– Я пойду с вами, – заявил он.
– Мы же сотню раз говорили об этом. Не дури. Ты нужен здесь, своей жене и сыновьям. Позаботься, чтобы они выросли умными и сильными. Пусть станут убежденными и целеустремленными людьми.
Морщины на лице Эрни прорезались глубже. Он печально положил руку на плечо Ястреба и обменялся с ним долгим и многозначительным взглядом. Наконец Эрни убрал руку и отступил.
Процессия с идущими впереди Рэнди и Скоттом вышла на центральную улицу поселка, ведущую к воротам. Рэнди остро чувствовала устремленные на нее из окон взгляды – выжидательные и хмурые. За воротами машины с номерами столицы штата выстроились полукругом. Рэнди узнала в человеке, стоящем в центре полукруга, губернатора штата. Рядом с ним беспокойно переминался на месте Мортон. При виде бывшего мужа к горлу Рэнди подкатила тошнота.
– Вон папа, – заметил Скотт равнодушным тоном.
– Да.
– Откуда он здесь взялся?
– Должно быть, соскучился по тебе и приехал повидаться.
Скотт промолчал, но не ускорил шаг – напротив, его движения стали неохотными и медлительными.
– Мама, а что делают здесь полицейские? Мне страшно.
– Тебе нечего бояться. Скотт. Они хотят отвезти тебя домой с эскортом, только и всего.
– А что это такое?
– Эскорт полиции сопровождает только очень важных людей, таких как президент.
– Да? – Похоже, мысль о сопровождении полицейских совсем не польстила мальчику.
Неподалеку от ворот Ястреб остановился. Рэнди обернулась и устремила на него отчаянный и вопросительный взгляд.
– Ты должна выйти к ним первой.
Я попросил их увезти тебя и Скотта прежде, чем они арестуют меня, чтобы мальчик этого не видел.
Ястреб в наручниках на заднем сиденье полицейской машины. Рэнди внутренне содрогнулась, представив, что это могло случиться на глазах у Скотта.
– Спасибо, что ты позаботился об этом. Конечно, так будет лучше.
Несмотря на сказанные ранее суровые слова Ястреба, сердце Рэнди разрывалось. Ей хотелось запомнить его лицо. Возможно, в последний раз она видит его вот так – на фоне неба, цветом поразительно напоминающего его глаза, среди резко очерченных силуэтов скал, гордых, как его профиль.
Тело Ястреба было высоким и гибким, как вечнозеленые деревья поодаль. Ветер взъерошил его волосы, и они напомнили Рэнди черные глянцевитые крылья величественной хищной птицы.
– Ястреб, разве ты не поедешь с нами? – дрогнувшим голосом спросил Скотт. Еще не понимая происходящего, он предчувствовал разлуку.
– Нет, Скотт. Я займусь делом с этими людьми, но не раньше, чем ты уедешь.
– Я хочу остаться с тобой.
– Так нельзя.
– Ну пожалуйста! – жалобно попросил Скотт.
Мускул на щеке Ястреба дрогнул, но выражение лица ничуть не смягчилось.
– Где твой нож и ножны? Скотт с блестящими от слез глазами и вздрагивающей губой прикоснулся к ножнам, прикрепленным к поясу.
– Хорошо. Я поручаю тебе охранять свою маму. Ты обещаешь?
– Да, обещаю.
Ястреб крепко пожал плечо Скотта, как сделал на прощание Эрни, отдернул руку и торопливо отступил назад, словно разрывая незримые узы. Потом пристально взглянул в глаза Рэнди:
– Иди, иначе они встревожатся.
Рэнди думала о том, как много ей необходимо сказать Ястребу – если бы у нее было время и если бы Ястреб согласился выслушать ее. Черпая силы из глубинного источника, она отвернулась и побрела вперед, подталкивая перед собой упирающегося Скотта.
Они вместе вышли за ворота. Мор-тон бросился вперед и схватил ее за плечи.
– Рэнди, с тобой все в порядке? Он только угрожал тебе или?..
– Убери руки! – отрезала, Рэнди. Мортон изумленно заморгал, но, вынужденный вести себя достойно на глазах у зрителей, подчинился.
– Скотт! Скотт, с тобой все хорошо, сынок?
. – Да, папа. Почему я должен уехать домой?
– Что?
– Губернатор Адаме! – позвала Рэнди.
Этот политический деятель был щедро одарен талантом оратора и проницательным умом, очевидно, в качестве компенсации за невпечатляющее телосложение, выпирающий живот и преждевременно облысевшую голову. Он шагнул вперед.
– Да, миссис Прайс? Чем могу вам помочь? – спросил он, пожимая ей руку. – Вы пережили страшное испытание. Я готов сделать для вас все, что в моих силах, только скажите.
– Благодарю. Не могли бы вы приказать полицейским убрать оружие?
Губернатор Адаме на миг растерялся. Он ожидал услышать просьбу о еде, воде, чистой одежде, медицинской помощи, защите. Но слова Рэнди застали его врасплох.
– Миссис Прайс, они держат оружие наготове ради вашей безопасности. Мы не можем надеяться на обещание мистера О'Тула отпустить вас невредимыми.
– Почему? – осведомилась Рэнди. – Неужели мы выглядим пострадавшими?
