Страница:
Я повернулся — и мое кровяное давление снова подскочило. На ней была обычная одежда китайского кули: длинные холщовые штаны и блуза до бедер; все это было тесновато для Тесс. Я подозреваю, что это ее врожденное свойство — любая одежда, которую бы она ни надела, будет ей тесновата.
— Леди, — сказал я. — Гонконг такого никогда не видел!
— Это была ваша идея, — холодно ответила она.
— Хорошо, только если никто не вознамерится рассмотреть вас поближе.
Она наполнила свой бокал и спросила:
— Который час? Я взглянул на часы.
— Около пяти. Корво должен явиться с минуты на минуту.
— А как велика будет моя каюта на джонке? — спросила она.
— Вы меня смешите!
— А я не спрашиваю, смешно это или нет. Меня интересует, насколько просторна каюта?
— Тогда я вам сообщу кое-что новенькое. Вы будете делить каюту со мной и Корво.
— Что?
— Не беспокойтесь, — сказал я. — Два человека — уже толпа, а три — тем более. Впрочем, “каюта” звучит слишком громко для такого судна, как джонка. Это скорее щель между палубой и корпусом.
— Если вы думаете...
Прозвучал звонок в дверь. Чарли пошел открывать. Несколько секунд спустя на пороге появился Корво. Как всегда, он выглядел безупречно в одном из своих белых костюмов.
— Возникали какие-нибудь трудности? — спросил я.
— Никаких, — ответил он. — Я уверен, что за мной не следили.
— Отлично, — сказал я. — Выпейте.
— Благодарю вас, Кэйн! — Он взглянул на Тесс. — Теперь я понимаю, что значит загадочный Восток!
— Прекратите ваши шуточки, — холодно ответила она. — У нас уже есть один комедиант. Я передал ему бокал.
— Там, в спальне, еще один комплект одежды. Переоденьтесь, если хотите.
Я указал ему на спальню, а сам подошел к Тесс. Через пять минут в гостиную вошел Корво в наряде кули. Он больше походил на китайца, чем Тесс, но все-таки не выглядел настоящим китайцем. Настала моя очередь наряжаться. Я переоделся в оставшийся комплект и, подойдя к зеркалу, вынужден был признать, что похож на китайца не более, чем остальные. С Тесс чуть не случилась истерика, когда она увидела меня.
К этому времени Чарли приготовил обед. Мы подкрепились и выпили по последнему бокалу. Потом сели в машину и добрались до Абердина. Еще десять минут ходьбы, и мы достигли места, где нас ждал сампан. Через четверть часа мы увидели два синих огня на мачте, и Леунг помог нам подняться на борт джонки. Я обернулся к Чарли.
— Удачи вам, босс, — сказал он.
— Спасибо, — ответил я. — Отгони машину домой — и свободен на весь вечер. Сегодня не поднимай трубку телефона. Если кто-нибудь позвонит завтра утром, скажи, что я, вероятно, поехал в Макао на несколько дней.
— Понял, босс.
— И не разбей машину, пока я не вернусь!
— Конечно, босс!
Вскоре сампан растворился во тьме. Леунг терпеливо дожидался меня у руля.
— Мы отправляемся сейчас, хозяин?
— Тотчас же, Леунг. Будешь у руля первые четыре часа, а потом я сменю тебя на ночь. Ты у руля днем, а я ночью. Если при дневном свете кто-нибудь подойдет к нам слишком близко, нам лучше находиться внизу.
— Да, хозяин.
Он сошел вниз и запустил мотор. Через несколько минут мы, соблюдая все предосторожности, вышли из гавани. Я подошел к Тесс и Корво.
— Чем дольше мы будем оставаться внизу днем, тем лучше. Я держу ночную вахту у руля, а Леунгу придется спать на палубе. Мне кажется, внизу вам хватит места для сна.
— Благодарю вас, — сказал Корво. — Сколько времени мы будем добираться до залива Куан-по?
— Во многом зависит от погоды. Если все будет в порядке, то, думаю, часов шестьдесят.
— Понятно. — Он зажег сигарету. — Жаль, забыл взять с собой книгу.
Глава 7
Глава 8
— Леди, — сказал я. — Гонконг такого никогда не видел!
— Это была ваша идея, — холодно ответила она.
— Хорошо, только если никто не вознамерится рассмотреть вас поближе.
Она наполнила свой бокал и спросила:
— Который час? Я взглянул на часы.
— Около пяти. Корво должен явиться с минуты на минуту.
— А как велика будет моя каюта на джонке? — спросила она.
— Вы меня смешите!
— А я не спрашиваю, смешно это или нет. Меня интересует, насколько просторна каюта?
— Тогда я вам сообщу кое-что новенькое. Вы будете делить каюту со мной и Корво.
— Что?
— Не беспокойтесь, — сказал я. — Два человека — уже толпа, а три — тем более. Впрочем, “каюта” звучит слишком громко для такого судна, как джонка. Это скорее щель между палубой и корпусом.
— Если вы думаете...
Прозвучал звонок в дверь. Чарли пошел открывать. Несколько секунд спустя на пороге появился Корво. Как всегда, он выглядел безупречно в одном из своих белых костюмов.
— Возникали какие-нибудь трудности? — спросил я.
— Никаких, — ответил он. — Я уверен, что за мной не следили.
— Отлично, — сказал я. — Выпейте.
— Благодарю вас, Кэйн! — Он взглянул на Тесс. — Теперь я понимаю, что значит загадочный Восток!
— Прекратите ваши шуточки, — холодно ответила она. — У нас уже есть один комедиант. Я передал ему бокал.
— Там, в спальне, еще один комплект одежды. Переоденьтесь, если хотите.
Я указал ему на спальню, а сам подошел к Тесс. Через пять минут в гостиную вошел Корво в наряде кули. Он больше походил на китайца, чем Тесс, но все-таки не выглядел настоящим китайцем. Настала моя очередь наряжаться. Я переоделся в оставшийся комплект и, подойдя к зеркалу, вынужден был признать, что похож на китайца не более, чем остальные. С Тесс чуть не случилась истерика, когда она увидела меня.
К этому времени Чарли приготовил обед. Мы подкрепились и выпили по последнему бокалу. Потом сели в машину и добрались до Абердина. Еще десять минут ходьбы, и мы достигли места, где нас ждал сампан. Через четверть часа мы увидели два синих огня на мачте, и Леунг помог нам подняться на борт джонки. Я обернулся к Чарли.
— Удачи вам, босс, — сказал он.
— Спасибо, — ответил я. — Отгони машину домой — и свободен на весь вечер. Сегодня не поднимай трубку телефона. Если кто-нибудь позвонит завтра утром, скажи, что я, вероятно, поехал в Макао на несколько дней.
— Понял, босс.
— И не разбей машину, пока я не вернусь!
— Конечно, босс!
