Браун Картер. Завтра убийство!

Картер Браун
Завтра убийство!

1

   Каждый раз, когда я бросала взгляд на новенькую вывеску, меня охватывала радость, словно девушку, впервые спешащую на свидание к моряку. Но предчувствие открывающихся просторов странно смешивалось с горьким чувством утраты.
   До прошлого воскресенья вывеска гласила: «Рио – Мэйвис, расследования». Мэйвис Зейдлитц – это я (блондинка, хорошо сложена и с головы до пят просто само олицетворение жизни!).
   А Рио расторг наш деловой союз и укатил в Детройт. Ему неожиданно предложили заняться охраной на одном крупном автозаводе, посулив хорошую плату, и он не раздумывая уехал. По-моему, у них там вышли какие-то неприятности с рабочими, которые выносили в карманах запчасти с тех пор, как завод перешел на выпуск малолитражек.
   Как бы там ни было, Джонни распростился со мной пару дней назад, и я была все время занята воспоминаниями о нашем прощании. Но в конце концов, девушка не может жить одними воспоминаниями, даже если они согревают ее по ночам.
   Я решила продолжить наше дело одна, на свой страх и риск, благо за помещение было уплачено до конца месяца.
   И теперь, повторяю, мне доставляло смертельное удовольствие видеть надпись через стекло даже шиворот-навыворот, да какая разница, я и так прекрасно знаю, что там написано: «Мэйвис Зейдлитц. Консультант по конфиденциальным вопросам». Мне подумалось о том, что при подобной вывеске я смогу получать самые разные дела, начиная от «звездочек» варьете, жаждущих узнать все о морских офицерах, и до агентов ФБР, которым необходимо выяснить, каким образом можно отучить людей называть полицейских копами.
   Огорчало только то, что уже среда, а ни один клиент до сих пор не появился.
   Примерно в одиннадцать, когда солнце так и било в окна моей конторы, а я уже стала подумывать о том, чтобы отправиться к парикмахеру, дверь неожиданно отворилась, и вошел человек.
   Это был мужчина лет сорока, высокий и стройный, на вытянутом, бледном лице которого застыло меланхолическое выражение, усиливаемое очками без оправы. Словом, у него был такой унылый вид, словно он умудрился наступить на пепельницу, уходя утром из дома.
   – Извините, – нервно сказал вошедший. – Я хотел видеть Рио, и был совершенно уверен, что здесь его бюро расследований…
   – Он в Детройте, – ответила я торопливо и почувствовала, что мое лицо принимает столь же грустное выражение, как у посетителя. – Рио уехал еще в пятницу.
   – Какая жалость! – похоже было, что мужчина сейчас расплачется. – Мне так необходимо его видеть!
   – Я полагаю, ваше желание разделяет, по меньшей мере, половина гардеробщиц этого города! – воскликнула я с сочувствием. – Впрочем, мне тоже жаль, что он уехал, – добавила я как можно безучастнее. – Терпеть не могу расставаться со своими младшими партнерами.
   – Рио – ваш младший партнер? – посетитель прищурился, но я не смутилась. Стоит мужчине посмотреть на меня во все глаза и – все, тут ему конец.
   – Естественно, младший. Я – Мэйвис Зейдлитц, возглавляла бюро расследований, а теперь, когда Джонни уехал, мне одной придется расправляться со всеми делами.
   – Можно присесть? – спросил клиент и, не дожидаясь разрешения, рухнул на стул.
   – Может, вы заметили новую вывеску на двери? – спросила я небрежно. – Так вот, если нужна конфиденциальная помощь, то я вполне могу оказать ее вам.
   – Мне нужен частный детектив! – простонал этот тип.
   – Я и есть частный детектив, и к тому же объяснила вам уже, что Рио был всего лишь младшим моим сотрудником! – Мне стало жаль, что в столе нет пистолета, который можно было бы лениво перезарядить перед этим флегмой. К сожалению, в верхнем ящике валялся только пустой футляр из-под помады оттенка «греховно-розовый».
