Браун Сандра. Беззвучный крик

   Эззи поспешил к нему. В безжизненной руке парень сжимал микрофон. На дороге собралась уже большая лужа крови, вытекавшей из его колена, видимо, разбитого выстрелом из дробовика. Мальчишка был в полубессознательном состоянии.
   Эззи слегка похлопал его по щекам.
   – Стив, это Эззи. Помощь сейчас придет, сынок. Куда он ушел?
   За все время своей службы Эззи еще не видел, чтобы кто-то, застрелив копа или двух, бросил свою машину и ушел пешком. Даже если предположить, что машина убийцы сломана, то почему он не взял патрульную машину, чтобы проехать хотя бы несколько миль? Все это было совершенно непонятно.
   Юный Джонс, кажется, был в шоке. Лицо его было белым как мел и все покрыто каплями пота.
   – Он убил Джима? – стиснув зубы, чтобы они не стучали, спросил он.
   – Боюсь, что так, сынок.
   – Он странный. Как… как привидение.
   Сердце Эззи замерло, потом, пропустив несколько ударов, забилось как бешеное.
   – Такой высокий, нескладный парень?
   Джонс кивнул.
   – Мне отрежут ногу?
   – Нет, с тобой будет все в порядке, – сказал Эззи, хотя на самом деле не был в этом уверен. – Тот парень был один?
   – Да. Возьми его, Эззи.
   Эззи надеялся, что юный помощник так и скажет.
   – Может, мне подождать, пока…
   – Нет. Возьми его. Он пошел… вон туда. – Движением подбородка он указал направление.
   – Пешком?
   – Он истекал кровью. Думаю, я его подстрелил.
   Эззи похлопал его по плечу.
   – Ты хорошо поработал, сынок.
   На глазах Джонса появились слезы.
   – Я дал ему убить Джима.
   – Ты ничего не мог сделать.
   Снова заверив парня, что помощь скоро приедет, Эззи вернулся в свою машину. Артрит давал о себе знать, болью отдаваясь в коленных чашечках. Но по крайней мере у него пока оба колена целы.
   По радио он проинформировал другие подразделения о том, где точно произошла перестрелка.
   – «Скорая» уже в пути, – заверили его.
   – Понадобится еще и коронер. Действуйте предельно осторожно. Подозреваемые все еще находятся поблизости, без машины, но они вооружены и очень опасны. Возможно, это сбежавшие заключенные Май-рон Хаттс и Карл Херболд.
   – Эззи, это шериф Фостер, – сказал тот своим командным голосом. – Ты все еще на месте преступления?
   Эззи не ответил, даже после того как шериф повторил свой вопрос. Отключив радио, он тронул с места, объехав по дороге тело Джима Кларка. Он боялся ехать слишком быстро, чтобы не сбиться со следа, но и слишком медленно двигаться было нельзя, иначе он мог их упустить.
   Глядя по сторонам, Эззи надеялся увидеть Майрона Хаттса. И вдобавок очень рассчитывал, что увидит его раньше, чем тот сам его заметит. Теперь для него или для Карла Херболда не важно, убьют ли они еще одного копа.
   Хотя, если Карл Херболд сумеет выполнить свои угрозы… Какой праздник будет для всех преступников, если Карл убьет законника, который в первый раз посадил его в тюрьму! Карл станет у них героем.
   Эззи невесело засмеялся. Если он позволит Карлу себя убить, Кора никогда его не простит.
   Въехав на холм, он увидел справа ранчо Корбетта. Перед домом стоял грузовик и рядом с ним – «ягуар», принадлежащий Эмори Ломаксу. Чрезвычайное происшествие заставило его забыть об этой проблеме. Он…
   Эззи так резко затормозил, что машину занесло. Он чуть не упустил след – по высокой траве капли крови вели прямо к дому.
   Эззи вышел из машины и, достав пистолет, присел возле столба, поддерживавшего железную арку.
   И услышал выстрел.

Глава 48

   – Следующая пуля достанется ребенку, если он не перестанет хныкать. – Карл разрядил пистолет в стену, причем пуля пролетела рядом с головой Дэвида.
