Страница:
– Отлично все представляю.
– В том случае, если ты не сотворишь чуда, нас обоих просто разнесут в клочки.
– Сколько времени вы можете мне дать?
– Э… по правде, очень немного. Я могу задержать отъезд отряда уголовной бригады… скажем на час, но не дольше. Это все, что у нас с тобой есть, Уиллер. Только один час.
– Не густо.
Шериф сделал оптимистический прогноз.
– Ну, а кроме этого? Что-нибудь начинает проясняться?
Я нагло соврал:
– Все идет отлично! Задержите насколько сможете отъезд бригады, шериф! Я немедленно сообщу вам по телефону обо всем важном.
– Если этого не произойдет в течение часа, то можешь не беспокоиться. Я буду уже в пути вместе с парнями из уголовки.
Повесив трубку, я несколько секунд стоял неподвижно, уставившись на телефон, спрашивая себя, не найдется ли приличное место для полицейского где-нибудь в Парагвае.
В кабинет ввалились Полник и След.
– Лейтенант, – мрачно проговорил сержант Полник, – вы ничего не хотите мне сказать? Что мы должны искать в этом чертовом заведении? Лично я провожу время, стуча в двери и спрашивая вас.
Инспектор След деликатно прочистил горло и заметил:
– А я провожу время, дегустируя кофе.
– С меня довольно! – бросил я инспектору. – Вы такой ловкач, что помогли задержанным смыться из котельной! Мефисто и Пис задержаны патрульной машиной в двух милях отсюда. Теперь они сидят в нашей коробке.
– Ну, что ж, – спокойно промолвил След, – это ведь хорошая новость, не так ли?
– Превосходная! Они заняты тем, что рассказывают прокурору, как мы незаконно лишили их свободы, и прокурор дегустирует это, словно коллекцию вин. Я знаю об этом из достоверного источника. Сам шериф позвонил мне по телефону.
– Да-а… – скорчил физиономию Полник и вздохнул. – У меня создалось впечатление, что мне пришло время заняться воспитанием кур и кроликов.
– Только не берите в компаньоны Следа. Через неделю куры будут нести волосатые квадратные яйца.
Эта мысль воодушевила Следа.
– А знаете, лейтенант, – обрадовался он, – а ведь это было бы неплохо. Квадратные яйца! Они никогда не упадут со стола.
С умоляющим видом я обратился к Полнику:
– Вы не могли бы увести его куда-нибудь и там потерять? А то я за себя не ручаюсь. Я ведь могу превратить и его яйца в квадратные!
– Я пытаюсь, – признался Полник, – но он всякий раз находит дорогу обратно.
– По-прежнему никаких признаков Дикса?
– Увы… Я обшарил комнату известной вам особы, но его там не оказалось.
– А вы не пытались обнаружить его в бюстгальтере этой особы? Ладно, ищите дальше.
– Слушаюсь! Ты идешь, След?
Они вышли, я же отправился в комнату Джоан Крег, уже обысканную Следом, в ту комнату, где он обнаружил кольт. Было сомнительно, чтобы что-то ускользнуло от него, но тем не менее… Это все же было лучше, чем ничего не делать в ожидании приезда Лоэрса и парней из Уголовной бригады.
Через четверть часа я заканчивал повторный обыск и не нашел ничего интересного. Но, когда я собрался уходить, мой взгляд случайно упал на электрофон в углу комнаты. На проигрывателе лежал диск «Новые имена тысяча девятьсот пятьдесят второго года». В тот год был открыт Эрл Китт, и его песня была на этой пластинке среди множества других. Последняя песня диска называлась «Лиззи Борден».
Лиззи Борден? Где же я слышал это имя? Тут я вспомнил вопрос, который задала Джоан Крег после моего проклятого выступления. Было ли преступление Лиззи Борден оправдано? Джоан, вероятно, как раз прослушала эту пластинку перед моим выступлением.
Я поставил «Лиззи Борден» с самого начала и с усмешкой принялся слушать. Очаровательная экстравагантность… Лиззи Борден рассказывает, как встретила на летней улице свою мать и зарезала ее.
Когда песня кончилась, я, погасив свет, быстро вышел из комнаты Джоан и направился в комнату Нэнси Риттер. На этот раз я торопился. Через семь минут обыск был закончен и… ничего не обнаружено.
Я вернулся в кабинет и неожиданно вспомнил, что оглушенного Мефисто сунули в сундук в гимнастическом зале. И тут мне пришла мысль, что именно там надо поискать этого гнусного типа Дикса.
Дверь зала была закрыта, но не заперта. Я приоткрыл ее на несколько сантиметров. Внутри горел свет, и я услышал такой диалог:
– Август, дорогой, – ворковала мисс Томплинсон, – ты любишь своего цыпленка?
– Ну да, Агата, – в голосе Дикса слышалась нервозность. – Ты же прекрасно знаешь, что люблю.
– Тогда еще раз скажи своему маленькому цыпленку, что ты его любишь больше всего на свете.
– Я люблю тебя, Агата! – Дикс был явно обозлен.
– Хорошо, милый.
– Может, хватит, Агата?
– Не для твоего маленького цыпленка, Август! Цыпленку будет плохо, если он не будет все время слышать, как его Август говорит о том, что он любит пушистого маленького…
Я закрыл дверь и сделал полуоборот. Даже меня чуть не стошнило, а ведь я видел и не такие вещи! Дикс наверняка жалеет, что не остался в котельной.
Вернувшись в директорский кабинет, я взглянул на часы: без четверти четыре. Оставалось еще полчаса до приезда Лоэрса и компании. Усевшись в кресло мисс Баннистер, я положил ноги на стол и попытался поразмышлять. Но, исследовав все, что накопилось в голове, так ни к чему путному и не пришел.
– Я не могла спать, – проговорил извиняющийся голосок.
Подняв нос, в амбразуре окна я увидел Кэролайн.
– Входите же! Я тоже не сплю!
– А вам не хочется чего-нибудь выпить?
– Отличная мысль!
– Тогда пойдемте со мной.
– Одну секунду… Вы коллекционерка?
Она рассмеялась колокольчиком.
– Только бриллиантов.
– А я держу пари, что вы собираете кучу ненужных вещей. Все женщины это делают.
– Не я! Я исключение… Я никогда не храню ничего такого, что не могу немедленно использовать.
– Вы в этом уверены?
– Конечно, но почему вы спрашиваете об этом?
– Просто так. Я лишь удивлен, что вы спрятали все вырезки из газет, касающиеся одной девицы, о которой вы раньше никогда не слышали, пока не увидели ее имя в газетах, и вы хранили их в течение двух лет, до тех пор пока благодаря простой удаче не встретили эту девушку в Пойнт-Сити, что позволило вам воспользоваться этими вырезками и растрясти ее. Если это не предвидение, то я не знаю, что это такое.
