Браун Картер. Зввездный час Донована

   Хикс благочестиво ухмыльнулся.
   — Готов биться об заклад, что боль при этом бывает адская, почти такая же, как у женщин при родах.
   — Видимо, он сказал вам, что их сюда прислал Мак-Ларен? — спросил я невинным тоном.
   Ухмылка исчезла, и на лбу у него появились морщины.
   — Если вы уже об этом знаете, то, значит, я напрасно терял время с ними? — огорчился Хикс.
   — Я встретил внизу Мак-Ларена, — ответил я. — Мы побеседовали с ним немного, а потом он мне сказал, что сам послал этих трех парней.
   — А где он сейчас? — холодно спросил Хикс. — Я бы с удовольствием и ему оставил нежный знак на его коленном суставе.
   — Думаю, что вы уже можете не беспокоиться, — сказал я. — Отведите их к нему в нижний бар. У него набитый бумажник, и он ждет не дождется рассчитаться с ними.
   Физиономии гангстеров заметно прояснились, а главарь даже перестал завывать.
   — И я должен их всех представить самим себе? — удивился Хикс. — О'кей! А что дальше?
   — Пусть убираются, — сказал я. — Бармен в настоящее время держит Мак-Ларена под «прицелом, так что поспешите. А потом можете считать себя свободным на этот вечер.
   — Вот так! И чем же вы предложите мне заняться?
   — Что вы вообще делаете в свободные вечера, — ответил я. — Я никогда не интересовался деталями и сейчас тоже не желаю ничего знать.
   Он пожал плечами.
   — А что, собственно, хотел от вас этот сумасшедший мешок с дерьмом, этот Мак-Ларен?
   — Об этом мы поговорим завтра.
   — Чудесно! — сказал Хикс. — А ну-ка, вы, святая троица, поднимайтесь!
   Я выждал, пока он всех их не выгнал из апартаментов, а потом тщательно запер дверь. За окнами все еще кружились снежинки, а центральное отопление делало апартаменты уютными и теплыми.
   Вспомнив, что неожиданный визит троицы помешал мне выпить, я, чтобы вознаградить себя за вынужденное воздержание, щедро наполнил бокал. Сделав изрядный глоток, я почувствовал себя до смешного хорошо, как король. Я снова посмотрел в окно, следя за белыми снежинками, а потом вдруг вспомнил об одном незаконченном деле. Как гласит умная поговорка, все нужно делать в подходящее время и в подходящем месте. Теперь мне подходили и время и место.
   Я допил свой напиток и разделся догола, затем, подойдя к окну, позвал Мэнди.
   Она сразу появилась в дверях спальни. На ней был черный шелковый костюм, на шее тяжелое серебряное ожерелье, а на голове — высокая прическа.
   — А, их уже нет! — бодро сказала она, но тут же прикрыла рот, вперив в меня изумленный взгляд. — О нет, Пол! — жалобно прохныкала она. Я целых полчаса потратила, чтобы одеться и привести себя в порядок.
   — Снежный король ждет свою снежную королеву! — важно сказал я.
   — А ты бы не мог подождать, пока мы поужинаем?
   — Ни в коем случае!
   — Я так и думала, — покорно ответила она. — Может быть, мы закажем ужин и поедим здесь, в апартаментах?
   Она неторопливо начала раздеваться, а я смотрел на нее со все возрастающим уважением. Потом она подошла ко мне, совершенно нагая, только на шее осталось ожерелье. Ее груди подпрыгивали на каждом шагу.
   После того, как она опять протиснулась между мной и окном, я наклонил голову и поцеловал ее в затылок.
   — Снежная королева надеется, что будет исполнено ее маленькое желание, ваше величество, — прошептала она.
   — Говори, — сказал я великодушно, — и твое желание будет исполнено.
   — Я потратила целых двадцать минут, чтобы сделать такую прическу.
   — С каких пор ты превратила в фетиш прическу?
   — С тобой никогда не знаешь ничего заранее, — сказала она. — Во всяком случае, каждый раз это происходит по-другому, не так, как в прошлый раз.
