулся губами к ее мягким волосам и начал ласкать шею, нежно приговаривая, что она для него – самая желанная во всем свете.
   Эмили провела горячими ладонями по спине Джералда. Он мгновенно напрягся, готовый войти в нее с новой силой.
   В следующее мгновение они погрузились в бурлящий водоворот страсти, где не было места словам, а лишь только прикосновениям, стонам, поцелуям, приносящим сказочное наслаждение.
   Эмили отстранилась от Джералда лишь на секунду, чтобы прошептать:
   – Почему я так долго ждала, Джералд?
   Он, задыхаясь от возбуждения, ответил срывающимся голосом:
   – Потому что не верила своему счастью.
   Потому что была маленькой дурочкой и не знала, как я буду любить тебя и восхищаться тобой. И приносить по утрам в постель кофе…
   Произнеся это, Джералд вновь стал ее целовать. Их языки переплетались, оглаживали друг друга и распаляли желание с новой силой.
   Губы Эмили распухли от неистовых поцелуев Джералда. Все тело ныло и томилось от бурлящего возбуждения. Джералд плавно подводил ее к наивысшей точке сексуального полета. И вот теперь она наверняка знала, что в следующую секунду они воспарят вместе.
   Когда Эмили проснулась, Джералда в постели уже не было. Сквозь слегка раздвинутые шторы пробивалась янтарная полоска солнечного света. Совсем как в детстве! – подумала она, вспомнив, что не любила плотно зашторивать окно в своей спальне.
   Встав, Эмили накинула золотистый шелковый пеньюар и отправилась на поиски мужа. Но ни в кухне, ни в столовой его не оказалось.
   Неужели Джералд не оставил ей предупредительной записки? Это было на него не похоже. Вдруг ее осенило, что она не заглянула в кабинет.
   Миновав коридор и подойдя к заветной двери, Эмили уже хотела было распахнуть ее настежь, услышав доносящийся оттуда звучный голос мужа. Но тут обратила внимание на журнальный столик, расположенный сбоку от двери. На него миссис Крафт складывала ежедневную почту. Вот и на этот раз, едва вернувшись из отпуска, она уже приступила к делам и водрузила на столик пухлую пачку газет, журналов и всевозможных рекламных листовок. Сверху лежали письма – все, как обычно. Но вдруг взгляд Эмили приковал верхний конверт: на нем стояло ее имя. Господи, кто мог отправить ей послание на адрес мужа?
   Эмили схватила конверт и быстро распечатала его. Ее глаза торопливо побежали по ровным аккуратным строчкам:
 
   Не успела Эмили дочитать этот бред, как дверь кабинета раскрылась и на пороге, вполоборота к ней, возникла фигура Роберта Элтона, ветеринара, одного из ближайших соседей Джералда. Пока мистер Элтон напоследок заверял ее мужа, что с появившимся ночью жеребенком будет все в порядке, Эмили трясущимися руками засовывала недочитанное письмо в конверт. Она едва успела спрятать его в широком рукаве пеньюара.
   Джералд заметил ее у двери и обрадованно произнес:
   – Входи, дорогая, не смущайся! У нас тут крайне интересный разговор. Все это касается и тебя тоже.
   Сделав глубокий вдох, Эмили улыбнулась и, как ни в чем не бывало, переступила порог кабинета. Джералд расхаживал из угла в угол, а у окна с папками и блокнотами в руках стояли его помощники. Их лица мгновенно обратились к жене мистера Спиллинга.
   Эмили покраснела до корней волос и стыдливо подняла глаза на Джералда. Ей показалось, что муж едва сдерживает лукавую улыбку, пытаясь не рассмеяться.
   – Друзья, поприветствуйте мою супругу, очаровательную миссис Спиллинг, которая осчастливила всех нас столь ранним визитом.
   Обычно она не встает раньше одиннадцати, но для вас сделала исключение.
   Эмили не знала, как повести себя в такой двусмысленной ситуации. Представ перед посторонними мужчинами в столь интимном наряде, каким является пеньюар, она боялась своим нескромным видом скомпрометировать мужа. Однако ее запоздалое бегство из кабинета, якобы вызванное смущением, выглядело бы слишком нарочито и даже неестественно.
   В конце концов, что произошло? Она же не голой явилась сюда? Да наплевать ей на всех помощников мужа вместе взятых. Тем более после того, что случилось буквально минуту назад.
