Бьянчин Хелен. Как в сказке

   – Пока не поешь – не пущу!
   Она умоляюще поглядела на мужа.
   – Мигель, я и так опаздываю.
   – Пять минут ничего не решат, – невозмутимо отрезал он. – Считай, что эти минуты ты простояла в пробке.
   Ханна переломила себя, взяла булку с джемом и стала быстро есть, запивая горячим, сладким кофе.
   – Можно идти? – Она взяла ключи от машины. – У тебя, конечно, никогда не бывает случаев, когда все твое расписание рушится в мгновение ока.
   – Почему же, всякое случается, – поведал Мигель.
   – Не может быть, – съязвила она.
   – Ты только готова была мчаться, даже не выпив кофе, и что же? – проворчал он. – Теперь ты готова все бросить ради удовольствия затеять ссору…
   – Не понимаю, почему последнее слово всегда оказывается за тобой? – сердито бросила Ханна.
   Но Мигель не стал подливать масла в огонь, а обнял ее и нежно поцеловал, потом отстранился, наслаждаясь впечатлением.
   Она ошеломленно глядела на него, сбитая с толку и укрощенная…
   – Ступай, дорогая. Я позвоню днем.
   Ханна кивнула и через несколько минут уже звонила матери. Рене обещала приехать только на следующий день.
   Все утро Ханна вертелась как белка в колесе. То и дело раздавались трели телефона, в общем, скучать не пришлось.
   В полдень она прикрепила на стекло двери записку «Буду через десять минут», заперла магазин и пошла в ближайшее кафе.
   – Ханна!
   Она вздрогнула: за соседним столиком сидела Камилла.
   Нет, это не совпадение. Она явно под колпаком у Камиллы!
   – Добрый день, – произнесла Ханна с вымученной улыбкой.
   – Почему бы тебе не присоединиться ко мне?
   – Я ненадолго. Может, в другой раз? – Пустая отговорка, обещание, которое она не собиралась выполнять.
   Но от Камиллы не так-то просто было отделаться.
   – Тогда я попозже зайду к тебе в магазин.
   Ханна нехотя кивнула.
   – Всего хорошего, Камилла.
   Отпирая магазин, она услышала, как разрывается телефон.
   – У меня билеты на премьеру фильма. Сегодня вечером, – без вступлений проговорил Мигель. – Жду тебя дома в шесть.
   – Очень хорошо, – ответила Ханна.
   Остаток дня Ханна разрывалась между клиентами и телефонными звонками. Особенно долго она провозилась с одной постоянной покупательницей, которая выбирала платье не менее часа, но покинула бутик совершенно счастливая.
   Ханна гордилась своим магазином. Для нее он был не средством получения денег, а центром эстетического приложения своих сил. Конечно, когда у них с Мигелем будет ребенок, она не сможет все свое время отдавать магазину, но ребенок нужен – и ей, и всему их клану. Но когда именно такое произойдет, Ханна особо не задумывалась, да и сам Мигель считал, что они вполне могут подождать годик-другой.
   Почему она задумалась об этом? Неужели из-за Камиллы? Значит, ребенок будет орудием в борьбе за Мигеля?
   В этот момент открылась дверь и вошла… Камилла.
   Выскакивает, как черт из табакерки!
   – Я замечательно пообедала, потом побродила по магазинам – и к вам, – Камилла деловито направилась к вешалкам с шелковыми блузками. – Вчера тут мне понравилась одна вещичка, – Камилла описала блузку и назвала фирму.
   – Я ее уже продала.
   – Закажи мне такую же, – потребовала Камилла.
   Ханна с трудом овладела собой и выдавила:
   – Попытаюсь, хотя все, что тут представлено – дизайнерские образцы, в основном в одном экземпляре.
   Камилла недовольно сморщила носик.
   – Ну попробуй. Я хочу именно такую.
   Ханна внимательно посмотрела на Камиллу, потом решительно высказала то, что думала, не заботясь более о вежливой форме:
   – Не всегда же имеешь то, что хочется.
