Бушков Александр Александрович. Капкан для Бешенной (Бешеная - 2)

- Мешает ведь... в старые времена, я слышала, господа офицеры садились за стол токмо сняв сабли... - Объясните, по какому праву меня арестовали. - Помилуйте, кто это вас арестовывал? - спросила Даша, - То есть как это? - Заявились ваши сержанты, дали расписаться в повестке, привезли... Он покосился через плечо - Паша Горбенко, согласно старой диспозиции, расхаживал у него за спиной, задумчиво постукивая кулаком по ладони. И, как всегда, производил впечатление. - Вас не только не арестовывали, но и не задерживали, - сказала Даша без малейшего ехидства. - Вас всего-навсего доставили. Если выражаться бюрократически, для выяснения некоторых обстоятельств. - Вопрос можно? - ощетинился Шумков. - Вам объяснили уже, что не следует по-бандитски хватать на улицах членов нашего движения? - Объяснили, а как же... - рассеянно кивнула Даша. - Подробно. Только тема нашего разговора будет совершенно другая. Для начала я вас должна официально предупредить об ответственности за дачу ложных показании... Вам, помнится, эта процедура по нашей первой встрече знакома? Распишитесь, пожалуйста. И - за дело. Постараюсь поберечь ваше драгоценное время, да и свое, с вашего позволения, тоже... Кроме приватизированной вами квартиры, где вы прописаны, вам принадлежит, как оказалось, еще одна - Короленко, дом тридцать один, квартира сорок шесть... - Это что, против законов? - Ничуть, - сказала Даша. - А вот убивать сотрудников милиции - это как раз против законов... И, не теряя времени, выложила перед ним стопочку бумаг с подколотыми фотоснимками - мертвый Воловиков, в нескольких ракурсах, интерьер квартиры, автомат крупным планом... На человека стороннего, мирного обывателя такие снимки действуют, словно в поговорке насчет простейшего сельскохозяйственного орудия и деталей мужского организма. Шумков не стал исключением - и, глядя на его ошарашенное лицо, переместившуюся в район пупка челюсть, Даша окончательно уверилась, что этот остолоп представления не имел, в какие забавы его втянули. А гениальным актером он оказаться никак не может, не тот типаж. Тем временем Паша, пользуясь шоковым состоянием клиента, словно бы невзначай прикоснулся к воротнику его шинели из хорошего драпа - и крохотная иголочка прочно угнездилась в воротнике. - Водички не хотите? - спросила Даша. Шумков уставился на нее белыми от ужаса глазами: - Это что, всерьез... - Нет, я это ради собственного удовольствия состряпала, - сказала Даша без улыбки. - Делать мне решительно нечего... - Начальник городского уголовного розыска... - Представляете теперь, во что влипли? - продолжала она без всякой жалости. - Но я же... меня же... я там недели три не был! Тут даже написано, когда... - Он лихорадочно стал листать бумаги. - Я дома был, жена, дети... все скажут... Спросите... - А как вы думали, обязательно спросим, - пробасил Паша. - Тут еще столько вопросов предстоит... Искали хозяина квартиры, с ног сбились, а он вон он кто оказался... Шумков даже не заметил, что каракулевая папаха упала на пол. Он потел, но распахнуть шинель не догадывался. "Спекся", - холодно констатировала Даша. Вверни сейчас про злобных уголовничков в камере, которые моментально ребра поломают, вещички проиграют, а самого в задницу оприходуют, вызови с понтом "конвой" - и слушай признания пополам со слезами и соплями. Одна беда: признаваться ему решительно не в чем, а его крохотные секретики сейчас нисколечко не интересуют, не в том хитрость... - Вы хоть понимаете, что вас отсюда могут отправить прямиком в камеру? спросила Даша. - Но нельзя же так сразу... - Это почему это? - зловеще прищурилась она. - Ну есть же разница... общественный деятель... алиби... - Ваше алиби еще проверять предстоит, - сказала Даша. - Я, конечно, понимаю, что вы не запойный слесарь, а доцент и общественный деятель, но ведь депутатской неприкосновенности у вас нет? Ну, видите...