   Я обнял ее сзади, взял в руки груди и ласково пощекотал соски. По ее телу пробежала дрожь, и она прижалась ко мне спиной так, что ее упругие ягодицы оказались у меня между ног.
   — Пол, дорогой, — пробормотала она, — как быстро у меня все это происходит.
   — Я люблю наблюдать, — сказал я, теребя губами ее ухо, — как тают снежные королевы.
   Она еще больше нагнулась, и мои руки соскользнули с ее грудей, прошлись по животу и остановились на верхней части бедер. Пальцы мои исследовали пышную растительность на этом месте. Ее руки руководили моими пальцами, и она признательно стонала.
   Потом, много позже, когда улеглась буря страстей, я вернулся к бару и вынул оттуда два бокала. Мэнди опустилась в кресло, храбро закинула ногу на ногу и осталась сидеть в такой позе.
   — Моя прическа не пострадала? — спросила она озабоченно.
   — Ни один волосок не пострадал, — уверил я ее. — И ты действительно похожа на снежную королеву.
   Я открыл бутылку шампанского, наполнил бокалы и протянул один ей.
   — Это было очень мило, Пол, дорогой. Я так еще никогда не пробовала.
   — Никогда? — удивился я.
   — Я имею в виду, что мне не приходилось любоваться снежинками в то время, когда ты это проделывал. У тебя своеобразная душа, Пол!
   — У меня есть для тебя сюрприз, — сказал я. — Как ты смотришь на то, чтобы провести Рождество в Калифорнии?
   — Ты серьезно? — Ее лицо прояснилось. — Это будет великолепно!
   — В таком случае, выпьем за Калифорнию! Я поднял бокал и выпил глоток шампанского.
   — Тебе следовало бы одеться, — посоветовал я ей, — иначе простудишься.
   — Мне еще жарко после этого, — довольным тоном сказала она.
   — Как хочешь, — буркнул я.
   Мысленно возвратившись к разговору с недавним посетителем, я с удовольствием отметил, что во мне появляется охотничий азарт. Может быть, этому во многом способствовала схватка с тремя бандитами. Я взял брюки и стал натягивать их, но тут же выругался, почувствовав боль в одном месте, которое в спешке зацепил застежкой-молнией.
   — Какие подлецы! Хикс взмахнул перед моим носом дневной газетой.
   — Вы только посмотрите, что они натворили!
   — Взорвали бомбу неподалеку от Вестминстерского аббатства?
   — Прямо на его участке. Само аббатство не очень пострадало, но было ранено свыше тридцати человек, а двое погибли.
   — Шелдон Фишер, — сказал я.
   — Что?
   Он непонимающе посмотрел на меня.
   — По этому поводу Мак-Ларен и приходил ко мне вчера. Я передал Хиксу во всех деталях то, что услышал от Мак-Ларена относительно Фишера. Тот внимательно слушал.
   — Это дело полиции, — наконец сказал он.
   — Фишер живет в Штатах и пользуется там уважением, — сказал я. — Чтобы добиться его выдачи, нужно сперва доказать, что именно он стоит за этой организацией.
   — Уж не собираетесь ли вы серьезно заняться им, коллега? — недоверчиво спросил он. — Готов дать голову на отсечение, что его дом в Калифорнии — настоящая крепость.
   — В этом деле опасно полагаться только на сведения Мак-Ларена, — сказал я. — Поэтому я хочу на днях отправиться в Калифорнию, чтобы самому посмотреть там, что и как.
   — И Фишер, конечно, пригласит вас на недельку в гости, не так ли? — насмешливо спросил Хикс.
   — Он наверняка примет меня, если я явлюсь к нему как заказчик, — сказал я, — как человек, который собирается нанять его организацию.
   — И какой это будет заказ?
   — Об этом я еще не думал, — признался я. — Попробуйте вспомнить кого-нибудь, кто, по вашему мнению, приобрел бы массу достоинств, если бы стал покойником.
   — Ну, хорошо, а если окажется, что все, что говорил Мак-Ларен о Фишере, правда? — мрачно спросил Хикс. — Что тогда?
