Борисова Екатерина. Спеши, пока горит свеча

   - На перемену судьбы не надейся, - перебила девушку Ворожея. - В моей волшебной книге сказано: "Рожденный в бедности умирает бедняком".
   - Не ошиблись ли вы, госпожа?! Если оно так, как вы говорите, то выходит - бедняку и родиться не стоит?
   - Придержи язык, болтунья! - повысила голос Ворожея. - Слушай дальше.
   - Говорите, госпожа!
   - Вторая беда - молодость!
   - Молодость беда? - ахнула Маргарита.
   - Да. Для бедняков. Им следовало бы рождаться стариками. Старости присуще смирение, молодости - дерзость. Девушки, подобные тебе, мечтают о сережках, а юноши норовят дотянуться до звезд или сорвать с неба радугу. Но этому не бывать!
   - Тут она повернулась к Маргарите, сверля ее взглядом. - Все в жизни идет своим чередом! Волк пожирает овцу, ястреб уносит цыпленка, кошка душит мышь! Побеждает тот, у кого острые зубы, крепкий клюв, цепкие когти. Ступай на болото и ни на что не надейся! Смирение - вот удел бедняков.
   Снова в пустых глазницах черепа вспыхнули зловещие огни, каркнул ворон, зашипел кот. Не помня себя от страха, Маргарита бросилась вон из этого страшного места.
   Глава третья
   Пока происходили все эти события, Хозяин гостиницы не терял времени даром. Не разгибая спины, он изучал начертанный Выдумщиком на земле план, стараясь запомнить каждую линию, поворот, не упустить ни единой подробности. Алчность подсказывала Хозяину, что нельзя пренебрегать такого рода сведениями и рассказ о сокровищах, спрятанных в пещере, не пустая выдумка.
   Изучив план вдоль и поперек, Хозяин кряхтя разогнул спину и, вооружившись помелом, наподобие бабы-яги, заметающей свои следы, смахнул метлой чертеж, подняв пыль столбом. Когда пыль осела, Хозяин кликнул служанку.
   Пока она спешит на его зов, вытирая о фартук грязные руки, мы скажем о ней несколько слов.
   Это девушка неопределенного возраста, терпеливая, кроткая, трудолюбивая и выносливая. С тех пор как маленькие тогда еще руки смогли поднять охапку дров, принести из колодца ведро воды, подмести улицу, Роза, так звали девушку, оказалась замкнутой в безрадостном мирке. Он был битком набит нетопленными печами, нечищеными кастрюлями, грязной обувью, тычками, окриками, приказаниями, упреками. Розе надлежало мыть, чистить, топить, подметать, подчиняться и терпеть, терпеть, терпеть. Смиренная и простодушная, она работала за троих, а то и за четверых, считая еще при этом, что Хозяин благодетельствует ей, ибо смотрит сквозь пальцы на единственную ее слабость: Роза выпивала.
   Что правда, то правда. Но случалось это редко, причем только по глазам девушки можно было догадаться, что она под хмельком.
   Покончив с домашними делами и осушив стаканчик, Роза усаживалась на краешек табуретки перед кухонным столом. Положив на него огромные, загрубевшие от черной работы руки, девушка смотрела перед собой пристально, не отрываясь, точно надеялась просмотреть насквозь стену своей тюрьмы. Так Роза просиживала часами и под конец, отчаявшись увидеть что-либо, кроме полки с кухонной утварью, тяжело вздыхала, решив, как видно, терпеть свою жизнь до конца. Пошатываясь, служанка добиралась до тощего тюфячка под лестницей и, уткнувшись в него лицом, засыпала тяжелым сном, чтобы поутру снова вернуться в привычный мир, за пределами которого ей так и не удалось ничего ни увидеть, ни угадать.