   – Ну что ж, – уныло сказал клиент, – может быть вы действительно сможете чем-то помочь…
   – Конечно, мистер…
   – Ромейн, – представился он. – Раймонд Ромейн, – мужчина опять прищурился. – Торгую произведениями искусства.
   – Вот как? – протянула я разочарованно, поскольку мне уже доводилось встречать типов такого сорта. – Теперь все понятно! Вы хотите, чтобы я позировала для соответствующих журналов: на лице – улыбка, на теле – одни колготки?
   – Ну что вы, – проскрипел он, засопел и замигал, как светофор на перекрестке. – Я, в основном, имею дело с древностями…
   – Даже так! – взорвалась я. – Между прочим, я гожусь вам в дочери, и к вашему сведению, ни разу в жизни не надевала корсет! Какое вы имеете право оскорблять меня?
   – Успокойтесь, – протянул он руку, словно защищаясь от моих слов. – Я только хотел сказать, что имею дело с картинами, мебелью и другими антикварными вещами…
   – И совсем не хотите, чтобы я позировала для фотографий?
   – Упаси бог! – Он вздохнул. – А что, Рио не вернется в ближайшее время?
   – Он не вернется вообще.
   – Вы уверены в этом?
   – Так же, как в том, что на мне розовые плавки… Впрочем, это не так уж важно, мистер Ромейн, – добавила я быстро. – В общем, совершенно уверена.
   – Вероятно, у меня нет иного выхода, – грустно заявил посетитель. – Остается надеяться, что вы мне поможете. Вот это я получил сегодня утром с почтой, – он бросил на стол лист бумаги.
   Это была страница из телевизионного журнала с перечнем передач, и мне сразу бросились в глаза слова «Вечерняя передача Сэма Барни», поскольку они были жирно обведены карандашом. Намного ниже карандашом же кто-то приписал: «Посмотрите эту передачу, Ромейн! Для тебя это вопрос жизни и смерти!» Мистер Ромейн внимательно наблюдал за моим лицом, пока я разглядывала послание.
   – Ну, что вы скажете? – спросил он нетерпеливо, Я пожала плечами.
   – Должно быть, эта передача – жуткая белиберда, если ее рекламируют подобным образом! Лично я предпочитаю старые фильмы по восемнадцатому каналу.
   – Каким образом, черт побери, телевизионная передача может быть вопросом жизни и смерти для меня?! – не выдержал флегматик. – Именно этого я не могу понять!
   – Я тоже. Если бы речь шла о старом фильме, все бы встало на свои места, раз вы имеете дело со всякой рухлядью…
   – Может быть, кто-нибудь пошутил? – неуверенно предположил посетитель. – Тогда тем более я хочу узнать – кто, и вообще, в чем тут дело, не могли бы вы этим заняться? Разумеется, я заплачу, если вы все выясните достаточно быстро.
   – Вот это да! – выпалила я. – Поздравляю вас, мистер Ромейн, вы – мой первый клиент!
   – Первый? – переспросил он настороженно.
   – Да, с тех пор, как уехал Джонни, – нашлась я. – А вообще у меня солидный опыт, не сомневайтесь!
   Насчет опыта – чистая правда. Любая девушка, которой пришлось жить в Голливуде, обязательно приобретает солидные навыки по части улаживания всякого рода проблем, иначе ей ни за что не уцелеть в мире волков и шакалов.
   – Выясните все насчет этого Барни и его программы, – заявил мой клиент, нахмурясь. – Непременно узнайте, почему так важно, чтобы я в пятницу посмотрел ее. И не забывайте, что уже среда, мисс Зейдлитц, так что времени у вас в обрез. Буду весьма благодарен, если вы поторопитесь.
   – Конечно, – коротко бросила я. – Ни о чем не беспокойтесь, выбросьте всю чушь из головы и продолжайте заниматься своим старьем.
   С минуту он тупо смотрел на меня, затем вытащил из кармана визитку и бросил ее на стол.