Она грустно улыбнулась.
– Да, действительно. Это может быть одной из маний собирательства.
– А я называю это случаем двойной жизни! Послушайте, малышка, мне больше нельзя терять времени. Будьте со мной откровенны. Шантажист никогда не будет действовать подобно вам. Вы ведь не профессиональная шантажистка. Аппетит появляется во время еды, и чем больше получаешь, тем больше хочется. Мисс Баннистер была ближе к истине, когда сказала мне, что у нее вытянули тридцать тысяч долларов. Шантажист не стал бы терять время на комбинации, о которых вы мне говорили.
Кэролайн закусила губу.
– Вы и в самом деле хороший детектив.
– В настоящее время я не очень-то в этом уверен. Объясните мне, как это было, только без фантазий.
– Тем хуже для меня… В конце концов, вы все равно узнаете об этом. Я сирота, также как и моя сестра. Но Партингтон не мое настоящее имя. Меня зовут Баннистер.
– Баннистер?!
– Да.
– Почему вы это скрывали?
– Потому что шантаж продолжался десять месяцев. Бедная Эдвина была как сумасшедшая. Она не знала, кто ее трясет и не знает об этом сейчас… Я была моделью в Нью-Йорке. Во время одного уикэнда она пришла повидаться со мной и все мне рассказала. Она не знала, что ей делать. Она не смела известить полицию, так как боялась крушения всего того, что она тут создала. Мы с ней долго спорили и потом решили, что я приеду сюда в качестве ученицы, чтобы попытаться выяснить, кто ее шантажирует. Это объясняет мое вымышленное имя и все прочее, – она наморщила лобик. – К несчастью, я ничего не выяснила.
– Что совершенно очевидно, – заметил я, – она увлечена Пирсом. Когда Баннистер поверила мне, что я арестовал его по обвинению в убийстве, она заговорила о шантаже и показала все эти вырезки из газет, обвиняя во всем Дикса.
– Она влюблена в Эдварда, – согласилась Кэролайн. – Никаких сомнений в отношении этого факта. Она готова ради него на все.
– Когда я убедился, что Дикс в этом не участвует, я вспомнил о вас и о ваших бриллиантах. Мне стало интересно, откуда же вы приехали, но в бумагах об этом ничего не было сказано. Кроме того, когда я обвинил вас в том, что вы занимаетесь шантажом, то вы решили, что лучший способ послужить сестре, будет сыграть игру и не отрицать этого.
– От вас ничего не скроешь.
– Красивый поступок, но он не привел к желанному результату. Во всяком случае, ни к убийце, ни к шантажисту.
– Мне тоже так кажется.
– Любопытно, очень любопытно… Ваша сестра готова на все, чтобы защитить Пирса, если того обвиняют в убийстве, мисс Томплинсон готова сделать то же самое для своего горячо любимого Августа. Но ни один мужчина не пытался обвинить кого-либо, даже когда сам находился под обвинением.
– И что же это доказывает? – усмехнулась Кэролайн. – Что мужчины лучше женщин? Или что женщины более привязчивы и любят более глубоко, чем мужчины?
– Или более ревнивы, так?
– Вот теперь вы стараетесь доказать приоритет сильного пола. Но каждый умный человек знает, что доказывать это бесполезно.
– Может быть, вы и правы.
– Итак, вы придете выпить стаканчик?
– Нет, не обижайтесь на меня. Я вспомнил, что мне надо кое-что сказать сержанту Полнику.
Девушка передернула плечиками.
– Как хотите. Тем хуже для вас, лейтенант! А еще стараетесь выглядеть настоящим мужчиной!
– Возможно, я постучусь в вашу дверь немного позднее.
– Ну, а я, возможно, уже буду дрыхнуть.
Я посмотрел, как она вышла, покачивая задиком, и, в свою очередь, тоже вышел. Я был уверен, что найду Полника и Следа в одном определенном месте, и не ошибся.
– Когда вы мне необходимы, то никогда не предупреждаете о своем местонахождении! – заявил я, входя на кухню, где застал своих помощников, потягивающими кофе.
– След как раз собирался пойти за вами, – проговорил Полник с улыбкой, выдававшей его ложь. – Не так ли, След?
– Разумеется, – подтвердил След. – Квадратные волосатые яйца – потрясающая идея.
– А в ожидании этого, – сказал я, – бросьте кофе и принимайтесь за работу. След, быстро в комнату мисс Баннистер и тащите ее в кабинет. Я вас подожду. И я не хочу, чтобы ее сопровождал Пирс. Понятно?
– Да, патрон… да, лейтенант!
Он выбежал из кухни, как наскипидаренный. Я повернулся к Полнику.
– Мисс Томплинсон и Дикс находятся в гимнастическом зале. Можете напасть на них. Не бойтесь слегка подтолкнуть их, я вас заранее прощаю. Потом запрете Дикса в комнате мисс Томплинсон и придете вместе с ней с директорский кабинет. Не перепутайте, мне нужна именно мисс Томплинсон.
– Хорошо, лейтенант, – он как-то странно взглянул на меня. – Могу я задать один вопрос?
– Валяйте.
– Почему мы делаем это?
– Я считаю аморальным оставлять вместе в такой час разнополых людей. Очень опасаюсь за мистера Дикса, которого может изнасиловать его невеста.
– Я не сомневался, что вы скажете что-нибудь в этом духе, – пробурчал он, выходя.
Не особенно торопясь, я прошел в кабинет и уселся на место мисс Баннистер, с аппетитом закурив сигарету. Через минуту возник След, сопровождающий мисс Баннистер. Он вопросительно посмотрел на меня.
– Посторожите мистера Пирса, и не проявляйте инициативу, пожалуйста, – попросил я его.
Когда След ушел, мисс Баннистер потуже завязала пояс своего халатика и холодно уставилась на меня.
– Что вам еще надо, лейтенант?
– Прошу вас, садитесь. Я не задержу вас надолго.
Она выбрала одно из кресел, предназначенных для посетителей, и выразила свое нетерпение, ударяя ножкой по креслу. Примерно через пять минут вошел Полник с мисс Томплинсон, на которой был пуловер и черная юбка.
Агата была возбуждена.
– Лейтенант! Это уже слишком! Такое насилие недопустимо в цивилизованном обществе! Я пожалуюсь сенатору!
– Садитесь, мисс Томплинсон. Я займусь вами через минуту.
Я взял Полника за руку и покинул с ним кабинет, прикрыв за собой дверь.