Вскоре сампан растворился во тьме. Леунг терпеливо дожидался меня у руля.
— Мы отправляемся сейчас, хозяин?
— Тотчас же, Леунг. Будешь у руля первые четыре часа, а потом я сменю тебя на ночь. Ты у руля днем, а я ночью. Если при дневном свете кто-нибудь подойдет к нам слишком близко, нам лучше находиться внизу.
— Да, хозяин.
Он сошел вниз и запустил мотор. Через несколько минут мы, соблюдая все предосторожности, вышли из гавани. Я подошел к Тесс и Корво.
— Чем дольше мы будем оставаться внизу днем, тем лучше. Я держу ночную вахту у руля, а Леунгу придется спать на палубе. Мне кажется, внизу вам хватит места для сна.
— Благодарю вас, — сказал Корво. — Сколько времени мы будем добираться до залива Куан-по?
— Во многом зависит от погоды. Если все будет в порядке, то, думаю, часов шестьдесят.
— Понятно. — Он зажег сигарету. — Жаль, забыл взять с собой книгу.
Глава 7
Мы вышли из гавани, не вызвав ни у кого ни малейшего интереса. Наша джонка начала прокладывать себе путь через лабиринт мелких островков. Когда же пришло время сменить Леунга у руля, мы шли уже в открытом море; машина работала почти на полных оборотах.
В шесть утра я растолкал Леунга, и он снова занял место у руля. Я растянулся на палубе и спал, пока Тесс не разбудила меня и не спросила, не хочу ли я перекусить. Солнце уже вовсю сверкало на ясном голубом небе.
Мы плыли весь остаток дня и ночью. И еще сутки. Мне уже стало казаться, что так будет всегда, что я буду всю оставшуюся жизнь управлять джонкой ночью и спать днем. Наконец, перед самым рассветом, на третьи сутки, наше судно достигло залива Куан-по.
Мы с Леунгом подняли малый парус и вошли в залив под легким бризом, который позволял держать скорость в четыре узла. Оставив Леунга, я прошел на нос джонки, где сидели Корво и Тесс.
— Вот и добрались. — Я взглянул на Корво. — Пора бы вам раскопать свою карту, чтобы мы знали, куда направляться.
Он достал из внутреннего кармана блузы сложенный листок бумаги и осторожно развернул его.
— Северо-восточный угол залива. Храм на вершине холма и большой навигационный знак над ним.
— О'кей, — ответил я. — Посмотрим, сможем ли мы отыскать все это. Вы оба — ложитесь на палубу. Придется подойти довольно близко к другим джонкам. Если рыбаки окликнут нас, то пусть думают, что вы спите.
— Ну и логика, — поморщилась Тесс.
Я вернулся к Леунгу, который стоял у руля. Сел рядом и рассказал ему о храме на вершине холма. И мы проложили курс с помощью карты и видимых ориентиров.
Двадцать минут спустя мы увидели силуэт храма на вершине холма. А еще через пятнадцать минут подошли к берегу. Я снова прошел на нос.
— Вот он, все правильно, — сказал Корво, дыша немного чаще, чем обычно. — Дав сказал еще, что там было окаменевшее дерево на берегу. Деньги где-то здесь!
— Если нам повезет. А в чем он их бросил?
— В чемодане, — ответил Корво. — Завернутыми в непромокаемую клеенку. Наш старый друг-националист не хотел полагаться на волю случая.
— Теперь чемодан покрыт двумя футами ила.
— Да вот оно! — воскликнул Корво.
Я проследил за его пальцем и действительно увидел дерево примерно в двух сотнях ярдов по правому борту. Окаменевшие ветви четко вырисовывались на фоне неба. Я пошел к Леунгу и сказал, чтобы он вышел на линию, которую образуют храм и это дерево, и стал на якорь как можно ближе к берегу.
Через пятнадцать минут мы вышли на линию, и Леунг бросил якорь. Якорь протащился по дну ярдов десять, а потом зацепился за обломок скалы. До берега было довольно близко. Я посмотрел за борт джонки и увидел, что в этом месте глубина футов двадцать пять, вода кристально-чистая и дно поднимется к береговой линии, до которой оставалось футов пятьдесят. Джонок в заливе было множество, но поблизости не оказалось ни одной. Я обернулся к Леунгу, который терпеливо ждал распоряжений.
— Я сейчас буду нырять, а ты смотри вокруг. Если какая-нибудь джонка приблизится и у нас спросят, что мы тут делаем, скажи: у нас на борту больной. Это отвадит их.
— Хорошо, хозяин. Я приготовлю снаряжение для ныряния?
— Конечно, — ответил я. Ко мне подошла Тесс:
— Когда вы хотите начать погружение, Энди?
— Сейчас.
— У вас два комплекта снаряжения, не так ли?
— Совершенно верно.
— Отлично. Тогда я с вами.
— Да вы с ума сошли! Она покачала головой:
— Я вполне здорова. Так же, как и Корво. Вы собираетесь нырять один — а вдруг найдете чемодан и оставите его там? Отличная шутка, верно?
— А вам скажу, что я его не нашел, и вернусь в Гонконг. Потом снова заявлюсь сюда и заберу его, так?
— Совершенно верно!
— Тесс, дорогая, я, конечно, не думал, что вы доверяете мне, но все же...
— Я доверяю вам, — холодно ответила она. — Как гремучей змее!
Тут появился Леунг со снаряжением и положил его на палубу. Я спустился вниз, надел плавки и снова поднялся наверх.
— Подождите, пока я переоденусь, — сказала Тесс. Она исчезла внизу.
Подошел Корво. Он курил тонкую сигару.
— Желаю удачи, Кэйн!
— Благодарю, — ответил я. — Нам она очень нужна. Попробуй-ка найди вещь, которая лежит на дне столько лет.
— Тесс сказала, что хочет спуститься вместе с вами?
— Конечно, дорогой компаньон. Хорошо было бы, если бы мы доверяли друг другу. Он пожал плечами и ухмыльнулся.
— Какое это имеет значение? Ведь если мы найдем чемодан...
— Вам тоже придется поработать. Не думайте, что будете слоняться по палубе и курить сигары, пока мы будем внизу. Если кто-нибудь подойдет близко и увидит, что двое белых людей ныряют в воду, нам крышка, приятель. Я уже сказал Леунгу, как отпугивать любопытных. Мол, у нас на борту болезнь, чума, тиф — и все такое! Но джонки — еще не самое страшное, — продолжал я. — Красные очень тщательно патрулируют эти воды. Если патрульный корабль к нам подойдет, быстро спускайтесь вниз и пусть Леунг сам разбирается с ними.
— Понял, — кивнул Корво.
— Если же мы в это время будем под водой — нам лучше оставаться там.
— А как вы узнаете, что вам лучше не подниматься на поверхность?
