Страница:
---------------------------------------------------------------------------
Бертольт Брехт. Театр. Пьесы. Статьи. Высказывания. В пяти томах. Т. 5/2
М., Искусство, 1965
OCR Бычков М.Н. mailto:bmn@lib.ru
----------------------------------------------------------------------------
ЗАМЕТКИ К ПЬЕСЕ ЭРВИНА ШТРИТТМАТТЕРА "КАЦГРАБЕН".
Перевод В. Клюева
Политика на театре
Является ли "Кацграбен" тенденциозной пьесой?
Новосел, середняк и кулак
Декорация
Аранжировка сцены
Неожиданности
Натурализм и реализм
Детали
Кризисы
Парторг Штейнерт
Комическая реакция
Зависимость новосела
Стихи
Изображение нового
Создание образа героя
Положительный герой
Разговор
Эпический театр
Аранжировка массовой сцены
Нерешенные проблемы
Из помещения для репетиций на сцену
Комедия
Не слишком ли мрачен "Кацграбен"?
Пафос
Темп
Минимум
Письмо
Крестьяне как публика
Новое содержание - новая форма
Эпический театр
Возражения против использования моделей. Перевод Е. Эткинда
Сковывает ли использование моделей творческую свободу? Перевод Е.
Эткинда
Ошибки при использовании моделей. Перевод Е. Эткинда
Как пользуется моделью Эрих Энгель. Перевод Е. Эткинда
Неправильные постановки новых пьес. Перевод И. Фрадкина
Советы актерам. Перевод И. Млечиной
Старая шляпа. Перевод Э. Львовой
Как ставить классические пьесы без выдающихся исполнителей. Перевод М.
Подляшук
Обучение актеров. Перевод М. Подляшук
Обучение молодых актеров. Перевод М. Подляшук
Наблюдение и подражание. Перевод М. Подляшук
Элементарные правила актерской игры. Перевод М. Подляшук
Общие тенденции, с которыми нужно бороться актеру. Перевод М.
Подляшук
Контроль над "сценическим темпераментом" и борьба за чистоту
сценического языка. Перевод М. Подляшук
Трудности изображения противоречивых поступков. Перевод М.
Подляшук
Трудность маленьких ролей. Перевод М. Подляшук
Сценический жест. Перевод М. Подляшук
Показывать - это больше, чем быть. Перевод М. Подляшук
Достаточно самого необходимого. Перевод М. Вершининой
Не скрывать источники света. Перевод М. Подляшук
Репетиция и сценическое оформление. Перевод М. Подляшук
Основные мизансцены. Перевод М. Подляшук
О совокупности действий. Перевод И. Млечиной
Яркое равномерное освещение. Перевод М. Подляшук
Показ действительности, позволяющий избежать полной иллюзии. Перевод М.
Подляшук
К гастролям в Лондоне. Перевод И. Фрадкина
Когда от театра требуют только познания, только поучительных отражений
действительности, то этого недостаточно. Наш театр должен вызывать радость
познания, должен организовать удовольствие от преобразования
действительности. Наши зрители должны не просто слышать, как освобождают
прикованного Прометея, но и воспитывать в себе желание освободить его. Наш
театр должен быть школой всех радостей и удовольствий, свойственных
открывателям и изобретателям, он должен воспитывать триумфальные чувства
освободителей.
Б. Я не считаю ее тенденциозной. "Цианистый калий" Вольфа - вот это
тенденциозная пьеса, кстати сказать, очень хорошая. Она написана во времена
Веймарской республики, и автор отстаивает в ней право пролетарской женщины
на аборт в условиях капиталистического общества. Это тенденциозная пьеса.
Даже "Ткачи" Гауптмана, пьеса, в которой много прекрасных мест, является,
по-моему, тенденциозной. Это апелляция к человечности буржуазии, хотя и
скептическая. "Кацграбен", напротив, - историческая комедия. Автор
показывает свое время и стоит за прогрессивные, творческие, революционные
силы. Там есть некоторые указания на то, как должен действовать новый класс,
но автор не стремится устранить определенную неурядицу, а демонстрирует свое
новое, заразительное ощущение жизни. Точно так же должны сыграть пьесу и мы;
мы должны пробудить у пролетарской публики желание преобразовать мир (и
передать ей кое-какие полезные знания об этом).
К. Не скажут ли, что автор поступил слишком схематично, наделив бедняка
фамилией Клейншмидт, середняка - Миттельлендер, а кулака - Гросман?
Б. Да, вероятно, скажут.
К. Вы сами таких пьес не писали и не стали бы ставить.
Б. Нет. Если я вас правильно понял, пусть эти фамилии вас не шокируют:
в комедии это вполне законно. Что же касается вашего замечания о схематизме,
то я о нем, разумеется, тоже подумал. Я очень тщательно проверил, не
являются ли персонажи - как это обычно бывает при схематизме - безликими,
обескровленными, одними формулами социальных типов, но нашел ярко выраженные
индивидуальности, настоящие роли, крестьян, так сказать, из круга знакомых
Штриттматтера. Они - представители своих классов, как в старых народных
сказках. Или в пьесах Раймунда.
К. Хорошо, но все же в этой пьесе есть нечто такое, что не совсем...
Б. Да, есть.
К. Мы охотно поселяем реализм совсем рядом с натурализмом.
Б. Что и неплохо. Я никогда не был приверженцем натурализма, никогда
его не любил, и все же - при всех его недостатках - вижу в нем порыв к
реализму в современной литературе и современном театре. Это фаталистический
реализм; не существенное для исторического развития занимает непомерно много
Места, картина действительности, преподносимая им, не пригодна для
использования, поэтическое начало довольно убого и так далее и так далее. И
все же сквозь все это пробивается действительность, хотя перед нами еще
много идейно не обработанного сырья. Несмотря ни на что - это великая эпоха
литературы и театра, превзойти которую может только социалистический
реализм!
К. А "Кацграбен"?
