Борисенко Игорь. Рекреация

   – Проклятый пьяница! – прошипел Оскар, провожая грохочущий механизм взглядом. Тот вильнул к противоположной стороне площади и покатился к Непкёзи. Сухие щелчки одиночных выстрелов заставили Энквиста обернуться еще раз, когда он совсем было собрался ехать своей дорогой. Видимо, он уже вернулся к жизни из своих кошмаров наяву. На Непкёзи, за уезжающим броневиком, мелькнула белая фигурка убегающего, который миновал площадь еще до того, как на нее выехала «Татра». Оскар включил на очках электронный умножитель и смог разглядеть метнувшуюся за угол женщину в брючном костюме и с развевающимися на ветру волосами. Глупый водитель, который ее преследовал, постоянно приподнимался, отпуская акселератор, и стрелял. Но во время езды по такой неровной мостовой он мог попасть только случайно. «Недоумок! – подумал Оскар. – Ему бы надавить на газ и раздавить беглянку…» Немного помедлив, Оскар снова повернул вправо и устремился вслед за погоней. Догнать плоский, вихляющийся и подпрыгивающий зад броневика не составило труда. Открыв дверь, он выпрыгнул, уцепившись за десантную скобу на броне. Оставалось надеяться, что его собственное транспортное средство не разобьется в лепешку, Водитель взятого на абордаж броневика был слишком увлечен погоней и ничего не замечал. Оскар не торопясь подтянулся, устраивая ноги на ребристой ступеньке. Почти удобно, только уж очень жестко трясет. Белая фигура из последних сил удирала уже совсем рядом с хищно ревущим преследователем. Да, это была женщина – он не ошибся. У мужчин не бывает такой кругленькой задницы, да и бегают они по-другому. Водитель броневика в который уже раз привстал и высек пулей пучок искр из попавшегося на пути столба – довольно точный выстрел, едва не пронзивший беглянке плечо. Оскар вынул собственный пистолет, но сразу выстрелить ему не удалось, потому что водитель очень хорошо подготовился к подобным неприятностям. На нем был надет кевларовый чешуйчатый комбинезон с высоким жестким воротничком и титановая каска с голубыми краями, что выдавало принадлежность к военной контрразведке. К счастью для Оскара, противник все же пренебрег одной деталью туалета: он не надел перчаток. Когда он снова поднял для выстрела руку, Энквист нажал спусковой крючок первым. Вражеский пистолет кувырком вылетел из окровавленных пальцев. Контрразведчик опрометчиво повернулся и тут же ткнулся в свое сидение с пулей между глаз. Оскар довольно ловко, лишь слегка ушибив ногу, спрыгнул с борта на мостовую. Через мгновение броневик с жутким скрежетом смял толстую опору монорельса. Беглянка, услышав за спиной странный звук, обернулась и нерешительно замедлила бег.
   – Эй, мадам! – крикнул Оскар, благоразумно пряча за пояс пистолет. Женщина перевела взгляд на него: лицо оставалось удивительно спокойным, хотя и сильно раскрасневшимся. Аккуратная небольшая грудь под бортами белого пиджака ходила ходуном. Оскар, не зная, что можно сказать еще, молча дружелюбно улыбнулся. Словно посчитав это сигналом, женщина уверенно пошла в его сторону быстрым шагом. Вблизи ее белый костюм оказался изрядно выпачканным и покрыт разводами от выступившего в разных местах пота. Лицо и фигура ничего не сказали Оскару о ее возрасте: приличные люди, такие элегантные и ухоженные, какой была незнакомка совсем недавно, могли позволить себе и в сорок выглядеть на двадцать. «Наверное, жена важной шишки из правительства, – подумал Оскар, – или сама какой-нибудь министр».
   Гладкая кожа, прямой небольшой носик, красивые тонкие губы, взбитая челка черных волос, которую даже сумасшедший бег не заставил прилипнуть к чистому лобику. Симпатичная леди, вне зависимости, сколько там ей годков. Белый… ну, теперь серовато-белый костюм выгодно оттенял приятную смуглость ее кожи. Глаза мягкого темно-коричневого цвета, умные и чуточку насмешливые, разглядывали Оскара так же тщательно, как он сам разглядывал незнакомку.