   — Тогда мы продумаем ситуацию еще раз, — ответил я.
   — Мы?

3

   — Вы же очень любите горячее калифорнийское солнце, — сказал я.
   — Я счел бы себя таким же сумасшедшим, как и вы, коллега, если бы хоть во сне подумал о том, чтобы сунуть голову в пасть Фишеру, — прошипел он. — Ведь дело не только в его доме, который наверняка под тройной охраной. После всего того, что вы мне порассказали, я пришел к выводу, что ему принадлежит и весь город, будь он проклят тысячу раз.
   — Я сказал, что мы сперва сориентируемся, а потом уже все продумаем, — напомнил я ему. — Мак-Ларен позвонит сегодня вечером, чтобы узнать, заинтересовало ли меня это дело, и должен сообщить нам еще массу разных сведений о Фишере.
   В этот момент мелодично зазвонил телефон и сразу замолчал. Хикс снял трубку.
   — Это Финчли, — сказал он мне мгновение спустя. — Вас спрашивает человек по имени Бочар.
   — Скажи Финчли, чтобы он пропустил его наверх.
   — Бочар? — спросил меня Хикс после того, как повесил трубку. — Это не тот, у которого мы купили артиллерию для аферы в Малагае?
   — Совершенно верно, — подтвердил я.
   — А что ему, черт возьми, нужно?
   — Возможно, он сам нам об этом скажет, — остроумно заметил я.
   В этот момент появился Бочар. Это был высокий плотный человек с мясистыми чувственными губами, аккуратно подправленными бакенбардами и густыми черными усами. Он не спеша опустился в кресло, а Хикс начал готовить „кампари-соду“.
   — Как приятно снова увидеться с вами, мистер Донован, — сказал Бочар на своем безупречном английском. — Видимо, в данный момент вас нельзя ангажировать?
   — В данный момент, нельзя, — подтвердил я.
   — Я до сих пор восхищаюсь тем, как вы решили нашу маленькую проблему, связанную с транспортировкой оружия в Малагай, — сказал он. — У вас в английском языке нет аналогичной поговорки: „Каждый день приносит свои плоды“.
   — Как же, есть. Только вы вряд ли ее поймете, — бросил Хикс.
   — Это чисто английский юмор, — сказал я Бочару. — Чтобы ее понять, нужно быть англичанином. К тому же, она родилась в старые дни мюзик-холла.
   — Но ведь вы — американец, мистер Донован.
   — А вы — бельгиец, — сказал я. — И поэтому у каждого из нас свои проблемы.
   — Вы знаете человека по имени Мак-Ларен?
   — Нет, — солгал я.
   — Он недавно нанес мне визит в Брюсселе, — сказал Бочар. — Очень интересовался вами и задал множество вопросов. Я подумал, что вы должны об этом узнать.
   — Спасибо, — сказал я. — А чем занимается этот Мак-Ларен?
   — Он представляет собой синдикат, который получает от меня партии оружия, — ответил он. — Заказы небольшие, но они всегда должны быть высокого качества.
   — Он вам не сказал, чем вызвано его любопытство? Бочар покачал головой.
   — У меня почему-то сложилось впечатление, что вы собираетесь броситься в новую аферу и, возможно, именно с Мак-Лареном.
   — Нет, вы ошибаетесь, — ответил я. — Напротив, я доволен тем, что мне сейчас не нужно ничего делать.
   — А я рад слышать это, — сказал он. — Значит, мне нет необходимости предостерегать вас.
   — Предостерегать? От чего?
   Он осторожно отпил из своего стакана.
   — Я только вчера узнал, что его выставили из синдиката. Он уволен. Меня очень серьезно предупредили ©б этом, мистер Донован.
   — А какой синдикат он представлял? — как бы между прочим осведомился я.
   — Группу наемников, — мягко ответил он. — В большинстве случаев они действуют в Африке, но, кажется, их время уже прошло. Весьма жаль. Не люблю терять хороших клиентов.
   — Понимаю, — сказал я. — А как вообще идут дела, мистер Бочар?