   Француженка долго изучала свой идеальный маникюр, потом мстительно улыбнулась.
   – Ошибаешься, милочка. Я всегда имею то, что хочется.
   – Правда? – Ханна отвечала с подчеркнутым скептицизмом. – Но когда-нибудь бывает первый раз.
   Камилла стала похожа на разозленную кошку, готовую зашипеть.
   – Повторяю – сейчас как раз тот случай, когда я получу желаемое.
   – Как именно? Я не собираюсь преподносить Мигеля вам на блюде.
   – Милочка, никаких подарков мне от тебя не требуется. Когда мне понадобится, я приду и возьму его сама.
   Ногти больно впились в ладонь.
   – Разве он принадлежит тебе? А если он не захочет?
   – Это делает его еще более привлекательным. А ваш брак – жалкая бумажка! – Камилла подчеркнуто пренебрежительно пожала плечами.
   – Но брак предполагает верность, доверие, взаимные обязательства, – попыталась Ханна достучаться до ее души, но услышала в ответ лишь презрительный смех.
   – Ты, как ребенок, веришь в идеалы. Никогда бы не подумала, что такое еще возможно.
   Ханна усмехнулась. Она – ребенок? Это Камилла – упрямое, самовлюбленное дитя. Интересно, знает ли ее соперница, что в их обществе принято выходить на люди, надевая маску – просто потому, что так все делают? Правда, кое-кто не гнушается использовать эту маску в своих низменных интересах. Ведь сумел же Люк обмануть ее? Но это исключение…
   – А с желанием Мигеля ты не считаешься? – поинтересовалась Ханна.
   Камилла расхохоталась, показывая, что не принимает всерьез такую возможность.
   – Не захочет – заставлю!
   – Ты так уверена?
   – Уверенность, подтвержденная множеством примеров, – мое отличительное качество.
   – Так уж и множеством? – саркастично уточнила Ханна, решив ни уступать ни на йоту.
   – Хочешь докажу? Неделя тебя устроит? Возможно, у тебя уверенности поубавится. – И Камилла выскочила из бутика.
   Ханна облегченно вздохнула и стала закрывать магазин. По пути домой она заглянула к Синди в больницу. Та выглядела немного бледненькой, но уверяла, что в целом все нормально.
   Когда Ханна приехала домой, Мигель как раз принял душ и одевался. Войдя в спальню, Ханна столкнулась с ним лицом к лицу.
   Его поджарое, со стальными мускулами тело было, казалось, окружено аурой мощи. Ханна залюбовалась мужем, подумав, что в его объятиях она защищена от враждебного мира. Во всяком случае, пока. Ну а Камилла Далфор не так уж и страшна.
   – Плохой день?
   Подняв голову, она слегка кивнула, продолжая раздеваться.
   – Может, отменим сегодняшний выход?
   Ханна подумала, что хорошо бы понежиться в ванне с пеной, расслабиться, а потом предаться долгим, упоительным занятиям любовью.
   – Зачем же? Рецензии на фильм очень интересные, – вяло ответила она.
   Мигель бросил на жену обеспокоенный взгляд, заметил тени под глазами, побледневшие щеки и шагнул к ней.
   – Тебя что-то беспокоит?
   – Ты правильно заметил, – уклончиво начала Ханна. – Беспокоит, и очень.
   – Ханна, – вкрадчиво пророкотал он. – Не держи меня за дурака. Рассказывай!
   – Камилла тебя жаждет.
   Его глаза потемнели, но выражение не поменялось.
   – Когда она тебе это сказала?
   Ханна с трудом выдержала его взгляд.
   – Вчера, а сегодня повторила. Ты оказался ее избранником, – вымученно улыбнулась она.
   – Неужели? – Он задумчиво растягивал слова.