Так что мне писать? Что в ночь убийства вы находились... - Дома! И жена, и дети подтвердят... Даша старательно занесла это в протокол. Сказала: - Неувязочка получается. Зарплата у вас, прямо скажем, не впечатляющая. Наследства от бабушки с Барбадоса не получали. И супруга ваша капиталами похвалиться не может. Откуда же деньги на квартиру взяли? - Спонсоры... - Кто? - Ну, всякие... Это ведь не для меня квартира, там мы планировали устроить штаб-квартиру... движения... Но это же невероятная дикость! - вскрикнул он, потея. - Зачем мне убивать вашего... - А кто мог его убить? - Ну откуда я знаю?! - стоном вырвалось у него. - У кого еще были ключи? - Я и не упомню сейчас, у многих... У Даши создалось впечатление, что он немного опамятовался. Самую чуточку. Словно этот вопрос был кем-то предусмотрен, и Шумкову на сей счет даны инструкции, причем строжайшие. Он должен быть чертовски внушаем, как все невротики... - У многих, - повторил он. - Понимаете, у людей есть проблемы - -кому-то нужно встретиться с... со знакомой, выпить спокойно подальше от жены... да просто посидеть, отдохнуть. Я сам там не был недели три... - Да, я помню, вы говорили, - сказала Даша. - Сколько человек имели ключи? Десять? Двадцать? - Ну, я бы сказал, десять... Я заказывал дюжину на рынке, там есть такой станочек... - И автомата этого вы не видели? - В жизни не видел! Мебель там оставалась от старого хозяина, так что все возможно... - И Евгению Беклемишеву не знаете? - вкрадчиво спросила Даша. - Никакой Евгении... то есть, Женю я, конечно, знаю, она член движения, но уже давно не появляется... - У нее были ключи от той квартиры? - Н-нет... кажется... - Нет или кажется? - Не было. - Насчет ложных показаний не забыли? - Не было у нее ключей! Послушайте, я ведь могу требовать адвоката... Он даже не заметил, что Паша, повинуясь Дашиному знаку, тихонько выскользнул за дверь. - Адвокат - это потом, - сказала Даша. - А пока что нам с вами предстоит множество скучных, но неизбежных мероприятий - очные ставки с соседями на Королева... и кое с кем еще... жену вашу нужно будет пригласить, все это на пару деньков затянется, и если я вас при этих условиях оставлю на свободе, с меня прокурор шкуру спустит. Оставила одного такого, а он в бега ударился... Паша заглянул в дверь и с видом глубочайшей озабоченности пробасил: - Дарья Андреевна, машина подошла, ни минутки свободной... Шумков обмер. Вне всякого сомнения, он был уверен, что на запястьях сию минуту лязгнут кандалы. - Вы, Константин Михайлович, в бога верите? - задумчиво спросила она, собирая в стол бумаги. - Верю... - Везет вам, как утопленнику. Мне сегодня работать до глубокой ночи, и с вами заняться просто нет физической возможности... Если я вас до завтрашнего утра отпущу под подписку о невыезде, из города не сбежите? - Да куда же я сбегу?! - горячо воскликнул Шумков. - А и в самом деле, куда... - протянула она, пододвигая бланк. - Вот здесь распишитесь, давайте я вам повестку отмечу, но чтобы завтра к девяти, как штык. Договорились? Ну, идите, да шапочку не забудьте... Он вылетел бомбой, стукнув ножнами по притолоке. Даша, мгновенно исполнившись деловой собранности, схватила с вешалки куртку, кивнула Паше. Оба неторопливо спустились по лестнице, огляделись на крыльце. Пробежали десяток метров до светофора, дождавшись зеленого, перешли на другую сторону. Шумков летел, то и дело натыкаясь на прохожих, задевая их шашкой. Временами он оглядывался, совершенно бестолково пытаясь обнаружить слежку, - но Даша с напарником спокойно шли по