   – Здесь мой рабочий телефон, пожалуйста, позвоните сразу, как только что-нибудь разузнаете.
   – Ну, разумеется, – усмехнулась я. – И будьте уверены, я, как консультант по конфиденциальным вопросам, обещаю вам выяснить все самым тщательным образом, но…
   – Я так и думал. – Ромейн печально вздохнул. – Вот мы и добрались до вопроса о деньгах, не так ли, мисс Зейдлитц? Двухсот долларов в качестве аванса достаточно?
   – Долларов? – поперхнулась я.
   – Вряд ли вас устроит, если я предложу двести песо, – сухо ответил он.
   Вероятно, я несколько минут пребывала в трансе, разглядывая чек, потому что когда снова подняла голову, моего первого клиента уже не было в конторе.
   Это меня тоже вполне устроило, деньги я уже получила, осталось сделать не так уж много. «Начнем с самого начала», – как говорил один мой знакомый морской сержант, прежде чем выключить свет и уложить меня на кушетку. Итак, первым делом надо повидать Сэма Барни. Я решительно подвинула к себе телефон и набрала номер телестудии.
   Барни оказался из тех деловых типов, до которых почти невозможно добраться, и мне пришлось хорошенько поговорить с секретаршей, пока я добилась встречи с ним на следующее утро в десять часов. После этого мне явно нечего было делать, и я подумала, что было бы непростительной ошибкой провести остаток дня в бюро.
   Я направилась прямиком в банк, получила деньги по чеку и помчалась на Биверли-хиллз, где немедленно купила себе неглиже – настоящее чудо со сплошными оборочками, кружевами и складочками… В общем, мечта за 69 долларов! А потом я не выдержала и купила еще ярко-красную пижаму, состоящую из кофточки и штанишек до колен.
   Рассматривая ее, я подумала, что раз уж не могу завести настоящего пуделя, то, когда мне станет слишком грустно, я надену эту пижаму, встану на четвереньки, помашу себе воображаемым хвостиком, и грусть тотчас как рукой сымет.
   На следующее утро я постаралась появиться в студии ровно в назначенное время, сообразив, что Сэм Барни слишком занятой человек, и если опоздать, то можно не увидеть его очень долго. И я не ошиблась, ибо даже в четверть двенадцатого еще сидела в приемной, битком забитой посетителями.
   Сэм Барни оказался здоровенным детиной, но вообще-то не совсем соответствовал моим представлениям о телезвездах, особенно, если учесть его толщину и синяки под глазами. Казалось, с момента своей предыдущей передачи он так и не сомкнул глаз.
   – Садитесь, мисс Зейдлитц, – сказал ведущий, и пока я устраивалась на стуле, попытался сосредоточиться. – Чем могу быть полезен? – спросил он устало.
   – Не тем, о чем вы подумали, – холодно заметила я, сразу настраивая разговор на деловой лад. – Мне хотелось бы знать, кто придумал рекламировать вашу программу таким идиотским способом, и требую от имени моего клиента, чтобы его немедленно прекратили беспокоить всякой ерундой насчет жизни и смерти. Он человек нервный, и подобные выходки могут вызвать у него инфаркт!
   – Гм? – произнес Барни.
   – Если вы перестанете таращиться на мои коленки, то может быть быстрее сообразите, о чем речь. Так кто же придумал рассылать по почте листки с программой Сэма Барни, обведенной карандашом, да еще с дурацкими приписками?
   – Программа по почте? – переспросил он. – Вы, вероятно, ошиблись. Моя программа рекламируется единственным способом – время от времени появляются объявления в журнале…
   – В таком случае, что это? – я бросила на стол перед ним лист из журнала, который оставил мне мистер Ромейн.
   Мой собеседник тупо посмотрел на него и покачал головой.
   – Ничего не могу объяснить вам, мисс Зейдлитц, я не имею к этому никакого отношения. И уж тем более не представляю, кто мог прислать вам это…
   – Не мне, а моему клиенту!