— Как только какой-нибудь сторожевик подойдет близко, обрубите якорный канат, — мы будем следить за ним.
Я услышал шлепанье босых ног на палубе. Повернув голову, увидел, что ко мне направляется Тесс. На ней был черный купальный костюм-бикини, выгодно оттенявший ее золотистое загорелое тело. У меня перехватило дыхание.
— Где вы прятали.., все это? — прохрипел я. — В вашей зажигалке?
Я уселся на палубе и надел ласты. Укрепил на спине акваланг на лямках, отрегулировал на маску и дыхательную трубку. Через минуту Тесс сделала то же самое.
— О'кей, — сказал я. — Пошли!
Я перелез через борт и соскользнул в воду.
Под поверхностью воды, даже на глубине в три фута, вы сталкиваетесь совсем с другим миром, с миром, где царит молчание. Я медленно и осторожно добрался до обломка скалы, местами покрытого песком. Когда вы спускаетесь на две или на три морские сажени, вы совсем не ощущаете волнения на море и чувствуете себя так, словно в одиночестве стоите в соборе.
Тут я увидел пару хорошеньких ножек. Несколько секунд спустя Тесс присоединилась ко мне. Дюжина ярких тропических рыбок проплыла мимо, не потрудившись даже взглянуть на нас.
Дно поднималось к берегу, и я увидел то, чего не мог увидеть сверху, — оно все было усеяно глубокими норами. Я не большой знаток подводного мира, но мне не нравятся эти дыры на дне моря. В таких норах живут разные твари вроде спрутов, такие огромные, что по сравнению с ними акула-молот — просто сардинка. И эти осьминоги защищают свои норы, с ними не справится сам морской леопард.
Я почувствовал, как Тесс сжала мне руку. Она указывала на шельф, ей не терпелось начать поиски. Я кивнул, и мы двинулись вперед.
Плыть под поверхностью моря — чудесное ощущение. Одно движение ластами — и вы скользите вперед, вверх или вниз, куда пожелаете. Я мысленно представлял себе карту морского дна. Мы много раз пересекли площадь поисков. В это утро мы провели под водой четыре часа. Еще три — во второй половине дня. Однако не увидели ничего, хотя бы отдаленно напоминающего кожаный чемодан.
Я спал мертвым сном с семи вечера до самого рассвета. А в семь утра мы спустились под воду снова. Когда пошла наша вторая ночь в заливе Куан-по, я открыл вторую бутылку шотландского виски.
— Вы уверены, что тщательно проверили всю площадь? — спросил Корво.
— Конечно уверены, — отозвалась Тесс. — Мы просмотрели каждый дюйм.
— Может быть, его отнесло течением? — предположил Корво.
— Этого не может быть, — ответил я. — Там, внизу, нет ни волнения, ни течения. С чемоданом могло случиться только одно...
— Что именно?
— Скалистый шельф, когда он крутой, всегда усеян дырами. Чемодан мог угодить в одну из них.
— Тогда почему же вы не посмотрите в этих дырах?
— Посмотрим. Завтра.
— Эти норы... — задумчиво проговорила Тесс. — Они бывают очень большими?
— Посмотрим.
— А там внутри живут всякие твари?
— Конечно. Спруты, акулы, морские леопарды, осьминоги и прочие...
— Вы хотите напугать ее? — вмешался Корво.
— А этого не требуется. Одного вида этих нор достаточно!
Я снова наполнил стаканы.
— А что сегодня было здесь, наверху?
— Да все то же самое, — ответил Корво. — Ни одна из джонок, которые крутятся здесь, не приближалась.
— И никаких признаков красного флота?
— Никаких.
— Это уже что-то! — Я встал. — Пойду проверю баллоны.
Тесс тяжело вздохнула.
— Завтра в семь утра, как всегда?
— В семь, — подтвердил я.
— Вы уверены, что не хотите понырять, Филипп? — с надеждой спросила Тесс.
— Совершенно уверен, — поспешно ответил Корво. Я прошел на корму, где у руля неподвижно сидел Леунг. Сидел глядя вдаль, на воды залива.
— Хозяин? — спросил он, когда я сел рядом.
— Что происходило днем, Леунг?
— Никто не подходил близко, хозяин. Этот, с крысиной мордой, целый день курил сигары. А больше ничего не происходило.
— Мне это не нравится, — сказал я. — Уж очень все гладко...
Я прошел к носовому ящику, отпер его и извлек оттуда детали пулемета, смазанные и завернутые в водонепроницаемую ткань. Развернув их, я собрал пулемет. Вставив магазин, положил пулемет обратно в ящик. Запер его и вернулся к Леунгу. Передал ему ключ.
— Если что случится, в носовом ящике пулемет, готовый к стрельбе. Можешь воспользоваться им, если понадобится.
— Да, хозяин.
— Но не давай его в руки этому, с крысиной мордой. Ему черт знает что может прийти в голову.
— Я понял, хозяин. — Он внезапно улыбнулся. — А в самом деле — как приятно было бы перерезать ему глотку!
— Будем надеяться, что обойдется без этого, — ответил я. — Мы снова начнем в семь утра. Я вернулся к Корво и Тесс.
— Что за приватные разговоры? — спросила Тесс.
— Я сказал Леунгу, что сегодня нашел чемодан и спрятал его под осьминогом. А сейчас я дал ему инструкции — перерезать вам обоим глотки, как только вы уснете.
— Что за шутки, Кэйн? — нахмурился Корво.
— Хорошие шутки, — ответил я. — Они добьют вас. Тесс моргнула:
— Ну, с меня хватит. Пойду спать. Дам отдохнуть своим натруженным костям.
— Вы хотите сказать, что под всеми этими волнующими выпуклостями у вас есть кости? — спросил я. — Вы меня разочаровываете.
— Я так рада, что вам здесь приходится нести большую физическую нагрузку, — задумчиво произнесла она. — Я чувствую себя в большей безопасности.
— Со мной вы в полной безопасности, — хмыкнул Корво.
Я вздохнул:
— И я что-то устал, пойду-ка спать.
На следующее утро я захватил с собой водонепроницаемый фонарь, и мы начали обследовать норы в скалистом шельфе. Мы обнаружили несколько существ, похожих на осьминогов, чьи желтые глаза сверкали в расщелинах; а потом они, в целях защиты, выпускали в нашу сторону жидкость, похожую на чернила, и скрывались из виду. Мы видели также липкие длинные водоросли, которые хватали нас за лодыжки. Водоросли были холодные — прикосновения смерти. Но чемодан мы так и не нашли.