Б. Либо у социалистического реализма будет много разновидностей стиля,
либо один-единственный, который погибнет от монотонности (удовлетворяя
слишком мало потребностей). Мы должны внимательно следить за тем, что же
возникает. Возникающее мы должны развивать. Нет никакого смысла создавать
эстетику, выдумывать ее, склеивать из известных понятий и ждать, что авторы
пьес станут поставлять затем то, что выдумали эстетики. Особенно плохо
сколачивать модель того самого произведения искусства, сидя за письменным
столом. Тогда художественные произведения начинают разбирать только с точки
зрения их соответствия этой модели.
К. Будет ли это означать, что мы просто должны одобрять изготовляемое
авторами пьес?
Б. Нет.
Первым вопросом было: как передать хроникальный характер этой комедии?
Б. В декорациях должна быть подлинность. Мы показываем горожанам
события в деревне. Я умышленно не говорю: "положение в деревне".
"Хроникальный" - это значит, что то-то и то-то происходит именно сейчас,
вчера оно было другим и иным станет завтра. Нам нужно все "зафиксировать",
позднее это будет трудно восстановить, а это исторически важно.
Было решено придать декорациям документальный характер, то есть
написать их так, чтобы они напоминали фотографию. И, разумеется,
использовать подлинные мотивы. Театральный художник фон Аппен и Палич
поехали со Штриттматтером в Лаузиц и выбрали эти мотивы. Было испробовано
много комбинаций, чтобы найти то существенное, передать которое с помощью
одной фотографии нельзя.
Брехт придавал большое значение тому, чтобы показать мрачность,
безобразие и бедность прусской деревни, "неуютность" этих обобранных и
замордованных юнкерами и правительством областей.
Это был край, который крестьяне под руководством коммунистов должны
были сделать пригодным для жизни; это была старая, скверная среда с новыми
людьми.
Были использованы такие задники, перед которыми можно было бы ставить
мебель. Благодаря задникам было легко делать перемены, что облегчало
выездные спектакли в деревне. Чтобы лишний раз вызвать ассоциацию с
документальной фотографией, решено было для задников сделать раму, которая
напоминала бы паспарту.
Костюмы, разумеется, следовало разработать тоже на основе совершенно
натуралистических образцов. Только отобрав их, можно было приступить к
художественному процессу типизации.
Б. ставил пьесу очень быстро. Режиссерского плана у него не было, но
было у него несколько подсознательных, как он говорил, соображений по поводу
особенно выразительных событий, вроде того как в первой картине от группы
(новосел, дочь, молодой шахтер) отделяется крестьянка и безмолвно идет к
плите. (Это после того, как она узнает, что дочь выдержала экзамен <и уедет
учиться в школу агрономов, в город, из-за чего на плечи крестьянки свалится
еще больше работы.)
Итак, говорил Б., я знаю, что рабочая скамья крестьянина должна
находиться как можно дальше от плиты. Нет, вообще-то я не придаю этому
особого значения и не подгоняю заранее все к тому, чтобы получить такую
группу. Но незадолго до того, как крестьянка узнает об отъезде дочери, то
есть незадолго до момента, когда мне нужна такая группа, я заставляю
молодого шахтера выйти из-за стола и пройти к девушке, которая сидит рядом с
отцом и помогает ему в работе. Шахтер подходит к ней, чтобы спросить ее,
каково было в городе.
В. У вас иногда нападают на красивые группировки. Говорят, они
производят формалистическое впечатление.
Б. Это может сказать только тот, кто не рассматривает их с точки зрения
общественной значимости. В обыденной жизни крестьянка может стоять рядом с
крестьянином, а девушка сидеть рядом с парнем в момент, когда мать узнает об
отъезде дочери. Но противоречие интересов станет особенно отчетливо, когда
другие увидят, что мать уходит в угол, где уже не видно ее лица. Любой
исторический живописец компонует картину таким образом, чтобы выявилось
главное, собственно исторический момент. Еще в детстве я видел большую,
правда, жалко написанную картину "Встреча Бисмарка с Наполеоном III на улице
в ...". Наполеон искал этой встречи, он хочет капитулировать. Бисмарк едет
на коне, Наполеон идет пешком. Бисмарк повернул лицо к зрителям, а Наполеона
видно через плечо. Не нужно ломать голову, чтобы узнать, кто победитель! И
живописец не показывает обоих в профиль, а избирает диагональ. Бисмарк
подъезжает сзади, справа, а Наполеон шагает слева, впереди: на императора
движется сама судьба. Для диалектических пьес театру следует особенно
настоятельно пользоваться такими запоминающимися картинами, ибо в них дается
развитие, а зритель должен держать в памяти предшествующие стадии наготове,
чтобы противопоставить их новым. Кстати, это напомнило мне о том, что еще не
найдено убедительной картины для сцены, где беднячка исступленно кричит
своей дочери, имея в виду кулака: "Доучись до того, чтобы этот пес околел!"
Подумайте-ка об этом!
На аранжировочных репетициях Б. расстояния между мебелью, дверьми и
окнами ни в коем случае не закрепляются, да и все оформление воспринимается
только в развитии, когда развиваются те группировки, которые "призваны
рассказывать фабулу".
Вновь поступающие актеры в большинстве случаев поражаются нашей манере
репетировать. Она кажется им какой-то несерьезной. Прежде всего не
проводится читка, во время которой обсуждались бы содержание и стиль пьесы.
Актер словно бы даже не читал пьесы - во всяком случае, поначалу. Б. почти
не ссылается на более поздние события из последующих актов. Создается
впечатление, будто у него самого нет никакого режиссерского плана и он
позволяет развиваться сценам "как придется". Так обычно работают в маленьких
и бездумно руководимых театрах.
Но в последнее время Б. считает полезным, чтобы актер знакомился с
пьесой и со своим персонажем целиком на практике и узнавал обо всем в ходе
исполнения. Тогда все отыскивается при создании образа, а создание образа
приобретает характер поисков. Хотя все начали рассказывать, никто не знает,
что произойдет дальше. Каждое событие должно обладать внутренней
достоверностью - во всяком случае, в общих чертах, а персонажи уточняются
лишь постепенно, в ходе повествования. Тогда скачки в развитии, которые так
важны для Б., окажутся менее затушеванными, окольные пути не отрезанными, а
противоречия не окажутся "разрешенными", то есть сглаженными.
Короче говоря, произведение строится на неожиданностях. А неожиданность
- главный элемент поэзии.