   Сейчас Роза, не мешкая, предстала перед Хозяином, опасаясь, не совершила ли она ненароком какой-либо оплошности, за которую придется держать ответ. Глаза у нее были настороженные, готовые ко всякой беде. Но этого не случилось. Хозяин вызвал служанку, чтобы дать распоряжения. Он запретил ей отлучаться из дому и строго-настрого приказал выполнять все поручения и прихоти жильцов, угождать им, причем зорко следить за тем, кто что съел, выпил, разбил или сломал.
   Затем Хозяин кликнул Якова и, не говоря ни слова, ухватил сына за шиворот, втолкнул в комнату и, дважды повернув в замке ключ, спрятал его в карман. Это означало, что Яков должен твердить уроки вплоть до возвращения отца.
   Когда с домашними распоряжениями было покончено, Хозяин отправился в сарай, где выбрал лопату понадежней, прихватил лом, кирку и, взвалив на спину эту тяжелую ношу, отправился в горы.
   Выждав достаточно времени, чтобы дать отцу уйти подальше, Яков зашвырнул книжки под кровать и достал из-под подушки второй ключ. Дважды повернув его в замке, пленник обрел утраченную свободу. Сунув в рот два грязных пальца, Яков свистнул.
   Свист, по-видимому, был условным, так как вскоре перед Яковом предстали парни, те самые, с которыми нам уже довелось мельком повстречаться.
   Все они были на одно лицо, косматые, нескладные, хмурые, взгляды исподлобья, кулаки наготове. Словом, те двуногие существа, при виде которых невольно возникает опасение, не бродит ли поблизости мамонт. Запас слов, каким они располагали, был не более чем у пещерных людей. Не пользуясь, как и они, ни мылом, ни расческой, потомки отличались от пращуров, пожалуй, только тем, что те добывали себе пропитание в единоборстве с суровой природой, а эти жили припеваючи на всем готовом у своих родителей. Вот с такими ребятами водил компанию Яков. Неистощимые по части злых каверз, всевозможных плутней и зловредных проделок, дружки Якова тем не менее во многом уступали ему, за что он и был единогласно признан их главарем и вдохновителем. Однако, побаиваясь отца, Яков никогда не зазывал их к себе домой. Сегодня же, судя по распоряжениям Хозяина, он отлучился надолго, и Яков отважился устроить сборище возле гостиницы.
   - Здорово! - приветствовал собравшихся Яков. - Дела?
   - Дела - во! Кому в зубы тычок, кому на лбу щелчок! Позабавились - и ходу! - Парни загоготали.
   В окнах стали появляться лица встревоженных постояльцев. Приняв ораву всклокоченных верзил за шайку разбойников, постояльцы были недалеки от истины.
   Только что парни учинили переполох в бакалейной лавке, нахватали, что попало под руку, перепугали покупателей, подрались с продавцами, чем и похвалялись сейчас перед Яковом.
   Встревоженная Роза пыталась урезонить парней и успокоить постояльцев, но на дружков Якова не так легко было найти управу. Роза отважилась пригрозить Якову, что все расскажет Хозяина. В ответ на эту угрозу Яков отвесил девушке такую затрещину, что Роза кубарем скатилась с крыльца на потеху развеселой компании.
   Пока постояльцы на всякий случай прятали кто куда свои кошельки, дело приняло неожиданный оборот.
   Послышались крики "Держи! Хватай!" и бряцанье оружия. Приняв эту тревогу на свой счет, парни мигом юркнули в сарай и притаились. Яков хотел было последовать их примеру, но не успел. Двое подоспевших стражников с алебардами наперевес, ухватили Якова за шиворот.
   - Отвечай! Видел? - гаркнул пожилой тучный Стражник, тряхнув Якова так, что у него лязгнули зубы.
   - Говори, да не ври! - прибавил другой, сухопарый детина на тонких, как макароны, ногах. - Не то... понюхай! Тут Яков увидел у себя под носом острие алебарды. Опасаясь прогневить Стражников, Яков не посмел ослушаться и покорно понюхал алебарду, одновременно стараясь выиграть время и выйти сухим из воды.