– Нет, но…
– Разве мистер О'Тул не дал вам слово, что не причинит нам вреда? – осененная догадкой, спросила она и по смущенному лицу губернатора поняла, что не ошиблась.
– Да, он дал слово.
– Тогда прикажите убрать оружие, иначе я не сдвинусь с места. Мой сын напуган.
: Мортон подбоченился.
– Черт возьми, Рэнди, что ты…
– Не смей обращаться ко мне таким снисходительным тоном, Мортон.
– Да, – поддакнул Скотт. – Ястреб рассердится, если ты обидишь маму.
– Ну, это мы еще посмотрим… Губернатор Адаме удержал его за руку.
– Прошу вас, подождите, мистер Прайс. Очевидно, миссис Прайс хочет что-то сказать.
– Правильно, я готова. А как быть с оружием?
Адаме смерил ее внимательным взглядом, а потом посмотрел поверх ее плеча на мужчину, стоящего на выступе скалы на фоне неба. Взмахом руки губернатор подозвал старшего агента ФБР. Между ними завязалась краткая, но бурная дискуссия. Рэнди пришлось настаивать на своем так же упорно, как в споре с губернатором, но наконец агент отдал приказ убрать все оружие. Только после этого напряжение, непрерывно нараставшее в груди Рэнди, начало спадать.
– Вы получили вчера папку с копиями документов от мистера О'Тула?
– Да, получил, – кивнул губернатор Адаме. – Любопытные материалы.
– Вы говорили с ним по телефону относительно этих материалов и предстоящего расследования?
– Говорил.
– Значит, все это ни к чему. – Широким взмахом руки Рэнди обвела выстроившиеся полукругом полицейские машины.
– Этот человек сам согласился сдаться властям.
– Почему?
– Как это почему? – воскликнул Мортон. – Он совершил преступление!
– Он только осуществил его, но чья это была идея? – выпалила в ответ Рэнди. Мортон побелел. Воспользовавшись его временным замешательством, Рэнди повернулась к губернатору, который недовольно и подозрительно нахмурил брови. – Губернатор Адаме, в этом преступлении виноват только Мортон. Он обманул мистера О'Тула, пообещав ему, что положение в резервации улучшится, что рудник «Одинокая пума» будет возвращен племени, если мистер О'Тул сделает ему это «маленькое одолжение». Думаю, не стоит говорить, что Мортон преследовал только собственные интересы. Это похищение он использовал в целях рекламы перед ноябрьскими выборами.
Гневного взгляда губернатора хватило бы, чтобы обратить Мортона в камень. Его взгляд недвусмысленно заявлял, что позднее Мортону придется ответить за все. А тем временем губернатор продолжал разбираться в нынешнем деле.
– Факт остается фактом, миссис Прайс: мистер О'Тул похитил из поезда вас и вашего сына.
– Если он будет предан суду, я присягну, что он этого не делал. Я заявлю, что мы последовали за ним добровольно, – решительно заявила Рэнди.
– Он ограбил одного из пассажиров.
– Он взял деньги, которые этот пассажир буквально сунул ему в руку, считая, что это выглядит забавно. Это подтвердят все свидетели. Каждый считал ограбление розыгрышем. Опасность никому не грозила.
– Никому, кроме вас и вашего сына.
– Никогда! – отрезала Рэнди, встряхнув головой.
– Но я получил разорванную рубашку с пятнами вашей крови.
Рэнди продемонстрировала губернатору заживающий порез на большом пальце.
– Я порезалась, когда чистила картошку, – солгала она. – И рубашка была чужой. – Она лишь слегка исказила истину. – Разорвав ее и оставив на ней пятна моей крови, мистер О'Тул предпринял последнюю отчаянную попытку привлечь ваше внимание.
Мы никогда не подвергались физической опасности. Спросите у Скотта.
Губернатор Адаме посмотрел сверху вниз на Скотта, который, хотя и не все понимал, внимательно следил за разговором. Присев на корточки, губернатор спросил:
– Скотт, ты когда-нибудь боялся индейцев?
Скорчив потешную гримаску, мальчик задумался.
– Немного, когда Эрни первый раз посадил меня в седло, но он говорил, что ни за что не даст мне упасть. А потом я испугался Джеронимо – он наклонял голову, как будто хотел забодать меня.
– Джеронимо – это козел, – пояснила Рэнди.
– Я и сейчас не люблю его, – признался Скотт.
– А мистер О'Тул когда-нибудь обижал тебя? Или угрожал?
Озадаченный вопросом. Скотт помотал головой.
– Нет, Ястреб не такой! – Он оглянулся через плечо и радостно помахал рукой застывшему индейцу. – Он не машет в ответ потому, что ему не нравится, когда машины стоят на траве и мнут ее. Он говорит, что люди часто портят землю. Вот почему индейцы добывают серебро так, чтобы ничего не испортить на земле.
Очевидно, услышанное впечатлило губернатора, но он задал Скотту еще один вопрос.
– Скажи, мистер О'Тул когда-нибудь обижал твою маму?
Прикрыв глаза от солнца ладошкой, Скотт взглянул на Рэнди.
– Нет. Но у него был нож…
– Нож?