– С минуты на минуту сюда могут заявиться Лоэрс и парни из Уголовной бригады. Отправляйтесь на улицу и займите место возле входа. Когда они приедут, задержите их как можно дольше. Это даст мне возможность выиграть время. Когда они все же войдут в здание, уведите их от этого кабинета, и, если будет возможно, то и от Пирса с Диксом. Прикиньтесь немножко дурачком, это ничего. Вы не знаете, где я нахожусь, вы не понимаете…
Полник кинул на меня скептический взгляд.
– Да, разумеется, я попытаюсь… но шериф…
– Вывернетесь как-нибудь. Скажете этому недоноску, что я умер с улыбкой на устах.
Вернувшись к своим миловидным собеседницам, я медленно обошел вокруг стола и занял место напротив. Они заерзали в своих креслах.
– Полагаю… – вступила мисс Томплинсон.
Я укоризненно покачал головой, и она умолкла.
– Мисс, у меня есть для вас заявление относительно убийств двух ваших учениц вчера вечером. Боюсь, что это будет неприятно для вас.
Обе одновременно подскочили и наклонили головы вперед.
– Я понимаю, мои методы расследования иногда не выдерживают критики, – честно признался я, – но они приносят результаты. Чтобы проинформировать вас об этих результатах, я и пригласил вас сюда.
Мисс Баннистер глубоко вздохнула.
– Начинайте…
– Для убийцы необходимы две вещи: причина, побуждающая его совершить убийство, и удобный случай. Удобный случай был предоставлен всем желающим, и маленькая Крег была заколота в театральном зале. Это случилось, когда погас свет. Таким образом, как нетрудно понять, каждый мог пройти затем в комнату мисс Риттер, чтобы убить ее. И это обстоятельство может помочь нашим поискам.
– Надо же! – воскликнула мисс Томплинсон, невольно проникшись энтузиазмом. – Заключительный рывок, да?! Вам уже все ясно?
– Так что в наших поисках надо базироваться на причине убийства. Таким образом были исключены все подозреваемые, кроме двух.
– Двое? Кто они? – выпалила мисс Баннистер.
– Я вас предупредил, что мне придется говорить о неприятных для вас вещах.
Энтузиазм мисс Томплинсон явно пошел на убыль.
– Вы хотите сказать… Вы хотите сказать, что подозреваемые, это мы?
– Нет, конечно. Разговор идет о двух мужчинах. И я обязан выложить вам факты, которые их обвиняют, несмотря на моральные мучения, которые придется вам испытать.
Мисс Баннистер вскинула голову и спокойно промолвила:
– Продолжайте, лейтенант, прошу вас.
– Да, – твердо заявила мисс Томплинсон, сжимая челюсти. – Скажите нам все!
– Вы должны понять, все, что я вам скажу – правда. Все было профильтровано, проанализировано и подтверждено множеством свидетелей. Я несколько раз проверил все до мелочей.
– Мы понимаем, – холодно проронила мисс Томплинсон.
– Надеюсь. В этом колледже находится, что вполне естественно, подавляющее большинство женского пола. Помимо женского персонала колледжа имеются пятьдесят учениц. Для них, по их собственным признаниям, только двое мужчин котировались как возможные любовники из четырех преподавателей мужского пола. Это мистер Пирс и мистер Дикс.
– Отвратительно! – возмутилась мисс Томплинсон. – Если бы я только знала, что в колледже царствует такое направление умов, я бы проследила, чтобы они больше сил затрачивали на волейбол и другие виды спорта. Только спорт мог изгнать из их голов такие грязные намерения.
Она на секунду умолкла, чтобы перевести дыхание, и я, воспользовавшись этим, продолжил:
– Такова ситуация. Что же касается двух молодых девушек-жертв, то факты говорят за то, что они затеяли нечто вроде игры. Игра состояла в том, кто из них в течение недели получит большее количество свиданий с обоими мужчинами. Их похождения служили даже поводом для споров у остальных девиц.
– Какой абсурд! – взорвалась мисс Томплинсон.
– Вы ведь не можете заставить нас поверить в эту чушь, – горестно вымолвила мисс Баннистер.
Я ждал этих возражений.
– Вспомните, что я вам сказал в начале разговора. И пожалуйста, слушайте меня более внимательно. Это важно для всех заинтересованных лиц. Оба мужчины ничего другого и не желали, как отвечать на притязания учениц, и поскольку, они находились среди множества пленительных особ, то у них был большой выбор.
– Я не вынесу этого, – простонала мисс Баннистер.
– Боюсь, что вам придется выслушать до конца. Я не для того пригласил вас сюда и рассказал обо всем этом, чтобы вы, недослушав меня, ушли. Вернемся к трагическому вечеру… Ко вчерашнему вечеру. У меня сложилось впечатление, что мисс Крег стала угрожать одному из этих мужчин. Чем угрожала, я не знаю, всегда можно предположить несколько гипотез. Но это должна быть страшная угроза. Из-за чепухи ее бы не убили. И я думаю, что, убив маленькую Крег, он прекрасно понимал, что ее близкий друг, ее партнерша по игре со свиданиями, может быть в курсе всех угроз, направленных против него. Он понял необходимость убийства и подруги, чтобы помешать полиции раскрыть дело.
Мисс Томплинсон уже почти не сидела в кресле.
– Вы не смеете обвинять в этом Дикса, – бормотала она. – Я не могу поверить в то, что мой дорогой Август мог так обманывать меня.
Мисс Баннистер показала себя более агрессивной персоной.
– Вы считаете себя большим шутником, лейтенант? Вам что, доставляют удовольствие наши мучения?
– Сейчас мне не до забав! Если я так подробно ввожу вас в курс дела, то только потому, что нуждаюсь в вашей помощи. Когда уничтожены Крег и Риттер, теперь никто так к ним не близок, как вы обе. И я надеюсь, что вы мне повторите все, что они могли сказать вам за последние часы. Даже самые незначительные факты могут оказаться очень важными для следствия.
Я внимательно посмотрел на них и стал ждать.
– Август был со мной как маленький ягненочек, который бежит к своей матери, – проблеяла мисс Томплинсон. – Он нуждается в защите, мой бедный ягненочек, и я смогу защитить его. – Неожиданно она заговорила угрожающим тоном: – И совершенно чудовищно предполагать, что он мог… что он мог поднять взгляд на другую женщину.
– Что касается Эдварда, – встряла мисс Баннистер, – меня удивляет, что вы даже задаете подобные вопросы. Вы сами видели, до какой крайности он может дойти, чтобы защитить меня. Он готов даже взять в руки револьвер!
– Боюсь, что я не совсем согласен с вами. Я лишь вижу, до какой крайности можете дойти вы – та и другая, чтобы защитить их.
В дверь постучали, и она резко распахнулась. На пороге кабинета возник След.
– Лейтенант, можно вас на одну минутку?
Я встал и вышел в коридор.