   – Я ей сказала, что имею некоторые преимущества. – Она приготовилась загибать пальцы. – Незначительные, конечно, но тем не менее. Да, устроенный и продуманный брак. Тебя. – Она внимательно поглядела на него. – Я в правильной последовательности перечисляю?
   Глаза его сузились, лицо напряглось.
   – Сейчас встряхну тебя хорошенько.
   – Не надо, пожалуйста, – попросила она. – Я могу испортиться.
   – Ты, глупышка, – бормотал он. – Запомни, меня не интересуют внебрачные похождения. – Большим пальцем правой руки он обвел контуры ее нижней губы, потом разжал руки, отпуская ее. – Ясно?
   – Слова, Мигель… – проговорила она печально. – Не оскорбляй меня, произнося их только потому, что они хорошо вписываются в разыгрываемую сцену.
   – Зачем мне рисковать своим браком?
   – Вот именно. – Что-то внутри у нее застыло после того, как он так спокойно признал, что брак их – лишь ценная сделка. – Зачем?
   – Ханна! – Он пытался ее предостеречь, но она не прислушалась к его намеку.
   – Для Камиллы ты, оказывается, тем и интересен, что сразу не кинулся к ее ногам.
   – Женщины типа Камиллы, – жестко заявил Мигель, – живут по собственным правилам.
   Глаза Ханны блеснули голубым пламенем.
   – Так пусть забирает свои правила и катится куда подальше.
   Он легкомысленно хмыкнул, уставился на нее, по всей видимости приятно удивленный.
   – Вышла на тропу войны, дорогая?
   – Да.
   Очередной смешок.
   – Ты не в ее весовой категории.
   – Воспринимать это как комплимент?
   – Несомненно. – Склонившись, он провел губами по ее виску. – Иди, принимай душ.
   Ханна взяла белье, халат и пошла в ванную. Когда она вышла оттуда через пятнадцать минут, Мигель уже спустился вниз.
   Она надела джинсы, короткий топик, свернула волосы в тугой узел на затылке и поспешила в столовую. Стол был уже накрыт, и они оба с удовольствием отдали дань обеду, приготовленному Софией. Пора было переодеваться к выходу.
   Ханна облачилась в ярко-голубой вечерний брючный костюм, распустила волосы, подкрасилась, взяла вышитую бисером сумочку.
   – Шикарно! – восхитился Мигель и удостоился лукавой улыбки.
   Они подъехали за пятнадцать минут до начала, войдя в фойе одновременно с устроителями нынешнего мероприятия.
   В газетах вовсю расхваливали фильм за нестандартность режиссерского подхода, находки оператора, игру актеров. Ханна убедилась, что по большей части похвалы действительно заслуженны.
   Когда на экране пошли титры, Мигель пошарил в темноте, отыскал ее руку, чтобы вовремя выскользнуть из темного зала.
   – Не хочешь кофе?
   Ханна хотела отказаться, но в последний момент передумала.
   – Почему бы и нет?
   Они знали старинное маленькое кафе, где подавали отличный кофе, а к нему – печенье и пирожные домашнего приготовления.
   Спешить было некуда. Обстановка располагала к отдыху. Они заказали кофе с ликером и выбрали по пирожному.
   – В выходные прилетает мой кузен Александро с женой Элизой, – сообщил ей Мигель, помешивая ложечкой кофе. – Собираются посетить благотворительный бал Фонда помощи больным лейкемией.
   Ханна обрадовалась. Элизу она видела всего несколько раз после свадьбы, но они успели подружиться.
   – И как долго они погостят?
   – Несколько дней. Детей Элиза оставила с няней. Александро хочет съездить в Перт, а она навестит друзей.
   – И ты поедешь с ним?! – Она не спрашивала – утверждала. Мигель посмотрел на нее внимательнее, пытаясь понять, что она думает по этому поводу.
   – Можешь и ты поехать со мной. Я буду только рад.
   Ей очень понравилось это предложение, но Синди больна, а оставить магазин на постороннего человека ей даже в голову прийти не могло.