   Как быть? Выдашь дружков - расквитаются дружки. Обманешь стражников расквитаются стражники. И так и этак - дело дрянь. На что решаться? Пока Яков пытался пошевелить своими неповоротливыми мозгами, его выручили постояльцы.
   - Видели! Видели! Там ищите, там! - и двадцать пальцев, пухлых, костлявых, ревматических, толстых, тонких и один - холеный с розовым ноготком, указали в сторону сарая.
   Стражники отступились от Якова.
   Между тем двадцать голосов, грубых, хриплых, скрипучих и один нежнейший, подстрекали стражников:
   - Хватайте! Бейте! Рубите! Крошите! Стражники, однако, не торопились с этим.
   Они, как видно, были не из самых храбрых.
   - Ты первый подкрадывайся! - шепнул младший старшему. - У меня сапоги со скрипом! Спугнем, пожалуй!
   - А у меня в поясницу стреляет! - возразил старший, подталкивая младшего к сараю. - Услышит!
   Пререкаясь таким образом и поочередно оказываясь впереди, стражники наконец подобрались к сараю. Одновременно навалившись на дверь, они распахнули ее настежь и предусмотрительно отскочили на почтительное расстояние.
   - А ну, выходи! - грозно рявкнули они в один голос.
   Парни нехотя вышли из сарая.
   Но вместо того, чтобы тут же учинить над ними расправу, как того опасались парни, стражники обратили весь свой пыл на постояльцев.
   - Закон обманывать? Насмешки строить! Да вы, да мы... Всех вас под арест! - И, потрясая алебардами, ринулись к окнам.
   Девятнадцать окон захлопнулись как по команде и только двадцатое - чуть позже остальных. Стражники успели заметить, и каждый принять на свой счет, очаровательную улыбку и умоляющий взгляд синих, как васильки, глаз. Это послужило причиной тому, что стражники перенесли свой гнев на Розу.
   - "Видели! Видели!" А кого видели! Вот этих верзил? На что они нам? На что, спрашивается?
   - Начальству лучше знать! - пролепетала перепуганная Роза.
   Польщенные стражники смягчились.
   - Оно, конечно, так. Мы начальство, нам виднее, - кивнул Стражник постарше.
   - Ошибка получилась, - пояснил младший. - Мы Старика ищем, того, что сбежал нынче на рассвете из каменной башни.
   Парни перемигнулись.
   - Старика? Так бы и сказали.
   - Неужто видели?
   - А то нет? Мы - сюда, а он нам навстречу.
   - Не врете?
   - Провалиться нам на этом месте.
   - В лохмотьях?
   - А то в чем же?
   - С бородой?
   Парни подтвердили и эту примету.
   На вопрос, была ли у Старика клюка, парни схватили каждый по палке и проковыляли перед стражниками, подражая старческой походке, кряхтя и кашляя для пущей убедительности.
   - Тот самый, - решил Стражник постарше.
   - Никто как он, - подтвердил другой. - А куда злодей подался?
   - В горы.
   - На болото.
   - На небо.
   - Под землю.
   - В колодец.
   - На чердак, - посыпались ответы.
   Стражники кидались сгоряча из стороны в сторону, пока, наконец, не поняли, что их дурачат. Осыпав бранью насмешников, представители закона пустились на дальнейшие поиски, а парни, заходясь от смеха, долго еще улюлюкали стражникам вслед, пока те не исчезли из виду.
   Хозяин гостиницы плелся тем временем, изнемогая под тяжестью непривычной ноши.
   Миновав первую из примет - дуб, опаленный молнией, и добравшись до второй, Хозяин решил отдохнуть. Перед ним была свалка. Здесь валялось множество предметов, переживших своих владельцев. Ветер шевелил оборками полуистлевшего платья, точно пытаясь вдохнуть в него жизнь, очки в оловянной оправе, скрепленные веревочкой, приютились под дырявыми полями соломенной шляпы.