После легкого ленча и нескольких сигарет мы снова спустились вниз и нашли самое глубокое отверстие. Оно скорее походило на подводную пещеру. Я завис у входа и включил фонарь. Рассеянный луч света выхватил из тьмы часть пещеры. В следующий момент на меня двинулось что-то черное. Я запаниковал, отчаянно заработал ластами. Спрут проплыл так близко от меня, что я мог бы дотронуться до него рукой. Я смотрел, как он, пульсируя всем телом, проплыл мимо меня и исчез. А потом увидел Тесс, глаза которой блестели под маской. Она указала рукой вверх, как бы давая понять, что пора подниматься. Но я покачал головой и указал на пещеру. По крайней мере, мы знали, что спрута там уже нет. А если мы отложим поиски, то он может вернуться.
Я развернулся и поплыл в пещеру, держась в футе над дном, покрытым толстым слоем песка и моллюсками. В нескольких футах от меня пещеру переползал огромный омар, и я пустил слюнки, представив его, приготовленным по-ньюбургски. Я продвигался вперед и слева от себя увидел на “полу” пещеры бугорок, весь покрытый ракушками.
Приблизив фонарик как можно ближе к бугорку, чтобы получше осветить его, я в первый момент не поверил своим глазам. Потому что увидел ручку чемодана. Я потянул за нее, но она не поддавалась. Тогда я вынул нож из ножен, прикрепленных к моему бедру, и начал отбивать ракушки, которые посыпались на “пол” пещеры. Почувствовав руку Тесс на своем плече, я поднял глаза. Она знаками показала мне, что подержит фонарь, чтобы я мог орудовать ножом, используя обе руки.
Не знаю, сколько времени я возился, — может, пять минут, а может быть, и все двадцать. Но наконец вытащил чемодан.
Мы выбрались из пещеры, и я понял: нет никаких признаков того, что спрут возвращается к себе. Мы двинулись по направлению к якорному канату. Я не сразу нашел его, потом увидел и подплыл ближе. Но тут заметил кое-что еще. Якорный канат, тянувшийся кверху, не был туго натянут, как раньше. Было очевидно: его обрубили.
Тесс тоже все поняла. Она взглянула на меня, и в ее глазах читался вопрос. Я передал ей чемодан. Объяснил жестами, что поднимусь и посмотрю, что происходит наверху. Я испытывал неприятное чувство; по спине моей пробежали мурашки. Ведь меня, возможно, уже поджидали с пулеметом, чтобы прошить очередью.
Я осторожно выглянул на поверхность, но в первый момент ничего не заметил, потому что меня с головой накрыла волна. Потом волна спала, и я все ясно рассмотрел. Джонка находилась в двадцати футах от меня и медленно дрейфовала; Леунг стоял у руля, а Корво не было видно. Я покрутил головой и осмотрел залив. Рыбацкие джонки по-прежнему находились на значительном удалении, и ни одна из них не пыталась к нам приблизиться. Наконец я глянул через плечо и увидел серый моторный катер, который шел через залив, направляясь прямо к нашей джонке. Он был еще далеко, но шел на хорошей скорости. Я снова нырнул и энергично закивал Тесс, чтобы она следовала за мной. Потом поплыл под водой к тому месту, где дрейфовала наша джонка. Оказавшись прямо под ней, я указал большим пальцем вверх. Тесс кивнула, и я вынырнул на поверхность. Я немного просчитался, но, к счастью, мы вынырнули футах в тридцати за джонкой, так, что она двигалась к нам, а ее корпус скрывал нас от тех, кто находился на моторном катере.
Леунг заметил нас, пробежал на нос джонки и бросил нам канат.
Когда нос джонки надвинулся на нас, я взял Тесс за руку. Другой рукой схватился за канат. Леунг опустился на колени возле борта, готовый нам помочь. Тесс передала ему чемодан и фонарь и поднялась по канату. Леунг схватил ее за плечи и вытащил на палубу. Я тоже стал подниматься по канату, и сильные руки Леунга помогли и мне взобраться на палубу. Тесс схватила чемодан и кинулась под навес. Я сбросил маску, акваланг и ласты и последовал за ней.
Корво смотрел на меня сияющими глазами.
— Вы нашли его! — задыхаясь, проговорил он.
— Да, нашли, — проворчал я. — И если патрульщикам на этой лодке не понравится вид Леунга, мы будем владеть им не более десяти минут.
— Вы нашли его, — повторил он. — Давайте быстрее откроем!
— Не сейчас! — прорычал я. Леунг сверху закричал:
— Хозяин!
— Да, Леунг?
— Они подходят ближе. Что мне делать?
— Скажи им, что твой брат болен и лежит внизу. Скажи им, что думаешь, тиф...
— Да, хозяин.
— И брось сюда тот самый ключ.
Ключ, звякнув, упал на пол. Я схватил его, отпер шкафчик и вынул оттуда пулемет “бреда”. Тесс смотрела на меня расширенными глазами.
— Пулемет! — задохнувшись, сказала она.
— А вы догадливы, — проворчал я. — У вас есть оружие?
— Нет, — ответила она. — Но у Филиппа есть. Корво, сделав над собой усилие, отвел глаза от портфеля. Потом сунул руку в карман и вытащил оттуда автоматический пистолет.
— Вот он, — сказал он.
— Возможно, вам придется им воспользоваться. Тесс, вон в том шкафчике мой “люгер”. Вы владеете оружием?
— Конечно. — Она прошла к шкафчику.
— А вы знаете какие-нибудь молитвы? Они тоже помогают, — добавил я.
В шесть утра я растолкал Леунга, и он снова занял место у руля. Я растянулся на палубе и спал, пока Тесс не разбудила меня и не спросила, не хочу ли я перекусить. Солнце уже вовсю сверкало на ясном голубом небе.
Мы плыли весь остаток дня и ночью. И еще сутки. Мне уже стало казаться, что так будет всегда, что я буду всю оставшуюся жизнь управлять джонкой ночью и спать днем. Наконец, перед самым рассветом, на третьи сутки, наше судно достигло залива Куан-по.
Мы с Леунгом подняли малый парус и вошли в залив под легким бризом, который позволял держать скорость в четыре узла. Оставив Леунга, я прошел на нос джонки, где сидели Корво и Тесс.
— Вот и добрались. — Я взглянул на Корво. — Пора бы вам раскопать свою карту, чтобы мы знали, куда направляться.
Он достал из внутреннего кармана блузы сложенный листок бумаги и осторожно развернул его.
— Северо-восточный угол залива. Храм на вершине холма и большой навигационный знак над ним.
— О'кей, — ответил я. — Посмотрим, сможем ли мы отыскать все это. Вы оба — ложитесь на палубу. Придется подойти довольно близко к другим джонкам. Если рыбаки окликнут нас, то пусть думают, что вы спите.
— Ну и логика, — поморщилась Тесс.
Я вернулся к Леунгу, который стоял у руля. Сел рядом и рассказал ему о храме на вершине холма. И мы проложили курс с помощью карты и видимых ориентиров.
Двадцать минут спустя мы увидели силуэт храма на вершине холма. А еще через пятнадцать минут подошли к берегу. Я снова прошел на нос.