противоположной стороне улицы, а туда он глянуть не догадывался... Дашина машина неспешно катила в крайнем правом ряду, шофер готов был в любой момент подъехать по сигналу. Все шло в полном соответствии с Дашиной задумкой - Шумков подлетел к киоску, ко второму, где и обрел искомое, стал лихорадочно озираться в поисках телефона. Спешил поделиться горестями с кем-то, кто наверняка обещал покровительство и защиту. - Бег зайца по полям... - хмыкнул Паша. - Помолчи, - одернула она. - Лучше проверься, нет ли за нами хвоста... Что вылупился? Проверься, говорю... - Никого. - И то хлеб... Видимо, номер был занят - Шумков бросил трубку, выколупал жетон и стал нервно расхаживать рядом, следя, чтобы никто не занял очередь впереди него. Провинциалы, толкавшиеся возле ЦУМа, оторопело таращились на его папаху, шашку и сияющие погоны - вполне возможно, кто-то из селян и полагал в простоте душевной, что узрел взаправдашнего генерала, запросто гуляющего по улицам град-столицы. С третьего звонка атаману повезло. Прижимая трубку к уху, что ни миг оглядываясь, он возбужденно затараторил что-то. Ни она, ни Паша не смогли с такого расстояния разглядеть, какой номер он набирал - но такой задачи Даша перед собой и не ставила. И приемник доставать не стала - в толчее и гомоне возле телефонов голос Шумкова все равно не удалось бы расслышать. - Ты смотри, - сказала она. - Просиял, сукин кот, утешили деточку, чтоб мне с места не сойти... Стоять! Повисла у Паши на шее, подобно нынешним раскованным малолеткам, нежно прильнула, спрятала лицо у него на плече и зашептала: - Чуть-чуть вправо повернись... ага... он на нашу сторону переходит... теперь меня влево поверни... больше страсти, непринужденно... Прохожие равнодушно обтекали их, причем никто даже не пытался залезть в карман - коли уж везет, так везет, возле ЦУМа исстари работали щипачи, не пропускавшие подобной оказии. Возможно, их просто узнавали в лицо шантарские "соловьи". - Ну что там, хахаль? - спросила Даша. - Ловит... опа, есть! - Все, поамурничали. - Она вывернулась из его рук и махнула своему шоферу. - Паша, когда будем ехать, проверяйся... Нет ничего проще, чем следить за случайной машиной, водитель которой и не подозревает, что стал объектом слежки. Шумков же ни разу не оглянулся видимо, уверовал, что все невзгоды позади. Вскоре белый "жигуленок" свернул на Энгельса, проехал мимо гостиницы, мимо стадиона, теперь он двигался назад к УВД - оба центральных проспекта Шантарска были параллельными улицами с односторонним движением, и передвижение в центре требовало хитрых маневров. Через пару минут "жигуленок" замигал правым поворотом, прижался к тротуару и высадил пассажира. - Пешком дойти не мог? - фыркнул Паша. - Тут два шага... - Это он след сбивал, - сказала Даша. - В меру интеллекта... - Обернулась к шоферу: - Направо, во-он туда! - Сам знаю, - проворчал тот по привычке всех водителей. - Сейчас у магазина встану, маневр обеспечен... Машина остановилась у небольшого квадратного скверика, некогда разбитого в честь классика советской литературы Шишкова. Чтобы народ не сомневался, что почтили именно Шишкова, скверик тогда же украсили небольшим бюстом писателя (которого из-за бороды некоторые принимали то за художника Сурикова, то ли за сказочника Бажова). Местечко было тихое и уютное. Ходили, правда, среди краеведов слухи, что именно в этом скверике, когда Шишков был еще не советским классиком, а благополучным господином инженером императорского геодезического ведомства, ольховские мазурики по ночному времени сняли шубу с припозднившегося франта. И обиженный Шишков в одной из своих самых знаменитых повестей изобразил под видом города Разбойска именно Шантарск... Шумков расхаживал неподалеку от бородатого