   Итак, она отважно шагнула вперед и протянула чуть дрожащую руку мистеру Сигелу.
   Мужчина вопросительно посмотрел на Джералда. Но тот кивнул ему, и Сигел мгновенно склонился к руке Эмили, запечатлев на ее нежной коже едва ощутимый поцелуй. Его примеру последовал и второй помощник Джералда – мистер Берни.
   – Что ж, продолжим нашу увлекательную беседу. Речь, моя дорогая Эмили, в данный момент идет о доме Фрэнка Роулза, – объяснил он ей и, вновь повернувшись к помощникам, заметил:
   – Да, вот еще что… Прежнюю архитектуру особняка необходимо сохранить, так же как и интерьер.
   – Но, мистер Спиллинг, это практически невозможно! Вы же знаете, мы весь этот год пытались поддерживать дом в относительном порядке. Однако ветхое строение разваливается буквально на глазах. Без вмешательства опытного архитектора здесь не обойтись. Но и эти полумеры вряд ли спасут ситуацию. Так что лучше всего вместо этой развалюхи построить новый дом.
   Эмили кинула на незнакомца ненавидящий взгляд, ведь речь шла о Роулз Поинте, о доме ее детства! Очевидно, Джералд хорошо запомнил все, о чем они говорили прошлой ночью, и вот теперь с утра пораньше взялся за дело. Хотя пока и не слишком успешно.
   Она и сама знала, что многовековому особняку семейства Роулз давно требовался основательный ремонт. Но дядя Фрэнк оттягивал это событие год за годом.
   Джералд вдруг разозлился, побледнел и злобно процедил сквозь зубы:
   – Берни, не вам решать судьбу этого прекрасного дома. Во-первых, у вас, насколько мне известно, нет диплома архитектора. А во-вторых, в ваши с Сигелом обязанности входит всего лишь рекомендация нужных мне людей, а не изложение собственных взглядов, которые никого из присутствующих не интересуют. Не так ли, миссис Спиллинг?
   Эмили едва заметно кивнула мужу, глубоко вздохнула и сказала:
   – Знаете, мистер Берни, я выросла в том доме, который вы без тени сомнения называете «развалюхой». Это удивительное место! Старинный особняк принадлежал моему дяде, а до него – деду. Еще раньше он, по праву наследования, был в ведении моего прадеда.
   Я могла бы еще долго перечислять эту родственную цепочку, заглядывая в глубь веков.
   Ведь фундамент дома был заложен в середине семнадцатого века. Вы понимаете, о чем я?
   Берни оторопело кивнул и покраснел. Но Эмили вдруг не на шутку завелась:
   – А мне кажется, что нет, не понимаете!
   Хорошо, я объясню вам все подробно, мистер Берни. Это не просто особняк, а настоящий живой организм. Он подстраивался под каждого нового хозяина, потому что любой из них подстраивался под него. Опять непонятно выражаюсь? Простите. Постараюсь объяснить более доходчиво. Да, я знаю, что этот дивный дом устарел. Понимаю, что ему нужна забота профессионалов в лице опытных архитекторов и дизайнеров. Но ломать его нельзя…
   Эмили помолчала немного, а затем тихо, словно произносила это только для себя, продолжила:
   – Никакой другой стилизованный проект не сможет воссоздать красоту и уют Роулз Поинта. Это мой дом. Если вы убедите мужа снести старинный особняк, вы зачеркнете мои детские годы, счастливое время в судьбах моих близких. Вы зачеркнете факт моего рождения, потому что первый в жизни крик я издала именно там. Если не будет дома, то не станет и части меня самой. – На этой печальной ноте Эмили закончила свою проникновенную речь. В ее больших выразительных глазах стояли слезы.
   Берни был в шоке. Джералд понял, что Эмили его околдовала. И теперь этот парень сделает все, чтобы спасти ее фамильное гнездо.
   – Я не знал, что у вас такая потрясающая жена, мистер Спиллинг, – задумчиво произнес Берни, не сводя с Эмили испытующего взгляда. – Счастлив познакомиться с вами, миссис…
   Эмили мягко улыбнулась, вытирая глаза от слез.
   – Знаете, я могла бы открыть не одну тайну, связанную с этим домом, но просто не решилась.
   – Вы и так рассказали достаточно…
   – Дорогая, по-моему, до этого момента ты и сама не знала, как много для тебя значит особняк, – нервно прокомментировал ее рассказ Джералд.