   Некогда, быть может, они, эти поля, осеняли голову какого-то старика, полную невеселых мыслей, а под стеклами очков слезились потускневшие глаза, прощаясь с небом, облаками, солнечным светом, со всеми чудесами жизни. Два башмака, потрескавшиеся, с отставшими подошвами, как бы плелись, спотыкаясь, к неизвестной цели. Костыль, опора чьей-то немощи, терпеливо ждал, не доведется ли ему помочь еще какому-нибудь горемыке. Обломки колыбели, отслужившей свою почетную службу, валялись вперемешку с разбитым корытом, глиняными черепками, подковой. Быть может, она, согласно поверью, принесла в какой-то дом счастье, а теперь за ненадобностью ржавела в куче хлама.
   Взгляд Хозяина не задерживался ни на одном из этих предметов. Ни единая мысль, кроме как о сокровищах, запрятанных в пещере, не приходила ему в голову. Эти мысли гнали Хозяина вперед. Взвалив на спину свою ношу, он отправился дальше.
   Преодолев половину пути, Хозяин очутился там, где тропинка расходилась надвое.
   Одна круто поднималась вверх, другая, более пологая, вела к каменной башне, месту заточения опасного преступника. Как его имя, кто он и какое совершил преступление, никто уже не помнил. Слишком давно сомкнулись за спиной осужденного тяжелые створки дверей, слишком много утекло с тех пор воды.
   Стражники, которые стерегли его, постарели и умерли, их сменили другие. Не опасаясь, что узник, теперь уже дряхлый старик, задумает убежать, они не очень-то зорко следили за входом в башню. Глазея по сторонам, опершись на алебарды, стражники судачили, переругивались, потом устраивались поудобней на земле и оглашали окрестности богатырским храпом. А рядом за каменными, изъеденными временем плитами пребывал в заточении безымянный узник, лишенный солнца, воздуха, друзей. Годы шли, а он все еще жил. Быть может, распростившись со всеми радостями жизни, он не утратил той, единственной, что зовется надеждой.
   Не она ли посещала его во мраке, обещая голубые просторы, звездное небо, летний дождь, шепот листвы, нечаянную радость. Кто знает? Это не интересовало Хозяина.
   Замедлив шаги, он взглянул на верхушку башни, упирающуюся в облака, подумал о преступнике и возблагодарил судьбу за то, что ему, Хозяину гостиницы, человеку отменной честности, не грозит опасность быть упрятанным за решетку.
   - Каждому свое! - размышлял Хозяин. - Преступник - сиди себе за решеткой под стражей, а честный человек - спи спокойно по ночам, а днем шагай себе без опаски куда вздумается.
   Не будь Хозяин подслеповат, от него не укрылось бы, что дверь, ведущая в башню, распахнута настежь, огромный, насквозь проржавевший замок лежит на пороге, стража отсутствует, узник исчез.
   Знай все это Хозяин, он поостерегся бы, пожалуй, продолжать свой путь, но, пребывая в счастливом неведении, шел дальше.
   Добравшись до позолоченной солнцем тропинки, ведущей в горы, и увидев по обе ее стороны крутые обрывы и осыпи, Хозяин призвал на подмогу всю свою алчность и кряхтя стал карабкаться вверх, стараясь не глядеть по сторонам. Он подбадривал себя мыслью о том, что результаты этого опасного похода оправдают понесенные убытки - и изорванную куртку, и потерянное время, и ссадины на коленях.
   Тропинка становилась все уже, подъем все круче. Вокруг царило безмолвие. Случись беда - помощи ждать не от кого. Приходилось надеяться на самого себя. Соблюдая величайшую осторожность, цепляясь за пучки травы, ломая ногти о камни, Хозяин полз медленно, как червяк, приговаривая: "Доберусь, доползу, своего не упущу!"
   Наконец вдалеке послышалось журчанье воды, путник приободрился.
   - Он! Источник! А там, если мальчишка не соврал, до пещеры - рукой подать! - Ив самом деле через несколько минут Хозяин очутился у цели.
   Источник Мудрого Отшельника появился перед Хозяином во всей своей красе. Солнце к тому времени стояло в зените и туман рассеялся. Вода в водоеме была голубой, как бирюза. Дикие растения склоняли над ним свои ажурные опахала, точно оберегая от зноя. Разноцветные стрекозы кружились над водоемом.