   — Тяжеловато, — сказал он и пожал плечами. — Только где сейчас легко?
   Снова мелодично зазвонил телефон. Хикс снял трубку, а потом знаком показал, что просят меня. Я извинился перед собеседником.
   — Это Мак-Ларен, — услышал я. — Вы уже читали про взрыв у Вестминстерского аббатства?
   — Да, — ответил я.
   — Вы заинтересовались моим предложением?
   — В какой-то степени.
   — Когда мы сможем побеседовать?
   — У меня будет время позднее вечером, — сказал я.
   — А вы знаете, что эти три подонка разграбили мой бумажник?
   — Весьма сожалею. Итак, жду вас к девяти часам.
   — Договорились, — ответил он. — Только больше никаких двустволок, хорошо?
   — Они ведь больше и не нужны, — успокоил я его и повесил трубку.
   Бочар ерзал в своем кресле.
   — Не хочу вас больше задерживать, мистер Донован, — сказал он. — Рад был увидеться с вами.
   — А мне всегда приятно слышать, что люди продолжают интересоваться мной, — искренне ответил я.
   Он допил свой бокал и поднялся. Я проводил его до двери. Но не успели мы дойти до нее, как она распахнулась, и вошла Мэнди. На ней были меховая шапочка и меховое манто, „скромные“ норки, как их называла Мэнди.
   — Пол, дорогой, — сказала она. — На улице чертовски холодно. Я бы с удовольствием выпила немножко глинтвейна, чтобы согреть себе внутренности. Как ты думаешь, Хикс сделает мне его, если я его очень вежливо попрошу?
   — А почему нет? — Я пожал плечами. — Правда, меня ужасает мысль о его качестве, но ведь ты любишь опасную жизнь.
   Она с лучистой улыбкой промелькнула мимо Бочара и исчезла в гостиной.
   — Приятно, что превосходный вкус вам не изменяет, мистер Донован. Я имею в виду женщин, — заметил Бочар. — Поздравляю!
   — Превосходный, но зато чертовски дорогой, — подтвердил я.
   — Вкус у меня тоже превосходный, но только я уже не получаю ничего превосходного, — сказал Бочар. — Он тихо вздохнул. — Видимо, я понемногу старею. Но даже и не такое превосходное тоже дорого.
   Я оценивающе посмотрел на Бочара и решил вызвать его на откровенность.
   — Центр синдиката находится в Калифорнии, а руководителя зовут Шелдон Фишер. — Я замолчал, ожидая его реакции на эти слова.
   — Зачем же вы солгали мне, мистер Донован, что не слышали о Мак-Ларене? — спросил он, но отнюдь не возмущенно.
   — Вы же утаили от меня, что из себя в действительности представляет этот синдикат? Мы оба осторожные мужчины, мсье Бочар.
   — Вот теперь вы честны по отношению ко мне. — Бочар лукаво улыбнулся. — Нетрудно догадаться, что вы хотите вытянуть из меня еще кое-что.
   — Скажите, можно ли верить тому, что я услышал о Фишере?
   — Без сомнения. За исключением одного, мне ничего не известно о его местонахождении, хотя я не исключаю Калифорнию.
   Он вышел в коридор и снова повернулся ко мне, сосредоточенно поглаживая подбородок.
   — У каждого из нас есть враги, — немного помедлив, заговорил он, — но Фишер приобрел их целую кучу. Я не спрашиваю вас, мистер Донован, намерены ли вы предпринимать что-либо против него, это меня не касается. Но все-таки вам следует знать, что кое-кто уже делал такого рода попытки, но все они заканчивались поражением. Мне и сейчас известны люди, которые продолжают вынашивать подобные замыслы. Думаю, им не понравится ваше вмешательство, тем более, что вы не профессионал, а любитель, если позволите мне сделать такое сравнение.
   — И вы можете кого-то назвать?
   — Например, есть женщина, богатая, красивая и опасная. Зовут ее, кажется, Колетт. Так вот она решила уничтожить Фишера, когда получила известие о гибели своего брата во время одной из его операций.