   – Отдышалась? – спросил, наконец, Оскар, когда заметил, что грудь женщины вздымается уже не так бурно. Она улыбнулась и кивнула. – Вот, возьми очки, а то твои прекрасные глаза поблекнут.
   Из внутреннего кармана он достал завалявшиеся там простые черные очки и протянул женщине, не переставая разглядывать ее. Что-то такое в ней было… Какое-то королевское спокойствие, будто две минуты назад она не удирала, сломя голову, от страшного бронированного чудовища. Нет, казалось, она просто совершала обычную утреннюю пробежку в своем личном саду и вдруг обнаружила там незваного посетителя.
   – Итак, вы меня рассмотрели, или нужно повернуться? – спросила вдруг женщина немного хриплым голосом. Он тоже был мягким и теплым, как цвет глаз.
   – Сзади я тебя… вас хорошо разглядел раньше, когда вы убегали.
   – Ну и как? – с усмешкой поинтересовалась женщина. Встряхнув головой, чтобы откинуть назад пряди волос, мешавшие ей надеть очки, она в последний раз глубоко вздохнула. – Извините, я должна была первым делом поблагодарить вас за спасение. Ведь это было спасение, а не борьба за добычу?
   – Да… – пробормотал Оскар. Спасение. Какая смешная ситуация! Сегодня он изо всех сил торопился спасти одного человека, но опоздал и вместо одной особы женского пола тут же спас другую, совсем не похожую на ту, первую.
   – Между прочим, какие у вас планы, благородный рыцарь? – женщина обернулась по сторонам, впервые выказав на лице какие-то опасения за свою судьбу. – У меня есть причины считать, что тот плохой человек в броневике не один.
   – Ах, да! – спохватился Оскар. – У меня сегодня очень сложный день – простите меня и вы за невежливость. Прошу в мое авто, хм, а вот оно, целое и невредимое.
   «Татра» стояла, ткнувшись носом в покосившийся табачный киоск. Увидев ее выпуклые старомодные крылья и куполообразный капот, женщина удивленно воскликнула:
   – Сколько лет этому чудовищу? Вы уверены, что она еще способна ездить?
   – И довольно быстро. Садитесь! – Оскар галантно распахнул перед ней дверцу.
   Через пару минут они ехали к окраинам по Палотаи со всей возможной на захламленной улице скоростью.
   – Почему сюда? – спросила женщина. – Вы не хотите ехать в Дьер?
   – Нет, мы едем в Вену. Вернее, я еду. Это вас не устраивает?
   – Ах, да, конечно. В Венгрии оставаться глупо…
   – И уже давно. Как вы оказались в одиночестве в этом городе, наполненном мародерами? – про контрразведку он не стал напоминать намеренно.
   – О! Это очень длинная история! – томно вздохнула она, давая понять, что не хочет об этом говорить. – Давайте лучше познакомимся. Меня зовут Хелен Бронштейн, а вас?
   – Оскар, – раз она хочет играть в тайны, то пусть играет. Лицо Хелен в темных очках выглядело как нельзя более подходяще к ее желанию хранить какие бы то ни было секреты.
   – Оскар… и все?
   – Этого вполне хва… – начал Оскар, но договорить не успел. Вцепившись в баранку, будто собираясь ее оторвать напрочь, он резко нажал на тормоз. Мадам Бронштейн едва не разбила свое таинственное лицо о лобовое стекло и испуганно вцепилась в переднюю панель. Снаружи, на тротуаре, стояли два испуганно жавшихся к стене человечка: уродливый карлик с бочкообразным телом и стройная девушка со смертельно бледными щеками и горящими большими глазами. Энквист лихорадочно шарил по двери и не мог найти на ней ручку. Наконец, он неловко вывалился наружу.
   – Анна!!! – закричал он, выпрямляясь. Ноги отказывались идти, а горло сдавил странный щекочущий спазм. Он не знал, что сказать ей, не знал – правда ли то, что видит его единственный глаз, или это очередное видение… Девушка бросилась к нему и вцепилась в плечи своими маленькими измученными руками.
   – Ты вернулся!! – едва слышно выдохнула она и тихо заплакала, сотрясаясь всем телом. Оскар осторожно прижал к ее широким мокрым скулам ладони. Щеки были так отчетливо теплыми и реальными! Неужели это – правда?! Не помня себя, он поцеловал ее в лоб, в переносицу, в обе щеки…
   – Это чудо!! – шептал он. – Это просто чудо!! Анна плакала, не в силах что-то сказать, и только вымученно улыбалась.