   Но Хозяин был не из тех, кого может привлечь красота. Минуя источник, взгляд Хозяина обратился к пещере, расположенной неподалеку. Вход в нее, как и предупреждал Выдумщик, был завален каменной глыбой. Деловито ощупывая камень и мысленно прикидывая объем его и вес, Хозяин обнаружил, что в одном месте глыба неплотно прилегает ко входу, образуя небольшой просвет, позволяющий солнцу заглядывать в пещеру. Но Хозяин был невелик ростом, тогда как просвет расположен довольно высоко. Разбежавшись, Хозяин подпрыгнул и повис на руках, уцепившись за край каменной глыбы.
   Изловчившись, он заглянул в пещеру и крикнул так, словно его ужалила змея. На самом деле это был крик не боли, а радости. Выдумщик не солгал! Иначе что могло бы сверкать и переливаться разноцветными огнями, если не драгоценные камни!
   Только они одни могли источать снопы синих, багряных, изумрудных и ослепительно-белых, как молнии, искр?! Потоки лучей самых разнообразных оттенков заставили Хозяина зажмуриться.
   "А что, если все это мне мерещится?!" - подумал он, боясь открыть глаза. Но нет, зрение его не обманывало. Несметное количество драгоценных камней, собранных в груды, наполняло пещеру. Мысленно Хозяин уже запустил обе руки в эту сокровищницу. Но только мысленно, ибо ухватить хотя бы камешек было нелегкой задачей. Просвет между входом в пещеру и каменной глыбой был узок. Хозяин умел смотреть правде в глаза и был осмотрителен.
   - Протиснешь, чего доброго, руку, а обратно не вытащишь! - сокрушался, он дрыгая коротенькими и кривыми ножками в поисках опоры и не находя ее. Наконец, жадность взяла верх над осторожностью. Не в силах устоять перед соблазном заполучить хоть несколько камешков, Хозяин повис на одной руке, а другую с трудом протиснул в щель. Растопырив пальцы и шевеля ими, как спрут щупальцами, Хозяин норовил дотянуться до ближайшего вороха и ухватить побольше камней. Но они, как назло, осыпались вниз, едва только удавалось потревожить хотя бы один. Чертыхаясь, Хозяин подбирался к ним и так, и этак, пока, наконец, ему удалось дотянуться до вороха жемчужин. Круглые, матово-белые, они сияли переменчивым блеском, как маленькие луны. Хозяину посчастливилось зажать в горсти не меньше десятка. Дрожа от жадности, он попытался было протиснуть руку обратно, но для этого надо было разжать кулак и выронить сокровища.
   Висеть на одной руке стало невмоготу. С жемчужинами надо было расставаться.
   Хозяин ронял их одну за другой, проклиная каждую, которой лишался. Одна...
   другая... третья... Еще несколько. Вот осталась последняя, единственная. Неужели распрощаться и с ней?! Нет! Ни за что на свете! И Хозяин ловким маневром зажал ее между пальцами и, выпрямив их, вытащил руку. Спрыгнув вниз, Хозяин плюхнулся на каменистую землю, ибо ноги не держали его, подгибаясь от волнения и усталости. Трясясь как в лихорадке, он рассматривал свою добычу.
   Бесценная жемчужина из сокровищницы Мудрого Отшельника лежала на грязной, потной ладони грабителя.
   Он, однако, не считал себя таковым. Напротив, совершенно искренне полагал, что никто, кроме него, не имеет на сокровища никаких прав. Отныне они безраздельно принадлежат ему и вопрос только в том, как до них добраться. Хозяин, при его деловой смекалке, не стал тешить себя пустыми надеждами. Глыба, преграждающая доступ в пещеру, была столь велика, что лом, кирку и лопату надлежало отложить в сторону, как непригодные средства, и пораскинуть мозгами в поисках иного способа сокрушить каменную преграду. Без сообщника тут было не обойтись. Надо было приискать делового, предприимчивого, надежного человека, не чрезмерно алчного и притом умеющего держать язык за зубами. Сочетание этих качеств делало задачу чрезвычайно трудной. Хозяин перебирал в уме всех соседей, отвергая одного за другим.