По поводу маленькой сцены "Возвращение домой крестьянки Клейншмидт"
завязался следующий разговор:
Р. Разве тут кое-что не выглядит довольно-таки натуралистически?
Б. Что, например?
Р. Ну вот это выколачивание деревянных башмаков, вынос метлы за дверь,
перевешивание куртки Клейншмидта.
Б. Если эти действия показывают нечто выходящее за пределы изображения
домашней повседневности; если они совершаются не просто ради создания
иллюзии, будто мы находимся в доме бедняка, - это не натурализм. В
натурализме такая иллюзия является целью и создается с помощью бесчисленных
деталей, потому что тогда легче сопереживать более или менее неясные
настроения, чувства и прочие душевные реакции персонажей.
Р. Я знаю, вы добиваетесь того, чтобы определенные действия, например
крестьянки Клейншмидт, скорее переживались задним числом, чем
сопереживались. Но служат ли этому названные мною детали?
Б. Надеюсь. Мы видим, как после полевых работ крестьянка выполняет еще
работу по дому. Она выполняет ее в одиночку: ей приходится вешать на место
куртку крестьянина, затем выметать из комнаты оставленные им стружки,
словом, на нее ложится большая часть работы. Решение этой общественно
чрезвычайно важной проблемы - вне пределов нашей пьесы, оно последует
позднее, когда произойдет перераспределение труда в товариществах или
госхозах. Зато в пределах нашей пьесы другое - что в-отличие от мужа
крестьянка Клейншмидт не может радоваться отъезду дочери в город на учебу,
потому что тогда ее, матери, львиная доля работы станет еще больше.
Следовательно, наши детали не просто создают атмосферу вечера в семье
бедняка; с этого уже началось действие.
Р. Вы полагаете, что речь идет о существенных деталях, имеющих
отношение к экономике?
Б. Имеющих отношение к человеку, о котором узнают, каково его
положение, как он с ним справляется. Крестьянка Клейншмидт - это же не
агрегат общественных экономических сил, она живой, достойный любви человек.
Натуралисты показывают человека, как показали бы дерево прохожему. Реалисты
показывают человека, как показывают дерево садовнику.
Эрну, служанку, выгоняют из-за стола, потому что крестьянин хочет еще
поговорить о ней с крестьянкой. Служанка останавливается вне собственно
декорации. Она взяла с собой картофелину. Актриса начинает есть эту
картофелину.
Б. Почему вы едите картофелину без творога? Это на руку вашим хозяевам,
если вы наедаетесь картошкой в мундире, а творог бережете для них! Подержите
картофелину в руке, пока вас снова не позовут к столу.
После своей победы в вопросе о строительстве дороги кулак приходит
домой в сопровождении одного крестьянина. Исполнитель роли крестьянина
проходит через всю сцену и уходит.
Б. Стоп! Пожалуйста, вернитесь на место! Если вы живете в следующем
доме, то есть если вы продолжите свой путь в том направлении, в котором
следовали, то мы не увидим, что вы по-собачьи провожали кулака до его
дверей. Для вашей роли это может быть и безразлично, поскольку вас не знают,
но вы должны играть фабулу.
Брехт попросил Штриттматтера разыскать вместе с ним такие места в
пьесе, где наступают или назревают кризисы. Сегодня Б. прервал репетицию на
том месте, когда входит новосел и признается, что не знает, чем кормить
нового своего вола, не имея лугов.
Б. Сыграйте здесь так, словно вы стоите на краю пропасти, а не просто
беспомощность в данный момент. У нас в театре существует дурная привычка
преодолевать критические положения симпатичного нам персонажа, играя их вяло
и затушевывая. Нам так не терпится ответить на вопрос, что мы часто вовсе не
ждем, чтобы его задали. Показывая решение проблемы как победу, всегда нужно
показывать и угрозу поражения, иначе покажется, что речь идет о легких
победах. Мы всюду должны вскрывать кризисы, проблемы, конфликты новой жизни;
как нам иначе показать ее творческую сторону?
Актер Гнас, который еще в молодости играл пролетариев в прогрессивных
пьесах, сумел хорошо передать моменты кризиса.
Б. Большинство актеров не понимают глубины кризисов в этих областях.
Они не могут сходу понять, что усиливающееся высыхание почвы
(Клейншмидт. Нет грунтовой воды. Совсем ушла.
Гюнтер. Так где же воду ты возьмешь для поля?
Клейншмидт. Пока не знаю.)
заботит новосела Клейншмидта так же, как короля Ричарда Глостера
исчезновение одного из его врагов. Об этом мы говорили в начале репетиций.
Б. о роли парторга Штейнерта: Мы играем его как шахтера, который по
вечерам кладет свой обушок и ведет партийную работу в соседней деревне
Кацгра'бен. Физически он утомлен. Это трудно сыграть на протяжении целой
пьесы; нельзя обойтись тем, что при первой же возможности он присаживается
отдохнуть. Некоторые другие проявления признаков усталости отпадают,
например, он не может, как это сделал Клейношег, проводить рукой по лицу. Он
вымазал бы лицо углем. Но остается много других возможностей. Одна из них,
например, состоит в том, чтобы сыграть Штейнерта особенно бодрым, но с
небольшими рецидивами усталости. Из этого нужно сделать упражнение. Самое
главное, чтобы от такой внешней характеристики выиграло бы действие, фабула.
Усталость хороша хотя бы уже потому, что можно показать, как Штейнерт ее
преодолевает, как снова становится бодрым, как оживает, когда чует попутный
или неблагоприятный политический ветер. Как в конце картины, которую мы как
раз репетируем. Упоминание о тракторах воодушевляет новосела, он готов для
агитации... Здесь, между прочим, перед нами снова пример того, что жест
должен рождаться не из отдельных фраз или высказываний, а из всего контекста
роли.
Клейншмидт.
А тракторами
Так глубоко вспахать мы можем землю,
Что в борозде увязнешь до пупа.
Штейнерт. Ну, Карл наш снова пашет в облаках.
Фраза Штейнерта звучит укором, ворчливо. Но Штейнерт безусловно
радуется радости Клейншмидта. Значит, эта фраза должна прозвучать ласково!
Роль парторга Штейнерта уготовила нам большие трудности.
