Беглец тоже натянул поводья и, остановившись на вершине холма, оглянулся на долину. Изо всех окон конюшни вырывались языки пламени. Вот вспыхнула крыша, и в небо поднялся столб огня и дыма. Зажигательная бомба отлично сделала свое дело.
   Кроме того, пожар будет длиться большую часть ночи и обеспечит тем самым освещение, так необходимое осажденным. Ни один индеец не осмелится напасть на них при таком свете. А когда пожар потухнет, взойдет яркая луна.
   Майкл тихо засвистел, довольный собой. В это время стена строения, охваченная огнем, наклонилась и рухнула в самый жар. Словно заслонка печи, она приоткрыла океан бушующего пламени, а затем в небо взметнулся кровавый водопад искр.
   При этой вспышке Рори не увидел рядом с огнем ни одного индейца — они убрались довольно далеко, и лишь ветер доносил их горестные вопли, словно стенания дьяволов. Если они и горели желанием снять с него скальп и раньше, любопытно, какие чувства они стали испытывать к нему теперь?
   «Даже если я и не смогу присоединиться к обороняющимся, — подумал. Майкл, — то знаю, как им помочь. Наверное, Уэр и его спутники уже приближаются к долине, и их нужно немедленно предупредить. Возможно, апачи знают об их возвращении и постараются устроить засаду».
   Рори пустил жеребца вперед легким галопом, наклонившись вперед и вглядываясь в темноту. Поднимался ветер, как будто его причиной послужил пожар и, оглянувшись назад, Майкл увидел, что языки пламени относит усиливающимся ветром в сторону. Теперь Рори не был уверен, послужит ли перемена погоды во благо.
   Долина, по которой он скакал, заросла деревьями и высокими кактусами, темнеющими на фоне звездного неба. За каждым из них могли скрываться апачи, они умели подолгу прятаться даже в таком месте, где и койот не смог бы свернуться в клубок. Нервы Рори были напряжены до предела, словно туго натянутые струны, вот-вот готовые лопнуть.
   Дважды он спешивался, ложился на землю, прикладывал к ней ухо в надежде услышать грохот фургона или топот копыт, но ничего не мог различить. И только в третий раз ему показалось, что он слышит глухой ритмичный стук, похожий на стук колес тяжело груженной повозки. Чтобы убедиться в этом, он въехал на вершину следующего холма, откуда открывался дальний конец дороги, и наконец увидел тех, кого стремился встретить.
   В этом месте дорога поворачивала прямо на восток, небо над ней было освещено заревом встающей на горизонте луны, и на фоне ее диска двигался крохотный силуэт крытой повозки.
   Майкл с облегчением вздохнул, но не стал спешить. Он подтянул подпругу, похлопал по холке своего верного друга и неторопливой рысью двинулся им навстречу. Спешить теперь не было нужды. Его сдерживало и то, что он сознавал, какую скверную весть несет «полковнику».
   Однако сейчас все обстояло не так уж безнадежно — их будет четверо, а четверо решительных защитников могут сделать многое даже против волчьей стаи апачей. В темноте они попытаются прорваться к дому, и пусть потеряют одного — двух, но уцелевшие послужат серьезной подмогой осажденным. И даже сам прорыв может обескуражить индейцев, поскольку они не умеют вести осаду и, наверное, им уже надоели все эти безуспешные приступы и не сдающийся особняк Уэра.
   У него забрезжила еще одна надежда: неужели индейцы так уж жаждали расправиться с мексиканцами и бледнолицыми? Они уже получили что хотели — оружие, боеприпасы из лагеря кавалеристов, лошадей из табуна «полковника».
   В доме они вряд ли чем поживятся, но заплатят кровью, если ворвутся в него, кое-чем они уже заплатили. Значит, они так уцепились за него только потому, что хотели захватить Майкла! Но сейчас, когда его там нет, что они предпримут? Большой Конь несомненно будет за то, чтобы все племя пустилось в погоню за беглецом. Ему могут возразить, что догнать вороного невозможно и, может быть, вожди примут какое-то другое решение.
   Если же апачи не снимут осаду, то можно попробовать найти кавалеристов майора, которые, вероятно, горят жаждой мести и несомненно согласятся вновь схватиться с этой бандой.
   Эти мысли обуревали Майкла, однако он уже начал волноваться, почему до сих пор нет Уэра и его спутников. Поднявшись на вершину последнего холма, Рори понял причину задержки — повозка остановилась на отдых, лошади были выпряжены и паслись рядом с неуклюжим крытым фургоном. Смутно виднелся даже силуэт возницы.