– Они только что прибыли, – прошептал След. – Шериф, лейтенант Ханлон и полдюжины парней из Уголовки. Сержант Полник встретил их две минуты назад. Он постарается задержать их как можно дольше, но он просил передать вам, чтобы, даже в лучшем случае, вы рассчитывали не больше чем на четверть часа.
– Благодарю, старина, присоединяйтесь к Полнику и попробуйте помочь ему исполнить этот номер. Особо постарайтесь воспрепятствовать их входу в дом.
После этого я быстро возвратился в кабинет.
– Я должен предупредить вас, что человек, совершивший двойное убийство, не станет колебаться в выборе третьей жертвы. Одна из вас рискует присоединиться к своим воспитанницам на том свете.
Мисс Томплинсон гордо встала.
– Лейтенант Уиллер! Мне с трудом верится, что человек, на которого возложена такая высокая обязанность, лейтенант полиции, выстраивает перед нами горы лжи! Я не верю вам, лейтенант! – Она направилась к двери, но на секунду остановилась и сообщила. – Я иду к Августу! Мой цыпленок нуждается во мне. Он доверяет мне, а я ему.
Она вышла, высоко подняв голову и расправив плечи. Ей не повезло, что она не родилась двумя или тремя веками раньше. Какою великолепною моделью фигуры на носу пиратского корабля она могла бы послужить! Мисс Томплинсон хлопнула дверью, а я закурил новую сигарету, надеясь, что Полник смог уговорить Лоэрса и его компанию провалиться в преисподнюю.
– Я спрашиваю себя, – патетически прошептала мисс Баннистер, поднимаясь с места, – заметили ли вы, что аргументы, выдвинутые против Пирса и Дикса, не менее логично подходят к двум женщинам, которые глубоко к ним привязаны?
Это замечание лишило меня голоса. Мисс Баннистер смотрела на меня не моргая, а я подумал, что должен существовать закон против женщин, обладающих умом и красотой, – оружием более грозным, чем их собственные чувства.
– Если вы это заметили, – торопливо продолжила она, – то вы обязаны были предусмотреть и этот вариант, а заодно, и конечный результат. – Ее глаза расширились. – Вы просто демон! – прошипела она и резко направилась к двери.
– Мой пламенный привет мистеру Пирсу! – прокричал я ей вслед.
Она исчезла.
Прошло минут десять, прежде чем дверь снова отворилась. В кабинет влетел Лоэрс, а вслед за ним лейтенант Ханлон из Уголовной бригады в сопровождении сержанта Полника. Было слышно, что в коридоре осталось еще несколько человек.
– Уиллер! – завопил, побагровев Лоэрс. – Ваш сержант совершенно сумасшедший!
– Полник! – позвал я.
– Да, лейтенант, – выпрямился сержант.
– Вы совершенно сумасшедший?
– Нет, лейтенант.
Я вежливо обратился к Лоэрсу:
– Он утверждает, что нет, шериф.
Лоэрс хотел взорваться, но передумал.
– Ладно, – наконец смог выговорить он. – С чего мы начнем? Этот сержант, не имеющий и капли мозгов, водил нас повсюду! Мы видели бассейн, теннисный корт… бр…
Он вытащил из кармана трубку, сунул се в зубы и начал сердито покусывать.
– Может быть, чтобы немного разобраться, начнем сначала. Где находится второй труп, вызвавший столько шума?
– По-прежнему в своей комнате, шериф. Сержант укажет вам дорогу.
– Нет! – завопил он. – Только не этот, я достаточно уже пообщался с ним.
– Тем не менее, я уверен, что он вас доставит по адресу. – Я кивнул Полнику. – Разве не так, сержант?
– Да, лейтенант, – ответил он, медленно закрывая и открывая один глаз.
– Тогда пойдем, – недовольно проговорил Лоэрс и сделал два шага по направлению к двери. Затем он повернулся и кинул на меня недоверчивый и угрожающий взгляд. – А что ты собираешься делать в это время?
– Я размышляю, шеф.
– О страстной блондинке?
– О непостоянстве мужчин, – сухо ответил я.
Лоэрс качнул головой и быстро направился к выходу.
– Вероятно Мэрфи был прав, – громко сказал он Ханлону. – Он ведет себя как ненормальный.
Чуть позже, постучав, в дверь вошел Полник.
– Они все там так заняты, что я потихоньку смылся. Я подумал, что, может, буду вам полезен.
– Шикарный жест, с вашей стороны, – улыбнулся я. – Садитесь.
– Э… лейтенант… если позволите мне сказать… Вам остается мало времени. Мне не нравится то, что они замышляют против вас. Я все-таки надеялся, что у вас есть версия… Работать вместе с вами… это… – Он тщетно искал подходящее слово, но отказался от поисков. – Это необычно…
– Благодарю за комплимент. Садитесь и помогите мне ждать.
– Их возвращения? Я покачал головой.
– Еще три минуты и будет взрыв.
Он недоверчиво взглянул на меня и отодвинул кресло.
– Неприятно, что ты легавый, – продолжал я, – поневоле обретаешь привычки. Даешь рутине ежедневно овладевать собой, и, так в течение многих лет. В конце концов, становишься неспособным думать в одиночестве.
– Все верно, лейтенант, – согласился Полник, отодвигаясь еще на несколько сантиметров.
– Потому что мотив в девяносто девяти случаях из ста один и тот же. Почему-то думают, что и в сотом он будет таким же. Мы так привыкли считать, что основная причина во всех преступлениях – деньги, что продолжаем считать так же и в других случаях. Это ошибка. Если бы я подумал об этом раньше, мы, возможно, в данный момент уже похрапывали бы, или опрокидывали стаканчики в приятном месте.
– Вы так думаете, лейтенант?
– Вы проделали отличную работу, прогуливая шерифа, сержант.
– Благодарю, лейтенант. Но мне кажется, что прогулка не доставила ему удовольствия. Кажется, шериф остался недовольным.
– Это у него пройдет, это всегда у него проходит.
Полник забеспокоился.
– Три минуты уже прошли, лейтенант.
Я посмотрел на часы.
– Осталось еще около сорока секунд.
– И что тогда будем делать?
– Пока полюбуйтесь на пейзаж.
Полник не смог скрыть любопытства.
– Да, но вы им не любуетесь, вы чего-то ждете.
– Да, не им… я ожидаю барабаны последнего суда.
– Да, конечно…
Спинка его кресла уперлась в стенку напротив меня.
– Я понимаю… Вы ожидаете чего-то, связанного с делом, и…
В это время где-то за пределами кабинета раздался сильный грохот.
– Ну, вот! – обратился я к Полнику. – Барабаны последнего суда!
12
– В том случае, если ты не сотворишь чуда, нас обоих просто разнесут в клочки.