— Вот он, все правильно, — сказал Корво, дыша немного чаще, чем обычно. — Дав сказал еще, что там было окаменевшее дерево на берегу. Деньги где-то здесь!
— Если нам повезет. А в чем он их бросил?
— В чемодане, — ответил Корво. — Завернутыми в непромокаемую клеенку. Наш старый друг-националист не хотел полагаться на волю случая.
— Теперь чемодан покрыт двумя футами ила.
— Да вот оно! — воскликнул Корво.
Я проследил за его пальцем и действительно увидел дерево примерно в двух сотнях ярдов по правому борту. Окаменевшие ветви четко вырисовывались на фоне неба. Я пошел к Леунгу и сказал, чтобы он вышел на линию, которую образуют храм и это дерево, и стал на якорь как можно ближе к берегу.
Через пятнадцать минут мы вышли на линию, и Леунг бросил якорь. Якорь протащился по дну ярдов десять, а потом зацепился за обломок скалы. До берега было довольно близко. Я посмотрел за борт джонки и увидел, что в этом месте глубина футов двадцать пять, вода кристально-чистая и дно поднимется к береговой линии, до которой оставалось футов пятьдесят. Джонок в заливе было множество, но поблизости не оказалось ни одной. Я обернулся к Леунгу, который терпеливо ждал распоряжений.
— Я сейчас буду нырять, а ты смотри вокруг. Если какая-нибудь джонка приблизится и у нас спросят, что мы тут делаем, скажи: у нас на борту больной. Это отвадит их.
— Хорошо, хозяин. Я приготовлю снаряжение для ныряния?
— Конечно, — ответил я. Ко мне подошла Тесс:
— Когда вы хотите начать погружение, Энди?
— Сейчас.
— У вас два комплекта снаряжения, не так ли?
— Совершенно верно.
— Отлично. Тогда я с вами.
— Да вы с ума сошли! Она покачала головой:
— Я вполне здорова. Так же, как и Корво. Вы собираетесь нырять один — а вдруг найдете чемодан и оставите его там? Отличная шутка, верно?
— А вам скажу, что я его не нашел, и вернусь в Гонконг. Потом снова заявлюсь сюда и заберу его, так?
— Совершенно верно!
— Тесс, дорогая, я, конечно, не думал, что вы доверяете мне, но все же...
— Я доверяю вам, — холодно ответила она. — Как гремучей змее!
Тут появился Леунг со снаряжением и положил его на палубу. Я спустился вниз, надел плавки и снова поднялся наверх.
— Подождите, пока я переоденусь, — сказала Тесс. Она исчезла внизу.
Подошел Корво. Он курил тонкую сигару.
— Желаю удачи, Кэйн!
— Благодарю, — ответил я. — Нам она очень нужна. Попробуй-ка найди вещь, которая лежит на дне столько лет.
— Тесс сказала, что хочет спуститься вместе с вами?
— Конечно, дорогой компаньон. Хорошо было бы, если бы мы доверяли друг другу. Он пожал плечами и ухмыльнулся.
— Какое это имеет значение? Ведь если мы найдем чемодан...
— Вам тоже придется поработать. Не думайте, что будете слоняться по палубе и курить сигары, пока мы будем внизу. Если кто-нибудь подойдет близко и увидит, что двое белых людей ныряют в воду, нам крышка, приятель. Я уже сказал Леунгу, как отпугивать любопытных. Мол, у нас на борту болезнь, чума, тиф — и все такое! Но джонки — еще не самое страшное, — продолжал я. — Красные очень тщательно патрулируют эти воды. Если патрульный корабль к нам подойдет, быстро спускайтесь вниз и пусть Леунг сам разбирается с ними.
— Понял, — кивнул Корво.
— Если же мы в это время будем под водой — нам лучше оставаться там.
— А как вы узнаете, что вам лучше не подниматься на поверхность?
— Как только какой-нибудь сторожевик подойдет близко, обрубите якорный канат, — мы будем следить за ним.
Я услышал шлепанье босых ног на палубе. Повернув голову, увидел, что ко мне направляется Тесс. На ней был черный купальный костюм-бикини, выгодно оттенявший ее золотистое загорелое тело. У меня перехватило дыхание.
— Где вы прятали.., все это? — прохрипел я. — В вашей зажигалке?
Я уселся на палубе и надел ласты. Укрепил на спине акваланг на лямках, отрегулировал на маску и дыхательную трубку. Через минуту Тесс сделала то же самое.
— О'кей, — сказал я. — Пошли!
Я перелез через борт и соскользнул в воду.
Под поверхностью воды, даже на глубине в три фута, вы сталкиваетесь совсем с другим миром, с миром, где царит молчание. Я медленно и осторожно добрался до обломка скалы, местами покрытого песком. Когда вы спускаетесь на две или на три морские сажени, вы совсем не ощущаете волнения на море и чувствуете себя так, словно в одиночестве стоите в соборе.
Тут я увидел пару хорошеньких ножек. Несколько секунд спустя Тесс присоединилась ко мне. Дюжина ярких тропических рыбок проплыла мимо, не потрудившись даже взглянуть на нас.
Дно поднималось к берегу, и я увидел то, чего не мог увидеть сверху, — оно все было усеяно глубокими норами. Я не большой знаток подводного мира, но мне не нравятся эти дыры на дне моря. В таких норах живут разные твари вроде спрутов, такие огромные, что по сравнению с ними акула-молот — просто сардинка. И эти осьминоги защищают свои норы, с ними не справится сам морской леопард.
Я почувствовал, как Тесс сжала мне руку. Она указывала на шельф, ей не терпелось начать поиски. Я кивнул, и мы двинулись вперед.
Плыть под поверхностью моря — чудесное ощущение. Одно движение ластами — и вы скользите вперед, вверх или вниз, куда пожелаете. Я мысленно представлял себе карту морского дна. Мы много раз пересекли площадь поисков. В это утро мы провели под водой четыре часа. Еще три — во второй половине дня. Однако не увидели ничего, хотя бы отдаленно напоминающего кожаный чемодан.
Я спал мертвым сном с семи вечера до самого рассвета. А в семь утра мы спустились под воду снова. Когда пошла наша вторая ночь в заливе Куан-по, я открыл вторую бутылку шотландского виски.
— Вы уверены, что тщательно проверили всю площадь? — спросил Корво.
— Конечно уверены, — отозвалась Тесс. — Мы просмотрели каждый дюйм.
— Может быть, его отнесло течением? — предположил Корво.
— Этого не может быть, — ответил я. — Там, внизу, нет ни волнения, ни течения. С чемоданом могло случиться только одно...
— Что именно?
— Скалистый шельф, когда он крутой, всегда усеян дырами. Чемодан мог угодить в одну из них.
— Тогда почему же вы не посмотрите в этих дырах?
— Посмотрим. Завтра.