   Рори приветственно закричал, помахал рукой и стал галопом спускаться вниз.
   Луна висела уже высоко и ярко светила в безоблачном небе. Майкл подумал, что было бы безрассудством прорываться сквозь ряды апачей при таком освещении. Придется дожидаться предутренних сумерек, когда приходит время самого сладкого сна и для людей, и для животных.
   Решив, что следует более подробно обдумать этот план, Рори выехал на дорогу и закричал:
   — Эй! Уэр! Это я, Майкл!
   Внезапно в гуще кустов на обочине кто-то завозился. Из зарослей вынырнула темная фигура и метнулась к всаднику, дико закричав знакомым голосом:
   — Рори! Апачи! Спасайтесь, спасайтесь!
   Это был толстенький веселый бухгалтер! За ним выпрыгнул полуобнаженный индеец, отливающий бронзой в свете луны, в головном уборе из перьев. В руке он держал томагавк, который с размаху метнул в убегавшего. Топорик, со зловещим свистом рассекая воздух, вонзился в череп бедного бухгалтера. Тот сделал еще несколько шагов, зашатался и тяжело упал на дорогу, широко раскинув руки.
   Одновременно отовсюду появились апачи. Они быстро выводили своих коней из-за кустов и деревьев и прыгали в седла.
   Майкла спасло то, что вороной был так же напуган, как и всадник, поэтому его не надо было подгонять. Он стрелой помчался вниз по дороге. Рори догнали сначала адские звуки — визг, крики, вой, а затем он услышал свист стрел и жужжание пуль. Шляпа была сбита, несколько пуль прошили его развевающуюся одежду.
   Майкл бросал коня из стороны в сторону, и умное животное сейчас же поняло, как надо уклоняться от выстрелов. Затем они резко свернули с дороги, оказавшись в лощине. Шум погони и выстрелы стихли на секунду, и возобновились только тогда, когда конь с наездником поднялись на возвышенность.
   Рори взглянул вниз и увидел около дюжины преследующих его апачей. Луна отражалась от их голых плеч и блестела на металлических украшениях сбруи. Это походило на поединок со злыми духами.
   Майкл направил Дока вниз по склону и, отпустив поводья, дал ему полную свободу.

Глава 32

   Словно орел, пикирующий на свою добычу, Рори помчался по холмам, пока не услышал, что топот копыт за спиною затих, тогда он сделал круг, чтобы приблизиться к брошенной повозке. Он не знал точно, как поступить, если индейцы заняты грабежом. Может быть, он сумеет что-то предпринять, лишь бы не все пленники были убиты. Майкл не переставал удивляться самоотверженному поступку бухгалтера. Он не только не был его другом, но и всегда подозрительно относился к чужаку. Когда же над Рори нависла угроза, то ценой собственной жизни он выручил его из ловушки. Это потрясло Майкла, и он никак не мог прийти в себя.
   А какое впечатление этот поступок произвел на апачей? Странно, но Рори не держал на них зла. Он жил среди них, видел, как они весело играют, словно дети. Он убедился в их великодушии, непосредственности, доброте. Они вели себя дико, потому что и представить не могли, что во время войны может быть по-другому. Требовать от индейцев, чтобы они воевали цивилизованно после того, как пролилась их кровь — это все равно, что требовать от раненой пантеры вести себя, как домашняя кошка. Майкл знал их характер и старался относиться к ним объективно. Их можно было сравнить с порохом, с которым следует обращаться очень осторожно, и только тогда он принесет не вред, а пользу.
   Итак, он сделал круг и приблизился к тому месту, где стояла повозка. Все происходящее было отчетливо видно, так как апачи разожгли костер и при его свете расправлялись с грузом. Это были не только слитки серебра, которыми «полковнику» возвратили долг, но и наличные и разный товар. Подвернувшуюся бочку с сахаром апачи разбили и, столпившись вокруг нее, стали пригоршнями зачерпывать и отправлять себе в рот эту сладость. Не в силах устоять на месте, они, словно дети, подпрыгивали от удовольствия и размахивали оружием.
   Наевшись сахару, индейцы захотели его чем-нибудь запить и нашли на самом дне три маленьких бочонка, которые тут же выкатили наружу. Судя по виду этих пузатых, в железных обручах, емкостей, в них было виски. Это обрадовало Рори, ведь пьяный апач сначала приходит в ярость, а затем становится беспомощным. Это было очень кстати, только бы содержимое бочонков не было разлито.