   - Староста, быть может, и подошел бы, да жена его славится на всю округу своим длинным языком, а, как известно, болтливая женщина - это лестница, по которой в дом входит несчастье. Нет, староста не подойдет. А вот сборщик податей, пожалуй, годится. Не женат, по характеру бирюк бирюком, слова из него не вытянешь. Нет!
   Чужая душа - потемки. А ну как подведет? С таким лучше не связываться. А может быть, бакалейщик? Человек обходительный, степенный, и жена ему под стать, но уж больно оба любят копейку. С таких станется потребовать половину добычи! Нашли дурака! Не дам! Разве что судья? Но и это опасно. Обведет вокруг пальца, да тебя же еще и, засудит. Нет на свете хорошего человека! - сокрушался Хозяин.
   И тут его осенила счастливая мысль! Ворожея! Вот подходящий сообщник. Старуха из тех, кто, как говорится, "может пришить небо к земле!". Правда, Ворожея не так проста, чтобы удовольствоваться меньшей частью добычи, но изворотливый ум Хозяина подсказывал ход, который принудит Ворожею волей-неволей идти на уступки.
   Хозяин давно уже прикидывал возможность женить сына на дочке Ворожеи.
   Породнившись, можно без опаски доверить тайну старухе и заручиться ее содействием и помощью, не потерпев убытку. Ворожея души не чает в своей дочке, и, коснись дело ее благополучия, мать, не моргнув, откажется от своей доли в пользу дочери. Между родней счеты иные, чем между чужими.
   Утвердившись в своем решении привлечь к делу Ворожею, Хозяин надежно припрятал жемчужину в потайной карман куртки и пустился в обратный путь. Он показался Хозяину много короче, потому что его подгоняла опаска, не разболтал ли Выдумщик еще кому-нибудь тайну пещеры.
   - С этого пустозвона все станется! - негодовал Хозяин. - Не хватало еще, чтобы какой-нибудь пройдоха опередил меня! Надо ковать железо, пока оно горячо! - И тут же порешил, не мешкая, приступить к сватовству.
   Воротясь домой, он застал взволнованных постояльцев, которые, столпившись на крыльце, горячо обсуждали сегодняшнее происшествие. Завидев хозяина, они поспешили к нему навстречу и, окружив его, засыпали жалобами на страх и смятение, поселившиеся под мирным доселе кровом придорожной гостиницы.
   Когда девятнадцать постояльцев кричат и размахивают руками, а двадцатый, рыдая, волочит по ступенькам крыльца дорожный сундук, шляпную коробку и зонтик, нелегко уловить суть дела, но ясно одно: все двадцать человек так раздражены и взволнованы, что готовы покинуть гостиницу, да еще чего доброго не расплатившись.
   Поэтому хозяин, не вникая в подробности, тут же заверил постояльцев, что подобный случай не повторится, виновные понесут наказание, а пострадавшие будут вознаграждены. В подтверждение своих слов он тут же извлек из погреба несколько бутылок отличного вина и предложил постояльцам распить его, разумеется, бесплатно, к чему они незамедлительно и приступили.
   Задобрив постояльцев, Хозяин кликнул Розу и приказал ей водворить на место дорожный сундук, шляпную картонку, зонтик, а потом отчитаться перед Хозяином во всем, что произошло в его отсутствие. Но, запуганная Яковом, служанка не посмела открыть рта. Как ни гневался на нее Хозяин, он не добился от Розы ни слова.
   Потеряв терпение, Хозяин заявил Розе, что, как видно, она-то и есть виновница переполоха и будет наказана по заслугам. Убытки, понесенные Хозяином по вине нерадивой служанки, должна возместить она. Стоимость дорогого вина, которое, веселясь, распивали постояльцы, будет вычитаться из жалованья Розы. Таким образом, начиная с сегодняшнего дня, ей предстоит работать больше года, не получая денег.