   – Она верила, что ты вернешься, – карлик подошел ближе и говорил тоненьким скрипучим голосом. – А я боялся ее разубеждать, хотя сам на это не надеялся… Ее мать умерла через день после твоего отъезда, и в тот же день на Востоке заухали пушки. Люди сошли с ума и толпами бросились прочь из города. Секеш отдали на растерзание пьяным толпам сброда. Слишком много гнусных посетителей хотело попасть в таверну, где работает одна молодая девочка. Я увел ее к себе и спрятал от проклятых дезертиров.
   – Спасибо, приятель! – Карлик важно кивнул в ответ, – К сожалению, у меня нет денег, чтобы расплатиться с тобой…
   – Не все венгры превратились в скотов. Мне не нужно денег! – надувшись, карлик отвернулся в сторону.
   – Где ты был, где ты был!!! – прошептала Анна, бессильно ударяя маленькими кулачками в грудь Оскара. – Мне было так страшно!
   – Прости глупого старика… Хотя, конечно, нет мне прощения! – Он отпустил ее лицо и грузно привалился к машине. Сердце, сердце не выдерживало ни горя, ни радости. В голове будто разводил пары паровоз, застилающий глаза черным дымом с блестящими звездочками и закладывающий уши гулким стуком. Ну, ему еще упасть не хватает для полного счастья! Он смог прийти в себя с большим трудом. Айна продолжала всхлипывать, по-детски вытирая слезы кулачками. Карлик беспокойно озирался. Оскар встряхнул головой, словно пытаясь разом освободить ее от всяческих переживаний, так сказывающихся на его здоровье.
   – Ты жива – произнося эти прекрасные слова, он непроизвольно улыбнулся. – Боже мой, я ведь уже похоронил тебя!! Кто, скажи мне, чей труп лежит в таверне? У него твое лицо!
   – Иштван, мой несчастный брат!! – Анна едва начала успокаиваться, но теперь заплакала с новой силой. – Он вернулся домой прямо в лапы пьяных мародеров!
   – Брат? Черт возьми, а я забыл, что у тебя есть… был брат. – Оскар опять замолк, не понимая, какие слова нужно произносить. По всему выходило, он рад гибели брата Анны – вот какая чепуха! Не ляпнуть бы это вслух. – Ну, успокойся, малышка. Это уже в прошлом. Сейчас мы уедем отсюда далеко-далеко! Залезайте в машину.
   Карлик покачал «головой:
   – Я не поеду никуда. Кому нужен такой урод, как я… А путешествий я не переношу на дух. Уезжайте с богом, да побыстрее! Прощайте.
   Из покинутого магазина, где они с Анной прятались, следя за таверной в ожидании Оскара, карлик выволок матерчатую сумку – весь «багаж» маленькой мадьярки. Захлопнулись дверцы, заурчал двигатель, и Секешфехервар уплыл прочь. Навсегда.

* * *

   Дорога обратно оказалась как две капли воды похожей на дорогу туда. Она оставалась так же пустынна – только трупы людей и машин были ее обитателями. Недалеко от Шомботхей начался дождь. Точнее, дождь так и шел все время, которое Оскар потратил на путь туда и обратно. Он покинул дождь и вернулся в него. К границе они добрались в вечерних мокрых сумерках, под угрожающе близкое громыхание орудий. Знакомый обер-лейтенант выбежал навстречу с радостной улыбкой и по-хозяйски залез в окно:
   – Ага, ты все-таки вернулся!! Вот и сестричка, – он оглядел Анну, потом повернулся к Хелен. – А это кто? Ее великовозрастная дочка?
   – Совершенно верно. За нее, я плачу больше, чем договаривались – двадцать вместо пятнадцати. – Оскар сунул в протянутые руки портмоне, где лежали почти все его деньги.
   – Хорошо! – довольно пробормотал лейтенант. – Но мало. Придется отобрать у тебя все, включая девочек и машину. Они мне нравятся.
   Из-за стен вышли солдаты с автоматическими винтовками в руках. Дело пахло керосином. Оскар нажал кнопку, закрывающую все окна. Лейтенант, чудом не прищемив длинный нос, вытащил наружу свою голову, но, совсем не расстроившись, со смехом постучал в стекло костяшками пальцев.