   – Вашему клиенту? Какому клиенту? – уставился он на меня.
   – Я консультант по конфиденциальным делам.
   Сэм Барни закрыл глаза.
   – Что-что? – пробормотал он. – По каким делам?
   – По разным, – просто ответила я, мне казалось, что это само собой разумеется.
   – Ах, да, что я спрашиваю, – устало отмахнулся Барни. – Послушайте, может быть над вашим клиентом пошутил какой-нибудь его друг? Юморист какой-нибудь, а?
   – Именно это сказал Змей – Адаму, – резко ответила я. – А что из этого получилось – сами видите…
   – Хм, ну и что же вы хотите от меня?
   – Вам придется объясниться, мистер Барни, – заявила я тоном, не терпящим возражений. – Мой клиент не оставит этого так.
   – Вы хоть раз смотрели мою передачу? – неожиданно спросил ведущий.
   – Не хочу выглядеть слишком самонадеянной, но вы что же, считаете, будто такая девушка, как я, не найдет вечером занятия поинтересней?
   – Пожалуй, – усмехнулся он, блеснув глазами. – Хорошо, тогда я в двух словах расскажу вам о нашей программе. В студии собираются три-четыре человека и беседуют примерно в течение часа. Вся изюминка в том, что наши гости, это всегда люди, – он замялся на секунду, – немного тронутые что ли, ну словом, с дырой в голове. Они, например, могут заявить, что Земля – плоская, или что Великий Каньон вырыли термиты…
   – Так и предполагала, что на вашей программе собирается подобная публика, – любезно заметила я. – Ну и при чем здесь вопрос о жизни и смерти мистера Ромейна?
   – Видите ли, наша передача уже выходила в эфир, а поскольку она несколько необычна, то кто-нибудь и решил столь же экстравагантно подшутить над вашим клиентом. – Мистер Барни кисло улыбнулся.
   – Но мне заплатили двести долларов и я должна выяснить все основательно! – мой голос дрожал от волнения. – Да и чует мое сердце, здесь что-то не так, иначе зачем бы он выложил такую сумму?
   В глазах ведущего сверкнуло любопытство, сменившееся почти тотчас задумчивостью. А я про себя отметила, что в самом начале нашей встречи блеск в его глазах был совсем другим.
   – Знаете что, – начал он приветливо. – Я хочу сделать вам предложение. Есть верный способ выяснить, что за всем этим кроется…
   – Какой же?
   – Будьте завтра гостьей на нашей передаче! Вы как нельзя лучше сможете пронаблюдать на месте за всем происходящим.
   – Но… – протянула я.
   – Вы только подумайте, какая для вас реклама! – воодушевленно продолжал Сэм. – Мисс Зейдлитц, консультант по конфиденциальным вопросам! Тысячи жителей Лос-Анджелеса смотрят нашу программу, вы понимаете?
   – Идея вообще-то неплохая… Только что я буду там делать?
   – Вам ничего не придется делать. Это будет просто беседа, все, что от вас требуется – сидеть в кресле и отвечать на вопросы, которые я буду задавать, ну и выглядеть примерно так, как сейчас, или чуточку получше.
   – Хорошо, я согласна.
   – Отлично! – обрадовался мистер Барни. – Оставьте секретарше свой адрес, завтра я пришлю за вами машину, мисс Мэйвис. Надеюсь, вы не будете возражать, что я называю вас так?
   – Конечно!
   – Великолепно! А вы зовите меня Сэмом.
   Мне было ясно, что разговор окончен, но тут я вспомнила, что Джонни Рио никогда не позволял подозреваемому выйти сухим из воды, да еще так просто.
   – Сэм, – произнесла я абсолютно спокойно. – Не ответите ли вы еще на один вопрос, прежде чем я уйду?
   – Ну конечно, Мэйвис! В чем дело?
   Я подалась вперед и уставилась на него.