   И тогда Джек понял, что ему нужно убить этого человека.
   Конечно, надо бы попытаться найти какое-то другое решение. Не мешало бы каким-то образом предотвратить кровопролитие. Но сейчас, лежа на полу, он глядел на Карла Херболда и с неотвратимой ясностью понимал, что теперь у него не остается другого выхода.
   Он сразу почувствовал себя очень старым. Смертельно уставшим. Побежденным. Ему хотелось погрозить кулаком Богу и спросить, за что же с ним так поступили.
   Однако времени на подобные рассуждения не было. Джек попробовал урезонить бандита:
   – Ему же всего пять лет. Он испуган. Ты ведь только что на его глазах хладнокровно застрелил человека. А твой друг совсем не похож на случайного прохожего. Так чего же ты ждешь от ребенка?
   – Я жду, чтобы он заткнулся! – крикнул Карл.
   – Ты больше шумишь, чем он.
   – Да кто тебя спрашивает!
   – Дай матери отнести его наверх и уложить в постель.
   – Ты меня за дурака принимаешь? Она должна оставаться у меня на виду.
   – Телефоны отключены. Света нет. Что она может сделать?
   – Я сказал «нет».
   – Можно дать ему что-нибудь попить. На кухне…
   – Все остаются на местах, чтобы я мог видеть. Джек взглянул в угол.
   – Может быть, ему стоит поиграть. В его рюкзаке есть игрушки.
   Раздраженный настойчивостью Джека, Карл немного подумал и махнул рукой Майрону:
   – Принеси ребенку рюкзак.
   Наклонившись, Майрон поднял рюкзак и отнес его Джеку.
   Дэвид глядел на Майрона с ужасом. Джек был рад, что мальчик отвлекся, так как появился повод для того, чтобы отдать рюкзак не ему, а Анне.
   Быстро взглянув на Джека, она расстегнула рюкзак и сунула руку внутрь.
   – А теперь чтобы он не пискнул! – зло проговорил Карл.
   – Неужели от того, что ты нас терроризируешь, твое положение станет лучше? – спросил Джек.
   – Что ты знаешь о моем положении? – огрызнулся Карл. И тут же добавил:
   – Что ты хочешь этим сказать?
   Анна достала из рюкзака фигурку воина с мечом в одной руке и щитом в другой и помахала ею перед Дэвидом. Мальчик улыбнулся и протянул к ней руку.
   Каждое слово отдавалось жгучей болью, но Джек знал, что этот диалог помогает им выиграть драгоценное время.
   – У тебя большие неприятности, Карл. Могу сказать, о чем ты сейчас думаешь.
   Карл взглянул на него с угрозой.
   – Черта с два! Ты ничего обо мне не знаешь.
   – Я знаю, что ты готов был убить своего партнера.
   Держась за раненое плечо, Майрон привалился к стене и тупо смотрел на Дэвида, игравшего с римским воином.
   Казалось, он не слышал слов Джека. Лежавшее на полу тело Ломакса, через которое Майрону пришлось дважды переступить, чтобы принести рюкзак, тоже не вызывало у него никакого интереса.
   – Майрон разрушил весь твой план и этим привел тебя в бешенство, – сказал Джек. – Но ты не можешь его ликвидировать. Даже раненый, он может тебе понадобиться, если ты вернешься за деньгами.
   Когда Карл посмотрел на Майрона, Джек понял, что он на верном пути.
   – Тебе надо было убить нас раньше.
   Карл взвесил в руке пистолет.
   – Из того, что ты сказал, это самое разумное.
   – Потому что теперь слишком поздно.
   – Ладно, хитрожопый. Скажи, почему поздно.
   – Потому что если этот второй коп остался в живых…
   – Он не остался.
   – Но ты думаешь, что мог и остаться, верно, Карл? По крайней мере ты знаешь, что это вполне возможно.
   Пусть теперь Карл немного над этим поразмыслит. Опустив руку в рюкзак, Анна достала оттуда кусок пластилина и прилепила его к колену Дэвида.