бюстика, то и дело глядя на часы. Двое бичей, примостившиеся было под сенью классика раздавить бутылочку, покосились на "генерала" и на всякий случай убрались восвояси. Даша опустила стекло и закурила, старательно оглядываясь. Прошло минут пять. На противоположной стороне скверика остановилась темная иномарка, кажется, "Ауди". Даша ее, конечно, зафиксировала, но особенного внимания не обращала. Зато Шумков, когда машина призывно прогудела, уставился в ее сторону, потом прямо-таки помчался к машине, не стал даже удлинять путь, следуя по дорожке, - перемахнул через невысокий, по колено, гранитный барьерчик. Дашин шофер торопливо включил мотор. Она жестом велела не суетиться иномарка не спешила отъехать, - поднесла к уху приемник. Слышимость была прекрасная. Пришлось даже приглушить звук - Шумков во весь голос, захлебываясь и частя, рассказывал жуткую историю своих недавних хождений по мукам - причем безбожно привирал, приписывая Даше самое хамское обхождение, угрозы и чуть ли не рукоприкладство. - Поближе немножко, - сказала Даша. - Во-он туда, чтобы можно было номер рассмотреть... Шофер проехал метров пятнадцать. Теперь можно было разглядеть капот иномарки. Шумков тараторил. чуть ли не стеная... "Ага, - сказала себе Даша. - Дело-то даже облегчается..." Это была машина Стольника. Сам он к тому времени уже стал задавать вопросы, определенно стараясь унять разыгравшуюся фантазию собеседника и выкачать максимум толковой информации, что было делом нелегким: разнервничавшийся орел-атаман, воочию узревший призрак мрачного каземата, был перепуган не на шутку. Кажется, до него только сейчас стало помаленьку доходить, что между суровой жизнью и игрой в солдатики - дистанция огромного размера. - Глупости все это, Константин Михайлович, - сказал в конце концов Стольник, когда смог вставить словечко. - Да что вы говорите?! - саркастически возопил Шумков. - Посмотрел бы я на вас, окажись вы на моем месте... Даша осклабилась - не зная того, атаман угодил в десятку. Во время исторической вербовки Стольник держался, правда, не столь медузообразно, однако размазан был Дашей по стенке не менее качественно, уж у него-то были реальные шансы уйти из ее кабинета под конвоем... Однако сейчас его голос звучал с ленивым превосходством: - Вы уж простите, Константин Михайлович, но сыскари вас поймали на примитивный ментовский трюк. Напугали с ходу, вы и поддались сгоряча. Нечего было пугаться... - Хорошо вам говорить! А подписка о невыезде? - Эту подписку ваша рыжая может использовать вместо "тампакса". Подписка о невыезде - дело серьезное, требует согласования и одобрения в верхах... - Правда? - Будьте уверены. И потом, с ответственностью за дачу ложных показаний они вас опять-таки примитивно подловили. Алиби у вас имеется твердое - значит, вы не более чем свидетель. Отсюда проистекают два немаловажных обстоятельства: во-первых, вы имели право вообще не давать никаких показаний - никто не обязан свидетельствовать против себя самого, есть такая статья в новой Конституции. Во-вторых, на предварительном дознании с вас и не имели права брать подобных подписок. "Нахватался, обормот", - мысленно прокомментировала Даша. И виртуозно смешивает сейчас правду с утешительной ложью, успокаивая дурачка... Последовала долгая пауза, и наконец Шумков растерянно, зло протянул: - Так это что же, она меня взяла на пушку? Смешок Стольника: - Константин Михайлович, вы талантливый ученый и блестящий политик, но в общении с мусорами, простите, дитя малое. Да еще вдобавок детективов не читаете. Это же примитивнейший прием - напугать человека с ходу и попытаться выудить максимум информации, пока он ошарашен, растерян... Шумков после очередной паузы дал Даше развернутую характеристику - с