   – Как вы объясните тот факт, что карандашный кружок, которым обведено ваше имя на злополучном послании, очень напоминает круги у вас под глазами?

2

   На обратном пути я завернула перекусить, так что когда добралась до своего бюро, было уже около половины третьего.
   Я сразу же позвонила мистеру Ромейну, сообщила ему о встрече с ведущим телепрограммы и о том, что в пятницу вечером сама буду участницей передачи, чтобы лично пронаблюдать за ситуацией. Вероятно, он был простужен, поэтому проворчал что-то невразумительное и сразу повесил трубку.
   Следующий час тянулся на редкость долго, но я все же решила не покидать контору на случай, если мой клиент надумает позвонить и поздравить меня с тем, как ловко я расправилась с Сэмом Барни.
   Чтобы убить время, я читала книжку «Последняя ошибка Ланы», и могу заверить, что если двадцать семь фотографий этой девицы в объятиях жениха иллюстрируют ее необыкновенно страстную натуру, тогда речь может идти исключительно только об ошибке ее жениха, который в последней главе все-таки женился на ней.
   Я дочитывала последнюю страницу, когда постучали в дверь. Быстро обернувшись, я увидела входящего в комнату незнакомца и просто обмерла. Это был не просто мужчина, это был мужчина моей мечты! А как вы понимаете, мечты не так уж часто сбываются.
   Он был молод, высок и атлетически сложен. Черные волосы красавец не стриг, вероятно, нарочно, сознавая, что такая прическа придает ему что-то мальчишески-беззаботное. Худое лицо с резкими чертами и печальные карие глаза почему-то сразу вызвали во мне мысль о Говарде – меня всегда волновали интеллектуальные профили. Картину довершал серый пиджак спортивного покроя и светло-коричневые брюки, а синяя рубашка была застегнута на все пуговицы.
   – Мисс Зейдлитц? – спросил он звучным, глубоким голосом, от которого у меня по спине побежали мурашки.
   – Разумеется, – едва выговорила я. – Если вы что-нибудь продаете, куплю с удовольствием.
   – Я ничего не продаю, – улыбнулся он, показав ослепительные, ровные зубы, уселся в ближайшее кресло, закурил и уставился на меня.
   Некоторое время я не могла сообразить, как себя вести. Если это не торговец, тогда кто? Возможно, битник. Но для битника он слишком хорошо одет, выбрит, да и ноги у него в полном порядке.
   – Меня зовут Говард, – произнес он наконец своим чудным голосом. – Эдвард Говард, вы можете звать меня Эдди.
   – Спасибо, – хрипло ответила я. – А вы можете звать меня, как хотите.
   – Значит, Мэйвис, – он улыбнулся снова. – Нам предстоит провести в обществе друг друга пару дней.
   – Спорим, что вы окончили Йель, – вставила я.
   – Гарвард.
   – Никакой разницы.
   Он закрыл глаза и поморщился, словно от зубной боли, – вероятно, воспоминания о милой альма матер волновали его не на шутку до сих пор.
   Кстати, если вы не знаете, кто такая альма-матер, сейчас объясню: так обычно называют даму, которая помогает получить образование в колледже. Во всяком случае, именно так мне сказал один знакомый, учившийся в университете.
   – Ромейн посоветовал мне познакомиться с вами еще до передачи, – неожиданно заявил Эдвард.
   – Вас прислал мистер Ромейн?
   На мгновение его глаза утратили свое скорбное выражение, в них появился стальной блеск, который очень быстро угас.
   – Будем считать, что так. – Говард пожал плечами.
   – Но зачем? – спросила я. – Хотя, конечно, здорово, что вы пришли!
   – Простая предосторожность, – спокойно заметил Эдди. – Ромейн считает, что будет лучше, если я окажусь рядом завтра. Вдруг произойдет что-нибудь непредвиденное…
   – Великолепно! – воскликнула я. – А вы что, тоже занимаетесь древностями?