   – Сейчас этот полицейский вызвал помощь, – продолжал Джек. – Через несколько минут копы будут у тебя на хвосте, и тогда тебе понадобятся заложники. Без заложников у тебя не будет шансов вырваться отсюда. Мертвые мы для тебя бесполезны. Конечно, ты можешь взять машину Ломакса и сам вернуться за деньгами, а потом сбежать, оставив бедного Майрона расхлебывать всю кашу. Для тебя это мог бы быть вариант. – Джек нахмурился. – Но у него есть один большой недостаток. Ты не хочешь рисковать. Ты боишься, что, вернувшись к своей машине, сразу нарвешься на копов. Скверное дело для человека с одним пистолетом.
   – Как же, боюсь я этих законников! – фыркнул Карл. – Я побью их одной левой.
   – Я так не думаю, Карл. И ты тоже.
   – Не решай за меня, ладно?
   – Если бы тебя это не волновало, ты был бы уже далеко отсюда. Однако ж ты здесь.
   – Если ты такой умный, то почему я стою с пистолетом, а ты лежишь безоружный?
   – Хочешь знать мое мнение, Карл?
   – Мне на него наплевать.
   – Ты ведь не убил Дэвида, когда он плакал. Ты не убил меня, хотя я тебя изо всех сил провоцировал. Я думаю, ты знаешь, что твое время истекло, и беспокоишься о будущем. О том, что от него осталось. А может, страшишься того, что будет после смерти. По сути ты ведь трус.
   Карл попытался ударить его ногой, но Джек был наготове и схватил его за каблук. В этот момент Анна вонзила нож ему в бедро. Забрызгивая стену, кровь хлынула мощной струей.
   Карл закричал.
   Джек опрокинул его на спину.
   – Беги, Анна! – крикнул он.
   Она не могла его слышать, но среагировала с необыкновенной быстротой. Схватив Дэвида на руки, она перескочила через тело Ломакса и бросилась к двери, которую распахнул перед ней Джек.
   – Майрон! – рявкнул Карл.
   Подбодренный его неистовым криком, Майрон прыгнул вперед. Джеку показалось, что на него свалился мешок с цементом. Под этой тяжестью он упал на пол лицом вниз, причем Майрон оказался сверху.
   – Возьми пистолет, Майрон!
   Карл, с упорством маньяка пытавшийся остановить фонтан крови, который бил из поврежденной артерии, подтолкнул пистолет к Майрону. Но когда тот протянул руку к пистолету, Джек вывернулся из-под него и бросился в угол, а там, схватив единственное оказавшееся под рукой оружие, перевернулся на спину.
   Майрон направил пистолет в угол.
   Джек нажал кнопку фотовспышки, и аппарат выстрелил мириадами сверкающих огней.
   Ослепленный ярким светом, Майрон попал в стенку.
   Второй выстрел угодил в люстру, так как Майрон на миг инстинктивно поднес руку к глазам, чтобы заслонить их от вспышки. На пол посыпалось разбитое стекло.
   Не теряя времени, Джек вскочил на ноги. Пока у Майрона пистолет, он будет стрелять и стрелять. Опустив голову, он изо всех сил ударил ею Майрона в живот. Альбинос покачнулся назад, и его голова с неприятным стуком ударилась о стену.
   Джек схватил Майрона за руку и, сдавив, сильно встряхнул, а затем несколько раз ударил ею о стену.
   Силы Джека были уже на исходе, когда длинные пальцы Майрона разжались и пистолет упал на пол. Джек ногой отшвырнул его к двери, а потом ребром ладони ударил Майрона по шее. Потеряв сознание, тот рухнул на пол.
   Обернувшись, Джек увидел, что Карл, зажимая рукой рану на ноге, ползет по полу. Джек, который уже собрался было бежать из дома, вдруг понял, что нужно Карлу.
   Ему нужен нож Джека. Анна, должно быть, в спешке его выронила, и теперь он лежал всего в нескольких сантиметрах от его руки. Бросившись туда, Джек опередил его на какую-то долю секунды.