   Эмили не могла отрицать того, что муж абсолютно прав. Да, старый дом в поместье Роулз Поинт был для нее самым родным местом на земле. Каждая его картина, гобелен, ковер, ваза рассказывали о многочисленных предках и сохраняли тем самым для потомков непрерывную связь времен. Но раньше Эмили воспринимала этот факт лишь на подсознательном уровне. И только теперь, когда возникла прямая угроза потери всех этих уникальных свидетельств исчезнувших эпох – символов ее старинного рода, она грудью встала на защиту родного дома.
   Эмили была благодарна мистеру Берни за то, что он, сам того не подозревая, помог ей понять такие важные вещи.
   – Спасибо вам! – тихо промолвила Эмили, рассеянно глядя на него.
   Он же так и не понял, за что именно благодарила его очаровательная хозяйка, но ее прекрасные светлые глаза всколыхнули его душу.
   Джералд заметил странную перемену в выражении лица своего главного помощника и суровым тоном поинтересовался:
   – Уж не собираетесь ли вы влюбиться в мою жену, мистер Берни?
   Мужчина смутился и замялся с ответом.
   Эмили с укоризной посмотрела на мужа и, как бы между прочим, заметила:
   – Дорогой, я не знала, что тебе доставляет удовольствие ставить людей в неловкое положение.
   Оставшись с мужем наедине, Эмили почувствовала себя неуютно. Конверт, спрятанный в широком рукаве пеньюара и прижатый локтем к правому боку, не давал ей покоя ни на секунду. Правда, Эмили удалось ненадолго отвлечься, переключившись на проблемы ремонта Роулз Поинта.
   Джералд медленно подошел к ней, обнял и с восхищением произнес:
   – Никогда бы не подумал, что ты обладаешь такой потрясающей силой убеждения! За какую-то пару минут так уломать старину Берни – это что-то невероятное!
   – Да я его и не уламывала, просто дала понять, что дом очень дорог мне. Вот твой помощник, оценив мое настроение, и перестал относиться к нему, как к чему-то отвлеченному…
   – Что-то мое настроение этого упрямца не очень интересовало. Еще бы, я же не фланирую перед его носом во всяких там воздушных пеньюарах…
   – Думаю, подобный наряд на твоем мощном торсе вряд ли вызвал бы у него деловую инициативу. А если я поступила опрометчиво, заявившись в столь интимном виде к тебе в кабинет, то прости меня! Я думала, ты здесь один и разговариваешь с кем-то по телефону.
   Губы Джералда обхватили мочку ее уха. Затем его язык, горячий и влажный, стал ласкать нежную шею.
   Она ощутила, как поднявшаяся волна возбуждения прокатилась по всему ее телу. Эмили молчала, прикрыв веки от удовольствия. К чему слова? Лучше наслаждаться незабываемыми прикосновениями…
   – Ты сводишь меня с ума, дорогая, – со стоном произнес Джералд, прервав поцелуй. Я думал, что убью Берни в приступе ревности.
   Как он смотрел на тебя, когда ты говорила!
   Но ты ни в чем не виновата, более того, повела себя совершенно правильно.
   – Нет, любимый, нет! – судорожно дыша, произнесла в ответ Эмили. – Я чуть все не испортила, и если бы не твоя помощь, то…
   Джералд не дал ей закончить фразы, обрушив на нее очередную лавину страстных поцелуев. Он подхватил ее, опустил на мягкий ковер и накрыл собой сверху. Его объятия были нежными и требовательными одновременно.
   Эмили уже успела понять, что может заниматься с Джералдом любовью где угодно и когда угодно. Но подобной сцены страсти она не могла представить себе даже в самых смелых мечтах.
   Джералд ласкал ее, как безумный. Его ненасытные губы она ощущала повсюду. Когда Эмили забилась в его объятиях от чуть ли не мгновенно обрушившегося на нее оргазма, из его груди тут же вырвался в ответ приглушенный стон.
   Сознание постепенно вернулось к ней, и она уже в который раз за эти последние дни убедилась, что не ошиблась в Джералде.
   Проявления безудержной страсти стали почти обычным явлением в их налаживающейся супружеской жизни. Забавно, что Эмили не поняла природы его отношения к ней с самого начала. Ее интуиция, женское чутье, чувственность натуры слишком долго дремали, и только муж сумел все это разбудить. Как же здорово быть покоренной именно таким необыкновенным мужчиной!