   – Очень бы хотелось, но как быть с магазином? Сколько тебя не будет?
   – Два, может, три дня.
   Две одинокие ночи. Можно навестить родителей, встретиться с друзьями, провести вечер в театре, сходить в кино – все так, но без Мигеля ей будет тоскливо. Как она уже к нему привязалась! Но есть ли у него хоть малейшее понятие, что он для нее значит? Вряд ли. Хорошее отношение, временами даже восхищение, но не любовь. Долг… Долг – какое пустое слово!
   – Продвигай Синди. Сделай ее менеджером, обучи еще двух продавщиц, которые смогли бы тебя заменять.
   – И тогда я в любой момент смогу поехать с тобой?
   – Я предпочел бы брать тебя с собой, а не оставлять тут в одиночестве. Подумай над моими словами, милая. – Он допил кофе. – Пойдем?
   Когда они добрались до дому, было уже очень поздно. Ханна поспешила наверх, разделась, смыла макияж и поспешно нырнула под прохладную простыню. Через минуту она уже спала.
   Под утро ей почудилось, что кто-то нежно прикасается к ее спине. Ханна повернулась и стала исследовать прижавшееся к ней тело мужа, спускаясь ниже и ниже… Потом откинула в сторону покрывало и села, подставив его рукам грудь с возбужденными сосками. Встряхнув распущенными на ночь волосами, она наклонила голову, накрыв его грудь шелковистой волной. Мигель сомкнул пальцы вокруг ее талии. Возбуждение пронзало ее, тело содрогалось, она молила его овладеть ею.
   Он так и поступил, медленно опустив ее вниз, так, что она приняла его глубоко в себя и, взяв власть в свои руки, задала самый быстрый темп. Вместе они достигли кульминации – удивительное, редкостное соитие мыслей, тел и душ. Она рухнула ему на грудь. Мигель поглаживал ее спину, ягодицы, перебирал волосы, время от времени целуя ее в губы.
   Он исследовал каждый дюйм ее кожи, отыскивая точки, в которых постепенно затухали вибрации, отзвуки недавно испытанного удовольствия, пробуя снова разбудить их, пока она не взмолилась о пощаде.
   – Значит, ты опять хочешь меня? – поддразнил ее Мигель.
   И снова началась медленная любовная игра. Страсть разгоралась, выводя из-под контроля все чувства и мысли, влекомые лишь к одной цели – примитивной цели существования всего живого.
   После этого, измученные, они немного поспали. Разбудили их лучи солнца, все настойчивее пробивавшиеся сквозь задернутые занавески. Новый день требовал к себе внимания, заставлял очнуться от ночного забытья.
   Ханна окончательно проснулась оттого, что ее куда-то несли. В уши ворвался звук льющейся воды, со всех сторон ее окутали запахи ароматических масел.
   Через секунду Мигель опустил ее в бурлящую пузырьками ванну, шагнул в воду сам и сел напротив.
   Он был слишком доволен собой, чтобы она могла спокойно глядеть на него. Зачерпнув полную горсть воды, она плеснула прямо ему в лицо. Он не замедлил ответить тем же.
   Автоматическими заученными движениями она закрутила волосы на макушке, заколола их булавкой, оказавшейся на ближайшей подставке.
   Занятия любовью, которые она отказывается называть словом «секс», невиданное удовольствие свернуться в объятиях своего любовника, а вот теперь роскошь нежиться в лопающихся пузырьках, которыми наполнена ванна. Все напряжение уходило, растворялось, смывалось волшебными струями воды.
   Ей хотелось откинуть голову назад, закрыть глаза и оставаться так часами. Потом пусть будет завтрак с шампанским, свежая земляника, яичница с ломтиками ветчины и крепкий кофе. После еды – снова в постель. И спать, пока солнце не поднимется к зениту.
   К сожалению, день выбран неправильно. Выходные наступят только завтра, бутик ждет, так же как и наемная продавщица. И потом, на свете еще есть Камилла.