Б. Вы играете учителя крестьян, который что-то знает и что-то задумал и
соответственно относится к крестьянам. Но речь идет об учителе нового типа.
Это учитель, который учится сам. Вы - один из них; пусть вы не крестьянин,
но все же вы из тех, кто противостоит кулакам. Вы непрестанно должны
выяснять, что знают и что задумывают они. Вы должны наблюдать, пробовать (то
есть пробовать выяснить это разными способами), вы должны даже
прислушиваться, когда говорите!
То, что делает партия, - это лишь самое умное из того, что могли бы
сделать рабочие и крестьяне, и осуществляется это лишь тогда, когда они
действительно способны это делать.
Как воспринимают новоселы распределение волов? Ах, они находят их
жалкими, а корма, чтобы их прокормить, у них нет? Но вот уже кто-то
старается найти выход из положения, верно? Вот так непрерывно вы должны
наблюдать и учиться.
Кулацкая семья мрачно обсуждает предстоящее голосование по поводу
строительства новой дороги. От кулака отошло так много крестьян, что он
оказался в относительной изоляции. Неожиданно, в минуту раздумья, "приемный
сын" мечтательно произносит: "Хотел бы я стать трактористом".
Г. Мне еще недостает какой-то комической реакции на такое желание моего
приемного сына.
Б. Почему комической?
Г. А разве это не комедия?
Б. Да, но не все в ней комично, да и комичное комично по-своему. Кулак
находится в состоянии кризиса, это должно быть выявлено в первую очередь.
Отступничество приемного сына означает для него новый удар. Публика должна
это заметить прежде всего. Мы показываем большие классовые бои в деревне.
Если мы покажем их "чисто комически", то их легко смогут воспринять
чрезмерно облегченно, а ничего более вредного для борьбы нет. Кулак все еще
остается очень опасным общественным явлением. Неумно было бы относиться к
противнику легкомысленно, он может заявить о себе самым неприятным образом.
Г. Значит, без комической реакции?
Б. Сначала без. Сначала кулак будет, вероятно, реагировать тем, что
мрачно уставится на сына. Комическая реакция наступит несколько позднее. Она
заключается в том, что, когда приемный сын выйдет, кулак скажет: "Придется
давать ему деньги на карманные расходы", - то есть революционное развитие в
деревне вы пытаетесь задержать карманными деньгами.
В третьей сцене кулак издевается над Клейншмидтом, который не может
прокормить своего нового вола:
Дохлятина твоя, как та собака,
Что нищему однажды подарили:
Чем прокормить ее? Есть у тебя луга?
Актер Гнас произносил ответ Клейншмидта - "Покамест нет, ведь у тебя их
много" - в тоне резкой отповеди.
Б. В данном акте и в данном году (1948) это еще не оправданно.
Клейншмидт еще не отвык от издевательств, чтобы оскорбиться, к в этом
вопросе он пока не агрессивен. Кроме того, в его ответе таится такое
открытие, которое слишком ново, чтобы не раздумывая пустить его в ход. Его
класс еще борется за такие открытия. Вы должны произнести это так, словно
перед вами стоит трудная, но не неразрешимая проблема. Следовательно,
ответить совсем спокойно. Вы потому не можете прокормить вашего вола, что
луга пока принадлежат Гросману. Вы уже знаете, что для вашего вола вам
недостает лугов именно Гросмана, но еще не знаете, как их приобрести. А
теперь нечто важное для исполнения всей пьесы. Наша основная задача -
показать новый образ жизни в деревне, волнующее развитие, новую высокую
производительность труда, новое поведение в борьбе со старым даже на примере
одного и того же лица. И мы должны не только приобрести познания, но - и это
особенно важно - испытать радость от такой новой жизни, гордость за новые
решения и новых людей.
Б. Чему служат стихи? Прежде всего политике, нуждам классовой борьбы.
Стихи поднимают события, происходящие с такими простыми, "примитивными"
людьми, как рабочие и крестьяне, которые в прежних пьесах говорили только
ломаным языком, на высокий уровень классических пьес и показывают
благородство их идей. Бывшие "объекты истории и политики" говорят теперь как
Кориолан, Эгмонт, Валленштейн. В стихах отпадает много случайного,
незначительного, половинчатого и остается только то, что вскрывает главную
линию. В этом смысле стихи подобны большому ситу. Кроме того, стихи
проясняют все высказывания и проявления чувств, подобно тому как хорошая
аранжировка проясняет отношения между персонажами пьесы. Стихи делают иные
слова более весомыми и памятными, а атаку на умы более мощной.
Б. Наши актеры, как и наши писатели, за немногими исключениями - в их
числе Штриттматтер, - не могут изображать новое новым. Для этого необходимо
историческое чутье, которого у них нет. Советские писатели почти вое
обладают им. Они видят (и показывают) не только новые электростанции,
плотины, поля, фабрики, но и новую манеру труда, новую совместную жизнь,
новые добродетели. Для них нет ничего само собой разумеющегося. Я вспоминаю
один эпизод из "Молодой гвардии" Фадеева. Население спасается от вторжения
нацистской армии в начале войны. На обстреливаемом мосту скопились беженцы,
автомобили, разрозненные воинские части. Молодой солдат спас ящик с
инструментами, но ему нужно уходить, и он ищет, кому бы его доверить. Солдат
не может просто бросить его. Это без всяких комментариев описано так, что ты
уверен, что присутствуешь при новом поведении, видишь человека, которого
раньше не было. Наши же писатели описывают новое, встречающееся повсюду,
словно описывают, как идет дождь. В такой же манере играют и наши актеры.
X. Но это не касается исполнителей ролей середняков и кулаков.
Б. Их тоже. Эти люди участвуют в борьбе, которая раньше не велась. И у
них новые мысли и новые замыслы. А актер должен уметь этому удивляться и
сохранить свое удивление в игре, чтобы и публике стало заметно, что новое
ново.
При выявлении кризисов и конфликтов мы дошли до того места, когда
парторг Штейнерт получает известие о том, что снижение уровня грунтовых вод
угрожает деревне и крестьяне не собираются до разрешения этой главной
проблемы продолжать строительство дороги в город. Б. добивался от
Клейношега, исполнителя роли парторга, показа подлинной растерянности.