   Перевернув Карла на спину, он прижал его к полу, навалившись одним коленом ему на грудь, другим – на его правую руку. Отливающее синевой острие ножа уперлось в шею преступника.
   – Нет, пожалуйста, не надо! – захныкал Карл.
   После борьбы с Майроном дыхание Джека было частым и прерывистым. Но он уже забыл о сломанном ребре и множестве мелких ссадин, которые получил во время схватки.
   Он чувствовал себя бодрым, полным энергии и жаждущим крови.
   За все преступления, которые Карл Херболд совершил против невинных людей, даже за те преступления, которые он совершил против не совсем невинных, он должен заплатить жизнью.
   – Тебя мало убить!
   Джек сильнее надавил ножом на шею Карла. Острие прорвало кожу, и по лезвию побежали капельки крови. Молотя по полу здоровой ногой, Карл молил о пощаде.
   Искушение казалось непреодолимым. Справедливость была на стороне Джека, он имел полное моральное право вонзить сверкающее острие в горло Карла.
   – Сейчас я отправлю тебя к дьяволу, сукин сын!
   Расстояние между железными воротами и домом составляло по меньшей мере семьдесят пять метров, в основном открытого пространства. В поисках укрытия Эззи перебегал от одного дерева или куста к другому. Когда до цели оставалось совсем немного, он, чтобы отдышаться, остановился возле большого орехового дерева, на котором были укреплены детские качели. Из дома доносились громкие голоса, но на таком расстоянии Эззи не мог разобрать слов.
   Проверив свой пистолет, он вышел из-за дерева. В этот момент из дома донесся душераздирающий вопль и кто-то крикнул: «Беги, Анна!»
   Секундой позже из передней двери выскочила Анна Корбетт с ребенком на руках. Она мчалась сломя голову, словно от этого зависела ее жизнь, и Эззи был уверен, что так оно и есть. Сбежав по ступенькам, она побежала через двор. Эззи встретил женщину на полпути между припаркованными машинами и домом. Ему пришлось силой затолкнуть ее за оранжевый пикап.
   Она бешено сопротивлялась до тех пор, пока не узнала Эззи и не поняла, что он пытается ее защитить.
   – С вами все в порядке, с вами все в порядке!
   Ребенок плакал. Прижимая сына к себе, Анна похлопывала его по спине, но все время с тревогой оглядывалась на дом, и Эззи гадал, кто остался внутри. Работник? Ломакс? Хаттс – и кто еще? Херболды? Сможет ли она ему что-то объяснить, если он спросит?
   Один за другим раздались два выстрела.
   – Господи Боже! – пробормотал Эззи. На вопросы времени не оставалось.
   Взяв Анну за подбородок, он повернул ее лицо к себе и приказал: «Оставайтесь здесь!» Обойдя грузовик, он стремительно перебежал к крыльцу и, присев возле ступенек, стал невидимым для находившихся в доме.
   Это просто чудо, что он сумел пробраться так далеко и не получил пулю, привалившись к стене, думал Эззи. Его критики, пожалуй, правы. Он слишком стар для таких дел.
   Сделав несколько глубоких вдохов, он постарался успокоить сердце.
   Из открытой двери доносились звуки борьбы – удары, пыхтение и стоны. Эззи чуть-чуть приподнял голову над крыльцом. В ту же секунду из дверей вылетел пистолет и, пролетев всю веранду, упал примерно в полутора метрах от Эззи.
   Эззи с изумлением уставился на оружие. Что за чертовщина?
   Пистолет находился вне его досягаемости. Он не может забрать его, не обнаружив себя. А Эззи не хотелось этого делать. Может, работнику Анны и было бы приятно узнать, что он не один, но пока преступники не знают о присутствии Эззи, у него есть перед ними небольшое преимущество.