   – Поросята, откройте дверь! – пропел он фальцетом. – Не то я дуну.
   Но в это время в той стороне, куда уходила дорога, замелькали огни, а чуть позже ветер принес рычание двигателей. Лейтенант, взволнованно махнувший рукой, отскочил от машины в сторону и закричал:
   – Стреляйте!!
   Воздух наполнился грохотом стрельбы и противным визгом рикошетивших от кузова пуль. Да, неизвестный умелец забронировал старую таратайку не хуже легкого танка. Выпущенные в упор пули винтовок оставляли на корпусе безобидные вмятины, и только два стекла – лобовое справа и боковое около сидения Анны с хрустом треснули. Однако Оскар не стал дожидаться, когда они вылетят окончательно, и надавил на газ. Один из солдат уже корчился в пузырящейся грязи, сраженный срикошетившей пулей. Оскар направил машину прямо на остальных, и они в ужасе разбежались по сторонам. Своротив по дороге хлипкую будку, «Татра» обогнула бетонный, шлагбаум и вырвалась, наконец, в Австрию. Приветственно просигналив, Оскар проехал мимо небольшой колонны танков и бронетранспортеров. Может, там ехал кто-то из знакомых по итальянскому походу солдат. Кто знает. Австрийская армия готовилась к встрече с опьяненными победой румынами.

25. СНОВА В ПУТЬ

   Дождь все шел и шел, когда они достигли нужного поворота. Фары с трудом разгоняли темень метрах в пяти от бампера, через дыры в треснувших стеклах задувал холодный ветер. Оскар чувствовал себя прескверно: у него раскалывалась голова и ныли скрюченные пальцы, которые уже сутки сжимали руль. Ему дьявольски хотелось спать.
   – О, боже!! – воскликнул он, тормозя, как ему казалось, в нужном месте. – Наконец-то приехали!
   На его редкие реплики, которые он произносил с тех пор, как они покинули Секешфехервар, никто не отвечал. Анна, едва сев в машину, заметила разместившуюся на заднем сидении Хелен и сразу пронзила Оскара взглядом:
   – А это еще что за баба?
   – Мадам путешествует автостопом. Я любезно согласился ее подвезти.
   – Ах, вот как? Тогда мне, наверное, лучше остаться! – Анна рванулась к дверце, но прежде, чем она нашарила ручку, Оскар заблокировал салон:
   – Что за глупости, малышка? Только что ты обнимала меня и плакала от радости, и тут вдруг хочешь выпрыгнуть на ходу?!
   – Я ждала тебя, а не ее!
   – Что за глупая ревность! Ее пытались убить – так же, как и твоего брата. Неужели я должен был проехать мимо?
   Анна не ответила, а, надувшись, отвернулась к окну. С тех пор она не произнесла ни слова, так же как и мадам Бронштейн, устроившаяся спать на широком заднем сидении…
   Теперь их молчаливая поездка подошла к концу. Оскар, кряхтя, потянулся за шляпой, лежавшей на крышке сломанного холодильника между передними сидениями.
   – Пардон, дамы, я должен ненадолго вас покинуть.