Бертольт Брехт. Театр. Пьесы. Статьи. Высказывания. В пяти томах. Т. 5/2
М., Искусство, 1965
OCR Бычков М.Н. mailto:bmn@lib.ru
----------------------------------------------------------------------------
ЗАМЕТКИ К ПЬЕСЕ ЭРВИНА ШТРИТТМАТТЕРА "КАЦГРАБЕН".
Перевод В. Клюева
Политика на театре
Является ли "Кацграбен" тенденциозной пьесой?
Новосел, середняк и кулак
Декорация
Аранжировка сцены
Неожиданности
Натурализм и реализм
Детали
Кризисы
Парторг Штейнерт
Комическая реакция
Зависимость новосела
Стихи
Изображение нового
Создание образа героя
Положительный герой
Разговор
Эпический театр
Аранжировка массовой сцены
Нерешенные проблемы
Из помещения для репетиций на сцену
Комедия
Не слишком ли мрачен "Кацграбен"?
Пафос
Темп
Минимум
Письмо
Крестьяне как публика
Новое содержание - новая форма
Эпический театр
Возражения против использования моделей. Перевод Е. Эткинда
Сковывает ли использование моделей творческую свободу? Перевод Е.
Эткинда
Ошибки при использовании моделей. Перевод Е. Эткинда
Как пользуется моделью Эрих Энгель. Перевод Е. Эткинда
Неправильные постановки новых пьес. Перевод И. Фрадкина
Советы актерам. Перевод И. Млечиной
Старая шляпа. Перевод Э. Львовой
Как ставить классические пьесы без выдающихся исполнителей. Перевод М.
Подляшук
Обучение актеров. Перевод М. Подляшук
Обучение молодых актеров. Перевод М. Подляшук
Наблюдение и подражание. Перевод М. Подляшук
Элементарные правила актерской игры. Перевод М. Подляшук
Общие тенденции, с которыми нужно бороться актеру. Перевод М.
Подляшук
Контроль над "сценическим темпераментом" и борьба за чистоту
сценического языка. Перевод М. Подляшук
Трудности изображения противоречивых поступков. Перевод М.
Подляшук
Трудность маленьких ролей. Перевод М. Подляшук
Сценический жест. Перевод М. Подляшук
Показывать - это больше, чем быть. Перевод М. Подляшук
Достаточно самого необходимого. Перевод М. Вершининой
Не скрывать источники света. Перевод М. Подляшук
Репетиция и сценическое оформление. Перевод М. Подляшук
Основные мизансцены. Перевод М. Подляшук
О совокупности действий. Перевод И. Млечиной
Яркое равномерное освещение. Перевод М. Подляшук
Показ действительности, позволяющий избежать полной иллюзии. Перевод М.
Подляшук
К гастролям в Лондоне. Перевод И. Фрадкина
Когда от театра требуют только познания, только поучительных отражений
действительности, то этого недостаточно. Наш театр должен вызывать радость
познания, должен организовать удовольствие от преобразования
действительности. Наши зрители должны не просто слышать, как освобождают
прикованного Прометея, но и воспитывать в себе желание освободить его. Наш
театр должен быть школой всех радостей и удовольствий, свойственных
открывателям и изобретателям, он должен воспитывать триумфальные чувства
освободителей.
Б. Я не считаю ее тенденциозной. "Цианистый калий" Вольфа - вот это
тенденциозная пьеса, кстати сказать, очень хорошая. Она написана во времена
Веймарской республики, и автор отстаивает в ней право пролетарской женщины
на аборт в условиях капиталистического общества. Это тенденциозная пьеса.
Даже "Ткачи" Гауптмана, пьеса, в которой много прекрасных мест, является,
по-моему, тенденциозной. Это апелляция к человечности буржуазии, хотя и
скептическая. "Кацграбен", напротив, - историческая комедия. Автор
показывает свое время и стоит за прогрессивные, творческие, революционные
силы. Там есть некоторые указания на то, как должен действовать новый класс,
но автор не стремится устранить определенную неурядицу, а демонстрирует свое
новое, заразительное ощущение жизни. Точно так же должны сыграть пьесу и мы;
мы должны пробудить у пролетарской публики желание преобразовать мир (и
передать ей кое-какие полезные знания об этом).
К. Не скажут ли, что автор поступил слишком схематично, наделив бедняка
фамилией Клейншмидт, середняка - Миттельлендер, а кулака - Гросман?
Б. Да, вероятно, скажут.
К. Вы сами таких пьес не писали и не стали бы ставить.
Б. Нет. Если я вас правильно понял, пусть эти фамилии вас не шокируют:
в комедии это вполне законно. Что же касается вашего замечания о схематизме,
то я о нем, разумеется, тоже подумал. Я очень тщательно проверил, не
являются ли персонажи - как это обычно бывает при схематизме - безликими,
обескровленными, одними формулами социальных типов, но нашел ярко выраженные
индивидуальности, настоящие роли, крестьян, так сказать, из круга знакомых
Штриттматтера. Они - представители своих классов, как в старых народных
сказках. Или в пьесах Раймунда.
К. Хорошо, но все же в этой пьесе есть нечто такое, что не совсем...
Б. Да, есть.
К. Мы охотно поселяем реализм совсем рядом с натурализмом.
Б. Что и неплохо. Я никогда не был приверженцем натурализма, никогда
его не любил, и все же - при всех его недостатках - вижу в нем порыв к
реализму в современной литературе и современном театре. Это фаталистический
реализм; не существенное для исторического развития занимает непомерно много
Места, картина действительности, преподносимая им, не пригодна для
использования, поэтическое начало довольно убого и так далее и так далее. И
все же сквозь все это пробивается действительность, хотя перед нами еще
много идейно не обработанного сырья. Несмотря ни на что - это великая эпоха
литературы и театра, превзойти которую может только социалистический
реализм!
К. А "Кацграбен"?
Б. Либо у социалистического реализма будет много разновидностей стиля,
либо один-единственный, который погибнет от монотонности (удовлетворяя
слишком мало потребностей). Мы должны внимательно следить за тем, что же
возникает. Возникающее мы должны развивать. Нет никакого смысла создавать
эстетику, выдумывать ее, склеивать из известных понятий и ждать, что авторы
пьес станут поставлять затем то, что выдумали эстетики. Особенно плохо
сколачивать модель того самого произведения искусства, сидя за письменным
столом. Тогда художественные произведения начинают разбирать только с точки
зрения их соответствия этой модели.