   – Не совсем так, – он усмехнулся. – Скорее, мне приходится иметь дело со свободными капиталовложениями…
   – Да ну? – я улыбнулась. – Это же замечательно! И с чем вам больше всего приходится сталкиваться?
   – С людьми, – ответил он небрежно. – Мне обычно поручают избавляться от них.
   – От… людей?.. – я проглотила комок в горле. – Вы шутите?
   Он скривил губы в холодной усмешке.
   – Я имею недурные рекомендации и высокие цены, самые высокие на западном побережье, тем не менее, заказов хоть отбавляй.
   – Мистер… мистер Ромейн прислал вас… чтобы убрать меня?
   – Ну, что вы несете! Успокойтесь, Мэйвис, – голос Эдди звучал вполне дружелюбно. – Я – телохранитель Ромейна, и он, опасаясь за вас, прислал меня, чтобы завтра я прикрыл вас, в случае чего.
   – Вы можете прикрыть меня в любую минуту, – смело сказала я. – Если вы будете рядом, мне самой потребуется телохранитель!
   – Не беспокойтесь, я не собираюсь вас насиловать.
   – Ну! – взорвалась я. – Напрасно вы так самоуверены! Впрочем, я совсем не это хотела сказать. Возможно, вы просто не понадобитесь завтра. Например, ведущий телепередачи считает, что вся эта история – нелепая шутка. В его программе участвуют одни придурки, вот он и предположил, что в тон ей какой-то приятель мистера Ромейна придумал всю эту чушь насчет жизни и смерти.
   – У Ромейна нет таких приятелей, – мягко возразил Говард. – У него вообще нет друзей, способных шутить. А он сам не сообразит, что такое шутка, если даже ее преподнесет ему сам Боб Хоуп.
   – Значит, это серьезно? – занервничала я. – Вы думаете, на завтрашней передаче что-нибудь произойдет?
   – Завтра вечером и увидим, – спокойно заявил Эдди. – А на сегодня у вас какие планы?
   – Никаких, в общем… Я собиралась пораньше лечь спать…
   – Чудесно звучит, – он улыбнулся. – А почему бы нам предварительно не пообедать?
   – Давайте не будем с самого начала портить нашу дружбу, – холодно отрезала я. – Пообедать – это еще куда ни шло, но дальше я позабочусь о себе сама.
   – Разумеется! – нагловато ухмыльнулся он. – Я просто пошутил. Предлагаю встретиться в восемь.
   – Хорошо. Мой адрес…
   – Я знаю. Не будете ли вы любезны встать на минутку, Мэйвис?
   Я встала, не совсем понимая, зачем ему это нужно. Он несколько секунд рассматривал меня, а я молчала, чувствуя только, как под его взглядом нейлоновое белье под платьем становится мне тесно.
   – Поспорил сам с собой, – улыбнулся он наконец. – Ваши размеры: тридцать семь – двадцать три – тридцать восемь, верно?
   – Нет! – я решительно тряхнула головой. – Тридцать восемь – двадцать три – тридцать семь! И широкоплечей меня не назовешь!
   – Пожалуй, эта совместная работа будет одной из самых приятных в моей жизни, – заметил Говард ласково. – Итак, встретимся в восемь.
   Он поднялся и направился к выходу, но у самой двери обернулся.
   – Вы когда-нибудь встречали человека по имени Майк Инглиш?
   – Не помню что-то… А почему вы спрашиваете?
   – О, это весьма занятная личность, если бы встретили хоть раз – непременно запомнили бы! – Говард усмехнулся. – Одно меня не перестает удивлять, зачем это вы вздумали работать на Ромейна? И вообще, все очень странно…
   – Слишком уж загадочно вы объясняетесь, – улыбнулась я. – Нельзя ли попроще?
   – Гм, – он помолчал. – Просто еще ни одному волку не доставался такой ангелочек, как вы, Мэйвис.
   Красавчик задумчиво покачал головой и вышел, плотно притворив за собой дверь.