   А что же случалось с Уэром и поваром, который его сопровождал? Неужели их уже нет в живых? Майкл привязал Дока в отдалении, выбрав для этого укромную ложбинку и, переползая от валуна к валуну, от кактуса к кактусу, от куста к кусту, подобрался поближе к шумящим у повозки дикарям. Неудивительно, что они стали праздновать победу, если сняли три скальпа и захватили такую богатую добычу. Он подкрался совсем близко, спрятавшись за толстым кактусом в десяти ярдах от ближайшего краснокожего, и осторожно выглянул сквозь колючки, словно из-под полуопущенных ресниц.
   Первое, что увидел Рори, страшно его обрадовало. Он заметил широкоплечую фигуру Дина Уэра, сидящего недалеко от костра. Он был связан по рукам и ногам и, более того, веревка, которой были стянуты за спиной его руки, тянулась к уздечке индейской лошади, стоящей рядом. Если бы он попытался освободиться, то потянул бы за собой лошадь, а это не осталось бы незамеченным.
   Повар же, Благер, был мертв. Его изуродованный труп лежал у повозки. Света было достаточно, чтобы рассмотреть его лицо. Рори быстро отвел глаза от ужасной картины и уткнулся в траву, ослабев от страха и потеряв уверенность в своем хладнокровии. А ведь ему казалось, что он способен взглянуть смерти в лицо! Но сейчас его потряс контраст между мертвенной гримасой застывшего лица и безумным весельем победителей.
   Сначала на пленника никто не обращал внимания, но затем один из дикарей стал перед ним пританцовывать, размахивая томагавком в опасной близости от головы «полковника». Судя по лицу индейца, искаженному яростным оскалом, в любую секунду он мог обрушить удар на череп бледнолицего, но тут к нему подошел невысокий коренастый воин и прогнал его прочь. Это был довольно молодой индеец, но, видимо, обладавший властью. Когда он повернулся в профиль, и его осветила вспышка костра, Рори узнал его. Это был тот конокрад, которого он пощадил, позволив ему убежать! Может быть, теперь тот платил добром за добро? Он знал, что такая черта присуща индейскому характеру.
   Убедившись, что «полковнику» пока не грозит опасность, Майкл перенес свое внимание на участников оргии, которая разыгралась после грабежа трофеев. Апачи нашли несколько стаканов и кружек, которые быстро наполнялись и еще быстрее осушались. Наконец один могучий, широкоплечий индеец поднял бочонок над головой и, запрокинув голову, стал глотать прямо из него. Зашатавшись, он поперхнулся, закашлялся и с грохотом уронил бочонок. Тот ударился о камень, с треском развалился, и из него хлынула во все стороны янтарная жидкость. Другой апач, протянувший уже было руки, чтобы принять бочонок и самому припасть к нему, увидел, что его этого лишили, заорал, как резаный, и, выхватив нож, кинулся к виновнику.
   — Ну, давай, воткни ему! — зло улыбнувшись, прошептал Рори.
   Но удара не последовало. Путь ему преградил тот же юноша, которого он когда-то освободил. После подножки нападающий кубарем покатился по земле.
   В это время ручеек разлитого виски достиг костра, и в тот же миг в воздух взметнулся столб пламени, свидетельствуя о крепости напитка. Майкл приободрился, если это был почти чистый спирт, то очень скоро надо ждать последствий его употребления.
   Молодой вождь, а похоже, что именно им был этот апач, тоже был обеспокоен. Он бегал между пьяными, сажал то одного, то другого на лошадей, иногда даже бросал бесчувственные тела поперек седел.
   Но никто не хотел уезжать, в горле у всех еще стоял вкус сахара, а в крови бушевал огонь виски. Индейцы валились с лошадей и на четвереньках спешили к оставшейся выпивке. Чем дольше наблюдал за этим Рори, тем больше надежда согревала его сердце. Сколько раз на Диком Западе индейцы проигрывали только потому, что к своей пламенной крови подмешивали еще и «огненную воду»!
   Молодой вождь, осознав тщетность своих попыток, приблизился к пленнику и сел рядом с ним. Он не притронулся ни к сахару, ни к виски, и лицо его темнело от гнева, когда он поглядывал на своих друзей.
   — Видишь? — обратился он по-испански к У эру. — Огненная вода превратила моих людей в свиней. Сейчас они визжат и хрюкают, затем свалятся. Вон, смотри, пожилой апач, видишь?
   — Вижу, — ответил «полковник», и Майкл обрадовался, услышав его спокойный, уверенный голос.