К. Будет ли это означать, что мы просто должны одобрять изготовляемое
авторами пьес?
Б. Нет.
Первым вопросом было: как передать хроникальный характер этой комедии?
Б. В декорациях должна быть подлинность. Мы показываем горожанам
события в деревне. Я умышленно не говорю: "положение в деревне".
"Хроникальный" - это значит, что то-то и то-то происходит именно сейчас,
вчера оно было другим и иным станет завтра. Нам нужно все "зафиксировать",
позднее это будет трудно восстановить, а это исторически важно.
Было решено придать декорациям документальный характер, то есть
написать их так, чтобы они напоминали фотографию. И, разумеется,
использовать подлинные мотивы. Театральный художник фон Аппен и Палич
поехали со Штриттматтером в Лаузиц и выбрали эти мотивы. Было испробовано
много комбинаций, чтобы найти то существенное, передать которое с помощью
одной фотографии нельзя.
Брехт придавал большое значение тому, чтобы показать мрачность,
безобразие и бедность прусской деревни, "неуютность" этих обобранных и
замордованных юнкерами и правительством областей.
Это был край, который крестьяне под руководством коммунистов должны
были сделать пригодным для жизни; это была старая, скверная среда с новыми
людьми.
Были использованы такие задники, перед которыми можно было бы ставить
мебель. Благодаря задникам было легко делать перемены, что облегчало
выездные спектакли в деревне. Чтобы лишний раз вызвать ассоциацию с
документальной фотографией, решено было для задников сделать раму, которая
напоминала бы паспарту.
Костюмы, разумеется, следовало разработать тоже на основе совершенно
натуралистических образцов. Только отобрав их, можно было приступить к
художественному процессу типизации.
Б. ставил пьесу очень быстро. Режиссерского плана у него не было, но
было у него несколько подсознательных, как он говорил, соображений по поводу
особенно выразительных событий, вроде того как в первой картине от группы
(новосел, дочь, молодой шахтер) отделяется крестьянка и безмолвно идет к
плите. (Это после того, как она узнает, что дочь выдержала экзамен <и уедет
учиться в школу агрономов, в город, из-за чего на плечи крестьянки свалится
еще больше работы.)
Итак, говорил Б., я знаю, что рабочая скамья крестьянина должна
находиться как можно дальше от плиты. Нет, вообще-то я не придаю этому
особого значения и не подгоняю заранее все к тому, чтобы получить такую
группу. Но незадолго до того, как крестьянка узнает об отъезде дочери, то
есть незадолго до момента, когда мне нужна такая группа, я заставляю
молодого шахтера выйти из-за стола и пройти к девушке, которая сидит рядом с
отцом и помогает ему в работе. Шахтер подходит к ней, чтобы спросить ее,
каково было в городе.
В. У вас иногда нападают на красивые группировки. Говорят, они
производят формалистическое впечатление.
Б. Это может сказать только тот, кто не рассматривает их с точки зрения
общественной значимости. В обыденной жизни крестьянка может стоять рядом с
крестьянином, а девушка сидеть рядом с парнем в момент, когда мать узнает об
отъезде дочери. Но противоречие интересов станет особенно отчетливо, когда
другие увидят, что мать уходит в угол, где уже не видно ее лица. Любой
исторический живописец компонует картину таким образом, чтобы выявилось
главное, собственно исторический момент. Еще в детстве я видел большую,
правда, жалко написанную картину "Встреча Бисмарка с Наполеоном III на улице
в ...". Наполеон искал этой встречи, он хочет капитулировать. Бисмарк едет
на коне, Наполеон идет пешком. Бисмарк повернул лицо к зрителям, а Наполеона
видно через плечо. Не нужно ломать голову, чтобы узнать, кто победитель! И
живописец не показывает обоих в профиль, а избирает диагональ. Бисмарк
подъезжает сзади, справа, а Наполеон шагает слева, впереди: на императора
движется сама судьба. Для диалектических пьес театру следует особенно
настоятельно пользоваться такими запоминающимися картинами, ибо в них дается
развитие, а зритель должен держать в памяти предшествующие стадии наготове,
чтобы противопоставить их новым. Кстати, это напомнило мне о том, что еще не
найдено убедительной картины для сцены, где беднячка исступленно кричит
своей дочери, имея в виду кулака: "Доучись до того, чтобы этот пес околел!"
Подумайте-ка об этом!
На аранжировочных репетициях Б. расстояния между мебелью, дверьми и
окнами ни в коем случае не закрепляются, да и все оформление воспринимается
только в развитии, когда развиваются те группировки, которые "призваны
рассказывать фабулу".
Вновь поступающие актеры в большинстве случаев поражаются нашей манере
репетировать. Она кажется им какой-то несерьезной. Прежде всего не
проводится читка, во время которой обсуждались бы содержание и стиль пьесы.
Актер словно бы даже не читал пьесы - во всяком случае, поначалу. Б. почти
не ссылается на более поздние события из последующих актов. Создается
впечатление, будто у него самого нет никакого режиссерского плана и он
позволяет развиваться сценам "как придется". Так обычно работают в маленьких
и бездумно руководимых театрах.
Но в последнее время Б. считает полезным, чтобы актер знакомился с
пьесой и со своим персонажем целиком на практике и узнавал обо всем в ходе
исполнения. Тогда все отыскивается при создании образа, а создание образа
приобретает характер поисков. Хотя все начали рассказывать, никто не знает,
что произойдет дальше. Каждое событие должно обладать внутренней
достоверностью - во всяком случае, в общих чертах, а персонажи уточняются
лишь постепенно, в ходе повествования. Тогда скачки в развитии, которые так
важны для Б., окажутся менее затушеванными, окольные пути не отрезанными, а
противоречия не окажутся "разрешенными", то есть сглаженными.
Короче говоря, произведение строится на неожиданностях. А неожиданность
- главный элемент поэзии.