   — Кем был ее брат?
   — Насколько я знаю, довольно рядовой человек. — Он пожал плечами. — Несчастный прохожий, ставший жертвой чужих интересов. Я с этой Колетт лично не знаком, но ко мне в бюро приходил ее человек, чтобы навести справки о Фишере.
   — И вы ему что-нибудь сказали?
   — Все, что знал, правда, знал я немного. — Он прищурился, глядя на меня. — Думаю, на моем месте никто бы не рискнул играть в молчанку. Поверьте, весьма неприятно, когда приставляют нож к вашей сонной артерии.
   — У него наверняка тоже было имя?
   — Имя было, но скорее всего не настоящее. Высокий блондин, похож на немца, только акцент у него не немецкий. К сожалению, тут не могу ничем вам помочь.
   — Вы уже помогли мне достаточно, — сказал я.
   — А дни Мак-Ларена уже сочтены, — продолжал он. — В таких случаях Фишер не заставляет долго ждать.
   — Мне такая мысль тоже приходила в голову, — признался я. — Очень мило, что вы меня посетили, мсье Бочар.
   — Я должен был это сделать, — сказал он. — Возможно, я удалюсь от дел, мистер Донован, не могу отказаться от мысли, что становлюсь старым для этого.
   Я закрыл за ним дверь и вернулся в гостиную. Хикс мрачно уставился на меня из-за бара.
   — Ей подать глинтвейн, видишь ли! — заявил он с презрительной гримасой. — У нее, наверное, в башке не все дома, если она воображает, что я буду…
   — Налейте ей полбокала портвейна, а остальное дополните горячей водой из-под крана, — предложил я. — Она все равно не заметит разницы.
   — И добавлю ей ложку кайенского перца. — Мрачное выражение сразу исчезло с его лица. — Это уже будет настоящий глинтвейн!
   — Кстати, к девяти должен подойти Мак-Ларен, — напомнил я.
   — У вас тоже не все дома, коллега.
   — Бочар слышал от Фишера, что Мак-Ларен больше не работает на его организацию.
   — Таким образом, спокойной ночи, Мак-Ларен.
   Хикс взял бокал с портвейном и направился в сторону ванной.
   — Надо угостить Мэнди глинтвейном.
   Через какое-то время он вернулся со смущенным видом.
   — Женщин всегда очень трудно понять, — тихо сказал он. — Она сочла, что это божественный напиток, и хочет иметь его рецепт.
   — Что она делает в настоящий момент? — спросил я.
   — Стоит в одном белье и вливает это пойло в свою глотку.
   — Со стороны Бочара действительно было очень мило предостеречь нас в отношении Мак-Ларена, — сказал я. — Одно мне пока непонятно: явился ли он к нам по собственному побуждению или кем-нибудь послан?
   — Послан?
   Я рассказал Хиксу о женщине, которая якобы имеет зуб против Фишера, и о том, как ее человек устроил допрос Бочару.
   — Вы полагаете, что он отчитывается сейчас перед этой Колетт? — спросил Хикс.
   — Возможно, — ответил я. — Но если это и так, мы все равно не сможем помешать этому.
   Мэнди вышла из ванной в коротком черном халатике и в кожаных мокасинах. Я подумал, что в таком наряде она сразит даже индейского вождя.
   — Я могу получить еще порцию этого фантастического глинтвейна? — спросила она у Хикса.
   — Разумеется, можете.
   Он взял у нее пустой бокал и направился к бару.
   — Кто это был с тобой, такой высокий и толстый, когда я вошла? — спросила она.
   — Его зовут Бочар, — ответил я.
   — И чем он занимается?
   — Продажей оружия, — сказал я, — торгует гранатами, автоматами, бомбами и подержанными самолетами.
   — Такое дело разрешено?
   — Разрешено или нет, но это доходная статья. Он очень богатый и очень нервный человек.
   — Ты тоже богатый, но не нервный, а подверженный несчастным случаям.
   — Не начинай снова! — взмолился я.