   Он все еще раздумывал над своими дальнейшими действиями, когда из двери, пошатываясь, вышел мужчина, которого, как внезапно вспомнил Эззи, зовут Джек. Согнувшись чуть ли не вдвое, он неверными шагами пересек веранду и каким-то чудом спустился по ступенькам. Держась за правый бок, он пошел через двор на подгибающихся ногах, которые, казалось, в любой момент могли его подвести.

Глава 49

   Слава Богу, подумала Анна, когда Джек появился в дверях. У него болит сломанное ребро, голова испачкана кровью Карла Херболда, лицо поцарапано, но он жив, и это главное.
   Она боялась, что он не удержится на ногах и упадет. «Еще несколько метров, Джек, и ты будешь с нами».
   Он уже почти поравнялся с машиной Ломакса, когда на пороге показался Карл.
   Окровавленной рукой он с трудом держался за косяк.
   Его правая штанина пропиталась кровью, а лицо было бледным, как у трупа. Под запавшими глазами лежали темные круги. Губы казались бескровными. Жизнь уходила из него.
   Но он был еще жив. У него хватило сил податься вперед, нагнуться и поднять лежавший на веранде пистолет. Он смог прицелиться.
   Выскочив из-за грузовика, Анна протянула руки к Джеку.
   Он с улыбкой посмотрел на нее.
   Предупреди его, Анна, предупреди!
   Как будто она уже миллион раз произносила его имя, ее язык и губы тут же заняли правильное положение.
   Конечно, годы тренировки нельзя просто так сбросить со счетов. Терпение преподавателей тоже кое-что значит.
   Бесконечно повторяемые звуки, которые Анна никогда не услышит, сейчас послушно всплыли в ее памяти.
   Но без любви, без всепоглощающего желания помочь Джеку она так и осталась бы немой.
   – Джек!
   Время остановилось. На лице Джека появилось удивление, глаза его загорелись, на губах заиграла улыбка. Сознание Анны лучше любого фотоаппарата сразу же запечатлело этот образ, который останется с ней навсегда.
   И тут время снова помчалось вскачь. Когда пуля, выпущенная из пистолета Карла, попала Джеку в спину, выражение радости на его лице сменилось гримасой боли. Инстинктивно вскинув руки вверх, он покачнулся и упал – сначала на колени, потом, не удержавшись, рухнул лицом вниз.
   Закричав, Анна ринулась к Джеку, но тут увидела согнувшегося возле крыльца Эззи Харджа, который отчаянно махал ей рукой, призывая отступить и спрятаться за машиной.
   Карл снова поднял пистолет. На сей раз он целился в Анну.

* * *

   Едва работник исчез за дверью, Карлу стало стыдно за то, что он так хныкал и пресмыкался перед ним. Он вел себя ничуть не лучше Сесила.
   Положение у него было хуже не придумаешь. Он истекал кровью, и, если ее сейчас не остановить, он скоро умрет.
   Однажды Карл уже видел, как умирал парень, которому попали заточкой в печенку. Эта ссора Карла не касалась, так что он ничего не сделал, чтобы прекратить драку или помочь пострадавшему. Он просто стоял рядом вместе с остальными, заключая пари о том, сколько это продлится, и глядя, как течет по полу кровь парня.
   Он не желал бы себе такого конца. Он вообще не хотел умирать, и точка. И уж во всяком случае, обидно умирать, не прихватив с собой этого гада.
   Он заставил себя поползти к двери. Майрон был без сознания, челюсть его безвольно отвисла. Жаль упускать такую удобную возможность убить его за глупость, за то, что он испортил Карлу все его планы. Но сейчас нельзя тратить время на Майрона. Сейчас каждая секунда на счету.
   Он хотел замочить этого говорливого сукина сына, который решил, что сделал ему большое одолжение, оставив в живых. Карл предпочел бы, чтобы ему перерезали горло. Как будто он нуждается в чьей-то жалости! Только не он. Только не Карл Херболд.
   Он прополз мимо задницы, которая привела сюда «ягуар».
   Следующая остановка – открытая дверь. Но добраться туда – все равно что переплыть Ниагарский водопад. Каждая секунда сродни вечности. Несколько раз он уже почти терял сознание. Лишь желание убить держит его на плаву.