   Она медленно открыла глаза.
   – Ты куда? – лениво спросил Мигель.
   – Тебе это будет неинтересно, – ответила она ему.
   – И все-таки?
   – Дело касается только меня, любимый. – Она приподнялась, отыскала на вешалке полотенце и вылезла из ванны.
   Оказывается, еще не поздно, обнаружила она. Остается время для завтрака.
 
   Автоматические двери гаража открылись. Почти синхронно они подошли к своим машинам, отперли дверцы, уселись за руль, завели моторы. Мигель посигналил Ханне, предлагая выехать первой.
   Новая продавщица пришла поздно. Ее рекомендации были удовлетворительными, но манера вести себя больше подходила для подростков, чем для капризной клиентуры, приобретающей эксклюзивные дорогостоящие модели известных фирм. Ханна позвонила еще раз матери, и та обещала приехать. В какой-то момент Ханна серьезно задумалась над предложением Мигеля – и правда, пора продвигать Синди. Но вначале надо продержаться неделю-другую.

ГЛАВА ПЯТАЯ

   Бегло оглядев свой гардероб, Ханна остановила выбор на вечернем платье небесно-голубого шелка, к нему голубые туфли на высоких каблуках и вышитая драгоценными камнями сумочка. Ну и, разумеется, бриллиантовое ожерелье, серьги и браслет.
   Престижная благотворительная акция собрала множество известных имен. Мероприятие проходило в одном из лучших залов города и считалось наиболее значительным среди подобных.
   Ханна и Мигель выделялись в толпе приглашенных роскошью туалетов, красотой и каким-то неуловимым очарованием. Женственность и мужественность прекрасно сочетались. Сила и слабость дополняли друг друга, все вместе создавало убийственный эффект.
   Мигель ласково улыбнулся.
   – Мы с тобой вне конкуренции.
   Ханна сморщила носик:
   – Пожалуй, ты прав. Надеюсь, все пройдет миролюбиво, – и про себя подумала: только бы не было Камиллы.
   Однако судьба была к ней сурова: усаживаясь на свое место за столом, Ханна увидела карточку с именем Камиллы по другую сторону от прибора Мигеля.
   Ханна воровато оглянулась и быстро поменяла карточку на ту, что лежала на противоположной стороне стола.
   Появление Александро и Элизы было встречено ею с радостью. Всякий, увидевший Александра и Мигеля рядом, ни секунды бы не сомневался, что они братья – одного роста, одинаковые фигуры, те же четко очерченные черты лица, пронзительные; темные глаза, чувственный рот.
   Александро с женой Элизой и двумя детьми жил в Сиднее. И Александро, и Мигель активно занимались бизнесом. Ханна нежно обняла Элизу.
   – Как приятно опять с тобой встретиться. Когда вы приехали?
   – В полдень. И уже соскучились по детям.
   Ханна рассмеялась в ответ.
   – Ты впервые их оставляешь?
   – Второй раз. Но легче от этого не становится, – призналась Элиза.
   – У нее патологически обостренная потребность держать под контролем все, что касается детей, – пробурчал Александро, наклоняясь к Ханне и целуя ее в щечку.
   – Что же в этом плохого? – притворно сердито отозвалась Элиза, но взгляд, посланный мужу, говорил о любви и только о любви.
   – Мы рядом сидим, – сказала Ханна и похлопала по соседнему стулу. – Садись сюда. Нам есть о чем поболтать.
   В зале звучала негромкая музыка. Большинство гостей уже расселось.
   За их столом оставалось только два пустых места. Ханна была вынуждена признать, что появление Камиллы было обставлено с блеском. Она прошествовала между столами, словно принцесса, одетая в броское красное платье, обтягивающее ее безупречную фигуру, как вторая кожа.
   Ханна взглянула на мужчину, сопровождавшего Камиллу, и похолодела. Несколько мгновений она сидела не шевелясь, отказываясь поверить своим глазам. Люк Дюбуа!