– Вот этот. – Скотт вытащил нож из новых ножен. – Он дал мне нож и сказал, что, если он когда-нибудь обидит мою маму, я могу воткнуть этот нож ему в сердце. Только он ни разу не обидел маму. Он никогда бы этого не сделал – Ястреб сам говорил, что ножи нужны, чтобы свежевать зверей и потрошить птицу, но угрожать ими людям нельзя.
Мортон обернулся к Рэнди.
– Ты позволила моему сыну играть с ножом? Ты хочешь, чтобы он стал дикарем, как твой новый любовник? – язвительно осведомился он, махнув рукой в сторону Ястреба, и потянулся к ножу. – Немедленно отдай мне эту мерзость!
– Нет! – закричал Скотт и согнулся пополам, чтобы закрыть нож.
Рванувшись к нему, Мортон грубо схватил сына за руку.
Ястреб спрыгнул с каменного уступа и бросился вперед. Убранное оружие вновь оказалось в руках полицейских, прицелившихся в Ястреба.
– Не стрелять! – взревел губернатор, поднимая руки. Переждав напряженную минуту, он обратился к Рэнди:
– Миссис Прайс, вы оказали нам неоценимую помощь, прояснив это… – он помедлил и метнул в Мортона испепеляющий взгляд, —..отвратительное недоразумение. Но боюсь, мы не сумеем закрыть дело.
– Почему?
– Оно обошлось налогоплательщикам в кругленькую сумму.
– Это еще не значит, что арест мистера О'Тула необходим.
– Но публика потребует объяснений.
– Уверена, вы сумеете их дать, губернатор Адаме. Подумайте, какая вам представится возможность оказать поддержку индейцам – я уверена, вы сочувствуете им.
Губернатор проницательно уставился в лицо Рэнди, – Хорошо, я даю вам слово: я немедленно займусь расследованием махинации с рудником «Одинокая пума». А теперь позвольте отвезти вас и вашего сына в столицу в моем лимузине.
– Благодарю, губернатор, но мы не вернемся.
– Значит, мы остаемся здесь? – воскликнул Скотт. – Можно я скажу Донни? – Не дожидаясь разрешения, он вырвался из рук отца и вбежал в ворота.
Мортон открыл рот, но Адаме велел ему замолчать резким взмахом руки и снова повернулся к Рэнди.
– В таком случае не могли бы вы кое-что передать мистеру О'Тулу?
– С удовольствием.
– Скажите ему, что я распоряжусь устроить встречу с представителями межплеменного совета. Бюро по делам индейцев, а также с юристами из моего аппарата и нынешними владельцами рудника. Уверен, на этой встрече будет присутствовать и представитель налоговой полиции. Как только мы назначим время и место встречи, я свяжусь с ним. А пока предлагаю ему вернуться в поселок возле рудника «Одинокая пума».
Рэнди пожала ему руку:
– Большое вам спасибо, губернатор Адаме.
Она даже не взглянула на Мортона, проходя мимо, хотя слышала, как он бросил ей вслед грязное ругательство. Но ни брань, ни гнев Мортона больше не имели для нее значения. Она не сводила глаз с человека, который стоял за воротами. Ее сердце бешено стучало, но походка оставалась легкой и уверенной.
Остановившись всего в нескольких дюймах от Ястреба, Рэнди окинула взглядом его суровое лицо и произнесла:
– Ты увез меня от поезда силой. Ты был неравнодушен ко мне с самого начала. Ты желал меня. Подозреваю, что ты даже любишь меня, но не хочешь в этом признаться. Но самое главное – я нужна тебе, Ястреб О'Тул. Нужна, чтобы обнимать тебя по ночам, когда тебе одиноко. Чтобы поддерживать тебя, когда ты теряешься в сомнениях. Ты нуждаешься в моей любви. А я – в твоей.
Его лицо оставалось бесстрастным. Рэнди нервно облизнула губы.
– И кроме того, я попаду в чертовски нелепое положение, если ты сейчас прогонишь меня.
Рэнди заметила проблеск улыбки в глазах Ястреба. Шагнув вперед, он протянул руку и захватил прядь ее волос, не давая Рэнди отвернуться. Чуть помедлив, он прильнул к ее губам в опаляющем поцелуе.
Эпилог
– Мы же сотню раз говорили об этом. Не дури. Ты нужен здесь, своей жене и сыновьям. Позаботься, чтобы они выросли умными и сильными. Пусть станут убежденными и целеустремленными людьми.
Морщины на лице Эрни прорезались глубже. Он печально положил руку на плечо Ястреба и обменялся с ним долгим и многозначительным взглядом. Наконец Эрни убрал руку и отступил.
Процессия с идущими впереди Рэнди и Скоттом вышла на центральную улицу поселка, ведущую к воротам. Рэнди остро чувствовала устремленные на нее из окон взгляды – выжидательные и хмурые. За воротами машины с номерами столицы штата выстроились полукругом. Рэнди узнала в человеке, стоящем в центре полукруга, губернатора штата. Рядом с ним беспокойно переминался на месте Мортон. При виде бывшего мужа к горлу Рэнди подкатила тошнота.
– Вон папа, – заметил Скотт равнодушным тоном.
– Да.
– Откуда он здесь взялся?
– Должно быть, соскучился по тебе и приехал повидаться.