использованием всех богатейших возможностей великого и могучего русского языка, почти не повторяясь. Даша и не подозревала у него такого таланта. - Не переживайте вы так, - примирительно сказал Стольник. - Дашенька Шевчук - очаровательная женщина, вот только должность у нее собачья. Это она от бессилия. Не знает, к чему и прицепиться - следствие буксует, начальство давит... - Но не врала же она насчет их подполковника... - Не врала. Увы. История вышла банальнейшая, Константин Михайлович. Означенный подполковник, будучи мужиком нормальной ориентации, старательно трахал Женечку Беклемишеву, где только удавалось. Где-то они там пересеклись и познакомились... Эта дура притащила его на Короленко, и там... Она же была полной и законченной наркоманкой, вы не догадывались? Наглоталась своей дури вовсе уж под завязку, взяла пистолет... Бог знает, что ей там примерещилось... Менты эту историю замалчивают, как могут - ну, неудобно же... Однако сделать вас козлом отпущения - кишка тонка. Никто вас не отдаст. Константин Михайлович, не берите в голову. А на рыжую смотрите философски. Многого она добилась в прошлый раз? То-то. Вы телефонлик адвоката не потеряли? - В блокноте лежит... - Сейчас же позвоните, назначьте встречу и обговорите все. Если вызовет снова - идите с адвокатом. Имеете право. Игорь вам составит такую телегу, что рыжая долго будет охать по ночам... Они вам ни-че-го-шеньки пришить не в состоянии. Алиби у вас железобетонное. Давать другим ключи от своей-квартиры - не преступление. - А если они станут выяснять, кто дал деньги на квартиру? - Обязательно спросят, я думаю. Хоть за что-то постараются зацепиться. - Что же, мне рассказать о Фирсове? - Нет, о Фирсове рассказывать не надо... - задумчиво протянул Стольник. Ага, вот что! Скажите им, что квартиру оплатила фирма Марины. Ничего криминального в этом нет. Вот когда в следующем году вы не заплатите налог с дареного, сие будет противозаконно, а пока что все чисто. Меценатствовать не возбраняется. - А Марина Сергеевна... - Сейчас, - сказал Стольник. - Какие-то время стояла тишина, раздавались лишь тихие звуки, свидетельствовавшие, что он снял телефонную трубку и набирает номер. - Марина? Виктор, если ты не узнала.. Слушай, я тут только что узнал о твоем ужасно благородном поступке... То есть как это о каком? О той квартире, которую твоя фирмочка преподнесла в дар господину Шумкову для штаб-квартиры его движения... Да что ты, какие слухи? Не надо стесняться благородных поступков, звезда моя, у меня самые точные сведения, и напрасно ты скромничаешь. Роман мне по секрету рассказал. Твоя фирма, и не спорь... Умница ты моя! Я же говорю, что сведения у меня совершенно точные... Ну да. Ну конечно. Только, Мариночка. ты это по бумагам проведи в самые кратчайшие сроки, а то тут объявились любители считать деньги к чужом кармане... Нет, несерьезно. Ерунда. Вот и лапочка, целую... - тихий стук вложенной в гнездо трубки. - Ну вот все и уладилось, Константин Михайлович. Это непробиваемо. Уже через четверть часа будет готова надлежащая бумага... А параллельно, я вам гарантирую, предпримем кое-какие шаги, чтобы подобрать очаровательной Дашеньке намордник по размеру. Честью клянусь. Ну, успокоились? Не паникуйте по пустякам, берегите нервы - вы необходимы Сибири... - Спасибо... - Пустяки. А то вы не знали, что в моем лице имеете верного сторонника... Но к адвокату обязательно идите. Она уже получила выволочку за Киреева, нужно развивать успех... Похоже, собрались расставаться. Даша взяла тощую папочку и приоткрыла дверцу: - Я пошла работать, ждите. Только передвиньтесь во-он туда, чтобы был полный маневр... - А Шумков? - спросил Паша. - А черт с ним, - сказала она. - Он свою функцию выполнил, пусть катится на все четыре... Быстро пересекла скверик по диагонали, подождала, когда Шумков вылезет и направится в сторону проспекта, а машина, медленно развернувшись, двинется к светофору. Ускорила шаг, сошла на проезжую часть и энергично замахала. Почти сразу же "Ауди" сбросила скорость и притерлась к тротуару - Стольник ее моментально узнал...