– Сколько времени вы можете мне дать?
– Э… по правде, очень немного. Я могу задержать отъезд отряда уголовной бригады… скажем на час, но не дольше. Это все, что у нас с тобой есть, Уиллер. Только один час.
– Не густо.
Шериф сделал оптимистический прогноз.
– Ну, а кроме этого? Что-нибудь начинает проясняться?
Я нагло соврал:
– Все идет отлично! Задержите насколько сможете отъезд бригады, шериф! Я немедленно сообщу вам по телефону обо всем важном.
– Если этого не произойдет в течение часа, то можешь не беспокоиться. Я буду уже в пути вместе с парнями из уголовки.
Повесив трубку, я несколько секунд стоял неподвижно, уставившись на телефон, спрашивая себя, не найдется ли приличное место для полицейского где-нибудь в Парагвае.
В кабинет ввалились Полник и След.
– Лейтенант, – мрачно проговорил сержант Полник, – вы ничего не хотите мне сказать? Что мы должны искать в этом чертовом заведении? Лично я провожу время, стуча в двери и спрашивая вас.
Инспектор След деликатно прочистил горло и заметил:
– А я провожу время, дегустируя кофе.
– С меня довольно! – бросил я инспектору. – Вы такой ловкач, что помогли задержанным смыться из котельной! Мефисто и Пис задержаны патрульной машиной в двух милях отсюда. Теперь они сидят в нашей коробке.
– Ну, что ж, – спокойно промолвил След, – это ведь хорошая новость, не так ли?
– Превосходная! Они заняты тем, что рассказывают прокурору, как мы незаконно лишили их свободы, и прокурор дегустирует это, словно коллекцию вин. Я знаю об этом из достоверного источника. Сам шериф позвонил мне по телефону.
– Да-а… – скорчил физиономию Полник и вздохнул. – У меня создалось впечатление, что мне пришло время заняться воспитанием кур и кроликов.
– Только не берите в компаньоны Следа. Через неделю куры будут нести волосатые квадратные яйца.
Эта мысль воодушевила Следа.
– А знаете, лейтенант, – обрадовался он, – а ведь это было бы неплохо. Квадратные яйца! Они никогда не упадут со стола.
С умоляющим видом я обратился к Полнику:
– Вы не могли бы увести его куда-нибудь и там потерять? А то я за себя не ручаюсь. Я ведь могу превратить и его яйца в квадратные!
– Я пытаюсь, – признался Полник, – но он всякий раз находит дорогу обратно.
– По-прежнему никаких признаков Дикса?
– Увы… Я обшарил комнату известной вам особы, но его там не оказалось.
– А вы не пытались обнаружить его в бюстгальтере этой особы? Ладно, ищите дальше.
– Слушаюсь! Ты идешь, След?
Они вышли, я же отправился в комнату Джоан Крег, уже обысканную Следом, в ту комнату, где он обнаружил кольт. Было сомнительно, чтобы что-то ускользнуло от него, но тем не менее… Это все же было лучше, чем ничего не делать в ожидании приезда Лоэрса и парней из Уголовной бригады.
Через четверть часа я заканчивал повторный обыск и не нашел ничего интересного. Но, когда я собрался уходить, мой взгляд случайно упал на электрофон в углу комнаты. На проигрывателе лежал диск «Новые имена тысяча девятьсот пятьдесят второго года». В тот год был открыт Эрл Китт, и его песня была на этой пластинке среди множества других. Последняя песня диска называлась «Лиззи Борден».
Лиззи Борден? Где же я слышал это имя? Тут я вспомнил вопрос, который задала Джоан Крег после моего проклятого выступления. Было ли преступление Лиззи Борден оправдано? Джоан, вероятно, как раз прослушала эту пластинку перед моим выступлением.
Я поставил «Лиззи Борден» с самого начала и с усмешкой принялся слушать. Очаровательная экстравагантность… Лиззи Борден рассказывает, как встретила на летней улице свою мать и зарезала ее.
Когда песня кончилась, я, погасив свет, быстро вышел из комнаты Джоан и направился в комнату Нэнси Риттер. На этот раз я торопился. Через семь минут обыск был закончен и… ничего не обнаружено.
Я вернулся в кабинет и неожиданно вспомнил, что оглушенного Мефисто сунули в сундук в гимнастическом зале. И тут мне пришла мысль, что именно там надо поискать этого гнусного типа Дикса.
Дверь зала была закрыта, но не заперта. Я приоткрыл ее на несколько сантиметров. Внутри горел свет, и я услышал такой диалог:
– Август, дорогой, – ворковала мисс Томплинсон, – ты любишь своего цыпленка?
– Ну да, Агата, – в голосе Дикса слышалась нервозность. – Ты же прекрасно знаешь, что люблю.
– Тогда еще раз скажи своему маленькому цыпленку, что ты его любишь больше всего на свете.
– Я люблю тебя, Агата! – Дикс был явно обозлен.
– Хорошо, милый.
– Может, хватит, Агата?
– Не для твоего маленького цыпленка, Август! Цыпленку будет плохо, если он не будет все время слышать, как его Август говорит о том, что он любит пушистого маленького…
Я закрыл дверь и сделал полуоборот. Даже меня чуть не стошнило, а ведь я видел и не такие вещи! Дикс наверняка жалеет, что не остался в котельной.
Вернувшись в директорский кабинет, я взглянул на часы: без четверти четыре. Оставалось еще полчаса до приезда Лоэрса и компании. Усевшись в кресло мисс Баннистер, я положил ноги на стол и попытался поразмышлять. Но, исследовав все, что накопилось в голове, так ни к чему путному и не пришел.
– Я не могла спать, – проговорил извиняющийся голосок.
Подняв нос, в амбразуре окна я увидел Кэролайн.
– Входите же! Я тоже не сплю!
– А вам не хочется чего-нибудь выпить?
– Отличная мысль!
– Тогда пойдемте со мной.
– Одну секунду… Вы коллекционерка?
Она рассмеялась колокольчиком.
– Только бриллиантов.
– А я держу пари, что вы собираете кучу ненужных вещей. Все женщины это делают.
– Не я! Я исключение… Я никогда не храню ничего такого, что не могу немедленно использовать.
– Вы в этом уверены?
– Конечно, но почему вы спрашиваете об этом?
– Просто так. Я лишь удивлен, что вы спрятали все вырезки из газет, касающиеся одной девицы, о которой вы раньше никогда не слышали, пока не увидели ее имя в газетах, и вы хранили их в течение двух лет, до тех пор пока благодаря простой удаче не встретили эту девушку в Пойнт-Сити, что позволило вам воспользоваться этими вырезками и растрясти ее. Если это не предвидение, то я не знаю, что это такое.
Она грустно улыбнулась.