Скотт промолчал, но не ускорил шаг – напротив, его движения стали неохотными и медлительными.
– Мама, а что делают здесь полицейские? Мне страшно.
– Тебе нечего бояться. Скотт. Они хотят отвезти тебя домой с эскортом, только и всего.
– А что это такое?
– Эскорт полиции сопровождает только очень важных людей, таких как президент.
– Да? – Похоже, мысль о сопровождении полицейских совсем не польстила мальчику.
Неподалеку от ворот Ястреб остановился. Рэнди обернулась и устремила на него отчаянный и вопросительный взгляд.
– Ты должна выйти к ним первой.
Я попросил их увезти тебя и Скотта прежде, чем они арестуют меня, чтобы мальчик этого не видел.
Ястреб в наручниках на заднем сиденье полицейской машины. Рэнди внутренне содрогнулась, представив, что это могло случиться на глазах у Скотта.
– Спасибо, что ты позаботился об этом. Конечно, так будет лучше.
Несмотря на сказанные ранее суровые слова Ястреба, сердце Рэнди разрывалось. Ей хотелось запомнить его лицо. Возможно, в последний раз она видит его вот так – на фоне неба, цветом поразительно напоминающего его глаза, среди резко очерченных силуэтов скал, гордых, как его профиль.
Тело Ястреба было высоким и гибким, как вечнозеленые деревья поодаль. Ветер взъерошил его волосы, и они напомнили Рэнди черные глянцевитые крылья величественной хищной птицы.
– Ястреб, разве ты не поедешь с нами? – дрогнувшим голосом спросил Скотт. Еще не понимая происходящего, он предчувствовал разлуку.
– Нет, Скотт. Я займусь делом с этими людьми, но не раньше, чем ты уедешь.
– Я хочу остаться с тобой.
– Так нельзя.
– Ну пожалуйста! – жалобно попросил Скотт.
Мускул на щеке Ястреба дрогнул, но выражение лица ничуть не смягчилось.
– Где твой нож и ножны? Скотт с блестящими от слез глазами и вздрагивающей губой прикоснулся к ножнам, прикрепленным к поясу.
– Хорошо. Я поручаю тебе охранять свою маму. Ты обещаешь?
– Да, обещаю.
Ястреб крепко пожал плечо Скотта, как сделал на прощание Эрни, отдернул руку и торопливо отступил назад, словно разрывая незримые узы. Потом пристально взглянул в глаза Рэнди:
– Иди, иначе они встревожатся.
Рэнди думала о том, как много ей необходимо сказать Ястребу – если бы у нее было время и если бы Ястреб согласился выслушать ее. Черпая силы из глубинного источника, она отвернулась и побрела вперед, подталкивая перед собой упирающегося Скотта.
Они вместе вышли за ворота. Мор-тон бросился вперед и схватил ее за плечи.
– Рэнди, с тобой все в порядке? Он только угрожал тебе или?..
– Убери руки! – отрезала, Рэнди. Мортон изумленно заморгал, но, вынужденный вести себя достойно на глазах у зрителей, подчинился.
– Скотт! Скотт, с тобой все хорошо, сынок?
. – Да, папа. Почему я должен уехать домой?
– Что?
– Губернатор Адаме! – позвала Рэнди.
Этот политический деятель был щедро одарен талантом оратора и проницательным умом, очевидно, в качестве компенсации за невпечатляющее телосложение, выпирающий живот и преждевременно облысевшую голову. Он шагнул вперед.
– Да, миссис Прайс? Чем могу вам помочь? – спросил он, пожимая ей руку. – Вы пережили страшное испытание. Я готов сделать для вас все, что в моих силах, только скажите.
– Благодарю. Не могли бы вы приказать полицейским убрать оружие?
Губернатор Адаме на миг растерялся. Он ожидал услышать просьбу о еде, воде, чистой одежде, медицинской помощи, защите. Но слова Рэнди застали его врасплох.
– Миссис Прайс, они держат оружие наготове ради вашей безопасности. Мы не можем надеяться на обещание мистера О'Тула отпустить вас невредимыми.
– Почему? – осведомилась Рэнди. – Неужели мы выглядим пострадавшими?
– Нет, но…
– Разве мистер О'Тул не дал вам слово, что не причинит нам вреда? – осененная догадкой, спросила она и по смущенному лицу губернатора поняла, что не ошиблась.
– Да, он дал слово.
– Тогда прикажите убрать оружие, иначе я не сдвинусь с места. Мой сын напуган.
: Мортон подбоченился.
– Черт возьми, Рэнди, что ты…
– Не смей обращаться ко мне таким снисходительным тоном, Мортон.
– Да, – поддакнул Скотт. – Ястреб рассердится, если ты обидишь маму.
– Ну, это мы еще посмотрим… Губернатор Адаме удержал его за руку.
– Прошу вас, подождите, мистер Прайс. Очевидно, миссис Прайс хочет что-то сказать.
– Правильно, я готова. А как быть с оружием?
Адаме смерил ее внимательным взглядом, а потом посмотрел поверх ее плеча на мужчину, стоящего на выступе скалы на фоне неба. Взмахом руки губернатор подозвал старшего агента ФБР. Между ними завязалась краткая, но бурная дискуссия. Рэнди пришлось настаивать на своем так же упорно, как в споре с губернатором, но наконец агент отдал приказ убрать все оружие. Только после этого напряжение, непрерывно нараставшее в груди Рэнди, начало спадать.