   Очаровательный негодяй, главным занятием своей жизни сделавший существование за счет обеспеченных женщин, которых без зазрения совести обманывал десятками. Довольно молод, но уже достаточно опытен в искусстве жить за чужой счет. Фотограф-профессионал, использующий возможности профессии, чтобы получать доступ в мир богатых и знаменитых.
   Ханна следила глазами за приближающейся парой и изо всех сил старалась улыбаться, что становилось все сложнее.
   Интересно, узнал Мигель Люка? Предвидеть его реакцию казалось невозможным. Но что это? Парочка усаживатся к ним за стол?
   – Мигель, Ханна, – Камилла мурлыкала, как избалованная кошечка, только что вылизавшая блюдечко сливок.
   Одного взгляда на ее торжествующее лицо было достаточно – появление Люка было тщательно спланировано. И чего Люку тут понадобилось? Не Австралия, не Мельбурн, а именно сегодняшний благотворительный банкет? И давно ли он в свите милейшей Камиллы?
   Не требуется особой гениальности, чтобы понять – Камилла ни перед чем не остановится, чтобы получить желаемое, то есть Мигеля.
   Итак, враждебные действия развернуты по всему фронту. Что же, она неплохо поднаторела в самообороне. За спиной годы практики. Пусть Камилла считает, что может легко завладеть своей добычей, очень скоро ей придется убедиться в обратном.
   – Вы, конечно, хорошо знакомы, – мурлыкала Камилла, усаживаясь за стол.
   – Средства массовой информации в свое время уделили много внимания этому вопросу, – она презрительно посмотрела на Люка. – Надеюсь, вам хорошо платили за интервью, раздаваемые направо-налево?
   – Неплохо. – Его улыбка обладала способностью размягчать самые суровые женские сердца, но не ее.
   – Позвольте представить моего мужа, Мигеля Сантанаса.
   Мужчины обменялись взглядами – у Мигеля мрачный, у Люка абсолютно безразличный.
   Официанты начали разносить напитки, и вечер пошел своим чередом: вступительная речь председателя благотворительного комитета, ужин, показ мод. Ханну ничто не радовало, она готова была отдать все на свете, лишь бы покинуть залу и уехать домой. Но подобный поступок означал бы постыдное бегство, а ее гордость запрещала ей действовать таким образом.
   Мигель заказал шампанское, знаком велел официанту наполнить ее бокал. Ханна с некоторым удивлением оглянулась на него, он подмигнул и поднял свой бокал, салютуя ей.
   Он, конечно же, знает, кто такой этот Люк Дюбуа, какую роль он играл в ее жизни.
   – За что пьем? – прошептала Ханна, слегка касаясь бокала мужа своим.
   – Разве нам нужно пить за что-то? У нас с тобой есть все!
   Она слегка кивнула, соглашаясь.
   – Пожалуй, вечер обещает быть исключительно приятным.
   – Хочешь уйдем?
   Ее глаза расширились. Нарушить этикет? Ради нее?
   – Нет. – Голос звучал твердо, но сердце на мгновенье замерло.
   Между тем Камилла пошла на приступ, обрушив на Мигеля все запасы своего кокетства, подкатываясь к нему то с одной, то с другой стороны. Ханна с трудом удерживалась, чтобы не ударить ее или обругать.
   – Что происходит? – вполголоса поинтересовалась Элиза. – Прелестная Камилла так открыто флиртует с Мигелем?
   – Похоже, да. Но сделай он хоть шаг ей навстречу, – пробормотала Ханна, – ему несдобровать.
   – А какую роль играет Люк в этом фарсе?
   – Я сама не могу понять.
   Элиза сочувственно прищелкнула языком.
   – Главное – не нервничай и не показывай виду.
   Ханна кивнула и, пробормотав невнятные извинения, бросилась в дамскую комнату: Мигель, если ему угодно, может болтать с Камиллой, а с нее довольно.
   – Я с тобой, – поднялась Элиза.