– Да, действительно. Это может быть одной из маний собирательства.
– А я называю это случаем двойной жизни! Послушайте, малышка, мне больше нельзя терять времени. Будьте со мной откровенны. Шантажист никогда не будет действовать подобно вам. Вы ведь не профессиональная шантажистка. Аппетит появляется во время еды, и чем больше получаешь, тем больше хочется. Мисс Баннистер была ближе к истине, когда сказала мне, что у нее вытянули тридцать тысяч долларов. Шантажист не стал бы терять время на комбинации, о которых вы мне говорили.
Кэролайн закусила губу.
– Вы и в самом деле хороший детектив.
– В настоящее время я не очень-то в этом уверен. Объясните мне, как это было, только без фантазий.
– Тем хуже для меня… В конце концов, вы все равно узнаете об этом. Я сирота, также как и моя сестра. Но Партингтон не мое настоящее имя. Меня зовут Баннистер.
– Баннистер?!
– Да.
– Почему вы это скрывали?
– Потому что шантаж продолжался десять месяцев. Бедная Эдвина была как сумасшедшая. Она не знала, кто ее трясет и не знает об этом сейчас… Я была моделью в Нью-Йорке. Во время одного уикэнда она пришла повидаться со мной и все мне рассказала. Она не знала, что ей делать. Она не смела известить полицию, так как боялась крушения всего того, что она тут создала. Мы с ней долго спорили и потом решили, что я приеду сюда в качестве ученицы, чтобы попытаться выяснить, кто ее шантажирует. Это объясняет мое вымышленное имя и все прочее, – она наморщила лобик. – К несчастью, я ничего не выяснила.
– Что совершенно очевидно, – заметил я, – она увлечена Пирсом. Когда Баннистер поверила мне, что я арестовал его по обвинению в убийстве, она заговорила о шантаже и показала все эти вырезки из газет, обвиняя во всем Дикса.
– Она влюблена в Эдварда, – согласилась Кэролайн. – Никаких сомнений в отношении этого факта. Она готова ради него на все.
– Когда я убедился, что Дикс в этом не участвует, я вспомнил о вас и о ваших бриллиантах. Мне стало интересно, откуда же вы приехали, но в бумагах об этом ничего не было сказано. Кроме того, когда я обвинил вас в том, что вы занимаетесь шантажом, то вы решили, что лучший способ послужить сестре, будет сыграть игру и не отрицать этого.
– От вас ничего не скроешь.
– Красивый поступок, но он не привел к желанному результату. Во всяком случае, ни к убийце, ни к шантажисту.
– Мне тоже так кажется.
– Любопытно, очень любопытно… Ваша сестра готова на все, чтобы защитить Пирса, если того обвиняют в убийстве, мисс Томплинсон готова сделать то же самое для своего горячо любимого Августа. Но ни один мужчина не пытался обвинить кого-либо, даже когда сам находился под обвинением.
– И что же это доказывает? – усмехнулась Кэролайн. – Что мужчины лучше женщин? Или что женщины более привязчивы и любят более глубоко, чем мужчины?
– Или более ревнивы, так?
– Вот теперь вы стараетесь доказать приоритет сильного пола. Но каждый умный человек знает, что доказывать это бесполезно.
– Может быть, вы и правы.
– Итак, вы придете выпить стаканчик?
– Нет, не обижайтесь на меня. Я вспомнил, что мне надо кое-что сказать сержанту Полнику.
Девушка передернула плечиками.
– Как хотите. Тем хуже для вас, лейтенант! А еще стараетесь выглядеть настоящим мужчиной!
– Возможно, я постучусь в вашу дверь немного позднее.
– Ну, а я, возможно, уже буду дрыхнуть.
Я посмотрел, как она вышла, покачивая задиком, и, в свою очередь, тоже вышел. Я был уверен, что найду Полника и Следа в одном определенном месте, и не ошибся.
– Когда вы мне необходимы, то никогда не предупреждаете о своем местонахождении! – заявил я, входя на кухню, где застал своих помощников, потягивающими кофе.
– След как раз собирался пойти за вами, – проговорил Полник с улыбкой, выдававшей его ложь. – Не так ли, След?
– Разумеется, – подтвердил След. – Квадратные волосатые яйца – потрясающая идея.
– А в ожидании этого, – сказал я, – бросьте кофе и принимайтесь за работу. След, быстро в комнату мисс Баннистер и тащите ее в кабинет. Я вас подожду. И я не хочу, чтобы ее сопровождал Пирс. Понятно?
– Да, патрон… да, лейтенант!
Он выбежал из кухни, как наскипидаренный. Я повернулся к Полнику.
– Мисс Томплинсон и Дикс находятся в гимнастическом зале. Можете напасть на них. Не бойтесь слегка подтолкнуть их, я вас заранее прощаю. Потом запрете Дикса в комнате мисс Томплинсон и придете вместе с ней с директорский кабинет. Не перепутайте, мне нужна именно мисс Томплинсон.
– Хорошо, лейтенант, – он как-то странно взглянул на меня. – Могу я задать один вопрос?
– Валяйте.
– Почему мы делаем это?
– Я считаю аморальным оставлять вместе в такой час разнополых людей. Очень опасаюсь за мистера Дикса, которого может изнасиловать его невеста.
– Я не сомневался, что вы скажете что-нибудь в этом духе, – пробурчал он, выходя.
Не особенно торопясь, я прошел в кабинет и уселся на место мисс Баннистер, с аппетитом закурив сигарету. Через минуту возник След, сопровождающий мисс Баннистер. Он вопросительно посмотрел на меня.
– Посторожите мистера Пирса, и не проявляйте инициативу, пожалуйста, – попросил я его.
Когда След ушел, мисс Баннистер потуже завязала пояс своего халатика и холодно уставилась на меня.
– Что вам еще надо, лейтенант?
– Прошу вас, садитесь. Я не задержу вас надолго.
Она выбрала одно из кресел, предназначенных для посетителей, и выразила свое нетерпение, ударяя ножкой по креслу. Примерно через пять минут вошел Полник с мисс Томплинсон, на которой был пуловер и черная юбка.
Агата была возбуждена.
– Лейтенант! Это уже слишком! Такое насилие недопустимо в цивилизованном обществе! Я пожалуюсь сенатору!
– Садитесь, мисс Томплинсон. Я займусь вами через минуту.
Я взял Полника за руку и покинул с ним кабинет, прикрыв за собой дверь.
– С минуты на минуту сюда могут заявиться Лоэрс и парни из Уголовной бригады. Отправляйтесь на улицу и займите место возле входа. Когда они приедут, задержите их как можно дольше. Это даст мне возможность выиграть время. Когда они все же войдут в здание, уведите их от этого кабинета, и, если будет возможно, то и от Пирса с Диксом. Прикиньтесь немножко дурачком, это ничего. Вы не знаете, где я нахожусь, вы не понимаете…
Полник кинул на меня скептический взгляд.