   Ну вот наконец он у цели.
   Собрав все силы, Карл схватился за косяк и подтянулся. Ноги были уже холодными и безжизненными. Встав на ноги, он заметил пистолет. Он казался бесконечно далеким, хотя лежал на веранде всего в нескольких футах.
   У него нет ни времени, ни сил перезарядить пистолет.
   Сколько выстрелов он сделал? Три? Четыре? Осталось по меньшей мере две пули, подумал он. Может быть, три. Но все это не имеет значения, если он не доберется до пистолета.
   Удерживаясь на ногах с помощью одной только воли, он перешагнул через порог. Испытывая невероятное возбуждение, он смог нагнуться и поднять пистолет. Прицелиться стоило бесконечных усилий, но он это сделал – Боже мой, сделал! – и наставил пистолет в спину работнику.
   Боковым зрением Карл заметил, как из-за машины появилась женщина.
   – Джек!
   Они его обманули! И Сесила тоже. Как дураки, они поверили, что она глухонемая. Гребаный Сесил! Он проглотил эту фальшивку и скормил ее Карлу, и тот, как последний идиот, тоже на нее купился.
   Джек. Ведь так она сказала? Джек. Хорошее имя для обманщика.
   Улыбаясь тому, что последнее слово осталось за ним, Карл нажал на спусковой крючок.
   Работник упал. Карл слегка передвинул руку вправо и прицелился в суку, которая обвела их вокруг пальца.
   Отвлекая внимание Херболда от Анны, Эззи встал из-за крыльца.
   – Эй, Карл, ты меня помнишь?
   У Карла от изумления отвисла челюсть. Он не подозревал, что здесь есть кто-то еще, тем более один из его заклятых врагов.
   – Брось пушку, – спокойно сказал Эззи, надеясь, что Карл этого не сделает.
   Так и вышло. Бандит выстрелил.
   Эззи одновременно нажал на спусковой крючок своего ноль триста пятьдесят седьмого.
   Но его рука дрогнула, пистолет выпал из нее и упал на клумбу. Пуля ударилась о колонну, расколов дерево и не причинив Карлу никакого вреда.
   Карл засмеялся. Эззи с тоской посмотрел на свой пистолет.

* * *

   Джек повернулся на бок как раз в ту секунду, когда Эззи Хардж и Карл Херболд одновременно выстрелили друг в друга.
   Он не стал раздумывать, не стал колебаться. Он не стал вспоминать ни Бога, ни дьявола, не стал оценивать обстоятельства. Он сделал так, как подсказал ему инстинкт.
   Он метнул свой нож.

* * *

   Нож попал в Карла в момент следующего выстрела.
   Он вонзился в его грудь так глубоко, что снаружи осталась только вибрирующая рукоятка.
   Несколько секунд Эззи не мог сообразить, почему остался жив.
   Судя по выражению лица Карла, он тоже ничего не мог понять.
   Эззи тупо смотрел на нож.
   Опустив голову, Карл увидел вонзившееся ему в грудь лезвие и раскрыл рот, чтобы закричать, но оттуда вырвалась только струйка крови.
   Он стал падать и умер прежде, чем оказался на полу.
   Эззи, чудом избежав смерти, посмотрел во двор, где Анна Корбетт стояла на коленях возле Джека, прижав к себе его голову. Стоявший рядом с ней ребенок плакал. Но ноги мужчины двигались. Он был жив.
   Достав свой пистолет из зарослей петуний, Эззи поднялся по ступенькам и остановился, чтобы взглянуть на Карла. У него всегда было большое самомнение. Он ужасно разозлился бы, если бы узнал, что после смерти будет выглядеть некрасиво. Но сейчас у него на лице было совершенно глупое выражение.
   Пройдя мимо него, Эззи осторожно вошел в дом. В передней Анны Корбетт было как на бойне – такой же вид и запах. Ломакс лежал на спине, очевидно, убитый выстрелом в грудь.
   Майрон Хаттс притулился возле стены, скорчившись в позе эмбриона, и что-то тихо бормотал.