— Эти норы... — задумчиво проговорила Тесс. — Они бывают очень большими?
— Посмотрим.
— А там внутри живут всякие твари?
— Конечно. Спруты, акулы, морские леопарды, осьминоги и прочие...
— Вы хотите напугать ее? — вмешался Корво.
— А этого не требуется. Одного вида этих нор достаточно!
Я снова наполнил стаканы.
— А что сегодня было здесь, наверху?
— Да все то же самое, — ответил Корво. — Ни одна из джонок, которые крутятся здесь, не приближалась.
— И никаких признаков красного флота?
— Никаких.
— Это уже что-то! — Я встал. — Пойду проверю баллоны.
Тесс тяжело вздохнула.
— Завтра в семь утра, как всегда?
— В семь, — подтвердил я.
— Вы уверены, что не хотите понырять, Филипп? — с надеждой спросила Тесс.
— Совершенно уверен, — поспешно ответил Корво. Я прошел на корму, где у руля неподвижно сидел Леунг. Сидел глядя вдаль, на воды залива.
— Хозяин? — спросил он, когда я сел рядом.
— Что происходило днем, Леунг?
— Никто не подходил близко, хозяин. Этот, с крысиной мордой, целый день курил сигары. А больше ничего не происходило.
— Мне это не нравится, — сказал я. — Уж очень все гладко...
Я прошел к носовому ящику, отпер его и извлек оттуда детали пулемета, смазанные и завернутые в водонепроницаемую ткань. Развернув их, я собрал пулемет. Вставив магазин, положил пулемет обратно в ящик. Запер его и вернулся к Леунгу. Передал ему ключ.
— Если что случится, в носовом ящике пулемет, готовый к стрельбе. Можешь воспользоваться им, если понадобится.
— Да, хозяин.
— Но не давай его в руки этому, с крысиной мордой. Ему черт знает что может прийти в голову.
— Я понял, хозяин. — Он внезапно улыбнулся. — А в самом деле — как приятно было бы перерезать ему глотку!
— Будем надеяться, что обойдется без этого, — ответил я. — Мы снова начнем в семь утра. Я вернулся к Корво и Тесс.
— Что за приватные разговоры? — спросила Тесс.
— Я сказал Леунгу, что сегодня нашел чемодан и спрятал его под осьминогом. А сейчас я дал ему инструкции — перерезать вам обоим глотки, как только вы уснете.
— Что за шутки, Кэйн? — нахмурился Корво.
— Хорошие шутки, — ответил я. — Они добьют вас. Тесс моргнула:
— Ну, с меня хватит. Пойду спать. Дам отдохнуть своим натруженным костям.
— Вы хотите сказать, что под всеми этими волнующими выпуклостями у вас есть кости? — спросил я. — Вы меня разочаровываете.
— Я так рада, что вам здесь приходится нести большую физическую нагрузку, — задумчиво произнесла она. — Я чувствую себя в большей безопасности.
— Со мной вы в полной безопасности, — хмыкнул Корво.
Я вздохнул:
— И я что-то устал, пойду-ка спать.
На следующее утро я захватил с собой водонепроницаемый фонарь, и мы начали обследовать норы в скалистом шельфе. Мы обнаружили несколько существ, похожих на осьминогов, чьи желтые глаза сверкали в расщелинах; а потом они, в целях защиты, выпускали в нашу сторону жидкость, похожую на чернила, и скрывались из виду. Мы видели также липкие длинные водоросли, которые хватали нас за лодыжки. Водоросли были холодные — прикосновения смерти. Но чемодан мы так и не нашли.
После легкого ленча и нескольких сигарет мы снова спустились вниз и нашли самое глубокое отверстие. Оно скорее походило на подводную пещеру. Я завис у входа и включил фонарь. Рассеянный луч света выхватил из тьмы часть пещеры. В следующий момент на меня двинулось что-то черное. Я запаниковал, отчаянно заработал ластами. Спрут проплыл так близко от меня, что я мог бы дотронуться до него рукой. Я смотрел, как он, пульсируя всем телом, проплыл мимо меня и исчез. А потом увидел Тесс, глаза которой блестели под маской. Она указала рукой вверх, как бы давая понять, что пора подниматься. Но я покачал головой и указал на пещеру. По крайней мере, мы знали, что спрута там уже нет. А если мы отложим поиски, то он может вернуться.
Я развернулся и поплыл в пещеру, держась в футе над дном, покрытым толстым слоем песка и моллюсками. В нескольких футах от меня пещеру переползал огромный омар, и я пустил слюнки, представив его, приготовленным по-ньюбургски. Я продвигался вперед и слева от себя увидел на “полу” пещеры бугорок, весь покрытый ракушками.
Приблизив фонарик как можно ближе к бугорку, чтобы получше осветить его, я в первый момент не поверил своим глазам. Потому что увидел ручку чемодана. Я потянул за нее, но она не поддавалась. Тогда я вынул нож из ножен, прикрепленных к моему бедру, и начал отбивать ракушки, которые посыпались на “пол” пещеры. Почувствовав руку Тесс на своем плече, я поднял глаза. Она знаками показала мне, что подержит фонарь, чтобы я мог орудовать ножом, используя обе руки.
Не знаю, сколько времени я возился, — может, пять минут, а может быть, и все двадцать. Но наконец вытащил чемодан.
Мы выбрались из пещеры, и я понял: нет никаких признаков того, что спрут возвращается к себе. Мы двинулись по направлению к якорному канату. Я не сразу нашел его, потом увидел и подплыл ближе. Но тут заметил кое-что еще. Якорный канат, тянувшийся кверху, не был туго натянут, как раньше. Было очевидно: его обрубили.
Тесс тоже все поняла. Она взглянула на меня, и в ее глазах читался вопрос. Я передал ей чемодан. Объяснил жестами, что поднимусь и посмотрю, что происходит наверху. Я испытывал неприятное чувство; по спине моей пробежали мурашки. Ведь меня, возможно, уже поджидали с пулеметом, чтобы прошить очередью.
Я осторожно выглянул на поверхность, но в первый момент ничего не заметил, потому что меня с головой накрыла волна. Потом волна спала, и я все ясно рассмотрел. Джонка находилась в двадцати футах от меня и медленно дрейфовала; Леунг стоял у руля, а Корво не было видно. Я покрутил головой и осмотрел залив. Рыбацкие джонки по-прежнему находились на значительном удалении, и ни одна из них не пыталась к нам приблизиться. Наконец я глянул через плечо и увидел серый моторный катер, который шел через залив, направляясь прямо к нашей джонке. Он был еще далеко, но шел на хорошей скорости. Я снова нырнул и энергично закивал Тесс, чтобы она следовала за мной. Потом поплыл под водой к тому месту, где дрейфовала наша джонка. Оказавшись прямо под ней, я указал большим пальцем вверх. Тесс кивнула, и я вынырнул на поверхность. Я немного просчитался, но, к счастью, мы вынырнули футах в тридцати за джонкой, так, что она двигалась к нам, а ее корпус скрывал нас от тех, кто находился на моторном катере.