По поводу маленькой сцены "Возвращение домой крестьянки Клейншмидт"
завязался следующий разговор:
Р. Разве тут кое-что не выглядит довольно-таки натуралистически?
Б. Что, например?
Р. Ну вот это выколачивание деревянных башмаков, вынос метлы за дверь,
перевешивание куртки Клейншмидта.
Б. Если эти действия показывают нечто выходящее за пределы изображения
домашней повседневности; если они совершаются не просто ради создания
иллюзии, будто мы находимся в доме бедняка, - это не натурализм. В
натурализме такая иллюзия является целью и создается с помощью бесчисленных
деталей, потому что тогда легче сопереживать более или менее неясные
настроения, чувства и прочие душевные реакции персонажей.
Р. Я знаю, вы добиваетесь того, чтобы определенные действия, например
крестьянки Клейншмидт, скорее переживались задним числом, чем
сопереживались. Но служат ли этому названные мною детали?
Б. Надеюсь. Мы видим, как после полевых работ крестьянка выполняет еще
работу по дому. Она выполняет ее в одиночку: ей приходится вешать на место
куртку крестьянина, затем выметать из комнаты оставленные им стружки,
словом, на нее ложится большая часть работы. Решение этой общественно
чрезвычайно важной проблемы - вне пределов нашей пьесы, оно последует
позднее, когда произойдет перераспределение труда в товариществах или
госхозах. Зато в пределах нашей пьесы другое - что в-отличие от мужа
крестьянка Клейншмидт не может радоваться отъезду дочери в город на учебу,
потому что тогда ее, матери, львиная доля работы станет еще больше.
Следовательно, наши детали не просто создают атмосферу вечера в семье
бедняка; с этого уже началось действие.
Р. Вы полагаете, что речь идет о существенных деталях, имеющих
отношение к экономике?
Б. Имеющих отношение к человеку, о котором узнают, каково его
положение, как он с ним справляется. Крестьянка Клейншмидт - это же не
агрегат общественных экономических сил, она живой, достойный любви человек.
Натуралисты показывают человека, как показали бы дерево прохожему. Реалисты
показывают человека, как показывают дерево садовнику.
Эрну, служанку, выгоняют из-за стола, потому что крестьянин хочет еще
поговорить о ней с крестьянкой. Служанка останавливается вне собственно
декорации. Она взяла с собой картофелину. Актриса начинает есть эту
картофелину.
Б. Почему вы едите картофелину без творога? Это на руку вашим хозяевам,
если вы наедаетесь картошкой в мундире, а творог бережете для них! Подержите
картофелину в руке, пока вас снова не позовут к столу.
После своей победы в вопросе о строительстве дороги кулак приходит
домой в сопровождении одного крестьянина. Исполнитель роли крестьянина
проходит через всю сцену и уходит.
Б. Стоп! Пожалуйста, вернитесь на место! Если вы живете в следующем
доме, то есть если вы продолжите свой путь в том направлении, в котором
следовали, то мы не увидим, что вы по-собачьи провожали кулака до его
дверей. Для вашей роли это может быть и безразлично, поскольку вас не знают,
но вы должны играть фабулу.
Брехт попросил Штриттматтера разыскать вместе с ним такие места в
пьесе, где наступают или назревают кризисы. Сегодня Б. прервал репетицию на
том месте, когда входит новосел и признается, что не знает, чем кормить
нового своего вола, не имея лугов.
Б. Сыграйте здесь так, словно вы стоите на краю пропасти, а не просто
беспомощность в данный момент. У нас в театре существует дурная привычка
преодолевать критические положения симпатичного нам персонажа, играя их вяло
и затушевывая. Нам так не терпится ответить на вопрос, что мы часто вовсе не
ждем, чтобы его задали. Показывая решение проблемы как победу, всегда нужно
показывать и угрозу поражения, иначе покажется, что речь идет о легких
победах. Мы всюду должны вскрывать кризисы, проблемы, конфликты новой жизни;
как нам иначе показать ее творческую сторону?
Актер Гнас, который еще в молодости играл пролетариев в прогрессивных
пьесах, сумел хорошо передать моменты кризиса.
Б. Большинство актеров не понимают глубины кризисов в этих областях.
Они не могут сходу понять, что усиливающееся высыхание почвы
(Клейншмидт. Нет грунтовой воды. Совсем ушла.
Гюнтер. Так где же воду ты возьмешь для поля?
Клейншмидт. Пока не знаю.)
заботит новосела Клейншмидта так же, как короля Ричарда Глостера
исчезновение одного из его врагов. Об этом мы говорили в начале репетиций.
Б. о роли парторга Штейнерта: Мы играем его как шахтера, который по
вечерам кладет свой обушок и ведет партийную работу в соседней деревне
Кацгра'бен. Физически он утомлен. Это трудно сыграть на протяжении целой
пьесы; нельзя обойтись тем, что при первой же возможности он присаживается
отдохнуть. Некоторые другие проявления признаков усталости отпадают,
например, он не может, как это сделал Клейношег, проводить рукой по лицу. Он
вымазал бы лицо углем. Но остается много других возможностей. Одна из них,
например, состоит в том, чтобы сыграть Штейнерта особенно бодрым, но с
небольшими рецидивами усталости. Из этого нужно сделать упражнение. Самое
главное, чтобы от такой внешней характеристики выиграло бы действие, фабула.
Усталость хороша хотя бы уже потому, что можно показать, как Штейнерт ее
преодолевает, как снова становится бодрым, как оживает, когда чует попутный
или неблагоприятный политический ветер. Как в конце картины, которую мы как
раз репетируем. Упоминание о тракторах воодушевляет новосела, он готов для
агитации... Здесь, между прочим, перед нами снова пример того, что жест
должен рождаться не из отдельных фраз или высказываний, а из всего контекста
роли.
Клейншмидт.
А тракторами
Так глубоко вспахать мы можем землю,
Что в борозде увязнешь до пупа.
Штейнерт. Ну, Карл наш снова пашет в облаках.
Фраза Штейнерта звучит укором, ворчливо. Но Штейнерт безусловно
радуется радости Клейншмидта. Значит, эта фраза должна прозвучать ласково!
Роль парторга Штейнерта уготовила нам большие трудности.