   — Это великий воин, у него было трое сыновей, двое из них погибли героями, а младший скоро будет очень большим вождем. Этот человек — храбрец, он никогда не поворачивался спиной к врагам, но смотри, на кого он похож сейчас? Тьфу! Бледнолицые прогонят нас с нашей земли не при помощи оружия, а при помощи этой отравы!
   «Полковник» мрачно кивнул:
   — Да, ты правильно сказал — отрава. Отрава — лучшее, что следует пить после убийства.
   — Почему ты называешь это убийством?
   Рори, ужом извиваясь между камней, подполз совсем близко к связанному У эру и до него четко доносилось каждое слово.
   — Я никогда не причинял вреда апачам, — ответил Дин, — а они захотели украсть моих лошадей. Они уже убили двух моих людей и сейчас прикончат меня.
   — Да, это правда, — подтвердил индеец. — Но ведь сначала твои люди убили Черную Стрелу, вот и пришло время расплачиваться.
   — Вашего молодого вождя убили солдаты, а не мы. Ты же знаешь, что все мои люди были на прииске.
   — Ты бледнолицый. Солдаты бледнолицые. Они — тоже твои люди, — настаивал апач. — Мы приведем тебя в твой дом, и только там ты умрешь, но медленно, на глазах у твоей семьи. Ты должен радоваться этому, потому что мы дадим тебе шанс умереть без стона, как настоящему воину, ведь ты не будешь просить о помощи перед лицом своей скво!

Глава 33

   Услышав о таком великодушии со стороны врагов, У эр поднял голову и посмотрел на индейца. Рори с удивлением заметил, что «полковник» улыбается. Да, он явно недооценивал этого человека.
   Неожиданно несколько пьяных апачей затеяли драку, неуклюже наскакивая друг на друга, и молодой вождь вскочил на ноги, чтобы разнять их. Сделать это было нелегко. Остальные шатались вокруг повозки, пытаясь петь песни и плясать боевой танец, едва переставляя непослушные ноги, подгибающиеся в коленях.
   Мгновенно Майкл оказался за спиной у Дина и прошептал ему на ухо;
   — Сидите спокойно, сейчас перережу веревку. Я — Рори Майкл.
   Тот замер на месте, даже не повернув голову и не промолвив ни слова.
   Да, вновь убедился Рори, — у Нэнси достойный отец, и характер у них один и тот же. Легкое движение ножом — и руки пленника были свободны.
   — Склонитесь набок и подтяните ноги! — приказал Майкл. — Вы можете двигаться?
   — Не знаю… наверное, хотя ноги и затекли, — еле слышно прошептал «полковник».
   — Позади вас — лошадь. Сейчас вы встанете, затем повернетесь и постараетесь быстро взобраться в седло. Разверните лошадь и скачите вверх по склону, все время прямо. Я вас догоню!
   Однако сам Рори вовсе не был уверен в последнем.
   Жалко, что он оставил вороного так далеко! Молодой вождь не пил ни капли, еще несколько индейцев тоже были в состоянии стрелять в беглецов. Шансов на удачу не так уж много.
   — Считайте до тридцати, Уэр, — тихо промолвил Рори, — затем поднимайтесь и постарайтесь сесть на лошадь. А потом скачите изо всех сил. Вы слышите меня?
   Последовал легкий кивок головы.
   — Удачи! — прошептал Майкл и стал отползать назад.
   Это было не так-то легко сделать, но в конце концов он укрылся за кактусом. И сейчас же увидел силуэт поднимающегося «полковника». Одновременно с этим вождь, разняв дерущихся, повернулся к тому месту, где раньше лежал пленник. Самый неудачный момент для побега! Но Уэр не видел этого, и Майкл уже собирался криком предупредить его — будь что будет, — как вдруг «полковник» повернулся, уцепился за уздечку и стал взбираться в седло. Кто-то из индейцев закричал. Рори показалось, что в отблесках костра засверкали стволы винтовок. В следующий миг лошадь прыгнула и понесла седока прямо через толпу разъяренных апачей.
   Прогрохотали выстрелы, но, слава Богу, в руках трезвого вождя винтовки не было, он метнулся наперерез, стараясь перехватить лошадь, но промахнулся и упал, а испуганное животное пронеслось рядом и скрылось в спасительной темноте ночи.