– Вы получили вчера папку с копиями документов от мистера О'Тула?
– Да, получил, – кивнул губернатор Адаме. – Любопытные материалы.
– Вы говорили с ним по телефону относительно этих материалов и предстоящего расследования?
– Говорил.
– Значит, все это ни к чему. – Широким взмахом руки Рэнди обвела выстроившиеся полукругом полицейские машины.
– Этот человек сам согласился сдаться властям.
– Почему?
– Как это почему? – воскликнул Мортон. – Он совершил преступление!
– Он только осуществил его, но чья это была идея? – выпалила в ответ Рэнди. Мортон побелел. Воспользовавшись его временным замешательством, Рэнди повернулась к губернатору, который недовольно и подозрительно нахмурил брови. – Губернатор Адаме, в этом преступлении виноват только Мортон. Он обманул мистера О'Тула, пообещав ему, что положение в резервации улучшится, что рудник «Одинокая пума» будет возвращен племени, если мистер О'Тул сделает ему это «маленькое одолжение». Думаю, не стоит говорить, что Мортон преследовал только собственные интересы. Это похищение он использовал в целях рекламы перед ноябрьскими выборами.
Гневного взгляда губернатора хватило бы, чтобы обратить Мортона в камень. Его взгляд недвусмысленно заявлял, что позднее Мортону придется ответить за все. А тем временем губернатор продолжал разбираться в нынешнем деле.
– Факт остается фактом, миссис Прайс: мистер О'Тул похитил из поезда вас и вашего сына.
– Если он будет предан суду, я присягну, что он этого не делал. Я заявлю, что мы последовали за ним добровольно, – решительно заявила Рэнди.
– Он ограбил одного из пассажиров.
– Он взял деньги, которые этот пассажир буквально сунул ему в руку, считая, что это выглядит забавно. Это подтвердят все свидетели. Каждый считал ограбление розыгрышем. Опасность никому не грозила.
– Никому, кроме вас и вашего сына.
– Никогда! – отрезала Рэнди, встряхнув головой.
– Но я получил разорванную рубашку с пятнами вашей крови.
Рэнди продемонстрировала губернатору заживающий порез на большом пальце.
– Я порезалась, когда чистила картошку, – солгала она. – И рубашка была чужой. – Она лишь слегка исказила истину. – Разорвав ее и оставив на ней пятна моей крови, мистер О'Тул предпринял последнюю отчаянную попытку привлечь ваше внимание.
Мы никогда не подвергались физической опасности. Спросите у Скотта.
Губернатор Адаме посмотрел сверху вниз на Скотта, который, хотя и не все понимал, внимательно следил за разговором. Присев на корточки, губернатор спросил:
– Скотт, ты когда-нибудь боялся индейцев?
Скорчив потешную гримаску, мальчик задумался.
– Немного, когда Эрни первый раз посадил меня в седло, но он говорил, что ни за что не даст мне упасть. А потом я испугался Джеронимо – он наклонял голову, как будто хотел забодать меня.
– Джеронимо – это козел, – пояснила Рэнди.
– Я и сейчас не люблю его, – признался Скотт.
– А мистер О'Тул когда-нибудь обижал тебя? Или угрожал?
Озадаченный вопросом. Скотт помотал головой.
– Нет, Ястреб не такой! – Он оглянулся через плечо и радостно помахал рукой застывшему индейцу. – Он не машет в ответ потому, что ему не нравится, когда машины стоят на траве и мнут ее. Он говорит, что люди часто портят землю. Вот почему индейцы добывают серебро так, чтобы ничего не испортить на земле.
Очевидно, услышанное впечатлило губернатора, но он задал Скотту еще один вопрос.
– Скажи, мистер О'Тул когда-нибудь обижал твою маму?
Прикрыв глаза от солнца ладошкой, Скотт взглянул на Рэнди.
– Нет. Но у него был нож…
– Нож?
– Вот этот. – Скотт вытащил нож из новых ножен. – Он дал мне нож и сказал, что, если он когда-нибудь обидит мою маму, я могу воткнуть этот нож ему в сердце. Только он ни разу не обидел маму. Он никогда бы этого не сделал – Ястреб сам говорил, что ножи нужны, чтобы свежевать зверей и потрошить птицу, но угрожать ими людям нельзя.
Мортон обернулся к Рэнди.
– Ты позволила моему сыну играть с ножом? Ты хочешь, чтобы он стал дикарем, как твой новый любовник? – язвительно осведомился он, махнув рукой в сторону Ястреба, и потянулся к ножу. – Немедленно отдай мне эту мерзость!
– Нет! – закричал Скотт и согнулся пополам, чтобы закрыть нож.
Рванувшись к нему, Мортон грубо схватил сына за руку.
Ястреб спрыгнул с каменного уступа и бросился вперед. Убранное оружие вновь оказалось в руках полицейских, прицелившихся в Ястреба.
– Не стрелять! – взревел губернатор, поднимая руки. Переждав напряженную минуту, он обратился к Рэнди:
– Миссис Прайс, вы оказали нам неоценимую помощь, прояснив это… – он помедлил и метнул в Мортона испепеляющий взгляд, —..отвратительное недоразумение. Но боюсь, мы не сумеем закрыть дело.