   — Пол, дорогой, — сказала она заботливо, — надеюсь, твой член не надолго выбыл из строя после того, как ты прищемил его застежкой?
   Хикс как-то странно зашипел и разлил портвейн на стойке.
   — Сегодня в десять ко мне придет Мак-Ларен, — сказал я. — Что бы хотела на ужин?
   — Я больше не буду одеваться, — решительно сказала она. — А на ужин хочу слабо поджаренный бифштекс! И зеленый салат. После этого улягусь в постель и буду попивать глинтвейн, пока не напьюсь до чертиков.
   Она так и поступила. Около девяти исчезла в спальне, захватив с собой графин с глинтвейном Хикса, улеглась в постель и до пояса накрылась одеялом. Ее груди гордо смотрели в потолок.
   — Пол, дорогой! — томно протянула она, когда я вошел к ней. — Если ты проведешь слишком много времени с этим отвратительным маленьким человеком, я, возможно, засну. Надеюсь, ты не будешь возражать, если мы проведем девственную ночь? Тем более, что все можем нагнать завтра утром.
   — Сердечный ты человек, Мэнди! — сказал я.
   — Я знаю, — ответила она и самодовольно погладила свою правую грудь.
   Я вернулся в гостиную, хотя у меня и было сильное искушение проверить, как работает мой член после такой передряги. Хикс небрежно развалился в кресле и потягивал пиво.
   — У нее, наверное, луженый желудок, коллега, — сказал он. — Пить такую ужасную смесь, как портвейн с горячей водой и кайенским перцем!
   Зазвонил телефон. Так как Хикс проигнорировал звонок, трубку снял я сам.
   — Мистер Донован? — спросил женский голос.
   — Да, Донован слушает.
   — Меня зовут Колетт Доркас. Возможно, вы еще не слышали обо мне, но у нас есть один общий знакомый.
   — Вот как? — вежливо удивился я.
   — Арчибальд Мак-Ларен, — энергично сказала она. — Не у вас ли он в данный момент?
   — Нет.
   Она тихо вздохнула.
   — Мы его потеряли. Я попросила одного из моих знакомых наблюдать за ним, поэтому знаю, что он побывал у вас вчера в конце дня. Его время прошло, мистер Донован. Вы это, наверное, знаете? Но мы хотели бы на какое-то время сохранить ему жизнь, поскольку полагаем, что он еще сможет быть нам полезен.
   — Все это звучит очень захватывающе, — ответил я. — Только не могу понять, о чем это вы.
   Она рассмеялась.
   — Ну, хорошо, мистер Донован. Я понимаю вашу осторожность. Но если вы еще увидите Мак-Ларена сегодня вечером, то передайте ему, чтобы он не возвращался в свой отель в Паддингтоне. Там его уже ждут.
   — Обязательно. Я вижу, ему грозит опасность.
   — Кроме того, считаю, что нам необходимо встретиться, — продолжала она весьма напористо, — возможно, у нас найдутся общие интересы.
   — Очень симпатичное предложение, — сказал я, — особенно, если вы так же очаровательны, как и ваш голосок.
   — Мы могли бы встретиться во время ленча. Что, если я подъеду к вам, скажем, в час дня?
   — Буду ждать с нетерпением.
   — Тогда до встречи. И не забудьте предупредить Мак-Ларена, хорошо?
   — Ни в коем случае!
   Повесив трубку, я прошел к бару. Хинк выжидающе смотрел на меня, и я передал ему содержание нашего разговора.
   — Значит, Бочар рассказал ей все о нас, — буркнул он, когда я кончил.
   — Возможно, — согласился я.
   — Не нравится мне это дело, — сказал он, — очень не нравится…
   — Но познакомиться с этой леди очень стоит! — ответил я.
   — Боюсь, это лишь приближает нас к Фишеру. — Он помрачнел. — Неужели вы решились драться с ним на его территории?
   Снова зазвонил телефон, и я снова взял трубку. На этот раз звонил Финчли.
   — Прошу извинить меня за беспокойство, мистер Донован, — сказал он. — Но тут вам прибыла посылка, на которой написаны два слова: „Лично. Срочно“.