   Глава двадцатая
   ИГРА С БОЛВАНОМ НОМЕР ДВА
   Стольник распахнул дверцу. Судя по его лицу, он все еще верил в невероятное совпадение, ему чертовски хотелось верить... Даша преспокойно влезла в машину, села, вольготно вытянув ноги - после "Волги" было не в пример просторнее, - закурила, принялась созерцать преуспевающего чиновника. - Какими судьбами? - спросил он напряженно. - А вы не рады? - обольстительно улыбнулась она. - Помнится, с чьей-то стороны однажды последовали самые заманчивые предложения и самые недвусмысленные признания... Он сухо бросил: - Насколько я понимаю, у вас другой объект появился... - Боже мой, - сказала Даша. - Меня так давно не ревновали по-настоящему, с кипением страстей... - Ну, не преувеличивайте... - Стоит ли придавать значение случайным эпизодикам, - сказала она. - Я женщина, а это ветер вольности, рассеянный в печали и любви... Вы слышали, что красавицы бывают ужасно ветрены? Особенно если они совершенно независимы? - Как вы здесь оказались? - сказал он сухо. - Гуляла, - ответила она безмятежно. - И увидела вдруг, как из хорошей машины вылезает его высокопревосходительство Шумков, а там и узнала машину... - Зачем вы цепляетесь к Шумкову? - Ну, это мои дела... Вы, часом, никуда не торопитесь, Виктор? Неотложных дел нет? - Да нет... - Вот и прекрасно. Можем сидеть и щебетать, на улице ветер препоганый, а у вас тепло и уютно... - Зачем вы цепляетесь к Шумкову? - повторил он. - Вы же умная. В толк не возьму, к чему вам понадобилось действовать столь примитивно... - Не возьму никак я в толк, отчего взбесился волк... - нараспев продекламировала Даша. - Отчего он убежал? А лиса отвечает медведю: "Ты слегка его прижал..." Читали в детстве такую милую сказочку? - Это же глупо... - Он нажаловался? - спросила Даша. - Можно и так сказать... - Отсюда плавно вытекает вопрос, - сказала она. - Почему он помчался жаловаться вам, Виктор? Вы ему что, закадычный друг? Начальник? Насколько я помню, вас всегда интересовали главным образом бумажки с водяными знаками, длинноногие ляльки и прочие приятные мелочи, вытекающие из обладания бумажками с ликами королев и президентов... Никогда вы не были замечены в симпатиях к ряженым дурачкам... - Следили? - Ага, - безмятежно сказала она. - А что, нельзя? - Зачем? - Господи, да просто мне было интересно, что предпримет наш орел-атаман, если его вдруг напугать качественно, до дрожи. Теперь вот знаю: помчался к господину Логунову... Вы не можете рассказать хотя бы в общих чертах, как его успокоили? Он вылез, прямо-таки сияя... - А я обязан отчитываться? - По-моему, у вас передо мной есть довольно серьезные обязательства... - Пугаете? - Освежаю память, только и всего. Так в чем причина вашей непонятной симпатии к господину Шумкову? - Я могу полагаться на вашу деликатность? - Можете, - сказала Даша. - Шерше ля фам, - сказал он, отведя глаза в довольно натурально изображенном смущении. - Вы его старшую видели? Нет? Очаровательная фея... - Ага, - с пониманием кивнула Даша. - А вы с ней, пардон, уже... - Вот то-то и оно. Согласитесь, должен же я приглядывать за папашей? Оля очень просила, он же, как все интеллигенты, будет забавляться идиотскими идейками, пока не влетит в нешуточные неприятности... - Право, я вас начинаю уважать., - сказала Даша. - Вы, Виктор, - форменный рыцарь, и не спорьте. Редкостное благородство души выказываете. - А почему вы