– Да, разумеется, я попытаюсь… но шериф…
– Вывернетесь как-нибудь. Скажете этому недоноску, что я умер с улыбкой на устах.
Вернувшись к своим миловидным собеседницам, я медленно обошел вокруг стола и занял место напротив. Они заерзали в своих креслах.
– Полагаю… – вступила мисс Томплинсон.
Я укоризненно покачал головой, и она умолкла.
– Мисс, у меня есть для вас заявление относительно убийств двух ваших учениц вчера вечером. Боюсь, что это будет неприятно для вас.
Обе одновременно подскочили и наклонили головы вперед.
– Я понимаю, мои методы расследования иногда не выдерживают критики, – честно признался я, – но они приносят результаты. Чтобы проинформировать вас об этих результатах, я и пригласил вас сюда.
Мисс Баннистер глубоко вздохнула.
– Начинайте…
– Для убийцы необходимы две вещи: причина, побуждающая его совершить убийство, и удобный случай. Удобный случай был предоставлен всем желающим, и маленькая Крег была заколота в театральном зале. Это случилось, когда погас свет. Таким образом, как нетрудно понять, каждый мог пройти затем в комнату мисс Риттер, чтобы убить ее. И это обстоятельство может помочь нашим поискам.
– Надо же! – воскликнула мисс Томплинсон, невольно проникшись энтузиазмом. – Заключительный рывок, да?! Вам уже все ясно?
– Так что в наших поисках надо базироваться на причине убийства. Таким образом были исключены все подозреваемые, кроме двух.
– Двое? Кто они? – выпалила мисс Баннистер.
– Я вас предупредил, что мне придется говорить о неприятных для вас вещах.
Энтузиазм мисс Томплинсон явно пошел на убыль.
– Вы хотите сказать… Вы хотите сказать, что подозреваемые, это мы?
– Нет, конечно. Разговор идет о двух мужчинах. И я обязан выложить вам факты, которые их обвиняют, несмотря на моральные мучения, которые придется вам испытать.
Мисс Баннистер вскинула голову и спокойно промолвила:
– Продолжайте, лейтенант, прошу вас.
– Да, – твердо заявила мисс Томплинсон, сжимая челюсти. – Скажите нам все!
– Вы должны понять, все, что я вам скажу – правда. Все было профильтровано, проанализировано и подтверждено множеством свидетелей. Я несколько раз проверил все до мелочей.
– Мы понимаем, – холодно проронила мисс Томплинсон.
– Надеюсь. В этом колледже находится, что вполне естественно, подавляющее большинство женского пола. Помимо женского персонала колледжа имеются пятьдесят учениц. Для них, по их собственным признаниям, только двое мужчин котировались как возможные любовники из четырех преподавателей мужского пола. Это мистер Пирс и мистер Дикс.
– Отвратительно! – возмутилась мисс Томплинсон. – Если бы я только знала, что в колледже царствует такое направление умов, я бы проследила, чтобы они больше сил затрачивали на волейбол и другие виды спорта. Только спорт мог изгнать из их голов такие грязные намерения.
Она на секунду умолкла, чтобы перевести дыхание, и я, воспользовавшись этим, продолжил:
– Такова ситуация. Что же касается двух молодых девушек-жертв, то факты говорят за то, что они затеяли нечто вроде игры. Игра состояла в том, кто из них в течение недели получит большее количество свиданий с обоими мужчинами. Их похождения служили даже поводом для споров у остальных девиц.
– Какой абсурд! – взорвалась мисс Томплинсон.
– Вы ведь не можете заставить нас поверить в эту чушь, – горестно вымолвила мисс Баннистер.
Я ждал этих возражений.
– Вспомните, что я вам сказал в начале разговора. И пожалуйста, слушайте меня более внимательно. Это важно для всех заинтересованных лиц. Оба мужчины ничего другого и не желали, как отвечать на притязания учениц, и поскольку, они находились среди множества пленительных особ, то у них был большой выбор.
– Я не вынесу этого, – простонала мисс Баннистер.
– Боюсь, что вам придется выслушать до конца. Я не для того пригласил вас сюда и рассказал обо всем этом, чтобы вы, недослушав меня, ушли. Вернемся к трагическому вечеру… Ко вчерашнему вечеру. У меня сложилось впечатление, что мисс Крег стала угрожать одному из этих мужчин. Чем угрожала, я не знаю, всегда можно предположить несколько гипотез. Но это должна быть страшная угроза. Из-за чепухи ее бы не убили. И я думаю, что, убив маленькую Крег, он прекрасно понимал, что ее близкий друг, ее партнерша по игре со свиданиями, может быть в курсе всех угроз, направленных против него. Он понял необходимость убийства и подруги, чтобы помешать полиции раскрыть дело.
Мисс Томплинсон уже почти не сидела в кресле.
– Вы не смеете обвинять в этом Дикса, – бормотала она. – Я не могу поверить в то, что мой дорогой Август мог так обманывать меня.
Мисс Баннистер показала себя более агрессивной персоной.
– Вы считаете себя большим шутником, лейтенант? Вам что, доставляют удовольствие наши мучения?
– Сейчас мне не до забав! Если я так подробно ввожу вас в курс дела, то только потому, что нуждаюсь в вашей помощи. Когда уничтожены Крег и Риттер, теперь никто так к ним не близок, как вы обе. И я надеюсь, что вы мне повторите все, что они могли сказать вам за последние часы. Даже самые незначительные факты могут оказаться очень важными для следствия.
Я внимательно посмотрел на них и стал ждать.
– Август был со мной как маленький ягненочек, который бежит к своей матери, – проблеяла мисс Томплинсон. – Он нуждается в защите, мой бедный ягненочек, и я смогу защитить его. – Неожиданно она заговорила угрожающим тоном: – И совершенно чудовищно предполагать, что он мог… что он мог поднять взгляд на другую женщину.
– Что касается Эдварда, – встряла мисс Баннистер, – меня удивляет, что вы даже задаете подобные вопросы. Вы сами видели, до какой крайности он может дойти, чтобы защитить меня. Он готов даже взять в руки револьвер!
– Боюсь, что я не совсем согласен с вами. Я лишь вижу, до какой крайности можете дойти вы – та и другая, чтобы защитить их.
В дверь постучали, и она резко распахнулась. На пороге кабинета возник След.
– Лейтенант, можно вас на одну минутку?
Я встал и вышел в коридор.