Леунг заметил нас, пробежал на нос джонки и бросил нам канат.
Когда нос джонки надвинулся на нас, я взял Тесс за руку. Другой рукой схватился за канат. Леунг опустился на колени возле борта, готовый нам помочь. Тесс передала ему чемодан и фонарь и поднялась по канату. Леунг схватил ее за плечи и вытащил на палубу. Я тоже стал подниматься по канату, и сильные руки Леунга помогли и мне взобраться на палубу. Тесс схватила чемодан и кинулась под навес. Я сбросил маску, акваланг и ласты и последовал за ней.
Корво смотрел на меня сияющими глазами.
— Вы нашли его! — задыхаясь, проговорил он.
— Да, нашли, — проворчал я. — И если патрульщикам на этой лодке не понравится вид Леунга, мы будем владеть им не более десяти минут.
— Вы нашли его, — повторил он. — Давайте быстрее откроем!
— Не сейчас! — прорычал я. Леунг сверху закричал:
— Хозяин!
— Да, Леунг?
— Они подходят ближе. Что мне делать?
— Скажи им, что твой брат болен и лежит внизу. Скажи им, что думаешь, тиф...
— Да, хозяин.
— И брось сюда тот самый ключ.
Ключ, звякнув, упал на пол. Я схватил его, отпер шкафчик и вынул оттуда пулемет “бреда”. Тесс смотрела на меня расширенными глазами.
— Пулемет! — задохнувшись, сказала она.
— А вы догадливы, — проворчал я. — У вас есть оружие?
— Нет, — ответила она. — Но у Филиппа есть. Корво, сделав над собой усилие, отвел глаза от портфеля. Потом сунул руку в карман и вытащил оттуда автоматический пистолет.
— Вот он, — сказал он.
— Возможно, вам придется им воспользоваться. Тесс, вон в том шкафчике мой “люгер”. Вы владеете оружием?
— Конечно. — Она прошла к шкафчику.
— А вы знаете какие-нибудь молитвы? Они тоже помогают, — добавил я.
Глава 8
Частый перестук машин на катере становился все громче, затем перешел в крещендо и вдруг оборвался. Мы напряженно прислушивались. Грубый голос окликал нас. Потом послышался ответ Леунга.
— Что он говорит? — прошептала Тесс.
— Спрашивает Леунга, что он делает так близко от берега. А Леунг отвечает, что у него заболел брат и он думает — тиф.
— А они поверят?
— Мы это скоро узнаем.
Я слышал голос офицера на катере. Он не был удовлетворен ответом. И собирался перебраться на джонку, чтобы лично посмотреть, что к чему. Я сказал об этом Корво и Тесс.
— Так нам придется драться?
— Возможно, — сказал я. — Будем надеяться, что он сойдет на джонку один, как и обещал.
Минуту спустя борт катера ударился о джонку. Прямо над нами послышались тяжелые шаги.
— Твой брат там, внизу?
— Да, начальник, — ответил Леунг.
— Я хочу на него взглянуть!
Я знаком показал Тесс и Корво, чтобы они отошли подальше. Сам же прижался к переборке. Ноги офицера в белых форменных брюках возникли прямо передо мной. Потом появилось туловище и наконец — лицо. Он держал в руках автоматический пистолет, но тут же бросил его, когда я ткнул его в живот стволом пулемета. Офицер уставился на меня, выпучив глаза.
— Ну ты, отродье, — проговорил я вполголоса. — Будешь делать, что я скажу, или этот пулемет распилит тебя надвое!
— Да, — ответил он, и его кадык спазматически дернулся.
— Прикажи своим людям перейти на джонку. Всем до одного. Если они не перейдут, тебе конец, ты понимаешь?
— Да, понял, — прохрипел он.
— Тогда командуй!
Офицер высунул голову над поверхностью палубы и прокричал приказ. Я ценю в китайских моряках одно качество: между собой они могут быть товарищами, но это никак не влияет на воинскую дисциплину. Уже через полминуты семеро моряков выстроились на палубе нашей джонки.
— Очень хорошо, — похвалил я офицера. — Теперь мы выйдем на палубу. Прикажи своим матросам не сопротивляться. Я нервный человек, сын тысячи дьяволов, и мне достаточно только один раз надавить пальцем на спусковой крючок. — Кантонский диалект прекрасно подходит для подобных заявлений.
Я кивнул Корво и Тесс, чтобы они следовали за мной. Мы выбрались на палубу, и я остановился позади офицера, ткнув ему в спину ствол пулемета. Офицер же уговаривал своих людей не оказывать сопротивления. Катер, привязанный к джонке канатами, медленно дрейфовал вместе с нею. Я подозвал Корво и передал ему пулемет.
— Держите их под прицелом, — сказал я. — Я собираюсь выбросить их катер на берег. А Деунгу скажу, чтобы он подвел джонку и забрал меня. О'кей?
— Конечно, — сказал он. — Вы действуете отлично, Кэйн.
— Благодарю вас, — проворчал я.
Я взял пистолеты — его и Тесс — и перешел на борт катера. Поднялся на мостик. Затем сказал Леунгу, что собираюсь делать, и он отпустил канаты. Я перевел рукоятку машинного “телеграфа” на “полный вперед”, и катер быстро набрал скорость. Я направил его к скале, которая возвышалась над песчаным пляжем примерно в четверти мили от джонки. Катер развил скорость не менее двадцати узлов. В самый последний момент я отпустил штурвал и повис на краю мостика.
Когда нос катера врезался в скалу, раздался ужасный треск разваливающегося на части корпуса. Я еле устоял на ногах. Потом слез с мостика и по наклоненной палубе направился к люку машинного отделения. Я подошел как раз в тот момент, когда китаец в синей робе и со ссадиной на лбу вылезал из люка с выражением крайнего изумления на лице. Он медленно поднял голову и увидел меня. Я сунул ему в лицо “люгер” и сказал на кантонском диалекте несколько слов, которые могли бы быть переведены на приличный язык как “убирайся вон”!
Он не стал спорить и мигом перебрался на скалу. Потом устремился в глубь континентального Китая со всей скоростью, на которую был способен. Вскоре он скрылся за грядой песчаных дюн. Я еще подождал немного, ожидая одного-двух хлопков от преодоления звукового барьера, но так ничего и не услышал.
Джонка медленно приближалась к катеру. Я спустился по трапу в узкий проход и нашел то, что искал — радиорубку. Взяв стул со стальными ножками, я начал крушить им аппаратуру. Крушил до тех пор, пока не уверился в том, что она не сможет издать ни единого писка. Потом я снова поднялся на палубу.