   Анна пронзила его злым взглядом и снова молча посмотрела в окно. Хелен недавно проснулась и выглядела довольно забавно: на щеке отпечатались две красные полосы, а волосы над ухом встали дыбом. Оскар мимоходом заметил, что ухо у мадам на уровне всего остального – маленькое, изящное. Вылезши в дождь, он первым делом закрыл на ключ все дверцы, хотя, может, и зря. Сквозь тьму и пелену дождя не было не видно ни зги. Хотя дом с черепичной крышей, похожей сейчас на шахматную доску – там и сям на ней зияли дыры, – он вспомнил. Ему пришлось идти, с трудом выдирая ноги из чавкающей грязи, вдоль дороги метров пятьдесят. Чем дальше он шел, тем больше его охватывали подозрения. Как бы ни силен был дождь, как ни темна ночь, огни ночлежки уже появились бы впереди. Если только они там были вообще. Но, быть может, он просто заблудился? В ответ невысказанному вопросу Оскар едва не уткнулся носом в мрачную стену, по которой обильно стекали водные потоки. Он прошел еще немного в сторону входа, но входа не было. Вернее, не было такого входа, который он запомнил, когда уезжал. На месте дверей остался огромный пролом, и останки пластиковых стен свисали уродливыми лохмотьями. Внутри в гулкой тьме свистел ветер и стучала капель просачивающегося сквозь крышу дождя. Оскар с опаской включил фонарь. В его умирающем луче появились иссеченные пулями перегородки комнат, раскиданные по коридорам убогие вещички, темные зловещие лужи и горы тел, аккуратно сваленных вдоль стен. Тела, насколько было видно в темноте, были изрешечены из автоматического оружия с потрясающей кровожадностью. Каждому из них хватило бы в пять раз меньшей дозы свинца! Тяжело ступая, Оскар прошел вдоль главного коридора до «площади», где убедился, что в остальных коридорах та же самая картина. Кому понадобилось устраивать здесь подобный холокост? Обществу борьбы с беженцами? Вряд ли. Тогда кто это был? Под ногой услужливо звякнуло. Он нагнулся и подобрал овальную пластиковую бляшку с отколотым концом, всю испачканную кровью. Надпись на ней гласила: «STAPO». Итак, самая обыкновенная полиция. Маловероятно, что она просто ради спортивного интереса устроила здесь резню, хотя полностью отметать этот вариант в свете массового исхода толп испуганных, больных паникой беженцев из Венгрии не стоило. Увы, гораздо более вероятно, что охота велась за конкретными людьми. Ая-яй, неужели здоровяк отдал богу душу? Ведь здесь наверняка были и плотное оцепление, и прожектора, и полицай-вагенбург, создающий плотный бронированный забор вокруг блокируемого объекта. Однако в глубине души Оскар ни на секунду не поверил в гибель Рихарда и поэтому не очень-то расстроился. Как это ни странно, им овладело стойкое убеждение, что все везение и счастье мира вселились в него. Его приятель-немец, к постоянному ворчанию которого он так привык за недолгие две недели, был жив. То ли голос свыше, то ли шизофреническая убежденность в своей правоте овладели разумом. Чтобы опровергнуть их, нужно было искать тело Рихарда среди огромного количества трупов. Нет. Слабо ухмыльнувшись своей апатичной убежденности, Оскар побрел назад, глядя на грязь, пузырившуюся вокруг ботинок. Так он добрался до машины и внезапно обнаружил, что его окружают четверо еле различимых в дождливой ночи людей. Не хотелось бы умирать в грязи! – подумал он мимолетно. Рука на всякий случай нащупала за поясом теплый металл пистолета. Ближайшая фигура сделала шаг навстречу, плеснув жижей на Оскаровы штаны.
   – Ку-ку!! – сипло исторгла из себя тьма. В ней кое-как угадывались черты лица расплывшегося в улыбке Рихарда, живого и невредимого. Оскар даже не разволновался, увидев чудесным образом спасшегося из кровавого ада приятеля – так «сильна была его вера в новое чудо.
   – Интересно, почему ты не там? – флегматично спросил он.
   – Ха! Почему ты не в вонючем венгерском кювете с дырой в башке? Потому что мы чертовски крутые парни и никаким проклятым придуркам не взять нас голыми руками!! – немец внезапно закашлялся. – Они явились почти сразу после того, как ты смылся, – наводит на неприятные мысли, да? – часа в четыре утра, и прямо к нашей комнате. Наверное, та жирная свинья попросту заложила нас. Ну и хрен с ним!! Потому что нас там не было!!!
   Оскар заметил, что от немца здорово несло спиртовым духом. Видно, он основательно нагрузился, чтобы не помереть от переохлаждения.
   – Мне очень уж взгрустнулось в одиночестве, и я пошел проверить, действительно ли все бабы в ночлежке грязные и мерзкие потаскухи, или я смогу найти себе приличную девушку.
   Оскар с восхищенной улыбкой покачал головой:
   – Вот так вот дурость спасает иногда человека от смерти! Ладно, что было дальше?