   Эззи с опаской приблизился к нему, но Майрон не оказал никакого сопротивления.
   – Дай мне руки, Майрон, – опустившись рядом с ним на колени, сказал Эззи.
   Хаттс послушно протянул ему руки, и Эззи защелкнул на них наручники, а затем спрятал в кобуру пистолет.
   – Карл на меня сердится?
   – Карл умер.
   – Ох!
   – Ты истекаешь кровью, Майрон.
   – Очень болит.
   – Ты можешь встать?
   – Могу. – Эззи помог ему подняться на ноги и повел к двери. На Ломакса Майрон даже не взглянул и, казалось, не заметил Карла, лежавшего за порогом. – Можно мне съесть «Пэйдэй»?
   – Конечно, Майрон.
   – А «Попсикл»?
   – Когда мы приедем в больницу, я посмотрю, что можно сделать.
   По подъездной дорожке уже мчались патрульные машины и «скорые». Эззи с удивлением понял, что прошло всего несколько минут с тех пор, как он подъехал к воротам.
   Его не удивило бы, если бы он узнал, что прошел миллион лет.
   Казалось, миновала целая вечность.
   Он подвел Майрона к двум полицейским, которые зачитали ему права, в то время как врачи уже обрабатывали его рану.
   Майрон все говорил им об обещанном леденце.
   Врачиха из «скорой помощи» приказала Эззи прилечь на веранде, пока не принесут носилки.
   – Это еще зачем? – раздраженно спросил он. Молодая женщина посмотрела на него с недоумением.
   – Но ведь вы ранены, сэр.
   Только тогда Эззи обратил внимание на ноющую боль в правой руке.
   – Вот черт! – Но на самом деле он был рад, что Карл попал в него. Он-то думал, что выронил пистолет просто по небрежности или что руки затряслись от старости.
   Он громко засмеялся, и молодая врачиха посмотрела на него с тревогой.
   – Нет, юная леди, я не сошел с ума, – сказал Эззи.
   Принесли носилки, но он отказался на них ложиться, сказав, что сам пройдет небольшое расстояние до машины.
   – Эй, Эззи! – Шериф Рон Фостер догнал его и пошел рядом. – С тобой все в порядке?
   – Не могу пожаловаться.
   – Ты сделал огромное дело, Эззи. Большое дело.
   Отмахнувшись от комплимента, он спросил:
   – Как там Стив Джонс?
   – Ему пытаются спасти колено, но в остальном все нормально.
   – Он хороший полицейский. Жалко Джима.
   – Да.
   – А как насчет него? – Он посмотрел на человека, который спас ему жизнь и которого сейчас грузили в санитарную машину. Анна Корбетт и ее мальчик прижимались к носилкам.
   – Без сознания. Возможно, внутреннее кровотечение. Он в тяжелом состоянии.
   У Эззи перехватило горло.
   – Если бы не он, я бы погиб.
   – Как только доктора заштопают твою руку, я хотел бы узнать, что случилось.
   – Я не знаю, что происходило внутри, – сказал Эззи. – Но дело, видимо, приняло скверный оборот. Это чудо, что они остались живы.
   До машины «скорой помощи» осталось уже немного. Он не станет унижаться и просить носилки, от которых отказался, но он потерял больше крови, чем показалось сначала, и сейчас у него немного кружится голова. Ноги передвигаются с усилием.
   – Пока у нас не будет переводчика, я не могу допросить миссис Корбетт, но когда я спросил мальчика, что случилось, он сказал, что плохой дядя застрелил мистера Ломакса и ранил Джека и что его мама ударила плохого дядю ножом в ногу.
   – Анна его ударила ножом?
   – Ножом Джека.
   – Знаменитый нож! – пробормотал Эззи.
   – Пардон?
   – Нет, ничего. – Эззи не видел смысла рассказывать об инциденте, происшедшем между работником и Эмори Ломаксом. Их соперничество – если оно действительно было – сейчас уже не имеет значения.
   – Шериф Фостер!
   К ним присоединился помощник.