   Ранили ли «полковника»? Пока это было неясно. Рори поднялся и неслышно помчался к тому месту, где привязал своего коня. Если ему не удалось сделать все, что было задумано, то спасти бы теперь хоть одну жизнь из трех! Вскочив в седло, он увидел, что половине апачей удалось перебороть действие виски и они пустились вдогонку за беглецом. Эх, если бы у Дина был такой конь, как под ним! Но, увы, он уходил на обычной лошади, его вес был больше, чем у любого индейца, а умение держаться в седле — несравненно меньше. К тому же он не знал, как управлять индейской лошадью. Поэтому Майкл пустил вороного во весь опор, стараясь догнать У эра и помочь ему.
   Из всех апачей он боялся только молодого вождя, но и одного человека было достаточно, чтобы перехватить и подстрелить беглеца. Эта мысль заставила его еще сильнее пришпорить Дока.
   Довольно много индейцев осталось у костра, двое или трое, включая героя, пытавшегося напиться прямо из бочонка, лежали на земле. Другие пытались взобраться на лошадей и присоединиться к погоне. Большинство же казались неспособными к каким-либо действиям. Поэтому Майкл направил вороного прямо на них и проскочил рядом с костром, издав боевой клич. Ему в ответ что-то испуганно заорали, раздалось несколько выстрелов, но он не услышал свиста ни единой пули.
   Таким образом, сократив путь, Рори стал догонять группу преследователей. Надо было что-то срочно придумать.
   А в какую сторону повернет Уэр, когда его станут настигать, куда он попробует скрыться от преследователей? Наверное, в сторону прииска, инстинкт должен подсказать ему держаться поближе к дому.
   Майкл направил вороного вправо, перелетел через холм, спустился в ложбинку и сломя голову поскакал по ней, надеясь перехватить У эра, если тот повернет в этом направлении. Слева от себя он услышал топот копыт и крики взбешенных индейцев. Пощады ждать не приходилось, пленных уже не будет, только смерть и кровавые скальпы при неудаче. Через секунду впереди возник силуэт всадника, неистово погоняющего лошадь, а за ним — фигура второго наездника. Первым скакал «полковник», судя по осанке и грузности, а за ним, низко склонившись к седлу, словно пантера, приготовившаяся к прыжку, летел индеец. Отблеск луны мерцал на стволе взятой наизготовку винтовки.
   Дистанция между ними неумолимо сокращалась. Вот краснокожий выпрямился и вскинул винтовку. Даже в стрельбе на скаку апачи редко промахивались, тем более, что до жертвы было буквально рукой подать.
   Майкл выхватил револьвер и, тщательно прицелившись, нажал на спусковой крючок. Лошадь индейца дернулась и подпрыгнула, всадник, беспомощно болтая руками и ногами, полетел в одну сторону, его оружие — в другую. Затем и конь, и всадник грохнулись оземь и закувыркались вниз по склону.
   Из-за возвышенности в это время показались остальные апачи, они хоть и скакали изо всех сил, но уступали в скорости предводителю. Значит, удовлетворенно ухмыльнулся Рори, это точно был тот вождь, которого он боялся больше всего. Остальные уже не представляли опасности, в полупьяном состоянии они вряд ли их догонят.
   Майкл решил пронестись мимо апачей, пришпорив своего вороного, и услышал, как они в один голос выкрикнули имя, которым называли его в племени. Хоть они и были пьяны, даже при призрачном лунном свете узнали необычного коня и его хозяина! Рори пронесся мимо них, словно ветер, теперь впереди был только «полковник».
   Рори увидел, как тот повернулся, и в его руке блеснул револьвер. Майкл закричал, Уэр узнал его и опустил оружие. Еще секунда — и они были рядом. Рори обернулся, погони больше не было видно. Апачи, видимо, отказались от попыток догнать великого колдуна на волшебной лошади.
   Мимо двух беглецов проносились гигантские кактусы, замершие, словно мрачные часовые на своих постах. Холмы катились назад, как морские волны, и скрывались в темноте. Узр не поворачивал головы к своему спасителю, а несся вперед, склонившись к гриве, словно приготовившись к атаке.
   Да, в нем чувствовалась большая сила, чем Рори предполагал раньше.

Глава 34

   Только проскакав изрядное расстояние, «полковник» стал задавать вопросы.
   — Майкл, эти варвары сказали мне, что они уничтожили прииск и убили всю мою семью. Слава Богу, хоть вы спаслись. Это все правда?
   — Индейцы чуть было не захватили нас. Они забрались на конюшню и накрыли дом огнем сверху. Но нам удалось поджечь конюшню, скоро вы увидите зарево пожара.