– Они только что прибыли, – прошептал След. – Шериф, лейтенант Ханлон и полдюжины парней из Уголовки. Сержант Полник встретил их две минуты назад. Он постарается задержать их как можно дольше, но он просил передать вам, чтобы, даже в лучшем случае, вы рассчитывали не больше чем на четверть часа.
– Благодарю, старина, присоединяйтесь к Полнику и попробуйте помочь ему исполнить этот номер. Особо постарайтесь воспрепятствовать их входу в дом.
После этого я быстро возвратился в кабинет.
– Я должен предупредить вас, что человек, совершивший двойное убийство, не станет колебаться в выборе третьей жертвы. Одна из вас рискует присоединиться к своим воспитанницам на том свете.
Мисс Томплинсон гордо встала.
– Лейтенант Уиллер! Мне с трудом верится, что человек, на которого возложена такая высокая обязанность, лейтенант полиции, выстраивает перед нами горы лжи! Я не верю вам, лейтенант! – Она направилась к двери, но на секунду остановилась и сообщила. – Я иду к Августу! Мой цыпленок нуждается во мне. Он доверяет мне, а я ему.
Она вышла, высоко подняв голову и расправив плечи. Ей не повезло, что она не родилась двумя или тремя веками раньше. Какою великолепною моделью фигуры на носу пиратского корабля она могла бы послужить! Мисс Томплинсон хлопнула дверью, а я закурил новую сигарету, надеясь, что Полник смог уговорить Лоэрса и его компанию провалиться в преисподнюю.
– Я спрашиваю себя, – патетически прошептала мисс Баннистер, поднимаясь с места, – заметили ли вы, что аргументы, выдвинутые против Пирса и Дикса, не менее логично подходят к двум женщинам, которые глубоко к ним привязаны?
Это замечание лишило меня голоса. Мисс Баннистер смотрела на меня не моргая, а я подумал, что должен существовать закон против женщин, обладающих умом и красотой, – оружием более грозным, чем их собственные чувства.
– Если вы это заметили, – торопливо продолжила она, – то вы обязаны были предусмотреть и этот вариант, а заодно, и конечный результат. – Ее глаза расширились. – Вы просто демон! – прошипела она и резко направилась к двери.
– Мой пламенный привет мистеру Пирсу! – прокричал я ей вслед.
Она исчезла.
Прошло минут десять, прежде чем дверь снова отворилась. В кабинет влетел Лоэрс, а вслед за ним лейтенант Ханлон из Уголовной бригады в сопровождении сержанта Полника. Было слышно, что в коридоре осталось еще несколько человек.
– Уиллер! – завопил, побагровев Лоэрс. – Ваш сержант совершенно сумасшедший!
– Полник! – позвал я.
– Да, лейтенант, – выпрямился сержант.
– Вы совершенно сумасшедший?
– Нет, лейтенант.
Я вежливо обратился к Лоэрсу:
– Он утверждает, что нет, шериф.
Лоэрс хотел взорваться, но передумал.
– Ладно, – наконец смог выговорить он. – С чего мы начнем? Этот сержант, не имеющий и капли мозгов, водил нас повсюду! Мы видели бассейн, теннисный корт… бр…
Он вытащил из кармана трубку, сунул се в зубы и начал сердито покусывать.
– Может быть, чтобы немного разобраться, начнем сначала. Где находится второй труп, вызвавший столько шума?
– По-прежнему в своей комнате, шериф. Сержант укажет вам дорогу.
– Нет! – завопил он. – Только не этот, я достаточно уже пообщался с ним.
– Тем не менее, я уверен, что он вас доставит по адресу. – Я кивнул Полнику. – Разве не так, сержант?
– Да, лейтенант, – ответил он, медленно закрывая и открывая один глаз.
– Тогда пойдем, – недовольно проговорил Лоэрс и сделал два шага по направлению к двери. Затем он повернулся и кинул на меня недоверчивый и угрожающий взгляд. – А что ты собираешься делать в это время?
– Я размышляю, шеф.
– О страстной блондинке?
– О непостоянстве мужчин, – сухо ответил я.
Лоэрс качнул головой и быстро направился к выходу.
– Вероятно Мэрфи был прав, – громко сказал он Ханлону. – Он ведет себя как ненормальный.
Чуть позже, постучав, в дверь вошел Полник.
– Они все там так заняты, что я потихоньку смылся. Я подумал, что, может, буду вам полезен.
– Шикарный жест, с вашей стороны, – улыбнулся я. – Садитесь.
– Э… лейтенант… если позволите мне сказать… Вам остается мало времени. Мне не нравится то, что они замышляют против вас. Я все-таки надеялся, что у вас есть версия… Работать вместе с вами… это… – Он тщетно искал подходящее слово, но отказался от поисков. – Это необычно…
– Благодарю за комплимент. Садитесь и помогите мне ждать.
– Их возвращения? Я покачал головой.
– Еще три минуты и будет взрыв.
Он недоверчиво взглянул на меня и отодвинул кресло.
– Неприятно, что ты легавый, – продолжал я, – поневоле обретаешь привычки. Даешь рутине ежедневно овладевать собой, и, так в течение многих лет. В конце концов, становишься неспособным думать в одиночестве.
– Все верно, лейтенант, – согласился Полник, отодвигаясь еще на несколько сантиметров.
– Потому что мотив в девяносто девяти случаях из ста один и тот же. Почему-то думают, что и в сотом он будет таким же. Мы так привыкли считать, что основная причина во всех преступлениях – деньги, что продолжаем считать так же и в других случаях. Это ошибка. Если бы я подумал об этом раньше, мы, возможно, в данный момент уже похрапывали бы, или опрокидывали стаканчики в приятном месте.
– Вы так думаете, лейтенант?
– Вы проделали отличную работу, прогуливая шерифа, сержант.
– Благодарю, лейтенант. Но мне кажется, что прогулка не доставила ему удовольствия. Кажется, шериф остался недовольным.
– Это у него пройдет, это всегда у него проходит.
Полник забеспокоился.
– Три минуты уже прошли, лейтенант.
Я посмотрел на часы.
– Осталось еще около сорока секунд.
– И что тогда будем делать?
– Пока полюбуйтесь на пейзаж.
Полник не смог скрыть любопытства.
– Да, но вы им не любуетесь, вы чего-то ждете.
– Да, не им… я ожидаю барабаны последнего суда.
– Да, конечно…
Спинка его кресла уперлась в стенку напротив меня.
– Я понимаю… Вы ожидаете чего-то, связанного с делом, и…
В это время где-то за пределами кабинета раздался сильный грохот.
– Ну, вот! – обратился я к Полнику. – Барабаны последнего суда!
12
Я пробежал по коридору и первым проник в комнату. Полник вбежал следом. Отовсюду слышался топот ног, и я даже пожалел, что среди бегущих нет Мэрфи, чтобы принять на попечение третий труп.