– Почему?
– Оно обошлось налогоплательщикам в кругленькую сумму.
– Это еще не значит, что арест мистера О'Тула необходим.
– Но публика потребует объяснений.
– Уверена, вы сумеете их дать, губернатор Адаме. Подумайте, какая вам представится возможность оказать поддержку индейцам – я уверена, вы сочувствуете им.
Губернатор проницательно уставился в лицо Рэнди, – Хорошо, я даю вам слово: я немедленно займусь расследованием махинации с рудником «Одинокая пума». А теперь позвольте отвезти вас и вашего сына в столицу в моем лимузине.
– Благодарю, губернатор, но мы не вернемся.
– Значит, мы остаемся здесь? – воскликнул Скотт. – Можно я скажу Донни? – Не дожидаясь разрешения, он вырвался из рук отца и вбежал в ворота.
Мортон открыл рот, но Адаме велел ему замолчать резким взмахом руки и снова повернулся к Рэнди.
– В таком случае не могли бы вы кое-что передать мистеру О'Тулу?
– С удовольствием.
– Скажите ему, что я распоряжусь устроить встречу с представителями межплеменного совета. Бюро по делам индейцев, а также с юристами из моего аппарата и нынешними владельцами рудника. Уверен, на этой встрече будет присутствовать и представитель налоговой полиции. Как только мы назначим время и место встречи, я свяжусь с ним. А пока предлагаю ему вернуться в поселок возле рудника «Одинокая пума».
Рэнди пожала ему руку:
– Большое вам спасибо, губернатор Адаме.
Она даже не взглянула на Мортона, проходя мимо, хотя слышала, как он бросил ей вслед грязное ругательство. Но ни брань, ни гнев Мортона больше не имели для нее значения. Она не сводила глаз с человека, который стоял за воротами. Ее сердце бешено стучало, но походка оставалась легкой и уверенной.
Остановившись всего в нескольких дюймах от Ястреба, Рэнди окинула взглядом его суровое лицо и произнесла:
– Ты увез меня от поезда силой. Ты был неравнодушен ко мне с самого начала. Ты желал меня. Подозреваю, что ты даже любишь меня, но не хочешь в этом признаться. Но самое главное – я нужна тебе, Ястреб О'Тул. Нужна, чтобы обнимать тебя по ночам, когда тебе одиноко. Чтобы поддерживать тебя, когда ты теряешься в сомнениях. Ты нуждаешься в моей любви. А я – в твоей.
Его лицо оставалось бесстрастным. Рэнди нервно облизнула губы.
– И кроме того, я попаду в чертовски нелепое положение, если ты сейчас прогонишь меня.
Рэнди заметила проблеск улыбки в глазах Ястреба. Шагнув вперед, он протянул руку и захватил прядь ее волос, не давая Рэнди отвернуться. Чуть помедлив, он прильнул к ее губам в опаляющем поцелуе.
Эпилог
– Ну разве он не красавец? Рэнди провела пальцем по макушке новорожденного сына. Его головку покрывали прямые черные волосы.
– Для полукровки он выглядит неплохо.
Рэнди отвела палец Ястреба от щеки ребенка.
– Не смей так говорить о моем сыне!
– О нашем сыне, – с широкой улыбкой поправил ее муж. Он снова коснулся кончиком пальца младенческой щечки. Она мерно вздувалась и опадала – малыш жадно сосал материнскую грудь. – Он чудо, правда?
Лицо Ястреба сияло изумлением и восторгом. Обычно оно хранило суровое выражение. Но со временем его черты все чаще смягчались – когда он смеялся над шалостями Скотта, когда предавался любви с Рэнди, когда они встречались взглядами в присутствии других людей, безмолвно признаваясь в любви.
– Конечно, но в нем уже видны задатки твоего невыносимого характера. – Рэнди отняла ребенка от груди. Стиснутый кулачок замолотил по воздуху, личико ребенка исказил неподдельный гнев. – Успокойся, это еще не все, – мягко упрекнула его Рэнди, прикладывая к другой груди.
Малыш вцепился в сосок и начал шумно сосать.
Ястреб улыбнулся при виде аппетита сына.
– Если он и дальше будет есть с таким смаком, то вырастет настоящим полузащитником.
– А я думала, полузащитником будет Скотт.
– В каждой команде есть два полузащитника. А если у нас будет еще двое сыновей, то они смогут защищать всю заднюю часть поля. Мы отправим их в лучшую команду НФЛ.
– Ну что мне с тобой делать?
– Надо было возражать каждую ночь, когда я приходил к тебе. – Ястреб склонился к ней и коснулся легким поцелуем губ. – Но ты ни разу не отказалась.
Она опустила ресницы.
– Как неделикатно с вашей стороны напоминать об этом, мистер О'Тул!
Вошла медсестра, в руках у нее была ваза с розами.
– Еще цветы, – сообщила она Рэнди и поставила их на тумбочку. – Ну, как у нас дела? – Она заглянула через плечо Ястреба.
– Похоже, он наконец-то насытился. – Рэнди любовно взглянула на сына. Малыш перестал сосать и довольно посапывал во сне.