   — А перед этим апачи действительно вас атаковали и устроили резню? — спросил Уэр нетвердым голосом.
   — Нет. Даже мексиканцы не получили ни единой царапины, по крайней мере, пока я там был. Так что индейцы вам солгали, — успокоил его Рори.
   Тот рывком остановил лошадь и схватился за луку седла, тяжело дыша.
   — Вы говорите правду? Или просто готовите меня к худшему?
   — Даю честное слово, что никто из вашей семьи не пострадал.
   Уэр облегченно вздохнул, пошатнувшись в седле, словно собираясь упасть. После долгой паузы он хрипло проговорил:
   — А я уже и не надеялся их увидеть. Значит, эти звери просто солгали мне? Нет, все-таки они не люди. Черт с ним, с прииском, но с моими… — и он снова замолк. — А как вы вырвались, Майкл?
   — Я выскочил верхом на Доке и бросил в конюшню зажигательную бомбу, которую сделал капитан.
   — Капитан? Так значит Бэрн был с вами? Молодец, храни его Бог. А вы поскакали к конюшне, бросили бомбу и потом не смогли вернуться? Теперь понятно.
   — Да. И я направился навстречу вам, чтобы предупредить об опасности. Семья все это время думала о вас, «полковник».
   — Прямо голова кругом идет от этого, — пробормотал Уэр. — А как же солдаты?
   — Талмейдж не смог ничего сделать, — ответил Рори. — Когда апачи явились на переговоры, то одного из них подло застрелил негодяй по имени Террис, а у майора не хватило ума тут же повесить этого подонка. Индейцы сами занялись восстановлением справедливости.
   — Конечно, вы, молодой человек, много сделали для меня, и я об этом помню, но вы все время как будто оправдываете этих краснокожих дьяволов. Я уверен, клянусь, уверен, что их всех надо уничтожить, словно бешеных собак. Старая поговорка права; хороший индеец — это только мертвый индеец!
   Майкл кивнул:
   — Да, поговорка старая, но чем скорее ее забудут — тем лучше, иначе не будет мира на Западе. Ладно, хватит об этом спорить, лучше расскажите, как им удалось вас захватить.
   — Сначала все шло хорошо, — начал «полковник», — Я собрал почти все долги: часть серебром, часть товарами. Мы продвигались очень осторожно, один человек все время скакал впереди на случай опасности, но все казалось спокойно. Мы были уже рядом с домом и перестали соблюдать осторожность. Поехали все вместе, я — рядом с повозкой, а бедняга Благер — немного впереди. Мы достигли той ложбинки, в которой позже встретили вас, и тут-то все и произошло. Я услышал звон тетивы и увидел, что Благер валится на землю. Только стал я доставать револьвер, как откуда-то рядом со мной возник краснокожий и замахнулся дубиной, явно стараясь снести мне череп. Я увернулся, удар пришелся по спине и свалил меня с коня. Если бы он попал по голове, то тут бы мне и крышка. Придя в себя, я почувствовал, что на меня навалился апач, одной рукой приставив к горлу нож, а другой вцепившись мне в волосы. То ли он собирался сначала скальпировать меня, а потом убить, то ли наоборот, не знаю. Я уже стал читать про себя молитву, как вдруг появился невысокий кривоногий индеец, похоже, их вождь, и оттолкнул моего мучителя. Затем он заговорил по-испански, сказав, что помнит меня, что он уже был однажды в моей власти, но остался жив. Он пообещал, что если я не буду сопротивляться, то он не позволит, чтобы меня убили. Куда там сопротивляться, когда меня связали по рукам и ногам, бросили у костра и принялись мародерствовать. Вот тогда-то я и услышал об убийстве моей семьи. А позже до меня донесся ваш шепот, ему я обрадовался больше всего на свете. Вот что случилось с нами. Убито два моих человека. Ну погодите, уж я отомщу за них!
   Голос его зазвенел от гнева при этих словах.
   — Знаете что, мистер Уэр, — обратился к нему Майкл, — обвинять апачей в убийстве — это все равно, что обвинять кошку в краже молока.
   — Рори, неужели вы все еще защищаете их? — воскликнул «полковник».
   — Давайте оставим индейцев в покое, — предложил тот, — тем более, что скоро они сами о себе напомнят. Нам нужно продумать план действий. Вы ничего не можете предложить?
   — Только неожиданный бросок.
   — Вы имеете в виду прорыв сквозь кольцо индейцев к дому?
   — Да, можно попробовать сделать это на рассвете.