   После его ухода меня на некоторое время посетило разочарование в себе: какой толк называться консультантом по конфиденциальным вопросам, если тебе никто не доверяет и присылают кого-то для прикрытия!
   Наверное, нечто подобное испытывает примадонна варьете, когда публика начинает расходиться как раз в тот момент, едва она расстегнет первую пуговицу.
 
   В пятницу утро тоже было чудесным, и, когда я входила в бюро, туман если где и оставался, то только у меня в голове. Я все время перебирала в памяти подробности вчерашнего вечера, как мы с Говардом отправились обедать и все остальное. Положительно, он нравился мне все больше и больше. Мне стоило колоссальных усилий сказать ему «нет», когда он поднялся со мной после ужина, закончившегося в первом часу ночи. Я заявила, что не гожусь на роль альма-матер, и если он хочет, могу вернуть стоимость моего ужина. В ответ он неожиданно схватил меня за руку, и я уже приготовилась применить джиу-джитсу, но он поднес мою кисть к губам, поцеловал и сказал мягко: «Спокойной ночи».
   Господи, что тут со мной произошло! Это было до того романтично, я потом полночи не могла уснуть и думала о том, что меня впервые пригласил на ужин настоящий джентльмен.
   Когда я вошла в контору, мои глаза все еще блестели от этого воспоминания, и я не сразу заметила, что в углу меня кто-то ждет.
   Она вдруг сорвалась с места, словно ее гвоздем укололи, и набросилась на меня, как свекровь на невестку.
   – Я покажу тебе, шлюха, как уводить чужих мужей!
   Ее волосы цвета платины торчали во все стороны. Ребятам, которые любят дешевых блондинок, эта дама пришлась бы по вкусу, особенно издали. Белый костюм с блестками плотно облегал ее костлявую фигуру. В общем, позировать для силуэтов моя противница явно не могла.
   Блондинка замахнулась сумкой, зажатой в правой руке. Всего долю секунды я ошеломленно смотрела на нее, а потом сработали навыки, приобретенные в общении с морским сержантом.
   Я схватила запястье противницы обеими руками, шагнула назад, потянула ее на себя и резко наклонилась вперед. Дама совершила какой-то невероятный полет через мое плечо, а поскольку в нужный момент я отпустила ее руку, смачно шлепнулась на задницу, сопроводив приземление пронзительным визгом. При этом ее юбка задралась до бедер, и я убедилась, что ноги, обтянутые нейлоном, у нее так же костлявы, как и все остальное.
   Незваная гостья начала отчаянно вопить, а шум всегда действует мне на нервы, поэтому я дала ей пару раз по физиономии, и она сразу заткнулась. Возможно, я ударила ее слишком сильно, но другого способа остановить истерику мне неизвестно. Да с такими стервами его и быть не может.
   Но через некоторое время меня начала угнетать уже полная тишина, и я снова подошла к блондинке. Она сидела на полу, будто окаменела, закатив глаза и развалив губы. Я встряхнула ее, помогла подняться и подвела к креслу.
   – Милочка, вы уверены, что не ошиблись адресом? – спросила я учтиво, когда она немного пришла в себя. – Уверяю вас, что за последние полгода не встречалась ни с одним женатиком.
   – Ты лжешь! – приглушенно выдавила незнакомка. – Я Бабло Ромейн, и позавчера мой муж приходил к тебе!
   – Вы мисс Ромейн? – искренне удивилась я.
   Она оскалилась.
   – Именно, и тебя, кажется, удивляет это, дешевая шлюшка?
   – Ну, – протянула я, – вообще-то, ваш муж говорил, что имеет дело со всякой рухлядью, но я и предположить не могла…
   – Ах ты гадина! – она хотела вскочить, но я ткнула ее пальцем под ребро.
   – Давай-ка, милочка, сразу уясним кое-что, – сказала я даже миролюбиво. – Разумеется, твой муж приходил сюда в среду, но это был чисто деловой визит, ясно? Ему просто необходимо выяснить некоторые вопросы, и он нанял меня.