   Ханна несколько раз останавливалась поболтать со знакомыми. В дамской комнате она старательно поправила макияж и, увидев, что Элиза чувствует себя явно плохо, заинтересованно спросила:
   – Ты беременна?
   Элиза слабо улыбнулась.
   – О, да! Надеюсь, девочка. Она уже демонстрирует свою индивидуальность, мальчишки вели себя проще.
   – Насколько я понимаю, Александре в курсе?
   – Разумеется. Он замечательный отец.
   Ханна вернулась к столу обновленная и слегка успокоившаяся. Мигель бросил на жену понимающий взгляд – причина такого длительного отсутствия не вызывала у него сомнений.
   – Дорогая, все остыло, – он подозвал официанта и попросил принести другую порцию.
   – По правде сказать, я не голодна.
   – Тем не менее ты должна поесть, – настойчиво потребовал Мигель и неожиданно погладил Ханну по щеке.
   – Какой ты внимательный и заботливый муж, Мигель, – умилилась Ханна.
   – Ты же моя жена, дорогая, о ком же мне еще заботиться!
   Да, это у него не отнимешь: он умеет поддержать и успокоить, когда надо. Ханна неоднократно слышала одобрительные высказывания окружающих по поводу их брака.
   Стараясь, чтобы улыбка вышла как можно естественнее, Ханна улыбнулась.
   – Милый, ты разишь своей заботливостью наповал.
   – Ты так считаешь? Тебе не нравится моя забота?
   Ханна лишь молча глянула на него.
   Тем временем Камилла, покружив по залу, вновь оказалась рядом с Мигелем, окончательно лишив Ханну аппетита. Она со злостью наблюдала, как Камилла скребла ярко-красными коготками по его рукаву, прикасалась к руке, складывала губки в соблазнительную улыбку.
   Подали десерт. Модели совершили последний заход на подиум и упорхнули. Ди-джей включил специальные световые эффекты, поставил первый CD, возвещая о начале танцев.
   Гости задвигали стульями, готовясь танцевать.
   Александро и Элиза подошли попрощаться.
   – Завтра обязательно повидаемся. Мужчины организуют завтрак на природе, а я покажу фотографии.
   После их ухода к Мигелю подошел коллега по работе. Извинившись, Мигель покинул жену. Краем глаза Ханна увидела Камиллу, мелькнувшую у выхода, и почти сразу услышала хорошо знакомый мужской голос:
   – Как жизнь, Ханна?
   – Люк? – отозвалась она как можно суровее. – Тебе нет необходимости следовать принятым в свете условностям. Ты для меня пустое место.
   – Не может быть! – поддразнил Люк. – А ты все та же, как я погляжу.
   – Хочешь уверить меня, что оказался здесь абсолютно случайно?
   Люк лишь усмехнулся в ответ на ее негодование.
   – Ханна, прошло три года, неужели нам не о чем поговорить?
   – Представь себе – не о чем! – отрезала она.
   – Но почему, лапушка? – Его улыбка могла околдовывать не только доверчивых простушек. – Когда-то нам было неплохо вдвоем.
   – Очень странно, – не сдавалась она. – Наши воспоминания сильно разнятся. Думаю, что и у тебя они потускнели, так что давай не будем притворяться, а?
   Он выразительно развел руками.
   – Кто притворяется? Я всегда был от тебя в полном восхищении.
   – Начинается, – прервала его излияния Ханна. – Лучше скажи, что тебя сюда принесло?
   – Разве просто побыть в таком приятном обществе – не удовольствие?
   – Прекрати! Ты прекрасно понимаешь, о чем я.
   – Значит, ты хочешь услышать факты, лапушка?
   Ханна в упор смотрела на него, даже не утруждая себя каким-либо вопросом.
   – Но стоить это будет недешево, – горестно закончил он.
   – Да ну? – отвергла его претензии Ханна. – Ты в свое время славно пожил за счет моей доверчивости. Напомнить суммы?