   — Что за посылка?
   — Довольно большая, — ответил он, — приблизительно такая же, как шляпная картонка. Я проверил, внутри металла нет.
   — О'кей! — сказал я. — Пришлите ее наверх.
   Через пару минут один из служащих отеля принес посылку. Хикс поставил ее на стол, и мы оба молча посмотрели на нее.
   — „Мистеру Полу Доновану, — прочел Хикс. — Кенсингтон. Лично. Срочно“.
   — Тем не менее, было бы неплохо просветить ее рентгеновскими лучами, — осторожно сказал он.
   — Финчли уже проверил ее на металл. Это не бомба. Скорее всего, подразделение карликов с карликовыми деревянными ружьями и карликовыми…
   — Очень смешно…
   Хикс провел по рту тыльной стороной ладони.
   — Может, все-таки откроем, — предложил я.
   Хикс сходил за ножом. Взрезав обертку, он извлек на свет картонку. На одной из сторон было написано: „Открывать здесь!“ Хикс осторожно поддел крышку ножом и отбросил ее на стол.
   Хотя я за всю жизнь получил немало посылок с самой разнообразной начинкой, однако сейчас мне стало немного не по себе. На нас жалобно уставились голубые глаза Мак-Ларена. Рот был широко раскрыт в немом крике предсмертного ужаса. На вате, прижатой к шее, виднелась запекшаяся кровь.
   Хикс быстро набросил крышку на картонку.
   — Интересно, — сказал он, — что они сделали с остальными частями этого джентльмена?
   По тому, как это было сказано, я понял, что Хикс действительно хотел бы узнать судьбу останков Мак-Ларена.

4

   Она заехала за мной ровно в час. У нее был большой черный „Мерседес“, которым она управляла с такой лихостью, что плотное лондонское движение буквально растворялось перед ней.
   Ее апартаменты на верхнем этаже были явно недавно переоборудованы. Благодаря стеклянной стене открывался роскошный вид на Темзу с ее многочисленными мостами.
   День был холодный и мрачный. По небу плыли тяжелые свинцовые облака, но в помещении было тепло и уютно.
   — Как только я увидела такую перспективу из окна, — сказала Колетт Доркас, — я сразу решила приобрести эту квартиру.
   Потягивая „кампари-соду“, я внимательно разглядывал ее. Она была высокой и стройной, с темными коротко остриженными волосами, не закрывавшими ушей, лет этак тридцати. Обращали на себя внимание карие глубокие глаза, чувственные губы, приятно округленные бедра.
   На ней были блузка и брюки в тон. На фоне шелковой блузки явственно выступали соски. „Наверно, внутри этой женщины, — невольно подумал я, — имеется сексуальный запальчик, который легко поджечь, и тогда она превратится в пылающий костер“.
   До сих пор разговор был вежливый и тривиальный, но, по моему мнению, спешить было некуда.
   — Я пригласила к себе на ленч еще одного друга, — сказала она. — Надеюсь, вы ничего не имеете против, мистер Донован?
   — Конечно, нет, — вежливо ответил я.
   — Он не только друг, но и партнер, — добавила она. — Его зовут Курт Лози.
   — Вы хотите мне сделать какое-нибудь предложение? Она слегка улыбнулась.
   — Предложение, да… Только не знаю, как его можно назвать с деловой точки зрения.
   — Звучит заманчиво.
   Ее нижняя губа слегка искривилась.
   — Возможно, это зависит от вашего воспитания, мистер Донован. Я имею в виду хорошие манеры.
   — Я всегда ценил в людях элегантность, причем обоюдную. — В моем голосе прозвучала некоторая интимность.
   — Если вы и шизофреник, то чертовски хорошо держите себя руках. За последние дни я очень много узнала о вас. Вы не только проводили опасные операции, но и при случае лично убивали тех, то становился на вашем пути. Но, глядя на вас сейчас, никак не могу представить себе, что вы способны на нечто большее, чем войти в комнату и спросить, не хочет ли кто составить вам партию в теннис.