   Розе это было не в новинку. Привычка быть за все в ответе сделала девушку нечувствительной к такого рода потерям. Любая прохудившаяся кастрюля, рассохшийся бочонок, истертая метла - все влекло за собой вычеты из жалованья.
   Считая это в порядке вещей, Роза не стала спорить и безропотно приступила к своим обязанностям.
   День между тем клонился к вечеру. Восстановив порядок и справедливость, Хозяин решил, не мешкая, отправиться к Ворожее. Наскоро перекусив, он приоделся сообразно случаю, после чего отомкнул комнату, где как ни в чем не бывало сидел Яков, выпустил его и приказал притаиться у забора, примыкающего к владениям Ворожеи, и ждать. По первому же зову Яков должен был предстать перед отцом.
   Отдав это распоряжение, Хозяин вышел на улицу и не спеша направился к дому Ворожеи, не подозревая о том, что ее замыслы полностью совпадают с его планами.
   Ворожея, как женщина проницательная, считала Якова, несмотря на все прегрешения, что числились за ним, многообещающим юношей. Старуха была уверена, что со временем сын превзойдет отца по части расчетливости, деловой сметки и прочих необходимых в жизни качеств.
   - За ним Анна будет как за каменной стеной, - думалось Ворожее, и мысль об этом браке все чаще и чаще посещала старуху, а после стычки с Выдумщиком Ворожея и вовсе укрепилась в своем намерении выдать дочку замуж за Якова и по возможности скорее. Анна совсем отбилась от рук, во всем перечила матери, забросила рукоделье, ничего не хотела делать по хозяйству, часами просиживая у окна сложа руки.
   Поэтому, завидев Хозяина гостиницы, который степенно шествовал по улице мимо дома Ворожеи, она почла это добрым знаком.
   - Добрый вечер! - приветливо окликнула она соседа.
   - Мое почтение! - отозвался Хозяин гостиницы, слегка замедлив шаги и выжидая, не пригласит ли его Ворожея войти, прежде чем он сам выразит это желание. Такой оборот дела представлялся Хозяину наиболее выгодным.
   - На прогулку? - спросила Ворожея, делая вид, что спрашивает из простой учтивости, не собираясь зазывать соседа к себе в дом.
   - Шутить изволите! - отозвался Хозяин. - Дела, соседушка, дела! - И сделал было вид, что собирается пройти мимо.
   - Дела подождут. Завернули бы отдохнуть, - не выдержала Ворожея.
   - И то разве. Духота! - отозвался Хозяин и, открыв калитку, неторопливо поднялся по ступенькам крыльца.
   - В самом деле, день нынче выдался - сущее пекло и вечер не лучше! поддакнула Ворожея. - Аннушка, пива с погреба сбегай принеси, - и, обратившись к гостю, добавила вполголоса: - Пиво-то она варила. Мастерица на все руки и в доме, и огороде, всюду поспевает. И все с песней да с улыбкой.
   Но Анна и не думала улыбаться. Надутая и неприветливая, она принесла кувшин пива, кружку и, еле кивнув гостю, убежала в дом.
   Отхлебнув пива и похвалив его качество, Хозяин не спешил начинать беседу.
   Помалкивала и Ворожея. Наконец Хозяин решился.
   - Завидная невеста у вас растет. К ней бы да приданое.
   - За приданым не постою. Да только молода еще, - отозвалась Ворожея, мигом смекнув, что Хозяин неспроста завел этот разговор.
   - Вода течет, время бежит, - глубокомысленно изрек гость.
   - Дочки растут... - подхватила хозяйка.
   - И сыновья подрастают...
   Хитрецы перебрасывались словами, как игроки мячом, не давая ему упасть, чтобы не остаться в проигрыше.
   - У мельника сын, у старосты, у судьи, - перечисляла Ворожея.