Б. Вы играете учителя крестьян, который что-то знает и что-то задумал и
соответственно относится к крестьянам. Но речь идет об учителе нового типа.
Это учитель, который учится сам. Вы - один из них; пусть вы не крестьянин,
но все же вы из тех, кто противостоит кулакам. Вы непрестанно должны
выяснять, что знают и что задумывают они. Вы должны наблюдать, пробовать (то
есть пробовать выяснить это разными способами), вы должны даже
прислушиваться, когда говорите!
То, что делает партия, - это лишь самое умное из того, что могли бы
сделать рабочие и крестьяне, и осуществляется это лишь тогда, когда они
действительно способны это делать.
Как воспринимают новоселы распределение волов? Ах, они находят их
жалкими, а корма, чтобы их прокормить, у них нет? Но вот уже кто-то
старается найти выход из положения, верно? Вот так непрерывно вы должны
наблюдать и учиться.
Кулацкая семья мрачно обсуждает предстоящее голосование по поводу
строительства новой дороги. От кулака отошло так много крестьян, что он
оказался в относительной изоляции. Неожиданно, в минуту раздумья, "приемный
сын" мечтательно произносит: "Хотел бы я стать трактористом".
Г. Мне еще недостает какой-то комической реакции на такое желание моего
приемного сына.
Б. Почему комической?
Г. А разве это не комедия?
Б. Да, но не все в ней комично, да и комичное комично по-своему. Кулак
находится в состоянии кризиса, это должно быть выявлено в первую очередь.
Отступничество приемного сына означает для него новый удар. Публика должна
это заметить прежде всего. Мы показываем большие классовые бои в деревне.
Если мы покажем их "чисто комически", то их легко смогут воспринять
чрезмерно облегченно, а ничего более вредного для борьбы нет. Кулак все еще
остается очень опасным общественным явлением. Неумно было бы относиться к
противнику легкомысленно, он может заявить о себе самым неприятным образом.
Г. Значит, без комической реакции?
Б. Сначала без. Сначала кулак будет, вероятно, реагировать тем, что
мрачно уставится на сына. Комическая реакция наступит несколько позднее. Она
заключается в том, что, когда приемный сын выйдет, кулак скажет: "Придется
давать ему деньги на карманные расходы", - то есть революционное развитие в
деревне вы пытаетесь задержать карманными деньгами.
В третьей сцене кулак издевается над Клейншмидтом, который не может
прокормить своего нового вола:
Дохлятина твоя, как та собака,
Что нищему однажды подарили:
Чем прокормить ее? Есть у тебя луга?
Актер Гнас произносил ответ Клейншмидта - "Покамест нет, ведь у тебя их
много" - в тоне резкой отповеди.
Б. В данном акте и в данном году (1948) это еще не оправданно.
Клейншмидт еще не отвык от издевательств, чтобы оскорбиться, к в этом
вопросе он пока не агрессивен. Кроме того, в его ответе таится такое
открытие, которое слишком ново, чтобы не раздумывая пустить его в ход. Его
класс еще борется за такие открытия. Вы должны произнести это так, словно
перед вами стоит трудная, но не неразрешимая проблема. Следовательно,
ответить совсем спокойно. Вы потому не можете прокормить вашего вола, что
луга пока принадлежат Гросману. Вы уже знаете, что для вашего вола вам
недостает лугов именно Гросмана, но еще не знаете, как их приобрести. А
теперь нечто важное для исполнения всей пьесы. Наша основная задача -
показать новый образ жизни в деревне, волнующее развитие, новую высокую
производительность труда, новое поведение в борьбе со старым даже на примере
одного и того же лица. И мы должны не только приобрести познания, но - и это
особенно важно - испытать радость от такой новой жизни, гордость за новые
решения и новых людей.
Б. Чему служат стихи? Прежде всего политике, нуждам классовой борьбы.
Стихи поднимают события, происходящие с такими простыми, "примитивными"
людьми, как рабочие и крестьяне, которые в прежних пьесах говорили только
ломаным языком, на высокий уровень классических пьес и показывают
благородство их идей. Бывшие "объекты истории и политики" говорят теперь как
Кориолан, Эгмонт, Валленштейн. В стихах отпадает много случайного,
незначительного, половинчатого и остается только то, что вскрывает главную
линию. В этом смысле стихи подобны большому ситу. Кроме того, стихи
проясняют все высказывания и проявления чувств, подобно тому как хорошая
аранжировка проясняет отношения между персонажами пьесы. Стихи делают иные
слова более весомыми и памятными, а атаку на умы более мощной.
Б. Наши актеры, как и наши писатели, за немногими исключениями - в их
числе Штриттматтер, - не могут изображать новое новым. Для этого необходимо
историческое чутье, которого у них нет. Советские писатели почти вое
обладают им. Они видят (и показывают) не только новые электростанции,
плотины, поля, фабрики, но и новую манеру труда, новую совместную жизнь,
новые добродетели. Для них нет ничего само собой разумеющегося. Я вспоминаю
один эпизод из "Молодой гвардии" Фадеева. Население спасается от вторжения
нацистской армии в начале войны. На обстреливаемом мосту скопились беженцы,
автомобили, разрозненные воинские части. Молодой солдат спас ящик с
инструментами, но ему нужно уходить, и он ищет, кому бы его доверить. Солдат
не может просто бросить его. Это без всяких комментариев описано так, что ты
уверен, что присутствуешь при новом поведении, видишь человека, которого
раньше не было. Наши же писатели описывают новое, встречающееся повсюду,
словно описывают, как идет дождь. В такой же манере играют и наши актеры.
X. Но это не касается исполнителей ролей середняков и кулаков.
Б. Их тоже. Эти люди участвуют в борьбе, которая раньше не велась. И у
них новые мысли и новые замыслы. А актер должен уметь этому удивляться и
сохранить свое удивление в игре, чтобы и публике стало заметно, что новое
ново.
При выявлении кризисов и конфликтов мы дошли до того места, когда
парторг Штейнерт получает известие о том, что снижение уровня грунтовых вод
угрожает деревне и крестьяне не собираются до разрешения этой главной
проблемы продолжать строительство дороги в город. Б. добивался от
Клейношега, исполнителя роли парторга, показа подлинной растерянности.