– Я отнесу его обратно в детскую.
– Подождите минутку.
Ястреб подхватил ребенка и поднес его к лицу. Он осторожно поцеловал сына в лобик, коснулся носом его щеки, восхищаясь сонным личиком и сжатыми крохотными кулачками, и наконец нехотя передал ребенка сестре.
Он проводил сестру до двери и убедился, что она благополучно дошла до детской. Но, вернувшись к кровати, Ястреб встревожился, заметив, что глаза Рэнди блестят от слез.
– Что случилось? Рэнди всхлипнула.
– Ничего. Я просто подумала о том, как сильно люблю тебя.
Он присел рядом и нежно поцеловал ее.
– Это поцелуй от Скотта – он желает знать, когда ты принесешь ему братишку.
– Пусть потерпит еще два дня. Как он?
– Ужасно занят – рисует для тебя. Обещает закончить рисунок к завтрашнему дню:
Она улыбнулась.
– Не могу дождаться, когда увижу его. А от кого цветы?
Ястреб прочитал прикрепленную к букету карточку.
– От Эрни и Литы. Уверен, эта мысль пришла в голову Лите. Эрни до сих пор дуется, потому что мой сын при рождении весил больше, чем его.
– Это точно. – Поморщившись, Рэнди положила ладонь на непривычно плоский живот.
– Больно? – нахмурившись, спросил Ястреб.
Помня, как его мать умерла при родах, он тревожился за здоровье Рэнди на протяжении всей беременности. В тот день, когда он отвез ее в больницу в город. Ястреб был испуган предстоящими родами сильнее, чем сама Рэнди. – Нет, не больно, – заверила его Рэнди. – Я просто шучу.
Она отвела прядь волос со лба Ястреба. Некоторое время после того как они поженились, Рэнди стеснялась открытых проявлений любви к мужу, кроме как в постели. Но вскоре она обнаружила, что Ястреб наслаждается ее стихийными ласками – должно быть, потому, что в его жизни было так мало любви.
– Эрни по-прежнему недолюбливает меня, – заметила Рэнди, разглядывая розы.
– Ты – моя жена.
– Ну и что это значит?
– Если женщина не спит в кровати Эрни и не хозяйничает в его доме, Эрни к Ней равнодушен. А ты спутала его равнодушие С неприязнью. Я знаю – он уважает тебя, несмотря ни на что.
– Отношение Эрни ко мне заметно улучшилось с тех пор, как он убедился, что я не утащу тебя из резервации.
Ястреб провел по шее жены тыльной стороной ладони.
– Уже в первую ночь, когда я забрался в машину и приставил нож к твоему горлу, Эрни понял, какое ты для меня непреодолимое искушение.
Едва сдерживая слезы, Рэнди попыталась перевести разговор на другую тему.
– Мне нравится новый дом Литы. Ее семья растет в прежнем доме им было слишком тесно.
– Да, в этом году они процветают, как и все мы. Благодаря тому, что ты вернула нам рудник, – негромко добавил он.
– Я только сдвинула дело с мертвой точки. А остальное довершила твоя способность убеждать.
Положив руку на подушку за головой Рэнди, Ястреб склонился над ней.
– Я уже благодарил тебя?
– Не меньше миллиона раз.
– Тогда еще раз спасибо. – Он нежно и пылко поцеловал жену. – Это поцелуй от меня.
– Так я и подумала.
– Я уже говорил, как скучаю по тебе, как пуста без тебя постель, как я люблю тебя?
– Сегодня – нет.
Он вновь поцеловал ее, и этот поцелуй был невинным, пока их языки не соприкоснулись. Со стоном вожделения Ястреб впился в ее губы.
– Мне нравится наблюдать, как ест мой сын.
– Знаю. А мне – смотреть, как ты наблюдаешь за ним.
Ястреб бережно погладил темный сосок и слизнул с подушечки большого пальца каплю молока.
– Он выпил не все. У тебя еще осталось молоко.
– Сколько угодно, – шепотом ответила Рэнди.
Ястреб вопросительно уставился на нее. Несколько секунд они не отрывали друг от друга затуманенных страстью глаз, а потом Рэнди обхватила затылок Ястреба рукой и притянула его голову к своей груди.
– Для полукровки он выглядит неплохо.
Рэнди отвела палец Ястреба от щеки ребенка.
– Не смей так говорить о моем сыне!
– О нашем сыне, – с широкой улыбкой поправил ее муж. Он снова коснулся кончиком пальца младенческой щечки. Она мерно вздувалась и опадала – малыш жадно сосал материнскую грудь. – Он чудо, правда?
Лицо Ястреба сияло изумлением и восторгом. Обычно оно хранило суровое выражение. Но со временем его черты все чаще смягчались – когда он смеялся над шалостями Скотта, когда предавался любви с Рэнди, когда они встречались взглядами в присутствии других людей, безмолвно признаваясь в любви.
– Конечно, но в нем уже видны задатки твоего невыносимого характера. – Рэнди отняла ребенка от груди. Стиснутый кулачок замолотил по воздуху, личико ребенка исказил неподдельный гнев. – Успокойся, это еще не все, – мягко упрекнула его Рэнди, прикладывая к другой груди.
Малыш вцепился в сосок и начал шумно сосать.