Леунг осторожно подогнал к катеру джонку, и я спрыгнул на нее. Когда офицер увидел разгром, учиненный на его судне, в глазах его появилось дикое выражение. Он перевел взгляд на меня.
— Вам просто повезло, лейтенант, — ободрил я его. — Вы можете вернуться на свой корабль и взять с собой ваших людей. — Он открыл рот, собираясь что-то сказать, но я вежливо продолжал:
— Не вынуждайте меня изменить свое решение и расстрелять всех ваших людей вместе с вами.
Он быстро закрыл рот, так ничего и не сказав. Как только последний матрос перешел на катер, Леунг дал задний ход. Джонка, описав дугу, развернулась и направилась к выходу из залива.
— Мы должны идти на предельной скорости, — сказал я Леунгу. — Обратно в Гонконг. Ты держи руль, а я буду с пулеметом отпугивать любопытных.
— Да, хозяин. — Лицо Леунга прояснилось. — Хорошая работа, хозяин.
— Я поверю в это, когда мы снова увидим Гонконг, — ответил я.
Тесс и Корво подошли ко мне.
— Герой — победитель, — воскликнула Тесс. — Энди, вы были просто ужасны!
— У них есть рация? — спросил Корво.
— Что он говорит? — прошептала Тесс.
— Спрашивает Леунга, что он делает так близко от берега. А Леунг отвечает, что у него заболел брат и он думает — тиф.
— А они поверят?
— Мы это скоро узнаем.
Я слышал голос офицера на катере. Он не был удовлетворен ответом. И собирался перебраться на джонку, чтобы лично посмотреть, что к чему. Я сказал об этом Корво и Тесс.
— Так нам придется драться?
— Возможно, — сказал я. — Будем надеяться, что он сойдет на джонку один, как и обещал.
Минуту спустя борт катера ударился о джонку. Прямо над нами послышались тяжелые шаги.
— Твой брат там, внизу?
— Да, начальник, — ответил Леунг.
— Я хочу на него взглянуть!
Я знаком показал Тесс и Корво, чтобы они отошли подальше. Сам же прижался к переборке. Ноги офицера в белых форменных брюках возникли прямо передо мной. Потом появилось туловище и наконец — лицо. Он держал в руках автоматический пистолет, но тут же бросил его, когда я ткнул его в живот стволом пулемета. Офицер уставился на меня, выпучив глаза.
— Ну ты, отродье, — проговорил я вполголоса. — Будешь делать, что я скажу, или этот пулемет распилит тебя надвое!
— Да, — ответил он, и его кадык спазматически дернулся.
— Прикажи своим людям перейти на джонку. Всем до одного. Если они не перейдут, тебе конец, ты понимаешь?
— Да, понял, — прохрипел он.
— Тогда командуй!
Офицер высунул голову над поверхностью палубы и прокричал приказ. Я ценю в китайских моряках одно качество: между собой они могут быть товарищами, но это никак не влияет на воинскую дисциплину. Уже через полминуты семеро моряков выстроились на палубе нашей джонки.
— Очень хорошо, — похвалил я офицера. — Теперь мы выйдем на палубу. Прикажи своим матросам не сопротивляться. Я нервный человек, сын тысячи дьяволов, и мне достаточно только один раз надавить пальцем на спусковой крючок. — Кантонский диалект прекрасно подходит для подобных заявлений.
Я кивнул Корво и Тесс, чтобы они следовали за мной. Мы выбрались на палубу, и я остановился позади офицера, ткнув ему в спину ствол пулемета. Офицер же уговаривал своих людей не оказывать сопротивления. Катер, привязанный к джонке канатами, медленно дрейфовал вместе с нею. Я подозвал Корво и передал ему пулемет.
— Держите их под прицелом, — сказал я. — Я собираюсь выбросить их катер на берег. А Деунгу скажу, чтобы он подвел джонку и забрал меня. О'кей?
— Конечно, — сказал он. — Вы действуете отлично, Кэйн.
— Благодарю вас, — проворчал я.
Я взял пистолеты — его и Тесс — и перешел на борт катера. Поднялся на мостик. Затем сказал Леунгу, что собираюсь делать, и он отпустил канаты. Я перевел рукоятку машинного “телеграфа” на “полный вперед”, и катер быстро набрал скорость. Я направил его к скале, которая возвышалась над песчаным пляжем примерно в четверти мили от джонки. Катер развил скорость не менее двадцати узлов. В самый последний момент я отпустил штурвал и повис на краю мостика.
Когда нос катера врезался в скалу, раздался ужасный треск разваливающегося на части корпуса. Я еле устоял на ногах. Потом слез с мостика и по наклоненной палубе направился к люку машинного отделения. Я подошел как раз в тот момент, когда китаец в синей робе и со ссадиной на лбу вылезал из люка с выражением крайнего изумления на лице. Он медленно поднял голову и увидел меня. Я сунул ему в лицо “люгер” и сказал на кантонском диалекте несколько слов, которые могли бы быть переведены на приличный язык как “убирайся вон”!
Он не стал спорить и мигом перебрался на скалу. Потом устремился в глубь континентального Китая со всей скоростью, на которую был способен. Вскоре он скрылся за грядой песчаных дюн. Я еще подождал немного, ожидая одного-двух хлопков от преодоления звукового барьера, но так ничего и не услышал.
Джонка медленно приближалась к катеру. Я спустился по трапу в узкий проход и нашел то, что искал — радиорубку. Взяв стул со стальными ножками, я начал крушить им аппаратуру. Крушил до тех пор, пока не уверился в том, что она не сможет издать ни единого писка. Потом я снова поднялся на палубу.
Леунг осторожно подогнал к катеру джонку, и я спрыгнул на нее. Когда офицер увидел разгром, учиненный на его судне, в глазах его появилось дикое выражение. Он перевел взгляд на меня.
— Вам просто повезло, лейтенант, — ободрил я его. — Вы можете вернуться на свой корабль и взять с собой ваших людей. — Он открыл рот, собираясь что-то сказать, но я вежливо продолжал:
— Не вынуждайте меня изменить свое решение и расстрелять всех ваших людей вместе с вами.
Он быстро закрыл рот, так ничего и не сказав. Как только последний матрос перешел на катер, Леунг дал задний ход. Джонка, описав дугу, развернулась и направилась к выходу из залива.
— Мы должны идти на предельной скорости, — сказал я Леунгу. — Обратно в Гонконг. Ты держи руль, а я буду с пулеметом отпугивать любопытных.
— Да, хозяин. — Лицо Леунга прояснилось. — Хорошая работа, хозяин.
— Я поверю в это, когда мы снова увидим Гонконг, — ответил я.
Тесс и Корво подошли ко мне.
— Герой — победитель, — воскликнула Тесс. — Энди, вы были просто ужасны!
— У них есть рация? — спросил Корво.