   – О! Там началось такое!! Какие-то бродяги признали в ломившихся к нам в комнату типах легавых и начали их резать прямо около нашей двери. Это было еще то зрелище – полдюжины здоровенных мужиков носится по коридорам с ножами в печенках и стреляет визжащих от страха гопниковН А потом снаружи зажегся свет и началась настоящая война. В ночлежку ворвалась целая бригада закованных в броню дуболомов двухметрового роста, с пулеметами в руках, которые начали косить всех подряд без разбора! Я заметался, как зайчишка, попавший на пути стада взбесившихся слонов. Думал, смерть моя пришла… И тут раздался божественный – ну, это мне так показалось – взрыв, весь свет погас. Даже топот этих озверевших чертей и тот утих. И слышу я голос – орет кто-то во все горло так, что стены дрожат, это самое слово, я его опять забыл – старина Акула сказал тогда, будто это твоя давнишняя кличка.
   – Воланд?
   – Ага! Это как раз и был Акула со своими «рыбками».
   – К вашим услугам, господа! – от машины отделилась еще одна фигура. – Мы все-таки нашли друг друга, и нашей теплой встрече не могли помешать даже все венские полицейские.
   – Но как, черт вас задери, вы ушли от такой оравы? Так как Рихард окончательно закашлялся, Оскар заботливо усадил его в машину, а эстафету рассказа принял Акула.
   – Бее было очень просто. Ну, или почти просто. Они окружили ночлежку броневиками, врубили фонари и ринулись внутрь. Нападения извне никто не ожидал, и мы без проблем взорвали их генератор, под шум взрыва проскочив через оцепление в здание. Без света они оказались слепы, как кроты, – в такой холодный и обильный дождь от приборов ночного видения толку мало. Они, правда, думали взять нас на выходе. Но разве ж мы больные? Мы оторвали пластик от стен и ушли совсем в другом месте. Я уже давно не проводил операций так блестяще, как эту.
   – Спасибо, Акула. Как ни режет мой слух это признание, но я страшно рад твоему появлению.
   – Ох, знал бы ты, что творилось в моей душе в тот недолгий день, который прошел между нашим расставанием и штурмом ночлежки! Однако теперь я все решил твердо и настроение у меня снова прекрасное. Какие у тебя планы?
   – Самый ближайший – поскорее сесть в машину. Я сейчас откушу свой язык, так зубы стучат.
   – Ага! Дельная мысль. Моим ребятам и мне будет позволено присоединиться?
   – Без сомнения. Только внутри будет тесновато, хотя машина довольно просторная… – Оскар подумал, как вести себя дальше, когда мальчики увидят девочек и наоборот, но тут же понял, насколько пустячна эта проблема по сравнению со всем остальным. Когда все устроились внутри, довольно настороженно и удивленно разглядывая друг друга, Оскар удовлетворенно заметил, что мест в салоне оказалось ровно столько же, сколько и пассажиров – семь. Правда, молодым помощникам пришлось сидеть на узких откидных сидениях спиной к водителю. Чепуха! Игнорируя вопросительный взгляд Анны, Оскар повернулся назад:
   – Ну, куда нам двигать? У кого какие соображения? Может, нам стоит попытаться спрятаться где-нибудь в безлюдном уголке Альп?
   – Исключено! – уверенно и с жаром, присущим выпившим, воскликнул Рихард. – Они нас найдут везде. Разве ты еще не убедился в этом? Я теперь точно знаю: нужно найти гнездо, откуда выползают эти твари, и раздавить его!!
   Для пущей убедительности он показал, как следует давить гадов, со страшной силой вонзив правый кулак в левую ладонь. Оскар понуро покачал головой:
   – Нам с ними не справиться.
   – А почему не попробовать? Раньше ты был упорней, – Акула принял сторону немца, а его орлы молчали, потому что у них решал только босс.
   – А я не отрицаю, что стал совсем не тем, каким был раньше. Да и ситуация, согласись, очень необычная. Что мы знаем о противнике? По большому счету только то, что они существуют. Кто они? Откуда взялись? Где искать их «гнездо», чтобы можно было его давить? По-моему, тут мы в полном дерьме. Хотя, конечно, кое-что можем сделать прямо сейчас, а именно – убраться из Вены подальше. Может, по пути что-нибудь придумаем.
   Оскар повернулся, чтобы взяться за руль и осуществить свой гениальный план. Однако в разговор включился новый собеседник, слова которого заставили его повернуться, открыв рот.
   – О каких таких врагах вы ведете разговор? – властно спросила своим мягким голосом Хелен Бронштейн.
   – Так, безделица! – равнодушно отмахнулся Акула.