решили, что я на такие поступки неспособен? В конце концов, мне это ничего и не стоит, а девчонка будет спокойна... - Ловелас, - сказала Даша. - Выходит, вы в свободное от моего обольщения время с Олечкой Шумковой крутите? - А вы чем занимаетесь в свободное от общения со мной время? - огрызнулся он. - С Романом спите? - Один-один, - сказала Даша. - По нулям. Может, и квартирку на Короленко для него вы купили? - Ничего подобного. - А кто? - Понятия не имею. - Поверим на слово, - сказала она. Полезла в папочку, вытянула лист плотной белой бумаги и резким движением повернула его к собеседнику. - А такие картинки вы когда-нибудь видели? Он владел собой не в пример лучше, чем Шумков, но столь неожиданное зрелище все же было громом с ясного неба. Несколько секунд таращился на эскизы покойного художника, не в силах отвести взгляд. - Что скажете? - спросила Даша. Он поерзал на удобном сиденье, глаза бегали: - Представления не имею, что это за художества... - Ну как же, - сказала Даша. - По-моему, вот этот рисунок и лег в основу герба на деньгах вольной Сибири... Кстати, можно спросить из чистого любопытства: вы "соболя" собираетесь делать конвертируемыми? А если да, то каким же это образом? Он быстро оглянулся по сторонам. - Глупости, - сказала Даша. - Нет ни машин, ни бравых мордоворотов, я одна-одинешенька. Разумеется, это не значит, что меня можно безнаказанно придушить. Во-первых, у вас не получится, тут нужно иметь некоторый навык, во-вторых, я умею защищаться... а в-третьих, не пошла же я вести такие разговоры, не озаботившись предварительно подстраховкой... Как думаете? - Что за бред, не собираюсь я вас душить... - А вдруг? Мало ли что в голову взбредет? В кино злодеи, оказавшись в подобной ситуации, обязательно кидаются душить разоблачителя... - Даша, что вы такое мелете? - воскликнул он с чувством. - Деньги вольной Сибири, гербы какие-то, удушения... . - И вдобавок ма-аленькая заварушка под кодовым названием "операция Гроза"... Какой-то миг казалось, что он и впрямь попытается придушить Дашу или примитивно двинуть по башке. Она напряглась, прикинув варианты отпора. - Интересно, вы эти карбованцы не в Канаде печатали? - спросила Даша спокойно. - То-то вы в Канаду зачастили, что с губернатором, что без него. Стольник молчал, смотрел с холодным прищуром. Потом не без вызова улыбнулся: - Говорил я Роману, что с вами надо держать ухо востро, да проигнорировал он, очень уж вы ему пришлись по вкусу... - А вас корежит? - Дашенька, вы хоть понимаете, во что влипли? - Примерно представляю, - сказала она. - Я буду излагать, а вы меня поправляйте, если сверну с пути истины... Итак, операция "Гроза". Насколько я успела понять, дело не ограничивается одними только военными, здесь, к стыду моему, замешался и Виноградов, а значит, и отдельная бригада внутренних войск, если и не примкнет, то окажется полностью парализованной... В один далеко не прекрасный день, довольно скоро, я думаю, броня вдруг объявится на улицах Шантарска, и вы торжественно провозгласите независимую республику... А я-то ломала голову, откуда вы собираетесь раздобыть сотню тонн в зелени для покупки Дашеньки Шевчук... Интересно, кем вы рассчитываете стать? Министром? Или каким-нибудь канцлером? У вас будут канцлеры? А действительные статские советники? Его превосходительство действительный статский советник Логунов... А что, звучит. - Вот и мне так кажется, - сказал он, улыбаясь несколько напряженно, но с уверенностью в себе, которой так не хватало Шумкову. - А ты умница, Дашенька. Стоишь ты таких денег... - А то. - Теперь осталось разобраться, чего ты хочешь от жизни в данной ситуации... - Идиотский вопрос, - сказала она. - Чего я могу хотеть, будучи сыскарем? - Господи, и ты всерьез?