Ястреб улыбнулся при виде аппетита сына.
– Если он и дальше будет есть с таким смаком, то вырастет настоящим полузащитником.
– А я думала, полузащитником будет Скотт.
– В каждой команде есть два полузащитника. А если у нас будет еще двое сыновей, то они смогут защищать всю заднюю часть поля. Мы отправим их в лучшую команду НФЛ.
– Ну что мне с тобой делать?
– Надо было возражать каждую ночь, когда я приходил к тебе. – Ястреб склонился к ней и коснулся легким поцелуем губ. – Но ты ни разу не отказалась.
Она опустила ресницы.
– Как неделикатно с вашей стороны напоминать об этом, мистер О'Тул!
Вошла медсестра, в руках у нее была ваза с розами.
– Еще цветы, – сообщила она Рэнди и поставила их на тумбочку. – Ну, как у нас дела? – Она заглянула через плечо Ястреба.
– Похоже, он наконец-то насытился. – Рэнди любовно взглянула на сына. Малыш перестал сосать и довольно посапывал во сне.
– Я отнесу его обратно в детскую.
– Подождите минутку.
Ястреб подхватил ребенка и поднес его к лицу. Он осторожно поцеловал сына в лобик, коснулся носом его щеки, восхищаясь сонным личиком и сжатыми крохотными кулачками, и наконец нехотя передал ребенка сестре.
Он проводил сестру до двери и убедился, что она благополучно дошла до детской. Но, вернувшись к кровати, Ястреб встревожился, заметив, что глаза Рэнди блестят от слез.
– Что случилось? Рэнди всхлипнула.
– Ничего. Я просто подумала о том, как сильно люблю тебя.
Он присел рядом и нежно поцеловал ее.
– Это поцелуй от Скотта – он желает знать, когда ты принесешь ему братишку.
– Пусть потерпит еще два дня. Как он?
– Ужасно занят – рисует для тебя. Обещает закончить рисунок к завтрашнему дню:
Она улыбнулась.
– Не могу дождаться, когда увижу его. А от кого цветы?
Ястреб прочитал прикрепленную к букету карточку.
– От Эрни и Литы. Уверен, эта мысль пришла в голову Лите. Эрни до сих пор дуется, потому что мой сын при рождении весил больше, чем его.
– Это точно. – Поморщившись, Рэнди положила ладонь на непривычно плоский живот.
– Больно? – нахмурившись, спросил Ястреб.
Помня, как его мать умерла при родах, он тревожился за здоровье Рэнди на протяжении всей беременности. В тот день, когда он отвез ее в больницу в город. Ястреб был испуган предстоящими родами сильнее, чем сама Рэнди. – Нет, не больно, – заверила его Рэнди. – Я просто шучу.
Она отвела прядь волос со лба Ястреба. Некоторое время после того как они поженились, Рэнди стеснялась открытых проявлений любви к мужу, кроме как в постели. Но вскоре она обнаружила, что Ястреб наслаждается ее стихийными ласками – должно быть, потому, что в его жизни было так мало любви.
– Эрни по-прежнему недолюбливает меня, – заметила Рэнди, разглядывая розы.
– Ты – моя жена.
– Ну и что это значит?
– Если женщина не спит в кровати Эрни и не хозяйничает в его доме, Эрни к Ней равнодушен. А ты спутала его равнодушие С неприязнью. Я знаю – он уважает тебя, несмотря ни на что.
– Отношение Эрни ко мне заметно улучшилось с тех пор, как он убедился, что я не утащу тебя из резервации.
Ястреб провел по шее жены тыльной стороной ладони.
– Уже в первую ночь, когда я забрался в машину и приставил нож к твоему горлу, Эрни понял, какое ты для меня непреодолимое искушение.
Едва сдерживая слезы, Рэнди попыталась перевести разговор на другую тему.
– Мне нравится новый дом Литы. Ее семья растет в прежнем доме им было слишком тесно.
– Да, в этом году они процветают, как и все мы. Благодаря тому, что ты вернула нам рудник, – негромко добавил он.
– Я только сдвинула дело с мертвой точки. А остальное довершила твоя способность убеждать.
Положив руку на подушку за головой Рэнди, Ястреб склонился над ней.
– Я уже благодарил тебя?
– Не меньше миллиона раз.
– Тогда еще раз спасибо. – Он нежно и пылко поцеловал жену. – Это поцелуй от меня.
– Так я и подумала.
– Я уже говорил, как скучаю по тебе, как пуста без тебя постель, как я люблю тебя?
– Сегодня – нет.
Он вновь поцеловал ее, и этот поцелуй был невинным, пока их языки не соприкоснулись. Со стоном вожделения Ястреб впился в ее губы.
– Мне нравится наблюдать, как ест мой сын.
– Знаю. А мне – смотреть, как ты наблюдаешь за ним.
Ястреб бережно погладил темный сосок и слизнул с подушечки большого пальца каплю молока.
– Он выпил не все. У тебя еще осталось молоко.
– Сколько угодно, – шепотом ответила Рэнди.
Ястреб вопросительно уставился на нее. Несколько секунд они не отрывали друг от друга затуманенных страстью глаз, а потом Рэнди обхватила затылок Ястреба рукой и притянула его голову к своей груди.